Добро и зло… Понятия вечные и неразделимые. Пока жив человек, они будут бороться друг с другом. Не всегда носителями добра и зла бывают разные люди, особой трагичности достигает эта борьба, когда она происходит в душе одного человека.
Роман М. А. Булгакова “Мастер и Маргарита” посвящен борьбе добра и зла. Автор в одной книге описывает события двадцатых годов нашего века и библейских времен. Действия, происходящие в разное время, объединены одной идеей — поисками истины и борьбой за нее.
Перенесемся в далекий Ершалайм, во дворец прокуратора Иудеи Понтия Пилата. “В белом плаще с кровавым подбоем” появляется он пред человеком лет двадцати семи, у которого “руки связаны за спиной, под левым глазом синяк, в углу рта — ссадина с запекшейся кровью”. Человек этот — зовут его Иешуа — обвиняется в подстрекательстве к разрушению ершалаимского храма. Арестант хотел было оправдаться; “Добрый человек! Поверь мне...” Но его “научили” соблюдать этикет: “Крысобой вынул бич и.., ударил арестованного по плечам… связанный мгновенно рухнул наземь, как будто ему подрубили ноги, захлебнулся воздухом, краска сбежала с его лица, и глаза обессмыслились...” Трудно не согласиться с тем определением, какое дал себе прокуратор: “свирепое чудовище”. Понтий Пилат живет по своим законам: он знает, что мир разделен на властвующих и подчиняющихся им, что формула “раб подчиняется господину” незыблема. И вдруг появляется человек, который думает иначе: “… рухнет храм старой веры и создастся новый храм истины”. Более того, этот “бродяга” смеет предлагать: “Мне пришли в голову кое-какие новые мысли, и я охотно поделился бы ими с тобой, тем более что ты производишь впечатление очень умного человека”. Он не боится возражать прокуратору и делает это столь искусно, что Понтий Пилат приходит на некоторое время в замешательство. У Иешуа своя жизненная философия: “… злых людей нет на свете, есть люди несчастливые”.
В невиновности арестанта прокуратор убедился сразу. Конечно, он чудаковат и наивен, его речи несколько крамольны, зато “бродяга” обладает чудесным свойством снимать головную боль, которая так мучает прокуратора! И у Понтия Пилата уже сложился план действия: он объявит Иешуа сумасшедшим и вышлет на остров в Средиземное море, туда, где находится его резиденция. Но это оказалось невозможным. Иуда из Кариафа представил такие сведения о “безумце”, что наместник кесаря не имел права не казнить его.
Прокуратор хотел и даже попытался спасти новоявленного “пророка”, но тот решительно не хотел отказываться от своей “истины”: “В числе прочего я говорил, что всякая власть является насилием над людьми и что настанет время, когда не будет власти ни кесарей, ни какой-либо иной власти. Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть”. Всесильный прокуратор во власти страха теряет остатки гордого достоинства: “Ты полагаешь, несчастный, что римский прокуратор отпустит человека, говорившего то, что говорил ты? Или ты думаешь, что я готов занять твое место? Я твоих мыслей не разделяю!” Обнаруживается постыдное малодушие умного и почти всесильного правителя: из-за боязни доноса, боязни погубить собственную карьеру Пилат идет против своих убеждений, голоса человечности и совести. И Понтий Пилат кричит так, чтобы слышали все: “Преступник! Преступник! Преступник!” Иешуа казнен. Почему же мучается прокуратор? Почему ему снится сон, будто он не послал на казнь бродячего философа и целителя, будто они идут вместе по лунной дорожке и мирно беседуют, и он, “жестокий прокуратор Иудеи, от радости плакал и смеялся во сне”? Могущество Понтия Пилата оказалось мнимым. Он трус, верный пес кесаря. Совесть мучает его. Ему никогда не будет покоя — он понимает, что прав Иешуа. У Иешуа остался ученик и последователь — Левий Матвей. Он продолжит дело своего Учителя. В евангельской легенде заложены вечные истины, которые, будучи забытыми, непременно напомнят о себе.
Большое количество как явных, так и почти невидимых параллелей связывают изображение Ершалаима двадцатых годов I века и Москвы двадцатых годов XX века. Герои и времена как будто разные, а суть одна. Вражда, недоверие к инакомыслящим, зависть царствуют в мире, который окружает Мастера. Не случайно там появляется Воланд. Воланд — это художественно переосмысленный автором образ Сатаны. Сатана и его помощники обнажают сущность явлений, высвечивают, усиливают, выставляют на всеобщее обо зрение всякое зло. Фокусы в варьете, проделки с подписывающим бумаги пустым костюмом, таинственное превращение советских денег в доллары и прочая чертовщина — это обнажение скрытых пороков человека. Становится понятным смысл фокусов в варьете. Здесь происходит испытание москвичей на алчность и милосердие. В конце представления Воланд приходит к выводу: “Ну что же… они — люди как люди. Любят деньги, из чего бы те ни были сделаны — из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота. Ну легкомысленны… ну, что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их...” Вечное стремление людей к добру неодолимо. Прошло двадцать веков, а олицетворение добра и любви — Иисус Христос — живо в душах людей. Мастер создает роман о Христе и Пилате. Христос для него — это мыслящая и страдающая личность, утверждающая достоинство бескорыстного служения людям, несущая непреходящие ценности в мир.
Очень интересна история Мастера и Маргариты. Мастером движет жажда познания. Он пытается проникнуть в глубину веков, чтобы разобраться в вечном. Как и Фаусту, познание ему дает Сатана. Явно просматривается параллель между Мастером и Иешуа. Не зря слово “Мастер” пишется с большой буквы, а судьба этого человека трагична, как и у Иешуа. Мастер — это собирательный образ того, кто стремится познать вечные законы нравственности.
Маргарита в романе является носительницей огромной, поэтической и вдохновенной любви, которую автор назвал “вечной”. И чем более непривлекательным, “скучным, кривым” предстает перед нами переулок, где эта любовь возникает, тем более необычным оказывается это чувство, вспыхнувшее “молнией”. Маргарита борется за Мастера. Согласившись быть королевой на Великом балу полнолуния, она при помощи Воланда возвращает Мастера. Вместе с ним под раскаты очищающей грозы она переходит в вечность.
Каждое поколение людей решает для себя нравственные проблемы. Одни иногда “прозревают”, заглядывают “внутрь” себя. “Не обманывай-то хоть сам себя. Никогда слава не придет к тому, кто сочиняет дурные стихи...” — безжалостно судит себя Рюхин. Другим не дано “прозреть”. Берлиозу, главе МАССОЛИТа, такая возможность уже не представится, он погиб страшной, нелепой смертью. Пройдя через страдания, очищается и поднимается на более высокую нравственную ступень поэт Иван Бездомный: Уйдя от нас, Мастер оставил нам свой роман как напоминание о том, что наши нравственные проблемы решать нам самим.