Христианская вера и научное знание: конец
противостояния
Быстров М.В.
1.
Сосуществование религии и науки, как двух способов мировосприятия, на
протяжении веков колебалось от антагонизма до попыток примирения. И сегодня как
раз наблюдается такое движение к взаимопониманию. Чего же можно ожидать от
происходящего сближения и к чему оно приведёт? До сих пор все компромиссы и те
или иные «уступки» со стороны богословия и науки сводились к признанию, так
сказать, частичной правоты противоположной стороны. Но можно ли пойти дальше и
выработать некий общий язык, пригодный для описания «видимого» и «невидимого»?
В
«Философском начале цельного знания» наш выдающийся философ В.Соловьёв писал,
что «истина не заключается ни в логической форме знания, ни в эмпирическом его
содержании…а должна согласовываться с другими сферами бытия, а именно –
соответствовать воле блага и чувству красоты». Другими словами, требуется общее
и гармоничное видение вещей. По мнению В.Соловьёва, из трёх составляющих знания
– науки, философии и теологии – именно последней принадлежит решающее слово в
обретении первых двух, «как отдельно выделившихся её сторон».
Однако
мост наводят всё же с двух сторон, тщательно исследовав и тот, и другой берег.
Представляется, что именно философия призвана выполнить объединяющую миссию –
если только она окажется на высоте и осмыслит всё самое ценное с обеих сторон.
Занимая между ними исторически «буферное положение», она, казалось бы, и
способна сыграть роль третейского судьи, или «путеводителя» на тенистом пути
познания. Что же касается самого Бытия, то приоритет здесь, наверное,
принадлежит всё же трансцендентному началу. Впрочем, само выделение гносеологии
и онтологии выглядит иногда достаточно условным…
Возвращаясь
снова к общему языку, нельзя не отметить принципиального различия двух сфер.
Специфическим инструментом науки служит математика, которая полностью
отсутствует в теологии. Существует даже мнение, что наука в той мере является
таковой, насколько она опирается на «мать всех наук». А нельзя ли как-то
привлечь математику и в философию – в качестве дополнительного средства – чтобы
хотя бы немного расширить её выразительные возможности?
Действительно,
мы видим две крайности, которые хотелось бы сгладить, чтобы открыть возможность
для диалога. Создаётся иногда впечатление, что наука, и особенно физика,
чрезмерно увлечена и даже сплошь и рядом
гипостазирует математику, которую некоторые богословствующие критики называют
«цементным раствором», скрепляющим Вавилонскую башню науки. Мы знаем, что в
Библии эта одиозная башня не отличалась архитектурным изяществом. А между тем,
как известно, вся гармоничная и радующая глаз архитектура тоже основана на
числе и геометрии. Следовательно, есть некая приемлемая золотая середина,
устраивающая всех.
Так
мы приходим к уравновешенной точке зрения – к той мере, в буквальном и
переносном смысле, которая бы апеллировала к эстетической стороне. Красота не
только понятна всем, но, согласно В.Соловьёву и П.Флоренскому, да и многим
древним философам, входит в понятие истины. Таким образом, красота несёт
объективный объединяющий мотив, поскольку любой человек с неповреждённым умом
способен к широкому эмоциональному восприятию мира, богатого красками, звуками
и чудесными ароматами. Это касается и верующего, и неверующего. А ведь только
всестороннее и гармоничное восприятие мироустройства и приводит к его
адекватному отражению и осознанию.
2.Решающий
прорыв происходит по логической цепочке
красота – целостность – золотая пропорция (ЗП). Каждое понятие в этом ряду
разъясняет предыдущее, что в конечном итоге даёт завершённое и целостное
представление. Но в отличие от принятых картин мира здесь появляется и нечто
совершенно новое – живое организующее начало в виде «чистого» движения, или
духа. Это настолько важный момент, что стоит остановиться на нём подробнее.
Безраздельно
господствующее в природе второе начало термодинамики неукоснительно подвигает
мир в сторону сглаживания и стирания всяких различий – в направлении
равномерного и наиболее вероятного распределения материи. В конечном счёте всё
должно прийти к некому однородному и лишенному какой-либо структуры состоянию.
Но если распад материальных вещей заканчивается безликостью, то встречный
процесс, казалось бы, наоборот, должен исходить из чего-то непрерывного и,
конечно, безэнтропийного. А таковой основой является только наша мысль, с
которой всегда начинается творчество и возникает всё рукотворное.
Так
мы приходим к непрерывному континууму, могущему быть местопребыванием исходной
вселенской мысли. Видимо, потому-то загадочный континуум и был на протяжении
веков объектом острых дискуссий в философии,
математике и физике. В материальных аналогах континуума – жидких и
воздушных средах – обязательно присутствуют вихри, балансирующие, так сказать,
на грани движения самой среды и, в некотором роде, самостоятельных образований,
уже выделившихся из неё. Кроме того, в лице вихрей с незапамятных времён видели
образ первоначала мира (Эмпедокл, Анаксагор, Декарт и другие).
Абстрагируя вихри и непрерывность от физических свойств,
мы получаем пустоту, но не абсолютно пустую, а связанную «чистым» идеальным
движением духа или мысли. И если именно к такой «онтологической» пустоте
отнести едкий вопрос Лейбница и Аристотеля «почему существует нечто, а не
ничто?», то ответ будет таким: в противном случае не было бы и всего
остального. Да и подобные вопросы уже некому было бы задавать…
Окончательная
ясность достигается при отождествлении
абстрактных вихрей с логарифмической спиралью, радиусы которой задаются
бесконечным рядом золотой пропорции, описывающим, в свою очередь,
трансцендентную целостность во всех масштабах Бытия. Более того, у данного ряда
ЗП выявляется важнейшее свойство мысли – направленность, соответствующая движению
от «большего» целого к «меньшему». Но ведь и водоворот собирает в единую горсть
всё то, что ранее плавало порознь…
Итак, сведение во взаимодополняющей гармонии
целого комплекса разрозненных философских, математических и физических
представлений, которые поотдельности как-то повисали в воздухе, естественным
образом подводит к невидимому духовному началу – «чистому» движению,
наделённому смыслом и изоморфному по своей «золотой» организации самой природе.
Вот поэтому оно и удерживает её от распада и деградации, диктуемых
термодинамикой.
В
рамках изложенного разъясняются, например, такие фундаментальные вопросы,
остающиеся в тени науки, как природа
тяготения и происхождение элементарных частиц материи. И то, и другое
порождается духом: в первом случае проявляется его объединяющая сила, а во
втором – различное по топологии замкнутое движение образует первые «кирпичики»
мироздания. Эта связь движения (или
энергии) с материей и выражается, собственно, знаменитой формулой Эйнштейна.
Наконец удаётся понять и великую консолидирующую силу любви – как неугасимое
стремление к целостности двух сторон, побуждаемое духом объединения «в золоте».
Список литературы
Быстров
М.В. «Объединяющее духовное начало: первое рукопожатие между верой и наукой» Межд. Симп. «Человек и
христианское мировоззрение» вып.6, с.298-301. Симферополь-2001.
Быстров
М.В. «Любовь как основа мироздания». Труды Межд. Симп. Вып.9 2004 .В печати
Быстров
М.В. «Метафизика восприятия и мышления». ж.МОСТ № 46 с.40-43, 2001
Быстров
М.В. «Философия четвёртого измерения». Симферополь. Вып.8 с.248-252.2003 и
другие работы по данной тематике