Эволюция колониальной политики германской империи в 1871-1914 гг.

Оглавление
Введение
Глава1. Колониальная политика Германской империи в 1871-1914 гг
§1 «Железный канцлер» О. Бисмарк и начало колониальной экспансии Германскойимперии (1871-1888 г.)
§2 Колониальная политика императора Вильгельма II(1888-1914 гг.)
Глава2. Колониальное движение в Германии: организации, идеология и пропагандистскаядеятельность
Заключение
Списокисточников и литературы

Введение
Актуальностьтемы исследования обусловлена необходимостью восполнитьпробелы в исследовании истории колониальной политики Германии последней 1/3XIX-нач.XX вв. Если в разработке проблем, связанных с европейским направлениемвнешней политики Германии, отечественная и германская историография достиглазначительных результатов, то тема немецкой колониальной политики традиционнооставалась периферийной. К малоизученным сюжетам можно отнести: специфическиечерты колониальной политики Бисмарка и Вильгельма II, образование ифункционирование организаций, занимавшихся колониальной пропагандой, сущностьгерманской колониальной идеологии и пр. Их рассмотрение не только позволитрасширить объем исторических знаний по вопросам колониальной политики Германии,но и будет способствовать глубокому пониманию характерных черт ее внешнейполитики в целом. Последнее приобретает особую значимость при осознании лидирующейроли Германии в современных европейских интеграционных процессах. В связи сэтим изучение данной темы особенно актуально в современных условиях, когдаРоссийской Федерации необходимо выработать адекватный внешнеполитический курспо отношению к ФРГ.
Историографияпроблемы:
Вразвитии отечественной историографии по изучаемой проблеме, на нашвзгляд, можно выделить 2 периода:
I. 1920-1980-е годы, которые связаныс историей исторической науки СССР.
II. 1990-е годы по настоящее время — рамки развития исторической науки Российской Федерации.
Первыйпериод (1920-1980-е гг.). Сразу оговоримся, что данныйпериод имеет 2 четко очерченных этапа: 1) 1920-1930-е гг. и 2) 1940-1980-егг. Если на первом этапе историки проявляли интерес к проблемамколониальной политики Германии последней 1/3 XIX-нач.XX вв., осмысливая историюпроисхождения I мировой войны, то навтором этапе исследовательская активность связана с попытками глубже понятькорни II мировой войны.
Вотечественной историографии разработка проблем истории колониальной политикиГермании началась в 1920-1930-е годы. Весомый вклад в анализ идеологии сделал В.Бузескул (12). Автор рассматривает труды ведущих немецких пропагандистовколониализма и их проекты расширения Германской империи. В работе, обобщающейисторию Германии 1890-1914 гг., известный советский историк Н. Лукин-Антоновотводит место сюжетам по колониальной политике Германии в Океании, Китае, атакже приводит статистические данные о населении и площади колоний, объемахввоза и вывоза капитала и товаров (36). История строительства немецкого ВМФ,его роль в колониальной экспансии Германии и в соперничестве с Англией иФранцией была проанализирована Л. Ивановым (27).
Какговорилось выше, II мировая война стимулирует советских историков усилить поискистоков германского милитаризма. Этим и объясняется интерес авторов к теме колониальнойполитики Германии (1870-1914 гг.). В 1947 г. выходит работа Гольдштейна и Р.Левиной «Германский империализм» (21). Авторы полагают, что во внешней политикекайзеровской Германии, исходя из приоритетной направленности, существовали двапериода: «континентальный» и «колониальный».
Л.М.Лещинский посвятил свою работу рассмотрению военной идеологии Германиипоследней 1/3 XIX-нач.XX вв (35). В результате своего исследования авторприходит к выводу о том, что общественное сознание было пропитанноймилитаристскими идеями таких теоретиков, как Мольтке, Клаузевиц и др. Именноони, по его словам, настроили немцев на поддержку колониального грабежа.
ИсторикГ.Л. Бондаревский в своей работе отражает участие Пангерманского и Флотскогосоюза в пропаганде колониализма, указывая на их тесные контакты с крупныминемецкими промышленными магнатами – Круппом и Штумом (10).
Врамках общих работ по истории Германии и истории международных отношений К.Д.Петряевым (33), Ф.Л. Ротштейном (54), С.Д. Сказкиным, Л.И. Гинцбергом, Г.Н. Горошковой В.Д. Ежовым (19) также были проанализированы узловые темыколониальной политики.
Свидетельствомроста интереса исследователей к теме стало появление историографических трудов,в которых изучались самые последние достижения зарубежной исторической науки. Кпримеру, М.Н. Машкин показал концепции ведущих английских и французскихисториков, а также исследователей ГДР (40).
Весомыйвклад в разработку проблемы колониальной политики Германии внес отечественныйисторик А.С. Ерусалимский (24, 25). Автор в своих работах ввел в научный оборотбольшое количество архивных источников, материалов из зарубежных изданий,статистических данных, отражающих милитаристскую направленность экономической иобщественной жизни Германии, политику по превращению страны в мощную мировуюдержаву, способную военно-силовыми средствами решить задачи германскойколониальной политики по переделу колониального мира. Согласно исследователю,именно внешнеполитические амбиции Германской империи внесли дисбаланс вмеждународные отношения в конце XIX — начале XX вв. и, в конечном счете,привели к I мировой войне.
Исследуяначальный период германской колонизации, И.С. Чарный раскрыл социальные корни ипроцесс вызревания предпосылок колониальной идеологии в немецком обществе,показал трансформацию колониальной частной инициативы подданных империи вэкспансионистскую политику германских финансово-промышленных магнатов и правительства.Автор подчеркнул, что установление немецкого правления в африканских колонияхпроизошло в результате агрессивной деятельности германского флота и истребительныхвойн (65).
В.Л.Резников проследил основные этапы колониальной экспансии Германии в Океании,уделив внимание основанию Новогвинейской компании в 1884 г. и последующемупротивостоянию с Англией за обладание территориями в Новой Гвинее (52).
Примечательно,что в 1988 г. советская историография обогатилась целым рядом работ по историиГермании последней 1/3 XIX-нач.XX вв. Активизация германистов, как нампредставляется, была связана с поворотным моментом, когда в 1888 г. (100 летназад), кайзером стал Вильгельм II. В 1988 г. были опубликованы труды В.В. Чубинского(67) и К.Б. Виноградова и Ю.В. Жданова (15), которые в определенной степенизатрагивали тему германской колониальной политики.
Второйпериод (1990-е годы по настоящее время) отмечен активнымвосприятием отечественными исследователями концепций, разработанныхзападногерманскими историками и плюрализмом мнений. Большую важность для наспредставляет работа Б. М. Туполева, посвященная экспансии кайзеровской Германиина Ближнем Востоке и в районе Индийского океана (59).Из работ поизучаемой нами теме, опубликованных в последнее время, внимания заслуживаютстатья А. Головатенко о внешнеполитическом курсе Вильгельма II(20), книга А. Патрушев (48) об истории Германии XX в., монографии С. В. Фокинао немецкой колониальной политике в Африке (конец XIX – 30-е годы XX века)(61,62),работа Ю.М. Рудакова об экспансии Германии в АрабскомВостоке в конце XIX-нач.XX вв. (55).  
Непретендуя на исчерпывающий анализ немецкой историографии по изучаемойнами теме, укажем переводные работы, которые помогли нам глубже понять историюколониальной политики Германии последней 1/3 XIX-нач.XX вв. Роль монополий вреализации колониальной политики была рассмотрена Ю. Кучинским (34). В руслеэтой темы писал и Г. Хальгартен, указывая на общность целей отдельных группвоенно-промышленного и финансового капитала, которые подталкивали Германию кколониальной экспансии (63). Г. Гейдорн в своей работе характеризует пропагандуколониализма в прессе и механизм формирования такого общественного мнения,которое облегчило германским правящим кругам проведение агрессивной колониальнойполитики (18). Конкретно-историческое исследование Х. Дрекслера посвященоборьбе африканских народов гереро и нама против германского империализма1884-1915 гг. (23). Э. Людвиг, рассматривая биографию Вильгельма II (37), и Х.Шульце в обобщающей работе о немецкой истории в определенной степенизатрагивают ключевые моменты колониальной политики Германии (1870-1914 гг.)(69).
Исходяиз степени разработанности темы в отечественной и немецкой историографии, авторопределяет следующие цели и задачи.
Цель– проанализироватьколониальную политику и идеологию Германской империи в 1871-1914 гг.Поставленнаяцель требует решения следующих задач:
1.        Проанализироватьколониальную политику Бисмарка и подходы колониальной политики Вильгельма II,выявить общее и особенное.
2.        Изучить историю колониального движения в Германии впризме становления и развития ведущихорганизаций и их пропагандистской деятельности.
3.        Рассмотретьколониальную идеологию Германской империи, охарактеризовав основныеколониальные теории.
Объектисследования — колониальная политика и идеологияГерманской империи.
Предметисследования — мероприятия правительства Германии,реализуемые с целью приобретения колониальных владений и их эксплуатации;пропагандистская деятельность ведущихорганизаций, относящихся к колониальномудвижению; теории колониальной экспансии.
Территориальныерамки работы охватывают Германскую Империю в составеметрополии – Германии и ее колоний в Африке (Намибия, Танзания, Конго, Того иКамерун), Азии (Китайский Циндао, полуостров Шандунь) и Океании (острова НоваяГвинея, остров Бисмарка в архипелаге Бисмарка, северная часть Соломоновыхостровов, Каролинские острова, Марианские остров, Науру, остров Новая Британия,остров Новая Ирландия, остров Лавонгаи, Маршалловы острова). Работа затрагиваеттемы экспансии Германии в Турции, Палестине, а также сюжеты о колониальномсоперничестве Германии с ведущими европейскими державами. В связи с этимтерриториальные рамки сочинения включают Ближний, Средний Восток и Европу.
Хронологическиерамки исследования охватывают период немецкой истории с1871 по 1914 гг. Верхняя хронологическая граница связана с датой образованияГерманской империи. Она является поворотным моментом не только для немцев,достигших единства и имперской формы государственности, но и для всей историимеждународных отношений последней 1/3 XIX-нач.XX вв. Немецкое государство,возникшее на политической карте Европы, вступило на путь колониальных захватови претендовало на передел уже поделенного мира. Противоборство Германии свеликими державами за обладание колониями привело к Первой мировой войне. Датаее начала – 1914 г. – взята в качестве нижней хронологической границы, т.к. онаявляется точкой отсчета вооруженной борьбы Германии с ведущими империями зарасширение колониальных владений.
Источниковуюбазу работы составили различные по характерудокументы и материалы, которые условно можно разделить на несколькосамостоятельных групп.
1.Правительственные документы, большая часть которых содержитсяв сборнике Е. Юровской (4). Здесь сконцентрированы материалы заседанийрейхстага, где обсуждались проекты приоритетных направлений колониальнойэкспансии, определялась специализации колоний, выделение бюджетных ассигнованийна колониальную администрацию, охранные войска и полицию, экспедиционныекорпуса для подавления восстаний, социальные статьи: образования, медицинскогообеспечения немецких колонистов и «туземцев». Сборник также содержит ключевыедокументы, как по истории германской колониальной политики, так и по истории международныхотношений в 1871-1914 гг., в частности генеральный акт Альхесирасскойконференции 1906 г., франко-германские соглашения по Марокканскому вопросу 1909г. и 1911 г., а также русско-германское соглашение по Персидскому вопросу 1911г. и др.
Такжесюда следует отнести и опубликованные в журнале «Красный архив» депешуроссийского посла в Берлине Остен-Сакена и докладную записку помощникасекретаря посольства Фан-дер Флита, посвященные истории пангерманского союза(6). Называя идеалы пангерманистов как плод фантазии, Ост-Сакен отмечает, чтоподготовка ими практических мер реализации своих планов серьезно затрагиваетинтересы России и подготовленная по его указанию докладная записка егоподчиненного Фан-дер Флита полностью объясняет его опасения. Отличительнойчертой пангерманистов, отмечает Фан-дер Флит, является свойственная немецкомудуху, трезвость взглядов на достижение конечных целей союза – постепеннаягерманизация народов, входящих в состав империи. Данный документ, несомненно,расширяет наши знания об идеологии и деятельности Пангерманского союза.
2.Мемуары государственныхдеятелей Германской империи.
Хотяв мемуарах князя Отто фон Бисмарка колониальным вопросам уделено мало внимания,однако они представляют интерес как источник по истории внутриполитическихпроблемам Германии и европейской дипломатии «железного канцлера» (1, 2).
Вмемуарах Вильгельма II кайзераГермании, находят свое
отражение события и личности, оказавшие свое воздействие на
принятие государственных решений по международным проблемам, в том числе и поколониальной политике империи, приводимых зачастую к смене вектора в направленияхколониальной экспансии, широко представлена переписка германского кайзера срусским царем по вопросам, затрагивающим геополитические интересы России наБалканах, в Турции, Иране и на Дальнем Востоке (3).
МемуарыБернхарда фон Бюлова в период правления, которого колониальная политика приняланаиболее агрессивный характер. Первый марокканский кризис 1905 г.,строительство Багдадской железной дороги, захваты в Океании произошли именно впериод его канцлерства, а его требование для Германии «места под солнцем» сталоначалом мощной программы по увеличению военной мощи армии и флота (2). Еще доначала развертывания в стране военно-строительной программы Б. фон Бюлов вавгусте 1897 г. заверил кайзера о безусловной ее поддержке всемипатриотическими силами Германии. Именно в канцлерство Б. фон Бюлова состоялсяпереход Германии в русло «мировой политики», основным направлением которой, помнению канцлера, должна была стать активная экспансия в Африку.
Ивсе же наиболее впечатляют в аспекте колониальной политики Германиивоспоминания адмирала Альфреда фон Тирпица (5). Отставной морской министр,реализовавший большую часть флотской программы, в своих воспоминанияхопределенное место отводит колониальной политике Кайзеровской Германии, считая,что ее успех в значительной мере стал бы более эффективен, если бы с самогоначала германской колонизации Заморья она была бы поручена не министерствуиностранных дел, а морскому министерству.
Методологияисследования. В работе использовался диалектическийметод, который включает в себя следующие принципы: историзма, объективности, ивсесторонности. Принцип историзма заключается, как требованиерассматривать любой объект, любое явление (в данном случае Колониальнуюполитику Германии) в историческом контексте, в развитии, с учетом причинноследственных связей. Принцип объективности дал возможность подходить ковсем процессам и явлениям критически и выстроить логику изложения. Принципвсесторонности позволил определить предмет исследования и рассмотреть егоцелостно.
Средиметодов исследования активно использовался хронологический позволившийрассмотреть все изученные явления с точки зрения их последовательности. Этодало возможность глубже раскрыть суть рассматриваемых процессов, оченьнасыщенными фактами и событиями.
Структураработы обусловлена основной целью и задачами исследования:состоит из введения, двух глав, заключения и списка источников и литературы.

Глава1. Колониальная политика Германской империи в 1871-1914 гг
 
§1 «Железный канцлер» О. Бисмарк и начало колониальной экспансии Германскойимперии (1871-1888 г.)
Широкая пропаганда в пользу активной колониальнойполитики началась в Германии еще в конце 70-х годов. Наиболее ревностнымиагитаторами были миссионерами, типа Фабри, его брошюра «Нуждается ли Германия вколониях?» пользовалась большим успехом в буржуазных кругах и внационалистических ферейнах. Колониальная агитация миссионерских кругов едвали, однако, привлекла бы к себе внимание правительственных сфер, если бы она непользовалась поддержкой со стороны крупных банкиров, магнатов тяжелойпромышленности, судовладельцев и тех представителей ганзейской буржуазии,которые уже наладили экономические связи с некоторыми колониальными странами(21; с. 123).
Любопытно, что эта примитивно грабительская идея,родившаяся в период первоначального накопления капитала, прельстила в начале80-х годов довольно разнородные круги в Германской империи. То были, с однойстороны, аристократические и офицерские круги, группировавшиеся вокруг«консервативного клуба», во главе которого стоял крупный померанский помещик икайзеровский камергер граф Бер-Банделин, с другой стороны, к ним примкнулинекоторые мелкобуржуазные элементы и неудачливые интеллигенты, отставныелейтенанты, чиновники и юнкерские сынки. Именно эти круги, смотря напреуспевающих банкиров и крупных промышленников, считали, что непосредственноеи активное участие в колониальном разбое открывает перед ними широкие перспективыв смысле добычи земель, богатства, славы и хорошо оплачиваемых постов (24; с.228-229).
Крупные банки – играли ведущую роль и в колониальнойэкспансии германского империализма. При этом особое место занимали созданные нарубеже XIX и XX вв. колониальные банки (60; с. 44).
Два крупнейших банка «Дисконтогезельшафт» и «Немецкийбанк» в семидесятых годах взяли в свои руки кредитование экспортной и импортнойторговли Германии (58; с. 204).
Наблюдая процесс развития банков в Германии, мы приходимк заключению, что в ней крупные банки создаются не путем медленногообъединения, — крупные банки уже рождаются крупными. Преимущества крупныхбанков позволяют им особенно быстро и успешно развиваться (34; с. 154).
В 1880 году Ганземанн, глава банка «Дисконтогезельшафт»,уже был заинтересован в делах гамбургской торговой фирмы «Годефрой»; эта фирмавладела факториями на о. Самоа, но в годы грюндерства она неудачно заняласьспекулятивной биржевой игрой акциями рейнско-вестфальской горной промышленностии, в конце концов, оказалась на грани банкротства. Чтобы спасти свои капиталы,глава фирмы «Годефрой» решил воспользоваться тем, что в её делах был личнозаинтересован статс-секретарь ведомства иностранных дел фон Бюлов. Расчетоказался правильным.
Но главную роль в спасении фирмы «Годефрой» сыгралсоветник ведомства иностранных дел Генрих фон Куссеров. Занимая, важный пост вдипломатическом ведомстве и притом находясь, в ближайшем окружении Бисмарка, оноказался тем «подходящим человеком на подходящем месте», который всегдавыступал в качестве посредника между заинтересованными кругами немецкойбуржуазии и высокими правительственными инстанциями. И на сей раз, он выступалв интересах фирмы «Годефрой» и Бюлова, сумев привлечь к делу и Ганземанна.Главу «Дисконтогезельшафт» уже влекли к себе неведомые дали колониальнойэкспансии и широкие возможности получения колониальных сверхприбылей; он охотнооткликнулся на зов «Годефрой» о помощи при условии, если германскоеправительство предоставит фирме государственные субсидии и гарантии. Болеетого, это означало, что ради их финансовых махинаций правительство втягиваетсяв дела колониальной политики (24; с.216-217).
Внешняя политика крупных держав оказывалась неотделимойот колониальной политики, а дипломатия все чаще обслуживала интересы мощныхбуржуазных фракций, добивавшихся особых выгод в той или другой зоне мира ивлиявших на формирование глобальных внешнеполитических замыслов (14; с. 157).
Некоторое время Бисмарк колебался, но вскоре, поддавшись,настоятельным требованиям столь влиятельных кругов, сделать пробный шаг. Врейхстаге, как и за его стенами в это время шла острая борьба в связи с общим поворотомбисмарковской политики в сторону протекционизма. Сторонники высокихпокровительственных пошлин — консерваторы, имперская партия и национал — либералы, — представляющие интересы юнкеров и тяжелой промышленности, встретилисильную оппозицию со стороны защитников «свободной торговли» — левого крыланационал — либералов, партии прогрессистов и католического центра, решительнымпротивником колониальной политики была социал-демократия. По линии этой борьбыпроходил тогда и водораздел между сторонниками и противниками законопроекта околониальных субсидиях.
29 апреля 1880 года законопроект был проваленнезначительным большинством голосов. Тем не менее, в 1881 году Бисмарк сделал,попытку на сей раз протащит через рейхстаг новый план – государственного субсидированиепароходных линий «Северогерманского Ллойда», связывающих Германию с ВосточнойАзией и Австралией. Но тут он снова обжегся. Убедившись в этом, он рассердилсяи решил пока ничего больше открыто, не предпринимать в поддержку колониальныхдельцов. Его внимание в то время было всецело поглощено делами международнойполитики в Европе, и прежде всего созданием военно-политического блока подэгидой Германской империи (11; с. 117-118).
В период франко – прусской войны Бисмарк решительноотказывался поддержать сторонников политики колониальных приобретений.Незадолго до войны в письме военному министру Роону, он дал этому экономическоеобоснование, в те времена весьма распространенное в кругах либеральнойбуржуазии – сторонников свободной торговли. Он считал тогда, что представление,будто приобретение колоний, подтолкнёт развитие торговли и промышленности,является большой иллюзией; на самом деле оно только навяжет странедополнительные налоги, которые трудно будет обосновать. В те времена онвозражал против политики колониальных приобретений и по внешнеполитическиммотивам. Даже много позднее в беседе с одним энтузиастом колониальной политики,указывавшим на необъятные возможности территориальных приобретений в Африке,Бисмарк сказал: «Ваша карта Африки хороша, но моя карта Африки – Европе. Здесьрасположена Россия, а здесь расположена Франция, мы же находимся в середине –такова моя карта Африки».
На протяжении 70-х годов Бисмарк и не помышлял околониальных захватах. Поворот наметился лишь в самом начале 80-х годов, когдаон твердо встал на путь протекционизма. Еще в феврале 1883 года Бисмарк заверяланглийское правительство, что Германская империя «сейчас, как и раньше», далека«от всяких колониальных домогательств, и особенно от всякого вмешательства всуществующие британские интересы» (45; с. 24-25).
Международная обстановка в тот момент благоприятствовалавступления Германии на колониальную арену. Французский кабинет Жюля Ферри,побуждаемый корыстными интересами небольшой, но влиятельной клики колониальнойвойне в Индо – Китае. Бисмарк охотно поддерживал эту авантюру правительстваФерри, которое в свою очередь искало его поддержки. Реваншистская программаотошла на задний план, ей на смену пришла политика столь тесного сближения сГерманией, что Клемансо даже заклеймили Ферри как «агента Бисмарка». Во всякомслучае, пока кабинет Ферри находился у власти (февраль 1883 – март 1885 гг.),Бисмарк мог извлечь из его политики немалую пользу.
Бисмарк учитывал, что и Англия не сможетпротиводействовать захватнической политике Германии в колониях. После того каканглийское правительство захватило Египет, где финансовые интересы французскогокапитала были весьма значительными, не было оснований сомневаться в том, чтоангло – французское соперничество в этой стране будет нарастать. Разумеется,Бисмарк не преминул воспользоваться этими противоречиями, к тому же он умело ихразжигал (54; с. 109
Реальный перелом в политике Бисмарка, а значит и Германскойимперии наступил в 1884 году. Связан он был с осуществленной в предшествующемгоду предприимчивым купцом из Бремена Адольфом Людерицем покупкой у местныхтуземных вождей части африканской территории Агра – Пекинья в районе бухты,носящей теперь его имя. Он обратился к имперскому правительству с просьбойсанкционировать его приобретение(67; с. 350).
Документ потверждающий установление имперскогопротектората над африканским владением Людерица: «Ходатайство А. Людерица опредоставлении ему защиты. Бремен, 8 апреля 1884 г.
Высокому имперскому ведомству иностранных дел. Только чтомною получена телеграмма от моего агента в Кейптауне следующего содержание:
«Возникли затруднения, телеграфируйте немедленно,урегулированы ли
законным образом нерешенные вопросы»
Я ответил: «Еще нет, протестуйте, извещаю Берлин…»
В чем заключаются затруднения, я не знаю и могу этовыяснить только из письменных сообщений, которые могут прибыть сюда изКейптауна приблизительно через 4 недели, не ранее.
Как я уже заметил в моем заявлении высокому ведомству от21 марта, я буду терпеть всякие неприятности от англичан и жителей Капа, покане будет сообщено официально, что я и мое африканское владение поставлено подзащиту Германской империи. Могу ли я повторно покорнейше просить высокоеведомство защитить меня в моих благоприобретениях правах? Людериц».
И тут же последовавшая ответная телеграмма Бисмарканемецкому консулу в Капштаде (Кейптауне): « Господину В. А. Липперту. Берлин,24 апреля 1884 г.
По сообщениям господина Людерица, колониальные властисомневаются, имеют ли его завоевание севернее реки Оранжевой право на немецкуюзащиту. Заявите официально, что он и его владения стоят под защитой империи. Бисмарк».
Этот акт и эта дата считаются немецкими историкаминачалом колониальной деятельности Германии (4; с. 192-193).
Таким образом, с 24 апреля 1884 г. Германская империястала, официально считаться колониальной державой и это событием сталонастоящим сюрпризом для прессы и общества. Оно свидетельствовало о том, чтоинтересы канцлера «обратились к колониализму» и стал направлениемвнешнеполитической деятельности правительства (46; с. 406).
Необходимо подчеркнуть, что этот поворот объясняетсяопределенными причинами и главным из них были:
Хронический сельскохозяйственный кризис в стране,вызванный дождливой осенью в 1882 и 1883 году и заставивший правительствоосуществлять поиски путей выхода из него.
Воодушевление молодого поколения Германии перспективамибудущей заморской колонизации, подогреваемой Колониальным союзом.
Стремление европейских соседей и в первую очередь Англиии Франции расширить сферы своего влияния, что представляло угрозу германскиминтересам (46; с. 407).
Но правящие круги Германии не были удовлетворены. С однойстороны. С другой стороны, они хотели «объединить в одно большое целое среднеафриканские немецкие владения и с этой целью стремились главным образом кприобретению части французского Конго». С другой стороны, они требовали новыхколоний во всех частях света, считая, что Германия оказалась обделенной ееконкурентами (22; с. 167).
Следующий документ, подтверждающий свидетельство о том,что интересы канцлера «обратились к колониализму» инструкция имперскогоканцлера Бисмарка генеральному консулу Нахтигалю. Берлин, 19 мая 1884 г.
«Настоящим я даю Вам нижеследующую инструкцию длявыполнения ваших обязанностей в качестве комиссара на западном берегу Африки:чтобы предоставить подданным империи на западном берегу Африки возможностьдальнейшего развития и гарантию против вытеснений из завоеванных в отдельныхобластях позиций возможным территориальным захватом с чужой стороны, егоимператорское величество приняло решение непосредственно именем империи взятьна себя защиту немцев и их торговых сношений на некоторых береговых участках.
Дело идет, прежде всего, о таких пунктах, которые мыжелаем гарантировать от губительного для нашей торговли захвата другимидержавами: Агра – Пекенья и др. береговая полоса между дельтой Нила и Габуном,особенно участок, расположенный против острова Фернандо По в бухте Бафра, и повозможности дальше на запад от устья Камеруна до мыса Св. Джон» (4; с.196-197).
Г. Нахтигаль полностью выполнил это ответственноепоручение канцлера и стал, по существу, первым германским губернатором этихновых колоний (41; с. 7).
Что касается спора с Англией относительно Агра-Пекенья,то он завершился в июне 1884 года согласием английского правительства наустановление там германского протектората (67; с. 351).
Британское правительство было вынуждено признать первоеколониальное приобретение Германии, осуществленное не государственнымисредствами, а по частной инициативе ее подданного (22; с. 66).
Все расходы на приобретение 20-мильной территории от рекиОранжевой до мыса Фриа обошлись А. Людерицу в 1070 ф. ст. (21 400 марок) и260 винтовок, и она в то время не представляла для хозяйственной деятельностисовершенно никакой ценности (лишь через 25 лет здесь будут обнаружены алмазныеместорождения) (23; с. 32).
Бисмарк не замедлил использовать это обстоятельство дляукрепления своей личной политической позиции, громогласно прокомментировав врейхстаге первый успех новорожденного германского колониализма. Сделал он это26 июня в ходе прений по поводу затребованного правительством разрешения имперскомуканцлеру предоставить субсидии частным предпринимателям для установлениярегулярного пароходного сообщения с Восточной Азией и Австралией. Бисмаркзаявил, что по его убеждению, к которому он пришел после раздумий и колебаний,империя должна предоставлять защиту и поддержку тем своим подданным, которые,проявляя мужество, энергию и воодушевление, приобретают заморские территории.Он намекнул, что за Агра – Пекинья последуют и другие колониальныеприобретения, осуществление которых, равно как и управление которыми,правительство предоставляет предприимчивости плавающих по морям и ведущихторговлю соотечественников, обещая им со своей стороны защиту (67; с. 351).
Документ комментирующий из выступления Бисмарка врейхстаге. 26 июня 1884 г.: «Я повторяю, что я против колоний. Я имею в виду тусистему, по которой большинство колоний создавалась в прошлом столетии, которуюможно было бы теперь назвать французской системой; я против колоний, созданиекоторых начинается с приобретения куска земли в качестве основания, за которымследует привлечение переселенцев, назначение чиновников и созданием гарнизонов.Я повторяю, что я не изменил и сейчас своего прежнего отрицательного отношенияк такому способу колонизации…
Мое намерение, получившее одобрение кайзера, заключаетсяв том, чтобы передать ответственность за организацию и материальное развитиеколоний нашим занимающимся судоходством и торговлей поданным, ихпредприимчивости и идти вперед не столько путем присоединения заморскихпровинций к германскому государству, сколько путем предоставления охранныхграмот по образу английской Royal Charters, примыкая кславному пути, проложенному английским купечеством основанием Ост-Индскойкомпании; одновременно сохранить за лицами, заинтересованными в колониях,управление и право пользоваться европейской юрисдикцией для европейцев иоказывать им защиту, которую можно осуществить расположенных там гарнизонов» (4;с. 194-195).
Германская буржуазная пресса ликовала: политику Бисмарка,вставшего на путь активных колониальных приобретений, она расценивала каквеление времени и проявление высокого государственного долга и патриотическогосознания. Германские агенты действовали настолько энергично, что в минимальныесроки сумели водрузить флаг Германской империи и на территориях, где никакихнемецких факторий еще не было и в помине (24; с. 228).
Июль 1884 года Германия объявила протекторат надпобережьем от северной границы Испанской Гвинеи до Калабара и начала расширятьсвои владения в восточном и северо-восточном направлениях (Камерун).
В июле 1884 года три немецкие фирмы заключили с«королями» договор, по которому приобрели верховную власть над областью Дуалла.Права свои они передали затем германскому правительству: 14 июля 1884 г.область была торжественно объявлена присоединённой к Германской империи.Восстание жителей Иоссштадта в том же году было подавлено экипажем германскихкорветов, поселение уничтожено и на место его выстроена резиденцияадминистрации. Договорами с Англией и Францией была, затем установленауказанная выше граница. В 1887 г. единственное английское поселение —баптистская миссионерская станция Виктория — перешло к Базельскомумиссионерскому обществу, и тем было обеспечено неограниченное влияние Германии.
В ноябре 1884 пофевраль 1885 года для решения конголезской проблемы была созвана Берлинскаяконференция. Произведён раздел Центральной Африки, в бассейне Конго былосоздано «Свободное государство Конго» во главе с Леопольдом II; Германская Юго-Западная Африка — германская колония в Африке,на территории современной Намибии.
В ходе переговоров всё побережье, исключая Уолвис-Бей,отошло к Германии, а в 1884 году Великобритания признала всю территорию до20-го меридиана сферой немецкого влияния. Так была сформирована колония ГерманскаяЮго-Западная Африка (61; с. 156).
В этот период под защиту Германии были переданы:приобретённые бременским коммерсантом Адольфом Людерицем земли на территориисовременной Намибии. В апреле 1884 года из них была образована ГерманскаяЮго-Западная Африка, германское Того в июле 1884 года, земли Адольфа Вёрмана — ГерманскийКамерун в июле 1884 года принадлежавшая Карлу Петерсу и «Обществу за немецкуюколонизацию», Германская Восточная Африка в феврале 1885 года образованабратьями Клементом и Густавом Денхардт — Виту (современная Кения) (31; с. 48).
Среди жителей Виту или Витуленд также — восточноафриканскийсултанат на побережье Кении, с 1885 по 1890 год находился под протекторатомГерманской империи и сыграл важную роль в британско-германском разделеафриканских владений.
/>Витузанимал территорию площадью приблизительно 3 тыс. км² к северу отустья реки Тана в современной Кении. В 1879 году в Виту прибыли два другихнемецких путешественника, братья Клемент и Густав Дернхарты. 8 апреля 1885 годаони подписали с султаном Виту соглашение, согласно которого султанат уступал 25км² территории, совсеми суверенными правами на неё, компании Тана, основателями которой былибратья. Кроме того султан согласился «поставить остальной султанат под защиту иохрану Германской империи». С настоящим договором братья Дернхарти обратились кнемецкому правительству с просьбой защитить их интересы.
Официально немецкий протекторат был провозглашен 27 мая1885 года. В Виту был размещен небольшой военный гарнизон для демонстрации суверенитетаи защиты от занзибарских нападений. Клеменс Дернхарт был назначен министром внутреннихи внешних дел султаната (65; с. 82-83).
Вскоре выяснилось, что Людериц и Нахтигаль, каждый всвоём роде, вовсе не были единственными агентами, принимавшими активное участиев осуществлении политики колониальных захватов. Пока германское правительствозанималось политическим оформлением территориальных приобретений в центральнойи Юго-Западной Африке, доктор Петерс – сын священника, историк по образованию,садист по натуре и авантюрист по призванию – действовал в Восточной Африке.Сначала, как и Людериц, он делал это на собственный риск и страх. Вообразивсебя конкистадором, Петерс проник вглубь Африки, достиг страны Машона и,обнаружив там золото, попытался создать колонию, которую был не прочь передатьв руки Англии.
Эта попытка окончилась крахом, и в конце 1883 года Петерсвернулся в свой фатерланд. Его карманы были пусты, но голова забитафантастическими планами колониального разбоя, в частности, планами захватаобширной территории в районе Замбези. Вскоре, однако, он убедился, что ни одиниз этих планов не получает ни политической поддержки правительства, нифинансовой поддержки капиталистических кругов. Свой проект захвата Машона онпредложил Бисмарку, а затем и Круппу, от которого надеялся получить хотя бы 20– 30 тысяч марок, но в обоих случаях потерпел неудачу. Даже «Колониальный союз»отказал ему в поддержке. Тогда предприимчивый и неугомонный авантюрист решилсоздать сообщество, подобное английским компаниям авантюристов эпохи королевыЕлизаветы. Участников этого сообщества должна была привлечь перспектива легкойи богатой добычи в заморских странах (29; с. 135-136).
Особую страницу в истории германских колониальныхорганизаций занимает деятельность основанного в марте 1884 г. в Берлинеизвестным колонистом К. Петерсом Общества германской колонизации (59; с. 7). В1885 году колониальный авантюрист Петерс, захватив обширную территорию, заложилосновы для другой крупной колонии рейха – Германской Восточной Африки; былприсоединен к Германии район Килиманджаро (19; с. 417).
27 февраля 1885 г. Вильгельм II выдал этомуОбществу охранную грамоту на территориальные приобретения в Восточной Африке(59; с. 7).
Германская Восточная Африка — германская колония в Африке,на территории современной Танзании (Танганьики), Бурунди и Руанды (31; с. 61).
По соглашению о размежевании материковые владениязанзибарского султана были ограничены 10-километровой прибрежной лентой(англо-франко-германская декларация от 7 июля 1886); линия раздела междуанглийскими и германскими зонами влияния прошла по участку современнойкенийско-танзанийской границе от побережья до оз. Виктория. Области к югу отнее достались Германии (Германская Восточная Африка), области к северу (заисключением Виту) – Великобритании (договор 1 ноября 1886).
28 апреля 1888 занзибарский султан под нажимом Германиипередал ей районы Узагара, Нгуру, Узегуа и Уками. Стремясь достичь истоковНила, немцы в конце 1880-х предприняли наступление вглубь континента, онипопытались поставить под свой контроль Уганду и самую южную суданскую провинциюЭкватория.
При немцах стали культивироваться земли, были проложеныжелезные дороги, построены школы для местного населения, однако экономическойотдачи от колонии Германия так никогда и не получила. Восточная Африкапродолжала субсидироваться правительством Германии. В административномотношения руководство колонии опиралось на связи с вождями племён (в первыедвадцать лет колонизации немцам постоянно приходилось подавлять восстаниятуземных племён против колонизаторов) (61; с. 161-162).
Германская Новая Гвинея — колония Германии. Площадь суши— 242 476 км². Включала в себя следующие территории на Тихом океане: ЗемляКайзера Вильгельма на северо-востоке острова Новая Гвинея, остров Бисмарка вархипелаге Бисмарка, северная часть Соломоновых островов, Каролинские острова,Марианские острова (кроме Гуама), Науру, остров Новая Британия, остров НоваяИрландия, остров Лавонгаи, Маршалловы острова (52; с. 14).
В начале 1880-х годов на острове Новая Гвинея своюколонию имели только Нидерланды (она располагалась в западной части). Восточнаячасть острова не подчинялась ни одной европейской державе. Германская империя,усилившая свои позиции на мировой арене в тот период и имевшая торговыеинтересы в регионе, решила воспользоваться сложившейся ситуацией. Однако уже в1883 году британский комиссар Квинсленда (Австралия) объявил о покровительствеБританией всей юго-восточной части острова Новая Гвинея. Однако Британия, незаинтересованная в захвате этой территории, не признала законными действияквинсленсдского комиссара.
Германией же в 1884 году была основана Новогвинейскаякомпания, которая сразу же послала на остров своего агента Фридриха Финша,который водрузил германский флаг над северо-восточной частью острова НоваяГвинея и островом Новая Британия. Это вызвало широкое недовольство вКвинсленде, в котором действия Германской империи рассматривались каквраждебные. В результате в начале 1885 года было объявлено о британскомпокровительстве северо-восточной части Новой Гвинеи, которую недавно захватилаГермания (52; с. 25).
В 1886 году, по договору с Англией, Германия захватываетвосточный угол о. Новой Гвинеи. Германия и Великобритания произвели разделЗападной Меланезии к немцам отошли северо-восточная часть Новой Гвинеи (Землякайзера Вильгельма), архипелаг Бисмарка и северная часть Соломоновых о-вов (о. Шуазель,о. Санта-Исабель, о. Бугенвиль, о. Бука), к англичанам – юго-восток Новой Гвинеии южная часть Соломоновых о-вов (о. Гуадалканал, о. Саво, о. Малаита, о. Сан-Кристобаль)(36; с. 139).
Ещё в середине XIX века на Маршалловых островах появилисьпервые немецкие торговцы, а уже в 1878 году было подписано торговое соглашениес вождём острова Джалуит. Спустя некоторое время Маршалловы острова сталичастью протектората Германская Новая Гвинея. В 1888 году частью колонии сталостров Науру. После благословения Папы Римского Льва XIII Германия захватилаМарианские острова, Каролинские острова и Палау.
1886 году Франция утвердилась на о-вах Уоллис и Футуна (вЗападной Полинезии), а Великобритания, Германия и США заключили договор онейтральном статусе стратегически важных о-вов Тонга.
Немцы 1888 году захватили восточно — микронезийский о. Науру,а англичане установили протекторат над западно-полинезийским архипелагом Кука(в 1901 передан под управление Новой Зеландии) (52; с. 33-34).
Вывод § 1:
Первый период колониальной политики Германии относится к 1871-1888гг. и связан с деятельностью Бисмарка, который мало интересовался колониальнойполитикой. Он и в первую очередь стремился позаботиться о подержанииевропейского равновесия и сохранить Германию в том виде в каком она быласоздана в 1871 г. Рейхсканцлер неоднократно заявлял о незаинтересованностигосударства в колониальных приобретениях. Инициативу в этом проявилимногочисленные миссионеры, торговцы и чуть позже промышленники. Они оказывалидавление на правительство поддержать их почин и оказать им государственнуюпомощь. И Бисмарк в этих условиях поддержал законопроект о субсидиях фирме«Годефрой», разработанный Куссеровым, но натолкнулся на сопротивлениерейхстага. Неудачной оказалась и попытка провести в рейхстаге новый план –государственного субсидирования пароходных линий «Северогерманского Ллойда», связывающихГерманию с Восточной Азией и Австралией. Бисмарк не предпринимал никакихколониальных мероприятий вплоть до 1884 г., когда заявил о защите колонии АграПекинья Людерица. В кон. 1880-х гг. «железный канцлер» сворачивает политику колониальных приобретений, поскольку на этомпоприще его поджидали серьезные политические и дипломатические осложнения.Англия ревностно следила за колониальной политикой молодой Германской империии, как только могла, препятствовала ей. Так обнаружилась первая вспышкаангло-германских противоречий на колониальной арене. Вплоть до своей отставкиБисмарк занимался не колониальными, а европейскими делами.
§2 Колониальная политика императора Вильгельма II(1888-1914 гг.)
 
Виюне 1888 года после непродолжительного правления своего отца, Фридриха III,на престол в возрасте 29 лет вступает Вильгельм IIиобъявляет себя наследником принципов правления своего деда, Вильгельма II(38; с. 89).
«Почтинеисчерпаемые сокровища любви, уважения к конституционной власти, которыеВильгельм I оставил своему внуку, делали кайзера решающей инстанцией, откоторой зависел успех всего предприятия, имевшего целью завоевать для Германиидуховную и материальную независимость от англо — саксов, охвативших мир подобноспруту. Кайзер Вильгельм II сознавал необходимость этого еще во время болезнисвоего отца, в чем я имел случай убедиться во время поездки на юбилейанглийской королевы».
«Однакоесли в царствование нашего незабвенного старого кайзера решение дел отличалосьясностью и определенностью, то при Вильгельме II на нем стала сказыватьсялегкая возбуждаемость правителя. При его способности схватывать все на лету,впечатлительности, развитой фантазии и самолюбии всегда имелась опасность того,что безответственные влияния возбудят в нем импульсы, осуществление которыхбыло бы невозможно или не гармонировало бы с общим направлением политики.Человек, занимающий высокое положение, должен всю жизнь работать над собой,чтобы научиться отличать мишурный успех от длительного. Ибо соблазнительноедекоративное начало всегда трудно отделить от существенного» (5; с. 183).
Императорявляется фактически не ответственным ни перед кем и не нес наказания, ни прикаких, обстоятельствах, ни за какие, последствия своих действий и распоряжений.Он является лицом неприкосновенным и ненаказуемым, или, как говорилось впрежних текстах германской конституции, «священным». Никто во всем мире вначале XX века, ни один человек, за исключением турецкого султана и русскогоцаря, не пользовался такой властью, как Вильгельм II (37; с. 56-57).
Мечтаяо «мировой политике», кайзер расценивал европейскую политику Бисмарка, какслишком ограниченную, провинциальную и обвинял его в том, что он слишком погрязв своих связях с Россией. Эти и другие политические разногласия междуВильгельмом и Бисмарком, разумеется, только усилили их личную неприязнь.Бисмарк ненавидел своего молодого кайзера, не без основания считая егохвастуном, фигляром и политическим дилетантом, Вильгельм платил ему тем же (9;с. 73).
Эти,а также и другие разногласия привели к вынужденной отставке канцлера. 18 марта1890 года Бисмарк объявил, что уйдет со своего поста. За границей отставкаБисмарка была воспринята с тревогой и беспокойством, поскольку с ним взначительной мере связывалась сложившее положение в европейских делах.
Напост канцлера был поставлен Лео фон Каприви, прусский генерал. А Вильгельм IIполучил возможность осуществлять свою «мировую политику».
Иесли Бисмарк под конец своего правления сделался сторонником колониальногорасширения Германии, то Каприви с самого начала относился к колониямотрицательно.
Однакопосле отставки Бисмарка канцлеры уже не играли такой роли. Тем более чтоВильгельм совсем не хотел делить свою власть с кем бы то ни было.
ВильгельмII меняет внешнеполитический курсГерманской империи — по сравнению с методами проводимыми Бисмарком. Вряд лиможно говорить об общем направлении колониальной политики Вильгельма, так какодна из ее особенностей и заключалась в том, что Вильгельм постоянно переходилот одной линии к другой, от союза к союзу, от вражды к дружбе.
Вильгельмсразу же свел на нет все свержения Бисмарка. Разрыв с его системой должен былсказаться, прежде всего, в международной политике.
Внешнимобразом это выразилось в замене графа Герберта Бисмарка Мар- шалем фонБирбештейном на посту статс-секретаря иностранных дел (20; с.21).
Требуяпередела мира, Германия узрела свое будущее «на морях». Для этого надо быловырвать у Англии ее морское первенство. В глазах буржуазного немецкогошовиниста Англия стала главным врагом еще до того, как она успела распознатьсвоего соперника.
Вильгельмвсячески старался укрепить вооруженные силы империи. В сухопутных войскахпроводились лишь небольшие изменения, о военном флоте хотелось бы сказатьотдельно.
Флотсчитался излюбленным детищем императора. На кайзера произвела глубокоевпечатление геополитическая доктрина «морской силы» американского историка А.Т.Мэхана.
Мерыпо строительству флота современники неизменно объясняли личными устремлениями исимпатиями монарха. Строительство военного флота можно, конечно считатьмонаршей забавой. Однако тот подводный флот, который был построен приВильгельме II, оказалсядействительно очень сильным. И равных ему тогда не было (68; с. 54-55).
«Важноподчеркнуть, что Вильгельм IIвзял шефство над флотом и его строительством. Он отлично знал все боевыеединицы германского военно-морского флота, и на каждом боевом корабле для негобыла оборудована специальная императорская каюта» (3; с. 140).
Германия,не имевшая мощного военно-морского флота, не могла рассчитывать на мировуюгегемонию. Со строительством собственного флота Германия связывала все своидальнейшие внешнеполитические планы. Инициатором и руководителем первой крупнойфлотской программы стал статс-секретарь военно-морского ведомства адмиралА.Тирпиц. Его энергичная деятельность привела к тому, что в 1898 году рейхстагутвердил программу строительства 19 линкоров, 8 броненосцев береговой обороны,12 тяжелых и легких крейсеров. В 1900 году была принята новая программа,увеличившая этот план вдвое (48; с. 42-43).
«Напороге XX века Германия обладала всеми основными предпосылками для приобретениязначения на море: торговлей мирового масштаба и энергичной промышленностью,гигантское развитие которой происходило даже слишком быстро, военнымискусством, организаторским талантом и трудолюбием, государственной мощью ипатриотизмом. Ей был предоставлен лишь короткий срок, чтобы наверстать давноупущенное» (5; с. 444).
Созданиесильного национального военного флота предназначалось для защиты колоний,овладения рынками на Востоке и было связано с конечной целью агрессивнымипланами по завоеванию мирового господства (27; с. 49).
Прикайзере Вильгельме II Германия пыталась увеличить сферу своего колониальноговлияния путём увеличения количества торговых представительств. В этот периоднаращивался военный потенциал (особенно военно-морских сил) — согласно канцлеруфон Бюлову Германия готовилась «занять своё место под солнцем» несмотря на то,что «пришла слишком поздно». Среди прочего, под этим подразумевалось иобладание колониями. Подобная политика национального престижа резкоконтрастировала с прагматической колониальной политикой Бисмарка 1884-1885годов (38; с. 67).
Темне менее, при Вильгельме II Германии удалось расширить свои колониальныевладения. Под протекторат Германии в этот период перешли в 1888 годутихоокеанский остров Науру. После подписания в 1886 году между Великобританиейи Германией договора о разделе сфер влияния в западной части Тихого океана.
1июля 1890 года заключение компромиссного соглашения о размежевании земель кзападу от оз. Виктория. Германия отказалась от претензий на бассейн Нила,Уганду и Занзибар, получив взамен в Европе стратегически важный о.Гельголанд(Северное море) западной границей Германской Восточной Африки становились оз.Танганьика и оз. Альберта-Эдуарда (совр. оз. Киву). Великобритания установилапротекторат на Виту, Занзибаром и о. Пембой, но отказалась от попыток получитьпроход между немецкими владениями и «Свободным государством Конго», которыйсоединил бы ее северные и южные африканские колонии. Германия получила узкуюполоску земли на северо-востоке «полоса Каприви», что обеспечило связь по реке Замбезимежду немецкими колониями в Юго-Западной и Восточной Африке (52; с. 22-23).
Чтобыэксплуатировать обеспеченные таким образом для немецкого влияния области поверхнему течению Санаги и Мбам, осенью 1893 г. образовалось KamerunerHinterland-Gesellschaft, с капиталом в 200000 миллионов, которое начнет своюдеятельность с постройки станций при Идиа и Балинга на Санаге и с вывозаслоновой кости, каучука, плодов масличной пальмы и кож. 15 декабря 1893 г.взбунтовавшиеся полицейские солдаты (дагомейцы) овладели правительственнымипостройками и ограбили их, но были 21 декабря усмирены экипажем германскогокрейсера (33; с. 95).
Германскоепродвижение из Камеруна в Центральный Судан также было остановлено. Немцамудалось расширить свои владения до верховья Бенуэ и даже дойти до оз. Чад насевере, но западный проход в Центральный Судан через горы Адамава и областьБорно был закрыт англичанами (англо-германский договор 15 ноября 1893), авосточный путь через р. Шари отрезали французы, выигравшие «гонку к Чаду»,франко-германское соглашение 4 февраля 1894 установило восточной границейнемецкого Камеруна южный берег Чада и нижнее течение Шари и ее притока Логоне (95;с. 95).
6марта 1898 года — китайский город и военно-морская база Циндао. Нападение нанемецких миссионеров, в результате которого два человека были убиты, послужилоповодом для ввода в город эскадры немецких крейсеров под командованиемконтр-адмирала Динитца и его оккупации в ноябре 1897 года. После этого Китайбыл вынужден подписать договор об аренде данной базы (42;с. 125).
12февраля 1899 года — микронезийские Каролинские и Марианскиеострова ио-ва Палау (кроме Гуама). Воспользовавшись поражением Испаниив испано-американской войне, Германия после демонстрации военного флотавынудила Испанию продать данные острова за 17 миллионов марок12 февраля 1899 года. 17 февраля 1900 года — западная частьостровного королевство Самоа — Германское Самоа (52; с. 45).
Вначале 90-х годов устами самого канцлера, князя Гогенлоэ, правительствоторжественно заявило, что Германия «должна, позаботится о создании новыхнезависимых мест для сбыта» (36; с. 139).
Поддавлением массовых организаций нового типа в 1891 году образован Пангерманскийсоюз, немецкие колонии в Африке и Океании превратились в официальную составнуючасть германской колониальной политики. Юго-Западная Африка (Намибия),Восточная Африка (ныне Танзания), Того и Камерун стали немецкими протекторатами,так же как и Китайский Циндао и часть Новой Гвинеи. О разделе мира еще можнобыло по джентельменски договариваться с европейскими соседями. Об этомсвидетельствовал еще принятый на международной конференции в Берлине в 1885году акт о Конго, германо – британский договор о Зинзибири 1891 году и наконец,Альхесираский договор 1906 года, с помощью которого был урегулирован марокканскийвопрос (69; с.129).
В1895 году Эйленбург пишет кайзеру: Бернгард – самый ценный чиновник, какоготолько именно ваше величество, он предназначен самой судьбою в «рейхсканцлеры».На что кайзер в конце 1895 года заявляет: «Бюлов будет моим Бисмарком!». (3; с.120)
В1897 году статс-секретарем по иностранным делам был назначен Б. Бюлов,сторонник наступательной и экспансионистской колониальной политики (20; с. 21).
Наполитической арене появляется Бернгард Бюлов. Бернгард – молодчина, — пишеткайзер в конце 1897 года, — и я его обожаю!.. Какое наслаждение иметь дело счеловеком, который предан тебе телом и душой, хочет и может тебя понять!» (3;с. 121).
Ужеего первое выступление в рейхстаге стало сенсацией. Новый статс-секретарьоткровенно заявил, что «прошли те времена, когда немец уступал одному из своихсоседей землю, другому — море, а себе оставлял небо, где господствует чистейшаятеория. Мы некого не хотим отодвигать в тень, но требуем и себе место подсолнцем» (48; с. 43).
Ктому же времени относиться захват важных позиций на Дальнем Востоке. Врезультате напряженной борьбы с другими державами Германии удаётся окончательноустановить свою власть не только на островах Самоа, но и на Каролинских иМарианских островах. Однако несравненно большую ценность для германскогоимпериализма имело «приобретение» опорных пунктов в Китае (19; с. 434).
Воспользовавшисьразгромом Китая в результате японско-китайской войны 1894 — 1895 года, Германиявместе с другими европейскими державами приняла участие в начинающемся тогдаразделе «Небесной империи», она приобрела у китайского правительства портКиао-Чао на Шантунском полуострове под видом аренды на 99 лет (1898г.).Киао-Чао вскоре превратилось в важную военную и экономическую базу Германии наДальнем Востоке. В Циндао был оборудован военный порт. В 1899 году Германияпокупает у Испании Марианские и Каролинские острова, потерявшие для последнейсвою ценность после утраты Филиппин. С приобретением группы Маршальских иСамоанских островов 1899 г. у Германии образовалась, таким образом, в Океаниицелая цепь островных колоний, игравших роль угольных станций и морских баз длягерманского флота, а потому имевших чрезвычайно важное значение для поддержанияправильных морских сношений с Австралией и Дальнем Востоком и упрочненияГермании на водах Тихого Океана. В 90-х же годах, путем договоров с Англией иФранцией, были окончательно установлены границы германских владений в различныхчастях Африки, немецкая Юго-Западная и Восточная Африка получили своиокончательные границы (36; с. 139-140).
Германиябыла первой из европейских держав, хищнически навязавших Китаю договор,посредством которого целая провинция превращалась в вотчину иностранногокапитала (19; с. 434).
Впроцессе Германской колонизации восточной Африки Королевство Руанда (признаввласть немецкого резидента) в 1898 году вошло в состав Германской ВосточнойАфрики, куда в 1903 году (признав власть германского губернатора) вошлоКоролевство Бурунди (30; с. 261).  
«Еслигерманский орел залетел куда-нибудь и вонзил свои острые когти в землю, — заявил в 1898 г. кайзер,- то эта страна должна принадлежать Германии и навсегдаостанется германской». Господствующие классы Германии своими действиямиподтверждали, что их стремление занять свое «место под солнцем» в деле грабежаи захвата не ограничится одними словами (15; с. 77-78).
Воктябре 1898 г. германский император Вильгельм в сопровождении многочисленной ипышной свиты прибыл в Палестину с целью паломничества «по святым местам» ивскоре торжественно въехал в Иерусалим, облаченный весьма необычно.
Этозрелище, символизирующее «мировую политику» Германской империи, вовсе не былолишь театральным представлением. Так, в Дамаске Вильгельм объявил себя другомтурецкого султана и всех мусульман, почитавших его как своего халифа (55; с. 33).
ВильгельмII вдруг заявил: «Пусть султан и триста миллионов магометян, разбросанных поземле, будут уверены, что германский император во все времена останется ихдругом» (16; с. 371).
Чтобыло с нескрываемой тревогой встречено великими державами — Англией, Францией иРоссией, во владениях, которых проживали миллионы мусульманских подданных.Одновременно высочайшее паломничество явилось своего рода демонстрацией«христианского империализма», в присутствии кайзера в Иерусалиме была освященаоснованная им евангелическая церковь Христа Спасителя. В продолжавшейсяевропейской «религиозной экспансии» принимали участие и немецкие католики,получившие за это от кайзера в подарок дом, в котором, по преданию, скончаласьБогородица (59; с. 3).
Вовремяпоездки на Восток, кайзер, ослепленный яркой природой, восторженными криками иподарками, почувствовал внезапную симпатию к Турции и возможность создание в МалойАзии новой германской колонии. Багдадская железная дорога, постройку которой оннемедленно приказал начать и которую он называл «моя железная дорога», альстивый посол – «единоличное предприятие вашего величества», послужила поводомк весьма серьезным политическим последствиям. Предполагалось, что в случаевозникновения мировой войны взовьется зеленое знамя пророка, будет объявленасвященная война, и влияние Англии и Индии и Африки будет уничтожено народнымивосстаниями. Однако это мероприятие привело лишь к тому, что Германия оказаласьвпутанной в балканский вопрос, от чего всегда предостерегал Бисмарк. Железнаядорога, построенная поличному желанию кайзера, связала Германию с опаснейшимпунктом, в котором резко столкнулись интересы обоих главных европейскихпротивников Германии и Англии (37; с. 165-166).
Пожалуй,более важным явился прямой нажим Вильгельма II на директора «Дойче банк» ГеоргаСименса, не торопившегося приобретать концессию на Багдадскую дорогу (7; с.169).
Такимобразом, в эпоху империализма железнодорожное строительство превратилось ворудие борьбы за передел мира (28; с. 13-14).
Здесьследует подчеркнуть, что поездка Вильгельма в Турцию имела один немаловажныйдля немцев результат – расширение сферы торгово-финансовых интересов Германиина Ближнем Востоке (57; с.145).
ВТурции создавалась заповедная зона гарантированных германских капиталовложений.Происходило это главным образом за счет германских банков (13; с. 33).
Германиязанимала почти последнее место по числу колоний в мировой колониальной системе,отставая от Великобритании и Франции. Поэтому перед германским капитализмомвстал вопрос о переделе мира. Началась экономическая экспансия, увеличилсяэкспорт капиталов в Турцию, Китай, в страны Южной Америки (58; с. 46).
Завершениераздела мира ведущими державами на рубеже XIX – XX вв. послужило сигналом дляболее интенсивной эксплуатации колониальных владений. Влиятельные кругикрупного германского капитала, экспансионистский натиск которого, связанный совступлением Германии в эру « мировой политики», резко усилился, активизировалсвою деятельность, в колониях осуществляя строительство железных дорог иосновывая новые предприятия (51; с. 238).
Ещёвесной 1900 года, выступая в бюджетной комиссии рейхстага, Б. фон Бюлов в ответна просьбу объяснить значения термина «мировая политика» заявил: «Под словами«мировая политика» я понимаю только заботу о решении ставших перед нами задач, проистекающихиз роста нашей индустрии, нашей торговли и нашего судоходства. Мы не можемпрепятствовать нарастанию германских заморских интересов. Мы не можемсдерживать нашу торговлю, нашу промышленность, рабочую силу, активность иинтеллект. Мы не помышляем о том, чтобы проводить агрессивную,экспансионистскую политику. Мы хотим только защитить весомые интересы, которыеприобрели во всех частях света в ходе естественного развития событий…Политикой, осуществляемой мною как в Восточный, так и в Малой Азии, ядостаточно ясно показал, что католические интересы столь же близки моемусердцу, как и евангелические. Я провожу не протестантскую, не католическую, агерманскую политику. Агрессивные тенденции полностью чужды нам, мы не хотимосуществлять ни авантюристической, ни фантастической политики, мы хотим, ивпредь развивается только в мирных условиях, как в экономическом, так и вполитическом отношении… » (2; с.78).
Какбыли далеки эти слова то реальной действительности! В. Гучи отмечает, что ужена рубеже веков, когда германский империализм только приступал к осуществлениюсвоей «мировой политики», используя преимущественно методы «мирного»проникновения, интенсивно применявшиеся на Ближнем Востоке (в особенности пристроительстве Багдадской железной дороги), на Балканах, в странах Центральной иЗападной Европы, в Южной Америке, Азии и Африке, он всё чаще прибегал к угрозамили открытому использованию силы, как это было в 1897-1898 гг. при захвате (подвводом аренды) Киао-Чао (Цзяочжоу) в Китае, в 1899 году при оккупацииКаролинских, Марианских островов и островов Палау, в 1900-1901 гг. в том жеКитае при подавлении восстания ихэтуаней. В 1901-1902 гг. в Германии совместнос Великобритании посредством морской блокады принудила Венесуэлу к уплатедолгов немецким кредиторам. К шантажу и угрозам германский империализм прибегалво время первого (1905 г.) и второго (1911 г.) марокканских кризисов, во времяаннексии Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией в 1908 году и в период Балканскихвоин в 1912-1913 гг.
Вколониальной политики Германии оба метода были тесно связаны и взаимнодополняли друг друга. Как откровенно писал своей жене заместитель начальникабольшого генерального штаба прусской армии Х. фон Мольтке 11 июля 1900 г. об истинахмотивах участия в германских войск в подавлении народного восстания в Китае,«мы хотели зарабатывать (там) деньги, строить железные дороги, эксплуатироватьрудники, нести европейскую культуру, одним словом зарабатывать деньги. В этоммы ни на йоту не лучше, чем англичане в Трансваале!» (59; с. 21-22).
«Мироваяполитика» автоматически влекла за собой рост вооружений, а значит дополнительноебремя для бюджета. Государство фактически оплачивает чьи-то сомнительныеэкономические махинации и удовлетворение великодержавных потребностей отдельныхлиц, рискуя при этом быть втянутым в конфликт, с другими странами (29; с. 15).  
«Долгигосударства, — говорилось в программе Свободомыслящей партии 1890 года, — достигли рискованных пределов. Повышаются затраты на вооружение, из года в годони все менее соответствуют тем требованиям, которые предъявляет нам мировоеположение. Колониальная же политика, которая потребует затрат, уже сейчас неподдающихся учету, давно перешагнула отведенные ей рамки, причем — не имея ввиду при этом никаких преимуществ, для нашей торговли и промышленности даже вотдаленной перспективе».  
МаленькаяСвободомыслящая Народная партия продолжала некоторое время сопротивляться«мировой политике». Ее лидер Ойген Рихтер понимал опасность этого увлечения.Сама по себе «мировая политика» еще не страшна, говорил он, но в какой-томомент слово «мировая политика» начало подменяться словом («мировая держава»),а из «мировой державы» уже растет лозунг о «мировом господстве. Рихтерсправедливо полагал, что сам по себе клочок Африки хоть и бесполезен, но не такуж опасен, гораздо опаснее то, что, раз приступив к «мировой политике»,государство и народ не смогут остановиться (45; с.74).
Германияпретендовала на обширные английские владения в Африке и стремиласьпредотвратить захват англичанами бурских республик, отсюда — приветственнаятелеграмма Вильгельма IIКрюгеру президенту Трансвааля в связи с неудачей набега английского отряда наТрансвааль (начало1896года), вызвавшая резкое недовольство правящих круговВеликобритании (19; с. 434).
Позднее,летом 1896года, лидер «Пангерманского союза» Хассе, выступая в Западной Африке.«Я спрашиваю, — говорил он, — не следует ли считаться с возможностью, что тесамые Флибустьеры, которые вторглись в Трансвааль, могут позариться и натерриторию германской колонии?». Тревожился и Вильгельм. Он не раз пыталсявнушить Гогенлоэ мысль, что кампания английской прессы, направленная противГермании, может оказаться прелюдией к захвату германских колоний в Африке (12;с. 299).
Казалось,все идет хорошо и, заручившись поддержкой рейхстага, правительство может болееактивно шествовать по пути колониальной политики. Но вскоре и правительству ирейхстагу стало ясно, что рост колониальных амбиций вовсе не может устранитьсуществующий страх потерять ранее захваченные территории в результате происковили активных действий со стороны держав, выступающих в качестве соперников наколониальном поприще. Этот страх возрос весной 1896года, когда в Берлине сталоизвестно, что готтентоты и герреро, мирные племена, населяющие ГерманскуюЮго-Западную Африку, не выдержав гнета германских колонизаторов, подняливосстание. Но где они взяли оружие? Доктор Кайзер утверждал (возможно, не безоснования), что оно поставлялось английскими агентами через северную, восточнуюи южную границы германских колоний.
Врейхстаге и в прессе открыто начали называть Англию «очень неудобным соперникомв Африке. Правительство решило применить чрезвычайные меры для подавлениявосстания в Юго-Западной Африке. Оно потребовало в рейхстаге дополнительныхассигнований для отправки в колонию военных контингентов. Средства были тотчасотпущены. Доктор кайзер заявил, что поскольку африканские племена «притесняютнемецких колонистов», германские войска имеют одну цель: «истребление герреро».Пангерманская пресса объявила, что Германия ведет против герреро «расовуювойну», и пресса реакционно-аграрных кругов быстро усвоила эти лозунги. Весьлагерь сторонников колониальной политики, который только что требовалзакрепление германских позиций в английских колониях, возмущался тем, чтоанглийскому капиталу удаётся проникать в германские колонии. Он требовализгнания английского капитала, прежде всего из Юго-Западной Африки. Стремясьзахватить новые колонии в Африке, он в то же время был объят страхом, потерятьи старые. «Энтузиасты флота» использовали это во внутренней политике: ихпропаганда флота как орудие колониальной политике усилилась (25;с. 188-189).
Немецкиевласти поощряли приезд белых колонистов, отнимаю землю у местного населения —тем более ценную, что местные племена гереро и нама были животноводами, аземель, пригодных для пастбищ было мало. В 1903 году под рукводством СамуэляМахареро гереро подняли восстание, убив более сотни немецких поселенцев.Германия направила в Юго-Западную Африку 14 000 солдат во главе с генералом Лотаромфон Трота, который объявил, что все герреро должны быть изгнаны из страны. Вбитве при Ватерберге герреро потерпели тяжёлое поражение. Выжившие попыталисьдобраться через пустыню Калахари в британское владение Бечуаналенд (ныне Ботсвана).Британия обещала дать герреро убежище, если они не будут продолжать восстание.Многие погибли, не выдержав этого перехода.
Поданным 1905 года, когда немцы провели первую перепись населения, в Юго-ЗападнойАфрике оставалось около 25 000 герреро, в основном женщины и дети. Они былипомещены в концентрационные лагеря, подобные тем, что англичане устраивали вовремена войны против буров. Множество герреро погибло из-за ужасных условий ирабского труда. Ко времени закрытия лагерей в 1908 году, по разным оценкам,было уничтожено от 50 до 80 % всех герреро. Многие историки разделяютмнение, что геноцид герреро был первой формой массового этнического уничтожениянового времени.
Вскорепосле подавления восстания герреро против немцев выступили нама. Их лидерамибыли Хендрик Витбоой и Якоб Моренга. Боевые действия продолжались до марта 1907года, когда было подписано мирное соглашение (хотя Моренга вёл партизанскуювойну и позже). Оценки численности нама, погибших в ходе восстания, сильно колеблются:по всей видимости, их было около 40 000 (31; с. 90-91).
Вконце 1908 г. рейхсканцлер Бюлов оказался в сложной ситуации, вызванной бестактностью кайзера. В октябре лондонская газета «Дейли телеграф» опубликовала интервью Вильгельма II, в котором он утверждал, «что является большим другом Англии, но вынужден считаться с господствующими в немецком обществеантибританскими настроениями. Далее кайзер заявил, что война с бурами(1899—1900) велась по разработанному им плану, который он якобы послал королеве Виктории, и что именно он воспрепятствовал созданиюантианглийской Континентальной лиги. Наконец, он утверждал, что Германия строитсвой флот не для войны против Британии, а для действий на Тихом океане, чтобыло направлено явно против Японии» (2; с. 123).
ВГермании все политические партии, даже консерваторы, потребовали, «чтобы впредь император был болееосмотрительным и воздерживался от необдуманных заявлений. Сторонники широкойэкспансии тоже выразили сожаление, но по иной причине — чрезмерного, на их взгляд, дружелюбия кайзера по отношению к коварномуАльбиону. Следует, однако, отметить, что император в данном случае действовалдостаточно корректно. Он отправил текст интервью рейхсканцлеру, спрашивая, нетли каких-либо возражений против его опубликования.Бюлов то ли специально «подставил» кайзера, то ли, занятый массой дел, на самомделе не читал интервью, перепоручив это чиновникам иностранного ведомства,которые, естественно, не отважились на правку высочайшего сочинения, возвративего автору с незначительными замечаниями. Приобсуждении этого скандала в рейхстаге Бюлов под огнем критики депутатов от всехпартий не решился ни защищать кайзера, ни взять ответственность на себя. Сваливвсю вину на Вильгельма II, рейхсканцлер заявил, «что он не в состоянииотвечать за политику империи, если и впредь монарх не будет проявлятьсдержанность и благоразумие». В уклончиво-трусливой позиции Бюловакайзер не без оснований усмотрел предательство и сделал вывод о необходимостипри первом удобном случае заменить рейхсканцлера,хотя и не принял прошения главы правительства об отставке» (2;с. 123-124).
Лишившисьопоры в рейхстаге, Бюлов в июле 1909 г. подал в отставку. Необычность этойситуации состояла в том, что впервые в Германской империи рейхсканцлер ушел со своего поста после парламентского поражения. Новым рейхсканцлером сталобразованный и трудолюбивый прусский чиновник Т. Бетман-Гольвег. Однако в отличие от энергичного и изворотливого Бюлова Бетман-Гольвег не обладал сильнымхарактером, он предпочитал политику компромиссов, струдом принимал решения и обычно подчинялся монарху, впрочем, ценившему нового рейхсканцлера как раз за это (2;с. 124).
Входе формирования финансового капитала в Германии сложилось пять мощныхфинансовых групп, организующим центром которых являлись Немецкий банк, Учетноеобщество, Дрезденский банк, Берлинское торговое общество и Торговый ипромышленный банк (Дармштадский банк). Значительное влияние также приобрелусилившийся после 1900г. Коммерческий банк. Эти банки стали главным орудиемзарубежной экспансии соответствующих финансовых групп.
Крупныебанки играли ведущую роль и в колониальной экспансии германского империализма.Так если до 1899года Немецкий банк участвовал в двух предприятиях в африканскихколониях, то 1900 по 1914г. – уже 23. Учетное общество до 1899г. принималоучастие в одном, а с начала века до первой мировой войны — уже в 15 африканскихпредприятиях. К 1914г. не существовала ни одного значительного немецкогоколониального общества, в котором не был, заинтересован какой-либо крупный банк(59; с. 15-16).
Германскойэкономической экспансии служили колониальные банки, созданные впервые годы ХХвека одним из важнейших стимулов, побудивших правящие круги империи к основаниютаких банков в Африке, послужило острое англо-германское соперничество в сфереколониальной политики. В 1904г. в Берлине был основанНемецко-Западноафриканский банк, являвшийся детищем финансовой группыДрезденского банка. На этот раз Учетное общество и Немецкий банк — наиболееактивные участники зарубежной экспансии — к созданию банка отношения не имели.Сферой деятельности нового банка служили германские колонии Того и Камерун. Егоакционерами были кроме Дрезденского банка, Германно-Западноафриканское торговоеобщество и шесть торговых домов. В 1905г. был создано Немецко-Восточноафриканскоеобщество, Немецкий банк, Учетное общество и ряд крупных банкирских домовГермании.
ДляГерманской Юго-Западной Африки Учетное общество, Северогерманский банк, фирмаВёрмана (Гамбург) и Торговое общество Дамары и Намаква основали в 1906г.Немецкий Африканский банк с резиденцией в Гамбурге.
ДеятельностьНемецкого Африканского банка имперским правительством не регламентировалась. Онбыл учреждён с расчетом на рост экономических интересов Германии в её колонияхи имел одной из важнейших задач финансовое проникновение в Британскую ЮжнуюАфрику (31; с. 165).
Послеэкономического кризиса начала XX в. все очевиднее становилось противоречиемежду стремлением германского империализма к более эффективному использованиюколоний в борьбе за расширение своих внешнеэкономических и стратегическихпозиций, с одной стороны, и принципами и методами германского колониальногогосподства в Африке — с другой, что привело к кризису германской колониальнойполитики (26; с. 256).
Назначениев сентябре 1906 г. директора Дармштадтского банка Б. Денбурга заместителем ифактическим руководителем колониального отдела ведомства иностранных дел должнобыло привести к решающему повороту в колониальной политике и реализациинамеченной им в конце 1904 г. программы реформ, что создавало предпосылки длябольшей активизации промышленных и банковских монополий в германских колониях вАфрике. Б. Денбург, член 38 наблюдательных советов, был первым крупнымпредставителем финансового капитала, занявшим важный пост в государственномаппарате и действовавшим там, в качестве непосредственного выразителябанковских интересов. В мае 1907 г. он стал статс-секретарем вновь созданногоимперского колониального ведомства (28; с. 214).
Началсяновый этап в капиталистическом освоении германских колоний, в известной меревторая фаза колониальной политики империи, ознаменовавшаяся переходом к болееинтенсивным методам эксплуатации колоний. Со строительством в германскихколониях железных дорог по существу, впервые начался серьезный экспорт тудакапитала приносивший большую прибыль германской промышленности. В частностичерной металлургии. Резкое усиление экспорта капитала из метрополии, активноестроительство железных дорог. Создание колониальных банков, а в ГерманскойВосточной Африке также проведение денежной реформы являлись экономическимфундаментом интенсивной эксплуатации колоний. Одновременно осуществляласьмодернизация всей системы колониального управления (30; с. 97).
«ЭраДенбурга» была попыткой германского финансового капитала обеспечить себе вколониях получение монопольных прибылей. Его политика имела целью полнуюмонополизацию потенциальных рынков сбыта и колониальных источников сырья винтересах финансовой группы, объединяющей Берлинское торговое общество, его дочернююфирму Ленц и КO и Всеобщую компанию электричества (АЭГ).
Усиленноестроительство железных дорог во всех четырех африканских колонияхосуществлялось в значительной мере Германским колониальным железнодорожнымстроительным и эксплуатационным обществом Денц и К.O Одним изоснователей этого дочернего предприятия Берлинского торгового общества наряду сК. Фюрстенбергом и В. Ратенау был Блейхрёдер, а в наблюдательный совет входилидиректор фирмы Круппа фон Боденхаузен.
ВГерманской Юго-Западной Африке железнодорожное строительство, ориентированноена эксплуатацию природных ресурсов этой колонии, вело Горнорудное ижелезнодорожное общество Отави. Оно возникло в 1900 г. на основе договора обэксплуатации месторождения меди вблизи Отави. Заключенного Учетным обществом сдвумя английскими фирмами. Общество Отави построило железную дорогу от своихрудников до побережья и в 1910 г. продало её государству. В делах Горнорудногои железнодорожного общества Отави были заинтересованы Учетное общество,Немецкий банк, Блейхрёдер АЭГ (28; с. 215).
Когдав 1908 г. недалеко от бухты Людерица (Юго-Западная Африка) были обнаруженыалмазы, Б. Денбург передал эксплуатацию этого месторождения Германскомуколониальному обществу Юго-Западной Африки, за которым стояли Учетное общество,Дрезденский банк, Немецкий банк, Берлинское торговое общество и Блейхрёдер (28;с. 216).
Строительствомглавной железнодорожной линии Германской Восточной Африки Дар-эс-Салам – Таборазанималось дочерняя фирма Немецкого банка, Учетного общества и других банков.
В1906 г. было образовано Железнодорожное общество Камеруна, в основании которогоучаствовали группа крупнейших германских банков (в неё не входили Немецкий иДрезденский банки) и банкирских домов (59; с. 17-18).
Послеухода Б. Денбурга в отставку в 1910 г. влияние берлинского торгового обществана экономическую политику в колониях заметно сократилось. Но германские колониипродолжали оставаться доменом финансового капитала, а также небольшого числаколониальных, торговых и плантационных обществ, таких какГермано-Восточноафриканское общество, Германо-Западноафриканское торговоеобщество, Западноафриканское плантационное общество Виктория, ОбществоСеверо-Западного Камеруна и др. Колониальные и заморские компании, являвшиесядочерними предприятиями мощных финансовых групп или тесно с ними связанные,были активными сторонниками и проводниками колониальной экспансии (28; с. 216).
Вовлиятельных кругах империи вынашивались грандиозные планы создания «СрединнойАфрики» — соединения германских колониальных владений, расположенных напобережьях Атлантического и Индийского океанов путем овладения португальскимиколониями и хотя бы частью территории Бельгийского Конго (59; с. 19).
Вовремя второго марокканского кризиса Германия получила часть территориифранцузского Конго, которая была присоединена к германскому Камеруну(30; с. 265).
В1911 году по договору с Францией, Германия получила прирезку к Камеруну. Вобщем, африканские колонии, составлявшие 90,76 % всех ее колониальных владений,занимали площадь почти в пять раз большую метрополии. Австралийские (в Океании)колонии Германии составляли 9,22% азиатские – всего 0,02 % ее колониальныхвладений (33; с. 240).
Дажепо официальным сильно заниженным данным, Германиядержала в колониях Африки к 1912 г. отборную и вооруженную до зубов 10-тысячнуюармию. Германские империалисты любой ценой хотели удержать африканскую добычу (61; с. 85).
Запоследние годы перед первой мировой войной импорт Германии из-за границы на 4/5состоял из всякого рода сырья и полуфабрикатов, которые поглощали ее ненасытныефабрики и заводы. В 1910 году германский ввоз состоял на 56,9 % из сырья, на27,8 % из пищевых продуктов и только на 15,3 % из готовых фабрикатов; сырье ипищевые продукты, вместе взятые, составляли, таким образом, 84,7% всегоимпорта. Вместе с тем все большая и большая доля фабрикатов потреблялось внутрисамой страны. Экономисты вычислили, что если иметь в виду массу ввозимогоГерманией сырья (не считая продуктов тропических стран), то для производстваэтого сырья внутри страны Германия должна была обладать вдвое — втрое большейтерриторией.
Ноэтого мало, сырье вытесняло в германском ввозе полуфабрикаты, все более и болееимпортировалось из-за границы шерсти, хлопка, льна, пеньки, джута – вместопряжи, сырых кож – вместо дубленных, железной руды – вместо чугуна и т. п. Словом,Германия все более и более нуждалась в продуктах добывающей промышленностидругих стран – как тропического, так и умеренного пояса (36; с. 146-147).
В1914 году общая площадь германских колоний составляла 2,9 мил. кв. км. снаселением в 12,3 мил. человек, между тем как площадь самой Германии равнялась549,103 кв.км. с населением 64,9 миллионов (36; с. 140).
Всеэти территории были объявлены протекторатами и имели определенноепредназначение. Так, Того и Камерун были предназначены для торговли иплантационного хозяйства; Германская Восточная Африка — для торговли вИндийском океане; Германская Юго-Западная Африка в Атлантическом океане – дляторговли и фермерства; полуостров Шандун с бухтой Цзяо – Чжоу в качестветорговой колонии и опорного пункта для последующей экспансии в глубь Китаявключая порт Циндао – важнейшую военно-морскую базу на тихоокеанском побережьеАзии.
ДляМаршалловых, Каролинских, Марианских островов, Новой Гвинеи и Германского Самоав Южной части Тихого океана ввиду большой удаленности от метрополииспециализация определена не была.
Несомненно,германские колонии могли быть использованы в качестве стратегических военныхбаз Германии на важнейших морских коммуникациях мирового океана (32; с. 40-41).
Вабсолютных цифрах удельный вес колоний во внешнеэкономической деятельностиГермании был невелик. Однако с переходом к интенсивным методам эксплуатациитемпы их экономического развития быстро нарастали. За 15 лет, предшествовавшихпервой мировой войне, торговый оборот германских колоний возрос с 46,6млн. до319,17млн. марок. Территория, занятая под плантациями, увеличилась с 11тыс. гав 1896 г. до 179тыс. га в 1913 г. За эти же годы капиталовложения вколониальных предприятиях выросли в девять раз. Но составляли в 1912 г. всего505млн. марок. С 1894 по 1914г. длина железных дорог в африканских колонияхГермании увеличила с 14 до 4176км (59; с. 22).
Вывод § 2:
Второйпериод колониальной политики Германской империи относится к 1888-1914 гг. исвязан с Вильгельмом II. Во время его правления Германия проводит агрессивнуюколониальную политику в интересах финансовых и промышленных магнатов, которыетребовали новых рынков сбыта и дешевых источники сырья. Для реализации активнойколониальной экспансии под руководством Тирпица был создан мощныйвоенно-морской флот. Стремясь сделать Германию великой колониальной державой,руководство страны не боялось в открытое противостояние со своими конкурентами.При императоре Вильгельме IIГермания захватывает обширные территории в Африке, Океании и проводитэкономическую экспансию в Турцию. Она переходит к интенсивным формамэксплуатации колоний, где строились железные дороги, промышленные предприятия,банки. Государственные субсидии стимулируют массовое переселение немцев вколонии, обеспечивая их интенсивное развитие.
Вкачестве вывода по главе выступает наше предположение о том, что в эволюцииколониальной политики в 1871-1914 год следует выделять 2 периода: 1. 1871-1888 гг.,связанный «эрой Бисмарка».
2.1888-1914 гг., связанный «вильгельмовской эпохой».

Глава2. Колониальное движение в Германии:
организации,идеология и пропагандистская деятельность
 
Политика колониальных захватов складывалось изсовокупности целенаправленных действий в экономики, политики, идеологии. Впервую очередь идеологам колониальной политики необходимо было доказать, чтоколонии нужны Германии. Подтвердить это должны были многочисленные теории о нихватки у Германии «жизненных средств» и «жизненного пространства».
Затем следовало показать, что захваты возможны, чтоколониальная политика в принципе по силам Германии.
Существовало и третья задача сформулировать и доказатьправа Германии на колониальные приобретения.
Колониальная идеология Германии родилась на почве,удобренной шовинистическими и милитаристскими доктринами. Используя этоидеологическое наследие, журналисты, политики и ученые, обращаясь к различнымслоям немецкого общества стремились к единой конечной цели: доказать правоГермании на особое место в мире, в судьбе других стран и народов.
Усиление пропаганды колониальных захватов имело помимоэкономических и политических преимуществ и совершенно определенный внутреннейаспект: правящие круги германской империи надеялись с помощью колониальногоажиотажа в какой-то мере разрядить обострившиеся социальные противоречия (20;с. 21- 22).
Примечательной чертой общественно-политической жизниГермании было наличие множества политических, профессиональных, экономических,религиозных, культурно-просветительских союзов и обществ, составивших целуюсистему организованного воздействия господствующих слоев на общественноемнение, на развитие национального сознания немецкого народа. Эта системасоздавалась либо непосредственно государством, либо с его одобрения или при егоподдержке буржуазно-юнкерскими партиями.
Имперский союз против социал-демократии и множествоподобных организаций. Они имели филиалы на всей территории империи, выпускалиогромными тиражами газеты, листовки и т. п. В этой пропагандистской литературена все лады воспевалась главная тема — превосходство немцев над другими нациямии необходимость установления германской гегемонии во всем мире (19; с.358).
В 1873 году было организовано «Африканское общество вГермании», ставившее своей целью географическое исследование Африки (31; с. 22).
Самые мощные союзы предпринимателей возникли в отрасляхпромышленности, где крупное производство неоспоримо преобладало,- в горном делеи черной металлургии. Созданный в 1876 г. Центральный союз немецкихпромышленников, одним из учредителей которого был крупный промышленник В. фонКардорф, занял руководящие положение среди других предпринимательскихобъединений тяжелой индустрии. Через прессу и политические организации Союзуказывал большое влияние и общественное мнение, и колониальную политикуГермании на рубеже веков и в последующие годы.
Позднее возникли Конфедерации промышленников (1895 г.),Ганзейская лига, сложившаяся в ходе борьбы вокруг таможенной политики в начале20-го века, и Всегерманский съезд представителей торговли (в дальнейшем-промышленностии торговли), но они не поколебали роли Центрального союза немецкихпромышленников как главного выразителя интересов западногерманской тяжелойиндустрии. Крупные предпринимательские объединения возникали и в другихотраслях экономики. Они принимали самое активное участие в создании политическихорганизаций, таких, как Германский колониальный союз и Германский флотский союз(59; с. 5).
В 1878 г. в Берлине возник Центральный союз торговойгеографии и содействия германским интересам за границей. Его членами являлиськрупные финансисты и промышленники – А. фон Ганземан, В. Сименс, В. Аннеке,видный чиновник ведомства иностранных дел Г. фон Куссеров; Союз поддерживалиглава Немецкого банка Г. Сименс и промышленник Х. Грузон. Союз ставил своейцелью, как говорилось в его уставе, «открыть немецкой торговли и промышленностиновые области сбыта», способствовать «созданию торговых и навигационныхстанций, а также основанию германских колоний». Его отделение вскоре возникли вБармене, Темнице, Фрейбурге, Йене, Кассиле, Штутгарте; в Лейпциге по инициативеЭ. Хассе, будущего председателя Пангерманского союза, было создано Обществоторговой географии и колониальной политики, а в Баварии под руководством Ф.Ратцеля – Мюнхенский союз защиты германских интересов за границей.
В январе в 1881 г. по инициативе колониального деятеля Ф.Фабри было основано Западногерманское общество колонизации и экспорта. Научредительном собрании в Дюссельдорфе собрались, как сообщалось в прессе, «60самых выдающихся представителей рейнско-вестфальской крупной индустрии и крупноторговых». Председателем общества стал кёльнский промышленник Э. Ланген, всостав правления входил генеральный секретарь Центрального союза немецкихпромышленников Х. А. Бюкк; к обществу вскоре примкнули генеральный директорГельзенкирхенского горнорудного акционерного общества Э. Кирдорф ипредставитель Северогерманского Ллойда Х. Х. Майер.
Примерно в то же время возник ряд региональных торговых иколониальных обществ, которые ставили своей задачей посредствам колониальнойполитики добиваться расширения германского экспорта, а также решение«социального вопроса» в Германии путем эмиграции за море «избыточного»населения (21; с. 76).
Весной 1882 г. аугсбургская «Альгемайне Цайтунг»опубликовала статью Макленбургского помещика барона Г. фон Мальтцана,объявившего образования торговых колоний делом, «жизненно важным для Германии».Выдвигая идею создания общегерманской колониальной организации, Мальтцмандействовал в тесном контакте с группой финансистов и предпринимателей, которыйвскоре примкнул князь Г. цу Гогенлоу – Лангенбург, депутат рейхстага отНемецкой имперской партии, годами выступавший за активную колониальнуюполитику. Воззвание об основании Германского колониального союза встретилаподдержку в экспансионистских кругах политиков и промышленников, торговцев ибанкиров, ученых и журналистов. (8; с. 101)
Он возник в 1882 году, то есть в период, когда Германияприступала к захвату колоний.(31; с. 36) Учредительное собрание союзасостоялось 6 декабря 1882 г. во Франкфурте – на – Майне. Если в начале своейдеятельности Союз объединял около 200 членов, то 1884 г. в 43 его отделенияхнасчитывалось до 9 тыс. членов (59; с. 6).
Агрессивная пропаганда этой организации финансироваласьглавой банка «Дисконто Гезельшафт» Генземанном и крупнейшим промышленникомКирдорфом. К 1900 г. общество насчитывало в своих рядах 36 тыс. членов (10; с.29).
К 1914 г. численность Общества возросла с 15 тыс. до 45тыс. человек. Бурный рост числа сторонников приобретения колоний иполитического влияния колониалистических кругов в 80-х годах был связан сначавшимся переходом капитализма в империалистическую стадию, с формированием монополийи их безудержным экспансионизмом. Для ведения пропаганды колониальное обществоиздавало газету «Дойче Колониальцайтунг», разного рода брошюры и другиематериалы, а также широко использовало прессу ведущих буржуазных партий, в томчисле национал – либеральную «Кёльнише Цайтунг». Германское колониальноеобщество, являвшееся организацией крупной буржуазии (прежде всего еемонополистических кругов) и юнкерства, оказывало значительное влияние навнутреннюю и колониальную политику Германской империи (8; с. 103).
Руководящий состав общества был примерно такой же, как ив Пангерманском союзе; более того, нередко это были те же самые лица, и они,естественно, проводили в обеих организациях одну и ту же политику. Юнкеры икапиталисты, профессора университетов и преподаватели гимназий, чиновники иофицеры, священники и врачи, юристы и экономисты – все они требовали германскойколониальной экспансии. Жесткие методы империалистической колониальной политикине только одобрялись, но и восхвалялись (18; с. 36-37).
Германский колониальный союз поднял новую волнупропагандисткой кампании в пользу политики колониальных приобретений. В странепоявилось множество брошюр, памфлетов и других пропагандистских материалов,которые с экономической, политической и даже религиозно — этической точкизрения красочно живописали несравненные прелести и замечательные выгодыактивной колониальной политики (24; с. 218-219).
В Германский колониальный союз вступило Западногерманскоеобщество колонизации и экспорта, что говорило об особой заинтересованностипромышленников Рейнланда — Вестфалии в колониях. Берлинское, а такжеЛейпцигское и Мюнхенское общества торговой географии сначала сохраняли своюсамостоятельность, но их председатели являлись членами правления новойорганизации. В неё корпоративно входили Центральный союз немецкихпромышленников, Объединение немецких промышленников железа и стали иОбъединение немецких металлургов, а также 23 торговые палаты, 16 крупныхгородских магистратов с их обер-бургомистрами 15 торговых обществ. В численномотношении среди членов Германского колониального союза впервые годы егосуществования преобладали средние предприниматели, торговцы и образованныебюргеры, но руководящее ядро составили представители крупной буржуазии июнкерства (50; с. 167).
Председателем «Колониального союза» был князь Гогенлоу –Лангенбург: в качестве родственника главы династии Гогенцоллернов и в качествевице – президента рейхстага он не в малой степени содействовал продвижениюколониальных проектов, в особенности банка «Дисконтогезельшафт», с которым быллично связан. В списке основателей «Колониального союза» сияли и такиеаристократические имена, как граф цу Штольберг – Вернигероде, герцог фонРатибор, граф Арним фон Бойтценбург, граф фон Франкенберг – Тилловитц – крупныйсилезский магнат и владелец предприятий тяжелой промышленности. Средиоснователей союза были представители крупной промышленности, нетитулованные, новесьма влиятельные фигуры: Штумм, Брюнинг, Бенигсен, Гаммахер и, наконец,Микель, который из участника союза коммунистов давно превратился в ренегата ипоклонника Бисмарка, а теперь стал бургомистром Франкфурта – на – Майне и однойиз ведущих фигур в «Дисконтогезельшафт».
Глава этого банка Ганземан и лейб – банкир БисмаркаБлейхредер, крупный гамбургской судовладелец Верман и многие другие «сильныемира сего» активно участвовали в деятельности «Колониального союза» и были непосредственнымобразом заинтересованы в осуществлении колониальных захватов (63; с. 245).
В декабре 1887 г. произошло слияние Общества с Германскимколониальным союзом в Германское колониальное общество (59; с. 7).
Они – то и создали в 1887 году «Общество Германскойколонизации», идеологом которого стал некий Ланге — издатель газеты, демагог,антисемит и расист в одном лице (24; с. 229).
Генеральный штаб установил теснейшие связи с немецкоймонополистической буржуазией. Но главное в отношениях военных и монополийсостоит, конечно, в их взаимовыгодных экономических связях: получение военныхзаказов Круппом, Стиннесом и другими обязывали их, в свою очередь, поддерживатьагрессивные устремления. Последнее подтверждалось и общностью военных целей,разработанных монополистами и генеральным штабом. Программные цели германскихпромышленников в государственных органах представлялись генеральным штабом ипрусским военным министерством. «Ради достижения своих целей германскийимпериализм и милитаризм планировали развязывание войны за передел мира (8; с. 94-95).
Специальные организации вели проповедь идей милитаризма ишовинизма. Наиболее активной и воинственной из них был Пангерманский союз,ставивший своей целью пропаганду мировой экспансии и «превосходства» немцев наддругими народами, обоснование захватнических притязаний германской буржуазии июнкерства, культивирование прусско-юнкерских реакционных традиций (19; с. 358).
Наиболее показательна в этом смысле депеша посла вБерлине управляющему министерством иностранных дел Ламздорфу, 4 января 1901г/22 декабря 1900 г., № 70. М. г. граф Владимир Николаевич.
«Недавние парламентские прения по поводу непринятияпрезидента Крюгера в Берлине выдвинули на вид деятельность так называемого Пангерманскогосоюза.
Хотя проповедуемые им идеалы и являются, отчасти, плодомпылкой фантазии, тем не менее, последовательное подготовление пангерманистамипрактического разрешения некоторых соприкасающихся с нашими интересамиполитических и экономических вопросов не может не обратить на себя серьезноговнимания.
Вследствие сего я поручил помощнику секретаря вверенногомне посольства надворному советнику Фан-дер Флиту изложить в препровождаемой усего на благоусмотрение вашего сиятельства записке, историческое развитие и целисказанного союз. Гр. Остен-Сакен.»
Была представлена докладная записка пом. секретаряРоссийского посольства в Берлине Фан-дер Флита.
«Пангерманский союз обязан своим возникновением немецкомуколониальному движению 80-х годов. В 1886 г. известный африканский деятель д-рПетерс, основатель немецкого колониального общества, подал также мысль к созывувсеобщего немецкого съезда в Берлине, к которому были приглашены все германскиенациональные «ферейны», объединенные тут же в союз под названием «Пангерманскийсоюз». С той поры союз подвергся немалым изменениям. Он почти было, совсемраспался, по возвращению д-ра Петерса в Африку, и возродился после заключения,оскорбившего народное чувство, Занзирбарского соглашения с Англией в 1891 годуна новых началах (6; с. 217-218).
В таком виде «всенемецкий союз» явился выразителемнациональных стремлений и задался целью зорко следить за всеми вопросамивнутренней и, преимущественно, колониальной политики, желая, по возможности,путем печати и своих представителей в парламенте, влиять в национальном духе надействия правительства (6; с. 217-218).
В 1891 году во главе союза становится член рейхстага,профессор д-р Гассе, который и по сие время издает еженедельный орган иэнергично проводит стройную организацию союза.
По последнему, прочитанному на общем собрании, в июнесего года, отчету, к союзу принадлежит ныне более 20 тыс. членов, образующих184 местных групп, из коих 158 находится в Германии, а 26 вне ее пределов.Главным образом агитаторский характер «Пангерманского союза» ставит егодеятельность в прямую зависимость от стоящих на очереди национальных вопросов.С 1895г. союз берет на себя роль проводника идеи необходимого увеличенияморских сил Германии, пропагандируя эту мысль в многочисленных, устраиваемых имже, народных собраниях, и посвящая целый ряд брошюр выяснению задач мировойполитики Германии.
Правление союза состоит из 200 членов, избираемых изчисла руководителей местных групп и доверенных лиц. Делопроизводство лежит натеснейшем комитете, образованном из 15 членов, из которых, в свою очередьизбираются представители главного управления.
Желая обеспечить за границей экономически выгодныепозиции «Пангерманский союз», с первых дней своего существования ратовал впользу приобретения на Крайнем Востоке порта и угольной станции, указывая приэтом, на Амой или острова Чушанского Архипелага. Занятием Киао-Чауосуществилось его заветное желание.
Одинаково сочувственно отнеся союз к решению, Самоанскоговопроса и продолжает ныне следить с напряженным вниманием за развитием немецкихинтересов в Турции. Последней вопрос составляет вообще излюбленную темувдохновляемой пангерманским союзом литературы (6; с. 219-220).
Начиная с новейших описаний немецких путешественников поМалой Азии и научных исследований области Евфрата и Тигра, до вышедшей недавнов свет брошюры, содержащий проект перекинутого через Босфор, вооруженноговращающимися батареями Круппа моста, — все эти издания служат одной идее. Имиобращается внимание германского общества на Турецкий Восток и развиваемые в нихпланы достойны внимания именно тем, что народное сознание постепеннопропитывается подобными мечтами и все более подготовляется почва, на которойсозревающие политические задачи могут найти, со временем, сильную поддержку (6;с. 220).
Разумеется, это было лишь подготовка к территориальнойаннексии одних из этих стран и политической гегемонии над другими. Такимобразом, германский империализм, не имевший, подобно английскому или французскому,богатой колониальной империи, стремился пробиться через Триест непосредственнок богатствам Средиземноморского бассейна, а через Румынию к Черному морю. Черезбалканские страны путь шел в Турцию, где, особенно в связи с концессией наБагдадскую железную дорогу, открывались широкие перспективы для экспансиигерманского империализма. Пробиваясь через юго-восток Европы и Переднюю Азию,германский империализм вклинивался, с одной стороны, в сферу домогательствцарской России, — с другой, английского империализма; в этой связи,упоминающейся в публикуемой записке проект (он был изложен в брошюре ЗигмундаШнейдера) постройки моста, перекинутого через Босфор и вооруженного вращающимсяпланов создания «Срединной Европы» (6; с. 216).
Мечтами, однако, о будущем мировом могуществе Германии неотуманивается трезвый взгляд на вещи, требующий предварительно упроченияполитического влияния в намеченных краях экономического их завоевания. С этойточки зрения, германские националисты являются ревностными сторонникамиправительственных мер, направленных к оказанию пособия частным океанскимпароходным обществам, разветвлению кабельной системы и учреждению заграницейсамостоятельных германских банков.
Тесно связанный непрерывными слоями немецкого общества имногочисленными политическими нитями с германским правительством, пангерманскийсоюз в своей деятельности обычно шел, сними рука об руку по пути агрессивныхмероприятий. Однако правительство обычно из тактических соображений отрицалосвою причастность к пропаганде и столь откровенным захватническим планампангерманского союза» (6; с. 216).
Расовые, «народные», антирационалистические,антилиберальные, антидемократические и цезаристские доктрины пангерманизмасумели утвердиться в промышленности и среднем сословии. Первым председателемПангерманского союза, который был основан во Франк-фурте-на-Майне 28 сентября1890 года (официально основанный 9 апреля 1891 года после длительной подготовки(31; с. 30) коллективной акции нескольких немцев из Цюриха, директора АльфредаГугенберга из Ганновера и профессора Лейпцигского университета Вислиценуса, былизбран Карл Петерс. К членам союза принадлежали, иногда лишь номинально,консервативные парламентарии обоих направлений, например фон Кардорф, графАрним-Мускау, граф Мирбах-Зорквиттен, колониальные спекулянты вроде директораШредер-Поггелова, руководящие лица Ротвейлерских пороховых заводов («Ротвейлерпульвер-фабрикен»), фирмы «Ханиель», Бурбахского металлургического завода(«Бурбахер хютте»), будущей директор угольного синдиката Кирдорф и, главноеверхний слой среднего сословия, заинтересованный в экспансии, напримерспециалисты строительного дела, географы, и т.д. Из крупных ежедневных газетособенно «Рейниш-Вестфелише цейтунг»- рупор всё расширявшихся горных концернов- с самого начала поддерживала движение через своего главного редакторадиректора Рейсмана – Груне. Предназначавшийся первоначально главным образом дляпробуждения национальных чувств немцев, проживающих за границей – за океаном ина отошедших территориях бывшей средневековой империи, — союз во главе сЛейпцигским профессором статистики Эрнстом Хассе во время кризиса 90-х годовбыл занят также разработкой всё более широкой внутриполитической программы, вчем ему сослужили службу книга «Основы XIX века» Хаустона Стюрта Чемберлена ирасовая теория немецких эпигонов Гобино. Некоторое время, особенно довступления Хассе в должность в 1894 году, пангерманцы представляли собой лишьнебольшую, плохо организованную группу, однако судьба пангерманизма по своейприроде зависела, разумеется, не столько от улучшения самой организации,сколько от того, будет ли общая политическая ситуация благоприятной дляраспространения пангерманских идей (63; с. 160-161).
Если пангерманские лидеры — Э. Хасса, Г. Класс и др.-выражали экспансионистские устремления германской тяжелой индустрии, преждевсего рейнско-фестфальской добывающей и обрабатывающей промышленности, тодругие политические деятели – Г. Дельбрюк, Ю. Вольф, П. Рорбах, Ф. Науман и др.– находились в поле притяжения таких финансовых магнатов, как президент АЭГ В.Ратенау, преемник Г. Сименса А. Гвиннер, финансировавший строительствоБагдадской железной дороги, или директор пароходной компании Гамбург – АмерикаА. Баллин.
Кто только не принадлежали к Пангерманскому союзу. Тут были упоминавшей Гугенберг, который с 1909 по1914 год являлся генеральнымдиректором заводов Круппа. Среди влиятельных членов Пангерманского союза мывидим также Кирдорфа и Гельфериха. Однако большинство монополистовограничивались финансированием союза, предпочитая из-за кулис направлять егополитику через своих посредников. Несмотря на то, что Пангерманский союз едвали насчитывал более 30 – 40 тысяч человек, сфера влияния его была значительной.Руководящие посты в нем занимали владельцы и главные редакторы крупных газет,таких, например, как «Теллихе рундшау», «Дейче цейтунг», «Ди пост», «Лейцигернейесте нахрихтен», «Рейниш-Вестфелише цейтунг», «Гамбургер нахритен» и другие.Пропаганду его целей и идей охотно брали на себя университетские профессора – такие,как Дитрих Шефер, Карл Лампрехт и Фридрих Ратцель, учителя гимназий,священники, чиновники и офицеры (44; с. 83-84).
Поэтому совершенно необоснованным является заявлениезападногерманского историка Голо Манна, который писал: «…Если за Пангерманскимсоюзом и стоял либо позднее внедрился в него крупный капитал, то все же нельзярассматривать это движение только как по существу определявшееся частнымстремлением к прибыли. Огромнейшее число его приверженцев составляли люди,жившие на небольшие трудовые доходы и никогда не имевшие надежды жить иначе.Они желали служить великому делу, германскому делу».
Заслуживает также внимание перечень депутатов рейхстага,являвшихся в период с 1894 по1914 год членами Пангерманского союза. В немфигурирует 59 лиц, из которых 51 имело депутатский мандат с 1904 по 1912год.Следует иметь виду, что большинство этих депутатов рейхстага играли важную рольв тогдашней германской колониальной политике.
Кучинский весьма ярко обрисовывал преступную деятельностьэтой организации, созданной германским империализмом. Когда Пангерманский союз отстаивалсвою точку зрения по поводу тех или иных политических событий, правительствохорошо понимало, что устами его говорит германский монополистический капитал(34; с.88-89).
В большинстве вопросов между Пангерманским союзом иведомством иностранных дел наблюдалось своеобразное разделение труда. Как писалявлявшийся много лет председателем этого союза советник юстиции Класс, в своихмемуарах, речь шла именно «о таком разделении труда между ведомствоминостранных дел и Пангерманским союзом, которое было бы незаметным извне».
Несмотря на это, Голо Манн отстаивает тезис, будтоПангерманский союз получал деньги из фонда ведомства иностранных дел лишь отслучая к случаю (18; с. 33).
Совершенно к иному выводу приходит другойзападногерманский историк – Альфред Крук в своей «Истории Пангерманского союза.Он указывает, что пангерманцам шли значительные суммы из фондов, которымирасполагало ведомство иностранных дел. Крук все же остается верен своей позиции.Он не поднимается до критики империализма. Приводимые им компрометирующиепангерманцев факты предназначены служить другой цели. Он конструируетнесуществующую в действительности пропасть между Пангерманским союзом иправительством Германской империи, якобы возникшую с 1911 года – со временипоследнего марокканского кризиса. Эта пропасть образовалась будто бы « междуожиданиями пангерманцев и теми целями, которые могло ставить перед собойведомство иностранных дел. Хотя Крук на словах и отвергает « неуклюжую»пропаганду пангерманцами военных целей, он, в сущности, солидарен с ними,говоря о необходимости открыть германскому империализму «здоровый путь». Нетолько Германия, по его мнению, нет, «вся Европа выиграла бы от конструктивногонового порядка в Восточной Европе». Тем самым Крук смыкается с современнойконцепцией историков – сторонников империалистической «интеграции» Европы (18;с. 33-34).
Но поскольку в идеях пангерманизма на передней планобнажено выдвигались вопросы силы, эти идеи захватывали круги внеПангерманского союза. Всевозможные разновидности теории проникают глубоко влевые круги. В том числе и лучшие умы тогдашней Германии задавались мыслью обэкономической необходимости утверждения германской экспансии в изменившиесявремена (26; с. 122).
В сочетании с призывами к экспансии Пангерманский союзоткрыто проповедовал националистические идеи. Одним из важнейших тезисовпангерманцев была необходимость объединения всех германских народов под крышейодного государства, причем к «братьям по крови» причислялись, например, и буры- потомки голландских переселенцев в Африке. Вообще расизм стал одной изсоставляющих пангерманской программы. Недаром Макс Вебер называл пангерманцев«взбесившимися антисемитами» (49; с. 45).
Сами по себе пангерманские идеи, как идеология слояпрофессоров, инженеров и врачей, образовавших большей, пожалуй, мере, чем самиони о том догадывались, передовой отряд промышленности. Теперь пангерманцы,напротив, хотели объединить народ против чересчур мирной политики кайзера, которыйне был антисемитом и охотно общался с представителями финансовой аристократии.Имперская власть и идея народности, финансовый капитал и ремесло, а также вособенности мелкая кустарное производство, государственная церковь иантисемитизм, космополитизм и оседлость стали постепенно отделятся друг отдруга, пока ещё без того, чтобы при тесной связи между государством имонополистическим капиталом и при победоносно продвигающейся впередэкономической экспансии всерьёз начали расшатываться основы общественногостроя. Пангерманцы со всей последовательностью перешагнули через романтикусредневековья. Не Римская империя и не Германский союз, хроническая слабостькоторого делала прошлое Германии столь привлекательным в глазах её соседей, адревние германцы – вот что должно было возникнуть вновь, чтобы служитьпредметом обожания такого рода романтики. Для пангерманцев борьба Арминияпротив Рима воплощала одновременно внутреннюю и колониальную политику,антироманскую борьбу. Основная масса теоретиков находилась во власти не умныеоптимизма силы, который в росте и развитии последней «с уверенностью виделигрядущий расцвет, подъем культуры и кое – что ещё». К этим родственным идеямнадо причислить также и мнение, согласно которому в результате наращивания силырасцвет культуры наступит сам собой (63; с. 367).
С переходом к империализму в германской колониальнойэкспансии складывается два основных течения, различающихся по методам, спомощью которых можно было наиболее успешно осуществить экспансионистские цели.Выдвижение таких целей всегда определяется исторически конкретными «социальнымиинтересами» то или иной группы монополистического капитала, сложившимися вданных исторических условиях. Юнкерство и магнаты тяжелой индустрии настаивалина применении насильственных аннексионистских методов приобретения чужихтерриторий. Основными выразителями их взглядов стали Пангерманский союз и егодочерние организации. Придерживавшиеся более гибкой линии кругимонополистической буржуазии, прежде всего крупного банковского капитала, новыхотраслей промышленности, тесно связанных с немецким банком химических иэлектротехнических концернов, а также ёще не полностью монополизированнойпромышленности готовых изделий, были сторонниками «мирных» методов экспансии, вчастности в форме среднеевропейского экономического союза государствЦентральной Юго-Восточной Европы под эгидой Германии. Надо, однако, отметить,что и среди пангерманцев были широко распространены планы образованиясреднеевропейского экономического союза, возглавляемого Германии,- такназываемый «Срединной Европой». Такое объединение должно было, по их замыслам,служить базой мировой экспансии германского империализма (59; с. 20).
Именно пангерманцы, сформулировали военные целигерманского империализма. Со страниц газет и журналов они пропагандировали своиидеи экспансии. К. Петерс требовал создания обширной германской колониальнойимперии. В дальнейшем это требование нашло своих ярых приверженцев в рядах всехбуржуазных партий (18; с. 31- 32).
Пангерманцы жаждали войны и не раз провоцировали ее. Этоони первые подняли в 1896 году крик, что Германии необходимо иметь мощныйвоенно-морской флот, и с тех пор без устали пропагандировали свои требованияотносительно увеличения морских и сухопутных вооружений.
«Содействовав, успешным подготовлением почвы, принятиюрейхстагом нового морского закона, пангерманский союз заслужил себе одобрениеправящих сфер и его значение быстро выросло в стране» (6; с. 218).
В лице Тирпица пангерманцы нашли своего человека, и можносказать, что он вполне оправдал их надежды (18; с. 35).
К Пангерманскому союзу примыкали всевозможные союзылокального характера. Такие организации, как Флотский союз, Союз восточныхобластей, Колониальное общество и им подобные, практически представляли собойего ответвления…
Большую роль в политике кайзеровской Германии игралФлотский союз, созданный в 1898г. (21; с. 121) Специально для пропагандыморских вооружений пангерманцы создали Флотский союз, который периодическивыдвигал все новые и новые программы строительства военно-морского флота. Ужеспустя несколько лет после своего возникновения Флотский союз стал важныморудием агитации германского империализма. «Форвертс» писал об этом: «Эрастремящейся к расширению своей территории и к проведению своей мировой политикиГермании вызвала к жизни в качестве дополнения к ранее возникшим военным союзамтакже и Флотский союз. Этот союз, не просуществовав и трех лет, уже насчитываетпо всей Германии 602 тысячи членов. Большей частью это те же самые люди,которые и так принадлежат ко всяческим военным и «патриотическим» объединениям;теперь оказалось достаточно легкого нажима, чтобы воодушевить их требованием обувеличении военно-морского флота. Словом, союз этот растет не по дням, а почасам. Правление союза находится в Берлине и располагает штатом служащих в 40человек; содержание их обходится в кругленькую сумму, равную 125 589,51марки, что составляет 24 процента всего его бюджета. Союз издает ежемесячник«Флотте», еженедельники «Юбераль» и «Альгемейне марине-корреспонденц», а также«Флоттеннярбух» и «Флоттенапрайс-календер. Ведя агитацию за принятия закона обувеличении военно-морского флота, союз распространил 6 миллионов экземпляровкниг и брошюр, в том числе и предназначенных для рабочих; было организованно3600 докладов и лекций. Средства на эти цели поступали преимущественно в видеспециальных пожертвований от германских князей и частных лиц и достигли внушительнойсуммы – 411 812 марок» (18; с. 33-35).
«Флотский союз» являлся одной из самых массовых организаций.В момент основания в нем уже было 14 тыс. членов, а в декабре 1913 г. – 790,054коллективных членов и 333,754 индивидуальных. Орган Союза – «Флот» выходил вначале XX в. тиражом в 500 тыс. экземпляров. Вдохновителями Флотского союзабыли все те же монополистические объединения в тяжелой промышленности, а егоруководящий состав находился в тесных связях с Пангерманским и Обороннымсоюзами. Протектором «Союза» был брат Вильгельма II – Генрих Прусский (50; с.138).
Действительными организаторами « Флотского союза» были германскиепушечные и металлургические короли Крупп и Штум. Союз получал огромные субсидииот германских финансовых магнатов. Например, лишь Крупп передал « Флотскомусоюзу» около 1 млн. марок и приобрел специально для пропагандистских целейсоюза крупную газету «Берлинер нейсте нахрихтен». От Круппа не отставал иШтумм, который предоставил в распоряжение « Флотского союза» оплачиваемую имберлинскую газету «Пост». (10; с. 28-29)
Оголтелая пропаганда шовинистических идей «Флотскимсоюзом», активная поддержка его правящими кругами Германии и, в частности,Вильгельмом II, выдвинувшим лозунг « Наше будущее – на воде», сонм влиятельных ибогатых покровителей – все это привлекло в союз большое количество членов (44;с. 36).
Руководители « Пангерманского» и «Флотского» союзовпреследовали одни и те же агрессивные захватнические цели. Об этомсвидетельствует, например, следующее заявление, опубликованное в «АльдейчеБлеттер» 11 июня 1899 г.: «только при условии, если мы сильны на морях, крупныеморские державы позволят нам создать среднеевропейский экономический союз… итолько при наличии широкой среднеевропейской основы мы можем обрести мировыепозиции и в других частях земного шара и удержать их».
Таким образом, очевидно, что «Пангерманский» и «Флотский»союзы осуществляли общие интересы правящих кругов, подготовляя широкуюколониальную экспансию германского империализма.
Те же цели, что и Флотский союз, но в несколько инойплоскости ставил перед собой Немецкий военный союз. И эта милитаристскаяорганизация, возглавленная генералом Кеймом, генералом Литцманом, князем ОттоЦу Зальмом, генералом фон Либертом и другими, в своей пропагандисткой иагитационной деятельности то же опиралась на сотрудничество интеллигенции (10;с. 29).
Таким образом, мы вновь убеждаемся в том, что пропагандеимпериалистических идей служили своим пером многие представителиуниверситетского ученого мира, — напомним хотя бы о таких историках, какДимитрих Шефер, охотно содействовавшей любой шовинистической организации, илиФридрих Мейнеке и Георг фон Белов. От них не отставали катадер — социалистАдольф Вагнер, националистически настроенный профессор Теодор Шиман иберлинский германист Густав Рёте.
Одна из наиболее «мудрых», по мнению пангерманцев, идейзаключалась в том, чтобы подчинить военным все «воинские союзы». Хотя сделатьэто тогда не удалось, пангерманцы все же сумели через Немецкий военный союзраспространить свое влияние на многочисленные «воинские союзы».
Само собою, разумеется, пангерманские депутаты различныхфракций рейхстага (граф цу Штольберг-Вернигероде, генерал фон Либерт,Бассерман, Либерман фон Зонненберг и другие) отстаивали в нем в первую очередьспецифические, интересы своего союза (18; с. 36).
Филиалом Пангерманского союза был «Оборонный союз», воглаве которого стояли: ярый реакционер и империалист генерал Кейм, историк-профессорМейнеке, профессор А. Вагнер, историк Г. Белов, граф Позадовский и др.Финансировали его Кардорф, гамбургский банкир Вамбург, генеральный директорсеверогерманского Ллойда Гейнекен, магнат Рейхлинг и другие монополистическиеакулы. Главная деятельность «Оборонного союза являвшегося в отличие отПангерманского союза массовой организацией (1913г. в нем было 280 тыс. членов),была направлена на военное обучение своих членов. Пропаганду гонки вооружений иувеличения сухопутной армии. Особое внимание «Союз» уделял работе средиучителей и женщин, считая их лучшими проводниками своих агрессивных идей (50;с. 138).
Союз сыграл большую роль в пропаганде строительства«большого флота». Его даже не удовлетворяли морские программы, предлагавшиесяправительством, которое руководители Флотского союза одно время обвиняли внежелании учесть «требования нации». Князь Зальм, генерал Кейм, Г. Штреземан идругие вожаки Флотского союза громогласно заявляли, «что, безусловно,необходимо ускорить предусмотренное законами 1900 и 1906 гг. строительствогерманского флота», что необходимо ускорить предусмотренное законами 1900 и1906 гг. строительство германского флота», что необходимо идти на какие угодножертвы ради «морского величия» Германии под покровом «патриотических» лозунговФлотский союз провел немало мероприятий, обеспечивших баснословные прибылисудостроительным фирмам. «Германия, — писал в русском либерально-народническомжурнале В. Майский, — переживает медовый месяц увлечения мировой политикой ипоэтому вся масса немецкого буржуазного общества сверху донизу – это можноутверждать без всякого преувеличения – заражена агрессивно-империалистическимитенденциями» (50; с. 138-139).
Таким образом, Пангерманский союз и Германскоеколониальное общество, Германский флотский союз и Военный союз – эти ярковыраженные организации германского монополистического капитала – имели своейзадачей пропаганду его целей в немецком народе. В числе тех, кто финансировалэти организации, мы самого начала видим представителей монополистическойтяжелой промышленности. Изо дня в день на весь мир громогласно провозглашалисьи распространялись при помощи гигантского пропагандистского аппарата, черезгазеты и журналы экспансионистские идеи. Необходимость колониальной экспансиина все лады доказывались в школах и университетах. Колониальное обществооказывало влияние даже на подготовку предназначенных для «народных школ» книгдля чтения. Оно уже с 1907 г. стало увешивать стены вокзалов географическимикартами колоний. Это общество одним из первых присоединилось к хору голосов,требовавших создания мощного военно-морского флота, необходимого как длясохранения колониальной империи, так и для завоевания новых колоний (18; с. 37).
Пусть даже значительная масса населения Германииразделяла точку зрения правительства, согласна которой рост вооружений инаращивание силы надо было считать элементом обеспечения мира, посколькугосударство, вооружаясь, взаимно увеличивали риск войны и тем самым – миролюбивыеустремления (63; с. 367).
Однако господствующие слои не ограничивались увеличениемармии и гонкой вооружений. Он ставил своей задачей идеологически подготовитьвсе население к войне. Эти задачи, во-первых, выполнялись учеными прислужникамиимпериалистов – профессорами, публицистами. Литераторами, которые во всехвариантах доказывали превосходство немцев над другими народами, воспевали войнукак «творца-созидателя», обосновывали ее ссылками на необходимость завоеваниянового « жизненного пространства», без которого немцы якобы не могутразвиваться как нация, уверяли, что гонка вооружений – одно из важных средствобеспечить работой всех немцев. Книжный рынок германии был наводнен огромнымчислом книг и брошюр.
Во-вторых, идеологической обработкой масс занималисьшколы, университеты, просветительские и спортивные организации и существовавшиебуквально во всех уголках страны «кригс ферейны». Эти «военные союзы», — писалМ.А. Рейснер, — «зорко блюдут не только за ратными воодушевлением своихсочленов, но и за их политическими убеждениями», они являются «своего родавоенными клубами для мирных обывателей и вместе с тем общественнымпредставительством пропитанного шовинизмом мещанства» (50; с. 136-137).
В-третьих, всестороннее воздействие на населениеоказывали специальные пропагандистские организации монополистического капитала:«Пангерманский союз» (основан в 1891г.), «Флотский союз» (создан 1898г.),«Оборонный союз» (основан 1912г.), Колониальное общество (организовано в1882г.) и ряд других (50; с. 137).
Процессы, происходившие в экономике и политике, оказывалиопределяющие влияние на идеологическую жизнь. Приближение империалистическойэпохи усиливало реакционные тенденции и философии, и в историографии, и влитературе (29; с. 193).
Готовя материальную базу для колониальной экспансии,господствующие сословия не забывали и о «обработке душ». Изо дня в деньнасаждались шовинизм, культ военных, ненависть к смутьянам-социалистам. Вбольших количествах издавались бездарные сочинения, воспевавшие победы прусскоговоинства над Данией, Австрией и Францией или рисовавшие картины грядущей войны,из которой Германия должна была выйти властительницей Европы. Те же целипреследовали многочисленные произведения псевдоисторического жанра, сюжеты длякоторых черпались из более отдаленных эпох истории бранденбургско-прусскогомилитаризма, связанных с именами «великого курфюрста», Фридриха II и т. п. Набуржуазно-дворянскую литературу все большее влияние оказывало ницшеанство, аконцу века началось быстрое развитие декадентских течений; в творчестве рядахудожников проявляются мистические настроения, иррационалистические мотивы,реалистические образы вытесняет символика (19; с. 399).
Для реализации будущих колониальных захватов, немецкаябуржуазия начинает осуществлять в стране активную военно-идеологическуювнутреннюю политику и в союзе с юнкерством развертывает обработку общественногосознания во всех слоях немецкого народа в колониальном направлении, планомерноформируя убеждения о назревавшей необходимости в Заморье.
Характерно, что при обосновании целей колониальнойполитики германская буржуазия сумела подогнать интересы среднего сословия, таки интересы деятельности миссионеров под интересы крупных промышленников ифинансистов, которые впоследствии выступили на передний план (63; с. 69).
В развертывании и проведении широкой колониальнойпропаганды во всех слоях немецкого общества огромную роль сыграла гражданская ивоенная интеллигенция Германии в лице миссионеров и ученых, географов ипутешественников, писателей и публицистов, государственных служащих иполитических деятелей. Именно их активность в средствах массовой информации иразличных общественных организациях стала мощным прессом давления направительство, рейхстаг и кайзера, заставившая их перейти к политике колониальнойэкспансии в заморские земли.
Географы, философы, историки, и богословы Германииактивно проповедовали шовинистические идеи об исключительности немецкой расы инеполноценности других народов и на основе своих научных теорий обосновывалиназревавшую необходимость расширения Германской империи и ликвидации«исторической несправедливости» за счет территории соседей и захвата колоний(19; с. 403).
В последней трети 19 века, когда совершился переход кимпериализму, обострение социальных противоречий и захват колоний обусловилидальнейший рост реакционной идеологии расизма. Шарлатаны расовой «науки»усиленно фабриковали псевдонаучные доводы о превосходстве «белых» над«цветными» народами, о «биологическом» праве империалистических государств наколониальной разбой и т. д. В соответствии с потребностями империалистическойэкспансии воздвигалась стена между «культурными» и «некультурными» расами,между трудящимися империалистических стран и трудящихся колоний, междуугнетенными народами Европы и порабощенными народами колоний (21; с. 353).
По времени широкого распространения расовые теориисвязаны с активизацией колониальной политики, направленной к разделу мира,связаны с теми процессами, которые привели к перерастанию капитализма «вовсемирную систему колониального угнетения и финансового удушения горстью»передовых «стран гигантского большинства населения земли» (8; с. 91).
В сознании немецкого бюргера объединение Германии ибыстрое превращение ее в одну из главных капиталистических держав были связаныс победой прусского фельдфебеля, с цепью грабительских войн и колониальныхзахватов. Отсюда – преклонение перед силой, презрение к идеям мира и дружбымежду народами, высокомерие выскочек. Немецкий бюргер легко расстался сромантическими идеалами «бури и натиска» ради «натиска на Восток» (и во всехдругих направлениях), сулившего богатую добычу. Атмосфера колониального захватаспособствует развитию в Германии расовых теорий. Их ближайшимипредшественниками являются не только французские расисты (Гобино, Лапуж). В немецкойидеалистической философии издавна угнездились расистские взгляды и теории;местечковый национализм, преклонение перед прусским кулаком (Гегель, Фихте)воспитывали умы немецких мещан в направлении, способствовавшем распространениюрасизма (8; с. 92).
Руководители германской политики – прусские ирейнско-вестфальские промышленные магнаты – отдавали себе отчет в том, чторасовая теория является для них полезным оружием за передел мира и засохранение господства в немецком обществе. Любимец немецкой империалистическойбуржуазии, Мольтке — старший, еще в 1841 г. объявляет всю французскую историюисторией борьбы между германцами и коренным населением. От этого утверждения доаннексии Эльзаса и Лотарингии шла прямая дорога. Говоря о французском расистеЛапуже, немецкий император Вильгельм II со свойственным ему цинизмом ивысокомерием заметил: «Французы – кретины. У них имеется только один великийчеловек – Ваше де Лапуж, но и его они не смогли оценить». Зато сам Вильгельмвполне оценил полезность для германской правящей клики идей Лапужа о «борьбедлинноголовых людей с короткоголовыми» в целях оправдания колониальныхзахватов. Не кто иной, как сам пушечный король Фридрих Крупп, 1 января 1900 г.в Эссене объявил конкурс на тему «Чему учит нас принцип естественного отбора вобласти внутриполитического развития и государственного законодательства».Крупп не поскупился выплатить 30 000 марок для того, чтобы продажныеписатели и мнимые ученые перенесли законы звериного мира в область человеческихобщественных отношений и тем самым оправдали насилие и грабеж. Это былсоциальный заказ в прямом, буквальном смысле. И вот ради 30 000 марок, вугоду Круппу, в угоду немецкому империализму. Вольтман пишет книгу«Политическая антропология» (вышла в 1901 г.). В своей книге «политическаяантропология» он писал: «Германская раса призвана охватить земной шаргосподством, использовать сокровища природы и рабочей силы и включить пассивныерасы как служебный член своего развития».
Эта книга – наглая, открытая апологетика капиталистическогорабства, пронизанная стремлением навечно закрепить его, используя «теорию» онеравенстве рас. «Физиологическая вооруженность органами, инстинктами изадатками, – писал Вольтман, – определяет политическую судьбу рас». «Вообще, –заявляет он, – совершенно безнадежное начинание – приобщить негров и индейцев кподлинной цивилизации… Большой вопрос, может ли негр овладеть всем языковымбогатством высокообразованной расы, например стилем и полнотой шекспировскогоязыка». Кстати отметим, что один из лучших исполнителей ролей Отелло, Шейлока,короля Лира, знаменитый трагик, гениальный актер Айра Олдридж, – негр попроисхождению. Раб империализма, Вольтман проповедует необходимость рабства наземле для колониальных народов, объявляя, что у белой расы существует«антропологическая обусловленная способность к политическому господству», а«прибавочная стоимость есть интеллектуальное и моральное достижение господ» (19;с. 403).
К подобным «святым» инстинктам взывал, очевидно, некийдоктор Вольф, который в книге «Прикладная расовая теория» убеждал немцев в том,что «полное устранение войн и военной опасности из истории человечества было быдля него невозместимым. В действительности мировая история показывает, чтодлинные периоды мира для народов значительно губительнее, чем самые кровавыевойны». Минувшая война, вероятно, дала немцам возможность решить, прав илинеправ был ученый доктор. Его утверждения характерны и показательны длярасистов в том отношении, с какой наглой откровенностью они от своих «теорий» переходилик апологии захватнических войн, грабежа и насилия, даже не пытаясьзамаскировать свои цели.
Так грабительские планы немецких империалистов,направленные на захват мирового господства и порабощение всего человечества,породили человеконенавистническую расовую теорию с ее открытой проповедьюнасилия, угнетения и истребления народов.
Например, К. Ф. Вольф, писал: «Расово-биологическоемировоззрение говорит нам, что есть расы-вожди, есть расы ведомые. Политическаяистория – это не что иное, как история борьбы между расами-вождями… такие людимогут завоевывать, должны, завоевывать! Именно они должны быть господами – себеи другим на пользу и благо. Это относиться к новому времени точно так же, как ик древности. Ведь господство благородной расы с ее высоким образом мыслейозначает не уничтожение, а более высокое развитие: она служит господу богу, ито, что она творит, является избавительной миссией». Итог теории опревосходстве германской расы был всегда один и тот же, независимо от того,против кого эта теория направлялась – против колониальных народов, славян илироманских народов (18; с. 30-31).
Среди идеологов реакции рассматриваемого периода весьмаколоритный фигурой был англичанин Хаустон Стюарт Чемберлен, волей судеб ставшийнемецким шовинистом. В сочинениях Х. С. Чемберлена центральное место занималирасистские мотивы, которые не ограничивались рассуждениями о превосходственемцев над другими народами, а включали в себя требование поддержания «чистоты»германской расы. Естественно, что Х. С. Чемберлен был яростным антидемократом ибезоговорочным сторонником кайзеровского режима (19; с. 406).
Некий Доберс в книге, предназначенной специально дляучителей немецких школ, говорил буквально следующее: «Удовлетворительногоопределения расы мы сегодня еще не имеем, и является вопросом, удастся ликогда-нибудь составить подобное определение. Пригодность или непригодностьнашего сегодняшнего определения расы решается только вопросомцелесообразности». Вот где зарыта собака! Не научность, а целесообразность. Иесли нужно из соображений колониальной политики, то и японцы и семитическиеарабы (в целях поддержки панисламизма!) объявляются принадлежащими к одной из«благородных» рас (8; с. 102).
«Идеологическим» орудием невиданного развращениягерманского народа были зоологический шовинизм и «расовая теория», при помощи,которых германскому народу внушалось, что немцы – «высшая раса», принадлежностьк которой дает право на господство над другими народами и освобождает от всякойморальной ответственности за преступления, совершенные над «иноплеменниками».Это учение было возведено в Германии в степень государственной догмы, вофициальный государственный принцип, выраженный не только в пропаганде, но и втак называемом «расовом законодательстве».
Идея о расовом неравенстве людей, конечно, не нова. Онавозникла еще в древности и служила оправданием социального неравенства внутрикаждого народа и порабощения одного другим. В период борьбы с феодализмом, впериод национальных войн буржуазная наука отвергла хлам «расовых» представленийи предрассудков. Однако с развитием и обострением классовой борьбы на сценувыступил буржуазный шовинизм с его ярким антипролетарским, антинароднымхарактером. «Шовинизм, — писал Маркс, — является средством увековечить, спомощью постоянных армий, международную борьбу и подчинить себе производителейв каждой отдельной стране … шовинизм является средством помешать международномусотрудничеству рабочего класса, которое является первым условием егоосвобождения». Вот почему в середине 19 века возродился интерес буржуазии красовому вопросу. Реакционные буржуазные ученые пытались свести сущность историческогопроцесса к борьбе рас (21; с. 352- 353).
При всей цинично-наглой откровенности, с которойвыступали расистские «теоретики» как идеологи германского империализма, они,тем не менее, пытались придать расизму подобие наукообразия. Заказчикамрасистских теорий понадобилась «научная аргументация», в действительностипротиворечащая всем достижениям человеческой мысли, для вящего воздействия на немецкихобывателей, приученных слепо верить всему, что написано в толстых книгах сфотографиями, диаграммами и бесчисленными ссылками на «литературу предмета». Напротяжении многих лет немцев систематически накачивали содержимым расистских“исследований”, учебников, популярных книжек, брошюр, подобных книге Ланга«Мир, человек и бог». С яростью взбесившегося мракобеса Ланг набрасывалсярешительно на все достижения науки. Он отрицал шарообразность Земли, объявлялвздором физические и астрономические расчеты движения звезд; Солнце, по егомнению, – темная планета, которая лишь случайно совпадает с неким источникомсвета на небесной тверди, и первоначально солнцем была Луна. Он отрицалэволюцию в животном мире; по его утверждению, все виды животных, а также расылюдей созданы, каждый в отдельности, на небе и упали оттуда на Землю; ондоказывал также реальное существование химер, сфинксов и прочей чертовщины (8;с. 107).
Идеология складывающего империализма выдвинула крупногомыслителя – Ф. Ницше (1844-1900). Последователь Шопенгауэра, Ницше создал своиосновные философские произведения: «Так говорит Заратустра», «По ту сторонудобра и зла», «Воля к власти»,- в 80-х годах, но популярность они (и неслучайно) приобрели только в 90-х годах и позднее. Ницшеанство было одной изформ, в которые облекалась борьба идеализма против марксизма; в то же время оноотвечало специфическим задачам идеологической подготовки германской экспансиивовне.
Ницше возвестил «переоценку всех ценностей», он подвергострой критике многие проявления современной ему буржуазной культуры, клеймилприсущий ей дух филистерства, звал возрождению романтизма и героики вискусстве. Он метко ополчался на торгашескую сущность буржуазно-демократическихпорядков, низвергал христианство, но все это делалось с сугубо реакционныхпозиций (19; с. 393).
Главное в воззрениях Ницше – последовательныйантидемократизм, нашедший наиболее полное выражение в его учении«сверхчеловеке». Ницше считал обязательным приход диктаторов, «демоническихвластелинов», для которых недействительны ни какие законы. Ими, приблагоприятном стечении обстоятельств, становится наиболее совершенные«человеческие экземпляры»; они вольны обращаться с историей, как скульптор сглиной, ибо «в политике всё возможно и всё оправданно». По мнению Ницше,рабство принадлежит к сущности культуры. Народные массы он именовал не иначе,как сбродом, чернью, стадными животными и т.п.
Отсюда вытекал тезис, будто в обществе, нет, и не может,быть единой морали, а есть мораль господ и мораль рабов. Ницше пропагандировалпринцип, согласно которому человек несет обязательства только по отношению кравным себе; по отношению же к другим он может поступать, как ему вздумается.
От подобных идей не далеко до расизма, хотя самого Ницшеи нельзя назвать расистом в том смысле, какой это понятия приобрело позднее (19;с.393- 394).
Во второй половине XIX века философия Ницше пользоваласьу немецких реакционеров большим успехом, а его книги «Человеческое слишком,человеческое», «Воля к власти» и другие, содержавшие изуверские, человеканенавистные идеи, были широко распространены в Германии. Ницше сфабриковалучение о «сверхчеловеке» — ничем не ограниченном в своих действиях господине,эксплуататоре по «праву», в силу якобы естественного закона борьбы засуществование. Это была звериная мораль обреченных историей на гибельэксплуататорских классов.
Мораль, которую проповедовал Ницше, — это моральчеловеконенавистничества: «подающего подтолкни», «результат оправдываетнамерение», в грубости… сила», наслаждение в господстве и подчинении», «война…целебное средство» и т. п. это была мораль помещичье-буржуазной реакции периодаскладывающегося империализма, это была мораль врагов марксизма, революционногопролетариата, демократии и социализма (30; с. 48).
Такая мораль нашла благоприятную почву для своегораспространения в немецкой действительности того времени.
Философия Ницше была полностью использована для нужднемецкой военной идеологии, для ее установки на полководца-диктатора, наприменение любых разбойничьих средств, в захватнических войнах, немецкаяреакционная философия послушно выполняла требование немецкого генеральногоштаба о том, чтобы наука была «вассалом военного управления» (35; с. 120).
На положениях Фридриха Ницше о «великом германскомсверхчеловеке и долге немецкой расы завоевать мир», выводов историков И.Шумахера, п. Шеферра-Бойхорста и других, немецкому народу было рекомендованосилой, восстановить «исторические права» Германии на территории европейскихсоседей и их колоний, создать собственную колониальную империю (43; с. 325).
Клаузевиц считал, что государство, стремящееся сохранитьреакционный режим и успешно осуществлять захваты, должно систематическивоевать, проводить агрессивную колониальную политику. Этим, по его мнению, онобудет «…внушать страх и почтение», способствовать «…росту воинственности вармии, а через нее и в народе…».
Реакционные социально-политические взгляды Клаузевицасовпадали с аналогичными взглядами Гегеля.
Человеческое общество и весь мир идеалист Гегельизображал воплощением некоей «абсолютной идеи». Прусскую монархию он объявлялвысшей и последней ступенью в развитии «абсолютного духа», «вершиной» развитиячеловеческого общества, а свое идеалистическое учение – последним словомфилософской мысли. Он, как и Клаузевиц, освящал навеки прусскую монархию,проповедовал идеи превосходства «немецкой расы» над другими нациями. «Учение»Гегеля об обществе было обращено к прошлому и представляло собой защитугосподства прусского юнкерства. Это была реакционная идеалистическая и вместе стем метафизическая теория – аристократическая реакция на французскийматериализм и французскую буржуазную революцию.
Классики марксизма-ленинизма разоблачали идеалистическуюфальсификацию истории Гегеля. Они доказывали, что гегелевская схемаисторического развития, как и все другие идеалистические схемы, в корне ложна иантинаучна. Ибо подлинным творцом истории являются народы, а не сочиненныйГегелем «абсолютный дух» и прусские короли (35; с. 59).
Германский империализм нуждался наукообразных«обоснованиях» для борьбы за передел мира, которую он замышлял. Одно из таких«обоснований» изложил в своих сочинениях географ Ф. Ратцель, основоположник такназываемой геополитики, ставший поздние краеугольным камнем идеологиигитлеризма. Ратцель исходил из того, что особенности государства, его характерскладывается не только из свойств данного народа, но и из особенностейзанимаемого им пространства. По Ратцелю, история государств и народов – этаистория завоевания ими тех или иных территорий. Что касается Германии, то еёположение в центре Европы и не хватка «пространства» настоятельнейшим образом диктуетпереход к активной колониальной экспансии (62; с. 67-68).
Ратцель принял самое активное участие в дискуссиях оместе Германии в мире. Он был членом-основателем Колониального комитета иэнергично защищал идею немецкой колониальной империи. Ратцель работал надсоставлением карты Африки, в то время еще мало изученного континента, ставшегообъектом колониального соперничества европейских держав, стремившихся,обеспечить себе рынки сбыта и источники сырья. В то же время Ратцель пишет рядтеоретических работ, в которых проявляется его незаурядная эрудиция:«Исследование политического пространства» (1895), «Государство и почва» (1986)и особенно «Политическая география. География государств, торговли и войны»(1897). В 1898 году он опубликовал книгу «Германия. Введение в науку ородной стране», которая вызвала широкий отклик в Германии и продолжалапривлекать внимание общественности вплоть до второй мировой войны. Эта работадемонстрирует чрезмерность и двусмысленность амбиций Ратцеля: выработать«научный» подход к изучению проблем своей страны и открыть «объективные законы»ее географического развития. Можно ли в этом случае провести четкую границумежду наукой и политическими пристрастиями?
В 1901-1902 годах Ратцель издает философскоеобобщение своих идей: «Земля и жизнь. Сравнительная география». Согласно егопредставлениям, вся деятельность человека определяется жизненной,биологической, органической динамикой, а культурные, экономические иполитические структуры управляются теми же законами роста, упадка и разложения,что и растения.
Чем бы он не занимался: знакомством с Америкой, изучениемкитайской эмиграции или африканской географии, Ратцель ко всему подходил спозиций превосходства своей страны, в частности и европейской белой расы,вообще, но при этом он отдавал себе отчет в том, что Земля представляет собойединое ограниченное пространство. Геополитика является результатом невиданногорасширения пространственных рамок в результате колонизации, развития железныхдорог и прихода пароходов на смену парусным судам. Вместе с тем глобальныйвзгляд на нашу планету вызывает у некоторых европейцев ощущение чрезмернойограниченности их собственной территории.
Чтобы компенсировать ущемленное национальное самолюбие,немцы заявили, что Германия — это страна величайших научных достижений, что онарасполагает замечательными профессорами, отличными университетами и научнымиобществами.
Он научно доказывал, что «Борьба за существование обыкновенносводится к борьбе за обладанием пространством». И географические характеристикигосударства являются главными в жизни народов, влияют на их развитие иопределяют ход всей мировой истории. «Естественные границы – это преграда дляраспространения органических форм…и пограничные линии часто проводятсясовершенно произвольно». «Пограничные области – области наиболее тесногосоприкосновения государств – оказывается естественной ареной борьбы».
Поэтому «Установление соответствия между территорией ивсе возрастающим количеством людей», таким образом, является высшей цельюгосударства.
Ф. Ратцель пришел к выводу, что существуют различные типынародов и государств, как слабые, так и сильные, господствующие и подчиненные,«…народы руководителя и народы исполнители». В немецком народе он естественно,«увидел» черты народа руководителя, за которым должно быть будущее (64; с.56-57).
Англичанин Герберт Спенсер (1820-1903) воспользовалсятеорией естественного отбора, созданной его соотечественником Дарвином(1809-1882), чтобы обосновать свою идею «социального дарвинизма», согласнокоторой все живые существа, а также люди, народы, государства оказались втянутыв постоянную борьбу за выживание, в которой побеждают сильнейшие и навязываютсвою волю остальным (62; с. 38).
На формировании этой идеологии оказывали сильное влияниеи старые традиции господствующих классов. Всё, что было наиболее реакционного вэтих традициях, было перенесено в политические арсеналы империалистическойборьбы. Культ грубой силы получил новое назначение. Империалистическаяэкспансия обретало своих поэтов, ученых апологетов, своих идеологов, вождей и,разумеется, демагогов. Эти господа пытались шить из лоскутков старойполитической идеологии разных времен и народов новое знамя, вокруг которогогосподствующие слои могли бы объединить более широкие общественные круги. Всеони, по выражению Гобсона, «прививают массам империализм, прикрывая егопривлекательной рекламой патриотических чувств». Появились доктрины об«избранных нациях», о «культуртрегерской миссии» империализма, о «бременибелого человека», о «белокурой бестии», призванный господствовать над человекомцветной кожи, о биологическом превосходстве одной расы над остальными (25; с.48).
Что немцы народ избранный, это говорил в 40-х годах XIXст. известный экономист Фридрих Лист (1789-1846), выдвинувший роль нации вэкономической жизни, как посреднической ступени, звена между отдельноюличностью и человечеством, для блага которого необходим прогресс нации. Всякаянация нуждается в достаточном населении для своей защиты и в территории,которая облегчала бы эту задачу. «Округлить» свою территорию – одна изсуществующих потребностей нации, и во многих случаях война может быть оправданаэтою потребностью. Экономическое развитие должно опираться на политическуюмощь, и Германия должна стать сильною нацией.
Лист утверждал: «Германия благодаря способностям еенарода призвана к основанию колоний и учреждений в чужих странах (12; с. 290).
И затем лучше использовать свои производительные силы. Кэтой цели приведут создание флота, морское преобладание Германии,распространение немцев в Америке, Индии, Австралии, Новой Зеландии. РостГермании в особенности зависит от надлежащего использования избытка населения,и Лист указывает на Восток, на Венгрию, куда следовало бы направить немецкуюколонизацию. В 1842 г. он пишет брошюру о колонизации Востока. Зачем обращатьвзоры за океан, говорит Лист, когда мы находим у наших границ огромноепространство земли, куда мы можем легко направить избыток нашего населения.Дорога ведет через Венгрию, и пока Венгрия не будет составлять одно тело и однудушу с Германией, нельзя будет создать для нас ничего прочного; напротив, спомощью Венгрии все для нас возможно. «Венгрия» — ключ к Турции, ко всемуЛеванту и Востоку.
Но Лист идет далее; он думает об установлении прямоготранзита от берегов Северного моря и до Персидского залива. Ему первомупринадлежит мысль о Багдадской железной дороге. Все державы, по его мнению,заинтересованы в том, чтобы пути от Средиземного моря к Красному и кПерсидскому заливу не принадлежали исключительно Англии: все заинтересованы вподдержании принципа «свободы морей». Лист говорит о развитии немецкой торговлис Америкой не только Северной, но и Центральной и Южной, свободными рынками ВосточнойИндии. Надо установить правильные коммерческие сношения между немецкими портамии главными портами этих стран и туда направить эмиграцию, упрочить и расширитьдружественные сношения между ними и Таможенным Союзом, вообще развить ихкультуру. Германия должна обладать сильным флотом, вспомнить о морскомвладычестве, о временах Ганзы. Такие мысли развивал Лист в своей «Системенациональной политической экономии» (1849) (12; с. 292).
Большой популярностью и поддержкой широких буржуазных слоевпользовалась программа «Срединной Европы», выдвинутая бывшим евангелическимпастором, «демократом» Фридрихом Науманом, организатором недолгопросуществовавшей крохотной «национал-социалистической» партии, созданной дляпривлечения германских рабочих на сторону империализма. Эта программа имелацелью установление экономического господства и руководящей политической ролиГермании на востоке и, главным образом, на юго-востоке с тем, чтобы создатьобширную «хозяйственную территорию». Науман подчеркивал главным образом экономическуюсторону плана «Срединной Европы»; но, разумеется, предполагалось руководящаяполитическая роль Германии, и ее политическая гегемония. В «Срединную Европу» Науманвключал Балканы, Турцию и всю Переднюю Азию как базу для подготовки новой войныпротив Англии за «освобождение» Индии. Программа «Срединной Европы» отвечалашовинистическим настроениям, и колониальные приобретения получили фактическуюподдержку Социал-демократии и профсоюзов, руководство которыми перешло ккрайним опуртонистам, более или менее открыто отожествлявшим благополучиенемецких рабочих с судьбами германской промышленности и ее экспансии.
Государство в представлении Наумана — это исторический«организм», который не может оставаться неподвижным, поскольку его расширениевпрямую зависит от потребностей нации. Государству необходимо «жизненноепространство». Основную тенденцию в развитии международных отношений Науманвидел в том, что «средние по размерам политические образования, по всейвидимости, медленно исчезают, и на внешнеполитической сцене, в конце концов,утверждается небольшое число крупнейших синдикатов, которые поглощаютостальных». Уподобив борьбу за влияние в мире промышленной конкуренции, Науманподчеркивал, что соперничество государств на мировой арене является в действительностиборьбой за существование той или иной нации. Этот мотив прочно утвердился в еготворчестве. Борьбу за существование он представлял в качестве побудительнойсилы экспансионистской политики (21; с.126-127).
Немецкий вульгарный экономист Родбертус-Ягенцов. Идеологпрусского юнкерства и ревностный поклонник Гогенцоллернов мечтал оцивилизаторской миссии Европы в Азии и Африке. Возглавить эту миссию должнабыла, конечно, Германская империя (35; с. 89).
Так, известный экономист В. Зомбарт утверждал, что«немецкому народу уже не хватает места, и хозяйство его вынуждено все большеискать себе базиса на земле зарубежных стран» (35; с. 206).
Миссионер Фридрих Фабри рекомендовал проводитьотечественную колониальную политику согласно теории мальтузианства. Он,доказывал, что новый способ производства в Германии приведет к резкому ростунаселения, избыток которого неминуемо создаст такую ситуацию в стране, когда«…ежегодно многие тысячи немцев будут покидать свою Родину и, таким образом,это массовое переселение послужит делу германской экспансии в Заморье.
Центральную Африку, Океанию и Южную Америку он считалважнейшими районами для будущих колоний Германии, захват которых необходимоосуществить военной силой, а закрепление – системой военно-морских баз и опорныхпунктов и последующей отправкой немецких переселенцев в интересах подъемаэкономики метрополии. В середине 70-х годов по воздействиям экономическогокризиса и последовавшей депрессии происходит новое оживление колониальногодвижения. Избыток рабочей силы приводит к массовой эмиграции в заморские земли,в основном на африканский континент. Так за десять лет (1870-1880 гг.) из619000 покинувших родину немцев, в Африку переселилось большинство из них –600000 человек (38; с. 104).
Необходимо отметить, что колониальные проблемы в этотпериод не вызывала у правительства должного интереса и, как писал Ф.Фабри,наметившееся оживление интереса к колониальным проектам «вновь исчезло».Германский канцлер Отто фон Бисмарк пришел к выводу, что «…без импульса из народа»правительство не сможет проводить активную колониальную политику и «… должнопройти восемь или девять лет, прежде чем вопрос созреет». Поэтому вся тяжесть вобласти колониальной экспансии легла на первопроходцев – в основном намиссионеров, купцов, географов и путешественников, владельцев пароходныхкомпаний, которые осознано, на свой страх и риск, ринулись в Заморье.
Первопроходцами в Африке, Океании и других регионах сталичлены миссионерских обществ, которые активно проводили среди местных племен пропагандунемецкого образа жизни и духовных ценностей христианства (38; с. 104-105).
В политической литературе Германии 70-х и 80-х годовбудут даже раздаваться голоса, нападающие на Бисмарка за его «умеренность», зато, что он остановился на полдороге и не достаточно обеспечил Германии ее роств будущем. К числу противников Бисмарка в этом отношении принадлежал Беттихер,писавший, под псевдонимом Поля де-Лагарда (1827-1891), по которому остановитьнацию в ее росте – это величайшая несправедливость, предприятиесвятотатственное! Бог не допустит этого, когда дело идет о такой высокоодаренной расе, как немецкая (12; с. 295-296).
Современник Поля де-Лагарда, Константин Франтц(1817-1891), тоже недоволен Бисмарком, его политикой, основанной на силе,ведущей к катастрофе. Германская империя, созданная «кровью и железом», с еецентрализацией, подчинением Пруссии, его не удовлетворяла. Он мечтал о другойГермании, подлинной, основанной на федеративных началах, о такой федерации,которая должна состоять из триады: Австрии, Пруссии и малых государств.Конечно, для осуществления всего этого потребуется война; но война эта будетпоследнею. А чтобы Англия оставалась нейтральною, надо немцам отказаться отмысли о великой заморской Германии. Иначе Англия присоединится к их врагам.Вообще нечего, напрасно, думать об отнятии островов, принадлежащих Голландии,возлагать надежды на немецкие колонии в Океании, в Австралийском Архипелаге,думать о Самоа. Наше плавание, говорит К. Франтц, не настолько интенсивно. Игране стоит свеч. Заморские колонии – не подходящие для Германии. Надо вернуться кколонизации континентальной. Вместо исканий владений за океаном, отчего необратить взоров на наши старинные и истинные колонии, которые мы потеряли,например, на Ливонию, или потеря которых нам угрожает, как например поселения немцевв Венгрии и Трансильвании.
В некоторых отношениях К. Франтц сходится с Гервинусом.Гервинус тоже мечтал об объединении Германии не в тех формах, в каких оновылилось, о федерации, о свободном союзе, а не о прусской гегемонии, основаннойна силе. Его симпатии на стороне средних германских государств, с более славнымв его глазах прошлым, чем история Австрии и Пруссии. События 1866 г. вызывали вГервинусе не восторг, а негодование. Дни прусских побед, по его словам. Должныбыть не отмечены в календаре, как дни великих праздников, а вычеркнуты из него,как «дни позора, насилия, нарушения союза». Представляющаяся возможностьмирного объединения Германии была безвозвратно упущена. Даже победы 1870 г. нерадовали Гервинуса. Незадолго до смерти, уже после Седана, в ноябре 1870 г. онпишет предисловие к 5-му изданию своей книги и в ней говорит, что эти победы немогут подавить чувства глубокого неудовлетворения по поводу внутреннегосостояния Германии; ибо для того, кто смотрит на текущие события не с точкизрения момента, а с точки зрения истории, они являются, чреваты непредвиденнымиопасностями, «так как ведут нас на путь, противоречащий природе нашего народаи, что еще хуже, природе целого века» (12; с. 296-297).
Однажды известный историк Генрих фон Зибель так выразилсвой восторг по поводу образования Германской империи: «И чем мы толькозаслужили эту величайшую милость Господа Бога — стать современниками такогограндиозного события? Как нам жить теперь, после того, как оно свершилось? То,что было предметом наших желаний и стремлений в течение двадцати лет,воплотилось в жизнь столь чудесным образом и стало реальностью. И где… найтидругую цель, чтобы оправдать нашу дальнейшую жизнь?!».
Между тем, цель, о которой говорил Зибель, довольно скоробыла найдена. «Мировая политика» завладела умами немецкого общества на рубежестолетий.
Член Франкфуртского географического общества Ф.Х.Мольденхауэр заявил, что здоровое индустриальное государство должно бытьколониальным и поэтому народ требует областей для экспансии в Африке. Позаявлению сотрудника в аппарате Бисмарка Генриха фон Кусерова колониальныепроекты составили не менее 30 томов актов службы ведомства иностранных дел ивсе были направлены руководству кайзеровской Германии для соответствующегорассмотрения.
В Германии наступает настоящая «колониальная горячка» ипланы проектов колониальных приобретений потоками хлынули от экономистов,коммерсантов, судовладельцев и других «специалистов» по колониальному вопросу.Колониальные проекты в 1875 г. подготовили географ Э. Вебер по захватуТрансвааля, генеральный консул Германии в Бразилии И. Штурц по колонизацииВосточной Экваториальной Африки и другие (34; с. 98).
Выдающийся немецкий экономист и политолог Макс Вебер сказалв 1895 году в своей знаменитой Фрейбургской речи: «Мы должны понимать, чтообъединение Германии было просто юношеской забавой, которую нация совершила впрошлом, и значение его было бы наполовину меньшим, если бы оно должно былооказаться завершающим, а не начальным этапом германской мировой политики».Позднее объединение Германии породило чувство ущемленности и необходимости скорейшейликвидации образовавшегося отрыва. Победа над Францией не ликвидировала этогоощущения. Мысль о том, что Германия пользуется меньшим влиянием в мире, чем оназаслуживает, прочно обосновалась в сознании большой части немцев. В силу своейвоенной и экономической мощи (многие добавляли к этому и вклад Германии вмировую культуру) новообразовавшееся германское государство имеет все основаниявыдвигать претензии к другим мировым державам, которые без него поделили мир идавно располагают мощными колониальными империями. Именно переходом отконтинентальной политики к политике мировой ознаменовалась вильгельмовскаяэпоха.
Фрейбургская речь Макса Вебера явилась, по сути,единственным произведением, в котором он подробно остановился на проблемах«мировой политики», однако мало что может сравниться с ней по глубиневпечатления, которое она оказала на современников (49; с. 23-24).
Дело борьбы за усиление своего государства должна была бывзять на себя буржуазия. Вебер проанализировал возможности германскойбуржуазии, заявив предварительно, что он сам – «член буржуазных классов». Поего мнению, эти возможности очень ограничены — единое германское государствобыло создано практически без участия буржуазии. Многолетний цезаристский режимБисмарка никак не способствовал ее усилению. Консервативные юнкеры и незрелыйпока пролетариат также не являются политическими силами, способными возглавитьдвижение страны к утверждению на мировой арене. Вебер пессимистически смотрелна будущее Германии и, констатируя необходимость активизации колониальнойполитики, не видел в стране класса, который взял бы на себя основное ее бремя.
Вебер связывал эти перспективы с возможностями заморскойэкспансии, имея в виду при этом экспансию экономическую. Исследуя германскуюаграрную отрасль хозяйства, он пришел к выводу, что Германия в скором временибудет зависеть от заокеанских рынков, поэтому необходимо срочно занятьсяобеспечением себе путей экспорта, а значит — вступить в соперничество с другимидержавами. «Даже при соблюдении видимости согласия», — сказал Вебер, — экономическая борьба наций за выживание идет своим чередом. В этой борьбе нетместа мирным решениям, и только тот, кто эту видимость принимает за реальность,может верить, что когда-нибудь наши потомки будут наслаждаться мирной жизнью. Вдействительности же «они будут судить своих предков, исходя из того, какоеместо те завоюют для них в мире» (49; с. 17).
Например, Ханс Дельбрюк, издатель журнала «ПройсишеЯрбюхер», называвший себя не либералом, а «либерально настроенным» сготовностью воспринял идею о том, что объединение Германии было только началомее трудного пути к равенству с другими державами: «После того как немцыотстояли свое национальное единство в борьбе с внутренней и внешней реакцией,они не могут навсегда удовлетвориться тем, что станут лишь европейскойконтинентальной силой, будут придерживаться мира и предоставят другим культурнымнародам владеть морями и делить между собой континенты». «Англия, Франция,Россия, — писал Дельбрюк, — обладают необъятными колониальными владениями. Дляних не так уж важно — получат ли они еще что-нибудь или нет, главное — в целомутвердить свое господство. Для Германии же, которая не располагает ничемболее-менее ценным в других частях света, крайне важен самый крошечный клочокземли, самый маленький городок». Дельбрюк расставляет акценты несколько иначе,нежели Макс Вебер, руководствовавшийся главным образом экономическимисоображениями. У Дельбрюка нет глубокого экономического анализа колониальнойпроблемы. Необходимость расширения германской сферы влияния он мотивирует восновном культурно-политическими причинами и интересами национального престижа.Для него первоочередное значение имеет усиление духовного влияния Германии вмире. В интересах всего человечества, полагал он, сделать так, чтобы влияниеведущих европейских держав в мире было примерно равным. Распространениенемецкого культурного влияния за пределы Германии было бы на благо всем. ВГермании много образованных и энергичных людей, которые не в состоянии найтиприменение своим способностям, в то время как с их помощью Германия могла бы,например, управлять Индией, не хуже, чем это делают англичане. Нельзядопустить, чтобы через 20-30 лет мир говорил только на двух языках, ведь немцы- высококультурный народ, и области в Европе, где говорят по-немецки,значительно обширнее тех, где говорят, например, по-английски. Поэтому, пишетДельбрюк, «для нас, немцев жизненно важно, если мы хотим остаться великойнацией, достичь равноправного положения с уже имеющимися колониальнымидержавами». Понятие «интересы нации», в соответствии с настроениями эпохи,начинает постепенно подменять понятие «интересы государства», однако при этом всознании Дельбрюка не было и не могло быть места примитивному национализму.«Патриотизм не должен опускаться до шовинизма, государственная мысль — донасилия и произвола», — писал он.
Это подтверждают слова Дельбрюка, которыми онприветствовал очередной флотский законопроект: «Мы хотим стать мировой силой ипроводить колониальную политику в полном смысле слова. Это не подлежитсомнению. И назад пути нет. От этого зависит будущее нашего народа, желающегосохранить свое место среди великих наций. Эта политика возможна как вопрекиАнглии, так и в союзе с ней. Первое означает войну, второе – мир» (8; с.110-111).
Высокопоставленный чиновник, скрывающийся под именем ОттоРихарда Танненберга, в книге «Великая Германия – труд 20 века» требует – нимного ни мало! – присоединения Бельгии, Люксембурга, Голландии, Швейцарии,Прибалтики, многих территорий в Африке, Океании, в Южной Америке. Населениеэтих территорий должно быть, по мнению автора, либо подчиненно, либо выселено.Генерал Бернгарди в книге «Германия и ближайшая война» утверждал: « Нам нетвыбора: или быть мировой державой или идти к неизбежной гибели». Глашатайимпериализма Пауль Рорбах заявил, что немцы в состоянии подчинить себе весьмир, так как они сильнее всех других народов и производят лучшие товары (50; с.142-143).
Колониальную политику «в высоком смысле этого слова»проповедовал и ученик Дельбрюка Пауль Рорбах, известный публицист. Онкритиковал пангерманцев, пропагандировавших идеи экспансии и мировогогосподства не во имя «высокой колониальной идеи», а в интересах «бронированногонемецкого кулака». Рорбах не уставал напоминать, что агрессивные пангерманцыявились причиной многих бед немцев. Ведь именно они настроили мир враждебно поотношению к Германии. Основным направлением немецкой экспансии, согласноРорбаху, должно стать распространение немецкой «национальной идеи», в том числе- немецкого образа жизни, высокой немецкой культуры, немецкой системыобразования. Имеется в виду «идеальное нравственное сохранение германства каксозидательной силы современной и будущей мировой истории». При некоторомвнешнем сходстве с пангерманской риторикой, идеи Рорбаха имеют с ней немногообщего. Их автора можно отнести к разряду колониальных романтиков, и отпримитивного шовинизма его отделяет пропасть (8; с. 114).
Идеологическая надстройка, возникшая на базевысокоразвитого монополистического капитализма, отягашенного наследиемпруссачества, придавала захватническим стремлениям германского империализмасугубо хищнический разбойничий характер. Пруссачество непосредственновоздействовало на государственное устройство. Политику и идеологию кайзеровскойГермании. Здесь сохранило свои социальные и политические позиции юнкерство,удержавшее в своих руках командные посты в государственном аппарате и армии.Плохо прикрытые псевдо конституционными ширмами полуфеодальные формыорганизации государственного строя страны уживались с необычайно развитымиформами финансового капитализма. Своеобразный «федерализм» являлся непротивовесом прусским влиянием, а лишь оберегал Пруссию от растворения в единойГермании, более того: он способствовал опрусачиванию последней.Привилегированное положение военных, составляющей государство в государстве,усиливало дух кастовой исключительности и традиции фридриховского абсолютизма,усматривающего в малейшей парламентской критике лишь проявление мятежа, анархиии угрозу сословным интересам юнкерства и офицерства. Для кайзеровской Германиихарактерно ничтожество и бессилие буржуазного «общественного мнения», отсутствиедемократических навыков и традиций, преклонение перед «авторитетом»,фетишистское отношение к юнкерско-буржуазному государству.
В связи со всем этим, как мы видели, в кайзеровскойГермании с особой силой проявилась реакционная буржуазия, ее стремление к ликвидациисобственного, буржуазного правового порядка, яростные покушения на политическиеправа трудящихся, « политика пресечения», практика каторжных приговоров ибезнаказанность офицеров и полицейских чиновников. (21; с.369-370)
Реакционные тенденции внутри страны находиливнешнеполитическое выражение в особой агрессивности германского империализма.При обострявшихся противоречиях средством его поддержания.
Когда-то на домах ганзейских купцов висела надпись: «Моеполе деятельности – весь мир». Эта надпись стала девизом германскихэкспансионистов, руководимых прусскими юнкерами, также мечтавших о новых земляхи рабах. «Король во главе Германии, Германия во главе мира», — таков был лозунгнемецких претендентов на мировое господство. Не удивительно, что хвастливоезаявление Вильгельма II: «На вас ложится ответственная задача помочь мнеприсоединить к нашей родине более обширную немецкую империю», как нельзя болееточно отражало грабительские вожделения «молодого и сильного хищника» и было сэнтузиазмом, подхвачено мещанством.
Все отмеченные выше «идеи» и «теории» не оставались лишьплодом разгоряченного воображения. Они были руководящими установками всехвнешнеполитических мероприятий (21; с. 370).
Вывод IIглавы:
Колониальной движение Германии 1871-1914 гг. представляютмассовые организации, целью которых выступала пропаганда колониальных захватов.К их числу относились Пангерманский союз, Колониальное общество, Флотский союз,Оборонный Военный союз и др. Они сформировались при активном участииинтеллектуальной и банковской и промышленной элиты. Однако данные организациипо своему характеру были надклассовыми в том смысле, что включали в себяпредставителей всех слоев немецкого общества. Цементирующим элементом идеологииданных организаций был крайний национализм и ура-патриотизм. Идеологияколониальной экспансии базировалась на расовых,геополитических, экономических и милитаристских теориях.

Заключение
 
В результате нашего исследования мы пришли к следующимвыводам:
1. Эволюцияколониальной политики Германской империи в 1871-1914 гг. прошла 2 этапа:
1). 1871-1888 гг. связан с «эрой О. Бисмарка». Рейхсканцлер нехотя вел Германию по пути колониальнойэкспансии, поскольку более приоритетной для него оставалась «континентальная» — европейская дипломатия. Бисмарк всецело был поглощентем, чтобы сохранить созданную им Германскую империю иизбежать войны с какой-либо европейской державой или коалицией государств. Вэтой связи он: 1) укреплял сухопутные силы на случай возможного иностранноговторжения; 2) «дружил» с самым сильным континентальным государством – Россией;3) заклю­чил союз с Австрией в 1879 г., союз сИталией в 1882 г. (создав Тройственный союз), чтобы иметь союзников в случаевойны на два фронта – с Росси­ей или Францией; 4) всячески поощрял колониальнуюэкспансию Франции в Африке и Азии, чтобы отвлечь французов от мысли о«реванше», о возврате Эльзаса и Лотарингии. Имея такой подход к внешнейполитике, Бисмарк очень неохотно шел на создание германских колоний, чтобы, всвою очередь, не рисковать опасными ссорами с великими державами. Под сильнымдавлением крупных торгово-финансовыхи промышленных кругов «железный канцлер» вынужден был согласиться на создание вАфрике и Океании немецких торговых колоний. При этом он сразу условился, чтоимперия отказывается обеспечивать их военной поддержкой, т.к. не может отвлекать силы с европейского континента перед лицом угрозсо стороны соседей. Ценность колоний для Бисмарка показало англо-германское Занзибарское соглашение, по которому рейхсканцлеробменял африканский протекторат Виту на стратегически важный для Европы районГельголанд. Колонии часто служили Бисмарку разменной картой для реализациинациональных интересов Германии в Европе.
2. 1888-1914 гг., связан с вильгельмовской эпохой. В отличие от Бисмарка новый кайзер грезил не европейской,а «мировой политикой». В связи с этим расширению колониальных владенийВильгельм II придавал особое значение. 1) колонии рассматривались каксредство усиления престижа Германии на международной арене; 2) Строительство мощного военно-морского флота было в первуюочередь нацелено на проведение широкомасштабной колониальной экспансии; 3) Повсем направлениям Германия проводила агрессивную колониальную политику, идя попути открытых столкновений с ведущими империями: с Британской во времяподдержки буров в 1899 г., с Французской в период Марокканских кризисов 1905 и1911 гг. При Вильгельме II Германия построилаБагдадскую железную дорогу для проникновения на Средний Восток и перешла кпрактической реализации плана «трех Б», который предусматривал установлениенемецкого контроля над территорией по линии «Берлин – Багдад – Басра». 4) Принципиально иной стала схема управления и эксплуатацииколоний, что было связано с увеличением числа монополий, заинтересованных вних. При Вильгельме империя ориентировалась на создание постоянныхторгово-промышленных, хорошо защищенных колоний, имеющих свою специализацию. Сцелью эффективного управления ими в административный аппарат вводились банкирыи промышленники, которые лучше представляли потенциал рентабельности колоний,размещали здесь свои капиталы, обогащаясь, но и развивая колонии. Государствопринимало активное участие в эксплуатации колоний, субсидируя многочисленныепроекты по строительству железных дорог, созданию промышленных предприятий ибанков.
2. В 1871-1914гг. в Германии возникли и успешно действовали многочисленные политические,профессиональные, экономические, религиозные, культурно-просветительские союзыи общества, активно пропагандировавшие идею о необходимости расширения«жизненного пространства» для немцев и проведения широкомасштабной колониальнойэкспансии. Центральный союз немецких промышленников, Конфедерацияпромышленников, Ганзейская лига, Всегерманский съезд представителей торговли иЦентральный союз торговой географии и содействия германским интересам заграницей были организациями, через которые финансово-промышленная элитаГермании оказывала давление на правительство, требуя политики колониальныхзахватов. По инициативе финансово-промышленной и интеллектуальной элиты в 1891г. была создана организация, сыгравшая важнейшую роль в пропаганде германскогоколониализма. Это был Пангерманский союз, который координировал деятельностьФлотского, Оборонного и Военного союзов. Первый занимался агитацией в поддержкустроительства мощного ВМФ и наращивания военно-морских вооружений, второй –имел большое влияние на школу, пропагандировал необходимость военного обученияграждан и увеличения сухопутной армии, третий – был детищем немецкойинтеллигенции и разрабатывал теоретическое обоснование колониальной экспансииГермании. В целом, именно эти общества сыграли решающую роль в том, чтоГерманию в конце XIX – начале XX вв. захлестнула колониальная «горячка».
3. В арсенале колониальнойидеологии Германской империи существовали различные теории, обосновывающие илиоправдывающие необходимость колониальных захватов. С большой степеньюусловности их можно разделить на: 1) Расовые, которые вели речь о превосходственемцев над другими народами, об их потенциальной победе в борьбе за выживание,в которую втянуты все живые существа, люди,народы, государства (Вольтман, Вольф, Ваше де Лапуж, Чемберлен и др.).2) Геополитические. Наиболее яркой из них является теория географа Фридриха Ратцеля необходимости расширения иестественных, и политических границ Германии. 3) Экономические основывались на экономической составляющей общественнойжизни Германии (Лист, Фабри, Зомбарт). Согласно им, рост промышленности приведет к увеличениючисленности населения страны и в результате возникнет избыток населения.Решение потенциальных проблем, связанных с излишним населением, виделось взахвате колоний и массовом переселении немцев в Заморье. 4)Милитаристские опирались на прусские воинскиетрадиции и вели речь о том, что ментальный боевой дух немцев, их любовь квоенной силе должны постоянно культивироваться. Этой цели и должна служитьагрессивная широкомасштабная политика колониальных захватов (Клаузевиц и др).

Списокисточников и литературы
 
Источники:
1.        Бисмарк Отто фон.Воспоминания. Мемуары. В 2 т. Мн.: «Харвест», 2001. Т. 1-2.
2.        Бюлов Б.Воспоминания. Мемуары. / Пер. с нем. М-Л.: «Соцэкгиз», 1935.
3.        Вильгельм II.События и люди 1878-1918г. Воспоминания. Мемуары. Мн.: «Харвест», 2003.
4.        Колониальнаяполитика капиталистических держав (1870-1914) / под ред. Е. Юровской. М.:«Просвещение», 1967. Вып. 1.
5.        Тирпиц А.Воспоминания. Мемуары. М.: «Воениздат», 1957.
6.        Фан дер Флит. Кистории пангерманского союза // Красный архив. 1939. Т. 1. С. 215-223.
Литература:
7.      Аветян А.С. Германскийимпериализм на Ближнем Востоке. Колониальная политика германского империализмаи миссия Лимана фон Сандерса / Под ред. Нарочницкого А.Л. М.: «Международныеотношения», 1966.
8.     Бабанцев Н.Ф.,Прокопьев В. П. Германская империя 1871-1918 г. историко-правовое исследование.М.: «Красноярского Университета», 1984.
9.      Баев В.Г.Германский конституционализм (конец XVIII – первая треть XX вв.)Историко-правовое исследование. Тамбов.: «ТГУ», 2007.
10.    Бондаревский Г.Л. Багдадская дорога ипроникновение германского империализма на Ближний Восток (1888-1903). Ташкент.:«Узбекской ССР», 1955.
11.    Бубе М. Партии в Германии: история исовременные задачи // Обозреватель – Observer. – 2004. – № 5. –С. 109–120.
12.    Букзескул В. Из истории пангерманизмаи стремлений немцев на Восток // Из далекого и близкого прошлого. Пг.- М.,1923. С. 286-299
13.    Виноградов В.И., Колик В.И. Впороховом погребе Европы 1878-1914 г. М.: «Индрик», 2003.
14.    Виноградов К.Б. Мировая политика60-80 годов 19 века. События и люди. Л.: «Ленинградский университет», 1991.
15.    Виноградов К.Б., Жданов Ю.В.Вильгельм II Гогенцоллерн и внешнеполитический курс кайзеровскойГермании // Новая и новейшая история. 1988. № 3. С. 15-28.
16.    Всемирная история в 24 томах. Т. 18. КанунI мировой войны / Под ред. Бодак А.Н,Войнич И.Е., Волчек Н.М. Мн., 1996.
17.    Всемирная история / Под ред. ГубераА.А, Гефтера М.Я, Ерусалимского А.С, Иванова Л.М. М.: «Социально-экономическойлитературы», 1987. Т. 7.
18.    Гейдорн Г. Монополии. Пресса. Война. М.:«Прогресс», 1964.
19.    Германская история в новое и новейшеевремя / Ред. коллегия: Сказкин С.Д., Гинцберг Л.И, Горошкова Г.Н, Ежов В.Д. М.:«Наука», 1970. Т. 1.
20.    Головатенко А. Внешняя политикаВильгельма II // История (прил. к газ. «1сентября»). 2003. №25-26. С. 20-24.
21.    Гольдштейн И., Левина Р. Германскийимпериализм. М.: «ОГИЗ», 1947.
22.    Дармштеттер П. История раздела Африки(1870-1919 гг.). М.-Л.: «ГИЗ», 1925.
23.    Дрекслер Х. Юго-Западная Африка подгерманским колониальным господством 1884-1915 г. М.: «Наука»,1987.
24.    Ерусалимский А.С. Бисмарк. Дипломатияи Милитаризм. М.: «Наука», 1968.
25.    Ерусалимский А.С. Внешняя политика идипломатия германского империализма в конце XIX века. М.: «Академия наук СССР»,1951. Изд. второе, доп.
26.    Зубов В.В. Истоки и традициироссийско-германских отношений X-XX веков: Монография. М.: «Налоговый вестник»2002.
27.    Иванов Л. Морское соперничествоимпериалистических держав. Л.: «Соцэкгиз», 1936.
28.    Исследованияпо истории германского империализма начала 20 века / Отв. ред. Айзин Б.А. ГучеВ. М.: «Наука», 1987.
29.    Изистории агрессивной политики германского империализма. (Сб. статей) / Отв. ред.:Масленников В.А. М.: «ИМО», 1959
30.    ИсторияАфрики в XIX — ХХ века. / Отв. ред. ЛетневА.Б, Суботин В.А, Френкель М.Ю. М.: «Наука», 1984.
31.    История германского колониализма вАфрике. М.: «Наука», 1983.
32.    История первой мировой войны.1914-1918 гг. / Отв. ред.: Ростунов И.И. Виноградов Д. В. Вертиховский Д. В. идр. М.: «Наука»,1975. Т. 1
33.    Историястран Азии и Африки в новое время / Общ. ред.: Ацамба Ф.М, Павлов В.И, Пик М.Н.М., 1991. Ч. 2.
34.    Кучинский Ю. Очерки историигерманского империализма. М.: «Иностранной литературы», 1952. Т. 1.
35.    Лещинский. Л.М. Банкротство военнойидеологии германских империалистов. М., 1951
36.    Лукин-Антонов Н. Очерки по Новейшейистории Германии. 1890-1914 гг. М., 1925
37.    Людвиг Э. Последний ГогенцоллернВильгельм II. М.: «Московский рабочий», 1991.
38.    Матвеева А.Г. Германская империя.1870-1914. М.: ИВИ РАН, СГУ, 2003.
39.    Матвеева А.Г. Некоторые аспектыотношений России и Германии в 1890-1894 гг. // Россия и Европа: Дипломатия икультура. М.: Наука, 2002. С. 113-122.
40.   Машкин М.Н. Современная историография германскойколониальной политики XIX в. // Империализм и борьба рабочего класса. М.: 1960.С. 470-505.
41.   Нахтигаль Г. Сахара и Судан; Результаты шестилетнего путешествия поАфрике. М.: «Наука», 1987.
42.    Новая история стран Азии и Африки. /Сост. Губер А.А, Ким Г.Ф, Хейфец А.Н. «Наука» М.: 1982.
43.    Новая История. Учебное пособие дляисторических факультетов государственных Университетов и институтов. 1870-1918гг. / Сост. Смирнов В.П., Галкин И.С. и др. М.: «Соцэкиз», 1960. Т. 3.
44.    Норден А. Уроки германской истории. Квопросу о политической роли финансового капитала и юнкерства. М.: «Иностраннойлитературы», 1948.  
45.    ОболенскаяС.В. Политика Бисмарка и борьба партий в 70-х гг. XIX века. М., 1992.
46.    ПалмерА. Бисмарк. Смл.: «Русич», 1998.
47.    Парламентаризм в России и Германии. История исовременность / отв. ред. Я.А. Пляйс, О.В. Гаман-Голутвина.М.: «РОССПЭН», 2006.
48.    ПатрушевА.И. Германия в XX веке. Пособия для вузов. М.: «Дрофа», 2004.
49.    ПатрушевА.И. Расколдованный мир Макса Вебера. М., 1992.
50.    Петряев.К.Д. Очерки по истории Германии начала XXвека (1900-1914 гг.) Одесса, 1959. />
51.    ПлатоА. фон. Объединение Германии – борьба заЕвропу. М.: «РОССПЭН», 2007.
52.    РезниковВ.Л.Политика кайзеровской Германии в Океании. М., 1975.
53.    Россияи Германия. Вып. 3 / Отв. ред. Б.М. Туполев.ИВИ РАН. М.: Наука, 2004.
54.    РотштейнФ. А. международные отношения в конце XIX века. М.-Л.: «АН СССР», 1960.
55.    РудаковЮ.М. Германия и Арабский Восток в конце XIX – начале XX века. М., 2006.
56.    СеврюковаА.О. Нарушение нейтралитета Бельгии Германией в 1914 году по донесениям российскихпосланников // Россия и Европа: Дипломатия и культура / Отв. ред. А.С.Намазова. М.: Наука, 2002. С. 217-229.
57.    СилинА.С. Экспансия германского империализма на Ближнем Востоке в конце XIXвека. М.: «Наука», 1971.
58.    Силин А.С. Экспансия германскогоимпериализма на Ближнем Востоке. Накануне первой мировой войны (1908-1914). М.:«Наука», 1976.
59.    ТуполевБ.М. Германский империализм в борьбе за «место под солнцем». Германскаяэкспансия на Ближнем Востоке, в Восточной Африке и в районе Индийского океана вконце XIX – начало XX века. М.:«Наука», 1991.
60.    ТурбинА. Разрешение «германского вопроса» в ХХ веке: краткий исторический экскурс.М., 2003.
61.    ФокинС. В. «Дранг нах Африка»: колониальная политика Германии (конец XIX – 30-е годыXX века). М.: «Граница», 2003.
62.        ФокинС.В. Геополитическое измерениеколониальной политики Германии. М.:«РАГС», 2005.
63.    ХальгартенГ. Империализм до 1914 года. М.: «Иностраннаялитература», 1961.
64.    ХаусхоферК. О геополитике. Работы разных лет. М.: «Мысль», 2001.
65.    ЧарныйИ.С. Начало колониальной экспансии Германии в Африке (1879-1885). М.: «Наука»,1970.
66.    ЧерновА.Б. Германская модель федерализма // Опыт европейского федерализма: История исовременность. М., 2002. С. 186-200.
67.    ЧубинскийВ.В. Бисмарк: Политическая биография. М.: «Мысль», 1988.
68.    ШиловС.П. Русско-японская война 1904–1905 годов и германское Военно-морскоеведомство // Новая и новейшая история. 2004. № 5. С. 52–68
69.    ШульцеХ. Краткая история Германии. М.: «Весь мир», 2004.