Развитие феодальной Франции в Х-ХІІІ вв.

РЕФЕРАТ: РАЗВИТИЕ ФЕОДАЛЬНОЙ ФРАНЦИИ В Х—ХІІІ ВВ.

В собственном смысле слова политическая история Франции начинается в IХ в., с момента заключения знаменитого Верденского договора (843 г.), который разделил государство франков – империю Карла Великого – между его внуками (сыновьями Людовика Благочестивого) на три части: Западно-Франкское королевство, Восточно-Франкское королевство и королевств Лотаря. Королевства, возникшие в 843 г., положили начало трем основным государствам Западной Европы, а именно Франции (на западе), Германии (на востоке) и Италии (на юге). Западно-Франкское королевство (или Франция, как оно стало именоваться с Х в. по названию области Иль-де-Франс, расположенной между Парижем и Орлеаном) досталось (в 843 г.) Каролингу Карлу Лысому.

В течение Х в. за корону Франции шла беспрерывная и весьма ожесточенная борьба между последними Каролингами (правившими с 1Х в.номинально) и богатыми графами Парижскими (Робертинами). В 987 г. после смерти бездетного Каролинга Людовика У на съезде духовных и светских сеньоров королем Франции был избран представитель Робертинов – герцог (“великий герцог Франции” как он именовался) Иль-де-Франса Гуго Капет (это прозвище Гуго получил за любимый им головной убор) (987—996 гг.). На смену династии Каролингов пришла новая и, пожалуй, первая подлинно французская династия – династия Капетингов, прямая линия которой оставалась на французском престоле до 1328 г., а потомки по боковой линии и позже – до 1848 г.

Франция Х-Х1 вв. была слабым и сравнительно небольшим государством, и, безусловно, не имела тех границ, в которых существует сейчас. Территория современной Франции фактически распалась на ряд самостоятельных владений, главными из которых были:

· на севере – герцогства Нормандия, Бретань и графство Фландрия;

· на востоке – графство Шампань, герцогство Бургундия;

· на западе и юго-западе – графства Анжу, Пуату, герцогство Аквитания, графство Тулузское (Лангедок);

· в центре – герцогство Французское, в дальнейшем Иль-де-Франс (“Остров Франции” или Франция в узком смысле слова) – территория по среднему течению рек Сены и Луары, между Парижем и Орлеаном – домен Капетингов.

Раздробление земель Франции на более или менее крупные герцогства и графства (а далее этих последних на еще более мелкие феодальные владения) привело к оформлению политической структуры, которая получила название феодальная раздробленность.

Личные владения (домен) первых Капетингов – Гуго Капета и его ближайших преемников (следующих трех Капетингов – Роберта Благочестивого (996-1031), Генриха 1 (1031-1060) и Филиппа 1 (1060-1108) были весьма скромными. Но как оказалось в дальнейшем, земли Капетигов были расположены очень удачно: их территорию, зажатую среди других вполне независимых областей, отличали прекрасные природно-географические условия (а именно наличие плодородных земель, полноводных рек и сухопутных дорог) и высокая для Средневековья плотность населения.

Королевская власть первых Капетингов была слабой. По сути первые Капетинги были лишь “первыми среди равных”, т.е. не сильнее, а часто слабее многих крупных феодалов, даже своих непосредственных вассалов.Казна Капетингов была невелика. Король собирал доходы только в своем домене и главным образом натурой. Кроме того, Капетиги взыскивали судебные штрафы, получали дары от монастырей и духовенства вообще. Постоянной столицы у первых Капетингов не было и, фактически, они вели кочевую, полубродячую жизнь, переезжая со своей свитой из одного поместья в другое, пользуясь правом постоя. С конца Х в. королевский двор чаще бывал в Париже, некоторое время главной резиденцией первых Капетингов считался Орлеан.

В эпоху первых Капетингов (Х-начало ХП вв.) Франция не являлась единым целым не только политически, но и этнически. Север и Юг Франции говорили на разных романоязычных диалектах. Языковая граница Севера и Юга проходила чуть южнее Луары, по линии Пуатье-Лион. Юг Франции (Прованс, Аквитания, Беарн, Лимузен и др.) говорил на языке “Лангедок” (“Langue d,oc’’), Север на языке, который носил название ,,Лангедойль,, (,,Langue d’oil,,), т.к. слово ,,да,, произносилось на Юге как,,ок,, (,,ос,,), а на Севере как ,,ойль,, (,,oil,,). Ввиду этого, северную часть Франции часто называли Лангедойль, а южную – Лангедок. Вся северная половина Франции (исключение составляла Бретань, говорившая на кельтском языке) представляла собой территорию северофранцузской народности, южная – провансальской (или южнофранцузской). На окраинах же проживало нероманское (в своем большинстве) население: на крайнем юго-западе, в Гаскони – баски; на крайнем северо-западе, в Бретани – кельты; на севере, во Фландрии – германоязычные фламандцы.

По-настоящему с королем – Капетингом считались лишь на северо-востоке. Можно сказать и иначе: первые Капетинги являлись государями северо-восточного региона, хотя, как мы уже отмечали, власть короля в основном была распространена на Иль-де-Франс. За границами домена власть Капетингов признавалась лишь потому, что они являлись верховными сеньорами (сюзеренами) и возглавляли феодальную иерархию. Такие северные территории как герцогство Нормандия, герцогство Бретань, графство Фландрия были только по имени вассалами короля, а фактически являлись независимыми (т.е. имели право собирать налоги, начинать войны, чеканить свою монету и т.д.). Но тем не менее на Севере Франции, благодаря сложившейся к Х1 в. системе сеньориально-вассальных связей, существовало определенное (пусть и весьма призрачное) политическое единство. И в сохранении этого единства, основанного на структуре феодальной иерархии были заинтересованы все – и король, и отдельные крупные феодалы.

Что касается феодалов южной и юго-западной Франции, они вообще не признавали власть Капетингов и вели себя совершенно независимо. Так, к примеру, герцоги Аквитании именовали себя ни мало ни много как “герцогами Аквитанской монархии” и знать Капетингов не желали.

Уже первые Капетинги поставили перед собой цель – создать сильную единую Францию с твердой властью монарха (роль двигателя в создании французского единства всегда принадлежала государству; в частности, на раннем этапе Капетингам). И начали со своего домена, в котором,-- найдя сильнах союзников в лице духовенства, а позднее городов, -- выступили против непокорных вассалов. Затем Капетинги сделали первый шаг к собиранию земель Франции вообще: они избавились от созданного обычая выбирать королей и сделали престол наследственным, т.е. еще при жизни Капетинги назначали себе преемников (в лице старшего сына) и каждый из них старался до своей кончины добиться признания своего преемника королем, для чего в Реймсе (где некогда крестился первый франкский король Хлодвиг) должна была пройти церемония помазания нового короля.

Размышляя над устройством социума человек Средевековья создал теорию трех сословий: oratores (те, кто молятся; духовенство), bellatores (те, кто воюют; рыцари-феодалы), laboratores (те, кто работают; в основном крестьяне). Первое упоминание об этой схеме относится к 1Х в. Однако досконально трехчастная модель общества была разработана позднее, в Х1 в. епископами из Северной Франции Герардом из Камбре и Адальбероном из Лана.

Следует заметить, что Х1 столетие для Франции во многих отношениях было знаменательным. Так, наряду с теорией трех сословий, к Х1 в. во Франции утверждается феод (фьеф) и складывается система вознаграждения условными земельными держаниями (т.е. фьефами). В Х1 же веке завершается оформление основных социально-классовых групп – дворянства (нобилитет или феодалы) и крестьянства. К концу Х1в. французское дворянство выросло численно, полностью отделилось от других слоев общества и превратилось в замкнутую привилегированную группу. Причем процесс оформления господствующего светского слоя – феодального дворянства – прошел во Франции быстрее, а главное отличался большей законченностью, нежели в других странах Западной Европы. В этой связи следует отметить, что к Х1 в., пройдя определенную эволюцию, свои классические черты приобрело французское рыцарство. Оно превратилось в особый слой дворянства, прошедший обряд посвящения. Рыцарями не рождались (даже король), ими становились после церемонии посвящения. Действительность, однако, была такова, что практически все феодалы Франции становились рыцарями и считали себя «цветом» мира. К концу Х1 в. французский нобилитет распался на несколько групп. Фактически, он делился на высший и низший слои знати. К высшему принадлежали шатлэны (лица, имевшие замок), бароны и владельцы обширных территорий (например, герцоги Нормандии, Бретани, Бургундии, а также король). Низшим слоем считались простые рыцари (или рыцарская беднота), не имевшие своих замков-крепостей (т.наз. “однощитные рыцари”). Отличительными чертами французского дворянства были: 1) происхождение от знатных предков, т.е. благородство (принадлежность к привилегированной группе, определявшаяся рождением); 2) обладание землей. Монополия на землю; 3) обладание судебно-сеньориальными правами по отношению к зависимым людям; 4) специфической общественной функцией феодалов было профессиональное занятие военным делом, военная служба.

Уже при первых Капетингах в феодальной среде Франции сложилась иерархия (иерархическая лестница) владельцев фьефов (от “однощитных рыцарей” до короля), построенная по вертикали; оформились вассальные связи. Феодальная иерархия объединяла всех феодалов, поскольку каждый из них включался в нее как вассал какого-либо сеньора и как сеньор какого-либо вассала. Сеньором считался тот, кто предоставлял фьеф (феод) во владение, вассалом соответственно тот, кто его брал. Верховным сеньором (сюзереном) был король (Кстати, система награждения феодами возникла во многом потому, что первые Капетинги не имели обширной казны и не могли награждать своих приближенных за службу ничем, кроме земельных владений), его фьефом считался домен Капетингов. На Севере феодальная иерархия достигла наибольшей сложности: вследствие разветвленной системы субинфеодации (т.е. передачи сеньорами части своей земли вассалам во владение) крупные земельные владения магнатов раздробились и перешли к более мелким владельцам. По существовавшему во Франции правовому обычаю, король был сеньором лишь для своих непосредственных вассалов – герцогов, графов (а также баронов и рыцарей своего домена) -- и располагал над ними формальным сюзеренитетом. Вассалы герцогов королю не подчинялись, во Франции (и только тут) действовала правовая норма «Вассал моего вассала – не мой вассал».

К Х1 в. феодалы Франции монополизировали всю собственность на землю (в стране действовала норма «Нет земли без сеньора»), а также пользовались правом баналитета. Располагая монополией на землю, французские сеньоры сосредоточили в своих руках весомую политическую власть, главным рычагом которой было право судопроизводства. Крупные сеньоры к тому же обладали правом высшей юрисдикции. К концу Х1 в. многие из них передали часть своих полномочий (и весьма существенную) владельцам замков, которые начали строиться во Франции еще с 1Х в. Однако львиная доля хорошо укрепленных замков-крепостей возникла лишь в Х-Х1 вв. (этот процесс получил название инкастелламенто, т.е. «озамкование»). Замок был своеобразным символом независимости его владельца и средством давления на окрестных крестьян. Безусловно, одной из причин появления замков были беспрерывно вспыхивавшие войны, военные конфликты, набеги (к примеру, норманнов). Не последнюю роль в возведении замков сыграл и определенный страх перед крестьянскими движениями.

И, наконец, в Х1 в. завершилось формирование зависимого крестьянства. Действительность была такова, что в Х-Х1 вв. основная масса французского крестьянства находилась в той или иной форме зависимости, как правило, поземельной или личной. Крестьяне Франции разделились на 2 разряда – вилланов и сервов. Первые, т.е. вилланы, - люди лично свободные, но находящиеся в поземельной зависимости, держали свой участок земли от местного сеньора и являлись пользователями (держателями) этого участка. Пользование могло быть вечным, наследственным, временным, пожизненным, срочным. За свой участок земли вилланы выполняли ренту (до ХП в. в основном отработочную, т.е. барщину). Большую часть зависимого крестьянства составляли сервы – лица, находившиеся в поземельной, личной и судебной зависимости от сеньора. Сервы делились на 2 категории: 1) живущие в доме феодала – челядь, по существу дворовые рабы, надела не имевшие (объем их повинностей, как правило, не регламентировался) и 2) надельные крестьяне, имевшие в держании (как и вилланы) участок земли, за пользование которой эти крестьяне также выполняли тот или иной вид ренты (до ХП в. опять-таки чаще отработочной). Личная зависимость крестьян-сервов юридически определялась 4 повинностями: 1) посмертным побором, т.е. побором с наследства («мертвой руки право») с наследников умершего крестьянина-серва в пользу сеньора (по существовавшим правилам сеньор имел право взыскать лучшую голову скота либо лучшую одежду с родственников умершего); 2) брачным побором («формальяж»), который взимался в случае, если серв вступал в брак с крестьянкой такого же статуса из другой сеньории либо со свободным лицом; 3) поголовным побором («шеваж») (этот побор считался одним из самых унизительных); 4) произвольной тальей. В последнем случае феодал имел право требовать неограниченных платежей и повинностей. Итак, эти, указанные выше, повинности и означали во Франции личную (самую тяжелую) зависимость крестьян. Но помимо ренты французские крестьяне были обязаны выполнять строительные, транспортные, постойные, дорожные, мостовые и прочие службы и повинности. Зависимость же крестьян в судебном отношении выражалась в следующем: крестьянин должен был судиться и вести все соответствующие тяжбы в поместном суде сеньора, за что платил судебные издержки и многочисленные штрафы. И, наконец, поскольку к Х1 в. оформились баналитетные права сеньоров (т.е. монополия на печь, виноградный пресс, мельницу) зависимые крестьяне должны были молоть зерно на мельнице феодала, давить виноград на его прессе и печь хлеб в его печи. Помимо форм зависимости, крестьяне могли различаться размерами земельных наделов, юридическим статусом и состоянием земли и т.д. Следует подчеркнуть, что в целом на время правления первых Капетингов приходится постепенное усиление феодальной зависимости крестьянства и несомненное ухудшение их экономического состояния. Судя по всему этот процесс протекал острее и напряженнее на Севере страны, где в конце Х-начале ХI вв. вспыхнуло два достаточно серьезных для того времени восстания крестьян (в Нормандии в 997 г. и в Бретани в 1024 г.) против существовавших феодальных порядков.

В ХI-ХIII вв. заметное развитие во Франции получает сельское хозяйство. Особый подъем, начиная со второй половины Х1 в., наблюдался в земледелии, что, несомненно, было вызвано применением усовершенствованных орудий труда (с железными деталями), использованием лошади и методом 4-кратной вспашки. На Севере страны повсеместно распространилось трехполье, в южных областях (в силу особенностей почвы и климата) сохранялась двухпольная система и легкий плуг, но хозяйство велось более интенсивно, большие площади занимали виноградники, посевы технических культур и плодовые деревья.

С ХII в. началась расчистка под пашни залежных земель и лесов. Этот процесс получил название внутренней колонизации. Инициатива в расчистках принадлежала крестьянам, которые располагали орудиями из железа высокого качества, изготовленными зачастую городскими ремесленниками. Католическая церковь и французские сеньоры покровительствовали расчисткам, поскольку могли получить с распаханных новых земель дополнительную ренту и церковную десятину. В результате процесса внутренней колонизации посевные площади Франции значительно расширились и повысилась урожайность хлебов (в частности, и за счет применения удобрений – навоза и мергеля): так, вместо урожая “сам-два”, “сам-три” (в эпоху Каролингов) нормальным стал урожай “сам-шесть”, “сам-семь”. Поселившиеся на новых землях крестьяне-госпиты облагались натуральным оброком и выплачивали не слишком большую сумму в деньгах, они были людьми личносвободными (т.е. вилланами), тогда как основная масса французского крестьянства ХП в. по прежнему все еще находилась на личнозависимом положении.

Кроме того, анализируя состояние феодального хозяйства, следует заметить, что рост интенсификации хозяйства и производительности труда(в ХП в.) наблюдались, в первую очередь, в хозяйстве крестьян, и к чести французских сеньоров, они достаточно скоро осознали, что в их экономических интересах взимать ренту не в виде принудительного труда на господских землях( т.е.в виде устаревшей барщины), а из урожая, снятого с участков крестьян (продуктовая рента), т.е. перевести основную часть крестьян на оброчную систему. В связи, с чем стала сокращаться (а затем и ликвидироваться) господская запашка (домен), которая затем дробилась и раздавалась, к примеру, сыновьям крестьян либо пришельцам в наследственное держание за натуральную ренту, Впрочем, сделано это было во многом и потому, что французский феодал никогда особенно хозяйственной деятельностью в рамках своего поместья не занимался. Он, в первую очередь, был воином-рыцарем, а потом уж хозяином. Итак, возвращаясь к сказанному, следует отметить, что за счет сокращения полевой барщины и возрастания натуральных платежей во Франции был совершен переход от ренты отработочной к ренте натуральной (ХП-ХШ вв.). Стоит лишь подчеркнуть, что светские сеньоры (в отличие от духовных феодалов) перешли к ренте натурой куда быстрее.

Естественно, переход к натуральному оброку позволил французским крестьянам приобрести большую хозяйственную независимость и, в целом, укрепить свое хозяйство. Но замена отработочной ренты оброком сопровождалась увеличением поборов, и крестьяне были вынуждены отдавать всё более крупную часть производимого ими продукта. Это вызвало сопротивление с их стороны, выражавшееся в отказе платить все более увеличивавшиеся поборы, а также в фактах бегства в города и другие местности, вступлении в ряды крестоносцев и, наконец, в открытых восстаниях, которые носили, как правило, местный, локальный характер (т.е. вспыхивали в пределах сеньорий). Восстания крестьян неизменно подавлялись, но и не проходили совсем бесследно, поскольку, как правило, крестьяне добивались фиксации повинностей в определенных размерах, достаточных, кстати, для дальнейшего развития крестьянского хозяйства.

С Х в. во Франции ожила и городская жизнь. В результате отделения ремесла от сельского хозяйства появился ряд средневековых городов – центров ремесла и торговли. Однако в развитии городов Северной и Южной Франции, безусловно, имелись существенные различия. На Юге, как правило, возрождались городские поселения, основанные некогда римлянами – Марсель, Нарбонна, Ним, Тулуза, Бордо и многие другие. Их расцвет пришелся на Х1 столетие и усилился в ХП в. В прошлом древнеримские муниципии, города Юга (также как итальянские и испанские города средиземноморского региона) использовали свое крайне выгодное географическое положение и участвовали в традиционной торговле по Средиземному морю (особенно эта торговля оживилась во времена крестовых походов), а также установили прямые связи со странами Ближнего Востока – Левантом. Кроме того, они выступали посредниками в торговых операциях со странами Северной Европы. Через средиземноморские порты Франции шли все восточные, левантийские, а также итальянские и испанские товары. Посредническая торговля городов Южной Франции способствовала развитию ремесла, особенно сукноделия. Так, города Ним и Монпелье начали производить тонкие, ярко окрашенные сукна, которые затем шли на экспорт. Однако цехи в городах Юга не прижились, ремесло осталось «свободным».

Следует сказать, что южные города рано добились политической свободы и самостоятельности. В основном, это происходило с помощью выкупа либо финансовых сделок. Существуя с римских времен, они смогли сохранить не только свою юрисдикцию, но и частично муниципальное управление. В начале ХП в. города Юга были уже богатыми самостоятельными республиками, мало связанными с другими регионами страны (в частности, с доменом Капетингов). В ХП в. формой самоуправления этих городов был консулат. Консулы, избранные от городских верхов дворянства (следует добавить, что феодалы Юга были втянуты в мир городской жизни и торговой деятельности), духовенства, богатейших ремесленных кругов, осуществляли всю необходимую исполнительную власть. Законодательным органом был Большой совет, состоящий из полноправных граждан (“буржуа”).

Несколько иначе развивались города Севера. На их долю выпала более трудная судьба. Северофранцузские города находились, как правило, под властью сеньоров, преимущественно духовных феодалов (епископов). Многие из них – например, Аррас, Бовэ, Амьен, Нуайон, Лан, Реймс – стали заметными центрами сукноделия (поскольку находились в областях развитого овцеводства) и торговли, и переживали в ХП в. свой экономический расцвет. В течение Х1 столетия северные города неоднократно откупались от притязаний сеньоров и добивались определенной свободы. Но сеньоры частенько нарушали свои обязательства, и тогда города были вынуждены прибегать к вооруженным восстаниям, и с их помощью завоевывать коммунальную свободу. Первым свободным городом Севера, получившим статус города-коммуны, стал г.Камбре (это случилось в 1077 г.). Его примеру последовали в ХП в. города Сен-Кантен, Бовэ, Нуайон (в 1108 г.); Лан (в 1112 г.); Амьен, Суассон (в1113 г.) и др. Итак, в результате коммунального движения ( ряда восстаний горожан за свою свободу) многие города Севера в Х1-ХП вв. получили ту или иную степень коммунальной независимости. С сеньорами они вступали в договорные отношения, которые и определяли права и привилегии города, степень его независимости, и обязанности по отношению к сеньору (все это фиксировалось в городской хартии). Полноправные города-коммуны получили выборное самоуправление (т.е. городской совет с мэром), своё налогообложение и свой суд.

Короли, хоть и не сразу (какое-то время они поддерживали то город, то сеньора в зависимости от того, кто больше платил) поняли выгодность для себя городов-коммун и приняли в противостоянии «город-сеньор» сторону первых, поскольку города-коммуны, как правило, были их надежными сторонниками в борьбе со знатью. Впрочем, в собственных владениях Капетинги не приветствовали появление городов, облаченных коммунальной свободой, и предоставляли городам лишь право на частичное самоуправление под контролем королевских чиновников (прево) (Париж, Орлеан).Впрочем, и в городах королевского домена (также как в городах-коммунах) создавались благоприятные условия для развития ремесленного производства и торговой деятельности. Например, в Париже, по данным Этьена Буало, составившего «Книгу ремесел» (ХШ в.), насчитывалось около 5500 ремесленников, объединенных в 100 цехов. Доступ в цехи был открыт для всех, кто был знаком с ремеслом и мог купить у короля право им заниматься. В цехах еще не требовалось изготавливать шедевр и отсутствовали некоторые ограничения (Например, в количестве учеников). В городах-коммунах нередко скрывались крестьяне-сервы, прожив в стенах города определенный, срок они получали свободу.

Северные города на реках Сене, Уазе, Марне, Сомме, Луаре были связаны друг с другом речными и сухопутными путями, что способствовало развитию экономических и торговых связей. В ХП в. во времена Людовика УП в Париже была основана «Ганза речных купцов», объединявших купцов Парижа и Руана, торговавших по Сене. В дальнейшем появились и другие товарищества купцов, к примеру, торгующих по р.Луаре. Существеннейшую роль в экономическом бытии средневековой Франции играли ярмарки, в особенности ярмарки Шампани, проводившиеся чуть ли не круглый год (6 раз в год по 1,5 месяца) в городах Труа, Провен, Ланьи, Барсюр-об, которые по праву считались центрами речных путей. Расцвет шампанских ярмарок пришелся на ХШ в. (с 1284 г. Шампань присоединилась к королевскому домену).

В заключение следует заметить, что города Северной Франции, переживая определенный хозяйственный подъем, в общем и целом находились в более тесных экономических контактах друг с другом, чем города Юга, и, безусловно, были крайне заинтересованы в укреплении власти Капетингов.

Начиная с ХП в., город с его развившимся денежным хозяйством, стал оказывать все более заметное влияние на жизнь французской деревни. Ввиду сокращения домена феодалов и введения оброчной системы, основным поставщиком сельскохозяйственной продукции на городской рынок стал французский крестьянин. Через крестьянское хозяйство осуществлялась главная, преимущественная связь французской деревни с городом и его рынком. Феодал в этом товарообороте практически не участвовал. Подобное явление есть важнейшая особенность французской экономики ХШ и далее Х1У-ХУ вв.

Поскольку крестьянин не только создавал, но и продавал на рынке свой прибавочный продукт, он все больше и больше втягивался в активную торговлю и денежные отношения, и имел в своих руках “живые” деньги. Вероятно, поэтому французская деревня достаточно быстро и безболезненно пережила процесс коммутации ренты, т.е. процесс постепенной замены ренты натуральной рентой денежной. Следствием же развития товарно-денежных отношений и коммутации ренты явилось освобождение сервов от личной зависимости и превращение последних в вилланов. Процесс ликвидации серважа начался в ХШ в. и продолжался на протяжении Х1У-ХУ вв. Серв должен был выкупить четыре повинности (побор с наследства, брачный побор, произвольную талью и поголовный побор, о которых у нас речь шла чуть выше), выкуп этих четырех повинностей и означал личную свободу. Процесс личного освобождения принимал разные формы: выкупались как отдельные семьи, так и целые деревни, а то и группы деревень. Сумма выкупа определялась в результате спора между феодалом и крестьянином, и могла быть разной. Выкуп оформлялся особыми грамотами. Деньги на выкуп крестьянин занимал чаще всего у городских ростовщиков и, естественно, попадал в долговую кабалу. После освобождения крестьянин продолжал платить феодалу фиксированную денежную ренту (ценз) за пользование землей, поскольку она, как и раньше, продолжала оставаться собственностью сеньора. Земельный участок крестьянина получил (от слова “ценз”) название “цензива”, а владелец земельного участка (свободный от личной зависимости крестьянин) стал именоваться “цензитарием”. Крестьянин – цензитарий имел ряд прав: он мог закладывать и продавать свое держание (впрочем, при отчуждении сеньор получал дополнительную плату), обращаться в Королевский суд и подавать апелляции на решения сеньориального суда. Но не следует забывать, что после освобождения французский крестьянин, наряду с цензом, был обязан также платить налоги в доход государства и, конечно, никто не освободил французского крестьянина от выплаты церковной десятины.

ХП в. во многом стал переломным моментом в процессе усиления королевской власти или, как мы можем выразиться иначе, в процессе централизации страны. До конца века династия Капетингов усиленно занималась укреплением своей власти и делала это прежде всего в пределах домена (поэтому централизация Франции, фактически, может быть разделена на 2 этапа: 1) на централизацию по провинциям и 2) общегосударственное объединение). Особое значение в этом отношении имело правление сына Филиппа 1 – Людовика У1, прозванного Толстым (1108—1137). Отличаясь недюжинной энергией, Людовик Толстый в течение 20 лет вел решительную борьбу с независимостью отдельных сеньоров своего домена (феодалами Монтлери, Пюизе, Томасом де Марль и др.), сам возглавлял карательные отряды и разрушал замки непокорных вассалов (либо оставлял в них свои гарнизоны). Всячески укрепляя королевскую власть, Людовик У1 опирался на города и особенно церковь, которой он весьма покровительствовал и которую щедро одарял. Главными советниками короля были лица духовные, среди них особенно выделялся аббат Сен-Дени Сугерий, кстати, оставивший любопытную биографию-панегирик ЛюдовикаУ1.

За годы своего правления Людовик Толстый при помощи завоеваний, конфискаций, приобретений стал полным хозяином Иль-де-Франса. Разрозненные части домена при нем объединились в единое целое, а сам домен превратился в сплошную замкнутую территорию. В 1124 г. сама судьба поставила Людовика У1 во главе нации: в момент, когда против него выступил король Англии Генрих1 (считавшийся вассалом короля Франции как герцог Нормандии) под знаменем короля, так называемой королевской орифламмой, объединилось рыцарское ополчение разных частей Северной Франции.

Значительный шаг в дальнейшем объединении Франции был сделан в начальный период правления сына Людовика У1 -- Людовика УП (1137-1180). Государь во многом слабый, Людовик УП сохранил при себе в качестве главного советника аббата Сугерия, который, как правило, управлял страной во время отъездов короля (Например, во время Второго крестового похода 1147-1149 гг.). В первые годы своего правления Людовик УП успешно присоединил города Бурж и Санс, а затем с помощью династического брака с дочерью герцога Аквитании Алиенор приобрел самое крупное герцогство Франции Аквитанию с графством Пуату, территория которых в несколько раз превосходила личные владения самого Людовика. Брак с Алиенор оказался неудачным, после развода с ней и ее нового брака с графом Анжу Генрихом Плантагенетом Аквитания перешла в руки последнего. Помимо названного, Генрих Плантагенет владел еще графствами Мен, Турень, герцогством Нормандия, а с 1154 г. стал также английским королем, после чего все французские земли от Ла-Манша до Пиренеев перешли к Англии. Владения Плантагенетов во Франции стали значительно превосходить владения Капетингов. Сам собой возник вопрос – по какому пути пойдет дальнейшее объединение Франции? По линии Капетингов либо Плантагенетов?

Соперничество двух правящих домов вступило в новую фазу при Филиппе П Августе (прозвище, данное Филиппу, как бы приравнивало его к первому римскому императору Октавиану Августу, почитавшемуся во времена Средневековья в качестве образца государственной мудрости, хотя при жизни Филиппа чаще называли Завоевателем) (1180-1223), одном из самых одаренных королей Франции. Став королем в возрасте 15 лет, физически слабый, болезненный и не имевший ореола рыцарственности Филипп очень рано обнаружил блестящие качества искусного дипломата и политика: интриги, юридические уловки, обычный обман – все использовал этот молодой король, чтобы вернуть французской короне утраченные ею земли. Основной линией его внешней политики была борьба с Плантагенетами. Самых крупных успехов Филипп добился в борьбе с английским королем (сыном Генриха П Плантагенета и Алиенор Аквитанской) Иоанном Безземельным. Рассматривая английского монарха как своего вассала, имевшего ряд французских территорий, т.е. используя свое право верховного сеньора, Филипп П объявил (в 1202 г.) крайне непопулярному во французских землях Иоанну, что все его владения во Франции конфискованы. А затем напал на жемчужину английской короны – Нормандию, которую завоевал сравнительно легко (в 1202-1204 гг.), поскольку бароны и города Нормандии, рассерженные вымогательствами Иоанна, сопротивления Филиппу не оказали. Захват и присоединение Нормандии имели, бесспорно, колоссальное значение для Капетингов: эта акция обеспечила безопасность Парижа (расположенного у границы Нормандии), в руки короля Франции попало нижнее течение реки Сены и выход к морю, а сама Нормандия навсегда вошла в состав владений Капетингов.

Далее Филипп захватил Анжу, Мен, Турень, часть Пуату с г.Пуатье. Таким образом все области, принадлежавшие Англии к северу от реки Луары и отчасти к югу от нее перешли в руки французского короля. У Плантагенетов во Франции остались лишь часть Пуату и часть герцогства Аквитания. Желая возвратить утраченное, Иоанн Безземельный вступил в союз с германским императором Оттоном 1У, графом Фландрским (и некоторыми другими феодалами), после чего война приобрела характер европейского конфликта. В битвах при Ларош-о-Муане (около Анжера) и Бувине (во Фландрии) (1214 г.) Филипп П одержал победу над англо-германской коалицией. Участник последнего сражения Оттон 1У бежал с поля боя, бросив свой императорский штандарт, и еле избежал плена. В одержанных победах Филипп закрепил свои завоевания: Нормандия, Анжу, большая часть Аквитании и некоторые другие земли окончательно отошли к Франции. В результате домен Капетингов увеличился почти в 4 раза (простирался от Ла-Манша до Лангедока). Значительно выросли доходы короля (с 19 тысяч ливров в месяц при Людовике УП до 36 тысяч при Филиппе П) и постепенно начала укрепляться власть короля в пределах нового домена. Перед Филиппом П встала новая крайне важная и насущная задача – организовать управление своей новой обширной территорией, дать ей новое административное устройство; в связи с чем Филиппом П и были начаты реформы управления (в дальнейшем развитые его преемниками). Фьефная система стала постепенно упраздняться, уступая место новому порядку управления на т.наз. должностных началах. Основу государственного аппарата управления составили центральные органы, а именно Королевский совет (верховный орган управления). В Королевский совет вошли: 1) коннетабль (главнокомандующий, под его началом находилось феодальное ополчение и наемные войска).В определенной степени коннетабль заменил собою должность сенешала(последний перестал назначаться Филиппом П с 1191 г.), поскольку к нему перешли функции последнего как командующего (помимо военных функций сенешал в Х1-ХП вв. выполнял функции главы финансового ведомства); 2) канцлер (или канцелярий, ведавший канцелярией короля; он же прикладывал королевскую печать и выдавал различные грамоты, а также выполнял судебные функции);3) камерарий (заведовал личной казной Капетингов и королевским дворцом; 4) бутикулярий (являвшийся подобием министра финансов после упразднения должности сенешала ) и др. Эти лица и составили Королевский совет в узком смысле слова. Совет был постоянным органом и состоял из удобных королю людей – часто крупных феодалов, а также мелких рыцарей, духовенства и горожан – людей, как правило, образованных (особенно это касалось лиц духовного звания), получивших соответствующую юридическую подготовку и разбиравшихся в финансовых делах, но покорных и угодных королю-Капетингу.

Идеологией Королевского совета стало римское право, доктрина которого сводилась к учению о неограниченной власти монарха – «Что угодно государю, то имеет силу закона». На этом принципе и стояли служители Королевской курии (совета), особенно так наз. легисты (от латинского слова lex – закон) или законники, являвшиеся главными проводниками этой идеи. Такой (вкратце) была центральная система управления средневековой Францией в начале ХШ в. Добавим к сказанному, что в дальнейшем, ввиду того, что дела Королевского совета были весьма сложны и разнообразны, его пришлось разделить (разделение Совета на два ведомства – финансовое и судебное - наметилось еще в конце ХП в.). Так, во времена Людовика 1Х из Королевского совета окончательно выделились Судебная палата (парламент) и Палата счетов. Впрочем, не стоит забывать и того, что Королевский совет обязательной силы для короля не имел, он совещался с ним, когда желал и принимать решения совета был не обязан.

На местах во главе отдельных округов (превотств, на которые был теперь разбит королевский домен) были поставлены чиновники короля - прево. Прево был главным лицом, проводившим политику Капетингов на месте; в пределах своего округа прево обладал административными, фискальными, военными и судебно-следственными правами. Он являлся командующим рыцарского ополчения своего округа. В ХШ в. прево были подчинены новым должностным лицам – бальи (на Севере Франции), которые периодически направлялись королем в отдельные округа (превотства) для надзора и осуществления судебной и административной власти короля. Затем бальи возглавили бальяжи – более крупные, нежели округа, территориальные единицы (бальяж состоял из нескольких округов-превотств). Бальи исполнял те же функции, что и прево, но в более широком масштабе. Присоединенными Филиппом П землями на Юге стали управлять чиновники-сенешалы, которых старались назначать из числа местных сеньоров, чтобы привлечь их на свою сторону.

В начале ХШ в. при преемниках Филиппа П на территории Франции будет насчитываться приблизительно 20 бальяжей и 5 сенешальств. Бальи и сенешалы должны были использовать свои права (административные, судебные, военные и др.) для укрепления власти монарха (Так, они, при случае, вмешивались в дела независимых от короля сеньоров, следили за тем, чтобы королевские вассалы выполняли военную службу в его пользу и т.д.).Завершая разговор о времени правления Филиппа П, следует сказать, что в своем внутреннем управлении этот представитель династии Капетингов фактически наметил тот путь, по которому в дальнейшем пойдут его наследники: он стремился соединить в своих руках всю полноту власти, что собственно и есть суть политики централизации.

К сказанному следует добавить, что в течение ХШ в. стало заметно усиливаться влияние власти Капетингов в тех французских регионах, которые в силу разных причин еще не попали в состав королевского домена. Капетинги стали позволять себе вмешиваться во внутренние дела крупных сеньоров этих регионов и требовать выполнения вассальной службы от их вассалов. С этой целью королевская власть использовала прежде всего столкновения между отдельными территориальными князьями (герцогами или графами) и мелкими феодалами (их вассалами), в связи с чем во Франции развилось новое явление, получившее название «иммедиатизация" (от лат.immedius – непосредственный). Под «иммедиатизацией» понимали установление непосредственных вассальных отношений между вассалами вассалов короля и королем-Капетингом. Например, отдельные феодалы-вассалы графа Фландрии непосредственно обращались к французскому королю и приносили непосредственно ему вассальную клятву. Таким образом, постепенно стало нарушаться старое правило «Вассал моего вассала не мой вассал». Отметим также, что к концу правления Филиппа П независимых от короля крупных территориальных владений оставалось совсем немного: это графство Фландрия, герцогство Бретань, часть Аквитании и Лангедок. Такие же владения как, например, Бургундия, Шампань находились под ощутимым влиянием Капетингов.

Дальнейшее увеличение домена Капетингов наметилось в последние годы правления Филиппа П, когда было положено начало присоединению к домену короля областей на Юге страны(Лангедок), завершенное при его преемнике Людовике УШ (1223—1226).

Юг Франции (Лангедок или графство Тулузское) до ХШ в. жил обособленной жизнью и сохранял почти полную политическую независимость от короля. В целом, он превосходил Север в экономическом, хозяйственном отношении. Высокого развития достигла в Лангедоке культура (то же можно отнести и к Провансу, который представлял собой продолжение графства Тулузского в экономическом, да и культурном плане). В римскую эпоху на территории Лангедока сложился центр римской колонизации и культуры. Эта страна называлась «страной писаного права» (т.е. писаных римских законов, остальная же Франция являлась «страной права обычного»). К началу ХШ в. Южная Франция была краем цветущих богатых городов, здесь родилась особая рыцарская культура и рыцарская поэзия трубадуров на провансальском языке, отличная от культуры остальной Франции. В ХП в. в городах Лангедока (а затем и сельской местности), - раньше, чем в других регионах Франции,-- стали интересоваться религиозными вопросами. Здесь появилось еретическое учение катаров и вальденсов, в дальнейшем нареченных общим именем – альбигойцы (по г. Альби – центру распространения ереси). Ересь имела много общего с ересью павликиан (Византия) и болгарских богомилов. Альбигойцы утверждали, что земной мир есть порождение зла, а католическая церковь есть создание дьявола. Они отрицали основные догматы и таинства католицизма, требовали ликвидировать церковную иерархию, земельные владения церкви и десятину, а также отрицали необходимость любой власти (будь то власть светская или церковная). Вальденсы, к примеру, признавали только раннехристианские ценности – евангельскую простоту и бедность, равенство первых христиан, и поэтому ратовали за отказ от богатств («никто не должен ничем владеть»). Альбигойством особенно увлекались жители городов, но и крестьяне не были чужды новой ереси. Те и другие и составили основную часть еретиков. Впрочем, известно, что к альбигойству примкнули и отдельные представители знати и рыцарства, что в определенной степени объясняется их желанием захватить земельные богатства церкви.

Альбицойцы приобрели огромную силу, их ересь распространилась по всему графству Тулузскому. В одном из посланий граф Тулузский Раймонд У писал: «Церкви заброшены и разрушены, священники поддались заразе, я бессилен что-нибудь сделать, ересью захвачены самые влиятельные люди моей страны, толпа идет за ними и покинула веру». Наконец, к альбигойству примкнул и граф Тулузский Раймонд У1 – сын Раймонда У, - что привело к столкновению между ним и папой Иннокентием Ш.

Следует сказать, что церковь подозрительно относилась к движению альбигойцев и неоднократно пыталась пресечь распространение ереси: начиная с 70-х гг. ХП в. для богословских споров с альбигойцами папа неоднократно направлял своих теологов и проповедников. К примеру, Иннокентий Ш послал в Лангедок своего легата Пьера Кастельно, но последний был убит в ходе конфликта ( 1208 г.), что дало повод папе объявить крестовый поход против еретиков (1209 г.). Король Франции Филипп П, занятый борьбой с Иоанном Безземельным, отказался от участия в этом походе, но удержать от участия в нем значительную часть рыцарства Северной Франции (которым папа обещал лавры борцов за обладание Гробом Господним) он не мог. Большая армия крестоносцев собралась в Лионе. Во главе этой армии находились бывший трубадур( превратившийся в аббата монастыря Сито), папский легат Арно Амальрик, а также 3 архиепископа, 6 епископов, герцог Бургундии, граф Наварры и многие знаменитые рыцари Франции. Военным руководителем рыцарского ополчения стал участник 4 крестового похода, обладатель обширных земельных владений во Франции и Англии (граф Лейстерский) барон Симон де Монфор, горевший желанием создать собственное герцогство на землях графства Тулузского.

Северяне-крестоносцы безжалостно обрушились на цветущие области Лангедока, грабя и убивая его жителей, и иной раз не различая католиков и еретиков. «Убивайте всех, Господь потом разберет своих», - говорил папский легат. Альбигойцы отчаянно сопротивлялись. В 1213 г. Симон де Монфор одержал громкую и во многом определившую дальнейший ход событий победу в битве при Мюре .Сражение, в котором на стороне Раймонда Тулузского принял участие его тесть-- король Арагона Петр П--завершилось разгромом альбигойцев. Погиб и Петр Арагонский. Далее пали гг.Безье и Каркассон. Раймонд Тулузский сохранил за собой Ажан, Бокер, Ним и Тулузу.Остальные города оказались в руках де Монфора. По окончании похода Лангедок представлял собой мало утешительную картину: население было вырезано и перебито, города разрушены, южнофранцузская цивилизация погибла.Несмотря на победу, Симон де Монфор не мог в одночасье установить здесь крепкую власть. После его гибели (Монфор был убит в 1218г. в ходе вспыхнувшего в Лангедоке восстания) в войну с альбигойцами включился Филипп П, отправивший на Юг большое войско. После смерти последнего (1223) в войну в Лангедоке вмешался его сын и преемник Людовик УШ (1223-1226), который в результате двух успешных походов (1224, 1226 гг.) присоединил к домену Капетингов графство Тулузское с главным городом Тулузой, а также часть земель на побережье Средиземного моря (1229 г.) ( последняя же крепость альбигойцев –Монтсегюр – пала в 1244 г.). Таким образом, Юго-Восток Франции, наконец, был присоединен к владениям французской короны. Независимость от Капетингов сохранили лишь юго-западные графства, а в руках Плантагенетов осталась часть Аквитании.

Положивший конец ереси альбигойцев и присоединивший к своему домену Юго-Восточную Францию, Людовик УШ (1223-1226) вошел в историю Франции и как правитель окончательно установивший принцип наследственности королевской власти.Он ввел юридическое обоснование независимости власти монарха от выборов сеньоров. Но в 1226 г., после трех лет правления, он неожиданно умер, оставив наследником своего несовершеннолетнего сына Людовика 1Х (1226-1270), регентшей при котором стала его мать Бланка Кастильская. Пользуясь временем регентства, ряд могущественных сеньоров Франции попытался вернуть былые утраченные вольности; Бланке, однако, удалось удержать ситуацию в своих руках и одержать победу над коалицией противника.

По достижении совершеннолетия Людовик 1Х провел крупные реформы внутреннего управления. Так, на территории домена были запрещены судебные поединки, устраивавшиеся для решения спорных дел в сеньориальных судах. Юрисдикция сеньориальных судов была ограничена, ряд важных дел (например, уголовных) был перенесен в Королевский суд (здесь заседали легисты – знатоки права), в котором вводилось предварительное расследование дел, а спорные вопросы решались с участием присяжных. Кроме того, допускалось обжалование решений городских и сеньориальных судов в форме апелляции в Королевский суд. Верховной судебной инстанцией стал Парижский парламент (главный парламент страны) – особая палата, выделившаяся при Людовике 1Х из Королевского совета. По мере присоединения новых областей парламенты учреждались и там, в столицах регионов.

Наряду с Парижским парламентом (или верховным судом королевства) из Королевского совета выделилось финансовое ведомство – Счетная палата, комплектовавшаяся из денежных людей Парижа.

Кроме того, Людовик 1Х провел реформу военного дела и попытался заменить рыцарское ополчение войсками наемников. А также, желая ограничить частные войны феодалов, он запретил их на территории своего домена. В неприсоединенных же к домену владениях был узаконен обычай «40 дней короля», т.е. срок между объявлением войны и ее началом, в течение которого противники могли одуматься, договориться, получивший вызов имел право обратиться за рассмотрением сути дела в Королевский суд, апеллировать королю.

И, наконец, Людовик 1Х ввел единую монетную систему. Королевская (золотая или серебряная) монета стала единственной в домене Капетингов и принималась на территории страны, наряду с местной монетой сеньоров (право чеканить собственную монету имели около 40 сеньоров). Новая королевская монета способствовала постепенному вытеснению местных денег феодалов, она расширила связи между регионами страны, упростила торговые сделки и кредитные операции, а в конечном счете содействовала экономическому сплочению Франции. Купечество, сориентировавшись в новой экономической ситуации раньше других сословий, весьма скоро предпочло королевскую монету всем остальным и требовало ее при совершении торговых сделок.

В целом, за годы правления Людовика 1Х, несомненно, сильно возрос авторитет королевской власти, а проведенные королем реформы способствовали укреплению централизации страны. О возросшем значении королевской власти говорят, прежде всего, изданные Людовиком 1Х и рассмотренные нами выше общегосударственные законы, сила которых распространялась на всю территорию Франции. Помимо всего прочего, французский король ввел строгий контроль за деятельностью своих служащих в провинциальной администрации: он заставил всех должностных лиц – сенешалов, бальи, прево-приносить при вступлении в должность публичную присягу.

Во внешней политике Людовик 1Х (прозванный за набожность и покровительство церкви «Святым»), желая закрепить за собой ранее присоединенные к Франции территории, заключил мир с Англией(1259 г., Париж), по которому английский король отказался от притязаний на утраченные во Франции земли, сохранив за собой лишь Гасконь и часть Аквитании. Кроме того, Людовик 1Х всячески старался укрепить положение Франции в бассейне Средиземного моря и помог своему брату Карлу Анжуйскому овладеть Южной Италией с Сицилией, а также попытался упрочить свои позиции в Египте и Тунисе, для чего выступил организатором 7 (1248 г.) и 8 (1270 г.) крестовых походов (походы против «неверных» оказались неудачными: в 1250 г. во время 7 крестового похода Людовик был пленен египетским султаном, а в 1270 г. умер от чумы во время 8 крестового похода).

Список источников и литературы

1. Бессмертный Ю.Л. Феодальная деревня и рынок в Западной Европе ХП-ХШ вв. М., 1969;

2. Блок М. Характерные черты французской аграрной истории. М.,1957;

3. Бродель Ф. Что такое Франция? Пространство и история. М., 1994;

4. Гизо Ф. История цивилизации во Франции. М., 1980.Т.1У.;

5. Грацианский Н.П. Бургундская деревня в Х-ХП столетиях. М.,Л.1935;

6. Грацианский Н.П. Парижские ремесленные цехи в ХШ-Х1У столетиях. Казань, 1911;

7. Гуревич А.Я. Начало феодализма в Европе. СПб., 1999. С.189-331;

8. История Европы. Т.2. Средневековая Европа. М., 1992;

9. История Франции. В 3 т. М., 1972. Т.1; Конокотин А.В.

10. Хачатурян Н.А. Сословная монархия во Франции ХШ-ХУ вв.М., 1989;