Введение
Художественная литература, которуючасто называют «искусством слова», принадлежит к более обширной сферечеловеческой деятельности – искусству.
Словом «искусство», происходящимот понятия искушенности, умелости, в русском языке обозначают любоепрактическое умение (например, кулинарное искусство). Однако в таком аспектенас искусство не интересует, поскольку объектом нашего исследования являетсяхудожественная литература как один из видов деятельности человека в областидуховной культуры наряду с музыкой, живописью, скульптурой, театром. Иначеговоря, речь пойдет о литературе как разновидности искусства в значениихудожественной деятельности. Предметом же является авторская манераписателя Ричарда Баха. Цель работы состоит в том, чтобы рассмотретьавторскую манеру Ричарда Баха и определить, в чем состоит его оригинальность.Из этого вытекает задача – на примере произведения «Чайка Джонатан Ливингстон»показать особенности и составляющие авторской манеры. Проблема заключаетсяв том, что тема оригинальности авторской манеры, составляющих авторской манеры,а также собственно определения понятия «авторская манера» изучены недостаточно.Следовательно, актуальность темы обусловлена проблемностью определенияавторской манеры.
Особенности художественнойлитературы обусловлены, прежде всего, ее функциями: эстетической, этической,коммуникативной, познавательной и воспитательной (управляющей).
Кроме того, данный вид литературыотличается от других своими специфическими признаками. Перечислим лишь те,которые четко выделяются из структуры художественного произведения и имеюттекстовое выражение, то есть при чтении они заметны:
· художественный образ – это конкретная ив то же время обобщенная картина человеческой жизни, созданная при помощивымысла и имеющая эстетическое значение;
· литературный тип – обобщенный образчеловеческой индивидуальности, наиболее возможный, характерный для определеннойокружающей среды;
· художественный мир вбирает в себя ипервичную, и вторичную – вымышленную – реальность, одновременнопротивопоставляя, и сопоставляя их;
· деталь – самая малая единицахудожественного мира произведения.
Но есть еще такие признакихудожественности текста, которые мы осознаем только после прочтенияпроизведения: авторская позиция, замысел, оригинальность авторской манеры,социальная значимость, единство формы и содержания.
Все эти критерии художественностимы рассмотрим в первой главе данной работы. Вторая глава состоит изпрактического применения критериев, на основе которых делается оценкакачественной стороны произведения Ричарда Баха «Чайка Джонатан Ливингстон».
Помимо этих разделов, работавключает содержание, введение, заключение, список использованной литературы.
1. Основные элементыавторской манеры
Художественная литератураотличается от других видов литературы рядом причин. Прежде всего,«художественная литература – это один из видов искусства, вербальноехудожественное творчество». Иначе говоря – это вид искусства, предметомкоторого является внутренний мир человека, связи и отношения его с окружающейдействительностью, оценка автором этой действительности [II; 8, 194]. Ахудожественное произведение – это уникальная, глубоко личная система,поддающаяся воспроизведению только как целое [II; 12, 17]. Впроизведении художественной литературы всегда присутствует авторская оценкаописанных событий либо явлений, его отношение к тому или иному персонажу. Причем, оценка или отношение автора могут быть выражены прямо в тексте – вавторской речи, а могут быть выражены в речи персонажей либо вообще находитьсяв подтексте. Так или иначе, любое художественное произведение требует глубокогоосмысления читателем и тем более редактором в процессе редактирования текста.
Наряду с этим, в художественнойлитературе очень остро стоит проблема определения оригинальности авторскойманеры, поскольку авторская манера (еще ее называют стилем автора) охватываетабсолютно все компоненты произведения. Каждый автор неповторим и обладаетсвоей, присущей только ему манере изложения собственных мыслей, называемойавторской манерой. А каждый качественно созданный художественный образ являетсяотражением духовного мира творца (писателя). Творческая индивидуальность характеризуетсяспецифическим мировосприятием автора, его неповторимой способностью отбирать ивоплощать в произведении события, явления, случаи реальной действительности.Все это, прежде всего, проявляется в языке и стиле.
1.1 Понятие охудожественном языке (стиле)
Текст произведения характеренналичием знаков, находящихся в семиотических отношениях, то есть буквы входят всостав слов, которые в свою очередь связаны между собой. Так, в художественномпроизведении перед нами знаки двух уровней: буквы и слова. У каждого знакаимеется три стороны: означающая – сигнальное «имя» знака, означаемая – значениезнака, актуализируемая – его смысл [II; 11, 18].
1. Сигнал – это отношение знака к определенному языку. Если нетсоответствующего языка, то нет и знака. Знаки всегда условны для определенногообщества.
2. Значение – это отношение знака к действительности, которая необязательно является реальной, так как в художественном произведении чаще всегодействительность вымышлена. Значение знака – это модель некоторого явленияжизни, а не сама жизнь, на которую знак указывает.
3. Смысл – это отношение знака к сознанию читателя, способногораспознать не только отдельные знаки языка, но и упорядоченные конфигурациизнаков (словосочетания, предложения, абзацы и т.д.). Так, любое слово обретаетсмысл только в контексте определенного высказывания, то есть во взаимодействиис другими знаками. Иначе говоря, смысл всегда контекстуален.
Наличие у художественного текстасобственного, присущего только ему языка обычно соотносится с понятием стиля[там же, 25]. «Произведения, не обладающие своим собственным стилем,имитирующие чужие стилевые нормы к области искусства не принадлежат», – утверждаетЭсалнек [II; 13, 236]. Однако, сколько бы ни был уникален стильхудожественного произведения, множеством своих моментов он отчасти совпадает состилями других произведений одного и того же типа, как, например, языки однойиндоевропейской группы [II; 11, 25]. Но все таки, все художественные языки (стили)могут быть разграничены по ведущему в них конструктивному принципуиносказательности. Будучи вторичной (вымышленной, искусственно созданной)знаковой системой, художественный язык функционирует преодолевая, деформируяпервичную систему знаков естественного языка [II; 11, 25]. Именно этим исоздается иносказательность как неотделимое свойство художественных текстов.Так, выделяются следующие принципы иносказательности:
1. Аллегория предполагает вытеснение значений первичного языкасмыслами, которые подлежат дешифровке. Так, например, у Виктории Токаревойрассказ называется «Коррида», но речь идет не об испанской корриде с быками, аоб автомобиле ярко-красного цвета «коррида», который стал судьбоносным дляглавного героя. В рамках художественного высказывания она манифестируетнекоторый смысл.
2. Гротеск противоположен аллегории и предполагает игру значениямипервичного языка, приводящую к вытеснению смысла, к замещению его субъективнойзначимостью.
3. Эмблема по сути своей состоит в резком расширении области значенийязыкового знака при сохранении его исходного смысла.
4. Символ противоположен эмблеме как конструктивному принципуиносказательности. Сохраняя исходное значение языкового знака, символизациярезко расширяет область его смысла.
Перечисленные явлениятрансформации первичной знаковой системы могут встретится рядом в одном и томже тексте. Однако уникальный художественный язык данного литературного текста вцелом занимает семиотически определенную позицию по отношению к егоестественному (национальному) языку. По этому конструктивному принципу стилимогут быть типологизированы как аллегорические, гротескные, эмблематические исимволические.
1.2 Составляющиеавторской манеры
Искусству свойственен свой, особыйспособ отражения действительности – художественный образ, в основекоторого лежит обобщение: «художественный образ – это конкретная и в то жевремя обобщенная картина человеческой жизни, созданная при помощи вымысла иимеющая эстетическое значение» [II; 12, 10]. При этом, важно понимать, что образ становитсяхудожественным не потому, что списан с натуры и похож на реальное явление, апотому, что с помощью авторской фантазии преобразует действительность,пересоздает мир в соответствии со взглядами и духовными соображениями человека[II;13, 78]. Другими словами, писатель стремится отобрать такие явления и такизобразить их, чтобы выразить свое представление о жизни, свое понимание еезакономерностей и тенденций. Вне образов нет ни отражения действительности, нивоображения, ни познания, ни творчества. Художественный образ – созданиетворческого мышления, воображения и эстетической культуры. В образегармонически сливаются объективное, существующее в действительности не зависимоот автора, и субъективное – все то, что идет от авторскойиндивидуальности. При этом, как пишет в своем труде «Теория литературы» Э.Я. Фесенко,субъективный, личностный момент – отношение содержания мысли к сознанию. Тоесть то, в чем обнаруживается личность субъекта, автора или персонажа, стройего мыслей и чувств, состояние духа. Ведь содержание литературного произведения– это не просто выражение отношения автора к изображаемому, а изображениепредмета (события) с позиции идеала, то есть представление о должном ижелаемом, о цели, к которой необходимо стремиться [II; 12, 17].
Художественный образсамодостаточен, он есть форма выражения содержания в искусстве; он всегдаэкспрессивен, то есть выражает личностное отношение автора кизображаемому предмету. «Важнейшими видами идейно-эмоциональной оценки являютсяэстетические категории, в свете которых писатель воспринимает жизнь: он можетее героизировать или, напротив, обнажить комические противоречия; подчеркнутьее романтику или трагизм, быть сентиментальным или драматичным. Однако длямногих произведений характерна эмоциональная полифония» [там же, 19].
Характеризуя образ субъекта(персонажа, рассказчика, повествователя, автора), нельзя не затронуть проблему типизации.Литературный тип – обобщенный образ человеческой индивидуальности, наиболеевозможный, характерный для определенной окружающей среды [II; 1, 440].Иначе говоря, тип – это такая форма характера, в которой содержится социальноеобобщение. Содержание литературных типов многообразно. В системе образовлитературного произведения персонажей бывает гораздо больше, чем характеров,так как некоторые из них выполняют только сюжетную роль, то есть типическое –не обязательно массовое. При этом, для полного всестороннего раскрытиятипических характеров необходимы соответствующие обстоятельства – окружениечеловека, социальная среда, события и условия жизни, формирующие характер иопределяющие его характер [II; 12, 22]. Так, писатель в художественном произведениитипизирует не только характеры людей, но и обстоятельства, и процессы,происходящие в жизни, классифицирует различные факты жизни, сравнивает их,выделяет наиболее существенные, объединяет между собой. Следовательно,типизировать – это значит представлять картину мира в свернутом, обобщенномвиде.
Таким образом, типизациейназывается выражение общего, типического в жизни через единичное,индивидуальное [II; 12, 23].
Созданный в художественномпроизведении мир является не реальным, а условным, он не существует без нашеговоображения. Понятие художественный мир вбирает в себя и первичную, ивторичную – вымышленную – реальность, одновременно противопоставляя, исопоставляя их: «Художественный мир – сторона художественной формы, мысленноотграничиваемая от словесного строя. В словесно-предметной структурехудожественного изображения именно предметы обеспечивают целостностьвосприятия, их мысленной созерцание определяет избранную писателем единицуобразности, принципы детализации» [II; 12, 11]. Здесь слово «мир» обозначает предметы,изображенные в произведении и образующие целую систему.
Организующим центромхудожественного мира является человек с его внутренним миром, с его мировосприятиеми мироощущением. Следовательно, вся система образных средств ориентирована насоздание образа-субъекта [там же, 15]. Выражая определенную событийнуюили предметную информацию, образные средства так или иначе соотносятся сличностью персонажа, рассказчика, автора. Более того, любая деталь, любаяпейзажная зарисовка, изображение интерьера осмысливается читателем в двухценностных контекстах: в контексте героя – познавательно-этическом, жизненном;в завершающем контексте автора – познавательно-этическом иформально-эстетическом [там же, 16].
Самую малую единицухудожественного мира произведения традиционно называют художественной деталью,относя к ней подробности предметные в широком понимании: подробности быта,пейзажа, портрета. М.М. Невежина дает такое определение: «деталь – мелкаясоставная часть чего-либо; подробность; частность. Детали относят кметасловесному, предметному миру произведения. Детализация предметного мира вхудожественной литературе неизбежна» [II; 6, 230]. Детализация неизбежна,поскольку воссоздать предмет во всех его особенностях писатель не в состоянии,а деталь или совокупность деталей замещает в тексте целое, вызывая у читателянужные ассоциации.
Детали – это составные элементылитературного описания. Они позволяют писателю воссоздать место действия иоблик действующих лиц. Из деталей складывается описание картин природы(пейзаж), внутреннего убранства помещений (интерьер), внешнего вида героев(портрет). Классификация деталей повторяет структуру предметного мира, слагаемогоиз разнокачественных компонентов – событий, действий, персонажей, их портретов,психологических и речевых характеристик, пейзажа, интерьера [там же]. Так,выразительная деталь – свидетельство мастерства писателя, а умение замечатьдетали – свидетельство культуры читателя.
Так как деталь может заключать всебе большую смысловую и эмоциональную информацию, ей принадлежит важная роль вкомпозиции художественного произведения [II; 6, 233]. Э.Я. Фесенков книге «Теория литературы» предлагает такую классификацию деталей покомпозиционной роли:
1. Детали повествовательные (указывающие на движение сюжета, изменение картины,обстановки, характера). Они подчеркивают развитие сюжета, появляются в разныхэпизодах.
2. Детали описательные (изображающие, рисующие картину, обстановку, характер вданный момент).
Деталь важна и значима как частьхудожественного целого, задачей которого является раскрытие внутренней ивнешней жизни человека.
Итак, любое художественноепроизведение в своей основе содержит перечисленные компоненты, собственноблагодаря которым и создается художественность, а также складывается авторскаяманера писателя.
Кроме того, оригинальностьавторской манеры, главным образом, находит свое выражение в замыслепроизведения [II; 8, 198]. Именно на реализации замысла сосредоточеновнимание автора при отборе выразительных средств. Замысел имеет управляющеезначение для процесса создания художественного произведения. Другими словами,художественное творчество можно представить в виде этапов:
1. Рождение замысла.
2. Воплощение замысла в произведении.
Как мы уже отмечали, содержаниепроизведения – «это не просто выражение отношения автора к изображаемому, аизображение предмета (события) с позиции идеала, с точки зрения цели, к которойнеобходимо стремиться» [II; 12, 17]. И именно замысел вбирает в себя ценностныеориентиры автора, определив которые мы можем сделать вывод об оригинальностиего видения окружающего мира. А также, об оригинальности манеры писателяизлагать это видение.
Составляющие замысла, влияющие накачественную сторону произведения, а именно позволяет выделить и определитьавторскую манеру:
1. Социальная значимость содержания.
2. Мировоззренческая позиция автора.
3. Глубина постановки общественныхпроблем.
Следует также учитывать, чтозамысел не излагается автором в тексте. К нему должен добраться читатель впроцессе восприятия произведения, поскольку замысел – основная составляющаявоздействия. При этом, необходимо помнить, что форма произведения должна полнораскрыть замысел [II; 8, 200].
Следующий элемент авторской манерыхудожественного произведения – это способы реализации авторского замысла.Как мы уже говорили, здесь, прежде всего, необходимо обратить внимание на то,реализуется ли замысел полностью в произведении. А только потом, если он реализуется,определять способы его реализации. Их, как утверждается в книге «Редакторскаяподготовка изданий» под редакцией С.Г. Антоновой, пять:
1. Художественная правда.Этот критерий предусматривает неискаженное воссоздание действительности впроизведении [II; 8, 206]. Она достигается следующими способами: точностьюжизненной, точностью изобразительной, точностью эмоциональной и точностьювоздействия на воображение читателя. Однако, следует помнить, чтохудожественная правда отличается от правды реального факта, то есть ееневозможно добиться простым описанием события, явления. Необходимо раскрыватьсущность ситуации и характеров. При этом, роль редактора в том, чтобы оценить,смог ли автор осмыслить, обобщить изображенные явления в художественных образах.
2. Образы, их черты.Художественному образу свойственны:
а) чувственная конкретность, которая придает изображаемому впроизведении наглядность через воссоздание зримых признаков. То есть, когдапроисходит описание внешних либо внутренних сторон явления с использованиемсредств выражения, с помощью которых у читателя появляется перед глазами«картинка». Либо, когда автор изображает динамику мысли в момент переживаниягероя;
б) органическая включенность личности автора, котораяпроявляется в том, что художественный образ несет информацию и о субъекте, и обобъекте познания. Другими словами, читатель чувствует отношение автора кданному персонажу, событию, как будто сам присутствует в описываемом месте, самвидит происходящее. Этот критерий предполагает сопереживание и обращен нетолько к разуму читателя, но и к чувствам;
в) многозначность и ассоциативность заключается в способностивозбуждать фантазию читателя, активизировать ранее полученные впечатления,представления, находящиеся в сознании человека, что позволяет дать широкиевозможности для субъективной конкретизации воспринятого;
г) целостность образа говорит о том, чтовсе эти критерии присутствуют одновременно без ущерба друг для друга.
3. Художественная деталь– это средство создания художественного образа. Можно сказать, что именнодетали лежат в основе изображения характеров и обстоятельств, через нихчитатель воспринимает замысел автора. Каждый писатель должен уметь отобратьименно те детали, которые дадут полное отражение живой, красочной картины мира.Художественная деталь – красочная подробность, несущая в себе обобщающуюпоэтическую мысль данного произведения, то есть она органически связана сзамыслом.
4. Мотивировка поступков говорито том, что поведение героя должно быть естественным, связанным с егонастроением, его внутренним миром, а поступки – обусловленными внутреннейлогикой развития его характера.
5. Оригинальность авторской манеры – важнейшее условие художественности. Это вытекает из того,что каждое произведение является единством субъективного (присущего лишьличности автора) и объективного (не зависящего от личности автора). Поэтому,каждый автор неповторим и обладает своей, присущей только ему манере изложениясобственных мыслей, называемой авторской манерой. А каждый качественно созданныйхудожественный образ является отражением духовного мира творца (писателя).Творческая индивидуальность характеризуется специфическим мировосприятиемавтора, его неповторимой способностью отбирать и воплощать в произведениисобытия, явления, случаи реальной действительности. Все это проявляется в языкеи стиле.
Единство формы и содержания произведения определяется соответствием жанра, образнойструктуры, используемых эмоциональных средств замыслу [II; 8, 204]. Данноетребование к художественному тексту является основой образа: для выражениясмысла автор находит единственную форму, поскольку образ не существует внеопределенной формы. Иначе говоря, художественное содержание не только требуетопределенной образной формы, но и создает ее, а художественный образолицетворяет собой единство формы и содержания.
Таким образом, опираясь на оценкудвух сторон текста – замысел и реализация замысла в произведении, делаетсявывод о том, присуща ли писателю авторская манера. При этом, в произведениидолжна быть органическая связь сюжета и персонажей; все сюжетные линии должныбыть направлены на раскрытие характеров; поведение каждого персонажа должнобыть естественным, поступки – соответствующими логике развития его характера,потому что читатель должен поверить в то, что описываемый человек можетизмениться в результате различных жизненных ситуаций. Иначе говоря, писателюдля создания качественного и интересного произведения необходимо совместить этичерты, заставить их взаимодействовать и работать на раскрытие замысла, незатрудняя восприятие текста.
2. Оригинальность авторскойманеры Ричарда Баха на примере произведения «Чайка Джонатан Ливингстон»2.1 Анализавторской манеры Ричарда Баха
Перед тем, как приступить канализу произведения, необходимо сказать несколько слов об авторе и книге вцелом.
Имени этого человека не найти ни водном более или менее современном учебнике по истории американской литературы.Разумеется, русском учебнике. На Западе его имя давно и прочно ассоциируется случшими образцами прозы нового времени. Он разительно не похож ни на кого изамериканских прозаиков, кроме Рэя Брэдбери, пожалуй. Но Брэдбери – генийширокого профиля. А он, наш герой, – гений одной стихии, что, впрочем, немешает ей быть первостепенной. Имя ей – полет. Имя ему – Ричард Бах.
Ричард Бах – писатель особый, и вего отношении это не просто заурядная формулировка. Особый по многим причинам.Беру на себя смелость заявить, что у Баха в широком смысле вообще нет предтеч влитературе. Кто-то назовет Экзюпери, другие заявят о Брэдбери. Что ж отчасти,это верно. Но и только отчасти. В остальном Бах, пролетающий над картойамериканской прозы на старом биплане с кабиной, продуваемой ветрами иностальгией по прошлому, это абсолютно отдельная писательская единица: внешкол, вне направлений, кажется, вне всего, что привычно и знакомо по книгамтитанов Фолкнера, Хемингуэя, Дос Пассоса, Драйзера, по книгам менее известных ине менее значимых Уоррена и Уильямса, по книгам, наконец, Сэлинджера, Кизи иКеруака. Последние стоят особняком, потому что в их творчестве особо сквозиттрогательная и трагическая «тоска по неподдельности», ощущение оторванностипрозы от привычных по классическим образцам компонентов литературногопроизведения. Последние трое определенно не от мира сего, имея в виду мирлитературы и уже – мир американской литературы. Для великолепной четверки поправу отнесем сюда же и Брэдбери. И все-таки упражнения в поиске литературныхпредков Ричарда Баха дают почти нулевой результат. Почти, потому что притчи ифилософскую прозу вообще писали и до него. Нулевой, потому что так, как пишетБах, не пишет больше никто на планете. И это не пустые слова. Проза Бахаиндивидуальна настолько, что неминуемо выдает создателя, как только пробегаешьглазами страницу. Чтобы почувствовать это, стоит начать с программной притчиРичарда Баха «Чайка по имени Джонатан Ливингстон», но чтобы понять до конца –следует прочно войти в художественный мир Баха, который образуют все его книги.Ничто так не поражает при сравнении написанных Бахом книг, как искусное ихисполнение, как придание им такой совершенной формы и содержания. Творческиймир Баха – тоже особый. Ему удалось в 16 книгах воспеть все возможные стадииполета, от воспарения души до боевого вылета американского истребителя, и приэтом ни разу не повторить себя, ни разу не показаться «забывшим сменить пластинку»,ни разу не обеднить слог и всякий раз через одно показать многое.
Ричард Бах родился 23 июня 1936года и здравствует по сей день. Далекий потомок великого композитора ИоганнаСебастьяна Баха свой первый рассказ опубликовал, будучи еще школьником. Чтобыизбежать скучного курса Английской Литературы, он выбрал альтернативный курслитературного творчества, но оказалось, для получения отличной оценки попредмету необходимо было опубликовать где-либо свой рассказ. В результатемаленький Бах принялся рассылать свои материалы по разным изданиям, пока журнал«Пресс-Телеграм» не опубликовал рассказ о клубе астрономов-любителей «Онивидели Лунного Человека». После этого Бах окончил университет, несколько летпрослужил в ВВС США, женился, стал отцом шестерых детей, развелся и толькопосле этого всерьез задумался о карьере писателя.
Его книги объединяют две самыеглавные черты. Это автобиографичность, по большому счету литературный персонажРичард Бах и реально существующий Ричард Бах одно и то же лицо. Вторая черта и,безусловно, главная – полет. Пожалуй, можно выделить еще и третью черту всеготворчества Баха – это мистика, ореолом которой окружены не только произведенияамериканского писателя, но и легенды создания их. Повесть-притча, принесшаяБаху известность и по-прежнему остающаяся самым популярным его произведением,«Чайка Джонатан Ливингстон», по словам создателя, была им только записана, ноне придумана. По легенде в один из дней, гуляя вдоль берега, он четко услышал всвоей голове слова «Чайка Джонатан Ливингстон» и увидел первую часть повести,которую и записал. Попытки самостоятельно закончить произведение к успеху непривели, пока, восемь лет спустя, Бах также случайно не увидел завершение истории.Но было бы достаточно самонадеянно списать все творчество Баха на божественноепровидение, забыв о том, что мы имеем дело с писателем эпохи постмодернизма,вполне воплотившем в себе его черты и в то же время изящно ускользнувшего откаких бы то ни было условностей.
Произведения Ричарда Баха вполне можно воспринимать как волшебную сказку («Чайка Джонатан Ливингстон»), историю о любви («Мост через вечность»), фантастическое приключение («Единственная») и т.п. Но даже все произведения о полете на самолетах, пестрящие большим количеством технических терминов, на самом деле о полете Духа, о том, что самолет лишь удобная визуальная форма для путешествий сквозь время и пространство»… Нам не нужны самолеты, чтобы летать… или бывать на других планетах. Мы можем научиться это делать без машин. Если мы захотим»), а самый обычный человек не лишенный пороков и недостатков может найти ответ на любые вопросы, потому что чайка Джонатан, согласно эпиграфу, не выдумана и более того – живет в «каждом из нас».
«Чайка Джонатан Ливингстон» претворяет слова Рэя Брэдбери: «Эта книга Ричарда Баха действует сразу в двух направлениях. Она сообщает мне чувство Полета и возвращает мне молодость». Что тут скажешь: Брэдбери написал слово Полет, показав тем самым, что полет – это больше, чем слово, чем состояние – это религия. Религия, которую, к счастью, не разучились исповедовать. И если это религия, то Бах – пророк
Что подкупает в таланте Баха – умение быть оригинальным, мудрым и ненавязчивым одновременно. Бах открывает истину, но ни истина, ни само открытие не преподаются кафедральным тоном профессора житейских наук. Ричард Бах притягателен своей мудростью, которую по крупицам, будто алмазную пыль, собираешь в его текстах.
За свою долгую жизнь наш герой дал всего одно интервью русским журналистам. Впрочем, и его достаточно, чтобы понять: даже беседуя за чашечкой кофе теплым вечером 1991 года в своем особняке на берегу Тихого океана, он словно писал очередную книгу, где героями были все мы и вся жизнь наша. Книгу, которая никогда не выйдет отдельным изданием, потому что имя ей – мудрость. Имя ему – Ричард Бах. Это великий союз нерушим и прекрасен, как нерушима пирамида американской прозы и прекрасны создатели ее…
«В моем писательстве для меня самая увлекательная вещь – слышать эхо, проходящее по кругу людей. Люди пишут мне в письмах: «Я думал, что я такой один в мире. Оказывается, нет. То, что Вы пишете, – безумно, но это справедливо для меня». На конвертах этих писем стоят штампы «Нью-Йорк», «Рио-де-Жанейро», «Киев»… Для меня это было еще одним замечательным напоминанием того, что все мы – аспекты одного и того же, в каком бы месте планеты мы ни находились.
Мы – это очень любопытные существа, которые то и дело натыкаются на загадки, а отгадками делятся друг с другом, пытаясь узнать, «работает» ли для другого то, что «работает» для меня. Я считаю, что понятие нации нужно сформулировать заново. Границы нации проходят не по земле, они проходят на уровне мысли, объединяя людей по видам их любопытства. Нация, к которой принадлежу я, – это нация ищущего сознания. Это целая страна, в которой много людей. Но существуют и другие страны, и каждый волен выбирать себе гражданство. Существуют, например, страны, граждане которых верят, что пространство и время ограничены, что человек – это главное, а насилие – способ разрешения конфликтов. Мне это неинтересно. Просто скучно. Я уже прошел этот путь. Я был обычным американским парнем. В 18 лет я увидел большой и красивый плакат – на нем изображен истребитель, летящий вертикально вверх. Под плакатом стояла надпись: «Ты можешь летать на нем». И я, словно рыба, заглотил этот крючок. В этот момент я бы сделал все что угодно, чтобы летать. Однако многого не потребовалось. Только поставить подпись под документами в вербовочном офисе. Я стал авиационным курсантом и, надо сказать, прошел через многое с шорами на глазах. Однажды на лекции по истории и традиции ВВС США преподаватель написал на доске большими буквами – УБИЙЦЫ. Он обернулся, посмотрел на нас очень серьезно и сказал: «Да, это вы». Мы подумали, что этот человек – сумасшедший, ведь мы пришли сюда только затем, чтобы летать. Но он был единственный вменяемый человек, которого я встретил в ВВС, включая меня самого. Он знал, что все это значит. Он предупредил, что нас будут использовать для убийств, зная, что мы любим летать. Мне понадобились годы для того, чтобы понять, насколько прав был этот человек. Произошло это во Франции, в 63‑м году, когда я служил там. Периодически в 3 часа ночи советские военные запускали все свои самолеты по направлению к границе. Мы начинали сходить с ума. Запрыгивали в самолеты, взлетали, но в последнюю секунду советские ВВС поворачивали назад, не долетая до границы. Тем самым они узнавали, сколько самолетов у противника. И то же самое делали мы. Это была замечательная игра. Однажды, когда я летел вдоль границы, заметил, что кто-то летит по другую ее сторону параллельно мне. И я подумал: «Мы сошли с ума. Парень в том самолете любит летать так же, как и я. Только на его самолете нарисована красная звезда, а на моем – белая. Вот и вся разница. Так стоит ли из-за этого убивать друг друга?» Я покачал крыльями, и летчик в советском самолете ответил мне тем же. И я понял, что у меня намного больше общего с ним, чем с теми людьми, которые агитируют за войну в моей собственной стране. У меня на глаза навернулись слезы от осознания того, что за сумасшествие происходит вокруг…»
И еще одно: «не забывай, что твоя семья больше, чем ты думаешь, и время от времени ты будешь встречать членов своей семьи…»
В 1991 году это сказал Ричард Бах.
Рассказ Ричарда Баха «ЧайкаДжонатан Ливингстон» – это прекрасная история, которую некоторые именуютфилософской сказкой. Как утверждает сам Бах, идея произведения была навеяна емучайками, когда он прогуливался по морскому берегу. Словно голос подсказал ему,каким будет название его книги. Именно тогда он услышал имя «ДжонатанЛивингстон». На многочисленные вопросы читателей и журналистов, Ричард Бахотвечает, что ему нечего добавить к написанному и комментировать своепроизведение он тоже не будет, ведь рассказ способен поведать о себе все сам.
Итак, в рассказе «Чайка ДжонатанЛивингстон» Ричард Бах под видом стаи чаек описывает социум, человеческоеобщество, его невежество, нелепую борьбу за пищу и за место под солнцем. Всебыло бы очень безнадежно, если бы среди толпы не появлялись такие люди-чайкикак Джонатан. Эта чайка особенная. Она отличается всем. Достаточно хотя бытого, что дни она проводит не в птичьей возне и борьбе за корм, а в небе, иглавное для нее – полет. Бах в своем рассказе говорит о жизни каждого человека.Он пытается донести до людей важность каждой прожитой минуты, важностьсовершенствования тела и духа, важность стремления к лучшему и призывает их несводить свое существование к механическим действиям, никому не нужным делам, бытовыммелочам. Он учит нас летать.
Замысел, несомненно, соотнесен сзаголовком, ведь именно Джонатан Ливингстон и есть образцом тогочеловека-чайки, к которому должны стремиться все и каждый. Именно он своейжизнью показывает нам, как нужно жить.
В этом рассказе заложено многоморали, много тех истин, которые так необходимы «потерявшимся», «заблудшим»людям, поэтому замысел автора, несомненно, социально значим и актуален длялюбого общества. Мировоззренческую позицию автора мы видим во всем. Взять,например, эпиграф к произведению: «Истинному Джонатану – Чайке, живущей вкаждом из нас…» Очевидно, что автор верит в каждого человека и в то, что каждыйспособен изменить свою жизнь и взглянуть на мир иначе.
Автор отражает указанную идею всравнительно небольшом рассказе. Он с мастерством художника описывает вседетали и подробности происходящего. Все так ярко предстает перед глазамичитателя, что он будто сам слышит крики и возню чаек, будто сам вдыхает свежийморской воздух.
Автор выступает в виде рассказчикаистории. Но он не посторонний наблюдатель, нет! Он сам, в роли Джонатанаотстаивает свою свободу и право на жизнь, изнуряет себя мучительнымитренировками, радуется и отчаивается, улыбается и переживает. Его собственноеотношение ко всему происходящему не может остаться незамеченным. Хотя рассказтак похож на сказку, но читатель чувствует, будто автор повествует об истории,случившейся с ним на самом деле.
Также автор настраивает читателяна то, что читатель сам может быть Джонатаном Ливингстоном. Он строит четкийассоциативный ряд, проводя аналогию между жадной птичьей стаей и социумом итеми чайками, которые вырвались из «порочного круга», которые стали «другими» икаждым человеком, абсолютно каждым, кто способен поверить и измениться. Эти двеаналогии два образа составляют единое целое, одну систему, в которой всевзаимосвязано.
Несмотря на то, что рассказ вполнеобъемный, в нем практически отсутствуют художественные детали. Мы не встречаем«говорящих» предметов или знаков, которыми автор хотел бы сказать нам что-то.Нет символичных и ярких речевых оборотов. Автор не стремиться запутывать наснамеками – он просто ведет мудрое светлое повествование, в котором каждый можетнайти что-то свое.
Образ, который пытается донести донас Бах – это образ сильного и смелого человека, образ свободного и светлогосущества, образ личности, которая способна на многое. В повседневной жизни мынечасто можем столкнуться с такими яркими личностями. Они есть, но как-тотеряются на фоне общей массы, которая как раз очень хорошо и правдиво описана ввиде стаи чаек. Наличие или отсутствие художественной правды каждый читательможет определить сам для себя: для кого-то это все покажется выдумкой инезатейливой фантазией, а кто-то сам является чайкой Джонатаном, сам стремиться«научиться жить». Для таких рассказ окажется полным правды.
Рассказ полон персонажей-чаек,каждый из которых живой, говорящий элемент в структуре повествования. Ихповедение мотивируется привычками, устоями и глупыми законами (стая чаек),стремлением учиться, развиваться, жить и дышать полной грудью, добитьсясовершенства (Джонатан Ливингстон, Салливэн, Чианг) и желанием попробоватьчто-то новое, любопытством, открытостью, жаждой познания (Флетчер Линд, ГенриКэлвин). Несмотря на небольшой объем рассказа, автор умещает в него огромныйэтап становления личностей персонажей. В общем-то, этому и посвящена книга,тому, каким может стать каждый, если у него есть воля и силы отстаивать своиубеждения.
Мы видим, каким становитсяДжонатан. Его прогресс можно отследить с начала до конца. Вот он совсем ещенеоперившийся птенец, упрямо идущий к поставленной цели. А вот это ужеличность, достигшая невероятных высот развития и мудрости. Точно так же многиеиз стаи, вначале подавленные серой массой, запуганные и связанные законами,потом все-таки переступают эту черту и, попрощавшись со своей прошлой жизни,спешат навстречу новым открытиям.
Манера повествования автора вполнепроста. Она не бросается в глаза вычурностью и не носит определенных ярлыков.Нет ярких фраз, изощренных стилистических оборотов или других языковыхсложностей. Стиль Ричарда Баха не отличается от многих других авторов. Да иоткуда бы он взял оригинальность манеры, ведь литература никогда не была егоработой. Всю жизнь он был летчиком. Может, поэтому в его книгах так много местаотведено небу…
Рассказ – достаточная форма дляпередачи авторской философии. Здесь не нужно слишком углубляться в события,поскольку они не столь важны, как мысли героев. Задачей автора было донести дочитателей свою истину, свое наставление и надежду. Он мастерски выполнил этозадание, уложившись в небольшом по объему, но емком по глубине рассказе.
Рассказ «Чайка ДжонатанЛивингстон» принесла своему автору мировую известность и любовь читателейразных стран. Он стал символом беспредельных возможностей того, кто умеетмечтать, верит в совершенство и любит жизнь. Позже появились другие рассказыРичарда Баха. Но при всей своей глубине они не идут в сравнение с прекрасной притчейо Чайке. А «Чайка» как была, так и остается одиноким шедевром, чарующимчитателя своей поразительной красотой, так и осталась она одинокой в творчестветеперь уже знаменитого писателя, украсив своим появлением всю мировуюлитературу XX века. А для ищущих совершенства в духе повесть стала своеобразнымпособием по развитию духовности, т.е. движения по пути к Истине.2.2 Оценка издания
1. По виду данное издание – моноиздание,содержащее один рассказ Ричарда Баха «Чайка Джонатан Ливингстон». Аннотации,вступительной статьи либо предисловия от автора нет. Издание содержит лишьоглавление.
2. Тип сборника – массовый. Книги РичардаБаха рассчитаны на сколь угодно широкий круг читателей. Их успех какбестселлеров показывает, что расчет на максимально широкую аудиториюоправдывается.
3. Что касается оформления издания, то ононе на очень высоком уровне. Книга в мягкой обложке, иллюстрация черно-белая,обложка цветная с рисунком спереди. Бумага сероватая, шрифт удобочитаемый.
Таким образом, культура исполненияиздания не на очень высоком уровне, но книга издана «карманного» формата ипредназначена для быстрого прочтения. Большего для данного издания и нетребуется.
Заключение
Творчество Ричарда Бахапредставляет собой яркую страницу современной художественной литературы. В егопроизведениях четко отражаются социальные проблемы. А благодаря оригинальностии проблемности замысла его произведение легко, но с интересом читается изапоминается. Герои представляют собой целостные образы, которым присущи ичувственная конкретность, и включенность личности автора, и ассоциативность, существуютв разных эпохах, культурах и обществах.
Язык и стиль рассказа Ричарда Бахане выделяется особенной яркостью, не бросается в глаза излишнейкрасноречивостью. Писатель выбирает простые, разговорные средства выражения,делая повествование легким для восприятия и осознания.
Подводя итог, отметим, чтонеповторимость манеры Ричарда Баха бесспорна и обеспечивает популярность егопроизведениям.
Литература
1. Бах Ричард. Чайка Джонатан Ливингстон.– М.: ООО Издательство «София», 2008. – 112 с.
2. Литературный энциклопедический словарь/ Под ред. В.Н. Кожевникова, П.А. Николаева. – М., 1987.
3. Мильчин А.Э. Издательскийсловарь-справочник. – М., 2003.
4. Мильчин А.Э. Культураиздания. – М., 2002.
5. Мильчин А.Э. Методикаредактирования текста. – М., 1980.
6. Лобода С.М. Методикаредактирования. – Луганск, 2004.
7. Невежина М.М. Теориялитературы. – М., 2005.
8. Редактирование отдельных видовлитературы / Под ред. Н.М. Сикорского. – М., 1987.
9. Редакторская подготовка изданий:Учебник / Под ред. С.Г. Антоновой. – М., 2004.
10. Рейсер С.А. Основытекстологии. – М., 1978.
11. Сикорский Н.М. Теория ипрактика редактирования. – М., 1980.
12. Теория литературы: Учебное пособие в 2‑хтомах / Под ред. Н.Д. Томарченко. – М., 2004. – Т1.
13. Фесенко Э.Я. Теориялитературы. – М., 2005.
14. Эсалнек А.Я. Основылитературоведения. – М., 2003.