--PAGE_BREAK--1. Уголовно правовая характеристика состава преступления кража 1.1. Объект и объективная сторона кражи
Кража- определяется Уголовным кодексом Российской Федерации как тайное хищение чужого имущества (ст. 158)1. Такое определение известно было еще русскому дореволюционному уголовному праву. Хищение — умышленное незаконное изъятие чужого, зачастую государственного имущества с целью обращения его в свою пользу, для личного обогащения, распоряжения им как своим имуществом2. Как тайное хищение чужого имущества (кража) следует квалифицировать действия лица, совершившего незаконное изъятие имущества в отсутствие собственника или иного владельца этого имущества, или посторонних лиц либо хотя и в их присутствии, но незаметно для них. Под хищением в уголовном праве понимается — совершенное с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества3.
Родовым объектом кражи являются общественные отношения в сфере экономики. Так как, совершая кражу чужого имущества, виновный, прежде всего, посягает на отношение собственности. Право собственности нарушается как бы попутно. В этой связи трудно не согласиться с мнением профессора Л. Гаухмана, что родовым объектом хищений являются именно отношения собственности, но не право собственности как юридическое выражение, форма закрепления экономических отношений собственности4. Это обстоятельство имеет важное значение при отграничении кражи от иных корыстных преступлений против собственности, не связанных с хищением.
Видовой объект как обязательный элемент состава кражи по своей природе и содержанию совпадает с родовым объектом этого преступления. Непосредственным же объектом кражи признается собственность конкретного лица (частная, государственная, муниципальная и др.), на которую осуществлено преступное посягательство. Непосредственный объект кражи может быть простым либо сложным, если содержит не только основной, но и дополнительный непосредственный объект.
Основным непосредственным объектом кражи всегда служит тот вид собственности (государственная, частная, муниципальная и др.), в которой находится похищаемое имущество. Дополнительным непосредственным объектом кражи, когда речь идет о совершении ее с незаконным проникновением в жилище (ч. 3 ст. 158 УК РФ), является конституционное право каждого гражданина России на неприкосновенность своего жилища. В том, что это еще один самостоятельный объект преступления, можно убедиться, обратившись к содержанию ст. 139 УК РФ, устанавливающей ответственность за посягательство на рассматриваемое конституционное право.
Между тем в Уголовных кодексах некоторых стран содержится несколько иная позиция. Например, в Швейцарии кража относится не к преступлениям против собственности, а к разряду преступных деяний против имущества. Таким образом, объектом кражи признаются не юридически значимые отношения собственности, а само имущество потерпевшего. С таким подходом трудно согласиться, и пожалуй, поскольку в науке российского уголовного права и ряда других государств похищаемое чужое имущество признается не объектом, а предметом кражи. Вместе с тем нельзя забывать, что ранее среди советских ученых не существовало единого мнения относительно предмета кражи. Так, профессор Пионтковский А.А. утверждал в 70-х годах, что при характеристике объекта хищения нет необходимости вместо понятия «непосредственный объект» создавать самостоятельное понятие «предмет посягательства»1.
Вполне очевидно, что высказанная профессором Пионтковским А.А. точка зрения в определенной мере совпадает сегодня с позицией швейцарского законодателя. Однако история развития научных взглядов и правоприменительной практики свидетельствует о целесообразности более дифференцированного подхода, различающего как нематериальный непосредственный объект, так и материальный предмет кражи.
Познавательная и юридическая ценность этого подхода состоит в том, что раздельный анализ непосредственного объекта кражи, то есть совокупности конкретных отношений собственности, в которой находится похищаемое имущество, позволяет выявить их юридические особенности, имеющие важное значение для разрешения уголовного дела, а изучение различных характеристик имущества, ставшего предметом кражи, дает возможность определить экономическую стоимость похищенного, другие характерные черты и в конечном итоге выявить реальную степень причиненного потерпевшему материального ущерба.
Совершая кражу, виновный причиняет социально опасный вред отношениям собственности. При этом непосредственному преступному воздействию подвергаются определенные предметы материального мира.
К имуществу ГК РФ относит вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права (ст. 128)2. Однако наивным было бы предполагать, что предметом кражи является всякое имущество, все виды объектов имущественных гражданских прав, перечисленные в ст. 128 ГК РФ. Конкретные виды имущества, которые могут быть предметом кражи, Уголовный кодекс не выделяет. Вместе с тем, основываясь на логическом толковании закона и сложившейся практике, совершенно ясно, какого рода имущество он имеет в виду.
В теории уголовного права принято выделять три признака, характеризующих имущество как предмет кражи: материальный, экономический и юридический.
Предметом кражи могут быть только вещи материального мира. И, прежде всего, это вытекает из правомочий собственника (п. 1 ст. 209 ГК РФ), содержание которых определяется в большей мере натуральными свойствами объекта (числом, количеством, весом, объемом и т. д.), иными словами, вещными свойствами. Для права собственности исходным является правомочие владения как физического обладания вещью, от которого, по сути, зависит содержание и других правомочий собственника (пользования и распоряжения). Право владения может осуществляться только в отношении материальной вещи, ограниченной в пространстве. В этой связи следует достаточно четко различать имущество как гражданско-правовую категорию и имущество, выступающее в качестве предмета кражи, как категорию уголовно-правового характера. Имущество, лишенное материального признака, например электрическая энергия, интеллектуальная собственность, компьютерная информация, не может выступать в качестве предмета кражи. Следовательно, преступное воздействие на подобные виды имущества не может образовать состав кражи. При определенных обстоятельствах это может расцениваться как, например, причинение имущественного ущерба собственнику путем обмана или злоупотребления доверием (ст. 165 УК), нарушение авторских и смежных прав (ст. 146 УК), неправомерный доступ к компьютерной информации (ст. 272 УК).
Представляется также, что предметом кражи может быть только движимое имущество, т.е. имущество, которое может перемещаться в пространстве без потери его потребительских свойств и целевого назначения. Другое дело, мошенничество (ст. 159 УК РФ), предметом которого наряду с движимым имуществом вполне может выступать и недвижимое имущество. Однако из этого правила есть одно исключение, предметом кражи может выступать и недвижимость, при том непременном условии, что ее передвижение в пространстве возможно осуществить без особых потерь потребительской стоимости и целевого назначения имущества.
Имущество, выступающее в качестве предмета кражи, всегда обладает определенной экономической ценностью, которая, как правило, выражается в его стоимости, цене. Из этого следует, что предметом кражи могут быть только такие вещи материального мира, которые перестали быть частью природы, извлечены из естественного состояния с затратой труда и потому могут иметь денежную оценку, обладают товарно-материальной ценностью. Поэтому необходимо отличать кражу от преступлений экологического порядка, где предмет выступает критерием такого разграничения. «В самом деле, — пишет профессор Ю. Ляпунов, — по некоторым категориям преступлений без четкого уяснения социально-экономической и правовой природы предмета посягательства практически невозможно правильно установить то социальное благо, на которое в действительности было направлено преступное деяние. Именно такими преступлениями являются экологические преступления. Изменение социально-экономической сущности предмета посягательства существенно меняет юридическую окраску совершенных виновным действий. В частности, изменения в экономическом содержании предмета, «перемещение» его из категории природных богатств, естественных ресурсов в категорию товарно-материальных ценностей имеет своим правовым следствием отнесение содеянного к числу преступлений против собственности»1.
Из этого высказывания следует очень важное положение: не являются предметом кражи природные ресурсы, а также предметы, в которые не вложен труд человека (лес, дикие животные и рыба в естественном состоянии и др.). Так, в случае незаконной добычи рыбы, содеянное квалифицируется по ст. 256 УК РФ. Разумеется, если рыба выращена в искусственном водоеме, то ее незаконная добыча должна расцениваться как хищение. Это обусловлено признанием такой рыбы предметом хищения, поскольку в ней уже содержится овеществленный человеческий труд.
Не могут признаваться предметом кражи документы неимущественного характера и документы, не являющиеся носителями стоимости, хотя и дающие право получения имущества (доверенности, жетоны, квитанции, накладные, долговые расписки, страховые полисы, завещания и т.п.). Документы, являющиеся эквивалентом денег или иных материальных ценностей (лотерейные билеты, на которые пал выигрыш, почтовые марки, талоны на горючее и смазочные материалы и т.д.), наоборот, предметом кражи могут быть.
Предметом кражи могут быть деньги, валютные ценности и ценные бумаги. Последние олицетворяют собой стоимость и являются эквивалентом денежного выражения имущества. К числу ценных бумаг гражданское законодательство относит: государственные облигации, облигации, векселя, чеки, депозитные и сберегательные сертификаты, коносаменты, акции, приватизационные ценные бумаги и другие документы, которые законами о ценных бумагах или в установленном законом порядке отнесены к ценным бумагам (ст. 143 ГК). Ценные бумаги могут быть именными, ордерными и на предъявителя. Представляется, что предметом кражи могут быть только ценные бумаги на предъявителя. Хищение остальных ценных бумаг представляет собой приготовление к мошенничеству и, следовательно, кражи не образует.
Также предметом кражи можно, на мой взгляд, признать и банковские пластиковые карточки (электронные деньги), которые получили достаточно широкое распространение в последнее время.
Еще один немаловажный факт — это то, что предметом хищения может быть только чужое имущество. Этот признак отражает юридическую характеристику имущества. Чужим признается имущество, не находящееся в собственности или законном владении виновного. Чужим для виновного следует признать и такое имущество, которое находится в совместной с потерпевшим собственности.
Если лицо тайно изымает свое собственное имущество, находящееся, скажем, в неправомерном владении третьего лица, состав кражи отсутствует. При достаточных к тому условиях содеянное может быть расценено как преступление против конституционных прав и свобод человека и гражданина.
Что же касается краж имущества, изъятого из гражданского оборота (радиоактивные материалы, оружие, боеприпасы, взрывные устройства, взрывчатые вещества, наркотические средства, психотропные вещества), то они образуют самостоятельные составы преступлений, ответственность за совершение которых предусмотрена соответственно ст. ст. 221, 226, 229 УК.
Объективная сторона кражи, поскольку речь идет о материальном составе преступления, содержит три основных элемента: а) тайные действия по изъятию и обращению чужого имущества в пользу виновного или других лиц; б) последствия этих действий в виде причинения ущерба собственнику или иному владельцу имущества; в) причинная связь между действиями виновного и наступившими последствиями.
Кража характеризуется тайным способом. Как судебная практика, так и уголовно-правовая теория считают хищение тайным, если оно совершено в отсутствие потерпевшего или посторонних (для преступника) лиц либо хотя и в их отсутствие, но незаметно для них. Если же потерпевший или посторонние лица видели факт завладения преступником чужого имущества, но сам виновный этого не осознавал и считал, что действует тайно, такое хищение следует квалифицировать как кражу.
Ситуация также может складываться следующим образом: 1) виновный полагает, что действует тайно, и действительно, никто его действий не видит; 2) виновный полагает, что действует тайно, но на самом деле есть свидетели его действий, не понимающие противоправного характера поведения виновного; 3) виновный полагает, что действует тайно, но есть свидетели его действий, которые понимают, что совершается хищение, но по каким-либо причинам не обнаруживают своего присутствия.
Так, Ш. районным судом был осужден за грабеж. Ему вменялось, что он, познакомившись в кафе с К., после распития с ним коньяка, выйдя из кафе, воспользовался тем, что К. сильно опьянел, под аркой дома снял у него с пальца золотой перстень, надел его себе на палец и пытался скрыться, но был задержан работником милиции. По протесту заместителя Председателя ВС РФ, в котором ставился вопрос о переквалификации действий Ш. на статью УКоб ответственности за кражу, дело было рассмотрено президиумом городского суда, который протест удовлетворил, указав следующее. Открытое похищение имущества совершается в присутствии потерпевшего, лиц, в ведении или под охраной которых находится имущество, либо посторонних, когда виновный сознает, что эти лица понимают характер его преступных действий, но игнорирует данное обстоятельство. Как установлено в судебном заседании, К. в момент хищения его перстня был сильно пьян и не помнит обстоятельств, при которых это произошло. Ш. в свою очередь также полагал, что потерпевший не осознает факт похищения его имущества. Согласно показаниям свидетелей они проходили мимо арки дома, где находились потерпевший и Ш., и случайно увидели, как Ш. снимал перстень с руки К. Каких-либо данных о том, что Ш. сознавал, что его преступные действия замечены посторонними лицами, не имеется. При таких обстоятельствах действия Ш. должны быть квалифицированы как кража1.
Если насильственные действия совершены по окончании кражи с целью скрыться или избежать задержания, они не могут рассматриваться как грабеж или разбой и подлежат самостоятельной квалификации по соответствующим статьям УК в зависимости от характера этих действий и наступивших последствий2.
В том случае, когда виновный, еще не завершив кражу, обнаружил, что замечен потерпевшим либо иными лицами, и в связи с этим, бросив похищаемое имущество, скрылся, его поведение подлежит квалификации как покушение на совершение кражи.
Кража относится к разряду ненасильственных форм хищения и представляет собой активные, тайные, ненасильственные действия по противоправному, безвозмездному изъятию и завладению чужим имуществом. Если чужое имущество было вверено виновному, а затем тайно похищено, эти действия содержат признаки присвоения или растраты.
Возникает немало ситуаций, когда виновный в краже воспользовался тем, что имел в связи со своей работой свободный доступ к похищенному им чужому имуществу, не обладая при этом юридическими полномочиями по распоряжению, управлению, доставке или хранению данного имущества. Например, выполнял работу грузчика, сортировщика продукции, функции по ее переработке и т.д. При такой ситуации тайное хищение следует признать кражей, если виновный не обладал полномочиями, при наличии которых похищенное чужое имущество можно было бы признать вверенным виновному.
Поскольку кража относится к преступлениям с материальным составом, момент ее окончания необходимо связывать с наступлением последствий в виде причинения прямого ущерба собственнику либо иному владельцу имущества. Кража признается оконченным преступлением не в тот момент, когда полностью реализован умысел на изъятие чужого имущества, а тогда, когда виновный получил реальную возможность распорядиться похищенным. Если возможность распорядиться похищенным имуществом реально не существовала, содеянное необходимо квалифицировать как покушение на кражу1. Между действиями виновного в краже и наступившими последствиями в виде причинения прямого ущерба собственнику или иному владельцу похищенного имущества необходимо установить причинную, то есть объективно существующую, связь.
Так, Ж. в состоянии алкогольного опьянения тайно похитил из секции универмага рулон фотообоев, но, выйдя за пределы секции, был задержан с похищенным сотрудниками милиции. Он был осужден за оконченную кражу. Президиум городского суда переквалифицировал его действия на покушение на кражу, указав следующее. Из материалов дела видно, что, похитив рулон фотообоев, Ж. вышел из секции универмага и был задержан прямо в универмаге на четвертом этаже у лестницы. Хотя Ж. преступным путем завладел рулоном фотообоев, однако фактически распорядиться чужим имуществом реальной возможности у него не было. Он не осознавал того, что в момент совершения преступления за его действиями наблюдал сотрудник милиции, проконтролировавший его поведение вплоть до момента задержания. За пределы здания универмага Ж. не вышел, даже не покинул четвертого этажа, на котором расположена секция, в которой он совершил преступление. Он был задержан практически сразу после выхода из секции, в связи с чем предпринять какие-либо действия, направленные на реализацию изъятого имущества, он не мог. При таких обстоятельствах действия Ж. подлежат квалификации как покушение на совершение кражи, поскольку действия Ж. были непосредственно направлены на совершение преступления, которое не было доведено до конца по причинам, не зависящим от его воли (задержание сотрудниками милиции)2.
Кражу чужого имущества без отягчающих обстоятельств следует отграничивать от административно наказуемой мелкой кражи. В соответствии с КоАП РФст. 7.273 такой кражей является тайное похищение имущества на сумму, как уже отмечалось, не превышающую одного МРОТ.
Из понятия кражи можно сделать следующие выводы: во-первых, кража является формой хищения, следовательно, ей присущи все признаки хищения; во-вторых, ключевым признаком кражи как формы хищения является тайный способ совершения преступления. В противовес тайному хищению — открытым хищением чужого имущества является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет (ст.161 УК РФ).
Итак, объективно кража выражается в изъятии чужого имущества для последующего обращения его в свою пользу или пользу других лиц и обязательным ее признаком является — безвозмездность.
продолжение
--PAGE_BREAK--1.2 Субъект и субъективная сторона
Субъектом преступления по Уголовному кодексу является физическое вменяемое лицо, виновно совершившее общественно опасное деяние и способное нести за него уголовную ответственность в соответствии с законом.
Уголовной ответственности и наказанию может подлежать только лицо, которое до совершения преступления достигло установленного возраста и было способно отдавать себе отчет в своих действиях и руководить их совершением.
Из этого следует, что основными юридическими признаками субъекта хищения являются, во-первых, вменяемость и, во-вторых, достижение установленного законом возраста.
Первым общим условием уголовной ответственности является вменяемость.
Вменяемость — это психическое состояние лица, заключающееся в его способности по состоянию психического здоровья, по уровню социально-психического развития, а также по возрасту осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими во время совершения преступления, и нести в связи с этим уголовную ответственность1.
В соответствии с п. 2 ст. 20 УК РФ уголовной ответственности за совершение кражи подлежат лица, достигшие ко времени совершения преступления четырнадцатилетнего возраста.
Устанавливая пониженный возраст уголовной ответственности в отношении лиц, совершающих кражи, законодатель исходил, прежде всего, из того, что 1) общественная опасность этих деяний вполне доступна пониманию подростков, как вполне убедительно показывает практика, что в общем числе лиц, совершающих преступления против собственности, доля несовершеннолетних довольно велика и с каждым годом продолжает увеличиваться; 2)социальная опасность кражи понятна несовершеннолетнему, достигшему четырнадцатилетнего возраста, следовательно, он в полной мере осознает необходимость воздержания от совершения кражи; 3)ответственность за кражу, наступающая в четырнадцать лет, ориентирована на предупреждение более серьезных преступлений со стороны несовершеннолетних, которые могут быть совершены, если своевременно не остановить их в стремлении путем совершения краж постепенно оказаться зависимым от преступного мира. Не смотря на это, уголовное законодательство и правоприменительная практика стремятся, прежде всего, к перевоспитанию несовершеннолетних, даже преступивших закон. Уголовное наказание к ним применяется лишь в том случае, когда совершается опасное преступление, когда из всего прошлого поведения подростка можно сделать вывод, что он действительно может быть исправлен и перевоспитан только путем уголовного наказания, отбываемого в воспитательно-трудовой колонии для несовершеннолетних. В менее опасных случаях широко применяются меры воспитательного характера.
Одновременно, вместе с установлением возраста уголовной ответственности в п. 3 ст. 20 УК РФ содержится оговорка, что если несовершеннолетний достиг данного возраста, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанным с психическим расстройством во время совершения общественно опасного деяния, не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, либо руководить ими, он не подлежит уголовной ответственности.
При расследовании преступлений и при раскрытии уголовных дел на органах расследования, прокуратуре и судах лежит обязанность установления возраста несовершеннолетнего, привлекаемого к уголовной ответственности.
Чаще всего возраст устанавливается по документам. В случае, когда документы на возраст отсутствуют, органы расследования или суд обязаны назначить для определения его возраста судебно-медицинскую экспертизу. Лицо считается достигшим определенного возраста в ноль часов, следующих за днем рождения суток.
Кроме юридических признаков важное значение в оценке личности виновного имеют социальные, морально-этические и профессиональные характеристики, которые позволяют видеть в преступнике не только абстрактного «субъекта преступления», но и живого человека во всей сложности его психических свойств. Именно анализ данных характеристик личности в целом дает возможность правильно решить вопрос об индивидуализации ответственности и наказания, глубоко и всесторонне разобраться в причинах и условиях, породивших данное преступление, а также наметить действительные профилактические мероприятия.
Под криминологической характеристикой личности принято понимать совокупность данных об уголовно-правовых, социально-демографических и нравственно-психических качествах лица, совершившего преступление.
Применение уголовно-правовых мер к лицам, совершившим преступление, предполагает не только установление признаков субъекта преступления, но и учет определенных свойств личности. Эти данные широко используются при конструировании квалифицированных составов преступлений и при назначении наказания.
В отличие от объективных признаков, выражающих внешнюю сторону преступления, субъективная его сторона раскрывает внутреннее психическое отношение виновного к совершаемому деянию последствиям этого деяния. Субъективная сторона кражи предполагает установление двух обязательных признаков: 1) умышленной формы вины в виде прямого умысла; 2)корыстной цели и мотива1.
Прямой умысел при совершении кражи заключается в том, что виновный осознает общественную опасность своих тайных действий по противоправному и безвозмездному изъятию и обращению чужого имущества в свою пользу или пользу других лиц, предвидит возможность или неизбежность наступления последствий в виде причинения таким образом прямого ущерба собственнику либо иному владельцу похищаемого имущества и желает их наступления.
Психологическое содержание вины занимает центральное место среди основных категорий, характеризующих ее. Составными элементами психического отношения, проявленного в конкретном преступлении, являются сознание и воля. Совершая преступление, лицо охватывает своим сознанием объект преступления, общественную опасность и противоправность деяния, характер совершаемых им действий, предвидит последствия, то есть осознает, что результатом его действий будет причинение имущественного ущерба собственнику. Сознанием виновного также охватывается и то, что он совершает преступление при наличии соответствующих квалифицирующих признаков (например, кража, совершенная повторно, группой лиц, по предварительному сговору, с проникновением в жилище).
Сознанием лица охватывается не только общественная опасность и противоправность деяния, но и основные признаки, образующие состав совершаемого преступления, в первую очередь его объективные признаки, а в ряде случаев и признаки, характеризующие самого виновного, как субъекта.
Так, совершая хищение в форме кражи, виновный стремится действовать тайно, чтобы не быть замеченным в момент совершения хищения и не подвергнуться задержанию. Субъективная особенность кражи состоит в том, что виновный рассчитывает на тайность своих действий, причем эта уверенность базируется как на объективном, так и на субъективном критериях. поэтому в случае, если вопреки убеждению вора его действия окажутся обнаруженными, они все же остаются в пределах его намерений и желания, то есть продолжают быть тайным хищением, если виновный не знает о том, что он изобличен.
Помимо интеллектуального момента в понятие умысла также входит волевой момент. Он выражается в желании безвозмездно обратить имущество в свою или третьих лиц пользу. Именно такого результата стремится достичь преступник, совершая хищение. Сознательное волевое действие подразумевает наличие мотивов. Действие совершается не ради самого действия, а для достижения определенных целей, поставленных виновным перед собой.
Под мотивом преступления понимается осознанное побуждение, которым руководствовалось лицо при совершении преступления, внутренняя движущая сила
Мотив, формируясь в сознании виновного, оказывает прямое воздействие на его волю, придавая определенную направленность преступным действиям. Существенной особенностью волевого сознательного действия человека является то, что она совершается как результат взаимодействия не какого-либо одного, а целого комплекса побуждений.
В формировании мотивов большую роль играют потребности. Не являясь потребностью, мотив, тем не менее, неразрывно связан с нею, он как опирается на потребность.
Таким образом, прежде чем совершить то или иное действие, человек ощущает определенную внутреннюю потребность, которая будучи им осознана, приводит к возникновению мотива, а на основе последнего намечается и определенная цель.
Связующим звеном между мотивом и действиями является цель. Она отличается от мотива преступления тем, что она определяет направленность действий, это представление лица о результате, к достижению которого оно стремится, мотив же — это то, чем руководствовалось лицо, совершая преступление. Один и тот же мотив может породить различные цели.
На совершение кражи человека могут подтолкнуть различные мотивы. Но основным мотивом, вызывающим решимость совершить хищение, является корысть.
Корыстная цель, то есть желание виновного получить материальную выгоду незаконным путем, выражается в стремлении обладать фактической возможностью незаконно владеть, пользоваться и распоряжаться чужим имуществом как своим собственным, то есть лично потребить или использовать его другим способом, продать, подарить, передать иным лицам взаймы, в качестве оплаты долга либо оказанных услуг и т.д. Тайное незаконное изъятие и обращение чужого имущества в свою пользу либо пользу других лиц, осуществленное без корыстной цели, не может квалифицироваться как кража, но способно влечь уголовную ответственность за уничтожение или повреждение чужого имущества, самоуправство, угон транспортных средств.
Итак, с субъективной стороны кража, предполагает наличие у виновного прямого умысла (ч.2 ст.25 УК РФ), направленного на преступное завладение чужим имуществом с целью обращения его в свою пользу или передачу с корыстной целью другим лицам.
продолжение
--PAGE_BREAK--2. Квалифицированные виды кражи
К числу квалифицирующих обстоятельств закон (ч. 2 ст. 158УК) относит совершение кражи: 1) группой лиц по предварительному сговору; 2) с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище; 3) квалифицированной, согласно ч. 3 ст. 158 УК, считается кража, если она совершена: 1) с незаконным проникновением в жилище; 2) в крупном размере.
Особо квалифицированной (ч. 4 ст. 158 УК)признается кража, совершенная: 1) организованной группой; 2) в особо крупном размере.
Для квалификации кражи по ч. 2, 3 или 4 ст. 158 УК достаточно установления хотя бы одного из названных в них обстоятельств. Однако в приговоре должны быть зафиксированы все квалифицирующие признаки, установленные по делу, с точным указанием соответствующих пунктов и части статьи. Отсутствие такого указания рассматривается как неточное применение уголовного закона, что влечет отмену приговора. Если в одном (единичном) преступлении имеется стечение нескольких квалифицирующих признаков, предусмотренных разными частями ст. 158, содеянное квалифицируется и наказание определяется по той части статьи, которая предусматривает наиболее отягчающее обстоятельство. Сочетание квалифицирующих признаков не может рассматриваться как совокупность преступлений, поскольку отсутствует множественность деяний. Но и в этой ситуации все квалифицирующие признаки фиксируются в приговоре.
В других формах хищения встречаются идентичные квалифицирующие признаки, поэтому целесообразно подробный анализ таких общих признаков провести применительно к краже.
2.1. Совершение кражи группой лиц по предварительному сговору и с незаконным проникновением в помещение
Совершение кражи группой лиц по предварительному сговору (п. «а» ч. 2 ст. 158УК) — квалифицированный вид кражи, известный и прежнему законодательству. Понятие группы лиц по предварительному сговору раскрывается в ч. 2 ст. 35 УК. Сопоставление ч. 2 с ч. 1 ст. 35 УК позволяет сделать однозначный вывод, что данный признак предполагает наличие двух или более исполнителей, заранее договорившихся о совершении хищения. Недопустима квалификация хищения по этому признаку при наличии одного исполнителя и одного или нескольких соучастников в строгом смысле слова (пособников, подстрекателей, организаторов). Действия соучастника групповой кражи, который не был исполнителем (соисполнителем), должны квалифицироваться по соответствующей части ст. 33 и п. «а» ч. 2 ст. 158 УК.
В п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. № 7 «О судебной практике по делам несовершеннолетних»1 сказано, что «совершение преступления с использованием лица, не подлежащего уголовной ответственности в силу возраста (ст. 20 УК) или невменяемости (ст. 21 УК), не создает соучастия». Поскольку группа является формой соучастия, совершение хищения одним субъектом при участии других лиц, не отвечающих признакам субъекта, не может рассматриваться как преступление, совершенное группой лиц. Сознательное использование действий малолетнего или невменяемого означает исполнительство путем посредственного (опосредованного) причинения.
Согласно Постановлению Пленума ВС РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое»2, если лицо совершило кражу посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, его действия (при отсутствии квалифицирующих признаков) следует квалифицировать по ч. 1 ст. 158 УК РФ как непосредственного исполнителя преступления (в соответствии с ч. 2 ст. 33 УК РФ).
Так например, Г. и А. были признаны виновными в том, что они по предварительному сговору между собой совершили хищение пшеницы с поля учебно-опытного хозяйства при следующих обстоятельствах. Г., шофер учебно-опытного хозяйства, перевозил на автомашине зерно с поля на ток. А., сторож гаража этого хозяйства, попросил Г. достать ему пшеницы, на что последний дал согласие. В один из рабочих дней Г., получив от комбайнера без оформления накладной машину пшеницы для доставки ее на ток учебно-опытного хозяйства, к месту назначения ее не доставил, а отвез А., за что получил от него вознаграждение.
Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ, рассмотрев дело по протесту заместителя Председателя этого Суда, квалификацию действий Г. и А. изменила, указав следующее. Материалами дела установлено, что хищение пшеницы было совершено одним Г., а А. непосредственного участия в хищении зерна не принимал, он лишь попросил Г., перевозившего зерно, «достать ему зерна», т.е. подстрекал Г. на хищение зерна. В связи с этим ВС РСФСР переквалифицировал действия Г. на кражу без отягчающих обстоятельств, а действия А. на соучастие (подстрекательство) к ней3. Таким образом, для кражи, совершенной группой лиц по предварительному сговору, требуется, чтобы в ней приняли участие не менее двух исполнителей.
Ранее в судебной практике допускалась возможность квалификации преступлений как совершенных по предварительному сговору группой лиц, если хотя бы одно из этих лиц обладало признаками субъекта преступления. В настоящее время данная рекомендация пришла в противоречие с законом, поскольку совершение преступления группой лиц (ст. 35 УК) рассматривается теперь в рамках главы о соучастии, а понятие соучастия (ст. 32 УК) предполагает умышленное совместное участие в совершении умышленного преступления двух или более лиц. Разъяснение подчеркнутых терминов в соответствующих статьях УК исключает возможность их применения к малолетним и невменяемым. Лицо в уголовно-правовом смысле — это субъект преступления, признаками которого являются вменяемость и достижение возраста уголовной ответственности (ст. 19 УК).
Указание на то, что сговор должен быть предварительным, означает сговор, состоявшийся до начала преступления. Промежуток времени между сговором и началом кражи решающей роли не играет. Если действия, непосредственно направленные на изъятие чужого имущества, уже начаты исполнителем, то последующее присоединение другого соисполнителя не образует данного квалифицирующего признака, поскольку этих лиц нельзя считать «заранее договорившимися» о совместном совершении кражи. Однако если лицо пыталось совершить кражу в одиночку и потерпело неудачу, а затем вступает в сговор с другим лицом, чтобы снова сделать попытку кражи, такой сговор считается предварительным.
Соисполнительство не исключает распределения ролей между участниками кражи в рамках объективной стороны данной формы хищения. Поэтому без ссылки на ст. 33 УК квалифицируются и действия члена преступной группы, который сам не изымал (не выносил, не вывозил) похищенное, но в момент совершения преступления, согласно предварительной договоренности, обеспечивал возможность проникновения другого лица к имуществу или его тайного изъятия (путем взлома хранилища, охраны места преступления и т. д.). В группе карманных воров нередко один изымает кошелек из сумки потерпевшей, другой принимает от него похищенное, а третий прикрывает их действия. Все они являются соисполнителями.
Напротив, не признаются соисполнителями, даже при наличии предварительного сговора, те из участников, деятельность которых не выходила за рамки пособничества (информация о месте нахождения имущества, предоставление орудий преступления, доставка к месту преступления и обратно)1. «Действия лица, непосредственно не участвовавшего в хищении чужого имущества, но содействовавшего совершению этого преступления советами, указаниями либо заранее обещавшего скрыть следы преступления, устранить препятствия, не связанные с оказанием помощи непосредственным исполнителям преступления, сбыть похищенное и т. п., надлежит квалифицировать как соучастие в содеянном в форме пособничества со ссылкой на часть пятую статьи 33 УК»2.
Кража с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище (п. «б» ч. 2 ст. 158 УК). Имевшийся в прежней редакции ст. 158 УК квалифицирующий признак «кража с незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище» теперь разделен. «Незаконное проникновение в жилище» как более тяжкое обстоятельство предусмотрено в ч. 3 ст. 158 УК (см. ниже). Это свидетельствует о том, что законодатель по-разному оценивает опасность этих двух видов проникновения.
Понятия помещения и иного хранилища разъясняются в примечании 3 к ст. 158 УК в новой редакции:
«Под помещением в статьях настоящей главы понимаются строения и сооружения независимо от форм собственности, предназначенные для временного нахождения людей или размещения материальных ценностей в производственных или иных служебных целях. Под хранилищем в статьях настоящей главы понимаются хозяйственные помещения, обособленные от жилых построек, участки территории, магистральные трубопроводы, иные сооружения независимо от форм собственности, которые оборудованы ограждением либо техническими средствами или обеспечены иной охраной и предназначены для постоянного или временного хранения материальных ценностей».
Законодательное определение хранилища не дает основания для квалификации по данному признаку кражи имущества из запертых шкафов, ящиков, сейфов, если при этом не было незаконного проникновения в соответствующее помещение. Тем более нельзя относить к числу иных хранилищ обычную тару, упаковку. Относительно участков территории в судебной практике утвердился взгляд, что неогражденная и неохраняемая площадка, используемая для складирования материалов, не может считаться «иным хранилищем». Но и не всякая охраняемая территория (например, территория завода) может быть признана «иным хранилищем», а лишь специально отведенная для целей хранения материальных ценностей1.
Для вменения рассматриваемого квалифицирующего признака необходимо установить не только, откуда совершено хищение (из жилища, помещения или хранилища), но и особый способ действия, а именно с проникновением к месту хранения имущества. Очевидно, что проникновения нет там, где доступ к имуществу открыт для виновного, например в связи с работой в данном помещении. О проникновении в смысле п. «б» ч. 2 ст. 158 УК можно говорить лишь тогда, когда оно было, во-первых, незаконным (осуществлено вопреки запрету или, во всяком случае, без ведома и согласия управомоченных лиц, а также путем обмана их), во-вторых, направлено на похищение чужого имущества. Приход виновного в торговый зал магазина, куда открыт доступ для каждого, не образует данного квалифицирующего признака даже при наличии умысла на хищение1.
Проникновение в помещение или иное хранилище (а также в жилище) может совершаться как с преодолением препятствий или сопротивления людей, так и без этого. Проникновение может быть осуществлено также с помощью приспособлений, когда виновный извлекает похищаемые предметы без входа в соответствующее помещение.
Так, Л. ночью проник на территорию склада, выдавил стекло из рамы окна '—' склада и через образовавшееся отверстие при помощи металлического крючка достал из помещения и похитил 20 бутылок водки. Его действия были квалифицированы как кража, совершенная с проникновением в помещение1.
Если лицо имеет право находиться в помещении только в определенное время (в торговом зале магазина — в часы торговли, в цеху — во время работы), то проникновение в это помещение в неурочное время следует признать незаконным.
Если же лицо появилось, например, в жилище (ч. 3 ст. 158 УК РФ) без намерения совершить хищение, но затем завладело чужим имуществом, рассматриваемый квалифицирующий признак отсутствует.
Так, Л. был осужден за кражу с проникновением в жилище, совершенную '—' при следующих обстоятельствах. Вечером Л. вошел в дом, где проживал Т., и, пользуясь тем, что двери не были закрыты, а хозяин дома спал, похитил магнитофон. Судебная коллегия по уголовным делам ВС РСФСР признала данную квалификацию ошибочной, поскольку умысел на хищение магнитофона возник у Л. в момент, когда он уже находился в квартире Т. При таких обстоятельствах действия Л. не могут рассматриваться как совершение кражи с проникновением в жилище2.
Все составные элементы рассматриваемого квалифицирующего признака (место, откуда изымается имущество, — помещение, иное хранилище»; способ — «с проникновением»; недозволенность проникновения — «незаконное») одинаково обязательны и должны оцениваться в единстве. При отсутствии хотя бы одного из названных элементов данный признак не должен применяться. Так, кража с проникновением в салон легкового автомобиля или кабину грузовика не может быть квалифицирована по п. «б» ч. 2 ст. 158 УК, поскольку данные объекты не являются ни помещением, ни хранилищем. С другой стороны, кража вещей с уличного прилавка торговой палатки, киоска не может считаться квалифицированной, поскольку отсутствует признак проникновения.
продолжение
--PAGE_BREAK--2.2. Кража, совершенная с причинением значительного ущерба гражданину, с незаконным проникновением в жилище и организованной группой
Кража, совершенная с причинением значительного ущерба гражданину (п. «в» ч. 2 ст. 158). Аналогичный квалифицирующий признак имелся еще в УК 1960 г. первоначальной редакции в главе о преступлениях против личной собственности граждан. Он трактовался обычно как причинение ущерба, существенно повлиявшего на имущественное положение потерпевшего. Это предполагало необходимость учета не только размера похищенного, но и материального положения потерпевшего, которое, в свою очередь, определялось размером и источником дохода, наличием иждивенцев, социальным положением и т. д. Такая трактовка оправдывалась тем, что имущественное положение граждан неодинаково, и кража на одну и ту же сумму воспринимается ими по-разному.
Так, например, по делу У. суд первой инстанции признал кражу джинсовой — куртки (стоимостью 100 тыс. неденоминированных рублей, т.е. 100руб. в сегодняшнем исчислении) как причинившей значительный ущерб потерпевшему. Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ, рассмотрев дело в кассационном порядке, переквалифицировала деяние на ч. 1 ст. 158 УК РФ в связи с тем, что суд не мотивировал в приговоре, как того требует закон, почему ущерб, причиненный потерпевшему, был признан значительным1.
Указание на причинение значительного ущерба именно гражданину как на квалифицирующий признак сохраняется в новой редакции ст. 158 У К как дань традиции, хотя и не вполне отвечает, во-первых, принципу равной охраны всех форм собственности и, во-вторых, гарантированному ч. 2 ст. 19 Конституции РФ2 равенству прав и свобод человека и гражданина независимо от его имущественного и должностного положения.
Было более правильным вести речь о значительном размере кражи и иного хищения1, поскольку этот признак, во-первых, применим к преступлениям против любой формы собственности; во-вторых, поддается формализации в законе; в-третьих, не нарушает иерархии квалифицирующих признаков («значительный размер», «крупный размер» и «особо крупный размер» — понятия сопоставимые). Понятие «значительного ущерба» порождает произвол в оценках его размера; открывает путь к объективному вменению, поскольку обычно преступник не осведомлен об имущественном положении потерпевшего; означает скачкообразное возрастание санкций при переходе от некрупного размера (ч. 1 ст. 158 УК) к крупному размеру (ч. 3 ст. 158 УК) при иных категориях потерпевших, кроме гражданина.
Что касается количественного выражения значительного ущерба, то прежде его граница в законе не определялась. Теперь примечание 2 кет. 158 УК содержит аутентическое толкование: «Значительный ущерб гражданину в статьях настоящей главы определяется с учетом его имущественного положения, но не может составлять менее двух тысяч пятисот рублей» Верхней границей значительного ущерба следует считать крупный размер похищенного, т. е. 250 000 руб. Тем самым сделан шаг к тому, чтобы восстановить понятие «значительного размера», имевшееся в проекте УК. Данный квалифицирующий признак «может быть инкриминирован виновному лишь в случае, когда в результате совершенного преступления потерпевшему был реально причинен значительный для него материальный ущерб» (п. 24 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29).
Кража, совершенная из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем (п. «г» ч. 2 ст. 158). Формулировка данного квалифицирующего признака воспроизводит определение карманной кражи в ст. 240 Модельного уголовного кодекса для государств — участников СНГ.
В прежнем российском уголовном законодательстве данного признака не было. Между тем по своим криминологическим и криминалистическим признакам этот вид краж всегда выделялся как один из самых опасных и в практике уголовного розыска учитывался особо. В криминологии карманные кражи (наряду с квартирными) принято относить к профессиональным видам преступной деятельности. Включение этого вида преступлений в число квалифицирующих признаков кражи обусловлено, с одной стороны, необходимостью усиления правовых мер противодействия профессиональной преступности, а с другой — декриминализацией некоторых видов мелких хищений, к которым не могут быть причислены карманные кражи в силу их повышенной опасности.
Кража, совершенная с незаконным проникновением в жилище (ч. 3 ст. 158) представляет повышенную опасность, как в силу способа совершения, так и с учетом типичных особенностей субъекта преступления. Повышенная опасность этого вида краж связана с тем, что в жилом помещении хранится обычно наиболее ценное имущество граждан (особенно в условиях городской жизни). Проникновение в жилище способно причинить тяжелый ущерб имущественному положению потерпевшего. Лица, совершающие квартирные кражи, отличаются повышенной общественной опасностью. Среди них наблюдается относительно более высокий процент рецидивистов и лиц, не занимающихся общественно полезным трудом, что само по себе является одним из показателей криминального профессионализма. Кроме того, усиление ответственности за этот вид краж обусловлено тем, что они посягают не только на отношения собственности, но и на гарантированную ст. 25 Конституции РФ неприкосновенность жилища (дополнительный объект преступления). Квартирные кражи обычно совершаются с заранее обдуманным умыслом, при значительном объеме приготовительной деятельности.
Определение понятия жилища дано в примечании к ст. 139 УК, которое, как сказано в нем, относится и к другим статьям УК. Согласно этому определению жилищем признается: 1) индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями; 2) жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилой фонд и пригодное для постоянного или временного проживания; 3) иное помещение или строение, не входящее в жилой фонд, но предназначенное для временного проживания.
Понятие незаконного проникновения в жилище аналогично незаконному проникновению в помещение или иное хранилище. Если виновный имел свободный доступ в жилое помещение (как временный жилец или член семьи) либо вошел туда на законных основаниях (в качестве гостя или для производства каких-либо работ), то совершение им в этой ситуации кражи не дает основания для применения данного квалифицирующего признака ввиду отсутствия признака незаконности проникновения. В судебной практике встречались случаи ошибочного осуждения за кражу с проникновением в жилище, когда установлено, что виновный правомерно оказался в жилище потерпевшего, не используя для этого ни обмана, ни злоупотребления доверием В случае признания лица виновным в совершении кражи путем незаконного проникновения в жилище дополнительной квалификации по ст. 139 У К не требуется (п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г.).
Особо квалифицированный состав образует кража из нефтепровода, нефтепродуктопровода, газопровода или в крупном размере (п. «б» ч. 3 ст. 158 УК). Как правило, таковая осуществляется путем несанкционированной врезки злоумышленником в трубопровод для дальнейшего несанкционированного изъятия нефти, нефтепродуктов, природного горючего газа, притом участниками организованной преступной группы либо преступного сообщества. Общественная опасность преступления заключается в подрыве общественной безопасности РФ, выведении из строя нефтепроводов, нефтепродуктопроводов и (или) газопроводов, в возможности причинения этим смерти человеку или иных тяжких последствий.
Нефтепровод — это сооружение, предназначенное для транспортировки нефти. Нефть — полезное ископаемое, которое представляет собой горючую маслянистую жидкость темно-коричневого цвета, распространенную в осадочной оболочке Земли и служащую сырьем для нефтеперерабатывающей и нефтехимической промышленности1.
Нефтепродуктопровод — это сооружение, предназначенное для транспортировки продуктов, полученных путем переработки сырой нефти и нефтяных газов. Нефтепродукты — смеси углеводородов и индивидуальные химические соединения, получаемые из нефти и нефтяных газов. К таковым можно отнести бензин, реактивное или дизельное топливо, керосин, мазут и т.д.2
Газопровод — это сооружение, предназначенное для транспортировки природного горючего газа.
К объектам, сооружениям, средствам связи, автоматики, сигнализации, технологически связанным с нефтепроводами, нефтепродуктопроводами, газопроводами, можно отнести, в частности, газокомпрессорные и газораспределительные станции, перекачивающие и наливные насосные станции, хранилища, противопожарные, противоэрозионные и иные сооружения и средства.
В статье 215.3 УК РФ раскрывает состав преступления и умышленные общественно опасные деяния, входящие в категорию преступлений средней тяжести.
Объект преступления — общественная безопасность в сфере функционирования стратегически важных элементов топливно-энергетического комплекса.
Предметом преступления являются нефтепроводы, нефтепродуктопроводы, газопроводы, а также технологически связанные с ними объекты, сооружения, средства связи, автоматики, сигнализации (ч. 1), а также магистральные трубопроводы (п. «б» ч. 2).
Объективная сторона характеризуется совершением любого из трех альтернативно указанных действий: 1) разрушение; 2) повреждение; 3) приведение иным способом в негодное для эксплуатации состояние перечисленных в диспозиции объектов.
Преступление следует считать оконченным не только с момента фактического наступления последствий в виде нарушения нормальной работы соответствующего объекта, но и с момента создания реальной опасности наступления такого последствия (формально-материальный состав).
Нарушение нормальной работы трубопровода путем несанкционированной врезки в него, сопряженной с хищением сырой нефти, нефтепродуктов или газа, надлежит квалифицировать по совокупности ст. 215.3 и п. «б» ч. 3 ст. 158 УК.
Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом и любым их двух альтернативно обозначенных мотивов — корыстным или хулиганским. Субъект — лицо, достигшее возраста 16 лет.
Квалифицированные виды преступления — его совершение группой лиц по предварительному сговору (п. «а» ч. 2) либо в отношении магистрального трубопровода (п. «б» ч. 2).
Особо квалифицированный состав — совершение того же деяния, если оно причинило по неосторожности смерть хотя бы одного человека.
Кража, совершенная организованной группой (п. «а» ч. 4 ст. 158 УК). Понятие организованной группы раскрывается в ч. 3 ст. 35 УК. Основной признак, отличающий организованную группу от группы лиц по предварительному сговору, — это устойчивость. «Об устойчивости организованной группы может свидетельствовать не только большой временной промежуток ее существования, неоднократность совершения преступлений членами группы, но и их техническая оснащенность, длительность подготовки даже одного преступления, а также иные обстоятельства (например, специальная подготовка участников организованной группы к проникновению в хранилище для изъятия денег (валюты) или других материальных ценностей)»1.
Разумеется, повышенная опасность хищения, совершенного организованной группой, определяется и другими обстоятельствами, но они либо не являются постоянными, либо их не удается формализовать.
Особенность организованной группы (в отличие от группы лиц с предварительным сговором) состоит в том, что некоторые ее члены могут выполнять не только элементы объективной стороны кражи. Роль отдельных участников организованных групп может заключаться в создании условий для совершения хищения, например в подыскании будущих жертв, принятии и реализации похищенного, оказании транспортных услуг или в ином обеспечении преступной деятельности группы. При наличии устойчивых связей с другими членами организованной группы действия ее участника квалифицируются по п. «а» ч. 3 ст. 158 без ссылки на ст. 34 УК, даже если эти действия по своим объективным признакам не выходят за рамки пособничества. Руководители организованных групп расхитителей (их создатели, разработчики преступных планов, организаторы отдельных преступлений) несут ответственность за все совершенные группой хищения, если они охватывались их умыслом. Если кража совершена преступным сообществом, содеянное квалифицируется также по ст. 210 У К по совокупности.
Кража, совершенная в крупном размере (ч. 3 ст. 158 УК) и в особо крупном размере (п. «б» ч. 4 ст. 158). Примечанием 4 к ст. 158 УК определено, что крупным размером «в статьях настоящей главы» (т. е. не только для хищения) признается стоимость имущества 250 000 руб., а особо крупным — 1 млн руб.
Согласно примечанию 4 к ст. 158 УК размер кражи определяется стоимостью похищенного имущества. Стоимость вещи, в свою очередь, выражается в денежной оценке (цене). Однако установить цену похищенного бывает непросто. Пленум Верховного Суда РФ в п. 6 постановления от 25 апреля 1995 г. дал указание судам: «При определении стоимости имущества, ставшего предметом преступления, следует исходить, в зависимости от обстоятельств приобретения его собственником, из государственных розничных, рыночных или комиссионных цен на момент совершения преступления. При отсутствии цены стоимость определяется на основании заключения экспертов»2.
продолжение
--PAGE_BREAK--