Биография Сталина.
Содержание
1. Первые годы (1879 – 1888)
2.Грузинский школьник (1888 – 1894)
3.Семинарист (1894 – 1899)
4.Коба – революционер (1899 – 1902)
5.Батум, тюрьма и ссылка (1902 – 1904)
6.Коба – большевик (1903 – 1904)
7.Начало революции (1904 – 1905)
8.Отступление революции (1905 – 1912)
9.Кавказский период жизни завершается (1907 – 1912)
10.Появление Сталина (1912 – 1913)
11.Последняя ссылка (1913 – 1917)
12.1917 год
13.Брест-Литовск (1918)
14.Гражданская война (1918 – 1920)
15.Начало новой эры (1920 – 1921)
16.Закат Ленина. Последние месяцы (1921 – 1924)
17.Завещание Ленина
18.Разгром оппозиции (1924 – 1927)
19.Появление вождя (1926 – 1929)
20.Новый вождь (1929 – 1934)
21.Новая революция (1928 – 1934)
22.Террор (1934 – 1939)
23.Накануне войны (1939 – 1941)
24.Война. Месяцы отчаяния (июнь 1941 – ноябрь 1942)
25.Второе дыхание русских (ноябрь 1942 – декабрь 1943)
26.Тегеранская конфереция (28 ноября – 1 декабря 1943 года)
27.Война на территории Германии (14 января 1944 – 9 мая 1945)
28.Потсдамское предательство и конец Большого альянса (июль 1945 – март 1946)
29.Великое возрождение (1946 – 1953)
30.Смерть (5 марта 1953 года)
1. Первые годы (1879 – 1888)
Иосиф Виссарионович Джугашвили, известный в историикак Иосиф Сталин, родился 9 (21) декабря 1879 года в старинном грузинскомгороде Гори. Расположенный на берегах реки Куры и окруженный холмами Гори –центр красивейшего района в Тифлисской губернии, известной своимивиноградниками, пшеничными полями и садами. Эта часть района была известна в ДревнейГреции под названием Колхида, куда Язон и аргонавты отправились за золотымруном. В этой идиллической местности Иосиф провел свое детство.
Отец его – Виссарион – происходил из крестьян села Диди-Лило, недалеко отТифлиса, где его родители, так же как их предки, трудились на земле. Виссарионже выбрал профессию сапожника. В 1870 году он перебрался в Гори, где в 1874году женился на Екатерине Георгиевне Геладзе, дочери крепостного крестьянина изсоседнего села. Ей было 18 лет, на пять лет меньше, чем мужу. Это былиработящие люди, бедные и неграмотные. Они обосновались в Гори, в скромномдомике на улице Соборовая недалеко от кафедрального собора. Домик имелнебольшую веранду, две комнаты с кирпичным полом и подвал. Большая комната содним окном была около пяти метров. Мебель составляли маленький столик, четыретабуретки, буфет с самоваром, зеркало, сундук и нары с соломенным матрацем.
В этом доме Екатерина родила троих детей, которые умерли в младенческомвозрасте. Четвертым ребенком был Иосиф, и ему, ее Сосо или Сосело(уменьшительно-ласкательное от Иосиф), она отдала свою любовь и заботу.
Сведений о Виссарионе очень мало. Он, видимо, немного зарабатывал как сапожник.В 1885 году он уехал в Тифлис и поступил на обувную фабрику, принадлежавшуюармянину Адельханову.
Сталин только однажды открыто упомянул о своем отце, когда заявил, что тот,будучи сапожником, не был истинным пролетарием, так как у него былмелкобуржуазный образ мышления. И еще раз он публично заговорил о своем детствеи родителях в декабре 1931 года, когда давал интервью Эмилю Людвигу, известномубиографу. На вопрос: «Что заставило вас стать оппозиционером? Может быть,плохое отношение к вам ваших родителей?» – Сталин ответил: «Нет. Мои родителибыли необразованными людьми, но плохо ко мне они не относились». Это заявлениепротиворечит другим сведениям и оценкам его детства.
Иосиф Иремашвили, один из друзей детства Сталина, рассказывал, что Виссарионбыл коренастым мужчиной, с черными бровями и усами, со строгим, раздражительными вспыльчивым характером. Говорили, что он пьяница. Хотя грузины пьют многовина, в Грузии и России выражение «пить как сапожник» имеет общее значение.
Позднее, находясь в эмиграции, Иремашвили отмечал, что «незаслуженные ижестокие побои сделали мальчика таким же жестоким, как и его отец». Светлана,дочь Сталина, вспоминает, как отец рассказал ей, что, защищая мать, «однаждыбросился с ножом на отца. Отец с криком погнался за ним, и соседям пришлосьспрятать мальчика».
Мать Сталина, Екатерина, оказывала на него большое влияние в детстве. Вмолодости она, по-видимому, была красивой рыжеволосой женщиной. Как и ее муж,она говорила только на грузинском языке, но позднее научилась читать и писать,по крайней мере, свою фамилию, на русском, чтобы быть достойной своего сына. Онбыл смыслом ее жизни. Так как муж пропивал все, что зарабатывал, или не могзаработать достаточно, чтобы содержать их, ей приходилось работать день и ночь.
После отъезда Виссариона в Тифлис ей стало легче, так как заботиться ужеприходилось только о себе и сыне. Она стирала белье, пекла хлеб, убирала ишила. У Иосифа всегда были одежда и еда, и он рос сильным и здоровым мальчиком.
Екатерина была глубоко набожной женщиной. Она хотела дать сыну образование.Отмена крепостного права открыла талантливым крестьянским детям двери духовныхучилищ. Имея духовный сан, думала Екатерина, он получит приход, женится, станетна ноги и, служа Богу, будет жить хорошо и в безопасности. Это была ее цель, иона старалась достичь ее.
Гордостью города Гори были четыре школы, включая начальное духовное училище, вкоторое Екатерине удалось устроить сына. В то время он знал только грузинскийязык, но она настояла, чтобы он занимался и русским. Она добилась для негостипендии – три рубля в месяц. И сама зарабатывала десять рублей, работаяпрачкой и уборщицей в той же школе. На это небольшое жалованье они с сыном ижили.
Два события чуть было, не сорвали ее планы. В 1886 году Иосиф заболел оспой.Его организм справился с болезнью, но на лице навсегда остались отметины. Ивторое – желание мужа, решившего обучить мальчика своему ремеслу. «Ты хочешь,чтобы мой сын был священником? Ты никогда этого не увидишь! Я сапожник, и мойсын будет сапожником». Однажды, возможно в 1889 году, Виссарион приехал в Гори.В семье произошла ссора. Жена и соседи пытались отговорить Виссариона, но онупорно стоял на своем мнении и забрал мальчика в Тифлис на фабрику Адельханова.Детали борьбы за будущее Иосифа неизвестны, но некоторое время спустя мальчиквернулся в Гори.
Сталин никогда не упоминал об этом. Его молчание можно объяснить ненавистью кэтому человеку, который бил его и мать и которого они стыдились из-за пьянства.Хотя ему было всего лишь одиннадцать лет, когда отец умер от удара ножом впьяной драке, Иосиф сохранил о нем, самые мрачные воспоминания.
К матери Иосиф относился с большой любовью. Она была женщиной высокихпринципов, пуританкой по взглядам и очень упрямой. Она иногда наказывала сына,но, без сомнения, баловала его. Мальчиком он был близок к ней, понимал, что унее очень тяжелая жизнь. Но вскоре ей пришлось остаться одной. Сын, которогоона обожала, в возрасте пятнадцати лет уехал в Тифлис. Она изредка навещала егоеще в течение пяти лет, а затем он практически исчез из ее жизни. Она постояннослышала о нем, но к тому времени он уже принадлежал другому миру, он сталвеликим вождем и правителем России, далеким от Грузии и еще более далеким оттой простой жизни, которую она вела.
Сталин отзывался о ней как об умной женщине, хотя и необразованной. Он уважалее за прямой и честный характер. Пытаясь развеять ее одиночество, он убедилмать приехать к нему, и некоторое время она жила в Кремле. Но так и не смоглапривыкнуть к жизни в Москве и вернулась в Грузию.
На фотографии, сделанной в 1932 году, изображена старая женщина в черномгрузинском платье. Губы плотно сжаты. Выражение глаз грустное и смущенное.Через два года, когда к ней приехали внуки, они увидели ее сидящей на узкойжелезной койке в старом дворце в Тифлисе. Ей выделили роскошные апартаменты, ножила она в маленькой комнате. Внуки практически с ней не разговаривали, толькоодин из них понимал грузинский язык. Их приезд глубоко ее взволновал, она почтивсе время плакала.
Мать никогда не понимала высокого положения своего сына, а также низкопоклонстваи лести, окружавших его. Когда он приехал к ней незадолго до ее смерти, онасказала: «Как жаль, что ты не стал священником». Она очень это переживала. В1936 году в возрасте восьмидесяти лет мать Сталина умерла.
2. Грузинский школьник (1888 – 1894)
Пять лет, Иосиф проучился в духовномучилище в городе Гори. Без сомнения, мать наказывала ему учиться хорошо, но посвоей натуре он и так был готов к конкуренции, он должен был всех превзойти истать лучшим среди других. Он был умен от природы и имел очень хорошую память.Его оценки всегда были отличными, его считали лучшим учеником. По окончаниидуховного училища в июле 1894 года четырнадцатилетний Иосиф получил диплом сотличием. Руководство училища рекомендовало его для поступления в Тифлисскуюправославную духовную семинарию. Для ребенка из простой семьи, о пьянстве исмерти отца которого, без сомнения, знали священники, рекомендация былаотметкой веры в способности и надежды на будущее мальчика.
Иремашвили писал, что в то время Иосиф был худым и жилистым, с орлиным носом,узким лицом с оспинами, темными глазами, живыми и беспокойными. Он былмаленького роста, но сильный и лучше всех умел драться. Но Иосиф был «не похожна других», и его не любили за его манеры. Как и многие способные люди,переживающие свою бедность, низкое происхождение или физические недостатки, онбыл агрессивным. Ему приходилось таким образом утверждать себя. Он был «хорошимдругом до тех пор, пока ты подчинялся его властолюбивой воле».
Учась еще в Гори, Иосиф опять серьезно заболел. Заражение крови сказалось наего левой руке. Рука стала сохнуть и была чуть короче правой. Вспоминая об этойболезни много позднее в разговоре с Анной Аллилуевой, своей свояченицей, ИосифСталин рассказывал: «Не знаю, что спасло меня: мое ли крепкое здоровье или мазьсельского знахаря». Троцкий через много лет писал; что даже на заседанияхПолитбюро Сталин носил на левой руке теплую перчатку. Это еще больше углубилоего чувство неполноценности и необходимость самоутверждения.
В училище Иосиф пристрастился к чтению книг и, по словам Иремашвили, «прочиталпочти все книги в Горийской библиотеке». Емельян Ярославский, автор книги «Вехив жизни Сталина», изданной в Лондоне в 1942 году, утверждал, что к этомувремени Иосиф прочитал Маркса и Дарвина и стал атеистом. Маловероятно, чтобы вто время идеи Маркса были известны широким массам. Они были доступны толькоузкому кругу интеллектуалов в Тифлисе. Тем не менее, считают, что Иосиф могдостать эти книги и другие работы Маркса в частных книжных магазинах города.
В 1890 году в результате политики русификации царя Александра III русский сталосновным языком преподавания, а грузинский официально – иностранным языком. Нанего отводилось два урока в неделю.
Однако любовь к Грузии и ее литературе у учеников все равно сохранилась. Грузияимеет романтическую историю и богатое культурное наследие. Иосиф прочитал«Витязя в тигровой шкуре» Шота Руставели, но самое сильное впечатление на негопроизвели рассказы о горце бунтовщике Кобе (непримиримый). Он использовал этоимя как кличку, особенно часто до 1910, затем начал называть себя Коба Сталини, наконец, – Иосиф Сталин.
Кавказский перешеек всегда лежал на пути многих завоевателей. Кто только неоккупировал эту землю: киммерийцы, греки, арабы, монголы, турки, русские.Грузия, как и Армения, другое православное государство Закавказья, находиласьпод владычеством России. Грузины видели в царе своего защитника от турок иперсов и считали Москву центром православия. Более того, многие грузинскиедворяне перебрались на север, привлеченные блеском двора в С.-Петербурге ивозможностью быть вознагражденными за службу России.
В течение столетий, несмотря на разрушения, приносимые завоевателями, потери ижертвы в бесчисленных войнах, ненасытные потребности турок, персов и других врабах с Кавказа, несмотря на миграцию на север, грузины, черпая силы в своейдревней культуре, смогли выжить как нация.
Грузины – в основном высокие и худые, смуглые черноволосые люди. Говорят, потемпераменту они непредсказуемы, порывисты, импульсивны, великодушны игостеприимны. Смеющийся народ поэтов и ораторов, большой любитель вина, котороесам производит.
Обобщения национального характера в лучшем случае приблизительны, но иногда вних содержатся зерна правды.
Иосиф, однако, был совершенно нетипичным грузином. Еще в начале своей карьерыон стал думать о себе как о русском и презирать грузин, так как они любятразвлечения, полны страсти, романтики по натуре и легко теряют чувствореальности.
1. Семинарист (1894 – 1899)
Тифлис, столица Грузии, расположен в жаркойзападной части страны. Это старинный город с просторными площадями и широкимипроспектами, с расходящимися от них узкими извилистыми улочками, застроеннымидомиками с плоскими крышами, с базарами, где торговцы из Турции и Персии, атакже свои – грузины и армяне – кричат, толкаются и торгуются.
В конце прошлого столетия население города составляло более ста пятидесятитысяч человек – в основном армяне, грузины и русские. Являясь резиденциейрусского генерал-губернатора и центром губернии, в которую входили не толькоГрузия, но также части Армении и Азербайджана, Тифлис был суетным, шумным,многоязычным городом.
Русское правительство, понимая важность Закавказья как пограничной зоны,построило военную дорогу для укрепления этого региона, который приобретал иизвестное экономическое значение. С помощью иностранного капитала испециалистов бурно развивалась добыча и переработка нефти. В 1867 году началисьработы по строительству железной дороги от Тифлиса к Черному морю, затем отТифлиса до Баку на Каспийском море.
На пятнадцатилетнего Иосифа переезд из Гори в этот шумный город произвелогромное впечатление. Он всегда жил дома, о нем заботилась мать, а сейчас онбыл один в незнакомой обстановке. Екатерина тоже осталась одна, но онагордилась, что ее сын стал семинаристом, что, по взглядам православных грузин,считалось очень престижным и давало хорошее образование.
Ко времени поступления Иосифа Тифлисская семинария была центром оппозициирусским властям. В 1885 году Сильвестр Джибладзе, студент, ставший позжереволюционным лидером, был сослан в Сибирь за оскорбление ректора, которыйотзывался о грузинском языке как о «языке для собак». Потом ректора застрелили.В марте 1890 года студенты бастовали в течение недели. Позже, в 1893 году,Михаил Цхакая и Ладо Кецховели, ставшие впоследствии активными революционерами,провели еще одну забастовку. Полиция закрыла семинарию. Восемьдесят семьстудентов были исключены.
Архивы тифлисской полиции, опубликованные в 1930 году, показывают, что основнымисточником студенческих волнений был ярый национализм, а не либеральные илиреволюционные идеи.
Когда Иосиф поступил в семинарию, ректором был монах Гермоген, а инспекторомАбашидзе. Помня об убийстве бывшего ректора, они заботились о своейбезопасности; но бунтарский дух студентов беспокоил их. Они ввели жесткуюдисциплину, шпионили за студентами и довольно часто устраивали обыски вспальнях. В семинарии был установлен четкий распорядок дня. В 7 часов утра всесобирались в часовне на длительную молитву. Уроки и молитвы чередовались. Поспециальному разрешению семинарист мог по окончании занятий отлучиться на двачаса, но обязан был вернуться к 17 часам до закрытия ворот. Наказанием замалейшие проступки являлось одиночное заключение в темной камере-келье вподвальном помещении. Скудная пища, отсутствие свежего воздуха и большой объемучебной программы подорвали здоровье и дух многих мальчиков.
За первые два года обучения Иосиф, это можно сказать с полным основанием,произвел впечатление на учителей своими способностями и послушанием. На первомгоду обучения он занимал восьмое место в классе по успеваемости, а на втором –пятое. Имея пытливый ум и хорошую память, он запоминал и легко усваивал всерелигиозные предметы и всегда помнил ритм и поэзию литургий Нового и Старогозаветов. Помимо того, программа обучения включала математику, греческий илатинский языки, а также русскую литературу и историю, что хотя несколькоформально, но давало хорошее образование.
Одновременно Иосиф совершенствовал свои навыки и умения конспиратора. Он былпоражен тем бунтарским духом, который существовал среди семинаристов, иненавидел семинарию и монахов и то, что он позднее называл «иезуитскимрежимом». Но монахи даже не догадывались об этом до тех пор, пока ему ненадоело скрывать свои чувства. В мрачной атмосфере семинарии Иосиф научилсясамодисциплине.
В это время круг его читательских интересов расширился. Книги юноша брал вТифлисской библиотеке. Это была не только грузинская поэзия, но русская изападная классика. Гоголь, Салтыков-Щедрин, Чехов и Толстой стали его любимымиписателями.
В переводе Иосиф прочитал Бальзака, Гюго и Теккерея, чья «Ярмарка тщеславия»произвела на него глубокое впечатление. Читал он книги по истории, экономике ибиологии. Среди них: «Происхождение человека» Дарвина; «Сущность христианства»Фейербаха; «Этика» Спинозы; «Химия» Менделеева… Это была довольно смелаяпрограмма для молодого семинариста. Он ничего не забывал из прочитанного. Годыспустя Сталин цитировал и ссылался на многие из этих книг.
В первые два года обучения в семинарии Иосиф и сам писал стихи. Он никогда невспоминал о них и никогда не признавал, хотя и не отказывался от авторства.Пять стихотворений было опубликовано во второй половине 1893 года, а шестое – вследующем году. О них забыли до декабря 1939 года, когда, отмечая егошестидесятилетие, тифлисская газета «Заря Востока» перепечатала их подзаголовком «Стихи юного Сталина».
Стихи по духу романтичны и националистичны. Одно посвящено памяти князяЭристави, народного поэта Грузии. Другое, лирическое, – о грузинских мучениках,погибших от рук иностранных угнетателей. Если они действительно написаныИосифом, то свидетельствуют, что в то время он был горячим грузинскимпатриотом.
В ходе интервью со Сталиным Эмиль Людвиг упомянул чешского государственногодеятеля Т. Масарика, сказав, что тот почувствовал себя социалистом вшестилетнем возрасте. И затем спросил у Сталина, когда и что сделало егосоциалистом. «… Не в шесть лет, и даже не в десять или двенадцать. Яприсоединился к революционному движению в пятнадцать лет, когда связался сподпольными группами русских марксистов, проживавших тогда в Закавказье… Ябыл готов стать и действительно стал революционером, последователем марксизмакак истинно революционного учения».
Однако наиболее вероятно, что Иосиф стал марксистом не в 1894 году, а два илитри года спустя. Жесткий режим, установленный в семинарии, вызывал в немпротест; он всегда ненавидел власть, навязанную ему другими. Иремашвили считалего слишком честолюбивым, не столько заинтересованным марксизмом, сколькостремящимся возвыситься над другими.
Документы семинарии отражают, как примерный семинарист, который прилежно училсядва года, стал затем конфликтовать с монахами. В ноябре 1896 года появиласьпервая запись о том, что Джугашвили читает запрещенные книги. Вскоре – другая.
Для Иосифа это было время неопределенности. Он осознал, что у него нетпризвания быть священником, и потерял веру в православие. Но он еще не решил,как жить дальше.
Два замечательных человека, Саша Цулукидзе и Ладо Кецховели, оказали на него вэто время большое влияние. Они были типичными представителями плеяды молодыхлюдей, появившихся в России в конце столетия. Это были смелые, одаренные ипредприимчивые люди. Основным смыслом их деятельности была ненависть ксуществующему порядку. Они верили в то, что только через разрушение можнодостичь тысячелетия, в котором люди добьются справедливости и изобилия.
Цулукидзе, из княжеской семьи, интеллигент с литературными наклонностями, былприверженцем революционного курса и писал статьи, пытаясь объяснить ираспространить идеи марксизма. Он умер от туберкулеза в июне 1905 года. Всегрузинские революционеры присутствовали на его похоронах, которые вылились внародную демонстрацию. В память о нем Иосиф собрал все его произведения и в1927 году издал их.
Ладо Кецховели по характеру отличался от Цулукидзе. Он был человеком действия.Учился в том же училище в Гори и в семинарии в Тифлисе, а затем выбрал себекарьеру революционера. После известной забастовки в семинарии в 1893 году уехалв Киев, где его арестовали и продержали три месяца в тюрьме. Выйдя из тюрьмы,Ладо жил под надзором полиции. В 1897 году вернулся в Тифлис и фанатичноработал в революционном подполье.
Два друга привили Иосифу интерес к марксизму. Видимо, они были егопоручителями, когда он стал членом группы «Месаме-даси» («Третья группа»),первой марксистской организации Грузии. Основателями ее были Ной Жордания,бывший студент семинарии, позднее президент независимой Республики Грузия (1918– 1921 гг.), Церетели и другие.
«Месаме-даси» была маленькой организацией, действовавшей с разрешения полиции.Она издавала ежедневную газету на грузинском языке «Квали» и ежемесячный журнал«Герольд». Цулукидзе и Кецховели критиковали оба издания, они выступали занеповиновение, конспирацию и решительную, суровую борьбу с царским режимом.
Членство в этой организации явилось, тем не менее важным шагом в духовномстановлении Иосифа. Дискуссии, контакты с другими членами организации расширилиего интерес к марксизму. Он стал руководителем рабочего кружка по изучениюмарксизма. Вспоминая о тех встречах, Сталин говорил: «Я получил свои первыеуроки практической работы у тов. Стуруа в присутствии Джибладзе (он также былодним из моих учителей), Чхеидзе, Чодришвили и других передовых рабочихТифлиса». Девятнадцатилетний революционер приобретал опыт пропаганды средирабочих. Он все еще учился в семинарии, и жесткие ограничения свободы, безсомнения, раздражали его все больше и больше. Жордания, возможно, ипокровительствовал молодому семинаристу в то время, но, как и другиеозлобленные и бессильные что-либо сделать политические противники Сталина,писавшие воспоминания в изгнании, он пытался в своих мемуарах очернить этогочеловека, который стал верховным правителем огромной страны.
Иосиф зарекомендовал себя способным учеником. Он много читал, интересовалсямарксизмом и революционными идеями. Членство в «Месаме-даси» и опыт руководстварабочим кружком дали ему смысл и определили цель жизни.
В советских источниках политической деятельности Иосифа в 1898 году придаетсяочень большое значение. Говорится, что он стал основным оппонентом и критикомвзглядов Жордании, руководителем рабочих железной дороги, организовав ихзабастовку в декабре 1898 года. Но в то время он еще учился в семинарии итолько начинал свое становление как революционер. Его влияние средижелезнодорожников было незначительным, и он не добился большого успеха,противопоставляя себя уважаемым лидерам «Месаме-даси». К концу 1898 года Иосифстал, открыто не повиноваться руководству семинарии. Наконец, в мае 1899 годасовет семинарии исключил его за то, что «он не сдал экзамены по неуважительнымпричинам». Решение было принято, чтобы разрядить напряженность. Монахиформально исключили его как раз не за то, что он вел революционную работу средисеминаристов. Позднее Сталин сам заявил, что «его исключили из семинарии зараспространение марксизма». Его мать говорила, что сына не исключили, а онасама забрала его. В 1930 году, беседуя с американским журналистом Г. Р. Кникербокером,она сказала: «Я забрала его домой из-за болезни. Когда он поступил в семинарию,он был здоровым мальчиком. Перенапряжение и чрезмерная работа ослабили егоздоровье, и доктора сказали мне, что у него может развиться туберкулез. Поэтомуя забрала его. Он не хотел оставлять учебу. Но я забрала его. Он был моимединственным сыном».
Ясно, что какой бы ни была действительная причина его ухода из семинарии, самИосиф такого решения не принимал. Но сейчас, будучи свободным, он целикомотдался карьере профессионального революционера и стал «Кобой – непримиримым».
4. Коба– революционер (1899 – 1902)
Ко времени ухода из семинарииинстинктивное чувство бунтарства Кобы переросло в решение бросить вызовцарскому режиму. Он добросовестно изучал все книги и материалы по революции,которые смог достать; разговаривал с другими людьми, зараженными новым духомреволюции; но у него еще не было верного направления и ответов на многиевопросы. Работы Плеханова и Ленина произвели на него впечатление, но, находясьв Грузии, он практически не имел контактов с революционным движением.
Русские революционеры, живущие за границей, были разобщены яростной, а иногда излобной полемикой друг с другом. Георгий Плеханов, отец русскойсоциал-демократии, считал себя судьей, решающим все вопросы марксистскогодвижения в России. Его приводила в ярость ересь «экономизма», призывающегорабочих бороться только за улучшение условий труда и повышение заработнойплаты. Еще более серьезная ересь, распространяемая «легальными марксистами», осуждалареволюцию. По взглядам ортодоксальных марксистов, это был «ревизионизм» и«реформизм». Ленин, который становился признанным лидером российского движения,считал любой аргумент, исключающий насильственную революцию, наихудшей формойпредательства.
Основным вопросом этих течений был вопрос применимости марксизма в России. Этобыло учение, зародившееся и имевшее корни в индустриальных капиталистическихстранах Западной Европы. Принимая марксизм, Плеханов, Аксельрод, Ленин и другиеисходили из предположения, что Россия должна достичь той же степенииндустриализации и тогда в ней появятся массы пролетариата, способные совершитьреволюцию и взять власть.
Тот факт, что в конце столетия крестьяне в России составляли более стамиллионов из общего 170-миллионного населения (исключая Финляндию), делало этуцель чрезвычайно отдаленной. Но с 1892 года под руководством графа СергеяВитте, министра финансов и экономики, темпы индустриализации в России стали наудивление высоки. Плеханов и другие начали думать, что цель может бытьдостигнута намного раньше. Но Ленин, с нетерпением рвущийся к действию ивласти, понял, что марксизм надо приспособить к условиям России.
Возвращаясь из ссылки в феврале 1900 года, Ленин сделал короткую остановку вПскове, а затем уехал в Мюнхен. Он хотел провести съезд, чтобы восстановитьединство российского социал-демократического движения. Он также планировалначать выпуск газеты «Искра».
24 декабря 1900 года в Лейпциге вышел ее первый номер. Контрабандным путемгазета переправлялась через границу и стала рупором марксистского движения вРоссии.
Далеко в Грузии Иосиф Джугашвили, или Коба, как он теперь себя называл,возможно, слышал о разногласиях среди социал-демократов за рубежом. Сильноговпечатления на него это не произвело, так как он нетерпимо относился кмарксистам, которые с комфортом жили в капиталистических странах и попустутратили время на междоусобные споры. Истинные революционеры рисковали собой,обучая и организуя пролетариат. Но вскоре он серьезно заинтересовался «Искрой».
Существует очень мало достоверной информации о деятельности и жизни Сталина впериод с мая 1899 года, когда он ушел из семинарии, до декабря 1905 года, когдаИосиф Виссарионович присутствовал на конференции в Таммерфорсе и впервыевстретился с Лениным. Некоторые историки пишут, что в эти годы он развернулподпольное революционное движение на Кавказе. Его противники пытаются доказать,что он был не способен внести большой вклад в развитие этого движения.
Может быть, Коба и выглядел новичком, ведущим себя агрессивно, но толькооттого, что он неуютно чувствовал себя среди интеллектуалов. Горькое чувствосоциально униженного дополнялось и усугублялось оспинами на лице и уродливойрукой и было причиной его неуклюжести и агрессивности по отношению к другим,включая и друзей, и коллег.
Тем не менее этот период сыграл важную роль в его становлении. Он начал учитьсяу других революционеров и рабочих. Жил в подполье, вне общества, преследуемыйполицией. Время от времени появлялся, а затем опять исчезал. Однако он былхорошо подготовлен к такой жизни – храбр, дисциплинирован, терпелив. У него былострый ум и обостренное чувство опасности, позволяющее выжить и уцелеть.
После ухода из семинарии некоторое время Иосиф проводит у матери, поправляетздоровье. Дает уроки детям из богатых семей в Тифлисе. Среди его учеников былТер-Петросян, дерзкий армянский террорист, известный под кличкой Камо, которыйстал его последователем и помощником.
В конце 1899 года Коба начал работать в Тифлисской геофизической обсерватории.По отчетам полиции, он был не вычислителем-наблюдателем, а счетоводом. Работа вобсерватории нравилась Кобе. Заработок был небольшим, но впервые в жизни у негопоявилась своя комната, и он был свободен, возвращаясь домой со службы. Комнатапрактически не имела мебели, но на столе всегда были стопки книг и брошюр, втом числе со статьями Плеханова и Ленина. В это время Иосиф велпропагандистские занятия в рабочих кружках.
День 1 мая 1900 года стал важным в жизни Кобы. Маевки прежде в Грузии непроводились, и эта была незаконной. Как рассказывал Сергей Аллилуев, рабочийжелезнодорожных мастерских, его друг, а позднее и родственник, организатороммаевки являлся Коба.
С мая по июль 1900 года в России, а особенно остро в Грузии, нарастала волнаэкономических забастовок. В августе вспыхнула стачка рабочих железнодорожныхмастерских и депо. Коба, поддержанный М. И. Калининым, впоследствииПредседателем Верховного Совета СССР, блестяще организовал и провел ее.
Летом 1900 года в Тифлис прибыл Виктор Курнатовский. Высокого роста, он плохослышал и при разговоре наклонялся к собеседнику. Пользовался любовью иуважением в революционных кругах. Являясь активным террористом, Курнатовскийтесно сошелся с Лениным в ссылке. Его прибытие в Грузию совпало с подъемомздесь революционной активности. Шла подготовка к первомайской демонстрации 1901года, которая, как настаивал Коба, должна была состояться в центре Тифлиса.
Охранное отделение было хорошо информировано об этих планах. 21 марта (1901)Курнатовского и еще около пятидесяти ведущих социал-демократов арестовали. Втот же вечер полиция провела обыск в комнатах Кобы и его товарищей, работавшихв обсерватории. Коба заметил полицейских, окруживших здание, и вернулся туда,лишь когда опасность миновала.
По официальным источникам, после этого обыска Коба перешел на нелегальноеположение. Наиболее вероятно же, что еще в течение недели он продолжал работатьв обсерватории и что полиция пока не очень интересовалась им. Тем не менее онуехал из Тифлиса и стал скрываться у таких же бедных, как сам, товарищей ирабочих.
Это была тяжелая, но очень интересная жизнь, в которой Коба был и охотником идичью.
Ближайшей задачей была подготовка первомайской демонстрации. В этот день околодвух тысяч рабочих собрались на Солдатском базаре недалеко от Александровскогосада в центре Тифлиса. Полиция и отряды казаков окружили демонстрантов. Встычке четырнадцать человек было ранено, около пятидесяти арестовано.
Коба ускользнул от полиции и скрывался в г. Гори или в горах. Тайком онпробрался к Иремашвили, которому возбужденно объяснял необходимость применениянасилия в будущих демонстрациях. Его больше привлекало открытое объявлениевойны самодержавию, нежели пролитая при этом кровь. Ему наскучили бесконечныеразговоры и споры, преобладавшие среди многих революционеров, он жаждалдействия. В этом смысле Коба сходился с Лениным: «Мы должны хотеть бороться идолжны научиться, как вести борьбу».
Известие о демонстрации в Тифлисе вызвало восхищение у Ленина и его товарищей вГермании. «Искра» писала, что «это событие имеет историческое значение длявсего Кавказа – этот день ознаменовал начало открытого революционного движенияна Кавказе». Для Ленина, так же как и для Сталина, любое столкновение рабочих сполицией было очень важным, и чем больше крови пролито, считали они, тем лучше.
Ладо Кецховели избежал ареста в Тифлисе и перебрался в Баку. Там ему удалосьраздобыть печатную машину. «Нина» было ее кодовое название. Подпольнаятипография начала работать летом 1901 года, но вскоре стали возникать осложнения:шум, производимый машиной, трудности со шрифтом, краской и бумагой. Дело взял всвои руки Леонид Красин, один из видных членов русского революционногодвижения. Работая управляющим на нефтеперерабатывающем заводе в Баку, онсплотил вокруг себя рабочих, разделявших его марксистские убеждения. Среди нихбыл и Сергей Аллилуев. Красин поддерживал связь с Лениным, который назначил егоответственным за состояние партийных дел в Закавказье, что включало в себя идоставку «Искры», привозимой морем из Марселя в Батум. Маршрут был оченьсложным, и Красин решил печатать газету на месте. Вскоре начали издаваться«Искра» и «Брдзола» («Борьба»), первая нелегальная газета на грузинском языке,а также «Южный рабочий» на русском. Позднее в определенных источникахутверждалось, что «Кецховели проводил свою революционную работу в Баку подруководством группы РСДРП в Тифлисе и непосредственно тов. Сталина». Вруководство тифлисской группой входили Коба, Кецховели, Цулукидзе и ещенесколько товарищей. Но действительным руководителем был Кецховели, а советы иденежную помощь он получал от Красина. Они вели борьбу с умеренным крылом в«Месаме-даси», возглавляемым Н. Жордания. Передовая в первом номере «Брдзолы»не столько отстаивала социалистические принципы и революционную тактику,сколько полемизировала с умеренными. В ней утверждалось, что «грузинскоесоциал-демократическое движение не является изолированным, исключительногрузинским рабочим движением, а идет рука об руку с российским движением исоответственно подчиняется российской социал-демократической партии». Этозаявление вызвало резкую критику большинства «Месаме-даси», которое выступалоза отдельную грузинскую партию, связанную с российской партией, носамостоятельную. Сталин участвовал в написании передовой статьи. Впоследствиион присвоил себе aвтоpcтвo включив ее в собрание своих сочинений. По стилю,однако, она не похожа на другие его статьи. Видимо, он писал ее в соавторстве скем-то.
Следующий номер «Брдзолы» в декабре 1901 года вышел с важной статьей Кобы«Российская социал-демократическая партия и ее ближайшие задачи».
Сталин не был прирожденным публицистом, но со временем научился выражать своимысли четко и ясно. Если в его ранних статьях и речах присутствует риторика,присущая православной литургии с ее ритмами и повторениями, то в более позднихработах стиль становится простым и точным.
Революция должна осуществляться под руководством рабочих. В этом Кобапридерживался линии ортодоксального марксизма. Особенно хорошо в статьеразобрана механика революции. Именно в этом, а не в теоретических баталиях ондействительно был заинтересован. Из всех средств революционной борьбы онпредпочитал демонстрации, перерастающие в столкновения с полицией.Сопровождаемые кровопролитием, они поднимают в людях волну гнева и превращаютих в бойцов. Это распространение насилия явилось ответом на жестокость полициии казаков, но вместе с тем отражало и бесчеловечность револ