/>
Комиссаров В. Н.
Следуетразличать потенциально достижимую эквивалентность, под которой понимаетсямаксимальная общность содержания двух разноязычных текстов, допускаемаяразличиями языков, на которых созданы эти тексты, и переводческуюэквивалентность — реальную смысловую близость текстов оригинала и перевода,достигаемую переводчиком в процессе перевода. Пределом переводческойэквивалентности является максимально возможная (лингвистическая) степеньсохранения содержания оригинала при переводе, но в каждом отдельном переводесмысловая близость к оригиналу в разной степени и разными способамиприближается к максимальной.
Различияв системах ИЯ и ПЯ и особенностях создания текстов на каждом из этих языков вразной степени могут ограничивать возможность полного сохранения в переводесодержания оригинала. Поэтому переводческая эквивалентность может основыватьсяна сохранении (и соответственно утрате) разных элементов смысла, содержащихся воригинале. В зависимости от того, какая часть содержания передается в переводедля обеспечения его эквивалентности, различаются разные уровни (типы) эквивалентности.На любом уровне эквивалентности перевод может обеспечивать межъязыковуюкоммуникацию.
Любойтекст выполняет какую-то коммуникативную функцию: сообщает какие-то факты,выражает эмоции, устанавливает контакт между коммуникантами, требует от Рецепторакакой-то реакции или действий и т.п. Наличие в процессе коммуникации подобнойцели определяет общий характер передаваемых сообщений и их языковогооформления. Сравним такие отрезки речи, как: «На столе лежит яблоко», «Как ялюблю яблоки!», «Дай мне, пожалуйста, яблоко», «Ты слышишь, что я сказал?». Вкаждом из этих высказываний, помимо значений отдельных слов и структур иконкретного содержания всего сообщения, можно обнаружить и обобщенноефункциональное содержание: констатацию факта, экспрессию, побуждение, поискконтакта. Текст может последовательно или одновременно выполнять несколькокоммуникативных функций — приведенные выше высказывания могут составить единыйсвязный текст, — но он не может не иметь в своем содержании функциональнойзадачи (цели коммуникации), не утратив своей коммуникативности, т.е. неперестав быть результатом акта речевой коммуникации.
Частьсодержания текста (высказывания), указывающая на общую речевую функцию текста вакте коммуникации, составляет его цель коммуникации. Она представляет собой«производный» («подразумеваемый» или «переносный») смысл, присутствующий в немкак бы в скрытом виде, выводимый из всего высказывания как смыслового целого.Отдельные языковые единицы участвуют в создании такого смысла уже не непосредственночерез свое собственное значение, а опосредственно, составляя с другимиединицами смысловое целое, которое служит основой для выражения с его помощьюдополнительного смысла. Воспринимая высказывание, Рецептор должен не толькопонять значение языковых единиц и их связь друг с другом, но и сделатьопределенные выводы из всего содержания, извлечь из него дополнительнуюинформацию, которая сообщает не только что говорит Источник, но и для чего онэто говорит, «что он хочет этим сказать».
Эквивалентностьпереводов первого типа заключается в сохранении только той части содержанияоригинала, которая составляет цель коммуникации:
(1) Maybe there is some chemistry between us that doesn't mix. Бывает,что люди не сходятся характерами.
(2) That's a pretty thing to say. Постыдился бы!
(3) Those evening bells, those evening bells, how many a tale theirmusic tells.
Вечернийзвон, вечерний звон, как много дум наводит он.
Впримере (1) цель коммуникации заключалась в передаче переносного значения,которое и составляет главную часть содержания высказывания. Здеськоммуникативный эффект достигается за счет своеобразного художественногоизображения человеческих отношений, уподобляемых взаимодействию химическихэлементов. Подобное косвенное описание данной информации признано переводчикомнеприемлемым для ПЯ и заменено в переводе другим, несколько менее образнымвысказыванием, обеспечивающим, однако, необходимый коммуникативный эффект.
Впримере (2) цель коммуникации заключается в выражении эмоций говорящего,который возмущен предыдущим высказыванием собеседника. Для воспроизведения впереводе этой цели переводчик использовал одну из стереотипных фраз, выражающихвозмущение в русском языке, хотя составляющие ее языковые средства несоответствуют единицам оригинала.
И,наконец, в примере (3) общей функцией оригинала, которую переводчик стремитсявсеми средствами сохранить, является поэтическое воздействие, основанное назвукописи, рифме и размере. Ради воспроизведения этой информации исходноесообщение заменяется другим, обладающим необходимыми поэтическими качествами.
Каквидно из указанных примеров, цель коммуникации представляет собой наиболееобщую часть содержания высказывания, свойственную высказыванию в целом иопределяющую его роль в коммуникативном акте.
Дляотношений между оригиналами и переводами этого типа характерно: 1)несопоставимость лексического состава и синтаксической организации; 2)невозможность связать лексику и структуру оригинала и перевода отношениямисемантического перефразирования или синтаксической трансформации; 3) отсутствиереальных или прямых логических связей между сообщениями в оригинале и переводе,которые позволили бы утверждать, что в обоих случаях «сообщается об одном и томже»; 4) наименьшая общность содержания оригинала и перевода по сравнению совсеми иными переводами, признаваемыми эквивалентными.
Такимобразом, в данном типе эквивалентности в переводе как будто говорится «совсемне то» и «совсем не о том», что в оригинале. Этот вывод справедлив в отношениивсего сообщения в целом, даже если одно или два слова в оригинале имеют прямыеили косвенные соответствия в переводе. Например, к этому типу можно отнестиперевод She lifted her nose up in the air — «Она смерила его презрительнымвзглядом», хотя субъекты этих предложений непосредственно соотнесены.
Переводына таком уровне эквивалентности выполняются как в тех случаях, когда болеедетальное воспроизведение содержания невозможно, так и тогда, когда такоевоспроизведение приведет Рецептора перевода к неправильным выводам, вызовет унего совсем другие ассоциации, чем у Рецептора оригинала, и тем самым помешаетправильной передаче цели коммуникации.
Английскаяпословица A rolling stone gathers no moss описывает ситуацию, легкопередаваемую в русском переводе, например: «Катящийся камень мха не собирает»(или: «мхом не обрастает»). Однако из этой ситуации Рецептор перевода не сможетизвлечь ту цель коммуникации, которая содержится в оригинале. Для него самаситуация не указывает достаточно четко, как следует к ней относиться, «хорошо»это или «плохо», что нет «мха». В то же время для английского Рецептора ясно,что в этой ситуации «мох» олицетворяет богатство, добро и что его отсутствие — явление отрицательное. Таким образом, ситуация, описываемая английскойпословицей, подразумевает вывод, что следует не бродить по свету, а сидеть домаи копить добро. Эквивалентным переводом будет русская фраза, имеющая ту жеэмотивную установку и максимально воспроизводящая стилистическую (поэтическую)функцию оригинала (форму пословицы). Поскольку описание той же ситуации необеспечивает необходимого результата, приходится использовать сообщение,описывающее иную ситуацию. Попытка удовлетворить указанным требованиям даетпримерный перевод: «Кому на месте не сидится, тот добра не наживет».
44.Во втором типе эквивалентности общая часть содержания оригинала и перевода нетолько передает одинаковую цель коммуникации, но и отражает одну и ту жевнеязыковую ситуацию. Ситуацией называется совокупность объектов и связей междуобъектами, описываемая в высказывании. Любой текст содержит информацию очем-то, соотнесен с какой-то реальной или воображаемой ситуацией.Коммуникативная функция текста не может осуществляться иначе, как черезпосредство ситуативно-ориентированного сообщения. Нельзя себе представить связноготекста, который был бы «ни о чем», как не может существовать мысль без предметамысли.
Болееполное воспроизведение содержания оригинала во втором типе эквивалентности посравнению с первым типом, где сохранялась лишь цель коммуникации, далеко не означаетпередачи всех смысловых элементов оригинала. Сохранение указания на одинаковуюситуацию сопровождается в переводах этого типа значительнымиструктурно-семантическими расхождениями с оригиналом. Дело в том, чтообозначаемая ситуация представляет собой сложное явление, которое не может бытьописано в одном высказывании целиком, во всем многообразии его сторон, свойстви особенностей. Каждое высказывание описывает соответствующую ситуацию путемуказания на какие-то отдельные ее признаки. Одна и та же ситуация можетописываться через различные комбинации присущих ей особенностей. Следствиемэтого является возможность и необходимость отождествления ситуаций, описываемыхс разных сторон. В языке появляются наборы высказываний, которые воспринимаютсяносителями языка как синонимичные («означающие то же самое»), несмотря наполное несовпадение составляющих их языковых средств.
Всвязи с этим возникает необходимость различать сам факт указания на ситуацию испособ ее описания, т.е. часть содержания высказывания, указывающую на признакиситуации, через которые она отражается в высказывании. Пользующиеся языкомспособны осознавать идентичность ситуаций, описанных совершенно различнымиспособами. А это означает, что в содержании любого высказывания присутствует информация,позволяющая судить как о том, какая ситуация в нем описывается, так и о том,какие признаки использованы для ее описания.
Различиемежду идентификацией ситуации и способом ее описания отражает своеобразиеотношений между языком, мышлением и описываемой реальностью. Понятно, что всодержании высказывания присутствуют не сами ситуации и их признаки, а лишь ихмыслительные образы, передаваемые в виде каких-то сведений или информации, т.е.в виде какого-то сообщения. Характер отражения избираемых признаков ивнутренняя организация информации о них составляют своего рода логическуюструктуру сообщения. Подчеркнем, что речь идет именно об организацииинформации, а не о ее конкретном содержании в индивидуальном речевом акте.Выделяемые признаки конкретной ситуации описываются путем включения их вширокую понятийную категорию. Единицы смысла, отражающие отдельные признакиситуации, представляют собой общие понятия или содержательные категории.Например, в основе описания ситуации «некоторый предмет лежит на столе» могутнаходиться понятия: «состояние», «восприятие», «активное действие». Можносказать: «Книга лежит на столе» (состояние), «Я вижу книгу на столе»(восприятие) или «Книгу положили на стол» (активное действие). Другим примеромможет служить возможность выбора между фразами: «Он сюда не приходит»(движение), «Он здесь не бывает» (бытие), «Я его здесь не вижу» (восприятие),«Его сюда не приглашают» (активное действие).
Различныеспособы построения сообщения указанного типа объединяются тождественностьюописываемой ситуации. Общность их содержания всецело основывается наэкстралингвистическом опыте коммуникантов. Из реального опыта нам известно,что, для того чтобы человека можно было увидеть в данном месте, необходимо,чтобы он туда пришел, т.е. там был, находился. Отсюда делается вывод, чтовысказывания «Она там почти не бывает» и «Мы ее там редко видим» означают «однои то же». В самих же описаниях нет или почти нет общих семантических признаков(общих сем), которые бы оправдывали приравнивание их содержания.
Аналогичнымобразом нетрудно обнаружить реальную основу общности содержания и в другихслучаях описания ситуации при помощи разных содержательных категорий, например:
Ночьуже почти миновала. — Скоро наступит рассвет.
Онаникуда не выходит. — Она ведет уединенный образ жизни.
Онхорошо сохранился. — Он выглядит моложе своих лет.
Мытакими делами не занимаемся. — Это не по нашей части. К нам это не имеетотношения.
Вподобных случаях между разноструктурными сообщениями обнаруживаются различныелогические, главным образом, причинно-следственные связи.
Идентификацияситуации — это отражение в содержании высказывания какой-то реальной ситуациипутем одного из возможных способов ее описания. В свою очередь, способ описанияситуации — это отражение в содержании высказывания тех признаков ситуации,которые использованы для ее идентификации и обобщены в виде содержательныхкатегорий.
Длявторого типа эквивалентности характерна идентификация в оригинале и переводеодной и той же ситуации при изменении способа ее описания. Основой смысловогоотождествления разноязычных текстов служит здесь универсальный характеротношений между языком и экстралингвистической реальностью.
Подобнотому как говорящие на одном языке способны идентифицировать одинаковыеситуации, описанные разными способами, так и билингвы-переводчики фактическипризнают речевые произведения на разных языках равнозначащими на этомосновании, приравнивая их при переводе, несмотря на отсутствие соответствиямежду их компонентами.
Второйтип эквивалентности представлен переводами, смысловая близость которых коригиналу также не основывается на общности значений использованных языковыхсредств. Вот несколько примеров переводов такого типа:
Неanswered the telephone.
Онснял трубку.
Youare not fit to be in a boat.
Тебянельзя пускать в лодку.
Yousee one bear, you have seen them all.
Всемедведи похожи друг на друга.
Вприравниваемых в этих примерах разноязычных высказываниях большинство слов исинтаксических структур оригинала не находит непосредственного соответствия втексте перевода. Вместе с тем можно утверждать, что между оригиналами ипереводами этой группы существует большая общность содержания, чем приэквивалентности первого типа. Сопоставим, например, переводы:
(1)That's a pretty thing to say. Постыдился бы!
(2)Не answered the telephone. Он снял трубку.
В(1) речь идет о совершенно разных явлениях, между которыми нельзя усмотретькакой-либо реальной связи. Общность оригинала и перевода заключается лишь втом, что в обоих случаях можно сделать одинаковые выводы об эмоциональномотношении говорящего к предыдущему замечанию его собеседника. Во (2)несопоставимые языковые средства оригинала и перевода фактически описывают одини тот же поступок, указывают на одинаковую реальность, поскольку говорить потелефону можно, только сняв трубку. В обоих текстах речь идет о разном, но «ободном и том же». О таких высказываниях в обиходе часто говорят, что они«выражают другими словами одну и ту же мысль».
Дляотношений между оригиналами и переводами этого типа характерно: 1)несопоставимость лексического состава и синтаксической организации"; 2)невозможность связать лексику и структуру оригинала и перевода отношениямисемантического перефразирования или синтаксической трансформации;
3)сохранение в переводе цели коммуникации, поскольку, как мы уже установили,сохранение доминантной функции высказывания является обязательным условиемэквивалентности;
4)сохранение в переводе указания на ту же самую ситуацию, что доказываетсясуществованием между разноязычными сообщениями прямой реальной или логическойсвязи, позволяющей утверждать, что в обоих случаях «сообщается об одном и томже».
Широкоераспространение в переводах эквивалентности второго типа объясняется тем, что вкаждом языке существуют предпочтительные способы описания определенныхситуаций, которые оказываются совершенно неприемлемыми для других языков.По-английски говорят: We locked the door to keep thieves out, а по-русскикажется нелепым описывать данную ситуацию подобным образом (запирать дверь,чтобы держать воров снаружи), но вполне возможно сказать: «чтобы воры непроникли в дом». Подчеркивая невозможность для себя каких-либо поступков,англичанин скажет: I am the last man to do it. По-русски невозможновоспроизвести подобное сообщение, назвав кого-либо «последним человеком,способным сделать что-либо». Придется описать в переводе эту ситуацию другимпутем, например: «Уж я, во всяком случае, этого не сделаю». Вот еще несколькопримеров описания «английским способом», неприемлемым для русского языка: Giveme Beethoven any time, He came off a poor second и пр.
Необходимостьустанавливать при переводе эквивалентность на уровне ситуации может бытьсвязана и с тем, что во многих случаях члены языкового коллектива постоянноприменяют лишь один способ описания определенной ситуации. Особенно часто этоимеет место в стандартных речевых формулах, предупредительных надписях,общепринятых пожеланиях, выражениях соболезнования и т.д. Услышав просьбупозвать кого-либо к телефону, по-русски спросят: «Кто его спрашивает?», апо-английски: Who shall I say is calling? Указать, в какую сторону открываетсядверь, нужно по-английски надписью «Pull» или «Push», апо-русски — «К себе» или «От себя». Теоретически можно по-разному предупредитьо свежеокрашенном предмете, но по-русски обязательно напишут: «Осторожно,окрашено», а по-английски — «Wet paint».
Еслиситуация, описанная в оригинале, должна быть передана в ПЯ лишь одним строгоопределенным способом, выбор варианта перевода происходит как бы независимо отспособа описания данной ситуации в тексте оригинала, и структура сообщения впереводе оказывается заранее заданной. Естественно, что при этомсоответствующие сообщения в оригинале и переводе могут иметь одинаковуюструктуру лишь в исключительных случаях, когда обязательные способы описанияданной ситуации в обоих языках совпадают. В большинстве же случаевобязательность или предпочтительность определенного способа описания ситуации вПЯ связана с заменой способа ее описания в оригинале, с установлением впереводе эквивалентности второго типа. Вот несколько примеров таких замен изпереводов книг английских и американских авторов:
Stop,I have a gun! (R. Bradbury) Стой, я буду стрелять. Reduction on taking aquantity. (J. Galsworthy) Оптовым покупателям скидка. Peter's face musclestightened. (A. Hailey) Питер стиснул зубы. He left the ship on Tuesday. (J.K.Jerome) Он сошел на берег во вторник.
Takea better man than she is, better man than I've ever met, to get away with beinginsulting to me! (S. Lewis)
Heродился еще тот человек, который мог бы оскорбить меня безнаказанно.
Отказот воспроизведения в переводе ситуации, описанной в оригинале, т.е.использование эквивалентности не второго, а первого типа, обусловливается лишьнеобходимостью сохранения при переводе цели коммуникации в тех случаях, когдаописанная ситуация не связана у Рецепторов перевода с необходимымиассоциациями. В романе Дж. Брэйна «Место наверху» герой, с презрением описываявнешность молодого человека «из низов», говорит, в частности, что у него«the face behind the requests on Forces Favourites», т.е. «лицочеловека, который посылает заявки для исполнения по радио в концерте длявоеннослужащих». Подобная ситуация вряд ли будет воспринята читателем русскогоперевода как уничижительная характеристика. Поэтому переводчики (Т. Кудрявцеваи Т. Озер-ская) предпочли установить эквивалентность с совершенно инойситуацией: «такие лица видишь на плакатах...».
Некоторыепризнаки определенной «ситуации могут быть известны членам говорящегоколлектива лучше, чем другие признаки этой ситуации, ^сскому Рецептору хорошоизвестна часто цитируемая евангельская история о том, как Христос накормилпятью хлебами и двумя рыбами пять тысяч человек, но ему может оказатьсянепонятной ссылка на «полные корзины», присутствующие в этой же истории, норедко упоминаемые вне Библии. Ср.:
Theyfound him over tea and one of these fishes which cover the more ground wheneaten and explain the miracle of the seven baskets full. (J. Galsworthy)
Частоэто имеет место в отношении ситуаций, связанных с историей и культуройопределенного народа. По-русски битва при Геттисберге неизвестна как«семидневная битва» (The Battle of the Seven Days), Наполеон как «человексудьбы» (The Man of Destiny), герцог Веллингтон как «железный герцог» (The IronDuke), Шотландия как «страна лепешек» (The Land of Cakes).
Особенноважной является способность определенной ситуации вызывать у Рецепторов одногоязыкового коллектива какие-то дополнительные ассоциации, на основании которыхони приходят к строго определенным выводам и заключениям. Иначе говоря,различные ситуации могут получать в рамках культуры данного коллектива особоезначение, отличающееся От того значения, которое имеют эти ситуации для членовиных языковых сообществ. Известно, что у одних народов кивок головой означаетутверждение, а у других — отрицание. Отсюда следует, что описание этого жестаможет по-разному пониматься представителями разных народов. Сообщение, чтокто-то поехал по правой стороне улицы, свидетельствует для английскогоРецептора о нарушении правил и кажется тривиальным для жителя страны, гдепринято правостороннее движение.
Определенныеассоциации часто закрепляются за ситуациями, связанными с событиями илилитературными произведениями, хорошо известными членам одного языковогоколлектива, но мало знакомыми другим. Говорящий по-русски не станет, какправило, сравнивать своего собеседника с сэром Га-лахэдом, но для английскогоРецептора этот рыцарь Круглого Стола короля Артура достаточно известен, чтобытакое сравнение могло широко употребляться Источниками, пользующимисяанглийским языком: Не rolled over and sat up, rubbing Ms eyes. „What timeis it?“ „Almost noon,“ his brother answered. „You beenplaying Sir Galahad?“
Рецептор,принадлежащий к иной языковой общности, часто не может полностью извлечьинформацию, содержащуюся в указании на, казалось бы, хорошо знакомую емуситуацию, например: ...the usual sprinkling of those who eat mutton four timesa week. (J. Galsworthy)
Длярусского Рецептора, в отличие от английского (в Англии баранина — самое дешевоемясо), сообщение, что кто-то ест баранину четыре раза в неделю, идентифицируетситуацию, не позволяющую делать какие-либо выводы о социальном илиимущественном положении этого лица.
Такимобразом, несмотря на экстралингвистический характер ситуации, ее идентификацияв высказывании обладает рядом особенностей, специфичных для каждого языковогоколлектива. Такие особенности оказывают влияние на характер эквивалентности припередаче этой части содержания оригинала.
Третийтип эквивалентности может быть охарактеризован следующими примерами:
Scrubbingmakes me bad-tempered.
Отмытья полов у меня настроение портится.
Londonsaw a cold winter last year.
Впрошлом году зима в Лондоне была холодной.
Thatwill not be good for you.
Этоможет для вас плохо кончиться.
Сопоставлениеоригиналов и переводов этого типа обнаруживает следующие особенности: 1)отсутствие параллелизма лексического состава и синтаксической структуры; 2)невозможность связать структуры оригинала и перевода отношениями синтаксическойтрансформации; 3) сохранение в переводе цели коммуникации и идентификации тойже ситуации, что и в оригинале; 4) сохранение в переводе общих понятий, с помощью которых осуществляется описание ситуации в оригинале, т.е. сохранение тойчасти содержания исходного текста, которую мы назвали «способом описанияситуации». Последнее положение доказывается возможностью семантическогоперефразирования сообщения оригинала в сообщение перевода, выявляющего общностьосновных сем. Так, в первом из приведенных примеров в оригинале и переводе воснове описания ситуации лежит понятие причинности, но расположение ивзаимосвязь отдельных сем различны. В оригинале: Scrubbing makes mebad-tempered — А каузирует В иметь С, обладающее (признаком) D. В переводе: «Отмытья полов у меня настроение портится» — С, принадлежащее В, приобретает(признак) D вследствие наличия А. Общность понятийной основы означает, что воригинале и переводе ситуация описывается путем указания на одинаковые еепризнаки. Сохранение способа описания ситуации подразумевает указание на ту жеситуацию, а приравнивание описываемых ситуаций предполагает, что этимдостигается и воспроизведение цели коммуникации оригинала.
Отношениямежду содержанием оригинала и перевода в подобных случаях могутклассифицироваться аналогично формально-логическим отношениям между понятиями:равнозначности, подчинения, контрадикторности, перекрещивания. Наличие подобныхсвязей может служить дополнительным показателем большей смысловой общности соригиналом у переводов этого типа, по сравнению с разобранными выше случаями.Общность основных понятий означает сохранение структуры сообщения, когда дляописания ситуации в оригинале и переводе выбираются одни и те же ее признаки.Если в предыдущих типах эквивалентности в переводе сохранялись сведенияОтносительно того, «для чего сообщается содержание оригинала» и «о чем в немсообщается», то здесь уже передается и «что сообщается в оригинале», т.е. какаясторона описываемой ситуации составляет объект коммуникации.
Впределах одного способа описания ситуации возможны различные видысемантического варьирования. Выбор содержательной категории, на основе которойбудет описываться ситуация, не полностью определяет организацию передаваемойинйрормации. Варьирование семантической организации высказывания создаетсинонимичные структуры, связанные значительной общностью наборов сем.
Всвязи с этим в переводах третьего типа наблюдается как полное совпадениеструктуры сообщения, так и использование в переводе синонимичной структуры,связанной с исходной отношениями семантического перефразирования, как это имеломесто в разобранном нами примере.
Сопоставительныйанализ переводов показывает, что наиболее часто отмечаются следующие видыуказанного варьирования: 1) степень детализации описания; 2) способ объединенияописываемых признаков в сообщении; 3) направление отношений между признаками;4) распределение отдельных признаков в сообщении.
Степеньдетализации описания. Описание ситуации избранным способом может осуществлятьсяс большими или меньшими подробностями. Она может включать прямое указание наразное число деталей, характерных для данной ситуации. В результатесинонимичные сообщения будут различаться по степени эксплицитное™. Некоторыепризнаки в одних сообщениях будут названы, а в других останутся лишьподразумеваемыми, легко выводимыми из сообщения, но не включенныминепосредственно в его состав. Подобные признаки могут быть признаныизбыточными. Ср.:
Онпостучал и вошел. — Он постучал и вошел в комнату. Я не могу его сдвинуть. — Яне могу его сдвинуть с места. Она сидела, откинувшись в кресле. — Она сидела,откинувшись на спинку кресла.
Вприведенных примерах выбор большей или меньшей эксплицитности сообщения всецелозависел от Источника. Однако нередко соотношение эксплицитного и имплицитного всообщении определяется особенностями функционирования данной языковой системы.В качестве иллюстрации можно отметить большую имплицитность английского языкапо сравнению с русским. В связи с этим в англо-русских переводах наиболее частонаблюдается большая эксплицитность перевода по сравнению с оригиналом. Вотнесколько примеров из перевода романа Дж. Голсуорси «Конец главы» (Пер. Ю.Корнеева и П. Мелковой):
Isaw there was a question asked. Я видел в газетах, что был запрос. They laywatching.
Онилежали и следили за Ферзом. „Will you come here, my-Miss?“ Jean went.«Прошу вас, пройдите сюда, ми… мисс». Джин вошла вслед за ним.
WhereJean had been locked in Dinny waited some time.
Диннинемного подождала в той комнате, где была заперта Джин.
Peoplewent into rooms as if they meant to stay there.
Каждыйустраивался у себя в комнате так, словно собираясь обосноваться в ней навсегда.
Большаяэксплицитность английского оригинала наблюдается относительно реже. Какправило, опущение каких-то деталей в переводе не является обязательным и можетбыть объяснено стремлением переводчика добиться большей лаконичности изложения:
Неopened a desk drawer, took out cigarettes and offered them to Christine. (A. Hailey)
… идостав из стола сигареты, предложил Кристине.
Переводчики(Т. Голенпольский и В. Паперно) сочли возможным не переводить выделенную частьоригинала, выражающую очевидную мысль (чтобы достать что-то из ящика, нужно егооткрыть).
Способобъединения описываемых признаков в сообщении. Понятия, обобщающие избранныепризнаки ситуации, сочетаются в сообщении по определенным правилам егопостроения. Наряду с явлениями, общими для всех языков, каждый язык налагаетсвои ограничения на возможности сочетания отдельных понятий в составесообщения.
Различиезакономерностей построения сообщений часто делает структуру сообщения в одномязыке как бы «алогичной» с точки зрения носителей другого языка, вызываянеобходимость семантического перефразирования при переводе. Так, в английскомпредложении Не was thin and tentative as he slid bis birth certificate fromPuerto Rico across the desk соединение постоянного (thin) и временного признака(tentative) сочинительным союзом необычно для русского языка, особенно в связис придаточным времени. (Ср.: «Он был худым и неуверенным, когдапротягивал...».) Английские пословицы типа It is a good horse that neverstumbles, It is an ill wind that blows nobody good, значение которых можнопредставить как «Лошадь, которая не спо»^ ткается, настолько хороша, чтотаких лошадей не бывает» и «Ветер, который никому не надувает добра, настолькоплох, что такого ветра не бывает», весьма вычурно, с точки зрения русскогоРецептора, выражают содержание, аналогичное русским сообщениям «Конь о четырехногах и то спотыкается» и «Нет худа без добра».
«Алогичным»в указанном смысле может оказаться и соединение отдельных частей сообщения. Ванглийском языке нередко сочинительным союзом and объединяются разнородныемысли, что считается недопустимым в русском языке, например: Не went intocables and died. (G. Greene) The fact that the Court was full confirmed theirreflections, and they passed on into a little room to wait. (J. Galsworthy)
Вследующем примере для русскиш языковою сознания неприемлемо объединение спомощью временного союза двух информативных отрезков почти одинаковогосодержания: Last month another top fugitive was captured when White Pantherleader Laurence Robert Plamondon, 25, was discovered in Michigan's UpperPeninsula.
Направлениеотношений между признаками. При описании ситуации с различных точек зрениясинонимичные сообщения могут быть связаны отношениями конверсивности:«Профессор принимает экзамен у студентов. — Студенты сдают экзамен профессору».Крайним случаем такого различия являются отношения противоположности, когдасинонимичность двух сообщений основывается на утверждении признака в одном изних и отрицании противоположного признака в другом: «Он всегда об этом помнит.- Он никогда об этом не забывает», «Мы все время сидим дома. — Мы никуда невыходим», «Эта задача трудная. — Эта задача нелегкая» и т.п.
Аналогичныеотношения часто обнаруживаются и между оригиналами и переводамирассматриваемого типа. Нередко конверсивное перефразирование не носитобязательного характера, а избирается переводчиком по стилистическимсоображениям:
Неdrove on. They had their backs to the sunlight now. Он повел машину дальше.Теперь солнце светило им в спину.
DoI look all right?
Уменя приличный вид?
Willyou marry me, Lady Aline?
Хотители вы, чтобы я стал вашим мужем, леди Элин?
Особенночасто подобный тип отношений отмечается при переводе сообщений, в которыхнеодушевленные объекты выступают в качестве субъектов глаголов, значениекоторых относится обычно к одушевленному лицу, например: The lounge had beenredecorated since his last visit, and had acquired several facilities.
Подобныйспособ описания ситуации гораздо чаще используется в английском языке, чем врусском. В результате сообщение в переводе имеет иную векториальность:
Lastyear witnessed a sharp increase of production in this country.
Впрошлом году в нашей стране отмечался резкий рост производства.
Каки в пределах одного языка, эквивалентные сообщения могут содержатьпротивоположные признаки, например:
TheAmerican Railroad Union excluded Negroes from its membership.
…профсоюз железнодорожников… не принимал в свои ряды негров.
Thementality and methods of these «world-conquerors» need littlecomment.
Умонастроениеи методы этих «завоевателей мира» не требуют пространных комментариев.
«You'llmake yourself ill,» said Betsey, «and you know that will not be goodeither for you or for my god-daughter.» (Ch. Dickens)
Выдоведете себя до болезни, — заметила Бетси, — и это может плохо кончиться и длявас и для моей крестницы. (Пер. А. Кривцовой и Е. Ланна)
Распределениеотдельных признаков в сообщении. Эквивалентные сообщения, относящиеся к одномуи тому же способу описания ситуации, могут отличаться друг от друга ираспределением признаков по отдельным частям сообщения. Возможность объединенияи последовательность описания признаков оказывается порой неодинаковой в разныхязыках. В таких случаях порядок следования признаков в тексте перевода можетбыть иным, чем в оригинале, например:
Remarkableconstitution, too, and lets you see it: great yachtsman. (J. Galsworthy)
…Он отличный яхтсмен, великолепно сложен и умеет это показать. (Пер. Ю. Корнееваи П. Мелковой)
Особоследует отметить возможность перераспределения признаков между соседнимисообщениями. Описание многих отдельных признаков обладает потенциальнойнелокальностью. В связном тексте ряд высказываний, как правило, описываетситуации, вместе составляющие более крупные отрезки действительности. Поэтомупомимо выбора признаков, которые будут упоминаться в сообщении, Источникнередко имеет возможность выбрать сообщение в тексте, где будет указан тот илииной признак. Хотя связь между отдельными признаками сохраняется, возможноперемещение некоторых признаков из одного высказывания в другое в рамках описанияболее сложной ситуации. Ср. например: «Марина долго не приходила. Светланаждала ее в лаборатории. Наконец, та вернулась. = Марина не приходила. Светланадолго ждала ее. Наконец, та вернулась в лабораторию».
Возможностьперемещения признаков в смежных сообщениях нередко используется в переводе встилистических целях, например, ради достижения простоты и естественностиразговорной речи:
Ihaven't had a joint with you, old man, since we went up to Carmarthen Van inthat fog before the war. Remember? (J. Galsworthy)
Помнишь,как мы взбирались в тумане на Кармартен Вэн сразу после войны? Это была нашапоследняя прогулка с тобой, старина. (Пер. Ю. Корнеева и П. Мелковой)
Каквидно из приведенных примеров, семантическое перефразирование часто имееткомплексный характер, одновременно меняя способ объединения признаков, исходнуюточку описания, порядок следования и распределение признаков и т.д.
Вописанных выше трех типах эквивалентности общность содержания оригинала иперевода заключалась в сохранении основных элементов содержания текста. Какединица речевой коммуникации текст всегда характеризуется коммуникативнойфункциональностью, ситуативной ориентированностью и избирательностью способаописания ситуации. Эти признаки сохраняются и у минимальной единицы текста — высказывания. Иными словами, в содержании любого высказывания выражаетсякакая-то цель коммуникации через описание какой-то ситуации, осуществляемоеопределенным способом (путем отбора некоторых признаков данной ситуации). Впервом типе эквивалентности в переводе сохраняется только первая из указанныхчастей содержания оригинала (цель коммуникации), во втором типе — первая ивторая (цель коммуникации и описание ситуации), в третьем — все три части (целькоммуникации, описание ситуации и способ ее описания).
Выражение«часть содержания» не означает «часть высказывания» или «содержание частивысказывания». Указанные части содержания не расположены в высказываниилинейно, друг за другом, так чтобы в одной части высказывания содержалась быцель коммуникации, а в другой — описание ситуации. Они выражаются всем составомвысказывания, одна через другую, образуя как бы семантическую пирамиду:информация об отличительных признаках некоторой совокупности связанных междусобою объектов дает описание ситуации, а описание ситуации выполняетопределенную функцию.
Наличиев содержании высказывания (текста) информации о цели коммуникации, ситуации испособе ее описания отражает специфику речевой коммуникации, ее неразрывнуюсвязь с целенаправленной деятельностью людей, окружающей действительностью иформой отражения этой действительности в человеческом мышлении. Эта связьуниверсальна для речевого общения на всех языках, и ее универсальность вомногом определяет возможность коммуникативного приравнивания разноязычныхтекстов. Хотя, как было показано выше, языковая избирательность препятствуетпорой сохранению в переводе способа описания ситуации или даже требует заменыситуации для передачи цели коммуникации оригинала, существует принципиальнаявозможность в любом переводе обеспечить тождественность одной, двух или всехтрех важнейших частей содержания оригинала.
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://linguistic.ru