Реформы в
годы перестройки
Введение
Понятие
“перестройка” весьма спорно: каждый подразумевает под ним нечто,
соответствующее его политическим взглядам. Я понимаю под словом “перестройка” совокупность
общественно-политических процессов в период 1985-1991 годов. По масштабу
вызванных ею перемен в Европе, да и во всем мире перестройку справедливо
сопоставляют с такими историческими событиями, как Великая французская
революция или Октябрь 1917 года в России. Итак, термин “перестройка” появился в
нашей политической лексике в 1985 году.
Апрель 1985
года положил начало медленным, осторожным реформам, направленным на частичное
обновление существующей системы. Перемены, происходившие на протяжении примерно
трех последующих лет, отдаленно напоминали ситуацию, сложившуюся в России в
конце 50-х годов прошлого века. Сто тридцать лет назад потребность в частичной
модернизации режима была осознана в результате поражения в Крымской войне,
которая продемонстрировала всему миру, как далеко отстала Российская империя от
других европейских держав за время, прошедшее после триумфальной победы ее над
наполеоновской Францией. Теперь же причиной начавшегося “ремонта” стало
отставание от США в гонке космических вооружений: неспособность в силу
экономических причин дать ответ на программу “звездных войн” убедила правящие
круги СССР в том, что соревнование в сфере высоких технологий уже почти
проиграно (о близости экономического кризиса говорит хотя бы такой факт: с 1971
по 1985 гг. налицо была отрицательная динамика роста по важнейшим экономическим
показателям).
Речь шла вовсе
не о том, чтобы изменить систему - существующая вполне устраивала правящие
верхи. Систему эту стремились лишь приспособить к новым - прежде всего
международным - условиям. Напротив, в первоначальном проекте перестройки во
главу угла ставилась технология, а не человек - ему отводилась непонятная роль
“человеческого фактора”.
1.Ускорение
На апрельском
1985 года Пленуме ЦК КПСС Горбачев выступил «как автор» стратегии ускорения,
суть которой была изложена Генеральным секретарем по всем правилам
партийно-бюрократического стиля: «Широко используя достижения
научно-технической революции, приведя форму социалистического хозяйствования в
соответствие с современными условиями и потребностями, мы должны добиться
существенного ускорения социально-экономического прогресса» /1/. Об «ускорении»
Горбачев говорил и на 27-ом съезде КПСС в феврале 86 года.
Уже к началу
70-го года специалистам стало ясно, что экономика СССР в целом не выдерживает
соревнования с экономикой «капиталистического мира»: США, Западной Европы,
Японии. 14 мая 75-го года в первом Главном управлении КГБ (внешняя разведка)
выступил с большим докладом директор экономико-математического института академии
наук СССР академик Н.В. Федоренко. Он заявил ошеломленным офицерам разведки,
что нормальное развитие экономики возможно только в том случае, если две трети
прироста годового производства происходит за счет научно-технического
прогресса, а одна треть за счет других факторов (денежные вложения –
инвестиции, дисциплина труда, и так далее), тогда как в СССР дело обстоит
наоборот. Были приведены и другие печальные цифры: ручной труд в промышленности
составляет 60 %, в сельском хозяйстве – 80 %, на транспорте – 50 %. Эта
статистика мало изменилась и к началу 80-х. годов. Зато в остальном мире начали
происходить глобальные перемены. Политолог Ф.М. Бурлацкий, один из идеологов
перестройки, писал: «Думается, мы все еще не достаточно глубоко проникаемся
сознанием, того величественного (а быть может грозного) процесса, который,
подобно океанским волнам, прокатывается по земному шару. Речь идет о
технологическом перевороте, а точнее – новой технологической революции» /2/.
Знаток и теоретик технологической революции, американский ученый О. Тоффлер,
следующим образом оценивал начавшийся в мире глобальный переворот: «В период
«первой волны» сельскохозяйственной цивилизацией – самой главной формой
собственности была земля. Во время «второй волны» самой главной собственностью
является уже не земля. Это здания, заводы, машины, средства промышленного
производства. Основной собственностью в период «третьей волны» является
информация… Поэтому нет ничего более вредного, чем контроль, цензура,
чрезмерная секретность. Поэтому свобода информации впервые становится не просто
политическим или философским вопросом, а конкретно экономическим вопросом:
Сколько рублей у русского человека в кармане. Информация становится центральной
проблемой экономического развития. Это заставляет пересмотреть нас нашу
идеологию – как буржуазную, так и марксистскую» /3/.
Однако никто из
лидеров СССР марксистскую идеологию пересматривать не собирался. Отставание
экономики беспокоило их потому, что это не могло не отразиться на
боеспособности армии и военно-морского флота. По мнению самих американцев, США
вели «одновременно две войны: в области вооружений – с Советским Союзом, в
области промышленности - с Японией». Итак, важнейшая задача – ускорить
экономическое развитие за счет научно-технической революции – была поставлена.
Члены Политбюро и Совета Министров начали размышлять, как воплотить ее в жизнь:
«… где начинать прогресс ? В химии ? В авиации ? В металлургии ?». Решено было
начать с машиностроения. В эту действительно важную отрасль стали усиленно вкладывать
деньги из бюджета, усилили контроль за качеством производимой продукции (была
создана так называемая «Госприемка») – но ничего не помогало. Экономика и наука
по-прежнему не находили общего языка. Поскольку между предприятиями
государственной экономики совершенно отсутствовала конкуренция, их руководство
просто не имели стимула внедрять на своих конвейерах новейшие технологии –
деньги-то исправно поступали из казны, не зависимо от того, как работали
фабрики и заводы. «Ускорение» так и не произошло.
2.«Сухой закон»
В мае 85-го
года появилось постановление ЦК КПСС и указ Президиума Верховного Совета СССР:
«Партия и Советское государство ставят качественно новую, ответственную задачу
большой политической значимостью: единым фронтом повсеместно создать обстановку
нетерпимости к пьянству, искоренить его» /4/. В «борьбе с пьянством», которую
повел Горбачев и его команда, ярко проявился насильственный характер «революций
сверху», когда благие начинания воплощаются в жизнь бюрократией таким образом,
что превращается в зло. Авторы указа рассуждали: «Почему рабочие и крестьяне
работают плохо ? – потому что, пьют много водки. Давайте сократим количество
выпускаемых спиртных напитков, закроем часть винных магазинов, ресторанов,
баров, и тогда население станет меньше пить и лучше работать». В течение года в
СССР «фактически установился режим сухого закона». Результаты оказались
ошеломляющими: выросло потребление наркотиков, у дверей магазинов выстроились
огромные очереди, а «теневая экономика» мгновенно освоила подпольный выпуск
спиртных напитков крайне низкого качества, которые продавались «из-под полы»,
увеличивая капитал организованной преступности (в 87-88 годах на страницах
печати ее открыто именуют «мафией»). Надежды народа на «доброго царя» начали
постепенно таять.
3. Гласность
Терпя серьезные
неудачи в преобразовании экономики «революционеры сверху» добились впечатляющих
успехов в осуществлении политики гласности. Когда в 60-е годы 19-го века
правительство Александра IIОсвободителя боролось с сопротивлением консервативно
настроенных дворян-крепостников и чиновников, оно также проводило политику
«гласности», позволяя журналистам и писателям разоблачать отдельные
злоупотребления. Советники Горбачева, хорошо изучившие историю «революций
сверху», решили использовать этот опыт. Начиная с 1986 года, на страницах газет
и журналов появляется все больше и больше критики в адрес взяточников,
бездельников, а то и явных уголовных преступников – из среды
партийно-государственной бюрократии. Конечно, «гласность», имела четкие
границы. Можно было критиковать: Л.И. Брежнева и его приближенных; нельзя: КПСС
в целом, социализм, правившее руководство партии и государства. Новый генсек и
его «команда» активно пытались использовать против своих противников
«идеологическое оружие» - средства массовой информации. В 87-году особенную
популярность получил роман А.Б. Рыбакова « Дети Арбата», рассказывающий о
событиях 34-го года: убийстве С.М. Кирова, внутрипартийных интригах и начале
массовых репрессий. Это является явным доказательством того, что «команда» во
многом вернулась к политике Хрущева. Еще на заре своей истории партия
большевиков огромное влияние уделяла пропаганде. На протяжении десятилетий все
кризисы и трудности в развитии страны коммунисты объясняли двумя основными причинами:
«тяжелым наследием царского режима», и «происками мирового империализма». В
87-ом году объяснять топтание экономики на месте «тяжелым наследием»,
оставленным, якобы, династией Романовых, было уже невозможно. Сваливать все
беды на «капиталистическое окружение» тоже становилось неудобно: советские
дипломаты вели сложные переговоры с США и ведущими европейскими государствами
по ограничению гонки вооружений. Тогда и была сформулирована основная идея
гласности: Сталин, присвоив себе неограниченную власть, извратил ленинские
идеи, истребил преданных делу Ленина принципиальных коммунистов, в результате
чего социализм хотя и был построен, но со многими недостатками. Теперь
предстоит эти недостатки исправить. Тогда же возник и термин «перестройка».
Советская интеллигенция с восторгом приняла политику гласности. Множество
ученых, писателей, публицистов считали своей гражданской обязанностью
разоблачение «сталинских преступлений». О трагедии 37-38 годов в 87-89 годах
много пишется в газетах «Московский комсомолец», «Аргументы и факты»,
«Известия», «Правда»; в журналах «Огонек», «Новый мир», «Дружба народов»,
«Звезда», «Октябрь», «Нева». Цензура с каждым годом слабела, запретных тем
становилась все меньше. ЦК
КПСС дает
указание прокуратуре закончить реабилитацию тех репрессированных партийных и
государственных деятелей, которых не успел или побоялся оправдать Хрущев. К
90-му году пришла очередь «злейшего врага советской власти» А.И. Солженицына,
высказывания которого цитировались ведущими политиками с трибуны Съезда
народных депутатов. Были освобождены Бухарин и Рыков, которые были против
отмены НЭПа в 29 году; Каменев, Зиновьев и Троцкий. Во время перестройки
советские зрители смогли увидеть прежде недоступные зарубежные фильмы, а также
запрещенные в 70-х годах советские фильмы, например, картина Т. Абуладзе
«Покаяние», призывающий зрителей к отказу от наследия коммунистического
времени. Открылись выставки иммигрировавших художников и скульпторов, таких как
Э. Неизвестный, М. Шемякин. Была опубликована ранее запрещенная книга
Солженицына «Архипелаг Гулаг», «В круге первом» и др. Из подполья вышли деятели
запрещенных музыкальных движений. Наибольшей популярностью пользовались
рок-группы «Кино», «Алиса», «Аквариум», «ДДТ». Оживилась религиозная жизнь в
стране. В 88-ом году широко отмечалось тысячелетие принятия христианства на
Руси. После этого прекратились гонения на Русскую Православную Церковь. В СССР
стали свободно действовать не только последователи православия, но и
мусульмане, буддисты и представители различных сект.
4.Политические
реформы
Чтобы сплотить
партию и повысить ее роль в обществе, Горбачев попытался приступить к реформам
КПСС. На 27-ом съезде проходившем в феврале-марте 86-го года, была принята
новая редакция программы партии и ее новый устав. Некоторые положения устава
провозглашали большую свободу в партийной жизни. Постепенно Горбачев и его
соратники пришли к выводу, что решить столь масштабные задачи по переустройству
страны, какие они поставили, можно лишь при расширении свободы и демократии в
жизни всего общества. В 1987 году на январском пленуме ЦК КПСС были поставлены
задачи «дальнейшей демократизации советского общества» и «совершенствования
советской избирательной системы», предложено проводить выборы партийных и
государственных руководителей на альтернативной основе /5/. Однако вскоре стало
ясно, что новый курс одобряется далеко не всеми высшими партийными деятелями.
Жесткие выступления консерваторов прозвучали и на 19-ой конференции КПСС,
состоявшейся летом 88-го года. Многие критиковали политику «гласности»,
называли выступления журналистов «очернительством». Раздавались требования
свернуть программу демократизации, усилить партийный контроль над обществом.
“Перестройка – единственно возможный путь укрепления и развития социализма,
решение назревших проблем общественного развития… Перестройка- это наша судьба,
шанс, который дает нам история. Он не может и не должен быть упущен,” – говорил
М.С.Горбачев, выступая на XIX Всесоюзной конференции КПСС /6/.
Но большинство
делегатов конференции все же поддержало Горбачева и дало согласие на проведение
новых, значительно более радикальных реформ. Последние изменения прежде всего
коснулись высших органов государственной власти. 1 декабря 88-го года Верховный
Совет СССР принял законы «Об изменениях и дополнениях Конституции СССР» и «О
выборах народных депутатов СССР». Отныне высшим органом власти в Советском
Союзе считался Съезд народных депутатов СССР. Он собирался один раз в год. В
промежутках между созывами Съезда работал Верховный Совет СССР, членами которого
становились отдельные депутаты Съезда. Состав Верховного Совета должен был
каждый год обновляться на 1/5 часть.
В январе 89-го
года в СССР началась предвыборная кампания, а 26 марта состоялись выборы,
ставшие самыми демократическими за всю историю Советского Союза. На Съезд были
делегированы многие общественные деятели, выступавшие с оппозиционными
взглядами, критиковавшие всевластие коммунистической партии (Б.Н. Ельцин и А.Д.
Сахаров).
5.Национальные
движения
Лидеры КПСС
всегда утверждали, что национальный вопрос в СССР решен раз и навсегда: не
существует угнетенных наций и нет ограничения в правах лиц какой-либо нации или
народа. Не говорилось только о том, что подобное единство достигалось жестокими
средствами: традиции и религии всех без исключения народов СССР объявлялись
«реакционными пережитками», «национализмом» и искоренялись безжалостно. Когда
власть государства ослабела, противоречия, загнанные вглубь после образования
СССР в 1922-ом году моментально вышли наружу. Важнейшей проблемой, с которой
теперь столкнулась новое советское руководство, стала националистическое
движение. В 86-ом году произошли волнения в Алма-Ате, где молодежь вышла на
улицы города под лозунгами, получившими название «националистических».
Демонстрантов разогнали, а в средствах массовой информации сообщили о
беспорядках, устроенных «хулиганствующими элементами». Тогда никто в
руководстве СССР не смог оценить глубину начинающегося кризиса. Затем
последовал конфликт в Нагорном Карабахе, Латвии, Литве, Эстонии, Молдавии, что,
в конечном счете, ускорило развал Советского Союза. В этих республиках началось
создание так называемых «народных фронтов», выступающих за выход республик из
состава СССР. Поскольку на огромном пространстве страны экономическая ситуации
продолжала ухудшаться, правительству Горбачева все труднее становилось
доказывать взбудораженным народам выгоды их жизни в составе СССР. К тому же
местная организованная преступность и бывшие партийные вожди, почувствовавшие,
что появилась возможность избавиться от контроля Москвы, поддерживали и
финансировали некоторые национальные движения.
6.Неудавшийся
НЭП
В 87-ом году
одной из самых популярных идей была идея возрождения НЭПа. Неудача политики
«ускорения» побудила руководство СССР прислушаться к подобным мнениям. Горбачев,
Рыжков и их главный консультант по вопросам экономики Л.И. Абалкин решили
попытаться объединить социализм и рынок. С 89-го года все государственные
предприятия перешли на хозрасчет и самофинансирование. Это означало, что
руководство фабрик, заводов, колхозов и совхозов отныне должно было само искать
сбыт для производимой продукции и само решать, как распорядиться полученной
прибылью. Но государство сохраняло за собой право размещать среди промышленных
и сельскохозяйственных предприятий так называемый «госзаказ», обязательный для
исполнения. Еще в 86-ом году в СССР стало разрешено создавать кооперативы
(частные предприятия) в сфере питания, бытового обслуживания, мастерские,
столовые, кафе, рестораны. Правда, налоги, которые должны были платить кооператоры,
достигали 65 % от получаемого дохода /7/. Капиталы «теневой экономики» сразу
ринулись в кооперативное движение. Появились первые советские миллионеры (Артем
Тарасов). Однако высокие налоги побуждали предпринимателей скрывать свои
доходы. Многие из них стали скупать у государственных предприятий товары, а
затем перепродавать по завышенной цене. Одновременно в страну хлынул поток
товаров из-за рубежа, конкурировать с которыми советская промышленность не
могла. В СССР сложилась необычная экономическая ситуация: в частных магазинах
можно было купить практически все, но по ценам, недоступным для большинства
населения. Прилавки государственной торговой сети пустели с каждым днем.
Продолжали расти очереди. Падали доходы государства. В 88-89 годах дефицит бюджета
достигал 100 миллиардов рублей. Советский Союз оказался не готовым к рынку/8/
Заключение
Рассмотрев
основные экономические и политические преобразования в эпоху перестройки, можно
преступить к рассмотрению её итогов и результатов, чего добивался Горбачев, и
что в реальности мы получили. К концу 1991 года в стране имелся гибрид
бюрократического и экономического рынка (преобладал первый), имелся почти
законченный (именно за счет принципиальной юридической неопределенности в
отношении формальных прав собственности) номенклатурный капитализма.
Господствовала идеальная для бюрократического капитализма форма -
лжегосударственная форма деятельности частного капитала. В политической сфере -
гибрид советской и президентской форм правления, республика посткоммунистическая
и преддемократическая.
Перед новой
независимой Россией стояли очень трудные и масштабные задачи. Первоочередной и
самой насущной была экономическая реформа, призванная вывести страну из кризиса
и обеспечить россиянам достойный уровень жизни. В экономике для этого виделся
единственный путь — переход к рыночным методам хозяйствования, пробуждение
предпринимательской инициативы частных собственников.
За годы
«перестройки» было сделано удивительно мало для реального реформирования
хозяйственного механизма. Принятые союзным руководством законы расширяли права
предприятий, разрешали мелкое частное и кооперативное предпринимательство, но
не затрагивали принципиальных основ командно-распределительной экономики.
Паралич центральной власти и, как следствие, ослабление государственного
контроля за народным хозяйством, прогрессировавший распад производственных
связей между предприятиями разных союзных республик, возросшее самовластье
директоров, недальновидная политика искусственного, за счет дополнительной денежной
эмиссий, роста доходов населения, как и другие популистские меры в экономике —
все это привело к нарастанию в течение 1990—1991 гг. экономического, кризиса в
стране. Разрушение старой экономической системы не сопровождалось появлением на
ее месте новой. Эту задачу предстояло решать уже новой России /9/. Предстояло
продолжить процесс формирования свободного демократического общества, успешно
начатый «перестройкой». В стране уже была реальная свобода слова, выросшая из
политики «гласности», складывалась многопартийная система, проводились выборы
на альтернативной (из нескольких кандидатов) основе, появилась формально
независимая пресса. Но сохранялось преимущественное положение одной партии —
КПСС, фактически сросшейся с государственным аппаратом. Советская форма
организации государственной власти не обеспечивала общепризнанного разделения
властей на законодательную, исполнительную и судебную ее ветви. Требовалось
реформировать государственно-политическую систему страны, что оказалось вполне
по силам новому российскому руководству.
К концу 1991 г.
экономика СССР оказалась в катастрофическом положении. Ускорялось падение
производства. Национальный доход по сравнению с 1990 г. уменьшился на 20%.
Дефицит государственного бюджета, т. е. превышение государственных расходов над
доходами, составлял, по разным оценкам, от 20% до 30% валового внутреннего
продукта (ВВП). Нарастание денежной массы в стране грозило потерей контроля
государства над финансовой системой и гиперинфляцией, т. е. инфляцией свыше 50%
в месяц, которая могла парализовать всю экономику /10/.
Ускоренный рост
зарплат и пособий, начавшийся с 1989 г., увеличил неудовлетворенный спрос, к
концу года большинство товаров исчезло из государственной торговли, но зато
втридорога продавалось в коммерческих магазинах и на «черном рынке». За период
с 1985 г. по 1991 г. розничные цены выросли почти в три раза, государственный
контроль за ценами не мог остановить инфляцию. Неожиданные перебои в снабжении
населения различными потребительскими товарами вызывали «кризисы» (табачный,
сахарный, водочный) и огромные очереди. Вводилось нормированное распределение
многих продуктов (по талонам). Люди опасались возможного голода /11/.
Серьезные
сомнения возникли у западных кредиторов в платежеспособности СССР. Суммарный
внешний долг Советского Союза к концу 1991 г. составлял более 100 млрд.
долларов, с учетом взаимных долгов чистая задолженность СССР в конвертируемой
валюте в реальном выражении оценивалась около 60 млрд. долларов. До 1989 г. на
обслуживание внешнего долга (погашение процентов и др.) уходило 25—30% от суммы
советского экспорта в конвертируемой валюте, но затем в связи с резким падением
экспорта нефти Советскому Союзу для приобретения недостающей валюты пришлось
продавать золотой запас. К концу 1991 г. СССР уже не мог выполнить свои
международные обязательства по обслуживанию внешнего долга. Экономическая
реформа становилась неизбежной и жизненно необходимой /12/.
Список
литературы
1. Материалы
апрельского Пленума ЦК КПСС. М., Политиздат, 1985.
2. Ф.
Бурлацкий. Записки современника.М.,1989.
3. О. Тоффлер.
Информатика и идеология. Пер.с англ. М., 1992.
4.
Постановление ЦК КПСС и Верховного Совета СССР «Об усилении борьбы с пьянством
и алкоголизмом», М., 1985.
5. Материалы
январского Пленума ЦК КПСС. М., Политиздат, 1987.
6. Материалы
XIX Всесоюзной конференции КПСС 28 июня – 1 июля 1988 года М. 1988 г
7. Закон СССР
«О кооперативах», М., 1986.
8. История
России и ее соседей. Аванта плюс,1999.
9. Егор Гайдар
«Государство и эволюция»,1998.
10.С. Рябикин
«Новейшая история России (1991-1997)»
11.Михаил
Геллер «Седьмой секретарь: 1985-1990»
12. Михаил
Геллер «Россия на распутье: 1990-1995»