Новый этап в политике США
Приход к власти
администрации Рейгана, означал новый этап в политике США. Уже во второй
половине пребывания у власти администрации Картера, в настроениях правящей
элиты США появились тенденции к национализму и силовым решениям. Но то что
произошло с первого дня пребывания администрации Рейгана в белом Доме,
бросалось в глаза даже на таком фоне.
Конечно же, тон заявлений
Рейгана и его администрации задавали так называемые “ястребы”. Еще будучи
кандидатом в президенты, Рейган встречался с группой своих внешнеполитических
советников. Это была его встреча с членами “Комитета по существующей опасности”
во главе с Ю. Ростоу и П. Нитце. В нем участвовали такие видные лица, как Р.
Ален (личный секретарь Рейгана), Ф. Икле, У. Вэн Клив. Существо их советов
сводилось к одной линии: “США должны проводить широкую программу перевооружения
и продолжить усилия по восстановлению политики сдерживания в отношении
Советского Союза”.
Заявление Р. Рейгана
по случаю его вступления в должность президента страны, как в зародыше, несет в
себе основные черты проводящейся его кабинетом внешней и внутренней политики.
Здесь был призыв к обновлению мощи США и угроза в адрес потенциальных
противников, предупреждение что США не “капитулируют” ради мира, и, наконец,
что США будут поддерживать достаточную силу, чтобы одержать вверх в случае
необходимости. Через два дня, новый министр обороны США К. Уэйбенргер объявил,
что его главной миссией будет перевооружение Америки. После победы
республиканцев, взгляды “Комитета по существующей опасности”, стали взглядами
официального руководства США. Что такое “Комитет по существующей опасности”? По
сути дела, это этот комитет объединяющий самых крайних и ультраправых деятелей,
закрепляющий тенденции к сплочению сил реакции и милитаризма. Комитет
существовал много лет, но теперь он получил непосредственную возможность
проникнуть в самые верхние структуры администрации президента и от его имени
проводить свою линию. Ярким подтверждением моих слов, служит следующая
статистика: практически сразу после выборов, Комитет отправил в ряды
администрации сразу 32 своих наиболее видных представителя. Если бы окружение
президента США обладало более трезвым взглядом на жизнь, то по крайней мере
существовал механизм корректировки их взглядов к действительности. На важнейших
постах США оказались несколько десятков членов Комитета, во втором же эшелоне,
несколько десятков деятелей ультраправых мозговых “центров”, как Центр
стратегических и международных исследований (поставил в администрацию более 30
сотрудников), Гуверовский Университет (не менее 40) и Университет Американского
предпринимательства (где-то 40 своих выкормышей).
То есть получается что
в администрации Рейгана произошел сильнейший перекос, диспропорция в
концентрации у рычагов официального управления страной ультраправых элементов.
Подлинные правители страны, магнаты с Уолл-Стрит, могли только радоваться,
поскольку их планы оказались удачными. Средства, которые они потратили на
“раскрутку” Рейгана, окупились с лихвой. В случае успеха “рейганизма” они были
готовы руководствоваться тем, что победителей не судят. Однако, они все-таки
прожженные бизнесмены и складывать яйца в одну корзину они явно не собирались.
Они следовали за новым президентом ровно до тех пор, пока его силовая линия
себя оправдывала. Анализ всей совокупности приобретенных “ястребами” позиций,
показывает, что члены “Комитета по существующей опасности” и их единомышленники
прочно захватили три главных направления формирования внешней политики США. Во
первых, это механизмы связанные с проводимой США политикой силы и
вмешательством во внутренние дела других государств. Острие политики было
направленно прежде всего на СССР. Во-вторых, те органы правительственной
структуры, позволяющие успешно блокировать администрации возможных тенденции –
к миру, разоружению, сотрудничеству и разоружению. В третьих, это
разворачивание “психологической” войны против коммунизма, войны где не
гнушаются самых грязных потоков клеветы.
Следуя сверху вниз,
начнем с Совета национальной безопасности. Аппарат этого совета, в качестве
советника и личного секретаря, возглавил Р. Аллен. Главным экспертом в этом
совете стал Р .Пайпс, имеющий в точности такие же связи как Ален, кроме того он
был тесно связан с центристскими организациями
- он был членом Совета по международным отношениям и сотрудником
Гарвардского университета. Еще один член “Комитета по существующей опасности” и
одновременно член Совета по международным отношениям, Дж. Кемп стал
ответственным за политику США на ближнем Востоке. Р. Фонтейн, сотрудник
Джоржтаунского центра и заодно Института американского предпринимательства, был
назначен курировать в нем вопросы Латинской Америки, а член Совет по
международным отношениям Г. Нау – вопросы международной экономической политики.
На последок (так сказать, на сладкое) добавлю что один из видных членов
“Комитета”, У Клейси возглавил Центральное разведывательное управление. Восемь других
членов этого комитета заполнили почти наполовину консультативный орган при
президенте по вопросам иностранной разведки, состоявшей из 19 человек. Теперь
вам ясна истинная подоплека “воинственных” заявлений и шуточек Рейгана? Самое
смешное, что все эти нелюди страшно боялись настоящей войны. Хотя на словах они
были жутко страшными и непримиримыми. Само собой, такое доминирование членов
“Комитета по существующей опасности”, могло не понравится очень большому
количеству людей в окружении администрации. И это приводило к порой очень
серьезным трениям. Однако, эти трения и разногласия внутри аппарата Рейгана не
приводили к заметным противоречиям в политике США, на практике показывая, что
разные группировки по сути дела одного класса, всегда договорятся с друг
другом.
Основой в проведении
новой внутренней и внешней политике, стал доклад фонда Карнеги “Вызовы
национальной безопасности США”, опубликованный 17 января 1981 года, за три дня
до прихода к власти администрации Рейгана. Будучи подготовленный группой видных
бизнесменов, военных и представителей академического мира, он отличался тем,
что из 25 его основных авторов, 19 были членами, причем “центристскими”, Совета
по международным отношениям. Основная предпосылка доклада была на редкость
проста и примитивна – администрация Рейгана резко увеличит военный бюджет и
усилит гонку вооружений. Поэтому практическая задача доклада заключалась в том,
что бы подсказать администрации возможные трудности на этом пути и способы их
преодоления.
Первой трудностью являлось,
состояние экономики США позволяет финансировать возрастание военного бюджета с
громадным напряжением сил. Подчеркивалось, что средства придется черпать из
урезания социальных программ. Что прямо скажется на благосостоянии тех слоев
общества “чье положение и без того находится в ущемленном состоянии”.
Признавалось, что политически это будет нелегко. Выход предусматривался в двух
направлениях. Во-первых, рекомендовалось для обеспечения крупных военных
расходов, сознательно идти на повышение дефицита государственного бюджета.
Во-вторых, рекомендовалось развернуть “дискуссию на политической арене” в
обоснование роста военных расходов. Стержнем такой дискуссии предлагалось
сделать тезис о “Советской угрозе”, что позволит протолкнуть такие расходы на
армию. Далее отмечалось, что переход США к “программам модернизации
стратегических сил” может создать и иные трудности, прежде всего вызовет
ответную реакцию Советского Союза. Как честные люди, авторы, признали что
Советский Союз не превосходит США, напротив, он только приблизился к США, и
сейчас находится в “положении примерного паритета”. Недовольство авторов было
вызвано тем, что “в конце 60-х, Советский Союз мог выдержать первый удар США и
нанести в ответ сокрушающий”, что привело к тому, что “Советский Союз действует
в повышенной уверенностью”. Именно в этом контексте появилось следующее
заключение экспертов о том, что США
“требуется нечто большее, чем гарантированная возможность ответного удара”.
Авторы считали, что “политические последствия стратегического паритета”
являются нежелательными для США и что Вашингтону нужно попытаться склонить
стратегический баланс решительно в свою сторону. Что Америка и делает по сей
день. Иначе их программу по ПРО, представить просто не возможно. Единственно
что боялись “эксперты” США, так это того, что Советский Союз, в ответ, может
увеличить число ядерных боеголовок на стратегических ракетах.
Президенту
предлагались четыре варианта решения этой проблемы. Согласно первому, это можно
было сделать не нарушая напрямую ОСВ-2. Но “возможной военной проблемой” было
развертывание некоторых видов крылатых ракет. Другой вариант предусматривал
пересмотр ОСВ-2 так, что бы он стал “существенно выгоден США”. Впрочем , сразу
же признавалось, что сделать это было бы “трудно, если не невозможно”. Третий
вариант - заставить СССР односторонне сократить свои “тяжелые” ракеты (?). При
этом признавалось, что США сможет выдвинуть такие требования только в случае
существенного превосходства над СССР в области вооружений. Наконец, последний
вариант – односторонне разорвать договор по ОСВ и переход США к
“одностороннему” решению проблем, путем безудержной гонки вооружений. Общим
пунктом в этих предложениях было предложение администрации Рейгана, в резком
наращивании вооружений, а в трех из четырех, призывались прямые призывы к
ликвидации договора ОСВ или игнорирования его условий. Самое главное, авторам
было ясно: “послевьетнамский синдром закончился”. Поэтому они брались проложить
новый курс во внешней политике США. Его главная цель: “наиболее настоятельное
внимание должно уделяться тому, чтобы произвести винтовки для солдат и корабли
для моряков”. На самом деле это была только метафора. На деле разрабатывался
курс на разработку и размещение куда более изощренного и смертоносного оружия.
Ф. Икле настаивал на обеспечении 10-процентного роста военного бюджета США,
каждый год, на целое десятилетие. Дж. Кемп, со своей стороны, дополнял
долгосрочные геополитические цели своего коллеги. Вплоть до 2000 года.
Поскольку, считал он, СССР займутся разработкой в крупных масштабах
естественных ресурсов Сибири, то США придется обеспечивать себя такими
ресурсами только освоением с помощью новых технологий, океанов и космического
пространства. Завравшись, Кемп начисто забывает реалии своего дня. Он не видит
ни одной причины, которая помещала бы США “развить превосходящий военный
потенциал в космосе”. И на сладкое: “Коротко говоря, Соединенным Штатам нужно
вновь обрести чувство божественной предназначенности. Если это звучит как нечто
джингоистксое и имперское, так что же… Пора думать о новых военных доктринах,
которые будут необходимы для длительных операций в космосе”. Вот так. Не больше
ни меньше. Говорят в теперешней России не мало людей которые грезят об
имперском величии своей Родины. Их шпыняют, над ними издеваются в СМИ. Их
обвиняют в неонацизме. Но, скажите мне, почему в этом никогда не обвиняют
американских деятелей вроде Кемпа. Ведь в моем реферате я привожу только
некоторые их высказывания 22 летней давности! И самое ужасное, анализируя
сегодняшнюю обстановку в нашей стране и мире, я прихожу к выводу – “ястребы”
все таки добились того чего хотели. Выход из ПРО, открывает им большую дорогу
(возможный разрыв всех договоров ОСВ им только на руку. Особенно сейчас, когда
СССР больше нет) в космос. Вы думаете он нужен им для мирного освоения? Ага,
куда там. Мирное освоение не будет приносить финансовых прибылей еще лет 30. Да
и сокращение бюджета НАСА, красноречиво говорит об обратном. “Ястребы” в
администрации Дж. Буша-младшего, давно поняли – кто владеет космосом, владеет
всей планетой. Но я отвлеклась.
Ядерные маньяки.
Казалось бы что особенного было в том, что в правящих кругах США усилились
милитаристические и даже авантюристические настроения? История США, особенно
после периода Второй Мировой, знала несколько таких приливов, которые
заканчивались для Америки большими внутренними и внешними осложнениями. Но
теперь речь шла о качественно новых факторах. Первый из них, США располагали
беспрецедентно большим количеством смертоносного вооружения. Второе, оружие
попало в руки особенно, даже по меркам американцев, социально опасной группе
людей. Например один из видных представителей этой группы, вице-президент Дж.
Буш-старший, на полном серьезе утверждал “что если к ядерной войне как следует
подготовиться, ее можно выиграть”. Под этими словами может подписаться целая
плеяда политических деятелей США того периода. Таких как К. Грей, Ч. Купперман,
Т. Джоунс, Ю. Ростоу, который с частности добавил “что хоть в этой войне и
погибнет 100 миллионов американцев, но это еще не все население”. Когда Р.
Пёрла спросили, зачем США нужно ядерное превосходство над СССР, он сказал: “для
того, чтобы США снова могли угрожать пойти вверх по лестнице эскалации”.
Действительно,
республиканская камарилья начинала свою деятельность с самыми воинственными
лозунгами. И потерпели свое первое поражение. СССР практически никак не
отреагировал на их заявления. Конечно же, чиновники администрации были бы куда
счастливее, если бы СССР удостоил их “запальчивым ответом”. Это привело бы к
обвинениям пропагандисткой машиной США, СССР и естественно дало бы
администрации Рейгана без проблем протолкнуть увеличения военного бюджета в
Конгрессе.
Кстати о
бюджете. Администрация Рейгана собиралась потратить в первые пять лет 1.5
триллиона долларов, что в 7 раз больше тех средств, которые Америка потратила
за пять лет активной войны во Вьетнаме и в три раза больше с учетом инфляции.
США начали беспрециденное сверхвооружение. Но… С первых недель пребывания новой
администрации у “руля” разгорелась острая борьба, подтверждать ли “двойное
решение” НАТО 1979 года, перед размещением американских ракет. Ф. Икле боялся
что давление на которое придется пойти, чтобы убедить западноевропейских
союзников разрешить разместить 572 ракеты, окажется контрпродуктивным для НАТО.
В мае 1981 года Хейг, собираясь в Рим, на заседание министров иностранных дел
стран – участниц НАТО, хотел привезти с собой успокоительную пилюлю: обещание
начать переговоры с СССР по ограничению ядерных вооружений в Европе (ОЯВП) к
концу года. Однако шеф Пентагона К. Уайнбергер настаивал на том, что США не
должны приступать к таким переговорам, пока программа перевооружения, которую
президент только протолкнул, не продвинется вперед. Р. Перл в свою очередь
доказывал, что начало переговоров с советской стороной должно зависеть “от
завершения программы работ”, в соответствии с которой, прежде чем соглашаться
на любые новые переговоры с СССР, НАТО должно “осовременить” свою оценку
“советской угрозы”. Расчет прост: чем больше “раздувать” угрозу, тем лучше заявлять
о том, что с СССР вообще нельзя вести переговоры. Однако Хейг был против. “Это
же старая избитая практика затяжек. Западноевропейцев этим не купишь. Они могут
заявить: “Теперь вы выдвигайте предварительные условия и пытайтесь уйти от
переговоров””. В итоге администрация разрешила Хейгу дать “устокоительную
пилюлю для западноепропейцев”. Все испортил Рейган. 16 октября 1981 года, в
своем интервью редакторам крупнейших американских газет, он пустился рассуждать
на тему о том, что в Западной Европе может идти длительная “ограниченная”
ядерная война, не перерастающая в войну глобальную. Даже союзники США и те
американцы, которых, казалось, оглушил грохот милитаристических барабанов, были
шокированы. От всего этого веяло такой безответственностью, что они не могли не
задаться вопросом: что же будет дальше? Опросы общественного мнения показали,
что подавляющее число американцев (76%) убеждены что их страна идет к войне. И
что война будет ядерной. Что касается европейцев, то их серьезно испугали
“рассуждения” Рейгана о том, как будет вестись ограниченная ядерная война в
Европе, после первых залпов которой, собственно говоря, этот район в целом
превратится в радиоактивные развалины. Однако не стоит недооценивать ястребов.
Они умели неплохо мимикрировать.
Их “мгновенные
превращения” происходили на глазах всей страны. В Западной Европе росло
движение протеста и страх перед опасностью появления таких настроений в
американском обществе, заставил ястребов мимикрировать под голубей. Но опять же
по своему, “по-американски”. Началось соревнование между Госдепартаментом США и
Пентагоном, предметом которых было наиболее оригинальное решение, которое
вынудит СССР пойти на одностороннее разоружение. Госдепартамент в лице Р. Бэрта
выступал за то, чтобы после того как размещение ракет в Западной Европе будет
завершено, “разрешить” СССР сохранить некоторое число ракет СС-20 “в обмен” на
неразмещение дополнительного количества американских ракет. Поддерживал его
Хейг. Пентагон пошел несколько дальше. Он предлагал СССР вообще ликвидировать
СС-20 как вид, в обмен на те же условия. Предложение выглядело верхом
безлогичности. Но именно за него уцепились Перл и Пентагон. В добавок ко всему
Перл постарался “оснастить” предполагаемое предложение такими пунктами, которые
сделают договор необсуждаемым в принципе. В итоге Рейган выступил именно с
последним предложением. Он предложил СССР уничтожить все ракеты СС-20 не только
в Европе, но и вообще. При этом около тысячи американских носителей средней
дальности, оставались неприкосновенными. Считая, что цель оправдывает средства,
президент заявил, что в настоящий момент в Европе нет не только паритета по
этим видам вооружений, но что СССР “имеет превосходство порядка 6 к 1”. Ложь
уже давно поселилась в здании на Капитолийском холме, но до такой
беспрецидентой наглости дело еще не доходило.
При подготовке данной работы были использованы материалы с
сайта http://www.studentu.ru