Украшения, находимые в скифо-сарматских могилах, и различные предметы быта свидетельствуют о значительном греческом влиянии на быт наших степных варваров. Греки, очевидно, работали на варваров, сбывали им продукты своего производства. Среди глиняных сосудов в могилах попадается очень много расписных ваз с греческим клеймом; попадаются бронзовые, иногда позолоченные зеркала, костяные пластинки с изображениями сцен из эллинской жизни и мифологии (бег колесницы, суд Париса). Особенно замечательна золотая пластинка из Чертомлыцкого кургана с рельефными изображениями национальной греческой жизни. Эта пластинка изображает как бы два этажа. В нижнем этаже на левой стороне группа женщин сидит внутри дома и прислушивается к тому, что происходит в соседнем помещении, которое представляет уже открытый дворик. Здесь группа из трех беседующих мужчин. Средняя из женщин изображена с сильным волнением на лице, между тем как изображение крайнего мужчины полно равнодушия и спокойствия. Впереди мужчин изображена женщина с ребенком, лицо ее печально. В верхнем этаже пластинки на правой стороне три фигуры, из которых одна изображает юношу в греческом одеянии, который с кинжалом в руке бросается на женщину, от него убегающую, а две другие фигуры удерживают юношу от покушения. На левой стороне изображен мужчина, который обучает натягивать лук маленького мальчика.
Греки делали для варваров вещи и с изображениями их собственной варварской жизни или же сцен столкновения варваров и греков. Сцены из варварского быта изображены на Чертомлыцкой и Кульобской вазах. Чертомлыцкая серебряная ваза имеет форму амфоры и была предназначена, вероятно, для вина: внутри ее шейки приделано мелкое ситечко, а в нижней части три носика; один в виде окрыленной лошадиной головки, а два в виде львиных головок. Подножие, шейка, ручки и все украшения густо вызолочены. Корпус вазы покрыт условными, стилизованными изображениями травянистой растительности вперемежку с совершенно реальными изображениями диких голубей и журавлей. Фриз занят сценами степной жизни. На первом плане изображены две спокойно пасущиеся лошади. Направо молодой скиф, припав на одно колено, арканом старается удержать бегущую от него лошадь; налево то же самое делает пожилой скиф, откинувшись назад и присев на корточки. В верхней части фриза два скифа спереди и один сзади обуздывают коня; рядом справа спокойно стоящий скиф вынимает что-то из мешка; за ним скиф стреноживает усталого коня; на левой стороне скиф, держа за узду коня одной рукой, другой поднимает ему ногу для осмотра. Над этими сценами изображены два грифона, терзающие оленя. Все фигуры — из литого серебра, прикреплены к полю фриза (в настоящее время не сохранились нити, изображавшие арканы и уздечки); изображение сделаны художественно, вычерчены отчетливо все детали. На Кульобской вазе (11-1 века до Р. X.) изображены сцены из военной жизни. Царь в золотой диадеме с усталым лицом, опершись на копье, сидит на возвышении и выслушивает вестника, стоящего пред ним на коленях, опершись на щит; рядом сидящий скиф натягивает на лук соскочившую тетиву; затем изображен скиф, который запустил другому в рот пальцы и исследует челюсть, причиняя больному большие страдания; далее один скиф перевязывает другому узкой тесьмой раненую ногу. Сцены из борьбы скифов и греков изображены на золотой пластинке ножен меча из Чертомлыцкого кургана. Предводитель греков зовет вперед своих отставших воинов; в это время предводитель скифов пытается нанести греку удар мечом. Следующая сцена — скиф хочет проткнуть копьем раненого молодого грека, которого пытается унести другой грек. В следующей группе грек мечом поражает уже раненого скифа, который отбивается от него топором; на помощь скифу несется всадник с копьем, но лошадь его споткнулась. За этой группой изображена сцена перевязки ноги у раненого грека, на лице которого изображено большое страдание. В конце изображена убегающая лошадь, сбросившая с себя воина, который лежит ничком на земле. Украшая вещи реальными сценами из скифского быта, греческие художники наряду с этим угождали вкусу варваров и условными орнаментами, вроде, например, вышеупомянутых грифонов, растений и т. п. Этот орнамент, имеющий много общего с искусством средней Азии, по-видимому, приходил к скифам с востока от их единоплеменников, с которыми они имели сношения. Восточный вкус сказался также и в пестрой орнаментации золотых и бронзовых изделий драгоценными камнями и цветными стеклами.
Есть данные думать, что не все вещи, находимые в скифо-сарматских могилах, были привозного происхождения. На одной металлической пластинке с изображением льва и пяти других животных стоит греческая надпись Ποράχο. По-видимому, это— имя мастера, который делал пластинку, и хотя оно изображено греческими буквами, но несомненно варварское (аналогично Фарнак). На одном сосуде прямо подписано по-гречески: ξηβανοχονταρούλας έπίει, т. е. Ксебанокутарулас сработал. Имя это также варварское, а не греческое. Очевидно, скифы и сарматы, проживая в греческих колониях, научались там мастерствам разного рода. Возможно, что у них были и свои собственные технические знания, развившиеся в общении с восточными соплеменниками. К туземным скифским произведениям относятся, по-видимому, бронзовые и медные сосуды на довольно высоких ножках, иногда украшенные сверху рельефными фигурами барана, овцы, а иногда просто орнаментом. Это, быть может, были те самые котлы, в которых, по сообщению Геродота, скифы варили мясо жертвенных животных.