Содержание
Введение
1. Исторический аспект развития уголовной ответственности зазаведомо ложный донос
2. Уголовно-правовая характеристика, преступления,предусмотренного ст. 306 УК РФ «Заведомо ложный донос»
3. Уголовная ответственность за заведомо ложный донос
Заключение
Список используемых источников и литературы
Введение
Вопрос об уголовной ответственности за заведомо ложный доносактуален в настоящее время.
Каждый гражданин заинтересован в том, чтобы все совершенныепреступления были надлежащим образом расследованы, а виновные лица привлечены кответственности и понесли наказание.
При этом уровень деятельности органов правосудия должен бытьтаким, чтобы полностью исключалась любая возможность привлечения к уголовной ответственностиневиновных лиц.
В последнее десятилетие в нашем обществе наблюдается отрицательнаятенденция, когда для устранения конкурентов по предпринимательскойдеятельности, сведения счетов, из чувства мести и других низменных побужденийиспользуются средства уголовного преследования.
Заведомо ложные доносы отвлекают правоохранительные органы напроведение предварительного расследования возбужденных по таким заявлениямуголовных дел, что связано с необоснованными допросами граждан, проведениемдорогостоящих экспертиз и ревизий. Иногда это заведомо ложный донос (ст. 306УК)[1]. Общественная опасность данногопреступления в том, что оно нарушает нормальную работу правоприменительныхорганов, занимающихся проверкой заведомо ложного сообщения о совершении преступления,может повлечь необоснованное возбуждение уголовного дела, привлечение куголовной ответственности и осуждение невиновного. Ложные доносы порождают вобществе обстановку подозрительности и неуверенности, а в тоталитарныхполитических системах используются как внешне законный способ борьбы сдействительными или мнимыми противниками режима.
Обычно такое преступление совершается со специальной целью — возбуждение уголовного дела. Установление такой цели, характерной для данногопреступления, позволяет отграничивать заведомо ложный донос от смежных с нимсоставов преступлений, в частности, от клеветы, соединенной с обвинением лица всовершении тяжкого или особо тяжкого преступления (ч. 3 ст. 129 УК). Приклевете умысел направлен на то, чтобы опорочить другое лицо, цель жевозбуждения уголовного дела или привлечения невиновного к уголовнойответственности отсутствует. Поэтому и сообщаются эти сведения любым лицам, ане работникам правоохранительных либо иных органов, обязанных подобного родасообщения направлять для возбуждения уголовного дела.
Объект настоящей курсовой работы –заведомо ложный донос.
Предмет работы– действующее законодательство, комментарии к нормативно-правовымактам, учебная и монографическая литература, судебная практика.
Цель работы — датьуголовно-правовую характеристику заведомо ложного доноса.
Для достижения этой цели автор ставит задачи:
— изучить исторический аспектразвития уголовной ответственности за заведомо ложный донос;
- рассмотретьуголовно-правовую характеристику ложного доноса;
— выявитьуголовнуюответственность за заведомо ложный донос.
1. Исторический аспект развития уголовнойответственности за заведомо ложный донос
В соответствии с расхожей фразой, нет ничего тайного, что не сталобы явным. В сущности, любой из нас случайно может оказаться невольнымсвидетелем совершенного преступления. В некоторых ситуациях кому-либостановятся известными обстоятельства, которые могут пролить свет на общественноопасное деяние, расследуемое правоохранительными органами. Осознавая характерполученной информации о преступных деяниях, мы реализуем свое моральное правовыбора — уведомить или нет об этом компетентные государственные органы.
Если говорить прямо, то такое «уведомление» будет ничем иным, какдоносом. Следует отметить, что отношение к этому явлению на всех этапахсуществования человеческого общества было неоднозначным.
В целом, общественное мнение всегда оценивало доносительствоотрицательно. Законодатель же в этом вопросе проявлял явнуюнепоследовательность — от введения уголовного преследования за недонесение осовершенном преступлении до запрета и осуждения доносов.
В классический период римского права уголовные дела возбуждалисьпо обвинению частных лиц, в этом случае обвинение и донос совпадали. Однако вслучае отсутствия обвинителя на судебном процессе, то есть когда он непроизносил обвинения публично, ответчик признавался невиновным.
«Вестготская правда» содержит положения о том, что ложные доносынаказываются по принципу талиона, а «справедливые» поощряются определеннойплатой.
В законах правившего в XIII веке кастильского короля Альфонсо Xуказывалось, что король и судьи могут узнавать о преступлениях из доносовчастных лиц, которые не обязаны доказывать то, о чем говорят.
В средневековье была развита практика анонимных и тайных доносов,причем они принимались даже от еретиков и отлученных от церкви.
В Российской империи XVIII века именно доносы в большинствеслучаев служили поводом для возбуждения уголовного преследования за «делаизменные, шпионские»[2].
По существующему положению, при поступлении очередного доноса вТайную экспедицию информатора сначала «увещевали», а затем садили «на два днипод крепкий караул и не давали ему ни питья, ни пищи». Далее он должен былподтвердить свой донос под пыткой.
Так, например, в 1723 году некий «дворянский сын» Твериков, желаяизбежать смертной казни за совершенные уголовные преступления, сделал донос собвинением в государственной измене коменданта Тобольска Алексея Сухарева.Тверикова пытали, и он сознался во лжи, после чего был обезглавлен.
Особую роль донос играл в тоталитарных государствах XX века — онбыл возведен правом и общественной моралью в ранг добродетели, поощрялся икультивировался правящей верхушкой.
В ранее действовавшем отечественном законодательстве недонесение,при наличии определенных условий, считалось уголовным преступлением.
В уголовном законодательстве Российской Федерации тоже нет такогосостава преступления, как недонесение.
Положениями статьи 306 Уголовного кодекса РФ предусмотренауголовная ответственность лишь за заведомо ложный донос о совершениипреступления.
Например, Швеция — страна с высоким уровнем жизни и низким уровнемпреступности. В ее законах состав недонесения о совершении преступления включенв число уголовно наказуемых общественно опасных деяний.
Согласно части 1 статьи 6 главы 23 «О покушении, приготовлении,сговоре и соучастии» Уголовного кодекса Швеции, лицо, которое не сообщаетвовремя или иным способом не предпринимает ничего, чтобы предотвратитьсовершаемое преступление, когда это могло быть сделано без опасности для себяили любого лица, находящегося с ним в родственной связи, должно быть наказанолишением свободы, но не более чем на два года. В части 3 этой же статьисказано, что несообщение или непредотвращение преступления не наказуемы, еслитолько совершаемое деяние не развилось до такой степени, что за него можетпоследовать наказание.
Уголовным законодательством Швеции предусмотрена и уголовнаяответственность за заведомо ложный донос. Как следует из статьи 7 главы 15 «Олжесвидетельстве, ложном обвинении и других ложных заявлениях» УК Швеции, лицо,которое ложно обвиняет другое лицо перед государственным обвинителем,полицейскими или другими властями в совершении преступного деяния, должно бытьприговорено (если власти признают, что было сделано такое сообщение) ктюремному заключению на срок не более двух лет, или когда это преступлениеявляется малозначительным — то к уплате штрафа или к тюремному заключению насрок не более шести месяцев.
Донос — в старом русском праве — сообщение властям о преступлении. В современном словоупотреблении — сообщениевластям (вообще любому начальству) о чьих-то действиях, предосудительных сточки зрения начальника, но не с точки зрения общества (либо о таких, которые,с точки зрения общества, являются мелкими проступками и частными конфликтами, вкоторые безнравственно вмешивать власть). Современное значение слова сугубоотрицательное; в юридическом словоупотреблении оно осталось только в термине«заведомо ложный донос».
В древнем обвинительном процессе донос совпадал с обвинением,которое во всех уголовных делах поддерживалось не официальными органами, ачастными лицами. Тайный донос, без обвинения и обличения на суде, не внушал ксебе доверия и приписывался враждебным чувствам доносителя; обвиняемыйпредполагался, за отсутствием обвинителя, невиновным. В римском праве заметнокрайне отрицательное отношение к доносам. В инквизиционном процессе, наоборот,донос служил основанием для так называемой инквизиции (следствия-суда), весьматягостной для обвиняемого. В конце XVIII столетия возникали протесты противзначения, которое получил донос. Выразителем этого движения являлся ГаэтаноФиланджиери: в своем знаменитом сочинении «Наука о законодательстве», онпредлагал постановить правилом, что всякий донос оставляется официальнымиорганами без внимания. Ему возражали, что доносить о преступлениях естьобязанность каждого гражданина и что обязать доносителя выступать обвинителем — значило бы допустить множество случаев укрывательства преступлений. Французскимзаконодательством 1791 г. установлено понятие о гражданском доносе (délation civique), то есть доносе, обязательном для граждан. Постановленияреволюционного законодательства сохранились и в современном французском праве.
В русском процессе XVIII — первой половины XIX веков принятиедоноса являлось особым процессуальным моментом, довольно подробно нормировавшимсяв законе. Доносителем не могло быть лицо, лишенное всех прав состояния; непринимались доносы от детей на родителей, от приказчика на хозяина, которому онне дал в делах отчета, за исключением доноса о преступлениях государственных;не принимались доносы, учиненные «скопом или заговором» (то есть совместно, входе беспорядков).
По получении доноса доноситель немедленно расспрашивался обобстоятельствах преступления, но при этом запрещалось в подтверждение доносаприводить доносителя к присяге. Если донос не заключал в себе доказательств, тоон, тем не менее, записывался в протокол «для ведома впредь».
Принципиальным отличием доноса от жалобы являлось то, что жалобаприносилась на ущерб, причиненный лично жалобщику, и была процессуальнонеобходима для возбуждения обвинения; донос приносился на дела, лично доносчикане касающиеся. Согласно судебным уставам 20 ноября 1864, донос («объявлениемчастного лица») только тогда вызывал начатие следствия, когда доноситель былочевидцем преступного деяния; если же доноситель очевидцем не был, тообъявление его составляло достаточный повод к начатию следствия лишь в томслучае, когда в самом доносе представлены доказательства достоверностиобвинения. По безымянным доносам следствие не производилось, но они могли визвестных случаях служить поводом к полицейскому розыску или дознанию,могущему, в свою очередь, повести к следствию[3].
Недонесение о преступлении каралось законом, как и ложный донос.
Первоначально слово «донос» было нейтральным, ложный же доносопределялся термином «извет». Но в XIX веке, с развитием представлений о личнойчести, уже всякий донос воспринимался как противоречащий нравственному кодексу«порядочного человека», который не должен подключать власть к общественной ичастной сфере. В словаре Даля донос определяется двояко: и как нейтральноеюридическое понятие, и как синоним «извета». В «Словаре русских синонимов» Н.Абрамова (1890) слово уже представлено исключительно в негативном ряду:«Донос, извет, оговор, поклеп, ябеда.» Однозначно осуждались политическиедоносы, и после революции слову стали придавать уже чисто политическоезначение: толковый словарь Ушакова определяет донос как «орудие борьбы буржуазно-черносотеннойреакции против революционного движения — сообщение царскому или другомуреакционному правительству о тайно готовящихся революционных выступлениях». Вофициальном языке, разумеется, термин не употреблялся относительно доносоворганам Советской власти, что всячески поощрялось и пропагандировалось); однаков обиходном словоупотреблении термин употреблялся и в этом смысле.
Следует признать, что его значение с точки зрения этики и значениес точки зрения юридической пользы не всегда совпадают.
2. Уголовно-правоваяхарактеристика, преступления, предусмотренного ст. 306 УК РФ «Заведомо ложныйдонос»
Опасность ложного доноса заключается, во-первых, в том, что оннарушает нормальную работу органов следствия, которые тратят силы и средствавпустую на расследование преступления, вообще никем не совершенного, либо, еслипреступление фактически имело место, идут по ложному пути, отвлекаясь от поискадействительного преступника; во-вторых, если ложный донос делается в отношенииопределенного лица, то нарушаются его интересы, особенно когда доносы приводятк аресту, привлечению к уголовной ответственности и осуждению невиновного.Ложные доносы порождают в обществе атмосферу подозрительности и неуверенности,а в тоталитарных политических системах нередко используются как внешне законныйспособ борьбы с действительными или мнимыми противниками режима[4].
С объективной стороны ложный донос может выражаться, во-первых, всообщении о преступлении, которое вообще не было совершено. При этом указаниена лицо, будто бы совершившее преступление, необязательно. Например, ложныйдонос будет в действиях лица, которое сообщило о том, что кто-то якобы получилза него заработную плату и расписался в ведомости, хотя фактически деньгиполучил сам заявитель[5].
Вторая разновидность деяния — когда преступление действительнобыло совершено, но не тем лицом, о котором сообщается в информациилжедоносчика.
Содержанием ложного доноса могут быть сведения только опреступлении, т.е. деянии, ответственность за которое предусмотрена уголовнымзаконом.
Бесспорно, что состав будет, если сведения сообщаются властям,имеющим право возбуждать уголовное дело: в прокуратуру, органы следствия идознания. Большинство авторов полагают, что состав имеется также тогда, когдасообщения направляются в другие государственные учреждения, например в органыпредставительной или исполнительной власти. Эта позиция представляетсяправильной. Органы власти, получив сообщение о преступлении, обязаны передатьего в ведомства, занимающиеся борьбой с преступностью, на что доносчик чащевсего и рассчитывает, а нередко подобный способ более эффективный, так какзаявление получит широкую огласку и его проверка будет находиться подконтролем. Однако ложного доноса не будет, если заявление адресуется предприятиями учреждениям, не относящимся к органам власти.
Форма сообщения может быть любой — устной или письменной, в томчисле по почте, телеграфу. Донос может выражаться также в действиях, из которыхможно сделать вывод о якобы совершенном преступлении, например враспространении листовок, плакатов, писем, содержащих призывы к совершениюпреступных действий, от имени лица, которое фактически не является их автором.
Состав ложного доноса — формальный, преступление окончено смомента получения сообщения адресатом[6].
С субъективной стороны преступление характеризуется прямымумыслом, на что указывает признак заведомости. Виновный сознает, что сообщаемыеим сведения не соответствуют действительности, и желает, чтобы эти сведенияпоступили в органы правопорядка.
Цели и мотивы могут быть различными[7].Типичным является желание добиться привлечения невиновного к уголовнойответственности либо освободить от ответственности подлинного преступника.Однако цели могут быть и иными. Известны случаи, когда ложный донос совершалсядля того, чтобы изобразить себя жертвой преступления (виновный заявляет охищении имущества, хотя фактически истратил или потерял его).
Субъектом может быть любое вменяемое лицо, достигшее возрастауголовной ответственности. Однако свидетели и потерпевшие, вызванные на допроси давшие заведомо ложные показания о совершении кем-либо преступления, несутответственность не за ложный донос, а за ложные показания по ст. 307.Возможность привлечения за донос обвиняемого зависит от того, относилось лисообщение к существу предъявленного ему обвинения. Если ложные сведенияявляются средством самозащиты от обвинения (например, виновный полностьюприписывает совершенное им преступление другому лицу либо преуменьшает своюроль в преступлении за счет соучастников), то ответственность исключается. Еслиже донос прямо не относится к предъявленному обвинению и не является способомзащиты от него, то ответственность наступает по ст. 306 на общих основаниях. С.был привлечен к уголовной ответственности за автоаварию. Желая отомститьследователю за неблагоприятный исход следствия, С. написал заведомо ложноезаявление о том, будто следователь его избил, в связи с чем был осужден заложный донос. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСРприговор отменила и дело прекратила, сославшись на то, что С. подал ложныйдонос с целью скомпрометировать следователя и тем самым поставить под сомнениерезультаты расследования, т.е. донос был средством защиты от обвинения вавтоаварии. Однако Президиум Верховного Суда РСФСР отменил это определение ипризнал, что С. был правильно осужден за ложный донос, так как его заявление неимело отношения к делу об автотранспортном преступлении и не было продиктованосоображениями защиты [8].
В ч. 2 и 3 ст. 306 указаны два квалифицирующих обстоятельства. Вч. 2 — обвинение в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, т.е.деяний, указанных в ч. 4 или 5 ст. 15, а в ч. 3 — искусственное созданиедоказательств обвинения, которое заключается в имитации улик обвинительногохарактера путем создания фиктивных вещественных доказательств, склонениякого-либо к даче ложных показаний и т.д.
Заведомо ложный донос необходимо отличать от клеветы (ст. 129).Первое отличие относится к объектам посягательств: клевета посягает только начесть и достоинство, а при доносе кроме интересов личности нарушаетсяправильная работа органов правосудия. Различным является характер сведений: придоносе — только о совершении преступления, а при клевете — о любыхправонарушениях или аморальных поступках. Различными являются адресаты, которымнаправляются сведения: при доносе — определенным указанным выше органам, приклевете — любым лицам. Наконец, различными могут быть цели: лжедоносчик желаетдобиться привлечения невиновного к ответственности, клеветник — опорочитьчеловека в глазах окружающих.
Разновидностью ложного доноса может быть заведомо ложное сообщениеоб акте терроризма (ст. 207). Отличие этого состава от ст. 306 — в объекте (пост. 207 это общественная безопасность), в характере сообщаемых сведений и всодержании сообщения: в доносе содержатся ложные сведения о поведении другихлиц, а в сообщении об акте терроризма, — как правило, о собственных действияхзаявителя. Деяние, наказуемое по ч. 1 ст. 306, — преступление небольшойтяжести, а по ч. 2 — тяжкое преступление[9].
Реформирование уголовного законодательства последних лет оставилоцелый комплекс неразрешенных проблем, некоторые из которых затрагивают судьбытысяч людей. Одним из таких неразрешенных вопросов остался вопрос о том, можетли обвиняемый (подозреваемый) быть субъектом заведомо ложного доноса. По сути,речь идет о том, кто может быть субъектом преступления, предусмотренного ст.306 УК РФ.
Ответ на этот вопрос на первый взгляд кажется очень простым — обвиняемый (подозреваемый) может защищать себя любыми способами. Следовательно,субъектом преступления, предусмотренного ст. 306 УК РФ, обвиняемый(подозреваемый) быть не может.
Однако более детальная проработка возникшей проблемы, споры,которые она вызывает в теории и на практике, позволяют говорить о том, чтоответ на вопрос о том, может ли обвиняемый (подозреваемый) быть субъектом ст.306 УК РФ, уже не кажется таким простым. Изучение научной литературы[10] и судебной практики показало, чтопроблема привлечения к уголовной ответственности обвиняемого (подозреваемого)за заведомо ложный донос ненова. Споры по этому поводу возникли около десятилет назад, когда Верховный Суд в рамках рассмотрения конкретного уголовногодела дал судебное толкование спорной ситуации, с которым многие специалисты,особенно практические работники (следователи, судьи, прокуроры), не согласились[11].
Попытаемся разобраться, почему до сих пор вопрос о том, может лиобвиняемый (подозреваемый) быть субъектом заведомо ложного доноса, не решен истоит по-прежнему очень остро. Например, Л.В. Лобанова считает, что это связанос попыткой унификации уголовного законодательства. Однако подобная унификацияоснований и пределов уголовной ответственности не всегда оправданна. В законенет должной дифференциации ответственности за заведомо ложное сообщение осовершении преступления[12].По сути, речь идет о недостатках конструкции ст. 306 УК РФ. С этим можно инужно согласиться. Но это только одна из причин сложившейся ситуации.
В соответствии со ст. 51 Конституции РФ никто не обязансвидетельствовать против себя самого. Является ли эта норма только правом намолчание или же «правом на ложь»? Можно ли расценивать заведомо ложный доноскак способ не давать показания против себя самого?
Статья 45 Конституции РФ[13]закрепила положение о том, что каждый вправе защищать свои права и свободывсеми способами, не запрещенными законом. Это в равной мере относится и к тем,кто защищает себя от нападения, прибегая к необходимой обороне, и к тем, кто,пытаясь избежать ответственности, дает заведомо ложные показания. А раззаведомо ложный донос запрещен уголовным законом, значит, обвиняемый(подозреваемый) может быть субъектом преступления, предусмотренного ст. 306 УКРФ. В то же время в ст. 16 УПК РФ говорится о том, что суд, прокурор,следователь и дознаватель разъясняют подозреваемому и обвиняемому их права иобеспечивают им возможность защищаться всеми не запрещеннымиУголовно-процессуальным кодексом способами и средствами. Кроме того, средиправ, предоставленных обвиняемому, закрепленных в ст.47 УПК, ему предоставленоправо защищаться иными средствами и способами, не запрещенными УПК (п. 21). АУПК ответственность за заведомо ложный донос не предусматривает. Значит, такимспособом защищаться можно.
Складывается парадоксальная ситуация — обвиняемый (подозреваемый)и может, и не может быть субъектом преступления, предусмотренного ст. 306 УКРФ.
Анализ научной и учебной литературы выявил как минимум три точкизрения на эту проблему. Так, некоторые практические работники (судьи,прокуроры, следователи)[14]подвергли критике позицию Верховного Суда РФ и считают, что «право на ложь»обвиняемого (подозреваемого) ограничено ст. 45 Конституции РФ. Они считают, чтообвиняемый может защищать себя средствами, не запрещенными законом, иначеобвиняемый (подозреваемый) оказывается в более льготном положении, чемзаконопослушный гражданин, который лишен возможности защищать свои интересызапрещенным способом.
Другие авторы полностью согласились с решением Верховного Суда РФпо делу Незнамова и считают, что подозреваемый (обвиняемый) не может бытьсубъектом заведомо ложного доноса, если он является способом защиты отпредъявленного обвинения. Так, авторы комментария к Уголовному кодексуРоссийской Федерации[15]говорят о том, что судебная практика склонна признавать субъектами ложногодоноса также и обвиняемых по другому делу, если ложный донос не являетсяспособом защиты от предъявленного обвинения[16].Например, подлежит ответственности за ложный донос обвиняемый в убийстве, еслион сообщает суду о применении к нему незаконных методов веденияпредварительного расследования. Напротив, не подлежит ответственности за ложныйдонос, например, обвиняемый в убийстве, если он сообщит о совершении этогопреступления абсолютно не причастным к убийству лицам. П.В. Тепляшин считает,что ответственность по ст. 306 УК РФ могут нести подозреваемые и обвиняемые,если ложный донос не связан с предметом доказывания по их делу, т.е. неявляется способом защиты от предъявленного обвинения[17]. Аналогичную позицию занимает Ю.И.Кулешов.
Сторонники третьей точки зрения заняли «половинчатую» позицию.Так, А.В. Федоров считает, что границей дозволенного использования заведомоложного доноса как способа самозащиты выступают границы прав и свобод другогочеловека. Поэтому ложный донос, по его мнению, не влечет уголовнойответственности только в том случае, если не содержит ложных сведений осовершении этого преступления другим, конкретно указанным лицом.
С нашей точки зрения, обвиняемый (подозреваемый) не может бытьсубъектом заведомо ложного доноса, если объективная сторона его деянияограничивается только ложным сообщением о том, что преступление совершил не он(при этом не имеет значения, оговаривает ли он конкретное лицо или нет).«Сообщение» согласно Толковому словарю означает уведомление, извещение,доведение до чьего-нибудь сведения[18].То есть вербальное, словесное сообщение ложных сведений обвиняемым(подозреваемым) преступления, предусмотренного ст. 306 УК, не образует. И самоеглавное — это сообщение должно быть сделано в рамках возбужденного противобвиняемого (подозреваемого) уголовного дела в случае, когда в соответствии сост. 76, 77 УПК РФ обвиняемый (подозреваемый) дает показания.
Если же обвиняемый предпринимает попытку не вербально (в рамкахдачи показаний), а конкретными действиями уйти от ответственности с цельюуклонения от уголовной ответственности, умышленно оставил свой мотоцикл возлеодного из гаражей, после чего обратился с официальным заявлением в ОВД о якобыимевшем место факте угона его мотоцикла), он должен быть привлечен к уголовнойответственности по ч. 3 ст. 306 УК РФ.
Для того чтобы разрешить проблему, будоражащую специалистов уже неодин год, а самое главное — влияющую на судьбы обвиняемых (подозреваемых),представляется необходимым внести изменения в ст. 306 УК РФ, включив в неепримечание, в котором указать, что освобождается от ответственности за заведомоложный донос обвиняемый (подозреваемый), если это явилось способом его защитыот предъявленного обвинения, за исключением случаев искусственного созданиядоказательств обвинения.
3. Уголовная ответственность за заведомо ложный донос
Изучение юридической литературы и судебно-следственной практикисвидетельствует о различных подходах к квалификации действий обвиняемого,который в пределах предъявленного ему обвинения дает заведомо ложные показания,заявляя, что он не совершал уголовно наказуемое деяние, указывая на другое лицокак на преступника, или принижает свою роль в совершении преступления за счетсоучастников[19].
В ст. 306 УК России предусмотрена ответственность за заведомоложный донос, под которым понимается заведомо ложное сообщение о совершениипреступления. Общественная опасность доноса как одно из оснований егокриминализации заключается, прежде всего, в том, что ложное сообщение осовершении преступления может повлечь возбуждение уголовного дела, привлечениек ответственности невиновного лица и осуждение последнего. В доносе можетсодержаться информация либо о совершении преступления, которого вдействительности не было, либо о реальном преступлении с указанием на лицо,якобы совершившее его (при этом могут быть названы его некоторые биографическиеданные или лишь приметы). Субъектом рассматриваемого преступления являетсялюбое вменяемое лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста. Данная норма несодержит специальных указаний о том, что к уголовной ответственности за доносне может быть привлечено лицо, виновное в преступлении и сообщившее заведомоложную информацию о совершении такого деяния каким-либо другим субъектом. Вместес тем у криминалистов отсутствует однозначное мнение по этому вопросу. Так, вкомментарии к ст. 77 УПК РФ отмечается: „Когда, отрицая свою вину,обвиняемый дает заведомо ложные показания и приписывает совершение преступлениядругому лицу, имеет место оговор невиновного (ст. 306 УК). Перекладываниеобвиняемым большей вины на кого-либо из соучастников преступления не можетрассматриваться как оговор“. В комментарии к ст. 306 УК Россииуказывается: „Лицо не может отвечать за ложный донос, если оно, будучи привлеченов качестве обвиняемого за совершение какого-либо преступления, дает показания отом, что это преступление совершило другое лицо, так как закон не обязываетобвиняемого говорить правду. Ложь в данном случае является формой самозащиты.Однако если обвиняемый на допросе дает заведомо ложные показания о совершениикаким-либо лицом преступления, не имеющего отношения к тому преступлению, вкотором он обвиняется, например, из мести лицу, которое он оговаривает, онможет быть привлечен по ст. 306 УК, так как эта ложь не может рассматриватьсякак средство самозащиты. Если ложное сообщение о якобы совершенном преступлениисделано лицом при его допросе в качестве свидетеля, оно подлежитответственности по ст. 307 УК[20].
Особый интерес представляет практика Верховного Суда РоссийскойФедерации (РСФСР)[21].Так, С. приговором районного суда был осужден по ч. 2 ст. 180 УК РСФСР заложный донос о совершении преступления, соединенный с обвинением в тяжкомпреступлении. С, привлеченный к уголовной ответственности за совершениепреступления, предусмотренного ст. 211 УК РСФСР, с целью отомстить следователюК. за неблагоприятный исход следствия сделал заведомо ложное заявление о том,что К. и следователь Т. избили его, причинив сотрясение мозга. Судебнаяколлегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР приговор отменила и делопрекратила за отсутствием состава преступления, указав в определении, что С.совершил донос с целью скомпрометировать следователя К. и тем самым поставитьпод сомнение результаты следствия по обвинению его в совершении преступления.Расценив действия С. как метод защиты от обвинения, Судебная коллегияпосчитала, что С. не может быть привлечен за них к уголовной ответственности,поскольку таковая для обвиняемого уголовно-процессуальным законом непредусмотрена. Президиум Верховного Суда РСФСР отменил данное определение иоставил приговор в силе. По его мнению, реализуя право на защиту, обвиняемыйдействительно может активно воздействовать на ход расследования и судебногоразбирательства, представляя доказательства по поводу предъявленного обвиненияс целью оправдать себя или смягчить ответственность. При этом обвиняемый неподлежит ответственности за заведомо ложные показания о любых обстоятельствах,имеющих значение для дела. Заявление же С, содержащее ложный донос, не былопродиктовано соображениями защиты по поводу предъявленного обвинения и не имелоотношения к расследуемому в отношении него делу. С. совершил ложный донос,желая отомстить следователям, при этом его действия были направлены не толькопротив их законных интересов, но и против правильной деятельности органовпредварительного расследования. Субъектом заведомо ложного доноса может бытьлюбое лицо, в том числе подозреваемое или обвиняемое в совершении другогопреступления.
В определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного СудаРоссийской Федерации по делу Н., осужденного по ч. 2 ст. 306 УК России,подчеркивается, что заведомо ложные показания подозреваемого о совершениипреступления другим лицом заведомо ложный донос не образуют, поскольку былиданы с целью уклониться от уголовной ответственности и являлись способом защитыот обвинения. С учетом этого приговор по ч. 2 ст. 306 УК России был отменен, идело прекращено за отсутствием состава преступления[22].
Анализ приведенных позиций позволяет сформулировать следующиеосновные положения.
В соответствии с ч. 1 ст. 51 Конституции Российской Федерации:“Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга иблизких родственников, круг которых определяется федеральным законом». Изэтой нормы, в частности, следует, что любое лицо, совершившее преступление, необязано давать показания против себя самого, получая тем самым привилегию отсамообвинения. Обвиняемый в совершении преступления не может быть привлечен куголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, данных им впределах фабулы предъявленного обвинения и касающихся других лиц, поскольку неуказан в числе специальных субъектов преступления, предусмотренного ст. 307 УКРоссии. Дача им таких ложных показаний является законным способом защиты отобвинения[23].
Необходимо учитывать различия между преступлениями,предусмотренными в ст. 307 и ст. 306 УК России. Обвиняемый не исключен из числасубъектов уголовного преследования за заведомо ложный донос (ст. 306 УК РФ).
Вместе с тем изучение практики Верховного Суда РоссийскойФедерации (РСФСР) свидетельствует о том, что обвиняемый в совершениипреступления может быть привлечен к ответственности по ст. 306 УК России лишь вслучаях, когда заведомо ложное сообщение о совершении преступления другим лицомне было продиктовано соображениями защиты по поводу предъявленного обвинения ине имело отношения к расследуемому в отношении него делу.
На мой взгляд, отмеченный подход нельзя признать в полной мереобоснованным. В соответствии с ч. 2 ст. 45 Конституции РФ: «Каждый вправезащищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом».Этой норме соответствует право обвиняемого защищаться иными средствами испособами, наряду с предусмотренными ч. 4 ст. 47 УПК РФ, не запрещеннымиуголовно-процессуальным законодательством (п. 21 ч. 4 ст. 47 УПК РФ). В случаедачи заведомо ложных показаний обвиняемый не может быть привлечен к уголовнойответственности, поскольку закон не возлагает на него обязанность сообщатьправдивые сведения о совершенном преступлении. В ч. 2 ст. 49 Конституции РФ ич. 2 ст. 14 УПК РФ закреплено, что обвиняемый не обязан доказывать своюневиновность, а бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимыхв защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Такимобразом, дача обвиняемым заведомо ложных показаний является законным способом защитыот обвинения.
Вместе с тем, по моему мнению, это правило должно распространятьсятолько на те показания обвиняемого, которые не связаны с сообщением заведомоложных сведений о совершении преступления другим строго персонифицированнымсубъектом. В частях 2 и 3 ст. 17 Конституции РФ подчеркивается, что основныеправа и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения, а ихосуществление не должно нарушать права и свободы других лиц. Обвиняемый можетутверждать, что вменяемое ему в вину преступление было совершено не им, адругим лицом. Однако если при этом обвиняемый называет конкретное лицо,заведомо зная о его невиновности, то тем самым существенно нарушаетосновополагающие права последнего[24].Доводы, приведенные обвиняемым, должны быть опровергнуты стороной обвинения,что, в свою очередь, связано с вторжением в сферу прав и свобод лица, заведомоне причастного к совершению преступления. В статье 12 Всеобщей декларации правчеловека (принята на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН резолюцией 217 А(III) от 10.12.1948), в частности, закрепляется, что никто не можетподвергаться произвольному вмешательству в его личную и семейную жизнь,произвольным посягательствам на его честь и репутацию. Каждый человек имеетправо на защиту закона от такого вмешательства или таких посягательств. Этоправо гарантируется в ч. 1 ст. 12 Конституции РФ. В пункте 2 постановленияКонституционного Суда РФ от 22.03.2005 N 4-П «По делу о проверкеконституционности ряда положений Уголовно-процессуального кодекса РоссийскойФедерации, регламентирующих порядок и сроки применения в качестве мерыпресечения заключения под стражу на стадиях уголовного судопроизводства,следующих за окончанием предварительного расследования и направлениемуголовного дела в суд, в связи с жалобами ряда граждан» указывается, что«в Российской Федерации признание, соблюдение и защита прав и свободчеловека и гражданина как высшей ценности являются конституционной обязанностьюгосударства (статья 2 Конституции Российской Федерации). Как следует извзаимосвязанных положений статей 10, 17 (части 1 и 2) и 18 КонституцииРоссийской Федерации, этой обязанностью обусловлена деятельность органов государственнойвласти, в том числе судебной, призванной гарантировать неотъемлемость инеотчуждаемость основных прав и свобод человека и гражданина».
Таким образом, на мой взгляд, сообщение обвиняемым заведомо ложныхсведений о совершении преступления конкретным невиновным лицом необоснованнонарушает установленный Конституцией РФ баланс законных интересов презумпцииневиновности и самозащиты обвиняемого в совершении преступления игарантированных прав и свобод граждан, не причастных к совершению преступления.Важно отметить, что в этом случае причиняется вред таким объектамуголовно-правовой охраны, как интересы правосудия, а также честь и достоинствограждан.
Список использованных источников и литературы
I. Нормативно-правовые акты:
1. Конституция Российской Федерации // Российская газета. — 1993.25 декабря.
2. Уголовный кодекс РФ от 13.06.96 // Собрание законодательстваРФ. — 1996 — № 25.
II. Правоприменительная практика:
/>1. Обзор судебнойпрактики Верховного суда РФ за второе полугодие 1997 г.
2. Определение N 1-Д 97-16 по делу Н. // Бюллетень Верховного СудаРФ. — 1998 — № 4.
3. Определение Судебной коллегии по уголовным делам ВерховногоСуда Российской Федерации от 24 июля 1996 г.// Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996.№ 8.
4. Сборник постановлений пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР(Российская Федерация) по уголовным делам. — М., 2000.
III. Дополнительная литература:
1. Борзенков Г.Н. Уголовное право в вопросах и ответах. — М.,2005.
2. Голубов И.И., Васильев И. Н.Уголовная ответственность за заведомо ложный донос //Адвокатская практика. — 2001 — № 3.
3. Здравомыслов Б.В. Уголовноеправо России. Общая часть. — М., 1996.
4. Зеленин С. Пределы допустимойзащиты // Российская юстиция. — 1998 — № 12.
5.Иванов Н.Г. Уголовное право Российской Федерации: Общая и Особаячасти. — М., 2000.
6. Комисаров В.С., Борзенков Г.Н. Курс уголовного права. Том 3.Особенная часть. — М., 2002.
7. Кулешов Ю.И. Преступления противправосудия: понятие, система, юридический анализ и проблемы квалификации. — Хабаровск, 2001.
8. Лобанова Л.В. Преступления противправосудия. Общая характеристика и классификация. — Волгоград, 2004.
9. Наумов А.В. Постатейный Комментарий к Уголовному кодексу РФ1996 г. — М., 1997.
10. Нафиев С., Васин А. Право назащиту — не беспредельно// Законность. — 1999 — № 4.
11. Николаев М. Привлечение к уголовнойответственности за заведомо ложный донос // Законность. — 2000 — № 8.
12. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковыйсловарь русского языка. — М.,1995.
13. Радченко В.И., Михлина А.С Комментарий к Уголовному кодексуРоссийской Федерации. — СПб., 2007.
14. Рарог А.И. Уголовное право России. Общая часть. — М., 2006.
15. Ревин В.П. Уголовное право России. Общая и Особенная части. — М., 2000.
16. Скуратов Ю.И., Лебедев В.М. Комментарий к Уголовному кодексуРФ. — М., 2000.
17. Тепляшин П.В. Преступления противправосудия. — Красноярск, 2004.
18.Ткачевский Ю.М. Уголовная ответственность за клевету //Законодательство. — 1999 — № 11.
19.Хабибуллин М.Х. Ответственностьза заведомо ложный донос и заведомо ложное показание по советскому уголовномуправу. — М., 1975.
20. Шнитенков А.В. Уголовная ответственность за заведомо ложный донос // Российская юстиция. — 2007 — № 12.