СОДЕРЖАНИЕ
Введение
I. Специфика современного этапа развития макроэкономики как науки
1.1 Закономерности современного этапа макроэкономики
1.2 Основные особенности развития макроэкономики
II. Основные системные признаки кризиса макроэкономики как науки
2.1 Исследовательскиепроблемы макроэкономики
2.2 Неверифицируемостьтеорий
2.3 Психологические признакикризиса макроэкономики
III. Основные направления преодоления кризисных явлений в экономике России
Заключение
Список используемой литературы
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность изучения данной темы, на наш взгляднепосредственно связана с тем обстоятельством, что динамика производства общественныхблаг в современных условиях развития мирового сообщества и России, какзначительной и неотъемлемой его части, приобретает особое не толькоэкономическое, но и политическое, социальное значение [6, с.4].
Это обстоятельство выражается, прежде всего, втом, что усиление всеобщей интеграции, взаимозависимости на всех уровнях:мировом, региональном и индивидуальном проявляет новые общественные потребностии, как следствие, проблемы, противоречия, в разрешении которых определяющаяроль отводится сфере производства общественных благ.
В современной России проблема развитияисследуемых экономических отношений обостряется, прежде всего, по двум причинам[6, с. 4].
Во-первых, Россия, как держава глобальногомасштаба, имеет многоаспектные интересы и объективно не может самоустранитьсяот решения межгосударственных мировых общественных проблем. Во-вторых,трансформации экономических отношений в российской экономике существенноизменили не только механизмы и объемы производства и распределения общественныхблаг, но и наполнили новым содержанием базовые экономические категории.
Предмет исследования – современный процесс развитиямакроэкономической теории.
Объект исследования – основные теории макроэкономического развития.
Цель данной работы является исследование теоретических и практических аспектовнарастания кризисных явлений в рамках макроэкономической теории как науки.
Достижение данной целипредполагает решение следующих задач:
1.Определить специфику современного этапа развития макроэкономики какнауки.
2. Выделить основныесистемные признаки кризиса макроэкономической науки.
3. Охарактеризоватьосновные направления выхода из кризиса в Российской Федерации.
При разработкеосновных положений данной работы использовался метод диалектического познания,метод единства исторического и логического, методы структурного анализа, атакже метод экспертных оценок.
При написании даннойработы нами была использована в основном учебная литература. Также в процессе работынад данной темой нами использовалась монографическая литература, а такжепереводные издания.
I. Специфика современного этапа развитиямакроэкономики как науки
1.1 Закономерностисовременного этапа макроэкономики
Современный этап в развитии макроэкономики как науки сложилсяза последние пятьдесят лет, хотя блестящие образцы этого стиля появлялись вдвадцатых и тридцатых годах нашего столетия [4, с. 18].
Достаточно упомянуть имена Ф. Рэмзи, И. Фишера, А. Вальда,Дж. Хикса, Е. Слуцкого, Л.Канторовича, Дж. фон Неймана. Но перелом произошел впятидесятые годы.
Решающую роль в создании нового подхода, на наш взгляд,сыграло возникновение теории игр (Neumann and Morgenshtern (1944)), теориисоциального выбора (Arrow (1951)) и разработка математической модели общегоэкономического равновесия (Arrow, Debreu (1954), McKenzie (1954),Debreu(1959)).
Мы можем выделить определенные закономерности в развитии макроэкономическойнауки, которые характерны для развития непосредственно современного этапаразвития [4, с. 18]
Первая закономерность касается того обстоятельства, что на начальном этапепотребности человечества значительно превосходили возможности только ещенарождавшейся науки. Для иллюстрации данного тезиса рассмотрим простейшийпример с доисторическим человеком. Живя в сложных условиях, человек во многомнуждался. Даже чтобы охотиться на мамонта, нужно было иметь соответствующееоружие, для изготовления которого необходимы были соответствующие знания инавыки. Однако в то время и столь примитивное знание было большим дефицитом,ибо сфера знания того времени (которая, конечно, еще не существовала каксоциальный институт) не могла дать ответов даже на самые простые вопросы. Такоеположение сохранялось на протяжении почти всей истории человечества [1, с. 68].
Во-вторых, наука развивается по своим собственнымзаконам и, как правило, более высокими темпами, чем потребности в ней. Можносказать, что если общественные потребности возрастали линейно, то научныерезультаты — принципиально нелинейно. Причем на определенном участке историинаука стала продвигаться вперед по экспоненте, то есть особенно быстро.
Такаянаправленность процесса приводила к тому, что имевшееся вначале рассогласованиемежду потребностями и возможностями с течением времени уменьшалось, исоциальная система стремилась к некоему равновесию [1, с. 68].
В-третьих, процесс саморазрастания макроэкономическойнауки обладает высокой степенью инерционности.
Такимобразом, достигнутое равновесие снова нарушается и социальная система изсостояния «недостатка» макроэкономики как науки переходит в состояние ее«избытка» (фаза справа от точки равновесия). Точно диагностировать моментнаступления равновесия довольно сложно. Это связано с тем, что как потребностив науке, так и результаты науки — векторные величины. Поэтому отставание наукиот потребностей по одним показателям может сопровождаться их опережением подругим. На наш взгляд, баланс потребностей и возможностей науки был достигнутпримерно в 60-е гг. XX века, когда были сделаны все основные открытия идостигнута определенная стабильность мировой экономики.
В-четвертых, развитие макроэкономики как науки навторой стадии фазы ее «избытка» существенно замедляется. Данный факт достаточноочевиден. На первой стадии наука получает мощный импульс к развитию, исходя изсобственных потребностей. Иными словами, это период самодостаточности науки,когда она сама ставит перед собой задачи и сама же их решает. Однако такоедорогое удовольствие не может длиться долго, и начинается вторая стадия. Здесьуже общественные потребности в науке не могут стимулировать науку, так как самиотстают от нее.
1.2Основныеособенности развития макроэкономики
Из сказанногоясна специфика нынешнего этапа развития: сейчас нужны не новые научныеисследования, а эффективное приложение и внедрение уже существующих знаний: нужныне открытия сами по себе, а инновации по применению уже имеющихся открытий.Только в этом случае возникшее неравновесие между потребностями и возможностямибудет уменьшено [1, с. 68].
В настоящеевремя потенциальные возможности науки довольно значительны, однако многое изоткрытого пока не находит достойного применения. Таким образом, человечествовходит в эпоху обширных прикладных исследований. Конечно, это не означает, чтофундаментальные исследования будут (или должны быть) нулифицированы. Речь идетпросто о существенном сокращении их доли.
Можно дажеутверждать, что экономический успех конкретной страны напрямую не связан спотенциалом экономической науки, которым она обладает. Так, Германия, у которойнет сильной экономической школы, имеет очень сильную экономику. Япония, тожеотнюдь не являющаяся законодателем моды в сфере экономической мысли, уже неодно десятилетие всем миром воспринимается в качестве экономического чуда. Впоследнее время по этому же пути идет Китай.
В основеданного явления лежат два факта. Первый — названные страны умеют применятьэкономические знания, в том числе наработанные за рубежом. Второе — отнюдь невся экономическая наука нужна этим странам для достижения хороших практическихрезультатов. Например, применительно к Федеральной резервной системе (ФРС) СШАДж. Сорос писал, что залог ее эффективной работы лежит в умелом сочетании наукии прагматизма. Если бы ФРС США попыталась внедрить в своей практике всюсовременную экономическую науку, то, скорее всего она бы пришла к ужасающимрезультатам.
Итак, внастоящее время требуются не столько глубокие исследователи экономики, скольколюди, знающие экономику и умеющие использовать свои знания для достиженияпрактических результатов. Данный факт отражается на уровне оплаты труда экономистовразличного профиля. Рынок требует хороших бухгалтеров, аудиторов, менеджеров,маклеров, брокеров, финансовых и коммерческих директоров, аналитиков и т.п.Такие специалисты могут получать порой астрономические доходы. Зато, даже самыекрупные ученые-экономисты при неблагоприятном стечении обстоятельств могутостаться без средств к существованию. По всей вероятности, дальше эта тенденциябудет усиливаться. Сказанное позволяет нарисовать своеобразный портретпреуспевающего человека (в том числе экономиста) будущего: этовысококвалифицированный специалист, довольно много знающий; причем эти знанияносят позитивный характер, т.е. они не являются лишними и их можно использоватьв практической деятельности.
В настоящеевремя в экономической науке есть столько абсолютно ненужного материала, чтосейчас проблема состоит в том, чтобы очистить науку, избавившись от этого«хлама» [1, с. 68]. Однако как отфильтровать этот «хлам» — неясно. Все этоставит серьезные препоны для дальнейшего быстрого движения экономической науки.
Можно указатьеще на одно проявление кризисных тенденций в экономической науке. Самаэкономика имеет в своем арсенале два фундаментальных закона: закон Г. Госсена(закон уменьшающейся предельной полезности) и закон уменьшающейся предельнойэффективности. Первый из них утверждает, что по мере роста некоего блага егопредельная полезность (ценность) уменьшается. Второй закон утверждает, что помере роста некоего производственного ресурса предельная отдача(производительность) от него падает.
Несмотря нато, что закон Г. Госсена проявляется в сфере потребления, а закон уменьшающейсяпредельной эффективности — в производственной сфере, оба эти закона являютсяследствием одного и того же экономического принципа. Названные законы неявляются абсолютными и в ряде случаев могут все же нарушаться. Однако если онивыполняются и при этом проявляются в довольно сильной форме, то этосвидетельствует об определенном кризисе в изучаемой области.
Применительнок науке данные законы можно сформулировать следующим образом. Закон Г. Госсена:накопление новых научных знаний приносит все меньше и меньше пользычеловечеству. Закон уменьшающейся предельной эффективности: растущиефинансовые, материальные и трудовые затраты на науку дают все меньше и меньшенаучных результатов. Даже самый поверхностный взгляд на современнуюэкономическую науку позволяет сделать вывод, что в отношении нее оба законадействуют в полной мере [7, с. 65].
Действительно,похоже, что вся огромная масса публикаций по экономике с изощренными моделями,теоремами и расчетами никак не задействована в практической жизни. Более того,складывается впечатление, что они в принципе не могут быть задействованы(проявление закона Госсена). С другой стороны, самая многочисленнаяпрофессиональная когорта — когорта экономистов — в последнее время упорно«отказывается» выдавать по-настоящему фундаментальные идеи, предпочитаякопаться в малозначимых частностях (проявление закона уменьшающейся предельнойэффективности) [7, с. 65].
Надо сказать,что американский науковед Д. Прайс давно отстаивал тезис о применимости законауменьшающейся предельной эффективности к науке. Согласно его точке зрения,темпы развития науки постепенно уменьшаются, вследствие чего в ней неизбежнонаступит так называемая сатурация (насыщение процесса) [3, с. 68].Опровержением концепции Д. Прайса служила гипотеза о пульсирующем характеренаучного прогресса [3, с. 69]. Однако в любом случае, похоже, что в настоящеевремя экономика все же входит в состояние сатурации.
С проявлениемзакона Госсена связан еще один интересный эффект, служащий своего родаиндикатором кризисных процессов в науке. Речь идет о повышении «эзотеричности»экономической дисциплины. Иными словами, результаты экономических исследованийстановятся порой настолько сложными и специальными, что большинство самих экономистов,их понять не может, а те, кто могут понять, как правило, не хотят этого делатьиз-за трудоемкости такой работы.
Таким образом,можно в заключение можно сделать ряд следующих важных выводов.
Исходяиз всего вышесказанного, мы можем отметить, что имеются явные признакизатяжного кризиса макроэкономики как науки. Эмпирические исследования непривели к обнаружению фундаментальных законов или хотя бы закономерностейуниверсального характера, которые могли бы служить базой для теоретическихпостроений [7, с. 65].
II. Основные системные признакикризиса макроэкономики как науки
2.1Исследовательские проблемы макроэкономики
Одной из наиболее значимыхисследовательских проблем, которые характерны для современного развитиямакроэкономической теории, является то обстоятельство, что во–первых,происходит размывание предмета макроэкономических исследований.
Первый ударпо содержательной стороне экономических исследований, на наш взгляд, пришелсяна 1983 года, когда Ж. Дебрё получил премию за цикл математических работ,имеющих весьма отдаленное отношение к реальной экономике [1, с. 69]
Пожалуй, вэтот период впервые четко обозначился отрыв экономической науки от практики, атакже слишком активное проникновение макроэкономических исследований экономикив «чужую» сферу — в данном случае в математику. Следующий год явился крайностьюв другом направлении — Р. Стоун был премирован за сугубо прикладныеисследования. В данном случае экономика зашла в сферу смежной с ней, но все жедругой научной дисциплины — статистики. В1986г. Д. Бьюкенен снова вторгся начужую территорию — в сферу политики и права, а в 1988 г. М. Алле ухитрилсясоздать уникальную смесь экономических исследований с физикой. Таким образом,уже в 1980-е годы XX столетия макроэкономическая наука стала нуждаться в постоянном заимствованииидеи с иных смежных научных дисциплин [1, с. 69].
В дальнейшемтакое нарушение научной «чистоты» экономики становится устоявшейся традицией.Так, например, в 1991 г. Р. Коуз снова проник в сферу политики и права; в 1992г. Г. Беккер сделал мощный рывок в социологию, а в 1993 г. Д. Норт и Р. Фогельзабрались на территорию истории.
Такимобразом, в девяностые годы ясно обозначилась проблема развития макроэкономикикак науки – размывание собственного предмета исследований.
Возможно, что с точки зрения науки вообще такой процесс являетсявполне нормальным, но с точки зрения макроэкономики науки — это проявление фактаисчерпания ее собственных, «внутренних» ресурсов развития. По-видимому, данныйфакт может определяться либо как своеобразный конец экономической науки, либокак временный кризис.
Второй наиболее значимой, на наш взгляд исследовательскойпроблемой является тот факт, что на современном этапе развития макроэкономикипроисходит снижение качества и значимости результатов экономическихисследований.
Если работы П. Самуэльсона, Дж. Хикса, В. Леонтьева и Р. Фришаприводили к перевороту в экономическом мировоззрении, то труды экономистовболее позднего периода уже редко инициировали принципиальный «прорыв» в науке[1, с. 70].
Мы считаем, что здесь следует остановиться более подробно на существованииметодологического положения, в соответствии с которым в экономике нет и быть неможет открытий. Открытие новых явлений и законов — это удел естественных наук[1, с. 70].
Физика может открыть существование новых объектов (например,элементарных частиц, черных дыр, квазаров) и явлений (таких каксверхпроводимость, плазма, электромагнитное взаимодействие, ядерная итермоядерная реакции), а также принципы и законы, которым подчиняются этиобъекты и явления. Биологи могут открыть новые гены, биологические виды,механизмы коммуникации. Археологи находят старинные города и предметы древнейистории, палеонтологи — скелеты доселе неизвестных видов звероящеров имастодонтов. Экономика же старается лишь системно объяснить всеми наблюдаемыесоциальные эффекты. Можно сказать, что роль экономистов заключается в том,чтобы соединить разрозненные факты в непротиворечивое целое, увязать концы сконцами.
В целом такое мнение следует признать верным. Однако иногда«объединительный» и «объяснительный» размах некоторых разработок бывает стольвпечатляющим, что можно говорить о формировании новой экономической картинымира и, следовательно, о серьезном шаге науки вперед. Например, вряд лиразработка и применение Р. Лукасом-младшим гипотезы рациональных ожиданий можетсчитаться действительно крупным прорывом в экономике, особенно если учесть, чтоподобные идеи высказывались и прежде. Аналогичным образом можно утверждать, чтопервоклассные работы Дж. Нэша, Р. Зельтена и Дж. Харшани, посвященные проблемеобщего экономического равновесия, все же не могут перевернуть нашипредставления об экономической реальности.
2.2Неверифицируемость теорий
Одним изпризнаков завершенности науки служит переход к таким теориям, понятиям ипостроениям, которые принципиально неверифицируемы, то есть непроверяемы [1, с.70].
Подобнаякартина в наибольшей мере характерна для физики, которая часто оперируетобъектами (элементарными частицами), которые в принципе невозможноидентифицировать. Например, для обнаружения частиц, которыми оперируетсовременная теория поля, необходимо построить ускоритель, диаметр которогоравнялся бы диаметру солнечной системы [1, с. 70].
К сожалению,нечто подобное наблюдается и в рамках теоретического развитиямакроэкономической теории. Так, например, теория рефлексивности оперируеттакими понятиями, как «фундаментальные условия» и «предпочтения». Однако напрактике найти измерение таких понятий не представляется возможным. Дело в том,что фундаментальные условия предполагают целый вектор показателей, многие изкоторых невозможно измерить.
Например, приоценке перспектив какой-либо фирмы должен учитываться психологический климат,установившийся между сотрудниками этой фирмы. Однако как его оценить? [1, с.70]. Кроме того, нынешнее состояние этой фирмы во многом зависит от будущейконъюнктуры, которую тоже непонятно, как оценить. В отношении предпочтений,т.е. существующих в головах субъектов мыслительных образов экономическойреальности, вообще нельзя сказать ничего определенного. Действительно, какколичественно измерить степень доверия или недоверия экономических агентов вотношении той или иной фирмы, проекта или мероприятия? Если же мы не можемизмерить фундаментальные условия и предпочтения, то мы не можем проверить итеорию, базирующуюся на этих понятиях.
Не лучшеобстоит дело и с теорией многоуровневой экономики, которая оперирует понятием«технологический уровень» и рассматривает компенсационные и замещающие потокимежду разными технологическими уровнями. Однако как идентифицировать тот илииной технологический слой, непонятно. Как правило, каждая технологическаястрата размыта между различными отраслями экономики, и вычленить ее практическиневозможно. Как же тогда пользоваться подобной теорией? [1, с. 70]
Пожалуй, ещехуже обстоит дело с современной теорией потребления и теорией человеческогокапитала, которые оперируют такими понятиями, как полезность, конечное благо ичеловеческий капитал. В каких единицах измерять полезность и как ее измерить? [1,с. 70]. Как подсчитать объем конечного блага, например, такого, как эйфория илинаслаждение музыкой? И как рассчитать величину человеческого капитала,имеющегося у конкретного индивидуума? Конечно, в научной практике используютсякосвенные методы оценки, однако даже дилетанту видна искусственность, а порой иоткровенная ущербность всех этих попыток. Как же можно полагаться на выводытеорий, оперирующих такими понятиями?
Если мы не можем оценить основополагающие переменные экономическойтеории, то не можем проследить и тем более проконтролировать правильность всехлогических цепочек этой теории. При желании одно и то же явление может бытьодинаково успешно объяснено с помощью разных неверифицируемых теорий, иневозможно определить, какое объяснение лучше, правильней. Однако в данномслучае важно другое, а именно: на современном этапе экономическая наука всеактивней использует абстрактные понятия и генерирует весьма красивые и мощныетеории, которые при всей своей изощренности не могут быть проверены. Неявляется ли эта тенденция своеобразным признаком конца экономической науки?
В настоящее время в недрах макроэкономики как науки действуетнесколько тенденций, которые отражают, с одной стороны, противоречия в самойнауке, а с другой — тот кризис, в который попала экономика уже много лет назад.Одна из этих тенденций такова: нерешенность фундаментальных, базовых проблем нафоне тончайших исследований всяких несущественных мелочей [1, с. 71].
Математизация экономики перешагнула все мыслимые границы,эконометрические исследования заполнили все научные издания, а целый рядглобальных вопросов остается невыясненным [1, с. 71].
Однако если абстрагироваться от этой странной особенности макроэкономическойнауки, то можно констатировать, что в целом исхожено уже все и вся. Инымисловами, в настоящее время трудно удивить научную общественность новымиисследованиями. Фактически все проблемы уже ранее ставились, обсуждались идаже, быть может, решались. Следовательно, любое продвижение вперед становитсямалозаметным. Можно сказать, что все основное экономистам уже известно,остается выяснить некоторые детали, которые в любом случае не изменят лицасовременной науки. Данный факт сам по себе способен сильно подорвать энтузиазммногих амбициозных исследователей.
На наш взгляд, любое научное исследование можно охарактеризовать счетырех сторон:
1) полезности, то есть практической значимости полученныхрезультатов;
2) научности, то есть с точки зрения того, насколько изощренныйнаучный инструментарий используется исследователем для получения результата;
3) «интересности», то есть насколько актуальной, масштабной,жгучей и захватывающей является рассматриваемая проблема;
4) изящности, т.е. элегантности и эстетичности полученныхрезультатов. Понятно, что идеальное научное исследование предполагает высокуюоценку по всем четырем критериям [1, с. 71].
Каким же образом, данные признаки научного исследования реализуютсяв рамках развития современных макроэкономических исследований?
Прежде всего, следует заострить внимание на том обстоятельстве,что в рамках развития макроэкономической теории проявляются, по крайней мере,три закономерности, которые можно сформулировать в виде соответствующихафоризмов.
Первая закономерность проявляется в том, что те исследования,которые являются научными, не имеют практической значимости, а те, которыеобладают практической ценностью, не являются научными [1, с. 71].
Макроэкономическая наука, как и большинство других наук, выполняеттри функции: объяснительную, прогностическую и управленческую. Высказанный вышетезис распространяется на все три функции, свидетельствуя о тотальном кризисесовременной экономики.
Рассмотрим сначала управленческий аспект. Все самые мощные теории,использующие богатый математический аппарат и логику, а также оригинальныевычислительные алгоритмы, вскрывающие сложнейшие связи и тончайшиеэкономические эффекты, — не имеют практического применения, именно в видуповышенной сложности для восприятия, оставаясь в силу этого, сугубо научнымимоделями.
Среди приземленных прагматиков действует лозунг: чем меньшенаучных тонкостей, тем ближе к практике. Действительно, кому нужно вповседневной хозяйственной жизни применять то, что простому человеку зачастуюневозможно понять? А что научного может быть в простых, но очень функциональныхдействиях торговца, бухгалтера, банкира или менеджера? Главное в ихдеятельности — следить за конъюнктурой, во-время покупать и продавать товар,аккуратно заполнять документы. Если и есть в их деятельности непростыеситуации, то они никак не сопряжены с экономической теорией.
Зачастую многие крупные ученые-экономисты оказываются абсолютнобеспомощными перед лицом конкретных экономических проблем. Есть и ставшие ужеклассическими примеры практической несостоятельности научных теорий вэкономике. Так, например, крах страхового фонда «Long-Term Capital Managment»позволил Дж. Соросу вполне обоснованно иронизировать по поводу теорийэффективных рынков: он никогда не тратил время на их изучение, поскольку емунеплохо жилось и без них. Действительно, в то время как Дж. Сорос зарабатывалочередной миллиард долларов, названный фонд рухнул, несмотря на то, что егоарбитражные стратегии были обоснованы группой ученых, получивших в 1997 г.Нобелевскую премию по экономике за работы по ценообразованию опционов [5, с.46].
Сказанное выше подводит к недвусмысленному выводу: глубокаяэкономическая наука уводит нас от реальности, а следовательно, и от истины [1,с. 71].
Не менее серьезные проблемы испытывает экономическая наука и сосвоей объяснительной функцией. Здесь следует вспомнить афоризм, высказанный всвое время доцентом математики Государственного университета управления В.Г.Евстигнеевым: «Есть задачи, радикоторых придумывается вся теория» [Цит. по 1, с. 71].
Безусловно, и экономические теории должны объяснять какие-токонкретные ситуации и явления. Почему, например, возник азиатский кризис 1997-1999гг., и как он распространился на другие регионы мира? Почему в переходныйпериод реальный сектор экономики России не эффективен, а финансовый сектор раздувалсяневиданными темпами?
К сожалению, большинство экономических теорий не могут объяснитьничего реально существующего. Данный факт отражается и в сфере образования:было бы логично излагать различные экономические теории и их приложения, однакобольшинство учебников наполнены либо только весьма скользкими, но эффектнымитеориями, либо весьма полезными, но не связанными между собой примерами ифактами. Имеющиеся исключения лишь подтверждают правило.
Еще более основательный кризис наблюдается в сферепрогнозирования. Все тончайшие расчеты, проводимые экономистами, не позволяютпоставить процедуру прогнозирования на строгую научную основу. Если какой-тоэкономист все же что-то угадывает, то это воспринимается, либо как случайность,либо как колоссальный успех, так как во всех прочих случаях экономистысовершенно не способны предугадать события. Однако и здесь научность и простотаприходят в противоречие. Например, в свое время (в конце 1930-х гг.) Дж.М.Кейнс предугадал приход к власти в Германии тоталитарного режима, причем сделалон это путем простейшего анализа бюджета страны.
Дж. Сорос предугадал августовский валютный кризис 1998 г. в Россиипутем элементарного изучения платежного баланса страны. И это на фоне десяткови сотен тысяч несбывшихся изощренных модельных прогнозов.
В каждой науке есть теории, а порой и целые разделы, которымприсуще то, что математики любят называть «изяществом».
В свое время Г. Лоренц очень эффектно высказался по поводу теорииотносительности: «Каждый любительпрекрасного должен желать, чтобы она оказалась истинной» [Цит. по: 7, с. 123]. В макроэкономикетакже есть теории и модели, представляющие своего рода произведения искусства.Однако если в физике желание, о котором говорил Лоренц, довольно частосбывается, то в экономике в подавляющем большинстве случаев — нет.
Основная масса прикладных экономических формул, дающих выверенныеколичественные результаты, отличается примитивностью, громоздкостью,корявостью, а иногда и нелогичностью. Чего стоит такое научное направление, какэвристическое программирование, которое занимается созданием количественныхалгоритмов оптимизации, не имеющих серьезного теоретического обоснования. Сдругой стороны, большинство по-настоящему элегантных экономических моделей итеорий дает результаты, не стыкующиеся с действительностью. Конечно, объяснитьвозникающие нестыковки можно; вот только применять соответствующие теориинельзя.
К сожалению, почти все захватывающие, интригующие экономическиепроблемы совершенно не предполагают автоматического применения их решений напрактике. Например, изучение проблемы общего равновесия, исследование ролисвободного времени, понимание закономерностей конверсии социалистическойсистемы в капиталистическую, не предполагают каких-либо серьезных практическихрекомендаций. С другой стороны, целый ряд жизненных проблем в научном планеоказывается совершенно беззубым и неинтересным.
К примеру, экономические аспекты приватизации имеют первостепенноезначение для развития национальной экономики, но с чисто научной точки зренияони не несут в себе ничего нового.
2.3Психологические признаки кризиса макроэкономики
Современная макроэкономическаянаука обладает рядом особенностей, которые в последующие годы, по-видимому,будут тормозить ее дальнейшее развитие. Наиболее важными, на наш взгляд,являются следующие [1, с. 72]:
1.Беспомощность человека перед лицом накопленных экономических знаний. Выше уже говорилось, что современныйарсенал макроэкономики достиг невероятных размеров. Чтобы получить достаточнополное представление о состоянии современной макроэкономической мысли, нужноперевернуть столько литературы, что это не под силу уже ни одному человеку.Например, знакомство с классиками политической экономии весьма желательно, ноэто означает изучение многотомных трактатов Дж.С. Милля, Т. Мальтуса, А. Смита,Д. Рикардо, А. Маршалла, Дж.М. Кейнса.
Однако, этолишь начало. Затем необходимо изучить основополагающие труды нобелевскихлауреатов по экономике, а число этих лауреатов уже близко к сорока. Это притом, что знакомство с творческим наследием любого из них само по себе ужетяжкий труд. Нельзя забывать и работы крупнейших экономистов современности.Одновременно нужно штудировать различные разделы математики, истории, права,социологии и статистики. Даже идейный багаж макроэкономики огромен, а если сюдадобавить весь ее методический инструментарий, то получится и вовсе неподъемныйгруз.
На первыйвзгляд, можно предположить, что современные учебные пособия должны помочь врешении проблемы освоения экономической науки. Однако на поверку этооказывается не так. Во-первых, многие положения в экономике не являются настолькобесспорными и классическими, чтобы их можно было включить в учебник. В то жевремя и не рассматривать такие положения тоже нельзя. Во-вторых, сами учебники,«сжимая» исходный материал, часто недопустимо упрощают и вульгаризируютобсуждаемые результаты. Итак, учебники не снимают проблему изученияпервоисточников.
Для рядовогоисследователя-экономиста основная проблема состоит, прежде всего, в том, чтопрактически по любому вопросу, который он берется рассматривать, уже имеютсяразработки. Поэтому сказать что-то принципиально новое крайне затруднительно.Это с самого начала предполагает копание исследователя в частностях, что неможет дать большого научного эффекта. Психологически данное положение делприводит к тому, что у любого здравомыслящего человека опускаются руки передбездной существующей экономической литературы. Глубокое разочарование постигаети опытных экономистов.
Такимобразом, перенасыщенность экономической науки всевозможными разработками имеетвполне определенный психологический результат: в начале пути исследователя — страх, в конце – разочарование [1, с. 72].
2.«Неблагодарность» экономической науки. Однойиз особенностей экономики является неблагодарность последующих поколений. Воснове такого феномена лежит следующий факт. Дело в том, что когда передэкономистами встает какая-то проблема и они не знают, как ее решить, то этапроблема всеми признается как чрезвычайно сложная. Таковой она и считается дотех пор, пока не появляется человек, находящий решение этой проблемы. Но вэкономике все фундаментальные идеи, лежащие в основе любых теорий и позволяющиераскрыть самые запутанные вопросы, являются, как правило, очень простыми. И кактолько ключевая идея высказана и с ее помощью исходная проблема решена, товнешне простое решение создает иллюзию его очевидности. В результате проходитнемного времени, и пионерные идеи становятся общепринятыми и дажесамоочевидными. Теперь человек, впервые высказавший их, уже не воспринимается вкачестве оригинального мыслителя, а его вклад в экономическую науку не кажетсястоль значительным.
Особенно яркопроявляется эта тенденция при смене поколений экономистов. Например, вряд литеорема эквивалентности Д. Рикардо или закон Л. Вальраса современным молодымэкономистам покажутся гениальными открытиями. Для них это скорее некиебанальные факты. Многими экономистами революционное разделение понятий«рыночных товаров» и «конечных благ», введенное Г. Беккером, уже сейчасвоспринимается как вполне естественное, само собой разумеющееся. Таким образом,в экономике действует принцип: когда все неясно, то все трудно; когда кто-топрояснил непонятное, то все легко и банально. Разумеется, и в других наукахесть нечто подобное, но в экономике этот принцип проявляется особенно ярко [1,с. 72].
Непосредственнымрезультатом подобного положения вещей является быстрое забвение имен, дажесамых крупных экономистов. В этой связи характерно высказывание М. Леонтьева,ведущего передачи «На самом деле», по поводу заслуг его знаменитогооднофамильца — В. Леонтьева. По словам телеобозревателя, умерший экономистразработал никому не нужную межотраслевую табличку. И это сказано об одном изсамых крупных экономистов, которого многие сравнивают с Дж.М. Кейнсом, и ободном из значительнейших достижений экономической мысли — межотраслевыхмоделях. Самое неприятное в этих словах — то, что в них есть правда.Межотраслевые балансы давно утратили свою научную привлекательность и все режеиспользуются на практике.
Психологическийитог рассмотренной особенности экономической науки прост: в начале пути — сомнение, в конце — обида. Надо сказать, что преодолеть эти эмоции не такпросто.
3. Усилениемеркантильных наклонностей в среде экономистов. Вполне логично предположить, чтохорошие экономисты, которые знают об экономике больше других, должнызарабатывать хорошие деньги. Вся история экономической мысли — это чередасменяющих друг друга ученых-бессребренников и удачных дельцов. Однако, похоже,что академическая карьера все меньше устраивает профессиональных экономистов.Степень доктора наук, ученое звание профессора, членство в различных академияхи ассоциациях все меньше заботит прагматически настроенных людей. Абстрактныйстатус ученого, подкрепленный соответствующими дипломами, может быть интересентолько на начальной стадии профессиональной карьеры экономиста. Значительноважней зарабатывать большие деньги и заниматься «настоящим» делом [1, с. 72].
Так как«чистая» наука не может сравниться по уровню заработка с бизнесом, то подобныеумонастроения могут иметь далеко идущие последствия. Во-первых, на стадиивыбора жизненного пути уже сейчас многие экономисты предпочитают коммерческийсектор и государственную службу кабинетным занятиям наукой. Во-вторых, дажекадровые профессора испытывают постоянные импульсы к тому, чтобы уйти из наукив более оплачиваемые сферы деятельности. Причем если для астрофизика,палеонтолога, спелеолога, зоолога, историка и философа это не очень актуально,то для экономиста такие центробежные тенденции проявляются чрезвычайно сильно.
Примечательно,что в последние годы все явственней просматривается тенденция крупныхэкономистов к отходу от чисто академической карьеры и использованию своихзнаний в целях личного обогащения. Так, Л. Клейн в 1960-х гг. продавал свои эконометрическиемодели частным корпорациям и государственным учреждениям [7, с. 123]. В 1970-хгг. У.А. Льюис, как уже упоминалось, имел свой банк на Барбадосе [7, с. 112].
III. Основные направления преодоления кризисныхявлений в экономике России
Несоответствие между целями экономической теории и еевозможностями многими экономистами воспринимается как внутренний конфликт. Дляего преодоления был сделан ряд попыток переформулировать цели, снизить уровеньпретензий [4, с. 18].
Так еще на заре обсуждаемого периода в 1947 году Самуэльсонписал, что экономическая наука может претендовать лишь на качественное знаниереакций экономической системы на внешние воздействия. Как уже указывалось, этапрограмма оказалась нереализуемой. Казалось бы, минимальную задачу экономикисформулировал Фрэнк Найт: выяснить, чего делать заведомо не следует.
Иную формулировку основной задачи теории предлагает Р. Лукас.В одной из недавних работ он пишет:
«Можно лирассматривать эти два параграфа как краткое изложение того, что известно обэкономическом росте? Ведь это всего лишь заметки о некоторых свойствахматематических моделей, полностью вымышленных миров, придуманных экономистами.Можно ли приобрести знания о реальности с помощью пера и бумаги? Конечно,имеется кое-что еще: некоторые данные, которые я приводил, являютсярезультатами многолетних исследовательских проектов, и все рассмотренные мноймодели имеют важные следствия, которые могли бы быть, но не были сопоставлены снаблюдениями. Несмотря на это, я полагаю, что процесс создания моделей, вкоторый мы вовлечены, совершенно необходим, и я не могу представить себе какбез него мы могли бы организовать и использовать массу имеющихся данных» [Цит.по 4, с. 20]
Таким образом, по Лукасу, теоретические модели необходимы каксредство «организации и использования эмпирических данных». Однако, неочевидно, что эту функцию могут выполнять модели, которые никогда «не былисопоставлены с наблюдениями» [Цит. по 4, с. 20].
Нет сомнения, что экономическая теория выполняет полезныефункции, создавая необходимый инструмент для понимания реальности. Несомненно,также, что непосредственно воспользоваться этим инструментом удается лишь всравнительно немногих случаях. Если верно, что основная причина состоит вотсутствии универсальных экономических законов, необычайном многообразии ибыстрой изменчивости экономических объектов, то, возможно, выход состоит впринципиально иной организации научного исследования. В настоящее время и вестественных науках, и в экономике ведущая роль принадлежит индивидуальнымисследователям. В физике, химии, биологии они делают открытия, а в экономике,как заметил Малинво, нет. Возможно, что экономические открытия по самой своейприроде должны носить краткосрочный характер.
Таким открытием могло бы быть, например, обнаружение причиннынешнего спада в России и разработка эффективных мер по его преодолению. Ноесли период жизни изучаемого явления 4 — 5 лет, то у индивидуальногоисследователя слишком мало шансов на успех [4, с. 20].
В качестве альтернативы можно представить себе следующуюорганизацию макроэкономических исследований, включающую базовый институт,исследовательские команды и группы советников. Базовый институт создаетисследовательскую среду, включая базы данных, системы опросов экономическихагентов, системы обработки информации, другие средства макроэкономическогоисследования. Исследовательская среда включает небольшое числовысококвалифицированных экспертов по основным направлениям. Институт организуетисследовательские команды на ограниченный срок для решения конкретных научныхзадач.
Группы советников создаются при органах экономическогоуправления (например, министерствах) и крупных фирмах. Взаимодействиеисследователей и советников должно обеспечить быстрое использование научныхрезультатов.
Коллективный стиль исследований имеет очевидные недостатки, вчастности, меньшие стимулы для индивидуальной инициативы («проблема зайца»).Однако, развивая эту идею в деталях, мы хотел бы лишь наметить направление.
Стоит заметить, что такие гиганты как Мировой Банк и МВФфактически используют близкие принципы; создание своих аналитических группстало обычной практикой для многих типов правительственных и частныхорганизаций; широко практикуемая на западе система грантов предполагаетсоздание проблемных исследовательских команд на сравнительно короткий срок.Иными словами, все элементы системы, схематично описанной выше, уже существуют.Нужно осознать, что экономика — необыкновенно быстро меняющийся объект,изучение которого требует особой организации [4, с. 21]
Снятие претензий экономической теории на открытиеуниверсальных законов могло бы способствовать разрешению обсуждавшийся вышеэтической коллизии.
Осознаниефакта кризиса и понимание его природы особенно важно для России. Российскоеобщество и в 1917, и в 1992 гг. отчасти стало жертвой естественнонаучной формыэкономического знания, веры в то, что есть источник, где найден точный иправильный ответ. Теперь наступило разочарование. Впрочем, и сейчас ещеприходится слышать ссылки на несуществующие теоретические доказательства,например, отрицательной связи между инфляцией и ростом. Для России, ищущейвыхода из кризиса, особенно важно сбалансированное отношение к экономическойтеории. Экономисты сами должны заботиться об этом и не создавать завышенныхожиданий.
История теоретическихпоисков учит осторожности в осуществлении экономических преобразований.
Радикальныепреобразования, как правило, должны оставлять возможности для корректировки и,следовательно, быть протяженными во времени. При нашем уровне экономических знанийшоковая терапия — всего лишь лукавый термин, призванный скрыть отсутствие планапроведения реформ.
Другой аспект проблемы связан с глубокой отсталостьюэкономической науки в России. Мы привычно говорим об отсталости технологии, а онауке вспоминаем лишь в связи с ее тяжелым финансовым положением. Нужнопризнать, что в течение восьмидесяти лет разрыв между западными и российскимитехнологиями экономических исследований увеличивался. Сейчас есть надежда наего сокращение. Обновляется экономическое образование, публикуются переводызападных учебников, появляются молодые люди, получившие дипломы в западныхуниверситетах высокого уровня.
Совершенствуется, хотя и медленно, статистическая служба. Этодвижение в правильном направлении.
Российская экономика представляет собой гигантскуюлабораторию, где в течение нескольких лет происходят институциональныепреобразования, требовавшие в иных странах и в иное время десятилетий. Мы можеми должны облегчить бремя этих преобразований, а для этого необходимо понимать ихнасколько это позволяет имеющийся инструментарий. Синтез институционализма исовременной теории экономического роста — захватывающее направлениеисследований, которое, возможно, позволит раздвинуть рамки существующейметодологии.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Приступая к рассмотрению природы кризиса, нельзя неподчеркнуть то обстоятельство, что в экономической науке не происходитнакопления фундаментальных эмпирических закономерностей. Скорее наоборот: ранееобнаруженные и, казалось бы, фундаментальные связи между параметрамивпоследствии не подтверждаются.
Другой аспект проблемы связан с глубокой отсталостьюэкономической науки в России. Мы привычно говорим об отсталости технологии, а онауке вспоминаем лишь в связи с ее тяжелым финансовым положением. Нужнопризнать, что в течение восмидесяти лет разрыв между западными и российскимитехнологиями экономических исследований увеличивался. Сейчас есть надежда наего сокращение. Обновляется экономическое образование, публикуются переводызападных учебников, появляются молодые люди, получившие дипломы в западныхуниверситетах высокого уровня. Совершенствуется, хотя и медленно,статистическая служба. Это движение в правильном направлении. Российскаяэкономика представляет собой гигантскую лабораторию, где в течение несколькихлет происходят институциональные преобразования, требовавшие в иных странах и виное время десятилетий. Мы можем и должны облегчить бремя этих преобразований,а для этого необходимо понимать их насколько это позволяет имеющийсяинструментарий.
Синтез институционализма и современной теории экономическогороста — захватывающее направление исследований, которое, возможно, позволитраздвинуть рамки существующей методологии.
Институциональная экономическая теория признаетпонятие «развитие» в рамках изменения определенных существующих институтов.
Развитие человека, производительных сил и, вконечном счете, экономический рост страны зависит от уровня развитияэкономических отношений, которые могут развиваться или стагнировать, благодаряинституциональной среде как особой инфраструктуре.
Эта инфраструктура многоукладна и развивается пособственным законам, в то же время, создавая определенные предсказуемые условиядля развития экономики в форме рутин.
Рутины иинновации присущи различным уровням экономической системы — индивидов,различных организаций, общества и экономики в целом.
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Балацкий Е.В., Мировая экономическаянаука на современном этапе: кризис или прорыв/ Е.В. Балацкий// Науковедение.-2001.- №2.- с. 68-72.
2. Барнетенев С.А., История экономическихучений в вопросах и ответах: Учебное пособие/ С.А. Бартенев.- М.: Юристъ,2000.- 192с.
3. Герасимов Б.И., Иода Ю.В.,Введение в экономику. Основы экономического анализа: Учебное пособие/ Б.И.Герасимов, Ю.В. Иода.- Тамбов: Издательство ТГУ, 2004.- 140с.
4. Полтерович В.М. Кризисмакроэкономической теории/ В.М. Полтерович// Социс.- 2007.- №2.- с. 18-26.
5. Ставинский И.А., Капитализм сегодняи капитализм завтра/ И.А. Ставинский.- М.: Едиториал УРСС, 2002.- 197с.
6. Сугако Г.Н., Мир экономики.Макроэкономические аспекты: [монография]/ Г.Н. Сугако.- Мн: Беларусь, 2002.-208с.
7. Ярцева Н.В., Современная концепцииэкономической мысли: Учебное пособие/ Н.В. Ярцева.- Барнаул: Издательство АГУ,2003.- 272с.