--PAGE_BREAK--Неудачным является указание в качестве цели терроризма «нарушение общественной безопасности». Ведь ст. 205 УК РФ расположена в главе «Преступления против общественной безопасности», исходя из чего предельно ясно, что именно общественная безопасность является объектом всех преступлений, составы которых предусмотрены в них. Указание же в статье на то, что объект преступления является еще и его целью, во-первых, никакой дополнительной смысловой нагрузки не несет, а, во-вторых, выглядит типичной тавтологией, как если бы диспозицию статьи об ответственности за убийство сформулировать примерно так: «умышленное убийство в целях лишения жизни», а об ответственности за кражу — «тайное похищение чужого имущества в целях посягательства на собственность».
Но самым серьезным недостатком рассматриваемых формулировок является то, что в них цели оказания воздействия, понуждения и устрашения населения представлены не во взаимосвязи и взаимообусловленности, а в качестве альтернативных признаков, что сделало указанные составы всеобъемлющими и всепоглощающими, конкурирующими практически со всеми составами с признаками насилия и принуждения и даже с признаками ненасильственных преступлений с элементами принуждения. В результате получается, что если согласно данным составам рассматривать терроризм как оказание воздействия с помощью «иных» действий, могущих повлечь «иные» последствия и без признаков устрашения населения, то под такое определение терроризма подпадают все составы с признаками принуждения, воспрепятствования и т.д.
Ясно, что такого рода «безразмерные» составы – путь к произволу и беззаконию в правоприменительной практике.
Объектом преступления является общественная безопасность в широком смысле этого слова. Своим устрашающим воздействием терроризм обращен либо к широкому и, как правило, неопределённому кругу граждан, порой населению целых городов и административных районов, либо к конкретным должностным лицам и органам власти, наделённым правом принимать организационно-управленческие решения.
Дополнительными объектами могут быть собственность, жизнь, здоровье граждан, их имущественные и политические интересы и т.п.
Объектом посягательства для террористов также является деятельность государственных органов, международных организаций, физических или юридических лиц, на которых они стремятся воздействовать путем устрашения населения вышеуказанными общеопасными деяниями. Причем эти деяния выступают для террористов не в качестве основных, а в качестве вспомогательных, в качестве способа совершения основного действия в этом сложном преступлении – понуждения к принятию какого-либо решения или отказу от него. Поэтому совершенно правильно в одном из Комментариев к УК РФ указывается на следующие особенности терроризма: «Террористические действия могут быть разнообразны, но всех их объединяет два общих элемента. Во-первых, они направлены на подрыв государственной власти и, во-вторых, создают у населения чувство страха и беспомощности, возникающих под влиянием организованного и жестокого насилия»1.
В литературе, комментирующей состав терроризма, традиционно указывается, что его объективная сторона выражается в двух видах деяний: 1) совершение взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, или 2) угроза совершения таких действий. Однако, например, в УК Республики Беларусь эти формы уже разбиты на два состава, предусматривающих ответственность за терроризм (ст. 289) и угрозу совершением акта терроризма (ст. 290). Более того, есть специальный состав, устанавливающий отдельно ответственность за международный терроризм (ст. 126) и содержащий признаки гораздо более широкого круга деяний.
Рассмотрим объективную сторону более подробно. Итак, терроризм выражается, согласно формулировке, в совершении «взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий» или в угрозе «совершения указанных действий».
Взрыв – это сопровождающееся сильным звуком воспламенение чего-нибудь вследствие мгновенного химического разложения вещества и образования сильно нагретых газов. Поджог, т.е. намеренное, с преступным умыслом вызывание пожара где-нибудь, имеет в своей первооснове пожар, под которым понимается неконтролируемое горение, причиняющее материальный ущерб, вред жизни и здоровью граждан, интересам общества и государства.
Под иными действиями, кроме взрывов и поджогов, следует понимать любые действия, способные повлечь указанные в ст. 205 УК последствия. Например, устройство обвалов, затоплений, камнепадов; аварий на объектах жизнеобеспечения населения водой, теплом, электроэнергией; блокирование транспортных коммуникаций, устройство аварий и крушений на транспорте; захват и разрушение зданий, вокзалов, портов, культурных или религиозных сооружений; заражение источников воды и продуктов питания, распространение болезнетворных микробов, способных вызвать эпидемию или эпизоотию, иное, радиоактивное, химическое, бактериологическое заражение местности. Разумеется, дать исчерпывающий перечень «иных действий, создающих…» невозможно, поскольку людская изобретательность по части злодейства неисчерпаема. Здесь приведены те, которые встречаются чаще других, а также те, которые наиболее вероятны.
Применительно к ст. 205 УК понятие значительного имущественного ущерба не связано с определенной стоимостью. Определяющим является, насколько уничтожение и повреждение этого имущества, либо угроза такого уничтожения, способны повлиять на сознание населения, или на действия органов власти. Этот признак должен применяться при сравнительно ограниченной ценности имущества в зависимости от того, насколько устрашающим является способ уничтожения. Например, взрыв в общественном месте автомобиля с целью добиться от властей определенных действий должен квалифицироваться по ст. 205 УК, в то же время сожжение валютных ценностей, соответствующих стоимости этого автомобиля, с той же целью при определенных обстоятельствах должно квалифицироваться по ст. 167 УК.
Описание объективной стороны терроризма, данное в диспозиции ч. 1 ст. 205 УК РФ, имеет несколько погрешностей. Для характеристики терроризма в нем используются словосочетания «иных действий» и «эти действия», предполагающие лишь активную форму поведения человека. Между тем террористическая акция иногда может быть осуществлена и путем бездействия (например, посредством невыполнения обязанностей, связанных со своевременным отключением производственных или технологических процессов в энергетике, на транспорте либо в добывающей промышленности). Поэтому, наверное, в диспозициях ч. 2 и ч. 3 ст. 205 УК РФ и употреблены выражения «те же деяния» и «деяния», своим содержанием охватывающие и действия, и бездействие людей.
Второй вид акта терроризма состоит в угрозе совершения указанных в законе действий. Данная угроза должна быть реальной. Реальность определяется тем, способна ли угроза вызвать у отдельного человека, группы людей или властей опасения, что она будет осуществлена, а ущерб, который будет нанесен определенными действиями, значимым. Реальность опасности наступления указанных последствий также оценивается на основе имеющихся материалов о времени, месте, обстановке, способе совершения общеопасных деяний, экспертных оценках и влиянии на механизм преступного посягательства других привходящих, иногда случайных обстоятельств (скопление людей, техники, транспортных средств и т.п.).
Сама угроза может быть выражена устно, письменно, или другим способом, в частности с использованием современных технических средств связи. Не имеет значения, была ли угроза высказана открыто или анонимно, широкому кругу людей или одному человеку, например, служащему государственного учреждения по телефону.
Угроза может быть открытой или анонимной, она может быть обращена как к общественности, так и к государственным учреждениям. Для квалификации преступления не имеет значения форма ее распространения: устно, письменно, с помощью телефона, радиосвязи, средств массовой информации, листовок, надписей на стенах и т.д. Как правило, в угрозе должны быть два элемента: характер общественно опасных действий, совершением которых угрожают, а также мотивы и цели их совершения (обычно требование совершить те или иные действия).[10]
Поскольку целью угрозы, как и вообще реального терроризма, является устрашение людей либо воздействие на органы власти, данное преступление считается оконченным с момента ее (угрозы) объективизации, т. е. когда она достигла соответствующих адресатов. В этом случае не имеет значения, желали ли в действительности угрожающие лица привести ее в исполнение, важно, чтобы она по своему содержанию и характеру могла показаться адресату реальной.
Диспозиция данной статьи не включает действительного причинения указанных последствий, а только предусматривает создание опасности их наступления. Речь идет о том, что сам взрыв или поджог, даже если он был локализован и тяжкие последствия не наступили, представляет оконченный состав преступления, если создана реальная опасность гибели людей, причинения значительного ущерба имуществу либо иных общественно опасных последствий, например гибель природных богатств, земельных и водных ресурсов, отравление воздуха и т.п., поэтому состав данного преступления является усеченным.
По ч. 1 ст. 205 УК РФ к террористическим действиям приравнена и угроза их совершения. Однако это не оправданно. Особенно тогда, когда угроза не сопряжена с приготовлением к акту терроризма или вообще, когда ее исполнение не реально даже и при добросовестном заблуждении лица в своей способности осуществить эту угрозу. Угроза совершения взрыва, поджога, иных террористических действий (если она не сопряжена с подготовкой или непосредственным осуществлением террористической акции либо с другими деяниями, допустим, захватом заложников – ст.206 УК РФ) по общественной опасности совсем не равна реальному взрыву, поджогу, иным террористическим действиям.
Для каждого акта терроризма как явления реальной действительности, прежде всего, характерна многообъектность (полиобъектность) посягательства. В сущности, здесь посягательство осуществляется на единый полиобъект, что связано с единством и соподчиненностью деяний, свойственных этому составному преступлению, и наступлением многих последствий.
Наличие единого полиобъекта актов терроризма порождает и единое полипоследствие этого преступления. Оно может содержать различные комбинации находящихся между собой в неразрывном единстве конкретных ущербов в виде фактически наступившего вреда и в виде создания опасности. Атмосфера опасности должна стать стимулом для выполнения требований террористов.
Если при совершении обычных преступлений с элементами терроризирования устрашающее воздействие направляется непосредственно в адрес тех, кому предъявляются требования, то при совершении терроризма и других преступлений террористической направленности прослеживается иное. Устрашающее воздействие в адрес тех, кому предъявляются требования, осуществляется через устрашение населения или социальных групп, которые не имеют прямого отношения ни к насильственным действиям, ни к адресатам воздействия террористов. Таким образом существует как бы два уровня устрашения – сначала осуществляется устрашение населения или социальных групп, создается обстановка страха как объективно существующий социально – психологический фактор и затем на базе этого осуществляется устрашение тех, к кому обращены требования и от кого зависит удовлетворение интересов террористов.
Механизм оказания устрашающего воздействия выглядит следующим образом.
Если акт терроризма сопряжен с реальным выполнением общеопасных действий, то здесь возможны следующие варианты последствий, входящих в единое последствие.
В результате совершения насильственных действий наступают, соответственно, последствия в виде реального причинения вреда жертвам, имущественного ущерба. Но этим последствия насильственных действий, входящих в структуру акта терроризма, не исчерпываются, поскольку данные действия совершаются не ради них самих и таят в себе угрозу их повторения, а значит, опасность наступления новых подобных последствий. Последствие здесь имеет как бы две стороны – реальное наступление вреда и реальная опасность наступления такого же вреда в будущем. Именно эта двойственность последствий общеопасных действий порождает последствие акта терроризма – возникновение обстановки страха среди населения или социальных групп, не имеющих прямого отношения ни к совершенному действию, ни к адресатам воздействия террористов.
Объективная сторона терроризма во многом идентична диверсии (ст. 281 УК), различие состоит в цели преступлений. Оба преступления совершаются с прямым умыслом, но при терроризме лицо добивается нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия на принятие решений органами власти, а при диверсии умысел направлен на подрыв экономической безопасности и обороноспособности Российской Федерации.[11]
Что же касается, субъективной стороны данного состава, то терроризм – только умышленное преступление: субъект сознает, что он совершает поджог, взрыв, использует разрушительные и поражающие живую силу средства, и желает этого, причем, преследуя специальную цель – нарушить общественную безопасность.
Если лицо, совершая акт терроризма, желает гибели людей или сознательно допускает такие последствия, то его действия подлежат квалификации по совокупности ст. 105 и 205 УК.[12]
В уголовном праве умысел подразделяется на прямой и косвенный, заранее обдуманный и внезапно возникший (простой и аффектированный), а также на определенный (конкретизированный), альтернативный и неопределенный (неконкретизированный). Кроме того, действующее законодательство позволяет выделить также специальный умысел и на это справедливо обращается внимание в научной литературе. “В нормах Особенной части действующего законодательства, – пишут Г.А. Злобин и Б.С. Никифоров, – наряду с прямым, косвенным, заранее обдуманным и аффектированным умыслом широко используется конструкция специального умысла, т.е. такого вида умысла, который характеризуется наличием в сознании виновного особой цели, включенной законодателем в состав преступления в качестве конструктивного элемента или квалифицирующего обстоятельства»1. Некоторые авторы считают, что именно так сформулирован состав терроризма, который конструктивно содержит указания на специальные цели. Однако данная точка зрения представляется спорной, поскольку более правдоподобным кажется наличие в субъективной стороне отдельно вины в форме прямого умысла и специальных целей. При совершении терроризма виновное лицо осознает общественно опасный характер своих действий, предвидит наступление многих последствий в качестве фактического вреда или реальной опасности его наступления и желает, чтобы эти последствия наступили.
Осознание общественно опасного характера столь сложного деяния как терроризм включает в себя осознание многообъектности посягательства и общеопасного способа исполнения первоначального действия, а также осознание того, что это действие может породить состояние страха среди населения на уровне социально-психологического фактора и способствовать оказанию воздействия на адресата требований.
Предвидение общественно опасных последствий терроризма – это представление о тех событиях и тех последствиях, которые могут произойти в будущем с неизбежностью или с той или иной долей вероятности: возникновение общеопасного вреда, могущего повлечь невинные жертвы или иные тяжкие последствия, либо создание реальной опасности его причинения, порождение в обществе состояния страха, напряженности, причинение вреда адресатам требований.
Желание, как волевой признак прямого умысла, состоит в стремлении к определенному результату, последствиям, т.е. с прямым умыслом могут достигаться лишь те результаты, последствия, которые выступают в качестве цели виновного. При наличии прямого умысла цели и последствия находятся в неразрывной связи и, как заметил А.И. Рарог, “желание как признак умысла заключается в стремлении к определенным последствиям, которые могут наступать в качестве: 1) конечной цели, 2) промежуточного этапа, 3) средства достижения цели и 4) необходимого сопутствующего элемента деяния»1.
продолжение
--PAGE_BREAK--В качестве средства достижения цели террористов служат последствия совершения общеопасных действий или угрозы таковыми, которые приводят к информированию об этом неопределенно большого количества людей.
Промежуточной целью является обстановка страха, напряженности в результате информационного воздействия на неопределенно большое количество людей.
Конечной целью выступает понуждение государства, международной организации, физического, юридического лица или группы лиц к совершению каких-либо действий или отказу от них в интересах террористов и в ущерб адресатам воздействия.
Таким образом, цель деяния, будучи тесно связанной с объектом посягательства и последствиями, оказывает в то же время влияние на характер и степень вины.
Субъектом терроризма является вменяемое лицо, достигшее 14 лет.
Установив возрастную границу уголовной ответственности в 14 или 16 лет, законодатель исходил из презумпции, что несовершеннолетний, достигший данного возраста, способен осознавать общественную опасность совершенных действий и руководить своим поведением. Однако это опровержимая презумпция. Уже в ст. 392 УПК регламентировалось, что при наличии данных об умственной отсталости несовершеннолетнего, не связанной с душевным заболеванием, должно быть выявлено, мог ли он полностью сознавать значение своих действий. Ситуация, когда несовершеннолетний, достигший возраста уголовной ответственности, вследствие отставания в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, во время совершения общественно опасного деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, получила уголовно-правовое разрешение только в ч. 3 ст. 20 УК (1996 г.), согласно которому подобное лицо не подлежит уголовной ответственности.[13]
Часть 2 ст. 205 предусматривает ответственность за совершение тех же действий при наличии квалифицирующих обстоятельств, которые (по общему правилу) свидетельствуют о большей общественной опасности. Это следующие обстоятельства: а) группой лиц по предварительному сговору; б) утратил силу; в) с применением огнестрельного оружия.
Для определения совершения преступления группой лиц по предварительному сговору нужно учитывать положения ст. 35 УК РФ. Эта статья предусматривает ответственность за совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления. Если террористический акт уже начался, то последующее присоединение соучастников (соисполнителей) не влечет ответственности по п. «а» ч.2 ст. 205 УК РФ, если заранее не договаривались о совместном участии в совершении террористического акта, то есть не было предварительного сговора. Но вполне возможно, что такой сговор (уговор) – вступить в действие лишь на определенном этапе – вполне мог состоятся ранее, а поэтому говорить о совместном совершении преступления есть все основания.
Ст. 205 говорит о совершении преступления, а не о его исполнителях. Участниками совершения являются исполнители, пособники, подстрекатели, организаторы. Они могут совершить акт терроризма без предварительного сговора, но это относительно редкий случай.
Применение огнестрельного оружия при совершении терроризма рассматривается законодателем в качестве еще одного квалифицирующего обстоятельства. Это вызывает некоторые сомнения, поскольку такое оружие не представляется более опасным по сравнению со взрывчатыми веществами, способными вызвать взрывы, пожары и другие часто массовые по своему характеру бедствия. Оружие может использоваться как для непосредственного исполнения террористического акта, так и для устранения препятствий осуществлению акта терроризма другим способом.
В этом смысле как применение огнестрельного оружия должны квалифицироваться демонстративная стрельба, угроза открыть стрельбу по людям, так как такие действия подавляют волю к сопротивлению акту терроризма.
Рассматриваемого квалифицирующего признака не будет, если огнестрельное оружие применялось с целью избежать задержания после совершения акта терроризма. Такие действия квалифицируются самостоятельно.
Вместе с тем не образует квалифицирующего признака применение оружия с целью избежать задержания после совершения акта терроризма.[14]
Терроризм может считаться совершенным с использованием огнестрельного оружия, если оно применялось для нанесения телесного повреждения либо демонстрировалось другим лицам как готовность преступника пустить его в ход в любое время. Если применение оружия сопровождалось человеческими жертвами, то содеянное следует квалифицировать по ст. 205 УК и по соответствующим статьям главы о преступлениях против личности (убийство, причинение тяжких телесных повреждений и т. д.).[15]
Часть 3 ст. 205 УК РФ устанавливает уголовную ответственность за деяния, предусмотренные частями первой и второй настоящей статьи, если они совершены:
а) организованной группой.
Организованная группа является более опасной разновидностью соучастия с предварительным соглашением. Под организованной группой понимается два или большее число лиц, предварительно сорганизовавшихся для совершения одного или нескольких преступлений. Этой разновидности соучастия свойственен профессионализм и устойчивость. Чаще совершаются преступления организованной группой в экономической сфере.
Организованная группа характеризуется обязательными признаками, к которым следует отнести предварительный сговор и устойчивость.
Под устойчивостью организованной группы понимается наличие постоянных связей между членами и специфических методов деятельности по подготовке или совершению одного или нескольких преступлений. Устойчивость организованной группы предполагает предварительную договоренность и соорганизованность. Эта разновидность в отличие от соучастия с предварительным сговором группы лиц отличается большей степенью устойчивости, согласованности между участниками. Членами организованной группы могут быть лица, которые участвовали в разработке плана совершения преступления или же лица, которые знали о плане и активно выполняли его. Деятельность организованной группы чаще связана с распределением ролей, но это вовсе не исключает и соисполнительство. Как правило, тщательная организация таких групп объединяет большое количество людей, работающих в органах государственного управления, руководителей предприятий, работников торговли и т. д. Все это обусловливает устойчивость организованной группы.
б) действия террористов повлекли по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия.
Под иными тяжкими последствиями понимается гибель по неосторожности людей либо причинение по неосторожности тяжкого вреда здоровью двух или более лиц, эпидемии, невосполнимый ущерб природным объектам, гибель памятников истории и культуры, уничтожение важных народнохозяйственных объектов, отразившееся на экономической безопасности и обороноспособности страны, и т.д.
Однако необходимо признать, что взрыв или поджог жилого дома, административных зданий и большинства других сооружений сопровождается реальной опасностью гибели людей и исполнители данного преступления об этом, как правило, знают или не могут не знать. Поэтому представляется, что в большинстве случаев в их действиях усматривается если не прямой, то косвенный умысел. В этой связи терроризм, повлекший человеческие жертвы (например, взрыв универмага, вокзала, учреждения), в большинстве случаев при наличии жертв необходимо квалифицировать по совокупности еще и по ст. 105 УК как убийство, по крайней мере, с косвенным умыслом.[16]
Примечание к ст. 205 УК предусматривает, что лицо, участвовавшее в подготовке акта терроризма, освобождается от уголовной ответственности, если оно:
1. своевременным предупреждением органов власти (т.е. когда у органов власти имеется время, в пределах которого есть реальная возможность для предотвращения акта терроризма);
2. или иным способом способствовало предотвращению осуществления акта терроризма (например, обезвредило взрывное устройство, воздействовало в какой – либо форме на других участников готовящегося террористического акта, или дезинформировало соучастников, благодаря чему террористический акт не был осуществлен, и т.д.);
3. если в действиях этого лица не содержится иного состава преступления. Например, если лицо совершило хищение взрывного устройства для совершения террористического акта, а затем добровольно сообщило органам власти об этом, и террористический акт был предотвращен, то такое лицо будет нести ответственность лишь за хищение взрывного устройства по ст. 226 УК.
Указанное примечание относится к актам терроризма, которые подготавливались не одним лицом, а группой лиц (по предварительному сговору или организованной группой). Если же лицо планировало совершение акта терроризма не в составе группы, а самостоятельно, затем добровольно и окончательно отказалось от его совершения, то такое лицо подлежит освобождению от уголовной ответственности в соответствии со ст. 31 УК.
Кроме этого, следует иметь в виду, что если лицо участвовало в подготовке нескольких актов терроризма, то оно освобождается от уголовной ответственности лишь за тех из них, которые были предотвращены по его заявлению. Однако явка с повинной, активное способствование раскрытию преступления, изобличению других соучастников преступления и розыску имущества, добытого в результате преступления, в соответствии с п. «к» ч. 1 ст. 61 УК признается обстоятельством, смягчающим наказание, а при отсутствии отягчающих обстоятельств наказание такому лицу должно быть назначено по правилам ст. 62 УК, т.е. не превышать ¾ максимального срока наиболее строгого вида наказания – лишения свободы, предусмотренного ст. 205 УК
DOCPROPERTY Параграф0110 \* MERGEFORMAT 3. Отграничение терроризма от смежных составов.
Освещая проблему уголовно – правового регулирования борьбы с терроризмом нельзя не остановиться на вопросах разграничения терроризма и смежных с ним преступлений.
Наиболее сложным представляется разграничение терроризма с убийством лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга или совершенным общеопасным способом (п. «б», «е», ч.2 ст. 105 УК РФ).
Представляется, что разграничение составов в случаях, когда лишаются жизни лица, выполняющие свой служебный или общественный долг, следует искать в субъективной стороне содеянного, а именно – в цели совершаемых действий, создающих опасность гибели людей, в том числе путем взрыва, поджога и иных подобных действий.
Как уже отмечалось, при терроризме действия совершаются с целью нарушения общественной безопасности, устрашения населения, оказания воздействия на принятие решений органом власти. Взрыв, поджог и сопряженное с ними убийство человека используются как средство достижения таких целей и адресуются обществу в целом.
При убийстве, подпадающем под п. «б» ч.2 ст.105 УК РФ, цель – отомстить за законно осуществляемую служебную или общественную деятельность конкретного человека – жертвы или его близких, либо воспрепятствовать этой законной деятельности. Выбор жертвы при терроризме не определен, т.е. ею может стать любое лицо, в том числе и любое из выполнявших свой служебный или общественный долг (случайная, «невинная» жертва).
Что касается вида вины по отношению к смерти жертвы, то по п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ это может быть прямой или косвенный умысел.
По ч. 3 ст. 205, как установлено в самой статье, к смерти возможна лишь неосторожная вина.
Также сложным представляется разграничение диверсии и терроризма, поскольку по законодательной обрисовке действий (совершение взрыва, поджога или иных действий, направленных на разрушение или повреждение предприятий, сооружений, путей и средств сообщения, средств связи, объектов жизнеобеспечения населения в целях подрыва экономической безопасности и обороноспособности Российской Федерации (ст. 281 УК РФ)) они почти полностью совпадают.
Однако, если в ст. 281 УК РФ, говорящей об ответственности за диверсию, дан исчерпывающий перечень преступных действий, то к терроризму относятся, кроме названных непосредственно в ст. 205 УК РФ, еще самые разнообразные иные действия. Кроме того, в диспозиции ст. 205 УК РФ предусмотрено не только действие, но и угроза такими действиями.
Диверсия окончена в момент самого причинения вреда, главной составляющей которого является материальный ущерб, терроризм же окончен в момент создания опасности общественно опасных последствий.
Целью диверсии является само уничтожение или повреждение материальных объектов, чтобы непосредственно таким путем подорвать мощь государства, терроризм не преследует цель убить, уничтожить, повредить, главное – запугать население, воздействовать на принятие решения органами власти, поэтому террористу «достаточно» создания опасности, хотя, как ранее отмечалось, террористические действия не всегда заканчиваются только созданием опасности.
Существенным разграничивающим признаком является демонстративность, ультимативность действий при терроризме.
Различие между рассматриваемыми преступлениями состоит и в объекте посягательства – общественная безопасность при терроризме (спокойствие, ощущение защищенности населения) и экономическая безопасность России – при диверсии.
Терроризм и другие преступления с признаками терроризирования следует отличать от политических и заказных убийств. Если убийство террористической направленности служит средством создания обстановки страха, напряженности и одновременно способом воздействия на третьих лиц, то политическое или заказное убийство без элементов терроризирования является способом решения каких-либо вопросов самим фактом его совершения; здесь нет необходимости в понуждении кого-то к чему-то, все разрешается в результате самого наступившего последствия.
Оценивая уголовно – правовое значение угрозы для квалификации конкретных действий как терроризма, необходимо видеть различие между угрозой при терроризме и угрозой убийством или причинением тяжких телесных повреждений (ст.119), угрозой или насильственными действиями в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования (ст. 296). Различия можно обнаружить как в характере самих действий, их масштабах, так и особенно в целях поступков.
Более детальное разграничение терроризма со смежными преступлениями возможно на основе изучения признаков соответствующих составов, существующих в уголовном законодательстве, а это, в свою очередь, предъявляет особые требования к вновь вводимому в уголовные кодексы составу терроризма, который в полной мере должен отразить сущностные характеристики терроризма и органически присущие ему составные элементы и не содержать в своей конструкции признаков иных преступлений, уже нашедших закрепление в действующем уголовном законодательстве.
Исследования в этом направлении нередко опираются лишь на национальное уголовное право, которое при сравнении различных нормативных источников между собой, а также с законодательством других государств обнаруживает больше различий, чем сходства, при этом таким категориям, как «терроризм», «террористический акт», «террористическая акция», «преступления террористического характера (террористической направленности)» в различных странах придается далеко не идентичная интерпретация и не одинаковое смысловое наполнение.
Такое положение настоятельно диктует необходимость осмысления новых аспектов проблемы, проведения сравнительного анализа антитеррористического законодательства различных государств и поиска путей к единообразному употреблению указанных категорий в национальных источниках, а также к сближению национальных законодательств. Это особенно важно в современных условиях, когда активно происходит интернационализация преступности, что требует в свою очередь, и интернационализации уголовного права.
Это требует формирования нового научного направления, базирующегося на сравнительно-правовом исследовании антитеррористического законодательства и предлагающего пути и средства по его сближению и унификации.
Генетически близок к терроризму, но все же не совпадает с ним, террористический акт. Во многих случаях их соотношение нередко представляется как часть и целое, в особенности, когда дело касается реально совершенных насильственных актов, поскольку для признания деяния террористическим актом не обязательно, чтобы оно было совершено общеопасным способом, угрожающим причинением вреда неограниченному кругу лиц или наступлением иных тяжких последствий. Получается, что для террористического акта обязательными являются все признаки терроризма, за исключением первого – создания общей опасности, хотя и его присутствие не исключается.
продолжение
--PAGE_BREAK--