Этика делового общения традиции и современные реалии

--PAGE_BREAK--2. Этика делового общения традиционного общества


В социально-философском плане этика делового общения определяется общественно-экономическим строем общества, структурой его социальной организации и господствующим ти­пом общественного сознания. В традиционном обществе (обществе «механической солидарности» по Эмилю Дюркгейму), основанном на общности социальной жизни, коллективных представлениях, мифологическом сознании и межличностных отношениях, основным механизмом делового общения являются ритуал, традиция и обычай. Им соответствуют нормы, ценности и стандарты этики делового общения.

Отличительной особенностью этого типа общности является то, что здесь еще нет того разрыва между этическими нормами делового общения и общими представлениями о нравственной жизни, который появится в обществе с развитыми рыночными отношениями. Общие нормы морали являются здесь и нормами делового общения. По большей части они еще не отделяются друг от друга и не противопоставляются друг другу, подобно тому, как деловая жизнь не противопоставляется личной жизни. Но и тогда, когда в рамках традиционного общества возникают частные и корпоративные интересы, общие нормы нравственно­сти все еще продолжают играть главную роль.

В условиях отсутствия товарного фетишизма и всеобщего от­чуждения хорошее выполнение самого дела рассматривается как  нравственный долг и служит основным способом самоутвержде­ния личности. Человек традиционного общества еще не вырабо­тал в себе холуйскую психологию и не гнет спину, стараясь во всем угодить своему начальнику, ибо этические ценности имеют здесь самодовлеющее значение.

Такие понятия, как справедливость, честь, достоинство, сво­бода, ответственность имеют здесь экзистенциальный жизненно важный для человеческого существования смысл и наполнены не абстрактным, а реальным жизненным содержанием. За ут­верждение этих ценностей люди часто жертвовали своей жиз­нью. Пафосом этого типа общения могут служить слова Марти­на Лютера: «На том стою и не могу иначе'».

Такой характер этики делового общения мы обнаруживаем уже в Древней Индии. Все человеческое поведение и общение, в том числе и в деловой сфере, подчинено здесь высшим (религиозным) ценностям. Человек этого общества должен «не обращать внимания на то, что другие люди скажут или подума­ют о нас, или сделают; идти на работу так же, как солдаты идут на сражение, не заботясь о последствиях; расценивать хорошую репутацию, честь, имя, удобные обстоятельства, комфорт, люд­ские привязанности как ничто, если религиозное обязательство потребует пожертвовать ими» (Радхакришнан)[1].

Первостепенная роль этическим нормам ритуала, обычая от­водится в деловом общении и древнекитайского общества. Не случайно знаменитый Конфуций (551—479 до н.э.) именно долг, справедливость, добродетель ставит на первое место в отношениях между людьми, подчиняя им выгоду и пользу, хотя и не противо­поставляет их друг другу. Его идеальный человек, благородный муж (цзюнь-цзы)" сначала проявляет долг, затем приобретает выгоду". С этим связано и отличие его от неблагородного, «малого человека», которое состоит в том, что: «Благородный муж постигнул справедливость, малый человек постигнул выгоду».


3. Этика делового общения в учении Конфуция


Конфуций (в литературе часто именуемый Кун-цзы — учитель Кун) был одним из первых, кто сформулировал в отрицательной форме категорический императив поведения, имеющий универ­сальное значение и применимый в том числе и в деловом общении: «не делай другим того, чего не пожелаешь себе».

Положи­тельная форма этой классической формулировки дана Иммануи­лом Кантом. Однако у Конфуция содержится большое количество изречений, посвященных этики общения и делового поведения. Прежде всего они относятся к принципам общения между руко­водителем и подчиненным и раскрытию тех норм и принципов общения, которые делают его наиболее эффективным и дейст­венным с этической точки зрения. Вот некоторые из них, весьма достойные того, чтобы над ними поразмышлять:

• «Правитель должен быть правителем, а подданный — подданным, отец — отцом, а сын — сыном».

• «Когда правитель любит справедливость, никто не осме­лится быть непослушным, когда правитель любит правду, никто в народе не посмеет быть нечестным».

• «Благоговейно относись к делу и честно поступай с дру­гими».

• «Слушаю слова людей и смотрю на их действия».

• «Держать два конца, но использовать середину».

• «Благородный муж, когда руководит людьми, то исполь­зует таланты каждого, малый человек, когда руководит людьми, то требует от них универсалий».

• «Вести сражаться необученных людей, значит бросать их».

• «Благородные мужи при разногласии находятся в гармо­нии; у малых же людей гармонии не может быть и при согласии».

• «Когда не говорите с тем, с кем можно говорить, то упус­каете таланты; когда же говорите с тем, с кем говорить нельзя, то тратите слова напрасно. Но умный никого не упускает и не тратит слов напрасно».

• «Рядом с благородным мужем допускают три ошибки: го­ворить, когда не время говорить, — это опрометчивость; не говорить, когда настало время говорить, — это скрытость; и говорить, не замечая  его мимики, — это слепота».

• «Благородный муж… когда глядит, то думает, ясно ли он увидел; а слышит — думает, верно ли услышал; он думает, ласково ли выражение его лица, почтительны ль его ма­неры, искренна ли его речь, благоговейно ли отношение к делу; при сомнении думает о том, чтоб посоветоваться; когда же гневается, думает об отрицательных последствиях; и перед тем, как что-то обрести, думает о справедли­вости».

• «Тот будет человечен, кто сможет воплотить повсюду в Поднебесной пять достоинств… Почтительность, велико­душие, правдивость, сметливость, доброта. Почтитель­ность не навлекает унижений, великодушие покоряет всех, правдивость вызывает у людей доверие, сметливость позволяет достигать успеха, а доброта дает возможность повелевать людьми».

• «Если для людей, которых заставили трудиться, выбирать посильный труд, то у кого из них возникает злоба?»

• «Казнить, тех, кого не наставляли, значит быть жестоким; требовать исполнения, не предупредив заранее, значит проявлять насилие; медлить с приказом и при этом доби­ваться срочности, значит наносить ущерб; и в любом слу­чае скупиться при выдаче, оделяя чем-либо людей, значит поступать казенно».

• «Не зная ритуала, не сможешь утвердиться».

• «Когда не можешь сам себя исправить, то как же будешь исправлять других?».

Изречения великого философа, касающиеся этических норм общения, не потеряли актуальности и в наши дни. Следование им, несомненно, окажет большую помощь в установлении эф­фективного взаимодействия и поможет избежать многих ошибок в деловом общении. На самом деле, разве может потерять акту­альность тот «путь золотой середины», — путь компромисса, который проповедовал учитель Кун, утверждая необходимость «Держать два конца и использовать середину»? Не менее акту­ально звучит сегодня и его афоризм «Слушаю слова людей и смотрю на их действия», выражающий необходимость соблюде­ния единства слова и дела, необходимость проверять слово де­лом. Можно ли не согласиться с мнением мыслителя о том, что в деловом общении каждый должен соответствовать своему ста­тусу и учитывать статус другого, и т.д. [2].


    продолжение
--PAGE_BREAK--4. Особенности этики делового общения в западноевропейской культурной традиции


Как и на Востоке, в Западной Европе древних времен уделя­ется большое внимание необходимости учета этических норм и ценностей в деловом общении, постоянно подчеркивается их влияние на эффективность ведения дел. Так, уже Сократ (470 — 399 до н.э.) говорит о том, что «кто умеет обходиться с людьми, тот хорошо ведет и частные и общие дела, а кто не умеет, тот и здесь и там делает ошибки».

Однако в отличие от восточной, западноевропейская культурная традиция более прагматична. Экономический, материальный интерес выдвигается здесь на первый план, вместе с этим большое внимание уделяется ста­тусному характеру общения. При этом статус начальника рас­сматривается как более привилегированный, нежели подчинен­ного. Отсюда и этические нормы, такие, как справедливость, добро, благо и т.д., наполняются экономическим содержанием и приобретают также статусный характер. В этой связи Аристотель пишет: «Если исполняющий должность начальника нанес удар, то ответный удар наносить не следует, а если удар нанесен на­чальнику, то в ответ следует не только ударить, но и подверг­нуть каре».

Важно отметить, что Аристотель уже совершенно определен­но утверждает, что в основе делового общения лежит «потребность, которая все связывает вместе». При этом имеется в виду прежде всего экономическая потребность и экономиче­ский интерес, которые обусловливают экономический обмен между врачом, земледельцем, ремесленником, ткачом, строите­лем и т.д.

Соответственно этому и критерий нравственности в деловом общении перемещается в экономическую сферу. Так основным критерием справедливости в деловом общении, по Аристотелю, является принцип «пропорционального равенства», согласно кото­рому «понесший большие труды получает много, а понесший малые — мало». Эта характеристика делового общения, когда на первый план выдвигается экономический интерес, материальный результат, прибыль как концентрированный критерий человеческой дея­тельности и общения, становится доминирующей и всеохваты­вающей с развитием капитализма. Конечным критерием спра­ведливости или несправедливости становится умение успешно вести дело, деловой прагматизм. Этика бизнеса, этика рыночных отношений окончательно выдвигается на первый план и остав­ляет за собой все общечеловеческие, в том числе и религиозные ценности. Хотя окончательно избавиться от них она, конечно, не может.

Поэтому человек с «рыночным характером» (по определе­нию Эриха Фромма) постоянно находится в состоянии противо­речия, характеризуется раздвоенным сознанием. С одной сторо­ны, вступая в деловое общение, он вынужден руководствоваться нормами морали, выработанными рынком, заботой о максими­зации прибыли любыми средствами. С другой стороны, в каче­стве личности, живущей в обществе и конкретной социальной среде, он несет социальную ответственность перед ними и не может не учитывать общечеловеческие нормы морали и поря­дочности. С одной стороны, существующая рыночная реаль­ность диктует ему поведение по принципу «не обманешь — не проживешь», «не подмажешь — не поедешь», «не пойманный — не вор», а с другой стороны, моральный долг требует от него выполнения таких заповедей, как «не кради», «не обмани», «возлюби ближнего, как самого себя». Таким образом, это ре­альное противоречие нравственного сознания личности, изначаль­но присущее ей в условиях развитых рыночных отношений [1].

5. Протестантская этикаи дух капитализма


Попытка преодоления указанного противоречия нравствен­ного сознания была предпринята в рамках протестантизма в период Реформации в XVI—XVII вв. И на определенное время в известной степени это ему удалось. Протестантизм внес много положительного в этику делового общения и достиг известных успехов в ее утверждении. С точки зрения протестантизма, ве­рующие миряне должны относиться к делу с теми же этически­ми нормами и энергией, как они относятся к служению Богу. Само дело, профессия рассматривается как Божье призвание и святое дело. До Реформации термин «профессия» употреблялся только применительно к священнослужителям. В языке протестантов оно впервые стало употребляться как любой род занятий, выполняемых квалифицированно и ответственно.  Поэтому и получение прибыли в этике протестан­тизма также считается богоугодным делом. Но при этом сущест­вует очень важное условие: оно должно быть полезным ближ­ним и совершаться с соблюдением этических норм делового общения и поведения в бизнесе. Такими моральными нормами являются следующие: честность, правдивость, обязательность, трудолюбие, справедливость, соблюдение обещаний и договоров.

Этика протестантизма и ее влияние на развитие капитали­стического предпринимательства исследованы Максом Вебером в работе «Протестантская этика и дух капитализма». Под «духом капитализма» он имеет в виду «строй мышления, для которого характерно систематическое стремление к законной прибыли в рамках своей профессии».

Основной смысл и сущность идеи, которая «служила этической основой и опорой жизненного по­ведения предпринимателей нового стиля» является, по Веберу, то, что «деятельность, направленная внешне только на получе­ние прибыли, стала подводиться под категорию „призвания“, по отношению к которому индивид ощущает известное обязатель­ство».

Протестантская этика как раз и предполагает, что в основу отношения к делу должна быть положена идея профессиональ­ного призвания, отказ во имя достижения успехов в своей про­фессии от многих других занятий. Эта идея, таким образом, предполагает значительный аскетизм в поведении и общении человека. Этот компонент духовной культуры и делового обще­ния возник из духа христианской аскезы, требовавшей строго следовать правилам и морали своей веры.

Данная предпосылка успеха необходима и сегодня. Но, как замечает Вебер, различие состоит в том, что пуританин хо­тел быть профессионалом, мы же сегодня должны быть таковыми. Пуританин делал свое дело и вступал в деловое об­щение на основе своих собственных, внутренне ему присущих этических убеждений и ценностей. Мы же сегодня вступаем в деловое общение, отодвинув в сторону нравственные, в том чис­ле христианские, идеалы, которым на каждом шагу противоре­чат цели и характер деятельности и общения.

Такой ход событий предвидел Вебер, который писал, что по мере того, как ценности протестантской этики начали преобра­зовывать мир «внешние мирские блага все сильнее подчиняли себе людей и завоевали наконец такую власть, которой не знала вся предшествующая история человечества.

В настоящее вре­мя, по его словам, дух аскезы ушел из „мирской оболочки“. Победивший капитализм перестал нуждаться в христианской опоре, в протестантской этике „и лишь представление о “профессиональном долге» бродит по миру, как призрак преж­них религиозных идей". «В настоящее время, — заключает он,  — стремление к наживе, лишенное своего религиозно-этического содержания, принимает, где оно достигает своей наивысшей свободы, а именно в США, характер безудержной страсти, подчас близкой к спортивной».

Правда Вебер еще со­мневался в том, что безудержное стремление к наживе оконча­тельно отодвинет в сторону этику. Хотя он и предполагал, что обретут истину слова: «Безудержные профессионалы, бессердеч­ные сластолюбцы — и эти ничтожества полагают, что они дос­тигли ни для кого ранее недоступной ступени человеческого развития».

К сожалению, сбылись именно худшие предположения мыс­лителя. Наиболее пессимистические прогнозы, сделанные им в начале века, были подтверждены и углублены такими блестя­щими исследователями капитализма, как Карен Хорни, Эрих Фромм и др.В их работах убедительно показано, что современ­ный «развитой капитализм» (Э. Фромм) на каждом шагу порож­дает человека с «рыночным характером», главная цель которого в деловом общении состоит в том, чтобы подороже себя про­дать. Все высокие нравственные принципы и ценности, в том числе и христианские, сразу же забываются, как только речь заходит о прибыли. При этом в деловом общении утрачивается не только мораль но и самоидентификация личности. Посколь­ку при рыночной ориентации человек рассматривает свои силы и возможности как товар, отчужденный от него и предназначен­ный для продажи, то на место чувства идентификации зрелой и здоровой личности, которое можно передать словами «Я есть то, что я делаю», заступает чувство униженной конформистской личности, действующей по принципу «Я таков, каким вы хотите меня видеть» (Э. Фромм) [3].


    продолжение
--PAGE_BREAK--