О методологии лженауки
В.Б.Губин
По
широкой, с размытыми, нечеткими обочинами, дороге развития науки и знаний, по
многочисленным ее ответвлениям проходят огромные толпы людей. Кто-то занимается
непосредственно наукой, другие своим созидательным трудом подтверждают ее
выводы. Кто-то ею забавляется, играет в науку, кто-то толкает ее вбок. Часть
просто кормится, часть ожидает от нее помощи. Часть думает, что занимается ею,
часть рядовых масс понимает ее важность и поддерживает в обществе уважение к
ней и сознание ее необходимости, часть обвиняет ее в новых бедах человечества.
Какие-то группы заинтересованы в знании истины, а какие-то - лишь в некоторых,
в основном технических ее областях. Кто скрупулезно честен, а кто истину путает
с выгодой. Истина ведь и непроста, и имеет к интересам людей самое живое
отношение, так что на пути к ней возникают самые разнообразные препятствия, а
новые плодотворные идеи приходят довольно редко и часто встречают непонимание и
утверждаются с большим сопротивлением, а то и враждебностью. Сама трудность
постижения истины зачастую усугубляется социальными и историческими
обстоятельствами.
Поэтому
бывает, что то, что считают или выдают за знания, таковыми отнюдь не являются.
Самый известный, впечатляющий и важный пример ложной ветви на древе познания -
это, конечно, религия. На нем дружно сошлись все трудности познания: сложность
мира, ограниченность и заскорузлость ума, невысокое производственное развитие
человечества, слабое знание массами и даже профессиональными учеными научной
теории познания и способствование этому мощных сил, желающих ловить рыбку в
мутной воде, а также надежда масс получить в религии опору и защиту со стороны
как “высших сил”, так и единомышленников - от жизненных напастей, что у нас
сейчас стало одним из основных побуждений к суевериям: спрятать бы голову в
песок! Следование истине требует, помимо прочего, еще и известного упорства и
твердости, чего у многих нет. Суеверие имеет опору в безотчетных страхах и других
плохо контролируемых впечатлениях подсознания, с которыми трудно бороться.
Например, картина движущихся дхарм (нечто вроде элементов чувств), формирующих
субъекта согласно представлениям буддизма, может показаться чрезвычайно
естественной и притягательной для не слишком критического человека, так что ему
будет трудно спокойно пройти мимо этой соблазнительной пропасти и не впасть в
эту квазинаучную систему представлений. Сон разума порождает чудовищ.
И
в действительно научных областях познания бывают ложные ветви, иногда
отрубаемые или сами подсыхающие, а иногда и вновь расцветающие. Массовый их
расцвет и благосклонное внимание к ним происходят, когда научное, теоретическое
мышление оказывается невостребованным или вообще в загоне - как у нас в
последние годы. В настоящее время для лженаук - все благоприятные условия,
включая еще не исчезнувший в обществе с недавних времен интерес, уважение и
доверие к науке, в обличьи которой выступают ложные теории.
Но
все же обычно довольно ясно видны стандартные отличия этих прожектов или
попросту обмана от настоящей науки. Когда знакомишься с очередными трудами,
предложениями и мыслями новейших и в то же время обычно очень традиционных
ниспровергателей нормальной физики или экономической науки и открывателей
естественнонаучных и обществоведческих чудес, то вновь и вновь видишь
стандартные методологические просчеты и натяжки авторов (которых будем считать
чистосердечно заблуждающимися).
Во-первых,
они не страдают излишней самокритичностью, без которой нет достаточных побуждений
как можно полнее проверять свою теорию на согласованность со всем другим
знанием.
Во-вторых,
они обычно плохо ориентируются в критериях правильности теории, в частности и
особенно - как раз в той самой необходимости согласовывать все знания, которые
ведь говорят об одном и том же мире и, следовательно, не должны противоречить
друг другу.
В-третьих,
они зачастую плохо знают реальное состояние науки в области, где пытаются
высказать новые мысли (в действительности чаще уже неоднократно выдвигавшиеся и
давно отвергнутые), что, естественно, затрудняет для них самих критический
анализ, если бы они попытались его сделать. И заодно - не знают истории науки в
широком плане, а это важно в том отношении, что позволяет уже предварительно
знать, какое решение было бы желательным, какие нерешенные проблемы оно могло
бы закрыть или просто касалось и в других областях. Хотелось бы в качестве
примера специально отметить одну область, почти всеми признанную за очень
туманную - проблему с энтропией и необратимостью. В ней у подавляющего
большинства многочисленных авторов самые обрывочные представления, и
рекомендации по ее разрешению соответственно весьма разнообразны по форме, но
однообразны по сути: чаще всего предлагают решения, ошибочность которых
доказана еще сто лет назад. Это касается и весьма известных ученых.
В-четвертых,
многие авторы плохо понимают, что логики, логических построений - еще мало для
заключения, что такая-то теория удачно описывает реальный мир. Об этой
недостаточности формальной логики говорили все диалектики. А Эйнштейн писал
[1]: “Чисто логическое мышление само по себе не может дать никаких знаний о
мире фактов; все познание реального мира исходит из опыта и завершается им.
Полученные чисто логическим путем положения ничего не говорят о действительности.
Галилей стал отцом современной физики и вообще современного естествознания
именно потому, что понял эту истину и внушил ее научному миру.” Доказательство
адекватности миру теории о нем должно пропорционально включать как логику, так
и реальное сопоставление с действительными явлениями мира. А иногда бывает и
наоборот: совершенно формальную математическую теорему Пифагора намереваются
проверять по реальному миру, который математике вовсе не обязательно знать.
В-пятых,
и это близко к предыдущему, весьма широко распространено мнение, что все науки
своим идеалом в вопросе строгости и доказательств правильности должны иметь
математику: вот, мол, образец для подражания! Однако при этом не учитывается,
что математика - наука не естественная, не о природе, а о формальных
построениях (типа формальной логики) с достаточно произвольным модельным
материалом, и правильность математического утверждения проверяется не
сравнением с природным образцом, а проверкой правильности формального
построения, т.е. фактически по наличию точки в конце доказательства. В науках
же о природе и обществе приходится решать обратные задачи, не имеющие
однозначного решения, которые требуется проверять на адекватность бесконечно
сложной реальности, чего формально нельзя сделать - нужны неформальные шаги, -
чего в математике не требуется и невозможно делать.
И
вот с такими “математикоподобными” представлениями многочисленные советчики в
естествознании или в обществоведении выдергивают из бесконечно сложной
реальности, а то и откровенно приписывают ей как самые существенные отдельные
простенькие наборы свойств и с легкостью комбинируют из них выводы и
рекомендации, которые впору печатать в газетных рубриках “Полезные советы” или
“Нарочно не придумаешь”. Фейнман специально предостерегал [2]: “Математики
имеют дело только со структурой рассуждений, и им в сущности безразлично, о чем
они говорят. ? Другими словами, математик готовит абстрактные доказательства,
которыми вы можете воспользоваться, приписав реальному миру некоторый набор
аксиом. Физик же не должен забывать о значении своих фраз. Это очень важная
обязанность, которой склонны пренебрегать люди, пришедшие в физику из
математики. Физика - не математика, а математика - не физика. ? в физике вы
должны понимать связь слов с реальным миром.” Но таких благодетелей вроде
лучших математиков среди физиков развелось также особенно много среди
экономистов, начиная с 60-х годов и по сию пору. Не важно, с какой-то целью это
делается или чистосердечно - методологическая подоплека одна и та же.
Правильная
теория познания, а в общем это теория познания диалектического материализма,
требует исторического рассмотрения проблем. Никакой вопрос не может быть
рассмотрен совершенно изолированно от других и статически во времени. Познание
нельзя начинать с нуля, с установления принципов. Необходимо использовать
наработанные всем человечеством знания. Поэтому вызывают умиление встречающиеся
иногда предложения, скажем, сломать всю физику, которая сейчас, якобы,
находится в тупике, или, к примеру, политэкономию и построить что-нибудь
правильное и несомненно эффективное.
И
уж совершенно удивительны и показательны для “нового времени” публичные
выступления против этой самой научной теории познания, поддерживаемые
авторитетными учеными именно в самой образцовой и диалектичной естественной
науке - в физике. В последние годы довольно-таки нашумела книга А.С.Сонина
"“Физический идеализм”: История одной идеологической кампании." [3]
Это жалоба на то, как некоторые наши физики и методологи до середины 50-х годов
пытались, как они утверждали, с диалектических позиций критиковать
метафизические подходы к интерпретации физических теорий. Книга производит
странное впечатление.
Для
введения Сонин “изложил” “Материализм и эмпириокритицизм”. При этом (и нигде
дальше) он не упомянул ни об абсолютной истине как существующей реальности и
объекте познания, ни о ее приблизительном, конечном отражении в теориях, ни о
наличии в них объективного содержания, ни о неисчерпаемости объектов и
познания, ни о критерии общественно-исторической практики (замечу - важного
момента, не вполне понимаемого прагматиками, позитивистами и формалистами; этот
момент важен не только в физике, но и в других науках, в частности - в
доказательствах человеческого происхождения религии), ни о несводимости высших
форм движения к низшим.
Он
вообще нигде не сказал о том, что такое диалектический материализм, ни даже о
том, что означает “диалектический”. А ведь все-таки для разбора споров
диалектиков с метафизиками надо было бы хотя бы поставить задачу. Соответственно
и дальше Сонин не привел никаких претензий диалектики, которые могли быть
действительно высказаны по отношению к ряду представлений и подходов
определенных физиков и групп. Он также не отличает и не отделяет претензий
диамата от претензий людей, которые якобы выступали с позиций диамата. А это
вещи не обязательно равноценные, что немаловажно при оценке самой теории. Ведь
мало ли кто неправильно выступает с позиций науки, что ж - из-за этого науку
выбрасывать? Кроме того, в книге никак не рассматриваются споры о понимании
квантовой механики, нет и изложения каких-либо ее интерпретаций, в том числе и
копенгагенской.
Другими
словами, оказывается, что в этой весьма полемической и безапелляционной по
форме книге отсутствует какой-либо научный предмет для обсуждения. Не видя ее
воочию, нельзя было бы поверить, что такая может быть написана и тем более
опубликована научным издательством! И это поразительно некомпетентное и
антинаучное сочинение сопровождается указанием: “Издание осуществлено при
финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований согласно
проекту 94-06(философия. - В.Г.)-19791... Рецензенты: академик РАН
В.Л.Гинзбург, профессор Д.Н.Зубарев, член-корреспондент РАН С.М.Рытов.”
А
ведь поговорить было о чем. Например о том, почему в “Теории поля” [4], и не
только в ней, Ландау и Лифшиц настаивали на точечности элементарных частиц,
тогда как японец Саката, во второй половине 50-х создавший свою модель
составных “элементарных” частиц, заявил, как будто издеваясь: “Нужно помнить,
что, по-видимому, нейтрино так же неисчерпаем, как и атом.” [5] По поводу
похожего казуса в прошлом Ж.Ульмо сказал “Нет ничего более неверного, чем
полагать, что можно заниматься наукой, оставляя в стороне вопросы философии,
эпистемологии и методологии. Так отстают на целое поколение; мы видели и сейчас
видим подобные весьма поучительные примеры.” [6]
Да
и в “Статистической физике” [7] тех же авторов отвергается решение проблемы
необратимости Смолуховским [8] в начале 20-го века как эффекта, лишь
возникающего при наблюдении, а не самостоятельно существующего в природе как
закон самой природы. Еще раньше такое же решение высказал Пуанкаре [9], и оно в
1910-е годы стало общепризнанным. Но Ландау и Лифшиц посчитали недопустимым
вклад наблюдателя в возникновение второго закона термодинамики - конечно, явно
защищая материализм от субъективизма! - но впадая при этом в грех объективизма.
Хорошо еще, что они признали, что не знают, как согласовать в этом пункте
термодинамику и механику. Известно, что при объективизме этого сделать нельзя.
В
обоих этих случаях основанием для ошибки в выборе пути было пренебрежение
самыми основными диалектическими положениями и ограничение рамками упрощенного,
метафизического материализма. Так что пафос книги Сонина совершенно
неоснователен. И В.Л.Гинзбургу при уважительном отмежевании от религии не
следовало бы так уж решительно презирать надоедавших ему в прошлом в физике
“профессоров-марксистов” [10]. Может быть, в чем-то они и были неправы, но не в
том, что “презрение к диалектике не остается безнаказанным.” [11] Отбрасывать
диалектику - значит отбрасывать развитую науку и пробавляться упрощенной.
Можно
было бы привести множество разнообразных любопытных и поучительных примеров
нынешнего разгула околонаучных теорий, начиная с кредеровского объяснения в
школьном учебнике причины первой мировой войны выстрелами Гаврилы Принципа и
глупостью трех главных императоров и, через цивилизационный подход к
рассмотрению истории человечества в тех же учебниках - но, конечно, с
молчаливым обращением в решающих пунктах к первичности производства, - вплоть
до “метода” полного плюрализма в выяснении причин событий и даже вообще до
отказа от поиска истины, то есть до финиша науки. Но обратимся к одному
относительно новому и весьма наукообразно и прогрессивно выглядящему подходу -
к представлению о том, что информация есть вещь самостоятельная и заполняет
собой космос. Это также пример недиалектической абсолютизации относительно
самостоятельной в своем месте сущности. Специфика этого представления в том,
что оно возникло и процветает на базе весьма современных отраслей науки и
техники типа кибернетики и связи - однако имеющих отношение в основном к
модельным объектам и в результате не связанных тесно с общей наукой о познании.
И как продукт неконтролируемого вживания в мир узкоспециализированных объектов
и образов их идеальная среда (“материя”) начинает представляться, переводится в
разряд реальной, первичной и всеобщей.
Вот
и “Философские науки” напечатали статью В.Г.Ажажи и Г.С.Белимова “К вопросу об
информационной первооснове микро- и макромиров Вселенной”. [12] Как мне
показалось, название рубрики для этой статьи - “Философия непознанного” -
выдает с головой метания редакции в поисках названия темы, в приличности и
научности которой она не уверена. И оно удачно понимается и как “философия
неизвестно чего”, и как “философия непосвященных”, что и сквозит во всех
пунктах статьи.
Типична
для таких трудов попытка опереться на авторитеты. Слова Я.Б.Зельдовича о “драме
идей в познании Природы” выданы как свидетельство тупика “материалистической
науки”. Затем перечисляется набор “аномальных явлений” и предлагается панацея:
“к основным структурным элементам мироздания - энергии, массе и движению -
следует добавить равноценную субстанцию - ИНФОРМАЦИЮ”. В следующем абзаце принимается,
что “информационное поле при этом вездесуще.” Все просто. А затем “информация
объявляется ... ПЕРВООСНОВОЙ Вселенной, поскольку в основе всего сущего лежат,
прежде всего, информационные процессы.” Вот так походя отбрасываются все
достижения цивилизации, обосновавшие нормальную науку.
Дальше
- больше. Всякая необоснованная аналогия должна быть использована, вместе
пойман - вместе и повешен! Авторы возрождают “на современном уровне” мир
платоновских идей. Не важно, что линия Демокрита исторически победила
формообразующие идеи Платона не по случайной глупости, а всем развитием науки и
производства. Да и больно уж легко авторы отождествляют платоновские идеи с
информацией, которую мы по сути понимаем как сообщение. Как это сообщения, и
кого к кому, формируют, а то и создают материальный мир? Кроме того,
оказывается, что и библия может помочь науке: “"В начале было
слово..." - говорится в ней, и лишь сейчас мы можем расшифровать подлинный
и сокровенный смысл этой фразы: "В начале была ИНФОРМАЦИЯ - основа
мироздания".” Начали вроде бы с предположения об информационной
первооснове Вселенной, а теперь уже опираемся на него как на несомненный факт.
Можно было и продолжить, например, так: “...и слово было - бог, то есть
информация.” В общем, бог - это информация, информационные технологии - это
божественные технологии, СМИ - это средства массового обожествления.
В
статье Ажажи и Белимова есть еще много интересного, в каждом абзаце, например,
о надежде получить информационный код “Вселенной в целом”, о влиянии молитвы на
гены. Богатства статьи необозримы. Обратимся к причинам этого прожектерства.
Непосредственной
причиной его является обычное научное невежество. Практически только физиков
учат методологии познания. Ни математики, ни кибернетики, ни компьютерщики,
приложившие в основном руку к распространению вздорной идеи о летающей в
космосе информации, не обучены методологии исследования реальности. Познание
реальность - не их тематика. Поэтому они так неумелы и неосторожны.
С
другой стороны, есть и общетеоретические трудности, чему свидетельство -
разнообразие определений и пониманий информации. Многие пытаются использовать
информацию фактически в качестве второго термина для физического
взаимодействия, которое только и есть в мире без субъекта, то есть просто
удваивают понятие. Получается, что камни сами не могут катиться под гору, а их
должна побуждать к этому информация.
Но
статья Ажажи и Белимова в дополнение к перечисленным и проиллюстрированным выше
ошибкам в познании, все же более или менее научным, вызванным лишь конкретно
неполным знанием или временным отставанием в методологии от передового уровня,
добавляет еще и почти вненаучные, напоминающие рассказы приснопамятной Феклуши
из “Грозы” о салтанах Махнуте турецком и Махнуте персидском и людях с песьими
головами.
В
отличие от гениальных догадок, которые изредка встречались в истории науки,
многочисленные выдумки и предположения цитируемых Ажажей и Белимовым авторов,
включая академиков пресловутой Международной академии информатизации, а также
их собственные рассуждения абсолютно легковесны и никчемны. Все они сводятся к
необоснованным предположениям, противоречащим нормальным знаниям, или к
фантазиям в духе “а почему бы нет?” По простоте своей они похожи на обычные
предложения провинциальных прожектеров типа того, что в элементарных частицах
что-то крутится. Например: “Гипотеза об информационной первооснове ...
разумеется, нуждается в подтверждении и теоретическом обосновании... Здесь,
по-видимому, действуют иные, пока не изученные законы - законы информации.
Видимо, необходимо наличие какого-то...”
В
паре мест, где говорится, что кто-то что-то доказал относительно первичности
информации, демонстрируется только непонимание того, что такое доказать в науке
реализацию того или иного механизма явления или процесса. Ведь для этого
требуется не только его предположить, но и конкретно и подробно показать и
проанализировать его действие, а кроме того - еще и доказательно отвергнуть все
другие возможные объяснения (механизмы), особенно самые простые, обычные и естественные.
Это общее и первичное требование науки, иначе можно напридумывать объяснений с
три короба. Но ни о чем подобном наши авторы как будто и не слышали.
И
что за знатоки умудрились написать: “информация может передаваться за счет
частотного, волнового, резонансного, вибрационного колебаний”? Что они могли
подразумевать под частотными колебаниями? Что-то я о таких не слышал. Знают ли
они, что “вибрационный” и означает “колебательный”? Вот новость: колебательное
колебание! 1) Если уж и в этом не уметь выразиться по-человечески, то доверять
им пропагандировать что-либо научное - это только его дискредитировать. Что они
и делают изо всей мочи и с большим успехом с идеей информации как основе мира.
Спасибо им за это. _________________________________________ 1) Р.Фейнман с
сарказмом вспоминал (“Какое тебе дело до того, что думают другие”. - Ижевск:
“Регулярная и хаотическая динамика”, 2001, с. 27-28), как он, украсив свое
школьное сочинение глубокомысленным словосочетанием “неламинарное, турбулентное
и вихревое движение”, добился первого места и по английскому языку, неожиданно
для всех обставив признанных фаворитов. “Я знал, что неламинарное, турбулентное
и вихревое движение - это одно и то же, но когда упоминаешь о нем тремя разными
способами, это лучше звучит!” Но ведь он не сказал бессмыслицы, как наши
авторы! _________________________________________
Кстати,
зная Ажажу как одного из наших ведущих уфологов, я после прочтения статьи об
информационной первооснове Вселенной стал с гораздо большим скептицизмом
ожидать скорого контакта с инопланетянами: похоже, шум вокруг НЛО сильно
преувеличен увлекающимися людьми. У них есть вера в силу науки без понимания,
что такое наука.
Возвращаясь
к общей проблеме, подчеркну принципиальное ухудшение дела с преподаванием научной
методологии. Какие семена сейчас сеются? Чуть ли не сплошь сорняки. Вместо
теории познания, требующей всесторонней проверки, согласования новой теории со
всем остальным знанием, исторического рассмотрения развития науки - в
“плюралистических” курсах культурологии проводится отказ от намерения искать
истину и ставятся в качестве объектов серьезного изучения эзотерика В.Шмакова и
“Роза мира” Д.Андреева. Основания такой смены курса - чисто политические, и
научное сообщество должно требовать возврата преподавания научной теории
познания.
Список литературы
[1]
Эйнштейн А. О методе теоретической физики / В сб. Эйнштейн А. Физика и
реальность. - М.: Наука. 1965. С. 61-66.
[2]
Фейнман Р. Характер физических законов. - М.: Мир. 1968. С. 55-56.
[3]
Сонин А.С. “Физический идеализм”: История одной идеологической кампании. - М.:
Изд. фирма “Физико-математическая литература" РАН. 1994.
[4]
Ландау Л.Д., Лифшиц Е.М. Теория поля. - М.: Физматгиз. 1962.
[5]
Саката С. Новые представления об элементарных частицах / Вопросы философии.
1962. № 6. С. 129-140.
[6]
Ульмо Ж. Дискуссия “От многообразия к единству” / Эйнштейновский сборник,
1969-1970. - М.: Наука. 1970. С. 242.
[7]
Ландау Л.Д., Лифшиц Е.М. Статистическая физика. - М.: Наука. 1976.
[8]
Смолуховский М. Доступные наблюдению молекулярные явления, противоречащие
обычной термодинамике // Эйнштейн А., Смолуховский М. Брауновское движение. -
Л.: ОНТИ. 1936. С. 197; Молекулярно-кинетические исследования по вопросу об
обращении термодинамически необратимых процессов и о возврате аномальных
состояний // Там же. С. 303.
[9]
Пуанкаре А. Ценность науки / О науке. - М.: Наука. 1983. С. 238-239.
Список литературы
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://gubin.narod.ru