Содержание
Введение
1. Рольрелигии в формировании характера нации
2. Языкобщения
3. «Амае»и чувство стыда
4. Рольженщины и мужчины в японской семье
5. Японскиенациональные праздники
Заключение
Библиографический список
Введение
Япония стала известнаевропейцам в первой половине XVIвека. Первые открыли это государство португальцы. Португальцы, приняв намерениепокорить Японию, начали с торговли и с проповедования мирным жителям католическойверы. Миссионеры их, прибывшие в Японию, сначала умели понравиться японцам и,получив свободный доступ во внутренность земли, имели невероятный успех вобращении новых своих учеников в христианскую веру. Но царствовавший в Японии кисходу XVI века светский император Тейго,человек умный, проницательный и храбрый приметил, что иезуиты более заботилисьо собирании японского золота, нежели о спасении душ своей паствы, почему ирешился истребить христианскую веру и выгнать миссионеров из своих владений.
Главной,или, лучше сказать, единственною, причиной гонения на христиан японцы полагаютнахальные поступки какиезуитов, так и францисканцев, присланных после испанцами, а равным образом ижадность португальских купцов. Те и другие для достижения своей цели и дляобогащения своего делали всякие неистовства.
Но,несмотря на все это, изгнанные из Японии миссионеры в свое оправдание и поненависти к народу, не давшему им себя обмануть, представили японцев передглазами европейцев народом хитрым, вероломным, неблагодарным. Уверенностьевропейцев в мнимых свойствах японцев простирается до того, что даже впословицу вошли выражения: японская злость, японское коварство и прочее.
Чемближе знакомятся другие народы с японцами, чем пристальнее всматриваются в них,в склад и строй японской жизни, тем яснее становится им, что в лице Японии ониимеют дело со страною, проникнутою совершенно своеобразным, вполнесамостоятельным духом, зрелым и глубоко разработанным. Особенно поражает европейца, что на всемпротяжении Японии, с крайнего севера и до крайнего юга, он встречает совершенноодинаковую форму семейного и общественного быта, совершенно одинаковый стройпонятий, воззрении, наклонностей и желаний.
Японцы — это самый непостижимый, самыйпарадоксальный из народов. Вместе с их внешним окружением они столь живописны, театральныи артистичны, что временами кажутся нацией позеров. Это натуры самые чуткие,живые, артистичные и в то же время самые невозмутимые, примитивные,рассудочные, глубокие, совестливые. В то время как история объявляет ихагрессивными, жестокими, мстительными, опыт показывает их покладистыми, добрыми,мягкими. В те самые времена, когда складывалась изысканная утонченность чайногообряда, они проявляли ни с чем не сравнимую жестокость. Те самые люди, которыепровели половину жизни в отрешенном созерцании, в сочинении стихов и внаслаждении искусством, посвятили другую половину разрубанию своих врагов накуски и любованию обрядом харакири.
Как жепонять, почему японцам свойственно ставить личную преданность выше личныхубеждений, что порождает неискоренимую семейственность в политическом и деловоммире.
Почемуяпонцы всячески избегают прямого соперничества, стремясь прикрыть еговидимостью компромисса; почему сложные и спорные вопросы они предпочитаютрешать через посредников.
Какмогут совмещаться в японском характере совершенно противоположные черты:церемонность и учтивость в домашней обстановке с грубостью на улице; жесткостьправил поведения с распущенностью нравов; скромность с самонадеянностью.
Японскийхарактер можно сравнить с деревцем, над которым долго трудился садовод,изгибая, подвязывая, подпирая его. Если даже избавить потом такое деревце отпут и подпорок, дать волю молодым побегам, то под их свободно разросшейсякроной все равно сохранятся очертания, которые были когда-то приданы стволу иглавным ветвям.[1]
Психологический обликсовременного японца, как и представителя любой другой общности определяетсяособенностями национальной культуры, которая обладает большой устойчивостью ковсем изменениям в жизни общества. Это связано с тем, что в основе культурылежит национальная история, язык народа, его психология.
Психолог И.С. Кон в своейкниге «К проблеме национального характера» (М., 1997, с. 147) писал: «Чтобыпонять характер народа, нужно изучать, прежде всего, его историю, общественныйстрой и культуру; индивидуально-психологические методы здесь недостаточны». Уникальныне черты и не их сумма, а структура, специфика их проявления. Например,трудолюбие является важной чертой японского национального характера. Японцыотдаются труду самозабвенно, с наслаждением, стремясь выразить чувствопрекрасного и в процессе труда.
Поднациональным характером понимается то, что приобретается, получается в процессеконтактов внутри определенного сообщества людей на протяжении их многовековойжизни. Это традиционные формы реакции народа на окружающий мир. Этосовокупность важнейших способов регулирования общения, сложившихся на основаниисистемы ценностей общества, причем эти способы усвоены как на сознательном, таки на бессознательном уровнях. Имеется несколько мощных факторов, способныхзаметно влиять на национальный характер. Среди них – тип общества, в которомживут люди, доминирующая религия, психофизиологическая природа нации, а такжесреда обитания человека.
С точки зрениясоциопсихолгического подхода, национальный характер – совокупность устойчивыхпсихических особенностей этнической общности, преломляющихся в этническихстереотипах, личностных самоопределениях свойств и качеств характера, сводепредставлений о высших добродетелях и пороках и проявляющихся в типичныхспособах поведения и общения.
В структуру национальногохарактера входят личностные самоопределения, этнические стереотипы;эмоционально-психическая сторона традиций, привычек, обычаев; структура потребностейи вкусов; проявления психической энергии сознательного и бессознательного,выраженные в произведениях искусства и литературы, символах.
В последнее время понятие«национальный характер» реже используется, ему на смену для обозначенияпсихологических особенностей приходят понятия «ментальность» и «менталитет».
Ментальность – этосистема образов, которые лежат в основе человеческих представлений о мире и освоем месте в этом мире и, следовательно, определяют поступки и поведениелюдей, т.е. ментальность – это своеобразное миропонимание, присущее этническойобщности в ту или иную эпоху.
Менталитет, в узкомсмысле, опыт предков, основы национального характера и мировосприятия, наиболееглубинная малоизменяемая часть социальной информации.
В широком смысле – этовся духовная оснащенность человека и общества, их традиции, ритуалы. При этомобычно менталитет «молчалив» и проявляется скорее в повседневной, будничнойдеятельности людей, а не в их речи или в каких-либо ясных представлениях.
Хотя менталитет иявляется наиболее устойчивой и стабильной частью духовной культуры народа, он,сохраняя в себе в традиционном виде общечеловеческие этнические и нравственныенормы и требования, тем не менее медленно и постепенно меняется под влияниемизменений в общественной жизни.
В характере японцев и ихмировоззрении ярко обозначился фатализм. Японцы со школьной скамьи усваиваютположение о самовоздержании. В связи с этим в Японии часто советуютпридерживаться таких жизненных правил:
1. примиряйсяс ситуацией, какой бы она ни была;
2. находивозможность соблюдать установленные правила;
3. ограничивайсебя в развлечениях;
4. причинойнесчастья считай самого себя.
Следование этим правиламне могло не сказаться на особом подходе японцев к оценке объективнойдействительности.
О Японии и опсихологических особенностях японцах в своих книгах рассказывают множествописателей. Есть серьезные научные труды, рассчитанные на специалистов, естькниги, предназначенные широкому читателю.
Поначалу о Японии любилиписать как о загадочной и непонятной стране рикши и гейш. На смену этомустереотипу пришел другой: Япония стала ведется как страна самурайского духа,камикадзе и постоянной милитаризации. В дальнейшем был распространен инойстереотип, в чем-то противоположный существовавшему ранее, Японию сталивоспринимать как державу сплошной компьютеризации и роботизации.
Для того чтобы понятьхарактер японца, а это является целью моей контрольной работы, я изучиларазличную научную литературу.
В книгеЗавьяловой О.И., «Токио и токийцы», можно узнать, как японцы проводят своибудни и праздники, что они едят и читают, как черты XXI в. в японском быту переплетаются с древнимитрадициями. Овчинников В.В. в своей книге под названием «Ветка сакуры: Рассказо том, что за люди японцы», раскрывает своеобразные черты национальногохарактера, как они проявляются в человеческих взаимоотношениях. Затем изучилакнигу журналиста Цветова В.Я – «Пятнадцатый камень сада Ренадзи». Онрассматривал проблемы японского общества и многое другое. Журнал «Человек безграниц», в статье под названием «Япония – искусство видеть», рассказывает обособом видение японцев вещей, как они ценят красоту и в чем это выражается. КонИ.С. в книге «К проблеме национального характера» раскрывает понятиянационального характера, его проблемы, что необходимо знать и изучить, чтобыпонять характер целой нации. И этнопсихологический аспект Мельниковой Е.В.«Культура и традиции народов мира».
Дляраскрытия цели контрольной работы необходимо решить ряд задач: рассмотреть рольрелигии в формировании характера нации и язык общения, взаимоотношения вобществе через «амае» и чувство стыда, установить роль женщины и мужчины вяпонской семье, изучить японские национальные праздники.
1. Роль религии вформировании характера нации
В японском национальномхарактере четко проявляют себя трудолюбе, аккуратность, бережливость,вежливость, дисциплинированность, чувство долга, приверженность традициям,преданность авторитету, склонность к заимствованию, самообладание, стремление ксогласованным действиям в группе, любознательность, сильно развитоеэстетическое чувство.
Японец с детства учитсясдерживать свои индивидуалистические порывы, амбиции, не выпячивать своисильные качества. Японская мораль считает узы взаимной зависимости основнойотношений между людьми. Индивидуализм же изображается ею холодным, сухим ибесчеловечным.
Японцев как нацию, помимовысокой организованности, скрупулезной аккуратности во всем и отсутствиячувства юмора, выделяет еще одна характерная черта – самокритичность.
В самых разнообразныхсторонах жизни японского народа – в языке и религии, в живописи и культуре, вбыте и семейном укладе – проявляет себя еще одна характерная черта – отсутствиестремлениях ясности, четкости, контрастности, долговечности.
Главные черты японскойнации были предопределены внедрением трех религий: синто, буддизм,конфуцианство. Истинно народной японской религией нужно считать «синто». Впереводе с японского языка это слово означает «путь богов». Основным источникомсинто являются мифы, записанные в VIII веке в двух книгах: «Кодзики» («Записи о делах древности») и «Нихон Сёки»(«Анналы Японии»). Согласно мифам, Японские острова населяют 800 млрд. богов.Все эти божественные силы природы обеспечивают на земле порядок и являются источникомбожественного благословения. Они действуют гармонично в согласие друг с другоми радуются, когда находят подтверждение согласия и гармонии в мире.
Длячеловека же важно не нарушать этот порядок, верить, совершать определенныеобряды. Японцы поклонялись предметам и явлениям окружающего мира не из страхаперед непостижимыми и грозными стихийными силами, а из чувства благодарности кприроде за то, что, несмотря на внезапные вспышки своего необузданного гнева,она чаще бывает ласковой и щедрой.
Синто нетребует от верующего ежедневных молитв — достаточно лишь присутствия нахрамовых праздниках и приношений за исполнение обрядов. В быту же исповедующиесинто проявляют себя лишь религиозным отношением к чистоте. Поскольку грязьотождествляется у них со злом, очищение служит основой всех обрядов.
Синто наделял японцевчуткостью к природной красоте, чистоплотностью и легендой о своем божественномпроисхождении.
Японскийбуддизм, сосредоточивая внимание на внутренних проблемах человека, рекомендуетрациональный подход к переживаниям действительности. В отличие от классическогобуддизма, проповедующего отказ от желаний, японский пропагандирует разумноеотношение к желаниям. По канонам японского буддизма только нереальные желанияявляются причиной тревог и беспокойства. «Просветление» не связано сотказом от прелестей жизни. Достигнув просветления, как следует из практикисовременных проповедников буддизма, японец должен продолжать наслаждатьсяжизнью. Буддизм для японцев — это жизнеутверждающая религия. Прагматическийсклад ума побуждает смотреть на все с точки зрения полезности. И синто, ибуддизм, и конфуцианство — величайшие ценности для японца.
Обычнопод конфуцианством понимают религиозно-философскую систему, возникшую в Китае2500 лет назад.
Конфуцианствозанималось моральным поучением людей, особенно молодежи. «Молодые люди, — наставлял Конфуций, — должны дома проявлять почтительность к родителям, а внеего — уважительность к старшим, серьезно и честно относиться к делу,безгранично любить народ и сближаться с человеколюбивыми людьми. Если послеосуществления всего этого у них останутся силы, их можно тратить на чтениекниг.
Буддизм окрасил своейфилософией японское искусство, укрепил в народе стойкость к превратностямсудьбы. А конфуцианство принесло с собой идею о том, что основа морали – этоверность, понимаемая как долг признательности старшим и вышестоящим. И японскаянация, как никак другая нация мира, оказалась чрезвычайно пластичной квосприятию и передаче из поколения в поколение этих стойких национальных черт итрадиций.
Япония – это страназеленых, нередко огнедышащих гор и морских заливов, страна живописнейшихпанорам. В отличие от ярких красок Средиземноморья, которое лежит на тех жеширотах, ландшафты Японии составлены из мягких тонов, приглушенных влажностьювоздуха. Эта сдержанная цветовая гамма природы, лишь изредка нарушаемаякакими-либо сезонными красками, развила у японского народа еще одну характернуючерту – нелюбовь к блестящему, яркому, контрастному. При виде блестящихпредметов японцы испытывают какое-то неспокойное состояние. Они отдаютпредпочтение тому, что имеют глубинную тень.
Древниеяпонцы считали горы промежуточной ступенью между небом и землей, а потому —святым местом, куда нисходят с небес боги, где поселяются души умерших предков.Люди также поклонялись горам как воплощению неведомой божественной силы,которая дремала в их недрах, а иногда вдруг вырывалась наружу в виде пламени,грохота, каменных дождей и испепеляющих огненных рек.
Ставгорожанином, современный человек во многом утрачивает свой контакт с природой.Она уже почти не влияет на его повседневную жизнь. Японец же даже в городеостается не только чутким, но и отзывчивым к смене времен года.
Он любитприурочивать семейные торжества к знаменательным явлениям природы: цветениюсакуры или осеннему полнолунию; любит видеть на праздничном столе напоминание овремени года: ростки бамбука весной или грибы осенью.
Японцамприсуще стремление жить в согласии с природой. Японские архитекторы возводятсвои постройки так, чтобы они гармонировали с ландшафтом. Цель японскогосадовника — воссоздать природу в миниатюре. Ремесленник стремится показатьфактуру материала, повар — сохранить вкус и вид продукта.
Стремлениек гармонии с природой — главная черта японского искусства. Японский художник недиктует свою волю материалу, а лишь выявляет заложенную в нем природой красоту.
Природастраны влияет на человека не только своими отдельными элементами, но и всейсвоей совокупностью, своим общим характером и колоритом.
Чувствоизящного, наклонность наслаждаться красотою свойственны в Японии всемунаселению — отземледельца до аристократа.
Благодарясвоеобразному соседству синтоизма, буддизма, конфуцианства, когда ни одно измировоззрений не превалировало над другими, не исключало их абсолютно иокончательно, в сознании японцев глубоко укоренилась идея терпимости. В ихдуховной жизни всегда оставалось место для диалога. Каждая система верованийили взглядов рассматривалась как путь — путь к вершинам мудрости, духовного совершенства,внутреннего озарения. Человек был вправе испробовать любой из таких путей. Вотличие от Запада Япония почти не знала преследований еретиков, подавлениякаких-то плодотворных идей из-за того, что они противоречили неким священнымкнигам или их последующему толкованию.
2. Язык общения
Достоинства человеческогопочерка считались прямым отражением его характера. В школе на уроках письмаяпонские дети постигают азы каллиграфии и одновременно приобщаются к искусству,ведь иероглифическое письмо, которое японцы когда-то привезли из Китая, — одиниз видов изобразительного искусства. Вместе с этим за каждым знаком они учатсявидеть суть многих вещей и явлений окружающего мира. Например, такое короткое врусском языке слово «мир» в японском варианте («сякай») записывается двумяиероглифами, первый означает «синтоистская святыня, священная земля», а второй— «встреча». Мир или мировое сообщество видится как место встречи человека исвященного. И такое сочетание неслучайно. Оно отражает исконное для японцевмировоззрение. По синтоистским представлениям, весь мир, окружающий человека, —живой, он наполнен присутствием божественных духов — ками. Ками обитают вовсем: в камнях, деревьях, цветах, природных явлениях, в словах, в самомчеловеке и его творениях.
Всеимеет свою душу, или сердце, считают японцы. Задача человека — почитать ками, служитьим и быть готовым к встрече. Согласно синто, ками — это все то, что вызывает вчеловеке удивление и душевный трепет. Потому и красота открывается японцускорее не в том, что радует глаз, а в том, что трогает сердце, заставляет егопечалиться, радоваться, удивляться и сострадать, то есть жить полной жизнью.
Так,постепенно овладевая навыками письма, японцы открывают для себя всю глубину имногогранность мира. Благодаря бесчисленным упражнениям можно научиться находитьправильное место и соотношение знаков на пустом пространстве бумажного листа.«Зачерпни воду — и луна останется в твоих ладонях — это изречение можно частовстретить на каллиграфических свитках.[2] В такойизысканно-поэтической форме японцы утверждают, что проникнуть в сердце каждойвещи, увидеть ее истинную красоту можно только через взаимодействие ипостоянную практику.
Вбесконечно подвижном мире японцев простое письмо становится искусством,искусство философией, а философия поэзией.
Свой устный язык японцытакже довели до уровня абстрактного искусства. Вежливость речи у них ценитсявыше ее доходчивости, нюанс этикета куда важнее тонкостей синтаксиса играмматики. Японец считает, что не беда, если мысли до конца не высказаны инередко высшим средством межличностного общения становится многозначительноемолчание.
В разговорах людивсячески избегают слов «нет», «не могу», «не знаю», будто это какие-торугательства, которые никак нельзя высказать прямо, а только иносказательно,обиняком. Даже отказываясь от второй чашки чая, гость вместо «нет, спасибо»употребит выражение, дословно обозначающее «мне уже и так прекрасно».
Японцы отличаютсяотсутствием краткости и ясности в изложении своих мыслей. Там, где можно вполнеобойтись одним словом, они обрушивают на собеседника целые каскады не несущихсмысловой нагрузки фраз. Смысл произносимых фраз преднамеренно затуманиваетсяоговорками, в которых заложены неопределенности, сомнение в правоте сказанного,готовность согласится с возможными возражениями. Японцев из поколения впоколение приучили говорить обиняками, чтобы уклонятся от открытогостолкновения мнений, избегать прямых утверждений, способных задеть чье-либосамолюбие.
Японский образ жизнисчитает язык отнюдь не единственным средством общения. «Молчание красноречивееслов», — гласит излюбленная поговорка японцев. Действительно, добровольныйотказ от откровенной беседы привел к тому, что у них, словно осязание у слепых,обострилась интуиция. Они научились во многих случаях понимать друг друга безслов.
3. «Амае» и чувство стыда
В основе развитияяпонского характера лежат «амае» и чувство стыда. «Амае» зарождается какзависимость ребенка от матери, а затем пронизывает все ступени социальнойструктуры и позволяет управлять любыми формами общественного, политического икультурного поведения. «Амае» поощряет зависимость и безусловную лояльность поотношению ко всем, кто занимает более высокое положение, невзирая на егоспособности. Каждый должен терпеливо ждать того часа, когда его положительнооценят старшие, пусть даже не отличающиеся никакими талантами. Нетерпение истремление чем-то выделится не поощряется. Мудрым признается решение тогоадминистратора, который затормозит служебную карьеру «выскочки». Стремление кбезопасности порождает пассивность, зависимость и крайнюю озабоченность поповоду того, как тебя оценят другие.
Другой механизмсоциального контроля – чувство стыда. Японец отдает много сил тому, что можетбыть потенциальным источником стыда как для самого человека, так и для тойсоциальной группы с которой он контактирует: семьи, школы, фирмы. Лояльность поотношению к группе столь же сильна, как и обязанность поддерживать и укреплятьее престиж.
Пережитый стыдусугубляется сознанием ущерба, который ты нанес группе, поэтому ущербнеобходимо компенсировать или же исключать свою «падшую» личность из группы,причем цена за это может быть очень высокой, вплоть до самоубийства. Для японцанет такой неудачи, пусть даже ничтожной с точки зрения иностранца, которая немогла бы послужить причиной самоубийства. К примеру, покончить с собой способенпреподаватель, которого студенты подвергли критике за недостаточнуюкомпетентность. Или добровольно уходит из жизни спортсмен, допустивший в игреошибку, приведшую его команду к поражению.
Уровень самоубийств вЯпонии самый высокий в мире. Было время, когда самоубийцы сводили счеты сжизнью на острове Осима. Они бросались в кратер вулкана. Поскольку обязательноеприобретение при поездке на остров пароходных билетов в оба конца остановитьсамоубийц не могло, муниципальным властям Осимы пришлось обнести кратер высокойоградой.
У Японцев весьмасвоеобразное отношение к самоубийству, воспитанное тоже общинным сознанием.Чаще всего не сами по себе материальные невзгоды, неизлечимая болезнь илинесчастная любовь толкают японца наложить на себя руки. Японец отказываетсяжить, когда, окруженный бедами, он теряет взаимопонимание с коллегами, счленами семьи, когда не находится никого, кто бы мог его утешить, оказатьпсихологическую поддержку. Иными словами, лишившись в общине опоры, японецначинает чувствовать себя выкинутым из нее вместе с хламом, мусором и недугами.И если учесть, что японская традиция требует задуматься о смысле не жизни, асмерти, то японец покорно следует заповеди из «Бусидо» — свода самурайскихфилософских концепций «Путь война»: «Когда для выбора имеются два пути, выбирайтот, который ведет к смерти».
Таким образом,использование «амае» и чувства стыда позволяет обществу контролироватьповедение своих граждан и предотвращать асоциальные действия и правонарушения.
Наряду с современнойсистемой законов японцы подчиняются неписаному кодексу общественного поведения.Последний труден тем, что не подвергает четкому и всестороннему объяснению. Онпросто незримо присутствует как нечто бесформенное и бесцветное и подобно амебеэластичнее приспосабливается к меняющимся нуждам общества. Это – смутная смесьчувства справедливости, понимания человеческих слабостей, терпимости иизвестной доли фатализма.
Такой внеюридическийкодекс не обеспечивает, однако, должного решения проблем общества. За егофасадом любви, гармонии и благожелательности тысячи виноватых оказываютсябезнаказанными, тысячи невиновных вынуждены мириться с несправедливостью. Этопорождает духовную пассивность, слишком многое остается нерешенным.
Если задуматься, какимичертами, какими личными качествами приходится жертвовать японцам ради их образажизни, то, прежде всего, нужно назвать независимость, поскольку их традиционнаямораль постоянно принуждает к чему-то. Строгая субординация, которая всегданапоминает человеку о его подобающем месте, требует постоянно блюсти дистанциюв жизненном строю.
Осознание своейпринадлежности к какой либо группе, готовность ставить преданность ей вышеличных интересов, предписанная учтивость, которая сковывает живое общение,искренний обмен мыслями и чувствами, — все это обрекает японцев на известнуюзамкнутость, если не личную, то групповую, и в то же время рождает у них боязньоставаться наедине с собой. Уединение здесь не постижимо. Например, нетвозможности иметь отдельную комнату. А если, на удивление, окажется такаякомната, вся семья, тем не менее, будет слышать каждый шаг, каждый вздох черезбумажные перегородки в доме.
Японская жизнь исключаетне только уединение, но и даже само стремление к уединению. Уединениеприравнивается к одиночеству, а одиночество для японца – это нечто ужасное.
Хотя японцы избегаютодиночества, любят быть на людях, тем не менее они не могут легко и свободносходится с людьми. Дружеские связи между лицами разного возраста, положения,социальной принадлежности здесь крайне редки. Круг тех, с кем японец сохраняетобщение на протяжении всей жизни, весьма ограничен. За исключениемродственников и бывших одноклассников, это, как правило, сослуживцы одного сним ранга.
Когда два японцавстречаются впервые, они прежде всего стараются выяснить принадлежность другдруга, а также положение, которое каждый из них занимает в своей группе. Безэтих сведений им трудно найти основу общения.
Японское общество с егоморалью не признает выдающихся личностей, тянет назад каждого, кто стремитсяопередить остальных. Самые умные и рассудительные японцы постигают это раньшедругих. Поэтому именно люди, талант которых мог бы сделать их яркимииндивидуальностями, превращаются в наибольших приспособленцев и делают своюкарьеру именно японским путем, как рядовые члены какой-то группы.
Японскаямораль предписывает избегать прямой конфронтации, не допускать положений, когдаодна из сторон всецело одерживала бы верх над ругой. Нельзя доводить дело дотого, чтобы побежденный «потерял лицо», предстал перед окружающими униженным иоскорбленным. Это означало бы задеть здесь честь, т.е. нажить себе смертельноговрага. Это означало бы задеть такую болезненнуюструну, как «гири», или долг чести, то есть нажить себе смертельного врага.
Долг чести не позволяетяпонцу проявить свою неспособность в том, к чему он по положению обязан бытьспособен. Нежелание «потерять лицо» подчас мешает японскому врачу отказаться отошибочного диагноза. По этой же причине преподаватели не любят, когда учащиесяобращаются к ним с вопросами.
К чести японцев надосказать, что их чрезмерно высокое самолюбие и в то же время непримиримость коскорблениям, болезненная чуткость к разного рода унижениям их личного достоинстване привили к тому, чтобы месть стала у них главенствующей чертой человеческихвзаимоотношений. Долг чести по отношению к самому себе с малолетства приучаетэтих людей щадить самолюбие окружающих.
Отсюда стремлениеуклонятся от прямого соперничества. Именно обоюдная боязнь «потерять лицо»рождает потребность в третьем лице, то есть в посреднике.
4. Роль женщины имужчины в японской семье
Японская женщина живет вобществе, в котором внешне доминирует мужчина. Но создать сердцевину обществапомогла она сама. В этом виноваты ее тяга к согласию, склонность ккомпромиссам, к объединению противоположных взглядов, тонкое чувство красоты игармонии.
Еще с феодальных временкак идеал женственности проявлялись ее покорность к самопожертвованию. Считалось,что до замужества японка должна подчинятся отцу, после свадьбы – мужу, а ставвдовой – сыну. В последнее время становится все больше семей, где женщиныверховодят не только домашним хозяйством, но и самими мужчинами.
Во многих случаяхпокорное поведение японских женщин – это только иллюзия, только внешняя сторонаустановившейся привычки. От женщин всегда требовалось, чтобы они именно таксебя и вели. И даже в прошлом подчинение японских женщин никогда не было стольбезусловным. Японки старшего поколения хотя и выглядят покорными и послушными,в большинстве своем обладают сильным характером и волей. Они умеют прекрасновладеть собой и своей дипломатичностью и настойчивостью добиваться от своихмужей намного больше, чем энергичные европейские женщины или американки. Чтокасается повседневной жизни, то все хозяйственные вопросы японки решаютсамостоятельно. Создается даже впечатление, что многие мужчины скрывают замаской хозяина положения нерешительность, неверие в себя, неспособностьчего-либо добиться, стремление опереться на кого-либо другого – т.е. как раз текачества, которые у большинства японских женщин полностью отсутствуют.
Мужчины делают вид, чтоони все понимают, женщины же наоборот, стремятся свои способности скрыть ипоказывают, что все, что они делают и говорят, — свидетельство мудрости главысемьи и что их успехи – это, прежде всего, успехи мужа.
Выражение «маменькинсынок» относится к японцам в самом прямом смысле. Все японцы выращены ивоспитаны матерями. Значение отца в воспитании детей ничтожно. Его имя неиспользуется даже в качестве жупела, поскольку в японской семье воспитаниеведется не на основе угроз, запретов и принуждения, а на основе заботы и опеки.Японская мать непроста пугает шалуна: «Смотри, в дом больше не войдешь». Она грозитребенку отлучением от семьи – первой общины, по законам которой приучается онжить. Все материнские аргументы в той или иной степени подразумевают наказаниеобщинным бойкотом.[3]
В Японии первое, чтопостигает ребенок после рождения, это – необходимость жить в гармонии сгруппой, к которой он принадлежит. К совершеннолетию японец прочно усваивает,что в обмен за послушание группе люди будут к нему добры и уважительны, аследовательно, для достижения жизненного успеха – увеличения доходов,продвижения по службе – послушание окажется полезнее строптивости.
Япония – страна, где людиживут и действуют, «как все». Язык народа – это зеркало, отражающее жизненныйопыт, традиции, национальный характер. «Сиавасэ» означает по-японски «счастье».А образовано слово из видоизмененных глаголов «суру» — «делать» и «авасэру» — «согласовывать». Тогда счастлив японец, когда его поступки согласованы илиприспособлены к взглядам и оценкам окружающих. И получается, что члены однойобщины похожи друг на друга. Они внимательно следят, чтобы их схожесть ненарушалась, чтобы каждый был «как все», а все, «как каждый».
5. Японские праздники
К японским национальным праздникам относятся: новый год (1 января), деньсовершеннолетия (15 января), день основаниягосударства (11 февраля), день весеннегоравноденствия (21 марта), день зелени (29апреля), день конституции (3 мая), день детей (5 мая), деньуважения старости (15 сентября), день осеннегоравноденствия (23 сентября), день физкультуры(10 октября), день культуры (3 ноября),день благодарения труду (23 ноября), день рождения императора (23 декабря). Ханами – праздниклюбования цветами, цукими – любование самой красивой луной в году, юкими –смотрение на снег.
Самыйоживленный месяц токийского календаря — это, пожалуй, декабрь. В знак окончаниявсех важных дел в декабре устраивают шумные банкеты «прощания со старым годом»,по старинному дальневосточному обычаю оплачивают личные и деловые счета, отдаюти получают долги — невыполнение этого неписаного правила означает «потерю лица»и для японской семьи, и для японской фирмы. Торжественному Новому году, которыйс конца XIX века отмечается по западному календарю,но с соблюдением многочисленных традиционных японских обрядов, предшествуетзаимствованное у европейцев, христианское Рождество. Известно, что народамДальнего Востока присуща большая религиозная терпимость — в сердце одного итого же человека мирно сосуществуют разные божества и верования. Рождество вЯпонии отмечают все города, превратив его в своеобразный предновогоднийфестиваль, прежде всего коммерческий. Очень веселый, оживленный, он доставляетудовольствие японцам своей символикой.
Особаяобласть оформительского искусства в Японии — это поздравительные открытки,рассылаемые по разным поводам, и прежде всего — новогодние, которые отправляютдрузьям, родственникам и знакомым почти все японцы. В среднем каждая семьяпосылает в новогодний сезон около ста поздравлений — как знак желанияподдерживать отношения с адресатами и в наступающем году.
Самыйраспространенный вид поздравлений — это очень простые открытки почтовоговедомства с напечатанным на них номером новогодней лотереи. Средства от нееидут на разные благотворительные цели — именно так был построен в Хиросимезнаменитый госпиталь для жертв атомной бомбардировки.
Другойочень удобный, хотя и более дорогой способ разослать поздравления — этозаказать открытки не только с готовым текстом, но также и собственным обратнымадресом в полиграфических фирмах, которые заранее предлагают рекламы смногочисленными образцами. Чаще всего на образцах встречается животное — символнаступающего года или соответствующий ему иероглиф — циклический знак.
Сохраняетсяв Японии и традиция отправляться в знаменитые места любоваться цветами.Сведения о таких местах и о сроках цветения помешают в путеводителях и натуристических картах. В горах осенью вывешивают указатели для тех, кто едетсмотреть на осенние багряные клены.
Во многих районах Япониис давних времён проводятся специальные праздники, посвященные цветущей сакуре.Так, в Киото в период цветения сакуры проходят так называемые сакура мацури,или сакура кай (вечера сакуры), исполняются „танцы вишен“. В городахНара и Камакура в середине апреля устраивают красочное праздничное шествие поцентральной улице города, в котором участвуют молодые девушки и дети, несущиевишнёвые ветки. Обычай ведёт свою историю ещё со средних веков, когда жизньвоина, служившего своему феодалу, была нередко так же кратковременна, какпериод цветения сакуры. Её цветы всегда считались символом храбрости, доблести,рыцарства. Одним из самых знаменитых парков, где посажены множество деревьевсакуры, является токийский парк Уено.
Ближе к апрелюпубликуются прогнозы цветения сакуры, основанные на взвешивании почек, а позжена телеэкранах и в газетах регулярно появляются карты движения сакуры постране: первые деревья зацветают в южных прибрежных районах в марте, а ксередине мая фронт цветения приближается к северному острову Хоккайдо.
Осенью взнаменитых храмах устраивают выставки хризантем, которые культивируются чуть непятнадцать веков и считаются цветком императорской семьи. Не меньше, чемводопады, горные вершины или знаменитые озера, славятся в Японии рощи столетнихслив. В Токио известен праздник сливы в храме Тэндзина «Юсима»,сопровождающийся выступлениями артистов и чайными церемониями под открытымнебом — на площадках, которые отгораживают пурпурными полотнищами состилизованными сливовыми цветами.
Торжественнои печально изображается любование сакурой в телевизионных «самурайских» драмах:прежде чем совершить ритуальное самоубийство, герой в белой траурной одеждепредается созерцанию медленно кружащихся в воздухе лепестков, которыесимволизируют скоротечность жизни. У современных японцев, однако, эта церемониячасто выливается в шумную пирушку, повод для разудалого веселья. В периодполного раскрытия цветов — семьями и компаниями сослуживцев — рассаживаются онипод деревьями на синтетических циновках.
Быстрооблетают нежные лепестки сакуры, остаются позади посвященные ей шумные пирушки.Близится «золотая неделя» праздников. Начинается сезон любования азалиями,который невозможно представить себе без как бы плывущих на теплом ветру легкихтрубчатых флагов, разрисованных в виде карпов. Раньше таких карпов вывешивалико «дню мальчиков» пятого мая над теми домами, где имелись сыновья: черногокарпа-отца, красного карпа-мать и под ними — маленьких, по числу сыновей, — какпожелание мальчикам быть такими же сильными и упорными, как те карпы, которые, согласнокитайской легенде, превращаются в драконов, доплыв против течения до устья рекиХуанхэ. Сейчас «день мальчиков» переименован в «день детей». Одновременно сазалиями распускается еще один любимый на Дальнем Востоке цветок — благороднаянежно-лиловая глициния, которой посвящен особый танец театра кабуки. Лучшимместом любования глициниями в Токио считается храм Камэйдо, который славитсятакже праздником деревянных соловьев усо, охраняющих от лжецов, и факельнымшествием в марте.
Раннейвесной — в «день девочек» третьего марта — в храме Дзиндайдзи в Тёфу проходитзнаменитая ярмарка, посвященная одному из самых распространенных традиционныхталисманов, приносящих удачу, — сделанным из папье-маше изображениямбуддийского проповедника Бодхидхар-мы — по-японски «Дарума».
Несмотряна необыкновенную любовь японцев к живым растениям, она сосуществует с неслишком почитаемой, но все же занимающей свое определенное место традициейизготовления искусственных цветов. Гирлянды синтетической сакуры или листьевклена свешиваются со столбов на торговых улочках. Большие диски из белых, тоесть траурных, искусственных цветов, именуемых ханива, можно увидеть переддомом, в котором ожидаются похороны.
Возможно,что традиция изготовления искусственных цветов была заимствована японцами изКитая. Там цветы из шелка всегда считались лучшим украшением женской прически.Впрочем, искусственными цветами украшают традиционные прически девушек иособенно девочек и в Японии. Европейские букеты из искусственных цветов, даже икэбанаи карликовые деревья бонсай, очень похожие на настоящие, продаются вспециальных отделах универмагов, находя своего покупателя в стране, где такценится естественность в искусстве и близость человека к природе.
Заключение
Главные черты японскойнации были предопределены внедрением трех религий: синто, буддизм,конфуцианство. Истинно народной японской религией нужно считать «синто» («путьбогов»). Синто наделял японцев чуткостью к природной красоте, чистоплотностью илегендой о своем божественном происхождении. Буддизм окрасил своей философиейяпонское искусство, укрепил в народе стойкость к превратностям судьбы. Аконфуцианство принесло с собой идею о том, что основа морали – это верность,понимаемая как долг признательности старшим и вышестоящим. И японская нация,как никак другая нация мира, оказалась чрезвычайно пластичной к восприятию ипередаче из поколения в поколение этих стойких национальных черт и традиций.
По синтоистскимпредставлениям, весь мир, окружающий человека, — живой, он наполнен присутствиембожественных духов — ками. Ками обитают во всем: в камнях, деревьях, цветах,природных явлениях, в словах, в самом человеке и его творениях.
Всеимеет свою душу, или сердце, считают японцы. Задача человека — почитать ками,служить им и быть готовым к встрече. Согласно синто, ками — это все то, чтовызывает в человеке удивление и душевный трепет. Потому и красота открываетсяяпонцу скорее не в том, что радует глаз, а в том, что трогает сердце,заставляет его печалиться, радоваться, удивляться и сострадать, то есть житьполной жизнью.
Японцы странный народ.Они падки до нового в деловой жизни, но консервативны во вкусах и привычках.Они пытливы и скрупулезны в области своей профессии, но небрежны к назначеннымвстречам, так как мало ценят время. Им присущ артистический темперамент, и онидоныне готовы ставить искусство прежде науки, широта натуры в сочетании с обостренным чувствомсобственного достоинства. Пожалуй, наиболее заметно это в отношении людей кденьгам. Японец всегда старается подчеркнуть, что равнодушен к ним (может быть,даже больше, чем на самом деле).
Вообщеговоря, наиболее выпуклые черты японского характера — это верность,преданность, стойкость, самоуверенность, предприимчивость, невозмутимость,любовь к природной красоте, учтивость, выносливость, чистоплотность исчастливая способность извлекать все лучшее из радостей жизни. Теневые жестороны — тщеславие, мстительность, безжалостность, недостаток искренности,правдивости, а также целомудренной воздержанности (последнее касается лишь мужчин).
Японцы — странно противоречивый народ. Приочевидной самоуверенности они становятся смиренными в своей готовности и своемстремлении учиться у других. Они копируют смиренно, но с внутренним убеждением,что могут улучшить перенятое. То, что делают другие, кажется им, они способныделать лучше.
Японская вежливость — этопрежде всего стремление людей при любых контактах блюсти достоинство другдруга; это искусство избегать ситуаций, способных кого-либо унизить. Раз моральтребует от человека хранить свою репутацию незапятнанной и мстить за нанесенныеоскорбления, он, по логике японцев, должен всячески остерегаться случаев, когдав этом может возникнуть необходимость.
Японское общество — этообщество групп. Каждый человек постоянно чувствует себя частью какой-то группы,то ли семьи, то ли фирмы, то ли общины. Он приник мыслить и действовать сообща,приучен подчиняться воле группы и нести себя соответственно своему положению вней.
В основе развитияяпонского характера лежат «амае» и чувство стыда. «Амае» зарождается какзависимость ребенка от матери, а затем пронизывает все ступени социальнойструктуры и позволяет управлять любыми формами общественного, политического икультурного поведения. «Амае» поощряет зависимость и безусловную лояльность поотношению ко всем, кто занимает более высокое положение, невзирая на егоспособности.
Японец отдает много силтому, что может быть потенциальным источником стыда как для самого человека,так и для той социальной группы с которой он контактирует: семьи, школы, фирмы.Лояльность по отношению к группе столь же сильна, как и обязанностьподдерживать и укреплять ее престиж.
Японская мораль предписывает избегать прямой конфронтации, недопускать положений, когда одна из сторон всецело одерживала бы верх наддругой. Нельзя доводить дело до того, чтобы побежденный «потерял лицо»,предстал перед окружающими униженным и оскорбленным. Это означало бы задетьтакую болезненную струну, как «гири», или долг чести, то есть нажить себесмертельного врага.
Может возникнуть вопрос:правомерно ли говорить о каких-то общих чертах целого народа? Ведь у каждогочеловека свой характер и ведет он себя по-своему.
Это,разумеется, верно, но лишь отчасти. Ибо разные личные качества людейпроявляются и оцениваются на фоне общих представлений и критериев. И, лишь шляобразец подобающего поведения — общую точку отсчета, — можно судить о мереотклонений от нее, можно понять, как тот или иной поступок предстает глазамданного народа.
Правомерени вопрос: как можно говорить о национальных чертах, если жизнь так насыщенапеременами, а стало быть, непрерывно меняются и люди? Спору нет, японцы стали вчем-то иными, чем прежде. Но даже сами перемены происходят у них по-своему,по-японски. Подобно тому, как постоянный приток новых слов укладывается в языкев устойчивые рамки грамматического строя, национальный характер меняется поднапором новых явлений тоже весьма незначительно.
Национальныеособенности заслуживают изучения не только ради познавательного,этнографического интереса. Знание этих особенностей помогает глубже вникать всуть современных проблем, лучше понимать подоплеку явлений и процессов,механику взаимодействия общественных и политических сил. Словом, поняв, что залюди японцы, легче понять, что за страна Япония.
С этимдальневосточным соседом нам суждено всегда жить бок о бок. А кому неизвестнаистина: могут быть свои взгляды, склонности, привычка чтобы ужиться с ним, надознать его характер.
Об этомсоседнем народе наша страна раньше знала больше плохого, чем хорошего. Томубыли свои причины. Да и то плохое, что привыкли слышать о японцах, в целомсоответствует действительности и нуждается скорее в объяснении, чем вопровержении. Однако отрицательные черты японской натуры известны гораздобольше, чем положительные.
Разумеется,любая оценка той или иной черты характера всегда относительна, субъективна.
Американец,к примеру, скажет: «Японцы предприимчивы, но непрактичны. Они серьезноотносятся к работе, но весьма беспечно — к деньгам». Немец добавит: «И ковремени тоже. Им не хватает пунктуальности, приверженности разумному порядку».
Противэтого трудно возразить. Хотя русской натуре импонирует как раз то, что японцыдаже при бедности не мелочны, при организованности не педантичны, что иминеохотно подчиняют душевные порывы голосу рассудка.[4]
По мере того какнарастает поток информации о зарубежных странах, все более нужным становитсяумение осмысливать эти факты.
Библиографическийсписок
1. Завьялова О.И. Токио и токийцы: будни выходныепраздники. – М., 1990. – 152 с.
2. Кон И.С. К проблеме национальногохарактера//история и психология. – М.: Политиздат, 1997. – 350 с.
3. Мельникова Е.В. Культура и традиции народовмира (этнопсихологический аспект). – М.: Диалог культур, 2006. – 304 с.
4. Овчинников В.В. Ветка сакуры: Рассказ о том,что за люди японцы. – 4-е изд. – М.: Мол. гвардия, 1988. – 222 с.
5. Цветов В.Я. Пятнадцатый камень сада Рёанадзи.-3-е изд., дораб. и доп. – М.: Политиздат, 1991. – 414 с.
6. Журнал: Человек без границ. – 2007. — № 5 — 64с.