Риторические фигуры

Содержание Введение… 1. Риторические фигуры… …… 2. Виды фигур… 10 Заключение….21 Список литературы…23 Введение Толковые словари определяют риторику как науку и искусство красноречия, убеждения словом. В наши дни она расширила сферу влияния, охватив разнообразные области общения — от публичного, официального, научного и делового до бытового, обиходного, как устного, так и письменного.

В XX в. в теории и практике речи усилились тенденции культуры речи, стилистическая дифференциация, требования языковой нормы, чему способствовало возникновение и интенсивное развитие новых научных направлений: теории речи, общения, массовой коммуникации, социолингвистики, функциональной стилистики, грамматики и др. Красноречие понимают неоднозначно: это и дар слова - речи актуальной, эмоциональной, логичной, ясной, доходчивой, свободно льющейся, безусловно правильной, в которой используются все богатства и

тонкости языка и опыт, накопленный веками в поэтике, стилистике, ораторстве, и «языковой вкус эпохи» (по В. Г. Костомарову), разумеется. Любое высказывание определяется ситуацией, потребностями жизни; они порождают мотивы и цели; затем говорящий формирует содержание речи, выбирает форму: монолог или диалог, грамматическую структуру, лексику, интонации, прогнозирует понимание слушателем и его реакцию. Выбор средств определяет пространство культуры речи на всех этапах внутренней, мысленной, подготовки:

мотивации, структурирования содержания, выбора слов и их последовательности, грамматического маркирования, кодового перехода на акустическую, звучащую, речь. Культура речевого общения содержит и этический компонент. Риторические учения возникали в периоды расцвета цивилизаций: Египет, Индия, Китай, Древняя Греция, Рим. Но в основе всех риторических учений мы видим и философские

понятия (например, понимание риторического идеала, поиск истины), и эстетические (пафос, артистизм, изобразительные средства), и филологические (мастерство языка, логика, стили, фигуры, метафора и пр.), и прагматические (образование, ораторство, деловой мир, политика). Цель: выявить сущность видов фигур 1. Риторические фигуры Риторика всегда, с одной стороны, пересекалась с философией, логикой, поэтикой, лингвистикой, а в наше

время еще и с культурологией, семиотикой, социологией, теорией массовой коммуникации, психолингвистикой. С другой стороны, сама риторика использовалась в сфере смежных наук: так, в литературоведении поныне понятие «риторика» синонимично понятию «поэтика», «средства поэтического языка»; в современной журналистике оно синонимично «общим местам» и даже «фразерству»; в теории эстетики мы встречаем понятие «риторика поступка» (М. М. Бахтин); особенно часто к риторике обращаются литературоведение, фольклористика.

Время ученых-универсалов, как принято считать, давно миновало, но уместно вспомнить Аристотеля, Леонардо да Винчи, В.Гумбольдта, М.В.Ломоносова и нашего современника, лауреата Нобелевской премии Ж. Алферова — физика и блестящего оратора. Напомним и Квинтилиана, который был не только крупнейшим теоретиком риторики, но и педагогом, теоретиком поэтики, литературоведом. Риторика и ее практическая сторона — искусство красноречия не только упорядочивают

мыслительную способность человека, пробуждают искры таланта, но и формируют многогранность личности, универсализм в творчестве (И. Е. Репин, А. П. Бородин и многие другие). Применение риторического учения в жизни, так же как и литература, требует мастерства в создании и выборе средств выражения, мастерства элокуции в самых разнообразных условиях — от бытового общения до ораторского выступления. Писатель потому и называется мастером слова, что создает высокие образцы, уходя в свои

башни из слоновой кости; ситуация, в которой творит поэт, «не терпит суеты», ибо он творит прекрасное. Законодателем в мастерской слова всегда был поэт, иными словами, риторика уступает ведущую роль литературе в этой области. Но лидирующая роль литературы и поэтики не мешала авторам риторических книг включать поэтику под видом теории словесности, стилистических упражнений, элоквенции, фигур, тропов. С другой стороны, в литературоведении также дается термин риторические фигуры, в число которых включаются

антитеза, вопросы и восклицания, градация, ирония, гипербола, уподобление, сравнения различных типов, периоды, разные виды повторов, обращения к читателю и слушателю, переименования — метонимии, идиомы — пословицы и поговорки и многое другое.[5, 93c] Выделение собственно риторических приемов, форм говорит лишь о том, что они, реально существуя, не вполне подходят под другие рубрики, а служат целям риторики. Отчасти они выполняют и задачи стилистики: так, фигура, называемая периодом, в силу своей сложности

и размеров употребляется в рассуждениях, научном стиле, реже — в публицистике, художественной литературе — лишь в авторских раздумьях и в рассуждениях даже в поэзии (мастером периода был М. Ю. Лермонтов — «Когда волнуется желтеющая нива », заключительная часть стихотворения «На смерть поэта»). Период — это раскаты страстной ораторской речи, как бы волнами восходящие все выше и выше, они достигают вершины и разрешаются выводом, либо страстно обличительным:

Тогда напрасно вы прибегнете к злословью, Оно вам не поможет вновь, И вы не смоете всей вашей черной кровью Поэта праведную кровь, — либо умиротворяющим, создающим гармонию в душе: Тогда смиряется души моей тревога, Тогда расходятся морщины на челе, — И счастье я могу постигнуть на земле, И в небесах я вижу Бога. Древние риторы делили речь на два вида: периодическую, т. е. построенную из усложненных предложений,

и отрывистую, лаконичную. Ритмика речи, симметрия конструкций также могут быть отнесены к риторическим средствам как отражающие общие закономерности гармонии мира. Русский эквивалент гармонии — «лад», лежавший (может быть лежащий) в основе народной эстетики, легко обнаруживается и в частушке, и в традиционных формах народной. Противопоставление добра и зла, порядочности и низости, подлости и силы духа, мощи и слабости, света

и тьмы, искренности и лицемерия (антитеза) соответствует этим законам, обеспечивает размеренность композиции текста, сопоставление сюжетных линий и образов персонажей. Этим законам подчиняются и стили (высокий — низкий), и роды литературы (трагедия — комедия, поэзия— проза), и конструкции текста (простые и сложные предложения, цепная и параллельная связи), и типы речи Гармония формы, текста неразрывно связана с гармонией смысла.

Ритм есть организующее начало исполнения речевого произведения в акустическом коде. Даже на письме каллиграфия тоже подчиняется закону ритма: пишущая рука делает размеренные, ритмические движения. Этому же ритму подчинялись и составители так называемых прописей — образцов начертания письменных букв и их соединений (возможности ритмического письма — один из критериев новых предлагаемых прописей). В произведениях литературы, как и в любых других творческих актах, даже малозначительных, присутствует

и играет существенную роль доминанта как движение духа. Доминанту имеет каждый человек, она становится заметнее в зависимости от степени таланта, богатства и активности духовного мира человека, автора. По утверждениям психологов, доминанта имеет физиологическую основу, формируется в процессе жизни и находит отражение в поступках человека, особенно в произведениях его мыслительной и языковой способности как актах, с наибольшей полнотой связанных с внутренней, духовной

жизнью личности. Естественно, что изучение доминанты удобнее всего проводить на материале писателей, в творчестве которых она ярче прослеживается: Ф. М Достоевского, Н. С. Лескова, И. А. Бунина, А. А. Ахматовой. По-видимому, трудность «доминантного анализа» творчества писателя определяется его сложностью: ведь понятие доминанты присутствует и в целостном мироощущении, мировосприятии, миропонимании, в устремленности

личности. Подчеркивая реальность доминанты как феномена, исследователи все же обращают внимание на ее связи с миром бессознательного: интуицией, тревожностью, эмоциональным миром, способностью предвосхищения (антиципацией), отчасти с воображением и творчеством. Человек (и это подтверждено многочисленными примерами) не может преодолеть самого себя и нередко поступает вопреки логике и даже во вред себе. Нельзя не назвать в числе факторов, определяющих доминанту творчества,

еще и нравственные чувства — от ценностных ориентации личности до мук совести и суда над самим собой. Доминанта как ведущий мотив определяет выбор фактов в речи, формирование сюжетов, создание общего эскиза (плана, схемы, матрицы), контура высказывания, намечает вершину — кульминацию, конфликт, проблемы, ожидающие разрешения. В литературном процессе — это патетика, апофеоз — и сатира, гротеск, панегирики, дифирамбы — и филиппики, мажор и минор, ода и элегия; в жизни беседа и диалог, ласка и брань, ругань, молитва,

покаяние и проклятие. Риторика знает десятки приемов и форм, целых систем. Например, медитативная речь: это раздумье — и про себя, и вслух, размышление, диалог с самим собой, исповедь Этот вид речи — ив откровенных разговорах близких людей, и в лирической поэзии, и в монологах персонажей пьес (вспомним монолог Гамлета — «Быть или не быть?»). Примером медитативной лирики может служить поэма А.

Т. Твардовского «За далью — даль». Вариантом медитативной речи является обращение к тому, кого уже нет в живых, — апострофа; например, поэт Павел Антокольский обращается к сыну: Прощай, мое солнце. Прощай, моя совесть. Прощай, моя молодость, милый сыночек На веки веков восемнадцатилетний (Сын, 1942) Апострофой называют и обращение к воображаемому персонажу или к слушателю и читателю. Это уже многочисленные варианты риторического обращения: к публике, к читателю-

другу, к реальному лицу. Так, трактат Цицерона «О природе богов» начинается словами: «Как ты знаешь, Брут ». Брут — друг Цицерона, консул, ему посвящен риторический трактат «Брут». Наряду с обращениями риторическую функцию выполняют вопросы, не имеющие вопросительной цели и не требующие прямого ответа: Куда ты несешься, Русь? Что делать? Кто виноват? Камо грядеши Куда, куда вы удалились,

Весны моей златые дни? Говорят, что русская литература - это литература вопросов без ответов. Риторическими бывают и восклицания; палитра эмоций, выражаемых ими, необычайно богата: это и радость, и приказ, злоба, призыв и любовь. Как видим, язык — это не только фонетика и грамматика, это неисчерпаемый источник мудрости, чувства и богатства. Не только цельность и последовательность, но и их нарушения тоже служат риторике: вставные конструкции, «рассказы в рассказе», лирические отступления, пейзажные

зарисовки, портреты (главным образом в монологах). Затянувшийся монолог может быть оживлен диалогом (диалог — монологом), ораторская речь — авторскими отступлениями из собственного опыта жизни оратора, они способствуют контакту с аудиторией, доверительности (однако без назойливых излишеств). В ораторской практике нередки диалоги с аудиторией: здесь требуется высокая коммуникабельность, граничащая с артистизмом (беспроигрышный прием!).

Но есть и определенный риск: молодежная аудитория обычно не приемлет сентенций, особенно нравственных. Заинтересовать собеседников, вызвать ответную реакцию у аудитории не просто: этому способствуют доброжелательность, сочувствие, сопереживание близких людей, шутка, остроумие, меткое слово, увлекательная информация, любопытный факт, аллюзия, связывающая только двоих и непонятная другим Причем очень важно, чтобы названные средства были естественны и собеседники не заподозрили натяжки.

Немалое значение имеют формулы этикета, простой вежливости: извинение, благодарность, приветствие, толерантность, терпимость к чужим мнениям, а также подлинная, естественная заинтересованность этими мнениями и той информацией, которую излагает вам собеседник. Взаимное доверие и внимание, конечно, не могут быть названы приемами, они вытекают из общности интересов, из уважения между собеседниками. Есть люди — счастливые обладатели природного расположения к другим,

с ними всегда интересно и даже весело, вокруг них собираются даже незнакомые люди, создается аура особой одухотворенности, передающейся всем участникам общения, возникает суггестия — способность внушения (лат. «дуновение ветерка»). Противостоят этому взаимопониманию скепсис, недоверие, сомнение, нередко окрашенное иронией и даже недоброжелательством. Но и скепсис может быть стимулом здорового спора, дискуссии, хотя и разделяющей людей, но в то же время и сближающей их.

Ведь нередко даже конфликт порождает взаимное уважение, а затем и дружбу. Наконец, то, чего следует остерегаться, избегать в общании — это фамильярность, особенно в официальных условиях, амикошонство (фр. «свинская дружба»); апломб — преувеличенная уверенность в своей правоте, знаниях; лицемерие, демагогия, цинизм; помпезность — чрезмерная торжественность. Все перечисленное, несомненно, имеет прямое отношение к культуре речи, общения, хотя многое и выходит

за рамки вербализма. Культура речи и культура мысли неразделимы, несмотря на то, что мысль всегда опережает озвученную или написанную речь. Внутренняя, мысленная, речь находится на высшей ступени по отношению к произнесению или письму, она, в сущности, уже почти полностью вербализована, говорящему остается лишь ее озвучить (осуществить кодовый переход на акустические знаки) и проинтонировать. Поэтому еще в древности возникло понятие «фигур мысли», иначе — логических фигур, операций.

В риторике сплетаются и логика, и стилистика, и поэтика, и синтаксис, а в наши дни — еще и теория текста (лингвистика текста, синтаксис целого текста). К мысленным структурам и операциям наиболее применимы законы логики, а одно из важнейших требований к речи — это ее логичность, обоснованность, доказательность, непротиворечивость, отсутствие алогизмов, ошибок в построении мысли. Основные мыслительные операции — анализ и синтез — чаще всего едины, но в исследовании, где требуется

выделение частей изучаемого объекта, преобладает аналитическая деятельность мозга, а при конструировании, в частности при построении речи-текста, преобладает синтез.[2, 113c] 2. Виды фигур Антитеза — это фигура мысли (лат. амплификация — «распространение, введение дополнительных способов выражения мысли»), основанная на противопоставлении сравниваемых, сопоставляемых явлений, на контрасте. Она нередко аллегорична, несет в себе иносказание.

Языковой, лексической основой антитезы служат антонимы; впрочем, некоторые виды антонимов, например окказиональные, контекстуальные, сами являются продуктом противопоставлений (от колыбели до могилы, огонь—лед, небо и земля) образов, поэтических текстов. Эффект антитезы — в опоре на закон ритма, симметрии и контраста, на силу и глубину восприятия человеком контрастных явлений: выстрел громче звучит в тишине, огонек заметнее в потемках.

В антитезе могут противопоставляться не только предметы и явления, но и свойства одного предмета: домище —домик—домишко, это не город, а городишко, по дороге ползли машины, машинищи. Противопоставленные понятия в антитезе могут причудливо переплетаться, например: Богатый и в будни пирует, а бедный и в праздник горюет (пословица); Как медлит время, когда мы спешим, И как оно спешит, когда мы медлим! (М.

Лисянский) Антитеза может быть сжатая («Толстый и тонкий» А. П. Чехова, «Живые и мертвые» К. Симонова, «Война и мир» Л. Н. Толстого), противопоставляться могут целые картины — плодородные поля и бесплодная пустыня; человеческие характеры; наконец, на антитезе строится композиция целых произведений: борьба добра и зла, подлости и благородства, чести и коварства Возможно, что это самая употребляемая фигура, излюбленная как поэтами,

так и говорящими в быту. Антитезы-парадоксы: Можно встретить старика лет двадцати — и юношу в пятьдесят. (А. И. Герцен) Параллельно большому миру, в котором живут большие люди и большие вещи, существует маленький мир с маленькими людьми и маленькими вещами. (И.Ильф, Е.Петров) Ведь не без основания и не без справедливой причины тот факт, что тогда эллины так рвались к свободе, а теперь так расположены к рабству. Было тогда, было,

Афиняне, нечто такое в образе мыслей большинства, чего теперь нет, что и одержало верх над богатством Персов и вело к свободе Элладу, которая не уступала никому ни в морском, ни в пешем сражении Теперь же все потеряно, все расстроилось и во всех делах низ стал верхом. (Демосфен) Оксюморон Это соединение несоединимого, противоположного; фигура иносказательная, поэтическая, сравнительно редко употребляемая. «.Живой труп» — так назвал свою пьесу

Л. Н. Толстой; убогая роскошь наряда у Н. А. Некрасова; веселящаяся скука и скучающая веселость у Ф. М.Достоевского; смех сквозь слезы у Н. В. Гоголя. Нередко повторяются сила слабости; малое в большом — большое в малом; горькая радость, оглушающая тишина. Антифразис Это прием внутренней антитезы, когда слово в тексте употребляется в значении, противоположном самому себе, например: О, какой красавец! — о некрасивом, об уроде;

Подумаешь, какие мы благородные! — о человеке, который совершил подлость, но держится как порядочный. Антифразис обычно окрашен иронической интонацией, но бывает, что используется и с похвалой, одобрением: Мастер был — каких теперь уж нет: дом построит, разбойник, — залюбуешься! Здесь разбойник — высшая похвала. Близка к антифразису энантиосемия, с таким же значением «наоборот»; в одном слове сосуществуют два противоположных значения.

Так, бесценный это «не имеющий цены», т.е. «плохой», но в речи употребляется в значении «высокоценный»; блаженный одновременно и «счастливый» (заповеди блаженства) и «глуповатый, юродивый». Употребление таких двузначных слов создает игру слов, двойное значение, когда под кажущейся благопристойностью скрываются презрение, насмешка. Повторы всем хорошо известны как прием заучивания каких-то фактов и текстов. Они также всем известны как назойливые и трудноустранимые ошибки речи, вызванные индуцированностъю

только что употребленных (или часто употребляемых) слов и их сочетаний. Как видим, оба варианта повторов — полезный и вредный — психологически обоснованы. Как ни богат язык словами, другими знаковыми единицами, но в речи, как в языкопользовании, повторы неизбежны, и в современном языкознании используется понятие «частотность». Языковые средства ранжируются по их частотности, создаются частотные словари, причем частотность тех

или иных слов, грамматических форм служит одним из критериев стиля речи. Повтор как фигура речи, риторическая фигура, отличается от непроизвольного следующими признаками: а) наличием целевой установки на выразительность текста, на его ритмику, усиление эффекта; б) включенностью в систему стилистических (риторических) фигур и, следовательно, наличием моделей и правил, типологией и терминами. Лексические повторы наиболее часты, они используются в разных жанрах, особенно в поэтических,

так как способствуют ритмике стиха: Девушка пела в церковном хоре О всех усталых в чужом краю, О всех кораблях, ушедших в море, О всех, забывших радость свою. (А. Блок) Здесь повтор сочетается с приемом перечисления — тоже, в сущности, повтором смысловым и синтаксическим. Морфемный: повторяются корни, суффиксы, это создает внутреннюю рифму в прозе и в стихах: От ликующих, праздно болтающих,

Обагряющих руки в крови, Уведи меня в стан погибающих За великое дело любви. (Н.А.Некрасов) Такие повторы могут сочетаться с градацией (повторы корня и убывающая градация): Морены — это высокогорные россыпи огромных каменных глыб, камней помельче, многоцветной россыпи камешков (повторы и убывающая градация). Синтаксические повторы, параллелизмы, подчеркивают ритмику речи, усиливают впечатление, экспрессию, напевность, используются в фольклоре и литературных произведениях,

стилизованных под фольклор, близких к народной поэзии: «Песня про купца Калашникова» М. Ю. Лермонтова, «Василий Теркин» А. Т. Твардовского. Анафора — единоначатие, эпифора —концовка: Я не знаю, где граница Между Севером и Югом, Я не знаю, где граница Меж товарищем и другом (М.Светлов) Милый друг, и в этом тихом доме

Лихорадка бьет меня. Не найти мне места в тихом доме Возле мирного огня! (А. Блок) В прозе повторы также имеют место: умышленное повторение важной мысли, чаще не дословное, а в углубленных, усложненных вариантах; личностный, индивидуальный рефрен, которым оратор заканчивает любое публичное выступление (Карфаген должен быть разрушен!); в научном стиле, в рассуждении гипотеза (тезис) дается в начале и повторяется в конце, на этот раз с оценкой; в логической

структуре повторяются аргументации; в бытовом общении — формы этикета и многое другое. Повтором является и рефрен (припев) в песенном жанре, и повтор строки предыдущего сонета в начале следующего (в венке сонетов), и многочисленные повторы в народных пословицах (Ни радости вечной, ни печали бесконечной — В. Даль), и троекратные повторы в народных сказках, их сюжете, речах героев и т.д. Повтор и в диалоге с самим собой как предвосхищение ответа: -

Что нам нужнее всего, без чего не прожить и минуты? - Воздух! - Бережем ли мы эту драгоценность? - Нет, не бережем. (Из газет) Полисиндетон - повтор союзов - широко применяется и в поэзии, и в прозе: Ох! Лето красное! любил бы я тебя, Когда б не зной, да пыль, да комары, да мухи (А.С.Пушкин) Как и во всем, в повторах нужна мера: и потому что есть тенденция превышения меры, и потому

что они — стилистическое средство, либо понижающее планку стиля, либо повышающее планку поэтичности. Парадокс — логическая фигура, он возбуждает мысль, оживляет общение. Но в последнем — и его риторическая роль: это неожиданное, на первый взгляд, странное высказывание, резко расходящееся с общим привычным мнением. Пример: «Язык нам дан для того, чтобы скрывать свои мысли» (Ф.Ларошфуко). Мы привыкли к другой функции языка: выражать мысли, а не скрывать их.

Но ведь мнение Ларошфуко тоже может быть доказано примерами из жизни! Такие умозаключения в логике называют антиномией. В то же время к числу парадоксов относят и известную софистическую задачу «Ахиллес не догонит черепаху», в основе которой лежит умышленная ошибка — дискретность решающего мышления. Мастерами парадокса всегда были сатирики, юмористы, сочинители анекдотов, авторы 16-й страницы «Литературной

газеты», Козьма Прутков. Риторику, естественно, интересуют те виды парадоксов, которые возбуждают любознательность и интересы, учат «зигзагам мысли», одновременному видению многих сторон явления, решений задачи, моментальному охвату возможных вариантов понимания высказывания. В то же время риторика заинтересована в парадоксе и для конструирования речи, ибо парадокс способствует и привлечению слушателей, и контакту с ними, нередко дает начало всему ходу рассуждения.

Наконец, парадоксальные высказывания служат предметом исследований, которые могут лечь в основу создания новых парадоксов каждым оратором. Построение парадоксального высказывания основывается: а) на многозначности слов или на омонимах; б) на паронимах; в) на неготовности людей (слушателей) быстро переходить на чужую, другую точку зрения. Примеры парадоксальных суждений: Тише едешь — дальше будешь (Пословица.); Коли нет денег на лечение — будьте здоровы!;

Абитуриент ради поступления в вуз идет на все — даже на экзамены; Мало не воруй — посадят (Из газет.) Блестящий пример мы берем из книги В. Солоухина «Осенние листья» (сборник миниатюр): В английском парламенте один оратор устроил остальным парламентариям остроумную ловушку. Оратор огласил с трибуны 4 высказывания разных людей о молодежи: 1. Наша молодежь любит роскошь, она дурно воспитана, она насмехается над начальством и нисколько не

уважает стариков. Перечат своим родителям. Попросту говоря, они очень плохие. 2. Я утратил всякие надежды относительно будущего нашей страны, если сегодняшняя молодежь завтра возьмет в свои руки бразды правления, ибо эта молодежь невыносима, невыдержанна, просто ужасна. 3. Эта молодежь растленна до глубины души. Молодые люди злокозненны и нерадивы. Молодое поколение сегодняшнего дня не сумеет сохранить нашу культуру.

4. Наш мир достиг критической стадии. Дети больше не слушаются своих родителей. Видно, конец мира уже не очень далек. Все эти изречения о молодежи, о грозящей гибели культуры, о безнадежном будущем были встречены в парламенте аплодисментами. Тогда оратор раскрыл карты. Оказывается, первое изречение принадлежит Сократу (470—399 гг. до н.э.), второе — Гесиоду (720 гг. до н.э.), третье — 192 египетскому жрецу (2000

лет до н.э.), а четвертое найдено в глиняном горшке в развалинах Вавилона, а возраст горшка — 3000 лет. Получилось в парламенте очень эффектно и даже смешно. Однако все эти культуры и правда погибли. И горшок найден, увы, среди развалин Вавилона, а не в процветающем городе. (В.Солоухин) Каламбур близок к парадоксу, но в нем эффект достигается не логически, а умышленно подобранным в юмористических

целях словом, имеющим несколько значений. Например: Приятно поласкать дитя или собаку, но всего необходимее полоскать рот (Козьма Прутков); Одни стараются скрыть свои недостатки, другие — достатки (Ю. Ильин); Парадокс, не правда ли: надувают вкладчиков, а лопаются банки (Д. Шмелев). Парадоксы высоко ценились во все времена, мастерами парадокса были

Бернард Шоу, Оскар Уайльд. Как парадокс расценивается целое крупное произведение Ж. Ж. Руссо «Способствовало ли возрождение наук и искусств улучшению нравов?», написанное на конкурс, объявленный в 1750 г. французской Академией. Фигуры мысли, фигуры синтаксические, фигуры слов Но наша речь звуковая, следовательно, возможны и фигуры, построенные на звуковой игре, или инструментовке (партитуре). Эта группа приемов включает в себя тонкое мастерство звукозаписи, создающее звуковые образы,

музыку речи, редкое мастерство исполнения. Вероятно, заслуживает первого места в этом ряду вокальное исполнение словесных произведений. Огромное количество литературных произведений положены на музыку, от частушек до опер, и это богатство вряд ли следует присоединять к риторике, это другой мир — мир музыки, волшебный мир искусства. Однако и в литературе, и в повседневном речевом поведении людей музыкальные реплики не исключены, а иногда выполняют свою риторическую функцию.

Представим себе: собрались молодые друзья, в разнообразие споров, шуток нет-нет да и ворвется музыкальная фраза, а то и романс Это, несомненно, улучшает контакт, размягчает сердца, снимает стрессы. Даже в самых серьезных ситуациях вокальное исполнение гимна принято во всех странах мира. В докладе пение вряд ли уместно, но цитирование слов песни — обычный прием, во-первых, потому что тексты песен общеизвестны, во-вторых, вызывают внутреннее звучание мелодии.

Теоретики музыки находят много общего в музыке и в языке они говорят о языке музыки: это язык эмоций, и как таковой он по-видимому, намного богаче вербального языка. Вторая область звуковых средств — это голосовые средства: мелодика речи (есть языки, в которых мелодика выполняет смыслоразличительную функцию, подобную функции фонем), мена тональности, громкости, темпа; особо сложная сфера - тембр, его оттенки не всегда удается обозначить терминами: вкрадчивая речь, грубая,

подобострастная и пр. Инверсия, или обратный порядок слов в предложении, достигает эффекта за счет перенесения ремы на первый план (при прямом порядке слов на первом месте обычно стоит тема, а рема, т.е. то новое, что сообщается о теме, — на втором). При этом слова, перенесенные на первое место, выделяются интонационно, да и само перенесение их на первое место привлекает внимание слушателей и читателя.

На рему переносится и логическое ударение. Эллипсис, эллиптические конструкции также относятся к группе синтаксических фигур: это незаконченные предложения, пропуски слов и целых словосочетаний. И незаконченность, и пропуски легко восстанавливаются на основе: а) контекста в монологе; б) предыдущих реплик в диалоге; в) прежних знаний общающихся (если они в этом знании уверены). В ситуативной речи (например, в процессе какой-либо игры, где участники понимают друг друга буквально

с полуслова) степень эллиптичности бывает очень высока, пропуски восполняются пониманием обстановки, ходом игры (например, хоккей), жестами. Такая речь дает прекрасный материал для анализа дискурса (текста в потоке жизни). Алогизм — фигура мысли, умышленная нелепость, сочетание несоединимых понятий — умышленное, разумеется, в расчете на стилистический эффект, часто применяемое в шутливом, но наиболее сильное — в серьезном тексте: Причешите мне уши! (В. Маяковский); он был или не был, этот вечер? (А.

Блок). Используется в фольклоре, сказках, серьезных текстах на грани парадокса Градация - тоже фигура мысли: ряд понятий, построенный по нарастанию или убыванию в них какого-либо признака, •качества, часто это синонимический ряд: большой, огромный, гигантский, колоссальный — и малый, малюсенький, микроскопический, крохотный. Градация усиливает не только смысл, но и эмоциональное восприятие: Не жалею, не зову, не плачу, Все пройдет, как с белых яблонь дым (С.

Есенин) Пришел, увидел, победил (предположительно — Александр Македонский); Никто не мог понять, что происходит, — и вот уже беспокойство переходит в тревогу, она — в панику, которая порождает хаос! [3, 187c] Заключение В развитых странах, включая Россию, формируется современная риторика — rhetorica nova. «Информационное общество несет новый стиль жизни и требует новой риторики».

Она должна быть в высшей степени оперативной, обеспечивать умение ориентироваться в потоке жизни и в лабиринтах текстов, информации, уметь тонко понимать возможные смыслы высказываний, моментально реагировать. Если старая риторика определяла позицию автора и лишь учитывала личность слушающего (адресата), то современная риторика биполярна, диалогична, ситуативна, больше обращена к импровизации на основе максимальной готовности, моментальной ориентировки. Это требует огромного объема знаний, гибкого интеллекта, высочайшей

языковой готовности. Как профессиональный предмет риторика необходима во всех социальных сферах: государственным служащим, политикам, педагогам, юристам, журналистам, актерам, писателям, проповедникам Коммерсант должен быть мастером делового общения; офицер — находить взаимопонимание с подчиненными; профессор университета — доносить сложнейшие научные истины до понимания не искушенных в науке студентов. Риторика как наука ищет пути решения следующих проблем и задач: а) поиск оптимальных алгоритмов общения,

взаимопонимания в условиях современного общества; б) исследование форм, механизмов речи: говорения, аудирования, чтения, письма, а также различных кодовых систем в жизни людей; в) формирование языковой личности — контактной, обладающей не только умениями, но и потребностями общения; г) дальнейшее совершенствование нормативов и правил культуры речи, ее логики, организации материала, адекватного его языкового оформления. д) исследование феноменов интуиции, языкового чутья, механизмов импровизации, внутренней речи и мышления

в речевом самовыражении; е) моделирование процессов речи и общения, ораторского мастерства. Список литературы 1. Александров Д.Н. «Риторика» - Москва: ЮНИТИ, 2008-329с 2. Анушкин В.И. «История русской риторики» - Москва: Прсвещение, 2009-224с 3. Дамушкин Ч.К. «Практикум по риторике» - Москва: ФАИР-ПРЕСС, 2008-304с 4. Клюев Е.В. «Риторика» -

Москва: ЮНИТИ, 2008-489с 5. Львов М.Р. «Риторика» - Москва: Академия, 2009-272с