Содержание
Ведение ………………………………………………………… 3
Глава 1. Император, правительство и Дума накануне и вначальный период Первой мировой войны …………………………… 6
Глава 2. Кризис власти летом – осенью1915 г. ……………. 8
Глава 2. Внутриполитическая обстановка в 1916 –1917 гг. 12
Заключение …………………………………………………… 23
Список источников и литературы…………………………. 25
Примечания …………………………………………………… 26
Введение
В кризисные для страны периоды взаимоотношения различныхветвей власти проходят нелегкое испытание на прочность. От их взаимодействиязависит судьба страны. Недаром Д. Шаховской, характеризуя роль царскогоправительства в годы Первой мировой войны, говорил: «Начиная войну, Вильгельммечтал о революции в России. Вильгельм жестоко обманулся, но ему поспешили напомощь господа Горемыкины, Хвостовы, Штюрмеры».
В годы Первой мировой России пришлось выдержать тяжелыеиспытания. Две революции, падение монархии, «министерская чехарда» идвоевластие – этот период поистине стал временем тяжелых потрясений. И, ктознает, если бы в эти годы взаимоотношения между Думой, правительством иимператором строились на основе взаимного сотрудничества, развитие страны пошлосовсем бы по другому сценарию.
Но, увы, Дума и царская власть в эти годы так и не смоглиприйти к компромиссу, а правительство стало заложником выяснения отношениймежду царем и оппозицией: «министерская чехарда» и, как следствие, крайнедурное управление огромной империей в кризисный период были прямым следствиемпретензий одной стороны, нежелания пойти на уступки – другой и неумениядоговориться – обеих.
Стоит ли говорить, насколько важно изучение этой ситуациидля того, чтобы не повторять ее снова и снова? Россия, как показывает практика,плохо учится на своих ошибках. Пять лет назад мы стали свидетелями похожего«выяснения отношений», которое едва не закончилось импичментом Президента,причем вместо конструктивной логики отстранения от власти Б. Ельцина странастолкнулась с очередным всплеском амбиций с обеих сторон, причем срывуимпичмента мы обязаны тому, что думцы в очередной раз не смогли договориться.Так что политическая актуальность изучения вопроса взаимоотношений ветвейвласти в кризисные эпохи в настоящий момент крайне актуальна.
Цель данной работы – охарактеризовать взаимоотношенияИмператор, правительство и Дума в годы первой мировой войны.
Задачи:
1) определитьпричины, приведшие к кризису власти в 1915 г.;
2) охарактеризоватьпричины и последствия «министерской чехарды» как одного из признаков всеуглубляющегося кризиса власти;
3) попытатьсяпроследить, как Николай IIупустил власть и ответить, было ли это мгновенным актом или постепеннымпроцессом «сдачи позиций».
Хронологические рамкиработы – 1914 – 3 марта 1917 г. Работу завершает не Брестский мир, аФевральская революция, когда, по словам Милюкова, «в столице России не было ницаря, ни Думы, ни Совета министров».[1]По сути, начало марта 1917 г. – это время формирования совсем иной политическойсистемы, нежели триада «император, правительство, Дума».
Среди источников, которые открывают перед намивозможности познания движущих сил этого времени, следует назвать «Воспоминания»П. Н. Милюкова,[2]который сыграл не последнюю роль в формировании стиля взаимоотношений междуДумой и царской властью.
Основу работы составили сочинения А. Я. Авреха «Царизмнакануне свержения»,[3]«Кризис самодержавия в России: 1895 – 1917»,[4]«Политические партии России: история и современность»,[5]С. В. Леонова «Партийная система России (конец XIX в. – 1917 год)»,[6]В. В. Леонтовича «История либерализма в России».[7]
Глава 1. Император, правительство иДума накануне и в начальный период Первой мировой войныНачало Первой мировой войны пришлось на время IV Государственной Думы, выборы в которую прошли осенью 1912г. Главным их итогом стало «вымывание» октябристского центра, более или менеестабилизировавшего ситуацию в 3-й Думе. Произошло усиление как правых, так илевых фракций. Одной из самых влиятельных фракция стали«прогрессисты». Ее идеологом был представитель известной семьи промышленников ибанкиров, газетный издатель П. П. Рябушинский, а лидером – фабрикант А. И.Коновалов, отличавшийся особым вниманием к проведению разумной социальнойполитики, соблюдению интересов рабочих. Но на формальное объединение с кадетамипрогрессисты не шли, считая их слишком «демократическими», то есть уделяющимивнимание больше общеполитическим вопросам, нежели формированию свободнойэкономики. (В конце концов, во время войны обе фракции сошлись в главной идее –идее «ответственного» министерства).[8]П. Н. Милюков писал в «Воспоминаниях»: «сутьперемены, происшедшей в Четвертой Думе, заключалась в том, что компромиссоказался невозможным и потерял всякое значение, вместе с нм исчезло и тосреднее течение, которое его представляло. Исчез «центр», и с ним исчезлофиктивное правительственное большинство».[9]Ослабевшая в IV Думе фракция «Союза 17 октября»колебалась между крайне правыми и незримым кадетско-«прогрессистским» альянсом,все больше склоняясь в пользу второго.Нет сомнения, что одной из важнейших причинформирования такой политической ситуации была и правительственная политика.Перед самой войной, в январе 1914 г. премьер-министр В. Коковцов, заявившийоднажды: «У нас парламента, слава Богу, еще нет!» и глубоко обидевший тем самымдумцев, попал под перекрестный политический огонь и думцев, и разоряющихсядворян, которым был не по вкусу сбалансированный бюджет, был вынужден уйти.Новый премьер, 75-летний И. Л. Горемыкин, был многолетним честным служакойпрестолу, но абсолютно не соответствовал задачам, стоявшим перед страной.Императорский двор и правительство совершеннооставили попытки выработать набор идей, консолидирующих активную, созидательнуючасть общества в национально-государственном и либерально-консервативномнаправлении. Вместо этого тщательно поддерживались традиционалистские действияс опорой на казенно-бюрократический аппарат.[10]Разобщенность политической элиты накануне войны и в ее начальный период проявлялась в ряде думских резолюций, практическиоткрыто противопоставляющих себя правительству. Верховная власть с однойстороны, и либералы и люди либерально-консервативных убеждений все больше шлирасходящимися курсами.Пока наблюдался патриотический подъем, а войну наполном серьезе называли отечественной, это было не так заметно. Но как толькопоражения на фронте и сложности в тылу дали о себе знать и снизили всеобщийэнтузиазм, непонимание политической элитой друг друга привело к кризису власти.
Глава 2. Кризис власти летом – осенью1915 г.
Тяжелые поражения на фронте, уход из Галиции и Польши,сдача части Прибалтики и Белоруссии привели к явному внутриполитическомукризису. Верховная власть пошла на замену ряда ключевых министров, скомпрометировавшихсебя в глазах общественности. 5 (18) июня 1915 г. в отставку был отправленминистр внутренних дел Н. Маклаков. На следующий день с поста военного министрабыл снят В. Сухомлинов. Он был обвинен в государственной измене, арестован изаключен в Петропавловскую крепость. Для расследования этого дела была созданаследственная комиссия, в состав которой вошли представители Думы иГосударственного Совета. Новым военным министром стал генерал А. Поливанов,пользующийся доверием в думских кругах. Произошли и другие кадровые изменения всоставе кабинета.
19 июля (1 августа) 1915 г. в годовщину начала войны вПетрограде открылась очередная сессия Государственной Думы. Во вступительнойречи ее председатель М. Родзянко приветствовал обновленное правительство страны,но представители либеральных партий, демонстрируя свою оппозиционность,настаивали на дальнейших уступках и создании ответственного перед Думойминистерства.
Еще раньше подобные призывы прозвучали во время работывсероссийского съезда городов 11 – 13 (24 – 26) июля в Москве. Требованияправительства доверия стало центральными лозунгами буржуазной оппозиции,которая к августу 1915 г. сумела сплотиться не только идейно, но иорганизационно.
9 (22) августа 1915 г. было подписано соглашение осоздании так называемого прогрессивного блока. Он объединял представителейшести партий Государственной думы – от умеренных (прогрессивных) националистовдо кадетов: 236 депутатов из 442 членов Думы. Социал-демократы и трудовики невошли в состав блока, но поддерживали с ним контакты. Три фракцииГосударственного Совета (центра, академическая и внепартийная) также примкнулик блоку. Для руководства блоком было избрано бюро из 25 человек, ядро которогосоставили видные кадеты П. Милюков, А. Шингарев, Н. Некрасов и прогрессист И.Ефремов. Значительная часть членов блока из руководства была связана друг сдругом масонскими узами.
Прогрессивный блок стал важным инструментом радикальнойоппозиции, позволяющим использовать парламент для издания необходимыхзаконопроектов и давления на существующий режим. Стержнем программы блока сталаформула «создания объединенного правительства из лиц, пользующихся довериемстраны согласившихся с законодательными учреждениями относительно выполнения вближайший срок определенной программы».[11]
Таким образом, требование формирования «министерстваобщественного доверия» стало основой деятельности блока. Этот лозунг кадетысмогли провести вопреки упорным попыткам прогрессистов, настаивавших на«ответственном министерстве». Идея межпартийного компромисса в борьбе сцаризмом стала определять тактику не только либеральных партий, вошедших вблок, но и их партнеров слева – меньшевиков и трудовиков, формально неучаствовавших в работе блока, но фактически тесно связанных с ним, учитывая ихобщую принадлежность к российскому политическому масонству.
Еще не успел окончательно сложиться Прогрессивный блок, аего программа стала реализовываться. 13(26) августа в московской газете П.Рябушинского «Утро России» был опубликован список «кабинета обороны»,представленный практически целиком из деятелей оппозиции и сочувствующих ей лицв следующем составе: Председатель Совета министров М. Родзянко, министриностранных дел П. Милюков, министр внутренних дел А. Гучков, министр финансовА. Шингарев, путей сообщения Н. Некрасов, торговли и промышленности А.Коновалов, государственный контролер И. Ефремов, министр юстиции В. Маклаков,министр народного просвещения П. Игнатьев, оберпрокурор Синода В. Львов. Изстарого правительства были включены двое: военный министр А. Поливанов иминистр земледелия А. Кривошеин.
(Примечательно, что уже после февраля 1917 г. многие изних вошли во Временное правительство, заняв именно те посты, на которые онипланировались летом 1915 г.).
В те же дни, когда оппозиция открыто заявила о своихпретензиях на власть, Николай II вступил в должностьВерховного главнокомандующего, сместив с поста великого князя НиколаяНиколаевича, назначив его главкомом Кавказского фронта вместо престарелогографа Л. Воронцова-Дашкова.
Царь рассчитывал, что своим поступком он в тяжелую минутупоражений вселит уверенность в армию и народ в конечную победу и сумеетсплотить вокруг себя своих подданных. Это решение вызвало противодействие нетолько со стороны оппозиции, но и в ближайшем окружении царя. Со стороны новогокабинета министров, склонного к компромиссу с Думой, последовал ряд демаршей.[12]
Вечером 21 августа (3 сентября) на казенной квартире С.Сазонова на Дворцовой площади собралось практически все правительство, заисключением премьера И. Горемыкина, министра юстиции А. Хвостакова и министрапутей сообщений С. Рухлова.
Участниками встречи было составлено письмо царю, вкотором содержалось обращение министров пересмотреть его решение об отстранениивеликого князя Николая Николаевича от руководства армией. «Крайне пагубносказывается коренное разномыслие между Председателем Совета министров и нами воценке происходящих внутри страны событий и в установлении образа действийправительства», — писали министры. Отдавая письмо через флигель-адъютанта, А.Поливанов сказал, что при настоящем положении дел «можно довести страну дореволюции».[13]
Однако вместо И. Горемыкина царь вскоре отправил вотставку фрондирующих министров, тем самым демонстрируя, что какие-либосущественные перемены возможны только после победы над врагом.
3 (16) сентября 1915 г. на только что открывшейся сессииГосударственной Думы был оглашен высочайший указ о перерыве ее заседаний насрок «не позднее ноября 1915 г., в зависимости от чрезвычайных обстоятельств».По предложению М. Родзянко, депутаты стоя выслушали это решение подаплодисменты правой части собрания. В этот же день в знак протеста противзакрытия Думы рабочие Путиловского завода и Балтийской верфи объявилизабастовку.[14]
Таким образом, в открытом противостоянии с властьюрадикальная оппозиция потерпела серьезное поражение. Тем не менее, она неоставила своих намерений, а, изменив тактику, перешла к активным закулиснымдействиям.
Глава 3. Внутриполитическаяобстановка в 1916 – 1917 гг.
Начало 1916 г. прошло в тревожном ожидании перемен.Самодержавие, отразившее первый серьезный натиск оппозиции, решило неторопиться с созывом очередной сессии Думы, отложив ее начало на февраль 191 г.Основное внимание власть уделяла кадровым изменениям в правительстве. 20 января(2 февраля) было объявлено об отставке И. Горемыкина. Новым премьером стал малочем примечательный сановник, бывший тверской и ярославский губернатор 67-летнийобер-камергер Б. Штюмер. Считали, что своим неожиданным возвышением он обязанГригорию Распутину, без участия которого, по слухам, в тот год не проходило ниодного заметного назначения.
Не описывая в деталях роль «святого старца» в придворнойкамарилье, благо этому посвящена не одна сотня работ, отметим, что, став в силуразличных обстоятельств центральной фигурой дворцовых интриг и так называемых«темных сил» в последние годы царизма, «святой черт» представил оппозицииудобную фигуру для дискредитации режима. Распутину приписывали ряд шумныхназначений 1916 г. – замену марте военного министра Поливанова генералом Д.Шуваевым, выдвижение на должность министра внутренних дел А. Протопопова иотставку в июле министра иностранных дел С. Сазонова, которого сменил на этомпосту премьер Ю. Штюмер. Назначение Штюмера с особым раздражением быловстречено оппозицией, хотя сам новый министр стремился к смягчению отношений сДумой.
9 (22) февраля 1916 г. после полугодового перерывасостоялось открытие думской сессии, на которое приехал император. Своимприсутствием в зале фрондирующей Думы Николай II как быпризывал к примирению власть и оппозицию.[15]
Однако оппозиционеры были настроены не в пользукомпромиссов. Демонстрируя кажущуюся покорность в Думе, они перенесли всю воюантигосударственную работу в общественные организации, находящиеся полностьюпод их контролем. Центром внедумской деятельности оппозиционеров с весны 1916г. становится вторая столица империи.
12 – 14 (25 – 26) марта в Москве созывается всероссийскийсъезд городов, в котором приняли участие видные лидеры оппозиции. С большимдокладом о снабжении армии на съезде выступил Н. Некрасов. Он остро критиковалправительство, характеризуя его политику как «преступную бездеятельность». Онпризвал к объединению всех существующих общественных организаций в единый СоюзСоюзов. Предполагалось, что этот «штаб общественных сил» будет существоватьвполне легально и сплотит вокруг себя как уже существующие, так и вновьсозданные самостоятельные образования: Земский союз и Союз городов,военно-промышленные комитеты, кооперативные, торгово-промышленные, рабочие икрестьянские организации.
Процесс сплочения антиправительственных сил весной 1916г. шел весьма успешно и осуществлялся по разным направлениям. В начале апреля1916 г. на московской квартире супругов Е. кусковой и С. Прокоповича, поинициативе левого кадета князя Д. Шаховского, состоялось очередное обсуждениебудущего состава кабинета министров. Согласованные кандидатуры несколькоотличались от списка, опубликованного в газете «Утро России» летом 1915 г. Так,на должность председателя Совета министров планировался уже Г. Львов, а не М.Родзянко, как год назад, были и некоторые другие изменения. В обсуждениикандидатов наряду с кадетами участвовали и социалисты: эсеры исоциал-демократы, включая большевиков (И. Скворцова-Степанова). Согласованный спредставителями различных партий состав кабинета затем был передан наутверждение съезда кадетов.[16]
Другая тайная встреча лидеров оппозиции состоялась 30апреля (13 мая) в Москве в доме князя П. Долгорукова, на ней обсуждалосьправительство Штюмера, работа которого квалифицировалась не иначе как«государственное преступление» и «измена». Д. Шаховской за полгода доскандального выступления Милюкова в Думе употребил именно эти выражения:«Начиная войну, — говорил он, — Вильгельм мечтал о революции в России.Вильгельм жестоко обманулся, но ему поспешили на помощь господа Горемыкины,Хвостовы, Штюрмеры».[17]
Участники встречи решили, что в урочный час они публичновыступят с обвинением правительства и потребуют передачи власти. «Мы живемсейчас как на вулкане, — заявил П. Долгоруков, — взрыв возможен в каждуюминуту… И вот когда где-нибудь разразится голодный бунт – наступит момент длявозбуждения того ходатайства, о котором я говорю. Под свежим впечатлениемстихийного взрыва народного возмущения обращение к верховной власти можетполучить необычайную силу и убедительности. Пока же, в ожидании подходящегомомента, нужно готовиться к проектируемому шагу».[18]
Замысел радикальной оппозиции, таким образом, непредусматривал ликвидации монархии, а был рассчитан на перехват власти из рукдряхлеющей бюрократии. Предполагалось лишь совершить переворот в верхах,используя стихийное народное возмущение в связи с трудностями впродовольственной сфере, которые стали объектом политических манипуляцийоппозиции.
Что касается Думы, то активность оппозиции ипрогрессивного блока в ее стенах вплоть до ноябрьской сессии была минимальной.Тем не менее ей отводилась важная роль в налаживании контактов оппозиции ссоюзникам.
В апреле – июне 1916 г. парламентская делегация России софициальным визитом посетила союзные страны Англию и Францию. В составе делегациипреобладали оппозиционные депутаты. От Государственной Думы семь депутатов,включая П. Милюкова и А. Шингарева, принадлежали к прогрессивному блоку, изшести членов государственного трое (В. Гурко, А. Васильев и А. Олсуфьев)примыкали к нему.[19]
Главной целью этих поездок было налаживание контактов сзападными парламентариям и заручение поддержкой со стороны правительственных иобщественных кругов стран Антанты в условиях усилившегося противостояния властии оппозиции в России.
В значительной степени поставленные задачи думскимиоппозиционерами были решены. Англичане тут же публично заявили о «великомбратстве парламентов», была достигнута договоренность о создании регулярнофункционирующей межпарламентской союзнической группы, к которой Дума могла быапеллировать в случае конфликта с правящим режимом.
Лидеры Запада проявили большой интерес к русскойоппозиции. За четыре месяца своего пребывания за границей Милюков имел ряддоверительных бесед с европейскими государственными и общественными деятелями,банкирами, промышленниками, учеными и военными. Он был принят королями Англии,Швеции и Норвегии, президентом Франции Пуанкаре, британским и французскимпремьерами Асквитом и Брианом, имел встречи с представителями банков Ротшильдови Морганов.
Многие из встречавших Милюкова на Западе смотрели на негокак на одного из будущих лидеров новой России, а сам П. Милюков усиленнообрабатывал собеседников, собирая сведения для предстоящего выступления в Думе.[20]
Характерно, что царское правительство не препятствоваловизитерам парламентского типа, попустительствовало прямым контактам оппозиции ссоюзниками, надеясь хоть как-то смягчить накал напряжения в стране. Однаконадеждам этим не суждено было сбыться.
1 ноября 1916 г. начала свою работу очередная сессияГосударственной Думы. И то, что произошло в этот день в зале заседания,современники назвали «штормовым сигналом революции».
Накануне своего выступления в Думе оппозицией былразработан сценарий предстоящих акций с участием широкого круга лиц различнойполитической ориентации. В конце октября в Петрограде прошел ряд заседаний бюроПрогрессивного блока, на котором активно обсуждался проект думской декларации,составленный П. Милюковым и В. Шульгиным. Кадеты настаивали на включении вдекларацию положения об особых заслугах союзников и прежде всего Англии ввойне. Правые же считали, что больше внимания следует уделять не внешнему, авнутриполитическому аспекту и критиковать следует «системы, а не Штюмера». Врезультате был выработан компромисс, из проекта было изъято требование левых обответственном министерстве, однако тон его был вызывающим.
25 октября в Москве на съезде председателей губернскихземских управ была принята резолюция с беспрецедентным требование к царю о замене«реакционного министерства». Подобного рода решения были приняты в эти дни и напартийных форумах кадетов и прогрессистов, прошедших в Петрограде.
Перед открытием сессии на имя председателягосударственной Думы поступило обращение руководителя Земского союза князя Г.Львова, в котором он писал о «зловещих слухах о предательстве и измене, отайных силах, работающих в пользу Германии». Аналогичное письмо направил в Думуи председатель Союза городов М. Челноков. Прямым вмешательством во внутренниедела России явилось выступление английского посла Д. Бьюкенена на торжественномзаседании в Петрограде Общества английского флага (созданного стараниями М.Ковалевского в 1915 г.). В своей речи посол союзной державы призвал оппозициюдовести войну «до победного конца» не только на поле брани, но и внутри страны,т. е. в России.
Таким образом предстоящий демарш оппозиции был согласовани с депутатами, и с внедумскими кругами, включая союзников. В таких условияхДума начала свою работу, и оппозиция сразу же перешла в открытую атаку направительство Штюрмера. Выступавший от имени Прогрессивного блока октябрист С.Шидловский заявил, что стране необходимо правительство народного доверия и чтоблок будет добиваться его создания «всеми доступными ему способами».
Представитель левых фракций А. Керенский разразилсяистерикой в адрес царских министров, назвав их предателями интересов страны.Однако «гвоздем» программы, подготовленной оппозицией, стала знаменитая речь П.Милюкова «Глупость или измена?».
«Мы потеряли веру в то, что эта власть может нас привестик победе», — заявил лидер кадетов, поддержанный голосами с мест «верно». Неотвергая слухов о предательстве и измене «придворной партии во главе соШтюрмером и Распутиным», Милюков заявил, что она «группируется вокруг молодойцарицы». Умело жонглируя цитатами из зарубежных и русских газет, сопровождая ихсобственными комментариями, Милюков повторял: «Что это: глупость или измена?Выбирайте любое. Последствия те же».[21]
В один из таких патетических моментов речи лидермонархистов Марков 2-й бросил Милюкову: «А ваша речь – глупость или измена?».«Моя речь, — ответил Милюков, — есть заслуга перед Родиной, которой вы несделаете!».
На следующий день после выступления Милюкова оскорбленныйШтюмер обратился с заявлением о привлечении его к суду за клевету. Царьподдержал своего премьера, однако его политической репутации был нанесенсокрушительный удар.
Речь Милюкова в тысячах копий расходилась по стране.Многочисленные переписчики, вставляя «от себя» целые абзацы, тиражировали иусиливали самые невероятные слухи.
Между тем достоверность фактов, приведенных Милюковым, небыла доказана. Более того, позднее, уже находясь в эмиграции, многие видныекадеты признавали, что выступление Милюкова носило сугубо политический характери не отражало реальные события.[22]
Тем не менее оппозиция добилась своего. Началось огромноедавление на царя, в том числе и со стороны ближайших родственников – великихкнязей. 10 (23) ноября Штюрмер был отправлен в отставку. Новым председателемсовета министров стал 52-летний А. Трепов, занимавший до этого пост министрапутей сообщения и разделявший многое из программы Прогрессивного блока.
Трепов стал третьим за годы войны (после И. Горемыкина иБ. Штюрмера) лидером правительства, но возглавлял его чуть больше месяца –накануне 1917 г. он был заменен Н. Голициным, чье премьерство (27 декабря 1916г. – 27 февраля 1917 г.) оказалось последним в Российской империи и столь женепродолжительным, сколь и неудачным. Фактическим главой кабинета министров вэто время был А. Протопопов, бывший оппозиционер, товарищ председателяГосударственной Думы и член Прогрессивного блока, назначенный в сентябре 1916г. на должность министра внутренних дел, ставший одним из самых доверенных лицимператора.[23]
Так называемая «министерская чехарда» явилась одним изпризнаков все углубляющегося кризиса власти. За время войны сменилось 4премьера, 6 министров внутренних дел, 4 военных министра и 4 министра юстиции.Отсутствие стабильности кадров в результате придворных интриг и закулиснойборьбы отрицательным образом сказывалось на управлении страной в период,требовавший величайшего напряжения и ответственности.
Что касается царя, то реальной возможностинепосредственно влиять на государственные дела у него не было. Из 19 месяцевпребывания его на посту Верховного главнокомандующего 9 месяцев он находился вСтавке, 6 – в столице, 4 – в разъездах между Могилевым, Царским Селом иПетроградом.
Последние месяцы царствования прошли для Николая II в удручающем одиночестве. Убийство Распутина, в которомучаствовали родственники царя, реакция высшего света на смерть «старца»повергли императора в глубокую депрессию. Вместе с семьей он жилпреимущественно в Царском Селе, лишь изредка общаясь с Протопоповым. Стенаотчуждения между Романовыми и обществом становилась все более неодолимой. Дажегубернские дворянские собрания, бывшие в прошлом оплотом монархических устоев,теперь принимали резолюции в поддержку Думы. Даже в армии, в офицерской среде,усиливались антимонархические тенденции.[24]
6 (19) января царь подписал рескрипт правительству(первый подобного рода документ после 17 октября 1905 г.). В нем говорилось ополном единении России с союзниками и отвергалась всякая мысль «о заключениимира ранее окончательной победы». Перед кабинетом министров ставились двезадачи: снабдить армию и тыл продовольствием, наладить транспортные перевозки.Выражалась надежда, что законодательные органы, земства и общественностьпомогут правительству.[25]
Однако отношение к войне в обществе за два с половинойгода существенно изменилось. Патриотический подъем сменился полной апатией.Начался подъем забастовочного движения в промышленных центрах, в частности, вПетрограде. Радикальная оппозиция, в частности, Рабочая группа при Центральномвоенно-промышленном комитете в Петрограде, требовали решительного устранениясамодержавного режима и призывала рабочих столицы быть готовыми к всеобщейзабастовке в поддержку Думы.
Царизм попытался перехватить инициативу и предпринял рядрешительных действий. В ночь на 28 января, по распоряжению А. Протопопова, былипроизведены аресты членов рабочей группы ЦВПК. По указанию Николая II был составлен проект Манифеста о роспуске Думы, выборынового ее состава предполагались в конце года.
Тем самым царская власть загнала себя в тупик, взволновавоппозицию и приблизив собсвтенный конец. Ровно месяц оставался до Февральскойреволюции и образования «Временного комитета членов Государственной Думы дляводворения порядка в столице и для сношения с лицами и учреждениями»,возглавленный председателем Думы М. Родзянко 27 февраля 1917 г.
В этот же день, 27 февраля, правительство князя Голицына,собравшись на экстренное заседание, признало свою недееспособность, решилообъявить об отставке Протопопова, сославшись на его болезнь, и обратилось сходатайством о назначении над оставшимися верными войсками «популярноговоеначальника» и о составе ответственного министерства. Царь сместил Хабалова,заменив его героем Галицийской битвы генералом Н. Ивановым. Он наделил егоширокими полномочиями для водворения порядка и передал в его распоряжениеснятые с фронта войска.[26]
Вместе с тем Николай II признал,что «перемены в личном составе министерства при данных обстоятельствахнедопустимы». Плохая информированность царя подавала ему надежду, что он можетлично справиться с «данными обстоятельствами». Однако время было упущено. Какотмечал в своих мемуарах Милюков, «в этот момент в столице России не было ницаря, ни Думы, ни Совета министров».[27]
Уехав из Ставки в Могилев, император еще больше усугубилразрыв между собой и какой-то возможностью влиять на события в стране. М.Алексеев, ставший главной фигурой в Ставке после отъезда Николая II, все больше склонялся к мысли о поддержке Временногокомитета государственной Думы и его линии. 1 марта 1917 г. он телеграфировалцарю в Псков о необходимости «призвать ответственное перед представителяминарода министерство». Алексеева в этом вопросе горячо поддерживал главкомармией Северного фронта Н. Рузский, ссылаясь на мнение других главкомовфронтов.
В конце концов царь уступил давлению со стороны военных инаправил в Царское Село генералу Н. Иванову телеграмму «Прошу до моего приездаи доклада мне никаких мер не предпринимать». Тем самым он отказывался отсиловых методов восстановления порядка и соглашался с условиями думскогокомитета.
Между тем в Петрограде, в ночь с 1 на 2 марта, вопрос овласти в стране получил неожиданное разрешение. В ходе переговоров междуВременным комитетом Государственной Думы и исполкомом Петросовета быладостигнута договоренность об образовании Временного правительства во главе сприбывшим накануне из Москвы князем Г. Львовым – председателем Земского союза.[28]
В часы формирования Временного правительства междугенералом Рузским и Родзянко произошел телефонный разговор. Рузский сообщал,что царь пошел на уступки и согласился с созданием «ответственногоминистерства» и отменой экспедиций генерала Иванова. Но вместо слов одобрениясо стороны родзянко было передано, что «династический вопрос поставлен ребром»,т. е. от царя требовали отречения.[29]
2 марта под давлением армейской верхушки, ознакомившись смнениями генералов Рузского, Савича, Данилова император отрекся от престоласначала за себя, а затем и за сына. На следующий день от престола отрексявеликий князь Михаил Александрович, что фактически упраздняло монархию вРоссии, поскольку никто из царствующей династии не мог претендовать на трон вобход Михаила, передавшего всю полноту власти Временному правительству.
Заключение
Накануне и в начальный период войны уже было заметно, чтоимператор с правительством и думская общественность идут разными курсами, но вусловиях относительной стабильности это не вызывало особого беспокойства. Нотяжелые поражения на фронте уход из Галиции и Польши, сдача части Прибалтики иБелоруссии привели к явному внутриполитическому кризису. Верховная власть пошлана замену ряда ключевых министров, скомпрометировавших себя в глазахобщественности.
Взаимоотношения царской власти с Думой строились натребовании ответственного перед Думой министерства. Эта идея трансформироваласьв «министерства общественного доверия». Идея межпартийного компромисса в борьбес царизмом стала определять тактику не только либеральных партий, вошедших вблок, но и их партнеров слева – меньшевиков и трудовиков.
Что касается императора, то в этот трудный период онпопытался укрепить авторитет царской власти путем принятия обязанностейВерховного главнокомандующего, однако это решение вызвало противодействие и воппозиции, и даже в ближайшем окружении царя. Со стороны нового кабинетаминистров, склонного к компромиссу с Думой, последовал ряд демаршей. Но царьотправил в отставку фрондирующих министров и издал высочайший указ о перерывезаседаний Думы, продемонстрировав тем самым нежелание идти на какие-либокомпромиссы.
Так называемая «министерская чехарда» явилась одним изпризнаков все углубляющегося кризиса власти. Отсутствие стабильности кадров врезультате придворных интриг и закулисной борьбы отрицательным образомсказывалось на управлении страной в период, требовавший величайшего напряженияи ответственности.
Что касается царя, то чем больше в 1916 – 1917 г. онпытался уйти от компромисса с оппозицией, постепенно у него становилось всеменьше реальных возможностей непосредственно влиять на государственные дела унего не было. Власть уходила из его рук. Последние месяцы царствования прошли дляНиколая II в удручающем одиночестве. Стена отчуждениямежду Романовыми и обществом становилась все более неодолимой, пока не привелак династическому кризису и падению монархии.
Списокисточников и литературы
Источники
1. Милюков П.Н. Воспоминания. Т. 1. М., 1990.
Литература
1. Аврех А. Я. Царизм накануне свержения. М., 1989.
2. Кризис самодержавия в России: 1895 – 1917. Л., 1984.
3. Леонов С. В. Партийная система России (конец XIX в. –1917 год) // Вопросы истории. 1999. №11 – 12. С. 29 – 49.
4. Леонтович В. В. История либерализма в России. М.,1995.
5. Политические партии России: история и современность.М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000.
.
Примечания