Нравственный процесс

Содержание Введение…1. Моральная практика и моральное сознание…2. Нравственный поступок и его оценка…13 Введение Вся общественная жизнь человека является по преимуществу практической, связанной с дея¬тельным освоением и преобразованием действительно¬сти. В основе возникновения человека и общества ле¬жит трудовая деятельность, общественное производст¬во, и вся всемирная человеческая история, по мысли К.

Маркса, есть не что иное, как порождение человека человеческим трудом. В процессе исторического усложнения человеческой деятельности и всей общественной жизни природных, естественно действующих факторов, регулирующих жизнь человека, становится недостаточно, и возникает система специфических общественных механизмов, на¬правленных на обеспечение единства и взаимосогласо¬вания единства множества индивидуальных и разнонаправленных стремлений, на поддержание общности как единственного

способа существования и развития человека. Формирующаяся система запретов и огра¬ничений, предписаний и повелений отражает практи¬ку отношений и одновременно выступает как механизм согласования индивидуально-массового поведения с общественными потребностями. Таким образом, первоначально возникающая нрав¬ственность выступает в виде реально складывающих¬ся и практикуемых форм поведения и общественных отношений, когда долженствовательно-оценочный ее аспект еще

не выделяется в особую сферу сознания, модели идеального долженствования, противостояще¬го реальной действительности. Фактически мораль исчерпывается областью нравов — реальной практики взаимоотношения людей. Однако в связи с рефлексивным характером чело¬веческой деятельности, порождающей ее осознание и одновременно все более определяющейся им, и разворачивающимся процессом углубления дифференциа¬ции общества с присущим ему многообразием и столк¬новением интересов мораль как бы «отслаивается» от реальной

практики и поведения людей и перемещает¬ся в идеальную, долженствовательную сферу. Она как бы становится над столкновением индивидуально-кор¬поративных интересов в качестве осознания и выра¬жения наиболее глубинных и существенных потребностей общественного развития. Вследствие этого нравственная жизнь человека и общества приобретает многослойную сложную струк¬туру, основными элементами которой являются мораль¬ная практика, область реально практикуемых индиви¬дуально-

массовых форм поведения и складывающих¬ся отношений, и моральное сознание как выражение идеального долженствования, на которое необходимо ориентироваться. При этом разумеется, что в реальной жизни дея¬тельность и сознание взаимопорождают и взаимообусловливают друг друга, существуя одно через другое. Однако в научном анализе мораль можно рассматри¬вать либо как сферу реально-практических отношений, регулирующих индивидуально-массовое поведение и воплощающихся в них, либо как особую сферу духа, сознания

и воления. Да и в обычной жизни далеко не одно и то же: знать нормы и принципы нравственного поведения и поступать в соответствии с ними. Поэтому в этической литературе принято разграни¬чивать область морали на нравственную деятельность и отношения и моральное сознание. При этом нрав¬ственные отношения рассматриваются именно как опосредующее звено, то, что определяет собой и деятель¬ность, и сознание, а также как то, что непосредствен¬но отражается в них.

1. Моральная практика и моральное сознание Что же представляет собой сфера моральной прак¬тики — нравственной деятельности и отношений? Как она взаимодействует с моральным сознанием? Нравственная деятельность — это понятие, которое используется в этике для выявления смысла, прису¬щего всем другим видам деятельности человека. Оно обозначает не особую сферу деятельности, имеющую предметно-содержательную определенность и специфи¬ку — например, трудовая, научная, художествен¬ная, — а общественную

значимость любой деятель¬ности человека. Любое моральное действие включает в себя работу сознания — мыслительные, чувствен¬ные, волевые компоненты, но в то же время не сводит¬ся только к ним, ибо предполагает свое опредмечивание, объективацию в реальной действительности в ка¬честве определенного результата. Правда, можно в целостном комплексе единой че¬ловеческой деятельности выявить такую, которая не¬посредственно по своим целям и содержанию подчине¬на сотворению добра и мотивируется исключительно моральными мотивами.

Это «чистая» моральная деятельность — оказание гуманитарной помощи, филан¬тропия, нравственное проповедничество и моральное воспитание. Однако в широком смысле слова под мо¬ральной деятельностью понимается вся человеческая деятельность, поскольку она имеет общественно значимый смысл, на нее распространяются нравственные требования, и она поэтому подлежит нравственной оценке. Именно в том, насколько действия человека объек¬тивно пронизаны и наполнены общественно значимым смыслом, служат высоким целям и воплощаются в не¬обходимые для нормальной

жизни общества результа¬ты, проявляется его нравственный потенциал, уровень нравственного развития. «Так как сфера нравствен¬ности есть по преимуществу сфера практическая и об¬разуется преимущественно из взаимных отношений людей друг к другу, — писал В. Г. Белинский, — то здесь должно искать примат нравственности человека, а не в том, как человек рассуждает о нравственности». Нравственная деятельность складывается из поступ¬ков, которые имеют собственную структуру,

синтези¬руют в себе внешние, материально-вещественные его составляющие и внутренние, духовно-личностные ком¬поненты. Совершая поступки, человек вступает в определен¬ные отношения с другими людьми, с обществом. Тем самым он устанавливает общественные отношения, совокупность связей и зависимостей, которые и назы¬вают нравственными отношениями. Нравственные отношения — это также не особый вид отношений, су¬ществующих отдельно от других общественных отно¬шений, а их ценностное смысловое содержание (хотя можно выделить

и «чисто» моральные отношения — например, отношения любви или дружбы). Нравственные отношения несут в себе морально ценное содержание, выступают способом детермина¬ции поведения человека наряду с ценностями мораль¬ного сознания и внеморальными внутренними побуж¬дениями. Вследствие этого они накладывают на чело¬века определенные обязанности. В моральных отно¬шениях человек постоянно как бы является и субъек¬том этих отношений, поскольку они

и возникают как результат его деятельности, и их объектом, поскольку сам строй нравственных отношений, который застает человек при своем вступлении в общественную жизнь, сложился и существует независимо от негр, предъяв¬ляя к нему определенные обязательства. Поэтому как бы ни разнообразились нравственные отношения по содержанию, то есть какого рода обя¬занности устанавливаются данными нравственными отношениями, в какого рода поступках они реализу¬ются, — их внутренним

стержнем является отношение личности к обществу. Можно даже установить идеаль¬ный, то есть мыслимый в качестве самого совершенно¬го и желаемого, характер отношения между человеком и обществом, модификацией которого и будут все реальные нравственные отношения. Таким идеальным нравственным отношением мож¬но считать отношение личности к общественному бла¬гу, которое потенциально предполагается во всех тре¬бованиях и ценностях морали, как к высшей, приори¬тетной цели,

как наиболее важной для него ценности. Только при наличии такого внутреннего настроя его поведение и поступки могут служить установлению отношений солидарности и коллективизма, добросо¬вестности в работе, патриотического служения на бла¬го отечества, доброжелательности, гостеприимства и даже дружбы и любви. Ведь и самые интимные душев¬ные отношения между близкими людьми предпола¬гают следование общественно полезным ценностям — верности, преданности, бескорыстному желанию до¬бра другому.

Однако само это отношение личности к обществен¬ному благу как высшей ценности, из фундамента кото¬рого вырастают другие моральные отношения, пред¬полагает в качестве своего необходимого условия об¬ратное, не менее фундаментальное отношение общест¬ва к личности как конечной цели своего существова¬ния и развития. Не человек является средством всех общественных преобразований, орудием общественных законов и исторической необходимости, а общество есть продукт взаимодействия людей, условие саморазвития и самореализации человека.

Это фундаментальное отношение к человеку как конечной цели общественного развития предопределя¬ет гуманистический характер общественного блага и всех строящихся на его основе нравственных отноше¬ний. Ибо в противном случае они оказывались бы бесчеловечными, требуя от человека только одного - жер¬твенного самозаклания во имя чуждой ему ценности. Соответственно отношение общества к человеку как конечной цели своего развития результируется в прин¬ципе гуманизма и производных от него нравственных отношениях,

выражающих права, свободу и достоин¬ство человека. Конечно, такое взаимоотношение на основе встреч¬ных векторов — отношение личности к общественно¬му благу как высшей ценности и отношение общества к человеку как конечной цели — есть лишь идеальное воспроизведение мыслимого совершенства, к которо¬му необходимо стремиться, если желать преодоления раскола между моральным сознанием и моральной практикой. Для этого необходимо еще пройти огром¬ное расстояние в своем развитии

и обществу, и челове¬ку, но именно реальное состояние нравов, моральной практики и нравственных отношений фиксирует исто¬рически конкретную меру приближения общества к этому идеалу. Таким образом, становится очевидным, что мораль¬ная деятельность и нравственные отношения составля¬ют объективированную, выраженную в поведении и социальных связях, сторону морали. Свое более или менее устойчивое закрепление они находят в общественных нравах, то есть относительно

устойчивых, типичных и массовидных формах поведения и отно¬шениях. Нравы по отношению к индивидуальной нрав¬ственной деятельности имеют значение детерминиру¬ющих ее наряду с моральными мотивами и внеморальными побуждениями факторов. Нравственные отношения, как и моральная деятель¬ность, и объективны по своему статусу, и субъективны одновременно. Ведь они существуют независимо от воли и сознания отдельного человека, но в то же время

яв¬ляются выражением побуждения общественной воли и проявлением сознательной деятельности индивида. Нравственные отношения образуют социально-цен¬ностный каркас общественных отношений, складыва¬ющихся во всех сферах общественной жизни — в эко¬номике, политике, праве, художественной, научной, спортивной деятельности, — придавая им человеческое измерение. Ведь они остаются каналами морального общения и взаимодействия людей, взаимной поддерж¬ки и чувствами,

переживаниями, моральным опытом. Собственно же идеальную сторону морали представ¬ляет моральное сознание. Вследствие того, что мораль целиком есть способ практически-духовного освоения действительности, именно моральному сознанию там принадлежит основная роль. Моральное сознание разделяет присущие морали характеристики, и его рассмотрение подчиняется тем же методологическим принципам, которые использу¬ются при анализе форм общественного сознания.

Вообще формы общественного сознания различают по объекту отражения, по лежащей в основе его появ¬ления общественной потребности и соответственно по роли в жизни общества, а также по особенностям отражения действительности. Моральное сознание порождается потребностью в регулировании общественных отношений и выполняет это свое назначение посредством выработки духовных ценностей, образующих в совокупности идеальную модель должного поведения и отношений. Мораль¬ное сознание не является предметно локализованным,

ибо любые сферы жизнедеятельности человека — ма¬териальное и духовное производство, политика, взаи¬моотношения между человеком и государством, наука и искусство, быт и личные взаимоотношения между людьми, — все это является объектом его отражения, придавая моральному сознанию характер вездесущ¬ности. Однако наука или искусство также в качестве форм общественного сознания имеют объектами своего от¬ражения явления всей действительности. Здесь необходимо вспомнить, что сознание вообще складывается из предметного

сознания и рефлексии самосознания — оно знает то, на что направлено, что воспроизводит в своем содержании в идеальной фор¬ме и что составляет его предметное содержание, и од¬новременно оно осознает свое содержание как отлич¬ное от того, на что оно направлено, как свое субъек¬тивное бытие. И если эти моменты в индивидуальном сознании зачастую слиты и нужно специально фиксиро¬вать внимание, чтобы отличить предметное сознание, «то, что оно знает», от самосознания, осознающего, что это знание

принадлежит именно субъекту, то в обществен¬ном сознании эти аспекты духовного освоения действи¬тельности оказываются четко разделены между различ¬ными формами, или видами, общественного сознания. Роль предметного сознания, воспроизводящего дей¬ствительность так, как она есть сама по себе, объек¬тивно, достается науке, идеалом которой является объ¬ективная истина. Остальные же формы общественного сознания от¬ражают действительность рефлексивно, через призму своего

предназначения и роли в обществе. Так, в отли¬чие от науки, отражающей действительность так, как она есть, вскрывающей фактическое положение вещей, причинно-следственные связи объективного мира, то есть сущее само по себе, моральное сознание постигает действительность с точки зрения ее значения для субъ¬екта сознания. Поэтому даже там, где объектом отра¬жения выступает природа, научное суждение конста¬тирует то, что есть — «природа подвергается техногенным перегрузкам», а моральное суждение отража¬ет значение

природы для человека и выражает отно¬шение к ней — «любите природу, мать вашу». Вездесущность морального сознания не исчерпыва¬ется тем, что все, в особенности явления обществен¬ной жизни, может стать его объектом. Моральное со¬знание универсально и в смысле того, что свои сужде¬ния оно обращает от имени всех ко всем, выражая свое содержание в безлично-анонимной форме. Эта особен¬ность морального сознания, которое, с одной стороны, явно пронизано субъективностью, устанавливает

зна¬чение явления для кого-то, а с другой — старается из¬бежать идентификации с каким бы то ни было субъек¬том, заставляла философов прошлого признать мораль¬ные суждения априорными и абсолютными истинами, установленными самим Господом. Ведь только ему под силу сначала формулировать ценностное суждение, а затем творить бытие таким образом, чтобы это сужде¬ние было, оставалось абсолютно верным. На самом деле всякий раз, когда кто-либо высказы¬вает моральное суждение от имени какого-то субъек¬та,

его подлинным авторитетным источником в силу специфики морального сознания оказывается более широкий субъект — не индивид, не группа, не класс и даже не существующее на данный момент общество, а человечество в целом, с его прошлым и надвигающим¬ся будущим. Рефлексивная природа морального сознания особен¬но явственно проявляется в присущей ему деонтологической и аксиологической модальности. Все образова¬ния морального сознания пронизаны императивностью, повелительностью, и их можно представить

как разно¬видности морального требования. Одновременно эти требования выражают некоторую нужду, необходи¬мость, потребность, имеющую в качестве цели некое идеальное положение вещей, удовлетворяющее эту нужду. Вот эти идеальные цели и выступают мораль¬ными ценностями, идеальными образованиями, в срав¬нении с которыми моральное сознание и устанавлива¬ет моральную ценность реальных поступков и явле¬ний жизни. То есть в моральном сознании находит отражение не действительность сама по себе, взятая объективно,

безотносительно к субъекту, а отношение к ней субъекта. В требовании поступать так или ина¬че или, что то же самое, в признании должного пове¬дения и его результатов целями и ценностями, нахо¬дит отражение не то бытие, которое в данный момент наличествует, а некая идеальная проекция желаемого и требуемого, необходимого бытия. Поэтому сама осо¬бенность отражения действительности в моральном сознании, вытекающая из его назначения

и проявляю¬щаяся в присущих ему долженствовательности и оценочности, предопределяет его специфику — смотреть на мир через призму субъективно-пристрастного, за¬интересованного отношения к нему. Своим содержа¬нием и значением моральное сознание дает представ¬ление о том, какой действительность должна быть, чтобы соответствовать потребностям субъекта. Это предопределяет присущий моральному сознанию дух критичности и неудовлетворенности, постоянное оттал¬кивание

от действительности, от реально достигнутого уровня развития, и забегание в идеальное бытие, вы¬ражающее более совершенный уровень общественных отношений. Моральное сознание своим содержанием как бы за¬дает впереди субъекта линию горизонта, символизиру¬ющую более совершенное и лучшее будущее, к кото¬рому можно приближаться, но при этом сама эта линия, планка устремлений, также удаляется и повышается. При этом очень важно отметить еще одну особен¬ность морального сознания.

Будучи по форме отраже¬ния всеобщим, безлично-анонимным способом воспро¬изведения действительности в виде идеального, должно¬го бытия, моральное сознание приобретает некий трансцендентальный, абсолютный характер. Оно несет в себе требование лучшего, но не лучшего тому или ино¬му отдельному субъекту, а лучшего самого по себе, вообще. Поэтому каждый отдельный субъект морального сознания, будь то индивид, социально-этническая об¬щность, сословие, класс, общество в целом, никогда не может полностью отождествиться,

слиться с этим трансцендентальным, абсолютным моральным сознанием, способным аккумулировать в себе не просто эмпирические потребности и интересы наличных субъек¬тов и требования существующего общества, а выра¬жать некие общеисторические требования и законы развития человеческого общества вообще. Поэтому любое эмпирическое моральное сознание, то есть при¬сущее отдельному субъекту моральное видение действительности, оказывается относительным, находится в постоянном беспокойстве за достоверность своего

со¬держания, постоянно обращается к самоанализу и са¬мообоснованию. Ощущая это свое несовпадение, моральное сознание отдельного субъекта оказывается пронизанным критической неудовлетворенностью не только по отношению действительности, но и к само¬му себе, что является мощным стимулом для его само¬совершенствования. В своем эмпирическом бытии человек как бы рас¬слаивается — он принадлежит различным общностям: классу, нации, профессиональной и возрастной груп¬пе, семье, самому

себе, наконец, и ощущает их потреб¬ности своими, хотя и в разной степени. Это стимули¬рует работу его самосознания, заставляет его искать самоопределения, находить и воплощать в себе, своем духовном бытии некоторое сочетание, конфигурацию взаимопересекающихся потребностей и интересов общностей, к которым он принадлежит. Собственно, индивидуальное своеобразие этой конфигурации и состав¬ляет моральную позицию индивида. Однако ни по отдельности, ни в совокупности мо¬ральное сознание отдельных

субъектов, общностей не может полностью совпасть и исчерпывающе выразить содержание «всечеловеческого» морального сознания, которое остается абсолютным критерием для критиче¬ского сравнения и оценки любой моральной позиции. Само «всечеловеческое» моральное сознание явля¬ется не выражением интересов более широкой общнос¬ти, ибо тогда автоматически моральная позиция боль¬шинства была бы выше позиции меньшинства, не про¬явлением в особой специфической форме безличного долженствования коллективного и общего интереса,

а чем-то неизмеримо более глубоким. Моральное созна¬ние призвано осознавать и выражать не интересы кол¬лективных общностей в противоположность более част¬ным и индивидуальным интересам, а некие абсолют¬ные общеисторические потребности общественного развития. Абсолютные в том смысле, что они не зависят от конкретного уровня общественного развития, его социальной, этнической, классовой структуры, конфи¬гурации общественных и индивидуальных интересов и выступают

таковыми везде и всегда — потенциально, как в начале человеческой истории, или актуально, как на современном уровне, и останутся таковыми, даже если ей придет конец. Абсолютными также в том смыс¬ле, что они, эти потребности, составляют одновремен¬но и средство, и цель общественного развития. Таковыми можно считать потребности в признании и обеспечении ценности человеческой жизни во всех ее проявлениях — материальном и духовном.

Именно рассмотрение и оценка всего происходящего, всей дей¬ствительности с точки зрения человека как абсолют¬ной ценности составляют сущность морального воззре¬ния на мир. Причем именно с точки зрения абстрактного чело¬века, человека вообще, не принадлежащего никакому определенному обществу, классу, профессии, истори¬ческому этапу общественного развития, ибо все эти характеристики лишь модифицируют, изменяют и искажают порождаемыми ими интересами и потребнос¬тями абсолютную общеисторическую

потребность в обеспечении ценности человеческой жизни. Именно эта потребность осмысливается и выражается в содержа¬нии морального сознания, задающего гуманистический вектор реальной деятельности людей и как бы паря¬щего над развертывающимся в общественной жизни столкновением и борьбой интересов в качестве идеаль¬ного эталона, мерила, оправдывающего или осуждаю¬щего положение дел в мире с точки зрения его соответствия или несоответствия принципам истинной че¬ловечности.

Ценность человеческой жизни, ценность личности со всеми ее правами, свободой и достоинством ныне признается базисной основой человеческого бытия во¬обще и морали в частности . Только с такой позиции можно понять, почему мо¬рально более значимой, истинной может быть точка зрения индивида, а не коллектива, ибо истинность вы¬носимых моральным сознанием суждений зависит не от того, что оно произносится от имени большинства или даже выражает интересы более широкой общно¬сти людей,

а от его способности соответствовать уни¬версальной базисной ценности всего исторического про¬цесса и производным от нее ценностям — человеческой личности и ее интересам и потребностям. Поэтому человек может быть прав, поступая вопре¬ки общепринятым формам поведения, и может ока¬заться ответственным, даже если подчиняется им, по¬ступает «как все», делает то же, что и другие. Моральное сознание оказывается относительно не¬зависимым от фактического положения дел и интере¬сов

в обществе и само вносит суждения, оправдываю¬щие или осуждающие существующие общественные порядки прежде всего потому, что оно не связывает свои суждения непосредственно с наличными фактами («поступай так, потому что это делают все») или с общественными интересами («нравственным является то, что служит интересам построения коммунистичес¬кого общества»). В этих случаях моральное сознание пытаются подчинить другим видам социальной детер¬минации поведения человека, что оказывается для него неприемлемым. «Поступай

всегда так, чтобы выражать абстракт¬ные принципы истинной человечности, интересы чело¬веческой личности, даже если так никто не поступает, и это противоречит коллективным, общим, обществен¬ным (как разновидности общих) интересам!» — вот логика морального сознания, и отступление от нее мо¬жет быть объяснено, но никак не оправдано. Мораль¬ное сознание не приемлет логики групповых интере¬сов как критерия моральности — будь то интерес родоплеменной общности, средневекового сословия или потерявшего свои очертания в конце

XX в. класса. В основе его требований и ценностей лежит не коллек¬тивное веление или совместное одобрение, а выраже¬ние подлинной цели социальной формы движения ма¬терии — потребности развития человеческой личности, их осознание и реализация в ответственном поведении человека. В связи с этим весьма важным для понимания спе¬цифики морального сознания является выяснение его соотношения с общественным мнением. Ранее уже было показано, что регулятивная функция морали во мно¬гом осуществляется

при опоре на общественное мнение, в связи с чем некоторые исследователи, видящие в морали прежде всего ее связь с общим интересом, поч¬ти отождествляют моральное сознание и общественное мнение. Раз моральные требования выражают волю социальной общности, а общий интерес является выс¬шим критерием во взаимоотношениях человека и об¬щества, то «естественно, что наиболее авторитетным субъектом моральной оценки выступает обществен¬ность», считает Л. М. Архангельский .

При этом общественное мнение он именно так и определяет, как «коллективное суждение по вопросам, имеющим общественный интерес» . Действительно, общественность, понимаемая как субъект прозрачности, гласности, публичности в во¬просах морали, является важнейшим фактором, воз¬действующим на моральное сознание. Но именно в смысле обеспечения свободного и гласного, публично¬го характера функционирования морального сознания, а не как его подмена выражением группового интере¬са, который подминает и не дает свободно

выразиться отличным от выраженного в «коллективном суждении» мнениям. Поэтому более верной представляется точка зрения, что общественное мнение есть состояние общественно¬го сознания, а не его часть. При этом оно может ха¬рактеризовать не только моральное сознание, но и по¬литическое, правовое, художественно-эстетическое, выполняя при этом экспрессивные, консультативные, директивные функции, вынося суждения и оценки, то есть внешне осуществляя процедуры, очень похожие на функции морали.

Собственно, поэтому его и зачис¬ляют в сферу морального сознания. Как и моральное сознание, общественное мнение носит неофициальный, неинституциональный характер, допускает дискуссионность и альтернативность суждений. То есть оно явно по своей форме может быть выражением морального сознания, его содержания. Однако с таким же успехом оно может быть выра¬жением содержания, расходящегося с содержанием и ценностями морального сознания, выражением клас¬сового, социально-группового эгоизма,

национализма и вообще групповщины, что становится все более вероятным в условиях растущей зависимости от общест¬венного мнения, от средств массовой информации, находящихся в руках отдельных социальных групп. Общественное мнение, ранее подобно морали характе¬ризовавшееся стихийным характером существования, теперь все больше становится организованным продук¬том целенаправленной деятельности, навязываемым обществу и заставляющим его усваивать штампы и сте¬реотипы суждений и оценок.

В этом смысле общес¬твенное мнение становится уже выразителем не мо¬рального, а аморального содержания, ибо игнорирует важнейшее его условие — уважение личной самостоятельности человека. Таким образом, общественное мнение, складываю¬щееся в атмосфере гласного, открытого, публичного обсуждения нравственных вопросов, препятствующе¬го навязыванию односторонней позиции и обращенно¬го к свободному человеку, оказывается действительно важным средством и способом выражения содержания морального сознания.

Но при отсутствии этих усло¬вий моральное сознание отдельного субъекта оказыва¬ется искаженным и далеким от истинных моральных ценностей. Итак, можно подвести итог рассмотрению специфи¬ческой природы морального сознания и особенностей осмысления им действительности. Моральное сознание характеризуется универсаль¬ностью, всеобщностью, способностью все сделать объ¬ектом суждения и оценки, которые она выносит с точ¬ки зрения «всего человечества».

За этой «Бесчеловеч¬ностью», всеобщностью помещается общеисторическая потребность в признании и обеспечении ценности че¬ловеческой личности, абстрактных принципов подлин¬ной человечности, присутствующих в истории наряду с искажающими их конкретно-историческими интере¬сами. Вследствие этого моральное сознание стремится смягчить и отрегулировать столкновение и борьбу этих интересов, само оставаясь как бы над ними и отражая поведение и отношения людей друг к другу с позиций

идеального долженствования, с позиций критической неудовлетворенности сущим и противопоставления ему некой идеальной справедливости, совершенства. Поэтому моральному сознанию присущи императив¬ность, повелительность и оценочность. Оно требует, вменяет человеку идеально-должную модель жизнеус¬тройства и оценивает степень соответствия или несоот¬ветствия его поведения этой модели. Моральное сознание выступает в безлично-аноним¬ной форме, обращая свои повеления и оценки от име¬ни

всех ко всем, и поэтому не приемлет отождествления с позициями и интересами отдельных общностей — рода, племени, народности, нации, сословия или класса. Моральное сознание выражает не общий, а более глу¬бокий и перспективный интерес в выработке свобод¬ной индивидуальности, самостоятельной и ответствен¬ной личности. Отношение к личности как цели и цен¬ности исторического развития выступает поэтому в моральном сознании как критерий моральных ценно¬стей и оценивания на их основе всех явлений социаль¬ной действительности,

в том числе сословных, нацио¬нальных и классовых интересов, а не наоборот. Моральное сознание может опираться на обществен¬ное мнение, когда оно не противоречит его ценностям, но может и отвергать его с позиций индивидуальной честности и совести как индивидуального морального локатора . 3. Нравственный поступок и его оценка Вся нравственная деятельность человека складыва¬ется из его поступков, которые синтезируют в себе внешние, материально-вещественные его компоненты и внутренние,

духовно-личностные, а также сами име¬ют сложную структуру, элементы которой также оказывают воздействие на их объективную нравственную ценность. Обычно обыденное моральное сознание не затрудняется при вынесении моральной оценки того или иного поступка, однако при столкновении различ¬ных оценок и необходимости их обосновать для обы¬денного сознания начинаются непреодолимые труднос¬ти. Неспособность морального сознания обосновать собственную моральную оценку с точки зрения ее объ¬ективности

и истинности вынуждает ее согласиться, что моральные оценки — это дело субъективного вку¬са, симпатий и антипатий, что, безусловно, снижает их авторитет и значение в жизни человека. Поэтому этика стремится проанализировать саму процедуру морального оценивания, выявить факторы моральной оценки, учет которых только и может спо¬собствовать ее обоснованности и объективности. Вообще человеческий поступок — это не просто физическое действие, взятое с его натурально-вещест¬венной

стороны, а мотивированный и совершенный со¬знательно акт общественно значимого поведения. Дейст¬вия могут, как известно, совершать и животные, а вот поступки — сугубо человеческая область деятельности. Для лучшего понимания природы нравственного поступка полезно разделить все действия человека на действия-операции и действия-поступки. Первые оз¬начают действия, взятые в их внешнем проявлении безотносительно к их значению, а вторые — мотивированные и совершенные сознательно социально зна¬чимые действия.

Их различия особенно заметны при воздержании, отказе от действия в условиях его нравственной необ¬ходимости. Например, отказ в оказании помощи чело¬веку, находящемуся в трудной ситуации, даже если при этом не совершены никакие действия, также явля¬ется поступком, подлежащим моральной оценке. Таким образом, действие само по себе, как и без¬действие в определенных ситуациях, есть лишь носи¬тель поступка, его «внешность», в то время как его сущностью является нравственное содержание и смысл.

Сам же поступок есть объективация в действии (или бездействии) и его результате субъективно мотивиро¬ванного отношения субъекта действия. Некоторые ав¬торы даже считают возможным определить поступок как мотивированное действие. Это так, если считать мотивом вообще некоторую установку, ценностную ориентацию личности, независимо от степени ее осоз¬нания и сознательного волевого руководства в поведе¬нии именно этим осознанным мотивом. В противном случае так называемое немотивированное насилие, акты вандализма и разнузданного

поведения, которые не являются выражением какой-то сознательной позиции и даже не нуждаются в какой-то мотивации для их совершении, окажутся за пределами моральной оцен¬ки, которая ведь должна установить именно внутрен¬нюю ценность поступка. Для моральной оценки поступка, то есть установле¬ния его морального качества, не столько важна его внешняя, операционная сторона, сколько именно цен¬ностно-содержательная характеристика действия. При этом оценка должна охватывать поступок в его целост¬ности, единстве внешних

и внутренних составляющих, учитывать условия его совершения. Иначе она толь¬ко случайно может оказаться справедливой, соот¬ветствующей действительной нравственной ценно¬сти поступка. Поэтому, хотя люди ежедневно оценивают свои и чужие поступки, рассчитывая на свой жизненный опыт, нравственное чувство и интуицию, необходимо пони¬мать, каким образом складывается моральная оценка и от чего она зависит, чтобы быть уверенным в ее точности и верности.

Прежде всего следует выделить факторы мораль¬ной оценки, в качестве которых фигурируют условия совершения поступка, его внутренняя структура и со¬держание и полученный результат. Условия совершения поступка могут быть благо¬приятствующими ему, нейтральными или непреодоли¬мыми. Нравственная ценность поступка будет тем выше, чем труднее препятствие и чем успешнее оно преодолевается, чем больше человек проявит воли, настойчивости, умения, чтобы выполнить веления нрав¬ственного долга

и совести. В предельно трудных ситуациях такая победа над обстоятельствами, зачастую угрожающими гибелью человеку, и над самим собой, ибо выполнение долга в таких условиях требует напряжения всех сил, называ¬ется подвигом. И моральная оценка его будет тем выше и весомее, чем значительнее будут общественно полез¬ные последствия содеянного. Соответственно поступок, продиктованный злой волей, корыстным эгоистическим расчетом или совер¬шенный бездумно, под воздействием антиобществен¬ной установки, и направленный против

требований морали, будет оцениваться как злодеяние, тяжесть и мрачность которого будет тем выше, чем больше упор¬ства и подлости, хитрости и изворотливости будет про¬явлено при его совершении и чем тяжелее и опаснее будут социальные последствия. Однако внешние условия совершенного поступка лишь модифицируют моральную оценку, а его под¬линную ценность составляют содержание, элементы структуры и результат. Поступок складывается из его мотивации, намере¬ния и цели действия, используемых для ее достиже¬ния,

средств и полученного результата. Если намерение и цель действия выражают пред¬ставления человека о том, что он намеревается сде¬лать, развертываясь в идеальном плане в сознании и формируя образ будущего действия и его результат то мотив является основанием действия, тем, ради чего оно замышляется. Например, если человек едет в «горячие точки» для работы, будь то журналистская деятельность, или ока¬зание гуманитарной помощи, или осуществление ми¬ротворческой миссии, то его намерением как раз и яв¬ляется

сама поездка и работа. Мотивом же может быть что угодно — от подчинения указаниям и приказани¬ям руководства, нежелания портить с ним отношения и ставить под вопрос продвижение по службе, до стрем¬ления заработать на рискованном предприятии то ли деньги, то ли известность и славу. При этом не исклю¬чается и подлинно нравственный мотив — желание внести свой посильный вклад в обеспечение благопо¬лучного разрешения конфликта, помочь втянутым в него сторонам, даже рискуя собственным благополучи¬ем,

обрести спокойствие и уверенность, найти выход из тяжелой ситуации. Очевидно, что нравственная ценность этих мотивов будет различной, что обязательно должно сказаться на оценке совершенного поступка. Полезно также различать мотивы со стимулами. Стимул — это всякое побуждение к действию, толчок, причина его совершения, в то время как мотив являет¬ся обязательно в той или иной мере осознанным по¬буждением, направленным на удовлетворение какой-либо потребности

и принятым личностью. Стимулы в большей мере несут в себе объективное содержание, выступают в качестве объективных причин для совер¬шения действия, направляющих волю и желания че¬ловека извне. Это, например, материальная заинтересованность в выполнении какой-либо работы, страх наказания за неисполненное, принуждение или давле¬ние, оказываемое на человека с целью заставить его поступить определенным образом. Мотив же есть всегда внутреннее, субъективно-лич¬ностное побуждение к действию, которое хотя и фор¬мируется

под воздействием социальной среды и дру¬гих объективных факторов, то есть является объек¬тивным по происхождению, но всегда осознается личностью как элемент собственного сознания, причиной поступка, принятой по своей воле, то есть субъектив¬ным по функционированию. Разумеется, далеко не все и не в полной мере мотивы могут быть полностью осоз¬наны и вербализованы, выражены в словах, но тем не менее на уровне чувств, симпатий и антипатий, жела¬ний и стремлений и наконец, в форме рационально построенных суждений человек

имеет представление об относительной ценности того, что намеревается со¬вершить, и психологически считает мотивы своих дей¬ствий зависящими именно от своей воли. Известно, что XX в. ознаменовался открытием боль¬шой роли, которую играет в поведении человека бес¬сознательное, в связи с чем мотивация поведения при¬обрела сложную, многослойную структуру, где чело¬век руководствуется в своем поведении мотивами, ко¬торые он может высказать вслух, которые он может поведать только себе,

в которых он боится признаться даже себе, и такими, которые маскируют эту боязнь даже перед самим собой. Поэтому при анализе поступ¬ка могут возникать даже такие понятия, противореча¬щие ранее данному определению мотива, как бессознательная мотивация. Таковой является неадекватное отражение собственных потребностей, обоснование и оправдание своих волевых действий, когда под¬линные мотивы поступков являются актуально не¬осознаваемыми, но реально сформированными в процессе сознательной жизнедеятельности человека и встроенными

в структуру личности в виде ценно¬стных ориентации и установок, за которые человек несет ответственность. Таким образом, является ли побуждение к дейст¬вию отчетливо осознанным мотивом поведения или же не адекватно выраженной, искаженной и замаскиро¬ванной причиной поступка, оно тем не менее демон¬стрирует, какой субъективный смысл имеет данное действие для человека, зависит поэтому от него, мо¬жет и должно быть основанием для установления мо¬ральной ценности поступка.

Возникает естественный вопрос — совпадает ли нравственная ценность мотивации, осознанного моти¬ва поведения или ценностной ориентации, определяю¬щей его внутренний смысл, с моральной ценностью поступка? Ведь мотивация — это хотя и важная часть поступ¬ка, но все же как бы предварительная его ступень, идеальное желание и стремление, своего рода «декла¬рация о намерениях» воли, а поступок включает в себя помимо идеально сформулированной цели еще и «ма¬терию», содержание, то, что собственно делает субъ¬ект, какими

средствами он все это делает, при каких условиях и обстоятельствах и чем все это кончается. По поводу влияния, которое оказывают на нрав¬ственную ценность поступка обстоятельства и условия его совершения, уже говорилось ранее. Понятно, что в самом общем виде ценность поступ¬ка, где мотивы и намерения соответствуют моральным требованиям и ценностям, будет тем выше, чем адек¬ватнее этим целям по своим нравственным содержа¬тельным характеристикам применяемые средства, и тем ниже, чем больше средства будут

не соответствовать целям. Но самым трудным является вопрос о том, чему отдавать предпочтение в оценке поступка — ценности мотивов и намерений человека или ценности получен¬ного результата? В истории философско-этической мысли эти пози¬ции получили развернутое обоснование в лице целых учений и философских направлений. Весьма последовательно суть первой позиции о при¬оритете ценности мотивов при моральной оценке пос¬тупка выразил Кант: «Суть дела не в поступках, кото¬рые мы видим, а во внутренних

принципах их, кото¬рые мы не видим». Эта точка зрения исходит из того, что оценка поступка, не учитывающая его субъектив¬ной причины, его основания и оправдания, принижает благородный и возвышенный характер морали, обя¬зательно предполагающей наличие доброй воли и со¬знание долга. Более того, такая оценка вообще делает ненужной саму моральную оценку в отличие от утилитарной, учитывающей только результативность поступка. Да и достичь полезного результата гораздо проще, если не связывать

себя моралью. Многие полезные по их результату поступки имеют совершенно различные по их моральной ценности мотивы — они могут вдохновляться жаждой славы, карьеризмом, алчностью, властолюбием или другими корыстными по¬буждениями, — а следовательно, не могут оцени¬ваться одинаково. Вторая же позиция обращалась к реальной жизни, где результаты человеческих усилий сплошь и рядом расходятся с их намерениями, о чем даже сложили поговорку, что «благими намерениями вымощена до¬рога в ад».

Как уверял Гельвеций, «общественная польза — вот принцип всех человеческих добродетелей». С его точ¬ки зрения именно реальная практическая польза от полученного результата полностью определяет ценность поступка, его значение для общества и для нравствен¬ности. Мотивы же могут, конечно, оказывать влияние на оценку поступка, но они сами трудноуловимы и скрыты, и судим мы о них опять же по полученным результатам.

Однако такая односторонняя ориентация только на общественно полезный результат при вынесении мо¬ральной оценки оборачивается в конечном счете под¬чинением морали другим способам регулирования по¬ведения человека — экономической заинтересованнос¬ти, политической целесообразности или формальной легальности. Сами моральные цели оказываются не¬нужными и второстепенными, так как в других сфе¬рах общественной жизни общественно полезные цели выражаются более четко и однозначно.

В итоге мораль вообще становится излишней и не¬нужной, ибо подчиняется утилитарным целям и ин¬тересам и вытесняется ими при помощи вывода о том, что для важной и полезной цели все средства хороши — «цель оправдывает средства». На практике такая теоретическая позиция всегда приводила к забвению морали и полному торжеству аморализма. Против односторонних крайностей, присущих этим точкам зрения и позициям, выступил Гегель, который доказывал, что мотив и результат поступка не являют¬ся независимыми друг от

друга сущностями, способ¬ными соединяться в произвольные комбинации. Мо¬тив действующего лица, по Гегелю, обязательно пре¬вращается в результат, опредмечивается в нем, а ре¬зультат в виде идеальной цели уже присутствует в воле морального субъекта, отвечающего за доброкачествен¬ность своих намерений и мотивов. Диалектический подход к этой проблеме развивает эту позицию и рассматривает мотив и результат как взаимопревращающиеся и влияющие друг на друга элементы единого поступка, в котором

решающее зна¬чение тем не менее остается за объективным общественным значением поступка. Однако для того, чтобы определить эту объектив¬ную общественную значимость и полезность поступка, необходимо учитывать его субъективную составляю¬щую — характер мотивации, наличие доброй воли, предпринятые усилия для достижения положительно¬го результата. Ведь сама специфическая общественная полезность морали не сводится только к предметному результату поступка, а подразумевает непредметный, духовный результат

— утверждение в общественном и индиви¬дуальном сознании авторитета морали, воспитание у людей чувства собственного достоинства и личной ответственности, несовместимых с пренебрежением или равнодушием к нравственным ценностям. Именно с учетом всех этих моментов мораль про¬щает неудачу или ошибку, не позволившие человеку преодолеть стечение неблагоприятных обстоятельств, хотя им были проявлены и добрая воля, и уважение к нравственным требованиям. В то же время она не про¬щает такого же результата, если он явился

проявлени¬ем злой воли или безответственности человека. Поэтому же поступок, продиктованный возвышен¬ными и благородными чувствами, направленный на доброе дело, заслуживает высокой моральной оценки, даже если в силу непреодолимого стечения обстоя¬тельств его предметный результат оказался неутеши¬тельным — например, в результате попытки спасения одного человека погибли несколько. Ведь его непредметный результат заключается в демонстрации нрав¬ственного благородства

и самоотверженности, в укреп¬лении авторитета морали, в воздействии этого приме¬ра на души людей. Условно можно возможные варианты сочетания мотивов и результатов поступка при его моральной оценке свести к нескольким. Первый вариант наиболее простой, когда высокие и благородные моральные мотивы реализуются и вопло¬щаются в общественно полезные результаты и мораль¬ная оценка оказывается тем выше, чем больше прояв¬лено силы воли, мужества, трудолюбия и целеустремленности для достижения этого совпадения.

Напри¬мер, летчик-испытатель, рискуя жизнью, пренебрега¬ет возможностью катапультироваться и спастись само¬му, до конца старается отвести потерявший управле¬ние самолет от населенного пункта, стремится спасти машину, чтобы легче установить и ликвидировать при¬чину отказа, и это ему в конце концов удается. Моральная оценка окажется также высокой, даже если это по не зависящим от летчика причинам не удаст¬ся, при условии, что он сделал все, что мог. Второй вариант предполагает, что высокий общест¬венно полезный

результат поступка, его соответствие моральным требованиям было достигнуто не вследст¬вие подлинно моральных побуждений, а стимулирова¬лось менее ценными или вовсе неморальными мотива¬ми. Например, прыжок в холодную воду, чтобы вытащить из тонущей машины водителя и спасти его жизнь, может стимулироваться как сознанием долга и мораль¬ным требованием оказания помощи, так и соображе¬нием о том, что гибнущий человек остался должен тому, кто его спасает, не одну тысячу долларов, что придает

поступку корыстную окраску и снижает его мораль¬ную ценность. Моральная оценка мгновенно резко взле¬тит вверх при условии, что все наоборот, долг числит¬ся не за тонущим, а за его спасателем. Третий вариант предполагает, что благородные мо¬ральные мотивы и возвышенные чувства вследствие неразумности или безответственности человека обора¬чиваются отрицательными последствиями. На память сразу приходит хоть и не человек, но медведь с его медвежьей преданностью своему другу —

человеку, на лбу которого он одним махом прихлопнул докучав¬шую тому муху большим и увесистым камнем. В этом же ряду находятся и многочисленные при¬меры самоотверженной родительской любви и заботы о своих чадах, когда родители готовы потакать всяким капризам, делать все за своих детей и избавлять их от всякой серьезной ответственности за свою жизнь, что оборачивается разрушительными последствиями для личности ребенка, его неспособностью считаться с дру¬гими и отвечать за себя.

И четвертый вариант рассматриваемого сочетания мотива и результата поступка предполагает их совпа¬дение на негативной основе, — когда неморальный или аморальный мотив воплощается в отрицательном, об¬щественно вредном или опасном результате, вследст¬вие чего поступок является законченным злодейством. Например, познакомившись с человеком из корыст¬ных побуждений и втершись в доверие, воспользо¬ваться удобным случаем, чтобы завладеть его иму¬ществом. Практически во всех случаях налицо имеется моди¬фицируемая

внешними обстоятельствами оценка объ¬ективированного эффекта, воплощенного, опредмеченного результата нравственного потенциала личности, ее духовного богатства и развитости. Целью моральной оценки в конечном счете и явля¬ется стимулирование духовной развитости личности, совершенствование всех составляющих ее духовного и нравственного потенциала. Нравственный потенциал личности включает в себя поэтому не только добрую волю, чувство и сознание долга,

бескорыстную готов¬ность ему следовать и ответственность за его верное понимание, но и личную ответственность за свое уме¬ние выполнить требования морали наиболее эффек¬тивным, с точки зрения морали, способом, то есть за степень соответствия духовно-нравственного и пред¬метного результата. Вследствие своей сложности и трудности нравствен¬ная оценка поступка не может быть простой и одно¬сложной. Верной и справедливой она будет только тог¬да, когда является развернутой и обоснованной.

На¬пример, «это поступок не только честного и порядоч¬ного человека, но и обладающего большим мужеством и силой характера», или «он поступил благородно, но его помощь оказалась бесполезной», или «своим мол¬чанием имярек позволил обидеть человека, что не де¬лает ему чести». Только при этих условиях моральная оценка в на¬ибольшей степени будет способствовать выполнению своего назначения — формировать нравственную куль¬туру поведения человека и стимулировать справедли¬вые и благородные

отношения в обществе . 3. Список использованных источников Перестройка и нравственность. Материалы «круг¬лого стола» // ВФ. 1990. №7. Архангельский Л. М. Курс лекций по марксистско-ленин¬ской этике. М 1974. Кондрашов В.А Чичина Е.А. Этика. Эстетика. – Ростов-на-Дону: Издательство «Феникс», 1998. Степин

В.С Гусейнов А.А Межуев В.М Толстых В.И. От классовых приоритетов к общечеловеческим ценностям // Квинтэссенция. Философский альманах. М 1992.