m5(1) «ТЕРРА» - «TERRA» МОСКВА 1996 «ТЕРРА» - «TERRA» МОСКВА 1996 ББК 63.3(2)711 Р89^ ИНСТИТУТ ВОЕННОЙ ИСТОРИИ МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ИСТОРИКО-АРХИВНЫЙ ВОЕННО-МЕМОРИАЛЬНЫЙ ЦЕНТР ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА ВООРУЖЕННЫХ СИЛ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ^ ЦЕНТРАЛЬНЫЙ АРХИВ МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Редакционная коллегия: серии сборников документов «Великая Отечественная война 1941 — 1945 гг.» ЗОЛОТАРЕВ В. А. (председатель), ЗИМОНИН В. П. (первый заместитель председателя), СЕМИН Ю. Н. (заместитель председателя), СОКОЛОВ А. М. (заместитель председателя), ГОЛУМБОВСКИЙ К. В. (секретарь), БАРСУКОВ А. И., БОБЫЛЕВ П. Н., БРИЛ ЕВ Н. П., ВАРТАНОВ В. Н., ЕЛИСЕЕВ В. Т., ЗАПОРОЖЧЕНКО В. Ф., ИВАНИЦКИЙ Г. М., КОЗЛОВ В. П., КУДРЯВЦЕВ И. И., КУЛИКОВ В. А., МАЗУРКЕВИЧ Р. В., МОЛЧАНОВ В. В., РУСАНОВ В. Ю., СОКОЛОВ В. В., УСИКОВ А. В. Под общей редакцией генерал-майора ЗОЛОТАРЕВА В. А., доктора исторических наук, профессора, академика РАЕН СОКОЛОВ А. М. (руководитель), СЕМИН Ю. Н. (руководитель), ГОЛУМБОВСКИЙ К. В. (заместитель руководителя), АНДРОНИКОВ Н. Г., ГУРКИН В. В., ИВАНОВ П. П., ИЛЬЕНКОВ С. А., КРУГЛОВ А. И., КУДРЯШОВ О. Н., ЛУЖЕРЕНКО В. К., МАТВЕЕВ В. Г., ПАСТУХОВ А. А., РОДИОНОВ Е. И., ЧЕВЕЛА П. П., ЧЕКМАРЕВ Г. Ф., ЧУВАШИИ С. И.^ Русский архив: Великая Отечественная: Ставка ВГК. Документы и Р89 материалы. 1941 год. Т. 16 (5— 1). — М.: ТЕРРА, 1996. — 448 с: ил. ISBN 5-85255-737-4 (т. 16(5—1) ISBN 5-250-01774-6 Том 16(5) «Русского архива» включает материалы Великой Отечественной войны. Это составна подписного издания «Архив русской революции». В б й б о 0503020000—042 Подписное ББК 63.3(2)711 АЗО(ОЗ)—96 ISBN 5-85255-737-4 (т. 16 (5—1) ISBN 5-250-01774-6 ©Состав, художественное оформление, «ТЕРРА», 1996^ СТАВКА ВГК Документы и материалы 1941 год Есть исторические события, над которыми время не властно. В их ряду особое место, бесспорно, занимает Великая Отечественная война 1941 —1945 годов. Ход и исход этой войны, прямые и косвенные результаты до сих пор воздействуют на политический климат в мире, определяют судьбу многих государств. И сейчас еще те далекие, полные героики и драматизма дни продолжают волновать сердца и умы миллионов и миллионов людей. Начало войны, как известно, сложилось трагично для нашей страны. Потерпев тяжелые поражения, Красная Армия вынуждена была отходить. К декабрю 1941 года немецкие войска захватили Прибалтику, Белоруссию, Украину, ряд российских областей, блокировали Ленинград, стояли у ворот Москвы. И хотя в результате героических усилий советских людей на фронте и в тылу блицкриг провалился, на следующий год страна оказалась в еще более опасном положении. Были потеряны важнейшие индустриальные и сельскохозяйственные районы России. Войска противника прорвались к Волге, штурмовали Сталинград, вышли к Главному Кавказскому хребту. Враг ликовал. Ему уже мерещился близкий крах Советского Союза. Гитлеровские политики и стратеги уже планировали новые подходы — на Урал и через Кавказ на Ближний Восток. Многие зарубежные политические и военные деятели высчитывали, сколько еще продержится Россия. Но в конечном итоге победил не агрессор. Полную и безраздельную победу одержал советский, прежде всего российский народ, его Вооруженные Силы. СССР с честью вышел из смертельной схватки с исключительно сильным, и беспощадным врагом, поставившим до этого на колени почти всю Западную Европу. Война выиграна в длительном военном, политическом, дипломатическом и экономическом противоборстве с могущественной коалицией, полностью использовавшей как собственные ресурсы, так и ресурсы покоренных стран, выиграна и на полях сражений, и в тылу. Это было закономерным следствием огромных усилий государства, народа и армии, результатом сложного диалектического взаимодействия разнообразных существенных и несущественных, постоянных и привходящих, необходимых и случайных факторов, многих объективных и субъективных причин. Немаловажную роль в победоносном завершении войны сыграли такие моменты, как метод ведения войны, уровень руководства вооруженной борьбой и военной экономикой, состояние управления войсками. На полях сражений сталкивались не только огромные массы людей, военной техники и оружия, но и воля руководителей, искусство военачальников, опыт военных кадров, организаторские и творческие способности командующих, командиров и штабов. При прочих равных условиях победы и поражения во многих случаях зависели от того, как действовали органы управления, насколько умело использовались ими людские ресурсы и материальные средства. Напряженное состязание в искусстве управления военными действиями шло в области тактики, оперативного искусства и стратегии, в разных формах, пространственных и временных границах и с различными результатами. Причем наиболее глубокое и существенное влияние на ход войны и операций оказывала прежде всего деятельность высших военно-политических и стратегических органов противоборствующих сторон. Опыт показывает, что решения, действия, успехи и ошибки на стратегическом уровне оказывают особенно ощутимое, всестороннее, а главное — продолжительное воздействие на ход и исход не только отдельных операций, кампаний, но и всей войны. Крупные стратегические успехи обычно приводят к коренному перелому в развитии военно-политической и стратегической обстановки на фронте. В такой же мере любые стратегические просчеты нередко оказываются роковыми. Во всяком случае, они всегда чреваты чрезвычайно тяжелыми последствиями, для ликвидации которых обычно требуются многие месяцы, а иногда и годы, громадные усилия вооруженных сил и всей страны. А наиболее грубые стратегические ошибки могут быть вообще непоправимы. Отсюда исключительно важное значение приобретает создание эффективной системы стратегического руководства, оказывающей непосредственное и прямое влияние на ход и исход войны. В полной мере это относится и к советской Ставке Верховного Главнокомандования. В одержанную в минувшей войне победу она, бесспорно, внесла существенный вклад. С самого начала войны Ставка ВГК держала в своих руках все нити руководства Вооруженными Силами и их военными действиями. Она решала колоссальный объем задач: анализировала обстановку, намечала перспективы и цели вооруженной борьбы, разрабатывала замыслы военных кампаний и важнейших операций, создавала необходимые группировки войск, ставила задачи фронтам и флотам, объединениям Военно-воздушных сил и Войск ПВО, организовывала взаимодействие между ними, координировала и направляла их действия, осуществляла материально-техническое обеспечение операций, руководила комплектованием войск личным составом, оснащением их техникой и оружием, изысканием и использованием резервов, согласовывала усилия Красной Армии с действиями союзных войск. В поле зрения и практической деятельности Ставки, как и Государственного Комитета Обороны, находились также многие военно-политические, военно-экономические и военно-технические вопросы. Опираясь на Генеральный штаб, она формировала общую стратегию вооруженной борьбы, осуществляла ее на практике. В целом Ставка ВГК оказалась на высоте своих задач. Если исключить первый период войны, она в основном «была хорошо осведомлена о положении на фронтах и своевременно реагировала на изменения обстановки, через Генштаб она внимательно следила за ходом операций, вносила необходимые коррективы в действия войск, уточняла их или ставила новые задачи, вытекающие из сложившейся обстановки. В случае необходимости производила перегруппировку сил и средств для достижения цели операций и поставленных войскам задач, а в особых случаях прекращала операцию» [1]. Однако, прежде чем стать действительно эффективным органом стратегического руководства, Ставка ВГК прошла сложный, извилистый и трудный путь: от нервозности, растерянности и грубых ошибок через тяжелейшие поражения и неудачи к постепенному избавлению от сталинского волюнтаризма, формированию достаточно четкой, стройной и гибкой системы работы, созданию рациональной структуры и овладению новыми методами и формами управления, отвечавшими характеру и реальным условиям войны. Соглашаясь с этим, бывший начальник генерального штаба сухопутных войск вермахта генерал-полковник Ф. Гальдер писал, что «русское военное руководство, потерпевшее крушение со своим принципом жесткой обороны в 1941 году, развивалось до гибкого оперативного руководства и провело под командованием своих маршалов ряд операций, которые по немецким масштабам заслуживают высокой оценки...» |2]. Причем это высказывание относится к концу первого года войны, когда в работе Ставки ВГК, командующих и штабов фронтов имелось много недостатков, а до становления полноценной системы стратегического и оперативного руководства было еще далеко. Взгляды на структуру и характер работы органов Верховного Главнокомандования в военное время в Красной Армии складывались в предвоенные годы, исходя из опыта минувших войн и теоретических предположений о характере будущей войны. Как и в гражданской войне, имелось в виду создать государственный орган руководства обороной страны типа Совета обороны, а с началом военных действий сформировать Ставку Главного Командования с функциями и задачами, которые традиционно были свойственны еще российской Ставке Верховного Главнокомандующего в первой мировой войне. Советско-финляндская война выявила, однако, явную неподготовленность Красной Армии и Военно-Морского флота к ведению современных военных действий. Вскрылись серьезные упущения во всех звеньях управления, в том числе и на самом высоком уровне. Наркомат обороны во главе с К. Е. Ворошиловым не справился со своими задачами. Недостаточно оперативно работал Генеральный штаб. Но главное — обозначился разрыв в работе политического и военного руководства, который мешал оперативному принятию обоснованных решений. С учетом полученного опыта были предприняты некоторые меры по устранению этих недостатков. Однако до начала войны ликвидировать большинство слабых мест в руководстве Жуков Г. К. Воспоминания и размышления: В 3 т. 11-е изд. М., 1992. Т. 2. С. 71. Цит. по: Василевский А. М. Дело всей жизни. 6-е изд. М., 1989. Кн. 2. С. 287. Вооруженными Силами так и не удалось. Это крайне негативно сказалось на ходе военных действий в начальный период войны. Два главных момента сыграли здесь роковую роль. Прежде всего, сталинская расправа с военными кадрами, которая подорвала всю систему военного управления и практически полностью разрушила ее высшее звено. Массовые репрессии против командных кадров в 1937— 1939 гг. лишили армию почти четырех десятков тысяч наиболее опытных генералов, адмиралов и офицеров. И если по количественным показателям образовавшуюся в кадрах армии огромную брешь удалось устранить, то о качественном состоянии военных кадров этого сказать никак нельзя. Их профессиональный уровень резко упал. На высшие должности в армию пришли в большинстве своем случайные люди, совершенно неподготовленные к такой работе. Мировая история не знала случаев, чтобы в условиях назревающей войны так безжалостно и в таких масштабах уничтожались военные кадры в своей стране. У нас же из 85 видных руководителей армии и флота не репрессированными остались только 8 человек: К. Е. Ворошилов, С. М. Буденный, С. К. Тимошенко, О. И. Городовиков, И. Р. Апанасенко, А. В. Хрулев, Б. М. Шапошников, К. А. Мерецков. Причем Мерецков в начале войны тоже был арестован, но после нескольких месяцев заключения освобожден. Из пяти Маршалов Советского Союза были расстреляны три: М. Н. Тухачевский, А. И. Егоров, В. К. Блюхер. Погибли оба армейских комиссара 1-го ранга — Я. Б. Гамарник, П. А. Смирнов, три из пяти командармов 1-го ранга — И. Э. Якир, И. П. Уборевич, И. П. Белов, оба флагмана флота 1-го ранга — В. М. Орлов и М. В. Викторов, все 12 командармов 2-го ранга, оба флагмана 2-го ранга, все 15 армейских комиссаров 2-го ранга, 51 комкоров из 67, 125 комдивов из-199, 200 комбригов из 397 и многие другие. Все это лица, занимавшие высокие должности в Вооруженных Силах: П. А. Смирнов — нарком ВМФ, М. Н. Тухачевский и А. И. Егоров — заместители Наркома обороны, в разное время возглавлявшие Генштаб, В. К. Блюхер — командующий войсками Дальневосточного фронта, В. Н. Левичев и С. А. Меженинов — заместители начальника Генерального штаба, А. И. Седякин — начальник управления боевой подготовки Красной Армии, Я. К. Берзин и И. И. Проскурин — начальники Главного управления разведки, П. В. Рычагов и Г. М. Штерн — соответственно главкомы ВВС и ПВО. Это привело к тому, что непосредственно перед войной сменилось практически все руководство Наркомата обороны, Генерального штаба, главных и центральных управлений, командование войск военных округов и флотов. Их сменили молодые, энергичные, но, как правило, неопытные офицеры и генералы, не имевшие ни необходимых знаний, ни навыков работы на такого масштаба ответственных должностях. К тому же большинство из них было запугано продолжавшимися репрессиями. Многие боялись принимать самостоятельные решения, идти на малейший риск, подавляли в себе любую инициативу из страха быть заподозренными во вредительстве. При таком положении трудно было ожидать от них смелых и решительных действий, без чего нельзя рассчитывать на успех в войне. Слишком поздно к руководству Наркоматом обороны вместо К. Е. Ворошилова пришел С. К. Тимошенко (7 мая 1940 г.). Несмотря на его кипучую деятельность по перестройке системы обучения войск и штабов, их непосредственной подготовке к отпору возможной агрессии, к началу войны наверстать упущенное и хоть сколько-нибудь выправить дело не представлялось возможным. В Европе уже в полную силу шла вторая мировая война, а в Красной Армии продолжалась организационная чехарда, осуществлялись многочисленные материально необеспеченные мероприятия, приводившие к тому, что многие войсковые формирования оставались неукомплектованными новой техникой и оружием. Штабы всех степеней не были сколочены. Стратегический орган руководства Вооруженными Силами на случай войны не был создан. Более того, не было даже ясности, каким он должен быть. Вторая причина недостаточной готовности Красной Армии к отпору агрессии состояла в ошибочных представлениях советской военной науки о возможном характере будущей войны, способа ведения операций и новых требованиях, которые может предъявить война моторов к управлению войсками. Считалось, что решительные военные действия развернутся лишь спустя некоторое время, после завершения сосредоточения и развертывания главных сил. Недооценивалась возможность нанесения мощных ударов крупными группировками танковых и механизированных войск на большую глубину. Не было четкого представления о характере и возможных масштабах первых высокоманевренных операций. Исходя из этого считалось, что война не потребует коренной перестройки системы управления, что Главное Командование сможет руководить войсками из Москвы, базируясь на созданную и развернутую систему связи. Никто всерьез не думал о возможных действиях противника по расстройству управления войсками Красной Армии, об особом режиме работы ВГК на военное время, о создании надежных основных и запасных центральных командных пунктов, устойчивой сети военной связи и т. п. Начавшаяся война поломала эти представления о ней. С первых же ее минут военные действия развернулись на огромных пространствах, приобрели невиданную напряженность, динамичность и маневренность. В крупные операции сразу же были вовлечены колоссальные массы войск и разнообразной военной техники с обеих сторон. Кризисные для Красной Армии ситуации постоянно возникали то на одном, то на другом направлении. Все это поставило советское военное руководство как в центре, так и на местах в тяжелейшее положение. Оно не успевало следить за развитием обстановки, адекватно реагировать на ее изменение и во многих случаях теряло управление войсками. Вот как оценивал эту ситуацию тот же Гальдер: «В общем, теперь стало ясно, что русские не думают об отступлении, а, напротив, бросают все, что имеют в своем распоряжении, навстречу вклинившимся войскам. При этом верховное командование противника, видимо, совершенно не участвует в руководстве операциями войск» [1]. К счастью, дела обстояли не совсем безнадежно. Верховное Командование Красной Армии изо всех сил пыталось сохранить устойчивый фронт, наладить управление, локализовать прорывы противника, организованно ввести в сражение резервы и вывести из окружения войска. Но беда в том, что делалось это, как правило, с большим опозданием, зачастую без учета истинного положения на фронте, в связи с чем принимались решения и отдавались приказы, не всегда соответствовавшие обстановке. В определенной мере аналогичной была ситуация и с созданием высшего органа руководства Вооруженными Силами и боевыми действиями. Накануне войны Нарком обороны и Генеральный штаб понимали всю важность заблаговременного образования Ставки ВГК. Но ввиду неверия И. В. Сталина в возможность нападения Германии на СССР в то время не решались выходить с этим вопросом. Лишь в конце весны 1941 г. С. К. Тимошенко по настоятельному предложению Г. К. Жукова доложил проект соответствующих документов руководству страны. 8 результате было получено его согласие на проверку структуры Ставки и порядка ее работы на специальном командно-штабном учении. Но по ряду обстоятельств осуществить задуманное не удалось. В итоге формирование Ставки пришлось проводить в спешном порядке, уже с началом войны. Как известно, она была создана на второй день войны — 23 июня 1941 г. и первоначально именовалась Ставкой Главного Командования (документ № 1). В ее состав вошли С. К. Тимошенко (председатель), Г. К. Жуков, И. В. Сталин, В. М. Молотов, К, Е. Ворошилов, С. М. Буденный и Н. Г. Кузнецов. Одновременно при Ставке образовалась группа постоянных советников, в которую вошли Б. М. Шапошников, К. А. Мерецков, Н. Ф. Ватутин, Н. Н. Воронов, А. И. Микоян, И. А. Вознесенский, А. А. Жданов и другие. Генеральный штаб стал рабочим органом Ставки, хотя на этот счет формально никаких указаний не отдавалось. Ясно, что в ситуации, когда существовали как бы два Главнокомандующих: один — юридический, бесправный, а другой — фактический, всесильный, Ставка не могла нормально работать. Нарком обороны С. К. Тимошенко как председатель Ставки без И. В. Сталина не мог принять ни одного принципиального решения и лишь подписывал одобренные последним директивы. Ошибочность принятого решения выявилась очень скоро. Уже 10 июля 1941 г. решением ГКО Ставка Главного Командования преобразуется в Ставку Верховного Командования, а 8 августа — в Ставку Верховного Главнокомандования (документы №№ 83 и 149). Сталин был назначен Верховным Главнокомандующим и возглавил Ставку. Ставка приобрела более или менее устойчивый состав, более четко определились формы ее работы и основные функции: всесторонняя оценка военно-политической и стратегической обстановки, анализ перспектив ее развития; определение целесообразных задач, форм и способов стратегических действий, принятие решения на проведение важнейших операций, их разработка: постановка задач и непосредственное руководство боевыми действиями войск. Но это произошло на 48-й день войны, когда закончился ее начальный период, а противник находился в 300 км от Москвы. В ходе войны состав Ставки ВГК уточнялся. Последний раз Ставка была реорганизована 17 февраля 1945 года. В нее вошли И. В. Сталин, Г. К. Жуков, А. М. Василевский, Н. А. Булга-нин, А. И. Антонов и Н. Г. Кузнецов. В осуществлении стратегического руководства Вооруженными Силами Ставка ВГК опира-1 Гальдер Ф. Военный дневник: Пер. с нем. М., 1971. Т. 3. Кн. 1. С. 38. 10 лась на свой рабочий орган — Генеральный штаб. Он проводил колоссальную работу: собирал и оценивал данные обстановки, производил оперативно-стратегические расчеты, готовил предложения на проведение кампаний и стратегических операций, доводил задачи до войск и контролировал их выполнение, организовывал управление войсками, взаимодействие, подготовку и всестороннее обеспечение войск в операциях. Несмотря на это, в начале войны И. В. Сталин недооценивал значение Генерального штаба. Уже на второй день войны начальник Генерального штаба Г. К. Жуков был направлен для оказания помощи командованию Юго-Западного фронта, заместитель Наркома обороны Б. М. Шапошников, заместитель начальника Генерального штаба В. Д. Соколовский и начальник оперативного управления Г. К. Маландин отправились на Западный, а первый заместитель начальника Генштаба Н. Ф. Ватутин — на Северо-Западный фронты. И в дальнейшем Генеральный штаб не раз на много дней оставался без руководящих работников. Так, А. М. Василевский, из 34 месяцев пребывания в должности начальника Генштаба, 22 месяца работал на фронте. Все это негативно отражалось на деятельности Генштаба, значительно снижало эффективность его работы. Только с сентября-октября 1942 г., когда очевидной стала тяжесть последствий допущенных командованием всех степеней просчетов, отношение Сталина к Генштабу изменилось. Он стал внимательнее прислушиваться к мнениям руководящего состава Генштаба. Теперь уже ни одного сколько-нибудь важного решения Ставка без предварительного согласования с Генеральным штабом не принимала. Совершенствовалась система стратегического руководства и на более низких уровнях. Так, с целью повышения надежности и оперативности руководства войсками действующей армии 10 июля 1941 г. решением ГКО были образованы главные командования Северо-Западного, Западного и Юго-Западного стратегических направлений (документ № 83). Два последних с перерывами просуществовали до лета 1942 г. Первое же было упразднено уже в августе 1941 г. и больше не создавалось. В апреле, когда встала задача освобождения Крыма, а затем наметилась угроза захвата противником Кавказа, было создано главное командование Северо-Кавказского направления, функционировавшее до середины июня 1942 г. Главкомами направлений назначались члены Ставки и заместители НКО. Они руководили войсками фронтов и флотов, координировали и контролировали их действия, проводили мероприятия по мобилизации местных ресурсов на отпор врагу, представляли в Ставку соображения по организации и ведению операций. В целом главные командования направлений сыграли положительную роль в организации боевых действий. Однако в силу того, что создавались они спешно, без заранее разработанной и проверенной организационной структуры и с неясными функциональными обязанностями, без необходимого количества средств управления, связи и квалифицированных военных кадров, эффективность их деятельности в начале войны была недостаточной. Главкомы не имели широких полномочий для принятия решений по использованию войск и руководству их боевой деятельностью. Они не располагали необходимыми резервами, запасами материально-технических средств, в связи с чем не могли сколько-нибудь серьезно влиять на ход боевых действий. Кроме того, высокая динамичность обстановки вынуждала Ставку постоянно отдавать распоряжения фронтам напрямую, вследствие чего нередко возникали различные недоразумения, снижалась ответственность обоих штабов за исход операций. Возможно, в других условиях, при надлежащей подготовке и организационно-техническом обеспечении такие командования могли бы быть более эффективными. Однако эта возможность в Великой Отечественной войне не была реализована. Тем не менее приобретенный опыт был использован при подготовке и в ходе войны с Японией, когда для руководства планировавшейся стратегической операцией было создано главное командование советских войск на Дальнем Востоке. В отличие от главных командований направлений оно формировалось заблаговременно, укомплектовывалось опытными, подготовленными кадрами. В его составе был создан исключительно работоспособный штаб со всеми службами, оснащенный мощными средствами связи. Командование обладало большой самостоятельностью в решении всех вопросов, имело в своем распоряжении достаточное количество сил и средств, которые позволяли активно влиять на операции фронтов и Тихоокеанского флота. Благодаря этому оно смогло успешно решить поставленную перед ним задачу. Важнейшим поворотным пунктом в организации работы Ставки ВГК стало создание с весны 1942 г. института представителей Ставки. Это была качественно новая ступень в развитии системы стратегического руководства Вооруженными Силами. В большинстве случаев роль представителей Ставки выполняли ее члены, заместители Наркома обороны и ответственные работники Генерального штаба [1]. Они обладали широкими полномочиями и обычно направлялись туда, где, по плану Ставки, решались главные на данный момент задачи. Представители Ставки координировали действия видов Вооруженных Сил, стратегических группировок, фронтов и флотов, решали многие другие вопросы стратегического характера, добивались своевременного и полного осуществления замыслов и планов Верховного Главнокомандования, оказывали помощь фронтовому командованию в подготовке и проведении операций. Задачи и права представителей Ставки в ходе войны постепенно расширялись. Сначала Сталин сознательно ограничивал степень их вмешательства в развитие операций. Без его ведома и согласия они не могли изменять разграничительные линии между фронтами, перебрасывать силы и средства из одного фронта в другой, принимать какое-либо принципиально иное, отличное от принятого Ставкой решение. С июля 1944 г., когда Ставка поручила Г. К. Жукову координировать действия 1-го и 2-го Белорусских фронтов, а А. М. Василевскому — 1-го и 2-го Прибалтийских и 3-го Белорусского фронтов, принимавших участие в Белорусской операции, они были наделены более широкими полномочиями, включая и возможность самостоятельного принятия решения на перегруппировку войск. Тем не менее и после этого каждый их шаг контролировался центром. Институт представителей Ставки просуществовал до последних месяцев войны, когда ввиду сокращения действующих фронтов и общей протяженности линии фронта надобность в нем отпала. Относительно роли представителей Ставки существуют различные точки зрения. Объективный анализ свидетельствует, что в целом они способствовали повышению оперативности стратегического руководства войсками, хотя некоторые командующие фронтами (в частности К. К. Рокоссовский) и считали их лишним звеном, усложнявшим работу. По оценке Г. К. Жукова, в основе работы Ставки ВГК «лежало разумное сочетание коллегиальности с единоначалием». Причем во всех случаях «право принятия окончательного решения оставалось за Верховным Главнокомандующим» 12]. В Ставке проводились периодически совещания по обсуждению военно-стратегической обстановки и планов дальнейших действий. Рассматривались замыслы предстоящих операций. На этих совещаниях нередко присутствовали отдельные члены ГКО, при необходимости вызывались те или иные командующие фронтами. В ряде случаев организовывались совместные заседания ГКО и Ставки ВГК или даже политбюро ЦК ВКП В течение всей войны члены Ставки работали в Москве на постоянных рабочих местах. Лишь когда враг вплотную подступил к столице и возросла интенсивность бомбардировок города, был оборудован временный командный пункт на станции метро «Кировская» и в близлежащем особняке с бомбоубежищем, где располагался и работал Сталин. Но уже к весне 1942 г. все возвратились на прежние рабочие места. Верховное главнокомандование вермахта, в отличие от нашего, на протяжении всей войны имело хорошо оборудованные командные пункты под Берлином (Цоссен), в Восточной Пруссии (Растенбург — «Волчье логово»), а до 1944 г. и на Украине (под Винницей), что создавало ему более благоприятные условия для повседневной оперативной деятельности. За годы войны Ставка Верховного Главнокомандования проделала колоссальную по значимости, масштабам и объему работу. Под ее руководством были решены важнейшие задачи, связанные с восстановлением нарушенного стратегического фронта, реорганизацией и укреплением Вооруженных Сил, их техническим переоснащением, проведено восемь военных кампаний, свыше 50 стратегических операций и операций групп фронтов. При непосредственном участии Ставки и под ее жестким контролем проведено более 250 фронтовых, ряд воздушных, противовоздушных и морских десантных операций, а также три централизованные операции партизан-1Наиболее продолжительное время обязанности представителей Ставки ВГК выполнялимаршалы Г. К. Жуков, А. М. Василевский, С. К. Тимошенко. Кроме того периодически в качестве представителей Ставки на фронты направлялись С. М. Буденный, К. Е. Ворошилов,С. М. Штеменко, Н. Г. Кузнецов, Н. Н. Воронов, А. А. Новиков, Г. М. Маленков, Л. 3. Мехлиси другие.2 Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. Т. 2. С. 88.3 Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. Т. 2. С. 116. ских сил. Ставка организовывала и осуществляла перегруппировки войск, в том числе армий, а иногда и целых фронтов, развертывала новые фронты или упраздняла существующие после выполнения поставленных задач, создавала крупные резервы и отводила в тыл войска, утратившие боеспособность. Разумеется, характер, формы и методы работы Ставки Верховного Главнокомандования не оставались неизменными. Они развивались и совершенствовались применительно к возникавшим задачам и конкретно складывавшейся обстановке. Наиболее сложным и тяжелым для Ставки, как и для всей страны, был первый период войны. В это время Верховное Главнокомандование еще не имело необходимого опыта и работало недостаточно организованно. Формы его деятельности еще не сложились. В результате многие вопросы решались поспешно, нередко методом проб и ошибок, часто единолично Сталиным, без участия Генерального штаба, а иногда и вопреки его предложениям. Именно в эти годы Ставка ВГК допустила больше всего грубейших просчетов, повлекших за собой тяжелые поражения и огромные, ничем не оправданные потери [1]. В значительной мере просчеты Сталина были результатом ошибок, допущенных советской военно-теоретической мыслью перед войной, в частности по вопросам определения главного стратегического направления, рационального распределения сил, сроков приведения войск в полную боевую готовность. В начале войны было немало случаев, когда для выяснения обстановки в отдельных районах Генштабу приходилось по гражданским каналам связи запрашивать местные органы власти. Не имея достоверных данных об обстановке, Ставка неоднократно ставила фронтам явно невыполнимые задачи. Особенно серьезными просчетами Ставки в 1941 г. были запоздалое решение на переход к стратегической обороне и несвоевременный вывод войск из-под ударов противника под Киевом, в результате чего потерпел тяжелое поражение Юго-Западный фронт. В 1942 г. последовали еще более грубые ошибки с определением возможного замысла действий противника, организацией многих частных операций, в которых были бесполезно перемолоты накопленные с огромным трудом людские ресурсы и материальные средства. Огромная вина ложится на Ставку и лично Сталина за харьковскую катастрофу. Вместе с тем и в этот период Ставка сумела успешно решить ряд сложнейших задач, в том числе по изматыванию противника, ликвидации образовавшихся брешей, организации Смоленского сражения, обороны Одессы, Севастополя, Москвы, контрнаступления под Москвой в 1941 г., выводу войск из-под охватывающего удара противника, организации обороны Сталинграда и Кавказа летом и осенью 1942 г. В первый период войны Ставка провела три военные кампании: летне-осеннюю оборонительную 1941 г. (22 июня — 4 декабря), зимнюю наступательную 1941/42 г. (5 декабря 1941 г.— 20 апреля 1942 г.) и летне-осеннюю оборонительную 1942 г. (май — ноябрь). Все они заблаговременно Ставкой не планировались, также как не разрабатывались и планы операций групп фронтов. Их подготовка осуществлялась в основном, путем отдачи приказов и директив, распорядительным порядком. Конкретное оперативно-стратегическое планирование проводилось главным образом во фронтах и армиях. Роль Ставки сводилась преимущественно к постановке задач фронтам и флотам,, рассмотрению разработанных командующими и штабами фронтов планов операций, обеспечению их выполнения за счет резервов ВГК и определенной части материальных средств центра, согласованию усилий фронтов, а также к указанию наиболее рациональных и эффективных способов действий для достижения поставленных целей. Во втором периоде войны, когда решалась проблема коренного перелома в войне, деятельность Ставки Верховного Главнокомандования поднялась на более высокий уровень, приобрела достаточную стройность. Накопив опыт, Ставка более осмотрительно и дальновидно руководила действиями Вооруженных Сил, допускала меньше ошибок, искуснее организовывала операции. Изменился и характер ее работы. Переход от преимущественно оборонительных к наступательным действиям, владение стратегической инициативой, более благоприятное соотношение сил и средств позволяли Ставке действовать увереннее, ставить перед войсками действующей армии более активные задачи, предусматривать самые решительные способы действий, в том числе окружение и уничтожение крупных оперативных группировок противника.1 В первый период войны Красная Армия потеряла: 11 млн 162 тыс человек, в том числе безвозвратные потери 6 млн 155 тыс, а санитарные — 5 млн 7 тыс человек. Безвозвратные потери техники и вооружения за 1941 —1942 гг. составили 35,6 тыс танков, 208,7 тыс орудий и минометов, 30 тыс боевых самолетов (Гриф секретности снят. Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: Статистическое исследование. М., 1993. С. 157, 367). В течение 13 месяцев, которые охватывает этот период, Ставка Верховного Главнокомандования руководила действиями Вооруженных Сил в двух наступательных кампаниях: зимней 1942/43 г. и летне-осенней 1943 г., подготовила и провела ряд крупнейших стратегических операций, в каждой из которых участвовало от двух до четырех фронтов. Первой такой операцией была стратегическая контрнаступательная операция под Сталинградом (операция «Уран»)1 ПОСТАНОВЛЕНИЕ СНК СССР И ЦК ВКП(б) О СОЗДАНИИ СТАВКИ ГЛАВНОГО КОМАНДОВАНИЯ [1] 23 июня 1941 г. Создать Ставку Главного Командования Вооруженных Сил Союза ССР в составе тт. Наркома обороны маршала Тимошенко (председатель), начальника Генштаба Жукова, Сталина, Молотова, маршала Ворошилова, маршала Буденного и наркома Военно-Морского Флота адмирала Кузнецова. При Ставке организовать институт постоянных советников Ставки в составе тт. маршала Кулика, маршала Шапошникова, Мерецкова, начальника Военно-воздушных сил Жигарева, Ватутина, начальника ПВО Воронова, Микояна, Кагановича, Берия, Вознесенского, Жданова, Маленкова, Мехлиса. №2^ ДИРЕКТИВА СТАВКИ ГК № 20466 КОМАНДУЮЩИМ ВОЙСКАМИ ЮГО-ЗАПАДНОГО И ЮЖНОГО ФРОНТОВ О СОЗДАНИИ И ЗАДАЧАХ ЮЖНОГО ФРОНТА 24 июня 1941 г. Для объединения действий наших войск против войск противника, развернувшихся на территории Румынии, приказываю. К 00.05 25.06.1941 г. создать