Идиостиль как проблема художественного перевода

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯРАБОТА
 
Идиостилькак проблема художественного перевода (на материале польскоязычных текстов М. Павликовской-Ясножевскойи их переводов на русский язык)

Пермь 2008

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Глава1. Перевод как интерпретация
1.1Перевод и интерпретация
1.2Идиостиль: проблема определения
1.3Референциальный аспект в переводе
1.3.1Способы перевода лексических единиц
1.3.2Способы перевода грамматических единиц
1.4Вопрос о первичности и вторичности текста оригинала и текста перевода
1.5Перевод как взаимодействие культур. Стратегии перевода
1.6Предварительные выводы
Глава2. Сопоставительный анализ текста оригинала и текста перевода
2.1Мария Павликовская-Ясножевская: биографическая справка,
особенностиидиостиля
2.2Методика выполнения работы
2.3Референциальный и семиотический анализ текста оригинала и и текста перевода
2.3.1Сюжетно-композиционный уровень
2.3.2Лексический уровень
2.3.3Грамматический уровень
2.4Комплексный сопоставительный анализ текста оригинала и текста перевода
2.5Таблица параметров сохранения идиостиля оригинального текста в переводе
Заключение
Библиографическийсписок
Приложение:Поэтические тексты М. Павликовской-Ясножевской, тексты переводов А. А.Ахматовой, авторские подстрочники

ВВЕДЕНИЕ
В современной науке переводхудожественного текста обсуждается по-прежнему с точки зрения отдельныхаспектов адекватности и эквивалентности: Так, вопросами морфологической эквивалентностизанимается Ю. Найда [Комиссаров, 2000. С. 6], вопросами лексическойэквивалентности – В. Вилсс [Комиссаров, 2000. С. 83], вопросами синтаксическойэквивалентности – А. Нойберт [Комиссаров, 2000. С. 69]. Систематизировать всевиды эквивалентности и адекватности перевода попытался Дж. Кэтфорд [Комиссаров,2000. С. 18]. А целостное сохранение идиостиля не ставилось во главу углапроблемы переводоведения, чем и объясняется актуальность работы. Необходимосказать, что стиль – это способ авторского видения мира, и все элементы(морфологические, синтаксические, семантические) организованы в соответствии состилем. Поэтому недостаточно заниматься, например, только морфологическимаспектом перевода.
Целью настоящего исследованиямы ставим – определить критерии, обеспечивающие возможностьсохранения идиостиля оригинала в процессе перевода на другой язык.
Представленная цельпредопределила необходимость решения следующих задач:
– определить понятиеиндивидуального художественного стиля и его составляющих;
– определить своёотношение к текстам переводов (перевод – это текст вторичный или первичный поотношению к оригиналу);
– сделать сопоставительно-стилистическийанализ текста оригинала и текста перевода;
– определить являетсяли перевод «тем же самым» текстом, что и оригинал, или «авторство» текстаперевода принадлежит переводчику;
– определитьсохраняется ли в переводе стилистика текста оригинала.
Объектом данногоисследования является идиостиль текстов оригинала и перевода.
Идиостиль (Индивидуальныйстиль) – это система содержательных и формальных лингвистических характеристик,присущих произведениям определённого автора.
Предметом исследованияявляются системы параметров индивидуального художественного стиля М.Павликовской-Ясножевской и соответствующие параметры стиля текстов перевода.
В работе будутиспользоваться следующие методы:
– лингвостилистическийанализ;
– структурный анализ;
Эти виды анализов позволяютисследовать структуру текста оригинала и текста перевода, их морфологический,синтаксический и другие уровни.
– референциальныйанализ, позволяющий установить, совпадают ли отображаемые ситуации в текстахоригинала и перевода;
– семиотический анализ,позволяющий установить по какому способу отображается референт текста оригинала(иконическому, индексальному, символическому) и сохраняется ли такой способотображения в переводе;
– сопоставительныйанализ, позволяющий определить стилистические параметры текстов оригинала иперевода.
Материалом исследованияпослужили: сборник текстов Марии Павликовской-Ясножевской / MariaPawlikowska Jasnorzewska„To niebylo wszystko”:«Nike», «Mewa»,«Ofelia», «ByćKwiatem»,«List», «Miłość»,«Pażdziernik»и переводы данных текстов на русский язык, в частности переводы А. А. Ахматовой:«Ника», «Чайка», «Офелия», «Быть цветком», «Любовь».
Новизна данногоисследования заключается в следующем: в работе практическивпервые описывается референциальный аспект перевода, это новое направление впрактике перевода.
Теоретическую базуисследования составили работы: Е. Е. Бразговская(«Текст культуры от события к со-бытию. Логико-семантический анализмежтекстовых взаимодействий», 2004 г.), В. П. Григорьев («Грамматика идиостиля:В. Хлебников», 1983 г.), Н. М. Нестерова («Вторичность как онтологическоесвойство перевода», 2005 г.).
Практическая значимостьработы заключается в следующем: данная работа может использоваться иприменяться в практике художественного перевода, в курсах славянских языков илитератур, а также в работе семинара по стилистике художественного перевода.
Структура работы:
Работа состоит извведения, двух глав, заключения, библиографического списка и приложения.
Первая глава включает всебя рассмотрение следующих вопросов: перевод как интерпретация; идиостиль:проблема определения, различные подходы к определению идиостиля; референциальныйаспект: способы сохранения лексических единиц, способы сохраненияграмматических единиц; вопрос о первичности и вторичности текста перевода; перевод– как взаимодействие культур, стратегии перевода.
Во второй главе данабиографическая справка, общая характеристика творчества Марии Павликовской-Ясножевской;различные виды сопоставительного анализа текста оригинала и текста перевода,методика выполнения работы, таблица параметров сохранения идиостиля текстаоригинала в переводе.
 

ГЛАВА 1. ПЕРЕВОД КАК ИНТЕРПРЕТАЦИЯ
 
1.1 Перевод иинтерпретация
Играя важную роль вжизни общества, перевод издавна привлекал к себе внимание литературоведов,психологов, этнографов и лингвистов. Теория перевода прочно утвердилась какнаучная дисциплина. Этому способствовали осознанная общественная потребность внаучном обобщении переводческой деятельности, развитии языкознания, теориикоммуникации и других отраслей знания, обеспечивающих базу для изученияперевода и для появления серьёзных переводческих исследований, доказавшихвозможность и перспективность создания научного направления для выявлениясущности перевода как процесса межъязыковой и межкультурной коммуникации.
Перевод – деятельность,заключающаяся в передаче содержания текста на одном языке средствами другогоязыка, а также результат этой деятельности. Теоретическим осмыслением процессаперевода занимается дисциплина, называемая «теория перевода» (англ. «translationstudies»), включающая в себя несколько направлений, среди которых выделяются:методика обучения переводу, стилистика перевода, частные аспекты перевода.
Основа любого перевода –объяснение, интерпретация. Интерпретация – это обоснованное понимание текстаоригинала, аналитическая деятельность, направленная на полное раскрытиесодержания текста. Причем раскрыть содержание означает «не просто извлечьсодержательную информацию о внешнем мире, но и уяснить механизмы ее кодирования,и обосновать правомерность и продуктивность используемых приемов и способов декодированияинформации» [Псурцев, 2002. С. 18].
«Цель перевода – создание,на основе подвергнутого целенаправленному (переводческому) анализу первичноготекста, вторичного текста, заменяющего первичный в другой языковой и культурнойсреде» [Швейцер, 1973. С. 75]. Большинство исследователей отмечают двухфазныйхарактер процесса перевода, связанный с наличием в нем первичной и вторичнойкоммуникативной ситуации, в которых переводчик, в качестве первичногокоммуниканта, воспринимающего и анализирующего текст, выступает в ролиинтерпретатора. Во вторичной коммуникативной ситуации уже читатель переводавыступает в роли интерпретатора, и для него объектом является текст готовогоперевода.
Перевод как процесссвязан с необходимостью сохранить смысл текста оригинала. Однако частопереводчик не столько переводит, сколько сохраняет новый смысл. Так, например,излишний субъективизм как результат интерпретации материально не отражён, а впереводном тексте может обрести вполне материальное воплощение. И поскольку дляинтерпретатора-читателя текста перевода этот текст уже является единственнойданностью, он, как правило, не может и не берется судить о смысловых сдвигах,произошедших при переводе. Из только что сказанного вытекает проблемный вопрос,которому посвящено исследование: «того» ли автора мы читаем в переводе?
Заметим, что та илииная степень смыслового сдвига, неизбежная при любой интерпретации, очевидно,также имеет место при переводе. Примером для этого могут послужить текстыавтоперевода, сопоставления перевода одного и того же произведения,выполненного разными переводчиками.
Целью переводавыступает семантико-стилевая близость, тождественность текста оригинала (далеевезде ТО) и текста перевода (далее везде ТП). Нужно отметить, что существуютсхожие между собой понятия в теории перевода, в основе которых лежат понятия: соответствие,общность содержания, смысловая близость ТО и ТП: это адекватность иэквивалентность. Различные исследователи, по-разному трактуя ключевое длятеории перевода понятие адекватности, соответственно, говорят и о разныхкритериях адекватности.
Если считать, что адекватность– такое «соотношение исходного и конечного текстов, при котором последовательноучтена цель перевода, но соотношение, ориентированное на перевод как процесс, ичто требование адекватности, в отличие от эквивалентности, носит немаксимальный, а оптимальный характер» [Швейцер, 1973. С. 92 — 99], то хотелосьбы предложить важный критерий адекватности, связывающий процессы перевода иинтерпретации – «передача в переводе эффектов смысловой многоплановости науровне цельного текста, эффектов, возникающих за счет уподобления представленияо тексте на уровне линейной связности – иному представлению о тексте на уровнеобъемной цельности» [Псурцев, 2002. С. 26]. Другими словами, адекватностьпредполагает максимально возможное сохранение параметров ТО:сюжетно-композиционных, лексических, грамматических. Критерием же адекватностибудем считать сохранение в переводе индивидуально стилистического своеобразияТО.
Что касается эквивалентности,то ей придавалось решающее значение в теоретическом описании перевода ивыявлении его сущности. Согласно Дж. Кэтфорду, текстовый переводческийэквивалент – это «любая форма языка перевода, которая эквивалентна данной формеТО, т.е., отражение в ТП предметной или референциальной ситуации» [Комиссаров,2000. С. 18]. Эквивалентность перевода можно рассматривать на уровнесопоставления отдельных форм.
Эквивалентность – этосоответствие частным параметрам текста, например, на уровне морфологии, или на уровнесинтаксиса. Адекватность – это соответствие перевода с ТО на уровне всеготекста, т.е. соответствие его индивидуальному стилю.
Важно отметить, что нанаш взгляд абсолютной адекватности быть не может, т.к. во-первых, каждыйпереводчик – индивидуальность, и для него важно в творчестве подчеркнуть своё «Я».И как результат, в переводе присутствует в большей мере индивидуальныйхудожественный стиль переводчика, а не автора ТО. И вследствие этого неизбежныпереводческие трансформации, которые объясняются не только, например,несходством языковых структур, но и личностными особенностями переводчика.
«Переводческиетрансформации это немногочисленные и качественноразнообразные межъязыковыепреобразования, которые осуществляются для достижения переводческой эквивалентности,вопреки расхождениям в формальных и семантических системах двух языков»[Бархударов, 1975. С. 190].
Переводческаятрансформация – это изменение формальных или содержательных компонентов ТО иТП. Любые трансформации формального плана ведут к трансформациямсодержательного плана. Существуют определённые виды переводческихтрансформаций: грамматические трансформации, на компонентном уровне, а такжетрансформации на референциальном уровне. В грамматических преобразуетсяформальная структура высказывания, но при этом переводчик стремится не исказитьего смысл. Что касается трансформаций на референциальном уровне (изменениепредставления ситуации, описываемой в ТО), то основной причиной здесь являетсяпозиция самого переводчика: умение проводить филологический анализ ТО, желаниесохранить в переводе параметры идиостиля ТО.
Важно упомянуть: А. В. Бондарко,характеризуя денотативный аспект языковых значений, связанный с отношениемединиц системы языка к внешнему миру, отмечает, что «с каждой формой связанаособая семантическая интерпретация мыслительного содержания» [Бондарко, 1978. С.14]. Он включает в понятие семантической интерпретации мыслительного содержания,следующие аспекты: 1)избирательность по отношению к явлениям внеязыкового мира,отражаемом в сознании людей; 2)модификации понятийной основы содержания висторически сложившихся значениях языковых единиц; 3)сочетание денотативных иконнотативных элементов значений; 4)сочетание эксплицитных и имплицитныхсодержательных элементов; 5) конкретно-языковые проявления семантическойвариативности.
Существуют некоторыетиповые переводческие трансформации, характерные для референциального подуровнясемантической эквивалентности. Для дифференциации различных типов семантическойтрансформации удобно воспользоваться традиционной схемой семантическихотношений, принятой в семасиологии, где различаются метонимические иметафорические отношения.
Также важно сказать,что существует «недотрансформированный перевод», это перевод буквальный. Какотмечает А. В. Фёдоров, «буквализм всегда нарушает либо смысл ТО, либоправильность языка, на который делается перевод, или же и то, и другое вместе.Воспроизводят форму в отрыве от содержания или одни элементы формы в отрыве отдругих, и в отрыве от содержания в целом» [Фёдоров, 1983. С. 115].
Таким образом,переводческие трансформации являются по существу межъязыковыми операциями«перевыражения» смысла.
 
1.2 Идиостиль: проблемаопределения
Основной цельюхудожественного перевода мы считаем сохранение идиостиля. Идиостиль(индивидуальный стиль) – система содержательных и формальных лингвистическиххарактеристик, присущих произведениям определенного автора, которая делаетуникальным воплощенный в этих произведениях авторский способ языковоговыражения.
Термин «идиостиль» соотносимтакже с термином «идиолект». В теории художественной литературы различие междуними в общем виде состоит в следующем. Под идиолектом определенного авторапонимается вся совокупность созданных им текстов в исходной хронологическойпоследовательности (или последовательности, санкционированной самим автором,если тексты подвергались переработке). Согласно В. П. Григорьеву, подидиостилем понимается совокупность глубинных текстопорождающих доминант иконстант определенного автора, которые определили появление этих текстов именнов такой последовательности.
Понятия идиостиля иидиолекта, которые по-разному определяются исследователями и, соответственно, «попадаютв разные ряды соотношений с понятиями языка, текста и «языковой личности»находятся в последнее время в центре интереса лингвистической поэтики» [Виноградов,1930. С. 175]. Это связано с растущим вниманием, уделяемым вопросаминдивидуального языкового творчества.
В настоящее времявзгляды на то, что такое идиостиль, различаются достаточно широко. Так, В. В. Ивановымвысказывалось мнение, что «20 век характеризуется развитием «семиотическихигр», ведущих в результате к появлению у одной творческой личности несколькихязыков» [Иванов, 1988. С. 115]. Подобный взгляд на идиостиль оспаривался С. И. Гиндиным,утверждавшим, что за широким «диапазоном речевых перевоплощений» творческойиндивидуальности всегда можно увидеть «структурообразующий стерженьтворчества», в чем усматривается характерная черта русской поэтической традициии ее представителей, «дорожащих своей индивидуальностью» [Цитируется по:Григорьев, 1983. С. 97]. Среди многообразия точек зрения на соотношение такихпонятий, как поэтический язык, поэтический текст, поэтический идиостиль иидиолект, можно выделить два основных подхода. Первый состоит в том, чтоидиолект и идиостиль считаются соотносящимися между собой как поверхностная иглубинная структуры в описаниях типа «Смысл />Текст»или же образующими триаду «Тема />Приемывыразительности />Текст» [Жолковский,Щеглов, 1996. С. 81]. Представленное на поверхности множество связанных междусобой языковых факторов, составляющих идиолект, уходит функциональными корнямив «языковую память» и «генетику лингвистического мышления» автора и врезультате оказывается сводимым к иерархической системе инвариантов,организующих так называемый «поэтический мир» автора.
По В. П. Григорьеву,«описание идиостиля должно быть устремлено к выявлению глубинной семантическойи категориальной связности его элементов, воплощающих в языке творческий путьпоэта, к сущности его явной и неявной рефлексии над языком» [Григорьев, 1983.С. 128]. Объединяющую все описание характеристику языковой личности поэта В. П.Григорьев называет «образом автора идиостиля» по естественной аналогии с идеямиВ. В. Виноградова и М. М. Бахтина. При этом в описании выделяется не тольконаправление «идиолект – идиостиль», имеющее свою систему правил перехода, но инаправления «текст – идиолект» и «язык – идиолект».
Втораятенденция развития научной мысли выражается в предпочтении функционально-доминантногоподхода при целостном описании идиостиля. Основы данного подхода были заложеныв трудах Ю. Н. Тынянова, а также Л. С. Выготского. В работах С. Т. Золяна,развивающих этот подход, доминанта понимается как «фактор текста ихарактеристика стиля, изменяющая обычные функциональные отношения междуэлементами и единицами текста. Предполагается, что «поэтический идиолект можетбыть описан как система связанных между собой доминант и их функциональныхобластей» [Золян, 1989. С. 63].
Однакоизучение проблемы «литературного билингвизма» (поэзии и прозы одного автора, в нашемслучае М. Павликовской-Ясножевской и др.), а также феномена «авторскогоперевода» (например, с русского языка на английский и с английского на русскийу В. Набокова) говорит о необходимости построения более общей модели идиостиля.Это связано с тем, что «языковая личность» должна рассматриваться во всеммногообразии ее проявлений, когда «функциональные области» действия доминант необозначены и принципиально не могут быть обозначены. Так, стихи и проза одногоавтора образуют единое языковое пространство, грани между отдельными сферамикоторого, в формулировке В. В. Виноградова, «не привносятся извне, а понимаютсяиз единства, как созидающие его внутренние формы». Правила же перехода от однойформы выражения к другой определены законами той же глубинной семантическойсвязности, в которой «проявляется сущность рефлексии поэта над языком»[Григорьев, 1983. С. 97].
«Эти законыглубинной связности и требуют выделения таких инвариантных семантическихединиц, которые бы отражали метаязыковый характер творческого мышления и былибы организованы в некоторую единую обратимую систему зависимостей, делающуювозможным органичный переход от формы к содержанию и от содержания к форме»[Гучинская, 1984. С. 52].
В творчествеопределенного автора выделяются тексты, между которыми устанавливаетсяотношение семантической эквивалентности по разным текстовым параметрам: способуструктурирования ситуации, единству концепции, композиционных принципов,подобию тропеической, звуковой и ритмико-синтаксической организации. «Отношение,которое возникает между ними, по аналогии с тем, которое возникает междутекстами разных авторов, может быть названо автоинтертекстуальным» [Золян,1986. С. 156]. Обычно среди различных текстов находится один, который выступаетв роли метатекста (сопрягающего, разъясняющего текста), или автоинтертекста поотношению к остальным; в некоторых других случаях эти тексты составляюттекстово-метатекстовую цепочку, взаимно интегрируя смыслы друг друга. Другимисловами, один текст объясняет другие тексты. Очевидно, что это и есть процесссмыслопорождения.
Определениеиндивидуальных особенностей стиля писателя практически невозможно без более илименее широких сопоставлений: 1) с литературным языком его времени как нормой,на фоне которой выявляются специфические черты своеобразия, в той или иной степени,отклоняющиеся от неё; 2) с индивидуальными стилями другихписателей-современников или также и предшественников. Ни одно серьёзноеисследование стиля писателя без этих сопоставлений не обходится.
Наряду с этимспособом выявления специфики стиля писателя должна быть отмечена ещё однавозможность исследования того же самого объекта, – возможность, возникающая вограниченном числе случаев и состоящая в сопоставлении текстов одного и того жеавтора, созданных на разных языках. Речь идёт о случаях писательскогодвуязычия. Эти случаи представляют совершенно особый аспект проблемыиндивидуального стиля в его отношении к родному и неродному языку автора, нотакже позволяют ставить вопрос о специфике стиля в его отношении к языку.
Для нас ближе точказрения С. Т. Золяна, важно целостное описание идиостиля, полная характеристикастиля, способная выявить отношения между элементами поэтического текста. Наэтом основании будет проводиться сопоставительный анализ текстов М.Павликовской-Ясножевской и их переводов на русский язык.
1.3 Референциальныйаспект в переводе
Любой идиостиль –способ отражения фрагмента мира, вследствие этого мы можем выйти нареференциальную проблему перевода.
Референциальный аспект– это новое направление в практике перевода. Согласно М. Кронгаузу, референция(reference – отсылка,соотношение) – это процесс соотнесения единиц речи с внеязыковойдействительностью, а также результат такого соотнесения.
Референция присуща неимени как таковому, а его употреблению. В истоках теории референции лежатразмышления о двойственной природе имён. Уже в знаменитом треугольникеОгдена-Ричардса (символ, мысль, референт), изображающем знаковую ситуацию,представлена попытка расщепить план содержания языка на две составные части:понятийную (мысль, смысл, понятие и т. д.) и предметную (денотат, референт и т.д.).
Наш язык представляетсобой систему знаков, о которой говорили многие лингвисты, например Ф. Де Соссюр.Согласно Ф. Де Соссюру, «языковой знак связывает не вещь и её название, апонятие и акустический образ, который имеет чувственную природу. Языковой знакесть двусторонняя психическая сущность. Мы называем знаком соединение понятия иакустического образа, но в общепринятом употреблении этот термин обычно обозначаеттолько акустический образ» [Соссюр, 1933. С. 57].
Для теории текста итеории перевода оказывается важным включать в структуру знака и его внеязыковуюсоставляющую: 1) сам знак, или понятие; 2) референт; 3) значение. Существуютклассификации знаков, одна из них принадлежит Ч. Пирсу, согласно которомувыделяется 3 вида знаков: 1) индикаторы (между знаком и референтом наблюдаютсяпричинно-следственные отношения, например, дым – признак огня); 2) иконические(между знаком и референтом естественное сходство, например, копии, репродукции,следы животных); 3) символы (сохраняют с обозначаемым предметом некоторыеструктурные сходства, они передают отдельные элементы, целый образ референтам,например, маска). Основанием этой классификации является ответ на вопрос: какимспособом знак отображает свой референт?
Знак и референтсоотносится на конвенциональной основе, в результате чего между знаком иреферентом возникает значение. Важно упомянуть, что значение и смысл – это составляющиесемантической структуры знака. Значение – это конвенциальная связь между знакоми референтом. Что касается смысла, то он возникает в сознании определённогочеловека, и отличается от возникших образов у других индивидов. Смысл естьрезультат индивидуального способа отображения референта. Семантическиеотношения между означаемым и означающим, являются одним из наиболеесущественных аспектов теории перевода. И это, не случайно, потому чтореферентная функция, связанная с отражением в тексте внеязыковойдействительности, является одной из важнейших функций текста, основнойоперационной единицы теории перевода.
В используемой системепонятий Э. Коссериу «значение» понимается как содержание, данное в отдельномязыке как таковом и выявляемое через систему оппозиций этого языка, как вобласти грамматики, так и в области лексики. Этому понятие противопоставляется«обозначение» – внеязыковая референция, отсылка к определённой внеязыковойдействительности, как в области грамматики, так и в области лексики.
Значение используется вречевых актах в целях обозначения, и с этой точки зрения значение – этоограниченная рамками данного конкретного языка возможность определённыхобозначений, но не самого обозначения.
«Как же соотноситсяперевод с тремя различными видами содержания – значением, обозначением исмыслом»? – задаёт вопрос А. Д. Швейцер. Перевод имеет дело исключительно с«текстовым содержанием», поскольку переводятся и могут быть переведённымитолько тексты. Отсюда следует, что значения в принципе непереводимы, заисключением тех особых случаев, когда речь идёт именно о значениях, и когда ониявляются лишь инструментами соответствующих обозначений. С этой точки зренияинтерпретировать текст – значит идентифицировать обозначения с помощью данных всоответствующем языке значений, а переводить – значит находить для ужеидентифицированных обозначений ТО такие значения в ТП, которые могут выражатьименно эти значения. Согласно концептуальной схеме Э. Коссериу, в числокатегорий содержания текста входит как обозначение, так и смысл. При этом вразличных коллективах аналогичные обозначения могут выражать разный смысл.Противоречия между смыслом и обозначением разрешаются в процессе перевода. Приэтом, чем значительнее культурная дистанция между коллективами носителейисходного языка, тем чаще встречаются подобные противоречия.
Представляетсяплодотворным проводимое им принципиальное разграничение значения и смысла каккатегорий языка и речи (текста), указание на взаимодействие языковых ивнеязыковых факторов в формировании смысла, тезис о ведущей роли смысла впереводе. Все эти положения хорошо согласуются с одним из ведущих положений – оцентральной роли стилистики текста в процессе перевода.
То, что Э. Коссериуназывает «обозначением», определяется как референция, отсылка к миру вещей.Значение следует рассматривать как категорию языка, а смысл как категорию речи.
Таким образом, междузначением и смыслом нет непреодолимого барьера. «Смысл – это и естьактуализированное в речи значение языковой единицы. Именно в этом состоитшироко распространённая в современном языкознании трактовка понятия «смысл» [Швейцер,1973. С. 114].
З. Д. Львовская жеговорит что, значение – категория языковая, т.е. системная, поэтому значенияединиц разных языков могут не совпадать по разным параметрам, тогда как смысл –«категория коммуникативная, он не зависит от различий между языками и можетбыть выражен различными языковыми средствами в разных языках». Также онаотмечает, что «если при одноязычном общении один и тот же смысл может бытьпередан с помощью предложений, имеющих различные сигнификативные значения, топри переводе подобная возможность не только возрастает, но иногда превращаетсяв необходимость в силу как лингвистических причин, взаимодействующих самымтесным образом» [Львовская, 1985. С. 81 — 82].
В идеале инвариантомперевода должен выступать смысл исходного текста, вкладываемый в него исходнымотправителем: смысл, извлекаемый из этого текста анализирующим егопереводчиком, и, наконец, смысл вторичного текста, интерпретируемого конечнымполучателем. Разумеется, в реальной переводческой практике возможны смысловыепотери, связанные с прагматической установкой коммуникативного акта. Однако вслучае, когда прагматической установкой переводчика является передача смысла, мыговорим о семантической эквивалентности ТО и ТП, имея в виду не эквивалентностьзначений, а эквивалентность смыслов.
Именно речевой контексти ситуация общения дают возможность нейтрализовать различия между значениями исмыслом, или иными словами, использовать разные значения для передачи одного итого же смысла. Набор сем, образующих то или иное значение, обычно варьируетсяот языка к языку. Контекст как бы «высвечивает» некоторые семы, выдвигает их напередний план, придаёт им важность. Именно эти актуализированные семы формируетсмысл. Поиск варианта, значение которого распадалось бы на те же семы, что изначение переводимого элемента высказывания, обречён на неудачу.
Такая задачаневыполнима, так как она равносильна попытке восстановления значений,являющихся принадлежностью системы исходного языка в языке перевода. Поэтомупереводчик ставит перед собой более реальную задачу, решаемую на уровне смысла –передать в тексте именно те семы, которые существенны для точного отраженияданной ситуации.
Задачей переводчика,прежде всего, является – сохранение индивидуально-авторского смысла.
Соотнесём нашиположения об идиостиле, смысле с референциальным аспектом. Стиль (как «форматекста») – это некий способ отображения референта в ТО. В таком случае ТП – этознак, референтом которого является ТО, имеющий аналогичную семиотическуюструктуру, как в ТП.
/>/>/>/>                                  ТО                                                                                                                         ТП
Семантический
способотобра -                     Возникающий
жения                                  смысл
R (референт,                                         стилистическоеоформление как результат
отображаемаяситуация)                      отображения референта
/>                                                                 
                                                                  Иконизм  отношений ТО и ТП         
R1 =  R2
Рис.1.
Для нас важно сохранитьреферент знака ТО в ТП. Таким образом, перед нами возникает идеальная схемаотображения референта ТО в ТП. ТП выступает как иконический знак ТО.
Поскольку текстудовлетворяет всем признакам знака, возможно, применить теорию референции наего отдельных уровнях: на уровне лексическом, на уровне грамматическом.
1.3.1 Способы переводалексических единиц
Рассмотрим сначалатрадиционные взгляды на возможность сохранения лексических единиц.
В процессе переводавыбираются слова, наиболее близкие соответствующим словам подлинника в их взаимосвязии в их соответствии смыслу целого предложения. Естественно, что такой выбор неможет осуществляться без учета контекста, и именно контекст играет здесьрешающую роль. Данной проблемой занимались многие исследователи, например, А. В.Фёдоров («Основы общей теории перевода», 1983 г.), Т. В. Семашко, М. Н. Литвинова(«Как образуется метафора» 1984 г.). Выделяются три случая, когда приходитсяделать выбор между несколькими возможными переводами слова.
1) отсутствиесловарного соответствия для слова подлинника, или же отсутствие соответствиядля использованного конкретного значения этого слова;
2) неполноесоответствие, частичное покрытие значения слова;
3) соответствие разныхслов языка перевода различным значениям слов языка оригинала;
Случай, когдасоответствие полностью отсутствует, встречается не так уж и часто. В основном,это происходит тогда, когда слово подлинника обозначает предмет или понятие,характерный для быта определенного народа, и отсутствующие в быту народа, наязыке которого делается перевод. Но это не значит, что смысл такого слованевозможно передать. Его значение можно представить описательно, не однимсловом, а несколькими. Тем более что многие слова, особенно научные и общественно-политическиетермины со временем находят в языке определенные соответствия. А вот слова,обозначающие обычные предметы и имеющие неполное словарное соответствие, обычноне находят новых средств передачи. Многозначные слова требуют к себе особоговнимания, потому что для каждого из значений, пусть даже близких, выбираютсяразные слова, и выбор этот всецело зависит от контекста. Причем переводмногозначных слов может и не ограничиваться выбором из перечня соответствий,представленных в словаре.
Нужное решениеотыскивается путем некоторого стилистического эксперимента – создания исопоставления вариантов. Задача осложняется в том случае, если вещь не названапрямо, а изображена описательно или метафорически. Поэтому при переводе нельзяограничивать себя только данными текста, ограничиваясь только значениемотдельных словарных элементов. Иначе могут возникнуть грубые смысловые ошибки.Для передачи слов, обозначающих специфические реалии, приводятся три способа.
1) транслитерация,которая используется, в основном, для передачи названий, предметов и понятийматериального быта, форм обращения к собеседнику и т.д. Это те случаи, когдаважно соблюсти лексическую краткость обозначения и вместе с тем подчеркнутьспецифичность называемой вещи или понятия.
2) создание новогослова или словосочетания или сложного слова на основе морфологических отношенийи элементов, существующих в языке перевода.
3) использование слова,близкого по функции к иноязычной реалии, хотя и не обозначающего нечтотождественное. Такой перевод приблизителен и уточняется в условиях контекста,зачастую он граничит с описанием.
Для переводасобственных имен возможно использование, как перевода, так и транслитерации. Носледует учитывать, что для многих названий уже существуют традиционные способыпередачи. Большие практические трудности при переводе могут представлятьфразеологические явления.
1)        фразеологическоесращение лучше всего заменять на фразеологическое единство или устойчивоесочетание, близкое к нему по смыслу.
2)        переводс видоизменением смысла отдельных составных частей, вызывающим впечатлениесходства с пословицей или поговоркой, фразеологическим оборотом.
3)        использованиесуществующего в языке перевода фразеологизма. При переводе устойчивых сочетанийследует помнить о различиях в норме сочетаемости слов в языке подлинника и языкеперевода. Эту трудность можно разрешить либо заменой несочетающегося слова,либо с помощью грамматической перестройки.
Стоит обратить особоевнимание на ложные эквиваленты, которые часто называют «ложными друзьямипереводчика». Такие слова могут полностью или частично совпадать по звуковойили графической форме, но не по значению.
К числу самыхтаинственных явлений языка относится метафора, которая обозначает переносзначение одного слова на другое по сходству обозначаемых предметов. Метафора –результат творческого акта. Переводчик, выступая как анализатор метафоры,отчетливо осознаёт её исходные компоненты и, так или иначе, воспроизводит их впереводном тексте. В метафоре автор опирается на общепринятые ассоциации илиизвестные стереотипы или индивидуальные ассоциации.
Получателемметафорического высказывания ТО и отправителем его соответствия в ТПодновременно выступает один и тот же участник коммуникации – переводчик.Подвергая анализу метафору оригинала и её соответствия в переводе,исследователь имеет возможность обнаружить изменения. Отношения между метафорическимвысказыванием и её переводческим соответствием описывается на основе следующихкритериев:
1.        Эквивалентностьсемантической структуры метафоры ТП соответствующей семантической структуре метафорыТО;
2.        Синтаксическоеоформление семантической структуры исходной метафоры в переводе.
Сравнение семантическихструктур ТО и ТП показывает, что на основе принципа эквивалентностисемантической структуры соответствующих метафорических ТО и ТП можно разделитьна 2 группы:
1.        Структурно-эквивалентные соответствия;
2.        Структурно-неэквивалентные соответствия.
«Процесс реставрацииметафоры в переводе может сопровождаться конверсией и компрессией. Эти операцииприводят к порождению в качестве соответствий перевода таких метафор, в которыхобнаруживаются изменения способа синтаксической организации метафорическойсинтагмы и всего метафорического высказывания» [Семашко, Литвинова, 1984. С. 156].
1)        конверсия– изменения лексического наполнения какого-либо основного структурногокомпонента базовой структуры с сохранением признаков интеграционного предикатав метафоре перевода.
2)        компрессия– изменение отношений между эксплицитными и имплицитными компонентами исходныхструктур метафорического высказывания.
3)        Еслиметафорическому высказыванию ТО соответствует неметафорическое высказывание(сравнение или автологическое высказывание) в переводе, то изменяется та особаясвязь между автором и знаком, которым он пользуется. «Прагматическимаркированные высказывания заменяются на более или менее нейтральные впрагматическом отношении структурно-неэквивалентными соответствиями» [Семашко,Литвинова, 1984. С. 177].
Необходимо отметить,что многие переводчики прибегают к промежуточному компромиссному решению,стремясь, и не «потерять» метафору, и сделать её более облегчённой, понятнойдля читателя. Такая коррекция метафоры при переводе может выражаться в замененеожиданно яркой метафоры ТО и стёртой метафорой ТП.
Можно предложить инойвзгляд на способы сохранения лексических единиц, связанный с теориейреференции.
Референтом отображения знакаТП всегда является знак, выступающий в качестве предмета означивания (ТО), врезультате чего и создаётся знак ТП. Задачей переводчика является сохранениезнака ТО и способа его отображения в ТО. Существует три способа отображения:индексальный, иконический, символический.
Самым идеальным из всехспособов отображения для практики перевода является иконический способ, вкотором форма и содержание сходны и качественно и структурно. В данном способереферент знака ТО полностью сохраняется в ТП. Иконические знаки не переводятся,а воспроизводятся по прежде сделанным переводам, для того чтобы «войти всоответствие с культурной памятью данного языка» [Бразговская, 2004. С. 184].
В индексальном знакеформа и содержание смежны в пространстве и во времени, здесь мы можем наблюдатьпричинно-следственные связи. Референт знака ТО здесь отображается в ТП, но вдругом облике.
Что касаетсясимволических знаков, то здесь связь между формой и содержанием устанавливаетсяпроизвольно переводчиком, по соглашению, касающегося данного знака. Форма недаёт никакого представления о содержании. Референт знака ТО в ТП сохраняется вмалой степени.
Особую сложность в переводческойдеятельности составляет сохранение в переводе авторского символа, который можетбыть прочитан в пространстве других авторских текстов, а это означает, что«возможность узнаваемости читателем символического знака обеспечивается тольков том случае, если переводчик опять же согласовывает облик знака спредшествующими переводами текстов того же автора или, в идеале, являетсяпереводчиком всего корпуса текстов» [Бразговская, 2004. С. 184].
Итак, референциальныйаспект вводится для того, чтобы выявить, каким способом в ТО устанавливаетсяотношения между лексическими единицами и их референтами, а также сохранить этотспособ уже в переводе.
Важно сказать, что всетрадиционно описываемые в теории перевода типы трансформаций связаны именно снесохранением способа семиотического отображения референта в авторском тексте,например, конкретизация при переводе метафор связана у переводчика с заменойиконического отображения на индексальный.
Неумение илиневозможность сохранить лексические единицы в переводе приводят к следующимтипам семантических несоответствий между ТО и ТП:
– конкретизация (заменаслова ТО с более широким значением на слово ТП с более узким значением);
–генерализация (замена слова ТО с более узким значением на слово ТП с болеешироким значением);
–антонимический перевод (замена отрицательной или вопросительной формыпредложения ТО на утвердительную форму ТП, и наоборот);
–непереводимость (слово ТО, не имеющее достаточно точных аналогов в языке, накоторый происходит перевод).
1.3.2 Способы переводаграмматических единиц
Вновь начнём с анализатрадиционных подходов. Грамматические трудности перевода обуславливаются тем,что грамматические характеристики разных языков отличны, хотя в отдельныхотношениях могут представлять некоторое сходство. Воспроизведениеграмматической формы подлинника не может быть целью перевода, т.к. его цель –передача мысли.
И только в том случае,когда отдельные особенности грамматической формы оригинала играютстилистическую роль, их передача становится задачей перевода. Обычно это непрямое воспроизведение черт, а воссоздание их функций. При передачеграмматических явлений не может быть полного стандарта, хотя существуютопределенные единообразные способы их передачи. Точный вформально-грамматическом отношении перевод часто бывает вообще невозможен из-заотсутствия соответствий.
Часто он не отвечаетнорме словосочетания и литературным нормам данного языка. А в некоторых случаяхточный с точки зрения грамматики перевод недопустим стилистически. Поэтому дажедля самого точного перевода типичны изменения грамматических категорий слова,небольшие перестановки или добавления в пределах малых словосочетаний, аотступления от грамматической точности вполне нормальны и закономерны.
Приводятся три основныхслучая грамматического расхождения между языком подлинника и языком перевода.
1) наличие в подлинникеэлемента, которому нет формально-грамматического соответствия в языке перевода.В этой категории стоит обратить внимания на передачу при переводе на русскийязык функций артикля и конструкций с неопределенно-личным местоимением;
2) наличие в языке оригиналаэлементов, которым нет соответствия в языке перевода. Это дает переводчикумножество преимуществ – он получает возможность проявить всю своюфилологическую компетенцию, продемонстрировать возможность эквивалентных заменна уровне грамматики, что играет очень большую роль при передаче смысловойфункции специфических элементов языка подлинника;
3) формальноесоответствие грамматических элементов оригинала и перевода, но отличие их пофункциям. Этот случай требует особой внимательности со стороны переводчика. Дляправильного разрешения этой проблемы следует применять в переводе, элементыформально отличные от подлинника, но которые могли бы выполнить те же функции,в результате этого возникнет соответствие оригиналу по смыслу и стилистическойокраске.
При разборесинтаксических проблем неоднократно указывалось на то, что для правильнойпередачи мысли при переводе часто приходится прибегать к замене грамматическихсредств лексическими; например, при передаче в переводе эмфатической функцииинверсии в английском языке. Эффект, достигаемый инверсией, — т. е. чистограмматическим путем, — может быть передан лексически.
На сохранениеграмматических единиц также может быть предложен другой взгляд, связанный стеорией референции.
Здесь мы должны сказатьо важности сохранения «именной» или «глагольной» грамматики ТО, о сохраненииаспекта времени и др.
Система грамматическихзначений моделирует авторский способ видения времени и пространства. Переводчики здесь может самопроизвольно менять способ отображения (иконический,индексальный, символический) грамматической единицы и её референта. Условноможно говорить о том, что грамматическое значение и способ его выражения естьнекоторый знаконоситель, соотнесённый с абстрактным референтом во внеязыковойдействительности.
Имена и глаголы –способ моделирования пространства и времени. Автор ТО делает акцент наотображение пространства (имена), а у переводчика ведущую роль играет время(глаголы). «Именная» грамматика в ТО отображает следующую ситуацию: автор видитпредметный мир в статике. «Глагольная» грамматика в тексте отображает инуюситуацию: автор видит предметный мир в динамике.
Переводчик должен рассматриватьреферент ТО в ТП по иконическому способу отображения, для более точногоотображения грамматических единиц ТО в ТП, а если же переводчик прибегает кдругим способам (индексальному, символическому), то получается отнюдь другаяситуация в ТП, отличная от ТО. В переводах М. Павликовской-Ясножевскойпереводчик скорее не пытается сохранить грамматические особенности референта (ТО):он привносит свои грамматические единицы. Ведущей в ТП является глагольнаяграмматика, тогда как в ТО ведущую позицию занимают имена.
Важным звеном являетсявопрос об аспекте времени: сохранении в ТП вневременного настоящего, исоответствующей ситуации отображения – отсутствии описаний конкретной точкивремени и пространства, субъекта, сохранение ситуации предельной абстрактности.Для наиболее цельного сохранения вневременности в ТП, переводчику необходимотакже воспользоваться иконическим способом отображения аспекта времени ипространства ТО в ТП.
1.4 Вопрос опервичности и вторичности ТО и ТП
Каждый переводчик долженрешать очень важный вопрос о степени свободы интерпретации ТО, о степенидопустимости изменений. Как следствие возникает вопрос: ТП – это текст первичный,или это текст вторичный по отношению к источнику, к оригинальному тексту.
Как известно, терминыпервичность и вторичность схожи по происхождению. Они оба не являютсяоднозначными — и тот, и другой имеет несколько значений. Чтобы понять сутькатегорий первичных и вторичных текстов, а также природу их отношений,целесообразно, на наш взгляд, обратиться к энциклопедическим дефинициям понятий«первичный» и «вторичный». Так в Большом Академическом «Словаре русского языка»первичный определяется как «являющийся первой ступенью в развитии чего-либо;исходный, первоначальный; основной, главный» [Словарь Т.3, С. 42]; вторичныйкак «происходящий или совершаемый во второй раз; представляющий собой вторую,позднейшую ступень в развитии чего-либо; второстепенный, побочный» [Словарь Т.1,С. 240].
Совершенно верно, чтопервичному тексту соответствует такое понятие, как «исходный». Не случайно втеории перевода «исходный текст» — это принятый термин (англ. «source text»)для обозначения ТО. Вернее считать ТО именно «исходным» («отправным») длявторичной текстовой деятельности.
Что касается текставторичного, то для него целесообразнее всего рассматривать следующие дефиниции:«происходящий или совершаемый во второй раз» и «вторая, позднейшая ступень вразвитии чего-либо».
Существуют, и другиеподходы к определению первичных и вторичных текстов. Так, Л. В. Мурзин «разделяетпервичные и вторичные тексты в зависимости от объектов, которые они описывают:соответственно, первые, «описывают непосредственно наблюдаемые объектыдействительности как таковой, вторые — абстрактные объекты, содержащиеся в том,или ином тексте» [Цитируется по: Нестерова, 2005. С. 103].
Необходимо сказать, чтодля порождения первичного текста нужен авторский замысел, формированию которогопредшествует тема. Вторичный текст воспроизводит этот же замысел.
В последнее времявозникла проблема вторичности в теории перевода, и сами тексты, которые принятоназывать вторичными, все больше привлекают внимание исследователей. Такойинтерес вполне закономерен, так как слишком высока доля вторичных текстов в томтекстовом пространстве, в котором живет современный человек. Термин «вторичный»противопоставлен термину «первичный», а это означает, что, называя ту или инуюкатегорию текстов, мы их ставим в определенную оппозицию по отношению друг кдругу, а, следовательно, они отличны друг от друга.
Переводы принятосчитать вторичными текстами, и именно вторичность называют одним из главных признаковперевода, потому что: во-первых, они создаются средствами другого языка, а во-вторых,этот вид текста по времени создаётся позже, всегда после ТО.
Перевод — это«эквивалентный» вторичный текст. Таким образом, именно эквивалентность следуетсчитать основным признаком перевода как вторичного текста. Это означает, чтособственно перевод требует определенного параллелизма внешних (а не тольковнутренних) структур текстов оригинала и перевода. Перевод по своемупроисхождению предполагает не только семантическую, но также формальнуюблизость к тексту оригинала, поскольку форма часто и является главнымсмыслообразующим элементом. И процесс порождения вторичного текста можнопредставить как последовательность мыслительных операций, обеспечивающихпереход от ТО к тексту вторичному.
Согласно Н. М.Нестеровой, одним из признаков вторичности следует считать «несамостоятельность»,сущность которой состоит в том, что авторы ТП используют не свою, а чужуюмысль. Как результат вторичный текст является зависимым от текста первичного,причем зависимость эта проявляется на всех уровнях — «на уровне формированиязамысла данного вторичного текста (этап понимания) и на уровне вербализации»[Нестерова, 2005. С. 132].
Но, тем не менее,возникают такие тенденции в теории перевода, в которых ТП – является текстомпервичным. Почему же принято так считать: ТП – первичный текст? В таких тестахпереводчик позволяет себе вносить совершенно необоснованные изменения в ТП, врезультате чего стиль автора ТО становится неузнаваемым, и по существу это ужестиль переводчика.
Переводчик обладает вданной ситуации полным «правом» авторства. ТП совершенно неадекватен вотношении стиля ТО, своеобразие автора ТО не сохраняется в переводе, «возникает»совершенно другой автор, который имеет мало общего с автором ТО. Именно этиположения позволяют нам не поддерживать эту точку зрения на то, что ТП можетбыть первичным. Первичным должен быть ТО, а ТП – его иконическим знаком.
1.5 Перевод каквзаимодействие культур. Стратегии перевода
Перевод – это не тольковзаимодействие языков, но и взаимодействие культур. Сегодня в науке утвердилосьсемиотическое «текстовое» понимание культуры: Культура в целом можетрассматриваться как текст. «Поскольку само слово «текст» включает в себяэтимологию переплетения, мы можем сказать, что таким толкованием мы возвращаемпонятию «текст» его исходное значение» [Лотман, 1994. С. 72]. Пониманиекультуры как многопланового текстового образования выдвигает на первый планпроблему интертекстуальных отношений.
В настоящее время втеории межтекстовых отношений широко используются термины «интертекстуальность»и «интертекст», введенные Ю. Кристевой в 1967. Позднее Р. Барт сформулировалопределение интертекста: «Каждый текст является интертекстом; другие текстыприсутствуют в нем на различных уровнях в более или менее узнаваемых формах:тексты предшествующей культуры и тексты окружающей культуры» [цитируется по:Нестерова, 2005. С. 92]. Таким образом, термин «интертекст» подразумевает фактприсутствия в любом тексте текстов предшествующей и окружающей культур, указываетна его (текста) на его «пронизанность» иными текстами, на его многоавторствоили, наоборот, отсутствие автора.
«Межтекстовые отношенияв случае перевода — это отношения оригинала и перевода, оригинала и текстов вего (исходной) среде, перевода и текстов в новой (принимающей) среде, текстовперевода между собой» [цитируется по: Нестерова, 2005. С. 143].
В идеале ТП долженсохранить «фон» интертекстуальных взаимодействий, фон культуры, на которомсуществует ТО. Для художественного перевода существуют 2 стратегии:приближающая оригинал к читателю и принимающей культуре (адаптированныйперевод) и приближающая читателя к оригиналу (резистивный перевод). Стратегииперевода – это выбор единицы перевода, выбор способа перевода. Всё разнообразиепереводческих ходов, в сущности, рождается между этими двумя полюсами.Предпочтение одного из них определяется установкой переводчика. С этой точкизрения, мнение русского читателя хорошо знающего в нашем случае, польский языки культуру, будет нерелевалентным, потому что для него адаптированный перевод –это искажение. Важнее тут будет мнение русского читателя, совершенно незнакомогос иноязычной практикой – для него адаптированный перевод может казаться гораздоболее доступным, чем более точный (резистивный).
Адаптированный перевод построенпо принципу замещения объекта/ситуации культуры-отправителя сходным, но нетождественным по содержанию объектом-ситуацией культуры-рецептора. Адаптированныйперевод основан на «различных механизмах компенсации, обеспечивающих«правильную» интерпретацию оригинальных знаков» [цитируется по: Бразговская, 2004.С. 237]. Целью адаптированного перевода является сделать ТП близким кпринимающей культуре. Он максимально приближен к сложившейся в принимающейкультуре системе знаков и правилам их интерпретации. Как ни парадоксально, «ноадаптированный перевод не способствует динамичному развитию межкультурныхвзаимодействий, поскольку в этом случае принимающая культура лишена возможностиреагировать на «чужие» знаки, создавая свои метазнаки» [Бразговская, 2004. С. 238].
Что касаетсярезистивного перевода, это перевод точный, он не искажает смысл ТО, сохраняетидиостиль ТО, его культурный фон. Данный перевод основан на положении о том,что знаки исходного текста должны не приспосабливаться, а «сопротивляться»принимающей культуре.
Чем больше «расстояние»между культурами ТО и ТП, тем больше переводчик должен стремиться к сохранениюиндивидуальности авторского знака.
Мы поддерживаемположение о необходимости резистивной стратегии перевода, потому что, с нашейточки зрения, перевод не должен нивелироваться, идиостиль ТО в переводе долженбыть представлен во всём его богатстве.
 
1.6 Предварительныевыводы
Итак, подведёмпредварительные итоги. Идиостиль рассматривается как основная цельпереводческой практики, так как он вбирает в себя все параметры текста, всюсовокупность характеристик текста. В результате мы имеем возможностьисследовать не только, например, морфологический уровень текста, а уже все егохарактеристики: сюжетно-композиционный, лексический, морфологический,синтаксический и другие уровни.
Для нас важносохранение идиостиля ТО в переводе, в этом случае мы применяем понятиеадекватность, которое рассматривается как соответствие перевода с ТО на уровневсего текста, т. е. соответствие индивидуального художественного стиля ТО индивидуальномухудожественному стилю ТП.
Важно сохранение илексических, и грамматических единиц, сюжетной ситуации ТО в ТП, поэтому мыговорим об адекватности сохранения идиостиля ТО в переводе. Для того чтобысохранить идиостиль ТО в переводе, мы должны рассматривать ТП как кореферентныйзнак по отношению к ТО. В результате, задачей перевода должно являтьсясохранение отображаемой ситуации и семиотического способа отображения ТО впереводе. Это касается как всего текста-знака, так и знаков уровневойорганизации текста.
Мы говорим о важностисохранения идиостиля, об идеальной схеме отображения идиостиля ТО в переводе.Однако каждый переводчик – индивидуальность, и для него важно в творчествеподчеркнуть своё «Я», вследствие этого в переводе присутствует в большейстепени идиостиль переводчика, а не автора ТО. Как результат, неизбежнытрадиционно описываемые в теории перевода трансформации, которые подчёркиваетрезультат несохранения идиостиля ТО в переводе.
Говоря об адекватностисохранения идиостиля, важную роль играет выбор стратегии переводчика, именнодля сохранения идиостиля необходим выбор резистивной стратегии перевода, таккак идиостиль ТО должен быть представлен во всём богатстве в ТП.
 

ГЛАВА 2. СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙАНАЛИЗ ТЕКСТА ОРИГИНАЛА И ТЕКСТА ПЕРЕВОДА
 
2.1 МарияПавликовская-Ясножевская: биографическая справка особенности идиостиля
Мария Павликовская-Ясножевская– это имя, практически не известное русскоязычному читателю. Урождённая Коссак,внучка и дочь известных польских художников, родилась в Кракове. Училась вАкадемии художеств.
Поэзия Павликовской-Ясножевскойэволюционировала от виталистического оптимизма: первый сборник стихов(«Воздушные замки») опубликованный в 1922 г. За ним последовали стихотворные циклы «Розовая магия» (1924 г.); «Поцелуи» (1926 г.); «Веер» (1927 г.); «Дансинг» (1928 г.); «Лесная тишина» (1928 г.); «Париж» (1929 г.); «Профиль белой дамы» (1930 г.); «Сырой шёлк» (1932 7г.); «Спящий экипаж»(1933 г.); «Балет вьюнков» (1935 г.); «Кристаллизации» (1937 г); «Поэтические наброски» (1939 г.). Перу её принадлежит также несколько драм. Во время войныПавликовская находилась в Англии, где и скончалась после тяжёлой болезни. Вэмиграции она написала ряд стихотворений, составивших циклы «Роза и горящиелеса» и «Жертвенный голубь».
Это лирическаяпоэтесса. Её стиль характеризуется стремлением к лаконизму, простоте,афористичности. Действительность предстаёт в её стихах окрашенной ипреображённой авторским лирическим мироощущением. Поэтесса углубляется в миртонких, поэтичных, легкоранимых чувств, в который прорывается, тем не менее,ощущение суровых противоречий эпохи.
Её стихам присущипластичность реалистических деталей, зоркая наблюдательность автора, лирическийюмор, а зачастую и иронический подтекст. Мелодичность стиха, чистый и точныйязык, богатство ассоциаций, большая поэтическая культура ставит Павликовскую вряд виднейших мастеров лирической поэзии.
Также важно отметить,что Мария Павликовская-Ясножевская – это «Ахматова» польской поэзии. Неслучайно они переводили друг друга.
 
2.2 Методика выполненияработы
Анализируя способсохранения идиостиля в переводе (система содержательных и формальныххарактеристик, посредством которых создаётся определённая картина мирапереводчиком), мы условно разбиваем ТО на языковые уровни и уровни, связанные сорганизацией текста: сюжетно-композиционные особенности текста, лексическоесвоеобразие, морфолого-синтаксическое своеобразие.
Новизна нашего подходаопределяется тем, что мы предлагаем ввести другие критерии: вместотрадиционного лингвостилистического сопоставительного анализа, ведущее местоотводится референциальному и семиотическому анализам, позволяющим соотнестистилистику ТО со способом отображения описываемой ситуации и уточнить критерии,которые служат отправными точками для сохранения идиостиля. Мы считаем, чтоспособы художественной образности напрямую определяются способом отображенияреферента.
Итак, для того чтобы переводчикмог более полно отобразить и сохранить идиостиль ТО в ТП, необходимы следующиекритерии сохранения идиостиля:
1.Способ отображенияописываемой ситуации:
а) иконический (форма исодержание ТО сходны качественно и структурно с теми же параметрами ТП);
б) индексальный (формаи содержание ТО смежны в пространстве и во времени с аналогичными параметрамиТП, наличие причинно-следственных связей);
в) символический (связьмежду формой и содержанием ТО и ТП устанавливается произвольно, по соглашению,касающегося данного знака);
2.Степень прозрачностиреференциального указания (ТО осуществляет определённую степень прозрачности наТП);
3.Сохранениялексического способа номинации;
4.Сохранения грамматическогосвоеобразие ТО в ТП (отображение времени и пространства ТО в ТП);
В соответствии сперечисленными критериями определяется методика нашей работы, которая включаетследующую последовательность:
1). Делаемреференциальный и семиотический анализ ТО, выявляя способ отображения ситуации;определяем степень референциальной прозрачности ТО (данные анализы дополняютсялингвостилистическим анализом на уровне сюжетно-композиционном, лексическом,морфолого-синтаксическом);
2). На основании этогоанализа создаём подстрочник ТО. Выполненный нами подстрочник, мы рассматриваемкак своего рода «эталон», по которому мы проверяем качество перевода, которыйвыполнен другим автором. Мы считаем правомерно рассматривать свой подстрочниккак эталон, потому что нас интересует, прежде всего, вопрос сохранения идиостиляв переводе. Мы анализируем адекватность перевода в данной работе именноисключительно в рамках теории референции, т.е. рассматриваем ТП как знаккореферентный ТП.
3). Делаемреференциальный и семиотический анализ ТП, выявляя семиотический способотображения описываемой ситуации, определяем степень референциальнойпрозрачности ТП по отношению к ТО (данные анализы дополняютсялингвостилистическим анализом на уровне сюжетно- композиционном, лексическом,морфолого-синтаксическом);
4). Делаемсопоставительно-стилистический анализ ТО и ТП. Делаем проверку на кореферентность;
5). Делаем выводы обадекватности перевода в отношении способа сохранения идиостиля в ТП. При этом мыполучаем возможность определить:
– кого мы читаем в ТП –М. Павликовскую-Ясножевскую или переводчика, например, А. А. Ахматову;
– сделать заключение:ТП – текст первичный или вторичный по отношению к ТО;
– определить стратегиипереводчика: для переводчика важно, приблизить оригинал к читателю (адаптированныйперевод), или приблизить читателя к оригиналу (резистивный перевод).
Используя теориюреференции, теория перевода получает возможность приобрести ещё один точныйкритерий адекватности перевода. Этот критерий состоит в степени сохранения впереводе способа отображения референта, который принимается в ТО.
В идеальном варианте ТПвыступает кореферентным знаком ТО. Соответственно, анализируя степеньадекватности перевода, мы делаем заключение о том, каким типом знака выступаетТП по отношению к ТО:
– иконическим;
– индексальным;
– символическим.
     ТО                          ТП
/>

                        R (как отображаемая ситуация)
Рис. 2.
Кореферентные знаки –это знаки, отсылающие к одному и тому же референту, знаки-синонимы. У настексты отображают одну и ту же ситуацию, и сходным семиотическим способом.
«Если текст-источниксодержит в своей структуре знаки других текстов и система этих знаковвыбирается в качестве инвариантной при любых возможных трансформациях, топеревод, сохраняющий систему и способы референциальных указаний источника, рассматриваетсякак кореферентный источнику знак» [Бразговская, 2004. с.186].
2.3 Референциальный исемиотический анализ текста оригинала и текста перевода
Анализируя ситуацию,которая стоит за знаком ТО (референт –отображаемая ситуация), необходимосказать следующее:
За каждым текстом МарииПавликовской-Ясножевской наблюдается ситуация бытийности. ТО отображаетабстрактные предметы, например «miłość»(«любовь»), «zapał» («энтузиазм»), «tęsknota»(«тоска») и многие другие. Также для её стиля характерна имплицитность: персонажии предметы в текстах никогда не детализируются, не конкретизируется. Необходимосказать о степени локализации высказывания: у М. Павликовской-Ясножевской оно практическинелокализовано. В идеальном варианте любое высказывание должно быть прикрепленок миру относительно точки времени, пространства и субъекта. А в её текстах невозможноопределить, когда нечто происходит, где оно происходит и с кем. Однако внекоторых текстах происходит минимальная локализация субъекта: в качествесубъекта выступает некая женщина, возможно, сама поэтесса.
Итак, референтом втекстах Марии Павликовской-Ясножевской становятся следующие ситуации: ситуациипечали, грусти, рассуждения о жизни, о существовании предметов в мире, опредназначении предметов в мире, ситуации любовных переживаний. Все этиситуации можно определить как вневременные, внепространственные ивнеличностные. Это общее поле размышлений для человечества. В текстах МарииПавликовской-Ясножевской, как правило, референты-ситуации отображаются поиндексально-символическому способу: сюжет – это только индекс, который отсылаетнас к некой ситуации, указывает на неё, но не описывает.
Говоря ТП, необходимоуяснить, что здесь уже в качестве знака выступает ТП, а в качестве егореферента ТО. Отображаемая ситуация ТП аналогична ситуации ТО: отображаетсяабстрактные предметы, например, «любовь», «тоска», «страсть» и др. Такжевозникает ситуация испытания любовью, раздумья о предназначении жизни, существованиипредметов в мире и т.д.
Но в ТП наступаетмомент конкретизации, мы уже можем говорить о локализации высказывания, так какв данных текстах предметы приобретают детализацию, уточнение, и поэтому мыможем узнать, где именно и что происходит с героем, мы можем определитьлокализацию относительно точки пространства, субъекта и времени.
Таким образом,ситуацией отображения в ТП будет выступать следующее: более конкретная ситуацияиспытания любовью, грусти, рассуждения о жизни, о существовании предметов в мире,о предназначении предметов в мире, ситуации любовных переживаний.
Важно отметить, чтосемиотические способы отображения можно проследить на всех уровнях языка иуровнях организации текста: сюжетно-композиционном, лексическом, грамматическом.Тем самым, мы можем сказать, что референциальный, семиотический анализыдополняются традиционным лингвостилистическим анализом.
2.3.1Сюжетно-композиционный уровень
Что касаетсякомпозиции, то обычно все тексты Марии Павликовской-Ясножевской композиционноодинаковы, лаконичны: М. Павликовская-Ясножевская работает в очень короткойформе, как правило, четыре – шесть строк входят в её текст. В них присутствуетнекая философичность, многие заканчиваются многоточием, подчёркивающимнезаконченность. Автор рассуждает, философствует в своих текстах по поводу определённогопредмета действительности. Нужно сказать, что большинство текстов М.Павликовской-Ясножевской выступают как индексально-символический знак.
Например, встихотворении «Nike» («Ника»),отображается следующая ситуация: Автор описывает неизлечимую любовь, судьбакоторой тождественна Нике из Самофракии: «TyjesteśjakparyskaNikezSamofraki
Omiłośćnieuciszona!»
«Ты такая же, как Никапарийская из Самофракии
О, любовь неизлечимая!»
Лирическое Я неизлечимовлюблена, но, несмотря на это, ее охватывает состояние воодушевления, восторга,она не теряет духа:
«…biegneszzzapałemjednakim»
Это женщина, котораястрадала, не случайно в тексте описывается момент «убийства её любви»: «Choćzabita,leczbiegneszzzapałemjednakim»
«Хоть и убита твоялюбовь, а бежишь с энтузиазмом прежним»;
Однако мы не можемописать, кто именно совершил убийство любви, в какой момент он действует,например вчера, сегодня и т.д. Поэтому мы не можем утверждать, что ситуацияотображается по иконическому способу, при котором, «расстояние» между ТО и егореферентом минимально, т.к. знак стремится к воспроизведению каких-то реалий вдействительности.
Референт этого текстаотображается по индексально-символическому способу: т.е. сюжет указывает нам наситуацию неизлечимой любви, при этом связь мы устанавливаем произвольно.
В следующемстихотворении «Mewa» («Чайка») референтом текстабудет следующая ситуация: лирическая героиня (возможно, сама МарияПавликовская-Ясножевская) пребывает в неком состоянии тоски:
« Tęsknotanade mną szeleszcze»
«Тосканадомнойшелестит»;
В тексте используются обозначенияабстрактных, нефизических состояний. Возможно, эту тоску, печаль навевает самачайка:
«Trącamnieskrzydłemmewiem»
«Трогает меня крылом чайки»;
Героиня задаётсявопросом: если она сейчас печальная, грустная, невесёлая, то она тот же самыйчеловек, что и прежде?: «Czywciążtasamajestem?»И ответ звучит как будто из уст чайки: « niewiem!Niewiem....»(не знаю, не знаю). Здесь в рифме мы видим чёткое изображение крика чайки (mewiem,niewiem…niewiem..).
Отображаемая ситуация –состояние печали. Она (как референт) отображается по индексально-символическомуспособу, т.е. ТО (знак) отсылает нас к ситуации печали, результатом которойстановятся материальные следы её «соприсутствия» в тексте.
В тексте «Ofelia»(«Офелия») отображается ситуация бытийности, эксистенциальности, т.е. авторобращается к вечным проблемам существования. Лирический герой – опять женщина,которая никак не может поверить в то что, она на самом деле она была не любима,её никогда не любили: «Zanimnareszcieuwierzę,
Że mnie niekochano po prostu»
«Прежде чем наконец яповерю,
Что просто я не былалюбима»;
И поэтому героиняпредпочитает находиться в неком состоянии статичности, в недвижении,непрерывности (смерти). Референт этого текста отображается опять же поиндексально-символическому способу, т.к. связь между ТО и его референтомусловная, но, сюжет просто указывает нам на данную ситуацию. Семантическаясвязь знака и его референта оказывается произвольной, условной.
Ситуация бытийности,философичности, эксистенциальности касается и стихотворения «ByćKwiatem»(«Быть Цветком»). Здесь возникает рассуждение о способе существования цветов.Перед нами возникает некий наблюдатель, который следит за цветами, видит, какони переплетены с решёткой, за которую держатся: «Wkijzwiązane,lubpnąsięnakratę»
« В пучок связаны, илипереплетённые с решёткой…..».
Автор рассуждает о том,для чего цветы нужны, что они собой представляют, об их предназначении, каковаих функция. Он задаёт вопросы:
«Decoracje?Jeńcy?Statyści?»
Цветы – «Декорации?Пленники? Статисты?»
В раздумьях, авторделает вывод о том, что легко хвалить цветы, но быть самому цветком не такпросто (быть пленным, находиться в несвободе, однако украшать окружающий мир,приносить радость другим):
«Latwochwalić Kwiaty
Lecz byćkwiatem»
Референт этого ТОотображается по индексально-символическому способу, т.е. текст нас отсылает кнекому рассуждению о существовании, предназначении. Связь опять жеустанавливается условно, самопроизвольно.
В тексте «Pażdziernik»(«Октябрь»), сюжет ТО по типу отображения – это опять знакиндексально-символический, знак указывает нам на ситуацию грусти, которуюнавевает природа:

«Brzozy sąjak złote wodotryski
Zimno jest jak wostatnim liscie»;
«Берёзы как золотыефонтаны
Холодно как в последнемписьме»;
Здесь нужно такжесказать о том, что в данном тексте указывается время, но скорее всего времягода – осень, октябрь, это время некого увядания, прощания, и в связи с этимсостоянием возникает ощущение печали, автор сравнивает солнце с близким, ноопять, же не указано кто это конкретно:
«Asłońce jak ktoś bliski
Ktory ziębniei odchodzi....»
«А солнце как кто-тоблизкий
Который зябнет иуходит».
Сюжет нас отсылает кситуации печали и грусти, связь между означаемым и означающим устанавливаетсясамопроизвольно, условно.
Однако есть исключения,например, в стихотворении «List»(«Письмо») референт отображается уже по индексально-иконическому способу. МарияПавликовская-Ясножевская чётко, цельно описывает ситуацию, которая происходит с«некто», но мы не знаем, кто это и в какой момент это происходит. Некто(субъект не указан) получил письмо: «Ktoślistdostał...».Он идёт читать письмо под цветущую яблоню: «Idzieczytaćpodkwitnącejabłonie
Czyta. Chwytasię ręką za szyę
I dno traci, i wpowietrzu tonie»;
«Читает. Хватается за шею
И дно теряет, и ввоздухе тонет…»

Референтом здесьявляется некая ситуация неожиданности от полученного письма, ситуация какого-тоудара, возможно, какие-то неприятности. По способу отображения – это знак(сюжет) индексально-иконический.
Данное описание насотсылает именно к этой ситуации (хвататься за шею, терять под собой дно… – некаяситуация испуга, неожиданности), связь между знаком и референтомустанавливается исходя из задачи: воспроизвести в знаке. Однако отсутствиелокализации текста относительно конкретных точек времени, пространства исубъекта создаёт ощущение, что знак в большей степени указывает на ситуацию,нежели её отображает.
Таким образом, мы можемзаключить, что на сюжетно-композиционном уровне в большинстве случаев референтотображается по индексально-символическому способу. Всё это обуславливаетсятем, что в текстах М. Павликовской-Ясножевской не происходит чёткой локализациии конкретизации деталей ситуации. Знак лишь может указать на некую ситуацию, а связьмежду ними мы можем установить условно.
Что касаетсясюжетно-композиционного уровня ТП, композиционно ТП идентичны: лаконичны (по формеэто также четверостишия – шестистишия) можем заметить философскую тематикутекстов. Но здесь уже в большинстве случаев ТП выступает какиндексально-иконический знак.
Например, в тексте«Ника», отображается следующая сюжетная ситуация: Переводчик описывает уже не«неизлечимую любовь», как это было в ТО, а любовь уже конкретизируется:«любовь, отвергнутая и глухая». В ТП появляется пояснение: какая именно? –отвергнутая и глухая. Также важно заметить, сюжет ТП развивается в другомнаправлении, нежели сюжет ТО, если в ТО любовь неизлечимая была тождественна«Нике из Самофракии», то в ТП она лишь «схожа» с ней. Если в ТО мы, лишь можемсказать условно, кто убил любовь, кто продолжает бежать (в ТО нет детализации),то в ТП момент с убийством любви совсем опускается: «ты вслед бежишь», бежит стакой же страстью дикой. Переводчик уточняет, конкретизирует то, о чём заявилавначале текста: «как схожа ты с Самофракийской Никой», и в продолжение всеготекста, она это поясняет. Вследствие этой детализации, мы можем сказать олокализации, т.е. текст прикреплён к миру относительно субъекта, пространства.В итоге, мы должны сказать, что это индексально-иконический знак. Применительнотолько к ТП, не касаясь ТО, к примеру, если бы не знали, что это перевод, то мыбы отметили, что это индексально-иконический знак.
Но если говорить осопоставлении текстов, то нам нужно подчеркнуть, что это две разныеотображаемые ситуации, опять же не сохраняется семиотический способ отображенияТО в ТП, референт там совершенно другой.
В следующем переводе«Чайка», возникает следующая ситуация: здесь появляется эффект «реальности»,опять же происходит конкретизация, появляется не просто чайка, а уже надпобережьем: «Чайка над побережьем», переводчик уточняет, детализирует. Врезультате того, что появляется чайка, она навевает тоску, в данном текстетоска уже «злая», опять предмет детализируется. Также тут возникает конкретныйвопрос: «Всё та же? Та же, что прежде?», чего не наблюдается в ТО, здесь мывидим явное указание на момент в прошлом (прежде), происходит локализацияотносительно точки времени и пространства. Это индексально-иконический знак,сюжет нам указывает на некую ситуацию, но при этом мы можем воспроизвести егопри помощи деталей. Однако что касается сопоставления двух текстов, то мы издесь не наблюдаем отображения референта ТО в ТП.
То же самое происходити в других переводах, например, в тексте «Офелия», также происходит детализацияпространства, времени. Если в ТО, указана лишь сеть водорослей, то здесь ужесубъект находится не просто средь водорослей, но ещё и лилий, т.е. опятьвозникает эффект «реальности».
В переводе «БытьЦветком», хотя переводчик не исключает философского рассуждения опредназначении цветов, однако в этом тексте опять возникает моментконкретизации, текст прикреплён к миру относительно точки времени ипространства, здесь указано, что цветы не просто расцветают и молчат, а молча,громоздятся, куда именно? – на решётку сада, на шпалеры.
Поэтому мы говорим о ТПкак об индексально-иконическом знаке, так как здесь возникает «эффектреальности» за счёт конкретизации и детализации знака. Хотя, что касаетсясопоставления ТО и ТП (ТП как знак, референтом которого выступает ТО), то здесьситуация иная: на данном уровне референт ТО совсем не сохраняется в ТП.
2.3.2 Лексическийуровень
Прежде всего, нужносказать, что основными изобразительными средствами МарииПавликовской-Ясножевской, при помощи которых изображается структура мира – этометафоры. Метафоры хорошо контекстуально интерпретируются. Метафора, с семиотическойточки зрения, выступает как иконический знак, так как воспроизводитвизуально-слуховые свойства мира (метафоры могут быть визуальными, звуковыми).Тогда мы приходим к противоречию: ведь ранее показывался толькоиндексально-символический способ отношения знака с референтом. Но это кажущеесяпротиворечие, в текстах Марии Павликовской-Ясножевской метафоры даютвизуализацию только отдельных деталей ситуации. Для стилистики МарииПавликовской-Ясножевской характерна метафора как индексально-символический знак,который номинирует и указывает на некую ситуацию, а посредством этого указанияговорит о психологическом состоянии субъекта высказывания.
Так,встихотворении«Ofelia»: «W szklanej wodzie
W sieciwodorostow»
«В стеклянной воде,
В сети водорослей».

Метафора «В стекляннойводе, в сети водорослей» указывает на абстрактное пространство, котороехарактеризует состояние лирической героини. По типу этоиндексально-символический знак, который отсылает нас к ощущениям лирическойгероини: она находится в некой сети, в паутине, в замкнутом пространстве «Wszklanejwodzie»,из которого она не может выбраться. Мир изображается в молчании. Ситуация недетализируется, здесь дано лишь некое уточнение: «Wszklanejwodzie,Wsieciwodorostow»(«В стеклянной воде, в сети водорослей»).
А вот в стихотворении «Mewa»,мир изображается в звучании, посредством фонетических средств (mewiem,niewiem…niewiem..),наблюдаем «звучание грусти».
« Tęsknotanade mną szeleszcze
Trącamnieskrzydłemmewiem»
Знак отображает свойреферент также по индексально-символическому типу. Данные лексические средстваотсылают нас к состоянию тоски, грусти, печали. Связь между означаемым иозначающим устанавливается условно, так как опять же нет детализации, нам непонятно, когда её трогает крыло чайки, для чего, где, поэтому связь произвольнамежду знаком и его референтом.
По индексально-символическомутипу отображается референт метафоры «Idnotraci,iwpowietrzutonie».Данная метафора отсылает нас к некому состоянию неожиданности, сердечногоудара. «Терять дно (под ногами) и тонуть в воздухе» – ситуация неожиданности,удара (в психологическом значении), конкретизации времени и пространства непроисходит. Мы лишь можем сказать условно, что на самом деле случилось сгероиней, семантическая связь между знаком и его референтом устанавливаетсятакже условно.
Таким образом, налексическом уровне прослеживается следующая ситуация: лексическая единица(метафора) также является индексально-символическим знаком, что объясняетсянедетализацией описываемых отношений, предметов в тексте.
Сопоставляя ТО и ТП наданном уровне, нужно сказать, что индивидуальные авторские метафоры создаютживую образность, которую необходимо отображать в переводе. Вследствиеразличий, существующих между лексико-семантическими системами польского ирусского языка, не всегда удаётся передать образ при помощи эквивалентныхлексических средств.
Как уже было сказано выше,в семиотике метафоры рассматриваются как иконический знак, но вследствиеотсутствия детализации в ТО, метафора там выступает какиндексально-символический знак. Но в нашем случае, в ТП, происходит детализация,логическое объяснение лексических единиц, метафор, а, следовательно, мы должнысчитать метафору ТП как индексально-иконический знак.
Так, например, встихотворении «Ника», переводчик заменяет авторскую метафору «любовьнеизлечимая» своей метафорой – «любовь, отвергнутая и глухая», логическиобъясняя метафору (любовь – какая именно? – отвергнутая и глухая: («невзаимная,непринятая, непонятая, неуслышанная, страдальческая»). Таким образом, с помощьюэтих синонимов нам ясно, что именно происходит с субъектом. Что касается ТО, тотам не происходит детализации метафоры, поэтому связь между означаемым иозначающим мы устанавливаем произвольно, условно. В ТП данная лексическаяединица указывает нам на ситуацию страдания, невзаимности, непонятности, припомощи конкретных деталей, мы не устанавливаем связь между знаком и егореферентом произвольно, потому что в тексте всё чётко описано.
Каждый переводчик,используя иную лексику, сохраняет лишь образ оригинала. Переводчик здесьметафоризирует действие. Например, у Павликовской: «бежишь с энтузиазмомпрежним», а переводчик переводит это выражение, используя уже свою метафору:«бежишь с такой же страстью дикой». То есть, как мы видим, здесь переводчикпытается опять внедрить свою метафору. Во-первых, к чему отсылает энтузиазм, ик чему отсылает страсть? Лексическая единица «энтузиазм» отсылает нас ксостоянию воодушевления, восторга, исступления. А лексическая единица «страсть»указывает нам на ситуацию увлечённости человека кем-либо или чем-либо,сопровождающаяся глубокими, эмоциональными переживаниями. Итак, мы можемсказать, что это две разные ситуации. Во-вторых, в ТП метафора конкретизуетсядеталью «дикой». «Дикая страсть»: быть увлечённым кем-либо или чем-либо оченьсильно, эмоциональные переживания, которые никак нельзя побороть. Как мы видим,в ТП метафора детализируется, поэтому мы можем сказать, что этоиндексально-иконический знак.
В тексте «Офелия»,также метафора детализируется: «средь водорослей и лилий», появляется ещё одинзнак, который конкретизирует, не абстрагирует пространство, нежели в ТО, вкотором пространство всегда абстрактно.
В тексте «Бытьцветком», также происходит логическое объяснение метафор «Молча громоздятся(цветы) на решётку сада, на шпалеры », «так легко их прославлять без меры», чтотакже подтверждает «эффект реальности», происходит локализация относительноточки пространства, в результате такой детализации, мы можем установить, чтоэто индексально-иконический знак.
Таким образом, налексическом уровне ТП, в отличие от ТО происходит детализация лексическихединиц, логическое объяснение метафор. При сопоставлении этих текстов, мывынуждены сказать, что референт ТО не сохраняется в ТП, тот вариант, которыйотображается в ТО, не соответствует ТП.
2.3.3 Грамматическийуровень
Основным уровнемсмыслопорождения в текстах Марии Павликовской-Ясножевской являетсяграмматический уровень, в котором обычно противопоставляются имена и глаголы.Ведущую роль Мария Павликовская-Ясножевская отдаёт именам. На грамматическомуровне данные тексты выступают как символический знак. Мы можем лишьпроизвольно установить связь между грамматической единицей (знаком) и еёреферентом, т.к. знак не отсылает нас к конкретной точке времени (не происходитлокализации относительно конкретной точки времени).
Важно отметить, что втекстах Марии Павликовской-Ясножевской употребляется вневременное настоящее,значением которого является время «вечное всегда».
Так, например, в стихотворении«Nike», М. Павликовская-Ясножевскаяиспользует глагол общего бытия «Tyjesteśjak».Речь о постоянной тождественности «неизлечимой любви» с Никой из Самофракии. Ноздесь не идёт речь о том, когда именно это происходило, где происходило,поэтому мы можем лишь установить условную связь между данной грамматическойединицей и её референтом, а, следовательно, это «символический» грамматический знак.
М.Павликовская-Ясножевская использует глаголы, но обычно все они несовершенноговида, они передают статичное действие.
Например, в «Ofelia»:«Ach długojeszczepoleżę– Долго я буду лежать, используется глагол будущего времени несовершенноговида. Также возникает эффект «постоянства, вневременности», главная героинялежала, лежит и будет лежать в стеклянной воде ещё долго. Мы не можем определить,сколько конкретно ей ещё лежать там, или сколько она там уже лежит, поэтому мытакже можем сделать вывод о том, что это символический знак.
Такой же эффект можнопроследить и в стихотворении «ByćKwiatem»,здесь также употреблены глаголы несовершенного вида настоящего времени: «Rozkwitają,milczą»– расцветают, молчат, также возникает некое постоянство, они всегда молчат ивсегда расцветают. Однако не упоминается, когда именно они расцветают и молчат,в результате чего мы снова получаем символический знак.
Как уже говорилосьпрежде, в текстах Марии Павликовской-Ясножевской очень часто используетсяглагол общего бытия, что ещё раз подтверждает, что все предметы мира существуют«всегда» и «везде».
В стихотворении «Mewa»употреблён глагол общего бытия: «Chywciążtasamajestem»?– «Постоянно ли я всё ещё прежняя?». К глаголу добавляется немаловажный элемент«постоянно», который усиливает значение «всегда».
Важно сказать, что втекстах Марии Павликовской-Ясножевской главную роль играют имена, а не глаголы.Даже формально в её текстах намного больше имён. Именно именами моделируетсяпространство.
У МарииПавликовской-Ясножевской возникает абстрактное пространство, мы не видим у неёприкрепления к определённой точке на шкале времени и пространства. Все предметысуществуют в рамках «всегда» и «везде».
На синтаксическомуровне, текст – это обычно форма одного предложения. Тем самым подчеркиваетсяречь об одной ситуации. Модель предложения (сложное, или простое) уже говоритнам о том, простая это ситуация, или сложная. В тексте «List»изображена не простая ситуация: текст расчленён на несколько предложений, чтоподчёркивает сложность ситуации, в тексте происходит несколько действий,которые описаны в определённом порядке.
А, например, в «Mewa»изображена в большей степени ситуация нерасчленённая, отображается в простойсинтаксической модели. Текст представляет собой единую ситуацию, все деталикоторой отсылают к одному состоянию (печали).
Мы видим, что в ТОведущую позицию играют имена, которые моделируют пространство, то в ТП основнаяроль принадлежит глаголам, которые моделируют время. Для текстовМ.Павликовской-Ясножевской характерна статичность, в её текстах, как ужеговорилось выше, всё существует «всегда» и «везде».
Анализируя грамматическийуровень переводов, получаем: ТП выступает как индексальный знак, так как мыможем определить момент в прошлом, в настоящем, в будущем. Грамматическаяединица отсылает нас к точке времени, происходит момент локализацииотносительно точки времени.
Так, например, встихотворении «Офелия»: «долго ещё цепенеть мне, плывя», переводчик вместоформы будущего времени «буду лежать», создаёт такое сочетание: статичноедействие + объект àдинамичное действие (добавочное). Вобоих случаях используется несовершенный вид, но только переводчик видоизменяетформу. Также он создаёт более суровую атмосферу, если в тексте оригиналасубъект лишь лежит, т.е. пребывает в статичном состоянии, то в тексте переводаон не просто лежит, а цепенеет, кроме того ещё и «плывя», т.е. находится вдинамичном состоянии в отличие от субъекта из текста оригинала.
Итак, здесь происходитконкретизация времени, время не показано с точки зрения «всегда», здесь субъектнаходится в настоящем времени, на данном этапе времени она спрашивает себя,долго ли ей ещё цепенеть, плывя средь водорослей и лилий.
Практически та жеситуация происходит в стихотворении «Быть цветком». Здесь мы видим глагол«движения»: «громоздиться», которого не наблюдаем в ТО, который придаётдинамичность тексту, чего мы также не замечаем в ТО. Данная грамматическаяединица указывает нам на момент, происходящий в настоящем. Происходитлокализация относительно точки времени. Если говорить о сопоставлении ТО и ТП,то в ТО, как говорилось выше, очень много глаголов общего бытия «есть», которыеподчёркивают вневременность и эффект «постоянства». В ТП этих глаголов нетвообще, в ТП множество глаголов настоящего времени, действие происходит ссубъектом в момент «сейчас», а не «всегда».
Говоря о степениреференциальной прозрачности ТО, отметим, что тексты М.Павликовской-Ясножевской референциально непрозрачны: в них не происходитлокализации высказывания в точках времени и пространства; предметы, отношенияне детализируются.
В текстах Марии Павликовской-Ясножевскойнет чётких, конкретных действующих лиц, в текстах описаны переживания женщины,ощущения окружающего мира, философские рассуждения на какую-либо тему. Описанымоменты, которые происходят с героиней, её чувства, мысли. Для М. Павликовской-Ясножевскойважно указать, ни кто конкретно, и где конкретно, и когда конкретно, а что сэтим «некто» происходит, какие чувства, эмоции он испытывает. Не возникаетлокализации субъекта: речь идёт о состоянии женщины вообще, и М.Павликовской-Ясножевской в частности.
На основаниивышесказанного, можно сделать вывод о своеобразии стиля МарииПавликовской-Ясножевской: Ситуация, как референт отображения в её текстахпредельно абстрактная и общая, эта ситуация не локализована относительноконкретной точки времени и пространства. Мария Павликовская-Ясножевскаяработает в рамках короткой, поэтической формы, в которой не создаётся «эффектреальности» описываемого персонажа.
Что касаетсяпрозрачности референциального указания ТП, тексты А. А. Ахматовой в большейстепени референциально прозрачны, вследствие того, что в текстах наблюдаетсялокализация точки времени и пространства, детализация и конкретизация знака. Втексте уже не возникает абстрактное пространство и время, как в текстах М. Павликовской-Ясножевской,в ТП происходит уже детализация пространства и времени. В текстах перевода создаётся«эффект реальности».
Также, анализируя ТП,мы используем свой авторский подстрочник, который как уже было сказано, мырассматриваем как своего рода «эталон». Нас интересует, прежде всего, вопрос сохраненияидиостиля в переводе. В идеале, мы рассматриваем ТП как знак кореферентный ТО.Таким образом, мы попробовали «сохранить» стиль ТО в данном подстрочнике.
Например, текст «Бытьцветком»:
«Расцветают. Молчатлистья
В пучок связаны, илипереплетённые с решёткой
Декорации? Пленники?Статисты?
Хвалить цветы легко
Но быть цветком……»
Итекст-источник:
«Rozkwitają.Milczą pośrod liści.
W kijzwiązane, lub pną się na kratę...
Dekoracje?Jeńcy? Statyści?
Łatwochwalić kwiaty,
Leczbyćkwiatem….»
Сопоставляя два данныхтекста, наш подстрочник и ТО, мы можем заключить, что они отображают одинаковуюситуацию, ситуацию о предназначении цветов, по типу отображения – этоиндексально-символический знак (в обоих текстах), знак нам указывает некуюситуацию философского размышления о предназначении жизни, но при этом связь мыустанавливаем произвольно, так как в обоих текстах не происходит локализацииотносительно точки времени, пространства, субъекта, в обоих текстах непроисходит детализация, конкретизация знака. Таким образом, мы можем заключить,что наш подстрочник кореферентен (адекватен по всем параметрам языка –сюжетно-композиционный, лексический, грамматический) ТО, и мы можем получитьследующий результат, изображённый в схеме:

ТО                 ТП
/>

             R(как отображаемая ситуация)
Рис. 3.
Это некоторый идеальныйрезультат адекватности в отношении способа сохранения идиостиля ТО в ТП, но вслучае переводов А. А. Ахматовой происходит совсем иная ситуация.
2.4 Комплексныйсопоставительный анализ текста оригинала и текста перевода
В качестве итоговогоанализа, проведём комплексный сопоставительный анализ ТО и ТП на примереодного текста. Сначала проанализируем ТО.
Для анализа выбраностихотворение «Miłość»(«Любовь»):
Niewidziałam cię już od miesiąca
I nic. Jestemmoże bledsza
Trodhęśpiąca, trochę, bardziej milcząca
Lecz widaćmożna żyć bez powietrza.;
Подстрочник:
Я не встречалась стобой уже с месяц
И ничего. Может быть, ябледна,
Немного сонлива, немногоболее молчалива,
Но видимо можно житьбез воздуха.
В данном текстеизображена ситуация, связанная с любовными ощущениями, испытаниями героини.Главным героем является женщина, которая некоторое время (в тексте указано«месяц») не видела своего возлюбленного, но внешне ничего существенного с нейне происходит: «I nic»описывается внешнее состояние героини, возможно, она бледна, возможно, сонлива,возможно, молчалива: «Jestemmożebledsza,Trodhęśpiąca,trochę,bardziejmilcząca».
И от этого описания следуетчёткий вывод, что «можно» жить и без воздуха, без близкого человека: «Leczwidaćmożnażyć bezpowietrza».Вывод только внешне парадоксальный. В подтексте возникает вопрос: «жить можно»,но как?
По типу отображенияситуации это текст-знак индексально-символический, сюжет явно указывает наситуацию испытания любовью: «она не встречалась с ним, но она не сходит с ума,не горит желанием его увидеть, не сгорает от страсти, с ней ничегосущественного не происходит».
Но при этом указании наданную ситуацию, связь между знаком и его референтом устанавливаетсяпроизвольно. Также важно отметить, в данном тесте не происходит чёткойлокализации, нельзя точно определить, кто конкретно встречался с главнойгероиней, когда конкретно, указано лишь примерный период, сколько они невиделись (месяц), также не указано где они встречались, что с ними происходилоконкретно.
Что касаетсялексического уровня. В данном тексте мы видим метафору: «żyćbezpowietrza»(«жить без воздуха»). Это знак, у которого есть свой референт, которыйотображается по индексально-символическому способу, т.е. этот знак указываетнам ситуацию: «жить без воздуха», жить без любимого, без любви. Связь междуэтим знаком и его референтом можно установить произвольно.
Характеризуяграмматический уровень, нужно сказать о значении вневременного настоящего. Вданном тексте употреблен глагол общего бытия: «Jestem»,что подтверждает эффект некого «постоянства», я есть «всегда», не происходитлокализации действия в конкретной точке времени. Мы не можем определить, когдаименно и что происходило, и что будет происходить, поэтому связь между знаком иего референтом устанавливается условно. Мы можем сказать, что это символическийзнак.
Таким образом, наосновании всего сказанного, мы можем заключить, что данный текст референциальнонепрозрачен, поскольку не происходит чёткой локализации на шкале времени ипространства, а также относительно субъекта высказывания.
Однако всеперечисленные особенности идиостиля позволяют локализовать текст относительноавтора.
Теперь проведёманалогичный анализ перевода А. А. Ахматовой: «Любовь»:
«Вот уже месяц мы невстречались.
Ну и что? Я бледнейнемножко
Чуть сонливей,молчаливей малость…..
Значит, жить безвоздуха можно»?
В данном тексте такжеизображена ситуация, связанная с любовными ощущениями, испытаниями героини.Главным героем является женщина, которая некоторое время (в тексте конкретноуказано «месяц») не видела своего возлюбленного. Но она задаёт вопрос: «Ну ичто?», пытаясь осознать, что ей не слишком плохо от этого: В данном тексте (ТП)описывается уже конкретное её внешнее состояние: «Я бледней немножко, чутьсонливей, молчаливей малость», т.е. даются конкретные характеристики уже всравнительной форме прилагательного.
По типу отображенияситуации это знак индексально-иконический, сюжет указывает на ситуациюиспытания любовью. Важно отметить, что в данном тесте происходит уже эффектлокализации. В ТП возникает уже некое «мы», т.е. мы точно можем сказать, что втексте присутствуют два субъекта, которые «не встречались». Также в данномтексте появляется указание «вот», что ещё раз подтверждает детальностьповествования: «Вот уже месяц мы не встречались». Это уточнение даёт нам чёткуюинформацию о том, что эти два субъекта точно месяц уже не встречались, а в ТОне наблюдается такого эффекта, там дан лишь примерный период «с месяц» = «околомесяца».
Таким образом, наосновании вышесказанного, мы можем заключить, что данный ТП в большей степени референциальнопрозрачен, в отличие от ТО. В этом тексте происходит детализация отображаемойситуации. Детализация подтверждает, что по типу ТП – этоиндексально-иконический знак.
Как уже было сказано,что при данном анализе знаком является ТП, а его референтом ТО. Однако мывидим, что в тексте-источнике отображается иная ситуация, нежели в ТП, иреферент ТП совершенно не тождественен ТО. Таким образом, мы можем заключить,говоря о сопоставлении ТО и ТП на референциальном уровне, что референт ТО несохраняется в ТП, не сохраняется семиотический способ отображения ТО в ТП.
 
2.5 Таблица параметровсохранения идиостиля оригинального текста и текста перевода
ТаблицаКритерии сохранения идиостиля ТО (текст оригинала) ТП (текст перевода) Тип трансформации
Способ отображаемой ситуации:
— сюжетно-композиционный уровень
— лексический уровень
— грамматический уровень
2. Степень референциального указания
3. Степень локализации текста
Индексально-символический
Индексально-символический
Символический
Референциально не прозрачен
Нет чёткой локализации относительно точки времени, пространства, субъекта; нет «эффекта реальности»
Индексально-иконический
Индексально-иконический
Индексальный
В большей степени референциально прозрачен
Есть в большей степени локализация относительно точки времени, пространства, субъекта; есть «эффект реальности»
Конкретизация
Конкретизация
Конкретизация
Конкретизация
Конкретизация
 
Итак, необходимоподвести итоги по сопоставлению ТО и ТП. ТП не является адекватным знаком поотношению к ТО, потому что, как видно из таблицы, не сохраняется семиотическийспособ отображения ТО в ТП: в ТО – это индексально-символический, а в ТП – этоиндексально-иконический. ТП по отношению к ТО референциально непрозрачный знак.Это два знака, которые отображают две разные ситуации. Соответственно референтТО нетождественен референту ТО, референт ТО не сохраняется в ТП. ТП не кореферентенк ТО:
/>ТО                        ТП
/>

R(как отображаемая ситуация)
Рис. 4.
Возникает другаяситуация, подтверждающая некореферентность ТП по отношению к ТО:
/>/>/>ТО                                 ТП
/>R=                                  R1
Рис. 5.
Перевод неадекватен вотношении идиостиля, так как не сохраняется семиотический способ отображенияреферента ТО в ТП. Стилистическое своеобразие автора ТО не сохраняется впереводе. В ТП возникает совершенно другой автор, имеющий мало общего спольской поэтессой.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Идиостиль представляетсобой сложную проблему художественного перевода. Очень важно в тексте переводаощутить, узнать идиостиль того автора, который в действительности создалоригинальный текст, увидеть особенности его стиля, проникнуть в его душу,узнать его картину мира, созданную посредством текста. Не менее важно, чтобыидиостиль оригинального текста в переводе предстал во всём богатстве имногообразии.
Проделав довольнообъёмную работу, касающуюся идиостиля как проблемы художественного перевода, иприменив к данному исследованию более точные критерии адекватности в отношенииспособа сохранения идиостиля (теория референции) при сопоставлении текстаоригинала и текста перевода, мы пришли к следующему заключению: идиостильтекста оригинала не сохраняется в переводе, поскольку:
– семиотический способотображения, принимаемый в тексте оригинала, не сохраняется в переводе: втексте оригинала – индексально-символический, а в тексте перевода –индексально-иконический;
– текст переводавыступает в качестве некореферентного знака по отношению к тексту оригинала;
– текст переводареференциально непрозрачен по отношению к тексту оригинала;
– в тексте оригиналанет чёткой локализации высказывания относительно конкретной точки времени,пространства и субъекта, не наблюдается «эффекта реальности», а в текстеперевода напротив в большей степени происходит локализация высказыванияотносительно тех же критериев, также наблюдается «эффект реальности»;
– правом «авторства», ксожалению, обладает переводчик, так как в тексте перевода появляются другиелексические и грамматические единицы, которых мы не наблюдаем в текстеоригинала;
– для переводчика текстперевода – текст первичный, потому что переводчик позволяет себе вноситьсовершенно необоснованные изменения в текст перевода;
– переводчик приближаеттекст оригинала к русскоязычному читателю, адаптирует к русскоязычной культуре,выбирает стратегию адаптированного перевода, и в итоге русскоязычный писатель вдействительности не имеет возможности узнать идиостиль М.Павликовской-Ясножевской;
– идиостиль МарииПавликовской-Ясножевской становится неузнаваемым в тексте перевода, мы читаем втексте перевода не Марию Павликовскую-Ясножевскую, как должно быть, а читаемтесты переводчика, саму А. А. Ахматову, у которой в качестве основы выступаетТО, но перевод уже выполнен именно в стиле переводчика.
Наиболее полноепонимание идейно-художественного содержания произведения немыслимо внеоригинала, ведь только в нём присутствует в цельном виде «душа» автора ипроявляется его индивидуальный стиль.
Представляется, чтопоставленная в работе цель достигнута.
Дальнейшая разработкареференциально-семиотических критериев адекватности художественного переводаможет быть использована в практике художественного перевода, в работе семинарапо стилистике художественного перевода.
 

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙСПИСОК
 
1. Бархударов, Л. С. Язык и перевод.Вопросы общей и частной теории перевода. – М.: Международные отношения, 1975. –С. 190.
2. Большой Академический СловарьРусского Языка. Т.1,3. / Российская академия наук, Институт лингвистическихисследований. – М.: СПб.: Наука, 2004. – С. 42, 240.
3. Бондарко, А. В. Грамматическоезначение и смысл. – Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1978. – С. 14.
4. Бразговская, Е. Е. Текст культуры отсобытия к со-бытию. Логико-семантический анализ межтекстовых взаимодействий:Монография / Е.Е. Бразговская. Пермский государственный педагогическийуниверситет. – Пермь.: 2004. – С. 173 — 245.
5. Виноградов, В. В. О языкехудожественной прозы. – М., Л.: Гос. Издательство, 1930. – С. 175.
6. Владимирова, Н. Г. Передачаиндивидуального стиля автора при переводе. // Н. Г. Владимирова. //Лексико-грамматические вопросы теории перевода в вузе: Межвуз. Сб. научных тр.– Л.: ЛГПИ, 1984. – С. 75.
7. Влахов С., Флорин, С. Непереводимое впереводе. – М.: Высшая школа, 1986. – С. 384.
8. Григорьев, В. П. Грамматикаидиостиля: В. Хлебников. – М.: 1983. – С. 54 — 105.
9. Гучинская, Н. О. Стихотворный переводи вопросы сопоставительной стилистики. // Н. О. Гучинская. //Лексико-грамматические вопросы теории перевода в вузе: Межвуз. Сб. научных тр.– Л.: ЛГПИ, 1984. – С. 52.
10. Жолковский, А. К., Щеглов Ю. К. Работыпо поэтике выразительности: Инварианты — Тема — Приемы — Текст. [Электронныйресурс]. – Режим доступа: literra.websib.ru/volsky/text_article.htm?119
11. Золян, С. Т. К проблеме описанияпоэтического идиолекта. — Известия АН СССР. Сер. Лит-ры и языка. — М.: 1986. –С. 156.
12. Золян, С. Т. От описания идиолекта —к грамматике идиостиля. — В кн.: Язык русской поэзии ХХ в. Сб. научных трудов.— М.: 1989. – С. 63.
13. Иванов, В. В. О языковых причинахтрудностей перевода
художественного текста // Поэтикаперевода. – М: 1988. – С. 115.
14. Караулов, Ю. Н. Русский язык иязыковая личность. АН СССР. Отделение литературы и языка. — М.: Наука, 1987. –С. 46.
15. Комиссаров, В. Н. Общая теорияперевода. Учебное пособие. – М.: ЧеРо. 2000. – С. 4 — 96.
16. Кронгауз, М. А. Семантика. М., РГГУ,2001. – С. 321- 325.
17. Лебедев, М., Черняк, А.Онтологические проблемы референции. – М., Прогресс, 2001. – С. 158 — 161.
18. Лексико-грамматические вопросытеории перевода в вузе. Межвуз. Сб. научных тр. – Л.: ЛГПИ, 1984. – С. 9 — 87.
19. Лингвостилистические особенности функциональныхжанров. Переводческий аспект. Сб. научных трудов. – Ташкент: ТашГУ, 1986. – С.6 — 58.
20. Лотман, Ю. М. Беседы о русскойкультуре. – СПб.: Искусство, 1994. – С. 72.
21. Львовская, З. Д. Теоретическиепроблемы перевода. – М.: 1985. – С. 81 — 82.
22. Мирам, Г. Э. Профессия: переводчик.– Киев: 2000. – С. 44 — 68.
23. Муратова, Ю. С. Вопросы передачинекоторых метафорических обозначений. // Лингвостилистические особенностифункциональных жанров. Переводческий аспект. Сб. научных трудов. – Ташкент:ТашГУ, 1986. – С. 94 — 97.
24. Нестерова, Н. М. Вторичность каконтологическое свойство перевода./ Нестерова Наталья Михайловна. – Пермь: ПГТУ,2005. – С. 92 — 143.
25. Павликовская-Ясножевская, М. Стихи:переводы с польского. / Мария Павликовская-Ясножевская. – М.: Художественнаялитература, 1987. – С. 12 — 67.
26. Перевод и интерпретация текста.Институт языкознания АН СССР. – М.: ИЯЗ, 1988. – С. 34.
27. Польская поэзия. Перевод. – М.:ГосЛитИздат, 1963. – С. 273 — 286;
28. Псурцев, Д.В. Перевод и дискурс. //ВестникМГЛУ, Выпуск 463. – М.: 2002. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: www.thinkaloud.ru/sciencelr.html.
29. Рецкер, Я. И. Что же такоелексические трансформации? «Тетради переводчика» №17. М.:Международные отношения, 1980. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: www.langinfo.ru/index.php?sect_id=1091.
30. Салимова, Ф. О некоторыхстилистических особенностях перевода художественного текста. //Лингвостилистические особенности функциональных жанров. Переводческий аспект.Сб. научных трудов. – Ташкент: ТашГУ, 1986. – С. 105.
31. Семашко, Т. В., Литвинова М. Н. Какобразуется метафора? // Лексико-грамматические вопросы теории перевода в вузе:Межвуз. Сб. научных тр. – Л.: ЛГПИ, 1984. – С. 177.
32. Соссюр, Де Ф. Курс общейлингвистики. – М.: СоцЭкГиз, 1933. – С. 57.
33. Теория и практика перевода. – М.:Московский Институт иностранных языков им. Мориса Тореза, 1979. – С. 67.
34. Теория перевода и сопоставительныйанализ языков. – М.: Издательство МГУ, 1985. – С. 98.
35. Федоров, А. В. Введение в теориюперевода (лингвистические проблемы). – М.: Издательство «Литература наиностранном языке», 1958. – С. 16 — 25.
36. Федоров, А. В. Основы общей теорииперевода. – М.: Высшая школа, 1983. – С. 115.
37. Фёдоров, А. В. Очерки общей исопоставительной стилистики. – М.: Высшая школа, 1971. – С. 283.
38. Фёдоров, А. В. Язык и стильхудожественного произведения. – М. – Л.: ГосЛитИздат, 1963. – С. 137.
39. Швейцер, А. Д. Перевод и лингвистика.– М.: ВоенИздат, 1973. – С. 75 — 114.
40.Pawlikowska Jasnorzewska, M. To nie było wszystko. – 1994. – С.11 — 78.

ПРИЛОЖЕНИЕ
Поэтические текстыМарии Павликовской-Ясножевской, тексты
перевода А. А. Ахматовой,авторские подстрочники
 
«Nike»
Tyjesteśjak, parуskaNikezSamofraki
Omiłości nieuciszona!
Choć zabitalecz biegniesz z zapałem jednakim
Wyciągającodcięte ramiona.
Ты такая же, какпарийская Ника с Самофракии
О, любовь неизлечимая,
Хоть и убита, а бежишьс энтузиазмом прежним
Протягивая отрезанныеплечи.
 
«Ника»
Как схожа ты сСамофракийской Никой,
Любовь, отвергнутая иглухая!
Ты вслед бежишь с такойже страстью дикой,
Обрубленные рукипростирая.
 
«Ofelia»
Ach, długojeszcze poleżę
W szklanejwodzie,
Wsieciwodorostow,
Zanimnareszcieuwierzę,
Że mnie niekochano po prostu.
Ах, долго ещё буду лежатья
В стеклянной воде,
В сети водорослей,
Прежде чем наконец поверю,
Что просто я не былалюбима.
 
«Офелия»
Ах, долго ещё цепенетьмне, плывя
Средь водорослей илилий
Пока, наконец, неповерю я,
Что просто меня нелюбили.
«Byćkwiatem»
Rozkwitają.Milcząpośrodliści.
W kij związane,lub pną się na kratę...
Dekoracje?Jeńcy? Statyści?
Łatwochwalić kwiaty,
Lecz byćkwiatem…
Расцветают.Молчатсредилистьев
В пучок связаны, илипереплетённые с решёткой…
Декорации? Пленники?Статисты?
Легко хвалить цветы
Но быть цветком…
 
«Быть цветком»
Расцветают. Молча,громоздятся
На решётку сада, нашпалеры
Пленники? Статисты?Декорации?
Так легко ихпрославлять без меры,
Но цветком быть……..
 

«Mewa»
Tęsknotanademnąszeleszcze
Trącamnieskrzydłemmewiem
Czywciąż ta sama jestem?
Nie wiem! Niewiem...
Тоска надо мнойшелестит
Трогает меня крыломчайки
Я всё ещё прежняя?
Не знаю! Не знаю…
«Чайка»
Чайка над побережьем –
Тоска надо мною злая
Всё та же? Та же, чтопрежде...
Не знаю. Не знаю...
«Miłość»
Niewidziałam cię już od miesiąca
I nic. Jestemmoże bledsza,
Trodhęśpiąca,trochę,bardziejmilcząca,
Lecz widaćmożna żyć bez powiertszu.
Я не встречалась стобой уже с месяц
И ничего. Может быть ябледна,
Немного сонлива,немного более молчалива,
Но видимо можно житьбез воздуха.
«Любовь»
Вот уже месяц мы невстречались.
Ну и что? Я бледнейнемножко,
чуть сонливей,молчаливей малость....
Значит, жить безвоздуха можно?
 
«List»
Ktoś listdostał. Komuś sercebije,
Idzieczytać pod kwitnąca jabłonie.
Czyta. Chwytasię ręką za szyję
I dno traci, ipowietrzu tonie.
Кто-то письмо получил.У Кого-то сердце бьётся,
Он идёт читать подцветущую яблоню.
Читает. Хватается зашею
И дно теряет, и ввоздухе тонет.
 
«Pażdziernik»
Brzozy sąjak złote wodotryski
Zimno jest jakostatnim liście
Asłońce jak ktoś bliski,
Ktoryziębnie i odchodzi. Lecą liście...
Берёзы как золотыефонтаны
Холодно как в последнемписьме
А солнце как кто-тоблизкий,
Который зябнет и уходит.Летят листья…
Авторские подстрочники
«Письмо»
Кто-то письмо получил.Сердце бьётся у кого-то
Идёт читать под яблонюцветущую
Читает. Рукой за шеюхватается
И в воздухе тонет, идна лишается.
«Офелия»
Ах, долго ль будулежать я ещё
В воде стеклянной,
В сети водорослей,
Прежде чем, наконец, яповерю,
Что просто не любима я.
 
«Быть цветком»
Расцветают. Молчатлистья
В пучок связаны, илипереплетённые с решёткой…
Декорации? Пленники?Статисты?
Хвалить цветы легко
Но быть цветком...