Аш Шолом
И. Нусинов
Аш
Шолом [1880–] — еврейский писатель, романтик умирающего польского еврейского
местечка. Р. в Кутно (Польша), дебютировал в 1900 в еженедельнике «Иуд»
новеллой «Мойшеле» на еврейском яз. Первые годы писал по-гебраистски. В 1902
отошел от гебраистского яз., став центральной фигурой еврейской («идиш») прозы
после классиков [Менделе, Шолом-Алейхем, Перец (см.)]. Впервые обратил на себя
внимание своим рассказом «Кольский переулок» (переулок мясников), где дышащие
здоровьем и жизненной активностью социальные низы противопоставляются
бледнолицым обитателям «Синагогального переулка» с их аскетическими идеалами и
рабьим сознанием, что «еврей в изгнании должен всему покоряться», что
«праведный еврей должен проводить свои дни в молитве, посте и изучении святой
Торы» и гнушаться тех радостей суетной жизни, которым предаются низы «Кольского
переулка». «Кольский» и «Синагогальный» переулки стали в еврейской публицистике
и критике нарицательными именами, выражающими силу и жизненность социальных
низов, бессилие и клерикальную реакционность местечковых верхов. Вера А. в
социальные низы быстро прошла. Сам выходец из «Синагогального переулка», А.
остро почувствовал его распад и предался романтической идеализации уходящего прошлого: «Городок»
[1905], «Богач Шлойме» [1909]. Ихезкел из Гомбина («Городок») и богач Шлойме —
олицетворение национально-религиозных традиций. Своей богобоязненностью,
благотворительностью, патриархальной семейной жизнью, гостеприимством, купеческой
честностью — они служат образцами для всей своей общины. Они — ее духовные
главы, судьи и руководители, исповедники и советчики. Эта идеализация прошлого
— результат того, что зажиточное торговое, еврейское мещанство ходом
капиталистического развития разорялось. Эту гибель А. показал в драме «Белая
кость» — мезальянс разоренного представителя еврейской местечковой знати с
разбогатевшим кабатчиком. Проникшись страданиями погибающей мещанской знати, А.
дает картины ее прошлого, полные тепла и света, о чем сильно тоскуют последние
представители погибающих. От идеализации близкого прошлого родной социальной
среды А. переходит к воспеванию истории Израиля, которую он видит сквозь очки
тоскующего о прошлом потомка «богача Шлойме». Драмы: «Амно́н и Тамор»
[1908]; очерки: «В стране Израиля», «Дочь Иофара» [1913], «Саббатай-Цеви»
[1908]; поэма «Разрушение храма» [1913]; романы: «Во славу Божию» [1920],
«Кастильская колдунья» [1921] и др. — националистическая апологетика библейской
красы и средневековой героики народа-богоносца. А. делает не раз попытки выйти
за пределы мотивов, продиктованных ему гибелью родного класса; таковы его
драмы: «На пути в Сион» [1908], «Бог мести» [1907], которые долго шли на
еврейской, русской и западно-европейских сценах; роман «Мэри» [1911–1913]. Но
если драма «Бог мести» характеризует напряженность драматического действия, то
пьеса «На пути в Сион» и роман «Мэри» являются бессильной попыткой дать
еврейское общественное движение в 1905 и непосредственно после 1905.
В
1909 А. впервые посетил Америку. В начале войны 1914–1918 он осел там на ряд
лет. Здесь его трогала лишь судьба эмигрировавших из Польши в Америку
обедневших потомков Ихезкеля из Гомбина. Первая книга «Америка» [1909] —
проникнутая глубоким состраданием — повесть о мальчике эмигранте. Сдавленный
физически духотой американских улиц, уничтоженный морально американским
безверием, мальчик, умирая, грезит о шири зеленых лужаек на берегу родной
Вислы, о милосердии богобоязненных людей из родного городка. В романе «Дядя
Мозес» [1917] А. дает картину мучительного приспособления и отчаяния попавших в
лапы американского капитализма эмигрантов. Но и здесь мораль Ихезкеля из
Гомбина торжествует к концу победу над бессердечностью капитализма. Живя в
Америке, А. еще раз возвращается к персонажам из «Кольского переулка». В романе «Мотька-вор»
[1917] (кинофицирован, имеется русский перевод в изд. Гиза) дан путь «Кольского
переулка» к городским социальным низам. Верный себе, А. приводит Мотьку-вора к
капитуляции перед добродетелью «Синагогального переулка». Судьбу еврейских
эмигрантов он продолжает раскрывать в своих последних романах: «Мать» и
«Возвращение Хаима Ледерера», проникнутых этицизмом «Городка». Публикуя свои
романы в американской буржуазной еврейской прессе, для которой сенсационность и
интрига являются основными качествами художественного произведения, А. разрешил
в известной степени задачу создания художественного произведения с интригующим
сюжетом, заставляющим читателя с напряженным интересом следить за его развитием
(«На электрическом стуле», русск. перев., изд. «Круг» и др.). Значительный
вклад в еврейскую литературу — его переводы из Библии, «кн. Бытия», «Руфи».
Художник-идеолог
националистического мещанства, А. долго относился враждебно к Октябрьской
революции, видя в ее последовательном материализме опасного врага милых его
сердцу националистических и клерикальных устоев еврейского мещанства, а в ее
экономической политике — угрозу материальному благополучию торговых элементов.
Забота советской власти о лаборизации еврейских масс, о переводе их на землю,
заставила А. изменить свое отношение к СССР. Это националистическое
сменовеховство он и демонстрировал своим приездом в СССР летом 1928.
Список литературы
I.
Избранные произведения А. готовятся к выпуску в изд. ЗИФ.
II.
Нусинов И., Ш А., «Вестник иностр. литературы», № 6, 1928; Oislender H., Weg
ein, Weg ois, Киев, 1924.
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://feb-web.ru/