--PAGE_BREAK-- продолжение
--PAGE_BREAK--В связи с этим, традиционное понимание страхования как распределения вреда в современных условиях ставит под сомнение единство страхования как правового института. Необходимо отметить, что проблема единства страхового обязательства и ранее являлась предметом рассмотрения в литературе.[29] Существовала точка зрения, в соответствии с которой существуют два различных правовых института — личное страхование и имущественное страхование, которые в такой же степени отличаются друг от друга, как имущественный найм (аренда) и личный найм (трудовые отношения).[30] Однако, несмотря на то, что окончательно эта проблема так и не была разрешена, современные авторы не уделяют ей достаточного внимания. Как правило, они указывают, что единство института страхования не ставится под сомнение.[31] Но это утверждение видится не вполне соответствующим современному уровню развития страхования.
Современное российское законодательство (Закон РФ «Об организации страхового дела в РФ»), устанавливает специализацию страховщиков по видам осуществляемой ими деятельности (п.2 ст. 6 Закона). Признается два типа специализации: 1) личное страхование, в т.ч. страхование жизни, и 2) имущественное страхование и личное страхование за исключением страхования жизни. Таким образом, проблема единства страхового обязательства остается достаточно актуальной.
1.2 Соотношение обязательств имущественного и личного страхования
Обязательства имущественного и личного страхования традиционно различаются «по роду страхуемых опасностей[32]» или по признакам наличия или отсутствия материальных убытков у страхователя, выгодоприобретателя или застрахованного лица.[33] Следует отметить, что второе основание выглядит не вполне точным, поскольку и в рамках личного страхования материальные убытки могут являться последствием наступления страхуемой опасности (например, в страховании от несчастных случаев). Более обоснованной представляется комбинированная формулировка «характер страхуемой опасности и ее прямых последствий». Оговорка о «прямых» последствиях необходима в связи с тем, что материальные убытки могут рассматриваться в качестве косвенных последствий как в имущественном, так ив личном страховании.
В отношениях имущественного страхования страхуемая: опасность относится к имущественной сфере, и прямым последствием ее наступления всегда является причинение материальных убытков, которые возмещаются страховщиком.
В отношениях личного страхования страхуемая опасность относится к сфере неимущественных благ. Материальные убытки могут быть только косвенным последствием (например, при страховании от несчастных случаев наступление страхуемой опасности прямо влечет за собой негативные последствия физического и морального характера, а материальные убытки – расходы на лечение — являются косвенным последствием). При страховании на дожитие вообще отсутствуют материальные убытки. В связи с этим в личном страховании размер страховой выплаты не зависит от наличия материальных убытков[34].
Интересной видится проблема определения характера медицинского страхования. По своей природе это страхование расходов, которые необходимо произвести для получения застрахованным лицом медицинской помощи. При наступлении страхового случая (обращения за медицинской помощью) возмещению подлежат расходы на оказание такой помощи. Это свидетельствует об имущественном характере медицинского страхования. Однако действующее законодательство (в частности, ст. 4 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ») относит медицинское страхование к личному страхованию, с чем трудно согласиться[35].
Определения имущественного и личного страхования в действующем законодательстве до недавнего времени не были согласованы в должной степени. В ГК РФ осуществляется деление страховых обязательств на обязательства личного и имущественного страхования, при этом страхование ответственности и предпринимательского риска[36] включается в имущественное страхование (ГК РФ, ст. ст. 929, 934). В Законе РФ «Об организации страхового дела в РФ» в ст. 4 указывалось, что страхование ответственности признается самостоятельным видом наряду с имущественным страхованием. Представляется возможным объяснить данное противоречие различием оснований классификации. Если основанием является природа страхуемых интересов, то предлагавшееся ранее действовавшими редакциями Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ» деление выглядело обоснованным. Если же считать, что основанием является характер прямых последствий наступления страхуемой опасности (наличие отсутствие материальных убытков), то оправдана конструкция, используемая в ГК РФ[37].
Федеральным законом № 172-ФЗ от 10 декабря 2003 г. в Закон РФ «Об организации страхового дела в РФ» были внесены существенные изменения, которые устранили указанное противоречие: в действующей редакции ст.4 Закона страхование ответственности отнесено к имущественному страхованию. В связи с этим обоснованным представляется внесение изменений в подзаконные акты, принятые органом по надзору за страховой деятельностью (органом страхового надзора), поскольку применение различных оснований классификации видов страхования вызывает существенные практические проблемы.
Необходимо отметить, что законодатель в настоящее время отказался от идеи представить единое определение договора страхования (и соответственно страхового обязательства); действующее законодательство содержит отдельные определения для личного и для имущественного страхования. Предпринимавшиеся ранее законодательные попытки дать единую дефиницию не имели успеха в силу отсутствия в них общего принципа, лежащего в основе страховых отношений.
Так, в ст. 367 ГК РСФСР 1922 г. формально давалось одно определение, однако по существу оно содержало признаки двух: «по договору страхования одна сторона (страхователь) обязуется уплатить условленный взнос (страховую премию), а другая сторона (страховщик) обязуется в случае наступления предусмотренного в договоре события (страхового случая) при имущественном страховании возместить страхователю или третьему лицу (выгодоприобретателю) понесенные им убытки в пределах условленной по договору суммы (страховой суммы), при личном же страховании — уплатить страховую сумму».
Сходная позиция была выражена и в ст. 388 ГК РСФСР 1964 г.: «по договору добровольного страхования страховая организация обязуется при наступлении указанного в договоре события (страхового случая) по имущественному страхованию — возместить страхователю или иному лицу, в пользу которого заключен договор, понесенный ущерб (выплатить страховое возмещение) в пределах обусловленной по договору суммы (страховой суммы)… по личному страхованию — уплатить страхователю или иному лицу, в пользу которого заключен договор, обусловленную по договору страховую сумму… страхователь обязуется вносить установленные договором страховые платежи».
В.И. Серебровский справедливо отмечал (применительно к ГК 1922 г.), что законодатель объединил два определения в одной статье закона: в первом случае речь идет о возмещении убытков, во втором — об уплате установленной в договоре суммы вне зависимости от каких-либо убытков.[38]
В действующем Гражданском кодексе РФ определение видов страхования осуществляется в двух различных статьях.
В соответствии с п.1 ст. 929 ГК РФ, по договору имущественного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).
Согласно ст. 934 ГК РФ, по договору личного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию), уплачиваемую другой стороной (страхователем), выплатить единовременно или выплачивать периодически обусловленную договором сумму (страховую сумму) в случае причинения вреда жизни или здоровью самого страхователя или другого названного в договоре гражданина (застрахованного лица), достижения им определенного возраста или наступления в его жизни иного предусмотренного договором события (страхового случая).
На основании приведенных определений представляется возможным установить различия и сходства обязательств личного и имущественного страхования.
Однако даже аналогия с институтом неустойки и применение категории типичного вреда не способно устранить то обстоятельство, что в отношениях личного страхования может в принципе не быть никакого вреда. «Если можно еще называть ущербом смерть или болезнь главы дома, доставлявшего семье все средства существования, то в других видах личного страхования… даже и этих признаков нет… например, когда глава семьи не только не обеспечивал существование семьи, но проигрывал и прокучивал средства, бывшие в распоряжении семьи[39]». Поэтому сложно согласиться с точкой зрения тех ученых, которые считают, что причинение вреда неимущественным благам является обязательным признаком личного страхования.[40]
В связи с этим видится обоснованным отказ от употребления категории вреда применительно к личному страхованию. Данная точка зрения находит подтверждение в литературе: так, В.А. Рахмилович признавал, что страховым случаем «не обязательно должно быть какое-либо вредоносное событие, несчастный случай с застрахованным лицом. Это может быть и иное событие в его жизни[41]».
Из этого также следует, что в обязательстве личного страхования размер обеспечения известен заранее, в то время как в имущественном страховании размер возмещения будет известен только после наступления страхового случая. Несмотря на то, что в договорах страхования от несчастных случаев обычно указываются коэффициенты, применяемые к страховой сумме в зависимости от тяжести повреждений, нельзя считать неопределенным размер выплаты — он будет зависеть только от вида повреждения (можно говорить об установлении ряда страховых сумм), в то время как в имущественном страховании размер возмещения зависит и от характера страхового случая, и от размера убытков. Следует отметить, что как в ГК РСФСР 1922 г. и ГК РСФСР 1964 г., так и в действующем ГК РФ указанное различие между личным и имущественным страхованием проведено достаточно четко.
Размер страховой суммы в договоре личного страхования ничем не лимитируется и определяется по свободному соглашению сторон. Правило о запрете двойного страхования применительно к личному страхованию не действует. Соответственно не запрещается заключение нескольких договоров страхования относительно одного и того же объекта и рисков и получение страховой выплаты по этим договорам. Данное различие отмечал и Г.Ф. Шершеневич, который указывал: «вторичное страхование имущества будет недействительно, насколько оно превышает ценность застрахованной вещи, тогда как при личном страховании нет никакого юридического препятствия к заключению последовательного ряда страховых договоров[42]».
Это различие между обязательствами личного и имущественного страхования весьма существенно, поскольку, по-видимому, свидетельствует о различной цели, которую преследует страхователь в обязательстве имущественного и личного страхования. Еще В.И. Синайский отмечал, что «договор страхования лиц, строго говоря, может выходить за пределы договора охранения личных благ, обеспечивая людям вообще прочность их имущественного положения[43]».
Кроме того, исследователями выделялись и иные отличия обязательств личного и имущественного страхования. Так, некоторые ученые полагали, что если обязательство имущественного страхования является условным, то обязательство личного страхования — «срочным»[44].
По мнению указанных авторов, обязательство имущественного страхования представляет собой условное обязательство, где условие — наступление страхового случая — всегда является отлагательным (положительным). В то же время обязательство личного страхования является срочным, поскольку дожитие до определенного возраста определяется календарным днем, а дата смерти наступит в любом случае (хотя и неизвестно точно, когда).
Следует отметить, что существуют такие виды обязательств личного страхования, которые в принципе не могут быть признаны срочными — неизвестно, наступит ли страховой случай (например, страхование от несчастных случаев). Кроме того, понимание страхового обязательства как условного представляется достаточно спорным. В.И. Серебровский, М.И. Брагинский, О.С. Иоффе[45] выдвинули ряд существенных аргументов против признания страхового обязательства условной сделкой.
Основные обязанности страхователя — уплатить страховую премию, извещать страховщика об изменении риска — не зависят от наступления страхового случая, который сторонники признания страхового обязательства условным полагают отлагательным условием. Кроме того, в теории гражданского права условие имеет дополнительный характер и признается случайной принадлежностью обязательства. Условие как дополнительное соглашение предполагает «существование главного отношения, которое может существовать и при отпадении условия[46]». В страховом обязательстве неопределенность в отношении обязанности страховщика осуществить страховую выплату присуща самой природе страхования. Наконец, ненаступление страхового случая влияет только на одну обязанность страховщика — обязанность осуществить страховую выплату; остальные обязанности сторон напрямую не зависят от наступления страхового случая.[47] В связи с этим представляется, что страховое обязательство не является условным обязательством.
1.3 Соотношение страхового обязательства со смежными обязательствами
Для того чтобы определить место страхового правоотношения в системе гражданско-правовых обязательств, необходимо предварительно четко отграничить его от других правоотношений, которые в той или иной степени имеют с ним сходство.
Существуют обязательства, которые сходны со страховым правоотношением по их направленности, а также обязательства, сходные с ним по формальным признакам. К первой группе можно отнести отношения хранения, возмещения вреда; ко второй — отношения из игр, пари и лотерей. Кроме того, существуют обязательства, которые сходны со страхованием как по их направленности, так и по формальным признакам в большей (поручительство, банковская гарантия) или меньшей (рента, банковский вклад) степени.
В науке XIX — начала XX века предпринимались попытки сопоставления страхового обязательства с иными обязательствами (купля-продажа, поставка, заем, бодмерея (т.н. морской заем)),[48] что было обусловлено необходимостью определения места нового правоотношения в системе обязательств. Страховое правоотношение в его современном понимании имеет немного общего с такими отношениями, однако на этапе его признания позитивным правом такое сопоставление виделось обоснованным. Так, страховое обязательство уподоблялось обязательству займа, поскольку страхователь «постепенно, собственными вкладами, премиями, приобретал как кредитор право на страховое вознаграждение»[49]. Сходство обязательств купли-продажи и страхования усматривалось в том, что страховщик якобы «продает», а страхователь «покупает» риск,[50] или в том, что за премию покупается «надежда на возмещение ущерба (emptio spei).[51]
Несостоятельность подобного сопоставления следует из результатов исследования природы страхового риска (в частности, в §1.2.4. настоящей работы). В то же время, следует отметить, что в англо-американской традиции и сейчас присутствует уподобление страхования купле-продаже, однако в ней предполагается купля-продажа не риска, а полиса или страхового покрытия как определенной ценности.[52] Терминология, свойственная такому подходу, используется и в некоторых международно-правовых актах (например Типовом законе Юнситрал о закупке товаров (работ) и услуг 1994 г.). В подобных документах общего характера это в значительной степени обусловлено необходимостью упрощения терминологии, ее унификации.
Интерпретация страховых отношений как отношений, подобных купле-продаже, связана и с вопросом о возможности признания страхового полиса ценной бумагой. В цивилистической литературе XIX века высказывалось мнение о том, что страховой полис на предъявителя по своей природе представляет собой предъявительскую ценную бумагу. Предполагалось, что страхование движимого имущества «может быть эмансипировано от личности первоначального страхователя и облечено в форму бумаг на предъявителя».[53] Образцами отношений, в рамках которых возможна выдача ценных бумаг на предъявителя, считались отношения морского страхования, а также отношения страхования жизни. В то время была распространена практика выдачи полисов страхования жизни с возможностью их дальнейшей передачи на основании передаточной надписи, подобной индоссаменту. Более того, при отсутствии в полисе указания на личность выгодоприобретателя, выплата осуществлялась любому предъявителю полиса, который не обязан был предъявлять удостоверение личности.[54]
продолжение
--PAGE_BREAK--В настоящее время российская правовая доктрина не признает страховой полис ценной бумагой, выдвигая против этого два основных возражения (помимо отсутствия законодательного отнесения полиса к ценным бумагам). Если обязанность исполнения обязанности из ценной бумаги следует из ее предъявления (ст. 142 ГК РФ), то предъявления страхового полиса недостаточно для получения выплаты: необходимо также наступление страхового случая и отсутствия оснований для отказа в выплате. Кроме того, исходя из природы страховых отношений как отношений по защите интереса, выплата может быть получена только лицом, у которого есть соответствующий имущественный интерес.[55] Это дает возможность четко отграничить полис имущественного страхования и большей части видов личного страхования от ценной бумаги.
Однако этих аргументов недостаточно для признания полиса страхования жизни правовой конструкцией, принципиально отличающейся от ценной бумаги. Поскольку страховым случаем в рамках рассматриваемого вида страхования является дожитие до определенного возраста, сложно практически различить такой страховой случай и наступление срока исполнения обязательства по ценной бумаге, который также обозначается определенной датой. Имущественный интерес в личном страховании в большинстве случаев презюмируется, в связи, с чем не всегда возможно найти основание для отказа в выплате в связи с отсутствием интереса. Поэтому для последовательного отграничения полиса страхования жизни от ценной бумаги необходима дополнительная аргументация[56].
Главная особенность полиса страхования жизни, не позволяющая признать его ценной бумагой, заключается в том, что в рамках страхования жизни осуществляется защита конкретного имущественного интереса определенного лица. Если не признавать интерес оборотоспособной категорией, то невозможна и передача прав страхователя, закрепленных в полисе. Правда, действующее законодательство допускает переход прав страхователя в имущественном страховании при переходе права на имущество (ст. 960 ГК РФ). Но такое положение обусловлено тем, что в имущественном страховании интерес связан с правом на определенное имущество, в связи, с чем переход права обусловливает возникновение интереса, который имеет тот же характер и тот же размер, что и интерес лица, передавшего право. Поэтому в качестве общего права для имущественного страхования установлено, что переход права на вещь не прекращает договора страхования. Следует, однако, признать такую позицию не вполне последовательной, поскольку и в имущественном страховании страхуется конкретный интерес определенного лица.
В отношениях страхования жизни имущественный интерес, связанный с нематериальным благом, в любом случае не может быть передан (может быть осуществлена только замена застрахованного лица). В связи с этим, полис страхования жизни в его современном понимании также не является ценной бумагой.
Таким образом, в рамках действующего российского законодательства нельзя усмотреть существенного сходства отношений купли-продажи и страхования. Интересно, что в настоящее время в отечественной практике часто употребляется термин «продажа полисов», что является результатом некритического переноса англо-американских правовых понятий в российский правопорядок.
Учитывая, что страховое обязательство возникло в его современной форме сравнительно недавно, в XIX в. исследователи зачастую стремились охарактеризовать его как разновидность какого-либо традиционного, уже известного гражданско-правового обязательства. Наиболее близкими к страховым (учитывая, что страхование понималось главным образом как страхование имущества) представлялись в то время отношения хранения. Необходимо признать, что для этого существовали определенные основания.
П.П. Цитович утверждал, что страховое правоотношение является по своей природе охранительным обязательством, как и обязательство хранения: «по договору поклажи (в современной терминологии — хранения), вещь сохраняется хозяину как species; по договору страхования она сохраняется как ценность, способная к измерению на денежную единицу».[57] Таким образом, хранение и страхование, имея общую охранительную цель, различаются по способу ее достижения. По мнению П.П. Цитовича, страхование может быть дополнительным элементом других сделок (к таким элементам он относил делькредере комиссионера, страхование вещи на хранении, условие о премии в биржевой сделке). Хотя не все указанные отношения в настоящий момент понимаются как страховые, в этом качестве страхование также может быть уподоблено хранению.[58]
Сходного мнения придерживался В.И. Синайский, по мнению которого «в противоположность поклаже — этой, в сущности, дружеской, безвозмездной в гражданском праве услуге, страхование есть, напротив, возмездный договор охранения с широким содержанием».[59] Стоит отметить, что противопоставление хранения и страхования по признаку возмездности не вполне обоснованно. Исторически безвозмездное хранение предшествовало возмездному, но в настоящее время профессиональное возмездное хранение распространено гораздо шире, чем дружеская услуга по безвозмездному хранению. Но если обязанность страховщика по оплате премии является конститутивным признаком страхового обязательства, поскольку именно из премий страхователей формируются страховые фонды, то обязательство хранения не утрачивает свою природу и в его безвозмездном варианте.
В отличие от П.П. Цитовича, В.И. Синайский включал в предмет рассмотрения и личное страхование, поэтому делал важную оговорку: страхование направлено не только на охранение имуществ, но и имущественных интересов, поскольку они связаны с личными благами (жизнью, трудоспособностью и т.д.).[60]
Это замечание видится справедливым и отвечающим современному пониманию природы страхования, которое представляет собой отношения по защите имущественных интересов (ст.2 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ»). В таком понимании страховое обязательство сходно с обязательством хранения исключительно по их экономической направленности, которая может быть определена как защита имущества или определенного блага. В то же время, в рамках конструкции хранения возможно только хранение имущества, более того, объектом услуги по хранению выступают вещи, способные к пространственному перемещению.[61] В страховом правоотношении осуществляется защита любых правомерных имущественных интересов страхователя (иного определенного лица). В связи с этим в дополнительном отграничении от обязательства хранения нуждается правоотношение по страхованию имущества.
Существенным различием этих обязательств является способ достижения их экономической охранительной цели: хранитель отвечает за сохранность вещи в натуре, в то время как страховщик принимает на себя обязанность по возмещению убытков в случае утраты или повреждения вещи. По мнению М.И Брагинского, понимающего цель данных обязательств несколько иначе (сохранение имущества при хранении, возмещение убытков при имущественном страховании), указанное различие является различием не в способе достижения цели, а в самой цели.[62]
Это противоречие является лишь кажущимся, поскольку охранительная цель страхового обязательства и обязательства хранения (направленность на сохранение известной материальной ценности) — это экономическое назначение соответствующих отношений. В то же время, юридической целью правоотношения хранения можно признать сохранение вещи, а юридической целью правоотношения страхования имущества является защита имущественных интересов посредством удовлетворения имущественной потребности страхователя/выгодоприобретателя, возникающей в связи с повреждением или утратой имущества.
Таким образом, говоря о сходстве направленности страхового обязательства и обязательства хранения, необходимо иметь в виду, что это сходство относится к их экономической, хозяйственной направленности. По юридической направленности указанные отношения существенно отличаются друг от друга.
Между страхованием и хранением есть и иные различия: так, хранитель получает вещь во временное владение, в то время как при страховании вообще нет передачи имущества, ценность которого охраняется. В связи с этим, в современной литературе гражданского права справедливо признается принципиальное различие правовых средств, с помощью которых достигается цель охраны имущества (в отношениях хранения) и защиты имущественного интереса (в страховых отношениях).[63]
С направленностью страхового обязательства также сходна направленность обязательств по возмещению вреда, что дает многим исследователям возможность признавать страхование формой защиты от вреда[64] и даже обязательством о возмещении вреда.[65] Хотя идея распределения вреда не может быть признана общим принципом страхования (см. §1.1.1 настоящей работы), она, безусловно, была положена в основу имущественного страхования и некоторых видов личного страхования при их формировании. Поэтому сопоставление данных обязательственных конструкций представляет значительный интерес.
Сходство цели указанных обязательств не означает их идентичности: идея возмещения вреда присуща только части страховых обязательств и отсутствует в ряде отношений личного страхования. Направленность страхового обязательства шире, чем направленность обязательства по возмещению вреда. Еще одно существенное различие обязательств страхования и возмещения вреда заключается в их формально-юридических признаках. Если обязательство по возмещению вреда является деликтным, даже когда между сторонами существовали договорные отношения, то страховое обязательство, по общему правилу, признается договорным, по крайней мере, зависящим от воли сторон.
Кроме того, обязательства по возмещению вреда могут быть квалифицированы как меры ответственности (ст. 1064 ГК РФ), в то время как в силу страхового обязательства страховщик не несет ответственности, но исполняет обязанность имущественного характера, основанием которой не является совершенное им правонарушение. Правда, в некоторых случаях основанием возникновения обязательства по возмещению вреда также не является правонарушение, совершенное лицом, обязанным возместить вред (например, обязательство по возмещению вреда, причиненного недееспособным лицом), однако и в этом случае такие обязательства возникают помимо воли сторон. По общему правилу, причинитель вреда несет ответственность перед потерпевшим, в то время как в страховании обязанность страховщика по осуществлению выплаты никогда не имеет характера его гражданско-правовой ответственности[66].
Таким образом, несмотря на сходство направленности страхового обязательства и обязательства хранения, а также обязательства по возмещения вреда, существуют юридически значимые признаки, позволяющие разграничить эти правовые конструкции. Достижение сходных экономических целей осуществляется в их рамках с помощью принципиально различных правовых средств.
Для отграничения отношений, которые сходны со страховым обязательством по признакам их объективации (формы и содержания), определяющее значение имеет их направленность — как юридическая, так и экономическая. Именно этот критерий позволяет четко разделить страховые отношения и отношения из игры, пари и лотереи.
Действующее законодательство не дает определения игр, лотерей и пари. В литературе под пари обычно понимается отношение, в рамках которого несколько лиц обязываются уплатить денежную сумму одному или нескольким из них в случае наступления определенного события, которое не зависит от воли участников. В отношениях игры наступление такого события определяется действиями сторон. Лотерея представляет собой коллективную игру, в которой участники, заплатившие определенный взнос, участвуют в розыгрыше путем случайного извлечения того или иного номера.[67]
Содержание таких отношений имеет существенное сходство с содержанием страхового отношения: в играх, лотереях и пари одному из участников (игроков) при наступлении события, обладающего признаками вероятности и случайности, выплачивается определенная денежная сумма. Подобным образом в силу страхового обязательства страховая сумма или возмещение выплачивается при наступлении события, которое на момент возникновения обязательства также обладает признаками случайности и вероятности (страховой риск). В этом проявляется наиболее существенное сходство между страхованием и отношениями из игры. Но подобие таких отношений не ограничивается их рисковым характером. Так, выплачиваемая страхователю/выгодоприобретателю или игроку сумма формируется посредством объединения денежных взносов участников системы отношений. Теоретическое обоснование страхования и игры также является сходным: и страхование, и игра основаны на положениях математической теории вероятности и удовлетворяют требованиям аксиом исчисления вероятности.[68]
В связи с этим, традиционное определение страхового обязательства как отношения, в силу которого одна сторона обязуется внести определенную денежную плату, а другая сторона обязуется при наступлении предусмотренного события выплатить обусловленную сумму, вполне применимо к отношениям из игр, пари и лотерей. Как справедливо отмечает В.И. Серебровский, «если мы отвлечемся от той цели, которую преследует страхование, то провести отличительную грань между этими явлениями и страхованием станет чрезвычайно трудно».[69]
Однако если принять во внимание, что страховое обязательство направлено на обеспечение возможной в будущем потребности страхователя, которая имеет имущественный характер, становится очевидным различие этих отношений. Участники игр, пари и лотерей преследуют цель имущественного выигрыша, приобретения; в то время как в страховом отношении осуществляется защита имущественного интереса. Таким образом, именно признак направленности — приобретения имущества, материального обогащения в одном случае и удовлетворения имущественной потребности, защиты имущественного блага в другом — позволяет теоретически разграничить страховое обязательство и обязательства из игр, пари и лотерей. Если в отношениях, построенных по модели страхования, отсутствует цель защиты имущественного интереса, то отношения превращаются в т.н. «страховое пари», к которому не могут применяться нормы о страховании.
Участники игр, пари и лотерей также обладают определенным имущественным интересом, однако их интерес возникает после вступления в игру, в то время как объектом страхового обязательства является существующий страховой интерес.
Помимо различия цели, страховое отношение отличается от отношений из игр, пари и лотерей и по способу их правового регулирования. Если страховое обязательство в полной мере признается и защищается действующим законодательством, то отношения из игр, пари и лотерей являются по существу натуральными обязательствами — они не всегда снабжены необходимыми санкциями.
Существенные сложности возникают при попытке разграничить страховое обязательство и обязательство поручительства. В.П. Крюков в начале XX века справедливо указывал, что «по внешним признакам поручительство много напоминает страхование. Здесь есть определенный риск, известное вознаграждение и вероятный убыток».[70] Кроме того, есть некоторое сходство и в направленности обязательств: поручитель защищает имущественный интерес лица, за которого он поручился, как и страховщик защищает имущественный интерес страхователя. Такая защита предоставляется поручителем посредством осуществления денежной выплаты при наступлении вероятного события (неисполнение должником основного обязательства), что внешне также походит на осуществление страховой выплаты.
Разграничение страхования и безвозмездного поручительства по формальным признакам не представляет особых сложностей, поскольку страхование всегда является возмездным обязательством. Если поручительство также предоставляется на возмездной основе, вопрос об отграничении страхования и поручительства является более сложным. Ю.Б. Фогельсон указывает, что отличие страховщика от поручителя заключается в том, что страховщик использует для обеспечения защиты специальные имущественные фонды.[71] Кроме того, деятельность страховщика является профессиональной и лицензируемой. Однако вряд ли этот признак является достаточным для разграничения страхового обязательства и обязательства поручительства.
Существуют и иные, более значимые основания для их разграничения. Поручительство признается акцессорным обязательством, в то время как страховое обязательство всегда самостоятельно. В связи с этим содержание данных обязательств также имеет существенные различия. В рамках поручительства одно лицо (поручитель) обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части (ст. 361 ГК РФ). М.И. Брагинский справедливо указывает, что различие между страхованием и поручительством заключается в различии характера события, обусловливающего обязанность страховщика по осуществлению выплаты и ответственность поручителя: для поручительства это всегда неисполнение или ненадлежащее исполнение должником основного обязательства, для страхования набор страховых рисков гораздо шире.[72]
продолжение
--PAGE_BREAK--Видно, что по содержанию правоотношение поручительства сопоставимо с отношением страхования договорной ответственности, в силу которого страховщик обязуется выплатить выгодоприобретателю (кредитору) страховое возмещение в случае неисполнения договорного обязательства страхователем (должником). Здесь, как и при сравнении с обязательством по хранению, заметно сходство экономической направленности обязательств. Однако правовые средства, которыми опосредуется эта направленность, принципиально различны. Поручитель находится в договорных отношениях непосредственно с кредитором по основному обязательству; для страховщика контрагентом является страхователь (должник), а кредитор по основному обязательству признается третьим лицом, в пользу которого производится исполнение, т.е. выгодоприобретателем). Поручитель принимает на себя обязанность отвечать за неисполнение другим лицом его обязательства, причем ответственность эта, по общему правилу, имеет солидарный характер (п. 1 ст. 363 ГК РФ). Страховщик вообще не несет ответственности за страхователя в гражданско-правовом смысле, хотя термин «ответственность страховщика» применительно к его обязанности по осуществлению страховой выплаты часто используется как в нормативно-правовых актах (например, положения КТМ РФ о страховании), так и в литературе.[73] Поскольку страховое обязательство является самостоятельным, обязанность страховщика выплатить страховое возмещение возникает в силу наступления определенных, заранее оговоренных обстоятельств (страхового случая). Эти обстоятельства не всегда полностью совпадают с основаниями ответственности должника. Как отмечает В.И. Серебровский, страховщик продолжает нести обязанность по выплате возмещения и тогда, когда должник может быть освобожден от ответственности ввиду, например, невозможности исполнения.[74]
Сложнее отграничить обязательство страхования ответственности от обязательства банковской гарантии. Действие обязательства банковской гарантии не зависит от обязательства, которое оно обеспечивает (ст. 370 ГК РФ). В рамках конструкции банковской гарантии принципал не несет ответственности за должника, а обязуется осуществить выплату денежных средств при наступлении определенных обстоятельств. Эта конструкция очень напоминает основную обязанность страховщика в страховом обязательстве. Не случайно право выдачи банковской гарантии предоставлено страховым организациям, наряду с кредитными организациями и банками (ст. 368 ГК РФ). Поэтому в настоящее время нельзя разграничить страхование и банковскую гарантию по субъектному составу, как это делал В.И. Серебровский на основании правовых норм, действовавших в 20-е г.г. XX века.[75] Основное различие данных обязательств лежит в их направленности — банковская гарантия представляет собой обязательство долгового характера и направлено на удовлетворение бенефициара, в то время как страхование ответственности имеет своей целью обеспечение имущественных потребностей страхователя/застрахованного лица (защита его имущества в целом). Это различие обусловливает и особенности правового регулирования соответствующих отношений — в частности, характер обязанностей кредитора (страхователя/выгодоприобретателя или бенефициара).
По формальным признакам некоторые варианты конструкции страхового обязательства (страхование жизни с выплатой аннуитетов[76]) напоминают отношения ренты. В рамках обязательства ренты одна сторона (получатель ренты) передает другой стороне (плательщику ренты) имущество в собственность, а другая сторона обязуется, по общему правилу, периодически выплачивать ренту в виде определенной денежной суммы (ст. 583 ГК РФ). При страховании жизни с выплатой аннуитетов страхователь также передает страховщику имущество (страховую премию), а страховщик периодически выплачивает страхователю денежные средства в форме аннуитетов. Направленность этих обязательств также достаточно близка — можно утверждать, что и в рамках отношений ренты ее получатель преследует цель обеспечения возможных потребностей имущественного характера.
Однако между рентой и страхованием есть существенное различие, которое заключается в форме объективации в страховом правоотношении элемента риска. В силу обязательства по страхованию жизни с выплатой аннуитетов факт дожития застрахованным до определенного возраста является основанием для выплаты ему очередной части страховой суммы, т.е. признается страховым случаем. Страховой риск проявляется здесь в невозможности заранее определить, доживет ли застрахованный до определенного возраста, в силу чего дожитие обладает признаками вероятности и случайности. Смерть застрахованного также является страховым случаем, и обязательство страхования жизни с выплатой аннуитетов предусматривает на этот счет особый порядок осуществления выплаты страховой суммы.
В рамках отношений ренты очередной платеж осуществляется плательщиком вне зависимости от каких-либо событий в жизни получателя ренты. Если в отношениях пожизненной ренты элемент неопределенности присутствует в отношении осуществления каждого последующего платежа, то в рамках обязательства постоянной ренты платежи, как правило, осуществляются вплоть до выкупа ренты. Кроме того, плательщик ренты не создает специализированных фондов для осуществления платежей, и для занятий такой деятельностью не требуется приобретение специального статуса.
Страхование жизни в его накопительной форме имеет немало общего с отношениями банковского вклада. В рамках накопительного страхования жизни страхователь уплачивает страховщику премию (как правило, несколькими последовательными взносами), а страховщик осуществляет выплату страховой суммы, которая представляет собой сумму страховых взносов с процентами, в установленный срок. В отношениях банковского вклада банк возвращает сумму полученного вклада с процентами в установленном порядке и в определенный срок (ст. 834 ГК РФ).
Принципиальное различие этих обязательств заключается в том, что в рамках накопительного страхования жизни при наступлении такого страхового случая, как смерть застрахованного лица, страховщик выплачивает заранее обусловленную сумму, в связи, с чем в каждый момент действия страхового обязательства существует страховой риск. Страховщику известно, какую сумму он будет обязан выплатить, однако ему неизвестно, каким будет размер полученной от страхователя страховой премии. В силу правоотношения банковского вклада такой риск отсутствует, поскольку заранее известно, что банк обязан возвратить вкладчику сумму полученного вклада с процентами в момент прекращения обязательства, в т.ч. при досрочном расторжении договора. Г.Ф. Шершеневич справедливо отмечал, что различие указанных обязательств заключается в том, что «страхователь в противоположность сберегателю, не имеет права требовать обратно своих взносов, а то, что он или другой может потребовать от страховщика при наступлении известного события, совсем не соответствует его взносам».[77]
Следует согласиться с позицией Ю.Б. Фогельсона, который считает, что если в договоре страхования жизни при наступлении смерти застрахованного предусмотрен возврат суммы взносов с процентами, то по своей природе такой договор является договором банковского вклада.[78] К такому договору должны применяться правила о банковском вкладе, и возможно признание его недействительным в соответствии с положениями ст. 173 ГК РФ (превышение пределов правоспособности).
Таким образом, страховое обязательство может быть отграничено от смежных с ним обязательств с достаточной определенностью. В то же время, существуют такие пограничные виды страхового обязательства, которые являются «промежуточными», сходными с иными обязательственными конструкциями. Для определения природы таких обязательств необходимо как применение критерия направленности, так и анализ их формальных признаков.
Глава 2. Возникновение, исполнение и прекращение страхового обязательства
2.1 Договор как основание возникновения страхового обязательства
К заключению договора страхования применяются общие положения о договоре, которые уточнены и дополнены специальными нормами, посвященными данному виду договоров. Применительно к договору страхования законодательством установлено существенное количество специальных норм, большая часть которых имеет императивный характер.
Первой из особенностей заключения договора страхования является необходимость осуществления сторонами определенных преддоговорных процедур. Эти процедуры связаны с необходимостью оценки страхового риска. На основании проведенной страховщиком оценки осуществляется определение условий договора страхования (в частности, размера страховой премии). Проведение преддоговорной оценки является необходимой предпосылкой заключения договора. Для того чтобы страховщик мог осуществить такую оценку, устанавливается обязанность страхователя сообщить все известные ему обстоятельства, которые имеют существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая (п. 1 ст. 944 ГК РФ). При этом существенными во всяком случае признаются обстоятельства, оговоренные страховщиком в его письменном запросе или стандартной форме договора страхования (полиса).
Иногда эта обязанность определяется как «информационная обязанность» страхователя.[79] Страховщик не вправе принудить страхователя к исполнению «информационной обязанности»; однако ее ненадлежащее исполнение может повлечь за собой наступление неблагоприятных последствий для страхователя — недействительности договора или его прекращения. В связи с этим, важным предоставляется установление пределов указанной обязанности.
Один из вариантов разрешения этого вопроса предлагал Г.Ф. Шершеневич, который отмечал, что юридическое значение ответов страхователя на вопросы страховщика заключается в освобождении страхователя «от ответственности за умолчание тех обстоятельств, относительно которых не было вопросов[80]». Указанный подход основан на том положении, что страховщик, действующий как предприниматель, несет риск негативных последствий неустановления им информации об объекте страхования, имеющей существенное значение.
Действующее российское законодательство склоняется скорее ко второму варианту, хотя и не принимает его безоговорочно. В п. 2 ст. 944 ГК РФ предусмотрено, что если договор заключен при отсутствии ответов страхователя на какие-либо вопросы страховщика, страховщик не вправе на этом основании требовать расторжения договора или признания его недействительным. Иными словами, если страховщик при заключении договора согласился с тем, что ему не представлена запрошенная им информация, он лишается права оспаривать действительность договора или прекратить договор на этом основании.
В то же время, это не означает полного освобождения страхователя от ответственности за непредоставление сведений об обстоятельствах, имеющих существенное значение для оценки риска, которые не запрашивал страховщик. Индивидуальные особенности объекта страхования могут не охватываться типовыми вопросами страховщика, изложенными в стандартной форме договора или запросе. Особенности объекта страхования а priori известны страхователю лучше, чем страховщику. Иными словами, «знающий должен осведомить незнающего». В связи с этим, страховщик вправе требовать признания договора недействительным или прекращения договора, если страхователь не предоставил сведения об обстоятельствах, имеющих существенное значение для оценки риска (за исключением ситуации, изложенной в п.2 ст. 944 ГК РФ). Оценка обстоятельств в этом случае будет осуществляться судом. Так, Федеральным Арбитражным Судом Поволжского округа было признано, что умолчание о передаче застрахованного имущества в лизинг является непредставлением сведений об обстоятельствах, имеющих существенное значение для оценки риска, хотя данное обстоятельство не охватывалось заполненной страхователем типовой формой заявления на страхование.[81]
Сложно согласиться с точкой зрения С.В. Соловьевой, которая полагает, что общим правилом является освобождение страхователя от ответственности за «несообщение информации, имеющей существенное значение для страхования, если он сам не мог правильно оценить известную ему информацию как способную повлиять на определение степени страхового риска[82]». Доказывание неспособности страхователя оценить известные ему обстоятельства представляется крайне затруднительным на практике. В любом случае, при попытке установить, знал ли человек о существовании связи между теми или иными явлениями, а также о достоверности той или иной информации, неизбежно используется какой-либо оценочный критерий. В такой ситуации видится обоснованным применение критерия, сформулированного в §1.2.4. настоящей работы — критерия «разумного и сведущего человека». Страхователь несет ответственность за несообщение известных ему сведений, имеющих существенное значение для страхования, если разумный и сведущий человек может установить наличие связи между данными сведениями и вероятностью наступления страхового случая. То же касается сообщения им недостоверной информации.
Предоставление страхователем заведомо ложной информации влечет за собой применение положений ст. 179 ГК РФ (недействительность сделки, совершенной под влиянием обмана), о чем прямо указано в п. З ст. 944 ГК РФ.
На основании представленной страхователем информации (а также результатов осмотра имущества в страховании имущества, обследования страхуемого лица в личном страховании) страховщик осуществляет оценку страхового риска и определяет размер страховой премии. Следует отметить, что формулировка названия ст. 945 ГК РФ — «Право страховщика на оценку страхового риска» — видится не вполне точной: предоставление страховщику права на оценку риска означает предоставление страховщику возможности как воспользоваться, так и не воспользоваться этим правом. Однако при заключении договора страхования страховщик в той или иной форме осуществляет оценку риска, определяя условия договора страхования[83]. В ст. 945 ГК РФ идет речь о мерах, которые страховщик вправе осуществить при оценке риска (произвести осмотр имущества, назначить экспертизу, осуществить обследование страхуемого лица) и, следовательно, о праве на принятие данных мер. Осуществление страховщиком мер, изложенных в п. 1 ст. 945 ГК РФ (касательно страхования имущества), лишает его возможности в дальнейшем оспаривать страховую стоимость имущества. В связи с этим, более обоснованной видится следующая формулировка названия ст. 945 ГК РФ: «Право страховщика на осуществление мер по оценке страхового риска».
Одной из важнейших проблем, возникающих при заключении договора страхования, является проблема определения его формы. При разрешении данной проблемы законодатель может придерживаться двух различных подходов.
Первый из них заключается в предоставлении сторонам договора возможности свободного выбора его формы (в определенных законом пределах) и отсутствии специальных норм, регулирующих последствия несоблюдения формы договора страхования.
Так, в английском праве в качестве общего положения установлено, что договор морского страхования признается заключенным с момента акцепта оферты страхователя страховщиком, при этом не имеет значения, выдан ли страховщиком страховой полис; акцепт оферты может быть подтвержден в форме слипа, ковер-ноты, или иного обычно применяемого документа (English Marine Insurance Act, §21).
При использовании указанного подхода для заключения договора страхования, как правило, необходимо соблюдение письменной формы. Однако к письменной форме договора страхования не предъявлено каких-либо специальных требований по сравнению с общими положениями о форме договора.
Такой подход был использован в Основах гражданского законодательства СССР и республик 1991 г. В п. 1 ст. 107 Основ содержалась единственная норма о форме договора страхования: такой договор должен быть заключен в письменной форме. Поскольку специальные последствия несоблюдения формы договора страхования не были предусмотрены, в соответствии с положениями ст. 30 Основ это не влекло за собой недействительность договора.
Другого подхода придерживается действующее российское законодательство, в котором форме заключения договора страхования посвящена ст. 940 ГК РФ.
Во-первых, положениями данной статьи прямо предусмотрено, что несоблюдение письменной формы договора влечет за собой его недействительность (п. 1 ст. 940 ГК РФ). Из этого правила установлено единственное исключение для договора обязательного государственного страхования (страхования государственных служащих). М.И. Брагинский полагает, что в таком случае подлежат применению общие положения ст. 162 ГК РФ — невозможность ссылаться на свидетельские показания в подтверждение заключения договора.[84] Следует согласиться с этой точкой зрения при условии, что к отношениям обязательного государственного страхования применяются положения главы 48 ГК РФ (в порядке, установленном п. 4 ст. 969 ГК РФ), а не специальные нормы публично-правового характера[85].
продолжение
--PAGE_BREAK--Во-вторых, к письменной форме договора страхования предъявляются специальные требования: он должен быть заключен путем составления одного документа, либо вручения страховщиком страхователю на основании его письменного или устного заявления страхового полиса (свидетельства, сертификата, квитанции), подписанного страховщиком (п.2 ст. 940 ГК РФ). В последнем случае согласие страхователя с условиями договора подтверждается фактом его принятия данных документов. Легальное определение полиса (свидетельства, сертификата, квитанции) отсутствует в действующем законодательстве РФ. Из содержания норм, регулирующих выдачу полиса (свидетельства, сертификата, квитанции) следует, что полисом (свидетельством, сертификатом, квитанцией) признается озаглавленный соответствующим образом односторонний письменный документ, в котором излагается содержание договора страхования (по крайней мере, его существенные условия).[86]
Следует отметить, что, исходя из указанных положений закона, страховой полис (сертификат, квитанция, свидетельство) per se не является договором страхования, но подтверждает факт его заключения. Такое понимание традиционно присуще российскому гражданскому праву: еще Д.И. Мейер определял полис как выдаваемый страховым обществом акт, свидетельствующий о заключении договора.[87] Правда, в литературе по страховому праву высказывалось и иное мнение, согласно которому полис (сертификат, квитанция, свидетельство) является «договором, возникающим с момента его изложения на письме[88]». Однако эта точка зрения не получила необходимой поддержки в законодательстве и правоприменительной практике. В то же время, существует и несколько иное понимание природы полиса. Оно характерно, в частности, для английского права: полис морского страхования подтверждает факт существования договорных отношений между страховщиком и страхователем и предназначен для доказывания наличия отношений страхования, главным образом, перед третьими лицами. Полис может быть выдан как непосредственно при заключении договора, так и после этого (English Marine Insurance Act, §22). Необходимо признать, что российское право не исключает возможности выдачи полиса на основании уже заключенного договора страхования, однако в этом случае договор должен быть заключен одним из предусмотренных п. 2 ст. 940 ГК РФ способов. Так, в соответствии с п.1 ст. 5 Закона РФ «О медицинском страховании граждан в РФ»,[89] каждый гражданин, в отношении которого заключен договор медицинского страхования или который заключил такой договор самостоятельно, получает страховой медицинский полис. В указанном случае выдача полиса не дублирует заключение договора, а является самостоятельным юридически значимым действием, необходимость совершения которого предусмотрена законом.
При заключении договора путем вручения страхователю полиса в соответствии с российским гражданским законодательством, необходимо наличие волеизъявления страхователя. Как правило, оно подтверждается фактом принятия страхователем полиса, а также (дополнительно) исполнения какой-либо из предусмотренных договором или законом обязанностей стороны по договору страхования. Существует точка зрения, что «вручение» полиса не эквивалентно его «принятию».[90] Представляется более обоснованным интерпретировать данные термины как характеризующие две стороны одного и того же действия — вручения документа для страховщика, принятия для страхователя. Вряд ли существует принципиальное различие между употреблением этих терминов.
Однако само по себе вручение полиса не всегда может свидетельствовать о наличии соответствующего волеизъявления страхователя (например, если полис направлен страхователю по почте). В связи с этим, видится обоснованным включение в текст ст. 940 ГК РФ оговорки, согласно которой вручение полиса страхователю и неоспаривание им его содержания в течение определенного срока означает одобрение содержание полиса.
Ю.Б. Фогельсон отмечает, что поскольку ст. 940 ГК РФ допускает при выдаче полиса устное заявление страхователя, факт наличия заявления может подтверждаться свидетельскими показаниями.[91] Это может иметь существенное значение в случае, если условия, включенные в страховой полис (сертификат, квитанцию, свидетельство) не соответствуют условиям, заявленным страхователем, а тот оспаривает факт принятия им полиса (сертификата, квитанции, свидетельства). При этом если страхователь оспаривает принятие им полиса (например, при направлении документа по почте), отсутствуют основания для признания договора заключенным, поскольку невозможно установить согласованную волю сторон. Однако принятие страхователем полиса, следующее по времени за его заявлением страховщику, означает согласование новых условий, изложенных в полисе.
Кроме того, возможна ситуация, когда в заявление на страхование включены положения, не противоречащие условиям полиса (свидетельства, квитанции, сертификата), но дополняющие их. В этом случае договор признается заключенным, а положения, изложенные в заявлении страхователя, подлежат применению к правоотношениям сторон. Данная позиция подтверждается и судебно-арбитражной практикой[92]: если договор страхования заключен путем выдачи страхователю на основании его заявления страхового полиса, то для установления содержания договора страхования принимается во внимание содержание как полиса, так и заявления.
В правоприменительной практике (особенно при заключении договоров перестрахования) при толковании положений ст. 940 ГК РФ возникает достаточно важный вопрос: соответствует ли предусмотренным законом конструкциям формы договора страхования ситуация, когда в ответ на письменное заявление страхователя (перестрахователя) страховщик (перестраховщик) направляет ему письменный акцепт предложенных условий, который формально не является ни полисом, ни сертификатом, ни свидетельством, ни страховой квитанцией. Такое оформление правоотношений страхования широко распространено в мировой практике и предусмотрено, в частности, английским законодательством (например, вышеупомянутое положение §21 English Marine Insurance Act).
Исходя из буквального толкования положений абз. 1 и 2 п. 2 ст. 940 ГК РФ, необходимо признать, что законодателем установлен закрытый перечень документов, которые страховщик может вручить страхователю в ответ на его заявление. В связи с этим, вручение документа иного, чем это предусмотрено абз 1 п.2 ст. 940 ГК РФ, не может считаться соблюдением надлежащей формы договора страхования, установленной российским законодательством. Таким образом, нельзя признать такой договор страхования заключенным. В то же время, данная проблема может быть разрешена путем превращения направленного страховщиком документа в двусторонний документ путем проставления на нем подписи страхователя. Такой документ будет соответствовать предусмотренной абз. 1 ст. 940 ГК РФ и п.2 ст. 434 ГК РФ конструкции — составление единого документа, в котором отражено и подтверждено волеизъявление каждой из сторон. Применительно к договорам перестрахования в ст. 13 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ» установлена специальная норма: в качестве подтверждения соглашения между перестрахователем и перестраховщиком могут использоваться документы, применяемые исходя из обычаев делового оборота[93].
В рамках отношений обязательного страхования специальные требования к форме договора могут быть установлены законом. Так, в соответствии с ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств[94]» договор страхования заключается посредством выдачи страхователю полиса, соответствующего утвержденной Правительством РФ форме.
В соответствии с п. 3. ст. 940 ГК РФ, страховщик при заключении договора страхования вправе применять разработанные им стандартные формы по отдельным видам страхования. Это общепринятая практика страховщиков, которые идут на изменение условий их стандартных форм только в исключительных случаях, при взаимодействии с особенно важными для них контрагентами.[95] При использовании типовых форм заключение договора осуществляется в форме присоединения и подчиняется правилам, изложенным в ст. 428 ГК РФ. Подобное положение сторон договора страхования в настоящее время характерно для правопорядка большинства развитых государств.[96]
Теоретически страхователь, не являющийся предпринимателем, вправе требовать расторжения или изменения договора страхования, условия которого хотя и не противоречат закону и иным правовым актам, но лишают страхователя прав, обычно предоставляемых по договорам такого вида, или содержат иные явно обременительные условия, которые страхователь не принял бы, исходя из своих разумно понимаемых интересов.[97] Однако практическая реализация данных положений видится затруднительной. Доказывание непредоставления страхователю обычно предоставляемых прав или установление явно обременительных условий предполагает разрешение вопроса о том, что можно считать обычно предоставляемыми правами. На настоящий момент соответствующая судебная практика пока не сложилась.
Что же касается расторжения договора, страхователь может воспользоваться положениями п. 2 ст. 958 ГК РФ, который дает ему право в любой момент отказаться от договора страхования, не доказывая наличие обстоятельств, требуемых ст. 428 ГК РФ. Но отказ от договора в установленном ст. 958 ГК РФ порядке по общему правилу влечет невозможность возврата страховой премии. Поэтому положения ст. 958 ГК РФ защищают интересы страхователя, который еще не внес страховую премию в полном размере.
Как правило, условия, на которых заключается договор страхования, определяются в стандартных правилах страхования, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков. В рамках обязательного страхования используются две модели. Такое страхование может осуществляться на основании правил страхования, утвержденных страховщиком в соответствии с законом (например, обязательное страхование ответственности управляющих компаний и специального депозитария согласно ст. 25 ФЗ «Об инвестировании средств для финансирования накопительной части трудовой пенсии в РФ»[98]), или на основании правил, утвержденных уполномоченным государственным органом (например, Правительством РФ согласно ст. 5 ФЗ «Об обязательном страховании ответственности владельцев транспортных средств»).
Исторически в России правила страхования согласовывались с уполномоченными государственными органами. В праве Российской империи они утверждались министром внутренних дел,[99] в праве советского периода -Народным комиссариатом финансов РСФСР[100], а затем, в соответствии с полномочиями, предоставленными ст. 390 ГК РСФСР 1964 г. Совету министров СССР, -Министерством финансов СССР[101]. В настоящее время при получении страховщиком лицензии правила страхования соответствующего вида представляются им в орган страхового надзора (п.2 ст. 32 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ»). Неоднозначность положений указанного Закона (орган страхового надзора вправе отказать страховщику в выдаче лицензии в случае несоответствия документов, представленных для получения лицензии, требованиям Закона и нормативным правовым актам страхового надзора — ст. 32.3) дает формальное основание надзорному органу проверять правила страхования по существу и представлять возражения к их тексту, которые страховщик вынужден учитывать. Действующая редакция (ред. от 07.03.05.) Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ», несколько изменившая формулировку ст. 32, не принесла большей определенности по данному вопросу.
Для защиты страхователя как более слабой стороны в страховом обязательстве в ст. 943 ГК РФ установлена специальная норма. Положения, которые содержатся в правилах страхования, обязательны для страхователя только в том случае, если в договоре (полисе) прямо указано, что правила подлежат применению, и сами правила изложены в одном документе с договором (полисом), на его оборотной стороне, или приложены к нему. В последнем случае вручение правил удостоверяется соответствующей надписью в договоре. Иными словами, презюмируется, что страхователю неизвестны условия, содержащиеся в правилах страховщика, в связи, с чем страховщик должен довести до сведения страхователя положения своих правил установленным законом способом. При этом для страховщика условия его правил в любом случае обязательны, если в договоре предусмотрено применение их условий. Однако даже в том случае, если правила не являются обязательными для страхователя, он вправе ссылаться на те их положения, которые считает для себя удобными. Необходимо учитывать, что если правила страхования не обязательны для страхователя в силу п. 2 ст. 943 ГК РФ, но к ним имеется отсылка в договоре страхования, то при ссылке страхователя на отдельные условия правил, эти условия применяются в их взаимосвязи с другими условиями.[102] Данная позиция была выработана ВАС РФ при рассмотрении ситуации, когда страхователь ссылался на общие положения правил о страховом риске, но не желал признать исключения из них.
Обычно существенные условия договора страхования могут быть определены исходя из текста, как договора (полиса), так и правил, поскольку в договоре содержатся ссылки на соответствующие положения правил страхования (в частности, подробное описание страхового случая). В связи с этим, при несогласии страхователя с правилами страхования в целом и нежелании руководствоваться их положениями, договор страхования нельзя считать заключенным, если существенные условия не могут быть установлены исходя из текста полиса (договора).
Значимым с точки зрения действительности договора страхования представляется вопрос о пределах возможного отступления страховщиком от условий правил страхования применительно к конкретному договору. Сама возможность такого отступления прямо предусмотрена п. З ст. 943 ГК РФ, однако, естественным образом она ограничена пределами правоспособности страховщика. Страховщик вправе изменять и дополнять положения правил в конкретном договоре страхования до тех пор, пока он не выходит за пределы тех видов страхования, на осуществление которых имеет лицензию. В противном случае есть вероятность признания договора недействительным в соответствии с положениями ст. 173 ГК РФ.
Помимо соблюдения формы договора страхования, необходимым условием заключения договора является согласование сторонами его существенных условий. Перечень условий, которые являются существенными для договора страхования, установлен в ст. 942 ГК РФ (этот перечень может дополняться специальными законами, например, ст. 4 Закона РФ «О медицинском страховании граждан в РФ»).
К ним относятся страховой случай, страховая сумма, срок действия договора, а также «имущественный интерес либо иное имущество» применительно к имущественному страхованию и указание застрахованного лица применительно к личному страхованию[103]. Кроме того, в случае, если вступление в силу договора страхования не обусловлено оплатой страховой премии, можно признать существенными условиями договора порядок и сроки внесения премии (п.1 ст. 954 ГК РФ).
Страховой случай, страховой интерес и страховая сумма в совокупности определяют предмет договора страхования, поэтому только срок является существенным условием, установленным для договора страхования сверх требований п. Г ст. 432 ГК РФ.
Следует отметить, что причисление страхового случая к существенным условиям договора страхования иногда подвергается критике[104]. Действительно, страховой случай определяется законом как уже случившееся событие (ст. 9 Закона РФ «Об организации страхового дела»), но при заключении договора можно говорить только о возможном событии, на случай наступления которого производится страхование, т.е. о страховом риске. Однако необходимо учитывать, что понятие страхового риска имеет много значений, и даже ГК РФ не придерживается строгого подхода в использовании этого термина. В связи с этим, использование в п.п. 1 и 2 ст. 942 ГК РФ более однозначного термина «страховой случай», который определяется в указанной статье несколько иначе, чем в ст. 9 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ» (отсутствует указание на то, что событие уже наступило), представляется вполне оправданным.
Под страховой суммой понимается сумма, в пределах которой страховщик обязуется выплатить возмещение по договору имущественного страхования или которую он обязуется выплатить по договору личного страхования (п.1 ст. 947 ГК РФ). Закон РФ «Об организации страхового дела в РФ» дополняет данное определение указанием на то, что размер страхового тарифа определяется исходя из страховой суммы. При заключении договора личного страхования и страхования ответственности страховая сумма устанавливается по усмотрению сторон (п. 3 ст. 947 ГК РФ), в договорах страхования имущества и предпринимательского риска она не может превышать действительную стоимость (п. 2 т. 947 ГК РФ). Правда, более точным с теоретической точки зрения является невозможность превышения страховой суммы по договору страхования имущества над имущественным интересом страхователя (выгодоприобретателя), поскольку имущественный интерес различных лиц может быть меньше действительной стоимости имущества.
продолжение
--PAGE_BREAK--Страховая сумма может быть установлена как по договору в целом, так и применительно к одному страховому случаю. В связи с тем, что в договоре, как правило, указывается только одна страховая сумма, при толковании условий страхования часто возникает вопрос, какая сумма подразумевается в договоре. Текст п. 1 ст. 929 ГК РФ (при наступлении страхового случая по договору имущественного страхования страховщик обязан выплатить страховое возмещение в пределах определенной договором суммы) не позволяет однозначно определить, какая именно сумма имеется в виду. Однако, как справедливо отмечает Ю.Б. Фогельсон, в данном случае «принято считать, что если в договоре прямо не указано, что установленная в нем сумма относится к одному страховому случаю, то сумма, указанная в договоре, относится к договору в целом[105]». Напротив, толкование текста п.1 ст. 934 ГК РФ позволяет утверждать, что в личном страховании страховая сумма устанавливается применительно к одному случаю, если в договоре не указано иное.
Срок действия договора страхования (страховой срок) признан существенным условием, поскольку страховщик принимает на себя обязанность произвести выплату страхового возмещения или страховой суммы при наступлении страхового случая только в течение ограниченного промежутка времени. Договор страхования не может быть бессрочным. Как правило, момент начала срока действия договора страхования следует за моментом его заключения или совпадает с ним. Действие договора страхования заканчивается с истечением указанного в нем срока. Если договором не установлено иное, то срок его действия совпадает со сроком действия страховой защиты, поскольку это общий срок, с началом которого возникают и по истечению которого прекращаются все права и обязанности из договора[106].
Однако допустима ситуация, когда сторонами установлен иной срок предоставления страховой защиты по сравнению со сроком действия договора. При этом зачастую страховщик обязывается осуществить выплату возмещения по страховым случаям, которые наступили после определенного момента, предшествовавшего заключению договора. Договор страхования будет действительным, если на момент его заключения стороны находились в добросовестном неведении относительно возможного наступления страхового случая. Подобным образом срок страховой защиты определяется в тех ситуациях, когда обнаружение страхового случая может произойти значительно позднее его наступления. В частности, такая практика присуща страхованию грузов в морской перевозке, когда договор заключается после выхода судна из порта отправления, но страховая защита распространяется на весь период плавания. Как отмечает Ю.Б. Фогельсон, начало действия страховой защиты отличается от вступления договора в силу тем, что момент вступления в силу относится ко всем обязательствам из договора, а момент начала действия страхования – только к страховому обязательству[107], понимаемому в узком смысле.
При заключении договора страхования необходимо точно установить момент начала действия страховой защиты, поскольку именно с этого момента возникает важнейшая из обязанностей страховщика – обязанность произвести страховую выплату при наступлении страхового случая. Этот вопрос традиционно является предметом обсуждения в литературе.[108] Обычно применяются два подхода — страховая защита начинается с момента, прямо указанного в договоре, или с момента уплаты страховой премии. Г.Ф., Шершеневич указывал на теоретическую непоследовательность второго подхода, отмечая, что уплата премии составляет одну из обязанностей страхователя, а не причину возникновения страхового обязательства.[109] В 20-е г.г. XX века В.П. Крюков полагал, что точка зрения, согласно которой начальным моментом договора страхования является получение премии, «была постепенно оставлена, как непригодная к жизни и противоречащая истинному смыслу страховых взаимоотношений. Если договор фактически будет заключен, выдан полис и указан срок, но еще не получена премия, то в случае несчастия страховщик не сможет ссылаться на неполучение премии, дабы избежать уплаты вознаграждения, так как это нисколько не влияет на юридическую сущность страхового договора[110]». При этом страховщик наделяется правом удержать страховую премию из размера возмещения, или взыскать ее в судебном порядке.
Однако позиция, в соответствии с которой страховая защита предоставляется с момента оплаты премии, оказалась востребованной советским и российским законодательством. В качестве общего правила законом установлено, что договор страхования вступает в силу (и, следовательно, начинается предоставление страховой защиты) с момента внесения страховой премии или ее первого взноса (п.1 ст. 957 ГК РФ), если иное не предусмотрено договором.
Таким образом, к договору страхования применяются две категории: «заключение» и «вступление в силу», причем законом не установлено их соотношение. Фактически стороны договора страхования получают право отсрочить в силу вступление договора, который уже заключен в соответствии с положениями ст. 940 ГК РФ. Возникает необычная для гражданских правоотношений конструкция, когда договор заключен, но отсутствуют обязательства сторон договора. В связи с этим, в литературе гражданского права велась и ведется дискуссия о том, является ли такой договор страхования реальным или консенсуальным договором[111]. По общему правилу договор страхования является реальным, т.е. заключенным с момента внесения страхователем премии или ее первого взноса. Данная позиция основана на том, что права и обязанности сторон возникают с момента оплаты премии, если сторонами не предусмотрен иной порядок.
Существует и иная точка зрения, согласно которой договор страхования признается консенсуальным. В поддержку данной точки зрения высказываются следующие аргументы. В ст. 940 ГК РФ, подробно регламентирующей порядок заключения договора страхования, не установлено наличие какой-либо зависимости между заключением договора и уплатой премии, что означает признание договора заключенным с момента его совершения в предусмотренной законом форме. Кроме того, в п.1 ст. 957 ГК РФ указано, что договором страхования может быть предусмотрен и иной порядок вступления его в силу, т.е. согласованное волеизъявление сторон по вопросу вступления договора в силу может иметь место и до уплаты премии. Заключение договора страхования позволяет квалифицировать последующую передачу денежных средств страхователю как уплату премии, что также свидетельствует о наличии согласованной воли сторон и до внесения премии. Следует отметить, что и судебно-арбитражная практика прямо не отождествляет моменты заключения договора и вступления его в силу. Так, Высший Арбитражный Суд РФ, рассматривая возможность взыскания процентов по не вступившему в силу договора страхования указал: «в договоре страхования, заключенном между истцом и ответчиком, не был предусмотрен момент его вступления в силу. Следовательно, договор вступил в силу в момент уплаты премии, то есть через месяц после его подписания.[112]
Существование противоположных точек зрения по данному вопросу обусловлено различным пониманием термина «реальный договор». Исследователи римского права определяли реальный контракт либо как договор, возникающий in re, т.е. в силу исполнения одной из сторон своих обязанностей,[113] либо как «обязательство, юридическая сила которого возникает не из простого соглашения, а из последовавшей на основании соглашения передачи вещи одним контрагентом другому».[114] Несмотря на видимое сходство данных определений, между ними есть и различие, которое не имеет значения для большинства договоров, но принципиально для договора страхования. Это различие заключается в том, что в первом случае с передачей вещи связано заключение договора, или совершение сделки, а во втором — возникновение прав и обязанностей сторон по договору. В связи с этим, договор страхования может быть признан консенсуальным при использовании первого, и реальным — при использовании второго определения.
Действующее законодательство не дает прямого определения реального договора, однако его можно вывести из положения ст. 433 ГК РФ: если в соответствии с законом для заключения договора необходима передача имущества, договор считается заключенным с момента передачи соответствующего имущества. По мнению М.И. Брагинского, с которым следует согласиться, эта норма установлена применительно к реальным договорам.[115] Таким образом, реальным договором признается договор, для заключения которого необходима передача имущества. Положения ст. 940 ГК РФ не связывают момент заключения договора страхования и оплату страховой премии, поэтому при буквальном толковании норм действующего законодательства его следует считать консенсуальным. Таким образом, можно признать, что в соответствии с используемой в действующем законодательстве терминологией договор страхования является консенсуальным, вне зависимости о того, в какой момент он вступает в силу. При этом в случае вступления договора в силу в момент оплаты страховой премии, создается особая «конструкция, которой нет ни в одном другом виде договоров – заключенный, но не действующий договор». Иными словами, договор страхования – это консенсуальный договор «с отодвинутым правовым эффектом[116]».
Поскольку ст. 940 ГК РФ строго определяет порядок заключения договора страхования, передача страхователем денежных средств страховщику не может быть признана уплатой страховой премии до тех пор, пока сторонами не заключен договор страхования в предусмотренной законом форме. В то же время, после заключения договора стороны вправе установить, что уплаченная ранее сумма является страховой премией, и, соответственно, действие страховой защиты начинается ранее момента, в который договор страхования был заключен.
2.2 Содержание и исполнение страхового обязательства
Раздельное рассмотрение содержания обязательства, понимаемого как совокупность прав и обязанностей сторон, и его динамического состояния видится, как уже отмечалось выше, в известной мере искусственным, поскольку возникновение, изменение и прекращение прав и обязанностей сторон можно квалифицировать и как возникновение, изменение и прекращение обязательства.
Целью существования обязательства является его исполнение, которое представляет собой совершение или воздержание от совершения действий, составляющих его предмет. Действия (поведение), которые составляют предмет обязательства, юридически обеспечиваются правами и обязанностями сторон.
Исполнение обязательства должно быть реальным и надлежащим. Поскольку надлежащее исполнение прекращает обязательство, а отступление сторонами от надлежащего исполнения является скорее исключением, чем правилом, исполнение страхового обязательства можно рассматривать как наиболее общий способ его прекращения.
Исполнение обязательства осуществляется посредством исполнения обязанностей сторон по договору. Так как страховое обязательство является взаимным, для характеристики его исполнения необходимо рассмотреть как обязанности обеих сторон, так и способ их исполнения. Необходимо отметить, что, наряду с надлежащим исполнением, страховое обязательство в определенных случаях может быть прекращено или изменено в результате неисполнения, а также ненадлежащего исполнения сторонами отдельных обязанностей. Поэтому при анализе особенностей исполнения отдельных обязанностей страховщиком и страхователем в настоящем параграфе особо рассматриваются ситуации, когда неисполнение или ненадлежащее исполнение этих обязанностей влечет или может повлечь за собой изменение или прекращение правоотношения.
Следует признать, что природа обязанностей страхователя является достаточно спорной, в связи, с чем возникает вопрос о том, возможно ли вообще включать их в содержание обязательства. Главной отличительной особенностью обязанностей страхователя является невозможность для страховщика требовать их принудительного исполнения. Лица, которое вправе было бы требовать исполнения обязанностей страхователя, не существует в принципе. В.И. Серебровский (применительно к информационной обязанности страхователя) указывал, что это своеобразная обязанность, основанная на велении закона, не дающая другой стороне права требовать ее исполнения[117]. Иными словами, это обязанность, установленная законом, а не обязательством. Ю.Б. Фогельсон распространяет данное положение на все обязанности страхователя, если они не отражены в тексте договора; таким образом, они выводятся за пределы содержания страхового обязательства.[118] В то же время, страховое обязательство традиционно признается двусторонним и возмездным, поскольку обязанность страхователя по оплате премии обусловливает обязанность страховщика по выплате возмещения. Кроме того, хотя страховщик лишен возможности требовать исполнения страхователем большинства обязанностей, он вправе воспользоваться положениями о последствиях их неисполнения, которые неблагоприятны для страхователя. Поэтому видится обоснованным рассматривать исполнение страхователем возложенных на него обязанностей как необходимую предпосылку исполнения страховщиком обязанности по осуществлению страховой выплаты.
Представляется возможным выделить основные обязанности страхователя, исполнение которых является условием предоставления ему страховой защиты: обязанность по оплате страховой премии, а также «информационная» обязанность в ее различных аспектах. Кроме того, существует обязанность страхователя, которую условно можно назвать «обязанностью действовать разумно и добросовестно в отношении объекта страхования». Г.Ф. Шершеневич называл ее «обязанностью по заботе о сохранении своих вещей[119]», В.И. Синайский — «обязанностью заботиться о спасении имущества[120]», В.П. Крюков — «обязанностью относиться к своему имуществу добросовестно и беспристрастно[121]». В то же время, нельзя считать, что эта обязанность возлагается на страхователя только при страховании имущества; личное страхование, страхование ответственности и предпринимательского риска также предполагает обязанность страхователя действовать разумно и добросовестно[122].
Оказание страховой защиты осуществляется страховщиком на возмездной основе, и ценой такого предоставления является страховая премия. В соответствии с положениями п. 1 ст. 954 ГК РФ, страховая премия представляет собой плату за страхование, которую страхователь (выгодоприобретатель) обязан уплатить страховщику в порядке и в сроки, установленные в договоре. Обязанность оплаты страховой премии традиционно признается основной обязанностью страхователя в страховом обязательстве.
В то же время, если сторонами не установлено иное, договор страхования вступает в силу с момента оплаты страховой премии (или ее первого взноса — при оплате в рассрочку).
Страховщик не вправе требовать оплаты страховой премии в том случае, если договор еще не вступил в силу, что подтверждается и судебно-арбитражной практикой.[123] В связи с этим, оплата страховой премии не всегда может быть признана обязанностью страхователя в формально-юридическом смысле – в случае вступления договора в силу с момента оплаты премии страховщик не вправе требовать ни оплаты премии, ни применения к страхователю каких-либо мер гражданско-правовой ответственности.
Внесение страховой премии признается обязанностью страхователя в формально-юридическом смысле в следующих случаях:
— установление иного момента вступления договора страхования в силу, чем оплата премии (п. 1 ст. 957 ГК РФ);
— установление в договоре порядка оплаты премии в рассрочку (п. 3 ст. 954 ГК РФ) и оплата первого взноса.
В указанных ситуациях страхователь должен исполнить обязанность по оплате страховой премии, а страховщик вправе требовать внесения премии и применения мер ответственности при неисполнении данной обязанности (если не оговорено иное — процентов за пользование чужими денежными средствами в установленном ст. 395 ГК РФ размере).
Последствия неисполнения обязанности страхователя по оплате страховой премии могут быть различными. Если договор должен вступить в силу с момента оплаты страховой премии, он признается не вступившим в силу. Если вступление в силу договора обусловлено иным обстоятельством, как правило, наступлением указанной в нем даты, то в случае просрочки исполнения страхователем страховщик вправе в судебном порядке требовать оплаты премии или расторжения договора в силу его существенного нарушения (п. 2 ст. 450 ГК РФ). Однако страхователь может прекратить договор страхования в любой момент (п. 1 ст. 958 ГК РФ); тогда его нельзя принудить к оплате страховой премии за будущий период времени. Если страхователь воспользуется этим правом, он, тем не менее, обязан оплатить премию за период фактического предоставления ему страховой защиты. Вне зависимости от того, наступил ли в этот период страховой случай или нет, страховая защита предоставлялась ему страховщиком, который нес риск выплаты.
продолжение
--PAGE_BREAK--Значимым представляется вопрос о последствиях неоплаты очередного страхового взноса в установленный договором срок. Действующее законодательство исходит из того, что, по общему правилу, невнесение очередного взноса не влечет автоматического прекращения договора или приостановления действия страховой защиты[124]. В этом случае прекращение договора по инициативе страховщика осуществляется в общем порядке, установленном ст. 450 ГК РФ. Кроме того, страховщик также вправе требовать оплаты очередного взноса (с учетом того, что страхователь вправе отказаться от договора). В то же время, п. 3 ст. 954 ГК РФ предусматривает возможность установления в договоре страхования иных последствий неоплаты очередного взноса. Как правило, в практике страхования используется либо конструкция приостановления действия страховой защиты (страховщик не несет обязанности по осуществлению страховой выплаты, если страховой случай произошел в период с момента наступления просрочки исполнения обязанности страхователя по оплате очередного взноса до фактического исполнения этой обязанности), либо устанавливается, что договор считается прекратившим действие в случае неисполнения обязанности по оплате очередного взноса в течение определенного срока (обычно 10-15 дней).
Размер страховой премии может быть определен страховщиком в соответствии с разработанными им тарифами (п. 2 ст. 954 ГК РФ). С гражданско-правовой точки зрения, использование тарифов — это право страховщика, а не его обязанность, поскольку, в отличие от правил страхования, страховые тарифы не определяют правоспособность страховщика[125]. В то же время, согласно п.п. 11 п. 2 ст. 32 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ», страховщик при получении лицензии представляет в орган страхового надзора расчеты страховых тарифов с приложением используемой методики актуарных расчетов и указанием источника исходных данных, а также структуры тарифных ставок. Использование им иных тарифов может явиться основанием для применения к страховщику санкций в соответствии с положениями ст. 32.6 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ».
В соответствии с п. 2 ст. 954 ГК РФ, обязанность страховщика использовать установленные или регулируемые органом страхового надзора тарифы может быть установлена законом (применительно к обязательному страхованию). Помимо этого, обязательные для использования страховые тарифы могут быть утверждены иными органами государственной власти, например, Правительством РФ.
Порядок исполнения страхователем обязанности по уплате страховой премии в действующем законодательстве определяется положениями ст. 954 ГК РФ, а также гражданско-правовыми нормами общего характера. Поскольку в п.п. 1 и 3 ст. 954 ГК РФ употребляются термины «уплатить», «плата», а согласно п. 1 ст. 140 ГК РФ законным платежным средством является рубль, страховая премия вносится страхователем в денежной форме и, по общему правилу, в российских рублях. Оплата премии в иностранной валюте, в соответствии с п. 2 ст. 140 ГК РФ, осуществляется на основании норм валютного законодательства.
Поскольку вступление в силу договора страхования в большинстве случаев связывается с оплатой премии, важным представляется определение момента, в который премия считается уплаченной.
При осуществлении наличных расчетов моментом оплаты является фактическая передача денежных средств. Определение момента оплаты премии в безналичной форме не столь однозначно. Так, Л.А. Новоселова отмечает, что в отсутствие однозначного правового регулирования судебная практика по этому вопросу не является единообразной. В некоторых случаях моментом платежа признается момент зачисления денежных средств на счет кредитора (в данном случае, страховщика), но преобладающим подходом считается определение момента платежа как момента надлежащего зачисления денежных средств на корреспондентский счет банка, с которым у кредитора (страховщика) заключен договор банковского счета.[126] Второй подход видится более обоснованным, поскольку кредитор (страховщик) должен нести риск последствий выбора банка-контрагента. Переложение данного риска на плательщика (страхователя) виделось бы необоснованным.
В предыдущем параграфе была рассмотрена т.н. «информационная обязанность» страхователя, исполнение которой необходимо для заключения договора страхования. В течение срока действия договора страхования на страхователя возлагается еще ряд обязанностей информационного характера.
Во-первых, он обязан сообщать страховщику обо всех значительных изменениях в обстоятельствах, сообщенных при заключении договора, если эти изменения могут существенно повлиять на степень страхового риска (п.1 ст. 959 ГК РФ). Установление данной обязанности обусловлено тем, что страховщик при заключении договора оценивает степень риска и определяет условия договора на основании представленных ему сведений. Изменения обстоятельств «меняют все расчеты страховщика и делают трудновыполнимыми все его обязательства». В связи с тем, что эти обстоятельства известны, прежде всего, страхователю, он обязан незамедлительно уведомить страховщика об их изменении.
Неисполнение страхователем данной обязанности предоставляет страховщику право в судебном порядке требовать расторжения договора и возмещения причиненных расторжением убытков (п. 3 ст. 959 ГК РФ). В то же время, судебная практика признает действительность соглашения, сторон, устанавливающего право страховщика отказать в выплате при непредставлении страхователем информации об изменении обстоятельств, имеющих существенное значение для оценки степени риска.
Во-вторых, при наступлении страхового случая страхователь обязан незамедлительно уведомить об этом страховщика; способ уведомления может быть установлен договором (п. 1 ст. 961 ГК РФ). Необходимость незамедлительного уведомления обусловлена тем, что применительно к имущественному страхованию «вскоре по происшествии… легче удостовериться как в причинах его, так ив количестве ущерба». В личном страховании незамедлительное уведомление способствует точному установлению факта наступления страхового случая. Неисполнение страхователем данной обязанности дает страховщику право отказать в выплате возмещения, если не будет доказано, что страховщик знал о наступлении страхового случая или что неуведомление страховщика не могло сказаться на обязанности выплатить страховое возмещение (ст. 961 ГК РФ).
В-третьих, при страховании по генеральному полису страхователь обязан сообщать необходимые сведения по каждой страхуемой партии имущества (п.2 ст. 941 ГК РФ). Наличие этой обязанности обусловлено необходимостью конкретизации объекта страхового правоотношения – интереса в сохранении определенного имущества (груза).
В-четвертых, страхователь обязан предоставить страховщику все документы и сведения, необходимые для осуществления последним права требования, перешедшего в порядке суброгации (п. 3 ст. 965 ГК РФ).
В период действия договора страхования страхователь обязан действовать разумно и добросовестно в отношении объекта страхования. Его умысел и грубая неосторожность, обусловившие наступление страхового случая, традиционно признавались основанием для освобождения страховщика от обязанности по осуществлению страховой выплаты (за исключением страхования жизни). Указанное положение было, в частности, закреплено в ст. 393 ГК РСФСР 1922 г. В современном российском законодательстве использован несколько иной подход. В п.1 ст. 963 ГК РФ указано, что страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения или страховой суммы, если страховой случай наступил по вине страхователя (выгодоприобретателя, застрахованного лица) в форме умысла. Грубая неосторожность может явиться основанием для освобождения страховщика только в случае, если это прямо предусмотрено законом (например, ст. 265 КТМ РФ). Исключение из этого правила установлено для страхования ответственности за причинение вреда жизни и здоровью (норма призвана защищать интересы потерпевшего) и для случая самоубийства лица, застрахованного по договору личного страхования, если такой договор действовал не менее двух лет на момент наступления страхового случая (п.п.2,3 ст. 963 ГК РФ).
Следует признать, что пределы данной обязанности страхователя (в понимании ст. 963 ГК РФ) существенно сужены законом по сравнению с их традиционным пониманием: соглашением сторон страховщик не может быть освобожден от обязанности осуществить страховую выплату, если наступление страхового случая обусловлено грубой неосторожностью страхователя.
Иным аспектом «обязанности действовать разумно и добросовестно» является обязанность принятия всех доступных страхователю мер по уменьшению убытков от наступления страхового случая. Именно такого понимания данной обязанности придерживались Г.Ф. Шершеневич и В.И. Синайский[127]. В этом случае страхователь должен следовать указаниям страховщика по уменьшению убытков, если таковые ему даются. При этом страховщик обязан возместить страхователю все расходы, которые тот разумно и добросовестно понес для уменьшения убытков, вне зависимости от того, повлекли ли указанные расходы действительное уменьшение убытков. Последствием неисполнения данной обязанности является освобождение страховщика от возмещения убытков, которые являются следствием умышленного непринятия страхователем мер по их уменьшению (п. З ст. 962 ГК РФ). В то же время, остальная часть возмещения подлежит выплате.
Действующее законодательство не предусматривает права самого страховщика своими силами принимать меры по уменьшению убытков. Тем не менее, такой порядок проведения мероприятий весьма распространен в страховой практике, а соответствующее право страховщика обычно обусловлено правилами страхования[128].
Надлежащее исполнение страхователем (выгодоприобретателем) изложенных обязанностей дает ему право при наступлении страхового случая требовать исполнения страховщиком его основной обязанности — осуществления страховой выплаты (ст. ст. 929, 930, 934 ГК РФ). По справедливому замечанию В.И. Серебровского, именно «она является единственной целью всего отношения, в то время как уплата премии является тому только средством[129]». В.П. Крюков указывал, что нарушение этой обязанности «делает абсурдным самый юридический принцип, положенный в основу страхования»[130].
В зависимости от того, как исполняется эта обязанность, можно выделить две возможные конструкции исполнения страхового обязательства в целом: 1) несение страховщиком риска и осуществление страховой выплаты при наступлении страхового случая и 2) несение страховщиком риска выплаты в течение срока действия страхового обязательства, если страховой случай не наступает.
Во втором случае страховое обязательство считается исполненным по истечении его срока. Однако нельзя считать, что при ненаступлении страхового случая страховое обязательство не исполняется надлежащим образом. Как было отмечено, страховое обязательство не является условным, поскольку не все права и обязанности сторон связаны с наступлением или ненаступлением страхового случая. Большая часть обязанностей страхователя не имеет прямого отношения к страховому случаю. Страховщик, со своей стороны, несет риск выплаты возмещения или страховой суммы. Г.Ш. Цитович указывал, что «до наступления опасности обязанность страховщика — принимать взносимые ему периодические долевые премии и не отступаться от договора[131]». Первая из указанных обязанностей — обычная обязанность кредитора в обязательстве, неисполнение которой влечет наступление предусмотренных ст. 406 ГК РФ последствий, вторая – общая обязанность стороны любого обязательства (ст. 309 ГК РФ). Только обязанность страховщика по осуществлению выплаты страхового возмещения или страховой суммы обусловлена возникновением определенных обстоятельств (наступлением страхового случая). Поэтому страховое обязательство исполняется и тогда, когда страховой случай не наступает в период его действия. Факт ненаступления страхового случая не препятствует прекращению договора в связи с исполнением.
По общему правилу, страховщик осуществляет выплату в денежной форме. В соответствии с п. 3 ст. 10 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ», страховая выплата – денежная сумма, выплачиваемая страховщиком страхователю, выгодоприобретателю, застрахованному лицу при наступлению страхового случая. В обязательстве личного страхования, а также в классической модели обязательства имущественного страхования выплата производится исключительно в денежной форме, т.к. восстановление застрахованного объекта не является целью страхования. П.П. Цитович справедливо отмечал, что поскольку выражение «застрахованное имущество» имеет характер метафоры, следующая страхователю выплата «никак не заменяет поврежденного имущества»[132]. В то же время, усложнение системы страховых отношений повлекло за собой признание возможности представления страховщиком возмещения в натуральной форме при страховании имущества. Ст. 10 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ» содержит следующую формулировку: стороны страхового обязательства вправе заменить страховую выплату предоставлением имущества (как правило, в форме альтернативного обязательства).
Страховая выплата не может превышать установленную договором (или законом, применительно к обязательному страхованию) страховую сумму, за исключением расходов, установленных ст. 962 ГК РФ (и ст. 272 КТМ РФ[133]). В обязательстве личного страхования страховщик осуществляет выплату страховой суммы (возможно установление общей страховой суммы по договору и применение коэффициентов применительно к различным видам страховых случаев). В силу обязательства имущественного страхования страховщик возмещает убытки страхователя (выгодоприобретателя) в пределах установленной страховой суммы (п.1 ст. 929 ГК РФ). При этом возмещению подлежат только прямые убытки – убытки, непосредственно причиненные в результате наступления страхового случая (т.е. страховые убытки).
Важным вопросом является определение размера страховой выплаты в имущественном страховании.
Во-первых, размер выплаты не может превышать размер прямых убытков, которые претерпел страхователь (выгодоприобретатель).
В соответствии с п. 2 ст. 947 ГК РФ, страховая сумма не должна быть выше действительной стоимости имущества на момент заключения договора. Однако не менее важна и невозможность превышения размера страховой выплаты над действительным размером убытков, вытекающая из положений п.1 ст. 929 и ст. 15 ГК РФ. Поскольку стоимость многих видов имущества (например, средств транспорта) уменьшается с течением времени, размер причиненных страхователю (выгодоприобретателю) убытков рассчитывается в пределах действительной стоимости имущества на момент наступления страхового случая. По мнению В.П. Крюкова, такой способ осуществления страховой выплаты юридически несправедлив, поскольку «страховая премия взимается за всю страховую сумму, а убыток вознаграждается меньше, между тем излишек премии никогда не возвращается»[134]. Однако при заключении договора и уплате страховой премии нельзя с абсолютной точностью определить, какой будет стоимость имущества при наступлении страхового случая. Хотя нормы амортизации имущества известны заранее, колебания рыночных цен, которые определяют действительную стоимость имущества, остаются неизвестными. Кроме того, иной подход означал бы возможность неосновательного обогащения страхователя при наступления страхового случая.
Во-вторых, при повреждении имущества размер выплаты страхового возмещения зависит от того, как была определена страховая сумма. Если страховая сумма была равна страховой стоимости, то убытки, понимаемые в соответствии с положениями ст. 15 ГК РФ, возмещаются в полном размере. Если страховая сумма была определена ниже страховой стоимости, по общему правилу, установленному ст. 949 ГК РФ, возмещение происходит пропорционально отношению страховой суммы к страховой стоимости.
В-третьих, в обязательстве по страхованию имущества страхователь имеет возможность отказаться от прав на застрахованное имущество в пользу страховщика при наступлении страхового случая и получить выплату в полном размере (абандон). Право страхователя на абандон прямо предусмотрено законом применительно к морскому страхованию (ст. 278 КТМ РФ), при этом соглашение сторон, противоречащее правилам КТМ РФ об абандоне, является ничтожным. В действующую редакцию ст. 10 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ» добавлена общая норма о праве на абандон в случае гибели или утраты застрахованного имущества, которая также является императивной. Если абандон осуществляется в отношении погибшего имущества, это не порождает серьезных практических проблем, поскольку такое имущество (если из него еще возможно извлечение каких-либо полезных свойств) может быть передано страховщику непосредственно страхователем. В ситуации, когда абандон осуществляется в отношении утраченного имущества (например, похищенной вещи), остается вероятность получения страховщиком имущества в случае его нахождения в будущем (широко распространено в практике страхования автомобилей). При этом важным представляется определение правовых средств, с помощью которых страховщик может получить такое имущество.
продолжение
--PAGE_BREAK--В силу п. 5 ст. 10 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ» страхователь отказывается от своих прав на имущество в пользу страховщика, т.е. передает ему права на имущества в полном объеме. Следовательно, страховщик может истребовать данное имущество теми же способами, что и страхователь, если бы он не передал свои права, т.е. посредством виндикации (если это право собственности) или применения последствий недействительности сделки (сделок) по отчуждению имущества.[135] При этом необходимо учитывать, что в соответствии с Постановлением Конституционного Суда РФ № 6-П от 21 апреля 2003 г.[136] применение положений о недействительности сделки (сделок) невозможно в том случае, если существуют основания отказа в удовлетворении виндикационного иска. При наличии таких оснований право страховщика не может быть реализовано.
В отношениях имущественного страхования существуют расходы, которые возмещаются страховщиком сверх страховой суммы — это расходы, которые страхователь понес в целях уменьшения убытков от наступления страхового случая (ст. 962 ГК РФ), иными словами, «расходы по спасению. При этом расходы страхователя возмещаются пропорционально отношению страховой суммы к действительной стоимости, и эта норма, в отличие от ст. 949 ГК РФ, является императивной. Необходимо отметить, что расходы подлежат возмещению страховщиком только тогда, когда наступает страховой случай. Если при возникновении угрозы наступления страхового случая страхователем принимаются необходимые меры и случай не наступает, понесенные им расходы не могут быть возмещены в предусмотренном ст. 962 ГК РФ порядке. Например, в титульном страховании такими расходами являются оплата услуг представителей страхователя в судебных инстанциях, если в результате разбирательства будет подтверждено право страхователя на спорное имущество.
В то же время, возможно включение в договор дополнительных положений о страховании от соответствующего риска (при наличии у страховщика необходимой для этого правоспособности); тогда застрахованным будет имущественный интерес страхователя на случай понесения расходов, связанных с предотвращением потенциально возможных страховых случаев по основному страховому обязательству.
Основание возникновения обязанности страховщика по осуществлению выплаты различается в отношениях имущественного и личного страхования. В обязательстве личного страхования необходимо и достаточно наступление страхового случая и надлежащее уведомление страховщика о его наступлении. В обязательстве имущественного страхования помимо этого необходимо также установление наличия убытков, определение их размера, а также установление причинно-следственной связи между наступлением страхового случая и причиненными убытками. Применительно к имущественному страхованию можно согласиться с трехступенчатой конструкцией основания возникновения этой обязанности (появление опасности, причинение вреда, причинно-следственной связи между этими событиями).
Поскольку обязанность страховщика по осуществлению выплаты обусловлена надлежащим исполнением обязанностей страхователем, а также наличием определенных внешних обстоятельств, существует ряд оснований, которые освобождают страховщика от выплаты или дают ему право отказать в выплате (ст. ст. 961-965 ГК РФ). Из сопоставления терминов «освобождение от выплаты» и «право на отказ в выплате» следует, что освобождение страховщика от выплаты предполагает, что страховщик не только вправе, но и обязан отказать в выплате. Предоставление страховщику права на отказ в выплате оставляет вопрос о возможности осуществления выплаты на его усмотрение. Кроме того, согласно ст. 310 ГК РФ, право отказаться от исполнения обязательства (отказать в выплате) может быть установлено сторонами обязательства, только если сторонами осуществляется предпринимательская деятельность. Исходя из текста ст. ст. 961 — 965 ГК РФ, освобождение страховщика от выплаты может быть установлено сторонами, за исключением ситуации, предусмотренной п. 1 ст. 963 ГК РФ.
Право отказать в выплате прямо предусмотрено ГК РФ применительно к неисполнению страхователем обязанности по уведомлению страховщика о наступлении страхового случая (ст. 961 ГК РФ). В то же время, в качестве права и обязанности страховщика (в рамках конструкции «освобождение от выплаты») оно возникает в результате определенных действий (бездействия) страхователя, выгодоприобретателя, застрахованного лица. К ним относится: умышленное непринятие страхователем мер по уменьшению убытков от наступления страхового случая (п. 3 ст. 962 ГК РФ), умысел страхователя, выгодоприобретателя и застрахованного лица, направленный на наступление страхового случая, с установленными законом изъятиями (ст. 963 ГК РФ), отказ страхователя или выгодоприобретателя от права требования к лицу, ответственному за возмещенные страховщиком убытки, или создание невозможности реализации этого права требования (п. 4 ст. 965 ГК РФ).
Помимо этого, диспозитивной нормой ст. 964 ГК РФ установлены специальные основания освобождения, наступающие помимо воли сторон страхового обязательства: это воздействие ядерного взрыва, радиации, радиоактивного заражения, военные действия, маневры и иные военные мероприятия, гражданская война, народные волнения и забастовки, а также изъятие, конфискация, реквизиция, арест или уничтожение застрахованного имущества по распоряжению государственных органов. Данные обстоятельства, по общему правилу, освобождают страховщика от осуществления выплаты, поскольку размер убытков вследствие таких обстоятельств может быть очень велик, и исполнение обязанностей страховщика в этих условиях способно дестабилизировать систему страхования в целом. Перечень указанных обстоятельств является закрытым.
Поскольку в имущественном страховании возмещению подлежат убытки страхователя или выгодоприобретателя, следует признать, что получение ими возмещения от лица, причинившего такие убытки, или отсутствие убытков также дает страховщику право отказать в выплате. Иное решение означало бы неосновательное обогащение страхователя или выгодоприобретателя и противоречило бы положениям ст. 929 ГК РФ.
2.3 Прекращение страхового обязательства
Страховое обязательство, как и любое обязательство, прекращается, помимо надлежащего исполнения, в силу наступления иных обстоятельств, признаваемых правопрекращающими фактами. В литературе обычно приводится примерный перечень таких оснований из числа предусмотренных Главами 26, 29, 48 ГК РФ (а также ранее действовавшим Законом РФ «О страховании»).[137] Этот перечень не может быть исчерпывающим, поскольку стороны обязательства вправе устанавливать основания прекращения обязательств по своему усмотрению в пределах, предусмотренных законом. По источнику установления возможно выделить следующие группы оснований прекращения страхового правоотношения.
Во-первых, страховое обязательство как обязательство из договора прекращается по общим основаниям, предусмотренным для прекращения договоров — расторжение договора по соглашению сторон или по решению суда (Глава 29 ГК РФ).
Во-вторых, подчиняясь правилам о прекращении обязательств, страховое обязательство может быть прекращено по основаниям, предусмотренным Главой 26 ГК РФ (в терминологии М.И. Брагинского — «специальные случаи прекращения договора»[138]). В частности, страховое обязательство может быть прекращено предоставлением отступного (ст. 409 ГК Р), зачетом (ст. 410 ГК РФ), новацией (ст. 414 ГК РФ), невозможностью исполнения (ст. 416 ГК РФ), прощением долга (ст. 415 ГК РФ), изданием акта государственного органа (ст. 417 ГК РФ), смертью гражданина-страхователя (ст. 418 ГК РФ) и прекращением юридического лица — страхователя или страховщика (ст. 419 ГК РФ). В эту же группу входит надлежащее исполнение обязательства (ст. 408 ГК РФ), которое было рассмотрено в предыдущем параграфе настоящей работы.
В-третьих, в установленных законодательством пределах стороны могут сами определять основания прекращения обязательства. В качестве общего правила такое положение установлено ст. 407 ГК РФ. Кроме того, некоторые нормы ГК РФ предусматривают возможность определения сторонами последствий неисполнения ими отдельных обязанностей (в частности, согласно п. З ст. 954 ГК РФ стороны могут определить последствия невнесения в срок очередного страхового взноса).
В-четвертых, специальные нормы (главным образом, глава 48 ГК РФ), регулирующие страховые отношения, изменяют и дополняют некоторые из указанных выше положений общего характера. Применительно к обязательному страхованию основания прекращения страхового обязательства могут быть установлены соответствующими законами.
В рамках настоящей работы видится обоснованным подробное рассмотрение только тех положений об основаниях прекращения страхового обязательства, которые отличаются от общих норм и характерны именно для страхового правоотношения.
Прекращение страхового обязательства по соглашению сторон осуществляется в общем порядке, но одностороннее прекращение имеет существенные особенности. В отличие от общего порядка прекращения договорного обязательства по инициативе одной из сторон, который установлен в ст. 450 ГК РФ, страховое обязательство в любой момент может быть прекращено в одностороннем порядке по инициативе страхователя.
Данное право страхователя составляет одну из существенных особенностей договора страхования. Разумное обоснование этого приводится В.П. Крюковым: «принадлежащее страхователю право получения вознаграждения за понесенные убытки не может быть ему навязано[139]». Если для В.И. Серебровского такая ситуация виделась исключительной,[140] то в настоящее время право страхователя отказаться от договора страхования прямо предусмотрено действующим законодательством (п.2 ст. 958 ГК РФ). Ранее диспозитивная норма п. З ст. 23 Закона РФ «О страховании» устанавливала необходимость уведомления страхователем страховщика за 30 дней до предполагаемого прекращения договора. Сейчас страхователь вправе отказаться от договора в любое время; моментом прекращения страхового обязательства является получение страховщиком соответствующего уведомления.
Кроме того, ст. 958 ГК РФ установлена возможность прекращения страхового обязательства по инициативе лица, не являющегося его стороной — выгодоприобретателя. При этом норма, предоставляющая выгодоприобретателю такое право, не уточняет, возможно, ли его осуществление в тот период времени, когда страхователь вправе односторонне заменить выгодоприобретателя в соответствии со ст. 956 ГК РФ. В связи с тем, что указанное право предоставляется выгодоприобретателю без каких-либо оговорок, следует признать, что лицо, назначенное выгодоприобретателем, в любой момент вправе прекратить страховое обязательство. В случае одностороннего отказа страхователя (выгодоприобретателя) от договора страховая премия, по общему правилу, возврату не подлежит. В литературе иногда отмечается, что исключение из этого правила составляет ситуация, в которой отказ страхователя обусловлен существенным нарушением договора страховщиком. Однако существенное нарушение договора страховщиком является принципиально иным основанием прекращения страхового обязательства (ст. 450 ГК РФ), и, в силу этого, не является исключением из установленного п. З ст. 958 ГК РФ правила.
В литературе 20-х г.г. XX века признавалось безусловное право (или, по крайней мере, очень широкий перечень основании, дающих такое право) страховщика расторгнуть договор в одностороннем порядке. В настоящее время, по инициативе страховщика страховое обязательство может быть прекращено в общем порядке, согласно ст. 450 ГК РФ. Кроме того, страховщику предоставлено право требовать прекращения договора страхования в случае, если страхователь отказывается от изменения условий страхования, или от доплаты страховой премии при увеличении страхового риска (ст. 959 ГК РФ). Необходимо также отметить, что описанные в §2.2.1 настоящей работы основания освобождения страховщика от выплаты, а также отказа в выплате, являются одновременно основаниями прекращения страхового обязательства, если возможность страхового случая отпадает на будущее (например, полностью погибает застрахованное имущество).
В литературе отмечается, что возможность прекращения страхового обязательства по инициативе страховщика, не обусловленная какими-либо обстоятельствами, может быть предусмотрена договором (в соответствии с п.2 ст. 407 ГК РФ). В то же время, следует учитывать, что установление допустимости одностороннего отказа страховщика от исполнения страхового обязательства возможно только в случае осуществления сторонами предпринимательской деятельности. Это условие включено в общую норму ГК о недопустимости одностороннего отказа от исполнения обязательств (ст. 310 ГК РФ). Таким образом, страховщик не вправе устанавливать дополнительные основания для отказа от исполнения обязательства в договоре, заключенном с физическим лицом, не являющимся предпринимателем. Объективное основание прекращения страхового обязательства содержится в п.1 ст. 958 ГК РФ: это отпадение возможности наступления страхового случая и прекращение существования страхового риска по иным обстоятельствам, нежели наступление страхового случая. Исходя из легального определения страхового риска как вероятного и случайного события, наступление которого влечет возникновение обязанности страховщика осуществить страховую выплату, необходимо отметить, что страховое обязательство не может быть признано прекращенным, пока существует хотя бы один из рисков, поименованных в договоре (в терминологии ст. 942 ГК РФ — пока существует вероятность наступления одного из событий, на случай которого осуществляется страхование). Важным представляется вопрос о том, связано ли в контексте п.1 ст. 958 ГК РФ понятие отпадения возможности наступления страхового случая и понятие исчезновения имущественного интереса страхователя (выгодоприобретателя). По мнению Ю.Б. Фогельсона, в п.1 ст. 958 ГК РФ идет речь именно о прекращении договора вследствие исчезновения интереса.[141]
Действительно, примерный перечень приводимых в данной статье ситуации, в которых признается прекращение страхового риска, свидетельствует о видимом наличии такой связи. Однако, несмотря на то, что в большинстве ситуаций существует связь между прекращением риска и исчезновением интереса, эта связь не является безусловной, поскольку один и тот же интерес может быть застрахован от различных рисков. Например, если имущество застраховано от риска его утраты в силу удовлетворения иска о применении последствий недействительности сделки по его приобретению, то соответствующий риск прекратится по истечении срока исковой давности. В то же время, интерес в сохранении имущества продолжит свое существование[142].
Исчезновение страхового интереса у страхователя (выгодоприобретателя) является основанием прекращения страхового обязательства, но не в силу п.1 ст. 958 ГК РФ. Страховое обязательство прекращается с отпадением интереса, поскольку прекращается объект правоотношения. Страховой интерес является субъективной категорией: страхуется не абстрактный интерес, а конкретный интерес определенного лица. В силу этого прекращение интереса конкретного лица обусловливает прекращение обязательства. Однако действующее законодательство устанавливает существенное исключение из данного правила — в ст. 960 ГК РФ предусмотрен переход прав и обязанностей по договору страхования имущества при переходе права на это имущество, за исключением отказа от права собственности и принудительного изъятия имущества согласно п.2 ст. 235 ГК РФ. Данное положение не действует применительно к договору страхования морского судна, который по общему правилу прекращается при переходе прав на судно (ст. 258 КТМ РФ).
Переход прав и обязанностей страхователя к другому лицу в большинстве случаев влечет за собой изменение обстоятельств, которые сообщались страховщику при заключении договора во исполнение информационной обязанности страхователя. В то же время, сам по себе переход права на имущество не означает увеличения степени риска и не дает страховщику права требовать изменения условий страхования и оплаты дополнительной премии.
На лицо, к которому перешли права на застрахованное имущество, возлагается дополнительная обязанность информационного характера — незамедлительно уведомить страховщика о совершившемся переходе (абз. 2 ст. 960 ГК РФ). Специальных последствий неисполнения этой обязанности не установлено, в связи, с чем применению подлежат общие положения действующего законодательства. Страховщик вправе требовать, чтобы лицо, к которому перешли права на имущество, возместило его убытки в соответствии со ст. 15 ГК РФ, если таковые возникнут. Кроме того, исполнение страховщиком обязательства в отношении прежнего страхователя должно быть признано надлежащим в соответствии с положениями ст. 382 ГК РФ.
продолжение
--PAGE_BREAK--
Заключение
Страховое обязательство- это обязательство, в силу которого одно лицо (страховщик) обязуется за установленную плату (страховую премию), уплаченную другим лицом (страхователем), преследующим цель защиты имущественного интереса посредством обеспечения возможной в будущем потребности имущественного характера, при наступлении в течение установленного срока определенных событий (страхового случая) осуществить выплату страхового возмещения (страховой суммы) в пользу страхователя или иного определенного лица.
Объектом страхового обязательства признается имущественный интерес, понимаемый как определенное благо, которым обладает страхователь (выгодоприобретатель, застрахованное лицо). При этом предлагается рассматривать интерес как обратную сторону возможной материальной потребности в правоотношениях как имущественного, так и личного страхования.
Страховоые обязательства возможно классифицировать в зависимости от их основания, в рамках которой выделяются:
— страховые обязательства, возникающие по воле их сторон: договорные обязательства (как добровольного, так и обязательного страхования) и обязательства в рамках общества взаимного страхования, в которых также присутствует договорный элемент;
— страховые обязательства, возникающие помимо воли их сторон: обязательства, обусловленные приобретением страхователем определенного статуса (публично-правового или частноправового характера).
Страховое обязательство является самостоятельным типом обязательств. Оно не может быть отнесено к обязательствам по оказанию услуг, поскольку их объекты принципиально различны. Объектом обязательства по оказанию услуг является услуга, в то время как объектом страхового обязательства является имущественный интерес.
В настоящей работе содержится ряд предложений по возможному внесению изменений в действующее законодательство:
1. Необходимо унифицировать терминологию, использованную в ст. 929 ГК РФ: вместо положения о том, что могут быть застрахованы имущественные интересы или риски необходимо указать, что соответствующие имущественные интересы могут быть застрахованы от указанных в данной статье рисков, следует изложить ст. 929 ч.2 ГК РФ в следующей редакции: «2. По договору имущественного страхования могут быть, в частности, застрахованы следующие имущественные интересы:
1) от риска утраты (гибели), недостачи или повреждения определенного имущества (статья 930);
2) от риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, а в случаях, предусмотренных законом, также ответственности по договорам — риск гражданской ответственности (статьи 931 и 932);
3) от риска убытков от предпринимательской деятельности из-за нарушения своих обязательств контрагентами предпринимателя или изменения условий этой деятельности по не зависящим от предпринимателя обстоятельствам, в том числе риск неполучения ожидаемых доходов — предпринимательский риск (статья 933)».
2. Следует включить в текст ст. 940 ГК РФ оговорку о том, что вручение полиса и неоспаривание страхователем его содержания в течение определенного срока означает принятие страхователем полиса и одобрение его содержания. В результате ст. 940 ч.2 ГК РФ будет иметь следующий вид: «2. Договор страхования может быть заключен путем составления одного документа (пункт 2 статьи 434) либо вручения страховщиком страхователю на основании его письменного или устного заявления страхового полиса (свидетельства, сертификата, квитанции), подписанного страховщиком, вручение полиса и неоспаривание страхователем его содержания в течение определенного срока означает принятие страхователем полиса и одобрение его содержания»;
3. Необходимо исключить из характеристики объекта страхования, которое содержится в п. 1 ст. 942 ГК РФ, положение о том, что наряду с имущественным интересом объектом страхования может быть имущество п. ст. 942 ГК РФ следует изложить в следующей редакции: «1) об имущественном интересе, являющемся объектом страхования».
4. Необходимо уточнить норму, предоставляющую выгодоприобретателю право досрочно прекратить договор страхования (ст. 958 ГК РФ), следующим образом дополнить ст.958 ч.4 следующего содержания: «Выгодоприобретатель может реализовать данное право только в тех случаях, когда страхователь не вправе заменить его в соответствии с п.1. ст. 956 ГК РФ».
5. Необходимо дополнить ст. 962 ГК РФ указанием на право страховщика самостоятельно принимать меры по уменьшению убытков от наступления страхового случая, помимо его обязанности по возмещению соответствующих расходов страхователя. В результате ст. 962 ч. 2 ГК РФ будет изложена в следующей редакции: «2. Расходы в целях уменьшения убытков, подлежащих возмещению страховщиком, если такие расходы были необходимы или были произведены для выполнения указаний страховщика, должны быть возмещены страховщиком, даже если соответствующие меры оказались безуспешными.
Такие расходы возмещаются пропорционально отношению страховой суммы к страховой стоимости независимо от того, что вместе с возмещением других убытков они могут превысить страховую сумму.
Страховщик самостоятельно принимать меры по уменьшению убытков от наступления страхового случая, помимо его обязанности по возмещению соответствующих расходов страхователя».
Библиографический список
1. Конституция Российской Федерации [Текст]: офиц. текст. // Российская газета. –1993. – № 237.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) [Текст]: офиц. текст: Принят 30 ноября 1994 г. по состоянию на 06.12.2007 // Собрание законодательства РФ. – 1994. – № 32. – Ст. 3301.
3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) [Текст]: офиц. текст: Принят 26 января 1996 г. по состоянию на 06.12.2007 // Собрание законодательства РФ. – 1996. – № 5. – Ст. 410.
4. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) [Текст]: офиц. текст: Принят 26 ноября 2001 г. по состоянию на 29.11.2007 // Собрание законодательства РФ. –2001. – № 49. – Ст. 4552.
5. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации [Текст]: офиц. текст: Принят 14.11.2002 г. по состоянию на 04.12.2007 // Собрание законодательства РФ. – 2002. – № 46. – Ст. 4532.
6. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации [Текст]: офиц. текст: Принят 24 июля 2002 г., по состоянию на 02.10.2007 // СЗ РФ. – 2002. – № 30. – Ст. 3012.
7. Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации [Текст]: офиц. текст: Принят 30 апреля 1999 г., по состоянию на 06.12.2007 // Собрание законодательства РФ. – 1999. – № 18. – Ст. 2207.
8. Об инвестировании средств для финансирования накопительной части трудовой пенсии в Российской Федерации [Текст]: [Федеральный закон № 111-ФЗ, принят 24.07.2002 г., по состоянию на 02.02.2006] // Собрание законодательства РФ. – 2002. – № 30. – Ст. 3028.
9. Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств [Текст]: [Федеральный закон № 40-ФЗ, принят 25.04.2002 г., по состоянию на 30.12.2006] // Собрание законодательства РФ. – 2002. – № 18. – Ст. 1720.
10. Об организации страхового дела в Российской Федерации [Текст]: [Закон РФ № 4015-1, принят 27.11.1992 г., по состоянию на от 29.11.2007] // Ведомости СНД и ВС РФ. — 1993. — № 2. — Ст. 56.
11. О медицинском страховании граждан в Российской Федерации [Текст]: [Закон РФ № 1499-1, от 28.06.1991 г., по состоянию на 29.12.2006] // Вестник СНД и ВС РСФСР. — 1991. — № 27. — Ст. 920.
12. Абрамов В. Оценка страхового риска по имущественным видам страхования. [Текст] // Финансовая газета. – 2008. – № 3. – С. 12.
13. Барыкин Д.А. Страхование предпринимательских рисков: правовой аспект. Автореферат дис. к.ю.н. [Текст] М.: 2001. — 34 с.
14. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. М.: Статут. 2001. — 672 с.
15. Брагинский М.И. Договор страхования. [Текст] М.: Статут. 2000. — 216с.
16. Гвозденко А.А. Основы страхования. [Текст] М.: Юрайт. 2004. — 536 с.
17. Граве К.А., Лунц Л.А. Страхование. [Текст] М.: Юридическая литература. 1960. – 518 с.
18. Гражданское право. Учебник. Том 2. [Текст] / Под ред. Сергеева А.П., Толстого Ю.К. М.: Проспект. 2006. — 736 с.
19. Гражданское право. Том 2. [Текст] / Под ред. Суханова Е.А. М.: Волтеерс Клувер. 2006. – 724 с.
20. Гражданское право России. Часть вторая. Обязательственное право. [Текст] / Отв. ред. Садиков О.Н. М., Норма. 2007. — 768 с.
21. Гражданское право. Обязательственное право. Том 2. [Текст] / Под ред. Залесского В.В. М.: Юрайт. 2002. — 692 с.
22. Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права. [Текст] М.: Статут. 2003. – 672 с.
23. Дедиков С.В. Договор добровольного медицинского страхования [Текст] // Цивилист. – 2006. – № 4. – С. 12.
24. Дедиков С. В. Комментарий к комментарию. [Текст] // Бизнес-адвокат. – 2008. – №1. – С. 11.
25. Зарипов И.И. Проблемы правового регулирования перестрахования в Российской Федерации [Текст] // Финансовое право. – 2007. – № 9. – С. 13.
26. Иванов А.А. О путях повышения эффективности правосудия [Текст] // Журнал российского права. – 2005. – № 12. – С. 14.
27. Иванова Е. «Прямая» страховка [Текст] // ЭЖ-Юрист. – 2007. – № 31. – С. 9.
28. Игбаева Г. Гражданско-правовая характеристика договора страхования [Текст] // Арбитражный и гражданский процесс. – 2007. – № 9. – С. 21.
29. Иоффе О.С. Обязательственное право. [Текст] М.: Юридическая литература. 1975. — 678 с.
30. Иоффе О.С. Правоотношение по советскому гражданскому праву. [Текст] // Избранные труды. М.: Статут. 2000. — 682 с.
31. Ипатов А.Б. О финансово-правовой природе института страхования [Текст] // Финансовое право. – 2006. – № 6. – С. 17.
32. Комментарий к гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) [Текст] / Под ред. Садикова О.Н. М.: Контракт. 2006. — 812с.
33. Комментарий к гражданскому кодексу РФ. Часть вторая. [Текст] / Под ред. Абовой Т.Е., Кабалкина А.Ю. М.: Юрист. 2004. – 746 с.
34. Комментарий к гражданский кодекс РСФСР 1964 г. [Текст] / Под ред. Братуся С.Н., Садикова О.Н. М.: Юридическая литература. 1982. – 718 с.
35. Корнилова Н. Страховой риск и страховой случай [Текст] // Российская юстиция. – 2008. – № 1. – С. 18.
36. Костин А.А. Договор страхования [Текст] / Гражданское и торговое право капиталистических государств. М.: Статут. 2004. – 582 с.
37. Крюков В.П. Очерки по страховому праву. Систематическое изложение и критика юридических норм страхового дела. [Текст] // Журнал российского права. – 2006. – № 1. – С. 19.
38. Кулагин М.И. Избранные труды. [Текст] М.: Статут. 2002. – 674 с.
39. Мартьянова Т.С. Страхование жизни и здоровья граждан. [Текст] М.: Юрилитиздат. 1980. — 436 с.
40. Мейер Д.И. Русское гражданское право. [Текст] М.: Статут. 2000. — 682с.
41. Нерсесов Н.О. О бумагах на предъявителя с точки зрения гражданского права. [Текст] // Представительство и ценные бумаги в гражданском праве. [Текст] М.: Статут. 2002. — 462 с.
42. Новоселова Л.А. Проценты по денежным обязательствам. [Текст] М.: Статут. 2000. – 532 с.
43. Пастухов Б.И., Климов Р.Н. Состояние и перспективы развития законодательной базы страхования в России [Текст] // Финансы. – 2008. – № 1. – С. 11.
44. Пилипенко Ю. Страхование: де-юре и де-факто [Текст] // ЭЖ-Юрист. – 2007. – № 5. – С. 7.
45. Покровский И.А. История римского права. [Текст] М.: Статут. 2002. – 702 с.
46. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. [Текст] М.: Статут. 1997. — 654 с.
47. Райхер В.К. Государственное страхование в СССР. [Текст] М., М.Л. 1938. — 312 с.
48. Райхер В.К. Общественно-исторические типы страхования. [Текст] М.: Юрлитиздат. 1947. — 416 с.
49. Рассел Б. Человеческое познание: его сферы и границы. [Текст] М.: Юнити. 2001. — 568 с.
50. Родионова О.Ф. Исковая давность по требованиям, связанным с имущественным страхованием [Текст] // Налоги (газета). – 2007. – № 23. – С. 8.
51. Савкин Д.В. Ответственность по договору страхования [Текст] // Арбитражный и гражданский процесс. – 2008. – № 2. – С. 19.
52. Серебровский В.Н. Очерки советского страхового права. [Текст] // Избранные труды по наследственному и страховому праву. М.: Статут. 1997. — 672 с.
53. Синайский В.И. Русское гражданское право. [Текст] М.: Статут. 2002. — 672 с.
54. Смирных А.Г. Защита интересов добросовестного приобретателя. [Текст] // Журнал российского права. – 2001. – №11. – С. 23.
55. Соловьев А. В страховании добавили срок [Текст] // ЭЖ-Юрист. – 2007. – № 44. – С. 9.
56. Соловьев А. «Обязательные» проблемы в страховании [Текст] // ЭЖ-Юрист. – 2007. – № 28. – С. 8.
57. Степанов И. Опыт теории страхового договора. [Текст] М., Статут. 2000. — 468 с.
58. Страховое дело [Текст] / Под ред. Рейтмана Л.И. М.: Юристъ. 1999. — 518 с.
59. Тузова Р.Р. Договор страхования. [Текст] // Российская юстиция. – 2001. – № 12. – С. 15.
60. Турбина К.Е. Современное понимание имущественных интересов как объекта страхования [Текст] // Финансы. – 2008. – № 1. – С. 15.