Многопартийность в советский и современный периоды

Содержание Введение Формирование многопартийной системы в России. §1. Кризис советской однопартийной системы, зарождение многопартийности §2. Российские партии в условиях реформ
Перспективы многопартийности. §1. Политические силы современной России §2. Перспективы российской многопартийности Заключение Литература
Введение Современное общество представляет собой сложный комплекс, который состоит из различных групп населения. Их конкуренция вокруг ограниченных средств удовлетворения растущих потребностей неизбежна в той же степени, в какой обществу необходимо сотрудничество основных социальных слоев для самосохранения и дальнейшего развития. Попытки снять это противоречие путем подчинения всего общества интересам какой-либо одной силы, объявляемой наиболее передовой, элитарной и т.д., которые предпринимались в XX в. экстремистами (большевиками, нацистами), оказались несостоятельными. В тоталитарных государствах полная социальная или национальная интеграция оборачивалась в лучшем случае кратковременным подъемом, который сменялся застоем и упадком. Таким образом, жизнь подтвердила тот факт, что плюрализм, свобода конкуренции оказывают благотворное воздействие на развитие цивилизации. Но как обеспечить нормальное сосуществование конкурирующих групп? Как совместить социальное разнообразие с деятельностью государственной власти? Что может стать препятствием на пути монополизации экономики, культуры, политической власти? В деле решения вышеназванных и многих других проблем, связанных с функционированием политической системы общества, представительством интересов и потребностей социальных, этнических, религиозных, возрастных и других групп, важную роль призвана играть многопартийность. Существование различных партий является прямым следствием одного из базовых принципов либерального общества: свободы союзов и ассоциаций. Система, которую составляют несколько конкурирующих партий, предоставляет обществу более широкую возможность выбора политического курса, дает возможность более объективного анализа сложных социальных проблем и путей их решения по сравнению с режимами, где власть монополизирована. Многопартийность позволяет социальным силам находить легальные способы защиты своих интересов, привлечения внимания власти и общества. Взаимодействие партий, необходимость поиска союзников, борьба за неустойчивые слои избирателей способствуют выработке общенационального согласия при разрешении крупных социально-экономических и политических проблем. Многопартийность и свободная конкуренция партий в ходе открытых и честных выборов являются составным элементом механизма, который уменьшает роль насилия в политике, направляя борьбу за власть в цивилизованные рамки. Политические системы, которые базируются на соревновании нескольких партий, возникли относительно недавно. Процессы их зарождения и становления во многом зависели от национальной специфики государств, носили сложный, противоречивый характер. Периоды плюрализма сменялись господством диктатуры одной группы. Например, в странах Центральной и Восточной Европы в XX в. такое чередование прошло уже дважды. Политическую свободу после первой мировой войны завершила эра авторитарных диктатур 20-30-х гг. Завершение второй мировой войны вновь открыло двери многопартийности, которую сменила коммунистическая диктатура. Крах ”социалистического лагеря” заменил монополию властью плюрализмом. Процессы формирования многопартийности в постсоветской России отличаются значительным своеобразием, часто ставящим в тупик и рядовых граждан и специалистов. Ниже в самом общем плане будут рассмотрены особенности зарождения, формирования, основные тенденции российского политического плюрализма, то влияние, которое оказывает общество на становление российских партий, мера их соответствия социальным потребностям и надеждам народа.
Формирование многопартийной системы в России §1. Кризис советской однопартийной системы, зарождение многопартийности. На протяжении 70 лет политическое и социально-экономическое развитие советского общества определяла Коммунистическая партия Советского Союза (КПСС). Эта структура монополизировала всю полноту власти в стране. Любой вопрос во всех сферах жизни населения входил в компетенцию соответствующего комитета коммунистической партии. Даже попытка создания альтернативных политических групп однозначно оценивалась государственными структурами как самое тяжелое уголовное преступление. Таким же образом толковалось покушение на официальную идеологию КПСС - марксизм-ленинизм. В 70-80-е гг. Пятое Главное управление КГБ, которое специализировалось на борьбе с “идеологическими диверсиями”, стало самым большим по численности в политической полиции советского режима. Однопартийная модель политической жизни, которая была реализована в СССР, юридически закреплялась Конституцией СССР 1977 г. В 6-й статье Основного закона КПСС провозглашалась руководящей и направляющей силой общества, ядром его политической системы. Партия, в которой к 1989 г. состояло 20 миллионов человек, выглядела несокрушимым монолитом не только в глазах официальной пропаганды. Близкого мнения придерживались зарубежные исследователи, хотя они резко отрицательно оценивали роль КПСС. Поэтому для многих внутри и вне России быстрый крах КПСС, закат однопартийной системы выглядит загадкой. Для ее объяснения некоторые до сих пор активно используют версии о “заговоре ЦРУ”, происках “предателей и масонов”. Между тем, господство партии-монополиста объективно порождало проблемы, которые угрожали внутренней стабильности режима. Рассмотрим лишь некоторые из них. Во-первых, взяв на себя функции тотального контроля и управления всей деятельностью общества, КПСС перегрузила свои структуры вопросами, далеко выходящими за пределы компетенции политической партии. Коммунистическая партия решала проблемы социально-экономического плана не только с точки зрения стратегии, но и в конкретно-производственном ключе. После свертывания НЭПа рутинные вопросы хозяйственной жизни, типа “обеспечения крупного рогатого скота кормами”, превратились в глобальные проблемы, которыми занимались высшие органы КПСС - съезды, конференции, Политбюро и ЦК. Начиная с 1929 г. производственно-хозяйственная тематика составляет 44% вопросов, обсуждавшихся высшими эшелонами КПСС. А в 1970-1984 гг. доля экономической проблематики в документах партии достигла 65-74%. Контроль над деятельностью огромного хозяйственного комплекса, ориентированного на выполнение волюнтаристских решений людей, которые пытались воплотить в жизнь утопические идеи, требовал постоянного расширения аппарата КПСС. С течением времени в структурах партии все большую роль стали приобретать звенья, занятые решением производственно-экономических проблем. Для работы в отраслевых отделах комитетов КПСС разного уровня требовались не знатоки марксизма, а специалисты конкретных сфер науки и техники: инженеры, экономисты, агрономы. Их работа помогала обеспечить относительно нормальное функционирование хозяйства СССР, но была формально связана с официальной идеологией. Марксизм-ленинизм, как и любая идеология, в минимальной степени приспособлен для решения конкретных вопросов развития энергетики, машиностроения или животноводства. Постепенно внутри правящей элиты нарастал процесс размывания идеологического фундамента. Марксизм-ленинизм превращался в набор символических лозунгов и цитат, играя роль обряда, а не инструмента познания и изменения действительности.
Ослабление идеологических устоев происходило и среди рядовых членов КПСС. В условиях сращивания партии и государства, тотального контроля за обществом членство в КПСС стало обязательным условием карьеры в любой сфере профессиональной деятельности. Результатом этого явилось резкое увеличение числа коммунистов. Одновременно с разбуханием численности росла пассивность членов партии.
Рядовые коммунисты были лишены возможности влиять на формирование политики своей партии. Многоступенчатая система выборов руководящих органов, доминирование не избираемого аппарата КПСС, военная дисциплина выполнения директив руководства и подавление инициативы снизу призваны были превратить коммунистов в послушных “солдат партии”. Такая практика вела к росту апатии, инертности большинства членов КПСС. Все большее значение приобретали соблюдение внешних, формальных моментов: наглядная агитация, составление плана работ, проведение собраний по проработке решений ЦК. Жизнь демонстрировала низовому активу КПСС бесполезность чрезмерной активности в деле выполнения очередного решения партии. На смену одной политико-хозяйственной кампании приходила другая, зачастую ничем не связанная с предыдущей. Только по вопросам развития науки и техники за 25 лет (1956-1981 гг.) было принято более 50 постановлений различных органов КПСС. Аналогичная картина наблюдалась и в других сферах, которые контролировала партия. Громоздкий аппарат управления не поспевал за развитием ситуации, его подразделения выпускали одновременно противоположные по смыслу приказы. Общий кризис административно-командной модели экономического роста ощущали на себе и рядовые коммунисты, что также не способствовало увеличению их активности и усилению внимания к теории марксизма. Кроме того, монолитным единство КПСС могло показаться лишь поверхностному наблюдателю. Партию разрывала, с одной стороны, растущая пропасть между коммунистической элитой и массами. В условиях хронического дефицита предметов первой необходимости, острой жилищной проблемы, привилегии работников партийного аппарата вызывали неприязнь всего населения. Тем более что эти льготы соседствовали с пропагандой ленинской скромности и аскетизма. Рост бытовых трудностей сопровождался усилением пропаганды о процветании советского общества. С другой стороны, не было единства и внутри самой правящей элиты. Политическая борьба не исчезла. Она была перенесена в верхние эшелоны аппарата КПСС и приняла скрытый характер, выродившись в борьбу партийных клик за ключевые посты в ЦК и Политбюро КПСС. Так самый передовой строй, по утверждениям советской пропаганды, вернулся к самым примитивным формам борьбы за власть, характерным для древних тираний. Клики формировались по территориальному (”днепропетровская группа” Л.И.Брежнева), отраслевому (“оборонщики”, ”нефтяники”), возрастному признакам, под воздействием неформальных связей внутри коммунистической номенклатуры. Подобные группировки в определенной степени сглаживали негативный эффект в деятельности советской однопартийной системы. В ходе внутренних столкновений функционеры КПСС защищали интересы ”своих” территорий, отраслей экономики. Но при этом побеждали часто не самые выгодные для общества проекты, а те, за которыми стояла самая влиятельная в данный момент группировка или союз партийных деятелей. Существование советской однопартийной системы было теснейшим образом связано с развитием СССР. Монополизировав власть, КПСС тем самым фактически взяла на себя ответственность за все в жизни общества. Последнее лишено было и тени самостоятельности, его автономия последовательно и систематически искоренялась. Подобная система позволяла решать относительно краткосрочные задачи путем мобилизации средств, которые изыскивались прежде всего за счет снижения уровня жизни людей. Так была создана советская индустрия, прошло послевоенное восстановление экономики, реализован ядерно-ракетный проект. Но в условиях НТР советская модель экономики оказалась несостоятельной. Силы общества подорвала череда мобилизаций, возможности экстенсивного развития и репрессивно-пропагандистского метода его стимулирования не отвечали потребностям постиндустриального уровня цивилизации. В подобной ситуации общий социально-экономический кризис советского государства был неизбежен. На объективные проблемы народного хозяйства накладывались ошибки, связанные с развернувшейся в начале 80-х гг. борьбой внутри правящей верхушки СССР. С 1982 г. по 1985 г. сменилось четыре Генеральных секретаря ЦК КПСС. Кремлевские верхи были поглощены перераспределением власти между группировками и окончательно упустили момент, когда реформирование экономики можно было осуществить эволюционным путем, как, например, в Венгрии. Там группа Я.Кадара направила энергию населения в русло развития мелкотоварного сектора, продлив на десятилетия существование коммунистического политического режима. Новое руководство КПСС во главе с М.С.Горбачевым, пытаясь укрепить свое положение в борьбе с представителями конкурирующей группировки “старшего поколения”, развернуло кампанию дискредитации последних как наследников сталинского режима и коррупционеров. Этой цели должна была служить ”гласность” - советский вариант свободы слова, критика дозволенного в определенных рамках. В реальных условиях середины 80-х гг. такая политика способствовала кристаллизации массового недовольства населения властью, окончательно дезориентировала рядовых коммунистов и партийный актив низшего уровня. Кроме того, колебания в политике М.С.Горбачева усиливали центробежные тенденции в КПСС. Начиная с 1988 г. кризис партии-монополиста стал очевиден. Впервые за десятилетия один из руководителей КПСС поставил под сомнение официальный курс (выступление Б.Н.Ельцина на пленуме ЦК КПСС осенью 1987 г.). Постепенно растет поток людей, которые выходили из партии добровольно. Еще большая масса коммунистов выбрала позицию ”полувыхода”: прекратила посещать партийные мероприятия, платить партийные взносы. На фоне деградации КПСС возникает почва для оппозиционного движения. Его основой на первых порах становятся так называемые ”неформальные группы”. Этим термином советская пропаганда обозначала движения культурного, экологического, этнического характера, которые возникли прежде всего среди молодежи и интеллигенции. Первоначально большинство из них не имело политической направленности. Но тотальная политизация действительности сыграла злую шутку с КПСС. Так как партия коммунистов отвечала за все, борьба за сохранение родного языка, закрытие вредного производства неизбежно приводила ее участников к конфликтам с партийными органами. Номенклатура КПСС не смогла найти верного курса в отношении неформального движения. Чередование лавирования и жесткого подхода только усиливали оппозиционность самодеятельных общественных движений. Многолетнее доминирование производственной тематики в деятельности КПСС, которое привело к изменению структуры и кадрового состава партийных функционеров в пользу лиц с техническим образованием, отсутствие навыка политической работы делали КПСС слабым противником даже для неопытной позднесоветской оппозиции.
В 1986-87 гг. появляются первые полулегальные политизированные группы некоммунистической направленности. Центром их деятельности являлась столица, которой суждено было сыграть особую роль в становлении российской многопартийности. Здесь сосредоточены наиболее политизированные массы населения, высока концентрация активной интеллигенции, расположены редакции центральных средств массовой информации. Кроме того, в Москве были живы традиции диссидентского движения 70-х гг. К числу первых политических групп, возникших в России на волне ослабления коммунистической монополии на власть, следует отнести клуб ”Память” (предтечу всех последующих радикально-националистических движений), ”Демократический союз” (первые легальные антикоммунисты), клуб “Московская трибуна”. Большинство возникающих групп в этот период стремились не порывать, хотя бы на словах, с советской системой, ратуя за ”совершенствование” социализма и ”углубление” перестройки М.С. Горбачева. Подобная тактика была оправдана в условиях сохранения КПСС у власти и неопределенных перспектив развития ситуации. В целом некоммунистическое общественно-политическое движение в России в конце 80-х гг. имело скорее идейный, а не организационно-политический характер. Наиболее популярной формой объединения стали дискуссионные и политические клубы, охватившие преимущественно интеллигенцию крупных городов. Для таких групп было характерно отсутствие или крайняя аморфность программ, слабость обязательной дисциплины и организационных структур. Практически отсутствовала работа с населением. Рыхлость политических структур, когда, с одной стороны, нарастали элементы развала внутри КПСС, где к 1990 г. начали оформляться идейно-политические фракции (”Демократическая платформа”, ”Марксистско-ленинская платформа”), а конкурирующие с коммунистами организации только зарождались, привела к усилению политической роли средств массовой информации (СМИ). Газеты и журналы, в меньшей степени радио и телевидение, взяли на себя функции внедрения идей в сознание людей, а затем пытались выполнить задачи политической социализации и мобилизации народа. Потенциальная сфера влияния у СМИ была гораздо шире, чем у какой-либо из политических организаций того периода. Относительная независимость СМИ от официальных властей позволяла четко формировать и отстаивать политические позиции. Именно в это время ясно определились идейно-политические течения, взаимодействие которых до сих пор формирует политический ландшафт посткоммунистической России: либерализм (“переход к рыночной экономике”), консервативный традиционализм (“укрепление и возрождение социализма”) и национализм (”борьба за права русских”, ”восстановление величия державы”).
В 1989 г. после первых относительно свободных выборов в СССР была сформирована Межрегиональная депутатская группа (МДГ). МДГ стала первой оппозицией в советской системе власти. Тогда же произошли массовые забастовки шахтеров, которые продемонстрировали возможность перехода части населения к активным антиправительственным действиям и слабость КПСС в борьбе с этим явлением. Крах коммунистических режимов в Центральной и Восточной Европе, подъем националистического движения в Прибалтике, Закавказье, на Украине ускорили политические процессы в России. На рубеже 1989-1990 гг. в стране возникает несколько десятков общественно-политических организаций: прокоммунистический Объединенный фронт трудящихся, Демократическая партия России (Н.Травкин), Либерально-демократическая партия Советского Союза (В.Жириновский), Российское христианское демократическое движение, Республиканская партия России, Социал-демократическая партия России и т.д. Общей чертой партий, появившихся в преддверии краха СССР являлась малочисленность, слабое развитие сети региональных отделений (у большинства они вообще отсутствовали), небольшая общественная поддержка, крайне незначительный опыт организации политической работы с населением. У этих групп почти не было слоя партийных функционеров, достаточно опытных, чтобы в случае необходимости занять посты в государственном аппарате. Руководители и члены новых партий являлись выходцами из интеллигенции, слоя, который традиционно слабо поддается организации. Кроме того, опыт железной дисциплины КПСС, тотальный контроль и регламентация советского режима вызывали острую антипатию к усилиям по оформлению внутренней структуры новых партий, попыткам создать партийный аппарат. К началу 90-х гг. российские партии представляли собой по большей части кружки единомышленников. Слабо была налажена связь с рабочим движением, которое само находилось в процессе становления. У партий страны отсутствовала как ориентация на реальные группы населения, так и программа конкретных действий по улучшению положения народа, за которое ратовали все политические силы. Подобное состояние российских партий отражало бурный процесс демонтажа и распада отживших структур советского общества, которое находилось в состоянии всеобъемлющего кризиса. Особенностью формирования многопартийности в России было не только наличие большого количества партий, которые представляли по сути одну и ту же идеологию. Как продемонстрировала вторая избирательная кампания позднесоветского периода (весна 1990 г., выборы народных депутатов России), набор наиболее популярных лозунгов был практически единым у представителей самых противоположных сил. Обязательными элементами типичной предвыборной платформы были, защита суверенитета России, внедрение регионального хозрасчета (т.е. прекращение субсидирования союзных республик за счет России), осуществление преобразований экономики в направлении рынка, существенное повышение уровня жизни населения. Самая острая политическая проблема - устранение КПСС от власти - открыто не упоминалась участниками борьбы за власть, на это лишь намекали. Что же касается типичности лозунгов, то один и тот же призыв можно толковать по-разному. В обстановке начала 90-х гг. лозунг установления социальной справедливости с равным энтузиазмом использовали убежденные коммунисты, как направленный против нарождавшегося частного сектора (в лице кооператоров и товарных бирж). Также популярен этот призыв был у антикоммунистов, как обращенный против льгот партийного аппарата. Характерной особенностью российской многопартийности начала 90-х гг. было объединение различных политических групп не вокруг общей позитивной программы или идеи, а против общего врага. Таким врагом для большинства партий оставалась КПСС. Ослабленная внутренним кризисом, зигзагами политики М.С.Горбачева, беспомощная перед лицом обострявшихся экономических проблем, КПСС уступала одну позицию за другой. Была отменена 6-я статья Конституции СССР, начата деятельность по созданию Компартии России, что грозило окончательно взорвать единство КПСС. В этой обстановке антикоммунистические силы, используя Верховный Совет РСФСР (возглавляемый Б.Н.Ельциным), сумели сплотить значительные массы сторонников в рамках движения ”Демократическая Россия”. Мобилизовав силы оппозиции, накопив первоначальный опыт работы с массами, антикоммунисты сумели удачно провести кампанию по подготовке всероссийского референдума о введении поста президента России. После этого им удалось взять под контроль вновь созданное российское радио и телевидение, что обозначило окончательный перелом в борьбе с КПСС. Партия-монополист проиграла.
Кризис однопартийной системы завершился ее ликвидацией. Монополизация власти обернулась для КПСС утратой способностей выполнять функции политической партии. Итоги президентских выборов 1991 г. показали, что даже в момент наибольшего подъема антикоммунистического движения, около 40% избирателей не поддержали кандидатуру Б.Н.Ельцина. Большинство из этой группы электората отдали свои голоса за трех кандидатов КПСС. Т.е. правящая партия не смогла мобилизовать и распорядиться даже тем избирательным потенциалом, которым она располагала в условиях крайне неудачного проведения предвыборной кампании.
Прежняя политическая система, власть единственной партии потерпела поражение. Но оно не было равнозначно победе многопартийности, окончательному оформлению политического плюрализма в организационном и идейном плане. У власти оказались люди диаметрально противоположных взглядов, единые в одном - в желании ликвидировать монополию КПСС на управление страной. Молодые политические партии не имели опыта, развитых организационных структур, налаженных каналов взаимодействия с обществом. Сам общественный мандат, полученный победителями летом 1991 г. был расплывчатым, что отражало неустойчивое единство блока либералов и националистов, чьим кандидатом объективно был Б.Н.Ельцин. Вся хрупкость подобной конструкции обнаружилась уже при первых шагах по реформированию страны. §2. Российские партии в условиях реформ Бурные события второй половины 1991 г. радикальным образом изменили политическую ситуацию в России. КПСС была не только устранена от власти, но и запрещена, а ее имущество национализировано. СССР распался, и Россия обрела желанный суверенитет. Новое руководство страны получило свободу для проведения масштабных преобразований. Между тем в деятельности партий с этого периода наблюдается полоса неудач: дезинтеграция, расколы, ожесточается межпартийная борьба, падает интерес к политике. Какие обстоятельства воздействовали на российскую многопартийность в период реформирования общества в 1992-1995 гг.? Выше уже отмечалось, что общество в начале 90-х годов оказалось в состоянии кризиса. Его преодоление требовало жертв со стороны народа, умелого руководства. Массы ждали быстрого улучшения, а отнюдь не катастрофического ухудшения своего положения. Развал СССР, разрыв экономических связей бывших союзных республик, экономические проблемы нарушили привычную жизнь людей. Возник исключительно негативный фон для политической деятельности. Ситуацию ухудшило отсутствие идеологии. Идеалы коммунизма были утрачены, а попытка оперативно заменить их с помощью внедрения в общественное сознание некоего подобия западного либерализма завершилась провалом. В такой обстановке значительная часть граждан утратила веру в возможность изменить свое положение политическими средствами, отказав в доверии политикам и партиям вообще. Необходимость перехода к конструктивной деятельности выявила отсутствие у победивших политических сил соответствующего кадрового корпуса и единства целей. В итоге некоммунистические партии дистанцировались от реального участия в управлении, оставив власть ”команде профессионалов” под руководством Е.Т.Гайдара. По мере ухудшения экономической обстановки в оппозицию переходили бывшие союзники Б.Н.Ельцина: Демократическая партия России, председатель Верховного Совета России Р.И.Хасбулатов, вице-президент А.Руцкой. В 1992-93 гг. в России повторилась картина 30-х гг., когда разнородные силы объединялись против более сильного противника, находящегося у власти. На сей раз это была не КПСС, а команда Б.Н.Ельцина. Именно ”команда”, т.е. неформальная группа соратников, которая напоминала внутрипартийную клику советской эпохи, а не партию. Такое положение облегчало свободу политического маневра, но неизбежно вело к возрождению прежних традиций закулисной борьбы в коридорах власти. Ослабление политической активности населения, удаленность от реальной власти в сочетании со слабой организационной базой и низкой внутренней дисциплиной привели к доминированию в политических группах страны дезинтеграционных тенденций. Относительно малочисленные партии постсоветской России в 1992-95 гг. продолжали дробиться на еще более мелкие образования. Движение ”Демократическая Россия” потеряло в 1993 г. значительную часть своих активистов, которые вошли в избирательное объединение ”Выбор России”. Затем его лидер, Е.Т.Гайдар, создал партию ”Демократический выбор России”, хотя одновременно продолжало существовать и движение ”Выбор России”. Из демократического движения выделились группы ”Вперед, Россия!” (Б.Федоров), ”Общее дело” (И.Хакамада). Часть членов ДВР (группа С.А.Ковалева) боролась за воссоединение партии Е.Т.Гайдара с либеральным объединением Г.А.Явлинского (движение ”Яблоко”). Тенденция к чрезмерной мозаичности в развитии и деятельности партий, причем не только антикоммунистических (в России насчитывается несколько коммунистических партий), имеет объяснение не только и не столько в личных качествах наших политиков. Разумеется, предельная амбициозность, стремление к авторитарному руководству в сочетании с отсутствием навыков организационно-партийной работы, отнюдь не способствовали прочности новых партий. Фактическое отсутствие рядовых членов, функционирующей сети региональных организаций, которые располагали бы группами сторонников на местах, превращали конфликты внутри узкого круга московских активистов в катастрофические для таких союзов расколы. Но центробежные тенденции в партийной среде постсоветской России отражали и более глубокие социальные явления. Глобальная трансформация общества вела к активному разрушению или модификации старых социальных общностей, традиционных профессионально-корпоративных групп. Процесс становления новых общественных страт значительно отстает от разрушения прежних. Происходит стремительная атомизация общества. Новые социальные группы еще неустойчивы, не поднимаются над внутренними противоречиями, не готовы пойти на компромиссы ради общего корпоративного единства и защиты общих потребностей. Так, например, внутри слоя предпринимателей не стихает борьба между представителями торгово-финансового и промышленного капитала, между более мелкими отраслевыми, территориальными и прочими группировками. Такое атомизированное общество не в состоянии выразить собственные интересы, подчинить своей воле политизированную интеллигенцию. Последняя, не чувствуя себя связанной с каким-либо конкретным слоем, претендует на представительство интересов всего народа, хотя не обладает механизмом выявления их. В условиях, когда доминирующим топом политической организации в России оставались слабо структурированные, немногочисленные партии преимущественно столичной интеллигенции, по сути, клубы и кружки, а не партии, в политической жизни все сильнее становилось влияние силы, получившей название ”партия власти”. Возникновение подобного феномена непосредственно связано с общей неподготовленностью некоммунистических политических групп к осуществлению властных полномочий. Это обстоятельство потребовало широкого привлечения к управлению российским государством представителей партийно-хозяйственной элиты советского режима. Антикоммунисты не смогли править без той номенклатуры, которая была главным объектом их нападок в период перестройки. Основная масса советской бюрократии в значительной мере была свободна от пут идеологии. Но не только марксистско-ленинской. Чуждой для них являлась и либеральная концепция, вдохновлявшая реформаторов типа Е.Т.Гайдара, А.Чубайса, Г.Бурбулиса. Патриотизм, национальная идея могли быть использованы для консолидации новой правящей группировки и усиления ее влияния на массы. Но на первых порах (1991-93 гг.) национальная идеология противоречила либеральным установкам политизированной интеллигенции, вошедшей во властные структуры. Кроме того, только идеологии было недостаточно для обеспечения лояльности представителей старой элиты.
Мучительная для общества трансформация советской экономики, изменение форм собственности превратили саму власть в важнейший рычаг хозяйственных отношений, мощный инструмент влияния. Властные полномочия стали огромной ценностью. Речь идет не о том, что все в постсоветском государственном аппарате коррумпировано, как утверждают противники существующего режима. Обстановка бурных потрясений, кардинальные перемены, борьба вокруг них породили ситуацию, когда формально оставаясь в рамках закона, чиновник превращался в хозяина значительных ценностей и распорядителя с широкими правами и минимальной ответственностью. Советский бизнес, легализованный в конце перестройки, сильно зависел от государственных органов, в том числе и потому, что одной из основных его задач было использование государственной собственности для обогащения части партийной номенклатуры. Российское предпринимательство восприняло эту традицию. В 1992-93 гг. существовали три основных возможности получения сверхприбыли: игра на разнице внутренних и мировых цен, льготные государственные кредиты, получение дотаций на импорт продовольствия. Все эти способы обогащения контролировала бюрократия. В таких условиях не могло не произойти сращивания части госаппарата и предпринимателей, что серьезно подорвало доверие населения к реформам, но способствовало консолидации правящего слоя.
Партия власти это неизбежное порождение реализуемого в России авторитарно-бюрократического варианта насаждения рыночных отношений. Узкий слой бюрократов и торгово-финансовой буржуазии не только имеет собственные интересы. В критические моменты им демонстрируется способность к сплочению (осень 1993 г., лето 1996 г.). Наряду со значительными финансовыми возможностями, партия власти располагает достаточно надежной вертикалью исполнительных структур в центре и на местах. Поэтому для нее не так остра проблема нехватки партийных организаторов, исполнительской дисциплины, как для большинства политических групп. Больше трудностей создает партии власти негативное восприятие ее населением, отсутствие избирательной базы. Эти факты влияют и на незначительное количество голосов, которые получали избирательные объединения, представлявшие партию власти в ходе выборов в Государственную Думу в 1993 и 1995 гг. В декабре 1993 г. движение ”Выбор России” получило около 15% голосов по общефедеральному списку. В 1995 г. движение ”Наш дом - Россия” собрало лишь 8,8%. Следует отметать, что в обоих случаях, особенно в декабре 1995 г., партия власти не пошла на консолидацию тех групп, которые создавались ее представителями. В 1993 г. кроме ДВР отдельный список выдвинула партия российского единства и согласия (ПРЕС, С.Шахрай). В 1995 г. вместе с НДР в выборах сепаратно принимали участие ПРЕС, ДВР, движение И.Рыбкина, ”Общее дело” И.Хакамады, ”Вперед Россия!” Б.Федорова, Республиканская партия России и др. Раздробленность была порождена не только центробежными тенденциями, характерными для партийного строительства в постсоветском обществе. Сама деятельность партии власти не предусматривает создания формальной юридической структуры. Это противоречит традициям бюрократии, тем более советской, которая предпочитала действовать не на публичной арене, а за кулисами. Организационное институирование собственной структуры могло нарушить баланс, который сложился внутри правящей элиты между ее звеньями, осложнить отношения центра и региональных элит. Российская политическая система 90-х гг. не требует массовой партии для завоевания и удержания государственной власти. С другой стороны, многочисленные политические группы, генетически связанные с партией власти, стремились дистанцироваться от негативных последствий проводимой политики. Партии, проправительственные по идеологии, служебному положению своих лидеров, претендовали на некоторую оппозиционность, но не ради возрождения социализма, а ради критики реформ с точки зрения идеального варианта их. Негативные для партии власти итоги выборов в Государственную Думу в декабре 1995 г. убедили ее фактических лидеров в необходимости интеграции своих сил и проведения жесткой пропагандистской кампании наступательного типа как главных условий победы Б.Н.Ельцина на президентских выборах 1996 г. Несмотря на жесткие обстоятельства кризиса в обществе сохранялся значительный заряд антипатии к коммунистическому прошлому. Политическое поведение граждан и в середине 90-х гг., как и в период поздней перестройки, продолжает определять не прагматическая программа требований, а эмоционально-психологическая символика. Чувства и настроения можно изменить, вытеснив одни раздражители другими, более сильными. Значимость эмоциональной составляющей в деятельности политических партий постсоветской России продемонстрировали итоги парламентских выборов декабря 1993 г. ЛДПР, одна из многих партий, сумела благодаря способностям своего лидера наиболее чутко отразить массовые настроения обиды, растерянности, завоевать доверие людей. Результатом стала победа партии В.В.Жириновского на выборах 12 декабря 1993 г. Доминирование эмоций в политическом выборе населения оказывает свое влияние на процесс развития многопартийности в России. В атмосфере кризиса, крушения привычных устоев жизни, воспринимающихся как катастрофа, рациональные элементы в мотивах политического поведения людей подавляются. Это правило подтверждается ходом эволюции плюрализма в постсоветской России, где общественные связи предельно хаотичны, в самом разгаре находится процесс формирования новой социальной структуры общества. Народ знает, что метает ему жить, но с трудом представляет себе способы улучшения собственного положения. Незначительную роль рациональности в политических действиях россиян отмечают и социологические опросы. Согласно их данным от 94 до 96% избирателей голосуют за соответствующую партию, не знакомясь с ее программой. Там, где рациональные аргументы слабо влияют на ориентацию людей, важное место занимают не практические, а психологические мотивы. Среди них выделяется отношение массы к вождю партии, сложившийся в общественном сознании образ лидера. Его авторитет позволяет компенсировать слабость политической организации. Таких лидеров характеризуют как харизматических. Население приписывает им особые качества, видит в них своих спасителей. Вокруг харизматических лидеров возможно объединение самых различных по идейно-политическим воззрениям групп. Так, например, генерал де Голль стал центром притяжения и либеральных и националистических сил в конце 50-х гг., во время политического кризиса, охватившего Францию. Острой проблемой является то, что отношение населения к лидерам не является чем-то стабильным, постоянным. Оно подвержено изменениям, и вчерашний кумир может быть отвергнут бывшими обожателями. Подобную трансформацию в наше время пережили лидер ”Солидарности” и первый президент посткоммунистической Польши Лех Валенса, президент Грузии З.Гамсахурдия, президент Азербайджана Эльчибей. Б.Н.Ельцин смог остановить этот процесс весной 1996 г., но и речи нет о восстановлении того кредита народного доверия, каким он обладал в 1990-91 гг. С другой стороны, распространение вождистской модели политической жизни, формирование на ее основе партий отвлекает внимание населения от идейных позиций, концентрируя его на личных качествах, взаимоотношениях лидеров. Не ощущая необходимости в поддержке со стороны политической группы, такой лидер после прихода к власти может проводить политику лавирования, балансируя на противоречиях партий, даже если это вредит силам, приведшим его к победе.
Жертвой этой схемы стало движение ”Демократическая Россия”. Слишком большая роль личности в политике усиливает центробежные тенденции в партиях постсоветской России. Многие политики, уверовавшие в свои уникальные качества, пытаются реализовать их. Между тем о каком-то авторитете можно говорить в отношении немногих российских политиков, из которых элементы харизматического отношения населения встречаются отчасти у Б.Н.Ельцина, Г.А.Зюганова и А.И.Лебедя.
Пятилетний период постсоветского развития страны не привел, как видим, к формированию работоспособной многопартийной системы. Обилие партий, бурная политическая жизнь политизированной интеллигенции Москвы не дали обществу возможности влиять на власть. Реформируемое социальное сообщество и партии еще не связаны между собой так, как это должно быть в демократическом государстве. Население по-прежнему не имеет доступа к определению политического курса. Такое положение вызывает неверие в собственные силы, затрудняет включение граждан в политическую жизнь. Это чревато накоплением негативных социальных настроений. Если не направить их в легальные формы протеста, последует расширение влияния радикально-экстремистских сил. Власть, в свою очередь лишенная постоянного контроля общества, множит ошибки, которых можно было бы избежать. Для улучшения ситуации необходимо, чтобы нынешняя многопартийность трансформировалась в реальный политический плюрализм. Анализ перспектив нашей многопартийности требует более тщательного рассмотрения состояния тех сил, которые доминируют сегодня на национальной политической арене. Перспективы многопартийности §1. Политические силы современной России Изучение политической действительности в посткоммунистической России затруднено тем обстоятельством, что наши партии редко представляют в чистом виде какую-нибудь идейно-политическую позицию. Чаще встречается композиция из различных идей, подверженная конъюнктурным трансформациям, дополнительную путаницу вносят пропагандистские кампании партий и их оппонентов, равно искажающих истинное лицо политической группы. Поэтому, пытаясь ниже дать более объективную характеристику наиболее влиятельным и известным партиям страны, мы вынуждены использовать в качестве критериев несколько признаков. Применение традиционной классификации на левые, правые и центристские партии сталкивается в посткоммунистической России с препятствием, заключенным в крайней расплывчатости содержания, которое вкладывается в определение ”центр”. В нашей стране этот термин используется чаще всего для оценки сил с неопределенной политической платформой. В таком качестве обычно выступают вновь образованные группы или младшие союзники крупных политических организаций. Кроме затемнения того факта, что у движения отсутствует собственная позиция, такая характеристика должна придать респектабельности, подчеркнуть равноудалённость от радикальных крайностей. В свое время в качестве центристских сил выступали избирательное объединение ”Женщины России”, ПРЕС, блок И.Рыбкина, Союз труда и др. Неопределенность российского центризма станет яснее, когда мы вспомним, что ЛДПР В.В.Жириновского начинала свою деятельность в рамках Союза центристских сил, созданного в январе 1991 г. Использование лексики перестроечных времен запутывает ситуацию еще больше. Тогда ”правыми” называли сторонников сохранения социализма, а ”левыми” - тех, кто требовал трансформации по западным образцам. Традиционно левые партии отличаются борьбой за социальную справедливость и равенство, признают первенство государственной (общенародной) формы собственности на средства производства, ориентируются на активное вмешательство государства в экономику, перераспределение общественного продукта в пользу малоимущих, расширение системы бесплатных социальных льгот. Правые выступают за развитие рыночных отношений, первенство частной инициативы и частной собственности, ограниченное вмешательство государства в хозяйственную сферу, перераспределение общественного продукта в таких масштабах, которые не подавляют личную заинтересованность в производстве товаров, ограничение системы социальных гарантий минимумом. В постсоветской России одной из важнейших проблем остается отношение к исполнительной власти, президенту и правительству. В более широком смысле, следующим критерием классификации российских партий, является интеграция в существующую политическую систему или ее отрицание, использование легальных возможностей для подготовки развала пирамиды власти, в том числе и насильственным путем. В силу этого обстоятельства можно выделить проправительственные и оппозиционные партии. Последние условно разделены на группы преимущественно легальных способов деятельности и экстремистские силы, которые тяготеют к насильственным действиям. Распад СССР, потеря Россией статуса сверхдержавы, обострение межнациональных отношений, напряженность по периметру новых границ и внутри самой Федерации сделали национальную тему одной из центральных в политической жизни страны. Поэтому еще одной основой для деления партий на типы служит условная классификация их на национальные (националистические, патриотические, державные) и на интернационалистические, космополитические. Военный конфликт в Чечне предельно обострил эту проблему, спровоцировав раскол общества по вопросу о том, в каких пределах должно осуществляться право нации на самоопределение и какие средства может применять власть для предотвращения дезинтеграции государства. Дополнительные характеристики действующих в стране партий позволяют дать оценки используемых форм политической деятельности, внутренней структуры, состава актива и сторонников, взаимодействия со средствами массовой информации. Разумеется, ниже будет дан не полный обзор всех российских партий. Число общественно-политических объединений в стране постоянно меняется. Насчитывается несколько сот групп, которые именуют себя партиями, союзами, фронтами и т.д. В последних парламентских выборах декабря 1995 г. принимало участие 43 избирательных объединения, многие из которых были созданы союзами партий. Поэтому здесь придется ограничиться наиболее мощными партиями или теми, которые компенсируют свою слабость информационным шумом. Находящийся на крайне правом фланге российской политической жизни Демократический союз (ДС) под руководством В.Новодворской относится к категории крайне малочисленных, но известных. Старейшая антикоммунистическая организация России, она объявила о себе в конце 80-х гг. ДС выступал и выступает не столько за развитие рыночных начал в экономике, сколько против КПСС и ее наследников. Критикует режим Б.Н.Ельцина за ”мягкотелость” в отношении левой оппозиции (но активно поддерживал правительство в кризисной ситуации). В этом случае ДС руководствовался принципом ”меньшего зла”. В национальном вопросе союз занимает ультра интернационалистические позиции, отстаивая право любой нации на отделение и образование самостоятельного государства. Призывал к выводу российских войск из Чечни, одобрял ”акции” Ш.Басаева. ДС всегда был крайне немногочисленной (несколько сот человек), но шумной организацией. Деятельность ограничивалась Москвой и С-Петербургом, попытки участия в избирательных кампаниях (в союзе с другими группами) неудачны. Внимание СМИ к нарочито скандальным действиям ДС в наибольшей степени поддерживает его существование.
Идеи классического либерализма: свобода частного предпринимательства, нерушимые права личности и демократия служат идеологическим фундаментом партии Демократический выбор России (ДВР) под руководством Е.Т.Гайдара. Партия возникла на базе движения ”Выбор России”, которое было создано для участия в выборах декабря 1993 г. Предполагалось, что союз реформистов-администраторов и части участников диссидентского движения советских времен добьется победы на них. План потерпел крах, ДВР эволюционировал в сторону ”конструктивной оппозиции”. По мнению лидеров партии, экономические проблемы страны порождены не реформами, а их половинчатым, незавершенным характером. Признавая принцип целостности России, ДВР ратует за обеспечение ее демократическим путем. Выступала за безоговорочный вывод войск из Чечни, согласна с выходом республики из состава Федерации. ДВР располагает региональными отделениями, численность партии колеблется в пределах 10-15 тысяч человек. Основная масса членов: интеллигенция, меньшая часть - предприниматели и сотрудники исполнительной власти. В ходе президентских выборов ДВР поддержала Б.Н.Ельцина, по мере обострения кризиса зимой 1997 г. вернулась к роли лояльной оппозиции. Один из функционеров партии, А.Чубайс, сыграл важную роль в организации предвыборной кампании и возглавил администрацию Президента. В ходе выборов в Государственную Думу (1995 г.) число голосов, поданных за ДВР, сократилось в три раза по сравнению с голосованием 1993 г. (с 15,5% до 4,1%). Серьезной проблемой остается негативное восприятие массами лидеров партии, люди видят в них лиц, которые несут прямую ответственность за трудности реформ. До сих пор не найдено адекватных новым условиям форм работы с населением в промежутках между избирательными кампаниями.
Функции представительства интересов партии власти на выборах в декабре 1995 г. попыталась взять на себя специально созданная для этого организация ”Наш дом - Россия” под руководством премьер-министра В.С.Черномырдина. Характеризовалась учредителями как правоцентристская группа. Последовательно отстаивает курс правительства. Слабости НДР типичны для верхушечной политической группы, созданной по разнарядке: нет рядовых членов и низового актива, формальна деятельность региональных структур, движение несет на себе груз политической ответственности за последствия политики власти, в нем не хватает подлинных лидеров. НДР смог собрать по итогам выборов 1995 г. лишь 3,8% голосов. В перспективе движение может слиться с родственными организациями. Прообразом такого союза являлся предвыборный Общественный комитет поддержки президента России. Движение ”Яблоко” под руководством Г.А.Явлинского традиционно причисляют к правым, ”демократическим” партиям страны. Но программные заявления лидеров, устойчивая критика правящих кругов, защита интересов интеллигенции и высококвалифицированной части лиц наемного труда позволяют выделить ”Яблоку” особое место. Оформившееся в 1993 г. движение последовательно в неприятии высокой социальной цены реформ, издержки которых легли на плечи рядовых граждан. Не отвергая рыночные механизмы, ”Яблоко” требует развития социальной сферы, борется против сращивания госаппарата и финансовых воротил. Оппозиционное к нынешнему режиму движение. По межнациональному вопросу требует использовать мирные средства разрешения конфликтных ситуаций. На выборах 1995-96 гг. ”Яблоко” получило 6-7% голосов избирателей. Серьезной проблемой движения является организационная слабость, особенно на региональном уровне, отсутствие реальной партийной деятельности в массах. Сильной стороной позиций ”Яблока” видится равноудаленность как от нынешней власти, так и от коммунистов, платформа ”третьей силы”. Движение и его лидер пользуются значительной поддержкой средств массовой информации. Либерально-демократическая партия России (ЛДПР), возглавляемая В.В.Жириновским, обычно воспринимается как националистическая организация. Перед нами типичный пример партии одного вождя, где деятельность и высказывания лидера имеют большую ценность, чем программные документы. Политический талант В.В.Жириновского позволил ЛДПР на определенное время стать выразительницей массового протеста. Неопределенность курса партии, частая смена ориентиров при сохранении общего негативного отношения вполне соответствует настроениям части российского общества. На выборах в V Государственную Думу партия победила, набрав 24,2% голосов по федеральному списку, и была второй в декабре 1995 г. (13%)- ЛДПР можно оценить как популистскую силу, привлекающую к себе внимание броскими лозунгами и резкими оценками. При этом ЛДПР значительное место в своих предложениях отводит активному вмешательству государства в экономику, обещает расширить социальные обязательства власти, ограничить деятельность иностранного капитала в стране. Это дает право отнести, хотя и достаточно условно, ЛДПР к левоцентристскому флангу российской политики. Яростно критикуя правительство и коммунистов, партия находит способы успешного взаимодействия, как с первым, так и со вторыми. После выборов 1993 г. партия насчитывала более 40 тысяч членов, была предпринята попытка развернуть сеть местных организаций. Но предельная концентрация власти в руках лидера не позволяет создать жизнеспособный партийный аппарат, поэтому работа на местах ведется вяло, без системы, периодически оживляясь в ходе демонстративных акций, имеющих успех и привлекающих внимание СМИ лишь при условии участия в них В.В.Жириновского. Ограниченность возможностей эксплуатации одной, хотя и талантливой личности, продемонстрировали выборы 16 июня 1996 г. В их ходе В.В.Жириновский собрал около 6% голосов (худший показатель со времен его участия в выборах). Левые силы представлены прежде всего самой крупной по численности партией страны, Коммунистической партией Российской Федерации (КПРФ). В ней состоят около 600 тысяч человек Организационная структура КПРФ, сеть ее региональных комитетов и местных ячеек, деятельность актива выделяют ее из общего ряда российских партий. КПРФ располагает несколькими центральными и большим количеством региональных печатных изданий с массовыми тиражами. Прямая наследница КПСС, КПРФ унаследовала и позитивное и негативное от партии монополиста. От КПСС к ней перешли высокая дисциплина актива и рядовых членов, которая не только позволяет слаженно работать многотысячной организации, но и гасить центробежные импульсы, порожденные идейной неоднородностью коммунистического движения. КПСС принадлежала устойчивая электоральная база, перешедшая к КПРФ. Как показывали социологические опросы, с конца 80-х гг. в России не менее 13-15% взрослого населения являются твердыми сторонниками социализма в его советском варианте. КПРФ смогла расширить число своих сторонников: 22% на выборах в VI Государственную Думу, 40% во втором туре президентских выборов 1996 г. Тем самым впервые за постсоветский период развития группе Г.А.Зюганова удалось фактически консолидировать антиправительственную оппозицию. КПРФ стала выразительницей интересов пожилого населения, пенсионеров, а также жителей села. Оборотной стороной прямой связи с КПСС является ответственность за негативные элементы советского прошлого, устойчивый образ партии реванша, от которой исходит потенциальная опасность насильственных действий. Коммунистический актив, особенно провинциальный, своими действиями и убеждениями пробуждает у населения худшие воспоминания о тотальном партийном контроле аппарата КПСС. Твердые идейно-политические взгляды ядра партии и наиболее последовательных ее сторонников не позволяют руководству КПРФ более активно вести борьбу за неустойчивые, менее идеологизированные слои населения.
КПРФ последовательно занимает антипрезидентские позиции, активно используя для этого VI Государственную Думу, где она и. ее союзники имеют большинство. В программных заявлениях партии содержится требование отмены самого поста президента или, в крайнем случае, существенного ограничения его функций в пользу Государственной Думы. КПРФ заявляла о возможности сотрудничества с правительством В.С.Черномырдина, если последнее радикально изменит социальную политику. Можно отметить, что КПРФ медленно эволюционирует от внесистемной силы к деятельности в рамках сложившейся политической структуры. В национальном вопросе позиции КПРФ противоречивы. С одной стороны, партия обвиняет власти в развязывании чеченского конфликта и требует его прекращения. С другой, в число стратегических целей входит воссоздание ”обновленного СССР”, что чревато обострением ситуации по всему периметру новых границ России. Наряду с парламентской деятельностью КПРФ использует массовые формы работы: митинги, демонстрации, а также практикуется индивидуальная агитационно-пропагандистская деятельность коммунистических активистов. Определенные проблемы связаны с молодежным коммунистическим движением. Его организации крайне малочисленны, не могут похвастаться серьезным влиянием. Преобладание лиц старшего возраста в аппарате и активе КПРФ затрудняет в целом работу данной партии с молодым поколением.
На крайне левых позициях находится блок остальных коммунистических партий: Российской коммунистической рабочей партии (РКРП), Всесоюзной коммунистической партии большевиков (ВКПБ), Российской коммунистической партии (РКП), Российской партии коммунистов - КПСС. Они осуждают КПРФ за ”оппортунизм”, ”измену социализму”, ”сотрудничество с властями”. Идеологически тяготеют к сталинизму, в практической деятельности признают крайние средства борьбы. Ближайшей целью РКРП (наиболее массовой крайне левой организации) на протяжении 1992-1996 гг. провозглашалась организация всероссийской политической стачки. Численность крайне левых - 150-200 тысяч человек. В ходе выборов в декабре 1995 г. их блок получил более 4% голосов. Нынешняя власть признается абсолютно незаконной, ее устранение - основная цель крайне левых. По национальной проблеме их взгляды представляют собой причудливую смесь интернационалистических и ультранационалистических лозунгов. Националистические силы России являются наиболее распыленными в организационном и идейном плане. Насчитывается несколько десятков или даже сотня минипартий, движений и союзов, претендующих на представительство русской национальной идеи. Часть занимает шовинистические, близкие к расизму и фашизму позиции. Основное внимание экстремисты уделяют работе с молодежью, созданию полувоенных формирований. В политической жизни участвуют слабо, отрицательно относятся к современной политической системе и не имеют сил для организации акций национального масштаба. Наиболее известны в этой части националистического движения Русское национальное единство (РНЕ, лидер А.Баркашов), Национально-республиканская партия (Н.Лысенко). Более умеренные националисты на протяжении постсоветского периода не могут создать прочного союза, в итоге колеблются между блоком с КПРФ (группа С.Бабурина, С.Говорухин) и поддержкой Б.Н.Ельцина. В ходе кампании по выборам VI Государственной Думы была предпринята попытка создать стабильную партию националистов. Згой цели должен был служить союз Ю.Скокова, части Демократической партии России, Конгресса русских общин (Д.Рогозин) и А.И.Лебедя. Но собрав около 4% голосов, объединение осталось вне Думы. Слабость местных структур, короткий срок существования блока, неудачный выбор лозунгов сыграли свою отрицательную роль. А.И.Лебедь извлек уроки из этого опыта, когда в феврале 1996 г. начал организовывать собственное движение ”Честь и Родина”. К нему примкнули часть бывших соратников по избирательному объединению КРО и Союз патриотических и национальных организаций. Экономическая программа А.И.Лебедя имела ярко выраженную рыночную окраску, акцент был смещен с национальной на государственную идею, борьбу с коррупцией и преступностью, за наведение порядка. Получив 14,5% голосов в первом туре президентских выборов, А.И. Лебедь во многом способствовал победе Б.Н.Ельцина во втором. Для талантливого политика, каким зарекомендовал себя А.И.Лебедь, наиболее актуальной задачей в практическом плане остается сохранение политического доверия населения и укрепление организационной базы собственного движения. В политической жизни страны важную самостоятельную роль играют СМИ. Журналистский корпус отличается высоким, по сравнению с другими группами постсоветского общества, корпоративизмом, способен эффективно координировать свои действия. В условиях организационной слабости российских партий, неэффективности традиционных форм работы с населением политические симпатии работников СМИ, проявляемые прежде всего в деятельности телевидения и радио, играют заметную роль в развитии политической ситуации. СМИ рассматривают как необходимую и неизбежную общественную трансформацию последних лет. Правящие круги и финансово-торговый капитал вызывают недовольство, жесткую критику. Но коммунистическая оппозиция остается для журналистского корпуса главным противником. Воспоминания о периоде господства партии-монополиста над СМИ перевешивают конфликты с нынешней властью. Левая оппозиция способствует закреплению негативного отношения к себе, постоянно пытаясь установить контроль над электронными СМИ, резко негативно оценивая работу журналистского корпуса. В этом плане партия власти проводит более гибкую линию, хотя и не свободную от рецидивов администратизма (регулярное обновление руководства ОРТ, РТР, обвинения в ”очернительстве”). В национальном вопросе российские СМИ отошли от апологетики борьбы за суверенитет бывших республик СССР, характерный для либеральной публицистики периода перестройки. Теперь развал СССР и вытеснение русских из новых государств однозначно оцениваются, как отрицательное явление. Игнорирование интересов России на мировой арене, следование в фарватере внешней политики США в 1991 -1994 гг. подверглись жесткой критике. Но использование вооруженных сил (Чечня, Таджикистан) вызывает еще большее негодование. Как показывает краткий обзор основных политических партий, сохраняется деление на три лагеря, которое возникло в России еще в перестроечную эпоху: либерально-реформистский, консервативно-социалистический и национально-патриотический. Распыление сил в организационном плане достигло чрезвычайных размеров Большое количество партий, которые эксплуатируют одну и ту же идею, запутывает население, является дополнительным мотивом к неучастию в политике. Таким образом, российские партии не выполняют функцию политической социализации, втягивания людей в борьбу за защиту своих интересов политическими средствами, даже в определенной степени блокируют данный процесс нынешним мозаичным состоянием и слабостью организационных структур. Такие партии могут обеспечивать только политическую мобилизацию своих сторонников, т.е. нерегулярно привлекают граждан к выборам. При этом еще большую роль, чем российские партии, в этом играют СМИ. Многопартийность в постсоветской России развивается в замкнутой среде политизированной интеллигенции, далеко не всегда отражающей интересы различных социальных групп. В такой ситуации воля и интересы основной части граждан не полностью представлены на политической арене, что создает благоприятную почву для дальнейшего отчуждения людей от политической сферы и принимаемых в ней решений. Разрыв между народом и субъектами политики чреват не только ростом апатии. Он служит питательной почвой для возникновения массовых деструктивных действий, превращает население в легкую добычу политических авантюристов и демагогов. Современное состояние российской многопартийности во многом имеет переходный характер, дальнейшее ее развитие зависит от того, какие тенденции в отечественном плюрализме возобладают в будущем.
§2. Перспективы российской многопартийности Одна из трудностей прогноза состоит в том, что политическая ситуация представляет собой зону взаимодействия различных тенденций. Какой из факторов возобладает, а что останется лишь упущенной возможностью, зависит от соотношения множества составляющих политического процесса, объективных закономерностей и субъективных компонентов (личные качества лидеров, психологический настрой населения и активистов партии). Поэтому следует анализировать возможно более широкий спектр возможностей, дабы учесть последствия победы одной из реально действующих тенденций. Какие варианты дальнейшего изменения российского политического плюрализма можно выделить на основе рассмотрения современного его состояния?
Первый сценарий основан на предположении, что в деятельности российских партий до конца текущего века сохранятся центробежные тенденции, характерные для 1992-1995 г.г., Факторы, которые в 1996 г. привели к объединению политических сил России, носили в известной степени временный характер. Череда избирательных кампаний проходила под знаком возможных кардинальных политических перемен. Ситуация грозила интересам одних влиятельных политических групп и порождала надежду на реванш у других. В повестке дня реально стояла проблема смены власти. Под давлением накала борьбы произошла консолидация раздробленных партий. После завершения избирательного марафона региональными выборами зимой 1996 г. интеграционные импульсы в различных политических союзах значительно ослабли. В стане победителей президентской гонки начались конфликты вокруг перераспределения властных полномочий, дележа политических дивидендов. Свою долю власти рассчитывают приобрести группы, проявившие лояльность к нынешнему правительству. Определенную роль играет и фактор чрезмерной амбициозности политиков. Важным моментом, который дает возможность предполагать, что дезинтеграционная тенденция еще не утратила силу среди проправительственного лагеря, является сохранение организационной разобщенности. Лидеры партии власти достаточно слабо заинтересованы в фактическом объединении праволиберальных движений. Правящие круги осознают целесообразность единства только перед лицом непосредственной угрозы. Расслабляющие на партию власти могли подействовать особенности избирательной кампании 1996 г. Как известно, она начиналась при уровне популярности Б.Н.Ельцина, равном 6%, а завершилась мощным рывком и победой. Работа с населением, разъяснение ему задач партии, проведение различных акций для удержания или завоевания популярности и поддержания аппарата в боевой форме - дело хлопотное, связанное с большими трудностями. Особенно тогда, когда в стране обостряется финансово-экономический кризис и правящая группа несет ответственность за лишения народа. Пока в правительственных кругах не просматривается и подходящей фигуры, на которую будет возложено руководство гипотетическим союзом правых. Трудно найти человека, который отвечал бы сразу двум взаимоисключающим требованиям. Во-первых, был лоялен Б.Н.Ельцину, не посягал на образ ”отца нации”, ”верховного гаранта прав и свобод”. Во-вторых, смог организовать объединение правых либеральных сил, завоевать авторитет у широких народных масс. Почва для расколов есть и у левой оппозиции. Поражение не всегда сплачивает разнородные группы. Уже дважды оппозиция теряла достигнутое с таким трудом единства в 1993 г. сошел с политической арены Фронт национального спасения, союз националистов, части ”Демократической России” и коммунистов. Весной 1994 г. инициировался широкий блок из ЛДПР, КПРФ и остальных антиправительственных сил. Устойчивого движения тогда создать не удалось Создание широкой коалиции - Народно-патриотических сил России (НПСР), объективно обостряет вопрос о доминировании среди левых КПРФ. Сохранение нынешней распыленности политических организаций России угрожает привести к росту влияния закулисных группировок, лобби, политических клик. Развитие не многопартийности, а обилия кланов и клик может привести к дальнейшей феодализации политической жизни, когда взаимодействие политиков будет определяться на основе принадлежности к определенной группировке, клану, а не идейно-политическими позициями. Реальность такого политического регресса демонстрируют многие регионы бывшего СССР: Таджикистан, Азербайджан, Чечня. В странах третьего мира борьба племен и кланов составляет основное содержание политической жизни. Второй вариант трансформации партийной системы России схож с первым, но учитывает возможность ослабления центробежных тенденций на одном из флангов политического лагеря. Больше реальных шагов к единству пока сделала левая оппозиция. При наличии относительно прочного союза партий левой ориентации и сохранении раздробленности правых сил борьба за власть значительно усилится. Не располагая мощными политическими силами, которые смогут противостоять оппозиции, правительственные круги будут вовлечены в череду попыток сформировать конъюнктурные блоки с любыми группами националистической, региональной или иной окраски. Такая тактика чревата нарастанием внутренней напряженности в правящих кругах, колебаниями экономического курса. Неизбежным следствием неразберихи в высшем эшелоне власти станет не только ослабление правящего режима, но и утрата рычагов воздействия на экономическую ситуацию. Совмещение и наложение друг на друга социально-экономического и политического кризисов может вызвать у объединенной оппозиции желание ускорить падение Б.Н.Ельцина. Такие возможности связаны с процедурой отрешения от должности на основании раздувания проблемы состояния здоровья последнего или конституционной реформой. Левые будут требовать сдать полномочия правительству ”народного доверия” или ”национального спасения”. В такой обстановке высока вероятность использования насильственных мер со стороны властей, что может привести к установлению в России авторитарной диктатуры. Под лозунгом наведения порядка и стабилизации положения, аргументируя свои действия общей неготовностью страны к демократическим формам правления, ”сильная власть” попытается свернуть политические свободы, запретив партии или ограничив свободу их действий. Второй вариант развития плюрализма предполагает переход от распыленной постсоветской многопартийности к авторитаризму в духе военно-полицейских режимов Центральной Европы 20-30-х гг. (диктатура Пилсудского в Польше, адмирала Хорти в Венгрии и т.д.) или военных бунт Латинской Америки 60-70-х гг. (Аргентина, Бразилия, Уругвай, Чили). Третья модель предусматривает не просто ослабление дезинтеграционных тенденций в политической жизни России, но их полное затухание, на смену которому приходит процесс объединения политических сил. Некоторые политики уже поспешили объявить эту возможность реальностью. Так, Г.А.Зюганов заявил после второго тура президентской кампании, что в России действуют две политические силы: правые и левые. Остальные группировки самой логикой событий вынуждены примыкать к какому-либо из флангов. Представляется, что пока в России двухпартийная политическая система еще не сложилась. Специалисты-политологи, идеологи поздней перестройки, либеральные публицисты давно говорят о необходимости для страны нормирования такого варианта взаимодействия партий, когда две крупные партии чередуются у власти, а остальные субъекты политического процесса не в состоянии вмешаться в их борьбу. В качестве образца двухпартийности традиционно указывают на англо-американскую систему. Преимущества двухпартийной системы известны: большая предсказуемость политики, так как число претендентов на власть минимально и решающее слово в их схватке принадлежит ”болоту”, неопределившимся избирателям. Такие люди без четких идеологических пристрастий примыкают к той партии, которая предлагает самое эффективное решение текущих проблем. Борьба за прагматические круги сближает позиции и политику доминирующих партий, по многим вопросам между ними устанавливается ”двухпартийный консенсус”. Двухпартийная политическая система обеспечивает более устойчивую политическую жизнь, сводит к минимуму всплески деструктивной активности.
Какие факты не позволяют согласиться с выводом о формировании в России двухпартийной системы? Во-первых, организация единых избирательных объединений неравнозначна созданию единых партий. Прошлое и настоящее знают примеры, когда предвыборные блоки не прошли испытания властью и временем. Можно назвать блок левых сил Франции (70-е - середина 80-х гг.), правительственную коалицию С.Берлускони в Италии (1993-94 гг.). Тем более что интеграционные импульсы просматриваются лишь на левом фланге, российские правые ограничиваются рассуждениями о единстве. Во-вторых, двухпартийная система создает особые трудности для отражения гаммы интересов мозаичного общества, каким является современная Россия.
Преждевременная консолидация политических сил, которая предшествует интеграция социальных групп, может вытолкнуть часть общества на арену внесистемных, насильственных действий. В-третьих, двухпартийная система не учитывает мощный потенциал националистического сегмента избирательного корпуса. Это, по крайней мере, 20% электората, которых нельзя просто присоединить к левым или правым. Следующий вариант предполагает, что в развитии многопартийности тенденция к интеграции охватит только родственные политические организации. В результате возникнет не двух, а многополюсная система, в которой каждая из политических групп не сможет самостоятельно удержать государственную власть и будет вынуждена искать союзников. В качестве центров возможной консолидации можно указать на КПРФ, способную сплотить левый фланг. Г.А.Зюганову и его соратникам достаточно легко интегрировать в свои ряды Аграрную партию России, левонационалистические группы: избирательный союз ”Власть – народу” (Н.Рыжков, С.Бабурин), группу С.Говорухина. На правом фланге центром организации либерально-реформистских сил в состоянии стать сама партия власти. Для этого достаточно оформить союз НДР и ДВР. Такая структура станет ядром, к которому присоединится часть актива более мелких правых организаций: ПРЕС, ”Вперед, Россия!”, ”Общее дело”. Для успешного объединения правым потребуется, с одной стороны, определенная корректировка социальной политики властей, без чего невозможно расширение электоральной базы. С другой стороны, неизбежно размежевание с теми кругами либеральной интеллигенции, которые тяготеют к диссидентской традиции и социал-либерализму. Возможно, что социал-либерализм станет окончательной платформой движения ”Яблоко”. При определенных условиях оно может превратиться в очаг собирания центристских сил, пытающихся совместить рынок с мощными социальными гарантиями. Такую позицию занимает социал-демократия Европы. Но на эту же нишу претендуют распыленные социал-демократические группы России, уже неоднократно предпринимавшие попытки объединения. А.И.Лебедь и его сторонники стремятся интегрировать умеренную часть националистического движения, группы демократов-державников, правых социал-демократов. Для этого предстоит укрепить собственную партию генерала - Российскую народно-республиканскую партии. Она создается на базе организации “Честь и Родина”. В случае успешного партстроительства А.И.Лебедь рассчитывает не только сохранить свой электорат, но и привлечь часть избирателей В.В.Жириновского, а также патриотически-настроенных попутчиков КПРФ. Последний сценарий предусматривает сохранение социального напряжения в обществе, вызванного обострением кризисных явлений зимой 1996-97 гг. В таких условиях активизация левой оппозиции чревата массовыми насильственными действиями. Вероятно, часть лидеров КПРФ осознают угрозу неуправляемого развития событий, сосредоточившись на парламентских средствах борьбы. Такой метод действий вызовет усиление внутрифракционной конфронтации среди оппозиционеров между сторонниками политических и радикальных мер. Массовое сознание воспримет тезис о сговоре левых и правых. Если в такой ситуации страна сможет без потрясений дожить до очередных выборов, то на них победят внесистемные силы, которые не несут ответственности за деятельность исполнительной и законодательной власти. В качестве таковых вероятнее всего смогут выступить А.И.Лебедь, движение ”Яблоко” и радикальные элементы коммунистического и националистического лагерей. Важнейшей проблемой политического плюрализма в России остается степень соответствия ее объективным потребностям страны, настроениям общества. Пятилетний период постсоветского развития оставил разрыв между властью и народом, который провозглашен конституцией верховным носителем власти, ради обеспечения нормальной жизни его и должно действовать государство. Население, как и прежде, отчуждено от выработки политических решений и реагирует на их негативные последствия тогда, когда ущерб его интересам уже нанесен и исправить что-либо практически невозможно, Старая, формально-бюрократическая система представительства основных социальных, демографических, этнических групп в номинальных органах власти - Советах - рухнула вместе и самими органами. Но действующей новой системы, которая позволяла бы различным общественным группам на политическом уровне заявлять и защищать свои интересы, в России еще не сложилось. Не в последнюю очередь потому, что один из центральных элементов такой системы в странах с либерально-демократическим режимом правления, политический плюрализм, сохраняет в постсоветском обществе незрелый, переходный характер. Партии, удаленные от реальной власти, не сознают своей ответственности, не набираются опыта управленческой деятельности. Представительные органы власти принимают часто явно популистские решения, которые не имеют под собой механизма претворения в жизнь и, прежде всего, источников финансирования. Субъекты политического процесса таким образом превращают свою деятельность в политическую рекламу, демонстрируя заботу о народе и получая лишний повод обличить правительство, которое препятствует выполнению прекрасных законов. В результате у части населения поддерживается иллюзорное представление о возможности решения любой проблемы волевым путем, чему мешают разного рода ”враги”. Сами эти иллюзии закрепляют взгляд на власть как на некоего хозяина, вершителя судеб людей, которые вынуждены только ждать милостей от правящих сил Деятельность современных партий, отнюдь не способствует утверждению в обществе понимания того, что государство должно отражать его потребности, и мало поощряет действия, направленные на изменение системы власти. Серьезным недостатком многопартийности в России является верхушечный характер большинства создаваемых политических организаций. Они рекрутируют активистов из узкого круга политизированной интеллигенции крупных городов и не стремятся перенести центр своей деятельности поближе к рядовому гражданину. Можно объяснить подобное состояние апатией масс, их усталостью и разочарованием во всем и вся. Но с другой стороны, это не оправдывает отсутствия даже попыток наладить диалог с широкими слоями населения. Маленькие клубы единомышленников так и не стали реальным каналом выражения настроений и проблем населения. Российские партии до сих пор не выполняют полностью одну из основных функций политической организации - быть связующим звеном, коммуникативным мостом между властью и народом.
Плюрализм политической жизни не только создает возможность публичной защиты специфических интересов. Партии вынуждены сотрудничать друг с другом, заключать соглашения, прилагать усилия по расширению своей социальной базы. Все это невозможно без компромиссов, сглаживания противоречий между потребностями различных социальных групп. Мозаичность российской политической жизни, ее не слишком тесная связь с обществом, позволяют нашим политикам обходить данную проблему. В силу такой ситуации и без того острые социальные конфликты в стране приобретают затяжной характер. В их ходе стороны скорее ищут не соглашения, а предъявляют заведомо невыполнимые встречные требования. Ультиматумы, шантаж инициирования разрушительных для народного хозяйства действий стали традиционными атрибутами социального взаимодействия. В постсоветской действительности это лишь укрепляет радикальные тенденции в общественной жизни.
Заключение. Многопартийность важна не сама по себе, цивилизация ценит ее в качестве важного инструмента поддержания стабильности и порядка в том сложном комплексе противоборствующих и конкурирующих групп, каковым является современное общество. Поэтому важнейшим критерием оценки сложившейся политической системы должно служить не количество партий, а степень их влияния на решение важнейших проблем, которые стоят перед нацией. Для постсоветской России такой проблемой является преодоление глубокого раскола общества, жесткого идейно-политического антагонизма, создающего атмосферу напряженности и страха. Речь не идет о возвращении к временам и порядкам господства одной политической силы, когда естественное разнообразие общества и его составляющих унифицировалось посредством политического насилия и тотального диктата. В конечном итоге разобщенность, поляризованность современного российского общества имеют своим истоком то самое тоталитарное единообразие. Но политический плюрализм призван служить прежде всего интересам населения, способствовать более объективному анализу ситуации, учету всякого сколько-нибудь существенного запроса социальных групп, а не только удовлетворять амбиции профессиональных политиков. Многопартийность не только оказывает значительное воздействие на развитие общества. Социум тоже влияет на эволюцию плюрализма в политике. Граждане не должны быть игрушкой в руках талантливых манипуляторов, превращаться в солдат политических или настоящих войн, затеянных отнюдь не ради общего блага. Рациональные представления о собственных интересах, потребностях своей корпоративной группы, страны в целом должны помочь людям подняться над эмоциями волной пропагандистско-агитационного воздействия. В сочетании с возможностью свободного выбора прагматизм дает в руки граждан мощное оружие влияния на политические силы. Под его воздействием изолируются радикалы, политические авантюристы. Но для достижения такого уровня гражданского общества необходимо развитие привычки к самостоятельному анализу политической ситуации, выработка навыка критического подхода к словам и действиям политиков. При этом важно развивать подобные качества не только у общества в целом, но и у каждого гражданина. В этом видится гарантия демократического обновления постсоветской России. Литература Бадовский Д.В. Трансформация политической элиты в России - от ”организации профессиональных революционеров” к “партии власти” // Полис. 1994. № 6. Бадовский ДВ., Шутов А.Ю. Региональные элиты в постсоветской России особенности политического участия // Кентавр. 1995. №6. Брукан С. Плюрализм и социальные конфликты. - М., 1990. Бутенко А.П. Советская многопартийность: проблема формирования. - М., 1991. Василюк М.А., Клюев Д.В. Политический плюрализм. - С-Пб.,1992. Глухова А.В. Политический центризм в посттоталитарном обществе опыт и проблемы // Государство и право. 1933. №3. Гусев К.В., Милер В.И. Система политических партий в России // Кентавр. 1992. № 11 -12. Дилигенский Г. Российские альтернативы // Мировая экономика и международные отношения. 1993. №9. Журавлева Л.К. Политические партии и партийные системы // Социально-политический журнал. 1996. №3. Заславский С.Е. Власть и партии // Кентавр. 1994. №3. Заславский С.Е. Интересы и ценности: два лика российской многопартийности // Вестник Московского университета, серия 12. 1993. №3. Зиновьев А.А. От коммунизма к колониальной демократии // Социально-политический журнал 1993. №8. Колосов В.А. Политическая ориентация российских регионов: произошел ли в декабре 1995г. ”обвал”//Полис. 1996. №1. Кулик А.Н. Посттоталитарные партии в политическом процессе // Мировая экономика и международные отношения 1994. №2. Партия и новые общественно-политические движения. - М.,1990: Партии и политические блоки в России. - М., 1993. Разумов А. Демократия в стране диктатуры // Свободная мысль 1993. №15. Россия: партии, ассоциации, союзы, клубы. - М.,1991. Стоянович С. Посткоммунизм: противоречия между демократией и капитализмом // Полис. 1996. №1. Тимошенко В.И. Российская многопартийность сегодня // Социально-политический журнал. 1994. № 11 -12. Феномен Жириновского. - М.,1992.