Роль военного фактора в истории России

Оглавление
Введение. 2
Глава 1. Теоретические аспекты понятия «военныйфактор». 9
1.1 Представления историков о сущности военного фактора иего роли в истории русских земель в XIII веке. 9
1.2 Историки о роли войн в период объединения русскогогосударства в XIV-XV веке  15
Глава 2. Военный фактор в XIII веке. 19
2.1 Трансформация Киевской государственности и ее роль ворганизации русской армии. 19
2.2 Военная организация монгольской армии. 24
2.3 Причины поражения русских войск и установлениемонгольского ига  35
Глава III.Военный фактор и его роль в процессе объединения русских земель  43
3.1 Усиление военных действий с середины XIV века. 43
3.2 Роль военного фактора в процессе отражения экспансииЛитвы… 47
3.3 Завершение процесса объединения Московского государства. 55
Заключение. 64
Список использованных источников и литературы… 67
Введение
Актуальностьизучения заявленной темы связана с учетом насущных потребностей современногообщества, в частности с необходимостью формирования системы национальнойбезопасности для современного Российского государства.
Внешние ивнутренние войны повлекли, по меньшей мере, четыре крупнейшие историческиекатастрофы русской государственности: татаро-монгольское нашествие, Смута,гражданская война и иностранная интервенция начала XVII в. (1605-1613 гг.), перваямировая война, революция и гражданская война 1918-1920 гг., военные переворотыи конфликты конца 80-х — начала 90-х гг. и «холодная» война второйполовины XX в.
Из-завоенных катастроф история развития устройства русского государства предстаеткак ряд циклов, каждый из которых начинался с энергичного подъема и завершалсякрушением всего созданного, после чего снова искались пути и формыстроительства своей государственности[1]. Такимобразом, войны и насилие занимают центральное место не только в трансформацииполитических институтов, но и мощным внешнеполитическим фактором развитиягосударства.
Национальнаябезопасность современного Российского государства основывается сейчас на болеесложном, чем прежде, комплексе многоплановых политических, дипломатических,экономических, технологических, идеологических, военных и иных мер[2].Решающее значение среди них имели и имеют средства преимущественнополитического характера, направленные на создание благоприятной для странывнешней и внутренней обстановки, устранение существующих и потенциальныхвоенных угроз, их локализацию, упрочение международного положения государства,обеспечение устойчивых геополитических позиций, надежной защиты его интересовот посягательств извне и разрешение назревающих противоречий мирным путем. Однакоэти меры могут быть эффективными лишь при том условии, если они органическисочетаются с действиями военного оборонительного характера, активнымсдерживанием возможного агрессора, блокированием его попыток оказыватьполитическое и экономическое давление, а тем более силой оружия добитьсяполитических целей.
Так илииначе, вся история России, как, впрочем, и большинства других государств,органически связана с ее неоднократным участием в оборонительных илинаступательных войнах, вооруженных столкновениях и конфликтах. Периоды мирногоразвития и в далеком прошлом, и в наше время не раз прерывались годами военноголихолетья. С давних времен России пришлось отражать многочисленные вражескиенашествия, когда ее судьба висела на волоске. Вместе с тем она неоднократновыступала в качестве защитника других дружественных народов и стран, помогая имотстаивать свою свободу и независимость. В то же время и сама Российскаяимперия во многих случаях предпринимала крупные завоевательные походы, укрепляясвои позиции в мире и расширяя государственные границы.
Всевышесказанное подчеркивает актуальность рассмотрения данной темы, являющейся, ктому же одной из наиболее политизированных областей исторической науки.
Объект исследования- военный фактор в процессе развития русской государственности в XIII — XV в.
Предмет исследования- организация войск, соотношение сил, значение военных обстоятельств вкрупнейших исторических событиях XIII- XV вв.
Хронологическиерамки работы охватывают период начала XIII -конца XV вв. Выбранная нами нижняяграница обоснована необходимостью рассмотреть кризис государственности КиевскойРуси. В развитии кризисных явлений не последнюю роль сыграл военный фактор,который в тот момент обуславливал происходящие политические процессы. Этимизнаковыми политическими процессами, на наш взгляд могут служить особенности организациивооруженных сил, специфическое распределение экономических ресурсов средивоенной верхушки. Выбор верхней хронологической границы диктуется попыткой рассмотретьизменение военного фактора в процессе объединения русских земель под эгидойМосквы вплоть до его завершения при Иване III. В данныйпериод военный фактор ставится в прямую зависимость от происходящих в странеполитических процессов и явлений и уже не обуславливает их.
Территориальныеграницы нашего исследования включают в себя территорию русских земель в меняющихсяграницах, характерных для того или иного этапа рассматриваемого периода.
Целью даннойработы является необходимость рассмотреть влияние военного фактора на процессисторического развития России в XIII — XV вв.
Данная цельпредполагает решение следующих задач:
Рассмотретьосновные характеристики, вкладываемые историками в понятие «военный фактор».
Охарактеризоватьвлияние военного фактора на процесс исторического развития Руси в XIII в.
Осветить изменениезначимости военного фактора в объединительном процессе русских земель.
В ходеисследования были использованы следующие методы:
1. Историко-генетическийметод. В рамках данного исследования нами последовательно раскрываетсяизменение роли военного фактора в процессе исторического развития в рамках заявленныхнами хронологических границ, путем выявления причинно-следственных связейопределяются закономерности взаимосвязей военного и политического факторов,выявляются тенденции в изменении роли военного фактора в развитии русскойгосударственности.
2. Пространственно-временнаятипологизация. Для исследования влияния военного фактора на развитие российскойгосударственности мы разделим исследуемый период развития на два следующихэтапа: эпоха монгольского нашествия, и этап с начала XIVв. до конца XV вв.
В данномслучае монголо-татарское нашествие является тем историческим событием, котороеобусловило изменение роли военного фактора для развития русскойгосударственности.
3. Сравнительно-историческийметод.
Сравнительно-историческийметод применяется нами в рамках данного исследования в двух видах: синхронном идиахронном.
Мы используемдиахронный метод для того, что рассмотреть изменение роли военного фактора наразных этапах развития русской государственности. Синхронный метод взят намидля сравнительной характеристики особенностей военной организации русских имонгольских войск.
Изученностьтемы.
Изучениевоенного фактора и его роли в истории России давно интересовало исследователей.
Так как историографическаятрактовка роли военного фактора в процессе развития русской государственности вXIII — XVвеке будет рассмотрена нами в рамках первой главы, мы ограничимся лишь краткимизамечаниями, которые касаются степени изученности рассматриваемой нами темы.
Кроме этого,мы выделяем группы авторов, согласно выделенным в дипломной работе проблемам. Нанаш взгляд наиболее значимыми из них являются следующие.
Во-первыхряд исследователей сосредоточили свое внимание на рассмотрении роли церкви впроцессе военной организации, в частности
О.В. Золотарев,А.Е. Мусин. Эти авторы обращают внимание на то, что позиция церкви обуславливаламногие политические процессы, в частности обуславливала особенности измененияроли военных сил в процессе развития тех или иных форм Русского государства.
В рамкахработ таких авторов как М.В. Горелик, В.А. Золотарев, Р.М. Храпочевский, С.Н. Ионин,А.Н. Кирпичников отражены вопросы организации войска, как русского так и войскамонголо — татар. Эти авторы рассматривают развитие военного дела, развитие иусовершенствования русского войска.
Работы третьейгруппы авторов (В. Серебрянников, А. Архиезер и др.) затрагивают процессывлияния военного фактора на развитие внутренней и внешней политики Российскогогосударства в рамках рассматриваемых нами хронологических рамок.
В целом,военные аспекты русской истории XIII — XV вв. неоднократно рассматривались историками, чтонашло отражение в многочисленных работах, связанных с изучением самих войн в ихроли в истории Отечества.
Научнаяновизна работы состоит в попытке оценить влияние военного фактора с позиции историческогоразвития российского государства в рассматриваемый период.
Источниковуюбазу данной работы составляют в основном опубликованные источники. Первуюгруппу источников тексты летописей. Нами в работе были использованы следующиетесты, которые позволяют нам реконструировать организацию русского войска,основные исторические события в рамках рассматриваемого нами периода.
«Летописецрусских царей»[3] — летописныйпамятник, сохранившийся в рукописи XV в. В основу летописца положенвладимирский летописный свод начала XIII в., близкий Радзивилловской летописи. Этотсвод был переработан в Переяславле-Суздальском (Залесском) с привлечениемместных и некоторых других известий.
Никоновская летопись[4] — русская летопись конца XV века. Сходство Никоновскойлетописи с Вологодско-Пермской дает основание предполагать, что она быласоставлена при дворе вологодского-пермских епископов в конце XV века какобщерусская основа местной летописи.
Наиболеезначимым на наш взгляд источником являются разрядные книги (иначе — разрядные списки) [5] — книги записей распоряжений о назначениях на военные,гражданские и придворные должности, документы, содержавшие государственныеуказы о назначениях и должностях сановников, придворных, гражданских и военныхлиц.
Нами также были использованы ярлыки монгольских ханов,которые как документы позволяют нами установить взаимоотношения внутри как русского,так и монгольского государства, а также взаимоотношения между даннымигосударствами.
Вторую группу источников составляют литературныематериалы, которые представлены такими сказаниями, как «Задонщина»[6], «Стояние на реке Угре»[7], «Сказание о Мамаевом побоище»[8]. Эти литературные произведения позволяют проследитьнепосредственно исторические события наиболее значимых военных сраженийрассматриваемого нами периода, но и того влияния, которые оказалирассматриваемые события на дальнейшее непосредственное историческое развитие.
Структураработы. Данная работа состоит из введения, трех глав, заключения и спискалитературы.
Во введенииобоснована актуальность выбранной темы, указаны цель и задачи, объект ипредмет, избранные методы исследования, обозначена новизна, практическаяценность полученных результатов, определена изученность темы
Основнаячасть работы состоит из трех глав. Параграфы в главах выделены по проблемно — хронологическомупринципу.
В первойглаве дается анализ исторической трактовки сущности понятия «военныйфактор» и характеризуются его основные параметры. Во второй и третьейглавах рассматривается влияние военного фактора в русской истории XIII — XV в.
Заключениесодержит основные выводы дипломной работы.
Глава 1. Теоретические аспекты понятия «военныйфактор»1.1 Представления историков о сущности военногофактора и его роли в истории русских земель в XIIIвеке
Военнаядеятельность является одним из основных проявлений человеческой активности исоставляет часть человеческой культуры в широком смысле слова, в силу чего онаоказывает влияние на мировосприятие. Войны вызываются целым рядомразнохарактерных причин и существующих по большей части в сознании человека,каковыми являются в частности: жажда славы, стремление к власти, богатству,представления о чести и доблести[9].
Будучивключенными в картину мира, в культурные установки, войны оказывали и оказываютсерьезное влияние на историю обществ и государств.
С недавнеговремени стал всерьез рассматриваться вопрос о влиянии военного фактора наисторию России.
Однако, хотявместе с критикой традиционных (географических, экономических) факторов принятостало считать, что война сыграла значительную, если не гипертрофированную рольв истории Московского княжества, эти заключения сделаны a-priori и требуют либоподтверждения, либо опровержения, либо уточнения и, во всяком случае,необходимо обобщение имеющегося по данному вопросу материала[10].
В силувышеобозначенных причин, требуется детальное рассмотрение теоретическойсущности понятия «военный фактор».
Впервые кпонятию «военный фактор» обратился в своих работах
Н.М. Карамзин[11].Поскольку его «История государства Российского» имела целью обзорвсей русской истории, ее автор не ставил перед собой задачу сколько-нибудьсерьезного рассмотрения этого аспекта деятельности князей. Тем не менее, настраницах «Истории государства Российского» войны не только былиописаны, но и получили объяснение с точки зрения свойственногоисторикам-рационалистам понятия о государственной пользе.
Однако, мысчитаем, что взгляд Карамзина на военную военную, как и прочую деятельностьисторию России был в целом критическим, но не всегда последовательным. Такборьба династов характеризуется в «Истории… » как междуусобицы, неприносящие ничего, кроме анархии и разорения. Это не мешало придворномуисториографу пытаться анализировать причины действий конкретных князей.
Нужноотметить, что оценка деятельности московских князей выпадает из негативной вцелом картины междукняжеских отношений. Представители этой ветви Рюриковичей,за исключением, может быть, лишь Юрия Даниловича предстают как государственныедеятели серьезного уровня, преследующие единственные из многих стратегическиецели и общественную пользу. Н.М. Карамзин поделил князей на «наших» — умных и дальновидных в массе своей московских и «не наших» — мелких,корыстных (в последствии — реакционных) и, часто, глупых, недальновидных — всехостальных[12].
Такимобразом, любая деятельность московских князей, в том числе и военная,характеризовалась автором как объединительная, что время от времени ставило егов тупик.
С.М. Соловьевдал оценку характера войн. Он обратил внимание на то, что московские князья «приначале своего усиления… вооружаются против ближайших соседей, слабых, с которымилегко совладать, при том помыслы на их счет слишком далеки от главной сценыдействия, не могут возбудить подозрения и противодействия»[13]во Владимирском великом княжестве.
С отдельнымиаспектами этого заключения можно спорить, но роль войны, по крайней мере, напервом этапе существования Московского княжества показана достаточно точно.
В дальнейшеммосковские князья выглядят у автора менее агрессивно и, кроме того, проявляетсятрадиционная для отечественной историографии тенденция к рассмотрениюдеятельности московских князей, в том числе и военной, как выражения более илименее сознательно выраженного стремления к объединению русских земель[14].Особый интерес представляет обобщающая глава второй книги «Истории России…»[15],содержащая анализ военного искусства, тактики, характерной для средневековыхвойн на Руси, характеристику военной организации.
Вкладисследователя был настолько велик, что многие его младшие современники из числаисториков могли лишь дорабатывать какие-то его идеи или просто компилировать «ИсториюРоссии».
Одним из нихбыл Н.С. Голицын.
Интересующийнас период он рассмотрел в первой части своей «Всеобщая военная история древнихвремен»[16]. Работапри своем появлении не имела, как представляется, серьезного научного значения.Сочинение описательного характера представляет обширную иллюстрацию выдвинутогоавтором тезиса об отсутствии монгольского влияния на русское военное искусство.Данное исследование, посвященное военной истории средневековой Руси, содержитхронологический разрыв в описательной части.
Такимобразом, интересующий нас период освещается лишь с 1363 г. Работа, в которойдоказывается отсутствие монгольского влияния на русское военное искусство, попреимуществу, носит описательный характер.
Часть,которая могла бы быть названа аналитической, воспроизводит рассужденияСоловьева С. М[17]. повопросам организации сражений, характера военных действий и принциповорганизации вооруженных сил.
Таким образом,можно сделать вывод о том, что историки, работы которых были рассмотрены нами,в основном характеризуют военный фактор в деятельности князей не как серьезныйаспект их политической деятельности. В их сочинениях он упоминается вскользь,как сопутствующий фактор политической деятельности князей.
Военнаяистория не входила в сферу научных интересов исследователей принадлежавших «юридическойшколе», однако они, касаясь междукняжеских отношений, отношений князей иземли, косвенно характеризуют действия князей и объясняют возможные мотивы ихвоенной деятельности[18]. Видныепредставители «юридической школы», В.И. Сергеевич и М.Ф. Владимирский- Буданов, характеризуя политическую систему средневековой Руси, сделали целыйряд ценных наблюдений, долго не обращавших на себя внимания исследователей[19].«Закостенелость», свойственная структурам и явлениям в подачеисториков-«юристов», неоднократно отмеченная исследователями, нелишает ценности их выводов, которые касаются военной организации русскогообщества, которые имеют непременную ценность для определения сущности военногофактора[20].
В.И. Сергеевич,касаясь объединительной деятельности московских князей, указал на то, чтоприобретения Василия I (1392) и Василия II (1456) носили несправедливый, сточки зрения господствовавшего обычая, характер, хотя эта идея не вполнепоследовательно им излагается.
М.Ф. Владимирский-Буданов,описывая вслед за предшественниками деятельность московских князей, виделразницу между ними и всеми остальными князьями, хотя в гораздо более умереннойформе. С его точки зрения московские князья действовали, руководствуясь большейчастью личными и династическими интересами, но иногда возвышались и до сознаниявеликих общерусских задач[21].
Такимобразом, для исследований юридической школы в некоторой степени свойственнаситуация, когда исследователи видят несоответствие материала имеющейсяконцепции и, не желая игнорировать факты, пытаются их примирить сгосударственной идеей, к чему их обязывало и первоначальное название школы.
В общихчертах была дана картина военно-политической активности князей в «Курсерусской истории» В.О. Ключевского[22].Не вдаваясь в детали фактической истории, исследователь создал образ довольноагрессивных правителей, хватающих «все, что плохо лежит». Кроме того,анализируя методы политического действия «собирателей русских земель»,он включил военные захваты в число пяти основных политических инструментов[23].
Такимобразом, как и у С.М. Соловьева, явно указана основная черта политикимосковских князей в начальном этапе истории княжества — ее агрессивность. Однаков силу направленности исследования на социально-экономические, по преимуществу,аспекты отечественной истории и жанра работы, — курс лекций, эти наблюдения неполучили развития.
Немногословнаинформация в советской историографии, которая касается проблем влияния монгольскогонашествия, в частности организации монгольского общества и государства напроцесс дальнейшего политического развития русского государства.
Особенно,необходимо остановится на работе Д. Феннела[24],так как эта работа является независимым взглядом иностранного ученного — историкана те процессы, которые происходили в рассматриваемый нами период.
Анализполитической ситуации требует от Феннела, в частности учета множества техфакторов, которые обусловили возвышение Москвы.
Классификациюэтих факторов автор пытается построить иерархически, ссылаясь на Э. Карра,писавшего об иерархии причин при объяснении истории. Однако в феннеловскойиерархии явное предпочтение
отдаетсяфактам политической борьбы.
Возрождаятезис Н.М. Карамзина, который гласил, что Москва обязана своим величием ханам,в советской историографии частично разделявшийся В.Т. Пашуто, Феннел полагает,что система контроля со стороны татар определяла позиции и авторитет русскихкнязей.
Вторымрешающим фактором, по мысли Феннела, и в данном случае неоригинальной, былацерковь, выступавшая на стороне великих князей владимирских и пользовавшаясяльготами ханов. Ордынскую политику, как считает Дж. Феннел, направляловраждотворное желание поддержать слабого князя против сильного, в том числе имосковских князей против Литвы.
Такимобразом, можно сделать вывод о том, что в рамках данного этапа развития историческойнауки, трактовка понятия «военный фактор» не была определена, так какв основном исследователями были даны описания военных компаний русских князей,а также отмечалось то, что военные действия русских князей являлись составнойчастью государственной политики. Хотя это и не было определено исследователями,но военный фактор можно трактовать как политический фактор, составную частьгосударственной политики[25].
1.2 Историки о роли войн в период объединениярусского государства в XIV-XVвеке
В дальнейшемсвоем развитии в рамках советской историографии понятие «военный фактор»не изменило своего теоретического содержания. Это было связано с тем, что в30-е — 40-е гг. XX веке, по причине кризисного состояния исторической науки,сначала пережившей отрицание или, по меньшей мере, пренебрежение, а позжеиспытавшей жесткий идеологический прессинг со стороны государства, работобобщающего или частного характера почти нет.
Можноупомянуть лишь относящиеся к этому времени статьи Я.С. Лурье[26]и Д.Н. Альшица[27].
Я.С. Лурьепроводит традиционную мысль о существовании национально освободительныхтенденций и стремления к объединению русских земель в XV в., применительно кдеятельности тверских князей. Те же идеи, но по поводу Куликовской битвы, неанализируя само событие, высказал и Д.Н. Альшиц.
Некотороеисключение здесь составил С.Б. Веселовский, косвенно обратившийся к рядучастных моментов династических войн второй четверти XV века[28].
Он, вслед заА.Е. Пресняковым писал о противоборстве двух тенденций политического развитияСеверо-Восточной Руси. Оценка династических войн в целом была несколькопротиворечивой.
С однойстороны, автор говорит о том, что среди участников войны не было нипринципиальных сторонников удельной системы, ни противников единодержавия,соперники просто спорили о правах, но, с другой, утверждает, что династическиевойны были борьбой «удельных княжат» против единодержавия[29].
В пятидесятыеи последующие годы XX в., количество исследованийвозросло, что очевидно вызвано большей интеллектуальной свободой общества,допускавшей в определенных пределах свободу суждений.
В это времяпоявляется ряд работ М.Н. Тихомирова, посвященных истории Москвы и ее роли вобъединении Руси. В ряде работ, посвященных истории Москвы, М.Н. Тихомировкасается событийной стороны военной политики московских князей: московско-тверскойборьбы в начале и второй половине XIV в., Куликовскойбитвы, в меньшей степени династических войн второй четверти XV века[30].
Ситуациянесколько изменяется с начала 60-х гг. XX в. с выходом первой более чем засорок лет капитальной монографии. Исследование Л.В. Черепнина[31]написано в заданном, соответствующем времени, идеологическом ключе. Тем неменее, по ряду вопросов автор сделал ценные замечания. Вслед запредшественниками он, скорее косвенно, указывает на роль военных акциймосковских князей в начале XIV в. для усиления княжества. Рассматриваямосковско-тверские войны 60-х — 70-х гг. XIV в., исследователь указывает нанасущные проблемы, ставшие причиной военных действий: спорные вопросынаследования уделов и старшинства в роду, а так же недовольство одной из сторонрезультатами третейского суда, отправленного тверским епископом.
Такимобразом, можно сделать вывод о том, что работы историков советского периодазакрепляет трактовку военного фактора как фактора, значимого для политическогоразвития страны[32].
Автор, вследза «евразийцами» явно преувеличивает влияние политики Литовскогокняжества на позицию ордынских ханов по отношению к таким крупнымгосударственным образованиям, как Московское и Тверское княжества.
Тверь в XIVв. ориентировалась исключительно на Литву, а уже это обстоятельстводействительно оказало воздействие на политику ханов. Вообще идея о ведущей ролирусско-литовских отношений для складывания политической ситуации на ВостокеЕвропы, правильная для второй половины XV в., представляется некоторымпреувеличением для первой половины XIV века.
Недостатокисследований современных авторов состоит в том, что они практически не даютцелостного сравнения систем военной организации монгольского и российскогогосударства. Их сравнение ограничивается сравнением отдельных составляющихвоенной организации. Примерами подобных работ могут быть работы О.В. Золотарева[33],А.А. Горелика[34], А.Е.Мусина[35].
Перечисленныеавторы, как правило, отдельные элементы военной организации, например, О.В. Золотарев,рассматривает взаимоотношения военных и церкви; М.В. Горелик — армейскуюорганизацию.
Дляпостсоветской историографии характерны немногочисленные попытки пересмотретьтрадиционные взгляды на широкий круг вопросов средневековой русской истории.
В.Н. Козинуделил внимание вопросу о характере и причинах династических войн в Московскомкняжестве второй четверти XV в., Исследователь подходит к этим войнам как кконфликту двух традиций наследования великокняжеской власти (о чем говорит всвоих работах и С.А. Мельников), однако такая идея представляется спорной,поскольку сосуществование двух традиций, двух принципов наследования власти водном обществе невозможно.
Н.С. Борисоввыдвигает предположение о существовании у московских князей первой половины XIVв. политической доктрины — доктрины «тихой экспансии»[36].
Такимобразом, в работе проводится мысль о преобладании невоенных методов действия варсенале первых московских князей. Это, однако, не мешает Н.С. Борисовуотмечать и их военную мощь.
Такимобразом, историография данного периода рассматривает военный фактор как основудля защиты частных интересов князей, как носителей единодержавной власти. Военныйфактор становиться более зависимым от факторов политических, от тех насущныхзадач, которые решало Московское государство в процессе своего становления иразвития.
Глава 2. Военный фактор в XIIIвеке2.1 Трансформация Киевской государственности и еероль в организации русской армии
Раскрываяроль военного фактора в развитии и трансформации киевской государственности искладывании или разрушении иных исторических типов русской государственности,необходимо заострить внимание на том обстоятельстве, на котором делает акцентисторик Серебрянников. Он считает, что военный фактор представлял собойопределенный социально — культурный институт, выступая при этом как движущийфактор исторического развития[37].
Рассуждая овлиянии военного фактора на развитие российской государственности, Н. Бердяевписал: «Русская государственность занимала положение сторожевое иоборонительное. Она выковывалась в борьбе с татарщиной, в смутную эпоху, виноземные нашествия. И она превратилась в самодовлеющее отвлеченное начало; онаживет своей собственной жизнью, по своему закону, не хочет быть подчиненнойфункцией законной жизни. Эта особенность русской истории наложила на русскуюжизнь печать безрадостности и придавленности… Великие жертвы понес русскийнарод для создания русского государства, много крови пролил, но сам осталсябезвластным в своем необъятном государстве»[38].
Военныйфактор всегда играл определяющую роль в существовании и развитии киевскойгосударственности, являясь ведущим фактором развития. Более того, по мнениюбольшинства авторов, он являлся фактором определенной легитимностигосударственной власти в рамках Киевской государственности[39].По нашему мнению такое положение вещей могло непосредственно сложиться, исходяиз того, что в историческом развитии России в рамках указанного периодасуществовало ряд определенных особенностей.
Существующийв Киевском государстве порядок наследования высшей государственной власти былмалоэффективным даже в тех случаях, когда старшим в княжеском роде оказывалсяодин из сыновей умершего правителя. После смерти Святослава его сыновья дралисьмежду собой до полной и окончательной победы Владимира, который старшим срединих не был; после смерти последнего история почти полностью повторилась. Помере же естественного разрастания княжеского рода перестали совпадатьстарейшинство в семье великого князя и старейшинство в роде в целом, что истало одной из главных причин непрекращающихся междоусобиц, и в конечном счете фактическогораспада Киевской Руси еще до монгольского нашествия[40].
Мы несобираемся еще раз пересказывать многократно описанную историю первой русскойгосударственности. Для наших целей достаточно указать лишь на то, что приневыработанности законного принципа наследования власти таким принципомстановилась внезаконная военная сила, то есть действовал определенный принцип,что кто сильнее, тот и прав. Нередко ее превосходства оказывалось достаточнодля легитимации властвования, которое воспринималось как вознаграждение заличные воинские заслуги в междоусобной борьбе за великокняжеский стол. Но такбыло не всегда, и порой сила (особенно в случаях, когда перевес одной из сторонне был очевидным) искала союза с принципом старейшинства, что приводило кпоявлению различных вариантов их сочетания вплоть до дуумвиратов, когдаодновременно правили самый сильный и самый старший — в роде или в одной из еговетвей.
Также необходимоотметить и тот факт, что процесс влияния военного фактора на трансформациюинститутов киевской государственности был обусловлен и определеннымидостижениями социально — экономического развития. По мере хозяйственногоразвития наряду с военными институтами (военными начальниками, военным советомпри князе и др.) возникают органы общего гражданского управления, попеченияхозяйственных, торговых, судебных и других дел[41].В XI-XII веке,наряду с военной властью и в рамках ее выделяется сектор правления мирскимиделами в виде быстро увеличивающейся администрации у княжеского двора, еепредставителей на местах (посадников, волостителей). Наметилась тенденция квыделению во власти двух частей: военной и гражданской (мирской). В последующемэта тенденция выражалась в различном сочетании этих частей, которое далеко невсегда отвечало духу времени и условий, что влекло немалые беды для страны. [42]
Ноторгово-экономические процессы не только внесли изменения в функции власти и еевнутреннюю структуру, но и привели в последнем периоде истории Киевской Руси краспаду единовластия на многовластие, к раздроблению государства[43].Период этой раздробленности охватывает XI-XV века. Русь распалась на ряд суверенных княжеств(государств), которых к середине XII в. насчитывалось15, перед татаро-монгольским нашествием (1237-1240 гг.) — около 50, а в XIV в. — почти 250[44].
Князья,стоявшие во главе суверенных образований, совместно с боярами решали вопросывойны и мира, управляли внутренними делами по-военному, опирались во всем набоевые дружины.
Эти войныносили хищнический, агрессивный характер, стали промыслом по захватупленных-рабов, хозяйственных запасов и драгоценностей и использовались дляустранения неугодных властителей. Все это порождало всеобщее разложение и хаос.Он исходил от измельчавшей, произвольной и безнравственной власти. Русьпережила за немногим более, чем двести лет девяносто внутренних междоусобиц иполтораста внешних войн. Это в конечном итоге привело к потереобороноспособности для страны.
Организациярусских войск была различной в различные эпохи, но объединяющим ее началом былото, что она всегда подчинялась военным потребностям государства[45].Военная организация Киевского государства накануне монгольского нашествия всеболее и более, по сравнению с предшествующими периодами своего развития,отражала интересы собственного населения[46].Проводя сравнительную характеристику организации русской и монгольской армии, необходимоотметить, что первым объединяющим признаком является десятичная организациярусской армии. Большинство историков придерживаются взгляда на то, чтотрадиционно армия строилась на основе десятичной организации[47].
Широкоераспространение получило представление о том, что десятичная организацияДревней Руси восходит к тому времени, когда славяне еще находились на стадии «военнойдемократии» (т.е. VI-VII вв.), и, соответственно, все элементы даннойсистемы восходят к тому периоду[48].
Однакоподобные взгляды были оспорены еще в начале XX века А.Е. Пресняковым, которыйпоказал, что десятичная организация на Руси является не наследием племеннойэпохи, а новообразованием, возникшим на развалинах «племенного быта»[49].
Также обобщающимпризнаком является существование институтов тысяцких. Позднее появлениетысяцких в наших источниках мы должны рассматривать как один из существенныхаргументов в пользу данного мнения, и надо сказать, что ряд историковотказывается искать истоки этого института в племенной эпохе. Тысяцкие вместе скнязьями возглавляют войско. Так, Юрий Долгорукий вместе с суздальским тысяцкимГеоргием предпринимают походы на Булгарию или на Киев[50].Галицкий тысяцкий Демьян вместе с князем Даниилом предводительствуют войском идержит оборону городов. Новгородские тысяцкие наряду с князьями и посадникамиуказываются в числе руководителей новгородской рати. Когда речь идет обобъединенном войске нескольких князей, то называются и их тысяцкие.
Однакокнязья могут поручать тысяцким и проведение отдельных войсковых операций. Так,в 1213 г. галицкий князь Мстислав отправил на Городок войско с тысяцким Дмитром.
В 1229 г. князьгалицкий Даниил послал против боярина Судислава, закрепившегося на понизье,войско во главе с тысяцким Демьяном.
В 1253 г. князьвладимирский Юрий отправился в поход на Киев, а защищать от внезапных нападенийсвою землю оставил тысяцкого.
Тысяцкимприходилось возглавлять оборону тех или иных городов. Так, в 1229 г. тысяцкийДемьян успешно отбил нападение венгров на Галич.
В 1240 г. тысяцкийДмитр возглавил оборону Киева от татар.
Разумеется,если тысяцкий командовал отдельным отрядом или руководил обороной города, тоего военная власть распространялась на все военные силы, которые тогда были унего в распоряжении. Если же тысяцкий предводительствовал войском наряду скнязем, то ему, как правило, поручалось командование тем или иным полком, в товремя как другой частью войска лично руководил сам князь.
Однако как вэтих, так и в других аналогичных случаях нельзя установить, по какому принципувойско делилось на полки, и какую именно часть возглавляли тысяцкие. Во всякомслучае, мы не можем утверждать, что тысяцкий командовал ополчением, а князь — своейдружиной.
Тысяцкие нетолько руководили войском, но и непосредственно участвовали в сражениях. Ихвоинские качества и личное мужество отмечались летописцем.
Наличие утысяцких военных функций, в свою очередь, объясняет, почему тысяцкие выполнялизадачи по поддержанию общественного порядка как в мирных, так и в военныхусловиях. Тесная связь между военной и полицейской организациями характерна длявсего средневековья. Так, в 1128 г. во время осады г. Изяславля двое тысяцкихпослали в город своих отроков, чтобы те обеспечили безопасность горожанам,решившим сдаться. Однако смогли уберечь от ворвавшихся в город воинов толькоимущество дочери киевского князя.
В такихусловиях княжеская власть должна была идти на уступки местной знати, чтопривело к тому, что тысяцкие обрели здесь довольно независимое положение, вчем-то напоминающее новгородские порядки. Однако развитие политической системыв Киеве не пошло по новгородскому пути, и потому данные факты так и осталисьединичными. Мы не можем рассматривать их как типичные для институтадревнерусских тысяцких и потому, мы не видим основания соглашаться с теми, ктосчитает тысяцких выразителями интересов народа, городской общины.
Древнерусскаявоенная организация носила не общинный, а княжеский характер, и тысяцкийявлялся одним из важнейших должностных лиц княжеской администрации[51].2.2 Военная организация монгольской армии
В противовесорганизация армии монголов явилась результатом общинной организации, обширногобоевого опыта, прошедшего, как мы видели, в почти непрерывных войнах, во времякоторых успели в полном блеске развернуться полководческий гений иорганизаторские способности великого монгольского завоевателя[52].
Хотя военноеискусство монголов продолжало развиваться и в последующее время царствования Чингисхана,а также при его преемниках, особенно в области применения к военному делутехники, заимствованной у культурных врагов, и их развитие могло, конечно,повлиять на подробности военной организации, все же в главных своих чертахустройство монгольских вооруженных сил и выработанные Чингисханом и егосподвижниками приемы боевых действий сохранили в течение указанного периодасвои характерные черты, на которых мы и остановимся, распространив свой обзорна весь этот период.
Преждевсего, Монгольский Самодержец озаботился устройством своей гвардии.
По этомупредмету заимствуем у Б.Я. Владимирцова следующие данные: «Чингисхан хотелиметь не только надежную личную охрану, охрану своих кочевых ставок и отборныйкорпус войска, но и учреждение, которое под его личным руководством ипостоянным наблюдением являлось бы школой, из которой могли бы выходить еговерные сподвижники, лично ему известные, которых он мог бы назначать на разныедолжности и которым мог бы давать различные поручения сообразно индивидуальнымособенностям каждого»[53].
Всегвардейцы (кэшиктэн) должны быть аристократического происхождения.
Этааристократическая гвардия пользуется различными привилегиями и особым почетом.«Телохранитель моей охранной стражи (кэшиктэн), — повелевает Чингис, — вышевнешних (т.е. линейных, армейских) тысячников; домашние их выше внешнихсотников и десятников. Если внешний тысячник, считая себя равным кэшиктэнуохранной стражи, заспорит и будет драться с ним, то подвергается наказанию»[54].
В составегвардии имелась еще особо отборная часть — «тысяча храбрых» (Багадуров).
В битвахэтот отряд употреблялся в решительные моменты, а в спокойное время составлялличную охранную стражу хана.
Привлекаястепную аристократию к службе в гвардии и на командных постах в армии, Чингисхандал ей прочную организацию, заменившую прежнее хаотическое положение, когда еепредставители были недисциплинированными предводителями нестройных и частослучайного состава ополчений[55].
Отнынеслужба в войсках и обязанности начальников регулировались на основании твердоговоенного законодательства. В войсках установлена строжайшая дисциплина.
Вмонгольской армии имелось учреждение вроде нашего генерального штаба; чины егоносили название «юртаджи», а главный начальник соответствовалсовременному генерал — квартирмейстеру.
Главнуюобязанность их составляла разведка неприятеля в мирное и военное время. Крометого, юртаджи должны были: распределять летние и зимние кочевки, при походныхдвижениях войск исполнять обязанности колонновожатых, назначать места лагерей,выбирать места для юрт хана, старших начальников и войск.
В земляхоседлых они должны были располагать лагеря вдали от засеянных полей, чтобы нетравить хлеба.
Дляподдержания порядка в тылу армии имелась особая стража с функциями, близкими ктем, которые исполняются нынешними полевыми жандармами[56].
При войскахсостояли особые чины по хозяйственной части — «черби».
Каждомуплемени определено было пространство, на котором оно должно было кочевать.
В каждомтаком племени кибитки были соединены в десятки, сотни, а в многочисленныхплеменах и в тысячи под управлением особых военно-территориальных начальников. Вслучае набора войск делался наряд по одному, по два с десятка.
Последнийобязан был снабдить набранных воинов положенным продовольствием и потребностямик походу.
Военно-территориальныеначальники при мобилизации становились строевыми начальниками, оставляя наместах заместителей.
Роды иплемена, смотря по их численности, выставляли строевые конные десятки, сотни итысячи. Мелкие роды и племена, которые не могли укомплектовать целой строевойединицы, соединялись по нескольку в одну родовую или одну племенную группу; впротивоположном случае они разбивались на меньшие группы.
Следующие попорядку войсковые единицы — десятки тысяч, тьмы или тумены (тюмени) — лишь вредких случаях могли быть составлены из людей одного племени; обыкновенно онисоставлялись из разных племенных групп, выставлявших каждая по нескольку тысяч,с тем, чтобы в общей сложности была тьма.
Иногдаспособ смешения племен в строевых единицах применялся намеренно, с цельюпарализования племенного сепаратизма.
Так как Чингисханвел почти постоянно войну, и войну успешную, доставлявшую войскам славу изначительную добычу, то, естественно, между племенами, служившими в однихсотнях или тысячах, подвергавшихся общей опасности, разделявших общие труды иславу, рождалось братство по оружию, которое мало-помалу ослабляло племенныеантагонизмы.
Благодаряэтой политике многие бывшие при Чингисхане крупные племена растворились в общеймассе, потеряв даже свои названия.
Такимобразом, часто враждовавшие между собою до Чингисхана монгольские племена принем, в обстановке сплошных боевых успехов над внешними врагами, сливались водну нацию, проникнутую национальным самосознанием и народной гордостью.
Во главевойсковых подразделений ставились начальники из того рода и племени, которыекомплектовали данную единицу, но выбирались они из числа испытанных в бояхлюдей, подходящих ко второму из двух типов, на которые делил Чингисхан всечеловечество[57].
При такомпорядке комплектования монгольской армии сохранялся в неприкосновенностиродовой строй, а обыкновенно и племенной состав населения, что создавало вчастях войск помимо внешней, механической, связи прочную внутреннюю,органическую спайку: военачальники были из среды своей же аристократии,представителей которой люди привыкли видеть у себя во главе и в гражданскомбыту; ратники одной и той же единицы являлись не случайным сборищем чужих междусобой людей, а группой индивидуумов, связанных друг с другом родством, знакомством,общностью языка.
Всякогоначальника десятка или другой единицы, который оказался бы непригодным длясвоей должности, старший над ним начальник обязан был немедленно устранить; относительнолиц старшего командного состава это обыкновенно делал сам Чингисхан, которому вэтом случае приходило на помощь его глубокое знание людей и отчетливоепонимание тех требований, которым должен удовлетворять высокий военныйначальник.
Не связанныйисторическими традициями, руководящийся только своим умом, здравым смыслом иопытом, Чингисхан сам полагал историческую традицию[58].
Не подлежит сомнению,что в создании вооруженной силы он вообще придерживался старинных обычаев, ноорганизация той постоянной конной армии, которая победоносно прошла вдоль ипоперек почти весь материк Старого Света, была делом его рук, его творческойэнергии.
Военныестатьи Большой Ясы были тем основанием, на котором зиждилось устройство; непререкаемыйи неумолимый авторитет ее верховного вождя придавал этому фундаментунепоколебимую прочность и устойчивость. По этой причине ни одна из знаменитыхконниц древности или Средних веков (парфянская, персидская, рыцарская) ни посвоим боевым качествам, ни по своим достижениям не может сравниться скавалерией Чингисхана.
ПериодСредних веков, предшествовавший изобретению пороха, можно вообще назвать векомрасцвета конницы и ее господства на полях битв. В Европе такой «царицейполей сражения» была в то время тяжелая рыцарская кавалерия, но с приходоммонголов она принуждена была на полях Лигницы в 1241 г. уступить своепервенство коннице этого азиатского кочевого народа, которая по справедливостидолжна быть признана для своей эпохи первой в мире.
Она была теммощным орудием, с помощью которого монгольский завоеватель диктовал миру своючеловеческую волю.
Кроме статейБилика и Ясы было, наверное, еще много других, до нас не дошедших, которымиустанавливались различные обязанности военнослужащих. Но и приведенныхдостаточно для того, чтобы согласиться с мнением Плано Карпини, приписывающимЧингисову военному законодательству строжайшую дисциплину монгольского войска,выражавшуюся, между прочим, в том, что не бывало случаев оставлениямонгольскими воинами поля битвы, пока был поднят штандарт (значок) начальника.
Железнойдисциплине, заставлявшей людей отстаивать вверенное им дело иногда допоследнего человека, Чингисхан обязан был успехом во многих своих делах.
Такимобразом, у монгольской армии XIII века мы видим осуществление принциповвооруженного народа и территориальной организации войска, которые в Европеполучают всеобщее признание не ранее XIX столетия.
И надосказать, что, быть может, никогда эти два начала не оказались так удачнопримененными к фактической обстановке, как именно в кочевой державе Чингисхана,жившей патриархальным, родовым бытом[59]. Впоследствии,с покорением народов иной культуры, принципы эти не могли получить всеобщегоприменения, так что в последние годы царствования Чингисхана, а равно иособенно при его преемниках, мы видим в монгольской армии вспомогательныеконтингенты, организованные на иных началах, например путем принудительноговзимания или поставки местной властью определенного числа физически годныхрекрутов от покоренных народов, — конечно, без соблюдения при этом территориальногоили родового принципа. Но составленное из кочевников ядро армии продолжалосохранять и далее основные начала своего устройства, являясь благодаря этомупревосходным орудием войны в руках самого Чингисхана и той плеяды талантливыхполководцев, которых он сумел создать при жизни и передать своим преемникам намонгольском троне[60].
Присуществующей благодаря территориальной системе параллельности в организациивойска и народа последний, по старому монгольскому обычаю, был разделен на тричасти, соответствующие наиболее крупным организационным подразделениям армии, аименно:
1 — центр(кэль), во главе которого при Чингисхане был поставлен Кая;
2 — левоекрыло, или левая рука (восточная сторона, зюнгар) под начальством Мухали;
3 — правоекрыло, или правая рука (западная сторона, барун гар), командование которым быловверено Боорчу.
Во время жевойны они выступали во главе своих частей, оставив на местах заместителей доокончания войны. В монгольской армии тьма была, по-видимому, наивысшей единицейпостоянного состава. Хотя в летописях упоминается и о единице «туг»,соответствующей ста тысячам и могущей быть приравненной к частной армии посовременной терминологии, но на практике частные армии у монголов составлялисьиз разного числа туменов, а, следовательно, не являлись единицами постоянногохарактера.
Если теперьпровести параллель между организациями монгольской и современных армий, томонгольские сотни можно приблизительно приравнять к нашим эскадронам (казачьимсотням), тысячи — к десяти эскадронным полкам (такие полки имелись в России ещев царствование Николая I), тьмы — к кавалерийским корпусам, а такиеподразделения, как центр и крылья, будут соответствовать конным армиям(например, конные массы в Северо-Американскую междоусобную войну, конная армияБуденного 1920 г) [61]. Вэтой параллели отсутствует эшелон (дивизия) нашей современной организации.
Б.Я. Владимирцовэто название применяет к племенным единицам численностью в две, три или пятьтысяч, на которые могли подразделяться тьмы, составленные из разных племен, ноесли такое подразделение и существовало, то оно имело, вероятно, значениетолько административно-территориальное, так как в строевом отношении вмонгольской армии, по-видимому, строго выдерживалась десятичная система[62].
Однако,установив такое чисто внешнее сравнение между монгольской армией и коннымимассами, организованными если не по вполне современному, то по нормам не оченьотдаленного прошлого, следует тотчас же оговориться, что из некоторого, и,притом, далеко не полного организационного сходства между этими двумя объектамисравнения вовсе не вытекает и необходимость совпадения приемов их боевыхдействий. Конница, например, времен Наполеона в своих построениях для боя немогла не считаться с уже весьма действенным влиянием в то время огня в бою,особенно артиллерийского, сравнительно с которым действие метательного оружияэпохи Чингисхана ничтожно. Нельзя также упускать из виду то обстоятельство, чтоевропейские конные массы означенной эпохи составляли только часть вооруженнойсилы каждого государство и притом часть второстепенную, между тем вся боеваясила монгольской армии заключалась полностью в ее коннице, исполнявшейобязанности всех родов войск.
При такойразнице в условиях мы видим в монгольском порядке компактные массы в глубокихстроях, долженствовавших увеличить до возможных пределов силу удара (шока) сцелью, например, прорыва центра противника, сбить одно из его крыльев.
Этаобязанность «тарана» лежала на тяжелой монгольской коннице, что иявилось, вероятно, причиной, по которой некоторые писатели монгольский боевойпорядок сравнивали с македонской фалангой Александра[63].
По мнениюгенерала М.И. Иванина, для проведения такой параллели нет оснований; и в самомделе, сходство между этими двумя боевыми порядками — правда, основанными оба наглубоких построениях войск — можно заметить разве только во время последнегоакта боя, когда уже фактически производится удар по неприятельскому боевомурасположению.
Дело в том,что фаланга, состоя из тяжеловооруженной пехоты с сариссами (пиками) до трехсажен длиной, была крайне грузна, неповоротлива и, следовательно, малоспособнак маневрированию на поле сражения.
При этомусловии она должна была быть заблаговременно нацелена в избранную точкунеприятельского фронта. Об охватах флангов противника, который к тому же всегдаво много раз превосходил армию Александра численностью, не могло быть и речи; наоборот,обеспечение своих собственных флангов в бою составляло всегдашнюю заботумакедонского полководца. Эта задача лежала главным образом на легкой пехоте,которая, кроме того, обязана была прикрывать фалангу с фронта от метательногооружия и боевых колесниц неприятеля. Таким образом, легкая пехота во времябоевого наступления фаланги исполняла задачи преимущественно пассивногохарактера.
Впротивоположность этому массы тяжелой конницы монголов обладали маневреннойспособностью в высокой степени, а их легкая конница исполняла в бою весьмаактивную и вовсе не второстепенную роль. Первые не только производилисокрушительный удар в тот или другой участок неприятельского фронта, но и моглиотталкивать его во фланг, а также быть брошенными ему в тыл[64].
Благодаряэтой способности к маневру точку для главного удара не было надобности намечатьзаблаговременно: она могла определиться и во время хода боя в зависимости отслагающейся обстановки. Легкая же конница не только разведывала и прикрывала,но исполняла главным образом задачу активной подготовки готовящегосярешительного удара. Это и есть знаменитая «монгольская лава».
Онадействовала на манер нашей казачьей лавы, являющейся, по всей вероятности, еебледной копией, но не одной волной, как у казаков, а несколькими параллельными(до пяти) разомкнутыми волнами, причем израсходовавшие свой запас стрелвсадники первой шеренги, а также выбывшие из строя воины замещались из заднихшеренг.
Снеобычайной подвижностью маневрируя перед фронтом противника, заскакивали емуво фланги, а при удобном случае и в тыл, эти ловкие, вооруженные метательныморужием всадники, сидящие на своих выдрессированных, как собаки, конях, торазмыкаясь, то собираясь в более или менее густые кучки, посылали в рядынеприятеля тучи метких стрел и дротиков, грозили ему то в одном, то в другомместе атакой и, сами, обыкновенно не принимая его сомкнутой атаки, обращались впритворное бегство, заманивая его и наводя на засады.
Такимидействиями они расстраивали, изматывали противника физически и моральнонастолько, что он иногда сдавал тыл еще до вступления в дело монгольскойтяжелой кавалерии. Если же враг оказывался стойким, то действия легкой конницы,во всяком случае, позволяли определить его расположение. Слабые места илинаиболее выгодные для нанесения главного удара участки, куда быстро и скрытно,с искусным применением к местности, подводились в глубоких сомкнутых строяхтяжелые конные массы, построенные, подобно кавалерии Фридриха Великого и Наполеона,в несколько линий.
Благодарясвоей высокой маневренной способности эти массы имели перевес даже наддоблестной рыцарской конницей Европы, славившейся своей могучей ударной силой иискусством одиночного боя, но крайне неповоротливой.
Такимобразом, существенным различием, предопределяющим особенности организациивоенного устройства монгольской и российской армии было то, что российскаяармия строилась на основе организации княжеской власти, а монгольская строиласьна основе общинного устройства.
2.3 Причины поражения русских войск и установлениемонгольского ига
Каксвидетельствуют летописи, в русских городах следили за продвижениеммонголо-татар, знали об их приближении и завоевательных планах, готовились кобороне[65].
Однако замонголо-татарами оставалось подавляющее превосходство в военных силах. При самыхскромных подсчетах их армия насчитывала от 37,5 тыс. до 75 тыс. человек ииспользовала первоклассную для того времени осадную технику[66].
Приотсутствии политического и военного единства на Руси противостоятьмногочисленным, хорошо обученным и жестоким войскам монголо-татар было крайнесложно.
И, тем неменее, русские земли, особенно в начальный период, попытались организоватьколлективный отпор.
Нообъединения сил нескольких княжеств было недостаточно для противостояниясильному противнику.
Первойрусской волостью на пути монголо-татар стала Рязанская. На требования Батыя одобровольном подчинении и выплате дани, рязанский князь Юрий Ингваревич исоюзные с ним пронский и муромский князья ответили отказом.
В свою очередь,не получив помощи от других земель, рязанцам пришлось действовать в одиночку. Но,даже находясь в осаде, они нашли мужество ответить татарским послам: «Еслинас всех не будет, то все ваше будет»[67].
Рязань палапосле пятидневной обороны 21 декабря 1237 г. Город был
разграблен исожжен, а жители, среди которых была княжеская семья, перебиты. На прежнемместе Рязань больше не возродилась.
В январе1238 г. монголо-татары двинулись во Владимиро-Суздальскую землю. В бою подКоломной они нанесли поражение владимирцам и остаткам рязанцев, после чегоподошли к Москве. Москва, бывшая в то время небольшим пригородом Владимира,оказала отчаянное сопротивление.
Оборонойруководил воевода Филипп Нянка. Город был взят только через пять дней.3 февраля1238 г. Батый подошел к Владимиру и осадил его, одновременно отправив отряд к Суздалю.
7 февраляпосле ряда безуспешных попыток овладеть городом через Золотые ворота,захватчики ворвались в него через проломы в стене. Летописец рисует жуткиекартины грабежа и насилия. Укрывшиеся в Успенском соборе епископ Митрофан скнягинями и детьми, входившими в семью князя Юрия Всеволодовича, и другие людибыли подожжены и скончались в мучениях от удушья и огня.
Между темсам владимирский князь Юрий, отъехав на север, попытался силами владимирскоговойска и собранных им полков Ростовской, Ярославской, Углицкой и Юрьевскойземель остановить смертоносное шествие монголо-татар.
4 марта 1238г. состоялась битва на затерянной в густых лесах северо-западнее Углича речкеСити. Точное место сражения до сих пор не установлено, но зато достоверноизвестно, что вся русская рать была перебита. Погиб и Юрий Всеволодович.
Северо-ВосточнаяРусь была разорена и опустошена.
В то жевремя другой отряд монголо-татар двинулся в Северо-Западную Русь. Здесь онивстретили упорное сопротивление жителей Торжка — пригорода Новгорода.
Но 5 марта — после двухнедельного стояния под его стенами — монголо-татары с помощьюстенобитных устройств взяли и его. Враги иссекли всех «от мужьска пола идо женьска, иереискыи чин всь и черноризьскыа, а все изъобнажено и поругано,горкою смертью предаша душа своя господеви»[68].
Путь наНовгород, таким образом, был открыт. Однако случилось непредвиденное: не дойдядо Новгорода ста верст, Батый возле местечка Игнач-крест, резко повернул на юг.
Причиныэтого решения можно назвать лишь предположительно: предстоящая весенняяраспутица, вследствие которой чрезвычайно усложнялось дальнейшее продвижение,усталость и потеря боевого духа самих монголов, сражавшихся в непривычных дляних условиях, а также доходившие до них слухи о решимости новгородцев сражатьсядо последнего.
Отход был стремительными носил характер «облавы». Монголы разделились на отряды и, идя ссевера на юг, охватывали своей «сетью» населенные пункты,попадавшиеся на пути.
Особеннонеобходимо отметить стойкость жителей (во главе с юным князем Василием) небольшогогородка Козельска, оборонявшегося без чьей-либо помощи семь недель. Они совершаливылазки, нападали на врага, уничтожали осадные машины. Когда дело дошло доштурма, то «козляне ж ножи резахуся с ними». «Злым городом»прозвали его татары и «непощаде от отрочат до сосущих млеко»[69].
Удалосьотбиться Смоленску, но были разорены такие крупные центры как Переяславль-Южный,Чернигов. После этого монголо-татары вновь ушли в степи.
Но уже в1239 г. последовало новое вторжение. После захвата Мурома, монголы двинулись наюжную Русь, и подошли к Киеву. Оборону города организовал воевода Дмитрий (князьМихаил Всеволодович бежал).
Горожанесамоотверженно защищались около трех месяцев, по силы были неравны. В декабре1240 г. Киев был взят. В следующем году монголо-татары разгромили Галицко-ВолынскуюРусь, а затем вторглись в Европу.
Однако,потерпев ряд неудач в Чехии и Венгрии, Батый повернул свои войска на Восток. Проезжавшийчуть позже через южные русские земли итальянский монах Плано Карпини оставилледенящие душу строки: татары «пошли против Руссии и произвели великоеизбиение в земле Руссий, разрушили города и крепости и убили людей, осадилиКиев, который был столицей Руссии, и после долгой осады они взяли его и убилижителей города; отсюда, когда мы ехали через их землю, мы находили бесчисленныеголовы и кости мертвых людей, лежавшие в поле; ибо этот город был большой иочень многолюдный, а теперь он сведен почти ни на что: едва существует тамдвести домов, а людей тех держат они в самом тяжелом рабстве»[70].
Исходя извышеизложенного, трудно всерьез принимать выводы Л.Н.
Гумилева отом, «что немногочисленные воины-монголы Батыя только прошли через Русь ивернулись в степь»[71].
Дорого обошласьРуси ее самоотверженность.
По подсчетамархеологов, из 74 русских городов 49 были разорены татарами.14 из них пересталисуществовать навсегда, а 15 превратились в сельские поселения[72].Погибли тысячи горожан, селян, знатных людей и простых общинников. Многие, особенноремесленники, были уведены в плен.
Былустановлен режим монголо-татарского ига.
Монголо-татарскоеиго — это система экономической и политической зависимости русских земель отЗолотой Орды. Экономическая зависимость выразилась в выплате дани («дани»),а политическая в том, что русские князья должны были получать ханский ярлык(утверждение) на княжеские и они становились служебниками Золотой Орды. Постепенноформировалась генерация покорных князей, для которых закон — это воля хана.
Ханы посвоему усмотрению перекраивали политическую карту русских княжеств, взависимости от собственных интересов[73].
В связи сэтим мы можем сделать вывод о том, что все предшествующие тенденцииисторического развития способствовали тому, что Русь была завоевана, и явилисьне только основой для трансформации государства, но и одной из основных причинвоенного поражения.
Особенностьвзаимоотношений с монголами было также и то обстоятельство, что русскиесохранили свою государственность. По мнению такого выдающегося российскогоисторика, как Фроянов, походы Батыя на русские земли в 1257-1241 года неповлекли за собой немедленного установления чужеземного господства.
Но летом1242 г. вернувшиеся с берегов «последнего» — Адриатического морямонголы в низовьях Волги образовали в составе Монгольской империи новоегосударство — Золотую Орду (улус Джучи). Оно охватило огромную территорию, включаяземли волжских болгар, половцев, Крым, Западную Сибирь, Приуралье, Хорезм. Столицейстал Сарай, или Сарай-Бату, основанный неподалеку от нынешней Астрахани.
В древнерусскиеземли были направлены послы, потребовавшие от князей явки к Батыю с изъявлениемпокорности. Так в 1242 г. началось монголо-татарское иго, длившееся до 1480 г.
Первым вОрду в 1243 г. поехал оставшийся старшим среди владимиро-суздальских князейЯрослав Всеволодович. В течение следующего десятилетия русские князья совершилине менее 19 поездок к монголо-татарам, в том числе четыре раза в столицуМонголии — Каракорум. В Орде князья, обычно привозившие богатые дары и дани,получали подтверждение своих прав на свои княжества и на «великое княжениеВладимирское» — «ярлык».
Монголы,пользуясь этим и извлекая для себя выгоды, зачастую разжигали между русскимикнязьями соперничество, приводившее к распрям и кровопролитию.
В конце 50-хгодов XIII в. на Руси вводится система повсеместного и регулярного взиманиядани («ордынский выход») — подворное обложение (для чего была проведенаперепись — «число»), а также воинская повинность. Одновременносоздается институт ханских наместников — баскаков, осуществлявший экономическийи политико-военный контроль в русских землях (просуществовал до начала XIV в).
«Великийбаскак» имел резиденцию во Владимире, который становится в это времякрупнейшим политическим центром. Наряду с этим не прекращались и новыевторжения монголо-татар.
Первый послеБатыя поход состоялся в 1252 г. Это была «Неврюева рать»,разгромившая Суздальскую землю.
В 1292 г. наРусь обрушилась «Дюденева рать», которая «градов взяша 14, и всюземлю пусту сътвориша»[74]. Многиегорода разрушались вновь и вновь: Переяславль-Залесский — 4 раза, Муром,Суздаль, Рязань — 3 раза, Владимир — 2 раза, в то время как в первые 50 лет игана Руси не было построено ни одного города[75].
В целом в последниедвадцать пять лет XIII в. Орда предприняла до 15 крупных походов. Иногда ихпоследствия были не менее трагическими, чем Батыево нашествие.
Одновременнос ударом с юго-востока, Русь попала под удар с северо-запада — шведов инемецких рыцарей. Отражение того удара связано с именем князя АлександраНевского (1240 г. — сражение на Неве, 1242 г. — на Чудском озере). В результатеРусь оказалась в тисках между Западом и Востоком. В этой ситуации русскиекнязья сделали проордынский выбор, ориентируясь на мирные отношения с Ордой.
Союз с Ордойгарантировал сохранение православной веры, монголы не посягали на нее, как и наземли, а также усиление княжеской власти на местах и в борьбе с соперниками.
Таким образом,характеризуя влияние военного фактора в рамках вышеобозначенного периода,необходимо отметить, что в рамках характеристики данного периода вряд лицелесообразно рассматривать военный фактор как политический, гарантирующийвластную легитимизацию.
Военныйфактор уже не имеет таких позиций, которые он имел по образцу развития предыдущеготипа государственного устройства. В Северо-Восточной Руси не существовалоактивной оппозиции Орде.
Такженеобходимо отметить, то обстоятельство, что мы солидарны с историками[76]в том положении, что монгольское нашествие вряд ли можно рассматривать кактрадиционную военную оккупацию.
ЗолотаяОрда, как справедливо отмечает Ю.Л. Говоров, господствовала над Русью косвеннои объясняется это следующими причинами:
во-первых,вдоль русских границ были хорошие пастбища;
во-вторых,почти вся территория Руси была в пределах досягаемости монгольской конницы;
в-третьих,на Руси не было теории в отличие, например, от Китая («смены Мандата Неба»),которая обосновала бы прямое подчинение русского православного общества «нехристям»;
в-четвертых,как уже отмечалось, на Руси были силы, заинтересованные в сохранении над нейвласти Орды как средства нейтрализации тевтонской угрозы — проордынский выбор А.Невского.
Таким образом,монгольское нашествие положило начало иной форме государственности — монархии,в рамках которой военный фактор не мог уже играть ведущую роль и теперьнаходился в подчиненном положении в рамках факторов политических.
Глава III. Военныйфактор и его роль в процессе объединения русских земель3.1 Усиление военных действий с середины XIV века
Незаметноцентр объединительного процессе перемещался на северо-запад Москвы, чтоспособствовало активному усилению Московского княжества при князе Даниле Александровиче.
«Примыслы» Даниила Александровича не толькоувеличили территорию Московского княжества по меньшей мере втрое, но ираздвинули ее до естественных границ: на юге — до р. Оки, на западе — до лесныхмассивов на водоразделе Волги и Днепра[77]. Владение «младшего Александровича»превратилось в одно из самых обширных и сильных княжеств Северо-Восточной Русии, как показали дальнейшие события, уже могло претендовать на ведущую роль вполитических делах страны. Именно при Данииле сформировалась основнаягосударственная территория Московского княжества, был создан материальныйфундамент, на котором его преемники начали строить хрупкое здание главенстванад Русью. В этом — главный итог княжения Даниила Московского, сына АлександраНевского, правнука Всеволода Большое Гнездо[78].
Соперницей Москвы в борьбе за великокняжеский ярлыквыступала Тверь. При Юрии Даниловиче соперничество между Москвой и Тверьюпроходило с переменным успехом. Л.В. Черепнин, автор капитального исследованияпо истории образования Русского централизованного государства, так оценивалрезультаты этой борьбы: «из длительной феодальной войны между Московским иТверским княжествами, ведшейся в первой четверти XIV в., первое вышлозначительно окрепшим. Москва еще не стала центром государственного объединенияземель Северо-Восточной Руси и ее национально-освободительной борьбы. Но ееполитическая роль значительно возросла»[79].
Перелом наступил в княжение следующего московского князяИвана Даниловича Калиты. После восстания 1327 г. в Твери все княжество былоразорено карательным ордынским походом, и позиции тверского князя в споре завеликокняжеский ярлык оказались ослабленными.
Московский князь Иван Данилович Калита получил великоекняжество Владимирское и больше уже не выпускал его из рук.
Иван Калита активно проводил политику подчинения Москведругих земель и княжеств. В зависимость от Москвы попали ростовские князья, а всамом Ростове обосновался московский наместник.
Л.В. Черепнин считает также, что «при Калите былиустановлены какие-то формы зависимости от московского князя Галича, Бело-озераи Углича»[80]. Во всяком случае Дмитрий Донской называл эти города «куплямидеда своего». Иван Калита широко практиковал приобретение земель в чужихкняжествах, поощрял земельные владения своих бояр за пределами Московскогокняжества. Однако процесс собирания земель в княжение Ивана Калиты не всегдаосуществлялся исключительно мирными средствами.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что в княжениеИвана Калиты военный фактор начал применяться как средство достиженияопределенных политических целей.
Однако и при Иване Калите Москва еще не превратилась вцентр национально-освободительной борьбы русского народа против ордынского ига[81]. Наоборот, Калита старался поддерживать мирныеотношения с ханом, «откупаться» от него увеличенными данями ивыражением покорности, старался обеспечить себе покровительство хана ипользоваться ордынцами для решения своих политических задач[82].
Указывая на результаты «если не покровительства, тово всяком случае признания ордынского хана», Л.В. Черепнин писал: «Калитаиспользовал его для укрепления на Руси своей власти, которую в дальнейшеммосковские князья употребили против Орды». «Тишина великая»,наступившая в связи с временным прекращением ордынских набегов, объективноспособствовала общему подъему экономики страны[83].
Сыновья Ивана Калиты — московские князья Семен Гордый иИван Красный — продолжали политический курс на возвышение Москвы и политическоеобъединение Руси под ее главенством. Однако действовать им пришлось в болеесложных исторических условиях.
Усилениювоенных действий с середины XIV века способствовали, восновном объективные причины, именно в данный момент участились набеги монголо — татар на русские земли[84].
Пограничные русские княжества подвергались разорению, иМоскве неоднократно приходилось принимать меры к обороне южной границы.
Особенно участились ордынские походы во второй половине60-х — 70-х годов XIVвека. Больше всего от них страдали Рязанское и Нижегородское княжества. В 1365г. в рязанские земли «приходил ратию» ордынский князь Тагай «ивзя город Переславль и пожже»[85]. Однако князья Олег Рязанский и Владимир Пронский «собравоя многа и угониша его, и бысть сеча зла, и победи их князь Олег».
В 1367 г. князь ордынский Булат-Темир пробовалвторгнуться в Нижегородское княжество, но был встречен русскими полками на р. Пьяпеи поспешно отступил; летописец отмечал, что при преследовании Булат-Темирарусские воины многих врагов «остаточных избиша»[86]. А в 1370 г. князь Дмитрий Константинович Нижегородскийсам ходил с войском «на Болгары», столицу улуса Булат-Темира. В 1373г. ордынцы снова появились в Рязанской земле. Опасность, видимо, угрожала иМосковскому княжеству, потому что князь Дмитрий Иванович с полками «стоялвсе лето у Оки на брезе»[87].
В 1374 г. в Нижнем Новгороде вспыхнуло антиордынскоевосстание, во время которого были убиты ханские послы и полторы тысячисопровождавших их ордынцев. В 1376 г. объединенное московско-нижегородскоевойско организовало второй большой поход «на Болгары». Под стенамигорода ордынцам нанесли поражение, мир был подписан «по всей воле»московского князя. Болгары уплатили огромную по тем временам контрибуцию (до5000 рублей!), в городе остались русские «даруга» — наместник итаможенник[88]. В ответ Орда резко активизировала враждебные действияпротив Нижегородского княжества.
В 1377 г. на Нижний Новгород двинулся ордынский царевичАрапша (Араб-шах). Узнав об этом, Дмитрий Иванович направил на помощьнижегородскому князю свои полки. Объединенное московско-нижегородское войско воглаве с князем Иваном, сыном Дмитрия Константиновича Нижегородского, вышло к р.Пьяне навстречу ордынцам.
Но русские воеводы, «оплошашася», не принялинеобходимых мер к предупреждению неожиданного нападения ордынцев («небрежениемхожаху»),, и Арапше удалось разгромить русское войско на берегах р. Пьяны.Погибло «бояр и слуг и народа бесщислено», а ордынцы напали 5 августана Нижний Новгород. Князь Дмитрий Константинович бежал в Суздаль, оставив своюстолицу на произвол судьбы. Часть нижегородцев спаслась, отплыв на судах вверхпо Волге к Городцу, а остальные были перебиты или взяты в плен, город сожжендотла. Одновременно другая ордынская «рать» напала наПереяславль-Рязанский и разрушила его; князь Олег едва успел бежать, «изстрелян».А царевич Арапша совершил набег па Засурье, которое «пограбил» и «огнемпожег». В 1378 г. ордынцы снова подошли к Нижнему Новгороду. Город еще неуспел оправиться от прошлого разорения, князя там не было, и «гражане градповергьше, побегоша за Волгу». Ордынцы ворвались в беззащитный город. Импредложили «окуп», но они не согласились принять его. Снова подожглигород и «повоевали» весь уезд. А тем временем царевич Арапша по всейВолге «избил гостей русских много», а затем совершил набег на Рязань.Это были карательные походы, которыми ордынцы хотели ослабить крепнувшую Русь.
Таким образом, можно сделать следующий вывод, что наначальном этапе объединительного процесса военный фактор был использован каксопутствующий фактор для решения внутриполитических задач, которые стояли передМосковским княжеством. В частности, этот фактор был, значим для решения собиранияземель вокруг Москвы. Тем не менее, развитие данного политического процесса ивнешнеполитическое усиление Московского княжества приходили в прямоепротиворечие с целями ханов Золотой Орды, что вело к дальнейшим прямым военнымстолкновениям. 3.2 Рольвоенного фактора в процессе отражения экспансии Литвы
С 1269 по 1306годы Литвой было совершено 16 походов на Ливонию, 9 походов в Пруссию и только5 на Русь. Но, освоившись в сложившейся ситуации и воспользовавшись начавшейсявойной Тевтонского ордена с Польшей, Литва опять главный удар направила навосток.
С 1316 по1341 князем Гедимином (Гедиминасом) были захвачены Минск, Пинск (1318), Брест(1319), Могилев, Туров, Витебск (1330), Орша, Мозырь. В самом начале егоправления в русских летописях упоминаются его столкновения с князьями Галицкими,Волынскими и другими русскими князьями.
Естьсведения, что эти князья хотели совместно с Немецким орденом выступить противЛитвы. В 1320 году Гедимин совершил поход на юг и захватил Волынь передав этокняжество своему сыну. Вслед за этим был захвачен Луцк. В 1321 году Гедимин двинулсяна Киев. На реке Ирмени он разбил объединённые войска русских князей. Послеэтой победы он занял Белгород и осадил Киев, который, продержавшись два месяца,сдался. Многие русские города последовали примеру Киева. Гедимин в этих городахпоставил своих наместников и литовские гарнизоны.
За времяправления Гедиминаса Немецким орденом было организовано более пятидесяти походовпротив Литвы, что послужило достаточно сдерживающим фактором, так как на этипоходы литовцам пришлось постоянно отвлекаться и в ответ организовать болеедвадцати походов на Пруссию.
После смертиГедимина его политику продолжил сын Ольгерд с братом Кейстутом (Кейстутисом). Ноесли главный удар Гедимина был направлен против Юго-Западной Руси, то Ольгердсвою завоевательную политику нацелил против Северо-Восточной Руси. Вскоре кЛитве отошло Витебское княжество, затем был нанесён удар по Можайску. В 1346 годуОльгерд вторгается в Новгородские земли. В 1349 он нападает на псковскиетерритории, Псков отвечает ему тем же. Затем Литовцы захватывают Ржев (1356),который вскоре был отбит обратно (1358). Но в 1360 был захвачен Ольгердом опять.
В 1356 годуБрянское княжество после 110 лет самостоятельности прекратило своесуществование, перейдя под власть Литвы. В то время как русские князьяпресмыкались перед татарами Ольгерд в 1362 году нанес татарам поражение приСиних Водах. Результатом этой победы явился захват Подолии.
К 1363 годуЛитовская экспансия докатилась до границ Московского княжества, где правил внукИвана Калиты Дмитрий Иванович(1359-1389) который вёл борьбу за великое княжениес князьями суздальско-нижегородскими и тверскими. К началу 60-х годов 14 века суздальско-нижегородскийкнязь признал права Дмитрия Ивановича на великое Владимирское княжение. Вначавшейся борьбе между Тверью и Москвой ситуация вылилась в войну Москвы сЛитвой, которую (Литву) поддержала Тверь.
В 1368 годуОльгерд собрав большие военные силы, организовал поход на Москву. Вместе с нимдвинулись также тверской князь Михаил и смоленский князь Святослав со своими полками.Нападение Ольгерда было для Москвы неожиданным. Выступившие навстречу литовцамполки московские, коломенские и дмитровские были уничтожены в бою 21 ноября, послечего литовцы осадили Москву. Осада продолжалась всего три дня, после чего Ольгерднеожиданно снялся и ушёл в Литву. Причиной поспешного отступления как пишет С.М.Соловьев, послужило нападение ордена на Литву.
Наступление Литвына восток постоянно сдерживалось на западе опасной борьбой с Немецким орденом,который еще в 1362 году взял Ковно (Каунас) и сжёг его. Более того, орден ужепредпринимал попытки, закрепится на литовской территории, в 1369 году он водной миле от Ковно заложил замок Готтерсвердер. Вскоре этот замок быллитовцами уничтожен.
Впоследующие годы походы ордена на Литву стали довольно редки, ввиду перешедшегов наступление Ольгерда который на каждый поход ордена отвечал контрударом. Вооруженныесилы литовского князя постоянно увеличивались за счет захваченных русских территорий,вошедших в состав литовского государства.
На нескольколет литовцы были вовлечены в борьбу на два фронта, против Москвы и Ордена.
В 1370 годуОльгерд с Кейстутом вторглись на территорию Пруссии с большим войском,состоящим из литовцев, жмуди, русских, татар и подошли к замку Рудау, что в 20 км.От Кёнигсберга.17 февраля произошло крупное сражение, в котором Ольгерд потерпелкрупное поражение. Воспользовавшись этим, Москва начинает наступление на смоленскиеземли. Затем московский князь Дмитрий посылает войска к Брянску и выступает противТвери союзницы Литвы.
Быстро оправившись,Ольгерд с большими военными силами, в рождественский пост (декабрь, по новомустилю в ноябре) двинулся на Москву, все грабя и сжигая на своём пути, 6 декабряони подошли к Москве и осадили её. Взять Москву штурмом они не смогли, атратить время на осаду не было возможности, так как за спиной у них находился Немецкийорден, который не упускал возможности нанести им очередной удар
Летом 1372года Ольгерд совершил третий поход против Московского княжества, организованныйв союзе с Тверским князем. Брат Ольгерда Кейстут (Кейстутис) с сыном Витовтомзахватили Дмитров, Переяслав-Северный и Кашин. От Кашина они подошли к Торжку ивзяли его. Затем к ним на соединение подошёл Ольгерд. Московский князь ДмитрийИванович перехватил инициативу в свои руки и нанес удар по литовскомуавангарду, который в бою был разбит. После этого, противники несколько днейстояли друг, против друга не решаясь дать сражение. Московские войска не решалисьперейти в наступление, предпочитая оборонительный бой, а Ольгерда тревожили сообщенияс прусской границы.
В этотпериод наступление ордена развивается с большим размахом, не ограничиваясь какпрежде Жмудью, а охватывало так же Аукштоту (центр Литвы) и русские земли,захваченные Литвой.
Ольгердвынужден был отступить, признав требование князя Дмитрия Ивановича оневмешательстве в отношения Москвы с Тверью.
В 1376 годуОльгерд опустошил смоленские земли. В это же время орден опять активизировал своюдеятельность против Литвы, количество походов резко увеличилось. Практически каждыйгод после 1377 года стали совершаться крупные походы с большим размахом. Литва,обеспокоенная ситуацией на западе, а так же в результате внутренних усобиц былавынуждена прекратить своё наступление на Русские земли.
Новый Великийкнязь Литвы Ягайло вынужден был в 1380 году заключить мир с орденом и вступитьв союз с татарами (Мамаем) против Москвы. Но прийти на помощь Мамаю он всё — такине решился, и тот был разбит в Куликовской битве Дмитрием Ивановичем (Донским).
Куликовская битвазародила новые настроения в Древнерусском обществе. Новые настроения отразились в духовных грамотах русскихкнязей, составители которых стали предусматривать возможность освобождения отордынской зависимости, когда «переменит бог Орду»[89]. Так, в духовной грамоте великого князя ДмитрияДонского было записано: «А переменит бог Орду, дети мои не будут даватьвыхода в Орду, и который сын мой возьмет дань на своем уделе, то тому и есть».Такой же формулировкой стали пользоваться и удельные князья[90].
Но самое главное заключалось в том, что Куликовскаябитва не только не ослабила, а, наоборот, ускорила процесс политического объединенияРуси.
Неизмеримо вырос авторитет Москвы, поднявшей знамяобщерусского национально-освободительного движения. Академик Л.В. Черепнинотмечал: «Если на первом этапе процесса объединения земельСеверо-Восточной Руси еще решался вопрос о том, какое княжество явится центромэтого объединения, то на втором этапе, с последней четверти XIV в., указанныйвопрос уже отпал. Московское княжество твердо завоевало роль политическогоцентра формирующегося единого государства»[91] Показательно, что Дмитрий Донской передал великоекняжение своему сыну Василию I без ханского ярлыка, как «свою отчину»[92].
Этомуспособствовало и ослабление Орды вследствие раздиравших ее усобиц и частых сменханов. За чуть более 20 лет «замятни великой» на престоле сменилось20 ханов. Однако в середине 70-х годов пришедший к власти темник (военачальник)Мамай сумел восстановить ордынскую мощь.
Продолжениецентрализаторской политики непосредственно связано с именем Ивана III.
Русскаяармия эпохи образования Российского государства, национальная по составу (вармиях западноевропейских государств преобладали тогда наемники-иностранцы),решавшая глубоко национальные задачи по обороне Отечества от внешних врагов ипо возвращению ранее захваченных соседями русских земель, выдвинула немалоспособных полководцев, в верности и военных способностях которых «государьвсея Руси» мог быть уверен.
К тому же, всвязи с выходом Российского государства на мировую арену, увеличилось значениедипломатической подготовки войны.
СигизмундГерберштейн ошибался, когда писал, что великий князь Иван III лично только разприсутствовал на войне — во время присоединения Новгородской земли. Но именно вэтом походе 1471 года прослеживаются многие черты военного искусства Ивана III.
Походпланировался с тщательным учетом внешнеполитической ситуации. Антимосковскаябоярская группировка Новгорода во главе с вдовой посадника Марфой Борецкойсумела заручиться поддержкой польско-литовского короля Казимира IV, которыйобязался «всестина коня за Великий Новгород, и со всею своею радоюлитовскою, против великого князя, и боронити Великий Новгород». Иван IIIвыбрал момент, когда вмешательство короля казалось наименее вероятным. Резкообострились польско-венгерские отношения, которые отвлекли внимание Казимира IVот новгородских дел. В этих условиях объявить «посполитое рушение»,то есть привлечь к походу польскую шляхту, было невозможно[93].Оппозиционное новгородское боярство оказалось в международной изоляции.
Не менееважной явилась и политическая подготовка похода, который проводился Иваном III подлозунгами борьбы против «измены, против мене за короля, а архиепископасново поставити им у его митрополита Григория латынина суща»[94].
С самогоначала великий князь постарался придать походу общерусский характер. «Князьвеликий разослал по всю братью свою, и по все епископы земли своея, и по князии по бояри свои, и по воеводы и по вся воя своя; и якоже вси снидошася к нему,тогда всем возвещает мысль свою, что ити на Новгород ратию, понеже бо и всемизмениша и накоежды правды обретеся в них не малоз»[95].В грамотах, посланных в Псков и Тверь, Иван III перечислил «вины»новгородцев: «Отчина моя Новгород Великий отступают». Эти шагиспособствовали сплочению войска, оправдывали в глазах народных масс военнуюакцию против Новгорода, обеспечивали прочный тыл.
Сам походбыл тщательно спланирован. Стратегическая идея Ивана III заключалась в том,чтобы охватить ратями Новгород с запада и востока, перекрыть все пути, ведущиев Литву, и отрезать город от его восточных владений, откуда могла подойти помощь.Осуществление этого плана поручалось воеводам, которые должны были действоватьсамостоятельно, на значительном удалении друг от друга. Сам великий князьнамеревался выступить с главными силами в благоприятный момент, когда воеводыпо сходящимся направлениям будут приближаться с разных сторон к Новгороду.
Началовоенных действий тщательно скоординировали по времени. Раньше других, в конце мая,начала «воевать» восточные окраины Новгородской земли та рать,которой предстояло совершить самый дальний поход. В июне из Москвы выступилавторая рать во главе с воеводами Холмским и Пестрым-Стародубским. Она должнабыла подойти к реке Шелони, соединиться там с псковскими полками и вместенаступать на Новгород с запада. Третья рать под командованием князя Оболенского-Стригивышла на Вышний Волочек, чтобы дальше идти на Новгород вдоль реки Мосты свостока. Главные силы во главе с самим великим князем начали поход 20 июня имедленно двигались через Тверь и Торжок к озеру Ильмень[96].
Приближениевеликокняжеских полков с разных направлений вынудило новгородскихвоеначальников раздробить свои силы. Двенадцатитысячное новгородское войскопоспешило на восток, для обороны Заволочья. Отборная «кованая рать»вышла к реке Шелони, против полков князя Холмского, туда же поплыла по озеруИльмень новгородская «судовая рать». Для новгородцев это быливынужденные решения: по словам летописца, московские воеводы шли на город «разнымидорогами со всех рубежей». Стратегический замысел Ивана III, направленныйна разъединение сил противника, начал приносить плоды.
14 июлякнязь Холмский разгромил новгородскую рать на реке Шелони, прямой путь наНовгород был открыт. Новгородскую рать, посланную на восток, полки ВасилияОбразца разбили на Северной Двине. Оборонять город новгородским властямоказалось нечем. Главные силы великокняжеского войска еще не развернули военныедействия, а исход кампании был уже предрешен. Из Новгорода приехали послыпросить мира «по всей воле» великого князя. Сам Иван III, по словамлетописца, «не поиде к Новугороду и возвратися с усть Шелони с честию ипобедою великою».
Такимобразом, можно сделать ряд следующих выводов. В борьбе против активнойлитовской экспансии были использованы силы монголо-татар.
Отличительнойособенностью великого князя было то, что он никогда не искал решениявнешнеполитических задач, стоявших перед Российским государством, чистовоенными средствами. Военные усилия сочетались с активной дипломатическойдеятельностью, с поисками политических решений, и в умелых комбинациях военныхи дипломатических средств первые далеко не всегда оказывались главными.
Так, назападной границе во взаимоотношениях с Польско-Литовским государством иЛивонским орденом великий князь старался действовать, прежде всего,дипломатическими средствами, подкрепляя их, в случае необходимости,кратковременными военными акциями. Иное — на южной границе. Обеспечить еебезопасность от Большой Орды, а тем более добиться окончательного освобожденияот ордынского ига, можно было только военными средствами, дипломатия должнатолько обеспечивать наиболее благоприятные условия для решительного удара.
Такимобразом, в данный период военный фактор еще более утрачивает свое определяющеезначение по сравнению с политическим фактором, началось активное применениедипломатии как средства решения внешнеполитических задач. 3.3 Завершение процесса объединения Московскогогосударства
В 1392 г. была ликвидирована политическаясамостоятельность Нижегородского княжества; в самом Нижнем Новгороде «сели»московские наместники. Тогда же к Москве отошли Городец, Мещера, Таруса. В 1397г. под власть Москвы временно попала обширная Двинская земля, принадлежавшаяВеликому Новгороду, а в самом Новгороде усилилось московское влияние. Василий Iпроводил решительное наступление на привилегии удельных князей, подчиняя ихцентральной власти.
Политическое объединение Руси было замедлено феодальнойвойной, которая вспыхнула при Василии II Васильевиче (1425-1462) и продолжаласьоколо 30 лет.
Основные события данной войны подробно описаны в работеЛ.В. Черепнина. Остановимся на наиболее значимых из них.
По завещаниюДмитрия Донского престол был передан его сыну Василию I,хотя старший был его брат Юрий Дмитриевич, а в случае смерти Василия I престол переходил к Юрию Дмитриевичу, но ничего не былосказано о детях Василия I.
И после егосмерти в 1425 году престол перешел к его сыну Василию II.У него был опекун литовский князь Витовт, а после смерти Витова в борьбу запрестол вступает Юрий Дмитриевич. И в 1433 году Юрий Дмитриевич изгнал своегоплемянника из Москвы, но тут же московские бояре изгнали Юрия.
Однако войнупродолжили сыновья Юрия Дмитриевича — Василий Косой и Дмитрий Шемяка.
И в 1434году в ростовской земле войска Василия II былиразгромлены и Юрий второй раз вступил на престол в Москву. Предпринятые Юриемшаги свидетельствовали о его стремлении утвердить единодержавие на Руси ибороться против Золотой Орды. После смерти Юрия Дмитриевича 5 июня 1434 годапрестол оказался вновь в руках Василия II. Василий былпленен и отпущен за большой выкуп. В это время в 1446 году власть захватываетДмитрий Шемяка. Он осуществил заговор в результате, которого Василий II был ослеплен и получил прозвищетемный.
ДействияДмитрия Шемяки оттолкнули от него многих его сторонников и в 1447 году ВасилийТемный с триумфом возвращается в Москву.
Победа великокняжеской власти в этой войне возобновилапроцесс централизации. Были ликвидированы почти все уделы. К концу великогокняжения Василия II на территории Московского княжества оставался лишь одинудел — Верейско-Боровский, Значительно ограничены были привилегии крупныхфеодалов, их права передавались великокняжеским наместникам и «волостелям».
Плодами победы центральной власти в феодальной войне вполной мере воспользовался Иван III Васильевич (1462-1505), при которомскладывание Российского государства пошло ускоренными темпами. Начиналсязаключительный этап объединения страны, тем самым создавались предпосылки дляокончательного освобождения русских земель от власти ордынских ханов.
Будущая война с Ордой требовала подчинения Москвепограничного Рязанского княжества, военно-стратегическое значение которого быловесьма велико. Воспользовавшись тем, что рязанский князь Федор Иванович передсмертью «княженье свое Рязанское и сына своего Василия приказал» тоесть завещал Москве, великий князь Иван III перевез восьмилетнего Василия всвою столицу, а в рязанские города и волости послал своих наместников. Позднеекнязя Василия, женившегося на сестре Ивана III, вернули в свое княжество, номосковское влияние в рязанских землях сохранилось[97].
Планомерно велась борьба Москвы с Тверским княжеством,хотя она осложнялась постоянным вмешательством Литвы. Еще отец великого князяИвана III подписал с князем Борисом Александровичем Тверским договор осогласованной внешней политике: «А быти нам, брате, на татар, и на ляхи, ина литву, и на немци и заодин, и на всякого нашего недруга»[98].
В 1462-1464 гг. этот договор был подтвержден почти безизменений новым тверским князем Михаилом Борисовичем[99]. В дальнейшем до самого свержения ига Тверскоекняжество находилось в союзе с Москвой, а тверской князь даже послал свою ратьна р. Угру против хана Ахмата (Ахмед-хана). Помогал тверской князь великомукнязю и в военных действиях против отдельных феодальных центров. Известно,например, что тверские полки участвовали в походах на Великий Новгород в 1471 и1478 гг.
Иван III получил в наследство от отца Яжелбицкий договор1456 г., по которому новгородские «вольности» значительноограничивались, правительство этой боярской республики лишалось права вестисамостоятельную внешнюю политику, на документах новгородские печати заменялисьмосковскими, великокняжескими. Однако за полное подчинение Великого Новгородаеще предстояло вести длительную и тяжелую борьбу.
После нескольких походов Москве подчинилась Вятскаяземля. По словам летописца, вятчане «добиша челом» великому князюИвану III «на всей его воли»[100].
Вскоре произошло присоединение к Москве и Ростовскогокняжества. Значительная часть княжества и раньше принадлежала великому князю,но в Ростове еще были местные князья. В 1474 г. последние ростовские князьяВладимир Андреевич и Иван Иванович продали Ивану III «свою отчину» — остававшуюсяв их руках к тому времени «половину Ростова».
Значительно сложнее было включить в орбиту московскойполитики Псков. В конкретной исторической обстановке трудно было рассчитыватьна полную ликвидацию самостоятельности пограничной Псковской республики. ИванIII просто старался поставить ее государственный аппарат под контроль Москвы. Псковскоебоярство нуждалось в военной помощи великого князя против немецких и шведскихфеодалов и согласилось принять великокняжеского наместника. Следует учесть иостроту классовых противоречий в Пскове: присутствие великокняжескогонаместника с военным отрядом успокаивающе действовало на «чернь».
Через своего наместника великий князь контролировал ивнешнюю политику Псковской республики. Такой порядок сложился при великом князеВасилии III и сохранялся при Иване III, однако московское влияние постоянноусиливалось. По оценке Л.В. Черепнина, «формально московское правительствопризнавало самостоятельность Псковской республики, в государственном аппаратекоторой великокняжескому наместнику отводилось законом определенное, весьмаограниченное место. Фактически же наместник в своей повседневной деятельностивсе более и более выходил из этих законных рамок. Великий князь его молчаливоподдерживал. А псковское правительство часто было лишено возможностипротестовать, поскольку нуждалось в военной помощи Москвы для борьбы с внешнейопасностью»[101].
Подчинение Псковской республики имело большоевоенно-стратегическое значение. Псков был стражем северо-западных границ страны.
В результате централизаторской политики Ивана III большаячасть русских земель оказалась под властью великого князя, неизмериморасширились мобилизационные возможности страны, было создано общерусскоевойско, подчиненное единому командованию. Все это создавало условия дляуспешной борьбы с внешними врагами.
Время складывания единого государства было одновременновременем формирования русской (великорусской) народности.
Инициатором созыва общерусского профессиональноговойска, состоящего из воевод, детей боярских и «прочих воев»,выступила великокняжеская Москва, по мере объединения русских земельсоздававшая и наиболее боеспособную «полевую армию»[102]. Изменилась и структура вооруженных сил страны. «Вместокопейщиков действует сабельная кавалерия, в лице артиллеристов и „огненныхстрельцов“ создаются новые для средневековья формирования». Вне связисо всеми этими переменами, которые А.Н. Кирпичников называет «крутойломкой традиционной системы вооружения и тактики боя», нельзярассматривать военную деятельность Ивана III.
Общерусское войско находилось под единым командованием «государявсея Руси». Во главе отдельных ратей и полков стояли воеводы, назначенныевеликим князем и послушно проводившие в жизнь его приказы. Это делалонеобязательным личное присутствие Ивана III на театре военных действий. К томуже неизмеримо расширились масштабы военной деятельности великого князя: верховныйкомандующий вооруженными силами, каким являлся великий князь, должен былохватить своим руководством всю страну. Увеличилось значение дипломатическойподготовки войны в связи с выходом России на мировую арену. Создание выгодныхдля ведения войны внешнеполитических ситуаций требовало постоянных забот состороны правителя государства, и это часто было важнее, чем непосредственноеруководство военными действиями. Заботой великого князя являлось также то, чтовоенные историки называют «политическим обеспечением» войны.
В новых условиях было естественно, что великий князьИван III выступал в первую очередь как организатор войны, передоверяя своимвоеводам проведение отдельных операций или даже целой кампании. Война 1480 г. небыла в этом отношении каким-то исключением. Подобным образом поступал Иван IIIи во время других войн, которыми так богато его княжение.
Войну с Ахмед-ханом в 1480 г. вела уже не Русь удельногопериода, представлявшая собой конгломерат самостоятельных феодальных княжеств,а Россия, осознавшая свое единство и свою национальную задачу[103].
Однако, говоря об успехах объединительной политикивеликого князя Ивана III накануне свержения ордынского ига, нельзя не отметить,что до завершения централизации было еще далеко. Центральныйвоенно-административный аппарат был еще слабым. Сохранялись привилегии крупныхфеодалов, а на территории самого Московского княжества даже оставались уделы,принадлежавшие братьям великого князя. Эти уделы достались в наследство ИвануIII от отца, который последовательно боролся с другими удельными князьями, ноперед смертью по старинному княжескому обычаю «облагодетельствовал»уделами своих младших сыновей. По завещанию Василия II Темного его сын Юрийполучил в удел Дмитров, Можайск, Медынь, Серпухов и другие города, АндрейБольшой — Углич, Бежецкий Верх и Звенигород, Борис — Ржеву, Волоколамск и Рузу,Андрей Меньшой — Вологду с Кубеной и Заозерьем.
Существование уделов противоречило самой сутицентрализаторской политики Ивана III и в любой момент грозило возможностьюсерьезных внутренних потрясений.
Так и случилось в начале февраля 1480 г. Против великогокнязя подняли мятеж его братья Андрей Большой и Борис. Открытое выступлениеназревало давно. Удельные владетели были недовольны усилением великокняжескойвласти, которая ограничивала политическую самостоятельность уделов,распространением общегосударственных налоговых платежей.
А поводом для мятежа была смерть удельного князя ЮрияВасильевича и решение великого князя не выделять братьям «законной доли»выморочного княжества. Выступая ревнителями удельной старины, князья АндрейБольшой и Борис использовали феодальное право «отъезда» к другомусюзерену, против которого боролся Иван III. Они тайно встретились в Угличе,затем переехали в город Ржеву, а затем вместе с семьями, боярами и военнымислугами остановились в Великих Луках, поблизости от литовского рубежа. Мятежникиобратились к польско-литовскому королю Казимиру IV с просьбой о помощи. Вконфликт между Иваном III и братьями, таким образом, вовлекалась враждебнаяЛитва.
Литовской «помощи» Андрей Большой и Борис неполучили, однако король поспешил отдать им город Витебск.
Дело шло к войне между Иваном III и мятежными братьями. Москваи другие города Московского княжества готовились к обороне от возможногонападения удельных князей и литовцев (враждебная позиция короля Казимира IVбыла хорошо известна Ивану III). Переговоры не имели успеха, князья АндрейБольшой и Борис упорствовали в своих претензиях. С большим трудом Ивану IIIудалось уладить конфликт с ними[104].
Мятеж удельных князей, который едва не вылился в феодальнуювойну, серьезно усложнил внутриполитическую обстановку в России. Тем большейпредставляется заслуга великого князя Ивана III, который сумел организоватьобщенародную национально-освободительную войну против Орды в условиях еще неизжитых «удельных порядков»[105].
Иван Ш проводил все более независимую от ордынцевполитику. С 1476 года он вообще прекратил выплату дани. В ответ на это ханАхмат заключил союз с литовским князем Казимиром.
В сентябре 1480 года русское и ордынское войскасосредоточились у притока реки Оки — реки Угре. В октябре Ахмат дважды пыталсяперейти реку Угру, но был отбит назад Московскими войсками, а обещанная емупомощь из Литвы. Ранняя зима и наступившая холода заставили Ахмата изменитьсвои планы. Фактически признав свое поражение ордынское войско повернуло назад.Стояние на реке Угре бескровнозакончилось и ордынское иго пало. Поражение Ахмата означало развал Золотой Орды.
Таким образом, можно сделать ряд следующих выводов, чтовойско Российского государства оказалось именно такой армией, а русскийнарод — таким народом, которые смогли вести оборонительную войну и одержатьпобеду над своим извечным врагом — ордынским ханом. В сложной международной ивнутренней обстановке великий князь Иван III принял самый надежный в даннойситуации оборонительный план войны. Принял, последовательно провел в жизнь идобился победы с минимальными потерями.
Таким образом, можно сделать вывод, что в рамках внешнейполитики, которую проводил Иван III, военный фактор все более и более становиться подчиненнымк тем задачам, которое решало молодое московское государство.
Заключение
Таким образом, подводя итог всему вышесказанному,необходимо сделать ряд следующих выводов.
История как наука могла бы стать свидетельствомторжества разума и прогресса. Необходимо сделать общий вывод о том, что мывслед за большинством отечественных историков считаем, что то огромноеколичество войн и локальных военных конфликтов как будто приговорили русскийнарод к бесконечным циклам строительства русской государственности.
В военных катастрофах гибло большинство достиженийгосударственного строительства, часто трансформировались, а зачастую и просторазрушались те институты правления страной и существующие порядки, которые былитак привычны в рамках предыдущего периода, часто просто прерывалось нормальное функционированиеимеющихся институтов, а также функционирование всей политической системыобщества.
В своем развитии в эпоху позднего Средневековьявооруженные силы Российского государства прошли длинный, извилистый путьразвития. В начале XV в., находясь в орбите влияния Орды, русские княжества,особенно северо-восточные, неизбежно должны были испытывать ее воздействие, втом числе и в вопросах строительства вооруженных сил. И хотя в это времявосточное влияние было слабым, прежде всего в силу оборонительной стратегии,которой придерживались русские князья, тем не менее, противоборство с Ордой ипостоянные внутренние усобицы стимулировали дальнейшую трансформацию военного фактора,и в нем наметились первые перемены.
В рамках развитиявоенного фактора на протяжении XIII века вряд лицелесообразно рассматривать военный фактор как политический, гарантирующийвластную легитимизацию.
Военныйфактор уже не имеет таких позиций, которые он имел по образцу развития предыдущеготипа государственного устройства. В Северо-Восточной Руси не существовалоактивной оппозиции Орде.
В конце XIV — начале XV вв. система военной организациисеверо-восточных русских княжеств не отвечала требованиям ведениянаступательной войны, как против Орды, так и против Великого Литовскогокняжества. Причин для этого было более чем достаточно.
Ордынское нашествие конца 30-х — начала 40-х гг. XIII в.усугубило общий кризис Древней Руси и привело, в конечном итоге, к замедлениютемпов социально-экономического и политического развития Северо-Восточной Руси- ядра будущего Российского государства.
Экономическая отсталость, обусловленная к тому же и явнонедостаточными природными ресурсами, не могла не оказать негативноговоздействия и на развитие военного дела северо-восточных русских княжеств. Онаналагала ограничения на политику их военного строительства и способствовалаопределенной его архаизации, консервации наиболее древних форм его организации.
В силу этих обстоятельств применение военных средств длярешения как внутриполитических, так и внешнеполитических задач было ограничено.Это диктовало подчиненную роль военного фактора по сравнению с политическимифакторами.
На начальном этапе объединительного процесса военный факторбыл использован как сопутствующий фактор для решения внутриполитических задач,которые стояли перед Московским княжеством. В частности, этот фактор был,значим для решения собирания земель вокруг Москвы. Тем не менее, развитиеданного политического процесса и внешнеполитическое усиление Московскогокняжества приходили в прямое противоречие с целями ханов Золотой Орды, что велок дальнейшим прямым военным столкновениям.
Рубеж XV века — новая страница отечественной истории, эпоха образованиямогучего Российского государства.
Завершалосьобъединение русских земель, создавалось общерусское войско, которое пришло насмену княжеским дружинам и феодальным ополчениям. Время складывания единогогосударства было одновременно временем формирования русской (великорусской) народности.Росло самосознание русского народа, объединенного великой исторической целью — свергнутьненавистное ордынское иго и завоевать национальную независимость.
На западнойгранице во взаимоотношениях с Польско-Литовским государством и Ливонскиморденом великий князь старался действовать, прежде всего, дипломатическимисредствами, подкрепляя их, в случае необходимости, кратковременными военнымиакциями. Иное — на южной границе. Обеспечить ее безопасность от Большой Орды, атем более добиться окончательного освобождения от ордынского ига, можно былотолько военными средствами, дипломатия должна только обеспечивать наиболееблагоприятные условия для решительного удара.
Такимобразом, в данный период военный фактор еще более утрачивает свое определяющеезначение по сравнению с политическим фактором, началось активное применениедипломатии как средства решения внешнеполитических задач.
Список использованных источников и литературы
Источники:
1.  Воспоминания Сигизмунда Герберштейн // http: www. hrono. info/docum 1200 dok/1400 doc.html [Электронный ресурс]
2.  Задонщина. // http: // fatus. chat. ru/zadon. html [Электронный ресурс]
3.  Летописец русских царей // http: www. hrono. info/docum 1400 dok/1400 doc.html [Электронный ресурс]
4.  Никоновская летопись // http: www. hrono. info/docum1400 dok/1400 doc. html [Электронный ресурс]
5.  Разрядные списки древнерусских князей XIII век // http: // www. hrono. info/dokum/1400dok/1400doc.html [Электронный ресурс]
6.  Сказание о Мамаевом побоище // http: // fatus. chat. ru/skaz. html [Электронныйресурс]
7.  Стояние на реке Угре // http: // www. hist. msu. ru/ER/Etext/PICT/feudal.htm [Электронный ресурс]
Литература
8.  Акимов Д.В. Очерки по истории России / Д.В. Акимов. — Воронеж, МОСУ,2005. — 299с.
9.  Айзатулин Т.А. Теория России: геоподоснова и моделирование / Т.А. Айзатулин.- М.: Хронос, 1999. — 218с.
10.     Алексеев И.С. Искусство дипломатии не победить, а убедить / И.С. Алекссев.- М.: Дашков и К0, 2006. — 284с.
11.     Альшиц Д.Н. Начало самодержавия в России. — М.: Наука, 1988. — 242с.
12.     Архиезер А., Клямкин И., Яковенко И. История России: конец или новоеначало/ А. Архиезер, И. Клямкин, И. Яковенко. — М.: Новое издательство, 2005. — 460с.
13.     Базилевич К.В. Русское военное искусство/ К.В. Базилевич. — М.: Воениздат,1964. — 124с.
14.     Бобров Л.А. Вооружение и тактика монгольских кочевников (эпохи позднегосредневековья 15 века) // Para bellum. — 2008. — №29. — С.26-30.
15.     Борисов Н.С. Политика Московских князей(конец XIII — первая половина XIV в). М.: Издательство МГУ, 1999. — 278с.
16.     Величко, В.В. Отечественная история/ В.В. Величко. — М.: МГОУ, 2001. — 340с.
17.     Вернадский Г.В. История России. Россия в средние века. Внутренняяполитика Ивана III / Г.В. Вернадский.- М.: Издательство ВЛАДОС, 1993. — 512с.
18.     Веселовский С.Б. Исследования по истории класса служилыхземлевладельцев. М.: Издательство АН СССР, 1969. — 386с.
19.     Волковский Н.Л. История русской армии от зарождения Руси до войны 1812года/ Н.Л. Волковский. — М.: ЮНИОН, 2007. — 721с.
20.     Голицын Н.С. Всеобщая военная история древних времен Спб.: Типография А.Траншеля, 1872 — 544с.
21.     Горелик М.В. Армии монголо-татар X-XIV века. Воинское искусство, снаряжение / М.В. Горелик. — М.:Восточный горизонт, 2002. — 84с.
22.     Горский А.А. Москва, Тверь и Орда в 1300 — 1339/ А.А. Горский // Вопросыистории. — 1995. — №4. — C.34 — 47.
23.     Горский А.А. Москва и Орда/ А.А. Горский. — М.: Наука, 2000. — 214с.
24.     Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политической истории/ Г.Дельбрюк. — Спб: Наука: Издательская фирма Ювента, 1994. — Т.1. — 416с.
25.     Дельбрюк Г. История военного искусства. Средневековье. Новое время/Г. Дельбрюк.- Смоленск: Русич, 2003. — 631с.
26.     Доброчеев О.В. Россия на изломе: от эпохи революций и эволюции/ О.В. Доброчеев.- М.: ИНЭС, 2000. — 32с.
27.     Доманин А.А. Монгольская империя чингизидов. Чингисхан и его приемники/А.А. Доманин. — М.: Центрполиграф, 2005. — 414с.
28.     Доценко В.Д. История военно — морского искусства в 2-х томах/ В.Д. Доценко.Спб — Москва: Терра фантастика — Эксмо, 2005. — Т.1. — 848с.
29.     Золотарев В.А. Саксонов, О.В. Тюшкевич, С.А. Военная история России/ В.А.Золотарев, О.В. Саксонов, С.А. Тюшкевич. — М.: Куличково поле, 2002. — 736с.
30.     Золотарев О.В. Стратегия духа армии. Армия и церковь в русской истории /О.В. Золотарев. — М.: Социум, 2006. — 1488с.
31.     Ионин С.Н. Русская артиллерия. От Московской Руси до наших дней/ С.Н. Ионин.- М.: «Вече», 2006. — 414с.
32.     Исследования по истории средневековой Руси. — Спб: Альянс — Архео, 2006.- 496с.
33.     История военной стратегии России/ под ред.В.А. Золотарева. — М.: Куличковополе, 2000. — 592с.
34.     Карамзин Н.М. История государства Российского Т.4. М.: Издательство АНСССР, 1984. — 623с.
35.     Каргалов В.В. Конец ордынского ига/ В.В. Каргалов. — М.: ИздательствоДОСААФ СССР, 1983. — 478с.
36.     Каргалов В.В. Полководцы Древней Руси/ В.В. Каргалов; А.Н. Сахаров. — М.:Молодая гвардия, 1985. — 573с.
37.     Каргалов В.В. Полководцы X — XVI век/ В.В. Каргалов. — М.: Издательство ДОСААФ СССР,1989. — 332с.
38.     Киган Д. Кто есть кто в военной истории c 1453 годапо настоящее время/ Д. Киган, Э. Уиткрофт. — М.: Дограф, 2000. — 432с.
39.     Кирпичников А.Н. Военное дело на Руси 13-15 веков/ А.Н. Кирпичников. — М.:«Наука», 1976. — 723с.
40.     Ключевский В.О. Курс русской истории // http: // rushistory. stsland. ru/Oruzie_4.html [Электронный ресурс].
41.     Колюжный Д.В. Другая история войн: от палок до бомбард/
42.     Д.В. Колюжный, А.В. Жибинский. — М.: Вече 2000, 2003. — 534с.
43.     Куропаткин А.Н. Русская армия/А.Н. Куропаткин. — М.: Полигон, 2006. — 381с.
44.     Летописец русский царей // www. hronos. ru [Электронный ресурс]
45.     Лихачев Д.С. Военное искусство Древней Руси // Звезда. — 1973. — №4. — С.87- 127.
46.     Лурье Я.С. Две истории России XV века. Спб.: Питер,1995. — 578с.
47.     Мусин А.Е. Milites Christy ДревнейРуси. Воинская культура русского средневековья в контекстерелигиозного менталитета/ А.Е. Мусин. — Спб: Петербургское востоковедение, 2003.- 614с.
48.     Пащенко В.Я. Монгольский фактор в истории России/В.Я. Пащенко // Евразийскаяидея и современность. — М.: Российское обозрение, 2007. — 376с.
49.     Пивоваров Ю., Фурсов А., Русская система/ Ю. Пивоваров, А. Фурсов // Рубежи.- 1995. — №2. — С.39-45.
50.     Потрошков С.С. История русской армии/ С.С. Потрошков. — М.: ЭКСМО, 2007.- 768с.
51.     Разин Е.А. История военного искусства/Е.А. Разин. — М.: Воениздат, 1957.- 1214с.
52.     Российское государство в XIV — XVII века. Сборник статей, посвященный 75 — летию содня рождения Ю.Г. Алексеева/ Сост.А.П. Павлов. — Спб: Издательство СпбГУ, 2005.- 726с.
53.     Русская история. — М.: Би, 2004. — 460с.
54.     Серебрянников В.В. Войны России. Социально — политический анализ/В.В. Серебрянников.- М.: Научный мир, 1998. — 380с.
55.     "… Скажите всем, что Русь жива…. " Ратные дела Отечества: Русьи юная Россия VI — XYI век. — М.: AnumiFortitudo, 2004. — 614с.
56.     Смирнов К. Армия монголов в XIII веке. Позапискам современника — европейца. — Санкт — Петербург: Товариществохудожественной печати, 2003. — 132с.
57.     Спектор А.А. История войн — России от Киевской Руси до наших дней / А.А.Спектор. — М.: Издательство Харвест, 2007. — 288с.
58.     Соловьев С.М. Сочинения. В 18 т. Т 10. М.: Колокол — Пресс,, 1995 — 748с.
59.     Строков А.А. История военного искусства / А.А. Строков. — Спб: Полигон,1994. — Т.3. — 679с.
60.     Тарнбул С., Макбрайт А. Армия монгольской империи: униформа, вооружение,организация / С. Тарнбул, А. Макбрайт. — М.: АСТ/ Астрель, 2003. — 148с.
61.     Тихомиров М.Н. Древняя Москва. XII-XV вв.; СредневековаяРоссия на международных путях. XIV-XV вв. / Сост.Л.И. Шохин; Под ред. С.О. Шмидта,М., Московский рабочий, 1992, С.6 — 181.
62.     Толстая А.И. История государства и права России/ А.И. Толстая. — М.: Юстицинформ,2005. — 320с.
63.     Филипс Э.Д. Монголы: основатели империи Великих ханов (пер. с англ. О.В.Перфильева) / Э.Д. Филипс. — М.: ЦП/ Внешторгпресс, 2003. — 174с.
64.     Храпочевский Р.М. Военная держава Чингисхана/Р.М. Храпочевский. — М.: АСТ,2006. — 362с.
65.     Черепнин Л.В. Образование русского централизованного государства в XIV — XV в. — М.: Издательство социально — экономической литературы, 1960. — 899с.
66.     Шефов Н.А. Битвы России [Текст] / Н.А. Шефов. — М.: АСТ, 2004. — 699с.
67.     Шпаковский В.В. Русская армия 1250-1500 / В.В. Шпаковский. — М.: АСТ,2004. — 55с.