Политические и правовые учения во Франции XVIII в.

Политические и правовые учения во Франции XVIII в. 1. Введение Идейная борьба во Франции XVIII в. служит классическим примером того, как в противоборстве с феодальным мировоззрением формировалось политическое сознание буржуазии. В ходе этой борьбы наиболее отчетливо проявились общие закономерности и тенденции, определявшие развитие политической мысли в эпоху ранних антифеодальных революций.

Причин тому было несколько. Экономические причины, обусловившие остроту идейной борьбы в период подготовки и проведения Великой французской революции 1789—1794 гг коренились в особенностях капиталистического развития страны. К началу XVIII в. Франция становится одним из крупнейших центров европейской торговли. Ее промышленность, благодаря оживленным связям с другими странами, начинает развиваться ускоренными темпами. В то же время во Франции сохранялись многочисленные пережитки крепостнических отношений (сеньориальные

владения, остатки серважа и др.), которые препятствовали расширению внутреннего рынка. В середине XVIII в. Франция оказалась как бы средоточием социально-экономических противоречий между отжившим феодальным строем и набиравшим силу капитализмом. Основной политической причиной обострения идейной борьбы накануне революции явилась сложившаяся во французском обществе расстановка классовых сил. Восходящей буржуазии противостояла абсолютная монархия,

которая достигла зенита своего могущества. Для завоевания политической власти буржуазия была вынуждена объединяться с народными массами. Поднимая народ на борьбу с абсолютистским режимом, французская буржуазия выступала во главе третьего сословия, к которому принадлежали тогда все непривилегированные слои населения (буржуа, крестьяне, рабочие, городская беднота и др.). Широкое участие трудящихся масс в революционном движении обеспечило ему небывалый размах, подталкивало

буржуазию к проведению радикальных общественных преобразований, а также способствовало более глубокому, по сравнению с эпохой предшествующих буржуазных переворотов, размежеванию позиций в самом антифеодальном лагере. Среди причин идеологического порядка, обусловивших ход идейной борьбы в предреволюционной Франции, решающую роль сыграло то, что в религиозных войнах, охвативших страну на рубеже XVI–XVII вв победу одержал католицизм. Католическая реакция, перейдя в наступление, разжигала у верующих

религиозную нетерпимость и фанатизм. В этих условиях борьба французской буржуазии с теологическим мировоззрением приобрела непримиримый характер и была доведена до полного отрицания христианства. Программу антифеодального движения во Франции разрабатывали представители различных политических направлений: просветители, революционные демократы и др. Просветительство как идейное движение представляет собой закономерную ступень в развитии политической идеологии.

Движение просветителей возникает на ранних этапах идеологической подготовки перехода к буржуазному строю, когда в стране еще не сложилась революционная ситуация. Просветительские учения выражали интересы тех социальных слоев, которые надеялись осуществить назревшие преобразования с помощью распространения знаний и постепенных реформ. По мере нарастания кризиса феодального строя из просветительства выделилось революционно-демократическое

направление политической мысли. Интересы социальных низов нашли отражение в идеологии социализма, представители которого продолжили разработку проектов организации государства и законов, основанных на общественной собственности. § 2. Политико-правовая программа Вольтера Общепризнанным лидером французского Просвещения был выдающийся писатель и философ Вольтер (псевдоним, настоящее имя – Франсуа Аруэ, 1694 – 1778 гг.).

В историю общественной мысли он вошел как страстный обличитель католической церкви, религиозного фанатизма и мракобесия. Мировоззрение Вольтера окончательно сложилось в Англии, где он несколько лет провел в изгнании. По возвращении на родину им были написаны “Философские письма” (первоначальное название – “Письма об англичанах”), стяжавшие ему европейскую известность. В “Письмах” он пропагандировал передовые английские учения (Дж.

Локка и др.), а также либеральные порядки и государственное устройство Англии. “Философские письма” явились, по сути дела, первым наброском программы французского Просвещения. Содержащиеся в них положения впоследствии были развиты и конкретизированы мыслителем в исторических и философских трудах, произведениях художественной литературы и в многочисленных памфлетах. Вольтер был сторонником философии деизма. “Христианство и разум не могут существовать одновременно”,

– писал Вольтер. Просвещенные люди не нуждаются в христианских откровениях. Веру в карающего бога необходимо сохранить лишь для того, чтобы внушать непросвещенным (“черни”, а равно неразумным правителям) нравственный образ поведения. Отсюда – известное изречение Вольтера: “Если бы бога не было, то его нужно было бы выдумать”. Усвоив принципы деизма, разработанные английской философией,

Вольтер превратил это учение в орудие непримиримой борьбы с католической реакцией. Против католической церкви Вольтер выдвинул лозунг: “Раздавите гадину!”. Критику феодальных порядков Вольтер проводил с позиций рационализма. Согласно взглядам философа, на смену деспотическому правлению придет царство разума и свободы, в котором каждому человеку будут предоставлены естественные права – право на личную неприкосновенность, право

частной собственности, свобода печати, свобода совести и др. Под свободой Вольтер понимал устранение феодальных пережитков, сковывающих творческую инициативу человека, его частнопредпринимательскую деятельность. Вольтер сводил свободу к независимости граждан от произвола: “Свобода состоит в том, чтобы зависеть только от законов”. Намеченная Вольтером программа ликвидации крепостного права предусматривала освобождение крепостных,

принадлежащих церкви и государству. Что же касается помещичьих крестьян, то их следовало, по мнению Вольтера, освобождать лишь с согласия владельца и притом за выкуп. В этой части учения, как ни в какой другой, проявилось его стремление к компромиссу с дворянством. Политическую организацию будущего “царства разума” Вольтер не стремился определить во всех подробностях.

Он сосредоточил свое внимание на пропаганде идей законности и либеральных методов осуществления власти, предоставляя другим просветителям разработку проектов идеального устройства государства. Вполне ясно ему было одно – управлять государством должны только собственники. Признавая естественное равенство (“мы все в равной степени люди”), Вольтер решительно отвергал как социальное, так и политическое равенство. “В нашем несчастном мире

не может быть, чтобы люди, живя в обществе, не разделились бы на два класса: один класс богатых, которые приказывают, другой – бедных, которые служат”. Теоретически он отдавал предпочтение республике, но считал, что она мало применима на практике. Образцом государственной организации своего времени Вольтер называл парламентские учреждения в Англии. Политический идеал Вольтера, особенно в последних работах, приближался к идее разделения властей.

Грядущие преобразования в обществе философ связывал с развитием знаний и подъемом культуры, которые, по его мнению, приведут к тому, что правителями будет осознана необходимость реформ. Стремясь направить государей на путь истины, он предпринял поездку к Фридриху Прусскому и вступил в переписку с Екатериной II. Отношение Вольтера к революции было типичным для французских просветителей

XVIII в. Оправдание предшествующих революций (например, казни английского короля Карла I), мечты о свержении тиранов у просветителей сочетались с рассуждениями о нежелательности кровопролития, о пагубных последствиях гражданской войны и т.п. В идеологии либеральной буржуазии к этим соображениям прибавляется страх перед выступлениями трудящихся масс. “Когда чернь примется философствовать, – утверждал Вольтер, – все погибло”. Просветители возлагали надежды на постепенные реформы сверху.

Историческое место Вольтера как мыслителя определяется тем, что он наметил программу французского Просвещения, поставил ряд фундаментальных методологических проблем и заложил основы просветительской критики религии. Социальные Идеи Вольтера соответствовали интересам торгово-промышленной верхушки французской буржуазии. По своему объективному значению его идеи имели революционный характер: они нацеливали прогрессивные силы общества на упразднение феодальных порядков и ниспровержение абсолютизма.

Вольтер принадлежал к числу идеологов, которые, не создав собственной политической теории, подготовили почву для последующего развития политико-правовых учений. Влияние вольтеровских идей в той или иной мере испытали все французские просветители. § 3. Учение Ш. Монтескье о государстве и праве Крупнейшим теоретиком государства во французском Просвещении был Шарль Луи де Монтескье (1689 – 1755 гг.).

Свои общественно-политические воззрения он изложил первоначально в романе “Персидские письма”, а также в историческом очерке “Размышления о причинах величия и падения римлян” и других сравнительно небольших работах. В результате многолетнего изучения истории законодательства появился его главный труд – книга “О духе законов” (1748 г.). Монтескье создал первую развернутую политическую доктрину в идеологии просветительства. В своих исследованиях он стремился расширить фактологическую базу социально-политической теории, описать

причины, вызывающие изменения в законодательстве и нравах, и, обобщив накопленный материал, выявить законы истории. Монтескье был убежден, что ход истории определяется не божественной волей и не случайным стечением обстоятельств, но действием соответствующих закономерностей. “Я установил общие начала и увидел, что частные случаи как бы сами собою подчиняются им, что история каждого народа вытекает из них как следствие Принципы свои я вывел не из своих предрассудков, а из самой природы вещей”.

Эмпирические методы исследования в трудах Монтескье используются наравне (и поэтому вступают в резкое противоречие) с методологией рационализма. Так, изучение первобытного общества позволило ему преодолеть договорную теорию происхождения государственной власти. Заимствуя идею естественного (догражданского) состояния, он в то же время отвергает рационалистические конструкции, в которых образование государства выводилось из требований естественного права.

Не принял он и само понятие общественного договора. Возникновение политически организованного общества Монтескье склонен рассматривать как исторический процесс. По его мнению, государство и законы появляются вследствие войн. Не имея достаточных материалов, чтобы построить общую теорию происхождения государства, мыслитель пытается

объяснить этот процесс, анализируя то, как зарождались конкретные социальные и правовые институты. В связи с этим он полемизирует с предшествующими ему теоретиками, которые вопреки историческим фактам переносили в естественное состояние такие социальные явления, как собственность (Дж. Локк) и войну (Т. Гоббс). Монтескье был одним из зачинателей историко-сравнительного изучения общества и государства, эмпирического правоведения. Закономерности общественной жизни

Монтескье раскрывает через понятие общего духа нации (отсюда название его главного труда). Согласно его учению, на общий дух, нравы и законы нации воздействует множество причин. Эти причины делятся на две группы: физические и моральные. Физические причины определяют общественную жизнь на самых первых порах, когда народы выходят из состояния дикости. К таким причинам относятся: климат, состояние почвы, размеры и положение страны, численность

населения и др. Например, на юге климат жаркий, там люди изнежены, ленивы и работают только из страха наказания. В жарких странах “обыкновенно царит деспотизм”. Наоборот, на севере, где климат суровый и преобладают бесплодные земли, люди закалены, храбры и свободолюбивы. Для северных народов характерны умеренные формы правления. Пытаясь установить соотношение между физическими причинами, определяющими политическую жизнь,

Монтескье проницательно замечал, что “законы очень тесно связаны с теми способами, которыми различные народы добывают себе средства к жизни”. Ведущую роль среди физических причин Монтескье отводил географическим факторам. Сама постановка вопроса о значении географической среды в жизни общества была плодотворной, ибо ориентировала политическую мысль на выявление объективных причин государства и права. В этом французский просветитель приближался к пониманию материальной обусловленности

политики. Вместе с тем абсолютизация географических факторов приводила его к совершенно произвольным выводам (вроде того, что азиатские народы склонны к подчинению, а европейцы – к господству). Эти идеи Монтескье впоследствии были использованы идеологами геополитики и расизма. Моральные причины вступают в действие позднее, отмечал Монтескье, с развитием цивилизации. К их числу относятся: принципы политического строя, религиозные

верования, нравственные убеждения, обычаи и др. Моральные причины воздействуют на законодательство народов сильнее, чем физические, и постепенно вытесняют их. Как писал просветитель, “моральные причины более влияют на общий дух, общий характер нации и должны более учитываться при выявлении общего духа по сравнению с физическими причинами”. В своем учении Монтескье поднимается, таким образом, до осознания того, что историческое развитие общества

представляет собой результат сложного взаимодействия объективных и субъективных причин. Он верно подметил и тенденцию к возрастанию субъективного фактора в истории. Однако эти положения были истолкованы мыслителем идеалистически, в духе философии рационализма, противопоставлявшей объективную необходимость и свободный разум. Написание книги “О духе законов”, по словам автора, преследовало цель показать “триумф морали над климатом”. Среди моральных причин важнейшими являются принципы государственного

строя. Для Монтескье, как и для многих других идеологов либерализма, проблема рациональной организации общества – это проблема главным образом политическая и правовая, а не социальная. В идеологии раннего либерализма свобода означала разумную организацию государства и обеспечение режима законности. Подобно Вольтеру, Монтескье отождествляет политическую свободу с личной безопасностью, независимостью индивида от произвола властей, гражданскими правами.

Свобода, утверждал он, “есть право делать все, что дозволено законами”. Обоснование идеала свободы мыслитель связывал с рассмотрением существовавших форм государства. Он различает три вида правления: республику (демократию и аристократию), монархию и деспотию. Каждая из них имеет свой собственный принцип, характеризующий государственную власть с деятельной стороны, с точки зрения ее взаимоотношений с гражданами. Своеобразие этой классификации в том, что

Монтескье наполнил понятие формы государства такими определениями, которые в последующих доктринах будут обозначены как политический режим. Республика представляет собой государство, где власть принадлежит либо всему народу (демократия), либо части его (аристократия). Движущим принципом республики выступает политическая добродетель, т.е. любовь к отечеству. Монархия – это единоличное правление, опирающееся на закон; ее принципом служит честь.

Носителем монархического принципа Монтескье называл дворянство. Деспотия, в отличие от монархии, – единоличное правление, основанное на беззаконии и произволе. Она держится на страхе и является неправильной формой государства. “Нельзя говорить без ужаса об этом чудовищном правлении”, – писал Монтескье. Если где-нибудь в Европе воцарится деспотизм, то тут уже никакие нравы и климаты не помогут.

Предотвратить перерождение монархии в деспотию способна лишь правильная организация верховной власти. Эти и подобные им рассуждения просветителя воспринимались современниками как завуалированная критика абсолютизма во Франции и призыв к свержению тиранов. Следуя традициям античной политико-правовой мысли, Монтескье считал, что республика характерна для небольших государств (типа полиса), монархия – для

государств средней величины, деспотия – для обширных империй. Из этого общего правила он сделал одно существенное исключение. Монтескье показал, что республиканское правление может быть установлено и на обширной территории, если его соединить с федеративным устройством государства. В трактате “О духе законов” была теоретически предсказана .возможность образования республики в крупных

государствах. Установление республиканского строя, полагал Монтескье, еще не означает достижение свободы членами общества. Для обеспечения законности и свободы необходимо как в республике, так и в монархии провести разделение властей. Развивая учение Локка, Монтескье детально определяет виды власти, их организацию, соотношение и т.п. Монтескье выделяет в государстве законодательную, исполнительную и судебную власти.

Принцип разделения властей, согласно взглядам мыслителя, состоит прежде всего в том, чтобы они принадлежали различным государственным органам. Сосредоточение всей полноты власти в руках одного лица, учреждения или сословия неминуемо ведет к злоупотреблениям и произволу. Помимо разграничения компетенции принцип разделения властей предполагает также предоставление им специальных полномочий с тем, чтобы они ограничивали и сдерживали друг друга.

Нужен такой порядок, указывал Монтескье, при котором “одна власть останавливает другую”. Самым последовательным воплощением этих принципов мыслитель называл государственный строй Англии, где законодательная власть принадлежит парламенту, исполнительная – королю, а судебная – присяжным. Учение Монтескье о разделении властей обладало значительной новизной по сравнению с предшествующими концепциями. Во-первых, он соединил либеральное понимание свободы с идеей конституционного закрепления

механизма разделения властей. Свобода, утверждал просветитель, “устанавливается только законами и даже законами основными”. Во-вторых, Монтескье включил в состав властей, подлежащих разграничению, судебные органы. Иначе говоря, обоснование парламентаризма как системы управления, основанной на разграничении законодательных и исполнительных полномочий, было дополнено у Монтескье принципом независимости судей. Рассмотренная им триада (законодательной, исполнительной и

судебной властей) со временем стала классической формулой теории конституционализма. В своем учении Монтескье объединил наиболее популярные идеи либеральной буржуазии того времени и выстроил их в достаточно последовательную и целостную доктрину. Идеологически теория разделения властей была направлена против королевского абсолютизма и служила обоснованию компромисса буржуазии и дворянства. В условиях предреволюционной

Франции это учение призывало к созданию представительных органов власти и передаче им законодательных полномочий. Компромиссный характер теории Монтескье проявился в том, что он допускал сохранение привилегий дворянства и предусматривал образование в законодательном собрании верхней палаты, состоящей из наследственной аристократии. Стремясь заручиться поддержкой знати, Монтескье расписывал древние вольности дворянства, которые были попраны королевской властью при создании

централизованного государства. Просветитель хотел доказать наследственной аристократии, что ограничение прав монархов ей будет столь же выгодно, как и буржуазии. Будущее Франции представлялось ему в виде конституционной монархии. Учение Монтескье сыграло громадную роль в развитии политической мысли. Монтескье - родоначальник географической школы в социологии; к его идеям обращались представители исторической

школы права, сравнительного правоведения, теории насилия и других направлений. В начале XX в. интерес к Монтескье заметно возрос Например, предложенное им определение закона (законы суть “необходимые отношения, вытекающие из природы вещей”), казавшееся современникам пережитком римского стоицизма, было взято на вооружение последователями социологической юриспруденции. Обоснованные мыслителем идеи свободы, гражданских прав и разделения властей

получили закрепление в конституционных актах Франции, а также были положены в основу Конституции США и ряда других государств Декларация прав человека и гражданина 1789 г в частности, провозгласила: “Общество, в котором не обеспечено пользование правами и не проведено разделение властей, не имеет конституции”. Монтескье заслуженно считается классиком конституционализма. § 4. Политический радикализм Ж Ж. Руссо Социально-политические воззрения

Жан-Жака Руссо (1712–1778 гг.), выдающегося философа, писателя и теоретика педагогики, положили начало новому направлению общественной мысли – политическому радикализму. Выдвинутая им программа коренных преобразований общественного строя соответствовала интересам и требованиям крестьянских масс, радикально настроенной бедноты. Литературную известность Руссо принесла работа “Рассуждение о науках и искусствах”, которую он написал,

узнав о том, что Дижонская академия проводит конкурс сочинений на тему: “Способствовало ли возрождение наук и искусств улучшению нравов?” На заданный вопрос Руссо ответил – наперекор всем традициям Просвещения – отрицательно. В “Рассуждении” было поставлено под сомнение положение о том, что распространение знаний способно усовершенствовать нравы общества. “Прогресс наук и искусств, ничего не прибавив к нашему благополучию, только испортил

нравы”, – утверждал мыслитель. Распространение ненужных человеку знаний порождает роскошь, которая в свою очередь приводит к обогащению одних за счет других, к отчуждению богатых и бедных. Работа вызвала горячие споры (содержащиеся в ней выпады против развития знаний стали называть “парадоксами Руссо”) и принесла ему широкую известность. В последующих трудах Руссо приступает к созданию целостной социально-политической доктрины.

Наиболее полное обоснование она получила в трактате “Об общественном договоре, или Принципы политического права” (1762 г.; это – главное произведение мыслителя) и в историческом очерке “Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми”. В своем социально-политическом учении Руссо исходил, как и многие другие философы XVIII в из представлений о естественном (догосударственном) состоянии.

Его трактовка естественного состояния, однако, существенно отличалась от предшествующих. Ошибка философов, писал Руссо, имея в виду Гоббса и Локка, заключалась в том, что “они говорили о диком человеке, а изображали человека в гражданском состоянии”. Было бы также ошибкой предполагать, что естественное состояние когда-то существовало на самом деле. Мы должны принимать его лишь в качестве гипотезы, способствующей лучшему пониманию человека, указывал

мыслитель. Впоследствии такая трактовка начального этапа человеческой истории получила название гипотетического естественного состояния. По описанию Руссо, сначала люди жили, как звери. У них не было ничего общественного, даже речи, не говоря уже о собственности или морали. Они были равны между собой и свободны. Руссо показывает, как по мере совершенствования навыков и знаний человека, орудий его труда складывались общественные связи, как постепенно зарождались социальные формирования

– семья, народность. Период выхода из состояния дикости, когда человек становится общественным, продолжая оставаться свободным, представлялся Руссо “самой счастливой эпохой”. Дальнейшее развитие цивилизации, по его взглядам, было сопряжено с появлением и ростом общественного неравенства, или с регрессом свободы. Первым по времени возникает имущественное неравенство. Согласно учению, оно явилось неизбежным следствием установления частной собственности на землю.

На смену естественному состоянию с этого времени приходит гражданское общество. “Первый, кто, огородив участок земли, придумал заявить: “Это мое!” и нашел людей достаточно простодушных, чтобы тому поверить, был подлинным основателем гражданского общества”. С возникновением частной собственности происходит деление общества на богатых и бедных, между ними разгорается ожесточенная борьба. Богатые, едва успев насладиться своим положением собственников, начинают помышлять

о “порабощении своих соседей”. На следующей ступени в общественной жизни появляется неравенство политическое. Для того чтобы обезопасить себя и свое имущество, кто-то из богатых составил хитроумный план. Он предложил якобы для защиты всех членов общества от взаимных раздоров и посягательств принять судебные уставы и создать мировые суды, т.е. учредить публичную власть. Все согласились, думая обрести свободу, и “бросились прямо в оковы”.

Так было образовано государство. На данной ступени имущественное неравенство дополняется новым – делением общества на правящих и подвластных. Принятые законы, по словам Руссо, безвозвратно уничтожили естественную свободу, окончательно закрепили собственность, превратив “ловкую узурпацию в незыблемое право”, и ради выгоды немногих “обрекли с тех пор весь человеческий род на труд, рабство и нищету”. Наконец, последний предел неравенства наступает с перерождением государства

в деспотию. В таком государстве нет больше ни правителей, ни законов – там только одни тираны. Отдельные лица теперь вновь становятся равными между собой, ибо перед деспотом они – ничто. Круг замыкается, говорил Руссо, народ вступает в новое естественное состояние, которое отличается от прежнего тем, что представляет собой плод крайнего разложения. Если же деспота свергают, рассуждал философ, то он не может пожаловаться на насилие.

В естественном состоянии все держится на силе, на законе сильнейшего. Восстание против тирании является поэтому настолько же правомерным актом, как и те распоряжения, посредством которых деспот управлял своими подданными. “Насилие его поддерживало, насилие и свергает: все идет своим естественным путем”. Пока народ вынужден повиноваться и повинуется, он поступает хорошо, писал мыслитель. Но если народ, получив возможность сбросить с себя ярмо, низвергает тиранию, он поступает еще лучше.

Приведенные высказывания содержали оправдание революционного (насильственного) ниспровержения абсолютизма. Учение Руссо о происхождении неравенства не имело аналогов в предшествующей литературе. Используя терминологию и общую схему теории естественного права (естественное состояние, переход к гражданскому обществу и государству), Руссо разрабатывает совершенно иную доктрину. Абстрактные построения философии рационализма он наполняет историческим содержанием.

Руссо стремится проследить возникновение и развитие общества, объяснить внутреннюю динамику этого процесса. Рассуждения мыслителя о поступательном развитии общества за счет углубления социального неравенства содержат элементы исторической диалектики. Согласно взглядам Руссо, в естественном состоянии (как в первом, так и во втором) права не существует. Применительно к изначальному состоянию им была отвергнута идея естественных прав человека.

На самых ранних этапах человеческой истории у людей, по мнению философа, вообще не было представлений о праве и морали. В своем описании “самой счастливой эпохи”, предшествующей возникновению собственности, Руссо использует термин “естественное право”, но употребляет его в специфическом смысле – для обозначения свободы морального выбора, которой люди наделены от природы, и возникающего на этой почве чувства естественной (общей) для всего человеческого рода справедливости.

Понятия естественного права и естественного закона утрачивают у него юридическое значение и становятся исключительно моральными категориями. Что касается деспотии, или второго естественного состояния, то в нем все действия определяются силой, и, следовательно, тут тоже нет права. “Слово право ничего не прибавляет к силе. Оно здесь просто ничего не значит”, – указывал Руссо. Восстание против деспота точно так же правомерно лишь по законам деспотии, но само по себе оно

не приводит к образованию законной власти. Основанием права, по словам мыслителя, могут служить только договоры и соглашения. В противовес естественному праву им была выдвинута идея права политического, т.е. основанного на договорах. Аналогичным образом Руссо подходил к определению понятия общественного договора. Образование государства, как оно описано в “Рассуждении о происхождении и основаниях неравенства ”,

представляет собой договор лишь с внешней стороны (один предложил учредить публичную власть – другие согласились). Руссо убежден, что по сути своей тот договор был уловкой богатых для закабаления бедных. Подобное соглашение как раз и создает такую ситуацию, когда в обществе есть правительство и законы, но отсутствуют право, юридические отношения между людьми. Руссо не случайно подчеркивал, что право собственности, закрепленное существующими законами, является

всего лишь “ловкой узурпацией”. Представления о договорном происхождении власти в теории Руссо соотнесены не с прошлым, а с будущим, с политическим идеалом. Руссо клеймит частную собственность, порождающую роскошь и нищету, обличает “избыток праздности у одних, избыток работы у других”. Его критика была направлена при этом не только против феодальных порядков, но и против растущего промышленного капитализма. Отражая настроения крестьян, которым развитие капитализма

несло разорение, Руссо противопоставил промышленной цивилизации (городской культуре) простоту нравов и образа жизни свободных земледельцев. Переход в состояние свободы предполагает, по Руссо, заключение подлинного общественного договора. Для этого необходимо, чтобы каждый из индивидов отказался от ранее принадлежавших ему прав на защиту своего имущества и своей личности. Взамен этих мнимых прав, основанных на силе, он приобретает гражданские

права и свободы, в том числе право собственности. Его имущество и личность поступают теперь под защиту сообщества. Индивидуальные права тем самым приобретают юридический характер, ибо они обеспечены взаимным согласием и совокупной силой всех граждан. В результате общественного договора образуется ассоциация равных и свободных индивидов, или республика. Руссо отвергает учения, определявшие договор как соглашение между подданными и правителями. С его точки зрения, договор является соглашением равных между собой

субъектов. Подчиняясь сообществу, индивид не подчиняет себя никому в отдельности и, значит, остается “таким же свободным, каким он был раньше”. Свобода и равенство участников договора обеспечивают объединение народа в неразрывное целое (коллективную личность), интересы которого не могут противоречить интересам частных лиц. По условиям общественного договора суверенитет принадлежит народу. Смысл всех предшествующих рассуждений Руссо о договоре заключался именно в том, чтобы обосновать народный

суверенитет как основополагающий принцип республиканского строя. Эта идея вместе с принципами равенства и свободы составляет ядро его политической программы. Суверенитет народа проявляется в осуществлении им законодательной власти. Вступая в полемику с идеологами либеральной буржуазии, Руссо доказывал, что политическая свобода возможна лишь в том государстве, где законодательствует народ.

Свобода, по определению Руссо, состоит в том, чтобы граждане находились под защитой законов и сами их принимали. Исходя из этого, он формулирует и определение закона. “Всякий закон, если народ не утвердил его непосредственно сам, недействителен; это вообще не закон”. Механизм выявления интересов суверенного народа Руссо раскрывает с помощью понятия общей воли. В связи с этим он проводит различие между общей волей (volontй gйnйrale) и волей всех (volontй de tous).

Согласно разъяснениям мыслителя, воля всех представляет собой лишь простую сумму частных интересов, тогда как общая воля образуется путем вычитания из этой суммы тех интересов, которые уничтожают друг друга. Иными словами, общая воля – это своеобразный центр (точка) пересечения волеизъявлений граждан. За арифметическими расчетами у Руссо стоит кардинальная политическая проблема, а именно, проблема согласования противоречащих между собой интересов (индивидов, сословий и общества в целом).

В “Общественном договоре” предложено следующее решение этой проблемы: если законы будут выражением общей воли, то правительственным органам не придется согласовывать частные и общественные интересы. Участие всех граждан в законодательной власти исключает принятие решений, которые нанесли бы ущерб отдельным лицам. “Подданные не нуждаются в гарантии против суверенной власти, ибо невозможно предположить, чтобы организм захотел вредить всем своим членам”.

При народном суверенитете соответственно отпадает необходимость в том, чтобы верховная власть была ограничена естественными правами индивида. Ее границами служит общее соглашение граждан. Руссо отказывает философам в праве диктовать народу, что есть благо. Общее благо как цель государства, по его убеждению, может быть выявлено только большинством голосов. “Общая воля всегда права”, – утверждал мыслитель.

Народ не ошибается относительно своих интересов, он просто не умеет их правильно выразить, сопоставить различные мнения и т.п. Задача политики, следовательно, состоит не в том, чтобы просвещать народ, а в том, чтобы научить граждан ясно и точно излагать свою мысль. В связи с этим на первых порах, при переходе к новому строю, потребуется мудрый законодатель, которому предстоит раскрыть народу его же Собственные интересы и подготовить граждан к осуществлению суверенной

власти. Народный суверенитет имеет, согласно учению Руссо, два признака – он неотчуждаем и неделим. Провозглашая неотчуждаемость суверенитета, автор “Общественного договора” отрицает представительную форму правления и высказывается за осуществление законодательных полномочий самим народом, всем взрослым мужским населением государства. Верховенство народа проявляется также в том, что он не связан предшествующими законами и в любой момент

вправе изменить даже условия первоначального договора. Подчеркивая неделимость суверенитета, Руссо выступил против доктрины разделения властей. Народоправство, считал он, исключает необходимость в разделении государственной власти как гарантии политической свободы. Для того чтобы избежать произвола и беззакония, достаточно, во-первых, разграничить компетенцию законодательных и исполнительных органов (законодатель не должен, например, выносить решения

в отношении отдельных граждан, как в Древних Афинах, поскольку это компетенция правительства) и, во-вторых, подчинить исполнительную -власть суверену. Системе разделения властей Руссо противопоставил идею разграничения функций органов государства. При народовластии возможна только одна форма правления – республика, тогда как форма организации правительства может быть различной – монархией, аристократией или демократией, в зависимости, от числа лиц, участвующих

в управлении. Как отмечал Руссо, в условиях народовластия “даже монархия становится республикой”. В “Общественном договоре”, таким образом, прерогативы монарха сведены к обязанностям главы кабинета. Разделяя мнение большинства философов XVIII в Руссо полагал, что республиканский строй возможен лишь в государствах с небольшой территорией. Прообразом народовластия для него служили плебисциты в Римской республике, а также коммунальное самоуправление в кантонах

Швейцарии. Центр тяжести в политической доктрине Руссо перенесен на проблемы социальной природы власти и ее принадлежности народу. С этим связана и другая особенность его теории: в ней нет детального проекта организации идеального строя. В “Общественном договоре” Руссо стремился обосновать лишь общие начала “свободной республики”. Он подчеркивал, что конкретные формы и методы осуществления власти следует определять применительно

к каждой отдельной стране, с учетом ее размеров, прошлого и т.п. Принципы такого подхода он изложил в проектах конституции для Польши и Корсики. Эгалитаристский характер воззрений Руссо наиболее ярко проявился в требовании имущественного равенства. Руссо осознавал, что политическое равенство граждан нельзя обеспечить, пока сохраняется общественное

неравенство. Однако как идеолог крестьянства он был противником обобществления частной собственности. Решение проблемы философ видел в том, чтобы уравнять имущественное положение граждан. Последние, как ему представлялось, должны обладать более или менее равным достатком. Руссо считал, что такой порядок вполне осуществим при сохранении частной собственности мелких размеров, основанной на индивидуальном труде. Политическая концепция

Руссо оказала громадное воздействие как на общественное сознание, так и на развитие событий в период Великой французской революции. Авторитет Руссо был настолько высок, что к его идеям обращались представители самых разных течений, начиная от умеренных конституционалистов вплоть до сторонников коммунизма. Идеи Руссо сыграли также важную роль в последующем развитии теоретических представлений о государстве и праве. Его социальная доктрина, по признанию И. Канта и

Г. Гегеля, послужила одним из главных теоретических источников немецкой философии конца XVIII – начала XIX в. Разработанная им программа перехода к справедливому обществу путем коренной перестройки государственной власти легла в основу идеологии политического радикализма. Оформление взглядов Руссо в теоретическую доктрину явилось, с этой точки зрения, поворотным событием в истории общественно-политической мысли XVIII в. § 5.

Политико-правовые учения социализма и коммунизма в предреволюционной Франции К числу теоретиков государственного социализма (коммунизма) относится Морелли (около 1715 –?). Основное произведение Морелли “Кодекс природы или истинный дух ее законов” (1755 г.) содержит теоретическое обоснование строя, основанного на общественной собственности, и нечто вроде проекта конституции будущего общества: “Образец законодательства, согласного с намерениями природы”.

Доктрина Морелли основана на некоторых положениях теории естественного права. Морелли изображает естественное состояние как золотой век, когда люди подчинялись только законам природы, предписывающим общность имуществ и всеобщую обязательность труда. Обществом управляли отцы семей, ведавшие организацией труда и воспитанием. В концепции Морелли нет места общественному договору, поскольку конец естественному состоянию (отказ

от законов природы) положило не соглашение народа, а процесс нагромождения ошибок, главная из которых – “чудовищный раздел произведений природы”. На каком-то этапе истории, рассуждал Морелли, люди из-за роста населения, переселений и т.п. столкнулись с трудностями, для преодоления которых достаточно было урегулировать права и обязанности каждого члена общества, распределить между ними занятия, взаимную помощь и пользование движимыми вещами. Вместо этого кто-то когда-то разделил имущество.

Учреждение частной собственности “перевернуло вверх дном законы природы”, исказило страсти людей, породило жадность. Возникла “всеобщая чума – частный интерес – эта изнурительная болезнь всякого общества”. В результате для подчинения людей порядку пришлось издать великое множество “жестоких и кровавых законов, против которых природа не перестает возмущаться”. Морелли настойчиво подчеркивал связь государства, политики, морали с отношениями собственности.

Он возражал Монтескье, различавшему принципы демократии, аристократии, монархии и деспотизма: “Все они покоятся, – писал Морелли, – в большей или меньшей мере, на собственности и интересе”. При сохранении частной собственности, рассуждал Морелли, концентрация богатств неизбежно ведет к тому, что демократия превращается в аристократию, аристократия – в монархию, а та – в тиранию; поэтому совершенно бессмысленно искать наилучшую форму правления; пока не уничтожены собственность и порожденные ею частные

интересы, никакие политические преобразования не приведут к положительному результату. Морелли излагает понимание свободы, отличное от того, которое обосновывали буржуазные просветители: “Истинная политическая свобода человека состоит в беспрепятственном и безбоязненном пользовании всем, что может удовлетворить его естественные и, следовательно, законные желания”. Такая свобода обеспечивается только восстановлением общественной собственности, соответствующей природе

человека. Поэтому первый закон будущего общества гласит: “В обществе ничего не будет принадлежать отдельно или в собственность кому бы то ни было, кроме тех вещей, которыми он будет действительно пользоваться для своих нужд и удовольствий или для своего повседневного труда”. К “основным и священным” относятся также законы, определяющие право и обязанность каждого гражданина трудиться “сообразно своим силам, дарованиям и возрасту”, право получать прокормление и содержание на

общественный счет. Кроме “основных и священных” в “Кодексе природы” содержатся законы распределительные, или хозяйственные, земельные, об общих порядках, о роскоши, о форме правления, о воспитании, о научных занятиях, о наказаниях и др. (всего 118 законов). В концепции Морелли заметно влияние идей Платона, изложенных не только в книге “Государство”, но и в сочинении “Законы”. Морелли полагал, что все стороны жизни граждан должны детально регламентироваться правом.

С пятилетнего возраста все дети помещаются в предназначенные для этого дома. “Их пища, одежда и первоначальное обучение будут везде совершенно одинаковыми, без всяких отличий От 10 до 30 лет молодые люди каждой профессии будут носить форменное платье из одной и той же материи, чистое, но обыкновенное и подходящее для их занятий”. С 30-летнего возраста каждый гражданин “будет одеваться по своему вкусу, но без особой роскоши.

Он будет также кормиться в своей семье, соблюдая умеренность в еде и напитках”. Должностные лица обязаны пресекать излишества в еде и одежде, строго следить за тем, “чтобы никакое украшение не могло доставить кому бы то ни было преимуществ или особого внимания. Всякое тщеславие будет подавляемо старшинами и отцами семейств”. Законы определяют, кто в каком возрасте чем должен заниматься (ремесло, земледелие), когда какую одежду

носить, когда вступать в брак. Предписано даже, в каких науках допускается свобода проницательности ума, в каких вольнодумство запрещается. Считая свою теорию единственно научной, отражающей истинный дух законов природы, Морелли полагал необходимым принять особые меры для того, чтобы человечество в будущем не отклонилось от этих законов. Истина одна, заблуждений много, рассуждал Морелли. При этом истина – мерило чрезвычайно тонкое и точное.

При малейшем отступлении от нее стремительно нарастает лавина ошибок и человечество скоро оказывается в безвыходном лабиринте заблуждений и порожденных ими несчастий. Поэтому “Кодекс природы” содержит особые “законы о научных занятиях, долженствующие помешать блужданиям человеческого ума и всяким трансцендентным мечтаниям”. В обществе будут запрещены умозрения в области “морали и метафизики” (к ним относятся общие понятия

о божестве, человеке, разуме). Будут разрешены исследование тайн природы (прикладные, полезные науки) и усовершенствование полезных для общества искусств. Однако число лиц, посвятивших себя наукам и искусствам, будет ограничено, причем они не освобождаются от обязательного для всех (от 20 до 25 лет) труда в земледелии. Строгая цензура и государственный надзор за науками и искусствами, тотальная регламентация жизни, деятельности,

помыслов, вкусов, одежды, семейного положения каждого члена общества оправдывались тем, что интересы общества стоят выше интересов личности: “Целое стоит больше, чем часть, даже наилучшая; все человечество стоит больше, чем наилучший из людей, и нация заслуживает предпочтения пред самой почтенной семьей и самым уважаемым гражданином”. Морелли – сторонник централизованного в масштабах страны производства и распределения, строго регламентированного законом и управляемого государственной властью.

Основная задача государства – охранять законы, не допуская повторения ошибок, уже породивших когда-то возникновение частной собственности и связанные с ней бедствия. Государство организуется как орудие осуществления законов природы, т.е. лишь как власть исполнительная и наблюдательная. Поскольку законы природы едины для всего человечества, “будет только одна конституция, только один правительственный механизм под разными названиями”.

Этот механизм может быть устроен по-разному. Возможна демократия отцов семейств. Соблюдение и исполнение законов природы в большем порядке и с большей скоростью, пишет Морелли, обеспечивается в “аристократии” (правительство мудрецов, назначенное народом). Еще большая точность и правильность в движениях политического механизма достигаются в “монархии”, которая, не забывает добавить Морелли, никогда не выродится в тиранию, если в нее не проникнет собственность.

В проекте законов будущего общества Морелли описывает оригинальную форму организации власти, основанной на суверенитете законов природы. Нация делится на провинции, провинции включают города, которые де- лятся на трибы, трибы – на семьи. Из отцов семейств образуется сенат города, из представителей городских сенатов – Верховный сенат Нации. Сенаты подчинены власти законов. Особенность государственного устройства в том, что все должности замещаются “по очереди” – освободившуюся

должность занимает (на год или пожизненно) тот из состоящих на предшествующей должности, чья очередь подошла (отец семейства становится главой трибы, глава трибы – начальником города и т.д.). Своеобразный проект демократии без выборов связан, очевидно, с отрицательным отношением Морелли к политической деятельности, с опасением, что выборы могут в какой-то мере поколебать равенство членов общества. Главы триб, начальники городов и провинций, глава

Нации осуществляют надзор за соблюдением законов, за работами, снабжением и распределением. Вторая система должностных лиц образуется из мастеров и старшин корпораций (производственных объединений); они входят в советы городов, посылающих депутатов в Верховный совет Нации, подчиненный Верховному сенату. Сенаты запрашивают мнение советов по вопросам производства, труда, воспитания, распределения и другим

и учитывают его при принятии решений. Сочетание этих двух систем (общенациональной и производственной) органов и должностных лиц должно обеспечить компетентность руководства процессами производства, потребления, воспитания. Подобно ряду Других социалистов, Морелли предполагал сохранение в будущем обществе уголовных законов. Наиболее тяжкими преступлениями признаются убийство, а равно попытка “посредством интриги либо иным путем уничтожить священные законы с целью ввести проклятую собственность”.

Виновный заключается “на всю жизнь, как буйный помешанный и враг человечества, в построенную на кладбище пещеру”. Менее тяжкие преступления (неповиновение должностным лицам или родителям, оскорбление словом или действием) должны караться тюремным заключением от одного дня до нескольких лет. В числе наказаний – лишение права занимать определенные должности на время или навсегда. Труд как средство исправления не применяется; напротив, легкие упущения или неаккуратность могут наказываться

лишением всякого занятия на несколько часов или дней, “дабы праздностью же наказать праздность”. Путь к восстановлению попранных законов природы Морелли видел в просвещении. Бедственное положение людей, порожденное ошибочно введенной частной собственностью, побуждает их стремиться вернуть “золотой век”, восстановить законы, соответствующие природе человека. Морелли обращается к царствующим монархам с призывом способствовать прогрессу разума, исправить ошибки

политики и морали: “Чтобы успеть в этом, начните с предоставления истинным мудрецам полной свободы нападать на заблуждения и предрассудки, поддерживающие дух собственности. Раз это чудовище будет низвергнуто, постарайтесь, чтобы воспитание укрепило эту счастливую реформу”. Предвидя, что дух собственности и частного интереса воспротивится учреждению общности имуществ, Морелли высказывает мысль о необходимости принуждения и подавления возможных возмущений против восстановления

законов природы. “Наша гипотеза не исключает строгой власти, укрощающей эти первые неудовольствия и принуждающей на первых порах к обязанностям, которые упражнение сделает затем легкими, а очевидная их полезность заставит полюбить”. Энгельс называл учение Морелли “прямо коммунистической теорией”. Теория Морелли оказала значительное влияние на идеологию бабувистов (см. § 7), а также на теории французских коммунистов 30–40-х гг.

XIX в особенно на “Путешествие в Икарию” Э. Кабе (см. гл. 18). Во Франции XVIII в. возникли и развивались теории общинного безгосударственного социализма и коммунизма. Одна из них изложена в произведении сельского священника Жана Мелье (1664–1729 гг.), вошедшем в историю под названием “Завещание”. В “Завещании” содержится своеобразное понимание естественного права.

Одной из центральных идей Мелье является идея прав трудящегося народа: “Противно разуму и справедливости обременять народные массы невыносимым бременем и к тому же отдавать их в жертву несправедливости и угнетению со стороны тех, кто причиняет им всяческое зло Нет справедливости в том, чтобы одни несли все тяжести труда и неудобства жизни, а другие, не зная заботы и труда, наслаждались одни всеми благами и удобствами жизни”. В “Завещании” резко осуждаются высшие сословия феодального общества, монархия и церковь. “Вся

куча религий и политических законов представляет лишь тайные системы несправедливости; с помощью религии, – обращался Мелье к крестьянам, – князья и сильные земли грабят вас, попирают, притесняют, разоряют и тиранят вас под предлогом управления вами и поддержания общественного блага”. В концепции Мелье нет идеи общественного договора, положившего начало обществу и государству. Коль скоро для общего труда необходимо объединение усилий народа и управление им, невозможно предположить

реальное существование обособленных, отдельных индивидов, а тем самым “естественного состояния”, предшествовавшего общественному. Что касается современного государства, то начало ему положено не “всеобщим соглашением”, а обманом, насилием, принуждением, при помощи которых на спины трудящегося народа взвалили целую махину тиранов, попов, дворян, чиновников. В “Завещании” красочно изображена военно-бюрократическая машина абсолютной монархии, громадная иерархия “подлых слуг тирании”, помогающих феодалам и богачам грабить

и угнетать народ. Резкой критике подвергся и правовой строй абсолютистской Франции. Ряд страниц “Завещания” посвящен критике частной собственности. Мелье относит частную собственность к одному из заблуждений, оправдываемых христианской религией (к ним относятся также: вопиющее неравенство состояния людей, существование тунеядцев, неравенство между различными семьями, нерасторжимость брака, тираническое правление царей).

Частная собственность порождает жадность; отсюда – обогащение наиболее сильных, хитрых и ловких, злых и недостойных, с одной стороны, обнищание народных масс – с другой. Осуждение феодализма и частнособственнического строя в учении Мелье связано с программой народной революции. Мелье четко определял слои, против которых должна быть направлена революция. Обращаясь к трудящимся, он писал: “Это не кто другой, как гордая, надменная родовая

знать, которая живет среди вас, попирая и угнетая вас; это не кто другой, как все эти чванные чиновники ваших князей и королей, все эти гордые наместники и губернаторы городов или провинций, все эти заносчивые сборщики податей и налогов, все эти кичливые откупщики и канцелярские чиновники и, наконец, все эти важные прелаты и церковники, епископы, аббаты, монахи, захватчики доходных мест и все другие богатые господа, дамы и девицы, которые ничего другого не делают, кроме как развлекаются и предаются всякого

рода приятному времяпрепровождению, в то время как ты, бедный народ, занят день и ночь работой, несешь на себе все тяготы работы в знойный полдень, все бремя государства”. Будущее общество Мелье представлял в самых общих чертах. Жители каждой деревни, города, местечка должны составить общину. Они будут “сообща пользоваться одной и той же или сходной пищей, иметь одинаково хорошую одежду, одинаково

хорошие жилища, одинаково хороший ночлег и одинаково хорошую обувь; с другой стороны, должны все одинаково заниматься делом, т.е. трудом или каким-нибудь другим честным и полезным занятием”. Об организации управления в будущем обществе Мелье писал кратко: “Все это должно происходить не под руководством лиц, желающих властно-тиранически повелевать другими, а исключительно под руководством самых мудрых и благонамеренных лиц, стремящихся к развитию и поддержанию народного благосостояния”.

Организацию управления будущим обществом, описанную Мелье, трудно назвать государственной. При строе общности отпадут причины войн, смут и мятежей, не станет судебных процессов по поводу собственности, а также воровства и других корыстных преступлений. “Все города и другие общины, граничащие друг с другом, должны стараться заключить между собой союз и хранить нерушимый мир и единение между собой, дабы помогать друг другу в нужде, ибо без такой взаимопомощи не

может быть общественного благосостояния”. Сочинение Мелье распространялось в рукописях; извлечения из него, опубликованные Вольтером (1762 г.), содержали почти исключительно лишь философские и антирелигиозные идеи. Поэтому “Завещание” Мелье оказало некоторое влияние лишь на развитие атеистической, антиклерикальной идеологии предреволюционной Франции. Полный текст “Завещания”, содержащий весь комплекс революционных

и коммунистических идей, был издан в 1864 г. Оригинальную концепцию разработал бенедиктинский монах Леже-Мари Дешан (1716–1774 гг.), сочинение которого “Истина, или Истинная система” в рукописи читали Дидро и другие просветители. История человечества, по Дешану, делится на три этапа. Сначала было “состояние дикости”, когда люди не знали ни собственности, ни власти, ни законов; они

были разъединены и невежественны. Затем люди перешли в “состояние законов”, когда возникли неравенство, собственность, а также укрепляющие их законы человеческие и божественные. “Состояние законов” бедственно для человечества. Неравенство достигло крайних степеней. Социальный порядок поддерживается насилием (человеческие законы, “шпага”) и обманом (божественные законы, церковь). Полезные сословия (земледельцы, ремесленники, пастухи) находятся в пренебрежении и угнетении,

над ними господствуют бесполезные сословия (дворяне, духовенство, чиновники). Царят “безумие нравов”, обман и насилие. Постепенное раскрытие и распространение истины должно обусловить переход к “состоянию нравов, равенства, или истинного естественного закона”, в котором исчезнут частная собственность, законы, короли, сословия. В “состоянии нравов” не будет религий, войн, судов, торговли, мошенничества, банкротства, спекуляции, воровства, уголовных законов, городов, храмов, лувров, крепостей,

арсеналов, трибуналов, монастырей, академий, госпиталей, тюрем. Люди будут жить поселками, сообща работать и пользоваться общими домами, амбарами, складами, постройками. Жизнь станет простой и близкой к природе. Исчезнут все произведения искусства, театры, величественные дворцы, сады и парки, изысканные блюда, драгоценные камни и т.п. Будут сожжены все книги. Люди будут носить простые удобные одежды, употреблять в пищу хлеб, овощи,

фрукты, молоко, масло, мед, яйца. Все будут абсолютно равны в моральном отношении. Сознание морального единства людей и простота жизни приведут к отпадению надобности не только в принуждении, но и в руководстве, управлении. Ряд идей “Истинной системы” Дешана близок к идеям “Кодекса природы” Морелли. Это – противопоставление законов природы “искусственным законам”, острое осуждение частной собственности, представление о закономерном переходе человечества

от одного состояния к другому, грубый аскетизм и всеобщая уравнительность. Но в ряде существенных пунктов выводы Дешана и Морелли резко расходятся. Морелли – за централизованное тотальное государственное руководство всей жизнью общества, основанного на общественной собственности. Выводы Дешана противоположны – он против какой-либо власти человека над человеком в будущем обществе и даже управления им. § 6.

Основные направления политико-правовой мысли в период Великой французской революции Политико-правовые доктрины и программы, с которыми выступали представители Просвещения, нашли свое практическое воплощение в ходе Великой французской революции (1789–1794 гг.). В процессе развития революции произошло неизбежное размежевание третьего сословия, объединявшего в своих рядах буржуазию, крестьянство и городскую бедноту, что выразилось

в разнообразии политических лозунгов, программ, проектов законодательных актов. В истории Великой французской революции принято различать три главных этапа. На первом из них (1789– 1792 гг.) власть захватили сторонники крупной буржуазии – конституционалисты. Они стремились к компромиссу с дворянством и выступали с идеями конституционной монархии. На втором этапе (1792–1793 гг.) государственная власть переходит к жирондистам – представителям республикански

настроенной буржуазии. Наконец, на третьем этапе (1793–1794 гг.) была установлена революционная диктатура якобинцев, выражавших интересы мелкой буржуазии, крестьянства и городских низов. Идеологи каждой из названных группировок опирались на политические учения Вольтера, Монтескье, Руссо и других мыслителей, используя выдвинутые ими идеи при осуществлении революционных мероприятий и разработке конституционных актов. Крупнейшими идеологами лагеря конституционалистов были

Оноре де Мирабо, прославившийся своими речами против абсолютизма, Эмманюэль Сиейес и Антуан Барнав. Для них были характерны призывы к объединению против ненавистной аристократии и абсолютизма (Мирабо), идеи всеобщего равенства и свободы. В брошюре “Что такое третье сословие?”, получившей широкое распространение накануне революции, Сиейес проводил мысль о единстве третьего сословия, доказывал, что в отличие от привилегированного

меньшинства оно составляет большинство нации. 26 августа 1789 г. Учредительным собранием была принята Декларация прав человека и гражданина, где торжественно провозглашалось: “Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах”. Декларация закрепляла естественные и неотъемлемые права человека (на свободу, собственность, безопасность и сопротивление угнетению), равенство граждан перед законом, а также принцип разделения властей.

Значение Декларации состояло в том, что она была одним из первых конституционных актов, провозгласивших формально-юридические свободу, права и равенство граждан. Последующее развитие революции и особенно выступления трудящихся масс, требовавших продолжения и углубления революционных начинаний, напугали крупную буржуазию. Уже в конце 1789 г. был принят декрет, который вразрез с положениями

Декларации прав человека и гражданина устанавливал деление граждан на активных и пассивных по цензовому признаку, лишал последних избирательных прав. Господство крупных собственников было окончательно закреплено Конституцией 1791 г установившей в стране ограниченную монархию. В результате народного восстания в 1792 г. к власти пришли жирондисты (от названия департамента Жиронды, откуда были избраны в Национальное собрание многие представители этой группировки).

Лидерами жирондистов выступали Жак Бриссо и Жан Ролан. Для политической платформы жирондистов характерна защита республиканского строя. Ссылаясь на Руссо, они отстаивали принципы народного суверенитета, общей воли как основы законодательства и др. Законодательными актами, принятыми в период их правления, была отменена монархия, а также ликвидировано деление граждан на активных и пассивных по цензовому признаку.

Проведенные в этот период конституционные мероприятия имели большое историческое значение, поскольку впервые в мировой практике было установлено республиканское представительное правление в унитарном государстве (Французская республика объявлялась единой и неделимой). Тем самым была практически доказана возможность учреждения республики в большом государстве без федеративного устройства, что значительно повлияло на последующую разработку идей представительной демократии.

Отражая настроения основных слоев буржуазии, жирондисты медлили с разрешением аграрного вопроса, противились установлению твердых цен, проводили политику, направленную на защиту свободного предпринимательства в ущерб интересам простого народа. Восстание, вспыхнувшее в Париже 31 мая – 2 июня 1793 г передало власть в руки якобинцев. Вождями якобинского движения были Максимилиан Робеспьер и

Жан Поль Марат. Лидеры якобинского движения ясно осознавали, что для окончательной ликвидации феодализма во Франции, защиты достижений революции и утверждения подлинного народовластия необходимо провести целый ряд революционных преобразований. Робеспьер проводил в связи с этим различие между конституционным и революционным правительствами. Задача конституционного правления, доказывал он, состоит в том, чтобы обеспечить спокойную жизнь республики на основе конституции.

Задача же революционного правления заключается в том, чтобы создать республику, т.е. завоевать свободу в борьбе. “Революция – это война свободы против ее врагов; Конституция – это режим победоносной и мирной свободы”. Будущее конституционное устройство Франции мыслилось якобинцами в форме демократической республики, где наряду с представительной демократией получит широкое распространение непосредственное волеизъявление

народа. Якобинская Конституция 1793 г. предусматривала, в частности, что законодательные акты, принятые законодательным собранием, должны поступать на утверждение избирателей. При обсуждении в Конвенте проекта этой Конституции большие споры породила проблема частной собственности. В составленном Робеспьером проекте Конституции и предпосланной ей Декларации прав человека и гражданина собственность не включалась в число естественных и неотъемлемых

прав человека (ими признавались только права на существование и на свободу). Это положение проекта вызвало ряд возражений, побудивших Робеспьера изменить свои взгляды. В принятой Конвентом Декларации прав собственность (наряду с равенством, свободой и безопасностью) отнесена к числу естественных и неотъемлемых прав человека, для обеспечения которых установлено правительство.

Решительно продолжая и доводя до конца антифеодальную, буржуазную революцию, якобинцы радикально искореняли феодальную собственность на землю, но в период их правления действовал декрет о смертной казни за одно лишь предложение “аграрного закона” и всякого другого закона против земельной, торговой и промышленной собственности. Они осуществляли революционные меры против спекуляции, реквизировали продовольствие и устанавливали максимальные цены, но провозгласили частную собственность естественным правом и порой

проявляли робость и непоследовательность в обеспечении неимущих. Они провозгласили право на труд, но установили максимум заработной платы и оставили в силе закон Ле-Шапелье, запрещавший организацию рабочих союзов и собраний. В последний период диктатуры якобинцев террор был направлен не только против аристократов и жирондистов, но и против “подозрительных”, т.е. всех инакомыслящих, казавшихся опасными якобинским вождям.

Доведя до конца буржуазную революцию, отстояв революционные завоевания от феодальной реакции и интервенции, якобинская диктатура исчерпала себя и пала в результате термидорианского переворота (1794 г.), осуществленного в интересах крупной и средней буржуазии.