Феномен смерти и отношение к нему в различные возрастные периоды жизни

--PAGE_BREAK--С точки зрения философии…
В древние времена, когда познание еще не расщепилось на специализированные дисциплины, философия по совместительству выполняла роль целого ряда наук, в том числе и психологии. В античной философии отношение к смерти определялось несколькими факторами, в том числе природой, характером смерти. Например, Платон в диалоге «Тимей» говорит, что «естественная смерть безболезненна и сопровождается скорее удовольствием, чем страданием».(34). Тело умирает, это ясно. В этом не сомневался даже создатель учения об идеях. А что происходит с душой?

Последователи Платона искали истину о смертности или бессмертии души между двумя доводами: или знание (сознание) — это припоминание жизненного опыта, или душа — гармония, существующая спокон века. Последователи Аристотеля держались веры в божественное начало мира, дозволившее формам бытия развиваться и умирать по собственным законам. Киники плевали на тех и других, ибо мысль (идея) была для них средством, а целью — сама жизнь (вернее, образ жизни). По той же причине образ смерти киникам был интереснее самой смерти. Киники породили стоиков с их нарочитым презрением к смерти и в какой-то степени повлияли на возникновение таких институтов христианства, как юродство, отшельничество и странничество. Прабабушкой христианских скитов была бочка Диогена. Если жизненные отношения складывались так, что невозможно было их упорядочить (т.е. честно и посильно выполнять долг), стоики предпочитали покончить самоубийством, нежели добавлять в мир лишний хаос. Так, например, поступили Зенон из Китиона и Клеанф.

«Прожигатель жизни» Эпикур боролся со страхом смерти такими рассуждениями: «Приучай себя к мысли, что смерть не имеет к нам никакого
отношения… Все хорошее и дурное заключается в ощущении, а смерть есть лишение ощущения. Поэтому правильное знание того, что смерть не имеет к нам никакого отношения, делает смертность жизни усладительной, — не потому, чтобы оно прибавляло к ней безграничное количество времени, но потому, что отнимает жажду бессмертия… Глуп тот, кто говорит, что он боится смерти не потому, что она причиняет страдания, когда придет, но потому, что она причиняет страдание тем, что придет: ведь если что не тревожит присутствия, то напрасно печалиться, когда оно только еще ожидается. Таким образом, самое страшное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения, так как когда мы существуем, смерть еще не присутствует, а когда смерть присутствует, тогда мы не существуем. Таким образом, смерть не имеет отношения ни к живущим, ни к умершим, так как для одних она не существует, а другие уже не существуют».(32).

Впрочем, независимо от веры и философских убеждений, Рим и Греция возвели смерть на мраморный пьедестал. Хорошей смертью была смерть героя или свергнутого императора, который бросается на меч или бьет себя в грудь кинжалом. Цезарь под ножами заговорщиков заботился не о спасении, а о том, чтобы в момент смерти принять достойную позу. Нерон, напротив, в час смертельной опасности струсил (его раб вынужден был самоубийством напомнить хозяину о чести императора) и стал объектом насмешек для современников.(17С.52).

Христианская философия, переняв у античности блестяще отработанный аппарат формальной логики, разошлась с ней в остальном. Ранние отцы церкви (св. Игнатий Богоносец, св. Иустин философ, Татиан, Муниций Феликс и другие) смерть активно противопоставляли жизни, причем отнюдь не в пользу второй. В послании св. Игнатия Богоносца сами названия глав говорят за себя: «Не устраняйте от меня мученичества», «Желаю умереть», «Через смерть я достигну истинной жизни», «Желаю умереть, ибо любовь моя распялась» и т.д. Желая смерти, христианин тем не менее не должен был относиться к ней
свысока. Блаженный Августин нападал на стоиков за их пренебрежение к страху перед смертью, за то, что они за своей моральной «выпрямленностью» не увидели сжимающей их Божьей горсти. Христианство не отрицало необходимости избавляться от страха перед смертью, но этот страх должен был не растворяться в воздухе, как лютеровский черт после броска чернильницей, а трансформироваться в торжественный ужас перед Божьим судом.(29С.2).

Позднее, в XVIIвеке, рационализм погнал европейцев поверять алгеброй гармонию — преодолевать страх смерти, страх загробного небытия с помощью математики. Голая вера, даже подпертая костылями Аристотелевой логики, хромала, оставляя чувство неудовлетворенности. Чем быстрее развивались естественные науки, чем больше был их успех в областях практической деятельности, тем сильнее хотелось использовать их для бегства от страха смерти. Символом такой философии может служить Спиноза, доказывающий существование Бога и совершенного добра при помощи математических аргументов.(17С.127).

Еще позднее, в эпоху Просвещения, человеческое сознание изображали как пустой сосуд, в который опыт вливает содержание жизни, в том числе и осмысление смерти. Психологические нюансы, естественно, зависели от мировоззренческой ориентации. Деисты, в отличие от христиан, отрицали изначальный грех (зло) человеческой природы, за который и следует расплата — смерть. Напротив, считали они, человек от природы добр и только среда обитания, несовершенные общественные отношения толкают его в объятия знаменитой латинской пословицы «Человек человеку волк». А значит, смерть не является возмездием, можно не бояться ни смерти, ни адских мук, поскольку и Бог — это не персонифицированное существо в ветхозаветном понимании, а, скорее, часовщик, который некогда соорудил часы-Вселенную, завел пружину нашего мира и, закончив работу… забыл о ней. Так же бесцеремонно отрицали святую Троицу и пантеисты, для которых Бог был растворен в каждой частице мира. Добавим сюда еще философский идеализм XVIIIвека — и перед нами
возникнет пестрая картина новой философии бытия и смерти. Философии, где, с одной стороны, человеку напоминали о том, что он является лишь «пищеводной трубой», так же как его меньшие братья, лишь «бесконечно более облагороженной» (Гердер), — а с другой стороны, возводили «моральный закон во мне» в абсолют (Кант).(30).

XIXвек. Тут вам и Дарвин, и Карл Маркс, и Шопенгауэр, и Ницше.(28). Господи, да кого только нет! А если добавить еще похмелье от Великой французской революции и наполеоновских войн, поневоле закружится голова. А если вспомнить, что последнюю ведьму сожгли в Испании в 1826 году, а в Мексике — аж в 1860-м, то станет понятной фантастическая амплитуда века. Одни, подобно православному святому старцу Серафиму Саровскому, заранее изготовившему себе гроб собственными руками, относились к смерти как к привычному и даже радостному делу. Другие (французская актриса Сара Бернар) спали в гробу — не из желания эпатировать публику, а просто так, не придавая этому особого значения. И в то же время философы эмоционального типа (неоэмпирики, точнее, психоэмпирики) не говорили — вопили о смерти.

Среди этих воплей самый громкий принадлежал Артуру Шопенгауэру. Он полагал, что мир, основанный на стихийной, неведомо откуда взявшейся «воле к жизни», не достоин самого себя, ибо раздроблен на множество «маленьких воль», каждая из которых претендует на самообожествление. Так не честнее ли признаться в абсурде «войны всех против всех», в том, что наш мир — не наилучший, а наихудший из возможных? Отсюда — один шаг до идеи самоуничтожения.

Один из наследников Шопенгауэра, Фридрих Ницше, мысли о смерти сжал в своих книгах, как пружину (она раскручивается до сих пор). Заменив волю к жизни волей к власти, он пытался таким образом преодолеть страх перед ватной стеной, отсекающей шум и ярость жизни. Смерть для него — не аморфное существо, а катализатор действия, гениальный спарринг-партнер на
ристалище мира, побуждающий человека напрягать все жизненные силы.(2С.612).

Хайдеггер считал смерть куда более важным явлением, чем жизнь, ибо она, смерть, и делает жизнь — жизнью, персонифицирует ее. Наше бытие, по Хайдеггеру, — это есть «бытие-к-смерти» (сравним с Кьеркегором: «болезнь к смерти»). Мысль глубокая и мелкая одновременно. Однако куда больше констатации нас интересует преодоление. А вот преодоления смерти Хайдеггер нам не обещает. Ибо если есть преодоление, то нет «самости» бытия, а есть только «несобственное», анонимное существование — то, что христианин назвал бы «богорастворенностью», а буддист — уходом в нирвану. Сие же никак не может устраивать самоосознающую личность с ее маниакальным антропоцентризмом. (9С.149).

Вообще, философы XXвека страдали невероятным «ячеством». Они с мальчишеским азартом разрушали замки на песке, возведенные их предшественниками, и строили свои — воздушные замки. Воздушные — в том смысле, что терминология Хайдеггера, Ясперса, Сартра, Камю, Маркузе, Адорно и других построена на смысловых структурах, работающих на самое себя, не обеспеченных внеличностной семантикой.

Философские школы и течения XXвека понятие смерти намертво увязали с понятием времени. Впрочем, о подобном говорили — правда, в ином, моральном плане — и писатели. "Mementomori" — великое слово, — размышлял Лев Толстой. — Если бы мы помнили то, что мы умрем, вся жизнь наша получила бы совсем другое назначение. Человек, зная, что он умрет через полчаса, не будет делать ни пустого, ни глупого, ни, главное, дурного в эти полчаса. Но полвека, которые, может быть, отделяют тебя от смерти, разве не то же, что полчаса? Перед смертью и перед настоящим времени нет".(35).

Конечно, для конкретного человека время — это, скорее, психологическая, чем физическая категория. В этом смысле главное свойство времени парадоксально — оно (время) обладает бесконечным количеством конечных отрезков (здесь
уместно вспомнить знаменитые апории (парадоксы) античного философа Зенона «Стрела» и «Ахиллес и черепаха», в которых время и движение разложены на бесконечное число отрезков), и это делает субъекта, воспринимающего время, фактически бессмертным. Еще раз вспомним блестящую формулировку Эпикура: «Самое страшное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения, так как, пока мы существуем, смерть еще отсутствует, когда же она приходит, мы уже не существуем». Нечто похожее встречается и у Марка Аврелия: «Самая продолжительная жизнь ничем не отличается от самой краткой. Ведь настоящее для всех равно, а следовательно, равны и потери — и сводятся они всего-навсего к мгновению. Никто не может лишиться ни минувшего, ни грядущего. Ибо кто мог бы отнять у меня то, чего я не имею?»

По сути дела, человек смертен не для себя, а лишь для постороннего наблюдателя. Эту простую мысль подтверждает и принцип релятивизма, характерный для современного научного и философского мышления. Впрочем, здесь мы уже вступаем на суверенную территорию науки, изучающей Психею (душу).



















С точки зрения психологии...

В конце XIX— начале XXвека вера в научное познание мира достигла апофеоза. Новейший рационализм попытался разложить наши фобии, мотивации, эмоции и т.п. чуть ли не на атомы. Однако первоначальная эйфория постепенно сменялась разочарованием — оказалось, что смерть не так сложна, как о ней говорят, — она гораздо сложнее. Кроме того, большое количество школ и течений в психологии сделали невозможной единую трактовку понятия смерти с позиций этой науки.

Знаменитый Зигмунд Фрейд в своих ранних трудах делал акцент исключительно на сексуальность. Смерть играла относительно малую роль и не находила отдельного выражения в рисуемой им картине человеческого подсознания. Страх смерти интерпретировался как производное от тревожности, связанной с разлукой или страхом кастрации, и коренился, с его точки зрения, в предэдиповых и эдиповых стадиях развития либидо. Впоследствии, в результате клинических наблюдений, Фрейд изменил свои взгляды на смерть, сформулировав обширную биопсихологическую теорию человеческой личности. В работе «По ту сторону принципа удовольствия»(8С.55). он постулировал существование двух типов инстинкта: служащего сохранению жизни и стремящегося вернуть ее туда, откуда она произошла. Если раньше, практически все проявления агрессивности он оценивал как форму сексуальности и определял как садистские по существу, то в новой концепции Фрейд соотнес их с инстинктом смерти. Данный инстинкт действует в человеческом организме с самого начала, постепенно превращая его в неорганическую систему. Разрушительная сила может и должна быть частично отвлечена от своей основной цели и переключена на другие организмы. Судя по всему, для инстинкта смерти не важно, действует ли он по отношению к объектам внешнего мира или против самого организма, но важно достижение главной цели – разрушения.

          В своей последней значительной работе «Очерк психоанализа» Фрейд делает замечания, касательно роли инстинкта смерти, указывая на коренную
дихотомию между двумя могучими силами – инстинктом любви ( Эросом ) и инстинктом смерти ( Танатосом ). По Фрейду, влечение к смерти — это присущие индивиду, как правило, бессознательные тенденции к саморазрушению и возвращению в неорганическое состояние.  Данная концепция стала для него ведущей в последние годы жизни, но она не вызвала большого энтузиазма со стороны его последователей и не была включена в основное русло психоанализа. Предпологалось, что на возникновение теории Фрейда о существовании инстинкта смерти, глубоко повлияла его реакция на первую мировую войну.( 8С.108).

          В своем эссе «О психологии бессознательного»(8С.115). Карл Густав Юнг возразил против концепции Фрейда о существовании двух основных инстинктов – Эроса  и Танатоса. Юнг также не согласился с тезисом о том, что целью Эроса является создание возможно большего числа связей и сохранения их, а целью Танатоса – их разрыв и, таким образом, уничтожение. Юнг аргументировал это тем, что подобный выбор противоположностей отражает точку зрения сознания, а не движущие силы подсознания. Согласно Юнгу, логической противоположностью любви является ненависть, а Эроса – Фобус ( страх ). Однако, психологическая противоположность любви есть воля к власти. Там, где царит любовь, нет воли к власти, а там, где воля безмерна, нет любви. Согласно Юнгу, Эрос не эквивалентен жизни, но для того, кто думает так, противоположностью Эроса, конечно же будет смерть. Все мы ощущаем: то, что противостоит нашим высшим жизненным принципам, должно быть разрушительным и дурным, и, будучи не в состоянии соотнести это ни с какой позитивной жизненной силой, мы избегаем и боимся его.(8С.134).

Особый вклад Юнга в танатологию состоит в его глубочайшей уверенности в том, насколько могуче в подсознании представлены мотивы, связанные со смертью. Он и его последователи  привлекли внимание западной психологии к величайшему значению всех символических вариаций темы смерти и возрождения в нашем наследии архетипов. Кроме того, проблемы связанные со
смертью, играли также важную роль в разработанной им психологии развития индивидуальности. Он рассматривал сексуальность в качестве доминирующей силы первой половины жизни, а проблему биологического дряхления и приближения к смерти – как основную во второй ее половине. В нормальных условиях озабоченность проблемой смерти возникает в более поздние десятилетия жизненного пути, проявления же ее на ранних этапах обычно связанно с психопатологией.

Пережитое соприкосновение со смертью, в сильной степени, повлияло на жизнь и деятельность Альфреда Адлера. В пятилетнем возрасте он заболел тяжелым воспалением легких, и лечащий врач нашел его состояние безнадежным. Выздоровев, он решил изучать медицину, чтобы быть во всеоружии для борьбы со смертью. Хотя Адлер явно и не ввел страх смерти в свою теорию, его деятельность на протяжении всей жизни стимулировалась опытом пережитой угрозы жизни. Основной акцент в разработанной Адлером терапии делается на смелость и способность открыто смотреть на опасные стороны жизни.(8С.201).

          Вопрос смерти занимает также важное место в теориях экзистенциалистов, особенно в философии Мартина Хайдеггера. В выполненном им в работе «Бытие и время» анализе существования кончина играет ключевую роль. Согласно Хайдеггеру, сознание собственной бренности, ничтожности и смерти неуловимо присутствует в каждом миге человеческой жизни еще до действительного наступления биологического конца или соприкосновения с ним. Не имеет значения, обладает ли индивид фактическим знанием смерти, ожидает ли он ее приход или сознательно задумывается о бренности существования. Экзистенциональный анализ подтверждает, что жизнь – это «бытие, обращенное к смерти». Осознание смерти является постоянным источником напряженности и экзистенциональной тревоги в организме, но оно также образует фон, на котором само бытие и время приобретают более глубокий смысл.(2С.631).
По мнению известного психоаналитика Э.Фромма, избавиться от страха перед смертью — все равно что избавиться от собственного разума. В книге «Человек для себя» он пишет: «Сознание, разум и воображение нарушили „гармонию“ животного существования. Их появление превратило человека в аномалию, в каприз универсума. Человек — часть природы, он подчинен физическим законам и не способен изменить их; и все же он выходит за пределы природы… Брошенный в этот мир в определенное место и время, он таким же случайным образом изгоняется из него. Осознавая себя, он понимает свою беспомощность и ограниченность собственного существования. Он предвидит конец — смерть. Он никогда не освободится от дихотомии своего существования: он не может избавиться от разума, даже если бы захотел; он не может избавиться от тела, пока жив, и тело заставляет его желать жизни».(28С.297).

Л.Уотсона, касающиеся психологии смерти, дельны или, по крайней мере, любопытны. Уотсон говорит о пяти стадиях изменения отношения человека к собственной смерти. «Первая реакция на смертельное заболевание обычно такова: „Нет, только не я, это неправда“.(34). Такое первоначальное отрицание смерти очень похоже на первые отчаянные попытки альпиниста остановить свое падение. Как только больной осознает реальность происходящего, его отрицание сменяется гневом или фрустрацией. „Почему я, ведь мне еще так много нужно сделать?“ Иногда вместо этой стадии следует стадия попыток совершить сделку с собой и с другими и выиграть дополнительное время на жизнь. Когда же смысл заболевания полностью осознается, наступает период страха или депрессии. Эта стадия не имеет аналогов среди переживаний, связанных со внезапной смертью, и, видимо, возникает лишь в тех ситуациях, когда у столкнувшегося со смертью человека есть время для осмысления происходящего…

»Таким образом, — пишет Л.Уотсон, — процесс умирания, по-видимому, является самостоятельной фазой развития человека с собственной последовательностью
событий, определенными, поддающимися описанию переживаниями и способами поведения. Доказательством того, что эти фазы присутствуют не только у людей, умирающих в результате несчастных случаев или заболеваний, является искусственное вызывание тех же стадий умирания у физически абсолютно здоровых людей. Исследование восемнадцати убийц, ожидающих смертной казни в тюрьме Синг-Синг, показало, что отрицание смерти (при помощи которого сводились на нет многие проблемы) сменялось гневом или страхом и, наконец (у тех, кто имел достаточно времени), спокойной медитативной отрешенностью" ( хотя, отмечено немало случаев, когда люди, просидевшие в ожидании исполнения приговора многие годы, шли на казнь как разъяренные львы, а не как покорные овечки ).(34).

Уотсон призывает избавляться от страха смерти с помощью медитации. Его призыв полностью согласуется с модными разновидностями индуизма типа адвайты-веданты.

         
















С точки зрения медицины...

Смерть, до начала ХХ века была совершенно понятным и четко объясненным явлением. Но к середине ХХ века существующие критерии смерти потеряли свою четкость, так как представления о ней значительно усложнились.

          Для врачей в XVIIIили          XIXвеке смерть означала прекращение сердцебиения и дыхания. При остановке сердцебиения и дыхания, когда человек не реагировал на щипки ( или другие стимулы ), когда его челюсть отпадала, а глаза широко раскрывались, смерть была практически неизбежным диагнозом.

          После смерти глаза открываются и приобретают «кукольный» вид, то есть они двигаются вместе с головой, в каком бы направлении ее ни поворачивали, рефлексы отсутствуют. Классическим тестом XVIII– XIXвеков было поднесение зеркальца ко рту. Если зеркальце не затуманивалось, смерть считалась доказанной. В те дни диагноз был очень простым, но постепенно, по мере совершенствования методов реанимации, граница между жизнью и смертью стала менее четкой. Теперь нам приходится делить смерть на две категории: клиническую и биологическую.

Итак, давайте разберемся, что есть клиническая, а что биологическая смерть.

2 курс: Преподаватель: — Расскажите пожалуйста, что такое клиническая и биологическая смерть? Студент(после небольшой паузы): — Ну,… клиническая смерть — это смерть в клинике, а биологическая — на природе.(30).

Клиническая смерть означает, что сердце перестало биться и дыхание остановилось. На этом этапе имеется всего 3 – 5 минут, чтобы начать закачивать кислород в легкие человека, для вентиляции и заставить сердце заработать снова. 5 минут считается максимально допустимым пределом. Дело в том, что если сердце не начинает биться снова в течение 5 минут, снабжая мозг кислородом, то наступают необратимые изменения мозговых тканей. Человека по-прежнему можно оживить, но он, скорее всего, потеряет разум. Правда, есть одно «но», при котором можно нарушить правило «пяти минут».
Чем ниже температура тела при прекращении сердцебиения и дыхания, тем выше шансы для оживления пациента без ущерба для его мозговой деятельности.(18С.42).

          В больницах пациентов при наступлении клинической смерти подключают к аппаратам поддержки жизненных функций и проводят всевозможные медицинские манипуляции. В результате через некоторое время их, возможно, реанимируют. Иногда они приходят в себя в больничном морге.

          Клиническая смерть – это первый этап. После клинической смерти реанимация возможна. Однако существует граница, за которой наступает биологическая смерть.

          На самом упрощенном уровне понимания биологическая смерть представляет собой клеточную дезинтеграцию. Когда мышечный белок распадается и происходит трупное окоченение, называемое rigormortis,        Труп гораздо легче поднять, когда мышечный протеин начинает распадаться и тело становиться жестким. На более раннем этапе, пока не пройдет примерно 4 часа после смерти – это все равно что поднимать мешок с картошкой.

С понятием биологический смерти связаны два основных фактора. Первый – необратимое нарушение мозговых тканей. Если ваш мозг превратился в подобие овсянки, то вы больше не воскреснете, по крайней мере, в этом теле! Вторым фактором является клеточная смерть.

Теперь мы хотели бы сосредоточить ваше внимание на анатомии смерти. Думали ли вы когда-нибудь о том, как много клеток содержится в человеческом теле? По самой приблизительной оценке их 60 триллионов. Биологическая смерть наступает, когда клетки начинают распадаться или разлагаться. Трупное окоченение – несомненный признак клеточного распада, представляющего собой необратимый процесс.(18С.135).

Каждая клетка состоит из внешней клеточной мембраны и центрального ядра. Клетка представляет собой самомтоятельную органическую систему. У них есть эквивалентные подразделения, называемые органеллами. Одна из самых
важных клеточных органелл называется лизосомой, которые содержат энзим, растворяющий белок. Функция лизосом заключается в переваривании клеточных отходов. Когда наступает биологическая смерть, лизисомы выбрасывают свое содержимое в каждую из 60 триллионов клеток организма и постепенно, за 24 часа, все клетки умирают.

Поэтому на этапе биологической смерти тело в буквальном смысле растворяется в кислотах, выработанных его собственными клетками. Это все равно, что смыть себя в раковину и отправиться в канализацию. Когда это происходит, не думаю, что кто-то или что-то могут вернуть вас к жизни. После наступления биологической смерти тело гибнет безвозвратно.

Остается выяснить как определить, находится  человек  в состоянии клинической или биологической смерти? В настоящее время это делают с помощью электроэнцефалограммы и электрокардиограммы. Правда, одно время пользовались еще одним методом. Брали кровь на анализ из сонной артерии  ( снабжает мозг кровью ) и из яремной вены ( отводит кровь от мозга ), а затем сравнивали уровень кислорода в крови. Если уровень кислорода в яремной вене был ниже, чем уровень кислорода в сонной артерии, это означало, что в мозге происходит какой-то метаболизм, даже несмотря на ровную линию ЭКГ. Этот важный тест не раз помог провести различие между клинической и биологической смертью.










1.3 Отношение к смерти в различных религиях мира.
    продолжение
--PAGE_BREAK--
С точки зрения буддизма…

Около трупа монаха Годгики вилось темное облачко. Когда ученики спросили Будду, что оно значит, он ответил: «Это злой Мара ищет познания [сознания] благородного Годгики… но благородный Годгика вошел в нирвану, его познание не пребывает нигде».(26С.112).

Что это за таинственная нирвана, куда ускользает познание (сознание) после, смерти? Почему оно находится там, если душа есть ничто? И как быть с бесконечной цепью смертей и рождений, на которую согласно учению Будды, обречено все живое?

Причина этих противоречий кроется в том, что существовавшая до Будды мощная индийская религиозно-философская традиция наложилаеь на его учение и постепенно поглотила его, вводя собственные элементы, а вытесняя некоторые элементы, чуждые ей.

Впоследствии буддизм разделился на несколько направлений, среди которых выделяются тхеравада («узкий путь спасения»), махаяна («широкий путь спасения»), ваджраяна (или тантризм), ламаизм (соединение буддизма с даосизмом и синтоизмом), дзен-буддизм. У каждого из этих направлений есть свои особенности в понимании смерти и особенно — загробной жизни. Но вернемся к единону источнику — собственно учению Будды. Поскольку в нем цель номер один — освобождение от страданий, то смерть, помогающую вам в этом, Будда рассматривает как оптимальный финал жизни:

Мгновенно, мгновенно все составленное;
Жизнь в нём повита смертью;
Все разрушается, созидаясь;
Блаженны притекшие к месту покоя.(26С.158).
Смерть не просто естественна, она желанна. Познающий истину, стремящийся к Абсолюту должен, по учению Будды, подавлять в себе все чувственные ощущения, все краски и запахи земли. Вот почему смерть — необходимая ступень к Идеалу.

Однако смерть еще не гарантирует достижения Абсолюта, ибо посмертная судьба человека зависит от его земной жизни.

После смерти человека могут ожидать три варианта судьбы: мгновенное перерождение (так называемое переселение душ, сансара), попадание в ад (до вселения в новое тело), уход в нирвану.

Учение о переселении душ, еще до Будды существовавшее в брахманизме, говорит о том, что душа человека, согласно закону кармы, проходит бесконечный ряд переселений, причем воплощается не только в людях, но и в растениях, животных. Некоторым дано воплощаться в царях, брахманах и небожителях.

Умирая, личность (душа) распадается на сканды (составные элементы), но при следующем воплощении сканды вновь собираются оп- ределенным образом (своего рода кубик Рубика), сохраняя единство души. Правильная ее «сборка» обеспечивает непрерывность сущностного бытия личности, независимо от того, в какую материальную оболочку попадет душа после очередного перевоплощения.(26С.199).

Человек должен стремиться прервать цепь переселений, дабы слиться с богом-творцом Брахмой (в брахманизме), уйти в нирвану (в буддизме). Сделать «то можно только вступлением на „восьмеричный путь“ праведной жизни. В промежутке между смертью и новым воплощением души грешников ждут суровые наказания в адских пещерах. Среди мук, уготованных им,- глотание раскаленного железного шара, поджаривание, дробление, замораживание, кипячение (очевидно, все это следует понимать аллегорически, поскольку речь идет о душе; это подтверждает и тот факт, что среди важнейших мучений грешников в аду упоминается и страх смерти!). Но и отбыв наказание в аду,
душа не облегчает себе жизнь, ибо новые рождения — это не избавление от мук, а новые страдания.

»Я прошел через сансару многих рождений, ища строителя дома, но не находя его, — говорит Будда.- Рождение вновь и вновь — горестно".

Перевоплощение для западного сознания — понятие в первую очередь поэтическое, в то время как для буддиста перевоплощается не душа (в христианском понимании), а карма — особая ментальная структура, способная на бесчисленное количество трансформаций.

Итак, помимо ада грешникам уготован вечный круговорот рождений. Праведники же после смерти уйдут в нирвану, поскольку, как говорит Будда, «кто, ища счастья для себя, не налагает наказание на существа, желающие счастья, тот после смерти получит счастье». Нирвана, что на санскрите означает «угасание», — малоопределенная область то ли бытия, то ли небытия души после смерти.(26С.214).

Смерть и нирвана в учении Будды имеют двойственный характер, подтверждая гегелевский закон единства и борьбы противоположностей. С одной стороны, нирвана — это такое качество мира, при котором исчезает вся привычная нам система координат и сенсорики бытия. Оно без основы, без продолжения, без остановки: это и есть конец страдания".

Поскольку нирвана — это конечная цель бытия, то и уходят в нее навсегда. Такая своеобразная черная дыра. С другой стороны, нирвана имеет информационную связь с вашим земным, чувственным миром; мало того, буддийский монах Нагасена характеризуют ее с использованием чисто земных терминов. «Как познать нирвану,- спрашиваешь ты. Через отсутствие страданий, опасности, страха, через счастье, спокойствие, блаженство, совершенство, чистоту, свежесть...» Но еще парадоксальнее тот факт, что из нирваны можно вернуться в наш мир,- так делает сам Будда, возвращаясь из Махапаринирваны (великой совершенной нирваны) для нового воплощения на земле.
Судя по всему, нирвана не в состоянии уничтожить личность, растворив ее на составные элементы. Нирвана не болото, засасывающее навсегда. Скорее, она представляет собой некий информационно-энергетический максимум, абсолютно самодостаточный, находящийся в статическом состоянии, но способный в любое мгновение воссоздать любое вероятное состояние бытия.

Говоря физическими терминами, нирвана — это пограничная область между энтропией и антиэнтропией, обладающая при том свойствами своих соседей. Таким образом, нирвана есть Великое Ничто и одновременно Великое Все.
    продолжение
--PAGE_BREAK--







С точки зрения христианства…

Первой смертью человека на земле, как повествует Библия, стала гибель сына Адама Авеля, убитого родным братом Каином. Но каким образом появилась на земле смерть?

«Бог сотворил человека нетленным; он сотворил его по образу  и подобию Своему » (Прем. 2,23), но «через зависть дьявола смерть вошла в мир: и испытывают ее принадлежащие уделу его» (Прем. 2,24). Первочеловеки Адам в Ева, находившиеся в раю, до грехопадения были бессмертны. Бог, предостерегая их от вкушения плодов с одного из дерев, сказал: «Не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть». Однако запрет был нарушен, и за то, что «открылись глаза у них обоих», за то, что Адам и Ева узнали правду о себе и мире, Бог проклял их. Свой гневный монолог Бог завершил таким обращением к Адаму: в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься" (Бытие, 3,3-19).

В Псалме 103 читаем: «Сокрываешь лице Твое, они смущаются; возьмешь от них дух Твой, они умирают и в прах Твой возвращаются; пошлешь дух Твой, они созидаются, и Ты обновляешь лице земли».

В Псалмах и книгах пророков смерть определяется такими понятиями, как «тишина», «молчание», «страна забвения», «прах», «бездна». «Что пользы в крови моей, когда я сойду в могилу? Будет ли прах славить Тебя?» (Пс. 29,10). «В смерти нет памяти о Тебе; во гробе кто славит Тебя?» (Пс. 6,6). «Разве над мертвыми Ты сотворишь чудо? Разве умершие восстанут и будут славить Тебя? Разве во гробе будет возвещена милость Твоя и верность Твоя в преисподней? Разве познают во мраке чудеса Твои и правду Твою в земле забвения?» (Пс. 87,11-13). «Не мертвым хвалить Господа и не нисходящим в страну молчания» (Пс. 113, 25). «Потому что ад не исповедует Тебя. Смерть не будет хвалить Тебя, нисходящие в могилу не могут возвещать Твою истину» (Ис. 38, 18).

В этих цитатах очень характерно проявлено ветхозаветное отношение к смерти. Пророки трактуют ее прежде всего как уничтожение возможности любого
действия  даже во славу Господню. Но все же есть и надежда на воскресение; о ней говорится в книге Исайи (26,19), в книге Иова (19,25) и особенно у Иезекииля (37,9-14). Даниил говорит, что «многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие  на вечное поругание и посрамление» (12,2).

Однако для христиан понятие смерти не исчерпывается чисто физическим смыслом, возвращением в прах. В православной богословской энциклопедии архимандрита Никифора, написано: «Смерть бывает двоякая: телесная и духовная. Телесная смерть состоит в том, что тело лишается души, которая оживляла его, а духовная в том, что душа лишается благодати Божией, которая оживляла ее высшею духовною жизнею. Душа также может умереть, но не так, как умирает тело. Тело, когда умирает, теряет чувства и разрушается; а душа, когда умирает грехом, лишается духовного света, радости и блаженства, но не разрушается, не уничтожается, а остается в состоянии мрака, скорби и страдания. Смерть вошла в мир через грех наших прародителей. Все люди родились от Адама, зараженного грехом, и сами грешат. Как из зараженного источника естественно течет зараженный поток, так от родоначальника, зараженного грехом и потому смертного, естествен- но происходит зараженное грехом и потому смертное потомство». (19С.37).

О смерти как наказании за грехопадение говорится во многих книгах Священного писания. Подробные рассуждения на эту тему содержатся, например, в «Послании к римлянам Святого апостола Павла»: «Посему, как одним человеком грех; вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили. Ибо и до закона грех был в мире; во грех не вменяется, когда нет закона. Однако же смерть царствовала от Адама до Моисея и над несогрешившими подобно преступлению Адама, который есть образ будущего. Но дар благодати не как преступление. Ибо если преступлением одного подверглись смерти, многие, то тем более благодать Божия и дар по благодати одного Человека, Иисуса Христа,
переизбыточествует для многих. И дар не как суд за одного согрешившего; ибо суд за одно преступление — к осуждению; а дар благодати — к оправданию от многих преступлений. Ибо если преступлением одного смерть царствовала посредством одного, то тем более приемлющие обилие благодати и дар праведности будут царствовать в жизни посредством единого Иисуса Христа. Посему, как преступлением одного всем человекам осуждение, так правдою одного всем человекам оправдание к жизни» (Римл. 5.12-18).

Размышляя об особенностях православного восприятия смерти, архимандрит Киприан в работе «О молитве за усопших» писал: «Кроме мучений и власти ада, еще нечто смущает нас в смерти: это невыясненность той нашей жизни. С моментом телесной смерти для души перерыва не будет: душа, как жила до последней минутки земной жизни, так и будет продолжать жить до Страшного Суда… В Православии нет смерти, ибо смерть лишь узкая межа между жизнью здесь и жизнью в будущем веке, смерть есть лишь временное разлучение души и тела. Нет смерти ни для кого, ибо Христос воскрес для всех. Там вечность, вечный покой и вечная память у Бога и в Боге.( 19С.104).

Не мусульманский рай с гуриями перед нашими очами, не тусклая и нудная нирвана не противное и скучное перевоплощение,- а тихие райские обители, немерцающий Свет в невечернем Дне Христова Царства. Вечное приобщение блаженства, вечная литургия, где херувимскую поют не человеческие голоса, а лики самих херувимов и серафимов».

















С точки зрения ислама…

Подобно другим мировым религиям, ислам утверждает, что физическая кончина не является итогом человеческого существования. Смерть переводит душу и тело в иные ипостаси.

В послекораническое время в исламе сложилось представление, что между смертью и Судным днем, когда Аллах будет окончательно решать судьбы всех людей, существует промежуточное состояние «барзах» («преграда»). (Коран, 23:100/102). В этом промежутке тела умерших все еще обладают способностью чувствовать, хотя и находятся в могилах, а души умерших попадают либо на небеса (души мусульман), либо в колодец Барахут в Хадрама-уте (души неверных).

В исламе есть специальный термин «азаб ал-кабр» — «могильное наказание», означающий малый суд над людьми сразу после смерти — своего рода предварительное следствие: («Мы накажем их дважды, потом они будут возвращены к великому наказанию» (Коран, 9:101/102). Могила в этом плане — аналог христианского чистилища) где определяется превентивное воздаяние — наказание или награда. Если умершему положена награда, то могила становится преддверием (лугом) райского сада, если наказание — преддверие (ямой) ада. Похороненного в могиле допрашивают два ангела — Мункар и Накир; они же, исполняя волю Аллаха, оставляют тела праведных наслаждаться покоем до Дня воскресения, грешников наказывают мучительным давлением, а иноверцев лупят что есть силы: «Если бы ты видел, как завершают жизнь тех, которые не веровали, ангелы- они бьют их по лицу и по спинам: „Вкусите наказание пожара!“ (Коран, 8:50/52).

Когда Аллах решит, что наступило время для последнего Суда, то все мертвые будут воскрешены и предстанут перед Богом. Праведники после Суда обретут вечное блаженство в раю — ал-Джанне (в буквальном переводе „сад“). Из Корана можно почерпнуть следующие характеристики ал-Джанна: ⌠там реки из воды непортящейся, и реки из молока, вкус которого не меняется и реки из вина, приятного для пьющих, и реки там из меду очищенного», там сады
«темнозеленые», и «плоды, пальмы н гранаты». Попавшие в рай носят «одеяния зеленые из сундуса и парчи, и украшены они ожерельями из серебра», возлежат на «ложах расшитых», «не увидят они там ни солнца, ни мороза, близка над ними тень». Голод они утоляют «плодами из тех» что они выберут, и мясом птиц из тех, что пожелают", поит их Господь «напитком чистым», «чашей, смесь в которой с имбирем», «из текущего источника — от него не страдают головной болью и ослаблением». В качестве прислуги у праведных будут «мальчики вечно юные»., обходящие хозяев «с сосудами из серебра и кубками хрусталя», а в качестве жен обитателям рая будут даны «девственницы, мужа любящие, сверстницы», «черноокие, большеглазые, подобные жемчугу хранимому». Кроме этих чернооких дев (гурий), у праведников сохранятся и их земные жены: «Войдите в рай вы и ваши жены, будете ублажены!» (Коран, 47:15/16-17; 55:46-78; 76:11-38/37; 76;11-22; 43:70). Возраст попавших в рай, согласно послекораническему преданию, будет един для всех — 33 года.

Тех же, кто попадет в ад-джаханнам, разумеется, ждет совершенно иная судьба. Им предстоят невероятные муки: «А те, котрые несчастны,-в огне, для них там — вопли и рев». «Мы сожжем их в огне! Всякий раз, как сготовится их кожа. Мы заменим им другой кожей, чтобы они вкусили наказания». «Огонь обжигает их лица, и они в нем мрачны», «одеяния их из смолы». Питаться грешники вынуждены плодами адского дерева заккум, которые «точно головы шайтанов», пить — кипяток, который «рассекает их внутренности», или гнойную воду: «Он лакает ее, но едва проглатывает, и приходит к нему смерть со всех мест но он не мертв, „позади его — суровое наказание. В перерывах между огненными пытками обитателей джаханнама будет мучить столь же ужасный холод (Коран, 11:106/108; 4:56/59; 23:104/106, 14:50/51; 37:62/60-66/64; 56:52-54; 37:67/85; 14:16/19-17/20). Добавлю еще, что в зависимости от количества и качества проступков грешники помещаются в разных Уровнях (кругах) джаханнама.
Сам джаханнам, по одним представлениям, находится в чреве “готового лопнуть от гнева» животного, по другим — в глубочайшей пропасти, в которую ведут семь ворот (Коран, 89:23/24; 67:7-8; 15:44; 39:72).

Среди мусульманских богословов нет единого мнения о времени пребывания людей в джаханнаме. Сунниты считают, что для грешников мусульман, благодаря заступничеству Мухаммеда, срок мучений будет ограничен, а вот неверующих ждут муки вечные.





































1.4 Отражение отношения к смерти в

художественной литературе.
Выше нами было рассмотрено отношение к смерти с различных сторон, т.к. философия, медицина, психология, а также религия. Однако, хотелось бы отметить, что и в литературе данной проблеме уделяется большое внимание. Несметное количество поэтов, писателей, литераторов выражали свои мысли и чуства по отношению к смерти. У каждого из них они выражаются по – своему красиво и в тот же момент ужасно.

В этом отношении представляет огромный интерес, представленная в начале XIVвека, объемная  и законченная картина жизни за смертью – «Божесивенная комедия» Данте Алигьери ( 1265-1321). В своем «подлинном откровении», он использует мифологические образы античного Аида, а также христианские представления о загробном мире, заимствуя многое у Фомы Аквинского, Аристотеля и римско-католической традиции, тем самым создав продуманную концепцию потустороннего существования.(2С.691).

Его потусторонний мир распадается на три основные части – Ад, Чистилище и Рай. Дантовский Ад ( инферно ) представляет собой подземную воронкообразную пропасть, которая, сужаясь, достигает центра земного шара. Ее склоны опаясаны девятью концентрическими уступами, «кругами Ада», каждому из которых соответствуют свои грехи, причем чем тяжелее грех, тем в более глубоком круге и более тяжкими муками он искупается.

В первом кругу Ада Данте помещает некрещенных младенцев и добродетельных нехристиан. Во втором кругу Ада несут наказание сладострастники, в третьем – чревоугодники, в четвертом – скупцы и расточители, в пятом – гневные, в шестом – еретики, в седьмом – насильники. Седьмой круг разделен на три пояса, в которых соответственно размещены насильники над ближним, насильники над собою и насильники над божеством
и над естеством. Восьмой круг представляет широкий кольцеобразный уступ адской воронки, опоясанный крутой стеной обрыва. Он изборожден десятью концентрическими рвами, которые отделены друг от друга валами. В его центре зияет глубина широкого и темного колодца, на дне которого лежит последний, девятый круг Ада, ледяное озеро Коцит. В Злых Щелях караются обманщики, сводники и обольстители, льстецы, святокупцы, прорицатели, лицемеры, воры и т.д. В озеро Коцит вмерзли обманувшие доверевщихся им, то есть предатели. Этот последний круг Ада разделен без видимых границ на четыре концентрических пояса. В первом вместе с Каином казнятся предатели родных, во втором – предатели родины и единомышленников, в третьем – предатели друзей и сотрапезников и, в четвертом – предатели благодетелей. Именно там, в центре четвертого круга, по грудь возвышается изо льда Люцифер, в трех пастях которого казнятся те, чей грех, по мысли Данте, ужаснее всех остальных: предатели величества Божеского ( Иуда ) и величества человеческого ( Брут и Кассий, убившие Юлия Цезаря ).

Второе царство, Чистилище, Данте изображает в виде огромной горы, возвышающейся в южном полушарии посреди Океана. Она имеет вид усеченного конуса. Береговая полоса и нижняя часть горы образуют предчистилище, а верхняя опоясана семью уступами. На плоской вершине горы Данте помещает пустынный лес Земного Рая. Судьба души в Чистилище может быть облегчена, а срок пребывания ее там сокращен «добрыми делами» ( молитвами и пожертвованиями ) в память умершего оставшимися на земле родными и близкими.

У подножия горы Дантова Чистилища толпятся умершие под церковным отлучением, на уступах Предчистилища – нерадивые. В первом круге Чистилища Данте расположил гордецов, во втором — -завистников, в третьем – гневных, в четвертом – унылых, в пятом – скупцов и расточителей, в шестом – чревоугодников, в седьмом – сладострастников. В Чистилище душа может очиститься от гибельных пристрастий и привычек и приобрести новое
вдохновение на пути, ведущем вверх, к раю. Поэтому семь кругов Чистилища соответствуют семи смертным грехам. Пройдя своими кругами, очистившиеся души выводятся в подобие земного рая на вершине чистилища. Теперь душа достигла плоскости земной добродетели, но еще не достойна высших пределов рая.

Путешествие души поэта через рай к небесам символизируется остановками путников на различных астрономических телах, своего рода «путевых станциях» для душ, пребывающих в царстве радости, но еще далеких от небесного совершенства. Эти этапы представляют собой главные человеческие добродетели: справедливость, благоразумие, умеренность, стойкость, веру, надежду, милосердие. Первое небо Рая Данте распологает на Луне, второе -–на Меркурии, третье – на Венере, четвертое – на Солнце, пятое – на Марсе, шестое – на Юпитере, седьмое – на Сатурне, восьмое – Звездное небо, девятое – кристальное небо. Над девятью небесами Птоломеевой системы Данте согласно церковным учениям помещает десятое, недвижный Эмпирией ( греч.: пламенный ), обитель божества. Пройдя все этапы, душа в экстазе достигает Эмпирия, где исчезают понятия времени и пространства.


Глава 2



Психологическое отношение к смерти


























2.1. Страх смерти

Трудно найти в Жизни человека хотя бы ещё несколько таких же огромных по своему значению событий, как процесс умирания и Смерть, разве что ещё рождение. Многие ли из вас готовы умереть прямо сейчас, полно и просто расширяясь за собственные пределы, ничего не изменяя и не предпринимая, просто взять и с радостью уйти, не держась ни за что и ни за кого?

Мало таких людей, которые правильно понимают и воспринимают Смерть. Большинство из нас находятся в стадии глубокой пячки или, в лучшем случае, пробуждения от сна-иллюзии. Пока не умрёт Иллюзия, подлинная бессмертная Природа человека не может проявиться ни в его Жизни, ни в его Смерти.

Одним из самых обычных проявлений активности нашего астрального тела является СТРАХ ВООБЩЕ, и СТРАХ СМЕРТИ, как одно из многочисленных его частных проявлений. Страх — это самое сложное и самое опасное из всех человеческих ощущений. Он никогда не живёт в человеке в одиночку, а всегда окружён целым роем других опасных гадов, не менее разлагающих всё наиболее ценное в духовном мире человека.(6С.117).

Страх обладает способностью очень быстро заражать всё вокруг, наполняя атмосферу своими тончайшими вибрациями, каждая из которых по своей смертоносности не уступит яду гюрзы. Кто заражён этими ужасными вибрациями, тот уже подавлен как активное, разумное и свободно мыслящее существо. Страх вносит в Душу разлад и дисгармонию.

Мысль только тогда может жить, чутко улавливая тончайшие интуитивные озарения, когда всё Существо человека гармонично, когда все силы его организма находятся в устойчивом равновесии. Лишь тогда — через своё сознательное — вы сможете попасть в то сверхсознательное, где обитает и творит ваша Божественная Сущность. Если же Мысль будет затиснута в парализующие тиски страха, вы ни за что не сможете раскрепостить свой Дух и оторвать своё Сознание от сосредоточенного внимания на низшей своей природе.

Но мало кто знает, что каждый раз, испытывая страх, мы, сами того не подозревая, провоцируем в своей Жизни такие предельные психические ситуации, которые впоследствии ещё больше усиливают в нас это чувство и, таким образом, создают истинную опасность для нашей Жизни. Френсис Бэкон как-то по этому поводу сказал: «Люди страшатся смерти, как малые дети — потёмок, и как у детей этот врождённый страх усиливается сказками, так же точно и страх смерти».( 6С.152).

Да, человек боится Смерти. На Востоке говорят, что Смерти следует взглянуть в глаза, надо глубоко заглянуть в самую её сущность, потому что именно глубоко, бесстрашно заглядывая в собственную Смерть, вы сможете преодолеть её. Заглянувший в Смерть, становится вне Смерти.(22С.147).

Если вы сумеете сделать это, если вы сумеете встретить Смерть, то вы узнаете, что в вас есть НЕЧТО, находящееся за пределами власти Смерти. Избегая Смерти, вы остаётесь под её властью. Встречая Смерть лицом к лицу, вы преодолеваете её.(27С.311).

Наш страх перед Смертью, как и перед другими, пусть даже и значительно менее опасными жизненными проблемами, постоянно существует в нашем подсознании, потому что Смерть будет оставаться для нас самым сильным и таинственным из всех переживаний до тех пор, пока мы не побываем в ней. Загадку Смерти мы разрешаем только лишь при умирании.

Страх перед Смертью многообразен. Самые смелые из нас полагают, что не ведают его, до тех пор, пока, к своему изумлению, не обнаружат его внутри себя. Страх — это не какая-нибудь абстракция, он не существует сам по себе, вне связи с другим. Он проявляется лишь по отношению к чему-либо.

Корни страха — в основе, в ткани самой Материи, во взаимодействии пар противоположностей — Духа и Материи. Страх является, по преимуществу, действием или следствием принципа Ума, ментальной активности человека. Но дело вовсе не в том, что человек обладает Умом; если бы он правильно использовал свой Разум, он мог бы искоренить в себе все виды страха. Истоки страха в том, что называется «Космическим Злом».(14С.263).

Весь жизненный опыт человека, все его многочисленные и многотрудные переживания, испытываемые им на протяжении Жизни, определяют и характер его Смерти. Жестокая внутренняя борьба и тяжёлая предсмертная агония тесно связаны с неразрешёнными жизненными конфликтами и психическими травмами, с активизацией агонии рождения, которая в течение Жизни остаётся не ассимилированной Сознанием.

Поэтому давайте поподробнее рассмотрим то, что питает в нашем Сознании чувство страха перед Смертью.



Причины страха Смерти:

Страх перед неизбежностью Смерти имеет многоступенчатое основание, но всё же основными его причинами являются:

·        ужас перед неизвестным и неопределённым;

·        ужас перед окончательным отторжением от Физического Плана;

·        сомнения насчёт своего бессмертия;

·        нежелание расставаться со всем, что было дорого сердцу и с теми, кого искренне любили или к кому были сильно привязаны;

·        отождествление себя со своим физическим телом и ужас перед возможностью потерять его.

1. Ужас перед неизвестным и неопределённым.

Людей чаще всего пугает не сама перспектива умереть, а то неведомое, которое скрывается за самой Смертью. Ведь Смерть не должна нас пугать, потому что мы с детства знаем, что когда-то обязательно придёт время и мы должны будем умереть.

Но мы так устроены, что пока не испытаем всё на собственном опыте, не поверим никаким словам и доводам. Смерть, являясь чуть ли не самым основным событием в нашей Жизни, для подавляющего большинства людей не познана путём личных переживаний и именно это страшит и тревожит.

Смерть для обычного человека — это всегда неизвестное. Какими бы знаниями о Смерти мы не обладали, сама Смерть не может оказаться в поле известного нам. Мы протягиваем руку, чтобы ухватить её, но её уже нет.

Ещё раз подчёркиваем: страх Смерти — это не что иное, как страх неизвестного. Вы ещё не встречались с ней. Вы не видели её лица и не знаете, прекрасное оно или безобразное. Вы не можете сказать о ней ничего — будет ли она проклятием или благословением. Теперь спросите самого себя: если вы не имеете никакого понятия о Смерти, то как же вы можете уже заранее бояться её?

В нашем обществе страх Смерти почти не связан с личным опытом. Мы отделили себя от Смерти, возложив ответственность за все, что с ней связано, на дипломированных специалистов.

Мы не хотим иметь со Смертью ничего общего и поэтому постоянно утешаем себя нелепой Мыслью о том, что именно наша Смерть произойдёт ещё совсем не скоро. Многие же боятся Смерти уже лишь только потому, что не знают на все 100% о том, кем они станут после Смерти, куда пойдут, что будут делать, что именно сразу же после кончины останется от них, от их внешнего вида, памяти, чувств, эмоций, от их земных привязанностей и материальных владений, от их культуры и удовольствий.

Загадочный для многих людей процесс Смерти сопровождается некоторыми непривычными для нас явлениями, одним из которых является освобождение от ограничений физического тела. На самом же деле никакого устрашающего процесса расторжения не происходит, если речь не идёт о насильственной или внезапной Смерти.

В стрессовых ситуациях человека прежде всего охватывает не страх испытать Смерть как процесс, а страх перед перспективой перестать существовать вообще и прежде всего, как личность. Все реакции на страх, — будь то паук в постели или ночной кошмар, — также в большой степени определяются нашим страхом перед собственной Смертью.

Человек, понимающий суть Смерти, всегда принимает этот страх за то, чем он является на самом деле, а именно, — за мощную реакцию организма на необычный или неожиданный раздражитель, и тем самым значительно ослабляет все возможные последствия этого чувства.

Вот почему большинство из тех, кто побывал во время клинической Смерти по ту сторону Бытия, кто был на грани Смерти, способны сохранять значительно больше спокойствия и достоинства в таких смертельно опасных ситуациях, как землетрясение, а также во время всевозможных катаклизмов или несчастных случаев.

Переживание Смерти дало возможность людям убедиться в собственных заблуждениях относительно неё и поэтому они остаются спокойными перед лицом опасности, в то время как все остальные, остающиеся в неведении, затрачивают колоссальное количество Энергии на то, чтобы любой ценой избежать Смерти.

Безусловно, люди, пережившие Смерть, тоже бывают испуганными, но их испуг очень сильно отличается от страха тех, кто ещё не знает, что Смерти, как конца нашего сознательного Бытия, просто не существует. Те, кто на собственном опыте уже смогли убедиться в истинности и красоте «потустороннего», уже навсегда освобождаются от страха перед Смертью и даже с искренней надеждой ждут приближения этого часа, чтобы после праведной и честной Жизни перейти к более достойному, чем мы имеем здесь, существованию.

2. Нежелание расставаться со всем, что было дорого сердцу и с теми, кого искренне любили или к кому были сильно привязаны.

Чем больше мы связываем себя с конечными вещами, тем быстрее мы движемся к Смерти, потому что замкнуться в крохотном своём существовании — это уже и есть Смерть, настоящая Смерть, поэтому и возникает такой страх перед ней.

Большинство людей все ещё рассматривают Смерть как совершенно обособленное, независимое явление, которого нужно бояться и избегать во что бы то ни стало. Человек боится не Смерти. Люди в действительности боятся потерять свою привязанность к Жизни, навсегда лишиться привычки к своему стилю Жизни.

То, что Смерть совершенно изменит вас, что Смерть возьмёт вас в измерение, о котором вы абсолютно ничего не знаете, что Смерть не оставит вас такими, какие вы есть теперь, — это несомненно. Она заберёт ваше тело, ваш Ум, — всё, что вы считали самим собой.

Очень часто, когда кто-либо умирает в неподходящий момент и в неподходящем месте, мы испытываем недовольство и даже раздражение. Не будем сами себя обманывать: Смерть действительно ужасно жестока и беспощадна не только физически, но и в психологическом отношении, когда она отнимает любимого нами человека, оставляя взамен лишь холодный, безжизненный труп.

Те, кто, по нашему мнению, достоин был долгой Жизни, умирают в расцвете лет и сил, а подонки и негодяи, исковеркавшие Жизнь тысячам и даже миллионам людей — живут безбедно до глубокой старости. Всё это для поверхностного человека выглядит слишком жестоко и бессмысленно, будто и нет на свете ни Божьей Справедливости, ни Божьей Любви...

Очень многие из людей, считающих себя духовно озарёнными, а на самом деле лишь изредка забывающие о своей глубинной, подсознательной подчинённости страху, относятся к самой жалкой и убогой категории заблуждающихся. Их
вечные слёзы об ушедших в посмертное существование любимых на самом деле представляют собой всего лишь гнойные истечения эгоизма, умноженного на их привязанность к физической форме, не имея под собой ни малейшей доли истинной самоотверженности.

3. Ужас перед окончательным отторжением от Физического Плана.

Как дерево ежегодно сбрасывает сухие и старые листья, чтобы с началом весны поменять их на новые, так и все мы. Если бы дерево не сбрасывало с себя старые листья, то как бы оно омолаживалось? Оно бы просто погибло. Старое должно уходить, а новое должно сменять его, — таков Закон. Старое исчезает для того, чтобы уступить дорогу новому, создать пространство и предпосылки для его прихода.

Мы все находимся в двух шагах от Бога. Один шаг — это шаг из этого Мира. И ЕЩЁ ОДИН ШАГ — ШАГ ИЗ СЛЕДУЮЩЕГО МИРА.


4. Сомнения по поводу своего бессмертия.

«Можете ли вы быть неблагодарны к Богу, вы, которые были мертвы и которых Он оживил, к Богу, Который лишит вас жизни, чтобы впоследствии вернуть к ней снова, и к Которому вы снова возвратитесь?»

                                                                                                     Коран, 2:26.
Смерть — это далеко не конец; Смерти как «антитезы Жизни» в Мире нет и быть не может. Смерть всего лишь один из многочисленных эпизодов Жизни Души, это одно из множества средств её всяческого преобразования и совершенствования. Наше заблуждение в отношении Смерти заключается в том, что мы принимаем за себя нашу внешнюю личность, то есть «человека-форму».
Мы всё время образуем себя — сначала по подобию грубых страстей, живущих в нас ещё с давних времён освоения нами Царства Животных, затем начинаем выражать господствующую в нас ноту — сумму всех наших желаний и Мыслей. Человек множество раз меняет свой идеал, пока не поймёт, что лучшим образцом для него является подобие Божие.

А до тех пор, пока вы не достигли такого осознавания, отождествления себя с Богом, ваш страх перед Смертью всегда будет существовать в вас и, являясь вашим постоянным спутником по Жизни, будет присутствовать в каждом вашем слове, жесте и поступке. Вы просто свыклись с этим своим чувством страха Смерти и даже уже не замечаете его, пока малейшая стрессовая ситуация не выплеснет его на самую поверхность вашего Сознания и не захлестнёт им все остальные эмоции, иногда затмевая даже и Разум.

5. Отождествление себя со своим физическим телом и ужас перед возможностью потерять его.

Достаточно сильный страх на начальной стадии естественного умирания непосредственно приводит к заключительной стадии клинической Смерти. Мы недаром говорим: «испугался до Смерти» или «умер от страха». Такое действительно случается и, притом, довольно часто.

Но мы то достоверно знаем, что в большинстве случаев естественного умирания одним-единственным, сколь-нибудь неприятным, ощущением является лишь охватывающее вдруг умирающего чувство надвигающейся на него и совершенно неотвратимой опасности, подсознательной угрозы явного физического разрушения, а также временами что-то, очень напоминающее ощущение, возникающее при электрическом шоке.

Когда человек видит в себе только себя, он погружён в тревогу, в беспокойство, в заботы о завтрашнем дне, он испытывает страх и вражду к людям и животным, боится потерять близких, боится Смерти, мучается, не будучи в силах насытить свои желания, вечно зависит от мнения других, от случая, успеха или неуспеха.
Тот, кто сопротивляется страху Смерти и в своей Жизни сильно фокусируется на материальном, тот постоянно зацикливается на этом инстинктивном чувстве и поэтому всегда будет бояться умереть. Страх собственной Смерти постепенно просочится в каждый аспект его Жизни, превращаясь иногда даже в фобию.

Сам того не замечая, такой человек постепенно изменяет свою Божественную Природу на демоническую, переворачивает в себе Образ Бога на личину дьявола. Природа становится нежной матерью лишь для тех, которые пришли к примирению с самим собою и через себя — с Богом. Дикие звери не трогают таких людей, потому что дисгармоничное отсутствует в них и не пугает животных; стихии повинуются им, потому что внутренняя и внешняя Гармония уравновесились в них; духи Природы служат им, потому что все их решения созидательны.

Мы ненавидим Смерть, так как она представляется ограниченному Сознанию нашего физического тела силой, враждебной Жизни, потому что она лишает нас нашего имущества, разрывает наши привычные связи и грубо вмешивается в наши текущие планы и перспективы. Ещё мы стыдимся Смерти, потому что страх перед ней унижает нас в собственных глазах и требует от нас постоянного колоссального расхода наших сил.

Человек же, знающий свою Смерть и свой страх перед ней, не думает постоянно о ней, а просто отводит в своей Жизни психическое пространство

для себя, как бессмертной Сущности, с одной стороны, и для Смерти, как части Жизни его личности, с другой.

Тогда страх начинает постепенно рассеиваться, пока полностью не покинет его, точно так же, как он покидает его друзей и близких, общающихся с ним. Такой человек может в большей степени наслаждаться Жизнью и с меньшими потерями перейдёт через порог Смерти, когда в этом наступит необходимость.

Для людей с неразвитым Сознанием их Смерть — это, буквально, сон и забытье, потому что Ум их недостаточно ещё пробуждён, чтобы при полном Сознании реагировать, а кладовая памяти пока ещё также практически пуста от событий, способных создать после физической Смерти хотя бы некое подобие Бытия. Для среднего добропорядочного человека его Смерть будет продолжением жизненного процесса в его Сознании, а также преследованием всех прижизненных интересов и тенденций.

Сознание такого человека и его чувство понимания процессов, происходящих вокруг него, останутся теми же самыми. Он не ощутит никакой большой разницы в своих состояниях и зачастую просто даже не осознает, что прошёл через краткий эпизод своей собственной физической Смерти, которую он так боялся.

Воля к Жизни, которая коренится в каждом живом существе, на низших стадиях духовного самораскрытия выражается инстинктом самосохранения. Вот где следует искать начало страху Смерти. Мало-помалу, в результате многократно повторяемого опыта, человек начинает понимать высшие цели и высшие интересы в Жизни.




















2.2 «
Ars

morienti
» Исскуство смерти
Сегоднянаша социальная структура, равно как  и философия, религия и медицина, почти ничего не могут предложить для душевных мук умирающего. Соответсвенно специалист, работающий в условиях такой культуры, практически ничего не может предложить в качестве позитивной альтернативы умирающим: более разумно помогать тому, у кого есть шансы вернуться к продуктивной жизни, нежели тому, кто более не в состоянии вносить вклад в развитие общества и в ближайшем будущем физтчески перестанет существовать.

Кроме того, работа с умирающими и их семьями крайне трудна. Она не только предъявляет высокие требования и сложна по своей сути, но и происходит в неблагоприятных условиях, пронизанных пессимизмом. Психотерапевт постоянно соприкасается с сильными и болезненными эмоциями, предопределенными обстоятельствами, в которых находятся умирающий и его близкие. К тому же личные отношения с человеком, находящимся на пороге смерти, могут пробуждать собственную тревогу, связанную с идеей биологической кончины. Как показывают исследования, осознание смерти организмом находится практически на клеточном уровне и представляется главной прчиной неестественногоуклонения от связанных с нею проблем. А в условиях полного отсутствия социальных, психологических, философских и духовных систем, обеспечивающих поддержку и могущих быть противопоставленными этому страху, последний становится важнейшим препятствием в работе с умирающими и основным сдерживающим фактором в деле оказания им эффективной помощи.

Правда, в противовес того, что было сказано выше две культуры в истории человечества проявили особое внимание и выказали особое знание, касающееся прцесса умирания: египетская и тибетская. Их священнослужители исполняли
сложные ритуалы для облегчения последнго перехода и разработали сложнейшие карты, служашие инструкциями в посмертном путешествии души. В письменной форме данные руководства известны нам под названиями «Египетская книга мертвых»(32) и «Тибетская книга мертвых»(3). Рассмотрим каждую из них вкратце.

«Египетская книга мертвых» — заглавие собрания погребальных текстов, которые древние египетские писцы составляли на благо знатного покойника. Они состоят из заговоров, заклинаний, гимнов, плачей, магических формул и молитв. От первой до последней строки в текстах проявляется непоколебимая вера египтян в воскресение и бессмертие души.

Согласно египетской мифологии бог Солнца Атум-Ра днем проплывает в ладье по небу. В час заката солнечная ладья проходит через горную цепь на западе и ночью продолжает путь через Туат, потусторонний мир и обитель мертвых. Область Туат, называемая Секхет Аару, является царством Осириса. Сюда допускались только те, кто благополучно прошел через судилище в зале Маат. Туат подразделялся на 12 областей по числу часов, которые солнечная барка проводила в потустороннем мире ночью. Перед входом в каждую из них находились врата, охраняемые тремя божествами-стражами и представляющие особые опасности для обитателей солнечной ладьи. Спутникам бога Солнца приходилось пробиваться сквозь места, озаряемые огнем, где жара, клубы дыма и ядовитых испарений оюжигали ноздри и рты. Ужасные существа, фантастические создания и чудовищные змеи подстерегали их по пути. Самой страшной из опасностей был брат Осириса Сет в образе гигантского змея, пытающегося пожрать солнечный диск. Ежедневно Афу-Ра завершает путешествие через Туат, преодолевает все опасности, с помощью богини-кошки Бастет убивает Ааепа и поднимается над восточными горами, даруя тепло, свет и жизнь. Египтяне полагали, что души умерших проходят через ту же борьбу и превращения, что и Афу-ра.(32)
«Бардо Тедоль», или «Тибетская книга мертвых», относится к гораздо более позднему времени, чем ее египетский аналог. «Бардо тедоль» является руководством для умирающих и умерших, наставлением, помогающим отправившимся в путь определять различные фазы промежуточного состояния между смертью и новым рождением и достичь освобождения. Всего тибетцы различают 6 промежуточных состояний, или бардо.

Естественное бардо – период внутриутробного существования.

Вторым -  бардо, в котором пребывают во время сна.

Третье бардо достигается в состоянии экстатического равновесия во время глубокой медитации.

Оставшиеся три бардо связаны со смертью и новым рождением: бардо момента смерти; бардо, когда в состоянии наступающему после смерти, переживаются кармические иллюзии; и бардо процесса возвращения в существование в сансаре путем устремления к новому рождению.

В «Бардо Тодоль» описываютя события происходящие на психическом плане в момент смерти: телесное чувство давления («земля погружается в воду»), превращение сковывающего холода в лихорадочную жару («вода погружается в огонь») и возникновение ощущения, словно тело разрывается на мельчайшие частицы («огонь погружается в воздух»). В момент кончины умирающие видят «Изначальный ясный свет». Если они не охвачены всепоглащающим напряжением, то могут мнгновенно достичь освобождения. Если же замешкаются,- то позже им снова представится подобная возможность, в тот момент, когда над ними засияет второй источник ясного света. Упустив эту возможность, они должны будут проходить через трудную для понимания последовательность духовных событий, в ходе которых их сознание постепенно все более отдаляется от освобождающей истины по мере приближения к новому рождению.(3С.531-590).

Хотелось бы также отметить современные данные тибетских монахов, изложенные в книге А. Бейли «Проблема смерти»(4), а именно созданную ими
технику умирания, которую каждый из нас может осуществлять в течение жизни.

«1. Учитесь фокусироваться в голове благодаря визуализации, медитации и неустанной практике концентрации; развивайте способность уподобляться королю, сидящему на троне между бровями. Это правило можно прилагать к повседневным жизненным делам.

2. Учитесь на служении сердца, а не на эмоциональном подъеме основывать свою помощь другим. Перед любой подобной деятельностью ответьте на два вопроса: Оказываю ли я эту услугу индивидууму, как индивидуум, или как член группы – группе? Является ли моим мотивом эгоический импульс, либо я побуждаюсь эмоцией, желанием блеснуть или любовью к тому, чтобы меня любили и мной восхищались? Эти два действия приводят к фокусированию жизненных энергий над диафрагмой и тем самым аннулируют притяжение солнечного сплетения. Последний центр становится все более пассивным, и снижается опасность прокола ткани в этой области.

3. При отходе ко сну учитесь удалять сознание в голову. Это надо практиковать как конкретное упражнение, когда ложишься спать. Нельзя позволять себе медленно растворяться при засыпании, старайтесь сохранять сознание цельным, пока не наработается сознательный выход в астральный план. Практикуйте релаксацию, неотрывное внимание и настойчивый подъем к центру в голове, потому что, пока стремящийся не научился постоянно осознавать все сопутствующие засыпанию процессы, сохраняя в то же время власть над собой, такая работа сопровождается опасностью. Первые шаги должны быть разумными и практиковаться долгие годы, пока не достигнется легкость в работе удаления.

4. Фиксируйте и наблюдайте все феномены, связанные с процессом удаления, как во время медитативной работы, так и при отходе ко сну. Будет обнаружено, например, что многие почти болезненно вздрагивают и сразу просыпаются после засыпания. Объясняется это тем, что их сознание



выскальзывает через недостаточно чистую ткань, через частично закрытое отверстие. Другие могут слышать громкий треск в области головы. Его могут вызывать жизненные дуновения в голове, которые мы обычно не сознаем; он обусловливается внутренней астральной чувствительностью, позволяющей слышать всегда наличествующие, но, как правило, нерегистрируемые звуки. Третьи, засыпая, могут видеть свет, или цветные облака, или фиолетовые знамена и вымпелы, – все это эфирные феномены. Все подобные феномены нереальны и связаны с жизненным телом, с праническими эманациями и с тканью света».(4С.491-505).

Данная практика и следование этим четырем правилам в течение ряда лет в большой мере облегчает технику умирания, так как человек, научившийся владеть своим телом при засыпании, имеет преимущество перед человеком, никогда не обращавшим внимания на этот процесс.

В связи с техникой умирания в настоящее время можно дать лишь одно-два указания. Мы не будем обсуждать то, что видит присутствующий наблюдатель, а разберем лишь то, что поможет облегчить исход души.

Первое: пусть в комнате царит молчание. Конечно, так часто и бывает. Следует помнить, что умирающий обыкновенно бывает без сознания. Это кажущаяся, а не реальная бессознательность. В девятистах случаях из тысячи мозг целиком осознает события, однако налицо полный паралич воли к выражению и абсолютная неспособность выработать энергию, которая бы засвидетельствовала жизнь. Если молчание и понимание царят в комнате умирающего, отходящая душа может до последней минуты сохранять власть над своим инструментом и сделать необходимые приготовления.

Позднее, когда больше будет известно о цветах, лишь оранжевый свет будет допускаться в комнате умирающего; его наладка будет сопровождаться должными церемониями, когда уже не будет оставаться никакого шанса на выздоровление. Оранжевый способствует фокусированию в голове, также как
красный стимулирует солнечное сплетение, а зеленый оказывает определенное воздействие на сердечный и жизненный потоки.

Определенные виды музыки будут использоваться после того, как больше будет понято о звуке; пока же нет такой музыки, которая бы облегчала работу удаления души из тела, хотя некоторые ноты органа будут найдены эффективными. В самый миг смерти, если звучит собственная нота умирающего, она скоординирует оба потока энергии и в конечном счете оборвет жизненную нить, однако знание это пока слишком опасно, чтобы быть переданным, и может быть дано позднее. И еще одно замечание. Очень важное значение имеет последняя мысль умирающего человека, ведь ее нельзя заранее спланировать, она  находится в самых глубинных недрах нашего подсознания. Она вспыхнет и  затухнет, но от не будет зависеть многое...(5С.91).

    продолжение
--PAGE_BREAK--Глава 3
Экспериментальное изучение психологического отношения людей к смерти













3.1 Организация и проведение исследования.


Описание выборки
.Наше исследование проводилось в течение полугода. За это время нами было опрошено 150 человек в возрасте от 8 до 76 лет. Все опрошенные являются жителями города Баку.Из них 79 человек женского пола (53%), и 71 ( 47% ) мужского.

Среди опрошенных присутствовали представители нескольких национальностей, а именно:

Азербайджанцы – 86 человек (57%);

Русские – 52 человека ( 35% );

Украинцы – 5 человек ( 3% );

Татары – 4 человека ( 3% );

Лезгины – 3 человека ( 2% ).

Кроме того имелись различия и в религиозной принадлежности. 77 опрошенных (51% ) относят себя к мусульманской религии, 55 человек ( 37%) к христианской,  а 18 опрошенных (12%) причислили себя к числу неверящих в Бога, а именно атеистов.

Так как целью нашего исследования являлось выявить психологическое отношение к смерти с позиции возраста, все опрошенные были условно разделены нами на 5 возрастных групп:

От 8 до 15 лет ( отрочество);

От 16 до 30 лет ( юность);

От 31 до 45 лет ( молодость);

От 46 до 60 лет ( зрелость);

От 61 до 76 лет ( старость ).
Описание методик.В нашем исследовании для сбора фактического материала были использованы следующие психологические тесты:
1.     Цветовой личностный тест М. Люшера (малый тест Люшера).

Состоит из  8 цветов( синий, зеленый, красный, желтый, фиолетовый, коричневый, черный м серый). Данный тест направлен на определение эмоционального состояния личности.

2.     Тест «Рисование смерти»

Инструкция к проведению данного теста выглядит следующим образом.

«Перед вами чистый лист бумаги. Возьмите принадлежности для рисования (цветные карандаши, фломастеры, краски ).Закройте глаза, сделайте немного глубоких вздохов, подумайте о смерти.Откройте глаза.Теперь выберите цвета и начните рисовать ваш символ смерти.Не нужно сознательно выбирать какой-то символ, просто начните рисовать.Если вам трудно начать, то попробуйте взять карандаш или фломастер в левую руку ( если вы правша ) или в правую (если вы левша). Вы чуствуете, что вас тянет писать слова? Пишите слова.Когда вы завершите рисование, возьмите новый лист бумаги ( можно теперь выбрать другие цвета ) и начните рисовать свои чуства, относящиеся к смерти. И в этом случае старайтесь рисовать спонтанно, не обдумывая то, что вы делаете.

3.     Психологический тест -  опросник

В нем были представлены как закрытые, так и открытые вопросы,        направленные на выявление отношения людей к смерти( полный вариант теста -   опросника дан в приложении).

4.     Помимо этого с опрашиваемыми проводилась беседа, а также велось наблюдение за ними.

Психологическое иследование велось следующим образом: первичным давался тест Люшера, затем предлагался тест «Рисование смерти», далее тест – опросник,  и в заключении мы повторно предлагали Цветовой тест М. Люшера, с целью выявить наличие или отсутствия личностной тревоги, относительно изучаемой проблемы.
Как видно из вышесказанного нами был сделан акцент на использование невербальных методик, т.е. путем рисунков и цветов определить объективноеотношение человека к смерти.















































3.2 Возрастной аспект отношения к смерти.
В нашем исследовании анализу были подвергнуты такие эмоциональные особенности личности, как: эмоциональное состояние личности на момент начала проведения эксперимента и при его окончании, наличие или отсутствие  угнетенного настроения, наличие или отсутствие тревожности и т.д.

На основании сбора и анализа полученного фактического материала, после проведения первичной статистической обработки можно выявить следующие возрастные различия между возрастными группами. Для начала хотелось бы описать отношение к феномену смерти  с позиции каждой возрастной  группы,  а затем имеющиеся сходства и различия между ними. 

Первая возрастная категория(от 8 до 15 лет).


После проведения цветового теста М. Люшера и последующей ранговой раскладки цвета в данной возрастной группе был получен следующий первичный  цветовой ряд: 31452706. Это свидетельствует, что на начало эксперимента в группе присутствовал следующий эмоциональный настрой: стремление к активной деятельности, богатым впечатлениям и переживаниям, чарующей близости и жизни наполненной множеством ярких событий и переживаний, правда при налачие застоя физических потребностей. Тревожность на данный момент отсутствует.

В рисунках присутствует «детский дух» отношения к смерти.Отсутствует абстрактное мышление. Об этом свидетельствует восприятие самой смерти (смерть с косой, предметы возможной смерти, последние минуты жизни). Цвета предпочитаемые при рисовании, это красный, синий, зеленый и желтый. Темные оттенки практически отсутствуют.

Данные теста – опросника мы решили изложить в таблице, которая приведена в приложение ( см. Таблицу № 1).
Большинство из отвечающих выбирали предложенные ответы, но также были предложены и свои. Так например, на вопрос с какой музыкой вы могли бы сравнить смерть, 13% ответили, что это грустная песня без слов. На счет цвета смерти, 23% ответили, что цвет у смерти отсутствует. 20% опрошенных школьников хотят умереть совершая подвиги, и 36% считают, что проживут они столько, сколько им отведено судьбой  и не им решать о возрасте. Кроме того мы просили назвать смерть другим словом. Ответов было много. Но большинство всказали идею о том, что смерть – это другая жизнь.

Как завершающий тест, проводилась вторичная ранговая раскладка цвета, и был выявлен следующий цветовой ряд: 13425076

Итак, давайте посмотрим изменилось ли отношение к смерти у школьников. Как мы видим тревога отсутствует и в данном случае, но на смену неугомонной активности пришел покой и гормония, успокоение и удовлетворение. Появляется трезвое и напряженное внимание, стремление выработать свое собственное суждение, требование собственной независимости и уважения, которое они пытаются найти в близком и спокойном общении.

Вывод:В возрасте до 15 лет, человек воспринимает смерть как конец жизни, наступающий тогда, когда придет время.Сравнивает смерть с тихой и спокойной музыкой, глубоким сном, завядшем цветком, и в темных тонах. Не было выявлено наличие тревоги и угнетенного настроения.

Вторая возрастная группа (16-30) лет
.

Первичная ранговая раскладка по Люшеру следующая: 13524076. Присутствует стремление к тесному союзу, основанному на гармонии и самопожертвовании. Поиск нежных, приятных и чарующих отношений.Имеется предрасположенность к чуственному реагированию. Тревога отсутствует.

Рисунки в данной возрастной группе  несколько отличаются между собой, но во всех можно проследить тревожное настроение. Об этом свидетельствуют черные тона присутствующие в рисунках. Большинство опрошенных рисовали 
лицо, причем с иронической улыбкой. Скорее всего это свидетельствует о присутствие некоего бессознательного страха, и еще была выявлена

нервозность. Почти все рисунки были выполнены штриховым, грубым закрашиванием.

Результаты анкетирования мы опять приводим в таблице № 2 (см.Приложение).

Как видно из таблицы большинство опрошенных предлагали свои ответы на вопросы, т.е. это свидететельствует о том, что человек начинает задумываться о смерти, обдумывать  и принимать либо не принимать факт ее существования.

Давайте проанализируем эти ответы. Мнения касательно наличия у смерти лица разделись ровно пополам. 15 человек считают, что оно есть, а 15, что его нет. Так какое оно? Оно прекрасное, отважное с огромными глазами. Полагаясь на ответы на вопрос, что вы чуствуете, когда думаете что тоже умрете, 23% восприняли это как должную неизбежность. Один ответ мне очень понравился: последние минуты жизни сравниваются с водопадом (красиво). Каким другим словом назвали смерть представители этой возрастной группы. Смерть – бесконечный тоннель, путешествие в другое измерение.

И снова Люшер. Вторичная ранговая раскладка выглядит следующим образом:

31425076. И вновь тревога отсутствует. На смену глубокому покою приходит активность сочетающаяся  с гармонией. Данная активность и полное любви единение создают предпосылки для истинного счастья. Живо воспринимают происходящее и решительно отстраняются от общепринятых взглядов. Пытаются скрыть собственную чувствительность, одиночество и обидчивость.

Вывод:В возрасте от16 до30 лет человек объективно воспринимает факт смерти. На этом возрастном этапе появляется страх при мысли о смерти и нервозностью Тревога пока отсутствует.
    продолжение
--PAGE_BREAK--