Криминалистическое моделирование как метод научного познания

В процессе расследования конкретного уголовного дела следователь: а) мысленно поэтапно "воссоздает" (реконструирует) ситуацию совершения преступления (криминальную ситуацию); б) периодически осмысливает и анализирует возникающую ситуацию расследования (следственную ситуацию), поскольку на основе ее оценки принимает соответствующие процессуальные и тактические решения. Следователю, как в аналогичных ситуациях и другим субъектам расследования, постоянно приходится сталкиваться с различного рода ситуациями, которые нужно адекватно воспринимать, профессионально анализировать, а при необходимости и правильно разрешать.

Для этой цели можно использовать весь арсенал имеющихся методов и способов познания ситуаций, таких как, например, анализ, синтез, абстрагирование. Метод моделирования охватывает различные уровни познания, позволяет осуществить связь между эмпирическим и рациональным. Он органически связан с другими методами познания - наблюдением, экспериментом, описанием и т.д. Вместе с тем применение названных методов в комплексе с моделированием приобретает и определенную специфику.

К примеру, метод наблюдения предполагает непосредственное восприятие объекта, при котором между субъектом и объектом познания нет промежуточных звеньев. При моделировании также используется наблюдение, но в качестве наблюдаемого объекта выступает модель, а не сам реальный объект.

Эксперимент, проводимый в реальности, требует определенной затраты существенного времени, сил и средств. В этом отношении эксперимент на модели проводится гораздо проще, а результаты исследования с полным основанием могут быть перенесены на реальный объект.

Есть основания полагать, что моделирование, отчасти "вплетающее" в свою конструкцию вышеперечисленные методы, является оптимальным средством познания ситуаций, имеет богатые потенциальные возможности и широкие перспективы.

Рассмотрим основное понятие и сущность этого метода, а также специфику его использования для решения разнообразных криминалистических задач. В последнее время метод моделирования постепенно становится одним из основных инструментов познавательной деятельности человека, выступает в качестве существенной характеристики современного стиля мышления. Возрастание роли моделирования в научном познании можно объяснить внутренней логикой развития конкретной науки, необходимостью в большинстве случаев опосредованного познания объективной реальности. В этом плане можно констатировать, что появление и развитие моделирования вызвано переходом современных наук с описательно-эмпирического уровня на уровень абстрактно-теоретический.

Этот эффективный метод познания используется абсолютно различными науками и отраслями знаний1, и если ранее бытовало мнение о том, что удел моделирования - лишь технические и естественные науки, то теперь его использование и в науках общественных считается уже целесообразным и, более того - перспективным.

Особо следует отметить проникновение моделирования в науки юридического цикла, что в гносеологическом аспекте следует рассматривать как объективный и закономерный процесс дальнейшего развития методологии права. Пожалуй, наибольшее распространение этот метод получил в сфере уголовного судопроизводства, в которой к настоящему времени уже разработаны методики мысленного, знакового и компьютерного моделирования для решения самых разнообразных криминалистических задач1.

Выделяя исторический аспект рассматриваемой проблемы, отметим, что основы рекомендаций по использованию моделирования в следственной практике заложены в работах основателя криминалистики Г.Гросса и содержатся также в трудах основоположников российской криминалистики В. Громова и И.Якимова. Они, еще не используя в своих трудах терминов "модель", "моделирование", рекомендовали следователям воссоздавать при расследовании мысленную картину произошедшего события и использовать ее для поисков виновного.

Сам же термин "модель" вошел в обиход криминалистов в начале 80-х годов благодаря работам И.М.Лузгина, получив широкое распространение в дальнейшем в связи с развитием криминалистической методологии и кибернетики. Различные аспекты использования моделирования в криминалистике разрабатывались Г.А.Густовым, В.Я. Колдиным, Н.С.Полевым, А.И. Баяновым, М.Н. Хлынцовым. В их работах рассматривались актуальные для своего времени вопросы: делались попытки определения сущности моделирования, были рассмотрены специфические особенности использования отдельных его видов, устанавливались правовые основания и условия реализации этого метода в уголовном судопроизводстве. Однако по мере усиления интереса ученых к проблеме моделирования понятие моделирования в криминалистике стало расплывчатым, неопределенным и многосмысленным. В связи с чем появилась необходимость в определении понятия, сущности моделирования и критериев использования этого метода в уголовном судопроизводстве.

Любая наука, которая так или иначе сталкивается с моделированием, обязательно вторгается в область философских исследований. В силу этого целесообразно начать анализ сущности и определения понятия "модель" с рассмотрения некоторых общефилософских позиций по исследуемому вопросу.

Моделированию как методу научного познания посвящен целый ряд философских исследований, в которых исследована его эволюция, логические, гносеологические и частнонаучные аспекты1. В то же время, несмотря на возросшую интенсивность исследований в этой области, проблематика, связанная с выявлением сущности моделирования, пределов и возможностей его использования, далеко еще не исчерпана. Так, наверное, каждый исследователь при анализе обширного круга научной литературы по проблеме моделирования открывает для себя целый спектр значений термина «модель». В арсенале современной науки едва ли можно найти еще такое понятие, которое встречалось бы на страницах печати столь часто и в столь разных значениях.

«Мы будем называть моделью всякую материальную вещь, в которой заключена копия того или иного оригинала»

«Модель - физическая система или математическое описание, отображающее существенные свойства или характеристики изучаемых объектов, процессов или явлений».

«Все наше миросозерцание от своего наиболее обыденного до наиболее возвышенного представляет собой собрание моделей»

Анализ многочисленных определений модели позволил нам выделить три основные концепции.

Так, ряд авторов определяет модель чрезмерно узко, ограничивая ее действие одной или несколькими функциями из множества у модели имеющихся2. Такого рода определения дают, как правило, представители частных наук применительно к проблемам и в соответствии с задачами своей отрасли знаний, поскольку в каждой из них используются конкретные типы и виды моделей, выполняющие строго определенные функции.

Другие ученые несколько преувеличивают гносеологическое значение моделирования, наделяя модель гораздо большей ролью, в соответствии с которой она выступает в качестве чуть ли не единственного средства познания3.

Более предпочтительной нам видится третья концепция, авторы которой предлагают обобщенное, синтезированное, а посему и универсальное понятие модели, претендующее на общефилософский характер4.

«Под моделью понимается такая мысленно представляемая или материально реализованная система, которая, отображая или воспроизводя объект исследования, способна заменить его так, что ее изучение даст нам новую информацию об этом объекте»

Отмеченная концепция позволяет выделить: а) основные виды процесса моделирования: материальное и мысленное перспективное и ретроспективное; б) возможность в процессе использования моделей воспроизводить либо сам объект (явление) в целом, либо только отдельные его свойства; в) возможность опосредованного получения необходимой информации об исследуемом объекте, явлении, процессе.

Существующие в науке определения «моделирования» тоже в своей основе неоднозначны. Можно констатировать, что в них прослеживаются две крайние позиции: расширительное толкование моделирования, иногда слияние его с познавательной деятельностью человека вообще2; и - узкое, вплоть до ограничения его рамками одного из видов моделирования, сведения к описанию объекта или явления3.

Детальный анализ основных имеющихся определений позволяет заключить, что моделирование может объединять в себе несколько различных процессов. Это: 1) создание, конструирование моделей путем отбора информации соответствующего направления; 2) их использование; 3) проведение различного рода модельных экспериментов; 4) формирование суждений об изучаемом реальном объекте; 5) получение нового знания.

Итак, согласно целому ряду определений моделирования, этот метод объединяет все пять вышеперечисленных функций в совокупности. В другой группе определений моделирование сводится к выполнению хотя бы одной из названных функций, в третьем - к сочетанию двух - трех.

Так что же представляет собой моделирование: все частные случаи использования моделей, или же это сугубо познавательный метод? Скорее всего, с научных позиций нецелесообразно рассматривать в качестве моделирования любой акт моделирования. Так, нет смысла в употреблении термина «модель» для обозначения какого-либо типа конструкции или «идеального варианта» - образца, с которого копируется другой подобный объект. В научном понимании моделирование есть сугубо познавательный метод, в этом его смысл и назначение.

При определении сущности моделирования предлагаем исходить из следующих посылок.

* Не следует переоценивать роли моделирования, не стоит сводить его к познанию, поскольку это лишь один из общенаучных методов познания.

* Любое мысленное представление следователя (как, впрочем, и иного любого субъекта моделирования) далеко не всегда является мысленной моделью. В моделировании главное - процесс исследования, а точнее - процесс опосредованного получения нового знания.

* Этот метод весьма эффективно может быть использован в следственной практике для решения целого ряда самых разнообразных криминалистических задач. Однако его применение целесообразно лишь в строго определенных случаях, когда у следователя возникает необходимость в получении информации опосредованным путем. А именно:

1) когда объект познания существовал в прошлом, и его уже нет на момент исследования (например, преступное событие, криминальные ситуации);

2) когда объект познания, возможно, будет существовать в будущем (возможная следственная ситуация в ходе предстоящего допроса, моделируемая в процессе подготовки к нему);

3) когда объект существует реально на момент исследования, однако он либо чрезмерно сложен, либо вовсе недоступен для познания;

4) в тех случаях, когда познаваемый процесс протекает или слишком быстро или же, наоборот, слишком медленно (отдельные виды следственных экспериментов).

Обнаружившаяся "путаница с моделями" в криминалистике1 как раз и происходит в силу неучета отдельными авторами одной из главных характеристик моделирования - его опосредованности. Модель в процессе познания выступает в качестве "среднего звена" между объектом познания, существующим в реальности, и субъектом, его познающим. Модель - всего лишь инструмент исследования (а не сама реальность), одно из возможных средств познания.

Как образно отметил М. Вартофский: «Модели не есть полноценные «граждане» (представители. - Т.В.) реального мира. Их функция: репрезентативность, их задача - представление, замещение какого-либо объекта в ходе его исследования и познания"2.

С учетом особенностей использования этого метода в практике расследования преступлений, можно заключить, что используемое в криминалистике моделирование - это метод, заключающийся в создании мысленной или материальной модели, (обладающей необходимым для исследования сходством с находящимся в сфере уголовного судопроизводства оригиналом), а также в последующем исследовании этой модели в качестве средства получения криминалистически значимой информации, необходимой для раскрытия, расследования и предупреждения преступления.

В свою очередь, под используемой в криминалистике моделью мы понимаем искусственно созданную материальную или идеальную систему, воспроизводящую и заменяющую исследуемое криминальное событие или отдельные ситуации и обстоятельства его совершения, а также ситуации и обстоятельства его расследования так, что ее изучение позволит получить об оригинале информацию, необходимую для успешного решения практических, научных и дидактических криминалистических задач.

Как мы отметили, понятие "модель" охватывает собой объекты с весьма широким спектром признаков, свойств и характеристик. Именно этим обстоятельством и обусловлены существенные трудности, возникающие при попытках рационального упорядочивания элементов модельного множества в форме определенной классификационной схемы.

Несмотря на ряд предложений по этому вопросу (В.А.Веников, И.В.Новик, В.А. Штофф, Я.Г.Неуймин), в настоящее время в философии пока еще не разработано достаточно развитой, обоснованной, а главное, общепринятой классификации, учитывающей все разновидности используемых человеком моделей. В силу широкомасштабности охвата, с общефилософских позиций это, скорее всего, является задачей трудноразрешимой, хотя в отдельных областях науки создание такой классификационной схемы представляется вполне реальным.

В криминалистике указанный вопрос находится в стадии начальной разработки, на данный момент имеются лишь отдельные попытки систематизации криминалистических моделей по различным основаниям1.

Большинство криминалистов, опираясь на философские исследования, единодушны в том, что первостепенным основанием классификации моделей является способ их построения. Так, разнообразные способы реализации моделирования позволяют выделить следующие его виды (а следовательно, и соответствующие классы моделей):

- материальное (предметное);

- мысленное (идеальное, умозрительное);

- логико-математическое и кибернетическое;

- информационно-компьютерное.

Выделяя разнообразные виды моделирования и классы моделей, вместе с тем подчеркнем и их тесную взаимосвязь. Так, например, связь мысленных и материальных моделей обусловлена тем, что еще до построения модели из какого-либо материала, человек ее обосновывает, рассчитывает, представляет мысленно. "И самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове. В конце процесса труда получается результат, который уже в начале процесса имелся в представлениях человека, т.е. идеально"1.

Материальные модели используются в следственной практике преимущественно при производстве следственных действий и экспертиз. Этот вид моделирования является наиболее разработанным и в теоретическом аспекте. Среди материальных моделей можно выделить также и основные подгруппы:

а) геометрически подобные модели (пространственно-подобные), среди которых в криминалистике наиболее часто называют макет и муляж;

б) физически подобные модели, к числу которых можно, к примеру, отнести видеомагнитофонные записи следственных действий, фонограмму голоса человека, используемую в процессе опознания по голосу.

Использование в следственной практике логико-математического, кибернетического, информационно-компьютерного моделирования связано с возможностью широкого внедрения ЭВМ и компьютерной техники в деятельность органов предварительного расследования. Сущность математического моделирования в криминалистике состоит в трансформации криминалистической проблемы в математическую задачу, ее решение посредством средств математического аппарата, а также криминалистическая интерпретация полученных математических результатов.

«В расследовании можно выявить массу однотипных ситуаций и соответствующих им действий следователя, которые могут быть использованы для создания алгоритма расследования в типичных следственных ситуациях (а в перспективе и алгоритма расследования отдельного вида преступления)». Разработка и внедрение таких моделей в следственную практику - важнейшая насущная задача криминалистической науки.

И.М. Лузгин, на наш взгляд, обоснованно полагает, что в качестве особого вида моделирования можно рассматривать реконструкции вещественные и ситуационные. В следственной практике под реконструкцией понимают восстановление, а точнее - воссоздание объектов или ситуаций по останкам, снимкам, описаниям или по другим сохранившимся данным2. К подобного рода моделям можно отнести реконструкцию лица по черепу, изображение преступника, составленное при помощи фоторобота, ИКР. Следственное действие - проверку показаний на месте - также можно рассматривать в качестве одного из вариантов реконструкции криминальной ситуации.

Необходимость в проведении реконструкции нередко возникает и в самых различных следственных ситуациях. Так, при расследовании убийства, совершенного А.Б. Блажисом, для проведения проверки показаний на месте следователю потребовалось восстановить вещную обстановку в комнате, где произошло убийство, поскольку в момент следствия мебель в комнате обвиняемого Блажиса была переставлена.

Используя показания свидетелей, в ходе проведения проверки показаний на месте следователь реконструировал (смоделировал) вещную обстановку места происшествия1.

Следует отметить мысленное моделирование, которое занимает особое место в криминалистике, наиболее распространено в практике расследования, в то время как теоретическая его разработка, по существу, далеко еще не закончена.

На первоначальном этапе расследования практически всегда имеет место информационная неопределенность, которая, создавая логико-познавательные барьеры для следователя, ставит ряд проблем и порождает ряд ситуаций, требующих грамотного их осознания и оперативного разрешения. В силу своих особенностей мысленное моделирование выступает в качестве необходимого познавательного средства, во многом помогающего процессу управления расследованием. Можно заключить, что создание мысленных информационных моделей является объективной необходимостью: а) в процессе воссоздания криминального события посредством мысленной реконструкции ситуаций, его составляющих; б) в ходе уяснения сущности следственной ситуации для решения частных тактических задач и определения общих направлений расследования.

Среди мысленных моделей, в свою очередь, выделяют:

1. Образные (иконические, неформализованные) модели, являющиеся по своей форме психическим образом, а в гносеологическом аспекте - одним из средств получения нового знания.

В следственной практике эта группа моделей используется, пожалуй, наиболее часто. Изучение практики показало, что большинство следователей, часто не осознавая используемое ими моделирование как процесс, фактически на всем протяжении расследования создают в своем сознании образные модели и работают с ними (воссоздание общей картины преступления, подготовка к предстоящему следственному действию и др.).

2. Образно-знаковые (символические, частично формализованные) модели, представленные разного рода условными знаками (буквенными или графическими). Многие исследователи подчеркивают, что при затруднениях мысли полезно обращаться к наглядным построениям (знаковым моделям), которые нередко становятся источником идей для новых исследователей. В криминалистике к знаковым моделям можно отнести сетевые графики планирования расследования1, а также выраженные средствами графических построений приложения к протоколам следственных действий, выполняемые в соответствии со ст.141 УПК РСФСР.

В свое время А.Р. Ратинов указал на наличие двух типов мысленных моделей: вероятностых и достоверных. Отталкиваясь от этого утверждения, И.М. Лузгин отметил, что «вероятностные модели выступают в качестве средства познания, достоверные же являются его результатом и конечной целью».

Признавая наличие таких характеристик моделирования, как вероятность и достоверность, мы все же полагаем, что целесообразнее было бы рассматривать их не как типы, а как этапы мысленного моделирования. Поскольку, вероятнее всего, речь в данном контексте идет не о разных моделях, а о трансформации одной и той же модели.

С учетом специфических особенностей расследования, акцентируем также внимание и на двух основных направлениях, в которых могут работать модели: ретроспективном, обращенном в прошлое, и перспективном, обращенном к исследованию событий (обстоятельств, явлений) будущего.

Пожалуй, вышеизложенными положениями и исчерпывается общность предлагаемых криминалистами классификаций моделей.

Переходя к более детальному их рассмотрению, отметим, что И.М.Лузгин, например, предлагает выделять виды моделей в зависимости от сферы их применения в криминалистике. Так, он называет модели, используемые: а) при производстве следственных действий для получения доказательственной информации; б) в экспертной практике; в) в оперативно-розыскной деятельности; г) в организационно-управленческой деятельности1.

Представляется, что перечень сфер применения моделей не во всем бесспорен. При необходимости определить в нем место, к примеру, "информационной модели расследуемого события", сталкиваешься с затруднениями. Класс моделей, "используемых при производстве следственных действий", для нее чересчур узок, а класс моделей, "используемых в организационно-управленческой деятельности", объединяет в себе модели, выполняющие несколько иные функции.

Представляется, что в зависимости от сферы использования в криминалистике, целесообразно выделить модели, применяемые:

а) в следственной практике; б) в сфере оперативно-розыскной деятельности; в) в экспертной практике; г) в судебной деятельности.

Г.А. Густов разработал детальную схему классификации криминалистических мысленных моделей. По степени выраженности Г.А. Густов выделяет мысленные материализованные модели (зафиксированные в материальных источниках) и нематериализованные. В зависимости от вида моделируемого объекта он различает моделирование событий, действий, процессов; моделирование лиц и предметов. По степени абстрактности различает: модели, воссоздающие единичный объект (конкретного происхождения); типовые модели, среди которых выделяет общую типовую модель, типовую модель отдельного вида преступления, типовую модель отдельного следственного действия.

В указанный перечень типовых моделей, как нам представляется, необходимо добавить типовые модели следственных ситуаций, а также типовые модели личности преступника (с учетом специфики определенных видов преступлений).

В зависимости от объема отражения изучаемого объекта выделяются общие, (отражающие объект исследования в целом) и частные модели (отражающие часть объекта). По точности воспроизведения Г.А.Густов различает вероятностные и достоверные модели.

Свою классификацию криминалистических моделей предлагает и М.Н. Хлынцов. Так, он выделяет модели частные и общие. Согласно этой концепции в разряд общих моделей попадают те, в которых исследуются наиболее существенные вопросы расследования, например общее направление расследования. К частным моделям М.Н. Хлынцов относит такие, в которых исследуются отдельные вопросы, связанные с конкретными предметами. Это, например, модели внешности преступника, его психологических особенностей, взаимоотношений с другими участниками процесса; места происшествия, действия, явления; производства отдельного следственного действия; мероприятий по предупреждению преступлений. По цели исследования автор выделяет организационные, идентификационные и ориентирующие модели.

Кроме того, в криминалистической литературе можно встретить и перечни подлежащих моделированию объектов. Так, А.И. Баянов полагает, что мысленному моделированию целесообразно подвергать такие объекты, как: а) расследуемое событие в целом или отдельное его обстоятельство (эпизод); б) ситуации следственные и тактические, процесс расследования в целом, а также отдельное следственное действие или ряд действий в одном следственном действии; в) направления (пути) в расследовании уголовного дела1.

В отличие от А.И. Баянова, называющего объекты системы «расследовании»", И.М. Лузгин выделяет объекты системы «преступление», называя в их числе: различные предметы, разрушенные полностью или частично в результате действий преступника или случайных факторов; обстановку на месте происшествия; следы рук, ног, транспорта и проч.; документы; прижизненный облик потерпевшего; криминальные ситуации и т.д.1

Пожалуй, этим и исчерпываются имеющиеся на сей день в криминалистике классификации моделей. Опираясь на них, мы полагаем, что при определении классификационных оснований начать следовало бы с выявления основных существенных компонентов самого процесса моделирования, к которым относятся:

1) субъект моделирования;

2) задача, решаемая субъектом при помощи этого метода (заметим, что вне контекста задач понятие модели не имеет смысла);

3) объект моделирования (оригинал);

4) способ моделирования.

Каждый из названных элементов целесообразно рассматривать в качестве самостоятельного классификационного основания.

С учетом субъекта моделирования, а соответственно и сферы использования этого метода можно выделить модели, применяемые: в криминалистической науке; в сфере уголовного судопроизводства; в криминалистической педагогической практике.

Причем внутри каждой из групп можно выделить и свои подгруппы. Например, в сфере уголовного судопроизводства применяются группы моделей, используемых: а) в следственной деятельности; б) в экспертной практике; в) в оперативно-розыскной; г) в судебной деятельности.

В зависимости от задач, решаемых субъектом моделирования, следует различать: эвристические, прогностические, ситуационные, а также дидактические модели.

Язык описания модели во многом определяется спецификой самого оригинала, а также задачами модельного исследования. В этом плане можно выделить три основных класса моделей: 1) материальные (подвиды: функционально и пространственно подобные); 2) кибернетические; 3) мысленные (подвиды: формализованные, неформализованные). Причем указанные классы моделей, исследуя прошлое либо будущее, могут соответственно выступать как ретроспективные и перспективные.

В прикладном аспекте особый интерес представляет классификация криминалистических моделей в зависимости от объекта моделирования. Такого рода иерархическая система объектов моделирования позволила бы: определить возможности и пределы использования этого метода в практике расследования преступлений; изучить взаимосвязь и взаимозависимость всех объектов; проследить роль и функциональное значение того или иного объекта в их общей системе.

Что же в криминалистике можно рассматривать в качестве объектов для моделирования, чем представлена их система? Основываясь на том, что «криминалистика - это наука, исследующая закономерности преступного поведения, механизм его отражения в источниках информации, особенности деятельности по раскрытию, расследованию и предупреждению преступлений и разрабатывающая на этой основе средства и методы указанной деятельности с целью обеспечения надлежащего применения процессуально-материальных правовых норм», можно заключить, что в самом общем плане в качестве объектов криминалистики выступают две взаимообусловленные системы: «преступление» и «расследование».

Теоретически моделированию могут подлежать все объекты, изучаемые криминалистикой. Соответственно, целесообразно выделять модели, замещающие при исследовании объекты системы "преступление", (поскольку на момент расследования она уже больше не существует, так как существовала в прошлом), и аналогично - модели системы "расследование", используемые при решении перспективных задач тактического и стратегического характера.

При анализе больших систем в настоящее время получил широкое распространение системный подход, отличающийся от классического (индуктивного) тем, что последний "рассматривает систему путем перехода от частного к общему и синтезирует (конструирует ее путем слияния ее компонентов, разработанных отдельно. В отличие от этого, системный подход предполагает последовательный переход от общего к частному, когда в основе решения лежит цель, причем исследуемый объект выделяется из окружающей среды"1. Заметим, что важным условием системного подхода является выделение структуры системы - совокупных связей между ее элементами, отражающие их взаимодействие.

Итак, в системе "преступление" можно выделить, в первую очередь, информационную модель расследуемого события, концентрирующую в себе всю совокупность информации о нем. На правах элементов информационной модели расследуемого события можно рассматривать модели таких объектов, как место, время и обстановка совершения преступления, мотив и цель его совершения; орудия, средства и последствия преступления; объект преступного посягательства; свидетели; способ и механизм совершения преступления.

Вышеназванные объекты могут быть объединены одним пространственно-временным фактором - соответствующей криминальной ситуацией, которая и сама является специфическим объектом моделирования в криминалистике.

Свои элементы имеет и система "расследование". Моделироваться может, во-первых, весь процесс расследования в целом (в этих случаях строится модель процесса расследования). В течение последних лет в криминалистике в рамках криминалистической тактики и методики активно рассматривается идея построения моделей расследования. Информационными моделями процесса расследования преступлений являются, по существу, разработки Г.А.Густова, в которых в качестве элементов модели выступают следственная ситуация и мероприятия, связанные с оптимальными воздействиями на них. Практически все современные разработки в сфере криминалистического планирования также связаны с попыткой создания моделей процесса расследования1.

Во-вторых, моделированию могут подвергаться и такие объекты следственной деятельности, как организация и планирование расследования; тактическая комбинация; следственное действие; тактический прием; а также и следственная ситуация - динамическая ситуация, во многом определяющая процесс и ход расследования всего уголовного дела.

Отмеченные модели (как системы "расследование", так и системы «преступление») могут быть как типовыми, так и индивидуальными. Так, «знания о преступлениях, накопленные теорией криминалистики, выступают в форме типовых моделей преступной деятельности и криминального события. Знания же о преступлении, полученные в процессе практического расследования, выступают в форме индивидуальной модели расследуемого преступления»

Придавая моделированию важную роль в расследовании преступлений, мы тем самым вовсе не беремся утверждать то, что моделирование является главным и единственным познавательным средством в следственной практике. Безусловно, одновременно с моделированием следователь должен активно использовать и другие методы познания, оперировать различными формами отражения и изучения действительности. Поэтому нет смысла без особой необходимости использовать моделирование для объяснения процессов и явлений, уже имеющих традиционные теоретические объяснения и практическое тому подтверждение.

Например, в криминалистической литературе встречаются предложения рассматривать уголовное дело в качестве модели. "Не будет ошибкой рассматривать уголовное дело как особый вид модели - информационный аналог конкретного события"1. "Свое материальное воплощение модель конкретного криминального события и его расследования находит в уголовном деле, в котором, в соответствии с уголовно-процессуальным законом, содержится упорядоченная по делу система доказательств"2.

Рассмотрение уголовного дела в качестве модели криминального события представляется нам в корне неверным. Содержащиеся в уголовном деле такие документы, как опись материалов дела, справка о судимости подозреваемого, характеристики проходящих по делу лиц, полученные с их места работы, отдельные поручения следователя и т.д., без сомнения, к преступлению никакого отношения не имеют, а, скорее, характеризуют процесс его расследования. Таким образом, в уголовном деле отражается информация как о преступлении, так и о его расследовании. Но целесообразно ли рассматривать уголовное дело как модель преступления и его расследования, как это предлагает В.К. Гавло? С позиций практика, ведущего расследование, на этот вопрос вряд ли можно ответить положительно. Хотя в целом подход, предлагаемый В.К.Гавло, и может в конечном итоге оказаться целесообразным при его рассмотрении исключительно с позиций научных исследований.

Продолжая мысль о неоправданной подмене понятий в криминалистике, считаем необходимым остановиться также и на вопросе о соотношении понятий "информационная модель расследуемого события" и "криминалистическая характеристика преступления". В настоящее время в науке этот вопрос рассматривается авторами неоднозначно: либо указанные понятия отождествляются – «по своей природе криминалистическая характеристика является информационной моделью события и поэтому служит его аналогом"», либо вообще ставится под сомнение целесообразность использования понятия «криминалистическая характеристика преступления».

Полагаем, что «информационная модель расследуемого события» и «криминалистическая характеристика преступления» - различные, хотя и взаимосвязанные понятия, необходимость использования в криминалистике каждого из которых очевидна. Оба из них весьма специфичны, имеют в криминалистической науке и следственной практике свое непосредственное назначение и выполняют строго отведенную им роль.

Так, в процессе расследования уголовного дела следователь, выясняя сущность произошедшего криминального события, строит в своем сознании его мысленную модель (так называемую "информационную модель расследуемого события"). Таким образом, информационная модель расследуемого события - это не искусственно созданное теоретическое построение, а результат практического абстрагирования. По мере получения следователем информации о преступлении и лице, его совершившем, эта модель становится более полной и менее схематичной. Информационная модель расследуемого события - именно динамическая система, поскольку ее построение осуществляется параллельно с ходом самого расследования (причем эта система никогда не бывает завершенной в начале следствия). Более того, информационная модель расследуемого события первоначально оценивается как вероятная вследствие неполноты информационного насыщения и лишь по мере расследования приобретает во всех ее элементах или в отдельной части их достоверное знание. Заметим, что вплоть до вынесения по делу приговора построенная следователем информационная модель расследуемого события в целом всегда будет вероятностной, т.е. иметь предположительный характер.

При построении модели конкретного расследуемого события следователь, как правило, опирается на информацию типового характера, содержащуюся в криминалистической характеристике соответствующего вида преступления. Причем криминалистическая характеристика преступления - "это динамическая система (совокупность) соответствующих взаимосвязанных общих и индивидуальных признаков преступления, ярче всего проявляющихся в способе и механизме преступного деяния, обстановке его совершения и отдельных чертах личности его субъекта, данные которой имеют важное значение для разработки методов расследования"1.

С целью решения вопроса о соотношении "информационной модели расследуемого события" и "криминалистической характеристики преступления" проследим генезис последней.

Для создания криминалистической характеристики преступлений определенного вида (что, заметим, является прерогативой ученых криминалистов, а никак не практиков следователей) есть необходимость в обобщении значительного массива уголовных дел соответствующей категории, уже расследованных следователями и рассмотренных судами. Проанализировав конкретное уголовное дело с позиций криминалистики, выделив в нем информацию о субъекте, объекте, месте, времени совершения преступления, его обстановке и механизме (и т.д.), ученый-исследователь (но не следователь!) составляет тем самым индивидуальную криминалистическую характеристику конкретного преступления2. Заметим, что эта индивидуальная характеристика самостоятельного значения не имеет, а является своего рода промежуточным звеном в научном исследовании.

На основе обобщения представительного количества уголовных дел, с учетом выявленных им индивидуальных криминалистических характеристик, исследователь строит обобщенную типовую модель преступлений определенного вида. Подчеркнем, что именно модель, а не типовую криминалистическую характеристику, поскольку для выработки достоверной, однозначно расцениваемой криминалистической характеристики с полученной информацией необходимо провести ряд экспериментов (что с криминалистической характеристикой не производится), таких как выявление закономерностей и случайностей, определение корреляционных связей и вычисление корреляционных зависимостей и т.д. Здесь и обнаруживает себя принципиальная разница между типовой информационной моделью и криминалистической характеристикой преступления, несмотря на имеющуюся общность их структуры, в основу которой положена структура преступной деятельности.

Так, криминалистическая характеристика преступления - замкнутая информационная система, содержащая в себе знание достоверного характера, представленная, как правило, вербально. Информационная модель (типовая) система, содержащая в себе как достоверное, так и вероятностное знание, в отличие от криминалистической характеристики может быть представлена как вербально, так и графически, в знаковом варианте, изображена на дисплее компьютера и т.д. Как правило, в сравнении с криминалистической характеристикой преступления, модель характеризуется более высоким уровнем формализации, что существенно упрощает проводимые с ней эксперименты (с криминалистической характеристикой преступления - какие-либо эксперименты исключены).

То есть постепенно из знания вероятностного характера (типовая модель) проявляется знание достоверного характера (криминалистическая характеристика определенного вида преступлений). Таким образом, типовую криминалистическую характеристику мы представляем как результат исследования, проводимого на типовой модели преступлений определенного вида, конечный результат и продукт этого модельного исследования, который в процессе конкретного практического расследования и используется следователем для построения индивидуальной информационной модели криминального события и работы с нею, т.е. для установления истины по конкретному уголовному делу.

Резюмируя, отметим, что универсальность моделирования способна обеспечить решение целого ряда криминалистических задач.

Во-первых, это задачи эвристического и познавательного порядка (прикладного характера), к которым можно отнести:

а) кодирование, хранение (по типовому либо индивидуальному признаку) информации, необходимой для расследования преступления;

б) исследование имеющихся данных по конкретному уголовному делу, получение дополнительно криминалистически значимой информации.

Во-вторых, задачи, относящиеся к процессу организации и управления расследованием преступления, при решении которых модели выполняют организационно-управленческую, ретроспективную либо прогностическую функции.

В-третьих, целесообразно выделить задачи научно-исследовательского характера (обобщение следственной, экспертной и судебной практики), призванные в конечном итоге обеспечить разработку и внедрение криминалистических методик по расследованию отдельных видов преступлений1.

И наконец, в-четвертых, задачи дидактического плана (учебно-педагогического характера), решаемые посредством внедрения моделирования в качестве инструмента учебного процесса и метода выработки оптимального варианта подготовки специалиста по борьбе с преступностью.

Основываясь на указанных задачах, мы можем четко очертить сферу применения моделирования в криминалистике, отнеся к ней:

- практическую деятельность следователя по расследованию конкретного преступления (включая сюда решение как тактических, так и стратегических задач;

- научно-исследовательскую деятельность по изучению следственной, судебной и экспертной практики;

- а также учебно-педагогическую деятельность, включающую в себя подготовку специалистов в области криминалистики и переподготовку следственных кадров.