W. Montgomery Watt THE INFLUENCE OF ISLAM ON MEDIEVAL EUROPEEdinburgh University Press,1972Islamic Surveys, 9) У. Монтгомери Уотт ВЛИЯНИЕ ИСЛАМА НА СРЕДНЕВЕКОВУЮ ЕВРОПУ Когда арабские исследования, арабская мысль, арабские сочинения предстают в полном объеме, становится ясно, что без арабов европейская наука и философия не смогли бы развиваться такими темпами. Они не только сохранили живыми науки, которые постигли, но и расширили их диапазон. Когда около 1100-го годов европейцы стали серьезно интересоваться наукой и философией своих врагов сарацинов, эти науки в расцвете. Европейцам пришлось учиться у арабов всему, что было возможно, прежде чем они смогли двинуться вперед.^ У. Монтгомери Уотт Достижения мусульман в науке. Говоря об арабских достижениях в науке и философии, важно установить, насколько арабы были передатчиками того, что открыли греки, и каков был их собственный вклад. Похоже, что многие европейские ученые судили об этом с некоторой предвзятостью, направленной против арабов. Даже те, кто хвалил их, делали это неохотно. Так, автор главы Астрономия и математика в книге The legacy of Islam ( Наследие Ислама ) барон Карра де Во полагает небходимым начать с пренебрежительного высказывания: Не следует искать у арабов того же могучего гения, того дара научного воображения, того энтузиазма , той оригинальности мысли, что у греков. Арабы прежде всего, - ученики греков, их наука продолжает греческую, которую она сохраняет, культивирует и в ряде пунктов развивает и совершенствует . Чуть дальше, однако, он милостиво развивает последнюю фразу так: и действительно арабы добились огромных успехов в науке. Они научили использовать цифры (арабские цифры - У. М. У.), хотя и не они их изобрели, и стали, таким образом, основоположниками современной арифметики. Они превратили в точную науку алгебру, значительно развив ее, и заложили фундамент аналитической геометрии. Они бесспорно были основателями плоскостной и сферической тригонометрии, которой, строго говоря у греков не было совсем. В астрономии они также сделали много ценных наблюдений . Дать объективную оценку научным достижениям арабов весьма трудно. Науки я буду рассматривать по отдельности, стараясь установить, что в каждой из них было общеарабским вкладом, а что было внесено испанскими арабами. Математика и астрономия Первыми греческими сочинениями, выбранными для перевода (на арабский), были те, предмет которых представлял насущный интерес для арабов, в особенности сочинения по медицине и астрономии. Астрономия была тогда практической дисциплиной - прежде всего потому, что она давала возможность определить направление на Мекку, куда мусульманам надлежало обращаться при молитве. Математика также находила себе практическое применение; именно в этой сфере сделали свои первые шаги арабские ученые. Первым значительным именем как в математике, так и в астрономии было имя аль-Хорезми, известного европейцам как Алгорисмус (Alghoarismus). От этой модификации его имени был образован термин АЛГОРИТМ . В период правления халифа аль-Мамуна он работал в Байт аль хикма ( Дом мудрости . Это переводческий центр, где переводились на арабский все известные научные труды древнего мира) и умер вскоре после 846 года. Он сделал для аль-Мамуна свод нескольких индийских астрономических таблиц, известных под названием Синд Хинд . Аль-Хорезми принадлежит также описание обитаемой части мира, основанное на Географии Птолемея. Наибольшее рапространение, однако, получили его математические работы. Одна из них считается основополагающей для алгебры (само слово алгебра происходит от ее названия), а другая - первая работа по арифметике (за исключением индийских сочинений), где используется нынешняя система счисления, т.е. цифры, известные как арабские Происхождение десяти знаков цифрового обозначения достаточно туманно. Арабские авторы называют их индийскими , но ни у одного из этих авторов до сих пор не было обнаружено отсылки на какую-либо индийскую работу или автора. Этот странный факт позволил некоторым из европейских ученых предположить, что арабы заимствовали у византийцев одну из двух форм записи этих десяти знаков. Большинство исследователей, однако, в настоящий момент придерживаются мнения об индийском происхождении современных цифр. Греки использовали для дробей и других целей шестеричную систему, эту традицию продолжали арабские астрономы. Но большинство тех, кто сталкивался с арифметикой, осознали преимущества индийской системы с десятью знаками, значимость которых обусловлена их позицией. Аль-Хорезми и его последователи разработали методику проведения арифметическим путем различных сложных математических операций, таких, как извлечение квадратного корня. В сочинении написанном около 950 года человеком по имени аль-Уклидиси (Эвклидианец), можно обнаружить начало учения о десятичных дробях. Среди математических трудов, которые переводились на латынь, были сочинения ан-Найризи (Anaritius)(ум. ок. 922 г.) и столь же известного Ибн аль-Хайсама (Alhazen) (ум. в 1039 г.). Последний, усвоив все труды греков и предшествующих арабских математиков и физиков, перешел к разрешению новых проблем. Сохранилось около 50 его книг и трактатов, из которых наиболее известна Китаб аль-Маназир (в латинском переводе Opticae thesaurus ). В этом сочинении, среди прочих рассуждений, он опровергает теорию Евклида и Птолемея о видимых лучах, которые следуют от глаза к объекту, и утверждает, что наоборот, свет следует от объекта к глазу. Он рассматривает также вопрос, и по сей день называемый проблемой Альгазена , и предлагает способ решения уравнений четвертой степени. Он проводил множество экспериментов, и результаты его работы со сферическими и параболическими зеркалами над рефракцией света при прохождении через прозрачную среду дали возможность определить плотность земной атмосферы.Он вплотную подошел также к открытию принципа увеличивающих линз. В Ираке астрономия существовала еще за век до арабского завоевания, она основывалась частично на греческой астрономии, особенно на трудах Птолемея, частично на индийской. Когда астрономией заинтересовались арабы, они предприняли переводы как с греческого и сирийского, так и с санскрита и пехлеви. Основопологающим теоретическим трудом считался Альмагест (араб. Ал-Маджисти) Птолемея. Но затем арабы убедились в слабости птолемеевской системы и подвергли ее критике. Большая часть астрономических работ не касалась вопросов теории, а уделяла все внимание астрономическим таблицам, объединенным названием зидж . Наборов таких таблиц было много, они вели начало из индийских, персидских и греческих источников. Несоответствия между ними побуждали арабов производить более точные наблюдения за светилами. Особой точностью отличались таблицы, составленные около 900 г. аль-Баттани (Albategnius). Его скурпулезные наблюдения затмений использовались в сравнительных целях еще в 1749 г. Мусульманская Испания вносила свой вклад в математические и астрономические штудии, через нее и европейские ученые могли соприкоснуться с живой научной традицией. Самым ранним в этой области был Маслама аль-Маджрити (Мадридский), он жил преимущественно в Кордове и умер около1007 года. В первой половине XI в. известностью пользовались два математика-астронома Ибн ас-Самх и Ибн ас-Саффар и астроном Ибн Абу-р-Риджал(Abenragel). После этого до конца XII в. выдающихся имен не было, а затем появились два серьезных астронома в Севилье: Джабир ибн Афлах (Geber>) и ал- Битрауджи (Alpetragius). Первый особенно известен работами по сферической тригонометрии, дисциплине, в которой арабы вообще достигли большого прогресса. Второй критиковал некоторые из теоретических положений Птолемея - в духе возродившегося аристотелизма того времени. Позднее в испании условия не распологали к подобным занятиям, но некоторые научные традиции сохранялись в Северной Африке. Медицина После первого периода переводов, когда основные работы Галена и Гипократа стали доступны арабам, некоторые мусульмане достигли такого положения в медицинской науке, что оказались много выше своих христианских и греческих предшественников. Здесь достаточно назвать двух самых знаменитых: Разеса и Авиценну; третьим был врач, известный в Египте как Хали Аббас. Отметим также, что за промежуток времени в пять веков - от 800 до 1300 г. - получили известность арабские работы по медицине более чем 70 авторов. Разес, или ^ Абу бакр Мухаммад ибн Закариййа ар-Рази, родился в Рее, близ современного Тегерана и умер там же, или в Багдаде между 923-932 гг. По его совету было выбрано место для строительства больницы в Багдаде и, как сообщают, он был первой ее главой. Он плодотворно работал во всех направлениях науки и философии того времени, но, по общему мнению, особых успехов достиг только в медицине. Сохранилось более 50 его сочинений. Одно из наиболее известных - Трактат о ветряной оспе и кори ( Dt la variole et delarougeole ), который был переведен на латынь, греческий, французкий и английский. Его величайший труд - аль-Хави ( Всеобъемлющая книга ) - энциклопедия медицинских знаний того времени - был завершен учениками после его смерти. По каждой болезни он приводит там точку зрения греческих, сирийских, индийских, персидских и арабских авторов, а затем присовокупляет к ним замечания и наблюдения из собственной практики и выносит заключительное суждение. Сохранившиеся части этого произведения были в конце XIII в. переведены на латынь сицилийским врачом-евреем. Хотя совершенство ал-Хави ар-Рази признавалось всеми, некоторые находили это сочинение слижком уж длинным, и через полвека Али ибн Аббас ал-Маджуси (ум.994), придворный врач буида Адуд ад-Даула, написал книгу Совершенное исскуство медицины (Ал-Куннаш ал-Малаки). Книга эта была одной из первых переведена на латынь и завоевала широкую известность в Европе как Liber regius . Вторым выдающимся автором медиком, писавшим по-арабски был Ибн Сина, или Авиценна (ум. 1037). Подобно ар-Рази, он писал на различные темы и обычно считается более великим философом, чем врачом. Тем не менее его обширный Канон медицины называют высшим достижением, шедевром арабской систематики (Майерхоф). Канон был переведен на латынь в XII в. и доминировал в преподавании медицины в Европе по крайней мере до конца XVI в. В XV веке он выдержал 16 изданий, в XVI в. - 20 изданий, в XVI в. еще несколько. Мусульманская Испания не отставала в медицинских исследованиях, хотя больниц таких размеров, как на Востоке там не появлялось до XIV века. Там появились оригинальные труды Абу-л-Касима аз-Захрави (Abulcasis) (ум. после 1009). Его сочинения по хирургии и хирургическим инструментам явились выдающимся вкладом арабов в эту область. Некоторые испанские философы были одновременно сведущими врачами. Кроме Аверроэса можно назвать Ибн Зухра (Avenzoar) из Севильи (ум. 1161). В XIV в. в Испании все еще были арабские врачи, писавшие о чуме, свидетелями которой они были в Гранаде и Альмерии ; они вполне осознавали инфекционный характер этой болезни. Прочие науки Из прочих наук, культивируемых арабами, самой важной была алхимия - в значении химия . Напереднем крае научной алхимии арабов стоит корпус сочинений, приписываемых Джабиру ибн Хаййану (Geber), который жил во второй половине VIII в. Этот свод, сообщая сведения о многих отраслях древней науки, дает полное представление об алхимии как науке, основанной на эксперименте, использующей различную методику и инструменты для работы с химическими веществами. Некоторые слова, обозначающие химические вещества и лабораторную посуду, перешли из джабирова корпуса в европейские языки. Несколько великих ученых мусульманского мира были знатоками в алхимии наряду с другими дисциплинами. Врач ар-Рази написал по алхимии важные трактаты. Гипотеза взаимоперехода элементов была опровергнута философом и врачем Ибн Синой и другими ученым, которого мы еще не упоминали, ал-Бируни.(ум. 1048). Он известен в основном как специалист по Индии, его исследования включали и индийскую науку. В области алхимии ему принадлежит измерение удельного веса многих веществ, произведенное с большой точностью. В ботанике, зоологии и минералогии работа арабов состояла в описании и систематизации растений, животных и камней. Некоторые из этих трудов имели практическое значение для фармакологии и медицины. Наибольшими были, по-всей вероятности, успехи, достигнутые в ботанике. Основополагающим трудом, ныне утерянным, было сочинение историка ад-Динарави (ум. 895). Но наиболее важная часть содержания этой книги вошла в обширные работы Ибн ал-Байтара из Малаги (ум. 1248), который был в первую очередь фармакологом, но внес ценный вклад в и в ботанику. ^ Техника, связанная с мореходством В оснастке судов арабы использовали в Средиземноморье опыт, приобретенный в Индийском океане, где оживленной торговле обширного района от Кильвы в Восточной Африке до Малаккского пролива им принадлежала главенствующая роль. Именно в Индийском океане (несмотря на свое западное название) был изобретен латинский (треугольный) парус и оснащенное такими парусами судно, а на Средиземном море арабы впервые стали использовать латинскую каравеллу. Преимущество подобных судов заключалось в том, что они могли двигаться против ветра, тогда как оснащенные квадратными парусами карраки Средиземноморья могли лишь плыть по ветру. Принцип треугольного паруса был заимствован европейскими корабельщиками и развит ими, это позволило построить более крупные суда, которые смогли пересечь Атлантику и совершить длительные путешествия, приведшие к великим географическим открытиям. ^ Основные достижения в совершенствовании морского компаса принадлежат поровну европейцам и арабам. Детали неясны, но известно, что от открытия свойств намагниченного куска железа до изготовления инструмента, который годился бы для нужд мореплавателей, было пройдено множество этапов. Возможно, первый шаг сделал тот, кто поместил иглу или намагниченный кусочек железа на плавающей в воде деревяшке, но ведь за этим первым шагом следовало столько других! Некоторое время считалось, что компас изобрели китайцы в III тысячелетии до н. э., но в основе этого предположения лежит неверное истолкование легенды. Первое свидетельство об использовании компаса китайскими моряками датируется 1100 г. н. э., там же сказано, что они ранее видели, как компасом пользовались иностранцы. Это могли быть арабы, поскольку китайцы к IX в. вели торговлю в Персидском заливе и Красном море. Когда европейцы вступили в контакт с китайскими мореходами, они обнаружили, что китайский компас был хуже их собственного; но летописец путешествия Васко да Гамы полагает, что арабы, которых они встретили в Индийском океане, едва ли уступали португальцам в искусстве мореплавания. Другой источник приписывает изобретение компаса Флавио Джойа из Амальфи в 1302 г. Это сообщение нельзя принимать на веру, поскольку в европейской литературе компас упоминался уже в 1187 и 1206 гг. В арабской литературе он упоминается около 1220 г., возможно, при использовании в восточных водах, а также сообщается о применении компаса при путешествии из Триполи в Александрию в 1242 г. Видимо, Джойа принадлежало какое-то усовершенствование этого прибора, может быть , добавление циферблата с делениями. Из приведенных фактов с достаточной убедительностью следует, что арабы и жители Западной Европы обменивались познаниями в этом вопросе. Основная заслуга в развитии этого инструмента, возможно, принадлежит арабам, но его дальнейшее усовершенствование - бесспорно дело рук европейцев. В других направлениях арабы также, хотя и в меньшей степени, внесли свой вклад в развитие европейского мореходства. Портоланы, или морские карты, которые были для мореплавателей важным инструментом, были созданы генуэзцами и др. на основе мусульманских морских карт. Свидетельством тому является и восприятие европейскими языками многих арабских слов. В английском языке самые заметные из этих заимствований: admiral (адмирал), cable (кабель), shallop (sloop) [шлюп], barque (барк), monsoon (муссон), но в других языках их еще больше.^ В этой связи можно отметить, что именно от арабов европейцы получили более широкие и точные географические представления о мире. В начале XII в., судя по тому, что писал Уильям Малмсберийский, еще считалось, будто весь мир, кроме Европы, принадлежит мусульманам. В середине того же века благодаря деяниям двух сицилийских королей - Роджера II (1130-1154) и его сына Вильгельма I (1154-1166) европейцам стали доступны сравнительно точные сведения об Индии, Китае и северной части Африки. Под покровительством этих государей арабский ученый из Северной Африки и Кордовы аль-Идриси (1100-1166) создал полное описание мира, известного тогда мусульманам. Он изучил труды прежних арабских географов, от имени короля собирал сведения у посещавших Сицилию путешественников и сам много путешествовал от Азии до западных берегов Англии. Полученные данные он использовал в своей серии из 70 карт (по десять карт на каждый из семи климатов ), сопроводив каждую карту описанием; в этот труд вошло также добавление, которое иногда называют Книгой Роджера . [Об аль-Идриси cc.: Aldo Mieli, La science arabe (см. прим.1 к гл. III), стр. 198 и сл.: GAL, Bd I, стр. 628; SBd I, стр. 876; Legacy of Islam, стр. 89-91; EL 2, vol. III (G. Oman), в последней содержится небольшая библиография. Об арабской географии вообще см. большую статью в Энциклопедии Ислама S. Maqbul Ahmad, Djughrafiya, EL 2, vol. II, а также A. Mieli, параграфы 14, 22, 32, 44, 48].^ Продукция сельского хозяйства и полезные ископаемые В Испании, за исключением ее северной части, выпадает мало осадков и без орошения большинство видов земледелия невозможны. Система орошения существовала в Испании и в римские и в вестготские времена, но очевидно, что арабы расширили и усовершенстволвали ее на основе приобретенного на Ближнем Востоке опыта по распределению и сбережению воды. Свидетельством тому служит широкий круг испанской лексики по технике ирригации, ведущей происхождение из арабского языка: acequia, alberca, aljibe, noria, arcaduz, azuda, almatriche, alcantarilla, atarjea, atanor, alcorque. Помимо этого языкового доказательства существует очевидное сходство между формой водяных колес, все еще используемых в Испании, с подобными колесами в Марокко и на Ближнем Востоке; весьма вероятно, что изобретены они были именно на Ближнем Востоке. [Об арабских формах ирригации см. Americo Castro. The Structure of Spanish History, Princeton, 1954, стр. 98 и сл.] Развитие ирригации привело к появлению в Испании культур, возделывание которых, требует достаточного количества влаги, таких, как сахарный тростник, рис апельсины, лимоны, баклажаны, артишоки и хлопок. (Английские их названия также арабского происхождения). Разумеется, продолжалось и развивалось выращивание уже известных в Испании культур. Помимо зерновых среди них были виноград, оливки и инжир, а также вишни, яблоки, груши, гранат и миндаль, а в более теплых районах - бананы и различные виды пальм. Возделывались разные растения, используемые как приправы или красители: шафран, сафлор, кумин, кориандр, хна, марена, вайда. Там где росла шелковица, процветало шелководство; возделывали также лен и вывозили льняные изделия. В степи собирали дикорастущий эспарто (трава альфа) и изготовляли из него различные плетеные изделия. Полезные ископаемые Испании разрабатывались более широко, чем раньше. Высоко ценились испанское железо и медь, так же как и киноварь, из которой добывали ртуть. Есть сведения о добыче золота, серебра свинца и олова, а также о разработках драгоценных и полудрагоценных камней.^ Искусство красивой жизни (Необходимо отметить, что извращенное стремление к роскоши не поощряется Исламом. Однако многие факты изложенные в этой главе представляют большой интерес) Изобилие сельскохозяйственных продуктов и полезных ископаемых использовалось испанскими арабами для увеличения жизненных радостей - хотя бы для людей зажиточных. Но и более бедные слои получали некоторую долю от богатств страны Современный турист, очарованный красотой Алькасара в Севилье или Альгамбры в Гранаде, может лишь смутно представить себе роскошь, окружавшую былых обитателей этих дворцов, а исследователь литературы - извлечь блестки этой красивой жизни из рассказов и стихов того времени. Неудивительно, что в мусульманской Испании развивались различные ремесла, производящие предметы роскоши как для внутреннего рынка, так и на вывоз. Среди производимых ими товаров были великолепные тонкосуконные ткани, льняные изделия и шелка, немногочисленные образцы которых сохранились до сих пор. В Испании было также много различных мехов: их использовали для отделки и в качестве самостоятельных частей одежды. Было высоко развито гончарное дело, а также производство изразцов, завезенное с Востока. Во второй половине IX века в Кордове был открыт секрет производства хрусталя. Там же было особенно много мастеров-чеканщиков, которые изготовляли изящные сосуды и фигурки животных из меди и бронзы. К X в. Кордова стала соперничать с Византией в работе по золоту и серебру и ювелирному искусству. Сохранившиеся великолепные ожерелья, браслеты, серьги и другие украшения позволяют нам оценить высокий уровень мастерства исполнения и художественного вкуса. То же относится и к изделиям из слоновой кости. Одной из отраслей ремесла была резьба по дереву, которое инкрустировали перламутром и слоновой костью. Существовало много видов декоративных работ по коже, немалое место среди них занимало изготовление книжных переплетов. Рамкой для всей этой роскоши служили великолепные здания, которые мы называем мавританскими. В них использовали местные материалы и старая иберийская строительная техника. Даже подковообразная арка, эта отличительная черта мавританской архитектуры, очевидно, была заимствована у вестготских построек. И все же испанский язык свидетельствует, что именно арабам принадлежат многие усовершенствования в строительной технике. Даже сами слова строение , дом (alarife, albanil) заимствованы из арабского. К ним можно прибавить и такие, как alcazar, alcoba, azulejo, azotea, baldosa, zaguan, aldaba, alfeizar, falleba. Есть сведения, что в Испанию были привезены византийские мастера, но похоже, что преобладал все-таки сирийский элемент - ведь в Испании работали и арабские мастера. [Об арабском влиянии в строительстве см. Americo Castro. The Structure of Spanish History, Princeton, 1954, стр. 97 и сл.]. Прежде чем собрать воедино эти различные элементы, составляющие истинно красивую жизнь , общество, во всяком случае высшие слои, должно было выработать изысканный вкус. Особенно важно при этом было влияние таких восточных центров, как Медина и Багдад. А в распространении этого влияния ведущую роль сыграл музыкант и певец Зирйаб, который жил в Кордове с 822 г. до своей смерти в 857 г. В молодости он пел и играл в Багдаде перед Харун ар-Рашидом (786-809). Когда он задумал покинуть Багдад, омеййадские правители сманили его в Кордову, а там завалили подарками. Он не только поднял уровень инструментального и вокального исполнения, но и стал законодателем вкусов калибра Петрония или Бо Брюммеля ( Красавчик Брюммель ). Так, ему приписывают определение последовательности, в которой должны подаваться кушанья на пирах, и похоже, что порядок подачи блюд, которому мы следуем в самых торжественных случаях, восходит к Зирйабу. [Зирйаб рекомендовал подавать сначала супы, затем первые мясные блюда, потом приправленную пряностями птицу и завершать трапезу сдобным печеньем. Следует заметить, что мусульманский Восток оказал еще более значительное влияние на повседневную пищу европейцев: восточные специи облагораживали их не слишком разнообразный стол, особенно в зимнюю пору, когда основными продуктами питания были солонина и сушенная рыба. Подлинный переворот произвело в европейской кухне введение в обиход сахара: до этого из всех сладостей европейцы употребляли лишь мед]. Приготовление различных кушаний его также интересовало, и он привез с Востока много рецептов. Он наглядно показал, что тонкая стеклянная посуда гораздо изящнее, чем золотые и серебрянные кубки. Он уделял внимание прическе и прочим формам культуры красоты и ввел моду носить разную одежду в разные сезоны. Подобные идеи получили широкое распространение среди высших классов мавританской Испании. [О влиянии Зирйаба см.: Г. Глоц Histoire du Moyen age , t. I, cтр. 268-272]. Зирйаб был лишь одним из многих музыкантов. Арабы изобрели или усовершенствовали много разных музыкальных инструментов. Особенно популярны на востоке были песни под аккомпанимент лютни, пандоры, псалтериона, флейты и пр., чтобы подчеркнуть ритм , использовали барабаны и тамбурины. Инструментальная музыка иногда исполнялась и во время военных действий. Существует много арабских сочинений по теории музыки, некоторые из них основаны на трудах греческих авторов, другие развивают собственное учение. И в музыкальной теории, и в практике арабы Испании проявили себя в полной мере. Севилья была известна производством музыкальных инструментов, а арабские слова для названий лютни, гитары, ребека и литавр на испанском языке показывают, откуда пришли эти инструменты. [Слово лютня происходит от арабского ал-уд, гитара - от кытар, ребек - от рабаб, литавр - от ат-табал]. Несколько арабских теоретических работ по музыке были переведены на латынь и древнееврейский, гораздо большее влияние на Европу оказала музыкальная практика арабов, их манера пения и игры, которая была широко распространена менестрелями. Моррисовы танцоры в Англии (само название произошло от слова Moorish - мавританский ). Исполняющие свое представление с игрушечными лошадками и бубенчиками, это тоже реминисценция об арабских менестрелях. [О влиянии арабской музыки см. статью Х. Дж. Фармера в сборнике The Legasy of Islam ? стр. 356-375 и его же History of Arabian Music to the XIIth Century, London, 1929].^ Одной из сторон красивой жизни было знакомство с книгами, владение которыми облегчилось для арабов с использованием в книжном деле бумаги. Бумагу изобрели в Китае; есть сообщения, что в середине VIII века несколько китайских ремесленников были захвачены в плен арабами, но заработали себе свободу, изготовив бумагу. Ее важность поняли быстро: ведь она была гораздо дешевле египетского папируса. Визирь халифа Харуна ар-Рашида Йахья Бармакид построил в Багдаде около 800 г. первую бумажную мельницу. Затем, через Сирию и Северную Африку производство бумаги пришло на Запад, в том числе в Испанию, и получило широкое распространение. В XII в. французские паломники в Компостеллу (Испания) приносили домой листки бумаги как диковинку, однако Роджер II Сицилийский использовал бумагу еще в 1090 г. Из Испании и Сицилии применение бумаги распространилось и в другие европейские страны, но бумажные мельницы в Италии и Германии появились лишь в XIV в.^ Смешение культур в мусульманской ИспанииНи один христианский анклав на севере Испании не сохранился в строгой изоляции от влияния мусульман; напротив, в большей частимусульманской Испании постепенно формировалась однородная испано-арабская культура, со временем распространившаяся на на северо-запад и взявшая верх над местной культурой. В мусульманских областях, видимо, и христиане и мусульмане знали арабский язык, хотя в быту и те и другие пользовались романским диалектом с включениями арабизированной лексики. В период мусульманского господства христиане настолько полно восприняли культуру правящей нации (во всем, кроме религии), что из называли мосарабы (т.е. арабизированные). В часто приводимом отрывке из сочинения епископа Алвара, написанного в 854 г., он жалуется, что молодые люди из христианской общины настолько увлечены арабской поэзией, что ради изучения арабского пренебрегают латынью. [Этот кордовский епископ писал: Многие из моих единоверцев читают стихи и сказки арабов, изучают сочинения мусульманских философов и богословов не для того, чтобы опровергать, а чтобы научиться, как следует выражаться на арабском языке с большей правильностью и изяществом. Где теперь найдется хоть один, кто бы умел читать латинские комментарии на священное писание? Кто среди них изучает Евангелия, пророков и апостолов? Увы! Все христианские юноши, которые выделяются своими способностями, знают только язык и литературу арабов, читают и ревностно изучают арабские книги Даже забыли свой язык, и едва найдется один на тысячу, который сумел бы написать приятелю сносное латинское письмо. Наоборот, бесчисленны те, которые умеют выражаться по-арабски в высшей степени солидно и сочиняют стихи на этом языке с большей красотой и искусством, чем сами арабы - Цит. по кн. И. Ю. Крачковский, Арабская культура в Испании. М-Л., 1937, стр. 11-12]. Иудеи, чье положение улучшилось при арабах, также приняли господствующую культуру во всем, кроме религии. Хотя эта господствующая культура была по духу в основном мусульманской, арабо-мусульманские элементы смешались в ней с иберийскими. Символом этого служит заимствованная у вестготов подковообразная арка. С двух сторон распространению арабо-испанской культуры способствовала и Реконкиста: во-первых некоторые из христианских принцев заставляли мосарабов покидать юг и селиться в безлюдных и постоянно оспариваемых марках. Во-вторых, когда христианские территории стали вновь присоединять к себе мусульманские города, многие мусульмане оставались там жить под властью христианских правителей. По культуре эти города продолжали быть мусульманскими или арабо-испанскими, и изменяться склонны были покорители, а не покоренные. Яркий пример тому - Толедо, отвоеванный Реконкистой в 1085 г. и продолжавший играть важную роль в истории европейской культуры.Так благодаря торговым связям и политическому факту присутствия мусульман в Испании и Сицилии более высокая арабо-мусульманская культура постепенно проникла в Западную Европу. Хотя Западная Европа была связана с Византийской империей, она позаимствовала у арабов гораздо больше, чем у византийцев. Однако большинство европейцев едва ли осознавали мусульманский характер перенимаемых ими новшеств. [Например, арабские надписи на ввозившихся с Востока тканях воспринимались европейцами просто как геометрический орнамент. В картине Джотто Воскрешение Лазаря куфические письмена отчетливо видны даже на повязке, украшающей плечо Иисуса. Фламандские и итальянские живописцы XIV-XV вв., по видимому, также не придавали особого значения мусульманскому происхождению ковров, которые они изображали на своих картинах лежащими под ногами христианских святых и девы Марии.].^ Наука и философия в ЕвропеВ отношении европейцев к арабам сочетались такие контрасты, как глубокий страх и восхищение, смешанные с признанием превосходства арабов. К концу XI в., ко времени захвата Толедо (1085), окончательного завоевания Сицилии (1091) и падения Иерусалима (1099) страх значительно ослабел. Возможно как раз это обстоятельство позволило европейцам сосредоточить внимание на том, что их восхищало в духовной культуре арабов. Может быть, они стали бы изучать арабскую науку, даже если бы не было этих военных успехов, но факт остается фактом: именно в XIII в. европейские ученые, интересующиеся наукой и философией, осознали, как много им надо учиться у арабов, и принялись штудировать основные арабские труды, а также переводить их на латынь.Первые контакты с арабской наукойЕще до начала эпохи переводов в XIII в. можно отметить отдельные попытки двинуть вперед науку. Некоторые отрывочные свидетельства дают основание полагать, что переводчики на латынь начали свою деятельность еще в IX в. Первым значительным ученым, занимавшимся арабской наукой, был Герберт из Орийака, ставший впоследствии Папой Сильвестром II (999-1003). В области математики ему принадлежит изобретение счетов новой формы (это первое свидетельство об использовании в Европе арабской системы счисления), но они не получили всеобщего распространения. О X и XI вв. Есть и некоторые другие свидетельства. Риполская рукопись X в. содержит два латинских трактата об астролябии (угломерный прибор, служивший для определения положения небесных святил), которые, по всей вероятности, составлены по арабским источникам. Известно, что в Льеже около 1025 г. была астролябия. Еще две книги об астролябии (датируемые 1048 г. и включающие в себя арабское учение) приписываются немецкому ученому Херманусу Контрактусу, хотя эта атрибуция сомнительна. Как ни отрывочны эти сведения, их достаточно, чтобы показать, что математические и астрономические знания проникали в Европу именно через Испанию. Что же касается познаний в области медицины, то они распространялись иным путем: главным образом через старое медицинское училище в Салерно (Юж. Италия). В X в. некий еврей, известный под именем Донноло, бывший пленник сарацин, составил для этого училища несколько медицинских трактатов на древнееврейском языке. Эти трактаты включали в себя элементы арабской медицины. Однако решительное продвижение ее в Европу - своего рода прорыв - было осуществлено лет на сто позже с помощью человека по прозванию Константин Африканский. Сообщается, что он зарабатывал себе на жизнь как странствующий купец, разъезжая между Тунисом и Южной Италией, возможно перевозя лекарства. Посетив однажды Салерно, он убедился, каким отсталым было местное медицинское училище, и по неизвестным причинам отправился изучать медицину в мусульманские страны. Через некоторое время он вновь вернулся в Салерно. Многое в этих сведениях, возможно, идет от легенды, однако достоверно известно, что последнюю часть своей жизни Константин провел в бенедиктинском монастыре в Монте-Касино, где переводил на латынь изученные им медицинские произведения. Среди них был медицинский компендиум Liber regius, принадлежавший перу иракского врача X в. который был известен в Европе как Хали Аббас. Великая эпоха переводовCохранилось много рукописных арабских переводов на латынь, однако современные специалисты полагают, что указание на какого-то определенного переводчика в них - всего лишь поздняя догадка. В идетификации переводчиков также существуют трудности. Таким образом, если сведения об эпохе переводов справедливы в целом, то в деталях они нуждаются в коррективах. После занятия Толедо христианами (1085) многие мусульмане и арабоязычные евреи продолжали там жить. Раймунду, занимавший пост архиепископа Толедо с 1125 г. до своей смерти в 1151 г., понимал, какие великие возможности открывает сложившаяся ситуация, и поощрял ученых приезжать в Толедо. Он встречался с Петром Достопочтенным, когда тот посетил Испанию в 1142 г., и, возможно оказывал помощь переводчикам. Однако два самых известных ныне переводчика развернули свою деятельность в Толедо уже после смерти Раймунду. Один их них, Доминик Гундисалви (Доминго Гонсалес), архидиакон Сеговии, работал в содружестве с арабоязычным Ибн Даудом (Avendeath), иудеем, обратившимся в Христианство, и с Иоанном Севильским (Johannes Hispalensis; впрочем, возможно, что это два разных лица, ни одно из которых не идентифицируется с более поздним Хуаном Испанским). Вероятно, Гонсал ес выбирал сочинение для перевода и придавал латинскому тексту окончательную форму, после того как помощники передавали на латыни основной смысл арабского оригинала. Как представляется, большинство переводов XII в. были сделаны именно таким образом - двумя учеными, работавшими сообща. Другим великим переводчиком был Джерардо Кремонский, итальянец, приехавший в Толедо и проработавший там много лет, до своей смерти в 1187 г. Ему приписывается около ста переводов. Можно предположить, что существовала группа переводчиков, группа переводчиков, работавших под его руководством; во всяком случае, известно, что он работал с мосарабом, христианином по имени Галиб (Galippus). По другому предположению, Джерардо Кремонский - просто имя, добавляемое более поздними учеными к переводам, авторство которых вызывало сомнения. Другие части Испании также внесли свой вклад в работу переводчиков XII в. Несколько предшествовал Гундисалви ^ Хуго Сантальский, переводивший научные сочинения для епископа Тарасоны, городка к западу от Сарагосы. Примерно там же и в то же время трудились над переводами работ по астрономии и метеорологии два ученых из-за Пиренеев, но их оторвали о