Название как
кодированная идея текста
Оформление
письменного вида речи начинается с названия текста, который представляет собой
законченное выражение определенной идеи. Название в зависимости от
использованных в нем языковых единиц может быть двух видов: именное (например,
"The White Monkey") или глагольное (например, "То Let").
Названия смешанного типа, как правило, не наблюдаются, хотя в принципе не
исключены (например, «Алитет уходит в горы»). Указанные виды названий могут
иметь структурное расширение. Наибольшей частотностью отличается структурное
расширение именного центра внутри себя, которое приобретает характер глубинного
плана (ср. «Лес» и «Русский лес», где во втором названии происходит смысловое
раскрытие именного центра за счет сочетающегося с ним лимитатора).
В названиях
чаще всего используются существительные в именительном падеже («Выстрел»),
иногда в форме множественного числа («Бесы»), иногда соединенные союзом (например,
союзом «и»: «Война и мир»). Глаголы, используемые в названиях, обычно
употреблены в форме повелительного наклонения ("Live with
Lightning"), инфинитива («Время жить и время умирать»). В названиях
нередко используются пословицы ("Much Ado About Nothing", «Правда
хорошо, а счастье лучше»), имена собственные ("Macbeth", «Фома
Гордеев»), словосочетания именного или глагольного плана ("The Twelfth
Night", «Трое в серых шинелях»), предложения («Алитет уходит в горы»),
предложения с нулевыми членами, или так называемые эллиптические высказывания
(«Время, вперед!»).
В зависимости
от составляющих его единиц (компонентов) название может быть: 1)
однокомпонентным (при использовании единиц только одного грамматического
статуса, т. е. либо существительных, либо глаголов, — «Анна Каренина»);
однокомпонентным с расширением (при использовании лимитаторов адъективного или
реже адвербиального характера — «Русский лес», «Тайна двух океанов»); 2)
двухкомпонентным (при использовании предлогов и союзов — "Sense and Sensibility",
«Дом с мезонином»); двухкомпонентным с расширением («Несколько лет в деревне»,
"Alice's Adventures in Wonderland"); 3) многокомпонентным (при
использовании единиц разного грамматического статуса — «Человек, который
смеется», «Алитет уходит в горы»); многокомпонентным с расширением («Жизнь и
удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего 28 лет в
полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки, близ устьев реки
Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением...»). Что же такое название?
Равно ли оно предложению, эллиптическому высказыванию, словосочетанию или
слову? Начнем с ответа на второй вопрос. На наш взгляд, предложение
характеризуют три ведущих признака: 1) структурная модель, которая носит
стабильный характер и не допускает добавление или опущение составляющих ее
членов (ср. «Рано», «Морозит», где какое-либо изменение — типа «это морозит» —
противоречит структурной модели, существующей в данном языке); 2) выражение
относительно законченной мысли, что представляет собой непременную
отличительную черту предложения, ибо «в любом предложении можно (и должно), как
в „ячейке" („клеточке"), вскрыть зачатки всех элементов
диалектики...» '; 3) пространственно-временной характер связи с объектом,
поскольку принцип построения каждого предложения сводится к установлению
пространственно-временной соотносимости выраженной мысли с зафиксированной в
предложении действительностью. (Этот принцип распространяется как на
односоставные, так и на двусоставные предложения, однако в односоставных
предложениях при отсутствии грамматической морфемы времени действие
воспринимается как происходящее в момент, близкий к говорящему.)
Название, в
отличие от предложения, не предполагает наличия стабильной структурной модели.
Оно не равно предложению и по смысловой установке, так как выражает не
относительно законченную мысль, касающуюся одного какого-то объекта, а
концентрирует в себе основную идею произведения. Таким образом, смысловая
установка в названии выступает в виде определенного кода. Название не
предполагает и пространственно-временной корреляции с объектом, в связи с чем в
названиях часто используются: 1) пословицы и поговорки («Не все коту
масленица»), где действие не ограничено во времени; 2) императивная форма
(«Живи и помни»), для которой характерна волеизъявительная направленность
повелительно-побудительного плана, не соотносимая с реально временным
представлением об объекте; 3) ономастическая структура («Анна Каренина»,
«Жучка»), также не имеющая пространственно-временных связей с объектом.
Пословицы и поговорки как выразители запечатленного в них опыта и мудрости
народа многомерны, т. е. приложимы к различным сторонам психологической и
социологической оценки объекта. В такой же степени многомерны названия,
представленные в форме императива, когда неопределенность действия,
направленного в будущее и обращенного к читателю, допускает широту
психологического и социологического подхода в толковании содержательной стороны
текста. Еще в большей степени многомерность подхода свойственна названиям —
именам собственным: в них выделенное лицо выступает одной из стержневых фигур,
вокруг которой раскрывается психосоциологический конфликт.
На основании
вышеизложенного можно сделать вывод о том, что название содержит основную идею
произведения, представленную в определенном коде, и является не только
смысловым, но и психосоциолингвистическим ядром этой идеи, раскрываемой всем
произведением.
Перейдем к
рассмотрению соотношения названия и эллиптического высказывания. Последнее, как
указывалось выше, допускает наличие нулевых членов и, следовательно,
характеризуется отсутствием пространственно-временной корреляции с объектом,
выраженной языковыми средствами, пропуском смысловыразительных элементов,
доходящим до опущения подлежащего и сказуемого, содержательной полнотой
передаваемого объекта. Последнее объясняется, естественно, той ситуативностью,
которая восполняет отсутствующие пространственно-временные морфемы и допускает
опущение определенных членов предложения в силу действия закона языковой
экономии. Название, в отличие от эллиптического высказывания, не бывает
ситуативно. Заключенное в нем содержание не предваряется текстом, а, напротив,
раскрывается после его прочтения. Название даже не параллельно содержанию
текста и поэтому не может быть синхронно восполнено за счет последнего. Поэтому
название не равно эллиптическому высказыванию. Равно ли название, состоящее из
нескольких слов (относящихся к именной или глагольной группе), словосочетанию?
Известно, что словосочетание необязательно должно быть отмечено признаком
времени, и в этом оно сходно с названием. Однако словосочетание количественно
одномерно, т. е. оно передает углубленное представление о какой-либо одной
стороне объекта и не переходит за пределы выделенной стороны. Название текста в
форме словосочетания количественно многомерно: оно призвано выразить не одну, а
несколько линий повествования (порой параллельных, а порой даже
контрадикторных), каждая из которых по-своему преломляет в себе содержание
текста. Таким образом, название — это 'специфический психосоциолингвистический
узел, который стягивает все порой даже разноплановые стороны текста в единый
смысловой пучок; оно представляет обязательную многомерность нескольких
сюжетных линий, которая реализуется через идею, закодированную в названии произведения.
В связи с
вышеизложенным следует отметить, что название, предваряя содержательную канву
произведения, не повторяет ее, а имеет еще и особую силу ретроспективного
воздействия на читателя, когда после ознакомления с текстом происходит как бы
соотношение изложенного содержания с названием (при этом раскрытие кодового
смысла названия осуществляется, как отмечалось выше, с привлечением и
осмыслением тех психосоцирлогических моментов, с помощью которых автор
стремится выразить идею произведения). Поэтому название нацеливает на
определенную смысловую перспективу, понимание которой возможно лишь после
ознакомления с содержанием текста, а полное раскрытие происходит через
ретроспективную связь повествования и названия. Таким образом, название
раскрывается и осмысляется благодаря целостно выраженному содержанию текста. Но
и название, в свою очередь, позволяет переосмыслить текст в соответствии с той
идеей, которая закодирована в нем. (Например, название произведения В.
Распутина «Живи и помни» заставляет читателя вновь вернуться к его содержанию,
в котором главные герои — Настена и Андрей (а также их еще не родившийся
ребенок) — погибают и, по существу, обречены на гибель из-за неправильного
поступка Андрея. Именно название данного произведения обращает внимание
читателя на те социальные моменты, о которых должен помнить каждый живущий.)
Таким образом, название — это внутренне зависимая и в то же время направляющая
веха текста. По своей обобщающей силе название приближается к слову. Однако, в
отличие от слова, оно не просто обобщает какой-то фрагмент действительности, а
выражает целостную идею произведения, закодированно представленную.
Итак, название
не равно ни предложению, ни эллиптическому высказыванию, ни словосочетанию, ни
слову. Главное отличие состоит в том, что только название в силу своей
органической связи с дешифрующим его текстом может выразить идею произведения
(в закодированном виде).
Следовательно,
название выступает в роли кодовой единицы речи, минимальной по количеству
составляющих ее языковых единиц, но максимальной по силе
психосоциолингвистического обобщения. Текст выступает в роли дешифрующей
единицы, максимальной по количеству составляющих ее языковых единиц, но равной
названию по силе психосоциолингвистического обобщения. Разница заключается лишь
в том, что название дает это обобщение в кодово-зашифрованном виде, а текст во
всей полноте изложения.
В заключение
рассмотрим несколько подробнее связь названия с идеей произведения (которая,
как известно, определяет мировоззренческую позицию автора, имеющую определенное
смысловое воплощение), а также с целевой установкой (которая уже идеи, так как
определяет только мировоззренческую позицию автора). Идея произведения,
включающая в себя определенную целевую установку, передает мировоззренческую позицию
автора в ее психосоциолингвистической интерпретации. Автор утверждает данную
позицию в первую очередь названием, а затем раскрывает ее всем своим
произведением. Поэтому название, воплощенное в тексте, есть максимально
завершенное выражение идеи, которую автор пытается передать на широком полотне
психосоциолингвистического обобщения. Аспекты такого обобщения неизбежно носят
многоплановый характер (ср. в романе «Война и мир> разное отношение к войне
персонажей данного произведения) и могут быть переданы через различные
конфликтные ситуации вплоть до взаимоисключающих. Такое взаимоисключение
является лишь формой для более заостренного выражения идеи, и в этом плане
можно утверждать, что название в любом случае, даже если оно сформулировано как
антитеза («Война и мир»), призвано фиксировать определенную однонаправленность
идеи. Однонаправленность идеи определяет и одномерность целевой установки,
которая, так же как идея произведения, находит свое исходное выражение в
названии. Следует отметить, что в названии мировоззренческая позиция автора
формулируется либо непосредственно («Живой труп», «Враги сожгли родную
хату...»), либо опосредованно, т. е. приобретает определенную функцию через
содержание произведения в ходе обратимости своего воздействия на читателя
(«Путешествие из Петербурга в Москву»). И даже в тех случаях, когда название не
соотносится в нашем сознании с каким-либо социальным, политическим или иным
явлением («Дон Кихот», «Анна Каренина»), оно легко приобретает определенную
функцию, так как по своей природе название является производным от целевой
установки и призвано в первую очередь раскрывать именно ее. Вот почему
неизвестный до этого персонаж, введенный в название романа, пьесы и т. п.,
приобретает черты, например, обывателя («Ионыч»), благородного рыцаря («Дон
Кихот»), ревнивого супруга («Отелло») и т. д. Если такое мировоззренческое
переосмысление названия в сознании читателей реализовалось, то это значит, что
произошла требуемая для автора идентификация его понимания с пониманием
читателей и произведение дошло до них. (В значительной степени это зависит от
меры таланта автора, его убежденности и верности своей идее.) Если же название
не пробуждает у читателей требуемых ассоциаций, остается как бы «вещью в себе»,
то вряд ли можно сказать, что данное произведение дошло до читателей. Иными
словами, название имеет обобщающую социально-заостренную силу и может
приобрести характер универсального обобщения.
Список
литературы
Для подготовки
данной работы были использованы материалы с сайта http://pedagogika.by.ru/