Москва и железная «мощь»Святослава
(о происхождении названия Москва)
С.И. Павлов
Этопервая книга из серии «Царь-слово», которую издательство «Белыеальвы» представляет тем, кого интересуют невыдуманные тайны минувшихтысячелетий. По сути дела, каждое слово есть живой организм — своеобразный генпамяти наших предков. Зачастую в каком-нибудь привычном для нашего слуха имени,географическом названии, термине таится больше информации, чем можно вычитатьпо тому же предмету в хрониках, хронографах, летописях. (Все зависит от уменияправильно расшифровать эти слова, имена, названия, термины.) К примеру, прирасшифровке заложенного в древности смысла в хорошо известном нам всем слове МОСКВАавтором этих строк получен результат, позволяющий проследить историюпроисхождения благозвучного имени нашей столицы. История весьма любопытная...
От автора
Несмотряна мое уже устоявшееся амплуа писателя-фантаста и, несмотря на то, что кругзатронутых в этой работе проблем выглядит довольно необычно, читателей на сейраз ожидает серьезное чтение. По крайней мере, лично я отношусь к обсуждениюразвернутой здесь темы совершенно серьезно. А потому заранее долженоговориться: любителей просто развлекательного чтива эта работа вряд лиудовлетворит — она для тех, кого интересуют невыдуманные тайны минувшихтысячелетий. Годы писательского труда научили меня относиться к слову как кживому организму. По сути дела, каждое слово и есть живой организм -своеобразныйген памяти наших предков. Зачастую в каком-нибудь привычном для нашего слухаимени, географическом названии, термине таится больше информации, чем можновычитать по тому же предмету в хрониках, хронографах, летописях. (Все зависитот умения правильно расшифровать эти слова, имена, названия, термины.) Кпримеру, при расшифровке заложенного в древности смысла в хорошо известном намвсем слове МОСКВА автором этих строк получен результат, позволяющий проследитьисторию происхождения благозвучного имени нашей столицы. История весьмалюбопытная...
«Москва… как много в этом звуке!..»
Москвичей,россиян (и не только москвичей и россиян) давно занимает вопрос: каков издревлезаложенный смысл сокрыт в слове МОСКВА? Ведь не просто так, не с бухты-барахтывозникло это симпатичное, исполненное фонетического благозвучия имя реки игорода. Языковеды (этимологи) давно работают над разрешением этой довольно-такиактуальной проблемы, но до сего дня вразумительного ответа получено не было.Дальше констатации «факта», что город Москва позаимствовал своеназвание у реки, дело не шло. Были попытки дешифровать гидроним МОСКВА методомсопоставления с корнями похожих слов, взятых из финно-угорских, балтийских изападнославянских языков. Ничего не получилось. И даже хуже, чем ничего,поскольку такого рода попытки уводили этимологический поиск далеко в сторону.До сих пор на страницах печатных изданий блуждают этимологические мифызабавного содержания: дескать, термин МОСКВА по своему смыслу можноотождествить с множеством похожих иноязычных слов, выражающих понятия«влага», «лужа», «мыть», «нырять»,«мутная вода», «болото» и прочее в таком же духе.
Нет,конечно, никакой трагедии, если в названии реки, города отложилось понятие оводе, влаге. Драматизм ситуации в другом: москвичи вынуждены доверять заведомоошибочному толкованию смысла, заложенного историей в названии их города, незная, что уже существуют более прогрессивные идеи дешифровки.
Долгоевремя дешифровщиков сбивала с толку последняя часть слова МОСКВА: по мнениюбольшинства из них, древнее слово «ва», прибавляемое к названию своихрек народом коми (реки Обва, Колва, Сылва, Нейва и др.) должно играть главнуюроль в названии реки Москвы, поскольку на языке коми «ва» означает«вода». Попытка объяснить гидроним МОСКВА через посредство одного изязыков финно-угорской языковой семьи на первых порах казалась логичной, так какпо данным историко-археологических исследований территорий Волго-Окскогобассейна (куда входит и бассейн Москвы-реки) именно финно-угорские племенапроживали здесь в первой половине I тысячелетия н.э. Но попытка не удалась.
Обилиена территориях Волго-Окского бассейна явно неславянских гидронимов на"-хра" (река Пахра, озера Селихра и Кончихра в бассейне рекиКлязьмы), на "-кса", "-кша", "-ур","-ус" (реки Падокса, Колокша, Бачур, Киструс и др.) толькоподчеркивали странность появления здесь двух территориально близких гидронимана "-ва" — Москва, Протва (в древнем произношении Протова).
Общуюкартину еще более усложняло то обстоятельство, что по материалам изучения такназываемой Дьяковской археологической культуры Волго-Окского бассейна ученыесделали вывод: часть памятников этой культуры принадлежит предкам славян.(Датируется Дьяковская культура 2-й половиной I тысячелетия до н.э. и 1-й пол.1-го тыс. н.э.). А к концу 1-го тыс. н.э. на этих территориях славянскоенаселение стало, очевидно, преобладать (при том, что западная часть территорийсохранила следы пребывания балтов).
Этнографическиеособенности Волго-Окского региона вынуждают опробовать новый подход космыслению и дешифровке термина МОСКВА. Стратегия нового подхода заключается втом, чтобы использовать для этой цели вошедшие в состав слов многих евразийскихязыков речевые элементы реликтового протоиндоевропейского языка, которые в своевремя являлись простейшими звуковыми кодами понятий, необходимыхпатриархально-родовому сообществу людей в качестве хотя бы приблизительныхориентиров в повседневной жизни. Реликтовые звуковые коды (назовем ихархеоморфами) постепенно превращались в односложные слова протоиндоевропейскогоязыка, способные складываться в простейшие выражения (назовем ихархеоглоссами). Для подавляющего большинства языков северного полушария планетыизначальной базой является общий набор археоморф, — это своеобразный наборязыковых «генов» каждый из которых «заведует» своим кругомродственных понятий. С помощью современной компьютерной техники достаточнопросто свести все существующие археоморфы и определяемые ими понятия вобщеописательную схему (наподобие известной таблицы Д.И. Менделеева), — такойсхемой удобно пользоваться в практике этимологических изысканий; своего родаАзбука археоморф.
Используемфрагменты этой Азбуки-схемы для объяснения названия Москва и его«водяного», как некоторые считают, окончания "-ва".
Нет,протоиндоевропейское слово «ва» означало не «вода» (как всовременном коми языке), а вполне определенно соответствовало понятиям«охват», «захват», «занять»,«поместить», «вместилище». Археоморфа ВА легко различаетсяв словах ухВАт, ВАза, ВАл, оВАл, ВАнна, СеВАн (озеро), ВАта, сВАтать и др. Иесли археоморфа ВА сохранилась в начале или в конце слов ВАрвар, голоВА,короВА, то это вовсе не значит, что голова или корова наполнены водой, аварвары — обитатели непременно болотистых мест.
Понятие«вода» (в смысле — «течение», «поток»)обозначались реликтовыми протоиндоевропей-скими словами «да»,«до», «ду» (сочетание археоморф ДО + У). Понятие«река» в глубокой древности обозначалось парой протоиндоевро-пейскиходносложных слов «да на» (то есть -«течет здесь»), «дона» (то есть — «протекает здесь»), «ду на» (то есть — «протекает внутри здесь»). Сравните названия хорошо известныхевропейских рек ДНепр (в древности Днепр назывался Данапр — то есть«течет здесь порогами»), ДНестр, ДОН, ДУНай; спокойно можетеприбавить к этому перечню название библейской реки ИорДАН.
Удревних индоевропейцев бытовал еще и родственный аналог понятию«вода» — слово «ли» (в смысле — «льющееся»,«жидкое», «жидкость»). Археоморфа ЛИ присутствует во многихсловах: ЛИть, ЛИвень, ЛИман, сЛИвки, ЛИкер, ЛИтр, бЛИны и в неисчислимомколичестве слов иных. Читатель может возразить: «А много ли жидкости,скажем, в словах „лицей“, „линия“, „Гелиос“(солнце)?» Ну, слово «лицей» разбирать здесь не стоило бы, таккак в нем нет археоморфы ЛИ в чистом виде: современное слово «лицей»произошло из древнегреческого «лукейон», что означает — «залСветоносного» или «зал Аполлона» (поскольку«Светоносный» — эпитет бога Аполлона). А вот в словах«линия» и «Гелиос» понятие о жидкости действительноприсутст-вует. ЛИния -«морской горизонт» (буквально -«жидкостьвнизу). ГеЛИос — »порождаемый морем" (буквально «рождающийся изжидкости»), — ведь Греция трех сторон окружена морем, и для греков каждыйдень солнце как бы рождается из воды; позже, когда археоморфа ЛИ сталаиспользоваться для образования понятий «светлый»,«светоносный» (жидкость ведь блестит, отсвечивает), термин ГЕЛИОСприобрел значение бога Солнца — «Светоз-арный»,«Светоизлучающий».
Второевозражение читателя: «Не кажется ли автору, что русское слово»вода" гораздо ближе по звучанию к слову «ва» на комиязыке, чем к протоиндийскому «ли»?!"
Верно.Можно сказать даже больше: в прото-индоевропейском языке наряду с привычным длянас словом «вода» наверняка было в ходу и слово «вада». Туттребуется пояснение: современное русское слово «вода» сочетание двухархаических морф ВО + ДА (или БО + ДА, что равнозначно). Если учесть, что вглубокой древности ВО (или БО) означало класс понятий «большой»,«большое», «внутри», «внутренность»,«чрево», «нутро» (сравните русские слова «жиВОт»,«ВОл», «БОчка»), то в сочетании двух элементов ВО + ДАможно легко различить «большой» + «поток». Значит, слово«вода» мы вправе объяснить переводом с протоиндоевропейского:«Большое течение», «Большой поток». И слово«вада» мы вправе представить сочетанием археоморф ВА + ДА (или БА +ДА, что равнозначно) и объяснить переводом «Захватывает поток»,«Охватывает (подхватывает) течение». Сравните с немецким словом«баден» («купать») и выражением «зихь баден» («купаться»).Понятно, что древние археоглоссы «во да» и «ва да» близкиеродственники, и та и другая опосредованно означает одно и то же — вода. И такжепонятно теперь, что слово на коми языке «ва» («вода») — этопросто сокращение, возникшее из древней археоглоссы «ва да». Своегорода курьез: из корыта выплеснули воду долой, а корыто назвали водой. И такихкурьезов в любом языке отыщется сколько угодно!
Вбалтийских и славянских языках, в отличие от языка народа коми, «ва»так и не было наделено статусом понятия «вода» — это надоподчеркнуть. Здесь еще важно отметить, что коми никогда не обитали натерриториях, близких к Москве-реке или к Протве: их гидронимы на"-ва" сгруппированы «в краю далеком» — за несколько тысячкилометров северо-восточнее Москвы. И в восточном направлении от Москвыгидронимы на "-ва" тоже отсутствуют, как говорится, вчистую. Зато ихможно найти южнее Москвы-реки (ближайший гидроним на "-ва" -рекаПротва, чуть дальше на юго-запад — река Болва, на юго-восток — река Ранова). Всвязи с этим обстоятельством можно сделать вывод: древний народ, давшийнескольким рекам имена с окончанием на "-ва", расселялся винтересующем нас регионе в направлении с юга на север; и очень похоже, чтокрайним северным или северо-восточным пунктом его расселения в те времена сталоместо, на котором ныне красуется столица России.
Историкине могут сказать абсолютно точно, когда представители этого древнего народавпервые появились на берегах Москвы-реки, однако уверенно могут назвать его имя- Вятичи. Очевидно, это потомки той части славянского этноса, которая на рубеженовой эры была вытеснена на север и северо-восток ордами ираноязычных племен,известных в истории под именем сарматы. Вторжение сарматов в приазовские ипричерноморские степи было настолько сокрушительным для земледельческогославянского населения, что уцелевшие общины предпочли покинуть южные земли иуйти подальше в северные леса -в верховья Днепра и Дона. Там, в местахнедоступных кочевым ордам, в первой половине первого тысячелетия новой эрыстали формироваться новые племенные центры и племенные союзы славян, появилисьпатронимические названия племен вроде Кривичей, Радимичей, Вятичей. ПостепенноВятичи расселились в средней части бассейна Оки и к исходу первого тысячелетиязаселили часть бассейна Москвы-реки. Надо полагать, именно в этот период и возниклоназвание МОСКВА. Но можно ли категорически утверждать, что с самого начала этоназвание имело отношение к реке? Большинство этимологов считает название МОСКВАгидронимом чистейшей воды.
Странныйкакой-то гидроним… Где еще вы встречали такое название реки, в конце котороготребуется постоянное напоминание о том, что это именно река, а не что-то иное:Москва-река, на Москве-реке, у Москвы-реки!.. Представьте себе, что в разговоревы постоянно поясняете названия рек: Дунай-река, на Дону-реке, у Волги-реки, кЕнисей-реке, на Лену-реку, Десна-река, и так далее. Абсурд? Конечно. Но абсурдлишь в том случае, если мы прибавляем пояснение "-река" к гидрониму,ибо получается «масло масляное» «река речная». Другое дело,если гидронимом становится слово изначально не имевшее никакого отношения кгидронимике. Вот тогда, действительно, пояснение "-река" будет кместу. Как к месту, скажем, пояснение "-камень", прибавляемое кслову-названию «Алатырь». В русском фольклоре потому и употребляетсяназвание-тандем Алатырь-камень, что Алатырь по сути дела ведь и не каменьвовсе, а янтарь. В ранг камня народные сказители возводят его с помощьюнастойчиво употребляемого пояснения: Алатырь-камень.
Читательвправе возразить: дескать, название-тандем Москва-река понадобилось москвичамтолько для того, чтобы отделить понятие «река Москва» от одинаковозвучащего понятия «город Москва». Да, конечно, это дело полезное,бесспорно. Однако здесь нелишне будет отметить, что в аналогичных ситуациях(нередких, кстати сказать, на русских просторах) наши предки либо разделялитакого рода понятия другими способами, либо не разделяли совсем. Как правило,реки, на которых появлялись одноименные города или поселки, приобреталиуменьшительную форму того же названия. К примеру, речка Коломна, на которой вXII веке был построен одноименный город Коломна, стала называться неКоломна-река, а просто Коломенка. То же самое произошло с реками Орел, Мстера,Палех, Пенза: после постройки на их берегах городов и сел, получивших те женазвания, эти реки стали именоваться соответственно -Орлик, Мстерка, Палешка,Пензятка. Напротив, мирно уживались в прошлом и продолжают так же мирноуживаться и в наше время одинаковые названия: река Воронеж — город Воронеж,река Вязьма — город Вязьма, река Таруса — город Таруса, — а ведь это в близкомсоседстве с Москвой!
Почемуже тандемное название Москва-река стоит особняком, в интересном такомодиночестве? Не потому ли, что возведенный позже на ее берегах крупныйремесленный город имел больше «законных» прав унаследовать солидныйисторико-географический термин МОСКВА, нежели ничем ни примечательная речка?Будь иначе, нам, скорее всего, довелось бы называть Москву-реку просто Москвой,а свою столицу — Москвоградом. Живой и отнюдь не случайный пример подобной«именной пары» у нас, что называется, перед глазами: Волга иВолгоград. Многострадальный, дважды переименованный в XX веке город-герой носитимя Волгоград, а тысячелетняя Волга так и осталась Волгой; она единственная«законная» наследница историко-геогра-фического термина ВОЛГА-никакие пояснительные названия-тандемы к ней не пристали.
Итак,зародилось крамольное подозрение: термин МОСКВА изначально не был гидронимом, илишь пояснительное название-тандем Москва-река придало этому термину статусгидронима. А вот построенный позже на ее берегах город Москва пояснительнымсловечком-прибавлением "….град" не обзавелся — в этом проявилсясимптом его именной независимости от названия реки. По-видимому, город имелбольше прав унаследовать в своем имени термин МОСКВА, чем наследница-речка.
Чтобыпревратить подозрение в рабочую гипотезу, нужны дополнительные аргументы. Ониесть. И прежде всего — это данные изучения уже упомянутой здесь археологическихкультур Дьяковского периода и более позднего времени.
Материалыраскопок былых поселений свидетельствуют о том, что древнее население этогорегиона почти тысячу лет (начиная с первых веков новой эры и до конца первоготысячелетия) проживало в обстановке мирного благополучия. Если на рубеже новойэры основным типом дьяковского поселка были небольшие городища, расположенныена труднодоступных местах по берегам рек, надежно укрепленные валами, рвам ипрочими крепостными сооружениями, то позже (с появлением племен под общимназванием Вятичи) преобладает другой тип — открытые селища без оборонительныхукреплений. В условиях мирного времени первого тысячелетия население региона,естественно, достигло довольно высокого уровня экономического развития:совершенствуются навыки земледелия, скотоводчества, полнее используютсяприродные ресурсы, процветают ремесла — ткачество, обработка металлов,изготовление хозяйственных орудий из железа и бронзы, изготовление ювелирныхизделий из бронзы и серебра.
Корочеговоря, веками богатели населенные Вятичами вольные земли, в том числе — иМосковский край. И не случайно в начале второго тысячелетия именно в этомрегионе возник ряд крупный ремесленных городских центров -Москва, Дедослав,Неринск, Колтеск. И так же не случайно богатый регион постепенно сталпривлекать к себе внимание соседних раннефеодальных государств. Хазарскиекаганы мечтали включить приокские земли в пределы своих обширных владений, ноудовлетворились эпизодическими поборами в девятом веке на верхнем Дону. Вдесятом веке, после того как Святослав разгромил огромную Хазарскую державу,Вятичи согласились выплачивать дань киевским князьям, однако сохраняли своюполитическую независимость до двенадцатого века (сохраняли сугубо мирным путем,ибо уже ощущали себя частью Великой Руси). Все местные князья были вятическогопроисхождения.
Здесьважно подчеркнуть: Вятическая цивилизация, представители которой составили ядронаселения Московского края, отличалась исключительно мирным характером. Напротяжении доброй тысячи лет вятические земли в центре Восточной Европы быличем-то вроде благословенного острова в океане кровавых междоусобиц, вторжений,грабительских войн и разрушительных нашествий. Вятичам практически незачем былостроить города с мощными крепостными укреплениями, совершенствоватьпроизводство холодного оружия, создавать обученные военному делу хорошовооруженные дружины. Вооружение подразделений местных блюстителей порядка врядли отличалось чем-то особенным от экипировки обычного охотника: копье, нож, луки стрелы. Судя по данным археологии, на вятической земле даже боевые топорыбыли в диковину, не говоря уже о мечах. Надо полагать, большинство Вятичей и вглаза не видывало настоящих профессиональных воинов той эпохи русских витязей,норманских викингов, западноевропейских рыцарей. Случай ознакомиться с нимипредставился Вятичам, видимо, лишь в 964 году, когда один из самых талантливыхполководцев древней Руси киевский князь Святослав (сын и преемник весьмаизвестных в русской истории князей Игоря и Ольги) предпринял военный поход наХазарский каганат в обход враждебных печенежских кочевий — через вятическиеземли с выходом на Волжскую Булгарию. И легко можно представить себе, какоеошеломительное впечатление произвела на мирных обывателей армия Святослава — рослые воины-богатыри в блистающих железных доспехах, с головы до ног увешанныеневиданными в этих краях стальными мечами, кинжалами с серебром и медью нарукоятях, боевыми зеркально отшлифованными топорами, устрашающей формыжелезными булавами. Звон кольчуг, лязг оружия и доспехов, грохот окованныхметаллом червленых щитов… В наше «время такой же эффект смогли быпроизвести на людей разве что приземлившиеся на городскую площадь истребителикосмического базирования с пилотами в боевых скафандрах, способных испускатьразящие лазерные лучи.
Армииприходят и уходят, оставляя после себя явные и скрытые следы своего пребывания.Умолчим о скрытых следах, оставленных на вятической земле молодцами князяСвятослава, но поговорим о следах лингвистических.
Довизита, нанесенного Вятичам окованной железом дружиной Святослава, в речевомобиходе местного населения вряд ли были в частом употреблении хорошо известныев других регионах Руси слова: „мощь“, „мощный“,»мосики", «мужчина», «мазь»,«мучиться». Причина, слава Богу, чисто прагматическая -тысячелетнийпуть мирного развития вятической цивилизации. Ибо все эти слова — словавоенные.
Ратные,если угодно. Правда, здесь они приведены в современной транскрипции, во временакнягини Ольги и князя Святослава Эти слова и их производные писались и звучалинесколько по-иному. Скажем, в русском языке звуки «щ» и «ч»появились в эпоху средневековья — во многих случаях они заменяли собойзвукосочетание «ск». Поэтому вместо звука «щ» в обычном длянас теперь слове «мощь» наши предки произносили звукосочетание«ськ», и получалось «моськ» (или «мосики», еслиучесть, что мягкий знак в древнерусском языке трансформировался из звука«и»). Почти как в басне Крылова: «Аи, моська, знать, онасильна...»
Ноэто еще не все фонетические приключения, выпавшие на долю слова«мощь» (оно же -«мосики») за время его формирования. Нараннем этапе формирования слово «мосики» представляло собой фразу издревних односложных слов «мо си ки», в которой слово «мо»образовалось из слияния двух реликтовых слов «ма» и «о».Вот теперь мы дошли, что называется, до самого донышка истории формирования слова«мощь», — все свелось к сочетанию археоморф МА + О + СИ + КИ, то естьк фразе «ма о си ки» на давно забытом языке.
Простоинтересно, чего же такого «мощного» усматривали наши далекие предки вэтой забавно звучащей для слуха современного человека коротенькой фразе?..Теперь, когда в ней восстановлен реликтовый набор составлявших ее первичныхсловесно-смысловых символов (археоморф), опытному дешифровщику вполне по силамвыявить изначальный, затерянный в прошедших тысячелетиях смысл слова «мощь».
Итак,имеется набор археоморф МА + О + СИ + КИ.
Перваяархеоморфа не представляет собой большой загадки: археоморфа МА родоначальницакласса понятий, которые можно выразить современными словами «много»,«многие», «множество». Недаром эту археоморфу содержат в себеслова МАсса, МАк, МАкароны^ МАхра, МАхать, МАксимум, -ясно, что все онибазируются на понятии о множественности, о больших количествах каких-либопредметов, действий, явлений.
Опосредованноархеоморфа МА определяет также понятия «люди», «племя»,«народ» (ведь людей много, большое количество), — она частовстречается в названиях и самоназваниях народов, племен, этнических групп:МАвры, МАдьяры, МАнси, МАньчжуры, ноМады и др.
Читателяне должно смущать то обстоятельство, что археоморфа МА, определяющая понятие«много», благополучно укоренилась в словах «мало»,«малость», «маленькое». Парадокс? Нет. Эти слова по смыслувыражают собой некие предметные количества таких масштабов, которые трудновообразить. Кажущийся парадокс исчезнет, если, к примеру, расшифровать слово«маленькое». Реконструкция археоморф здесь будет выглядеть так: МА +ЛЕ + НИ + КО + (Х)Е. Это можно перевести на современный русский язык фразой«Множество зеленых молодых животных, издающих громкие звуки (т.е. — орущих)». Понятно, речь тут идет о лягушках, точнее — о лягушатах. В руслетемы кстати будет вспомнить знакомое нам всем с детства имя Маугли. Оно легкорасшифровывается с помощью реконструкции археоморф: МА + У + Г(Е) + ЛИ, что насовременном языке означает: «Много плавающих родила вода» или«Многих плавающих породила вода». В «Книге джунглей» Р.Киплинг дает перевод имени Маугли — «лягушонок» (перевод, очевидно, сязыка хинди). Читатель, вероятно, и сам заметил, что здесь логически возможны идругие варианты перевода: «рыбы», «рыбки», «мальки»,«головастики». Насколько все-таки точнее, совершеннее наш русскийязык!
Однаковернемся снова к выражению «ма о си ки». Тут за археоморфой МАследует археоморфа О, которая определяет понятия «внутри»,«в». Сочетание МА + О очень просто переводится на современный русскийязык одним из трех фразеологических вариантов, близких по смыслу: «Многовнутри», «Многие в», «Люди в». Какой из этих вариантовперевода окажется более логичным, более к месту в древней фразе «ма о сики» — подскажет нам дешифровка оставшихся СИ и КИ.
АрхеоморфаСИ — одна из самых своеобразных морф реликтового языка. Вроде бы на роду ейбыло написано сиять, как говорится, в славе своей, и только. Ибо практическипонятия, которые древние наши предки выражали с ее помощью, можно было быобозначить современными русскими словами «сияние»,«сверкать», «свет», «белый», «видеть»,«прозрачный», «снежный», «светило»,«блеск», «молния», «молоко». Ну прямо неархеоморфа, а какое-то сплошное небесно-молочное удовольствие!.. Для вящейубедительности, выделим ее в некоторых словах: СИяние, СИнева, вЗИрать, СИвый,С(И)ветлый, звеЗ(И)да, ИЗИда (сияющая планета Венера), С(И)веркание, С(И)нег,ЗИма, СИнд (древнее название реки Дон, отражающее, очевидно, ее прозрачность),СИверский (т.е. белый, северный), СИбирь, СИгнал, СИмвол. Когда молодая мать,кормящая грудного младенца, говорит ему: «На, бери сисю,маленький!...» — она и не подозревает, что на рубеже третьего тысячелетиявсе еще пользуется названием наполненной молоком женской груди, которое бытовалов Каменном веке — в эпоху Мадлен или даже Среднего Перигора! Доведисьсовременной молодой русской матери оказаться (с помощью машины времени,конечно) в четырнадцатом тысячелетии до наших дней в компанииматереи-кроманьонок, она с удивлением обнаружила бы, что ее обычная фраза«На, бери сисю, маленький!» на реликтовом языке звучит довольнопохоже: «На, бе ре си си у, ма о ли и!» В качестве курьеза можносообщить читателю, что популярное у нас кошачье имя Васька, судя по некоторымего особенностям, появилось на Руси раньше имени Василий и по смыслу не имеет сним ничего общего. Как ни странно это звучит, но прямым родственником кошачьегоимени Васька скорее всего является слово «бабушка» в форме«бабуська», что в переводе с реликтового языка означает буквально:«Ковшом коровье молоко отделяет» или «Ковшом коровьего молоканаделит». Значит, Васька — это тот, кого «ковшом (чашкой) молоканаделяют». А вот имена Василий и Василиса, происхождение которых объясняютпросто заимствованием из древнегреческого (греч. термин БАСИЛЕВС означает«царь»), на самом деле прошли более сложный путь из глубокойдревности в наше время. Увы, рамки очерка не позволяют автору остановиться наэтом подробнее, поскольку рассказ о контаминации многих понятий в нечто единоезанял бы несколько страниц текста. (Занимательной истории происхождения именВасилий, Василиса, Базилио и слов «василиск», «базилика»,«апсида», «базилевс» будет посвящен отельный очерк.)
Нопродолжим рассказ об очень непростой и, даже можно сказать, драматической в определенномсмысле истории археоморфы СИ. Первый удар по сиятельно-беломолочной репутацииэтой археоморфы был нанесен еще людьми каменного века, когда самыесообразительные из них изобрели новый способ обработки кремниевых ножей. Делотут вот в чем. Древнее название кремня — «силикат» — уже включало всебя археоморфы СИ. Археоглосса СИ + ЛИ + КА + ТА легко переводится насовременный русский язык: «Прозрачная вода отдельные перемещает» (тоесть понятно: люди искали и находили нужные для заготовок кремни средиобкатанных булыжников речной гальки -кремни были хорошо заметны сквозьпрозрачную воду). Новоизобретенный способ отщепа ножевидных пластинок отзаготовок — нуклеусов — позволял получать очень тонкие кремниевые лезвия,полупрозрачные по режущей кромке. Мы уже знаем, что СИ определяет понятие«прозрачное»; по логике тут рукой подать до полупрозрачности режущейкромки кремниевого лезвия, а также — до самой ее режущей функции. Так под эгидуСИ вошли понятия «резать», «разрез», «порез»,«порезаться», «срезать». Фигурально выражаясь — под эгидойСИ пролилась первая кровь… Поэтому нет ничего удивительного в том, чтобелоснежно-сиятельная археоморфа СИ на вполне законном основании вошла вструктуру «режущих» слов: леЗ(И)вие, реЗИ (режущая боль), СИла,раЗИть, маЗИ (в современном русском языке смысл этого древнего слова смягчен,поскольку при дешифровке археоглоссы Ма + СИ получаем малосимпатичный результатперевода: «Много порезов» или «Люди порезанные»,«Людей порезали»).
Соткрытием способов производства бронзового оружия (эпоха энеолита) ситуацияусугубилась: бронза не только ведь блестит — СИ, но и замечательно режет — СИ.
Ас открытием способов производства железного оружия (примерно за полторы тысячилет до новой эры) ситуация, как говорится, полностью вышла из-под контроля.Железо — это металл серебристо-белого цвета — СИ, оружие из железа сильноблестит — СИ, а уж режет — СИ — лучше не надо: люди валятся как снопы, снопы — как люди… Теперь архёоморфа СИ становится элементарным носителем не толькопонятий «светлый», «блестящий», «резать»,«зарезать», но и понятий «железный», «железо».Недаром в древнегреческом языке понятия «железо», «меч»,«топор»… и «бесчувственность» назывались одним словом — СИдерос. В латинском языке кинжал назывался СИка, разбойник — СИкариус. Вславянских языках слово СИла на заре истории соответствовало многим понятиямсветлого, если можно так выразиться, генезиса: «молочное питание»,«снежная вершина», «светлоголовый» (т.е. — «светло-русый», «блондин»), «сияющие вершины»,«разряды молний» (видимо, отсюда пошло русское восклицание «Силынебесные!..). А вот с наступлением „железного века“ русское слово»сила" расширило границу своих значений и стало соответствовать такжеи понятиям «железная шея», «железная голова» (т.е. речьздесь идет о защитных железных шлемах), «железные наконечники» (длястрел и копий).
Прослеживаядраматический путь «посте-пенной милитаризации» археоморфы СИ, нельзяне сказать несколько слов об археоморфе КИ -самой грозной, самой что ни естьмилитаристской и разбойной из всех археоморф реликтового языка. Эта архёоморфаопределяет собой круг понятий вполне смертоносного свойства:«заколоть», «убить», «поразить насмерть»,«орудие убийства», «грозный», «боец»,«воин», «военные», «воинский»,«угрожать», «смертельная угроза», «разбой».Доказательством могут служить русские и нерусские слова, в которых укорениласьсмертоносная архёо-морфа: КИнжал, КИстень, КИвер, КИраса ( то же — КИрза, т.е.- «панцирь»), КИлл (англ, «убивать», «закалывать»,отсюда же КИллер -«убийца»), КИнг (буквально: «грозныйпоявился»; англ, «король») виКИнги (буквально: «отрядразбойников северных»), КИбела (грозная богиня фригийского происхождения),КИшлак (ср.-аз. военизированный поселок), ТоКИо и КИото (японские. Города,построенные на месте бывших крепостей, либо — вблизи мест былых кровопролитныхсражений или крупных природных катастроф), мальчиш-КИбальчиш (неизвестно где А.Гайдар взял это слово -КИбальчиш, — однако буквальный его перевод насовременный язык таков: «Грозный силач хочет быть вооруженнымполностью»), тюрКИ, саКИ, козаКИ, сеКИра, КИт (сокращенное слово КИти — буквально: «грозный хвост»), КИтай-город.
Оченьстранный, на первый взгляд, московский топоним Китай-город вызывает недоумениедаже у коренных москвичей, — ведь понятно, что этот топоним не связан собозначенным на Карте Мира названием великой центральноазиатской страны. Нопочему же именно КИТАЙ-город?.. Пора, наконец, внести в темный вопрос полнуюясность, благо значение археоморфы КИ мы уже знаем. Осталось расшифровать сочетаниеархеоморф ТА + И. В древности эта пара в сочетании означала понятия«напасть», «нападение», «выпад», «напастьхотят», «набег», «вторжение». В целом термин КИТАЙможно перевести на современный русский язык как «угроза нападения»,«угроза вторжения». Делаем логический вывод: Китай-городом называлосьместо городского строительства молодой Москвы, которое нужно было укреплятьиз-за угрозы возможного вторжения врагов, — очевидно, на первых порах это местобыло слабо защищено по причине отсутствия надежных фортификационных сооруженийи требовало к себе особого внимания как опасное место (на случайнепредвиденного нападения). В дальнейшем «больной» вопрос был решенза счет строительства оборонительной стены в самом Китай-городе, — а затем ивне его была возведена оборонительная стена вокруг так называемого Белогогорода, — но память об опасном для Москвы месте осталась в городском топониме«Китай-город». ПРИМЕЧАНИЕ: Кстати заметить, самоназвание китайскойдержавы -Чжунхуа, самоназвание китайского народа (собственно китайцев) — хань,-ни там, ни тут нет ничего похожего на слово «Китай». Но таким словомназывались пограничные земли Северного Китая, и это напрямую говорит обопасностях, связанных с периодическими вторжениями тюрских народов, — в томрегионе термин КИТАЙ как нельзя более к месту, ибо содержит в себе известноенам понятие «угроза нападения».
Послевыявления суровых ипостасей археоморфы СИ и буквально убийственных -археоморфыКИ, стоит ли удивляться тому, что в словах милитаристского, так сказать, планаэти две археоморфы, словно близнецы, довольно часто оказываются рядом, образуятесную пару СИ + КИ, оба члена которой сливаются теперь в одно четкое понятие:ЖЕЛЕЗО ВОЕННОЕ или, точнее, ЖЕЛЕЗО ВОИНСКОЕ. Это понятие -главный результат,достигнутый в процессе дешифровки русского слова «мощь», историюформирования которого мы уже проследили до очень древнего предложения «моси ки», возникшего на базе еще более древней глоссы МА + О + СИ + КИ.Опираясь на полученные результаты, можно дешифровать археоглоссу эту (а значит- и слово «мощь») с совершенной математической точностью:
МА- «люди»
О- «в» или «внутри»
СИ- «железо»
КИ- «военное» или «воинское».
Витоге: МА + О + СИ + КИ = «мо си ки» = «мощь» = «Людивнутри железа военного» или «Люди внутри железа воинского».Понятно, что речь здесь идет о людях защищенных железными доспехами, опрофессиональных военных. Дешифровка слова «мощь» открывает путь кдешифровке термина МОСКВА. В самом деле, в слове «Москва» есть парыуже знакомых нам звуковых сокращений: МО = МА + О = «Люди внутри (или»Люди в") и пара СК, значение которой _ угадывается, но еще нуждаетсяв прояснении. А в конце слова присутствует археоморфа ВА, которая, как мызнаем, в эпоху владычества реликтового языка выражала собой понятия«охват», «захват», «вместилище»,«поместить», «занимать». Значит, чтобы понять смысл слова«Москва», нам по-видимому, остается лишь добиться четкогопредставления о звуковых реалиях, спрессованных в паре СК. Что тут на самом деле?Знакомые нам СИ + КИ? Или нечто еще неизвестное?.. О том, что в русском языкесозвучие «ск» часто маскируется новоявленными звуками «ч» и«щ», уже говорилось выше. (Добавим сюда и звук «ц», вкотором тоже частенько гнездится созвучие «ск»). В каких же типахрусских и — шире -славянских названий настойчивее всего проявляет себя созвучие«ск» в открытой и скрытой формах? Ну, прежде всего варистократических фамилиях. Кому не известны фамилии Баратынский, Разумовский,Хмельницкий, Шуйский! Созвучие «ски», «цки» здесь явновысвечивает то обстоятельство, что владельцы таких фамилий либо самипринадлежат к привилегированному сословию воинов, либо являются потомкамивоинов-аристократов.
Обилиеназваний древнерусских городов с окончаниями на "-чи","-ци", "-цк", "-чьск", "-ск" говоритсамо за себя, -все эти города в прошлом наверняка были крепостями, где неслиратную службу крупные гарнизоны. Примеров сколько угодно: г. Галич (столицаГалицкого княжества), г. Бежичи (он же г. Бежицы, в Новгородской земле), г.Удечь (в Галицкой земле), г. Ростовец (он же Растовьць, в Киевской земле), г.Слуцк (он же г. Случеск, в Волынской земле), г. Мичьск (в Киевской земле), г.Смоленск (он же Смоленьск, центр Смоленской земли) и др. древнерусские города.Показательный факт: в земле Вятичей города-крепости с гарнизонами ратниковвозникают позже вышеперечисленных городов в других русских землях — г. Домагощьи г. Мценеск впервые упоминаются в Ипатьевской летописи XII века (полторастолетия спустя после похода Святослава). Лязгающая оружием пара археоморф СИ +КИ в открытой или скрытой формах проявляет себя и в этнонимах — названиях исамоназваниях племен, народов, этнических групп, союзов, местожителеи.Например: сикхи, этруски, русские (русичи), Кривичи, Радимичи, Немцы, Половцы,Новгородцы (по текстам Лаврентьевской и Ипатьевской летописей — Немци, Половци,Новгородци.
Вэтнониме «Вятичи» тоже есть созвучие "-чи", которое в своюочередь образовано из сочетания археоморф СИ + КИ, означающего, как мы ужезнаем, «железо воинское». О чем это говорит? О том, что несмотря насвое потомственное миролюбие, племя Вятичей в далеком прошлом было племенемвоинов, умевших постоять за себя в каких-то экстремальных ситуациях. Согласнолетописному преданию, название этого племени произошло от имени их легендарногородоначальника Вятко: «А Вятко седе родом своим по Оце, от него жепрозвашася Вятичи». (В переводе на современный язык ВЯТИЧИ -«воиныВятко».) Впрочем, вполне возможно, что этноним «Вятичи» появилсяеще раньше на рубеже новой эры, когда начался затяжной военный конфликтприазовских и донских славян с кочевыми ордами сарматов. К примеру, попредставлениям историка Шахматова А.А. первоначальное «сидение»Вятичей у Азовского моря не подлежит сомнению3. По представлениям другихисториков Вятичи мигрировали в Поочье откуда-то с запада — из земель,пограничных с «ляшскими» землями. Кто из них прав — сказать с полнойдостоверностью пока нельзя: бассейны Оки и Верхнего Дона на протяжении всегопервого тысячелетия представляли собой географический регион, где пересекалисьи без особых конфликтов сливались миграционные потоки многих славянских племен.Свое название — Вятичи — племенной союз получил в наследство от одного изплемен, имевших наиболее высокий авторитет в ратных делах, — ведь не зря вэтнониме «Вятичи» присутствует окончание "-чи". К счастью,в дальнейшей истории Вятичей этот лингвистический анахронизм так и осталсяединственным свидетельством «воинственности» союза — ратный опыт навятической земле в первом тысячелетии не понадобился. Лишь в начале второготысячелетия Вятичи (как и все прочие этнические составляющие огромногославяно-русского материка) были втянуты в орбиту княжеских междоусобиц. Но этопроизошло два столетия спустя после визита к ним дружины Святослава Игоревича.
РазгромивХазарский каганат, Святослав тем самым освободил Вятичей от хазарских поборов.Однако переход вятической земли под покровительство Киевского государстваотныне налагал на Вятичей обязанность платить дань киевским князьям. Сампроцесс взимания дани с населения в Древней Руси известен из летописных источниковпод термином «полюдье». С этим термином каждый читатель познакомилсяеще на школьных уроках истории: все знают, что князь Игорь погиб во времяполюдья, и знают, как жестоко отомстила Древлянам за смерть мужа княгиня Ольга.Но не все знают, что полюдье -взимание дани с населения подвластных Киевуземель — представляло собой хорошо продуманную и четко организованную систему вкняжеском домениальном хозяйстве. А главным в системе полюдья были такназываемые становища и погосты (не путать с почти современным словом«погост», синонимичным теперь понятию «кладбище»;«погост» существительное от глагольной формы «погостить»).
Становищаи погосты-острожки специально устраивались княжеской администрацией для сбора искла-дирования дани. Погост представлял собой небольшой укрепленный пункт,внедренный княжеской властью в гущу крестьянских «весей» (сел) и«вервей» (общин). Люди, обслуживающие погост были не только слугами,но и стражами, воинами. Собранная и сконцентрированная на погостах дань затемвывозилась по зимним дорогам в становища и там дожидалась полюдья.
Вотчто пишет о становищах и погостах крупный российский историк БорисАлександрович Рыбаков в своей книге «Начальные века русской истории»(издана в серии «Мир истории», М., 1984, 1987 гг.):
«Становищераз в год принимало самого князя и значительную массу его воинов, слуг,ездовых, гонцов, исчислявшуюся, вероятно, многими сотнями людей и коней.Поскольку полюдье проводилось зимой, то в становище должны были быть теплыепомещения и запасы фуража и продовольствия. Фортификация становища могла быть ине очень значительной, так как само полюдье представляло собой грозную военнуюсилу… Полюдье устрашало окрестное население; ежегодный наезд всего княжескогодвора был гарантией безопасности, чего не было у погоста… В силу этого погостдолжен был быть некой крепостицей, острожком со своим постоянным гарнизоном…К этому следует добавить села, расположенные вокруг опорного пункта (какстановища, так и погоста), в которых жили и пахали землю люди, обслуживающиестан или погост».
Информация,извлеченная го книги Б. А. Рыбакова, наводит на размышления по поводу статусапервоначальной феодальной крепостицы существовавшей на месте будущей Москвы висторический период между княжением Святослава и княжением Юрия Долгорукого.
Отом, что крепостица существовала задолго до «официальной» закладкиМосквы Юрием Долгоруким, сви-детельствуют археологические раскопки натерритории современного Кремля. Это небольшой укрепленный валом и рвом участокна оконечности мыса между реками Неглинной и Москвой; его размеры вполнесоответствовали размерам становищ, возводимых для зимних нужд нескольких сотенучастников полюдья. Может, здесь и было становище? Почему бы нет. В пользутакого предположения говорит многое: выгодность географическогоместонахождения, относительная безопасность и простота доставки продовольствияи фуража из близких к реке окрестных сел, развитость ремесел в округе,традиционное миролюбие населения, заинтересованного в покровительстве состороны могучего феодального государства, каковым была для Вятических земельКиевская Русь со времен победных походов Святослава, — то есть со второйполовины X века Таким образом, можно с большой долей уверенности предполагать,что укрепленный участок на Боровицком холме (в треугольнике мыса между рекамиНеглинной и Москвой) заложен, по-видимому, еще во времена княжения Святославадля нужд княжеского полюдья. Ведь на фоне совершенно открытых крестьянских селокруги локализованный фортификационными сооружениями (рвом и валом) участоквыглядел как феодальный опорный пункт метрополии.
Правда,археологи датируют момент появления этого «пункта» с присущей имосторожностью. Скажем, в тринадцатом томе «БСЭ» (М., 1973 г.) встатье «Кремль Московский» можно прочесть: «Славянский городоквозник на месте будущего Московского Кремля не позднее конца XI века». Но,во-первых, выражение «не позднее» логически не противоречит выражению«а возможно, и гораздо раньше». А во-вторых, датировка явно привязаназдесь к датировке печати Киевской метрополии времени 1091 -1096 гг. -эта печатьбыла найдена археологами в культурном слое интересующего нас участка.Разумеется, даже такая важная находка не может с достаточной точностью ответитьна вопрос: когда же возник «славянский городок» на месте будущегоМосковского Кремля — действительно ли в одиннадцатом веке или все-таки векомраньше? Она, грешным делом, с очень высокой степенью определенности можетзасвидетельствовать лишь тот несомненный факт, что на территории Боровицкогохолма во времена княжения Святослава государственных печатей не теряли.
Вдобавок,вызывает сомнения правомерность термина «славянский городок». Еслипод этим термином понимать то, что в русских летописях называется «малдревян град», тогда становится совершенно непонятно, что же именно распорядилсяпостроить на Боровицком холме «официальный» основатель Москвы князьЮрий Долгорукий в середине XII века. Вот как описывает этот исторический моментсредневековый автор «повести о зачатии Москвы»: "… (князьЮрий) взыде на гору… повелевает на месте том вскоре соделати мал древян гради прозва его званием реки тоя Москва град по имяни реки, текущия под ним".То есть князь Юрий Долгорукий где-то в середине XII века взошел на Боровицкийхолм и, стоя, можно сказать, в центре «славянского городка», возникшего«не позднее XI века», повелел на этом месте построить «малдревян град». Таким образом, если «славянский городок» и«мал древян град» понятия тождественные, то в повелении князя Юрияникакой логики нет. А вот если вместо «славянского городка» наБоровицком холме находился княжеский гостевой двор (бывшее становище) — тогдавсе логично. Просто Юрий Долгорукий решил, что слабо укрепленную резиденцию,которая служила для приема иногда наезжающего сюда князя с дружиной и челядью,лучше все-таки превратить в жилой «град» — в крепость городского типас постоянным населением.
Истиныради следует добавить, что строительством «мала древяна града» Москвызанимался не Юрий Долгорукий, а его сын Андрей Боголюбский. Вот что пишет обэтом Рыбаков Б.А. в своей книге «Начальные века русской истории» (М.,1987 г., с. 299-300): «Легенды о начале Москвы, рассказывающие о том, чтокнязь (Юрий) отнял этот замок у боярина Кучки, ведут нас к Андрею. Хотя влетописи постройка княжеской крепости в 1156 году связана с именем Юрия, мызнаем, что в этом году Юрий сидел в Киеве… князь, построивший крепость… — это, очевидно, Андрей Бого-любский».
Наминтересна приведенная Б.А. Рыбаковым дата постройки города-крепости Москвы — 1156 год. И вот почему.
Практическив каждой книге, в каждой статье о начале Москвы упоминается знаменитаяИпатьевская летопись под 1147 годом. В основном, цитируют из нее фрагмент, вкотором повествуется, как в том году Ростово-Суздальский князь ЮрийВладимирович Долгорукий пригласил к себе в гости своего союзника и соседа покняжествам Святослава Ольговича; цитата заканчивается словами Долгорукого:«Приди ко мне, брате, в Москов». Это первое упоминание термина МОСКВАв летописных источниках. Возникает вопрос: куда же все-таки приглашал князь Юрийкнязя Святослава в гости, называя Москву? Ясно, что не в реку Москву. В городМоскву? Но город-крепость Москва будет выстроен сыном Долгорукого Андреем ещетолько через девять лет в 1156 году! В «замок», или лу^ше сказать — вотчину боярина Кучки? Но из истории хорошо известно, что вотчина боярина Кучкиназывалась не Москва, а Кучково. И потом, ведь князь Юрий приглашал Святославане просто в местность с географическим названием Москов, а К СЕБЕ в Москов, тоесть в свою княжескую резиденцию, называемую Москов. Причем, с одной стороны,резиденция эта была для Долгорукого достаточно второстепенной, посколькустолицей его княжества был город Ростов, а любимым городом, где он проводилбольшую часть своего времени, был Суздаль. С другой же стороны, место наБоровицком холме, которое Долгорукий уверенно обозначал термином МОСКОВ, емуявно нравилось, иначе он не стал бы замысливать здесь строительство города.Кстати сказать, Святослав Ольгович, очевидно, знал это место тоже под названиемМосков, — в противном случае Юрий Владимирович передал бы ему через гонцадругой адрес встречи — Кучков двор, например, или Кучково.
Итак,делаем выводы. В 1147 году для князя, приглашенного в гости, и князя хозяинатермин МОСКОВ служил названием не реки, не города, которого еще не было, и неместности вообще, а весьма локального, укрепленного рвом и валом участка наБоровицком холме — старинного опорного пункта Киевской метрополии. Изначальноэтот участок был предназначен скорее всего для нужд полюдья (выполнял функциистановища) и, конечно, охранялся гарнизоном, состоящим из профессиональныхвоенных. Как мы уже знаем, мирное население называло профессиональных военныхсловом «мосики», что равнозначно современному русскому слову«мощь». Слово «мощь» и слово «мосики» ведут своюродословную от древнего выражения «ма о си ки», что в переводе среликтового языка на современный означает буквально: «Люди внутри железавоинского» (то есть имеются в виду люди в военных доспехах).
Посколькудля Вятичей воин в железных доспехах был в диковину, слово «мосики»быстро приобретает здесь популярность; а после ухода «железных»полков Святослава Игоревича, народная молва, естественно, переносит этот терминна охраняющий становище гарнизон. В дальнейшем место дислокации гарнизона (мысмежду реками, где расположен Боровицкий холм) стало известно под несколькимивариантами слабо отличающихся друг от друга названий: «в Москов»(Ипатьевская летопись под 1147 г.), «на Москве» (Суздальская лет. поЛаврентьевскому списку под 1175 г.), «На Моськви» (Ипатьевскаялетопись под 1175 г.), «на Московь» (Суздальская лет. по Лавр. сп.под 1177 г.). Сюда же уместно присовокупить и производные от этих названий:«Москьвляне» и вариант «Московляне» (Ипат. лет. под 1176г.), «Московскые' (Сузд. лет. по Лавр. сп. под 1362), „Московьскый“(там же). Вот на какой лингвистической базе появились современные терминыМОСКВА, МОСКОВСКИЙ, МОС-КВИЧИ.
Здесьобращает на себя внимание одно немаловажное обстоятельство: в некоторых страннозвучащих теперь для нашего слуха вариантах названий Москвы и москвичей древниелетописцы добавляли мягкий знак или гласную „и“ к согласным»с", «к», «в»: на МоСЬкВИ, мосКЬвляне, МоскоВЬ,москоВЬскый. Такие добавления происходили не без причины: в русском языкемягкий знак появился сравнительно недавно, он заменял собой гласную«и» (гораздо реже — гласную «е»). Значит, появление мягкогознака в середине или в конце слова-сигнал о том что когда-то в этом местенаходилась звук «и». Вышеприведенные слова мы совершенно вправепрочесть так: на МоСИкВИ, мосКИвляне, МоскоВИ, москоВИскый. Отсюда ясно: каковыни были бы варианты названия нашей столицы в прошлом — во всех вариантах четкопроступают контуры тесной пары археоморф СИ + КИ. Теперь, зная, чтосовременному термину МОСКВА предшествовал раннесредневековый термин МО-СИКИВИ,мы получаем уникальную возможность восстановить древний смысл названия нашейстолицы буквально с математической точностью. Для этого достаточноприсовокупить к известному нам слову «мосики» осмысленное окончание"-ви", и дешифровка названия нашей столицы будет завершена.Археоморфа ВИ в реликтовом языке заведовала понятиями которые на современномрусском языке можно обозначить словами «обнимать»,«обвивать», «обвиться». Но не только. Опосредованно еюобозначались понятия «соединиться», «объединенные», «вместе»,«совместно», «вдвоем». Недаром археоморфа ВИ присутствует всовременных словах «ВИток», «ВИноград», «ВИнт»,«ВИдеть» и во многих других. С учетом этого, мы вправе прочестьдревнее выражение «ма о си ки ви», в дальнейшем трансформированное враннесредневековое слово «мосикиви», следующим образом:
1-йвариант: «Люди внутри железа воинского вместе»;
2-йвариант: «Люди в доспехах вместе»;
3-йвариант: «Люди в кольчугах объединенные». Или короче: «Воинскийотряд».
Всетри варианта прочтения идентичны: в них говорится о гарнизоне профессиональныхвоенных, об отряде воинов.
Судяпо летописным источникам, в конце XII века термин МОСИКИВИ проходилтрансформацию в термин МОСКВА. По сути дела, это один и тот же термин в трехмало отличающихся друг от друга формах. Замена КИ на КО и ВИ на ВА в принципесмысл термина не меняет. Давайте проверим. Археоморфа КО в реликтовом языкеотражала понятия «бить», «колотить», «стучать»,«клепать», «долбить». Недаром она присутствует в словах«КолоКОл», «КОл», «КОвать», «подКОва»,«КОльчуга», «КОлеса». Значит, древнее слово«мосики» практически тождественно древнему слову «мосико»,ибо последнее можно перевести на современный язык понятием «Люди внутрижелеза склепанного (кованного)»; то есть речь здесь опять-таки идет олюдях в панцирях (в доспехах, в кольчугах). Археоморфа ВА, как мы уже знаем, вреликтовом языке отражала понятия «захват», «охват»,«вместилище». Значит, термин МОСИКОВА можно перевести на современныйязык понятием «Людьми в доспехах захвачено» или «Людьми в кольчугахзанято»; то есть ничего ровным счетом не изменилось в принципиальномплане: речь здесь идет о выделенном народной молвой местонахождениипрофессиональных воинов, о местонахождении мощного гарнизона.
СХII века до наших дней прошло восемьсот с лишним лет, термины того времениМОСИКИВИ и МОСИКОВА за эти столетия утратили гласные звуки «и»,«о», и таким образом термин МОСКВА обрел, наконец, известноефонетическое благозвучие. А гласные «и», «о» проявляют себядо сей поры в терминах МОСКОВИЯ, МОСКОВ-СКИЙ, МОСКВИЧИ, в фамилиях (напр. — Москвин).
Небезынтереснозаметить, что с давних времен благополучно дожили до наших дней прямыелингвистические родственники привычного нам слова «мощь» слова«маскировать», «маскировка», «маски». В качествекурьеза можно включить в этот перечень и чисто московский жаргонизм — названиемаленьких собачек: «моськи». Не приходится сомневаться, что этоиронично-жаргонное словечко возникло в среде московских обывателей в ответ намоду держать в богатых домах миниатюрных собачек невиданной прежде на этойземле породы. «Мини»-собачки, с одной стороны, удивляли обывателейсмешной, не соответствующей размерам агрессивностью характера, с другой — неменее смешной беспомощностью: в холодную погоду хозяева выгуливали своих питомцев,одетыми в комичные костюмчики, кафтанчики, тулупчики. Здесь просто не могла невозникнуть потешная ассоциация по сходству между закованным в боевой панцирьвоином и закутанной в собачью телогреечку шавкой. Поэтому слова«моськи», «мосики» и «мощь» — кровные лингвистическиеродственники, некогда сосуществовавшие на военной и юмористической почве, хотяистинный смысл этих слов, понятно, от юмора весьма далек и более чем серьезен.
Этимологическийопыт касательно происхождения названия Москва не будет вполне корректным, еслиобойти молчанием один поразительный эпизод из области народных этимологии,упомянутый в книге Г.П. Смолицкой, М.В. Горбаневского «ТопонимияМосквы» (М., изд-во «Наука», 1982 г.). Вот фрагмент страницы 87:"… Своеобразное былинное объяснение названия МОСКВА, являющееся народнойэтимологией, извлеченное из книги Д. Еремина «Кремлевский холм».Постаревший и ослабевший Илья Муромец, некогда могучий богатырь и гроза всехворогов земли Русской, возвращался из Киева домой. В пути его настигла смерть,и похоронили его под высоким курганом у реки. И вот из могилы послышалисьслова: Будто вздох прошел: «Надо мощь ковать!» И второй дошел — только «мощь кова...» В третий раз дошел — только «Мое…кова». Так и стала зваться река: «Москва».
Вэтом фрагменте просто поражает сила интуиции народных сказителей. Не будучивооруженными теорией археоморф, они совершенно точно дешифровали первуюполовину древнего выражения, на базе которого появился термин МОСКВА. Вдобавокпри дешифровке гидронима они интуитивно показали, что термин МОСКВА вовсе негидроним, — ведь выражение «ковать оружие» в качестве названия дляреки (и вообще — любого водоема) никак не подходит. Чуть ли не с мистикойграничит и то обстоятельство, что народным сказителям повезло угадать плотнуюсвязь термина МОСКВА с исторической аурой профессиональных стражей-защитниковземли Русской, каковым народная молва почитала и легендарного Илью Муромца.Пожалуй, именно это удивительнее всего!.. По-видимому, пресловутый ген памятипоколений действительно существует и артистически проявляет себя в массивеславянского этноса.
Кому-тоиз читателей может показаться странным, что автор, затронув тему о влияниивоенной терминологии на образование названий, словно бы специально обошелстороной такие известные в прошлом на Руси военные термины, как ВИКИНГИ иВИТЯЗИ. Однако это произошло по независящим от авторского желания причинам.Дело в том, что в эпоху раннего средневековья название профессиональныхграбителей «викинги» (буквально: «отряд грозных (разбойниковсеверных») было известно, в основном, населению западных и северныхтерриторий Европы. Равно как и грозный этноним «норманны», хотя посмыслу ничего устрашающего в этом термине не содержится: реконструкцияархеоморф НО + Р(И) + (Г)И + МА + НА позволяет расшифровать слово«норманны» и выразить его смысл фразой: «Люди севера»,«Северные люди». Кстати сказать, термин «норманны» частоотождествляют с термином «варяги», -это явно неточно. И русские, исами скандинавы называли варягами отряды наемников (зачастую — интернациональногосостава), которые занимались своим ремеслом преимущественно в русскихкняжествах. После реконструкции археоморф, смысл термина «варяги»можно выразить фразой: «Мореходы северные».
Атермин «викинги» для всех без исключения народов Европы практическиничем не отличался от ругательства. Представление о гнусных повадках викингскихшаек (по большей части — интернациональных) можно получить из многихисточников. Вот лишь три цитаты из исландских королевских саг X века:
1.«Хальвдан Черный и Хальвдан Белый ходили в викингские походы и грабили наВосточном пути. У них была большая битва в Эстланде».
2.«Он (ярл Хакон) грабил в государстве свеев и гаутов, у винлов, и у куров,и всюду на востоке до Сюслы».
3.«Здесь говорится так, что конунг Олав отправился, когда настала весна, навосток к Эйсюсле и грабил, высадился на берег, а жители Эйсюслы подошли кпобережью и дали ему бой».
Комментарии,как говорится излишни. И очень огорчительно знакомиться с попытками некоторыхнаших отечественных лингвистов доказать (вслед за В. Флоринским, М. Фасмером,А. Стендер-Петерсоном), что славянское слово «витязь» представляетсобой просто слегка измененную форму скандинавского слова «викинг». Иэто при том, что «витязь» весьма уважительное титулование достойныхвоинов на Руси, адекватное западноевропейскому титулованию «рыцарь»!Приравнивать витязя к викингу — то же самое, что ставить знак равенства междублагородным рыцарем и разбойником-убийцей.
Сторонникинорманского происхождения термина ВИТЯЗЬ неправы. Значение слова«витязь» нетрудно определить после реконструкции археоморф: ВИ + Т(И)+ А + СИ. Сочетание археоморф ВИ + ТИ достаточно ясно указывает в сторонухорошо известных нам понятий, выражаемых русскими словами «вить»,«оплетать», «накручивать», «наматывать»,«обвязывать». Сочетание археоморф А + СИ точно соответствует древнейглоссе «а си», которая буквально переводится на современный языкфразой «краем режет» или фразой «край режущий». Это, в своюочередь, находится в точном соответствии с индоевропейским словом«аси», означающем «меч». Значит, древняя фраза «ви тиа си» и более позднее слово «витязь» имеют полное смысловоесоответствие современной фразе «Препоясанный мечом». Понятно, речьздесь идет о человеке, достойном носить меч, о воине рыцарского достоинства.Историческая аргументация тоже налицо: викинги воины ненавистные, проклинаемые,а витязи — воины уважаемые и почитаемые, воины-защитники.
Посколькувятическая земля для викингских банд оказалась, к счастью, малодоступной,постольку и проблема защиты от внешних врагов для Вятичей, как мы уже знаем, небыла актуальной. Постольку же и слово «витязь» (как понятие«доблестный воин-защитник») в речевом обиходе Вятичей не было такимже популярным, каким оно было в других русских землях южных, западных, северных.Динамичным термином для обозначения понятий «военная сила»,«дружина», «армия» Вятичам продолжало служить болееархаичное слово «мосики», а для обозначения понятия «местосредоточия профессиональных военных» — то есть понятия«гарнизон» — на вятической земле возник термин «мосикиви»,трансформированный впоследствии в известное теперь всему миру название столицынашего государства МОСКВА. И ведь недаром на гербе города Москвы изображенвооруженный всадник в серебристых воинских доспехах...
Здесьэрудированный читатель вправе возразить. Дескать, «мосики» Святослава-это одно, их действительно можно лингвистически спроецировать на архаизм,определяющий понятия «мощь», «военная сила», «воинскийгарнизон». А вот изображенный на гербе Москвы всадник в доспехах — нечтосовершенно другое! Дескать, даже школьникам известно, что на московском гербеизображен христианский святой — воин-великомученник Георгий Победоносец, такзачем же автору понадобились эти необоснованные намеки на профессиональноерусское воинство!..
Так-тооно так… да не совсем так. Не менее эрудированному автору есть что ответитьна возражения такого рода.
Делов том, что в период утверждения христианской религии в славянском миренекоторые праславянские легендарные герои и даже боги продолжили как бы своювторую жизнь под новыми греко-византийскими христианскими именами. К примеру,восточ-нославянская богиня Макошь дала жизнь своему двойнику — по-луязыческой,полухристианской богине Параскеве Пятнице; двойником праславянского«скотьего бога» Волоса = Белеса стал христианский святой ВласийСебастийский; имя пророка Илии прижилось в исконно русском былинном фольклоре(Илья Муромец), и так далее. И не стоит особенно удивляться, если в концеконцов выяснится, что прообразом облаченного в серебристые доспехи всадника,изображенного на гербе города Москвы, была вовсе не персона легендарногомалоазийского воина-аристократа (публично замученного во времена римскогоимператора Диоклетиана и уже в византийские времена — объявленного святымГеоргием), а просто фигура славянского конного воина в боевых доспехах,поражающего копьем персонифицированное в виде дракона зло. Впрочем, прототипомэтого конного воина мог быть кто-то из русских полководцев, воевод, князей, — не это важно в данном случае. Важно то, что в собственно московской геральдикесоблюдена историческая логика: облаченный в «железо воинское» всадникстановится сначала эмблемой Москвы (по документам XIV века), а затем эта«военизированная» эмблема целиком входит в Московский герб. Чутьпозже — в конце XV века — эмблема Московского Герба входит и в Российский герб,установленный великим князем Иоанном III.
Иеще одна «странность». В книге по проблемам русской геральдики«Записки о русских гербах» (С.-Пб., 1856 г.) сообщается, что до XVIIIвека в деловых бумагах, юридических актах, государственных указах всадник-воин,изображенный на Московском гербе, называется «ездец»,«князь», «воин», «человек», «ездок» идаже «царь на коне». И лишь с 1729 года, когда граф Миних представилв Военную коллегию высочайше утвержденные русские гербы, описаниеГосударственного герба стало унифицированным:"….Двоеглавый орел, черный,на главах короны, а на верху, в середине, большая Императорская корона золотая;в середине того орла: Георгий на коне белом, побеждающий змея, епанча и копьежелтые, венец желтый же, змей черный, поле кругом белое, а в серединекрасное".
Законот 1729 года утвердил описание российских Государственного и Московскогогербов, но не развеял сомнений специалистов относительно того, кто именно изображенна них в виде военного всадника: святой Георгий малоазийского происхождения иликонный воин, порожденный «отечеством и дедством». Вот фрагмент из ужеупомянутой книги «Записки о русских гербах»:
«Московскийгерб имеет великое значение для русского человека. А историческое происхождениеМосковского герба у нас, русских, темно, значение его не разгадано,исследования не ясны. История не разрешает нам этого вопроса положительно.Перед нами предания исторические, заметки и археологические памятники указываютна что-то былое, освященое временем и событиями (подчеркнуто мной. — С.П.). ВРоссии думают, что Московский герб изображает св. великомученика Георгия в видевоина, сидящего на коне и поражающего копьем змея (дракона?). Таковостародавнее предание русского народа… Но верно ли это предание?..Соответствует ли оно историческому значению Московского герба? Это совсемдругое дело… В этом гербе всадник, поражающий копьем змея, изображает лисобою св. Георгия? Вот вопросы, представляемые для решения Русскойгеральдике».
Теперьчитатель на сможет отрицать, что возникающие то и дело сомнения относительнополного исторического тождества изображенного на Московском гербе военноговсадника и св. Георгия отнюдь не беспочвенны. Можно сказать теперь даже больше:сомнения перешли в уверенность, что изображенный на московском гербе конныйвоин -совершенно прозрачное указание на московскую старину, «на что-тобылое, освященное временем и событиями», о чем автор имел удовольствиесообщить читателю в этой своей работе.
Нев назидание, а порядка ради остается добавить то, о чем читатель наверняка ужедогадался и сам. Гидроним «Москва-река», по поводу происхождениякоторого было сломано столько копий, родился сравнительно недавно — на рубежепервого и второго тысячелетий. В первом тысячелетии река носила другое имя,сомневаться в этом не приходится. К сожалению, время не сохранило для нас былой(реликтовый) гидроним — он, во-видимому, утрачен для истории навсегда; послетого, как в координатах будущей нашей столицы утвердилось необычное длявятической земли княжеское становище с мощным гарнизоном старое и, должно быть,не слишком выразительное имя реки быстро уступило место новому гораздо болеевыразительному названию — Москва-река.
МОСКВА- так коренное население предпочло назвать место на Боровицком холме, а затем — реку и город.
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.testan.narod.ru/