З. Фрейд отмечал, что «как у отдельного человека, так и в развитии всего человечества только любовь как культурный фактор действовала в смысле поворота от эгоизма к альтруизму»[125]. Разумеется, дистанция от половой любви до любви к Богу или людям огромна, но, в сущности, эти два полюса имеют один и тот же биопсихический корень — психическую захваченность субъекта любви ее объектом, диктуемую влечениями, сексуальными по своей природе. Самоидентификация с объектом любви, происходящая при этом, имеет своим следствием ограничение агрессии против него. Однако Фрейд обнаруживает в этом процессе серьезное противоречие. Так, когда мужчина испытывает романтическое влечение к женщинам, они не влекут его к любовному общению, и он «потентен только с другими женщинами, которых он не «любит», не уважает и даже презирает»[126]. Вытеснение первичных сексуальных позывов тем или иным воспитанием, подавление их духом усиливают чувство любви платонического характера — недаром вся история церкви есть борьба духа против плоти, низведение телесного начала человека до уровня «ничтожного» с целью возвышения Высшего существа в глазах паствы (вспомним хотя бы рыцарские романы — они основывались, конечно, на естественных импульсах, но имели абсолютно бестелесное, платоническое проявление).
Возвращение человека к себе как высшей ценности в светской культуре потребовало пересмотра взглядов и здесь — сексуальная любовь заняла в ней свое естественное место в качестве одного из необходимых слагаемых человеческого счастья. Однако свобода, достигнутая сегодня в этой области человеческих переживаний, требует ограничения ее культурными нормами, выработанными обществом в сфере регуляции половых отношений.
Для того чтобы не возникало ощущения, будто культура по своей природе противоположна свободе любви, надо знать, что в соответствии с исходной позицией культуры любовь является постоянным феноменом человеческого бытия, часто она поглощает человека полностью. Поэтому в основе понимания места половой любви в жизни человека лежит не принцип изгнания ее из жизни или понижения в иерархии ценностей человека, а принцип необходимости синтеза между «небесной» и «земной» любовью: первая связана с нежностью, защитой, «обожествлением» предмета любви, вторая — с чувственным желанием, силой и энергией. Любовь связана с идеализацией объекта любви (все его качества оцениваются выше, чем качества «нелюбимых», любимый освобождается от критики, влюбленный как бы «перетекает» в любимого — его Я растворяется в нем, склоняя к скромности, к самопожертвованию ради благополучия объекта любви). Чтобы не было наркотического саморастворения в предмете своей любви, жизнь «придумала» следующее: при нормальной любви сексуальное удовлетворение каждый раз заново снижает сексуальное превышение оценки объекта, и тем самым сохраняется Я личности любящего.
В случае же «несчастной» любви, когда нет взаимности и сексуальное удовлетворение нормальным путем не достигается, превышение сексуальной оценки объекта делает его все ценнее, привлекательнее. Объект уже занимает место идеала субъекта, критика молчит, и совесть не применяется к тому, что делается в пользу объекта — в любовном ослеплении люди идут и на преступления, совершенно в этом не раскаиваясь. Наступает влюбленная зависимость (З. Фрейд). Гипноз влюбленности, особенно в сфере трансцендентальных миров, зачастую ведет к формированию фанатизма, одного из злейших врагов культуры[127].
«Страсть, любовь, секс — сколько проблем существует в этой области!» С этих слов начинается глава «Сексуальность» в книге Пьера Дако «Новое искусство жить»[128]. Социальный антрополог, соглашаясь с автором, выделяет для анализа, однако, не исторические формы брака, институт проституции или сексуальную патологию, а проблему формирования сексуальной культуры, полового воспитания и самовоспитания человека, фактора, помогающего человеку в устройстве счастливой жизни для себя и своих близких (строго говоря, такой выбор обусловлен разделением труда между кафедрами факультета — упомянутые исключения рассматриваются кафедрой семьи)[129]. Половое воспитание — это прежде всего воспитание общей культуры человека. На то, что сексуальная культура личности является органической частью ее общей культуры, указывают данные исследований Вэллента и Перри (США). Обследования заключенных позволили установить наиболее распространенные «симптомы»[130] асоциальности (см. табл.).
Проявления нарушений
Частота встречаемости в %
Проблемы с трудовой деятельностью
Проблемы в супружеской жизни
Финансовые проблемы
Задержание органами правопорядка
Алкоголизм
Проблемы с обучением
Импульсивность поведения
Сексуальные проблемы
Любая система мер по воспитанию культуры в обществе, в том числе и сексуальной культуры, обязана исходить из знания обстановки в сфере прежде всего сексуальных расстройств, половых преступлений и отношений общественного мнения к сексменьшинствам. З. Старович указывает на то, что в США терапевты отмечают сексуальные расстройства у своих больных в 15% случаев, гинекологи — в 14%, а психиатры — в 77% случаев, причем расстройства, имеющие функциональную основу «половой невроз», составляют 60—80% от числа всех выявленных расстройств, а обусловленные органическим фоном — около 15—30%.
Антисоциальный тип патологического развития личности, в том числе и сексуального характера, отмечается у 0,05—15% популяции (США) или у 3% мужчин и 1% женщин. К основным симптомам такого типа развития личности у субъектов моложе 18 лет относятся конфликты с воспитателями, импульсивное поведение в школе, конфликты с правоохранительными органами, ранний сексуальный опыт, алкоголизм, вандализм, прогул уроков[131]. Одна из причин низкой сексуальной культуры нации (общества) — это «отчуждение» любви, связанной с нежностью, защитой и ценностным подходом к объекту любви, от физиологии любви — секса. Наиболее отчетливо этот момент виден в случаях изнасилования. По данным J. McCary (Нью-Йорк, 1978), на 100 тыс. женщин приходится следующее количество изнасилований: в США — 36, в Норвегии — 1, в Англии — 3, в Польше — 7, в Турции — 14 случаев. Разумеется, это лишь зарегистрированные случаи, т.е. статистика, достоверность которой весьма сомнительна (основными причинами незаявлений являются боязнь мести преступника, стыд перед окружающими, неверие в возможности правоохранительных органов, нежелание подвергнуться осмотру; преобладает среди причин недооценка значимости случившегося).
Всмотримся в личность насильника. Анализ 400 уголовных дел (Лещинский, Лодзь) показал, что этот вид преступления обусловлен такими факторами, как алкоголизм, садизм, хулиганство, психоэмоциональная распущенность. Из осужденных за изнасилование 58% в момент совершения преступления находились в состоянии алкогольного опьянения. Для них типичными являются ранняя сексуальная инициация, чрезмерная заинтересованность сексом, легкость обсуждения сексуальных вопросов и установление вербальных контактов на эту тему. 78% преступников были моложе 30 лет, 60% имели начальное образование, у 15% были диагностированы психические и личностные отклонения[132]. Характерно, что большая часть обследованных в юности была ознакомлена с вопросами секса в циничной и пошлой форме.
Отчуждению духовного начала от телесного в сексуальном поведении людей содействовала так называемая «сексуальная революция», волны которой прокатились по миру (прежде всего Западу) в предыдущие 20—30 лет. С одной стороны, она способствовала полезной открытости, гласности в этих вопросах, уменьшая сферу психосексуальных отклонений и тем самым содействуя оздоровлению половых отношений как одного из слагаемых индивидуального счастья. С другой — породила и сексуальную распущенность, ведущую к цинизму в отношениях полов. Во многом в этом преуспели средства массовой информации, исходившие как из наукообразных исследований социологического плана, так и из необходимости постоянного стремления порождать и удерживать интерес к себе со стороны читателей и зрителей в условиях рыночных отношений в сфере информации. А это возможно лишь на почве непрерывного поиска и распространения сенсационных, пикантных сообщений. Эксплуатация естественной красоты женского тела, например, в рекламном деле достигла, по мнению ряда исследователей, крайних пределов[133].
Из исследований, ввергших массовое сознание в ошибочные представления о сексуальной сфере, необходимо отметить знаменитый «Доклад Кинси» (США, 1948). Новое крупномасштабное исследование (США, 1992), посвященное проблемам секса в США[134], опровергло многие выводы доктора Кинси, ставшие уже распространенным мнением: так, он утверждал, что каждый десятый американец — гомосексуалист или лесбиянка, а 10% всех американцев от 16 до 55 лет имели гомосексуальные отношения в течение как минимум трех лет. По новому исследованию, лишь 2,8% мужчин и 1,4% женщин идентифицируют себя как гомосексуалисты. Только 5,5% мужчин и 6% женщин, имевших гомосексуальный опыт, заявили, что получили от этого сексуальное удовлетворение[135]. Почему погрешность данных Кинси оказалась столь велика? Секс-опросы, в том числе и журналов «Плейбой» и «Редбук», основывались на статистике, которую поставляли добровольцы. Такой метод изначально искажал результаты опросов, поскольку опрашивался наиболее сексуально активный, если не сказать озабоченный, сегмент общества. Опрос ученых Чикагского университета строился на принципиально иной основе — опрашивались действительно «простые американцы», причем устно и письменно[136].
На основе неверных данных по США наши сексологи (например, И.С. Кон) заявляли в многочисленных интервью, что у нас в стране сексом занимаются раз в пять меньше, чем в США, и что в этом смысле США — рай земной. Думается, такое введение в заблуждение массового сознания ведет к формированию у части населения комплекса неполноценности, приниженности в международном, межкультурном общении. Добротные социологические исследования массового сознания по проблемам секса и любви имеют серьезное терапевтическое значение — они помогают каждому человеку вести себя грамотно (а следовательно, эффективно) в мире любви.
Сексуальная культура современного человека немыслима без знаний и навыков сексуального поведения, без учета «чумы двадцатого века» — СПИДа. За период с начала возникновения пандемии до середины 1994 г. 4 млн. человек — мужчин и женщин, а также детей — заболели СПИД ом, причем эта цифра включает в себя и 1,5 млн. заболевших за последний год. По оценкам ВОЗ, в мире к 2000 г. будет насчитываться около 8 млн. больных этой страшной болезнью, а 8 млн. детей могут лишиться матерей в результате повсеместного распространения СПИДа. Мерой профилактики (лечение еще неэффективно) заражения вирусом половым путем является безопасный секс (учет групп риска, пользование презервативами, половое воспитание в школе, предшествующее половому созреванию, ранняя диагностика венерических заболеваний, взаимная верность половых партнеров). Все перечисленное «входит в структуру сексуальной культуры современного человека и представляет собой меры борьбы за безопасную и полнокровную жизнь личности.
Социолог как профессионал должен знать социальные корни эпидемии СПИДа. Прежде всего ими являются долгие разлуки мужей и жен ввиду сезонности работ, неграмотность, дискриминационное отношение к сексменьшинствам, мужчин — к женщинам. Права человека и их соблюдение, воспитывающие личную ответственность индивида за свое поведение, в том числе и сексуальное, могут постепенно снизить угрозу пандемии СПИДа.