Ввиду непрерывного давления франков после битвы при Пуатье вестготы решили объявить королем Гезалеха, внебрачного сына Алариха II. Его сводный брат Амаларих, племянник Теодериха Великого, тогда был еще ребенком и поэтому не мог руководить обороной. Однако Гезалех быстро проявил свою недееспособность. Бургунды, заключившие союз с франками, захватили Нарбонн, важнейший город вестготского королевства. В Южной Галлии сопротивляться вражеским нападениям продолжал только Арль. Гезалех бежал в Барселону. Теодерих Великий, вначале признавший Гезалеха, из-за непрерывных неудач вестготского короля обратился против него. Осложнение ситуации на северных границах государства остготов и грозная демонстрация византийского флота у берегов Италии помешали ему своевременно выступить на помощь союзникам-вестготам. Но уже в 508 г. остготское войско под началом Иббы двинулось в Прованс и сняло осаду с Арля. Вслед за тем Ибба повел войска на Нарбонн, который и был отбит у врагов в 509 г. Вероятно, тогда же была снята осада с Каркассона, в котором, скорее всего, укрылся Амаларих.
После того как еще одно войско остготов напало на Бургундию, был заключен мир. Его условия предусматривали сохранение status quo. Франки удержали завоеванные ими области Аквитании с древней столицей Тулузой; тем самым вестготы потеряли области, переданные им по договору 418 г. У побежденных осталась лишь узкая полоска земли на берегу Средиземного моря с городами Арлем, Агдом, Безье и Нарбонном, то есть территории, завоеванные вестготами только во второй половине V века. Граница протянулась севернее Каркассона, из-за которого впоследствии велись частые бои. Несмотря на интенсивные попытки обеих сторон изменить пограничную линию, она оставалась в неизменном виде почти два столетия. Остготское войско двинулось на Барселону, где Гезалех до сих пор пребывал в полном бездействии. Похоже, среди вестготов появилась оппозиция королю, который в 510 г. приказал умертвить графа Гоериха. Этого графа следует отождествлять с тем самым Гоерихом, которому в 506 г. было поручено довести РЗВ до сведения судей. Остготы изгнали Гезалеха, не натолкнувшись на серьезное сопротивление. Он бежал к вандалам, так как их король Трасамунд тогда находился в напряженных отношениях с Теодерихом Великим. Впрочем, Трасамунд не осмелился оказать военную помощь претенденту. И все-таки Гезалех получил крупную денежную субсидию и отправился с деньгами в Южную Галлию. Поддержка Гезалеха до крайности обострила остготско-вандальские отношения, и Трасамунд счел необходимым направить Теодериху письмо со своими извинениями. В 511 г. Гезалех попытался со своими сторонниками совершить нападение на Испанию. Потерпев поражение от Иббы под стенами Барселоны, он захотел скрыться в землях бургундов, но был убит на берегу Дюранса.
Теперь государство вестготов оказалось под верховной властью остготского короля. То, что Теодерих Великий был фактическим и юридическим правителем вестготского королевства, подтверждается списками вестготских королей, в которых Теодериху отводится 15 лет правления (511 — 526 гг)., а его внуку Амалариху 5 лет (526 — 531 гг). Не вполне понятно юридическое обоснование правления Теодериха. В данном случае не может идти речи об опекунстве, как предполагает Прокопий, так как законным королем тогда считался бы Амаларих. Но он был провозглашен королем только после смерти деда в 526 г., хотя по вестготским законам он имел право приступать к управлению государством с 15 лет, то есть примерно в 517 г.
Стремление к как можно более тесному слиянию остготского и вестготского государств проявилось и в том, что Теодерих Великий приказал перевести из Каркассона в Равенну часть королевской сокровищницы, не попавшую в руки франков. Не вполне ясно, какие мотивы побудили Теодериха Великого унизить своего внука и подчинить себе родное королевство Амалариха. Вероятно, после того как его политика равновесия пала под ударами франков в 507 г., он захотел расширить сферу своей власти. Возможно, конечной целью Теодериха было образование готской сверхдержавы и восстановление единства ост- и вестготов. И на самом деле оба племени тогда объединились в одно.
Государством вестготов управляли уполномоченные Теодериха. Видимо, сначала руководство осуществлял Ибба, а в 523-526 гг. источники сообщают нам об остготских чиновниках Лиувирите и Ампелии. Очень высокое положение, хотя и с неясными функциями, занимал Теудис, оруженосец Теодериха Великого. Однако после смерти Теодериха тесная связь между двумя ветвями готского племени прервалась вновь. Вестготы провозгласили королем Амалариха. Прокопий сообщает, что после смерти короля остготов произошел раздел государства между Амаларихом и Аталарихом, сыном дочери Теодериха Амаласунты. При этом области к востоку от Роны определенно достались остготам. Амаласунта, руководившая равеннским правительством за несовершеннолетнего Аталариха, вернула вестготам их королевскую сокровищницу. Из этого видно, что она не была включена в казну остготских королей.
По-видимому, Амаларих понимал, что смерть Теодериха Великого приведет к ослаблению могущества остготов. Осознавая, что не следует больше ожидать помощи из Равенны, он стремился, и не без успеха, к налаживанию союзнических отношений со своими опаснейшими противниками, франками, и с этой целью женился на дочери Хлодвига Хлодехильде. Однако препятствиями, которые вестготский король чинил своей жене, придерживавшейся ортодоксальной веры, он предоставил ее брату Теудериху повод к нападению. В 531 г. вестготы потерпели поражение под Нарбонном. Амаларих бежал в Барселону, где и был убит. Король франков забрал свою сестру и ее богатое приданое и отвез обратно в свое государство. Сверх того, он получил некоторые вестготские земли в Южной Галлии. Обычно речь шла о Родезе, но, как кажется, тогда же франкскими стали и некоторые другие земли, так как Прокопий говорит о всеобщем исходе вестготов из потерянных областей.
После продолжавшегося несколько месяцев периода междуцарствия в конце 531 г. королем стал Теудис, остгот, сумевший создать себе достаточно независимое положение еще при Теодерихе Великом. Он женился на знатной римлянке из Испании, владевшей значительным состоянием; на доходы от ее земель он мог содержать частную армию в 2000 человек. И все-таки это избрание королем вестготской державы остгота привлекает особое внимание и может расцениваться как результат политики взаимопонимания, проводившейся Теодерихом Великим.
Сразу после восшествия на престол Теудис начал борьбу с франками. Мы узнаем о боях в области Родеза и Безье. Впрочем, подробности этих событий нам неизвестны. По-видимому, военные действия не принесли решительного перевеса ни одной из сторон. Десять лет спустя между вестготами и франками вспыхнула новая война. В 541 г. Хильдеберт I и Хлотарь I двинулись походом на Сарагосу, обложили город, но не добились успеха. Вестготский герцог Теудегизель изгнал франков из страны. И все же наибольшая опасность угрожала вестготам не с севера, а с юга. Византийский император Юстиниан в 533 г. снарядил поход против государства вандалов. Правивший тогда король Гелимер, по-видимому, вступил в переговоры с Теудисом: он собирался бежать с королевской сокровищницей в Испанию. После завоевания вандальской державы византийцы приобрели опорные пункты на африканском побережье, среди них Цевту на берегу Гибралтарского пролива. В законе об организации африканской префектуры претории Юстиниан предписал поставить в Цевте гарнизон во главе с особенно надежным комендантом, чтобы наблюдать за проливом и незамедлительно сообщать обо всех событиях в государствах вестготов и франков. Для обеспечения ускоренной доставки сообщений в Цевте были поставлены дромоны, быстрые боевые галеры. В городе были построены мощные укрепления. Балеарские острова, ранее принадлежавшие вандалам, также были заняты византийцами. Тем самым Юстиниан со всей очевидностью раскрыл свой интерес к западноевропейским землям. Теудис попытался предотвратить нависшую над его страной угрозу и послал войска, отбившие Цевту у византийцев. Однако вестготы не смогли устоять перед нападением императорской армии и снова потеряли этот важнейший город. Новая попытка захватить город провалилась из-за того, что византийцы напали на ничего не подозревающих вестготов в воскресенье.
Остготы, которые в те же годы воевали с византийцами, пытались втянуть в войну Теудиса. После взятия Равенны Велисарием и пленения короля Витигиса остготы провозгасили королем Ильдибальда, причем решающую роль сыграло его родство с Теудисом. Остготы надеялись, что ему удастся побудить короля вестготов отправить им на помощь свои войска. Летом 548 г. Теудис пал жертвой покушения. Возможно, причиной его смерти стала кровная месть.
Важнейшим событием правления Теудиса стала переориентация вестготской политики. Если до сих пор на передний план выходила вражда с франками и вследствие этого особенное внимание правители вестготов уделяли северным областям королевства, то теперь в поле зрения вестготских королей попадает остававшаяся прежде в пренебрежении Южная Испания. Военные действия против Цевты предполагают, что Бетика, но недавнего времени пользовавшаяся фактической независимостью, была включена в состав вестготской державы.
Теудегизель, провозглашенный королем после смерти Теудиса, уже в 549 г. был убит на званом пиру в Севилье. В данном случае причиной покушения, по-видимому, также была личная месть.
Мы располагаем крайне скудными свидетельствами о правлении преемника Теудегизеля, Агилы. В первые годы после своего восшествия на престол он пытался завоевать Кордову. Этот важнейший город, как мы видим, все еще сохранял свою независимость, хотя нам ничего не известно ни о его истории, ни о его внутреннем устройстве. Готское нападение закончилось поражением войск Агилы. На поле боя остался королевский сын, и по некоторым сведениям, в руки жителей Кордовы попала даже королевская сокровищница. Агила отвел свою армию к Мериде, и в это же время в Севилье вспыхнуло восстание, во главе которого встал Атанагильд. Попытка Агилы подавить мятеж привела к новому провалу. Тем не менее, кажется, что последующие битвы протекали неудачно уже для Атанагильда, так как он был вынужден обратиться с просьбой о помощи к Юстиниану. Хотя война против готов в Италии еще не была завершена, византийский император решился вмешаться в испанские события. Юстиниан заключил с Атанагильдом договор, содержание которого остается для нас неизвестным. Византийская армия под началом Либерия в 552 г. заняла южное побережье Испании. Либерий был лучшим знатоком вестготских дел, каким только располагал Юстиниан. Он происходил из римского сенаторского рода и до 529 г. управлял восстановленной галльской префектурой претории, в сферу юрисдикции которой, вероятно, входила и Испания. В готской войне Либерий занимал командную должность в армии. Еще тогда (550 г). о нем говорили как о высокоодаренном деятеле; ко времени испанской экспедиции ему было примерно 90 лет. Если Юстиниан прибег к услугам этого старца, назначив его руководителем важного военного предприятия, хотя еще в 550 г. он освободил его от всех занимаемых постов по старости лет, то причины такого решения следует искать исключительно в политических целях императора. Скорее всего, он полагал, что появление Либерия возымеет значительное пропагандное действие, так как он был хорошо известен в Испании.
Вскоре после того как Либерий высадился на испанском побережье, ситуация вновь изменилась: Агила был убит в Мериде, а его прежние сторонники присоединились к Атанагильду, который теперь стремился избавиться от своих византийских союзников. Хотя ему и удалось отбить Севилью, нападение на Кордову закончилось провалом. Чтобы иметь возможность направить все свои силы на изгнание византийцев, Атанагильд удачной брачной политикой обеспечил себе мир с франками. Его дочь Брунхильда стала женой короля Сигиберта. До самой своей смерти в 613 г. эта удивительно способная и политически одаренная женщина царила на политической сцене франкского государства. Брат Сигиберта Хильперик женился на сестре Брунхильды Галсвинте, но этот союз оказался недолговечным, и вскоре дочь вестготского короля была убита. Сегодня нелегко очертить границы территории, занятой византийцами. Входили ли в зону византийского господства Кордова и Севилья, не вполне ясно. Томпсон предполагал, что оба города пользовались независимостью. В таком случае мы должны учитывать существование в Бетике трех политических сил: византийцев в прибрежных областях, автономных городов Кордовы и Севильи в долине Гвадалквивира и вестготов в глубине страны. Тем не менее эта гипотеза утрачивает правдоподобность, если иметь в виду, что Севилью потерял Атанагильд. У нас нет ни малейшего повода полагать, что это произошло в результате восстания местного населения. Гораздо более вероятным кажется, что город заняли византийские союзники Атанагильда. О захвате обширной части внутренней Андалузии византийцами говорит и еще один факт: на Третьем Толедском соборе не были представлены епископы Кордовы, Эсихи, Кабры, Мартоса, Ла Гвардии и Гранады. Так как в остальном на этом соборе присутствовал почти весь вестготский епископат, отсутствие шести епископов из довольно небольшой области кажется особенно примечательным. Вестготам тогда принадлежала только Кордова, большинство других городов, по-видимому, было под властью византийцев. С уверенностью можно сказать, что византийским было побережье от Картахены до Малаги, а кроме того города Медина Сидония и Хигонса (к северу от Медины Сидонии). К. Ф. Штроэкер показал, что общепринятая до недавнего времени точка зрения, согласно которой Византии принадлежал и Альгарв, основывается на недоразумении. Когда в 568 г. умер Атанагильд, государство вестготов оказалось в крайне тяжелом положении.
В последний раз в вестготской истории мы говорим о переселении народа, высшая точка которого пришлась на 507 г. Движение осуществлялось несколькими волнами. Уже в 494 и 497 гг. Сарагосская Хроника сообщает о том, что вестготы поселились в Испании. До тех пор они, хотя и подчинили себе значительную часть Иберийского полуострова, но сами занимали только важнейшие опорные пункты; с уверенностью можно говорить лишь о присутствии вестготов в Мериде, где в 483 г. вестготский герцог совместно с епископом позаботились о восстановлении разрушенного моста через Гвадиану. Возможно, какое-то число готов поселилось в древнекастильской Месете, приблизительно в области Паленсии, после победы над свевами. Ныне сложно однозначно определить причины, приведшие к увеличению притока вестготов в Испанию в 90-х годах V века. Скорее всего, самым существенным фактором стало франкское давление на вестготскую границу, проходившую по Луаре. Хотя на землях между Луарой и Гаронной, оказавшихся под непосредственной угрозой нападений франков, жило очень небольшое количество вестготов, тем не менее уже тогда переселяться в Испанию решались их многочисленные соплеменники из коренных областей вестготских поселений.
Переселенческое движение завершилось только в 531 г., когда после поражения Амалариха многие вестготы покинули потерянные территории. На них осталась лишь незначительная часть низшего слоя вестготского общества. В VII веке в области Родеза все еще жили готские государственные рабы. Некоторые беженцы поселились в части Галлии, оставшейся под вестготской властью и получившей название Септимания. В качестве доказательства присутствия вестготов на этих землях можно рассматривать топонимику так называемого септиманского типа, синтаксическая форма которой подразумевает прогрессирующую романизацию вестготов и которую следует датировать приблизительно VI веком. Однако основная масса племени, скорее всего, переместилась во внутренние области Испании; в пользу этого предположения говорят кладбища с расположением могил рядами (Reihengraberfriedhofe), засвидетельствованные в основном на территории современных провинций Сеговии, Мадрида, Паленсии, Бургоса, Сории и Гвадалахары. К ним можно добавить некоторые кладбища в Каталонии и в области Кордовы-Севильи. Говоря о могилах, расположенных рядами, мы имеем в виду обычай выравнивать могилы в одинаковом направлении и размещать в них погребальную утварь. Подобные кладбища, лишь частично исследованные в Испании, в то же время появляются на территории современной Франции. В Испании мы до сих пор знаем примерно 30 таких кладбищ. Так как они почти без исключений группируются в достаточно ограниченном регионе, мы можем отождествить погребенных таким образом людей с определенной этнической группой, вестготами. Такой вывод подверждается тем, что именно на тех землях, где существуют кладбища с расположением могил рядами, мы обнаруживаем готскую топонимику. В целом мы располагаем примерно 2000 германских топонимов, которые, конечно, не все можно отнести на счет вестготов. Однозначную идентификацию допускают лишь топонимы, образованные с помощью этнонима «готы». Таковых имеется примерно 80 штук. На вестготские поселения указывают названия Торо (пров. Самора: campi Gothorum), Вильяторо (пров. Бургос и Авила: villa Gothorum), Ревильягодос (пров. Бургос: villa Gothorum). Еще одним индикатором вестготского поселения может служить название местности «готские поля» (campi Gothorum), которое, хотя и было засвидетельствовано впервые только в IX веке, но должно быть намного древнее, так как арабы называли один из городов, расположенных в этой местности, Медина-дель-Кампо, «город (готского) поля». На основании этих данных можно считать доказанным, что большинство вестготов поселилось в Месете Старой Кастилии и в части Новой Кастилии. Погребальная утварь говорит о том, что это было бедное население. Золото попадается чрезвычайно редко, серебро в большинстве случаев сильно легировано, остальные украшения достаточно безыскусно изготовлены из бронзы. Нам неизвестны причины, приведшие к середине VI века к исчезновению обычая положения в могилы бытовых предметов. Эту перемену нельзя сводить к переходу вестготов в ортодоксальную веру, так как обращение произошло лишь в 589 г.
У нас нет данных, которые говорили бы о том, что в этой области жили представители готской знати. Мы знаем об их присутствии в Мериде, среди имен знатных готов в этом городе появляется и имя Виттериха, позднее ставшего королем. Некоторые надписи указывают на то, что готские аристократы жили в Андалузии. Среди них выделяются, например, «знатный муж» (vir inluster) Вилиульф, умерший в 562 г. в Монторо (пров. Кордова), и знатный и богатый Оппила из Вильяфранки-де-Кордова. Около 600 г. один знатный гот основал три церкви в епископстве Гвадикс. В Кордове в начале VII века возник формула передачи «утреннего дара» девушке «из готской сенаторской фамилии». То, что члены высшего готского круга с самого начала селились в городах, выясняется из письма Теодериха Великого. По всей видимости, вестготская знать в особенности предпочитала окрестности Кордовы и Мериды. Такое стремление вполне понятно, если учитывать, что Мерида постоянно упоминается в источниках в качестве королевской резиденции. Кордова после ее повторного завоевания Леовигильдом также стала важным опорным пунктом, обеспечивавшим вестготскую власть в Бетике. Факт того, что готская знать селилась в тех регионах страны, где не было поселений низших слоев племени, имел большое значение для этнической эволюции вестготов. В римском окружении руководящий слой быстро подвергся сильной романизации. Мы не можем с полной достоверностью установить, сколь долгое время знатные готы продолжали говорить на своем языке. И все же, так как после переселения вестготов в Испанию в современный романский язык перешло только несколько готских слов, мы можем сделать вывод, что процесс романизации сделал большие шаги вперед уже в VI веке. Аристократы очень быстро перестали пользоваться родным языком, он стал уделом низших слоев общества и совершенно исчез, вероятно, в VII веке. Вряд ли возможно с уверенностью определить численное соотношение вестготов и романского населения. Р. Менендес Пидаль насчитывает около 8 миллионов римлян. Дж. К. Расселл, напротив, говорит о населении в 3-4 миллиона человек, что представляется чрезвычайно низкой цифрой. Романскому населению противостояло около 80-200000 вестготов, так что готское племя составляло лишь 1-6,5 процентов от общей численности населения Испании. Следовательно, вестготы оказались в меньшинстве даже в основной области расселения, на что указывает и появление топонимов с компонентом «готский». Одного численного сопоставления вестготов и римлян достаточно для того, чтобы объяснить причины романизации пришельцев. В VI веке положене римлян и готов существенным образом выравнялось. 312-ая статья Кодекса Евриха запрещает римлянину передавать в собственность готу спорный земельный участок до завершения судебного процесса. Законодатель исходит из того, что было бы сложно вернуть землю, находящуюся в распоряжении гота, ее полноправному владельцу. Судя по этому закону, готы обладали большей властью, чем римляне. В кодификации Леовигильда в соответствующем законе отсутствует упоминание гота. Следовательно, принадлежность к готскому племени уже не предоставляла преимуществ в общественной жизни. Пример знатного вестгота- ортодокса Иоанна из Бикларо показывает, что ортодоксальное вероисповедание уже проникало в высшие готские круги. Ассимиляции вестготов в значительной мере способствовали смешанные браки, которые, как показывает пример Теудиса, заключались и на самом высоком уровне. Романизации подверглась даже арианская церковь; попытка Леовигильда привлечь ортодоксов своего государства к арианской церкви предполагает, что около 580 г. арианская церковь уже использовала латынь в качестве языка богослужения.
Для королевской власти VI век был периодом упадка. Возможно, уже Гезалех пришел к власти в результате выборов. Впрочем, с уверенностью можно утверждать, что выборам своими королевскими регалиями был обязан Теудис. Выбран был и Агила. После его гибели восшествию на престол Атанагильда сопутствовал акт народного признания Детали избрания короля не известны.
Ослабление королевской власти после угасания рода Теодериха I, — рода, правившего вестготами на протяжении 113 лет, — проявляется и в том, что Атанагильд был первым правителем в VI веке, умершим своей смертью. Создается такое впечатление, что причиной убийств остальных королей был не один лишь произвол. Исидор Севильский связывает их несчастливую судьбу с военными неудачами: Гезалех был просто недееспособен, на Теудисе лежал груз ответственности за тяжелое поражение вестготов под Цевтой, Теудегизель жил в грехе, а возведение на престол Агилы произошло из-за страха знатных людей перед полным упадком государства; впрочем, и он пал жертвой своих военных неудач. Не считали ли вестготы естественным коррелятом своего права выбора право смещения с поста, если избранник не выполнял возлагаемых на него ожиданий и тем самым объявлял, что он не способен править страной? Тогда право на смещение осуществлялось в виде убийства короля. Г. Мессмер полагал, что в подобных случаях племя снова брало в свои руки судьбу государства. Так как у нас имеются достоверные данные, что в IV и VII веках племя репрезентировала знать, можно предположить, что такая же ситуация сложилась и в VI веке. При таких обстоятельствах убийство короля представляется легитимным способом избавления от неспособного правителя в интересах племени.
Ослабление королевской власти и вызванное поражениями потрясение устоев государства проявляются и в утрате постоянной столицы. В то время как Гезалех и Амаларих предпочитали в качестве резиденций Барселону и Нарбонн, их преемники жили в Севилье, Мериде и Толедо. Это опять-таки говорит о перемещении политического центра тяжести государства с севера на юг. Подобная частая смена резиденций должна была затруднять консолидацию страны.
Значение и политический вес знати в эти десятилетия неизвестны, но, вероятно, ее силу следует оценивать очень высоко. Это доказывает пример богатой римлянки, на которой женился Теудис.
Внутренние условия были далеки от безоблачных, как показывает письмо Теодериха Великого Ампелию и Лиувириту. Плохо обеспечивалась общественная безопасность, убийства стали обыденным порядком вещей. С легкостью выносились смертные приговоры. Рушилась система налогообложения, налоги взимались не на основании налоговых кадастров, а по усмотрению сборщиков, часто пользовавшихся неправильными весами и утаивавших часть доходов. Участились случаи неправильного сбора пошлин. Королевские чиновники, имевшие по римскому образцу право реквизировать транспорт при своих поездках, требовали больше лошадей, чем следовало. Особенно интересно замечание, что управляющие частных и королевских владений навязывали окрестным свободным крестьянам свою «защиту» и вымогали за это продукты и услуги. Осужденный еще Сальвианом патроциний, в результате которого свободные крестьяне низводились до зависимого положения, продолжал свое существование и в государстве вестготов. В этой практике следует видеть существенную причину исчезновения сословия свободных крестьян в вестготской державе.
Правление Теодериха Великого, по всей видимости, принесло с собой временные перемены в администрации. В 529 г. Амаларих назначил некоего Стефана «префектом Испании». При этом он следовал остготской системе управления, так как именно Теодерих восстановил галльскую префектуру в Арле. Р. д'Абадаль предположил, что сфера юрисдикции галльского префекта (до 526 г. на этой должности мы видим Либерия) распространялась и на Испанию. Назначение префекта для Испании вскоре после разделения обоих королевств подтверждает это предположение. Впрочем, вскоре префектура была вновь упразднена. В 531 г. Стефан был смещен собранием, состоявшимся в Хероне и называемом источниками «собором». Его преемник так и не был назначен. Так как «собор» по времени совпал с восшествием на престол Теудиса, по всей видимости, именно новый король был инициатором отмены этого института. Нам неизвестен круг полномочий префекта, но, по-видимому, он был ограничен управлением гражданскими делами.
Положение ортодоксальной церкви было довольно благоприятным. То, что Амаларих с неодобрением относился к вероисповеданию своей жены Хлодехильды, никак не отразилось на ортодоксах. Стремление Алариха II к образованию отдельной вестготской церкви также не нашло продолжения в политике его преемников. По-видимому, вестготские короли не имели четкой церковной позиции. О свободе, которой пользовалась ортодоксальная церковь, говорит оживленная деятельность соборов. Между 516 и 546 гг. состоялось шесть соборов, причем речь идет о поместных соборах, на которых решались вопросы церковной организации. Кажется, только Атанагильд чинил препятствия их проведению. Сопротивление, на которое натолкнулся в Бетике Агила, лишь в незначительной степени объясняется конфессиональными разногласиями. Они не имели особенного значения и во время византийского нашествия. Примечательно, что византийцы, которых Африка приветствовала как освободителей и которые нашли в высшей степени дружественный прием в Италии, не приобрели достойной какого-либо упоминания поддержки романского населения в Южной Испании. Следует предполагать, что такая ситуация была обусловлена отсутствием в регионе резких конфессиональных противоречий.
Арльский митрополит в 514 г. получил папский викариат не только для вестготской Галлии, но и для Испании. Тем самым Цезарий приобрел важные полномочия. Впрочем, мы не знаем, как он их использовал. Права Арля были ограничены уже в 517 г., когда папа Гормизд назначил епископа Эльчского Иоанна представителем Апостолического Престола в Испании. Однако против этого протестовал Севильский митрополит, который ссылался на привилегии папского викариата, дарованные митрополии еще в V веке. Задача Эльчского епископа, возможно, сводилась к тому, чтобы не допустить проникновения влияния Арля в Южную Испанию. По-видимому, в Риме просто забыли о старых притязаниях Севильи. Гормизд подтвердил викариат митрополита Саллюста Севильского, но ограничил его Бетикой и Лузитанией. Назначение папского уполномоченного является признаком стремления курии и отдельных испанских епископов к укреплению контактов между Пиренейским полуостровом и Римом. Впрочем, через десять лет эти отношения снова были прерваны. Список литературы
1. Дитрих Клауде. История вестготов (enoth.narod.ru)