--PAGE_BREAK--2 Влияние финансовой глобализации на денежно-кредитную политику
Финансовая глобализация создает новые вызовы для национальной денежно-кредитной политики, ограничивая пространство ее независимого проведения. Это связано с усилением воздействия внешней среды на национальную экономику в целом и денежно-кредитную сферу в частности. По мере все большего включения экономик в систему мирохозяйственных связей усиливается их взаимозависимость. Так, отношение объема внешней торговли к мировому ВВП выросло с 19% в 1980-1989 гг. до 25% в 2000-2004 гг. (4) В результате национальные центральные банки при принятии своих решений должны учитывать большее число факторов, находящихся за пределами их прямого контроля: динамику глобальной экономики и экономик соседних стран; состояние основных мировых товарных и финансовых рынков; решения других центральных банков, прежде всего ключевых игроков на мировом рынке (Федеральной резервной системы, Европейского центрального банка и Банка Японии).
Действие внешних факторов ограничивает национальную денежно-кредитную политику по нескольким направлениям: непосредственно, сужая возможности центральных банков по использованию отдельных инструментов и установлению различных целей, и опосредованно, когда центральные банки вынуждены реагировать на последствия внешних негативных шоков.
Из-за отказа от инструментария валютного регулирования, в частности отмены ограничений на трансграничные операции с капиталом, снижается степень независимости центрального банка при определении целей денежно-кредитной политики и использовании процентных ставок как ее инструмента. Из экономической теории известно, что одновременно можно достигать лишь двух целей из трех: полная мобильность капитала, фиксированный валютный курс и независимая денежно-кредитная политика. То есть в современных условиях проведение независимой денежно-кредитной политики уже не может сочетаться с какой-либо формой фиксации валютного курса (в отличие, скажем, от ситуации 1960-х годов).
Увеличение потоков капитала при отмене ограничений на его внешнюю мобильность приводит к тому, что процентная ставка внутри экономики определяется в значительной степени на мировых финансовых рынках (с учетом заложенной в нее инвесторами премии за риск). В настоящее время даже крупнейшие мировые центральные банки оказывают меньшее прямое воздействие на средне — и долгосрочные внутренние реальные ставки процента, чем раньше. Однако регулирование краткосрочных ставок процента все еще остается прерогативой денежных властей.
В качестве примера внешних шоков рассмотрим две их разновидности, наиболее важные, на наш взгляд, для проведения национальной денежно-кредитной политики: ценовые шоки и финансовые кризисы. Но прежде обратимся к вопросу о том, как меняется сама природа ценообразования в условиях финансовой глобализации. Глобализационные процессы способствуют снижению темпа инфляции внутри страны. Наиболее мощным каналом распространения подобного воздействия выступают ограничения на рост издержек фирм. В результате усиления глобальной конкуренции предприятия все в большей степени начинают воспринимать цены как заданные, и им становится сложнее переносить издержки на покупателей.
Рост издержек во многом удается ограничивать за счет уменьшения расходов на заработную плату. В результате, с одной стороны, более активного включения в мирохозяйственные связи стран с большим населением и низким уровнем оплаты труда (прежде всего Китая и Индии), а с другой — растущих возможностей переноса производства за пределы страны и аутсорсинга переговорная власть профсоюзов в развитых странах по поводу заработной платы снижается, а развивающиеся страны также сталкиваются с внешними ограничениями на ее рост.
Существуют и другие объяснения воздействия глобализации на инфляцию. Так, специалисты отмечают, что в целом разрыв между совокупным спросом и совокупным предложением в национальном выпуске (output gap) как фактор инфляции играет все менее важную роль. Значительная часть внутренней инфляции, по их мнению, зависит от некоего «общего фактора», связанного с глобализацией. Исследование, проведенное М. Чикарелли и Б. Моджоном, показывает, что 70% вариации инфляции в 22 странах ОЭСР в 1960-2003 гг. определялось этим «общим фактором» (5). Эксперты МВФ считают, что в новых условиях увеличиваются издержки проведения слишком мягкой экономической политики, поскольку на ее последствия реагирует также иностранный капитал, находящийся в стране. Другими словами, глобализация стимулирует проведение более взвешенной экономической политики (6).
Чтобы понять, как повлияла финансовая глобализация на инфляционные процессы в целом, рассмотрим динамику мировой инфляции с 1970 по 2005 г. и прогноз МВФ на 2006-2007 гг.
Начиная с 1996 г. темп инфляции в мире опустился ниже 10% и в первой половине 2000-х годов снизился до рекордной отметки 3-4%. В то же время период конца 1980- начала 1990-х годов был отмечен экстремально высокой глобальной инфляцией в результате трансформационного кризиса в странах с переходной экономикой и высокой инфляции в крупных латиноамериканских экономиках (Аргентине, Бразилии, Уругвае, Перу и др.). Однако в промышленно развитых странах с 1980 по 2005 г. наблюдалась устойчивая тенденция снижения темпа инфляции (если в 1980 г. лишь в одной из десяти рассматриваемых стран темп инфляции был ниже 5%, то с 1996 г. — во всех десяти странах, см. рис. 5). В то же время текущий период в этом отношении вряд ли можно назвать уникальным: 1960-е годы с их достаточно жесткими ограничениями на трансграничное движение капитала при действии золотовалютного стандарта также характеризовались низкими темпами инфляции.
Помимо общего уровня цен, глобализация повлияла и на относительные цены. В результате бурного роста спроса в азиатских странах резко повысились цены на энергоносители, тогда как увеличение предложения продукции обрабатывающей промышленности с их стороны, наоборот, способствовало снижению относительных цен на нее. В 1999-2005 гг. цены на нефть на мировых рынках (в долларах США) росли со среднегодовым темпом 22, 2%, а на продукцию обрабатывающей промышленности, участвующую в мировой торговле, — всего 2, 2% (7). Рост цен на энергоносители в начале 2000-х годов является классическим примером внешнего ценового шока, под влиянием которого начинает повышаться внутренняя инфляция, чему способствует инфляция издержек. Однако последний ценовой шок мировой экономике в целом удалось смягчить за счет усиления глобальной конкуренции. Вместе с тем отдельные нефтедобывающие страны (например, Нигерия, Азербайджан) в первой половине 2000-х годов столкнулись с увеличением темпов инфляции.
На первый взгляд основные тенденции в развитии инфляционных процессов расширяют возможности национальных центральных банков: они могут проводить более мягкую денежно-кредитную политику с целью стимулирования экономического роста, в меньшей степени опасаясь ее инфляционных последствий. Именно такую политику и проводили до недавнего времени Федеральная резервная система и Европейский центральный банк. Однако пока преждевременно говорить о том, что нынешнее глобальное снижение темпов инфляции является окончательным и что невозможно движение в обратном направлении, в том числе и в силу того, что достигнутые успехи отчасти объясняются эффективной антиинфляционной политикой, проводившейся начиная со второй половины 1990-х годов. Так, рост цен на энергоносители на мировых рынках, хоть и с некоторым лагом, уже отражается на внутренней инфляции.
Период глобализации характеризуется более высокой подверженностью национальных экономик внешним финансовым шокам. Внутренние финансовые кризисы либо инициируются, либо усугубляются реакцией финансовых рынков в других странах и регионах. В качестве примеров можно назвать влияние азиатского финансового кризиса 1997 г. на Беларусь и, в свою очередь, российского кризиса 1998 г. на страны СНГ и некоторые страны Центральной и Восточной Европы. Национальный центральный банк должен обладать необходимым арсеналом инструментов для сглаживания негативных последствий подобных кризисов и, что особенно желательно, для их предотвращения.
В результате глобализационных процессов меняется и функционирование национальных финансовых рынков, возрастает неопределенность воздействия мер, предпринимаемых центральным банком, на макроэкономические переменные (8). Это происходит под влиянием, с одной стороны, роста трансграничных потоков капитала, а с другой — финансовых инноваций (возникновения новых финансовых инструментов и их рынков). Так, развитие межбанковского денежного рынка привело к образованию на нем новых сегментов — репо и рынка валютных свопов, что способствовало уменьшению зависимости коммерческих банков от центрального банка в случае временной нехватки ликвидности (9).
Рост трансграничных потоков капитала увеличивает риски возникновения спекулятивных «пузырей» («bubbles») на рынках активов и масштабы их негативных последствий. В связи с этим иногда звучат предложения о том, что центральный банк должен регулировать динамику не только инфляции (измеряемой индексом потребительских цен), но и цен активов, изменение которых оказывает прямое воздействие на благосостояние.
С критикой подобного подхода, в числе прочих, выступает бывший главный экономист МВФ К. Рогофф. Обоснованно показывая, что валютный курс также представляет собой цену актива (в большей мере, нежели относительную цену товаров), он распространяет этот подход и на регулирование валютных курсов. К. Рогофф полагает, что сохраняющаяся волатильность цен на активы по крайней мере частично вызвана усилением их чувствительности к изменениям риска по мере того, как уровень риска падает, и растущей возможностью финансовых рынков диверсифицировать риски (10). Однако заметим, что волатильность цен на активы далеко не всегда отражает лишь изменения риска. Их резкое падение может повлечь за собой прохождение некоторого «критического» порога, приводящее к утрате доверия инвесторов и увеличению нестабильности в экономике. X. Вагнер и В. Бергер в своем исследовании приходят к выводу, что глобализация действует на волатильность международных потоков капитала как мультипликатор; по их мнению, волатильность финансовых рынков является одной из ключевых проблем финансовой глобализации (11).
На наш взгляд, ключевым вопросом здесь является не столько контроль за динамикой цен активов, который в условиях финансовой глобализации крайне затруднен, сколько формирование альтернативных сегментов финансового рынка. Развитым странам удалось относительно безболезненно пережить значительный спад на фондовом рынке в начале XXI в. во многом благодаря «продвинутому» финансовому рынку, где, помимо рынка акций, важную роль играют рынки облигаций, ценных бумаг, обеспеченных недвижимостью, и др. Обратным примером является кризис 1997 г. в Азии, когда резкое снижение фондовых индексов привело к катастрофическим последствиям для экономики. Поэтому не случайно азиатские страны уделяют сейчас значительное внимание развитию других сегментов финансового рынка, особенно рынка облигаций.
Итак, можно констатировать, что: а) результаты национальной денежно-кредитной политики в условиях финансовой глобализации становятся менее предсказуемыми (под влиянием изменений в трансмиссионном механизме); 6) снижается степень предсказуемости самой среды проведения денежно-кредитной политики (под воздействием внешних шоков и изменений в потоках капитала, которые вызываются зачастую не «фундаментальными» показателями, а различными «новостями»); в) национальная денежно-кредитная политика сталкивается с ограничениями как по целям, так и по инструментам, доступным для ее проведения; г) возрастает степень ответственности за недостаточно продуманную денежно-кредитную политику, которая может привести к оттоку капитала из страны, финансовому и экономическому кризису большего масштаба, нежели в частично закрытой экономике.
продолжение
--PAGE_BREAK--