Праздник
и насилие
Казимеж Жигульский
Изучая содержание старинных мифов, лежащих в основе древних
и продолжительное время отмечаемых праздников, мы очень часто встречаемся с рассказами
о насилии, злодеянии, жестокости, ужасной смерти. В египетских мифах о смерти и
воскресении Осириса, в рассказах о смерти вавилонского Таммуза или древнефиникийского
Адониса мы находим подробности совершенных злодеяний, насилий, жестокостей, изуверств,
страстей и страданий бога; напоминание о них, восстановление их в памяти и разыгрывание
всегда являлось частью праздничного обряда. Нечто подобное наблюдается и в христианских
праздниках. Важнейший и древнейший из них — Пасха — в значительной мере посвящен
именно напоминанию верующим о страданиях Христа, описанных в евангелиях. Страстные
зрелища, многие столетия входившие в программу праздников, как правило, демонстрировали,
порой в необычайно реалистической манере, именно эти фрагменты из жизнеописаний
Иисуса Христа.
С праздниками с самого начала связывались насильственные
события, которые нарушали установленный мировой порядок и которые во время праздника
должны быть искуплены, возмещены и оправданы. В празднике охотников — это убийство
животного, за которое следует просить прощения у сверхъестественных сил, чтобы удалась
следующая охота; в земледельческих культах — это смерть, причиненная божеству, которое
должно возродиться, чтобы возродилась природа; в других случаях — это миф о падении,
преступлении, грехе людей, требующий жертвы, насилия, смерти, чтобы совершенное
было искуплено, вина была прощена, грех снят, наказание отменено.
Отсюда чрезвычайно распространенная во всем мире и тысячелетия
продолжавшаяся практика кровавых жертвоприношений, ритуального убийства людей и
животных во время праздничных обрядов. Ритуальное убийство людей во время праздника,
нередко совершаемое весьма жестоким способом, считалось особенно эффективной формой
жертвы, угодной сверхъестественным силам, постоянно, как свидетельствуют об этом
мифы, алчущим крови. С такими взглядами мы встречаемся в религиях всех народов.
Некогда они накладывали кровавое клеймо на весь культ, и каждый праздник означал
ритуальное убийство множества людей, для захвата которых необходимо было вести постоянные
войны. Именно так осуществлялось жертвоприношение в Мексике и Центральной Америке
в доколумбову эпоху. Вот что пишет по этому поводу один из специалистов:
"Согласно представлениям ацтекских и других науанских
жрецов, богам, помогающим своему народу, следует приносить жертвы; ведь боги, как
и вся природа, которая должна возрождаться, чтобы жить, должны возрождаться с помощью
наивысшего дара — крови человеческих жертв.
Испанские завоеватели и их хроникеры с величайшим возмущением
высказывались о жестокости ацтеков. Однако следует подчеркнуть, что воины ацтеков
не убивали своих противников в бою, а старались схватить их живыми и доставить в
столицу, чтобы там принести в жертву богу Уицилопочтли. Следовательно, враги ацтеков
умирали не на поле битвы, а на жертвенном алтаре в храме бога войны" 1.
Таким способом в рамках различных культов убивали как рабов
и пленных, так и свободных людей, сограждан, женщин и девушек, стариков и юношей;
некоторые верования рекомендовали в качестве кровавой жертвы первородных детей.
Следы этой практики мы находим в старинных текстах, рисунках, скульптурах, археологических
находках, например в Священном писании, где
пророк Иеремия укоряет свой народ за то, что тот почитает чуждого бога Молоха и
жертвует ему своих детей [Иерем., 32, 35]. Но даже в Афинах, где варварским обычаям
старались противопоставить собственные, греческие обычаи, в общем значительно более
мягкие, с некоторыми праздниками были связаны, в особенности поначалу, человеческие
жертвы. Во время праздника Аполлона, отмечаемого в конце мая — начале июня под названием
Таргелион" и являющегося главным праздником этого бога, наблюдались подобные
действия. Таргелион, вначале земледельческий праздник, который отмечался в период
дозревания злаков на полях, со временем стал праздником очищения и покаяния. По
обычаю, за грехи жителей приносились в жертву двое людей: один человек — за грехи
всех женщин, второй — за грехи всех мужчин. На казнь одного из них приводили в ошейнике
из белых фиг, второго — в ошейнике из черных фиг, обоих бичевали, а затем добивали
камнями или сбрасывали со скалы. Для этих жертв обычно выбирались преступники, в
особенности воры, похитившие что-либо из храмов, святотатцы, но также и старики,
которые были особенно безобразны.
Легко заметить, что идею очищения греки воспринимали как
символически, так и буквально: грехи снимались со всех граждан и одновременно устранялись
те, кто вызывал отвращение — моральное или физическое. Есть основания предполагать,
что с течением времени это ритуальное убийство совершалось уже только символически,
но во время бедствий, голода или эпидемий совершались настоящие убийства с тем,
чтобы таким способом отвратить гнев бога 2.
Жертвоприношение людей для умилостивления богов, управляющих
стихиями, например духа реки, хорошо известно из истории Китая: в некоторых провинциях
ежегодно во время праздника в реке топили молодую красивую девушку. С человеческими
жертвами связан также отмечаемый еще до недавнего времени, в особенности в южных
районах Китая, большой веселый праздник
— "лодки драконов". Он приходится на пятый день лунного месяца традиционного
китайского календаря, его кульминацией являются гонки специальных лодок в форме
раскрашенных драконов. Тысячи празднующих людей наблюдают эти гонки, размахивают
флагами, бьют в гонги. Команды красно-золотых лодок (красное в китайской символике
— это цвет цифры пять, мужской цифры, символа зноя, лета и огня), составленные из
представителей разных деревень или состязающихся между собой профессиональных групп,
с большим азартом участвуют в этих гонках. Всего лишь сотню лет назад лодки-драконы
были довольно больших размеров, так как их команды насчитывали до пятидесяти человек,
ими командовали капитаны, одетые в особые праздничные костюмы. Китайское правительство
много раз пыталось ликвидировать данный праздник и издавало соответствующие распоряжения,
однако большого успеха эти попытки не принесли. Причина такой борьбы центральных
властей с провинциальным праздником состояла именно в том, что он в течение длительного
времени был связан с человеческими жертвами. Капитаны лодок иногда убивали невинную
жертву и ее голову помещали на носу лодки; однако чаще жертвоприношение носило характер
несчастного случая. Состязания организовывали таким образом, что по крайней мере
одна из лодок должна была перевернуться, а ее команда—утонуть: обычай запрещал в
этом случае спасать тонущих 3. Дух реки как бы сам выбирал себе ежегодную жертву.
Во многих праздничных обрядах мы находим символический
образ насилия, жестокости и убийства, совершаемого над имитацией жертвы, которую
обычно представляет кукла: ее публично и коллективно избивают, рвут, раздирают,
топят или жгут. Жертвоприношение животных, которое, понятно, удерживалось в обычаях
дольше, чем жертвоприношение людей, также со временем исчезает из праздничных обрядов
и заменяется другими видами пожертвований либо принимает чисто символическую форму.
Хотя сказанное здесь главным образом относитcя к религиозным
праздникам, было бы ошибкой пола- гать, будто элемент насилия, подавления и даже
жестокости совершенно отсутствует в других видах праздника. Прежде всего память
о событии, отмеченном применением насилия, часто лежит в основе возникновения праздника,
связанного с исторической организацией людей, образованием народа или государства,
города или общественного класса. Праздники годовщин — это, собственно, форма увековечения
и почитания таких событий, как разгром врага, освобождение осажденного города, взятие
Бастилии революционным народом, нападение партизан на казармы или свержение власти
ненавистного диктатора. В плане таких праздников зрелищные или символические изображения
сцен насилия иногда играют существенную роль, об этом всегда напоминается в шествиях,
речах, праздничном художественном оформлении и праздничной литературе. Очевидно
также, что такие праздники, сплачивая группу, в сознании которой они связаны с национальной,
политической, государственной или классовой ценностью, вместе с тем отделяют ее
от другой группы — старых противников, врагов народа, государства или класса, которые
такую годовщину не только не считают праздником, но и вообще хотели бы о ней навсегда
забыть, ибо для них она связана не с радостью, а с тяжким напоминанием о пережитом
насилии или начале их исторического поражения.
Возвращаясь к теме о кровавых праздничных жертвоприношениях,
следует напомнить, что религиозные праздники были также поводом к самоистязанию
с целью покаяния. Охваченные фанатизмом верующие причиняли себе физические страдания
и раны, часто жестокие, а в крайних случаях — даже смерть. Этнографические исследования
и исторические источники изобилуют подобными примерами. У примитивных племен во
время праздников был принят обряд инициации юношей; их введение в круг зрелых мужчин
обычно сопровождалось испытанием выносливости, умения стойко переносить боль. Для
этого их публично подвергали жестоким мучениям. Но даже в так называемых мировых религиях, для которых свойственна
сублимированная религиозная мысль философского характера, абстрактная теология,
элементы самоистязания во время массовых праздников удерживались в течение веков,
а кое-где сохранились и сегодня. Приведем два примера таких праздников.
Приверженцы одного из главных течений ислама устраивают
траурные церемонии в честь Хусейна, сына халифа Али ибн Абу Талиба, двоюродного
брата и зятя пророка Мухаммеда, убитого своими врагами в мечети в 661 г. Из-за возгласов,
издаваемых верующими во время церемонии, праздник получил название "Шахсей-Вахсей",
искаженное от персидского восклицания "Шах Хусейн, вах, Хусейн", что означает
"Царь Хусейн, ах, Хусейн". Праздник отмечается в первые десять дней первого
месяца мусульманского лунного календаря и является праздником покаяния. Он был учрежден
в память исторической битвы при Кербеле в 680 г., где в сражении против династии
Омейядов погиб Хусейн. Во время этого праздника разыгрывается мистерия, отражающая
некоторые эпизоды битвы и события из истории рода Али, а также совершается процессия,
символизирующая погребение Хусейна и второго сына Али, Хасана. О последнем история
сообщает следующее: после убийства Али он был провозглашен своими сторонниками халифом
в Иране, затем публично отрекся от этого титула в пользу Муавия, властителя Сирии,
основателя династии Омейядов, за что получил огромную сумму денег; кроме того, он
был известен своими многочисленными разводами — женился и разводился свыше ста раз.
Во время процессии ее участники бичуют себя цепями, причиняют
себе раны саблями и кинжалами. Такая процессия производит на присутствующих сильное
эмоциональное впечатление, возбуждает религиозный фанатизм. До Великой Октябрьской
социалистической революции в России с согласия царских властей его проводили на
Кавказе, а также в других местах. В 1929 г. правительства Грузинской, Азербайджанской
и Туркменской Советских Социалистических Республик издали специальные постановления,
запрещающие проведение праздника "Шахсей-Вахсей".
Еще более одиозная форма празднования известна из истории
Индии и ее религиозных культов. В городе Пури провинции Ассам находится храм Вишну-Кришны
— одного из главных богов пантеона индуизма. Храм называется Джаганнатха (что на
санскрите означает "владыка мира" и есть одно из многочисленных имен Вишну).
В этом храме отмечался праздник "процессия телеги", на который стекались
массы паломников. Главный элемент праздника—торжественное перевезение статуи Джаганнатха
на огромной телеге, имеющей шестнадцать колес, в процессии верующих из одного храма
в другой на расстояние около двух километров. Телегу тащили тысячи верующих паломников,
находившихся в состоянии необычайного религиозного возбуждения. Существует легенда,
распространяемая почитателями бога Вишну, о том, что человек, увидевший данный праздник,
обретет счастливое возрождение в новой жизни. На протяжении столетий фанатики -индуисты
для ускорения этого возрождения бросались во время процессии под колеса телеги и
гибли, раздавленные ее чудовищной тяжестью на глазах толпы. Так продолжалось до
тех пор, пока колониальные британские власти в XIX в. не запретили эти процессии.
Таким образом, религиозный праздник веками оставался ареной
публично проявляемой жестокости, насилия, изуверства, самоистязания и смерти, вызывая
тем самым сильные фанатические переживания, доходившие подчас до состояния массового
безумия (так он выглядел в глазах посторонних наблюдателей или светски настроенных
людей).
Но насилие также было связано — и кое-где сохраняет эту
связь и сейчас — с отношением к чужому празднику, к празднику враждебной группы.
Можно даже считать социологической закономерностью тот часто повторяющийся факт,
что преследуемая группа подвергается особым гонениям именно во время ее праздника.
Всюду, где имеют место столь многочисленные в истории религиозные, национальные
или политические преследования, они проявлялись и проявляются с особенной силой
именно в праздничные дни. В такие дни обостряются также межгрупповые конфликты,
в особенности на территориях, где сосуществуют общности, отмечающие различные праздники,
то есть имеющие различные ценности, различные обряды и обычаи.
Список литературы
1 Slivwa
S. Religie
rodzime Ameryki.
- W: Zarys
dziejow religii, s. 281.
2 См.: Mommsen T. Heortologie. Antiquarische
Untersuchungen uber die stadtische Feste der Athener. Leipzig, 1864.
3 См.: Eberhard
W. Chinese
Festivals. N.Y., 1952.
Для подготовки данной работы были использованы материалы
с сайта http://ec-dejavu.ru/