Судопроизводство по делам частного обвинения

--PAGE_BREAK--
Материально-правовые основания.

1. Особая природа преступлений, ущемляющие в основном частные интересы граждан в сфере особых общественных отношений.

Прежде чем приступить к обоснованию позиции на данную проблему, предоставляется важным обращение к сущности термина «интерес», который является важным условием жизнедеятельности людей. О важности интереса в жизни людей свидетельствует  высказывание философа Гельвеция, который подчеркивал, что « если физически вселенная подчинена законам движения, то и нравственная вселенная настолько же подчинена законам интересов. Интерес есть могущественный чародей, изменяющий в глазах всех созданий форму всех предметов.

Не вдаваясь в суть споров между ученными относительно понимания сущности термина  «интерес», ограничимся определением  данного термина как потребностью, вызванной необходимостью. В юридической литературе приводилась следующая классификация частных интересов: личные неимущественные интересы, относящиеся к внутренней духовной жизни, представляющей собой мир мыслей и чувств человека, к сфере непосредственного межличностного общения (переписка, телефонные разговоры, телеграфные сообщения и иные способы передачи интимной информации), а также  в сфере личного и семейного быта, досуга и имущественные интересы — владеть, пользоваться, распоряжаться частной собственностью.[8]

В самостоятельную группу можно выделить еще и частные интересы в области здоровья, поскольку в ст.41 Конституции РФ провозглашается право каждого человека на охрану здоровья и медицинскую помощь. Такая классификация частных интересов могла бы способствовать более точному определению круга составов преступлений, преследование за которые следует осуществлять в порядке судопроизводства  свойственного делам частного обвинения. Ведь,  как отмечается в юридической литературе, частная жизнь, есть та область существования человека, которая относится к отдельному лицу, принадлежит и дорога ему, касается только его, а не общества и государства.

Общеизвестно, что нормы права, в конечном счете, служат тем или иным интересам человека, существуют ради удовлетворения  определенных потребностей, а используемый  для  этого прием должен соответствовать регулируемым интересам. Следовательно, частные интересы граждан могут и должны защищаться в порядке частного обвинения.  Именно поэтому следует согласиться с  выводами ученых о наличии частного интереса при совершении в отношении потерпевшего любого преступления, а по преступлениям, преследуемым в порядке частного обвинения, этот интерес значительно превышает общественный в силу того, что касается сугубо личных, частных прав, таких, как право на честь, достоинство и т.п. Любое преступление, где потерпевшим выступает не юридическое лицо, а частное лицо, затрагивает частные интересы этого лица. Следовательно, оно и признается потерпевшим, коему причинен моральный, физический или материальный вред. Кроме того, уголовный закон предусматривает составы преступлений, объектом посягательства которых является больше частный интерес, чем общественный. Поэтому такие преступления преследуются в порядке частного обвинения. Их перечень нельзя толковать и расширять произвольно.

Напрашивается вывод: прежде чем преступление отнести к преступлению, преследуемому в порядке частного обвинения, следует убедиться, что в большей мере им затрагивается не публичный, а частный интерес.

Уголовно-процессуальное законодательство многих государств допускает вмешательство в сферу частной жизни и частных интересов лишь с учетом волеизъявления самих пострадавших либо с санкции суда, прокурора или соблюдении соответствующих требований закона. Следует отметить, что пред законодателями часто вставал вопрос  о приоритете общественных или частных интересов, поскольку предпочтение одних,  несомненно, ущемляло другие.  В этой связи не оправдана чрезмерная забота ни об интересах общества, ни о частных интересах его членов.  Иначе в результате смещения интересов личности в ту или иную сторону могут пострадать интересы государства, на которые возлагается  обязанность обеспечения их соблюдения. Поэтому требуется разумное сочетание всех интересов, и эта тенденция  находит  свое отражение в уголовно-процессуальном законодательстве.

Следует признать, что обвинение частным лицом далеко не по каждому делу может быть эффективным: для этого требуется свободное время, денежные средства и желание быть обвинителем. Поэтому государство не должно быть в стороне от указанных проблем, оно обязано помогать частным  лицам в преследовании обидчиков путем сбора доказательств обвинения, защищать интересы слабых и неимущих, которые не могут самостоятельно осуществить свое право на участие в обвинении.

2. Преступления представляют небольшую общественную опасность.

Тезис об общественной опасности преступлений поддерживается большинством ученых, исследовавших уголовное право. В современной юридической литературе ему уделялось повышенное внимание, а само понятие общественной опасности определялось следующим образом.

В.Н. Кудрявцев определял сущность общественной опасности следующим образом: «Общественная опасность преступных действий состоит в том вреде, который они причиняют или могут причинить государству».[9]

Л.Шуберт отмечал, что «общественно опасными признаются деяния, которые господствующий класс считает вредными для своих интересов».[10]

По мнению Ф.Н. Кузнецовой, «общественная опасность деяния состоит в том, что оно причиняет вред или создает угрозу причинения определенного вреда социалистическим общественным отношениям».[11]

О.Ф. Шишков определял общественную опасность как объективное социальное свойство, основное содержание деяния лица, направленного против социалистических общественных отношений».

 Таким образом, общественная опасность в юридической литературе представляется  как  объективное свойство, способность деяния причинять вред  общественным отношениям и одновременно как оценочная категория, базирующаяся на классовом подходе в анализе отклоняющегося поведения человека. Следовательно, в понимании общественной опасности в юридической литературе можно отметить два подхода.

Одни ученые, такие как Ю.И. Ляпунов, В.С. Прохоров, считали, что общественная опасность- категория сугубо социологическая, социальная.

Другие полагали, что общественная опасность- понятие классовое и в связи с этим ее главным признаком видели причинение ущерба общественным отношениям.  

Правы  ученые, утверждавшие, что лишь те действия или бездействия дееспособного лица, которые угрожают или причиняют ущерб общественным интересам, общественным отношениям (в данном случае под общественными интересами понимаются в том числе и частные интересы пострадавших, которые законодатель провозглашает общественными и защищает их), охраняемым уголовным законом, являются общественно опасными.

В отличие от других  правонарушений преступления представляют большую опасность для всей системы общественных отношений. Общественная опасность – это признак, который присущ  всем деяниям, получающим отрицательную оценку со стороны общества и вызывающим общественное осуждение. Ему свойственно разграничение в зависимости от количественных параметров, а поэтому обоснованно  употребляется в юридической литературе такое понятие, как преступления, представляющие малую (небольшую)  общественную опасность, небольшой тяжести.

 В юридической литературе высказывались различные мнения относительно роли общественной опасности деяния при отнесении его к преступлениям, преследуемым в порядке частного обвинения.

В УК РФ есть ст. 76, предусматривающая возможность освобождения лица от уголовной ответственности за примирением сторон в случае, если оно впервые совершило преступление небольшой тяжести, примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред. Именно таким способом законодатель пытался  значительно ограничить господство публичного начала и активно учитывать волеизъявление потерпевших при уголовном преследовании виновных. Закон гласит, что за примирением с потерпевшим от уголовной ответственности может быть освобождено лицо, впервые совершившее любое преступление небольшой тяжести, то есть умышленное или неосторожное деяние, за которое установлено максимальное наказание до двух лет лишения свободы. Таких преступлений в УК РФ насчитывается несколько десятков, в том числе: причинение тяжкого или среднего вреда здоровью в состоянии аффекта; причинение такого же вреда при повышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление; умышленное причинение легкого вреда здоровью; причинение побоев; угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью; нарушение неприкосновенности частной жизни; причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием без отягчающих признаков; коммерческий подкуп без отягчающих обстоятельств; вандализм.

Своеобразный взгляд на данную проблему содержится в монографии А.М. Ларина, который, не отрицая роли общественной опасности деяния при отнесении того или иного деяния к преступлению, преследуемому в порядке частного обвинения, значительно принижал роль данного фактора. Он аргументировал свой вывод тем, что «степень общественной опасности не является постоянной величиной даже по отношению к определенным типам преступлений. О действительной, а не абстрактной степени общественной опасности деяния, можно судить лишь по конкретным обстоятельствам».[12]

Подобное мнение представляется недостаточно убедительным. Никто не возражает против изменчивости уровня общественной опасности того или иного деяния в определенные исторические моменты. Если, к примеру, случиться так, что общественная опасность клеветы приравняется к общественной опасности убийства, то едва ли законодатель отнесет такое деяние к преступлению, преследуемому в порядке частного обвинения. Поэтому не следует принижать роль общественной опасности деяния в выделении частного обвинения в самостоятельный вид обвинения, а дел частного обвинения в особую категорию уголовных дел.

3. Для установления наличия состава преступления имеет значение мнение потерпевшего.

В юридической литературе  неоднократно подчеркивалось, что отдельные преступления  прямо посягают на субъективные права граждан, на их честь, личное достоинство, здоровье. Поэтому зачастую трудно определить наличие состава преступления в действиях того или иного лица и степень их общественной опасности без учета субъективного мнения потерпевшего о  происшедшем, поскольку потерпевший лучше других осведомлен о причинах совершенного против него преступления и той обстановки, в которой оно не  только произошло, но и могло возникнуть.

В отечественной уголовно-процессуальной литературе неоднократно приводилось в качестве примера высказывание о том, как одно и тоже обращение с девушкой может ею воспринято и как ласка, и как величайшее оскорбление. То или иное выражение, оскорбительное с точки зрения посторонних людей, может совсем иначе восприниматься лицом, к которому оно обращено. Даже нанесение побоев одним супругом другому может в оценке потерпевшего являться правомерным и вполне им заслуженным им действием.

 Учет субъективного отношения потерпевшего к совершенному деянию помогает лишь в каждом конкретном случае установить действительную общественную опасность того или иного деяния. Поэтому возбуждение уголовных дел вопреки воле потерпевшего по заявлениям иных частных лиц могло бы привести к необоснованному привлечению их обидчиков к уголовной ответственности за совершение деяний, которые не являлись преступлениями.

4. Возможность освобождения правонарушителя от уголовной ответственности за содеянное с целью урегулирования конфликта (примирение сторон) и с целью непричинения еще большего вреда пострадавшему самим фактом обнародования содеянного.

Статистические данные свидетельствуют о том, что значительное количество преступлений совершается в результате всевозможных ссор и конфликтов — семейных, с соседями, на работе- в среде, где человек проводит значительную часть своей жизни. Зачастую после судебного разбирательства и наказания виновного участники конфликта вынуждены совместно проживать и работать. Причем конфликт между ними может не только не угаснуть  после рассмотрения дела в суде, а еще с большей силой разгореться и привести к совершению более тяжкого преступления. Результаты исследований судебной практики по уголовным делам об умышленных убийствах на бытовой почве убеждают в том,  что подобные преступления довольно часто совершаются после судебных разбирательств конфликтов, происшедших  на почве семейных, бытовых, трудовых отношений. Если же такое разбирательство происходит  вопреки воле пострадавшего, все участники конфликта вынуждены будут продолжать совместную жизнь со своими обидчиками – членами семьи, соседями по квартире, сослуживцами и т.п. Поэтому вмешательство посторонних лиц, в том числе государственных органов, приведшее к  с судебному разбирательству и огласке личных взаимоотношений между потерпевшим и обвиняемым, может не только не способствовать налаживанию отношений, а наоборот, привести к дальнейшему их обострению, к втягиванию в орбиту конфликта посторонних лиц. В связи с данными обстоятельствами примирение участников конфликта представляется лучшим способом его разрешения. Тем более, что обычно примирению сопутствуют извинения обидчика перед пострадавшим.

Если вникнуть в данную  проблему, то становиться очевидным, что она имеет одинаковые корни с проблемой освобождения от уголовной ответственности лиц, совершивших преступления. Оба эти института призваны в определенной степени преодолеть две противоречивые тенденции: стремление оградить государство, общество и каждую отдельную личность от преступных посягательств путем установления уголовной ответственности за совершение общественно опасных деяний и одновременно уменьшить отрицательные последствия криминализации.

Близость этих институтов особенно очевидна, учитывая ст. 76 УК РФ, в котором предусмотрено еще одно основание освобождения от уголовной ответственности – примирение потерпевшего с обвиняемым, возможность не только прекращать уголовное преследование за примирением, но и не начинать такого преследования,  если пострадавший этого не желает, что характерно для дел частного обвинения.

 Таким образом, основания освобождения от уголовной ответственности и признаки состава преступления являются институтами материального уголовного права. Поэтому их следует отнести к материальным основаниям выделения частного обвинения в самостоятельный вид обвинения, а дел частного обвинения – в специальную категорию уголовных дел.
Процессуальные основания.

1. Возможность предоставления доказательств без проведения предварительного  расследования вследствие использования в качестве доказательств показаний очевидцев преступлений.

К специфике дел частного обвинения многие российские процессуалисты неизменно относили и такое свойство, как очевидность преступления, не требующее предварительного  расследования или дознания.  Однако никто из них не попытался объяснить, почему отсутствие необходимости досудебной подготовки в форме дознания, предварительного следствия должно быть характерно для частного обвинения. Сложившееся положение объясняется тем, что при производстве дознания и предварительного следствия в формах, установленных уголовно-процессуальным законодательством (возбуждение дела, предъявление обвинения, составление обвинительного заключения), уголовное дело уже теряет свою основную черту частного обвинения – предъявление его частным лицом. Аналогичный признак лежит в основе отграничения дел частного обвинения от дел частно-публичного обвинения. На практике  предварительное расследование ведется органами государства по уголовным делам, где обвиняемый является несовершеннолетним, либо в случаях признания судьей или прокурором необходимости производства предварительного расследования в соответствии с ч.4 ст.150 УПК РФ. Такие дела не теряют признаков, свойственных делам частного обвинения, за исключением признака формулировки и выдвижения обвинения не потерпевшим, а правоохранительными органами.
2. Необходимость показаний потерпевшего для правильного рассмотрения дела, поскольку именно он указывает цель разбирательства, представляет доказательства.

Как справедливо подмечено в научных публикациях, уголовный закон, предусматривающий ответственность за определенный вид деяний, может быть практически функционален и достаточно эффективен лишь в том случае, если все признаки состава преступления нормально доказуемы. Это означает, что любой признак состава преступления должен быть сформулирован так, чтобы  факт его существования мог быть обнаружен и доказан:

— с достаточной степенью достоверности;

— процессуально допустимыми действиями;

— без ущерба для морали и социально-положительных межличностных связей людей.

Если пострадавший (потерпевший) не желает привлечения к уголовной ответственности лица, которое совершило в отношении него преступление небольшой общественной опасности, направленное против его личных (частных) интересов, то раскрыть и доказать совершение преступления с достаточной степенью достоверности, вне разумного сомнения, весьма проблематично.

Этот момент особенно следует учитывать в связи со ст. 51 Конституции РФ, разрешающей гражданам, в том числе и потерпевшим,  не свидетельствовать против супруга и близких родственников. Указанная норма Конституции направлена на то, чтобы преступления раскрывались и доказывались без ущерба для морали и социально-положительных межличностных связей людей.

Специфика дел частного обвинения состоит в том,  что возбуждение подобных дел вопреки воле пострадавшего, даже когда посягательство на интересы последнего действительно имело преступный характер, не приводило бы к большим трудностям в установлении объективной истины. Ведь едва ли можно рассчитывать на получение от потерпевших полных и объективных показаний в тех случаях, когда возбуждение уголовного дела осуществлялось без его желания.

Таким образом, необходимость показаний потерпевшего в качестве одного из основных доказательств виновности лица, совершившего преступление, обоснованно признавалось одним из оснований выделения частного обвинения и дел частного обвинения. При отсутствии показаний потерпевшего об обстоятельствах совершенного в отношении него преступления очень сложно доказать в суде даже сам факт совершения такого преступления и виновность обидчика.

3. Стремление определить справедливый порядок судопроизводства путем повышения активности граждан в борьбе с правонарушениями.

История развития человеческого общества свидетельствует о том, что в своих помыслах, желаниях человек всегда стремился не только к удовлетворению своих личных потребностей, интересов, но и мечтал о равенстве и справедливости. Лучшие умы человечества задумывались над тем, как достигнуть претворения этих нравственных принципов в жизнь. Критерий справедливости уголовного  судопроизводства выражался в тех целях и задачах, которые ставились перед  ними.

Если в обыденной речи слова «цель» и «задача» нередко употребляются как синонимы, то в научном обиходе, в частности при разработке проблемы справедливости, эти понятия различаются довольно четко. Задача выражает основное содержание деятельности, работы, а цель – ожидаемый результат. Иначе говоря, цель- то, что мы хотим, а задача – то, что мы для этого должны сделать.

Стремление правоохранительных органов и суда установить истину по делу является основной задачей правосудия, поскольку в противном случае теряется его смысл. Если не стремиться к установлению истины по делам, то все правосудие превращается лишь в фарс, шоу для развлечения участников судебного разбирательства. Разыгранный в суде спектакль, участниками которого будут обвиняемый с потерпевшим и защитник с обвинителем, не достигнет тех целей, которые ставились человечеством для достижения справедливости и наказания зла.

Задачами уголовного судопроизводства провозглашены раскрытие преступлений, изобличение виновных, правильное применение закона. Несомненно, что эти цели и  задачи выполнимы лишь в случае, если они будут восприниматься хотя бы большинством членов общества. Если же этого не происходит, то едва ли можно считать справедливым такое уголовное судопроизводство.

Таким образом, объективно существующую необходимость совершенствования судопроизводства с целью соответствия  его критериям справедливости можно назвать одним из объективных оснований выделения частного обвинения в самостоятельный вид обвинения, а дел частного обвинения в особую категорию дел. Указанное основание следует отнести к процедуре судопроизводства, поскольку оно затрагивает отношения в сфере процессуальной деятельности. 

4. Невозможность привлечения к уголовной ответственности всех лиц совершивших преступления, и существования латентной преступности.

Несмотря на то, что указанный признак лишь условно можно отнести к процессуальному признаку частного обвинения, поскольку он является предметом изучения не процессуалистов, а криминологов, его следует расценивать в качестве процессуального основания выделения частного обвинения в особую  форму судопроизводства. Наличие данного обстоятельства не отрицалось и не отрицается большинством ученых и практических работников, но еще совсем не давно не принято было говорить о высокой латентной преступности. Одной из причин такого положения называлось наличие в уголовном процессе неотвратимости наказания в качестве одного из принципов. УПК РФ  содержит норму, в которой  предписано, что одна из задач уголовного судопроизводства, — чтобы каждый совершивший преступления подвергался справедливому наказанию. Отсюда на практике  — активная регистрация   очевидных преступлений, не представляющих большой общественной  опасности, и недостаточная работа при раскрытии преступлении в экономике, тщательно спланированных, совершенных организованными группами.

Тот факт, что правоохранительные органы не в состоянии выявить все совершаемые преступления и привлечь к уголовной ответственности всех виновных в этом лиц, позволяет с достаточной уверенностью констатировать, что в уголовно-процессуальной деятельности должны принимать активное участие не только государственные органы, но и частные лица.

Следует признать, что невозможно привлечь к уголовной ответственности всех лиц, совершивших преступления. Для  достижения подобной цели у правоохранительных органов не хватит ни материальных, ни кадровых ресурсов. Данное обстоятельство можно рассматривать в качестве самостоятельного процессуального основания выделения частного обвинения в самостоятельный вид обвинения, а дел частного обвинения в особую категорию уголовных дел.
§ 3.Перечень преступлений, преследуемых в порядке частного обвинения, и  их характеристика

Выводы, сделанные в ходе анализа оснований выделения дел частного обвинения в особую категорию уголовных дел, позволяют убедиться в том, что проблема определения перечня преступлений, преследуемых в порядке частного обвинения, достаточно сложна. Решать ее следует только путем одновременного исследования института частного обвинения в материально-правовом и процессуальном аспектах. Поскольку материально-правовые основания выделения частного обвинения в самостоятельный вид обвинения более значимы и относятся непосредственно к преступлению, подчеркивают его характерные отличительные черты, перечень составов преступлений, преследуемых в порядке частного обвинения, все же должен содержаться в нормах материального, а не процессуального права. В юридической литературе приводились достаточно убедительные аргументы как сторонников расширения круга составов преступлений, преследуемых в порядке частного обвинения, так и их противников. Для одних характерно обращение к истории уголовного процесса и признание того, что преступления постепенно утрачивают тот частный характер, который они носили в древнейшие исторические эпохи, соответственно наказание, по их мнению, стало носить только публичный характер. Другие, наоборот, полагали, что отдельные преступления затрагивают в основном частные права и интересы граждан, и поэтому государство не должно без их желания вмешиваться в их взаимоотношения с обидчиком, привлекая последнего к уголовной ответственности без волеизъявления на то пострадавшего. Они же предлагали дополнить перечень преступлений, преследуемых лишь по жалобам потерпевших.

Издавна государственное наказание за такие виды преступлений, как оскорбление, клевета, заменяло частное наказание и служило  удовлетворению обиды пострадавшего. Как вид уголовно-процессуальной деятельности, частное обвинение прошло долгую эволюцию, значительно изменило свой характер. Сопоставление уголовно-процессуального законодательства ряда стран позволяет сделать вывод о наличии особенностей уголовного преследования за одни и те же преступления в разных государствах. Так, в одних случаях клевета, оскорбление преследуются в порядке частного, а в других – публичного обвинения. Случалось, что в одной стране определенные составы преступлений в определенные исторические периоды преследовались по-разному. Поэтому создается впечатление, что в выборе порядка преследования некоторых преступлений решает в большей мере вкус создателей закона, их свободное убеждение, что преступление надо отнести к тому или иному порядку преследования. Во всяком случае, вывод об изменении порядка преследования напрашивается исходя не только из объективных, но и чисто субъективных причин. При этом нельзя не отметить, что на уголовно-процессуальное законодательство накладывали свой отпечаток различные формы правления в государствах, а также субъекты принятия законов.

Немаловажная роль при принятии законов отводилась степени общественной опасности того или иного деяния. Если законодатель усматривал, что преступление, преследуемое в порядке частного обвинения, становилось более общественно опасным, увеличивалось количество такого рода преступлений, то изменялась процедура преследования виновных в совершении таких преступлений, а дела становились делами публичного обвинения. И, наоборот, в случае уменьшения общественной опасности деяния оно либо переставало быть уголовно наказуемым, либо преследовалось в порядке частного обвинения.

В России уголовное преследование носило первоначально исковый (судный) порядок, но, как подмечено И.Я.Фойницким, уже в период Московский некоторые дела (обыскные) ведались исключительно правительственными органами. С последовавшим затем введением в русских судах порядка розыскного участие частных лиц в уголовном процессе в качестве обвинителей постепенно было устранено. По Своду законов потерпевший продолжал называться истцом, но прав стороны в процессе уже не имел. В дальнейшем дело двигалось уже без его деятельного участия,  в установленном порядке судебных инстанций. Участие частных лиц в уголовном обвинении получило более прочную постановку лишь с введением судебных Уставов от 20 ноября 1864 г. после Октябрьской революции 1917 г. перечень преступлений, преследуемых в порядке частного обвинения, был значительно сужен. В годы Советской власти, особенно в период так называемого сталинского правления, стоял вопрос вообще об упразднении частного обвинения. Идеология приоритета общественных интересов над частными в тот исторический период активно пропагандировалась и наложила свой негативный отпечаток на уголовно-процессуальное законодательство того периода. Тоталитарная система держалась в основном на насилии, подавлении личности, иначе руководство не смогло бы удержать власть в стране. Подобная ситуация возникает в стране в исторические периоды, характеризующиеся внутренней реакцией, когда исполнительная власть использует для подавления инакомыслия правоохранительные органы, армию.

Учеными, выступавшими за расширение перечня составов преступлений, преследуемых в порядке частного обвинения, помимо клеветы, оскорбления, умышленного причинения побоев, легких телесных повреждений, предлагалось включить в него:

— самоуправство;

— нарушение тайны переписки, нарушение неприкосновенности жилища;

— присвоение;

— воспрепятствование совершению религиозных обрядов;

— кражу (без квалифицирующих признаков);

— злостное уклонение от уплаты алиментов;

— угрозу убийством;

— преступления небольшой тяжести против личности.

Из приведенных выше предложений ученых и опыта зарубежных государств усматривается, что основаниями для отнесения того или иного преступления к тем, которые преследуются в порядке частного обвинения, как уже ранее подчеркивалось, служат небольшая общественная опасность преступлений, существенное затрагивание частных интересов, личных неимущественных прав граждан, закрепленных в основном законе страны.

Отдельные преступления посягают не только на субъективные права граждан, которые не передаются по наследству, но и на имущественные. Доказать их совершение и установить виновного иногда очень сложно. Поэтому в случае включения таких преступлений в указанный перечень на практике могут возникнуть серьезные проблемы при рассмотрении уголовных дел. Сбор доказательств, уличающих виновных в преступлении против собственности, весьма сложен и гражданину без оперативной, квалифицированной помощи органов дознания и следствия почти невозможно собрать доказательства, подтверждающие виновность лиц его совершивших. В то же время целый ряд следственных действий при совершении подобных преступлений необходимо провести по «свежим следам» с применением юридических знаний и технических средств, которых у большинства граждан не имеется. Выполнение такой задачи вполне по силам правоохранительным органам. Преступления против собственности не могут быть отнесены к преступлениям, преследуемым в порядке частного обвинения и вследствие особого объекта преступного посягательства. Ведь предмет того же хищения может принадлежать не только отдельным гражданам, но и находиться в собственности нескольких граждан. Кроме того, он может принадлежать государственным, общественным учреждениям, организациям, объединениям либо находиться в их оперативном управлении.

Все предложения о включении того или иного вида преступлений в разряд преследуемых в порядке частного обвинения в основном продиктованы, как  справедливо отмечал П.Ф.Пашкевич, необходимостью упрощения процедуры судопроизводства по очевидным преступлениям, не требующим сложного процесса предварительного расследования.

Представляется, что нельзя упрощать эту процедуру до абсурда и при определении составов преступлений, относимых к делам частного обвинения, руководствоваться рекомендациями, предложенными С.И.Катькало и В.З.Лукашевичем. Они предлагали учитывать практику борьбы в стране с тем или иным видом преступных посягательств перед тем, как решать вопрос об отнесении того или иного преступления к деяниям, преследуемым в порядке частного обвинения. Однако распространенность тех преступлений, которые по своей природе должны преследоваться в порядке частного обвинения, в любом регионе, а также в любые времена, на практике фактически учитывались прокурорами при возбуждении дел в порядке ст. 20 УПК РФ. Именно в распространенности преступлений прокуроры чаще всего усматривали особую общественную значимость дела. Вместе с тем на саму природу преступного посягательства фактор распространенности того или иного вида преступлений в отдельные исторические периоды развития государства влиять не может.

Таким образом, только преступления, посягающие на частные (личные неимущественные) права граждан, не затрагивающие в большой степени публичные интересы, могут преследоваться в порядке частного обвинения. В связи с этим не может быть принята идея включения в перечень преступлений, преследуемых в порядке частного обвинения, общественно опасных деяний, посягающих на собственность граждан. В то же время, представляется заслуживающим тщательного изучения и реализации предложение об отнесении указанных деяний к преступлениям, преследуемым в частно-публичном порядке. С подобными предложениями выступали отдельные российские процессуалисты.[13]

С давних пор к преступлениям, преследуемым в порядке частного обвинения, относились клевета и оскорбление.

Клевета(ч. 1 ст. 129 УК РФ) – распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию.

Оскорбление(ст. 130 УК РФ) – унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме.

Непосредственным объектом  клеветы являются честь, достоинство и репутация человека, а объектом оскорбления – его честь и достоинство. Клевета и оскорбление не имеют предмета преступления.

Честь – это общественная оценка личности, ее положительных качеств, поступков. Это общественное признание заслуг личности, положительная оценка ее деятельности во всех сферах общественных отношений, которая может касаться трудовой деятельности, быта, семьи, выполнения общественного долга. Подобная оценка во многом зависит от самого человека, от его поведения, отношения к государству, обществу, коллективу, другим лицам.

Достоинство – внутренняя самооценка собственных качеств, способностей, мировоззрения, своей общественной значимости. Оно представляет собой совокупность моральных качеств человека, характеризующих высокие моральные установки, и сознание ценности этих свойств для общества. Поэтому не могут обладать способностью к самооценке личности отдельные малолетние, душевнобольные, умершие.

Репутация – общественная оценка, общее мнение о качествах, достоинствах и недостатках индивида.

С объективной стороны распространение заведомо ложных, порочащих другое лицо сведений (клевета) -сообщение указанных сведений хотя бы одному постороннему лицу независимо оттого, получила ли эта информация дальнейшее распространение. Формы выражения клеветы могут быть различными. Она выражается в устной или письменной форме, в том числе в анонимных заявлениях, печати, в передачах телевидения и радио, в официальных документах, приказах, представлениях должностных лиц, ответах на запросы и жалобы и т.п. Клеветнические измышления могут касаться фактов, происходивших в прошлом или имевших место в настоящее время. Поэтому умершие также могут быть оклеветаны, так как заведомо ложные сведения способны нанести урон их чести и репутации. Ведь мнение о последних сложилось в общественном сознании, в сознании их родных, близких, знакомых. Сообщение о фактах, которые могут возникнуть в будущем, клеветой не является. Распространение действительных сведений, позорящих другое лицо, то есть диффамация, не является клеветой. Если клеветник распространяет заведомо ложные сведения одновременно в отношении нескольких лиц либо коллектива, то обратиться в суд с жалобой о защите своей чести может каждый член коллектива в отдельности.

Ссубъективной стороны клевета является умышленным преступлением и характеризуется только прямым умыслом. Цели и мотивы совершения указанных действий не влияют на квалификацию действий виновного. Заведомая ложность измышлений определяется тем, что распространявший осознает их несоответствие действительности и желает их распространения. В случае, если лицо, распространяющее ложные измышления, добросовестно заблуждается относительно их действительности, оно не может нести ответственности за клевету.

Вопрос о том, являются ли распространяемые измышления клеветой, во многом решает потерпевший. Поэтому субъективная оценка оклеветанного кладется в основу при возбуждении уголовного дела. Однако наличие или отсутствие клеветы, степень ее общественной опасности определяет суд, исходя из своего понимания того вреда, который причинен потерпевшему клеветником.

Объективная сторона состава преступления, предусмотренного ст. 130 УК РФ (оскорбление), заключается в действиях, имеющих неприличную форму, унижающий честь и достоинство конкретного человека. Такие действия могут выражаться в словесном оскорблении, оскорблении в письменной форме, в непристойных действиях и жестах. При этом не имеет значения, соответствует отрицательная оценка потерпевшего действительности или нет. Необходимо лишь установить, что эта оценка личности была дана в неприличной форме, суть которой законодатель не определил. Между тем, юридическая литература и судебная практика исходят из того, что неприличная форма выглядит цинично и противоречит принятым в обществе нормам морали, манерам общения между людьми, правилам общежития. Неприличность формы и содержания оскорбления может быть самой разнообразной. Она может вытекать из характера сложившихся отношений между лицами, интонации, с которой те или иные слова или выражения произносятся в адрес потерпевшего. Как неприличные расценивались, например, похлопывание по отдельным местам человеческого тела, оголение его отдельных участков, срывание одежды с потерпевшего, непристойные телодвижения, плевок, неприличная мимика, забрасывание яйцами, грязью, нечистотами, обливание краской, помоями, пощечина и т.п. Неприличная форма оскорбления является фактом, который суд устанавливает, основываясь на всех обстоятельствах дела, исходя из доминирующих в обществе норм морали в конкретный исторический момент.

Субъективная сторонаданного преступления может быть выражена лишь в прямом умысле. Виновный осознает, что совершает действия, унижающие честь и достоинство другого человека, и желает совершить эти действия. Для оскорбления не обязательно наступление для потерпевшего неблагоприятных последствий. Поэтому лицо, оскорбляющее другое, может и не ставить своей целью их наступление. Неблагоприятные для потерпевшего последствия – это, как правило, следствие самого факта оскорбления. Уголовная ответственность за оскорбление не наступает, если в общественном месте виновный высказывал в неприличной форме обобщающие выражения, например, «общество дураков», «сборище недоучек», «страна дебилов», «нация преступников» и т.д.

Оскорбление имеет материальный состав преступления и считается оконченным не с момента совершения оскорбительных действий, а лишь тогда, когда пострадавший сочтет себя оскорбленным.

Не исключено взаимное оскорбление по типу «сам дурак». В подобных случаях возможна уголовная ответственность каждого из участников ссоры с учетом степени их виновности. Важное значение для индивидуализации наказания имеет выявление инициатора ссоры. Ответ на оскорбление не является необходимой обороной, поскольку не пресекает самого посягательства.

Клевета отличается от оскорбления тем, что при оскорблении виновный, давая обобщенную, негативную оценку личности в целом или отдельным качествам потерпевшего вне связи с конкретными поступками, злоупотребляет формой оценки, ее внешнего выражения. При клевете злоупотребляют содержанием, сущностью сведений, распространяя заведомо ложные измышления, преследующие цель опорочить гражданина в глазах семьи, друзей, знакомых. Поэтому клевета всегда направлена на восстановление против потерпевшего общественного мнения. Оскорбление же вызывает личную обиду потерпевшего и может не сопровождаться изменением в отношении него общественного мнения. Для клеветы не имеет значения форма выражения измышлений. Она может быть приличной, допустимой и неприличной.

При отграничении клеветы от оскорбления следует исходить из того, что если слово или выражение содержит в себе только отрицательную оценку личности либо каких-то отдельных его качеств, но не содержит указаний на конкретный факт, конкретное обстоятельство, то это должно рассматриваться как оскорбление. Если же будет указано конкретное поведение потерпевшего, например, место время и обстоятельства совершения конкретного преступления, то при недоказанности этих сведений их распространение рассматривается как клевета. При клевете виновный сознает, что распространяет измышления, заведомо для него ложные, не соответствующие действительности, унижая честь и достоинство потерпевшего с целью восстановления против него общественного мнения. Форма выражения измышлений не имеет значения для клеветы. При оскорблении виновный, давая негативную оценку личности в целом или отдельным качествам потерпевшего, злоупотребляет формой оценки внешнего  его выражения. Если слова, жесты или действия содержат в себе только отрицательную оценку личности либо его отдельных качеств, но не содержат указаний на конкретный факт, конкретное обстоятельство и сделаны в неприличной форме, то налицо – оскорбление.

К категории преступлений, преследуемых в порядке частного обвинения, российский уголовно-процессуальный закон относит помимо клеветы и оскорбления, умышленное причинение легкого вреда здоровью (ст. 115 УК РФ) и нанесение побоев (ст. 116 УК РФ).

Умышленное причинение легкого вреда здоровьюимеет место при наличии хотя бы одного из следующих двух признаков: действия виновного вызвали кратковременное расстройство здоровья потерпевшего (продолжительностью более шести, но не свыше 21 дня); действия виновного вызвали незначительную стойкую утрату общей трудоспособности (в размере 5%).

Продолжительность расстройства здоровья, как правило, определяется числом дней временной нетрудоспособности по больничному листу. Однако в случае неоправданной задержки сроков лечения или преждевременного прерывания курса лечения срок расстройства здоровья определяется исходя из заключения специалистов, в том числе путем дополнительных, повторных и комплексных экспертиз.

Субъективную сторону указанного преступления характеризует умысел (прямой или косвенный). Поэтому для признания лица виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 115 УК РФ, необходимо установить, что виновный желал причинить именно легкий вред здоровью человека, либо сознательно допускал возможность причинения такого вреда или относился к его наступлению безразлично. В тех случаях, когда виновный имел умысел на причинение смерти либо тяжкого вреда здоровью, ног по независящим от него обстоятельствам причинил только легкий вред здоровью потерпевшего, содеянное подлежит квалификации как покушение на убийство или причинение тяжкого вреда здоровью. Об умысле виновного на совершение этих преступлений может свидетельствовать способ и орудие преступления, количество, характер и локализация повреждений (например, ранение в жизненно важные органы человека – шею, грудь, голову и т.п.)

Причинение легкого вреда здоровью по неосторожности, в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости, при задержании лица, совершившего преступление, не влечет за собой уголовной ответственности. В то же время причинение легкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны не освобождает виновного от уголовной ответственности, а лишь является в силу п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК РФ обстоятельством, смягчающим наказание.

Мотивы и цели указанного преступления могут быть разнообразными (месть, ревность, неприязнь и т.п.) при совершении умышленного легкого вреда здоровью потерпевшего из хулиганских побуждений, когда был грубо нарушен общественный порядок, а действие виновного выражали явное неуважение к обществу, деяние подлежит квалификации по соответствующей части ст. 213 УК РФ.

Субъектом преступления признается любое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

Нанесение побоев или иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий,указанных в ст. 115 УК РФ, влечет уголовную ответственность по ст. 116 УК РФ.

Побои – нанесение многократных (два и более раз) ударов потерпевшему. Эти удары могут быть нанесены в различные органы человека твердым, тупым предметом, коим может быть рука, нога человека и т.д.

Иные насильственные действия, причиняющие физическую боль, могут выразиться в щипании, вырывании волос, выкручивании рук, ног, защемлении той или иной части тела потерпевшего при  помощи каких либо приспособлений, воздействиями на него огнем или иными природными биологическими факторами (с использованием животных, насекомых) и т.п., если все это сопряжено с причинением физической боли. Под физической болью понимается не только эмоциональная реакция человека на повреждающее действие, но и определенное нарушение функций организма.

Побои и иные насильственные действия могут нарушить анатомическую целостность или физиологические функции органов и тканей человеческого организма (ссадины, кровоподтеки, синяки, небольшие поверхностные ранки и т.п.), а могут не нарушать их (причинение одной физической боли, слабое недомогание и т.п.)

Субъективная сторона данного преступления характеризуется умышленной виной в форме прямого или косвенного умысла.

Взаимное нанесение побоев или взаимное совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль каждому из сторон, не является обстоятельством, устраняющим уголовную ответственность виновных.

Субъект преступления – вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

Федеральным законом  ФЗ-162 от 8 декабря 2003 года «О внесении изменений и дополнений в УК РФ» ,   статья  116 УК РФ дополнена частью 2 – «Те же деяния, совершенные из хулиганских побуждений,  — наказываются обязательными работами на срок от ста двадцати до ста восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок от шести месяцев до одного года, либо арестом на срок от четырех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет.

    продолжение
--PAGE_BREAK--ГЛАВА II. ОСОБЕННОСТИ СУДОПРОИЗВОДСТВА ПО ДЕЛАМ ЧАСТНОГО ОБВИНЕНИЯ


§
1.Жалоба потерпевшего и ее процессуальное значение

Процедура судопроизводства по любым уголовным делам, в том числе подлежащим рассмотрению мировыми судьями, в силу ст. 15 Конституции РФ должна соответствовать общепринятым принципам и нормам международного права, гарантирующим соблюдение прав и свобод человека и гражданина. Перечень основных прав лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, содержится в ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, а также в ст. 6 Европейской конвенции о защите прав и основных свобод человека. В него включены следующие права:

— быть в срочном порядке и подробно уведомленным на языке, который он понимает, о характере и основании предъявленного ему обвинения;

— иметь достаточно времени и возможности для подготовки своей защиты и сноситься с выбранным им защитником;

— быть судимым без оправданной задержки;

— защищать себя лично или через посредство выбранного им защитника, а если защитника нет, то быть уведомленным об этом праве и иметь назначенного защитника в любом случае, когда интересы правосудия того требуют и при этом безвозмездно;

— допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы они были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей со своей стороны на тех же условиях, какие существуют для свидетелей, показывающим против него;

— пользоваться бесплатной помощью переводчика, если он не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке;

— не быть принужденным к даче показаний против себя или к признанию себя виновным.
Жалоба как предпосылка начала уголовного процесса.

 Наиболее важной особенностью рассмотрения дел частного обвинения, как отмечалось в юридической литературе, является особый порядок возбуждения уголовного дела, закрепленный в ст. 318 УПК РФ. В частности, в этой статье предусмотрено, что дела о преступлениях, указанных в ч. 2 ст.20 УПК РФ, возбуждаются путем подачи в суд жалобы потерпевшим либо его законным представителем.

Для правильного применения мировыми судьями уголовно-процессуального законодательства при рассмотрении дел частного обвинения следует исходить из того, что уголовное дело – это обособленное производство, ведущееся не только органом уголовного преследования или судом, но и частным обвинителем по поводу одного или нескольких предположительно совершенных деяний, запрещенных законом. Следовательно, юридическим фактом, порождающим уголовно-процессуальные отношения, по делам частного обвинения следует признавать не само постановление о возбуждении уголовного дела, а жалобу потерпевшего или его представителя. При этом необходимо учитывать, что пострадавший, обратившийся в суд с жалобой по делу частного обвинения, в данный момент еще не признан в соответствии со ст. 42 УПК РФ потерпевшим и поэтому не обладает всеми правами и обязанностями потерпевшего.

Поводом к возбуждению уголовного дела частного обвинения, а также и к принятию жалобы мировым судьей к своему производству, назначению судебного разбирательства, служит жалоба не всякого лица, в отношении которого совершены неправомерные действия, влекущие уголовную ответственность. Такая жалоба может поступить только от потерпевшего, достигшего 16-летнего возраста, либо законных представителей несовершеннолетнего потерпевшего, указанных в п. 12 ст.3 УПК РФ. Жалоба недееспособного в силу возраста или психического развития потерпевшего не является сама по себе таким поводом по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 115, 116, ч. 1 ст. 129, ст. 130 УК РФ. Подобная жалоба служит лишь поводом для проверки прокурором, органами предварительного расследования обстоятельств совершенного преступления, о которых говорится в жалобе. Следовательно, если пострадавшему на день обращения в суд с жалобой не исполнилось 16 лет или он не способен отдавать отчет в своих действиях и руководить ими в силу физических или психических недостатков, то он не вправе требовать прекращения дела за примирением сторон без согласия на то его законного представителя.

В тех случаях, когда потерпевшими по одному эпизоду являются несколько граждан, каждый из них вправе принять решение о привлечении своего обидчика к уголовной ответственности. Поэтому не требуется согласие других потерпевших по одному эпизоду обвинения на привлечение виновного к уголовной ответственности за преступные действия, совершенные в отношении лица, обратившегося в суд с жалобой. После принятия к своему производству жалобы одного из потерпевших судья в силу ст.153 УПК РФ может соединить его с другим делом, возбужденным жалобой другого потерпевшего в отношении одного и того же обвиняемого. Если преступные действия были совершены одновременно в отношении обоих лиц, то прекращение производства по делу в отношении обидчика за примирением с одним потерпевшим не препятствует принятию жалобы от другого и судебному разбирательству по этой жалобе.

При совершении преступления в отношении одного пострадавшего несколькими лицами, он сам определяет, кого привлечь к уголовной ответственности за причиненную ему обиду. Аналогичными правами в силу ст. 318 УПК РФ наделяется и законный представитель недееспособного в силу возраста или психического состояния потерпевшего.

Основаниями для возбуждения дел частного обвинения (принятия жалобы к производству) являются фактические данные, достаточные для предположения о совершении деяния, подпадающего под признаки преступления, предусмотренного ст. 115, 116, ч. 1 ст. 129, ст. 130 УК РФ. Эти данные должны содержаться в жалобе пострадавшего. Достаточность данных означает такие их совокупность и качество, которые позволяют сделать обоснованное предположение о совершении преступления, при отсутствии обстоятельств, исключающих производство по делу. Если мировой судья обнаружит отсутствие фактических данных, достаточных для вывода о совершении в отношении потерпевшего преступления, преследуемого в порядке частного обвинения, то он отказывает в приеме жалобы к своему производству, вынося соответствующее постановление. В этом процессуальном документе судья должен указать на отсутствие оснований для принятия жалобы и, сославшись на ч.1 ст. 319  УПК РФ, отказать в приеме жалобы, прекратив производство по делу. Одновременно мировой судья разъясняет заявителю, что вопрос о защите его чести и достоинства по эпизоду, о котором шла речь в его жалобе, может быть рассмотрен в порядке гражданского судопроизводства. Примером подобного решения мирового судьи может служить случай подачи жалобы о привлечении обидчика к уголовной ответственности за оскорбление, при отсутствии неприличной формы  унижения чести и достоинства лица, обратившегося с жалобой.

Помимо оснований для привлечения к уголовной ответственности в жалобе потерпевшего в обязательном порядке должно быть указано место совершения преступления. Оно важно для решения вопроса о подсудности уголовных дел частного обвинения. На практике иногда возникают различные сложности с определением места совершения преступления. В связи с этим, чтобы решить, где совершено преступление, следует исходить из диспозиции той или иной статьи  УК РФ. Поскольку клевета и оскорбление – преступления с формальным составом – считаются оконченными с момента совершения действий, вне зависимости от времени наступления последствий, то их осуществление по телефону или факсу считается совершенным в месте отправления сообщения, а не по месту его приема. Распространение клеветнических измышлений в словесной форме имеет место там, где они произнесены, а не там, где услышаны. Поэтому в случае поступления жалобы потерпевших о совершении в отношении их преступления, преследуемого в порядке частного обвинения, в суд по месту приема клеветнического сообщения, судья должен руководствоваться требованиями ст. 32 УПК РФ. Он обязан, не принимая жалобу к производству, направить ее  по территориальной подсудности в другой суд, по месту, где фактически совершены действия, образующие состав преступления. Закон не содержит указаний на процессуальную форму решения судьи о направлении жалобы по подследственности. Подобное решение мирового судьи в соответствии с общими принципами уголовного судопроизводства принимается в форме постановления и может быть обжаловано в кассационном и надзорном порядке в вышестоящую судебную инстанцию. Поэтому судья, принимая жалобу к своему производству, выносит постановление, в котором приводит мотивы принятого решения.
Требования, предъявляемые к жалобе.

 Поскольку жалоба по делам частного обвинения является не только поводом к возбуждению уголовного дела, но и обвинительным актом, представляется, что по форме она должна быть только письменной. Это требование вытекает из п.5,6,7 ст. 318 УПК РФ. Более того, в условиях состязательного процесса судья не должен принимать от пострадавшего или его законного представителя устную жалобу и сам составлять протокол-заявление о совершении преступления. К содержанию и форме письменной жалобы уголовно-процессуальный закон предъявляет определенные требования. Такая жалоба в обязательном порядке должна содержать: наименование суда, в который она подана; описание события преступления, место и время его совершения с указанием доказательств; просьбу к суду о принятии дела к производству, приравниваемую к просьбе о привлечении виновного к уголовной ответственности, желательно с правовой квалификацией его действий; сведения о лице, привлекаемом к уголовной ответственности; список свидетелей и иных лиц, вызов которых в суд необходим. Кроме того, жалоба в обязательном порядке должна быть подписана лицом, ее подавшим. Если в жалобе не содержится подписи заявителя, его просьбы и привлечении обидчика у уголовной ответственности (о принятии дела к производству) описания преступного деяния или места его совершения, то отсутствует законный повод для принятия мировым судьей жалобы к своему производству. Она подается в суд с копиями по числу лиц, в отношении которых возбуждается дело частного обвинения, поскольку копии жалобы в соответствии с п.2 ст. 321 УПК РФ не позднее трех суток до начала судебного заседания вручаются каждому из подсудимых. Обязанность представления копий жалобы возлагается на заявителя.

Статья 319  УПК РФ  предусматривает возможность установления лицу, обратившемуся в суд с жалобой, которая не соответствует требованиям закона, реального срока для устранения недостатков жалобы. Реальность указанного срока определяется в каждом конкретном случае с учетом места проживания потерпевшего или его законного представителя и возможности явиться к мировому судье для составления жалобы в соответствии с требованиями закона. Если лицо, подавшее жалобу, не выполнит требований мирового судьи, последний вправе своим постановлением отказать в принятии жалобы к производству, уведомив об этом заявителя. Такой отказ в приеме жалобы не препятствует дальнейшему производству по этому же делу в случае поступления в суд жалобы, соответствующей требованиям ст. 318  УПК РФ, даже после установленного судьей срока. Истечение сроков давности привлечения обидчика к уголовной ответственности обязывает мирового судью отказать в принятии жалобы у своему производству, сославшись на п.3 ст. 24 УПК РФ. В силу п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ для преступлений, преследуемых в порядке частного обвинения, срок давности составляет два года после совершения преступления.

 Факт отсутствия копий жалобы по числу лиц, в отношении которых возбуждается дело, в соответствии со ст. 319 УПК РФ, расценивается как препятствие к дальнейшему производству по делу и может служить основанием для вынесения постановления  о возвращении заявления  лицу его подавшему, в котором предлагается ему привести заявление  в соответствие с указанными требованиями и устанавливает для этого срок. В случае неисполнения  данного указания мировой судья отказывает в принятии заявления к своему производству и уведомляет об этом лицо, его подавшее.

Отличие жалобы от заявления.

Заявление от жалобы отличается тем, что жалоба содержит просьбу ил или требование о привлечении определенного лица к уголовной ответственности за совершение преступления, преследование за которое  осуществляется в порядке частного обвинения. При отсутствии такой просьбы нельзя считать заявление гражданина жалобой и соответственно оно не может служить поводом к возбуждению дела частного обвинения. Волевая направленность лица, подавшего жалобу, охватывает юридические последствия и поэтому является юридическим фактом, влекущим уголовно-процессуальные отношения. В это связи каждый из указанных терминов должен нести свою строго определенную нагрузку и различное толкование тех или иных дефиниций недопустимо. Согласно ст. 318 УПК РФ  жалоба может быть  только письменной.

Содержание жалобы частного обвинителя.

В действующем уголовно-процессуальном законодательстве (ст. 318 УПК РФ) сведениями, которые должны быть отражены в жалобе, являются:

1)     наименование суда, в который она подается;

2)     описание события преступления, указание на место и время его совершения, а также обстоятельства его совершения;

3)     просьбу, адресованную суду о принятии  уголовного дела к производству;

4)     данные о лице, привлекаемом к уголовной ответственности;

5)     список свидетелей, которых необходимо вызвать в суд;

6)     подпись лица, подавшего жалобу.

Представляется, что помимо приведенных выше требований в жалобе должны содержаться указание на доказательства виновности обидчика (если потерпевший ими располагает) и статья уголовного закона, по которой предлагается квалифицировать действия правонарушителя.

Подробное и конкретное указание в законе на содержание поступающего в суд документа – жалобы пострадавшего снимает многие вопросы, возникающие при приеме жалоб по делам частного обвинения. Мировые судьи со ссылкой на уголовно-процессуальное законодательство вправе предъявлять обоснованные требования к форме и содержанию жалоб, чтобы заставить заявителей устранить недостатки, на которые укажут судьи. В результате повысится культура судопроизводства, что скажется на правильном рассмотрении уголовных дел данной категории.

Вместе с тем, помимо простого перечисления требований, предъявляемых к форме и содержанию жалобы, в ст. 319 УПК РФ предусмотрены последствия их невыполнения или несоблюдения. Например, в случае, если пострадавший не знает о лице, подлежащем к привлечению к уголовной ответственности, либо не помнит точного места и времени совершенного преступления возможны следующие варианты:

-         не принимать такую жалобу к производству;

-         предоставить возможность для устранения пробела;

-         принять жалобу и рассмотреть ее по существу.

Аналогичные ситуации могут возникнуть в случае отсутствия в жалобе указания о месте совершения преступления.

    продолжение
--PAGE_BREAK--Во избежание различных толкований уголовно-процессуального законодательства по данному вопросу законодатель должен установить обязательные и необязательные сведения, которые должны содержаться в жалобе. При этом в случае отсутствия обязательных сведений, предъявляемых к жалобе, последняя не должна рассматриваться в качестве повода к уголовному преследованию. В то же время не указание в жалобе необязательных сведений не окажет существенного влияния на судопроизводство по делу.
Безусловно, при отсутствии подписи заявителя, описания события, места и времени преступления, просьбы о привлечении к уголовной ответственности жалобы нельзя принимать к рассмотрению, пока указанные недостатки не будут устранены. Эти требования к жалобам можно назвать обязательными,  поскольку копии жалоб вручаются подсудимым и они являются своего рода обвинительным актом, в пределах которого осуществляется судебное разбирательство, то лицо, привлекаемое к уголовной ответственности, вправе получить информацию о том,, в чем конкретно его обвиняют, чтобы надлежащим образом осуществлять защиту своих интересов в суде. Без просьбы о привлечении именно к уголовной ответственности лица, в отношении которого подана жалоба, судья не может по своей инициативе возбуждать уголовное преследование и привлекать виновных к уголовной ответственности.

По смыслу закона (ст. 171, ст. 220 УПК РФ), поскольку жалоба является обвинительным актом по аналогии с постановлением о привлечении в качестве обвиняемого и с обвинительным заключением, пострадавший в своей жалобе должен указывать не только место, время совершения преступления, но и уголовный закон, предусматривающий данное преступление.

Поскольку жалоба является не только поводом к возбуждению уголовного преследования, но и обвинительным актом, который вручается лицу аналогично обвинительному заключению в срок, указанный в п.2  ст. 321 УПК РФ, отсутствие в ней ссылки на статью УК в отдельных случаях может быть признано существенным нарушением права подсудимого на защиту. Иные сведения, которые должны указываться в жалобе, можно признать необязательными, не влияющими существенным образом на принятие решения о привлечении лица к ответственности и о его уголовном преследовании.

В ходе изучения дел и материалов частного обвинения, рассмотренных судами Российской Федерации, были выявлены случаи, когда потерпевшие по объективным причинам не могли указать в жалобах о лице, которое они просят привлечь к уголовной ответственности за клевету и оскорбление. Подобные ситуации возникали при поступлении на имя руководителей учреждений анонимных писем, содержащих клеветнические измышления или оскорбительные высказывания, либо когда такие письма были подписаны от имени вымышленных лиц. Судьи принимали такие жалобы к своему производству либо направляли их, в соответствии со ст. 150 УПК РФ, прокурору для производства предварительного расследования, несмотря на отсутствие в жалобах сведений о лице, совершившем преступление. В судебных документах предлагалось органам следствия провести различные следственные действия, в том числе оперативно-розыскного характера, для установления лица, подлежащего к уголовной ответственности. На практике возникали ситуации, когда пострадавшие знали лишь некоторые данные о личности виновного, например,  только фамилию, не зная имени, отчества и адреса. Таким образом, факт отсутствия в жалобе о привлечении лица к уголовной ответственности необязательных сведений не должен препятствовать дальнейшему производству по делу.

Жалобы по делам частного обвинения и органы дознания.

 Представляется правильной позиция тех ученых и практических работников, которые считают необходимым восполнять пробелы, допущенные потерпевшим при написании жалобы, еще на этапе первоначального поступления ее в те или иные правоохранительные органы до направления материалов проверки в суды. Аналогичный вывод вытекает из толкования ст. 319 УПК РФ.

Практически процедура принятия жалобы от заявителя выглядит следующим образом: работник правоохранительных органов, получая объяснение от пострадавшего, может разъяснить последнему требования, предъявляемые к форме и содержанию по делам частного обвинения, предложить написать жалобу, которая будет соответствовать закону. Если же тот не желает привлекать обидчика к уголовной ответственности за совершенное в отношении него противоправное деяние, то сотрудник правоохранительных органов, проверяющий сообщение о совершении преступления, должен разъяснить порядок судопроизводства по делам частного обвинения, в том числе право на примирение с обидчиком. При наличии заявления пострадавшего и согласия на прекращение дела за примирением от его обидчика судьи по поступившим из прокуратуры, органов следствия и дознания материалам могут сразу выносить постановления об отказе в возбуждении уголовных дел за примирением сторон. Поэтому в главе УПК РФ, посвященной         особенностям судопроизводства по делам частного обвинения, следует указать, что при поступлении жалобы или сообщения о преступлении, преследуемом в порядке частного обвинения, органы дознания, следователь и прокурор должны принимать меры к проверке указанных в жалобе фактов. Кроме того, эти лица и органы не вправе решать вопрос о возбуждении уголовного дела частного обвинения, а обязаны передавать жалобы с материалами проверки в соответствующие суды.

Признание пострадавшего потерпевшим.

 Термин «потерпевший» отражает уголовно-процессуальное значение данного понятия, характеризуя одного из субъектов уголовно-процессуальной деятельности. В уголовно-правовом аспекте такое лицо следует именовать «пострадавшим».

В соответствии со ст. 2 Конституции РФ на государство возложена обязанность признания, соблюдения и защиты прав и свобод граждан. Из этого положения следует, что каждому человеку, независимо от волеизъявления правоохранительных органов и суда, должна быть гарантирована полная защита его конституционных прав.

Потерпевшими являются не только те, кому были причинены какие –либо вредные последствия после совершения преступления, но и те в отношении которых имело место приготовление или покушение на его совершение. Ведь общепринято и отражено в законе, что вред может быть не только материальный, но и моральный, физический. Кроме того, поскольку сами деяния, образующие состав приготовления или покушения на совершение преступления, являются общественно опасными, влекущими уголовную ответственность, то следует признавать потерпевшими и лиц, в отношении которых они совершены.


Уголовно-процессуальная правоспособность и дееспособность потерпевших.

 В характеристике правого правового положения потерпевшего имеют значение категории правоспособности и дееспособности. В отличие от гражданского законодательства уголовное законодательство не содержит таких терминов. Тем не менее в юридической литературе под правоспособностью потерпевшего принято понимать его способность обладать правом на судебную защиту от преступных посягательств.[14]

В это смысле правоспособностью в России обладает каждый человек, которому причинен вред от преступления, независимо от его возраста, физического или психического состояния. Сложнее решается вопрос о процессуальной дееспособности, под которой обычно понимается способность потерпевшего или пострадавшего самостоятельно использовать свои процессуальные права и исполнять обязанности.

Особую остроту приобрела данная проблема при решении вопроса к своему производству жалоб пострадавших (потерпевших) или их законных представителей, которые являются несовершеннолетними, малолетними либо признанными ограничено дееспособными в порядке гражданского судопроизводства. В научных публикациях А.М.Ларина приводилась следующая классификация потерпевших:

-         вполне дееспособные – это совершеннолетние, здоровые люди, по своему выбору осуществляющие свои права лично или передоверяющие их осуществление своим представителям;

-         ограничено дееспособные – несовершеннолетние дети в возрасте от 14 до 18 лет, а также немые, глухие, слепые и другие лица, которые в силу своих физических или психических недостатков при осуществлении процессуальных прав нуждались в помощи представителей;

-         недееспособные – малолетние, а также психически больные, которые не могли отдавать отчета в своих действиях или руководить ими, ввиду чего их права всецело или в ограниченной части осуществляли законные представители.

Полностью соглашаясь с приведенной выше классификацией уголовно-процессуальной дееспособности относительно вполне дееспособных и недееспособных, представляется не совсем правильным определение возраста несовершеннолетних, подпадающих под категорию ограниченно дееспособных. Ведь нельзя приравнивать возраст уголовной ответственности несовершеннолетних за отдельные виды преступлений – 14 лет – к возрасту ограниченной уголовно-процессуальной дееспособности потерпевших. В УК РФ установлена уголовная ответственность за заведомо ложный донос, за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний с 16-летнего возраста. В юридической литературе издавна велись дискуссии по поводу возраста лиц, способных самостоятельно осуществлять свое право частного обвинения. Острота спора обусловлена тем, что в уголовном процессе, в отличие от гражданского процесса, отсутствует указание на возраст наступления полной уголовно-процессуальной дееспособности.

В вынесенных ныне на обсуждение проектах уголовно-процессуального кодекса России это проблема, к сожалению, вновь осталась без должного внимания.

Законный представитель потерпевшего.


 С проблемой уголовно-процессуальной дееспособности тесно связана проблема законного представительства несовершеннолетних потерпевших. Как отмечалось в научных исследований, институт законного представительства в уголовном процессе в современном виде из-за его неполноты не образует необходимых гарантий прав и законных интересов недееспособных либо ограниченно дееспособных участников уголовного процесса и нуждается в значительном совершенствовании. Именно этот институт отвечает тенденциям гуманности уголовного судопроизводства, оправдан практически и целесообразен. Учеными подчеркивалось, что законный представитель – это самостоятельный участник процесса, осуществляющий в уголовном процессе функцию защиты прав и законных интересов представляемого лица, функцию обвинения по делам частного обвинения, а также защиту своих собственных прав. При этом подчеркивалось, что объем процессуальных прав законных представителей потерпевших производен от процессуального положения представляемого им лица.

Возбуждение дела частного обвинения в случае смерти потерпевшего.

В соответствии с ч.2 ст.318 УПК РФ, закрепившей право близких родственников потерпевшего на возбуждение уголовного дела частного обвинения в случае смерти потерпевшего, возникла острая необходимость подробного анализа указанной проблемы.

До законодательного закрепления права близких родственников на возбуждение дела частного обвинения в случае смерти потерпевшего судебная практика в России была разнообразной. Однако многие судьи исходили из того, что если жалоба потерпевшего, умершего уже после поступления ее в суд, была принята к производству судьи, то дело рассматривалось в отсутствие потерпевшего по существу, без привлечения в качестве участников процесса родственников умершего. При этом судьи считали, что мнение потерпевшего о привлечении виновного к уголовной ответственности выражено в его жалобе. Если же потерпевший не обращался в суд с жалобой, заявления близких родственников о привлечении его обидчика к уголовной ответственности не признавались поводом для возбуждения дела частного обвинения в интересах умершего потерпевшего. В подобных случаях и при отсутствии жалобы потерпевшего дело частного обвинения по просьбе родственников умершего мог возбудить прокурор. В иных случаях уголовное дело частного обвинения по заявлению родственников умершего потерпевшего не возбуждалось, а заявителям сообщалось об отказе в возбуждении уголовного дела. Подобный отказ мотивировался тем, что личные неимущественные права умершего (право на защиту чести и достоинства, здоровья) не переходят по наследству и только сам дееспособный пострадавший от преступлений, преследуемых в порядке частного обвинения, может распоряжаться своими личными правами. Сам он по жизни не выражал своего волеизъявления на привлечение обидчика к уголовной ответственности за нанесенную ему обиду. Чаще всего мотивы такого поведения потерпевшего заключались в достаточно сложных личных взаимоотношениях сторон, поэтому никто иной, в том числе его близкие родственники, не могли решать за него вопрос о возбуждении уголовного преследования за содеянное. Те же конфликты, в ходе которых совершались преступления, преследуемые в порядке частного обвинения, чаще совершались в кругу семьи, сослуживцев. У умершего могло быть много близких родственников, и их мнения по поводу привлечения обидчика к уголовной ответственности не всегда совпадали. На практике случалось, что обидчиком умершего являлся кто-нибудь из тех же близких родственников, с которыми у него сложились непростые отношения. Данная аргументация представляется вполне логичной и достаточно убедительной, чтобы не наделять близких родственников умершего правом на возбуждение дела частного обвинения.

Тем не менее,  законодатель предоставил близким родственникам умершего право на возбуждение дела частного обвинения. Эта правовая позиция изложена в ч.2 ст. 318УПК РФ. В ней говорится, что близкие родственники умерших потерпевших по делам частного обвинения вправе возбудить уголовное дело частного обвинения путем подачи жалобы в суд. В связи с этим новшеством перед правоприменителями возникает множество вопросов, требующих ответа. В частности: кто относится к близким родственникам? Перечень близких родственников дается в п. 4 ст. 5 УПК РФ и расширительному толкованию не подлежит. К их числу уголовно-процессуальный закон относит родителей, детей, усыновителей, усыновленных, родных братьев и сестер, деда, бабку, внуков, а также супруга. В то же время сожители, лица, обвенчанные в церкви, но не находящиеся в зарегистрированном браке, не признаются близкими родственниками.

На практике может сложиться ситуация, когда один из близких родственников умершего пострадавшего обратится к мировому судье с жалобой о привлечении к уголовной ответственности обидчика умершего потерпевшего. В то же время другие близкие родственники будут активно возражать против этого, мотивируя тем, что заявитель пытается решить подобным образом свои личные проблемы, находясь в сложных отношениях с обвиняемым, а не защитить честь и достоинство потерпевшего. Как учесть мнение близких родственников? Кроме того, близкий родственник пострадавшего, ставший частным обвинителем, может в ходе судебного разбирательства помириться с подсудимым. Что должен предпринять в этих случаях судья? Представляется, что по смыслу действующего уголовно-процессуального закона любой из близких  родственников умершего пострадавшего вправе возбудить дело частного обвинения независимо от мнения других близких родственников. Именно этот заявитель, обратившийся с жалобой в суд, после принятия жалобы к производству судьей становится частным обвинителем.

Следовательно, в случае примирения сторон в ходе судебного разбирательства дело, возбужденное по жалобе близкого родственника, может быть прекращено, мировым судьей за примирением сторон, после вынесения судьей постановления о прекращении производства по делу за примирением сторон, жалоба другого близкого родственника в отношении того же лица, по тому же обвинению не должна приниматься  судьей к производству. Нормы международного права, в частности п. 7 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, ратифицированного еще СССР, устанавливают, что никто не должен быть вторично судим или наказан за преступление, за которое он уже был осужден или оправдан в соответствии с законом и уголовно-процессуальным правом конкретной страны. Поскольку в отношении подсудимого уголовное дело прекращается по не реабилитирующему основанию – за примирением сторон, — на что он дал свое согласие, повторное рассмотрение в отношении него уголовного дела по тому же обвинению недопустимо.
§
2.Подготовительная деятельность судьи по жалобе потерпевшего

         В отличие  от судопроизводства по делам публичного и частно-публичного обвинения по делам  частного обвинения существуют некоторые  особенности, обусловленные необходимостью учета воли потерпевшего для привлечения обидчика к суду.

         В этой связи  в юридической литературе приводилась следующая последовательность этапов  судопроизводства по делам  частного обвинения:

1)     подготовительная стадия деятельности судьи, включающая в себя :

— прием жалобы;

— определение подсудности дела;

— первичные действия судьи по проверке фактических данных, которые содержатся в жалобе;

         — проверка жалобы по существу;

         — сбор материалов;

2)     возбуждение уголовного дела и назначение его к рассмотрению в судебном  заседании;

3)     судебное заседание.

Одновременно следует признать, что не все действия, которые судья должен выполнить в ходе  подготовительного этапа, вошли в этот перечень. В него могли быть включены иные  весьма важные действия, которые предписывается выполнить судье при поступлении в суд жалобы пострадавшего, а именно предупредить заявителя об уголовной ответственности за заведомо ложный донос  и принять  меры к примирению сторон.

         Кроме того, вполне приемлема и более подробная расшифровка понятия – проверка жалобы по существу,  о которой упоминается  в ч. 2 и 3 ст.470 УПК РСФСР. В ходе проверки мировой судья получает объяснения  от пострадавшего и лица, которым подана жалоба, знакомит последнего  с содержанием жалобы и материалами  дела, вручает ему копию жалобы и выясняет, кого, по мнению обвиняемого, необходимо вызвать в суд в качестве свидетелей защиты. В силу ч. 3 ст. 469 и ч.6  ст.470 УПК РСФСР мировой судья в ходе подготовительного этапа должен вынести два различных  постановления: о принятии жалобы к своему производству, если она отвечает требованиям закона, и о назначении  дела к рассмотрению  в судебном заседании, в случае, когда примирение сторон не достигнуто.

Такие действия судьи, как принятие мер к примирению сторон, сбор необходимых материалов и документов, требуют более детального рассмотрения.

         Меры, принимаемые судьей  к примирению сторон.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство ( ч. 4 ст. 109, ч. 4  и 6 ст.470 УПК РСФСР) содержит упоминание о принятии судьей  мер к примирению потерпевшего с лицом, на которое подана жалоба. Какие могут быть приняты меры, законодатель не уточнил. Вследствие этого в процессуальной литературе и в судебной практике допускается различное толкование процедуры примирения.

         Одни процессуалисты ставили  в пример  порядок примирения, регламентированный  в России еще  « Уставом уголовного судопроизводства»  1864 г., согласно которому обязанность по склонению лиц к примирению возлагалась на мировых судей. Ссылаясь на судебную практику, они  утверждали, что судьи обязаны не только  разъяснять  сторонам их право на примирение, но и принимать активные меры для достижения положительного результата. Такими мерами они считали вызов сторон в суд,  склонение их  к примирению для предотвращения дальнейшего конфликта, разъяснение пагубности конфликтной ситуации.[15]

         Ученые, отрицавшие необходимость принятия судьями активных мер к примирению сторон, полагали, что судьи не должны неоднократно вызывать стороны для беседы, уговаривать потерпевшего и лицо, в отношении которого подана жалоба, примириться и написать в суд соответствующее заявление. По их мнению, достаточно того, что судьи разъясняют сторонам их право на примирение и процессуальные последствия прекращения дела  за примирением. В случае если  после выполнения указанных  действий примирения не достигнуто, судья сразу же должен  принять решение о возбуждении уголовного дела или отказать в этом, но и по другим основаниям.[16]

         Следует признать достаточно аргументированной позицию процессуалистов, выступавших против принятия судьями активных мер к примирению сторон. На практике чаще всего именно этим же судьям, которые пытались примирить стороны, потом приходится рассматривать уголовное дело по существу. А ведь они в ходе  примирения могут непроизвольно допустить высказывания, свидетельствующие об их  отношении к делу, войти в оценку доказательств либо иным образом дать повод для сомнения в их объективности.

         Таким образом, на основании вышеизложенного можно сделать вывод, что принятие мер  к примирению сторон – не функция осуществления правосудия, а деятельность иных органов, скорее всего исполнительной власти или общественных организаций. Судья же должен лишь оформлять достигнутое между сторонами примирение,  вынося постановление об отказе в возбуждении уголовного дела за примирением сторон, либо прекращать уже возбужденное дело по этим основаниям. Недопустима в данном случае и передача указанных  полномочий по примирению сторон правоохранительным органам.

         Прекращение дела за примирением сторон считается лучшим исходом для дел, по которым виновный искренне раскаялся в совершенном им преступлении, извинился перед потерпевшим, возместил причиненный потерпевшему ущерб.

         Обязательным условием прекращения производства по делу за примирением сторон многие процессуалисты считали добровольность волеизъявления на то потерпевшего. Факт получения от потерпевшего согласия на примирение в результате воздействия, угроз или иных  противоправных насильственных мер расценивался ими как основание для пересмотра постановления о прекращении производства по делу за примирением сторон по вновь открывшимся обстоятельствам.

         Высказанные предложения по процедуре примирения сторон могут применяться при рассмотрении уголовных дел мировыми судьями. Среди основных действий в ходе этой процедуры следующие:

1)   вызов сторон к лицу, уполномоченному на проведение такой процедуры (мировому судье). Этот вызов должен осуществляться повесткой. Устав уголовного судопроизводства 1864 г. предусматривал определенные последствия в случае неявки к примирительному разбирательству. Для обвинителя она приравнивалась  к отказу от обвинения, а для обвиняемого – к нежеланию мириться. Действующий закон (ч. 3  ст. 319 УПК РФ) возлагает на мирового судью обязанность  в срок до семи суток с момента поступления жалобы вызвать в суд обвиняемого, вручить ему копию жалобы, разъяснить возможность примирения. В случае неявки обвиняемого в суд  копия жалобы направляется ему  с разъяснением возможности примириться с потерпевшим;

2)   доклад лица,  ведущего примирительное заседание, об обвиняемых,  разъяснение  прав и последствий примирения, призыв к примирению, выяснение мнения  сторон;

3)   оформление документа о результатах примирения (получения судьей заявлений от сторон о примирении с просьбой прекратить производство по делу  за примирением сторон, а затем постановление мирового судьи о достижении  примирения и прекращении  производства по делу).

Кроме того, нельзя игнорировать замечание В.П.Божьего по поводу необходимости отличать примирение сторон  от отказа потерпевшего от жалобы. Ведь на практике  возникают ситуации, когда  обоюдное примирение сторон не достигается, а потерпевший отказывается от своей  первоначальной просьбы привлечь обидчика к уголовной ответственности. Прекращение такого дела за примирением сторон не будет правильно отражать сущность происходящего. Поэтому ч. 5 ст. 321 УПК РФ указывает еще  на одно  основание прекращения дела – вследствие отказа частного обвинителя от обвинения.

Предупреждение заявителя об уголовной ответственности за заведомо ложный донос.

Важным действием в ходе  подготовительной деятельности судьи перед  возбуждением  уголовного дела либо перед назначением его к слушанию в судебном заседании  было  предупреждение заявителя об ответственности за заведомо  ложный донос. Обязанность выполнения судьей  данного действия была обусловлена ч.6 ст. 141 УПК РФ. Практика рассмотрения уголовных дел свидетельствовала о том, что в правоохранительные органы  и в суды иногда поступали ложные заявления  о совершении различных преступлений, в том числе преследуемых в порядке частного обвинения.

         При обращении в суд с жалобой  по делам частного обвинения, в которой сообщается о совершенном преступлении,  лицо,  ее подавшее, должно предупреждаться об уголовной  ответственности за заведомо ложный донос. Подобные действия совершаются, несмотря на то, что оно своей жалобой  возбуждает  уголовное дело частного обвинения. Кроме того,  принимая у потерпевшего жалобу, судья должен разъяснить  ему, что в случае, если обвинение не подтвердится, с него будут  взысканы судебные издержки в пользу обвиняемого в соответствии с п.9 ст.132 УПК РФ.

         Сбор материалов мировым судьей  и помощь сторонам в собирании доказательств.

         Изучение  конкретных уголовных дел частного обвинения показало,  что для достижения  полного и всестороннего рассмотрения дела невозможно обойтись без содействия органов милиции. Однако протокольная форма досудебной подготовки  материалов в том виде, в каком она  существует в настоящее время, обладает темиже недостатками, что и проверочные действия, проводимые до возбуждения уголовного дела. Она не позволяет получить полноценные, соответствующие требованиям ст.74  УПК РФ доказательства, поскольку ведется органами дознания без возбуждения уголовного производства.

         По смыслу действующего уголовно-процессуального закона, мировой судья может либо сам оказать потерпевшему содействие в собирании доказательств путем истребования различных документов, либо признать необходимым проведение по делу предварительного следствия, передав дело прокурору для производства  предварительного следствия. При этом закон не возлагает на судей обязанность принимать указанные меры, а лишь наделяет мировых судей таким правом.

         Проведение судебно-медицинской экспертизы по делам частного обвинения.   

         Представляется более эффективным и не противоречащим основным принципам осуществления правосудия следующее решение проблемы проведения судебно-медицинских экспертиз по делам частного обвинения. Любой гражданин, которому причинены телесные повреждения может обращаться в медицинские учреждения за медицинской помощью. Врач фельдшер или другой медицинский работник, осматривающий пострадавшего, должен отражать в медицинских документах локализацию и характер телесного повреждения. Выписка из истории болезни пострадавшему выдается медицинским учреждением по его просьбе либо по требованию правоохранительных органов и суда. Такие документы в виде справки или выписки из истории болезни следует приобщить к материалам дела путем вынесения отдельного постановления о возбуждении уголовного дела. Затем они должны рассматриваться в качестве доказательства по делу в соответствии со ст. ст. 73, 84 УПК РФ, как документы. В случае возникновения сомнений в объективности такого документа либо необходимости уточнения степени тяжести телесного повреждения, времени и характера его причинения, суд должен назначать судебно-медицинскую экспертизу. Проведение экспертизы по каждому факту причинения телесных повреждений не оправдано не только с материальной, но и с практической точки зрения, поскольку далеко не каждому эпизоду пострадавшие обращаются в суды с жалобами о привлечении виновных к уголовной ответственности за умышленное причинение легкого вреда здоровью.   

        Существует также еще один вариант решения данной проблемы. Органы дознания должны по каждому факту причинения  телесных  повреждений возбуждать уголовные дела по ст. 112 УК РФ, предусматривающей уголовную ответственность за умышленное причинение  средней тяжести вреда здоровью, и назначать судебно- медицинские экспертизы. В тех случаях, когда пострадавшему причинены легкий вред здоровью или побои, следователь либо дознаватель выносит постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по иной статье   (например, ст.112 УК РФ) и направляет материалы с жалобой пострадавшего в суд для рассмотрения по существу в порядке частного обвинения. При этом следователь обязан разъяснить пострадавшему порядок судопроизводства по делам такой категории.

         Осмотр  места происшествия.

Осмотр места происшествия иногда является весьма важным  доказательством при рассмотрении конкретных дел и в соответствии с действующим  уголовно-процессуальным законодательством может проводиться еще до возбуждения уголовного дела.[17]  Именно при осмотре места происшествия закон допускает обнаружение и изъятие различных предметов, орудий совершения преступления, которые затем могут признаваться  вещественными доказательствами и приобщаться к материалам дела, служить доказательствами по делу.    продолжение
--PAGE_BREAK--