Приговор как акт правосудия 2

--PAGE_BREAK--
Глава 2. Требования, предъявляемые к приговору суда
2.1 Законность, обоснованность и справедливость приговора
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в ст. 297 провозгласил, что приговор суда  должен быть законным, обоснованным и справедливым. Закон не оговаривает конкретное содержание каждой из названных характеристик приговора. Более того, как следует из той же ст. 297 УПК, приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК и основан на правильном применении уголовного закона, что позволяет говорить о значительном совпадении указанных качеств и, по крайней мере, о том, что законным считается лишь тот приговор, который является обоснованным и справедливым[21].

Осуществление принципа законности в уголовном процессе обеспечивает как интересы государства, так и интересы граждан, участвующих в уголовном процессе.

Нарушение принципов уголовного судопроизводства в ходе судебного рассмотрения уголовного дела не допустимо. Данное нарушение приведет к нарушению норм-принципов Конституции. Это позволяет утверждать, что нарушение принципов уголовного судопроизводства должно влечь отмену приговора суда.

К сожалению, в ст. 381 УПК указание на существенную природу приведенных оснований отсутствует. Поэтому требуется корректировка ч.2 ст. 381 УПК. Представляется, что ее надо дополнить следующим пунктом:

«1) Нарушение принципов уголовного судопроизводства, закрепленных в Конституции РФ и главе 2 настоящего Кодекса»[22].

В каждом приговоре применяется уголовный закон. Каждый приговор должен выносится только в порядке, установленном процессуальным законом. Но, ни один закон, даже самый совершенный, не способен дать готового решения. Всеобщий характер закона не может охватить собою все многообразие конкретных случаев и жизненных ситуаций, к которым закон должен быть. В этом и кроется причина того, что судебная деятельность является весьма трудной и сложной.

Нельзя смешивать два разных положения:

1) требование точного соблюдения законов, составляющее суть подзаконности деятельности суда, и 2) формальное, чиновничье отношение, допускаемое иногда некоторыми судьями при применении закона. Первое – полезно и ведет к укреплению законности в деятельности суда. Второе – вредно и ведет к ослаблению и подрыву законности[23].

Что же следует понимать под законностью приговора?

Законность приговора выражается в том, что он основан на материальном законе и постановлен с соблюдением всех форм судопроизводства.                      Т. Г. Морщакова дает такое понятие: законность приговора – это его строгое соответствие предписаниям материального и процессуального права…Кроме того, должны быть правильно применены не только нормы уголовного закона, но и относящиеся к данному делу нормы гражданского, трудового и иных отраслей материального права[24]. Законным может признаваться приговор, который вынесен с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, предъявляемых к процедуре рассмотрения уголовного дела, подготовке и постановлению приговора, его оформлению, и в котором выводы о квалификации деяния и о виде и размере наказания виновного отвечают предписаниям уголовного закона[25]. Суд не вправе применять федеральный закон, противоречащий Уголовно-процессуальному кодексу РФ.

Соответственно незаконным является приговор, постановленный в результате судебного разбирательства, в котором сторонам не были обеспечены равные процессуальные возможности по отстаиванию своих интересов, либо вынесенный незаконным составом суда или не подписанный кем-либо из судей, либо предусматривающий наказание подсудимого, выходящее за рамки санкции соответствующей статьи особенной части УК РФ.

 Сформулируем требования, которым должно отвечать понятие законности приговора.

а)      постановление приговора полномочным судом и своевременно;     

б)      его соответствие по форме и по содержанию уголовно-
процессуальному закону;

в)      строгое соблюдение судом правил уголовного судопроизводства не только на стадии постановления приговора, но и на всех предыдущих стадиях и этапах уголовно-процессуальной деятельности по делу;

г)      правильное  применение  судом  уголовного  закона  при
квалификации деяния и назначении наказания;

д)      правильное применение норм иных отраслей права при
разрешении вопросов, связанных с гражданским иском в уголовном процессе[26].

Обоснованность приговора означает, что сделанные в нем выводы соответствуют исследованным в ходе судебного разбирательства доказательствам. Приговор является необоснованным, если при его постановлении:

а) не были учтены все имеющиеся в деле доказательства;

б) какие-то доказательства оказались безосновательно исключенными из исследования как недопустимые;

в) при наличии противоречивых доказательств, имеющих значение для выводов суда, не указаны причины принятия судом одних доказательств и отклонения других;

г) выводы, сделанные в обвинительном приговоре, основаны не на достоверно установленных данных, а на предположениях;

д) в сформулированных судом выводах имеются существенные противоречия и т.д.

В юридической литературе нет единства в определении понятия обоснованности приговора.

Проф. М. С. Строгович дает следующее определение обоснованности приговора: «Обоснованность приговора — это его соответствие фактическим обстоятельствам дела, т. е. истинность, правильность по существу»[27].                   Е.А. Галоганов определяет: «Требование обоснованности приговора —это требование отразить в приговоре обстоятельства дела так, как они имели место в действительности; и принять решения, соответствующие этим обстоятельствам, установить истину»[28].

Как видно, указанные авторы отождествляют обоснованность и истинность приговора.

Проф. М.А. Чельцов отрицал возможность достижения абсолютной истины судом.

«Полностью, — писал проф. М.А. Чельцов, — истина никогда не может быть достигнута… Мы отвергаем безусловную достоверность наших знаний. Вместо нее можно говорить лишь о высокой степени вероятности… Обычно в делах судебных и удовлетворяются более высокой степенью вероятности»[29].

Более убедительным нам представляется мнение тех ученых, которые не усматривают жесткой взаимной связи между обо­снованностью приговора и его истинностью, поскольку обосно­ванность приговора не всегда совпадает с истинностью обстоя­тельств, являющихся, по мнению суда, доказанными, а также с истинностью сведений о фактах, на основе которых суд при­шел к этому выводу. Отсюда лицо или орган, принимающие ре­шение, должны располагать лишь необходимой и достаточной информацией для обоснования вывода о наличии той «право­вой ситуации», с которой закон связывает те или иные право­вые последствия. Другими словами, обоснованность приговора как критерий его правосудности формальна, что подтверждается практикой.

В новом Уголовно-процессуальном законе напрочь отсутствует понятие истины как цели доказывания[30]. Законодатель взамен этого предложил модель процесса, приближенную к англосаксонской системе права, где целью всей уголовно-процессуальной деятельности является достижение такой убежденности судей о доказанности обстоятельств, имеющих значение для разрешения дела по существу обвинения, которая с неоспоримой достоверностью влекла бы вынесение законного, обоснованного и справедливого приговора. При этом всякая деятельность участников, как со стороны обвинения, так и со стороны защиты имеет значение лишь постольку, поскольку она существует для и во имя судебной деятельности по разрешению главного вопроса уголовного судопроизводства. Все вышесказанное позволяет судить о том, что истина даже между строк УПК не просматривается и это, как видится, правильно[31]. С.А. Пашин считает, что «с помощью доказательств не устанавливается истина, а обосновываются определенные выводы»[32]. Поэтому определения обоснованности надо рассматривать с учетом существенных изменений в уголовно-процессуальном законодательстве, происшедших за это время.

Приговор суда будет обоснованным, если была достигнута процессуальная истина, то есть истина, которая вытекает и опирается на материалы уголовного дела, полностью соответствует имеющимся в нем, надлежаще и скрупулезно проверенным, исследованным и оцененным судом доказательствам[33].

Обоснованность приговора обеспечивается адресованным суду требованием закона мотивировать выводы, к которым он приходит в приговоре (ст.305, 307 УПК). И хотя в принципе можно предположить, что приговор, внешне недостаточно мотивированный, по существу может оказаться обоснованным, первое, как правило, исключает второе. Единственный случай, когда в приговоре суда (как обвинительном, так и оправдательном), не указываются мотивы, по которым суд пришел к тем или иным выводам по вопросу о виновности подсудимого, — это постановление приговора на основе вердикта присяжных, в котором содержаться только односложные ответы на сформулированные в вопросном листе вопросы, но не приводятся аргументы в пользу того или иного ответа.

Нельзя смешивать два разных понятия: обоснованность и мотивированность приговора.

Обоснованность приговора означает, что суд при его постановлении исходил из материалов дела, рассмотренных в судебном заседании; строил свои выводы на достоверных доказательствах, а не на предположениях; дал оценку доказательствам в совокупности, которая исключает возможность принятия другого решения; глубоко проанализировал состав преступления и его квалифицирующие признаки; в случае признания подсудимого виновным назначил ему справедливое наказание; в случае признания невиновным – оправдал его. Мотивировка связана с обоснованностью, но это разные понятия. Приговор может быть обоснован, содержащиеся в нем утверждения и выводы могут соответствовать материалам дела, но при этом он может оказаться немотивированным, если в нем отсутствует изложение мотивов принятия решения и объяснений по поводу того, почему отдано предпочтение тому или иному выводу, утверждению.

Обоснованность приговора определяется полнотой, всесторонностью и объективностью исследования материалов дела, правильной оценкой доказательств, убедительной и логичной мотивировкой выводов, к которым пришел суд в ходе судебного разбирательства[34].  Приговор может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании. С учетом указанного требования закона суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на собранные по делу доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания[35].

Законность и обоснованность приговора – взаимосвязанные, но не тождественные понятия. Обоснованным может быть лишь тот приговор, который вынесен в условиях строгого соблюдения законов, ибо только соблюдение всех требований закона обеспечивает соответствие выводов суда фактам, имевшим место в действительности. В свою очередь законным может быть лишь обоснованный приговор, ибо только правильный по существу приговор может быть признан законным[36].

Обоснованность приговора относится ко всем обстоятельствам дела, в том числе и к характеристике личности подсудимых в приговоре[37].

Одной из важных гарантий постановления законного и обоснованного приговора является оценка доказательств по внутреннему убеждению судей, сложившемуся в ходе судебного разбирательства. Внутреннее убеждение судей рождается и формируется в процессе исследования доказательств, являясь его результатом. Вместе с тем сами доказательства оцениваются по внутреннему убеждению судей. Под внутренним убеждением судей следует понимать их уверенность в правильности решения, принимаемого ими по делу, основанную на проверке и оценке всей совокупности доказательств, исследованных ими в процессе судебного разбирательства. Следует различать объективный и субъективный моменты во внутреннем убеждении судей. Объективным моментом являются обстоятельства дела, установленные на основе тщательного исследования доказательств. Субъективным моментом является сознание судей и, в частности, их  правосознание, на основе чего доказательства восприняты и оценены судьями. Только в сочетании объективного и субъективного можно правильно раскрыть содержание внутреннего убеждения судей. Познание объективных свойств доказательств возможно через субъективное восприятие судьи[38]. Внутреннее убеждение судей – субъективная уверенность в правильности принятого ими решения. Однако важно подчеркнуть, что эта субъективная уверенность основана на прочном фундаменте фактов, зиждется на фактах, исходит из них. Она не может быть произвольным усмотрением судей.

Судьи в процессе исследования доказательств сначала устанавливают каждый факт, проверяют каждое доказательство в отдельности. Имея перед собой все доказательства, судьи сопоставляют их друг с другом, выясняют их совпадение или несовпадение, разрешают возникшие противоречия между ними. И только тогда, когда судьи располагает совокупностью всех проверенных доказательств, они могут им дать окончательную оценку на основе требований закона и в соответствии со своим внутренним убеждением, основанным на критической проверке и оценке всей совокупности доказательств.   

Правильное формирование внутреннего убеждения судей может происходить лишь при условии, когда они полностью свободны от предубежденности и предвзятости. Созданию таких условий способствует ряд правил, содержащихся в уголовно-процессуальном законодательстве. Это правила об отводе судей по обстоятельствам, дающим основание полагать, что они лично, прямо или косвенно, заинтересованы в исходе данного уголовного дела; правила о недопустимости совмещать обязанности судьи с выполнением каких-либо других обязанностей по разбираемому судом делу; правила о недопустимости повторного участия судьи в новом судебном разбирательстве после отмены первоначального приговора, а также о недопустимости участия судьи первой инстанции в вышестоящих судах при рассмотрении того же дела в порядке кассационного и надзорного производства и т.д. Цель этих правил – обеспечить беспристрастность и объективность судей, призванных постановить приговор по делу[39].

Внутреннее убеждение судей всегда определяется функцией разрешения дела по существу. Решению этой задачи и подчинен весь процесс формирования внутреннего убеждения судей. Для этого внутреннее убеждение судей должно покоиться на доказательствах, исследованных в судебном заседании, на всей совокупности доказательств. Только при этом условии можно исключить произвол в судебной работе.

Внутреннее убеждение судей не может быть безотчетным. Каждый судья должен отдавать себе отчет, почему он пришел именно к такому выводу, почему принятое им решение является единственно правильным решением. Судья должен всегда отдавать себе отчет в том, на какие фактические обстоятельства дела опирается его внутреннее убеждение, в чем достоверность и доказательственная сила этих фактических обстоятельств, почему им отброшены другие факты, которые нельзя положить в основу приговора.

Когда решение суда  принимается коллегиально, внутренне убеждение одного судьи должно соответствовать внутреннему убеждению других судей, входящих в состав суда. Это согласование происходит путем сопоставления и взаимной проверки сложившихся точек зрения. Поэтому судья отдает отчет не только самому себе, но и своим коллегам по судебному разбирательству дела; его решение ставится тем самым под контроль других судей. Взаимный контроль обоснованности позиции каждого судьи является важной гарантией, обеспечивающей правильность принимаемого решения.

Решение каждого судьи не есть еще решение суда. Для того чтобы оно стало таким, необходимо совпадение мнений всех членов суда или, по крайней мере, большинства судей. Для того чтобы внутреннее убеждение отдельных судей могло лечь в основу решения, оно должно стать внутренним убеждением всего состава суда или большинства судей, входящих в этот состав. Нельзя не видеть в этом весьма важную гарантию правильного осуществления правосудия[40]. Иногда встречаются и такие случаи, когда правым оказывается меньшинство, а не большинство судей. Поэтому не следует торопиться с принятием решения, как только выяснилось, что имеется большинство голосов за определенное решение. Необходимо принять все возможные меры к убеждению судьи, оставшегося в меньшинстве. Необходимо внимательно выслушать соображения судьи, продолжающего отстаивать свою позицию, несмотря на то, что он остался в меньшинстве. Ведь может случиться, что прав он, а не большинство судей. Только после того, как были приняты все меры к разрешению разногласий и создалось устойчивое большинство, можно принять решение и при отсутствии единогласия.

Внутреннее убеждение судей непосредственно связано с оценкой доказательств. При этом оценка, даваемая доказательствам в совещательной комнате, является окончательной. Оценке подвергаются как каждое доказательство в отдельности, так и вся совокупность доказательств. Каждое доказательство оценивается, прежде всего, с точки зрения допустимости и относимости его к данному делу. Признав доказательства допустимыми и относимыми, судьи переходят к проверке и оценке их достоверности. Так, судьи могут усомниться в правдивости показаний свидетеля, потому что он находится в неприязненных отношениях с подсудимым или в прошлом был уже судим за лжесвидетельство и т.д. Однако нельзя думать, что оценка совокупности доказательств механически складывается из отдельных оценок каждого доказательства. Оценка совокупности доказательств не есть простая сумма оценок отдельных доказательств. Для того чтобы оценить совокупность доказательств, необходимо проделать сложный процесс их сопоставления, а тем самым и их взаимной проверки. Нередко бывает так, что само по себе доказательств, взятое в отдельности, изолированно от других, кажется достоверным. Но при сопоставлении его с другими доказательствами видно, что оно не выдерживает критической проверки и должно отпасть. Может иметь место и обратное явление. При оценке отдельного доказательства у судей были серьезные сомнения по поводу того, может ли оно быть положено в основу приговора. Но в сочетании с другими доказательствами оно приобрело необходимую силу, доказательственная ценность его возросла, и сомнения рассеялись. Оценка совокупности доказательств должна быть объективной, полной и всесторонней. Оценке подлежат как доказательства, могущие быть положенными в основу предполагаемого решения, так и противоположные им доказательства, исключающие возможность принятия такого решения[41].

Суд в соответствии с требованиями закона должен указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты[42]. Ни в коем случае не следует обходить доказательства, которые, по мнению судей, должны быть отброшены, так как они противоречат определенному решению. Наоборот, надо сопоставить доказательства, говорящие в пользу определенного решения и опровергающие его. Только таким путем можно устранить противоречия между доказательствами.

Суд первой инстанции оценивает доказательства для того, чтобы принять окончательное решение о виновности или невиновности обвиняемого не только для данной стадии – стадии судебного разбирательства, но и с точки зрения движения уголовного дела в целом. При этом пересмотр приговоров в порядке кассационного и надзорного производства не меняет этого положения, так как после отмены приговора вышестоящим судом окончательное решение о виновности или невиновности будет все равно приниматься судом первой инстанции.

Нельзя считать, что судьи оценивают доказательства только в совещательной комнате. Было бы ошибочно представлять оценку доказательств только как заключительный момент исследования, которому предшествуют последовательно обнаружение, процессуальное закрепление и проверка доказательств. Такое логическое построение схемы процесса доказывания пригодно лишь для учебных целей. В действительности процесс доказывания не протекает по этой схеме. Все части процесса доказывания тесно переплетаются между собой и далеко не всегда следуют в такой строгой очередности: сначала обнаружил доказательство, потом его закрепил, затем проверил и, наконец, оценил. В процессе проверки одних доказательств могут обнаружиться другие доказательства, ранее не исследованные. В процессе проверки доказательств судьи, каждый в отдельности, производят одновременно их оценку. Нельзя считать эту оценку окончательной. Окончательная оценка может иметь место лишь в совещательной комнате в момент постановления приговора. Но ей предшествуют многочисленные предварительные оценки, даваемые отдельными судьями отдельным доказательствам.

Оценка доказательств – это не только заключительная часть исследования доказательств. Это длительный процесс, охватывающий все части судебного разбирательства и весь процесс доказывания[43].

Обоснованность приговора обуславливается, прежде всего, хорошо проведенным судебным следствием. Нередко отмена приговора ввиду его необоснованности объясняется поверхностным и плохо проведенным судебным следствием[44].

Приговор должен быть справедливым.

Справедливость впервые становится категорией не только этики, но и уголовного процесса. В ст.6 УПК РФ сформулирован принцип справедливости. УПК РСФСР такой категории не знал[45].

В уголовно-процессуальной теории рассматривается узкое и широкое понимание справедливости в приговоре[46].Так, профессор Т. Г.  Морщакова отмечает, что узкое понимание справедливости приговора сводится к справедливости назначенного наказания, т.е. к соответствию избранной меры наказания тяжести преступления и личности его совершителя. При широком понимании этой категории   следует   понимать   под   справедливостью   приговора,   что   дело правильно разрешено как по существу, так и по форме[47]. Согласно международно-правовым принципам и нормам, понятие «справедливого правосудия» включает эффективное постановление в правах справедливой процедуры (ст. 6 Европейской конвенции о защите основных прав и свобод).

Решение суда предполагается справедливым, если оно вынесено с учетом предоставленных суду властных полномочий (в пределах данной ему судебной власти), при точном соблюдении ст. 47 Конституции РФ о подсудности, на основе действительной состязательности сторон и строгого соблюдения соответствующих норм УПК.

Справедливость приговора не может быть сведена лишь к его законности и обоснованности. Она выступает как их нравственная оценка в глазах общества, должна быть отражением социальной справедливости. Законный и обоснованный приговор может быть и не справедливым, например, если действующий и примененный уголовный закон уже не соответствует социальным потребностям, поскольку закон не всегда может отражать изменившиеся нравственно-правовые воззрения общества. Приговор, отвечающий требованию справедливости, должен всегда это учитывать.

Справедливость — это в первую очередь эти­ческая, нравственная категория, объединяющая в еди­ную морально-правовую систему производство по уго­ловным делам.

Материальный аспект. Решение должно приниматься при правильной реализации норм уголовного, а в отдельных случаях — гражданского права[48]. Требование справедливости приговора относится к характеристике содержащихся в нем решений относительно квалификации преступления, вида и размера наказания. Как указывается в ст. 383 УПК, несправедливым является приговор, по которому было назначено наказание, не соответствующее тяжести преступления, личности осужденного либо которое по своему виду или размеру является несправедливым как вследствие чрезмерной мягкости, так и вследствие чрезмерной суровости[49]. Совершенно очевидна несправедливость приговора в тех случаях, когда суд назначил наказание выше максимального предела, предусмотренного в санкции закона. Такое превышение недопустимо даже при наличии исключительных обстоятельств. Таким правом суд не наделен и поэтому нарушение максимальной санкции закона всегда является грубым нарушением закона, влекущим отмену или изменение приговора вышестоящим судом, а также ответственность судей, допустивших такое нарушение. Приговор, в котором суд вышел за пределы, назначил наказание, превышающее максимум, указанный в санкции закона, всегда будет незаконным и вместе с тем несправедливым.

В нашей процессуальной литературе можно встретить высказывание, что несправедливым может быть признан лишь чрезмерно суровый приговор. Что же касается чрезмерно мягкого приговора, то он не может быть признан несправедливым. Представляется, что авторы, решающие вопрос о несправедливости приговора таким образом, допускают односторонний подход к решению этого важного вопроса. Почему несправедливость приговора рассматривается только с точки зрения интересов осужденного? А как же интересы потерпевших от преступления, которые должны быть ограждены от преступных действий, интересы государства, борющегося с преступностью? Если к грабителю, разбойнику, убийце, насильнику и другим опасным преступникам суд применил чрезмерно мягкую меру наказания, которая по своим размерам резко не соответствует содеянному и личности осужденного, то ясно, что в данном случае приговор будет так же несправедлив, как и в случаях, когда суд применяет чрезмерно суровую меру наказания. Разница состоит лишь в том, что в первом случае речь идет о допущении несправедливости в отношении потерпевшего или других граждан, а во втором случае о допущении несправедливости в отношении осужденного.

Из сказанного можно сделать следующий вывод: суд должен быть справедливым при назначении наказания, он допускает несправедливость как при назначении чрезмерно сурового, так и чрезмерно мягкого наказания[50].

 Некоторые авторы рассматривают справедливость как понятие социальное.

«О социальной  справедливости можно говорить как о высшей цели, к достижению которой должен стремиться суд. Все  эти грани социальной справедливости правосудия взаимосвязаны и выступают как единое целое, отражая лишь специфику действия названного принципа при разбирательстве уголовных дел судами первой инстанции. В советском праве и отправляемом в соответствии с ним правосудии тоже действует единый принцип социальной справедливости, а не юридической», — считал Е.Г. Мартынчик[51].

По нашему мнению, суд должен стремиться к достижению не исторической, социальной или какой-то еще, а правовой справедливости, то есть к вынесению законного и обоснованного решения. А понятие справедливости приговора должно содержать решение относительно вида и размера наказания, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления и особенностей личности подсудимого. Также понятие «справедливость» должно охватывать собой правильную квалификацию действий подсудимого.

Только непонятно, почему в УПК понятие «справедливость» не охватывает собой правильную квалификацию. Сами разработчики УПК вряд ли согласятся с утверждением, что приговор справедлив, если лицо, фактически совершившее вымогательство (и это будет установлено судом), будет осуждено за самоуправство только по причине того, что стороной обвинения было выдвинуто неправильное обвинение, а закон не позволяет суду возвратить дело на дополнительное расследование или иным образом изменить обвинение на более тяжкое.

Вряд ли целесообразно рассматривать справедливость судебного решения только в части применения норм уголовного права[52]. Говоря о справедливости решения суда, проводить грань между отраслями права не стоит, поскольку в этом решении все они определенным образом объединены, основанием чему и слу­жат такая наивысшая категория, как справедливость.

Использование категории справедливости в УПК делает возможной произвести оценку приговора суда не только с позиции его соответствия законам, но и нравственным требованиям, то есть требованиям которые предъявляются непосредственно обществом.

Профессионально-нравственный аспект. Судебное решение выносится только в соответствии с судейской совестью и личным отношением судьи к разрешаемой ситуации. Никакие обстоятельства, находящиеся за пределами конкретного уголовного дела, — не должны влиять на существо решения суда (ни общественное мнение, ни судебная практика).

Восстановление социальной справедливости означает не только соразмерность наказания за содеянное, но и соразмерность возмещения вреда причинителю[53]. В приговоре должно найти отражение решение суда в отношении гражданского иска, или возмещения материального ущерба, причиненного преступлением, или компенсации морального вреда. Во всех случаях при определении размера компенсации вреда должны учитываться требования справедливости и соразмерности.

Представляется, если суды будут строго выполнять требования закона, регулирующие разрешение в судебном заседании гражданских исков, участники процесса, нуждающиеся в возмещении материального ущерба или компенсации морального вреда, будут чувствовать себя более защищенными и для них не потребуется участия в последующей длительной судебной процедуре в порядке гражданского судопроизводства.

Только при таком подходе можно будет вести речь о том, что в каждом отдельном случае при производстве по уголовному делу законодатель создал механизм, а правоприменитель сделал все возможное для достижения задач уголовного судопроизводства вынесения законного и справедливого решения суда[54].    продолжение
--PAGE_BREAK--
2.2 Язык и стиль приговора

Особое значение приговора объясняет повышенные требования не только к его содержанию, но также и к  форме его изложения, языку и стилю, а в  общем смысле — к культуре этого важнейшего процессуального документа[55].  

Разумеется, беспредметно говорить о культуре незаконного, необоснованного приговора. Однако, не умаляя преобладающего значения существа приговора, нужно подчеркнуть, что он должен быть безупречен и по форме. Неубедительный, наспех составленный, неряшливый приговор может породить неясность в процессе его исполнения и, безусловно, не имеет необходимого воспитательного и предупредительного воздействия.

Важные указания относительно языка и стиля приговора предписывает составлять приговор в ясных, понятных выражениях. В приговоре недопустимо «употребление неточных формулировок, не принятых сокращений и слов, неприемлемых в официальных документах, а также загромождение его описанием событий, не относящихся к рассматриваемому делу. Специальные или технические термины и выражения местного диалекта, приводимые в приговоре, должны быть  разъяснены».

Рассмотрим эти требование к языку и стилю приговора подробнее.

Приговор, как и любой официальный документ, равно как и другие процессуальные документы, должен быть изложен официально-деловым стилем. Этому стилю присущ ряд языковых особенностей, главными из которых и является ясность и точность. Но одной этой характеристики стиля недостаточно, так как ясность, к примеру, должна быть присуща всякому «хорошему» языку. Для официально — делового   стиля характерно также специфическое использование языковых средств: их единообразное употребление, наличие (обилие) специальных терминов (в данном случае юридических), стандартные обороты (клише и штампы) и др. Судья должен вырабатывать у себя умение юридически грамотно, кратко и ясно изложить в приговоре установленные судом обстоятельства дела, анализируемые доказательства, выводы и решения суда.

Ясность и точность при изложение приговора имеют особое значение. Недопустима двусмысленность выражений. Ради точности приходится иногда поступаться краткостью изложения и даже мириться  с некоторыми погрешностями стиля, например, неоднократно повторять фамилии, названия и пр., чтобы нельзя было истолковать текст вопреки его подлинному смыслу. Но при этом не следует уточнять очевидное («ударил ладонью руки») и тем более употреблять «уточнения», не имеющие смысла («ударил в область головы»)[56].

Ясность и точность изложения достигается употреблением специальных терминов, юридических и неюридических. Важное условие состоит в том, чтобы смысл и употребление термина полностью соответствовали тем нормам, которые регламентируют использование термина в той или иной сфере. Например, термин «алиби» заменяет в тексте понятие «обстоятельство, исключающее пребывание обвиняемого в месте преступления в момент его совершения» и точно его определяет. К употреблению специальных терминов (неюридических) надо подходить продуманно и пользоваться ими лишь тогда, когда без них нельзя обойтись. Это же относится и к словам иностранного происхождения (кроме тех, которые стали обще — употребительными в русском языке)[57].

 Точность тексту придают стандартные обороты (клише). Например, оборот «произвел выстрел» соответствует разговорному «выстрелил», но для юриста очевидна смысловая разница между ними: «произвёл выстрел» подчёркивает умышленный характер этого действия, тогда как «выстрелил»  допускает и неосторожность («неосторожно нажав на спусковой крючок, выстрелил из ружья»). Стандартные обороты не всегда правильно употребляются  и тогда это приводит к обратному результату — неточности. Так, оборот «из показаний усматривается» иногда используют в значении «наличествует в показаниях», что неверно. В предложениях с этим оборотом должно сообщаться не то,  что непосредственно показало допрошенное лицо, а то, что вытекает из его показаний как логически очевидный факт.

В приговоре недопустимо употребление неточных формулировок, использование непринятых сокращений и слов, неприемлемых в официальных документах, а также загромождение приговора описанием обстоятельств, не имеющих отношения к рассматриваемому делу. Приводимые в приговоре технические и иные специальные термины, а также выражения местного диалекта должны быть разъяснены[58].

Широкое употребление в приговоре стандартных оборотов вполне оправдано. Но иногда судьи, полагаясь на «апробированные» формулировки, не задумываются об их стилистической доброкачественности. По этой причине «кочуют» из приговора в приговор уродливые обороты: «привёл себя в нетрезвое состояние» (вместо «выпил» или, в крайнем случае «употребил спиртные напитки»), «допустил хулиганские действия» (глагол «допустить»  вовсе не является синонимом глагола «совершать») и т.п.

Краткость изложения достигается, с одной стороны, отражением в тексте лишь необходимой для разрешения дела информации, а с другой — экономным использованием языковых средств.

Обоснованный приговор должен отличаться определенностью и категоричностью всех выводов суда. Он не может быть основан на догадках и предположениях. Поэтому совершенно не допустимо употребление в приговоре таких выражений, как «вероятно», «по всей видимости», «по-видимому», «надо полагать», «очевидно» и т.д. Совершенно недопустимы двусмысленные, альтернативные приговоры. Суд не вправе, например, утверждать в приговоре, что «если подсудимый не совершил умышленного убийства, то, во всяком случае, он виновен в убийстве по неосторожности». Нельзя также указывать в приговоре, например, что «если не доказано причинение подсудимым потерпевшему тяжких телесных повреждений, то во всяком случае он виновен в хулиганских действиях». Такие приговоры содержат внутреннее логическое противоречие. Судьи могут и должны быть убеждены в чем-либо одном: либо подсудимый виновен в умышленном убийстве, либо он виновен в убийстве по неосторожности. Нельзя одновременно считать подсудимого виновным как в умышленном, так и в неосторожном убийстве. Одно исключает другое. На пути к решению вопроса суд может обсуждать оба варианта, обе версии. Но, в конечном счете, одна версия должна отпасть, суд должен прийти к одному определенному выводу: убил умышленное или убил неосторожно. Формула: «Виновен, если не в том, то в другом» свидетельствует лишь о том, что суд не пришел к определенному выводу, что внутреннее убеждение судей не созрело, не сформировалось, что обстоятельства дела не исследованы.

Распространенным недостатком    приговоров является приведение не имеющих значения для дела подробностей. Чаще всего это происходит из-за слабой профессиональной подготовки судей, их неумения выделить из массы сведений и фактов лишь необходимые, существенные обстоятельства, которые и надо отразить в приговоре. Другой, объективной причиной является обычная перегруженность судей, оставляющая минимум времени для тщательной отработки судебных документов.

В случае совершения преступления в нетрезвом состоянии нередко подробно указывают, с кем и что выпивал подсудимый, хотя для приговора достаточно самого факта употребления спиртного  и совершения затем в нетрезвом виде преступлений (остальные подробности — для протокола судебного заседания). По делам о половых преступлениях иногда приводят различные натуралистические  подробности и т.п. Громоздкость приговоров часто объясняется неумением кратко описать преступные действия подсудимых, изложить доказательства или привести мотивировки, да и просто многословием, громоздкостью самих фраз.

Можно отметить и другие языковые и стилевые особенности приговора.

Приговор должен быть написан в третьем лице. Также излагаются и показания допрошенных в суде лиц. Как правило, их доподлинные выражения не имеют никакого значения для дела, а важны сообщённые ими факты.  И в тех не многих случаях, когда форма сказанного имеет самостоятельное значение, все же лучше передать это в приговоре своими словами. Привнесение в приговор прямой речи придаёт изложению нежелательную эмоциональную окраску и может создать впечатление о необъективности суда.

Недопустимо употреблять слова с суффиксами, придающими им эмоциональную окраску и подчёркивающими субъективную оценку составителей приговора (например: «пьянка», «девчонка» и т.п.), а также жаргонные и вульгарные выражения.

Для стиля приговора характерна предпочтительность прямого порядка слов в предложениях, когда подлежащее предшествует сказуемому, определение — определяемому слову, дополнения следуют за управляющим словом, обстоятельства стоят по возможности ближе к тому слову,  с которым они соотнесены по смыслу[59]. 

При неизменности общих требований к любому судебному приговору  структура и способ его изложения зависят от характера рассматриваемого дела и вида приговора.
2.3Процессуальный порядок постановления приговора

Для обеспечения независимости судей в целях создания необходимых условий для составления такого важного документа, каким является приговор, закон предусматривает определенный процессуальный порядок постановления приговора.   

Суд приступает к постановлению приговора непосредственно после заслушивания последнего слова подсудимого, для чего удаляется в совещательную комнату[60].

Постановление приговора в совещательной комнате (независимо от того, идет ли речь о рассмотрении дела коллегией судей или единолично судьей) является не только важным условием спокойного и вдумчивого осмысления всех вопросов, подлежащих разрешению при постановлении приговора, но и существенной гарантией независимого, свободного от внешнего разрешения уголовного дела. Тайна совещательной комнаты обеспечивается запретом находиться в ней кому бы то ни было, кроме самих судей, участвующих в постановлении  приговора, а также изоляцией лиц, находящихся в совещательной комнате, от внешнего мира (в том числе устранением телефонной, электронной и прочей связи судей с другими лицами). По общему правилу, судьи не должны покидать совещательную комнату до тех пор, пока они не вынесут приговор или иное решение по делу. Вместе с тем в случаях, когда постановление приговора требует длительного времени, закон допускает возможность объявления перерыва для отдыха с выходом из совещательной комнаты, как по окончании, так и в течение рабочего дня. В такого рода случаях судьи не должны общаться со сторонами, не вправе обсуждать с кем бы то ни было вопросы, касающиеся постановления приговора, и получать на этот счет какие-либо советы или указания[61].

В соответствии со ст.299 УПК при постановлении приговора судьями должны быть разрешены следующие вопросы:

1) доказано ли, что имело место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый;

2) доказано ли, что деяние совершил подсудимый;

3) является ли это деяние преступлением и какими пунктом, частью, статьей УК РФ оно предусмотрено;

4) виновен ли подсудимый в совершении этого преступления;

5) подлежит ли подсудимый наказанию за совершенное им преступление;

6) имеются ли обстоятельства, смягчающие или отягчающие наказание;

7) какое наказание должно быть назначено подсудимому;

8) имеются ли основания для постановления приговора без назначения наказания или с освобождением от наказания;

9) какой вид исправительного учреждения и режим должны быть определены подсудимому при назначении наказания в виде лишения свободы;

10) подлежит ли удовлетворению гражданский иск, в чью пользу и в каком размере;

 11) как поступить с имуществом, на которое наложен арест для обеспечения гражданского иска или возможной конфискации;

12) как поступить с вещественными доказательствами;

13) на кого и в каком размере должны быть возложены процессуальные издержки;

14) должен ли суд в случаях, предусмотренных ст. 48 УК РФ, лишить подсудимого специального, воинского или почетного звания, классного чина, а также государственных наград;

15) могут ли быть применены принудительные меры воспитательного воздействия в случаях, предусмотренных ст. 90 и 91 УК РФ;

16) могут ли быть применены принудительные меры медицинского характера в случаях, предусмотренных ст. 99 УК РФ;

17) следует ли отменить или изменить меру пресечения в отношении подсудимого.

Эти вопросы подлежат разрешению в той последовательности, как они расположены в ст.299 УПК, поскольку именно при таком порядке обеспечивается полнота и логичность принятого решения. Причем, если в ходе производства по уголовному делу рассматриваются обвинения одного лица в совершении ряда преступлений либо нескольких лиц в совершении одного или нескольких преступлений, вопросы, указанные в п.1-7 ст. 299 УПК, подлежат разрешению отдельно применительно к каждому из этих обвинений[62].

В случае если в ходе предварительного расследования или судебного разбирательства возникал вопрос о том, что во время совершения инкриминируемого ему деяния подсудимый находился в состоянии невменяемости или во время судебного разбирательства у него наступило психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать свои действия и руководить ими, суд должен принять решение и по нему.

В случае если суд придет к выводу о невменяемости подсудимого, он выносит постановление (определение) о применении принудительных мер медицинского характера. Если же вопрос о вменяемости подсудимого впервые возник в совещательной комнате, суд возобновляет судебное следствие и назначает в отношении подсудимого судебно-психиатрическую экспертизу[63].

Последовательное разрешение указанных в ст. 299 УПК вопросов имеет особое значение в тех случаях, когда уголовное дело рассматривается судом коллегиально, поскольку решение, принятое большинством судей по каждому из ранее решенных вопросов, становится обязательным, в том числе и для самих судей, при голосовании по последующим вопросам. Судья, оставшийся в меньшинстве при голосовании по какому-либо вопросу, не вправе воздержаться от голосования по другим вопросам и должен исходить при этом из того решения, за которое проголосовало большинство. Кодекс делает исключения из этого правила только в отношении вопросов о квалификации деяния, инкриминируемого  подсудимому, и о его наказании и только применительно к судье, голосовавшему ранее за признание недоказанными деяния, в совершении которого обвиняется подсудимый, или участия подсудимого в этом деянии. Голос такого судьи присоединяется к голосу, поданному за квалификацию деяния по уголовному закону, предусматривающему менее тяжкое преступление, и за назначение менее тяжкого наказания (ч.3 ст. 301 УПК).

При коллегиальном рассмотрении уголовного дела все вопросы, подлежащие разрешению судом при постановлении приговора, решаются простым большинством голосов. Исключение составляет лишь решение по вопросу о назначении в качестве наказания смертной казни, которое может быть принято только единогласно[64].

Закон не говорит, как быть, когда при решении отдельных вопросов (о квалификации преступления, о мере наказания, о гражданском иске и т.д.) мнения судей разойдутся так, что ни одно из них не получит простого большинства голосов. Например, судьи пришли к выводу о том, что подсудимый виновен и его надо приговорить к лишению свободы, но один из них считает нужным подвергнуть подсудимого лишению свободы на 10 лет, другой — на 5 лет, а третий — на 3 года. Как согласовать в данном случае мнение всех трех судей, чтобы образовать простое большинство голосов при решении вопроса о мере наказания?

Правильную позицию, на наш взгляд, по этому вопросу высказывал           И.Д. Перлов, отмечавший, что «образование простого большинства при наличии разных мнений, не образующих большинства, должно быть подчинено требованию принятия решения, наиболее благоприятного для подсудимого»[65].

В целях обеспечения объективности и независимости членов судебной коллегии устанавливаются правила, в соответствии с которыми:

а) при обсуждении вопросов, подлежащих отражению в приговоре, и при голосовании все члены коллегии пользуются равными правами;

б) председательствующий при голосовании подает свой голос последним;

в) судья, оставшийся в меньшинстве, вправе письменно изложить свое особое мнение, которое подлежит приобщению к приговору[66].

После разрешения всех перечисленных вопросов суд переходит к составлению самого текста приговора. Приговор может быть написан от руки либо изготовлен с помощью технических средств одним из судей, участвующим в его постановлении.

Приговор должен быть подписан всеми судьями, участвующими в рассмотрении дела. То обстоятельство, что судья, оставшийся при голосовании в меньшинстве, изложил свое особое мнение, не освобождает его от обязанности подписать приговор.

Все исправления, сделанные судом первой инстанции в тексте приговора после его провозглашения, будут являться существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Например, Вологодским городским судом Вологодской области Аверин осужден по ст. 157 УК РФ. Вологодским городским судом постановлено в порядке ст. 399 УПК считать Аверина осужденным по ч.1 ст. 157 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, рассмотрев дело по протесту прокурора, ответила, что суд, не указав в резолютивной части приговора по какой части ст.157 УК РФ он признает его виновным, нарушил требования ст. 308 УПК. Данное нарушение судья первой инстанции счел возможным исправить постановлением, вынесенным в порядке ст. 399 УПК. Однако это постановление также нельзя признать законным, поскольку вопрос о квалификации действий виновного в соответствии со ст. 299 УПК должен рассматриваться судом при постановлении приговора. Кроме того, вынося упомянутое постановление, суд руководствовался ст. 399 УПК, которая регламентирует порядок разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора, и не является нормой, допускающей внесение изменений судом первой инстанции в приговор, не вступивший в законную силу. В данном случае резолютивная и описательная части приговора не соотносятся друг с другом. Исправление этой ошибки путем вынесения судом постановления в порядке ст. 399 УПК является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим отмену судебных постановлений по делу. Дело направлено на новое судебное рассмотрение[67].

Исправления и поправки в тексте приговора должны быть специально оговорены и также удостоверены подписями всех судей в совещательной комнате до провозглашения приговора[68].

Провозглашение приговора является заключительным этапом стадии судебного разбирательства, после которого суд больше не вправе возвращаться в той или иной части к рассмотрению данного дела (он может только решать вопросы в порядке исполнения приговора) и после которого судом, вынесшим приговор, в него не могут быть внесены никакие изменения.

Провозглашение приговора осуществляется председательствующим в судебном заседании непосредственно после подписания приговора всеми судьями. Приговор провозглашается в присутствии сторон в открытом судебном заседании, независимо от того, было ли само слушание дела открытым или закрытым. Правда, если дело слушалось в открытом судебном заседании, приговор должен быть провозглашен публично в полном объеме, а если слушание дела проходило в закрытом судебном заседании, то по решению суда публично могут быть оглашены только вводная и резолютивная части приговора, а сторонам должен быть разъяснен порядок ознакомления с полным текстом приговора (ч. 7 ст. 241 УПК).

Присутствующие выслушивают приговор стоя. Если приговор изложен на языке, которым подсудимый не владеет, то переводчик переводит приговор вслух на язык, которым подсудимый владеет. Такой перевод может осуществляться как синхронно с провозглашением приговора, так и после его провозглашения.

В случае постановления оправдательного приговора, обвинительного приговора без назначения наказания или с освобождением от наказания либо обвинительного приговора с назначением наказания, не связанного с лишением свободы, или наказания в виде лишения свободы условно подсудимый, находящийся под стражей, подлежит освобождению в зале суда немедленно после провозглашения этого приговора.

В течение 5 суток со дня провозглашения приговора судья, председательствовавший в судебном заседании, обязан обеспечить вручение осужденному или оправданному, его защитнику и обвинителю копии  приговора. Если иные участники процесса, выступавшие на стороне обвинения или защиты, ходатайствуют о вручении копий приговора и им, то такое вручение также должно быть произведено в указанный срок.

Осужденному или оправданному, не владеющему языком судопроизводства, наряду с копией приговора на русском языке должен быть вручен его перевод на язык, которым он владеет и которым пользовался в ходе судебного разбирательства[69].
Глава 3. Структура приговора
3.1 Вводная часть приговора
Для обеспечения высокого качества приговора большое значение имеет структура приговора, последовательность и логичность изложения всех вопросов, которые должны найти отражение в приговоре, взаимосвязанность и взаимообусловленность отдельных его частей.

Устанавливая в уголовно-процессуальном кодексе общеобязательную форму приговора, законодатель тем самым подчеркивает неразрывную связь содержания и формы приговора суда.

Содержание — это внутренняя сторона явлений, предметов, основа их существования и целевого назначения. Содержание применительно к приговору означает все, что в нем фактически изложено. Содержание выражается в форме. Форма есть структура, или выражение содержания. Определенному содержанию должна соответствовать определенная форма. В единстве содержания и формы приговора главным, определяющим является   первое. Именно   содержание предопределяет    форму    приговора. Обвинительный  приговор,  отличаясь содержанием от оправдательного приговора кругом и характером  решаемых  в   нем вопросов, отличается от последнего и по форме. Постановляя обвинительный приговор, суд положительно обосновывает правильность своих выводов, то   есть   приводит доказательства, подтверждающие   совершение   преступления подсудимым. В оправдательном же приговоре суд может обосновать свой вывод о невиновности обвиняемого как в положительной, так   и   в отрицательной форме[70].

В первом случае суд при постановлении оправдательного приговора приводит доказательства, которые прямо указывают на невиновность обвиняемого (например, при установлении алиби обвиняемого).

Во втором  случае, что бывает наиболее часто при вынесении оправдательного приговора ввиду  того, что подсудимый непричастен к совершению преступления, если само преступление установлено, но исследованные судом доказательства не подтверждают его совершение подсудимым, суд обосновывает свой конечный вывод путем указания на неубедительность доказательств, приведенных обвинением, которые в совокупности не дают основания для вывода о виновности подсудимого[71].

Имеется различие и в  структуре  приговоров. Такое отличие существует не только   между   разными видами приговоров, но и в пределах одного определенного вида. Если взять несколько    правильно   изложенных обвинительных или оправдательных приговоров  по различным делам, то и здесь можно   увидеть, что форма   их будет несколько отлична друг от друга. Это объясняется тем, что не может быть двух одинаковых по содержанию уголовных дел. Различное содержание  приговоров  зависит от рода и вида преступления, от количества подсудимых, от всех особенностей обстановки, места, времени совершения преступления и многого другого.

Каждый отдельный приговор, обладая индивидуально — определенным содержанием, имеет и соответствующую ему форму. Но говоря о различии содержания и о различии формы в отдельных приговоpax, мы имеем в виду индивидуальные особенности каждого конкретного приговора, которыми он отличается от других. Учитывая индивидуальные особенности каждого приговора, нужно не забывать, что главным является то общее, что    свойственно    всем    как    обвинительным и оправдательным приговорам, так и приговорам одного и  того же определенного вида. Приговор – решение о невиновности или виновности подсудимого и назначении ему наказания либо об освобождении его от наказания, вынесенное судом первой или апелляционной инстанции (ч.28 ст.5 УПК РФ). Именно решение этих вопросов является главным содержанием каждого приговора. Общее, в основном, содержание должно влечь за собой и общую, в основных своих чертах, форму[72].

Поэтому не является противоречивым  по отношению к индивидуальным особенностям конкретного дела указание закона на общую форму, обязательную для всех приговоров каждого вида. Содержащееся  в законе требование об общеобязательной форме приговоров вполне целесообразно и полностью себя оправдало на практике. Л. Надь пишет: «Структура вынесенного приговора в процессуальной практике складывалась по принципу целесообразности»[73]. Точное соблюдение закона в отношении формы приговоров помогает судам выносить  доброкачественные приговоры, поскольку не только содержание, но и форма является существенной.

Говоря о форме приговора, мы имеем   в виду, во-первых, определенный порядок как расположения   всех   составных частей приговора, так и изложения каждой его части, во-вторых, логичность изложения всех элементов приговора с приведением соответствующей мотивировки и, в-третьих,    грамотный     язык    изложения    содержания    приговора[74].

Изложение окончательного приговора в письменном виде вытекает из принципа публичности процесса и имеет одновременно характер гарантии. Вследствие серьезности правовых последствий, наступающих по вступлении приговора в законную силу, необходимо, чтобы он был закреплен в такой форме, которая позволила бы в любое время установить и проверить точность и достоверность его содержания[75].

Несоблюдение этих правил может   существенно   отразиться на содержании    приговора. Отсутствие    одной из частей приговора или пропуск одного составного элемента отдельной части — пробел в содержании приговора.   Необходимость соблюдения   определенного  порядка в расположении как частей приговора, так   и элементов каждой его части вытекает из той   логической   последовательности, в которой располагаются отдельные части содержания приговора. Нарушение логической   последовательности изложения, естественно, разрывает внутреннюю логическую связь между отдельными частями приговора в ущерб всему содержанию. Отсутствие мотивировки выводов суда или неправильное ее изложение делает   приговор    непонятным, неубедительным;    в таком приговоре неправильно выражено внутреннее убеждение судей, которое лежит в основе приговора[76].

Приговор должен состоять из трех самостоятельных частей: вводной, описательно-мотивировочной и резолютивной. Каждая из этих частей освещает определенный и законченный круг вопросов. Но это не означает, что между этими частями нет ничего общего, что между ними нет никакой связи и взаимной обусловленности. Напротив, речь идет о составных частях единого целого, в котором каждая предшествующая часть подводит к последующей, в которой каждая последующая часть вытекает из предшествующей и опирается на нее. При этом вводная часть излагается одинаково во всех видах приговоров; содержание описательно-мотивировочной и резолютивной частей зависит от того, является ли приговор оправдательным или обвинительным.

Под вводной частью приговора следует понимать первую его часть, в которой должны быть указаны следующие сведения:

1)                о постановлении приговора именем Российской Федерации;

2)                дата и место постановления приговора;

3)                наименование суда, постановившего приговор, состав суда, данные о секретаре судебного заседания, обвинителе, защитнике, потерпевшем, гражданском истце, гражданском ответчике и их представителях;

4)                фамилия, имя, отчество подсудимого, дата и место его рождения, место жительства, место работы, род занятий, семейное положение и иные данные о личности, имеющие значение для уголовного дела. К числу таких данных могут быть отнесены, в частности, сведения о национальности подсудимого, наличии у него судимости; о наличии государственных наград, почетных званий и т.д., поскольку все они в той или иной мере могут иметь значение при решении как процессуальных (например, о предоставлении подсудимому переводчика), так и уголовно-правовых (квалификация преступления как неоднократно совершенного, назначение наказания) вопросов;

5) пункт, часть, статья УК РФ, предусматривающие ответственность за преступление, в совершении которого обвиняется подсудимый[77].

Мы считаем, что правильно назвать первую часть приговора вводной. В ней указываются лишь такие данные, которые подводят к изложению существа дела.

Приговор в отличие от всех судебных актов провозглашается именем Российской Федерации. Суд является единственным органом власти, решение которого провозглашается именем государства. Провозглашение приговора именем Российской Федерации предоставляет судьям не только большие права, но и возлагает на них большие обязанности: оценка, даваемая судьями, и ясе решения, принимаемые ими, воспринимаются как оценка и решения государства, именем которого приговор провозглашен.

Все суды Российской Федерации, которые осуществляют правосудие по уголовным делам на территории Российской Федерации, включая военные суды, выносят приговоры именем Российской Федерации. Однако, в нарушение требований закона в приговоре по уголовному делу №     не указано, что он вынесен именем Российской Федерации[78].

Процессуальный закон не указывает, что следует считать временем (датой) постановления приговора. Время постановления приговора определяется по-разному. Одни понимают под временем постановления приговора все время судебного заседания (с момента открытия и до момента его окончания); другие понимают то время, в течение которого суд совещается для постановления приговора, начиная с момента удаления суда в совещательную комнату и кончая моментом оглашения приговора. Нам представляется, что под моментом постановления приговора следует понимать все время, в течение которого суд совещался для его постановления, нельзя сводить момент постановления приговора лишь к моменту его оглашения. Поскольку речь идет об указании в приговоре даты его постановления, а не его оглашения, то ясно, что приговоре должно указываться время, в течение которого суд постановлял приговор. Разный подход к определению момента постановления приговора не имеет значения, если совещание судей и оглашение приговора имели место в течение одного дня. Однако по большим и сложным делам, по которым совещание судей для постановления приговора длилось более одного дня, правильное определение момента постановления приговора приобретает практическое значение.

Значительно проще решается вопрос об указании в приговоре места судебного заседания. Здесь возникает лишь один вопрос: как указать в приговоре место судебного заседания, если судебные заседания по делу происходили в нескольких населенных пунктах. В этих случаях в приговоре, как и протоколе судебного заседания, должны быть указаны все населенные пункты, в которых происходило судебное разбирательство[79].

В приговоре указывается точное и полное наименование суда, разбиравшего дело: районный  (городской) суд, мировой судья, областной, краевой суд и т.д. Состав суда указывается так, чтобы было ясно, кто председательствовал в судебном заседании.

В приговоре указываются не только фамилии, но и инициалы судей; эти данные помогает проверить законность состава суда. Небрежность в указании фамилий и инициалов судей в приговоре, расхождения с данными о них,  содержащимися в протоколе судебного заседания, нередко приводят к отмене приговора. Должно указываться должностное положение судьи. Чего нет в приговоре по уголовному делу № 1567[80].

Во вводной части приговора должны быть перечислены участники судебного разбирательства: секретарь судебного заседания, обвинитель, защитник, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители. Требование, чтобы были указаны фамилии и инициалы, относится, разумеется, не только к судьям, но и ко всем участникам судебного разбирательства. Однако в ряде приговоров нет данных на иных участников: потерпевших, гражданских истцов и ответчиков[81].

Одним из элементов вводной части приговора является фиксирование того, было ли судебное разбирательство открытым или закрытым[82].

Во вводной части приговора важное место отводится данным, характеризующим личность подсудимого: фамилия, имя, отчество подсудимого, дата и место его рождения, место жительства, место работы, род занятий, семейное положение и иные данные о личности, имеющие значение для уголовного дела[83].

К числу таких данных могут быть отнесены, в частности, сведения о национальности подсудимого, наличии у него судимости; о наличии государственных наград, почетных званий и т.д[84]. Поскольку все они, в той или иной мере, могут иметь значение при решении как процессуальных (например, о предоставлении подсудимому переводчика), так и уголовно-правовых (квалификация преступления как неоднократно совершенного, назначение наказания) вопросов.

Вполне понятно, какое значение имеет точное обозначение фамилии, имени и отчества подсудимого в приговоре суда. Проф. И.Д. Перлов считал, что искажение этих данных может привести к тому, что приговор будет приводиться в исполнение не в отношении того лица, которое осуждено или оправдано судом[85].   Тем не менее, в практике встречаются случаи небрежного оформления приговоров, искажения фамилий, имен и отчеств подсудимых.

От суда требуется не только общее указание в приговоре на прошлую судимость подсудимого, но и конкретное указание, когда он был судим, каким судом, по какой статье Уголовного кодекса, к какой мере уголовного наказания, а также на то, отбыл или не отбыл назначенное ранее наказание. Только это дает возможность иметь представление о личности подсудимого и правильно решить вопрос о правовых последствиях, вытекающих из факта его прежней судимости.

Во вводной части приговора должны быть отражены сведения о государственном обвинителе, защитнике, причем в эти сведения входит указание о документах, подтверждающих его полномочия. Это — номер удостоверения и данные ордера на защиту. Однако, на практике такие данные довольно часто не указываются. Например, в приговоре по делу № указано только, что дело рассматривалось с участием защитника Ваулиной Н.Н[86].

Поскольку УПК РФ по определению или постановлению суда допускает возможность участия в деле наряду с адвокатом одного из близких родственников или иного лица, о допуске которого ходатайствует обвиняемый, во вводной части приговора должны быть указаны сведения и об этих лицах.

Во вводной части также указываются пункт, часть, статья УК РФ, предусматривающие ответственность за преступление, в совершении которого обвиняется подсудимый.

Круг вопросов, подлежащих освещению во вводной части приговора, убедительно говорит о ее важности и большом значении для последующих частей приговора и укрепления законности во всей работе суда.    продолжение
--PAGE_BREAK--
3.2 Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора 

Описательно- мотивировочная часть приговора излагается по-разному, в зависимости от того, является ли приговор оправдательным или обвинительным.

В УПК РСФСР не было такой части как описательно-мотивировочная. Была просто описательная часть приговора. Законодатель в УПК РФ изменил данное название. Так как в центральной части приговора не только описывается преступное деяние, но и приводятся мотивы, на основании которых суд пришел к выводу о виновности или невиновности подсудимого.

Нельзя сводить описательно-мотивировочную часть приговора лишь к обоснованию выводов суда по вопросам доказанности или недоказанности преступления, виновности или невиновности подсудимого, хотя такая точка зрения имеет довольно широкое распространение. В описательно-мотивировочной части приговора должны быть также обоснованы выводы и решения суда по вопросам применения уголовного закона (квалификация преступления), меры наказания, избираемой в отношении виновных или оправдания невиновных, а также выводы и решения суда по другим вопросам дела, если в этом есть необходимость. В обосновании нуждается не только вывод суда о виновности или невиновности подсудимого, но и юридическая оценка (квалификация) преступления и мера наказания, избираемая судом, и гражданскоправовые вопросы, возникающие по делу.

Представление о том, что описательно-мотивировочная часть приговора должна касаться только фактических обстоятельств дела и не затрагивать правовых вопросов, не может быть признано правильным, ибо выводы суда по всем вопросам дела органически связаны между собой, они находятся в неразрывном единстве.

Приговор – правовой акт от начала до конца. В этом акте рассматриваются и решаются вопросы права. Нельзя центральную часть приговора, какой является описательно-мотивировочная часть, освободить от рассмотрения правовых споров. Не следует также судьям запрещать употреблять в описательно-мотивировочной части приговора юридические термины, содержащиеся в уголовном законе (вымогательство, взятка, убийство с корыстной целью и т.д.). Конечно, было бы неправильно, если бы суд вместо раскрытия и показа в приговоре конкретных фактических обстоятельств вымогательства, взятки ограничился лишь указанием на эти юридические термины. Такие приговоры были бы недоброкачественными не потому, что они содержат юридическую терминологию, а потому, что они голословны, бездоказательны и неконкретны. Но если после изложения всех конкретных фактических обстоятельств дела суд даст им юридическую оценку и при этом будет пользоваться юридической терминологией, заимствованной из уголовного закона, то в этом не только нет ничего плохого, но это, является полезным и правильным, придающим приговору характер правового акта. Думается, что юридические термины, употребляемые судом в приговоре, должны вытекать из изложения фактических обстоятельств дела и их юридического анализа и должны быть понятны всем лицам, выслушивающим приговор[87].

Проф. И.Л. Петрухин считал, что в приговорах должны быть приведены мотивы, на основании которых суд пришел к выводу о виновности или невиновности в отношении каждого подсудимого. При этом должны быть указаны конкретные доказательства, положенные судом в основу обвинения или оправдания подсудимого, с приведением мотивов, почему суд принял эти доказательства. Отвергая те или иные имеющиеся в деле доказательства в пользу обвинения подсудимого или его оправдания, суд должен в приговоре указать, почему именно эти доказательства им отвергнуты[88].      С данной точкой зрения можно согласиться, так как она совпадает со ст.ст. 305, 307 Уголовно-процессуального кодекса РФ.

Обязанность мотивировать приговор ставит судей, разбирающих дело, в ответственное положение. Уже тогда, когда они проводят судебное следствие, судьи не могут не учесть того, что им предстоит вынести мотивированный приговор. Судебное следствие должно быть проведено так, чтобы суд имел возможность обосновать свои выводы по делу, аргументировать свою позицию, убедительно показать, почему одни доказательства положены в основу приговора, а другие отвергнуты. Это можно сделать лишь при условии, когда все доказательства тщательно исследованы на судебном следствии. Поверхностное исследование доказательств лишает судей возможности мотивировать приговор. Вот почему требование мотивировки приговора обязывает судей к тщательному проведению судебного следствия.

Мотивировка приговора выражается не только в анализе доказательств, на которых оно основано, но и в приведении в приговоре фактической, логической аргументации, обосновывающей приговор, в том числе и в случае признания обвинения недоказанным полностью или в части.

Например, как следует из материалов дела, П. наряду с приобретением наркотических средств обвинялся в их хранении. Признав обвинение в хранении необоснованным, суд вопреки требованиям ст. 307 УПК никаких оснований к этому в приговоре не привел и квалифицировал действия П. по ч.1 ст. 228 УК РФ как незаконное приобретение наркотических средств без цели сбыта. Судебная коллегия Верховного Суда РФ, рассмотрев дело по протесту прокурора, отменила приговор и указала, что безмотивное исключение части обвинения является нарушением уголовно-процессуального закона.

Суд должен привести те фактические обстоятельства, которые свидетельствуют о каждом признаке преступления, по которому он квалифицирует деяние[89].

Мотивировка приговора является важным средством самоконтроля судей. В процессе изложения мотивов судьи проверяют правильность своих выводов, их обоснованность. Если в суждениях судей имеются какие-либо противоречия и несогласованность, если в доказательственном материале имеются какие-либо пробелы, то при изложении мотивов приговора они будут обнаружены. Выявление имеющихся противоречий в свою очередь является важным условием их разрешения. Если все противоречия разрешены в ходе судебного следствия, то приговор легко мотивировать, мотивы вытекают сами собой из тщательно и хорошо исследованного на суде доказательственного материала.

Будучи средством самоконтроля, мотивировка приговора исключает возможность допущения судебной ошибки, является одним из условий вынесения законного и обоснованного приговора, правильного осуществления правосудия[90].

Содержание описательно-мотивировочной части оправдательного приговора раскрыто в ст. 305 УПК.

В случае если по делу, по которому выносится оправдательный приговор, был заявлен гражданский иск, в описательно-мотивировочной части приговора должны быть указаны мотивы принятия того или иного решения по данному иску с учетом положений ч. 2 ст. 306 УПК. Данная статья устанавливает, что при вынесении оправдательного приговора ввиду неустановления события преступления или непричастности подсудимого к совершению преступления или непричастности подсудимого к совершению преступления суд отказывает в удовлетворении гражданского иска, а при оправдании подсудимого за отсутствием в его действиях состава преступления гражданский иск оставляется без рассмотрения. Оставление гражданского иска без рассмотрения, в отличие от отказа в его удовлетворении, позволяет в последующем предъявить его в порядке гражданского судопроизводства.

Если гражданский иск был предъявлен одновременно нескольким подсудимым, одни из которых были оправданы, а другие осуждены, суд должен мотивировать решения по иску применительно к каждому подсудимому.

Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора начинается с описания преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления, а также иных значимых обстоятельств[91]. Описание фактических обстоятельств совершенного преступления в приговоре не должно выходить за рамки обвинительного заключения (обвинительного акта). Если же суд в результате судебного разбирательства приходит к выводу, что некоторые фактические обстоятельства преступления, как они были изложены в обвинительном заключении (обвинительном акте), не нашли своего подтверждения, он приводит основания, по которым эти обстоятельства были им отвергнуты.

В приговоре по делу по обвинению П. в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.158 УК РФ отсутствует описание преступного деяния, признанного судом доказанным. После слова «установил» начинаются показания подсудимой[92].

Выводы суда относительно совершения подсудимым преступления должны обосновываться ссылками на доказательства, исследованные в ходе судебного заседания. В случае если уголовное дело при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением рассматривалось в особом порядке без проведения судебного разбирательства (гл. 40 УПК), выводы суда о виновности подсудимого в преступлении должны обосновываться ссылками на те доказательства, которые были получены в ходе предварительного расследования[93].

Доказательства, которые на предварительном слушании или в ходе судебного разбирательства были признаны недопустимыми, а также доказательства, полученные в ходе предварительного расследования, но не  исследованные в судебном заседании, не могут использоваться судом для обоснования сделанных в приговоре выводов[94].

Само по себе признание подсудимым своей вины в совершении преступления не может служить основанием для освобождения суда от обязанности мотивировать обвинительный приговор, поскольку такое признание может быть положено в основу приговора лишь при условии его подтверждения другими доказательствами[95].

Соблюдая логическую последовательность приговора и с учетом требований ст. 307 УПК РФ, после описания деяния, в котором суд признает виновным подсудимого, следует указать отношение виновного к предъявленному обвинению.

При этом важно правильно отметить позицию виновного. Можно предложить несколько вариантов.

Если подсудимый признает себя виновным полностью, то можно ограничиться фразой: «В предъявленном обвинении подсудимый виновным себя признал и пояснил...».

При частичном признании вины или при полном отрицании подсудимым своей вины следует указывать, в чем конкретно подсудимый признает себя виновным, а какую часть обвинения отрицает, с приведением доводов и версий событий.

В тех случаях, когда суд изменяет объем или существо предъявленного обвинения, в этой части приговора приводится только отношение подсудимого к тому объему обвинения, который установлен судом.

В случае если подсудимый, используя свое конституционное право, в судебном заседании отказался от дачи каких-либо объяснений, суд должен сделать соответствующую запись в этой части приговора.

После подробного и ясного изложения содеянного подсудимыми и их отношения к обвинению в приговоре должны быть приведены доказательства, подтверждающие вину каждого из подсудимых.

Представляется, что в этом случае нельзя ограничиться простым перечислением доказательств, имеющихся по делу, а необходимо дать их конкретный анализ, объяснить содержащиеся в них противоречия, определить и объяснить отношение суда как к доказательствам, положенным в основу приговора, так и к тем, которые отвергаются судом.

Здесь, на наш взгляд, необходимо выбрать «золотую середину»: не приводить показания потерпевших и свидетелей слишком подробно с описанием деталей, большого отношения к делу не имеющих, но и не излагать показания слишком коротко, поскольку могут быть упущены важные моменты, подтверждающие (или опровергающие) наличие в действиях виновного состава конкретного преступления.

В частности, в приговоре нельзя допускать таких выражений, как: «… потерпевший подтвердил совершение подсудимым кражи чужого имущества». Такая запись в приговоре не только не корректна, но и не допустима, так как вопрос о признании факта совершения кражи в данном случае (любого другого преступления) является исключительной прерогативой суда.

Представляется не совсем правильным и указание в приговоре на «аналогичные показания» потерпевших и свидетелей, поскольку каждый человек воспринимает события по-своему.

 В подобных ситуациях можно предложить следующие записи: «показания потерпевшего практически полностью согласуются с показаниями свидетелей (указать фамилии, и.о. свидетелей), которые, подтвердив факты, сообщенные потерпевшим, кроме того, пояснили...». И здесь возможны некоторые существенные дополнения, а они, как правило, имеются.

Неправильной следует признать практику указания в приговоре как на доказательства на такие документы, которые не могут ни подтвердить, ни опровергнуть участие лица в совершении преступления.

Чаще всего к таким «доказательствам» суды относят рапорты работников милиции, не содержащие никаких доказательств, объяснения лиц до возбуждения уголовного дела и некоторые другие.

На наш взгляд, ошибка допускается из-за нечеткого разъяснения законодателем, что следует относить к иным документам, указанным в ст. 73, 84 УК РФ.

Суд обязан также привести в приговоре мотивы, по которым им были отвергнуты доказательства, противоречащие сделанному им выводу о виновности подсудимого, и причины, по которой он не согласился с предлагаемой сторонами правовой оценкой инкриминируемого подсудимому деяния. Причем, если применительно к формулировке обвинения и квалификации преступления существует запрет изменять их в сторону, ухудшающую положение подсудимого, то относительно обоснования приговора доказательствами такого запрета нет, поэтому суд может исследовать в судебном заседании новые доказательства, ссылаясь на них в приговоре.

В описательно-мотивировочной части обвинительного приговора должны содержаться указания на обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, и доказательства, подтверждающие или опровергающие наличие таких обстоятельств. При этом в приговоре не могут быть указаны такие отягчающие обстоятельства, которые не были установлены в ходе предварительного расследования и отражены в обвинительном заключении (обвинительном акте)[96].

Решая вопросы, связанные с назначением наказания, суд должен проанализировать и иные обстоятельства, влияющие на выбор вида и размера наказания, а также на условия его исполнения: особенности личности подсудимого и инкриминируемого ему деяния; характер поведения подсудимого после совершения преступления; возможное влияние того или иного наказания на условия жизни семьи подсудимого и т.д. С учетом положения ч.1 ст. 60 УК РФ о том, что более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление может назначаться только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить целей наказания, судом должны быть приведены мотивы, по которым он не нашел возможным избрать менее строгий вид наказания.

В случае признания возможным применить наказание ниже низшего предела, предусмотренного законом за конкретное преступление, или применить более мягкий вид наказания суд должен указать, какие именно обстоятельства, относящиеся к личности подсудимого или совершенному им деянию, признаются исключительными и позволяющими принять такое решение.

Если в ходе судебного разбирательства суд придет к выводу о том, что подсудимый или вменяемое ему в вину деяние потеряли общественную опасность, он приводит мотивы принятия решения о вынесении обвинительного приговора без назначения наказания. Вынося обвинительный приговор с освобождением подсудимого от назначенного ему наказания (при истечении срока давности или наличии акта амнистии), суд обязан привести мотивы и этих решений. Это особенно важно в тех случаях, когда постановление Государственной Думы об объявлении амнистии ставит решение вопроса о применении или неприменении амнистии в зависимости от назначенного подсудимому наказания[97].

В описательно-мотивировочной части должны получить свое обоснование также принятые судом в приговоре решения по всем иным вопросам. К числу таких вопросов относится, в частности, вопрос о гражданском иске. В случае отказа суда от рассмотрения иска он должен указать причины этого. Если же судом принимается решение по существу гражданского иска, он должен указать – со ссылкой на конкретные аргументы – в каком размере иск подлежит удовлетворению, с кого именно соответствующие суммы должны быть взысканы, какую форму взыскания (солидарную или долевую) следует использовать при взыскании ущерба с нескольких лиц и т.д. Обоснованию в приговоре подлежат также решения суда по вопросам о мерах, примененных в целях обеспечения гражданского иска или конфискации имущества, о судьбе вещественных доказательств, о возмещении судебных издержек[98].
3.3 Резолютивная часть оправдательного и обвинительного приговора
Заключительная, резолютивная, часть приговора должна органически вытекать из описательно-мотивировочной. В резолютивной части обвинительного приговора должны быть указаны:

1) фамилия, имя и отчество подсудимого;

2) решение о признании подсудимого виновным в совершении преступления;

3) пункт, часть, статья  УК РФ, предусматривающая ответственность за преступление, в совершении которого подсудимый признан виновным;

4) вид и размер наказания, назначенного подсудимому за каждое преступление, в совершении которого он признан виновным;

5) окончательная мера наказания, подлежащая отбытию по совокупности преступлений или по совокупности приговоров;

6) вид и режим исправительного учреждения, в котором подлежит отбыванию наказания в виде лишения свободы;

7) длительность испытательного срока при условном осуждении;

8) решение о дополнительных видах наказания;

9) решение о зачете времени предварительного содержания под стражей, домашнего ареста или нахождения в медицинском или психиатрическом стационаре при исчислении размера наказания;

10) решение о мере пресечения в отношении подсудимого до вступления приговора в законную силу (ст. 308 УПК).

В резолютивной части обвинительного приговора должны быть указаны вид и размер не только основного, но и дополнительного наказания, назначенного осужденному за каждое преступление, признанное доказанным, основная и дополнительная меры наказания, подлежащего отбыванию осужденным по совокупности преступлений или приговоров. Довольно часто суды допускают ошибки именно из-за невыполнения этих указаний.

При наличии к тому оснований в резолютивной части приговора также указывается об освобождении подсудимого от наказания или о вынесении обвинительного приговора без назначения наказания, а также об отсрочке отбывания наказания беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей.

Независимо от вида приговора в его резолютивной части, кроме вышеуказанных обстоятельств, должны быть зафиксированы:

1)                решение по гражданскому иску;

2)                решение вопроса о вещественных доказательствах;

3)                решение о распределении процессуальных издержек;

4)                разъяснение порядка и сроков обжалования приговора, а также права осужденного и оправданного ходатайствовать об участии в рассмотрении дела кассационной инстанцией.

Суд в резолютивной части приговора решает вопрос о заявленном гражданском иске[99].

В УПК РСФСР данному вопросу были посвящены статья 310 и статья 311, в которых подробно говорилось о том, в каких случаях иск будет удовлетворен, а в каких нет.

В ст. 310 УПК РСФСР было сказано, что при постановлении обвинительного приговора суд в зависимости от доказанности оснований и размеров гражданского иска удовлетворяет предъявленный иск полностью или частично или отказывает в нем.

При постановлении оправдательного приговора суд:

1) отказывает в удовлетворении гражданского иска, если не установлено событие преступления или не доказано участие подсудимого в совершении преступления;

2) оставляет иск без рассмотрения в случае оправдания подсудимого за отсутствием состава преступления.

В УПК РФ данный вопрос широко не освещается. В ст. 306 УПК РФ говорится только, что при постановлении оправдательного приговора, суд отказывает в удовлетворении гражданского иска, если не установлено событие преступления или не доказано участие подсудимого в совершении преступления. В остальных случаях суд оставляет гражданский иск без рассмотрения. В случае оставления судом гражданского иска без рассмотрения, можно будет предъявить его к рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства.

Если подсудимому было предъявлено обвинение по разным статьям уголовного закона и решения суда по ним различны, то в резолютивной части приговора должно быть точно указано, по каким из них подсудимый оправдан и по каким осужден[100]. В приговоре по уголовному делу по обвинению И., Т. в совершении преступления, предусмотренного ч. 2  ст. 115, п. «д» ч.2 ст. 112 УК РФ в описательно-мотивировочной части приговора указано, что доказательств о совершении Т. преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 115 УК РФ не установлено. Но в резолютивной части приговора по данному составу преступления в отношении Т. не принято ни какого решения[101].

Если подсудимый признан виновным в покушении на совершение преступления или в приготовлении к преступлению, в резолютивной части приговора делается ссылка на соответствующую часть ст. 30 УК РФ.

При решении вопроса о судьбе вещественных доказательств суд в зависимости от их характера и принадлежности указывает в приговоре о выдаче их законным владельцам, уничтожении, передаче заинтересованным лицам или учреждениям, конфискации или обращении в доход государства, хранении при деле.

В резолютивной части приговора указывается, на кого из осужденных и в каком размере возлагаются процессуальные  издержки. Указания о расходах, относимых к процессуальным издержкам, и порядке их распределения содержатся в ст.ст.131, 132 УПК РФ.

В УПК РФ резолютивной части приговора посвящены две статьи (306, 308), в которых достаточно полно отражаются вопросы, подлежащие решению.

Один только перечень вопросов, решаемых судом в резолютивной части приговора, свидетельствует о большом ее значении. В ней содержаться конечные выводы и решения суда по всем правовым     Резолютивная часть приговора должна органически вытекать из описательно-мотивировочной его части и полностью соответствовать ей. Всякое несоответствие резолютивной части делает приговор неправильным.

Приговор подписывают все судьи. Судья, оставшийся при особом мнении, также подписывает приговор. Если в приговоре допущены описки, они должны быть оговорены и подписаны всеми судьями в совещательной комнате до провозглашения приговора[102].                

Следует отметить, что одним из важнейших условий, обеспечивающих правильность резолютивной части приговора, является согласованность ее с другими, предшествующими ей частями приговора.

Обычно принято говорить лишь о соответствии резолютивной и описательно-мотивировочной частей приговора. Представляется, что следует говорить и о соответствии этих частей приговора вводной его части. В частности, о полном совпадении фамилии, имени и отчества подсудимого (оправданного) с данными о личности подсудимого (оправданного), включаемыми в описательно -мотивировочную и резолютивную части приговора.

Выше отражены главные моменты уголовно-процессуального закона, которые необходимо выполнять при постановлении резолютивной части приговора.

Выполнение этих законодательных положений столь же, если не более, важно, чем при изложении других частей приговора.
Заключение
Таким образом, приговор – это решение суда о виновности или невиновности подсудимого и назначении ему наказания либо об освобождении его от наказания, вынесенное судом первой инстанции (п.28 ст.5 УПК).

Приговор подводит итог всему предшествующему производству по уголовному делу.

Приговор дает окончательный ответ на основной вопрос каждого уголовного дела, ставшего предметом судебного разбирательства, — на вопрос о виновности или невиновности обвиняемого. Только приговором назначается определенное наказание, применяемое судом в отношении лица, признанного виновным в совершении преступления. Приговор провозглашает оправдание подсудимого, в отношении которого виновность не установлена.

Приговор должен быть законным, обоснованным и справедливым. Впервые справедливость становится категорией не только этики, но и уголовного процесса. Можно утверждать, что в уголовном процессе появился новый принцип, который вполне сообразуется с другими принципами уголовного процесса, образуя вместе с ними единую основу демократического правосудия. В УПК понятие «справедливость» не охватывает собой правильную квалификацию действий подсудимого.

В ст. 383 УПК, названной «Несправедливость приговора», речь идет только о соответствии назначенного наказания тяжести преступления, личности осужденного и о размере назначенного наказания.

Нарушение принципов уголовного судопроизводства не допустимо. Данный факт приведет к нарушению норм-принципов Конституции. Это позволяет утверждать, что нарушение принципов уголовного судопроизводства должно влечь отмену приговора суда. В ст. 381 УПК данное основание отсутствует. Поэтому законодатель должен дополнить ч. 2 ст. 381 УПК РФ следующим пунктом:

«1) нарушение принципов  уголовного судопроизводства, закрепленных в Конституции РФ и главе 2 настоящего Кодекса».

Приговор должен быть составлен в ясных, понятных выражениях. В приговоре не допустимо употребление неточных формулировок, а также загромождение приговора описанием обстоятельств, не имеющих отношения к рассматриваемому делу. Краткость изложения достигается, с одной стороны, отражением в тексте лишь необходимой для разрешения дела информации, а с другой – экономным использованием языковых средств.

Постановление приговора осуществляется в совещательной комнате. Лица в совещательной комнате находятся в изоляции от внешнего мира. При коллегиальном рассмотрении уголовного дела все вопросы, подлежащие разрешению судом при постановлении приговора, решаются простым большинством голосов.

После разрешения всех вопросов суд составляет текст приговора.  Судебный приговор должен состоять из трех самостоятельных частей: вводной, описательно-мотивировочной и резолютивной.

Судебный приговор как акт правосудия находится под всеобщим вниманием.

В дипломной работе предпринята попытка высказать предложения по усовершенствованию законодательства в этом направлении. Однако автор понимает, что объем работы не позволяет раскрыть все проблемы. Только часть проблем раскрыта, есть еще о чем писать и говорить.
Список использованных источников
1. Всеобщая декларация прав человека (принята на третьей сессии Генеральной Ассамблеей ООН резолюцией 217 А (3) от 10 декабря 1948 г.)                /  Международное публичное право. Сборник документов. Т. 1. – М.: БЕК, 1996.   – С. 460–464.

2. Международный пакт о гражданских и политических правах (принят 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН). СССР подписал Пакт 18.03.1968 г., ратифицировал (Указ Президиума ВС СССР от 18.09.1973 г. № 4812–VIII). Ратификационная грамота сдана на хранение Генеральному секретарю ООН 16.10.1973 г. Пакт вступил в силу для СССР 23.03.1976 г. / Международное публичное право: сборник документов. Т. 1. – М.: БЕК, 1996. – С. 470–482.

3. Российская Федерация. Конституция (1993). Конституция Российской Федерации: офиц. текст. – М.: Дело, 1993. – 53 с. (Российское федеральное законодательство).

4. Российская Федерация. Уголовно – процессуальный кодекс Российской Федерации: [принят Гос. Думой 22 ноября 2001 года:                             с изменениями и дополнениями на 1 ноября 2007 года]                                                    / Информационно-правовая система «ГАРАНТ» – Сервис» – 2007. CD– ROM.

5. Российская Федерация. Уголовный Кодекс [принят Гос. Думой 24 мая 1996 года: с изменениями и дополнениями на 8 декабря 2003 года                         № 161–ФЗ] // Российская газета. – 2003. – № 124.

6. Российская Федерация. Определение Конституционного Суда Российской Федерации. Определение Конституционного Суда от 23 января 2001 г. – М.: [б.и.], 2001.

7. Абашеева, Ф. А. Субъективный фактор в работе судей // Материалы Международной научно-практической конференции «Уголовно –процессуальный кодекс Российской Федерации: год правоприменения и преподавания» / Ф. А. Абашеева. – М.: МГЮА, 2004. – С. 101.

8. Александров, А. С. О значении концепции объективной истины              / А. С. Александров // Российская юстиция. – 1999. – № 1. – С. 23–24.

9. Алиев, Т. Т., Белоносов, В. О., Громов, Н. А. Принцип презумпции истинности приговора, вступившего в законную силу / Т.Т. Алиев,                             В. О. Белоносов, Н. А. Громов // Российский судья. – 2003. – № 7. – С. 20-26.

10. Балакшин, В. Истина в уголовном процессе / В. Балакшин                       // Российская юстиция. – 1998. – № 2. – С. 19–21.

11. Белоносов, В. О., Громов, Н. А. Приговор суда в уголовном судопроизводстве / В. О. Белоносов, Н. А. Громов // Право и политика. – 2001.            – № 12. – С. 100–104.

12. Бережко, Е. В. Нравственные начала (основы) при рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции: автореферат дисс…канд. юрид. наук / Е.В. Бережко. – Челябинск: [б.и.], 2003. – 22 с.

13. Божьев, В. П. Уголовный процесс: учебник / под ред.  В. П. Божьева. – М.: Спарк, 2002. – 536 с.

14. Бозров, В. М. Современные проблемы российского правосудия по уголовным делам в деятельности военных судов (вопросы теории и практики).  / В. М. Бозров. –  Екатеринбург.: [б.и.], 1999. – 220 с.

15. Бормотова, Л. В. Отдельные аспекты состязательности и равноправия сторон УПК РФ / Л. В. Бормотова // Вестник ОГУ. – 2004. – № 3.              – С. 28–31.

16. Бурмагин, С. Принцип состязательности в теории и судебной практике / С. Бурмагин // Российская юстиция. – 2001. – № 5. – С. 15–19.

17. Ворожцов, В. А. Приговор в уголовном процессе: практ. пособие            / В. А. Ворожцов. – М.: Юрайт – Издат, 2003.  – 182 с.

18. Галоганов, Е. А. Роль суда как субъекта доказывания в уголовном судопроизводстве / Е.А. Галоганов // Российский судья. – 2003. – № 1. –              С. 37–38.

19. Громов, Н., Конев, В., Николайченко, В. Законная сила приговора / Н. Громов, В. Конев, В. Николайченко // Российская юстиция. –  1998. –  № 1.         – С. 13–18.

20. Гурова, О. Ю. К вопросам о соблюдении прав сторон при разрешении вопросов о подсудности дела / О. Ю. Гурова // Российский судья.             – 2004. – № 6. – С. 19–23.

21. Гуськова, А. П. Избранные труды / А. П. Гуськова. – Оренбург: Издательский центр ОГАУ, 2007. – 724 с.

22. Гуськова, А. П. Рецензия на учебник «Уголовно – процессуальное право Российской    Федерации / А. П. Гуськова // Российский судья. – 2004.              – № 2. – С. 46–48.

23. Гуськова, А. П. К вопросу о понятиях «охрана», «защита», используемых в российском уголовном судопроизводстве // Новый уголовно-–процессуальный кодекс в действии: сборник научных статей / под ред.                    А. П. Гуськовой. – Оренбург: Издательский центр ОГАУ, 2003. – С. 5–9.

24.  Гуськова, А. П. О спорных вопросах российского правосудия              / А. П. Гуськова // Российский судья. – 2001. –  № 3. – С. 7–12.

25. Дусейнова, Э. Г. Приговор как акт правосудия / Э.Г. Дусейнова // Ученые записки: сборник научных трудов юридического факультета Оренбургского государственного университета. Выпуск 1. – Оренбург: РИК ГОУ ОГУ, 2004. – С. 251–264.

26. Дусейнова, Э. Г. Функция суда по разрешению уголовных дел в системе уголовно – процессуальных функций России и Казахстана: дис. …канд. юрид. наук / Э.Г. Дусейнова. – Оренбург: [б.и.],2004. – С. 135–136.

27. Еникеев, З. Д.  Установление истины – задача уголовного процесса и криминалистики / З.Д. Еникеев // Эволюция права и закона как фактор изменения криминалистики: генезис профессиональной защиты и представительства. – Екатеринбург: Изд – во «Чароид», 2003. –  С. 234-237.

28. Ефимичев, С., Ефимичев, П. УПК Российской Федерации нуждается в уточнении / С. Ефимичев, П. Ефимичев // Уголовное право. – 2003. – № 1. – С. 67–68.

29. Жеребятьев, И. В. Личность потерпевшего в современном уголовном судопроизводстве России: монография / И. В. Жеребятьев. – Оренбург.: РИК ГОУ ОГУ, 2004. – 220 с.

30. Жуковский, В. Связан ли судья доводами обвинения при решении вопроса об аресте? / В. Жуковский // Российская юстиция. – 2003. – № 4.                  – С. 44–48.

31. Зинатуллин, З. З., Зинатуллин, Т. З. Уголовно-процессуальные функции: учебное пособие / З. З. Зинатуллин, Т. З. Зинатуллин. – Ижевск: Детектив–информ, 2002. – 240  с.

32. Карякин, Е. А. Реализация принципа состязательности в уголовном судопроизводстве (вопросы теории и практики): монография / Е. А. Карякин. – Оренбург: ГОУ ОГУ, 2005. – 152  с.

33. Карякин, Е. А. Проблемы процессуального доказывания в российском уголовном судопроизводстве на основе принципа состязательности: автореф. дис … канд. юрид. наук. – Оренбург: [б.и.], 2002. – 21 с.

34. Клочков, В. В. Методология изучения состояния законности // Состояние законности в Российской Федерации / В. В. Клочков. – М.: [б.и.], 1995. – С. 9.

35. Колоков, Н., Синяков, И. Законность, обоснованность и справедливость приговора – неотъемлемые качества любого судебного решения / Н. Колоков, И. Синяков // Российский судья. – 2003. – № 4. – С. 17.

36. Кобликов, А. С. Учебник уголовного процесса / под ред.                    А. С. Кобликова. – М.: Норма: ИНФРА – М, 2000.  – 357 с.

37. Лазарева, В. А. Теория и практика судебной защиты в уголовном процессе / В. А. Лазарева. – Самара.: [б.и.], 2000. – 136 с.

38. Лебедев, В. М. Уголовный процесс: учебник / под общ. ред.                         В. М. Лебедева. – М.: [б.и.],  2003. – 350 с.

39. Лившиц, Ю. Д. Независимость суда // Сборник научных трудов / Ю.Д. Лившиц. – Челябинск: Издательство ЮУрГУ, 2004. – С. 14–19.

40. Лившиц, Ю. Д., Кудрявцева, А. В. Принцип законности в уголовном процессе // Сборник научных трудов / Ю. Д. Лившиц. – Челябинск: Издательство ЮУрГУ, 2004. – С. 45–47.

41. Лившиц, Ю. Д. Методы воспитательного воздействия в уголовном судопроизводстве: вопросы теории / Ю. Д. Лившиц // Вестник ЮУрГУ. – 2003. – № 12. – С. 8–9.

42. Лившиц, Ю. Д., Даровских, С. М. Состязательность в судебном разбирательстве: этические и психологические аспекты // Актуальные проблемы реформирования экономики и законодательства России и стран СНГ – 2001: материалы Международной научно-практической конференции. Челябинск, 12-13 апр. 2001 г.: В 3 ч. / под общей ред. В.А. Киселевой. –Челябинск: Южно-Уральский гос. ун-т, 2001. – Ч. 2. – С. 47–53.

43. Лупинская, П. А. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебник / отв. ред. П. А. Лупинская. – М.: Юристъ, 2004. – 800 с.

44. Лупинская, П. А. Уголовно – процессуальное право Российской Федерации: учебник /  отв. ред. П.А. Лупинская. – М.: Юристъ, 1997. – С. 395.

45. Макарова, З. В. Расширение прав потерпевшего – веление времени // Защита прав и законных интересов граждан, участвующих в уголовном процессе, как приоритетное направление в судопроизводстве / отв. ред.              И. Ф. Демидов. – Москва – Оренбург: Издательский центр ОГАУ, 1999.                     – С. 43–48.

46. Макарова, З. В. Гласность уголовного процесса: монография  / под ред. З. З. Зинатуллина. – Челябинск: ЧГТУ, 1993. – 134 с.

47. Машовец, А. О. Принцип состязательности и объективная истина    / А.О. Машовец // Эволюция права и закона как фактор изменения криминалистики: генезис профессиональной защиты и представительства. – Екатеринбург: Изд–во «Чароид», 2003. – 228 с.

48. Морщакова, Т. Г. Сущность и значение приговора // Уголовно–процессуальное право Российской Федерации: учебник / отв. ред.                         П. А. Лупинская. – М.: Юристъ, 2003. – 654 с.

49. Никулина, А. Х., Горбунова, Н. А. Приговор: содержание и порядок постановления / А. Х. Никулина, Н. А. Горбунова // Уголовный процесс. – 2005. – № 12. – С. 44–47.

50. Орлов, Ю. К. Основы теории доказательств в уголовном процессе: научно – практическое пособие / Ю.К. Орлов. – М.: Проспект, 2000. – 79 с.

51. Петрухин, И. Л. Суд присяжных: проблемы и перспективы                          / И. Л. Петрухин // Государство и право. – 2001.  – № 3. – С. 7–13.

52. Пиюк, А. В. Пределы участия суда в собирании доказательств                  // Правовые проблемы укрепления российской государственности. – Томск.: [б.и.], 2002. – 136 с.

53. Побежимова, Л. П. Судебное следствие – центральная часть судебного разбирательства / Л.П. Побежимова // Роль университетской науки в региональном сообществе: материалы Международной научно – практической конференции: В 2-х частях. – Москва – Оренбург: РИК ГОУ ОГУ, 2003. – С. 335–340.

54. Подольный, Н. Новый УПК РФ – новая идеология уголовного процесса / Н. Подпольный // Российская юстиция. – 2002. – № 11. – С. 2–8.

55. Подольный, Н. А. Категория справедливости в УПК РФ – изменение системы ценностей в уголовном процессе России / Н.А. Подольный // Уголовно–процессуальный кодекс Российской Федерации: год правоприменения и преподавания: материалы Международной научно-практической конференции. – М.: МГЮА, 2004. – С. 54–59.

             56. Рекомендация № R(85) 11 Комитета министров Совета Европы               «О положении потерпевшего в рамках уголовного права и процесса» (Принята 28.06.1985) // Сборник документов Совета Европы в области защиты прав человека и борьбы с преступностью. – М.: «СПАРК», 1998. – С. 114–116.

57. Рябинина, Т. К., Петрова, О. В., Горевой, Е. Д. Внутреннее убеждение в механизме доказывания по уголовному делу / Т. К. Рябинина,               О. В. Петрова, Е. Д. Горевой // Российский судья. – 2003. – № 5. – С. 15–16.

58. Савицкий, В. М. Презумпция невиновности / В. М. Савицкий. – М.: Норма, 1997. – 164 с.

59. Сегал, О. А. Понятие и значение гласности в уголовном судопроизводстве / О. А. Сегал // Ученые записки: сборник научных трудов юридического факультета Оренбургского Государственного Университета. – Выпуск 1. – Оренбург: РИК ГОУ ОГУ, 2004. – С. 91–97.

60. Сидорова, Н. В. Апелляция в уголовном судопроизводстве Российской Федерации: история и современность / Н. В. Сидоров // Российский судья. – 2004. – № 5. –  С. 22–23.

61. Смирнов, А. В., Калиновский, К. Б. Уголовный процесс: учебник для вузов / под ред. А. В. Смирнова. – СПб.: Питер, 2004. – 760 с.

62. Советский энциклопедический словарь / под ред. А. М. Прохорова. М.: Сов. Энциклопедия, 1987. – 1368 с.

63. Соколовская, Н. С. Некоторые вопросы деятельности суда по отправлению правосудия / Н.С. Соколовская // Правовые проблемы укрепления российской государственности. – Томск.: [б.и.], 2002. – 136 с.

64. Соловей, А. А. Некоторые особенности судебного следствия по новому УПК РФ / А. А. Соловей // Российский судья. – 2004. – № 8. – С. 41.

65. Софронов, Г. В. Активность суда в судебном следствии  /                           Г. В. Сафронов // Современные проблемы взаимодействия материального и процессуального права России: Теория и практика: материалы Всероссийской                            научно-практической конференции (17 – 18 апреля 2003 г.). – Часть 1. –Екатеринбург: Изд–во Ур ГЮА, 2004. – С. 475–476.

66. Тарнавский, О. А. Уголовно – процессуальный механизм предъявления и разрешения гражданского иска в уголовном деле: автореф. дис. …канд. юрид. наук / О.А. Тарнавский. – Екатеринбург, 2000.  – 23 с.

67. Татьянина, Л. Г. Рассмотрение уголовного дела в суде в отношении лиц, страдающих психическими недостатками: монография / Л. Г. Татьянина.   –  Ижевск:   Детектив–информ, 2003. – 241 с.

68. Томин, В. Т. Острые углы уголовного судопроизводства.                      / В. Т. Томин. – М., 1991. – 246 с.

69. Фойницкий, И. Я. Курс уголовного судопроизводства /                         И. Я Фойницкий. – СПб.: [б.и.], 1996. – 856 с.

70. Фоменко, В. О субъективных правах подсудимого / В. Фоменко // Российский судья. – 2003. – № 6. – С. 13.

71. Хропанюк, В. Н. Теория государства и права: учебное пособие для высших учебных заведений / под ред. профессора В. Г. Стрекозова. – М.: [б.и.], 2006. – 377 с.

72. Шадрин, В. С. Обеспечение прав личности при расследовании преступлений / В. С. Шадрин. – М.: ООО Издательство «Юрлитинформ», 2000. – С. 74.

73. Шамардин, А. А. Некоторые аспекты закрепления элементов принципа диспозитивности в УПК РФ / А. А. Шамардин // Роль университетской науки в региональном сообществе: материалы Международной научно – практической конференции: В 2-х частях. Ч. 2. Москва – Оренбург: РИК ГОУ ОГУ, 2003. – С. 297.
Судебная практика

1. О судебном приговоре: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года № 1 // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1996. – № 7.           – С. 2.


--PAGE_BREAK--