Александр Николаевич был знаменитым драматическим
писателем
По желанию отца, он поступил на службу писцом, сначала
в совестный, потом - в коммерческий суд. Этим и определился характер первых его
литературных опытов; в суде он продолжал наблюдения над знакомыми ему с детства
своеобразными замоскворецкими типами, напрашивавшимися на литературную
обработку. К 1846 г. им было уже написано много сцен из купеческого быта, и задумана
комедия: "Несостоятельный должник" (впоследствии - "Свои люди -
сочтемся"). Небольшой отрывок из этой комедии был напечатан в № 7
"Московского Городского Листка" 1847 г.; под отрывком поставлены
буквы: "А. О." и "Д. Г.", то есть А. Островский и Дмитрий
Горев .
Последний был провинциальный актер (настоящая фамилия
- Тарасенков), автор двух-трех пьес, уже игранных на сцене, случайно
познакомившийся с Островским и предложивший ему свое сотрудничество. Оно не
пошло дальше одной сцены, а впоследствии послужило для Островского источником
большой неприятности, так как дало его недоброжелателям повод обвинять его в
присвоении чужого литературного труда. В № 60 и 61 той же газеты явилось, без
подписи, другое, уже вполне самостоятельное произведение Островского -
"Картины московской жизни. Картина семейного счастья". Эти сцены были
перепечатаны, в исправленном виде и с именем автора, под заглавием:
"Семейная картина", в "Современнике" 1856 г., № 4.
"Семейную картину" сам Островский считал своим первым печатным произведением
и именно с нее вел начало своей литературной деятельности. Самым памятным и
дорогим днем своей жизни он признавал 14 февраля 1847 г.: в этот день он
посетил С.П. Шевырева и, в присутствии А.С. Хомякова , профессоров, писателей,
сотрудников "Московского Городского Листка", прочел эту пьесу,
явившуюся в печати месяц спустя. Шевырев и Хомяков, обнимая молодого писателя,
приветствовали его драматический талант. "С этого дня, - говорит
Островский, - я стал считать себя русским писателем и уже без сомнений и
колебаний поверил в свое призвание".
Он пробовал силы также и в повествовательном роде, в
фельетонных рассказах из замоскворецкого быта. В том же "Московском
Городском Листке" (№ 119 - 121) напечатан один из этих рассказов:
"Иван Ерофеич", с общим заглавием: "Записки замоскворецкого
жителя"; два другие рассказа той же серии: "Сказание о том, как
квартальный надзиратель пускался в пляс, или От великого до смешного один
только шаг", и "Две биографии" остались ненапечатанными, а
последний даже не был окончен. К концу 1849 г. была уже написана комедия под
заглавием: "Банкрут". Островский читал ее своему университетскому
товарищу А.Ф. Писемскому ; в это же время он познакомился со знаменитым
артистом П.М. Садовским , который увидел в его комедии литературное откровение
и стал читать ее в разных московских кружках, между прочим - у графини Е.П.
Ростопчиной , у которой обычно собирались молодые писатели, только что
начинавшие тогда свою литературную деятельность (Б.Н. Алмазов , Н.В. Берг ,
Л.А. Мей , Т.И. Филиппов , Н.И. Шаповалов, Е.Н. Эдельсон ). Все они находились
в близких, дружеских отношениях с Островским еще со времен его студенчества, и
все приняли предложение Погодина работать в обновленном
"Москвитянине", составив так называемую "молодую редакцию"
этого журнала.
Вскоре выдающееся положение в этом кружке занял
Аполлон Григорьев , выступивший провозвестником самобытности в литературе и
ставший горячим защитником и хвалителем Островского, как представителя этой
самобытности. Комедия Островского, под измененным заглавием: "Свои люди -
сочтемся", после долгих хлопот с цензурой, доходивших до обращения к самым
высшим инстанциям, была напечатана во 2-й мартовской книге
"Москвитянина" 1850 г., но не разрешена к представлению; цензура не
позволяла даже и говорить об этой пьесе в печати. На сцене она явилась только в
1861 г., с переделанным против напечатанного окончанием. Вслед за этой первой
комедией Островского в "Москвитянине" и других журналах ежегодно
стали появляться и другие его пьесы: в 1850 г. - "Утро молодого
человека", в 1851 г. - "Неожиданный случай", в 1852 г. -
"Бедная невеста", в 1853 г. - "Не в свои сани не садись"
(первая из пьес Островского, попавшая на сцену Московского Малого театра, 14
января 1853 г.), в 1854 г. - "Бедность не порок", в 1855 г. -
"Не так живи, как хочется", в 1856 г. - "В чужом пиру
похмелье". Во всех этих пьесах Островский явился изобразителем таких
сторон русской жизни, которые до него почти вовсе не затрагивались литературой
и совершенно не воспроизводились на сцене.
Глубокое знание быта изображаемой среды, яркая
жизненность и правда изображения, своеобразный, живой и красочный язык,
отчетливо отражающий в себе ту настоящую русскую речь "московских
просвирен", учиться которой Пушкин советовал русским писателям - весь этот
художественный реализм со всей простотой и искренностью, до которых не
поднимался даже Гоголь , был встречен в нашей критике одними с бурным
восторгом, другими - с недоумением, отрицанием и насмешками. В то время как А.
Григорьев, провозглашая себя "пророком Островского", неустанно
твердил, что в произведениях молодого драматурга нашло выражение "новое
слово" нашей литературы, именно - "народность", критики
прогрессивного направления укоряли Островского за тяготение к допетровской
старине, к "славянофильству" погостинского толка, видели в его
комедиях даже идеализацию самодурства, называли его "гостинодворским
Коцебу". Чернышевский резко отрицательно отнесся к пьесе "Бедность не
порок", усмотрев в ней какую-то сентиментальную слащавость в изображении
беспросветного, якобы "патриархального", быта; другие критики
негодовали на Островского за то, что он возводит на степень "героев"
какие-то чуйки и сапоги бутылками. Свободная от эстетической и политической
предвзятости театральная публика бесповоротно решила дело в пользу Островского.
Талантливейшие московские актеры и актрисы - Садовский, С. Васильев , Степанов
, Никулина-Косицкая , Бороздина и другие, - принужденные до тех пор выступать,
за единичными исключениями, или в пошлых водевилях, или в переделанных с
французского ходульных мелодрамах, написанных, к тому же, варварским языком,
сразу почувствовали в пьесах Островского веяние живой, близкой и родной им
русской жизни и отдали все свои силы правдивому ее изображению на сцене. И
театральная публика увидела в исполнении этих артистов действительно
"новое слово" сценического искусства - простоту и естественность,
увидела людей, живущих на сцене без всякого притворства.
Своими произведениями Островский создал школу
настоящего русского драматического искусства, простого и реального, настолько
же чуждого вычурности и аффектации, насколько чужды ей все великие произведения
нашей литературы. Эта его заслуга была прежде всего понята и оценена в
театральной среде, наиболее свободной от предвзятых теорий. Когда в 1856 г., по
мысли великого князя Константина Николаевича , состоялась командировка
выдающихся литераторов для изучения и описания различных местностей России в
промышленном и бытовом отношениях, Островский взял на себя изучение Волги от
верховьев до Нижнего. Короткий отчет об этой поездке появился в "Морском
Сборнике" 1859 г., полный - остался в бумагах автора и впоследствии (1890)
был обработан С.В. Максимовым , но до сих пор остается ненапечатанным.
Несколько месяцев, проведенных в непосредственной близости к местному
населению, дали Островскому много живых впечатлений, расширили и углубили
знание русского быта в его художественном выражении - в метком слове, песне,
сказке, историческом предании, в сохранявшихся еще по захолустьям нравах и
обычаях старины. Все это отразилось в позднейших произведениях Островского и
еще более упрочило их национальное значение. Не ограничиваясь жизнью
замоскворецкого купечества, Островский вводит в круг действующих лиц мир
крупного и мелкого чиновничества, а затем и помещиков. В 1857 г. написаны
"Доходное место" и "Праздничный сон до обеда" (первая часть
"трилогии" о Бальзаминове; две дальнейшие части - "Свои собаки
грызутся, чужая не приставай" и "За чем пойдешь, то и найдешь",
- появились в 1861 г.), в 1858 г. - "Не сошлись характерами"
(первоначально написано в виде повести), в 1859 г. - "Воспитанница".
В том же году появились два тома сочинений
Островского, в издании графа Г.А. Кушелева-Безбородко . Это издание и послужило
поводом для той блестящей оценки, которую дал Островскому Добролюбов и которая
закрепила за ним славу изобразителя "темного царства". Вчитываясь
теперь, по истечении полувека, в статьи Добролюбова, мы не можем не видеть их
публицистического характера. Сам Островский по своей природе был вовсе не сатирик,
даже почти не юморист; с истинно эпической объективностью, заботясь только о
правде и жизненности изображения, он "спокойно зрел на правых и виновных,
не ведая ни жалости, ни гнева" и нимало не скрывая своей любви к простому
"русачку", в котором даже среди уродливых проявлений быта всегда умел
находить те или иные привлекательные черты. Островский и сам был таким
"русачком", и все русское находило в его сердце сочувственный отзвук.
По собственным его словам, он заботился прежде всего о том, чтобы показать на сцене
русского человека: "пусть видит себя и радуется. Исправители найдутся и
без нас. Чтобы иметь право исправлять народ, надо ему показать, что знаешь за
ним и хорошее". Добролюбов, впрочем, не думал навязывать Островскому
определенных тенденций, а просто пользовался его пьесами, как правдивым
изображением русской жизни, для собственных, вполне самостоятельных заключений.
В 1860 г. явилась в печати "Гроза", вызвавшая вторую замечательную
статью Добролюбова ("Луч света в темном царстве"). В этой пьесе отразились
впечатления поездки на Волгу и, в частности, посещение автором Торжка. Еще
более ярким отражением волжских впечатлений явилась напечатанная в № 1
"Современника" 1862 г. драматическая хроника: "Козьма Захарьич
Минин-Сухорук". В этой пьесе Островский впервые взялся за обработку
исторической темы, подсказанной ему как нижегородскими преданиями, так и
внимательным изучением нашей истории XVII века.
Чуткому художнику удалось подметить в мертвых
памятниках живые черты народного быта и в совершенстве овладеть языком
изучаемой эпохи, на котором он и впоследствии, ради шутки, писал целые письма.
"Минин", получивший одобрение государя, был, однако, запрещен
драматической цензурой и мог появиться на сцене только 4 года спустя. На сцене
пьеса не имела успеха вследствие своей растянутости и не всегда удачного
лиризма, но критика не могла не заметить высокого достоинства отдельных сцен и
фигур. В 1863 г. Островский напечатал драму из народной жизни: "Грех да
беда на кого не живет" и затем снова вернулся к картинам Замоскворечья в
комедиях: "Тяжелые дни" (1863) и "Шутники" (1864). В то же
время он был занят обработкой начатой еще во время поездки на Волгу большой
пьесы в стихах, из жизни XVII века. Она появилась в № 1
"Современника" 1865 г. под заглавием: "Воевода, или Сон на
Волге". Эта превосходная поэтическая фантазия, нечто вроде
драматизированной былины, заключает в себе ряд ярких бытовых картин давно
минувшего, сквозь дымку которого чувствуется во многих местах близость к быту,
и доныне еще не отошедшему всецело в прошедшее. Волжскими же впечатлениями
навеяна и комедия "На бойком месте", напечатанная в № 9
"Современника" 1865 г. С половины 60-х годов Островский усердно
занялся историей Смутного времени и вступил в оживленную переписку с Костомаровым
, изучавшим в то время ту же эпоху. Результатом этой работы были две
напечатанные в 1867 г. драматические хроники: "Дмитрий Самозванец и
Василий Шуйский" и "Тушино". В № 1 "Вестнике Европы"
1868 г. появилась еще историческая драма, из времен Ивана Грозного ,
"Василиса Мелентьева", написанная в сотрудничестве с директором
театров Гедеоновым . С этого времени начинается ряд пьес Островского,
написанных, по его выражению, в "новой манере". Их предметом служит
изображение уже не купеческого и мещанского, а дворянского быта: "На
всякого мудреца довольно простоты", 1868; "Бешеные деньги",
1870; "Лес", 1871. Вперемежку с ними идут и бытовые комедии
"старой манеры": "Горячее сердце" (1869), "Не все коту
масленица" (1871), "Не было ни гроша, да вдруг алтын" (1872). В
1873 г. написаны две пьесы, занимающие среди произведений Островского особое
положение: "Комик XVII столетия" (к 200-летию русского театра) и
драматическая сказка в стихах "Снегурочка", одно из замечательнейших
созданий русской поэзии.
В дальнейших своих произведениях 70-х и 80-х годов
Островский обращается к быту различных слоев общества - и дворянского, и
чиновничьего, и купеческого, причем в последнем отмечает перемены воззрений и
обстановки, вызванные требованиями новой русской жизни. К этому периоду
деятельности Островского относятся: "Поздняя любовь" и "Трудовой
хлеб" (1874), "Волки и овцы" (1875), "Богатые невесты"
(1876), "Правда - хорошо, а счастье лучше" (1877), "Последняя
жертва" (1878), "Бесприданница" и "Добрый барин"
(1879), "Сердце не камень" (1880), "Невольницы" (1881),
"Таланты и поклонники" (1882), "Красавец-мужчина" (1883),
"Без вины виноватые" (1884) и, наконец, последняя, слабая по замыслу
и исполнению, пьеса: "Не от мира сего" (1885). Кроме того, несколько
пьес написано Островским в сотрудничестве с другими лицами: с Н.Я. Соловьевым -
"Женитьба Белугина" (1878), "Дикарка" (1880) и "Светит
да не греет" (1881); с П.М. Невежиным - "Блажь" (1881).
Островскому принадлежит также целый ряд переводов иностранных пьес:
"Усмирение своенравной" Шекспира (1865), "Великий банкир"
Итало Франки (1871), "Заблудшие овцы" Теобальдо Чикони (1872),
"Кофейная" Гольдони (1872), "Семья преступника" Джакометти
(1872), переделка с французского "Рабство мужей" и, наконец, перевод
10 интермедий Сервантеса, изданных отдельно в 1886 г. Оригинальных пьес им
написано всего 49. Все эти пьесы дают замечательную по своей жизненности и
правдивости галерею самых разнообразных русских типов, со всеми особенностями
их повадки, языка и характера.
В отношении собственно драматической техники и
композиции пьесы Островского нередко слабы: художник, глубоко правдивый по
своей природе, и сам сознавал свое бессилие в изобретении сюжета, в
расположении завязки и развязки; он говорил даже, что "драматург и не
должен придумывать, что случилось; его дело - написать, как это случилось или
могло случиться; тут вся его работа; при обращении внимания в эту сторону у
него явятся живые люди и сами заговорят". Рассуждая о своих пьесах с этой
точки зрения, Островский сознавался, что у него самое трудное дело -
"выдумка", потому что всякая ложь ему противна; но без этой условной
лжи драматическому писателю обойтись невозможно. То "новое слово"
Островского, за которое так горячо ратовал Аполлон Григорьев, по существу
своему заключается не столько в "народности", сколько в правдивости,
в непосредственном отношении художника к окружающей его жизни с целью вполне
реального ее воспроизведения на сцене. В этом направлении Островский сделал
дальнейший шаг вперед по сравнению с Грибоедовым и Гоголем и надолго утвердил на
нашей сцене ту "натуральную школу", которая при начале его
деятельности уже господствовала в других отделах нашей литературы. Талантливый
драматург, поддержанный не менее талантливыми артистами, вызвал соревнование в
своих сверстниках, пошедших тем же путем: драматургами однородного направления
явились Писемский, А. Потехин и другие, менее заметные, но в свое время
пользовавшиеся заслуженным успехом писатели. Всей душой преданный театру и его
интересам, Островский уделял немало времени и труда также и практическим
заботам о развитии и усовершенствовании драматического искусства и об улучшении
материального положения драматических авторов. Он мечтал о возможности
преобразовать художественный вкус артистов и публики и создать театр-школу,
одинаково полезную как для эстетического воспитания общества, так и для
подготовки достойных деятелей сцены.
Среди всевозможных огорчений и разочарований он
оставался до конца жизни верен этой заветной своей мечте, осуществлением
которой отчасти явился созданный им в 1866 г. в Москве Артистический кружок,
давший впоследствии московской сцене многих талантливых деятелей. Вместе с тем
Островский заботился об облегчении материального положения русских драматургов:
его трудами образовано Общество русских драматических писателей и оперных
композиторов (1874), бессменным председателем которого он оставался до самой
своей смерти. Вообще, к началу 80-х годов, Островский прочно занял место вождя
и учителя русской драмы и сцены. Усиленно работая в учрежденной в 1881 г. при
дирекции Императорских театров комиссии "для пересмотра законоположений по
всем частям театрального управления", он добился многих преобразований,
значительно улучшивших положение артистов и давших возможность более
целесообразной постановки театрального образования. В 1885 г. Островский был
назначен заведующим репертуарной частью московских театров и начальником
театрального училища. Здоровье его, к этому времени уже пошатнувшееся, не
отвечало тем широким планам деятельности, какие он себе ставил. Усиленная
работа быстро истощила организм; 2 июня 1886 г. Островский скончался в своем
костромском имении Щелыкове, не успев осуществить своих преобразовательных
предположений.
Сочинения Островского издавались много раз; последнее
и более полное издание - товарищества "Просвещение" (СПб., 1896 - 97,
в 10 томах, под редакцией М.И. Писарева и с биографическим очерком И. Носова ).
Отдельно изданы "Драматические переводы" (М., 1872), "Интермедия
Сервантеса" (СПб., 1886) и "Драматические сочинения А. Островского и
Н. Соловьева" (СПб., 1881). Для биографии Островского важнейшим трудом
является книга французского ученого J. Patouillet "O. et son theatre de
moeurs russes" (Париж, 1912), где указана и вся литература об Островском.
См. воспоминания С.В. Максимова в "Русской Мысли" 1897 г. и Кропачева
в "Русском Обозрении" 1897; И. Иванов "А.Н. Островский, его
жизнь и литературная деятельность" (СПб., 1900). Лучшие критические статьи
об Островском написаны Аполлоном Григорьевым (в "Москвитянине" и
"Времени"), Эдельсоном ("Библиотека для Чтения", 1864),
Добролюбовым ("Темное царство" и "Луч света в темном
царстве") и Боборыкиным ("Слово", 1878). - Ср. также книги А.И.
Незеленова "Островский в его произведениях" (СПб., 1888), и Ор. Ф.
Миллера "Русские писатели после Гоголя" (СПб., 1887). П. Морозов.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы
материалы с сайта http://www.ostrovskiy.org.ru/