Ирина Кондратьева
Всюдорогу до Домодедово мело. Едва ли не впервые за эту зиму, снег, мороз и ветеробъединились, чтобы дать понять: легкой прогулки не будет. Да в общем-то легкойпрогулки я и не ожидала: все-таки Африка, да не какая-нибудь средиземно- иликрасноморская арабская, а самая настоящая: черная экваториальная, с малярией итропической лихорадкой, та самая, куда дедушка Чуковский не рекомендовал ходитьгулять, где акулы, гориллы и злые крокодилы…
Мылетим ночным рейсом Катарских авиалиний до столицы Кении Найроби транзитомчерез Доху. Мы – это 7 душ, собранных небезызвестным Николаем Баландинским подэгидой Географии.ру. Трое сослуживцев — Аня, Мила и Денис, премированных своейкомпанией за ударный труд (и где только такие щедрые работодатели водятся!), летятс нами только на 10 дней, остальные – Наташа с Андреем, идейный вдохновитель иорганизатор Николай и я – на полные 18. В наших планах совершить большой тур поКении, охватив различные экосистемы: нагорья, саванну, буш, полупустыню и дажетропический дождевой лес, иными словами, как призвал Командор: «Порвать Кению сзапада на восток!»
Мнеуже доводилось проводить долгие транзитные часы в аэропорту Дохи и, надосказать, воспоминания об этом душу не грели: тесное пространство транзитногозала, заполненное до отказа разноцветной и разноликой человеческой массой… Тогдамне с трудом удалось приткнуть свою усталую тушку в гостиной «только дляженщин» между двумя «шахидного» вида тетками, закутанными от макушки до пят вчерные хламиды.
Запрошедшие с той поездки 2 года аэропорт Дохи преобразился к лучшему: сталобольше пространства, появился Интернет-уголок с быстрым и бесплатным доступом.Но строительство еще идет, и на борт пассажиров по-прежнему доставляют автобусы,телескопических трапов нет.
Найробивстретил нас чудесной среднерусской июльской погодой. Тихим и теплым вечером мынемного прогулялись по вполне современно выглядящему центру, посидели витальянском ресторане (как-то не решились сразу же в первый вечер отведатьтрадиционной кухни) и рано разошлись спать. Завтра в путь.
Озеро Баринго
Первыйафриканский урок я, и, думаю, другие участники события тоже, получили в первыйже вечер, когда мы после 8-часовой дороги из Найроби прибыли в кемпинг на озероБаринго. Озеро пресное, славится птичьим разнообразием, а также бегемотами икрокодилами… Думаю, что меня сбила с толку «цивилизованность» места. Уютныедомики, душ, чистые постели. Вокруг – райский сад: цветы, зелень, птички поют, стрекозылетают… Курорт! Какая тут опасность…
Сразупо приезду мы основательно облазили берег: видели венценосных журавлей, исполнившихпарный танец перед нашими объективами, длинноносых марабу со страннойрозово-пятнистой, покрытой редким пухом головой, вызывающей почему-тоболезненные ассоциации, стаи диких гусей, орла-рыболова…
Впечатлилитермитники на берегу Баринго. Впоследствии, за 18 дней пути мы перевидалинемало разных термитников, эти сооружения частенько встречаются по обочинамдорог, но термитники Баринго — это некие фаллоподобные конструкции высотой за 2 метра, самые «стройные» и высокие из всех, которые доводилось видеть. Сразу и не сообразишь, чтоэто не творение рук человеческих, и никакого сакрального смысла за этим нестоит…
Таквот об уроке. После сытного ужина, сдобренного конъячком, кому-то в головупришла мысль, горячо поддержанная всеми, повторить наш береговой маршрут втемноте, с фонариками, авось повезет увидеть что-нибудь интересное из ночнойприозерной жизни…
Забегаявперед, скажу, что увидеть бы мы несомненно увидели, и счастливчики, оставшиесяв живых, долго бы пересказывали эту поучительную историю своим внукам, а ихрассказ на 100 дорогах несомненно стал бы бестселлером. Но увы, сбыться этимпрогнозам помешал хозяин кемпинга мистер Робертс.
Вкромешной тьме, освещая дорогу лишь карманными фонариками, мы слегка сбились стропы и попали в его частные владения… Он с домочадцами трапезничал на веранде,но, увидев нашу процессию, занервничал, замахал руками и что-то закричал.Издалека было не разобрать, и сначала я было подумала, что он выражает своенеудовольствие нашим вторжением в его privacy, но расслышав «Danger!» мыостановились. Оказалось, что, как только стемнеет, на берег из озера выходят33… ну да, богатыря:) Гиппо, бегемоты, речные лошади… Как выяснилось, самыеопасные животные Африки, в том смысле, что от них гибнет больше всего людей.Мирные и милые увальни они только с виду, но боже упаси оказаться между гиппо иводой, или между самкой и детенышем. Подобная ситуация расценивается ими какугроза, бегемот прет, как танк, и давит всё, что попадается на его пути. Наэтот раз едва не попались мы. Удивительно, что никакого, даже номинальногозабора между берегом и собственно кемпом нет, гиппо свободно гуляют по саду.Есть охранники, которые призваны контролировать ситуацию, но нас онипросмотрели.
Вобщем, главное, что я поняла в этот вечер, это то, что границы между миромзверей и миром людей в Африке не территориальные, а временнЫе: от рассвета дозаката – это время людей, от заката до рассвета – время зверей.
Впоследствииэтот вывод подтвердился: в национальных парках Кении действует общее правило:днем по парку снуют десятки сафари-вэнов и джипов, с торчащими из них головамитуристов, гоняющихся за интересными кадрами животных в естественной средеобитания, но к 19-00 все автомобили должны покинуть территорию парка, а тетуристы, кто ночует в парке, должны быть прочно заперты на территории кемпингови лоджей. С заходом солнца наступает время зверей.
Озеро Богория
Расположенов часе езды от Баринго у подножья восточной стены Рифтовой долины. Озеро мелкое,до 9 м глубиной, и вода в нем имеет щелочную реакцию. Несмотря на это, а можетименно благодаря этому, в нем интенсивно размножаются сине-зеленые водоросли, чтопривлекает сюда стаи фламинго. По правде говоря, обещанных стай мы не увидели:фламинго тянулись вдоль берега тонкой полоской и вопреки нашим традиционнымпредставлениям были не ярко-розовые, а почти белые.
Ноглавное, что впечатлило меня в данном месте – это вовсе не животный мир, аизумительный по красоте пейзаж: посреди долины, обрамленной зелеными горами, нафоне синей воды озера, из-под земли бьют множество гейзеров. Некоторыевырываются вверх на несколько метров, некоторые просто представляют собойбулькающий в земле котел. Горячие потоки, извиваясь, стекают в озеро, оставляяза собой черные полосы выжженной земли. Над долиной клубится пар, вода вбуквальном смысле кипяток, даже на приличном расстоянии от источника рука ееедва терпит.
Говорят,многие поколения людей, живущих в Кении рядом с этим необычным озером, приписываютего воде мистические свойства. Якобы, вода озера Богория может смыть множествонедугов, от кожных болезней до стресса.
Незнаю, не знаю, нырять не пробовала:), но горячим паром я подышала, что неспасло меня от начинавшейся к тому времени ангины. Конечно, заболеть ангиной вАфрике не так-то просто, это вам не малярия какая-нибудь, не желтая лихорадка идаже не СПИД (коим, кстати, в Восточной Африке инфицировано по разным данным отчетверти до половины населения). Это надо суметь, но мне это удалось:)
Национальный лес Какамега
Остатокнекогда обширного экваториального пояса дождевых лесов. Рост населения и, какследствие, истребление лесов для строительства и освобождения плодородной землипод сельскохозяйственные нужды привели к тому, что большая часть лесов исчезлас карты Восточной Африки. Правительство страны объявило лес под своей охраной иэтим успело спасти сравнительно небольшой его остаток от полного исчезновения.
Каки положено дождевому лесу, он встретил нас проливным дождем. Место это явно нерассчитано на поток туристов. Прямо на поляне в лесу построены несколькотрадиционных хижин – банда. Воткнутые в землю по кругу жерди обмазываютсяглиной, сверху сноп из стеблей сахарного тростника – вот вам и дом. Чтобы войтив дверь, надо согнуться пополам, окна – два отверстия в стене, прикрытыедеревянными ставнями. Правда, о радость!, внутри оказалась кровать, и даже сантимоскитной сеткой. Надо сказать, что антимоскитная сетка в Кении– этонепременный атрибут всех без исключения отелей- от роскошных лоджей до грязныхпостоялых дворов. Нам комары не сильно досаждали, во всяком случае, их былонесравненно меньше, чем в июньском подмосковном лесу. Но есть еще пауки, муравьи,и прочая летающая и ползающая нечисть.
Надопожалуй эту идею перенести на наши дачи… Вместо того, чтобы травитьсяФумитоксом или гоняться за комарами с пылесосом, а потом задраивать все щели, — спишь себе спокойно под пологом, и окна настежь, и свежий ветерок обдувает…
Вообще,всякому, кто собирается в Африку, я бы посоветовала научиться спокойноотносится к тому, что где бы вы ни жили, в номере отеля или в палатке, — вывряд ли окажетесь там в одиночестве. На Баринго у нас на ванне жил роскошныйсерый паук с мохнатыми лапами, в моем номере в Малинди я насчитала 3 вида муравьев:мелкие черные жили в раковине, крошечные рыжие – в пачке с печеньем, а наверанде обосновались гигантские черные, довольно устрашающего вида. Не сразу, нов итоге я научилась со всеми проводить политику мирного сосуществования.
Даесли бы огромный сверчок свалился мне за шиворот не в последний, а в первые днипребывания в Африке, это вызвало бы море визга, ну а так… эмоции конечно былипроявлены, но в рамках приличий:)
ВКакамеге же моими соседями по банде оказались осы: их гнезда в изобилии свисалис тростникового потолка. Сначала я подумала, что гнезда старые и нежилые, но квечеру жильцы стали подтягиваться и устраиваться на ночлег. Вели они себяспокойно, да и силы были неравны, так что пришлось уступить.
Наутроу нас был запланирован треккинг по лесу с местным гидом. Крупных животных влесу нет, основное «население» – приматы и птицы. Мы видели несколько видовмартышек, колобусов, живописно расположившихся один над другим на дереве так, чтоих хвосты свисали вниз длинным пушистым канатом, птицу-носорога…
Израстительности запомнился фикус-убийца с гигантскими висящими и ползущимикорнями. Семена его разносятся обезьянами по деревьям, и, прорастая, фикусдушит приютившее его дерево, плотно сжимая его кору и прерывая ему доступпитательных веществ из почвы. Вот такая черная неблагодарность из растительнойжизни.
Прогулкапо тропическому лесу, даже по утоптанной тропе – это все-таки не прогулка поТверскому бульвару. За 5 часов мы прошли всего-то около 10 км, но по ощущениям все 20:)
Здесьже, в Какамеге, у Андрея случился день рождения, который мы и отметили наполяне при свете керосиновых ламп, с помощью нашего экспедиционного повараЖозефа. Он умудрился именно в этот день (единственный раз за все время) оставитьнас на ужин без мяса.
Нерасстраивайся, Андрей, вегетарианский день рождения — тоже день рождения:)Горячее всего именинника поздравляли муравьи, от чего он периодически с воплямивскакивал из-за стола и исполнял ритуальный танец:)
Национальный парк Накуру
ОзероНакуру было объявлено национальным парком в 1961 г., и сейчас является нацпарком 1 категории. Место известно в первую очередь тысячами розовыхфламинго, гнездящихся по его берегам. Пишут, что в отдельное время тамсобирается до 2 млн. розовых фламинго и более 450 видов других птиц. Помню, попавгода три назад впервые на выставку «Земля с воздуха» Яна-Артюса Бертрана, привсей уникальности многих представленных там снимков, я запомнила этот, — розовыйковер фламинго, снятый с вертолета над Накуру…
Кромефламинго, в Накуру мы впервые увидели столько разных копытных. И если в первоевремя мелькнувшие среди зарослей полосатые попы и витые рожки вызывали упублики дикие крики восторга типа: «Газельки!», то уже на второй неделе, проезжаяпо просторам Амбосели или Цаво, кто-нибудь лишь коротко бросал: вон стадогазелей Томпсона в тени прячется…
— Это кажись Гранта…
— Да не, какие Гранта, видишь черные полосы…
Неотличить куду от орикса или газель Томпсона от импалы на второй неделепутешествия по Африке становится просто неприличным:)
ВНакуру мы также впервые увидели буйвола, жирафа, носорога, льва.
Самыйлучший вид на озеро открывается с утеса Бабуин. Там действительно живет стаябабуинов. Туристов они не боятся, мы подходили почти вплотную, и это невызывало с их стороны агрессии, разве что некоторую настороженность. Но когданаш гид Саймон только попытался проявить к ним интерес, реакция была бурной.Объясняется это тем, что бабуины- типичные расисты:) Они не любят и боятсячерных, потому что местное население гоняет их, защищая свои дворы от ихворовских набегов. Со стороны же белых, т.е. туристов, никакой пакости они неждут. Может даже повезет и угостят чем вкусненьким…
Масаи-Мара
Бесспорныйномер 1 в кенийском списке обязательного посещения. Огромная территория, простирающаясядо границы с Танзанией и дальше, уже под названием Серенгети, множество самогоразнообразного зверья… Туристов правда тоже немало. Как-то, вокруг одинокогольва, спавшего посреди дороги, я насчитала аж 14 минивэнов! Льва это ни каплине трогало, он продолжал крепко спать, совершенно не считаясь с желаниямипублики, требовавшей не хлеба, но зрелищ.
Зверив национальных парках вообще привычны к виду машин, нимало их не боятся, побольшей части просто игнорируют: ну ползет себе по дороге нечто вонючее игремящее: пользы никакой, но и вреда особого не замечено. Хотя нет, самыесмышленые уже научились использовать их в своих интересах. Мы видели, как двельвицы, ничтоже сумняшеся, устроились практически под машинами, привалившись кколесам. А где еще, скажите, жарким февральским днем посреди саванны можнополежать в тенечке? Оказавшиеся в «заложниках» венгерские туристы долго итерпеливо ждали, пока их величества соизволят встать и дадут им возможностьсдвинуться с места.
Однаковсегда надо помнить о том, что это кажущееся миролюбие обманчиво, львы остаютсяльвами, и при малейшей угрозе со стороны людей (а бог знает, что они могутпосчитать таковой) покажут свою звериную сущность.
Мыимели хорошую возможность в этом убедиться. Глазастая Милка первая заприметилав кустах львицу с детенышем. Вскоре мамаша выбралась на дорогу, неся малыша «зашкирку». Мы забавлялись, глядя на эти игры в дочки-матери. Со всех сторон к намстали подтягиваться зрители. За считанные минуты вся дорога оказаласьзаблокирована машинами. И тут из зарослей вышел гривастый папаша. Увидев, чтомы преградили ему путь к семейству, он совершенно справедливо обозлился, ирешительно направился к нам, не оставляя никаких сомнений относительно своихнамерений. Окна-то мы захлопнули, но крышу так просто не опустишь, и угрозаполучить взрослого льва себе в буквальном смысле на голову показалась весьмареальной. К счастью, Саймон отреагировал быстро: мы попятились, тем самым показываясвое подчинение и открывая льву дорогу к семейству…
Вольвах недостатка вообще не было: мы видели их почти во всех нацпарках. А слеопардом, завершающим звеном в «большой африканской пятерке», намдействительно повезло. Вообще леопард хищник ночной, потому-то так редкопопадается на глаза туристам. А наш, загулявший, шатался по саванне уже часу вдесятом утра…
Жилимы в Масаи-Маре прямо на территории парка в кемпинге. После прошедших недавноливней часть дорог оказалась размыта, и наш груженый Ниссан порой буквально напузе проползал через русла ручьев и завалы камней. Прибыли поздно вечером, вкромешной тьме, нарушив парковые предписания быть к 19-00 на месте. Всполохидалеких молний высвечивали в темноте высокие молчаливые фигуры в масайскихнакидках. Вокруг не было видно ничего похожего на человеческое жилье. Мы шагалипо тропе за проводниками, и мои робкие надежды на электричество и стакангорячего чаю в постель таяли с каждым шагом. Но вопреки худшим ожиданиям, кемпингоказался весьма комфортабельным.
Просторныепалатки на фундаменте и под крышей, на кроватях свежее белье и вот, загадка, цивильныйтуалет и горячий душ! Как, в условиях отсутствия в округе всех благ цивилизации,включая электричество, возможно было обустроить это сооружение – вопрос назасыпку:)
Всюночь в лагере уютно горел костер, поддерживаемый охранниками-масаями, которыепо совместительству являлись и ночными провожатыми в туалет. Пусть он ицивильный, но чтобы попасть туда, надо было пройти сотню метров по каменистой тропе.
Акакое в Масаи-Маре ночное небо! Не небо, а Небо… Ночи стояли безлунные, иникаких отсветов от поселений на горизонте… Таких крупных, ярких, чистыхзвезд мне в жизни еще видеть не приходилось. Орион, Южный Крест, Магеллановыоблака, Плеяды, белая пыль Млечного Пути… Я пожалела, что перед поездкойподробно не изучила звездную карту непривычного южного неба.
Нарядус самым разнообразным зверьем объектом пристального внимания туристов вМасаи-Маре являются сами хозяева территории – масаи. Племя скотоводов-кочевников,до сих пор мало ассимилировавшееся в современную цивилизацию. Хотя масаи далеконе самый многочисленный этнос в Кении, именно масайские щит и копье красуютсяна гербе страны. Несмотря на распространенное мнение об их недружелюбии, масаи,живущие в заповеднике, пускают туристов в свои деревни, устраиваютпредставление с песнями и плясками, демонстрируют свой быт и, конечно, впариваютсвои сувениры.
Нередкобывает, что подобные «этнические представления», являют собой обычное шоу: артисты,потешив туристов, «скидывают перья», надевают джинсы, садятся на мотоциклы иразъезжаются по домам пить пиво перед телевизором до следующего туристическогоаттракциона. В отличие от подобных случаев, здесь, в Масаи-Маре, людидействительно живут. Конечно, ради нас они нарядились в традиционные красныенакидки, напялили парики и увешались бисером, но их жизнь при этом течет своимчередом: хлопочут женщины по хозяйству, ползают сопливые детки, вокруг щиплеттравку всякая скотина…
Масаи- скотоводы, и коровы – это их всё: еда, питье, дом, мебель. Питаются мясом, пьюткоктейль из молока со свежей коровьей кровью (вот она, истинная Блади Мери, ато придумали, какой-то томатный сок:) Спят на шкурах. Жилище — и то без коровыне построить: для обмазки стен используется не что иное, как смесь глины скоровьим навозом. Кости — те на сувенирные поделки идут… В общем, полностьюбезотходное производство, мечта капиталиста:)
Найваша
Самоевысокое из озер Рифтовой долины. Мы расположились в очень приятном месте:большой тенистый парк, зелено, нежарко… Из-за разгулявшейся к тому времениболезни, я решила отлежаться денек в отеле и пропустить запланированныйтреккинг на вулкан Лонгонот. Тем более что он уже много тысяч лет, как потух, иникакой надежды на то, что он вдруг при нас начнет извергаться, не было:) Ачтобы день не прошел совсем уж зазря, решила я сходить в ближайшую деревню напоиски интернета и чего-нибудь вкусненького…
Придорожныекенийские деревни представляют собой цепь хибар, сколоченных из чего попало:жердей, досок, кусков шифера, металлических листов. Подчас эти сооруженияраскрашены в веселенькие цвета, а на некоторых хибарах местные пиросманиизображают сценки, призванные показать их назначение: черные напомаженныекрасотки со взбитыми прическами – ясно, салон красоты; масай, вкалывающийогромный шприц в коровий зад – понятно, ветеринарная клиника… А надписьярко-зеленой краской «Отель Амбассадор» была намалевана на ветхом сооруженииразмером с дачный домик периода развитого социализма…
Ниинтернета, ни чего-нибудь вкусненького в деревне я не нашла. Магазинпредставлял собой зарешеченное окно, за которым стояли бутылки газировки илежали какие-то сомнительные банки.
Интернетатам тоже не оказалось, хотя, надо сказать, в Кении интернет довольнораспространен, точки есть даже в небольших городках, не говоря уже о Найроби.
Затоя стала объектом пристального внимания всех без исключения жителей. Их былоочень много. Так много, что мне захотелось поскорее убраться. Нет, все быливполне дружелюбны, каждый, проходя мимо, обязательно здоровался, некоторые дажебросали свои увлекательные занятия, вроде копания в мусорной куче, и глазелимне вслед. Но от сознания того, что среди сотни черных лиц вокруг всегда можетнайтись парочка отморозков, а из средств обороны у меня только рюкзачок заспиной, стало как-то неуютно, и я не стала продолжать свои изыскания, апошлепала по шоссе назад в кемп, где и провела остаток дня у бассейна, попиваясвежий сок манго…
Народвернулся с Лонгонота уже к вечеру, когда мы с Жозефом, из солидарности состальными не садившиеся обедать, вконец изголодались. Все устали и обгорели, ноне только поднялись на вершину, но и обошли по кругу кратер…
Опять Найроби
Наследующий день отобедали в «Карниворе». Он, несмотря на свою всемирнуюизвестность, оказался вполне демократичным рестораном, безо всякого пафоса. Изэкзотики попробовали страуса, крокодила, бородавочника, из традиционных — свинину,ягненка, курицу, индейку. Тепло распрощались с тремя членами команды, которые оттудапрямиком отбывали в аэропорт. Дальше наш путь лежал на восток, к океану. Но донего нам еще предстояли два национальных парка: Амбосели и Цаво.
Амбосели
Амбоселиможно охарактеризовать тремя словами: пыль, слоны, Килиманджаро.
Эканевидаль, пыль! Что мы, пыли не видели? Так я думала до Африки. За наши долгиепереезды пыли мы наглотались на несколько лет вперед: серой пыли пригородовНайроби, терракотовой пыли Масаи-Мары, красной пыли Цаво. Но в Амбосели пыльособенная – это даже не пыль, а белая пудра. Ее невозможно просто стряхнуть:она въедается в кожу, обволакивает волосы. За пару часов дороги – на головеощущение конской гривы. Или обувной щетки, кому что ближе:) В Амбосели мы дажебыли вынуждены надеть маски, захваченные из дома предусмотрительной Наташей.
Слоновв Амбосели действительно много, самые большие по численности стада мы встречалиименно там. Кроме слонов, много зебр, антилоп гну, импал, газелей Томпсона иГранта, бородавочников и других копытных. В отличие от других парков, пустынныйпейзаж Амбосели, пусть и не так живописен, как зеленые просторы Масаи-Мары, затодает прекрасную возможность рассмотреть животных на открытой местности.
Килиманджаро,самая высокая точка Африки, 5895 метров. Хотя назвать ее точкой было бынеправильно: это, скорее, плато с пологими склонами, вершина которого, какширокое горло кувшина, приподнята над краями. «Горло» укутано снежной шапкой, икогда дымка скрывает очертания склонов, кажется, будто вершина парит в воздухе.Недаром вид Килиманджаро в закатном солнце над очертаниями зонтичных акаций исилуэтами животных является самым растиражированным африканским пейзажем, своегорода визитной карточкой Африки.
Вечеромбыло облачно, Килиманджаро нам так и не показалась, но поднятый за ужином тоств ее честь возымел свое действие.
Раноутром, еще не было и шести, послышался бодрый голос Андрея: «Вставайте, вазунги,рассвет встречать!» На фоне ясного предрассветного неба еще чернели силуэтыакаций, а белая шапка Килиманджаро уже светилась розовым…
Цаво, Восточный и Западный
Самыебольшие по площади национальные парки Кении и самые «дикие», то есть менеевсего обустроенные человеком. Ландшафт Цаво – это в основном буш. Как метковыразился автор одного из рассказов об Африке: «Буш – это когда есть кустики, кудаможно сходить, а вот деревьев, на которые можно залезть, нету...» Добавлю: истало быть тени, куда можно спрятаться от палящего солнца, тоже нет. Здесь мывпервые почувствовали, что значит африканская февральская жара. До Цаво климатКении мне очень даже нравился: ни изнурительной жары, ни пронизывающего холода:днем тепло, ночью прохладно, в целом очень даже комфортная погода. Дорогой поВосточному Цаво взглянули на медицинский термометр: ртутный столбик зашкалил за42С, уперся в край и ни в какую не желал стряхиваться.
Несмотряна то, что зверей в Цаво не меньше, чем в других парках, увидеть их сложнееиз-за густой растительности.
Почвав Цаво, особенно Западном, даже не красноватая, а прямо — таки красная. И еслислоны в Амбосели, припорошенные белой пылью, кажутся светло-серыми, то цавскиеимеют красивый красно-коричневый оттенок. Видели мы зебр, различных антилоп, жирафов,водяных козлов. Встретился даже геренук: чуднОе создание с антилопьим туловищеми жирафьей шеей. Явно результат той самой знойной истории, про которую поведалмиру в свое время Владимир Семенович: как «один жираф влюбился в антилопу»:)
Настоящимоазисом в Цаво являются источники Мзима: поток на удивление чистой и прозрачнойводы. Вода из них разливается в бутылки и под одноименной торговой маркойпродается по всей стране. Очень хотелось окунуться, но мы были не одиноки всвоих желаниях: бегемоты и крокодилы тоже оценили ее по достоинству и визобилии нежились в источниках.
Чемдальше на восток продвигались мы, чем ближе становился океан, тем сильнеечувствовалось его влияние: сухой и пыльный буш постепенно становился зеленее, появилисьмолочаи, плантации сизаля, пальмы, гигантские баобабы…
Малинди
Городокна побережье Индийского океана, курорт, облюбованный почему-то итальянцами. Сбелым человеком все местные по умолчанию начинают разговор на итальянском…
Тридня в Малинди мы отмокали от африканской пыли в теплом синем супе под названиемИндийский океан.
Объедалисьфруктами: единодушно сошлись во мнении, что местная папайя — гадость, а манго иананасы – выше всяких похвал…
Сплавалина лодке на коралловый риф, поныряли, поглазели на разноцветных рыб…
Полежалина песчаных островах посреди океана, появляющихся только во время отлива…
Обгорели…
Погонялипесчаных крабов, прячущихся в норках прямо на прибрежном песке…
Славноотметили Наташин день рождения в рыбном ресторанчике…
Вобщем, вели ленивую курортную жизнь.
Главныесувениры из Кении – это всяческие поделки из различных пород дерева: фигуркиживотных, маски, шкатулки, тарелки. Качество разное, от примитивных до весьмаискусно сделанных. Самые дорогие — из черного дерева. Само собой, торговатьсянадо беспощадно: цена понижаема в разы.
Изсъестного – мед, в Кении развито бортничество, мед вкусный, а главное –натуральный. Подделывать его смысла нет, дороже обойдется.
Аеще мои любимые орехи макадамия – у нас их днем с огнем не сыщещь. А еслисыщещь, то цена убьет наповал. В Кении макадамия хоть и дороже остальных орехов,но вполне доступна. А красиво оформленные наборы из макадамии в шоколаде или вмеду из дьюти-фри – шикарный презент к столу.
Обратныйпуть до Найроби пролетел почти незаметно, мы уже успели привыкнуть и к нашемутруженнику Ниссану, и к кенийским тряским дорогам…
Ав Москву мы привезли весну. День нашего прилета оказался последним морознымднем этой зимы.
Нои сейчас, как написала недавно в письме Наташа: «Хоть загар наш уже практическиотстирался, сны нам снятся все еще африканские...»
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.geografia.ru