Д.А. Узланер
Швейцарскийпсихолог Карл Густав Юнг (1875—1961) внес неоценимый вклад в развитиесовременного религиоведения, особенно в становление таких его дисциплин, какпсихология религии и сравнительное религиоведение. Однако далеко не все аспектыего творчества получили достойное освещение в исследовательской литературе.Один из таких аспектов — эволюция взглядов Юнга на христианство —рассматривается в данной статье. В ходе исследования мы попытаемся выявитьвнутреннюю логику этой эволюции, а также попробуем связать ее с некоторымивнешними факторами, оказавшими на нее, с нашей точки зрения, очень сильноевоздействие. Одновременно в статье затрагивается еще одна проблема, неудостоившаяся пока должного рассмотрения в отечественной литературе: отношениеЮнга к национал-социализму.
Впроцессе исследования мы продемонстрируем, что обе заявленные темы находятся вгораздо более тесной связи, чем это можно предположить на первый взгляд.
Существуетмного работ Юнга, посвященных христианству.
Этопрежде всего «Символ превращения в мессе» (1941/1954)1, «Попыткапсихологического истолкования догмата о троице» (1941/1948)2, «AION:исследование феноменологии самости» (1951)3, «Ответ Иову» (1952)4. Все этиработы относятся к творчеству зрелого Юнга. Раннее осмысление христианствапсихологом представлено в его псевдоавтобиографии5 «Воспоминания, сновидения,размышления» (1962)6, а также в лекции «Мысли об интерпретации христианства всвязи с теорией Альберта Ритчля»7, прочитанной Юнгом в январе 1899 г. на заседании студенческого братства «Зофингиа». Сама тема отношения Юнга к христианству ужебыла неоднократно исследована, в особенности на Западе, где наследие великогопсихолога изучается крупными учеными на протяжении нескольких поколений встенах ведущих университетов мира. Однако существующие исследования, какиностранные
8,так и отечественные9, сосредоточивают свой анализ на отношении к христианствузрелого Юнга, эволюция его взглядов на эту традицию почти полностьюигнорируется и ограничивается простой констатацией факта. Например, в наиболеесерьезном 76 исследовании данной проблемы — в работе М. Стайн10 — самойэволюции посвящен лишь небольшой раздел, описание же решающего перелома,коренным образом изменившего отношение Юнга к христианству, занимает лишьнесколько страниц11. Однако как сам факт эволюции, так и ее достаточнорадикальный характер бесспорны, поэтому вполне логичным представляется уделитьэтой эволюции особое внимание.
Действительно,если взглянуть на даты появления работ Юнга о христианстве, становитсяочевидным, что между студенческой лекцией 1899 г. и первым всплеском повышенного внимания Юнга к этой традиции прошло целых сорок лет (дажеучитывая его неизданные семинары о духовных упражнениях Игнатия Лойолы1939—1940 гг.). В вышеобозначенный отрезок времени христианство лишь иногдастановилось предметом анализа психолога
12,оставаясь, по сути, одной из периферийных тем, едва затрагиваемых Юнгом впроцессе своих размышлений. Более того, в этот промежуток времени его взглядына интересующую нас религию (преимущественно критические)13 находятся почти впрямом противоречии с тем отношением, которое появилось в его сочинениях сначала 40-х гг. XX в., — оно проникнуто уважением, почтением и заботой охристианской традиции.
Такойрезкий скачок в интересе и симпатии к христианству становится еще болееудивительным, если мы примем во внимание тот факт, что религия и мифологиястали предметом профессионального интереса для Юнга еще в 1909 г., когда он начал собирать материал для своих исследований в данных областях. Такие работы, как«Либидо, его метаморфозы и символы» (1911— 1912)14, «Психологические типы»(1921)15, «Комментарий к «Тайне золотого цветка»» (1929)16, не говоряуже о постоянном использовании примеров из истории религии и мифологии,свидетельствуют о поглощенности Юнга этими темами. Однако только в 40-х гг.психолог концентрирует свое внимание на христианстве. Все это вдвойнеудивительно, учитывая то, что Юнг рос в семье протестантского пастора, что всеего родственники были связаны с религией17 и что он сам постоянно находился вэпицентре теологических споров18. Следовательно, существовали какие-то особыепричины, заставлявшие Юнга сначала относиться к интересующей нас религиинегативно-сдержанно, а затем подчеркнуто позитивно. Прежде всего представляетсяразумным выделить три основных этапа эволюции взглядов Юнга на христианство. Напервом этапе (1875—1900)19 еще не сформировавшийся ни как личность, ни какпрофессионал Юнг, выросший в протестантской среде, живо размышляет над судьбойрелигии своих отцов и дедов. На втором этапе (1900—1939)20 христианствовыпадает из сферы особого внимания Юнга и не играет первостепенной роли в еготеориях. Наконец, на третьем этапе (1939—1961) происходит вспышка интереса кэтой религии. В ходе исследования нас будет интересовать прежде всего второйэтап, так как именно тогда отношение Юнга к христианству изменилоськардинально. Только после этой решающей перемены во взглядах Юнг написал теработы, которые являются ключевыми не только для понимания отношения психологак христианству, но и для понимания всей аналитической (комплексной) психологиив целом.
Напервом этапе (1875—1900) Юнг, еще совсем молодой человек, сначала школьник, апотом студент, достаточно много размышляет над тем, что стало с христианством.Несмотря на усилия его отца, протестантского пастора, он так и не можетсмириться с тем, что предлагает ему церковь, особенно протестантская. Этиразмышления зафиксированы в «Воспоминаниях, сновидениях, размышлениях», и намнет необходимости их здесь воспроизводить. Достаточно отметить, что врезультате своих поистине мучительных борений Юнг приходит к полному отречениюот исторически сложившегося христианства (прежде всего от протестантизма), нопри этом сохраняет интерес к тем аспектам христианства, которые несут в себеотпечаток некой тайны: к Троице21, причастию
22,завораживает его и культ святых23, хотя последний не характерен дляпротестантизма, а также к таинственному готическому собору24. Кроме того, Юнгсохраняет интерес и уважение к фигуре Иисуса Христа, которого, однако, несчитает ни Богочеловеком, ни тем более Богом, он просто неправильно понятыйпророк25. В это время Юнг погружается в мистико-пантеистическое мироощущение,весьма далекое от христианства, в переживании которого весьма большую рольиграла его встреча со своим «вторым «Я»»26. Уже упоминавшаяся лекциядля студенческого братства «Зофингиа» может рассматриваться как своего родаитог данного этапа.
Стоитсказать, что его лекции, прочитанные для «Зофингиа» с ноября 1896 по январь 1899 г.27, являются самыми ранними опубликованными работами Юнга. Эти документы относятсянепосредственно к тому времени, в отличие от воспоминаний, которые Юнг излагалуже в самом конце своей жизни. Поэтому лекция 1899 г. имеет для нас особое значение. Основная ее идея заключается в том, что современноехристианство находится в кризисе, за это ответственны теологи, рационализмкоторых завел данную религию в тупик. Юнг призывает христиан, если они хотятбыть достойными этого имени, вернуться к «средневековому » христианству, дляподобного возвращения нужно, например, чтобы их образ Христа совпадал «с тем,как сам Христос себя понимал, то есть с образом пророка, человека, посланного78 Богом»28. Юнг также настаивает на необходимости или хотя бы возможностимистического опыта для любого христианина. В самом конце работы высказываетсяскромная надежда на то, что такое «средневековое» христианство еще не совсемисчерпало себя и что мы еще увидим его новый расцвет29.
Вцелом на данном этапе Юнг приходит к полному разочарованию в историческисложившемся к XX в. христианстве, однако вместе с тем у него сохраняетсяинтерес, даже симпатия к некоторым аспектам этой традиции, а также пониманиетого, в какой стороне для христианства лежит выход из кризиса. Одновременнобросаются в глаза его несколько вольные интерпретации христианских догматов(например, догмат о Христе).
Учитываяподобную симпатию, странно, что в следующий раз обстоятельно тему христианстваон поднимет лишь спустя сорок лет. Но об этом позже, сейчас же молодой Юнгоканчивает университет и вступает во взрослую жизнь. Начинается второй(1900—1939) из выделенных нами этапов, который мы рассмотрим более тщательно.
НачалоXX в. знаменовало для Юнга начало новой жизни. Он становится психиатром. Потомследует личное знакомство с Фрейдом (1907), затем разрыв с ним (1913). Юнгначинает развивать свою собственную психологию, названную аналитической, авпоследствии — комплексной. К 1921 г., когда психолог закончил «Психологическиетипы», большая часть терминологии зрелого Юнга уже выработана. В работе 1928 г. «Об отношениях между Я и бессознательным» мы видим наброски зрелой концепции. Однако, какпризнается сам Юнг, в книге «Об отношениях между Я и бессознательным» ему ещене удалось существенным образом понять природу бессознательного, в этом емупомогли занятия алхимией, которые он начал в 1928 г.30 Благодаря им основатель аналитической психологии осознал, что «бессознательное — этопроцесс и что отношения между эго и бессознательным есть, собственно,превращение — или психическое развитие»31. Этим превращениям соответствуют символы,которые по мере продвижения человека по пути индивидуации (т.е. по путиразвития) меняются. Таким образом, Юнг окончательно приходит к пониманиюфункционирования психики: психическая деятельность есть динамический процесс.Данный процесс заключается в постоянной взаимосвязи бессознательного исознания. Причем эта взаимосвязь имеет направленный характер, она носитхарактер развития. Такое развитие и есть индивидуация. Каждому этапу данногоразвития соответствует некий символический сюжет, который бессознательноедоносит до сознания. Когда процесс продвигается дальше, то соответственно этомупродвижению происходит смена символов. Символы — это язык, на котором говоритбессознательное. Именно данный язык должен уметь понимать психотерапевт и егопациент, так как бессознательное больше никак не может донести до сознанияинформацию о происходящих в нем процессах. Отсюда можно сделать вывод о том,что символические системы являются вещами первостепенной важности, которыминельзя пренебрегать и которые нужно знать и уметь понимать.
Черезосознание важности символических систем Юнг приходит к пониманию важностирелигий. Ведь нигде символические системы не разработаны столь четко, как врелигиях. В работе 1929 г. «Противоречия Фрейда и Юнга» он ясно выражает своеположительное отношение к религиям вообще: «… ко всем религиям я отношусьположительно, находя в содержании их учений и вновь узнавая те образы, скоторыми сталкиваюсь, анализируя сновидения и фантазии моих пациентов. В их моралимне видятся попытки, аналогичные тем, посредством которых мои пациентыподсознательно пытаются отыскать правильный способ обращения с силамисобственной души. Священнодействия, ритуалы, инициации и аскетизм крайнеинтересуют меня как гибкие и разнообразные техники построения верного пути»32.Эта цитата по духу очень напоминает классическое юнгианское определениерелигии, которое он дал в своих лекциях 1937 г. «Психология и религия»: «Религия является особой установкой человеческого ума, которую мы можем определить всоответствии с изначальным использованием понятия «religio», т.е.внимательное рассмотрение, наблюдение за некими динамическими факторами,понятыми как «силы», духи, демоны, боги, законы, идеи, идеалы — и всепрочие названия, данные человеком подобным факторам, обнаруженным им в своеммире в качестве могущественных, опасных; либо способных оказать такую помощь,что с ними нужно считаться; либо достаточно величественных, прекрасных,осмысленных, чтобы благоговейно любить их и преклоняться перед ними…«Религия» — это понятие, обозначающее особую установку сознания,измененного опытом нуминозного»33. Таким образом, из обеих цитат можнозаключить, что религия — это механизм взаимодействия сознания и бессознательного,своего рода мост между ними, который обеспечивает необходимую безопаснуюкоммуникацию бессознательного с сознанием. А раз в основе данной коммуникациилежит процесс индивидуации, то, значит, эта же самая индивидуация являетсяфундаментом любой религии. Символические системы религий есть зафиксированныетрадицией отражения этого процесса (индивидуации), уже один раз пройденногосначала основателем религии, а потом и его последователями.
Исходяиз всего этого, Юнг начинает изучать символические системы разных религий.Данной теме посвящены его многочис-80ленные работы и семинары 30-х гг.(семинары о процессе индивидуации в восточных текстах и т.д.). Понятно, что неменее важным был для него вопрос «о связи символов бессознательного схристианскими символами»34. Однако христианство еще не занимает какого-тоособого положения в концепции Юнга. Это одна из возможных символических систем,примерами из которой Юнг часто поясняет некоторые свои идеи.
Труднообъяснить, почему Юнг вплоть до второй половины 30-х гг. не уделяет должноговнимания, казалось бы, родной для него христианской традиции. Возможно, этосвязано с тем, что он был слишком вдохновлен своими открытиями и поэтому искалвсе новые и новые символические системы, которые можно было бы истолковать в светесделанных им выводов. Может быть, это также связано с тем негативным опытомхристианства, который он имел в детстве.
Ноесть и еще одна причина, по которой Юнг не делает христианство объектом своегопристального внимания: он слишком озабочен болезнью души современного человека.Современный человек нуждается в духовной помощи, но христианство уже не можетему помочь, оно устарело. Именно такие мысли Юнга можно проследить в егоработах начиная с 1911—1912 гг. («Либидо, его метаморфозы и символы»35). Об этомже Юнг пишет в своем знаменитом письме Фрейду от 11 февраля 1910 г., в котором предлагает психоанализ в качестве альтернативы устаревшему христианству: «Религиюможет сменить только религия. Двухтысячелетнее христианство можетбыть заменено лишь чем-то эквивалентным.… Я думаю, мы должны… оживить средиинтеллектуалов чувство символа и мифа»36. Более обстоятельно тема христианстваобсуждается в работе 1921 г. «Психологические типы»37. Разбирая различныепсихологические типы в христианской истории, Юнг делает важные замечания,касающиеся понимания христианства в целом. С точки зрения юнгианской типологии,христианство — это «экстравертная чувственно-интуитивная» традиция. При этомЮнг указывает на то, что христианство в момент своего возникновения имелокомпенсаторный характер.
Необходимоуточнить, что Юнг понимает под компенсацией.
Компенсация— это «функциональное уравновешивание», «саморегулирование психическогоаппарата»38. Она подразумевает механизм, который уравновешивает сознательнуюустановку. То есть каждой сознательной установке соответствует прямопротивоположная бессознательная установка. Дело в том, что «деятельностьсознания есть деятельность селективная, выбирающая. А выбор требуетнаправления. Направление же требует исключения всего иррелевантного.Содержания, исключенные намеченным направлением и задержанные, вытесняютсясначала в бессознательное, но благодаря своей действенной наличности ониобразуют все же противовес сознательному ориентированию...»39. Компенсация —нормальный процесс, стабилизирующий работу сознания, однако если сознательнаяустановка является излишне односторонней, тогда напряжение между сознанием ибессознательным приобретает характер противостояния. Бессознательнаякомпенсация перестает быть компенсацией и становится оппозиционной установкой.
Ситуацияусугубляется, если вытесненными оказываются инстинктивные аспекты. В концеконцов, когда ситуация накаляется до предела, происходит переворачиваниеустановки, и то, что господствовало в бессознательном, начинает господствоватьв сознании и наоборот.
Этоприводит нас к еще одному важному понятию юнгианской психологии — к понятию«энантиодромия». Данный термин взят из философии Гераклита и буквально означает«бег навстречу». Энантиодромией Юнг называл «выступление бессознательнойпротивоположности, притом именно во временной последовательности. Этохарактерное явление встречается почти повсюду, где сознательной жизнью владееткрайне одностороннее направление, так что со временем вырабатывается столь жемощная противоположность, которая проявляется вначале в виде тормоза присознательной работе, а затем в виде прорыва в сознательном направлении»40. Этотпринцип лежит в основе юнгианского понимания истории: если в обществегосподствует одна крайность, то она неминуемо должна смениться другой.
Такимобразом, когда Юнг говорит о компенсаторной природе раннего христианства, онимеет в виду, что эта традиция стала реакцией на сложившуюся в начале нашей эрыситуацию в Римской империи. Античные установки исчерпали себя. «Необычайная,изумительная жажда искупления овладела человечеством и вызвала в Древнем Рименеслыханный доселе расцвет всех возможных и невозможных религиозных культов»41.Появление и распространение христианства и стало ответом, сменившим устаревшиеустановки. «Христианство обозначает в известном смысле разрушение ижертвоприношение античных культурных ценностей, то есть античной установки»42.Однако компенсаторность уже подразумевает однобокость. То есть вместо однойкрайности начинает господствовать другая. Кроме того, раз это крайность, топридет время, когда и она устареет и должна будет уступить место другомуявлению в соответствии с тем же самым принципом энантиодромии.
Этовремя, как считает Юнг, пришло в конце второго тысячелетия нашей эры, именно,данной теме посвящены многие его; работы 20—30-х гг., которые были собраны втоме 10 его Собрания сочинений под характерным названием «Цивилизация в — 82переходный период» {Zivilisation im Ubergang)43. Христианство и порожденная имцивилизация зашли в тупик — тупик своей односторонности. Эра христианстваподошла к концу: «Христианская история насчитывает почти две тысячи лет, авместо второго пришествия и царства Христа — мировая война христианских наций сколючей проволокой и ядовитыми газами. Какое крушение на земле и нанебе!»44 Более того, само христианство выродилось. Благодаря теологам, которыерационализировали этот некогда живой миф и заставили всех в него верить,христианство омертвело, превратилось в «атрибут внешнего мира». Оно больше неисходит из глубин души. «Современный человек выбирает религии и убеждения,словно примеряя праздничный наряд, чтобы в конечном итоге снова оставить их какпоношенное платье »45. Юнг обеспокоен этим, его аналитическая психология и естьсвоего рода ответ на эту односторонность, помощь человеку в преодолении этогокризиса. Вообще, сам расцвет психологии понимается Юнгом как ответ набезжизненность религий: «Теперешний интерес к психологии свидетельствует о том,что от души ожидается нечто такое, чего не дал внешний мир, что, несомненно,должны были заключать в себе наши религии, но чего они, по крайней мере, длясовременного человека, уже не содержат»46.
Христианство,считает Юнг, закостенело в экстравертности, т.е. оно направлено исключительнона внешний мир. Более того, теология излишне рационализировала христианство,что само по себе абсурдно, так как христианство рождалось именно как религиячувства, а не интеллекта. Рационализированное христианство есть абсурд, а вабсурд можно только верить. Верить же можно лишь в нечто внешнее, в то, чегоникогда не испытывал. Христианство целиком лежит на поверхности, оно незатрагивает сущности человека, оно стало уделом его «персоны»47. Компенсациятакого христианства будет идти из глубин человека, затрагивать его самыеархаичные пласты. Она будет строиться на основе опытного знания, т.е. личногопереживания, а не веры. Именно такого рода компенсацию нужно культивировать.Именно она может сгладить однобокость христианства. В ней лежит ключ кисцелению человека и преодолению кризиса всей нашей цивилизации.
Проявлениеэтой компенсаторной противоположности будет положительным явлением, так как темсамым оно снимет напряжение и одновременно даст импульс к дальнейшему развитию,если, конечно, удастся учесть весь печальный опыт прошлого и не закостенеть вэтой новой противоположности. Таким образом, получается, что Юнг в 20—30-х гг.ждал появления живительных феноменов, которые компенсируют однобокостьхристианства и преодолеют тот духовный кризис, в котором оказалась нашацивилизация.
Следовательно,вполне логично, что начиная с 20-х гг. Юнг разрабатывает тезис о «примитивномчеловеке» в каждом из нас. В работе «Земная обусловленность души» (1927/1931)48он приводит свой знаменитый образ человека как здания: «Нам нужно описать иоценить здание, верхний этаж которого был построен в 19 веке, время сооруженияпервого этажа датируется 16 веком, а внимательно изучив каменную кладку, мывыясняем, что оно было перестроено из башни 11 века. В подвале обнаруживаетсяримский фундамент; под подвалом — засыпанная пещера, где в верхних слоях почвыпопадаются каменные изделия, а в более глубоких — остатки фауны древнихвремен»49. Далее он поясняет этот образ: «Конечно же, это сравнение, как и любоедругое, хромает; ведь душа не содержит никаких мертвых реликтов, все в нейживо, и на наш верхний этаж — сознание — постоянно влияет живой и действующийфундамент, на котором оно, как и все здание, держится»50. Именно на этот «живойи действующий фундамент» нужно обратить внимание современному человеку. С этимсвязан интерес Юнга к расовым вопросам. Истоки человека уходят в глубь веков,именно эти истоки необходимо осознать, но дело в том, что истоки у разных расразные, соответственно недопустимо говорить о человеке вообще, нужно учитыватьего расу и исторические аспекты ее формирования. Раз так, то должнасуществовать расовая психология. Отсюда деление Юнгом психологии на арийскую иеврейскую (в 20—30-х гг.) выглядит вполне логичным. Свои размышления Юнгадресует прежде всего германцам (т.е. арийцам), к которым, по крайней мере сработы 1918 г. «О бессознательном»51 (Uber das Unbewusste), причисляет и самогосебя. В письме 1923 г. к Оскару Шмитцу швейцарский психолог ставит германцуследующий диагноз: «В тот момент, когда германская раса была скрещена с римскимхристианством, она находилась в состоянии выхода из полидаймонии с зачаткаминарождающегося политеизма. У нее еще не было ни настоящего священничества, нинастоящего культа. Боги были сокрушены подобно дубам Вотана, а на пнях былопривито несовместимое христианство, вышедшее из монотеизма гораздо болееразвитой культуры. Немецкий человек страдает от такого насилия». А вот егорецепт: «… осознанно двигаться назад, чтобы дать подавленному в наспримитивному человеку себя реализовать»52.
Извсего вышеуказанного становится понятным, почему Юнг не уделял христианствуслишком большого внимания. Он считал, что эта традиция отжила свое и чтобольший интерес должно представлять то, что идет ему на смену, т.е.противоположная христианству установка. Интерес к христианству остался лишь науровне интереса к религиям как таковым и к их символическим системам, одним изпримеров которых было христианство.
Однакосо второй половины 30-х гг. ситуация меняется, христианство попадает под егопристальное внимание. Это уже не просто религия, да еще и отжившая свое, ноключевая для всего европейского человечества традиция, без которой последнеенемыслимо. В чем причина такого резкого перехода?
Поискответа на данный вопрос приводит нас к очень щекотливой теме: Юнг и нацизм.Именно во взаимоотношениях Юнга с национал-социализмом находится ключ к ответуна этот сложный вопрос. Однако здесь сразу же необходимо отметить, что нацизмвоспринимался Юнгом не столько как политическое, сколько как культурное, дажерелигиозное явление53, чего стоит хотя бы следующая фраза из письма психологасвоему другу Эриху Нойманну в Тель-Авив (от 12 августа 1934 г.): «Иаков, в отличие от Исава, является символической попыткой коллективной индивидуации…так же как, например, Гитлер является исторической попыткой коллективнойиндивидуации немцев, а, например, Иисус, Митра, Аттис, Осирис и т.д. являютсятаковой в мифологическом плане»54. Такое уравнивание Иисуса, Иакова, Гитлера,Осириса характеризует не только отношение Юнга к феномену национал-социализма,но и вообще все его творчество. Большинство исследователей, которые пытаютсярассматривать вопрос о взаимоотношениях психолога с национал-социализмом,ограничиваются тем, что либо перечисляют факты и цитаты, подтверждающиеблизость Юнга к нацизму, либо выдвигают контраргументы против подобныхобвинений55. Мы же попытаемся рассмотреть данный вопрос под несколько другимракурсом. Дело не в однозначном ответе на вопрос, был ли Юнг нацистом (видейном плане), симпатизировал ли он нацистам, но в том, как нацизм вписываетсяв общий контекст развития идей Юнга. Как он соотносится с ожиданиями психологаи какие аспекты его мысли затрагивает? Наша гипотеза заключается в том, чтонацизм воспринимался Юнгом как та самая долгожданная компенсация. Всплескязычества и архаики, который Юнг наблюдал в данном движении, соответствовалчаяниям самого Юнга. Такой всплеск был как спасительная разрядка, каквозвращение к внутренним истокам души. Пусть это и выглядело как явный регресс,но на самом деле было ценным лечебным прорывом, способным исцелить как каждогоотдельного человека, так и все общество в целом. Главное было подойти к данномувсплеску сознательно, не дать ему заглушить разумные способности души. Однакоименно это и не удалось сделать. Юнг разочаровывается в нацизме, понимает, чтокомпенсация приняла характер инфляции. После такого понимания он полностьюдистанцируется от нацизма и начинает вплотную прорабатывать тему христианства.Компенсация произошла, тезис христианства и порожденной им цивилизации былсметен антитезисом язычества и архаики, теперь дело за третьим элементом —синтезом. Христианство в новой форме, опирающееся на все составляющие души, иесть тот самый чаемый синтез. Такова вкратце наша гипотеза взаимоотношений Юнгас нацизмом.
Интересующийнас этап длится с 1933 по 1939 г. — с момента прихода Гитлера к власти и доначала Второй мировой войны. В 1933 г. профессор Эрнст Кречмер по политическиммотивам ушел в отставку с поста главы Объединенного медицинского обществапсихотерапии (Allgemeine Arztliche Gesellschaft far Psychotherapie).
Этоместо занял Юнг, бывший до этого вторым человеком в организации. Онреорганизовал Общество, и в 1934 г. оно стало международным. Помимопрезидентской должности Юнг также возложил на свои плечи функции редактораглавного печатного органа Общества «Центрального журнала по психотерапии исмежным ей областям» {Zentralblatt far Psychotherapie und ihre Gren-Zgebiete).В этом журнале Юнг публиковал статьи, в которых поднимал тему расовойпсихологии, отстаивая необходимость развития арийской психологии в противовесеврейской. Нацисты в Обществе имели свое представительство в виде немецкогоотделения, которое возглавлял профессор Матиас Хайнрих Геринг (родственникГермана Геринга); выходило также издаваемое нацистами приложение к«Центральному журналу...». В 1936 г. Юнга вынудили взять профессора Геринга всоредакторы. Кроме того, начиная с 30-х гг. Юнг входит в тесный контакт снекоторыми пронацистскими деятелями, например с основателем «Движения занемецкую веру» Якобом Вильгельмом Хауэром56, вступившим вскоре в ряды СС. В1939 т. Юнг оставляет пост главы Общества, сдает все редакторские полномочия,прекращает общение с нацистами, а также примерно в это же время начинает вразличных интервью подчеркивать свое швейцарское происхождение и приверженностьдемократическому Западу (например, интервью 1938 г. «Диагностируя диктаторов»57). Такова внешняя канва событий. Для того чтобы наглядно увидеть,какие надежды Юнг связывал с нацизмом, нам нужно обратиться к очень важной егостатье «О становлении личности»58. Статья, опубликованная в 1934 г., первоначально представляла собой лекцию, прочитанную в Вене в ноябре 1932 г., затем та же лекция была прочитана им в Эссене (Германия) в 1933 г.59 Из этого очевидно, что текст был написан и озвучен им на заре вступления нацистов вовласть, даже параллельно с ним.
Встатье «О становлении личности» Юнг еще раз подчеркивает переломный характернашего времени, указывает на то, что на смену омертвелому старому должноявиться нечто новое и лучшее: «… в мировой истории бывают эпохи (к которымследовало 86 бы причислить и нашу), когда доброе должно отступить, и тогдапоявляется то, что обречено стать лучшим, но поначалу считается злым»60. Под«добрым» имеются в виду, конечно же, привычные нам ценности (т.е. весь стройцивилизации, зашедший в тупик), а под тем, что «считается злым», — все, что импротивостоит (архаика, язычество и т.д.). В такие эпохи особую роль должнаиграть личность, так как «великие, освободительные деяния мировой историиисходили от передовых личностей, а не от массы, во всякое время вторичной икосной, которая даже для малейшего перемещения всегда нуждается в демагоге»61.И такие личности являются: «Возгласами ликования приветствует итальянский народличность дуче»62. Эта фраза писалась в 1932 г., а в 1934 г. Юнг добавил в сноске: «После того, как эта фраза была написана, Германия также обрела своегофюрера»63 («Seitdem dieser Satz geschrieben wurde, hat auch Deutschland seinenFtihrer gefunden»).
Однакокакой должна быть эта личность? Какова ее миссия?
Ответуименно на данные вопросы и посвящена статья. Прежде всего Юнг указывает, что невсякий человек является личностью, что ей еще надо стать. Сделать это могутдалеко не все. Однако это необходимо, так как после того, как человек «упускаетвозможность стать личностью, он теряет смысл своей жизни»64. Становлениеличности хотя и желанный процесс, но одновременно это еще путь, полныйопасности: «Развитие личности от исходных задатков до полной сознательности —это харизма и одновременно проклятие»65. А также: «Развитие личности — этотакое счастье, за которое можно дорого заплатить»66. На данном пути человеканеминуемо ждет одиночество. Но одиночество и путь, полный опасности, —
Натакой опасный путь человека может толкнуть лишь то, что зоветсяпредназначением, по-немецки, Bestimmung, т.е. верность внутреннему голосу(Stimme). Такой голос звучит из глубин человека. «Голос глубин — это голосболее полной жизни, более полного и объемного сознания»68. Если человек слышитэтот голос и слушается его, то такое послушание приводит к развитию личности.
Итак,личность — это человек, решившийся последовать зову своего внутреннего голоса,несмотря на все опасности, которые это сулит, и несмотря на то одиночество,которое неминуемо последует за подобным выбором. К таким личностям Юнг относитветхозаветных пророков, а также таких людей, как Гёте и Наполеон. Современностькак никогда нуждается в подобных личностях.
Еслипереводить все вышеуказанное на язык аналитической психологии, то личность —это тот, кто вступил на путь индивидуации. Вступление на такой путь означаетстолкновение с собственными внутренними психическими силами, с силамибессознательного (т.е. архетипами). Опасность такого столкновения в том, что «психическое— это огромная сила, которая превосходит все силы на свете»69. Естественно, чтомассы людей боятся такой силы, им нужен герой, способный пройти этим путем ивыйти живым и переродившимся. Такой герой перебарывает страх и укрощает силысвоего бессознательного. Теперь, когда бессознательное в конце концовпрорывается и захватывает массы, что грозит привести к катастрофе и всеобщемубезумию, именно личности принадлежит решающее слово. «Личность, однако, можетне поддаться панике тех, кто уже пустился наутек, потому что она пережила ужас.Она доросла до понимания нового и стала (ненамеренно и невольно) лидером»70.
Итак,личность становится лидером. Именно лидер должен в ключевые эпохи вести людейза собой к новому состоянию их существования, он «открывает новый путь кбольшей безопасности. Однако становление личности не есть одномоментныйпроцесс, он сопряжен с постоянным развитием и постоянными опасностями.
Главнаяиз этих опасностей, наступающая уже после того, как человек прислушался кголосу своей души, заключается в том, чтобы не поддаться целиком этому голосу,чтобы сохранить способность критического мышления, сохранить свечу разума.«Если я полностью уступаю внутреннему голосу, то его содержания действуют так,как если бы они были дьяволом, то есть следует катастрофа»72. По-другому этотпроцесс «уступки внутреннему голосу» называется инфляцией.
Инфляцияобозначает процесс идентификации с коллективной психикой, когда содержаниябессознательного не ассимилируются после критического их осмысления. Вместоэтого личность отождествляет себя с ними. После подобного отождествления онастановится марионеткой бессознательного, так как силы сознания уже не могутсдержать исходящие оттуда колоссальные потоки энергии. Личность попадает подполную власть архетипа. Это прекрасно иллюстрируется Юнгом в работе 1928 г. «Об отношениях между Я и бессознательным» на примере мифа о героедраконоборце. Герою, чтобызавладеть сокровищем, надо победить охраняющее его чудище. Если герой «дает проглотитьсебя и таким образом растворяется в нем (в чудище), то он, хотя и находитсявозле клада, который сторожит дракон, но отнюдь не по своей воле и к своемувеличайшему ущербу»73. Таким образом, надо встретиться с драконом (коллективнымбессознательным), победить его (сознательно ассимилировать его содержания) итолько после этого получить долгожданный клад (равновесие между сознанием ибессознательным, но уже на более высоком 88 уровне). При этом Юнг подчеркивает,что дракона надо победить не один раз, а многократно74, т.е. бессознательныесодержания нужно постоянно осмысливать и обрабатывать.
Такимобразом, индивидуация есть один из основных и наиболее опасных путейстановления личности. Однако там, где опасность, там и спасение. Вступление наэтот путь может вести как к спасению, так и к погибели. Свою работу «Остановлении личности» Юнг завершает следующей фразой: «Становление личности —это риск; и трагично, что именно демон внутреннего голоса означает одновременнои величайшую опасность, и необходимую помощь. Это трагично, но логично. Этоестественно»75.
Какиевыводы мы можем сделать из этой работы, написанной во время прихода нацистов квласти и в чем-то даже адресованной им? Юнг считает, что наступает решающаяэпоха, когда на смену старому должно прийти новое и лучшее. Это новое будетпоначалу казаться ужасным. Должен быть тот, кто сначала внутри себя поборетстрах перед этим ужасом и достигнет лучшего, а потом в нужный момент проведетпо данному пути всех остальных. Это должна быть личность, которая станетнастоящим лидером. Одновременно нужно не допустить инфляции, т.е. не позволитьдракону бессознательного потушить свет сознания. Если инфляция произойдет,тогда не избежать катастрофы — такой, например, как война.
Именнопод таким углом зрения Юнг рассматривал приход Гитлера к власти. Гитлер — этолидер, он верен голосу глубин. Он повел немцев по опасному пути обновления клучшему, которое вначале может казаться ужасным. Однако сможет ли он устоятьперед бессознательным? Не захватят ли его архетипы? Смогут ли немцы избежатькатастрофы? Именно над этими вопросами Юнг бьется в 30-е гг. Однако в какой-томомент становится очевидным, что инфляция случилась. Германия сошла с ума.Трудно сказать, в какой момент Юнг понял это однозначно, так как все его интервьюна эту тему до войны носят двусмысленный характер76. Он говорит об одержимостиГитлера, но тут же сравнивает его с пророком и называет истинным лидеромнемцев. Все однозначно негативные высказывания Юнга о Гитлере относятся уже кпослевоенному периоду (например, «Борьба с тенью» 1946 г.77). В любом случае во второй половине 30-х гг. Юнг дистанцируется от нацистов и в интервью 1938 г.78 позиционирует себя как сторонник Запада (т.е. союзников).
Итак,нацизм был ответом бессознательного на кризис нашего времени. Это былакомпенсация, которая вывела на поверхность сознания архаические и языческиемотивы, заглушённые и отодвинутые в бессознательное отжившим своехристианством. В таком своем проявлении нацизм носил положительный характер.
Онбыл провозвестником «лучшего», которое должно сменить привычное для нас«доброе». Такие мысли Юнг излагает в своем ответе на письмо Якоби, в котором тавыражает свои опасения по поводу нацизма. Якоби так комментирует этот ответ:«Он ответил мне: «Раскройте свои глаза. Вы не можете отвергнуть зло, ибооно является носителем света». Люцифер — это носитель света. Поймите,таково было его убеждение. Для него [нацистское движение] быловнутренним событием, которое следовало воспринимать в качестве предварительногопсихологического условия для возрождения»79. Однако со временем к Юнгу приходитпонимание того, что нацизм зашел в тупик, так как сам стал жертвойбессознательных энергий. Нацизм впал в другую крайность, произошла инфляция80.
Такимобразом, к 1939 г. складывается совсем другая ситуация: если раньше мертвоехристианство, сузившееся до персоны, личины, которую человек надевает внекоторые моменты жизни, нуждалось в компенсации, которая шла бы из самыхглубин человека, из самых фундаментальных слоев бытия, то теперь эту архаикунадо было остановить. Сознание, которое должно управлять человеком, оказалосьмарионеткой в руках самых примитивных психических сил человека, оно оказалосьоколдовано ими. Необходимо было вернуть сознание на его трон, расколдовать его.Для этого надо было усмирить внутренний мир человека, прийти к новому состояниюравновесия между сознанием и бессознательным, когда «Я» управляет человеком,опираясь на все пласты его психики.
Итак,нам нужно прийти к состоянию равновесия, причем это равновесие должно бытьустойчивым. Однако раз отношение между сознанием и бессознательным — процесс,значит, должна существовать постоянная связь между ними. Нужен безопасный механизм,который осуществлял бы эту связь и постоянно поддерживал равновесие, не даваяпрежде всего сознанию снова впасть в какую-либо крайность. Таким механизмомявляется религия. Напомним, что к этому же времени окончательно складываетсяюнгианская концепция природы религии и ее функций в человеческой психике. К 1938 г. религия понимается им как механизм взаимодействия сознания и бессознательного, своего родамост между ними, который обеспечивает необходимую безопасную коммуникациюбессознательного с сознанием. При этом цель любой религии — та самая чаемаяиндивидуация человека.
Такимобразом, именно религия попадает в центр внимания Юнга после 1939 г. Она должна стать спасением от грозящих катастроф и сделать так, чтобы ужасов, подобныхнынешним, не повторялось. При этом естественно, что Юнг начинает интересо-90ваться не вообще религиями (как раньше), а лишь теми из них, которые могутреально дать спасение европейцу. Здесь у него был небольшой выбор. Такойрелигией могло быть лишь христианство.
Этоглубоко укорененная в историю, а значит, и в душу европейца религия, это роднаярелигия европейцев81. Она стоит над язычеством, она преодолела его. Однакохристианство впало в крайность, что привело к нынешним катаклизмам;следовательно, христианство надо оживить, надо заново вдохнуть в него жизнь.Христианство должно стать живой традицией, находящейся в контакте как с самымиархаичными, так и с самыми развитыми пластами души. Именно на этом пути теперьЮнг видит спасение для европейца и его цивилизации. Тем самым мы подходим ктретьему этапу эволюции взглядов Юнга на христианство.
Этотэтап (1939—1961), названный известным американским исследователем П. Хомансом«герменевтикой утверждения»82
(впротивовес прежней «герменевтики отрицания»), лучше всего характеризуетсяследующей фразой: «Я не хочу сказать, что с христианством покончено. Напротив,я убежден, что при нынешнем положении вещей устаревшим является нехристианство, а наша концепция и толкование его. Христианский символ — этоживая вещь, которая несет в себе зерна дальнейшего развития. Он можетпродолжать развиваться; это зависит только от нас, сможем ли мы заставить себяснова задуматься, и притом более глубоко, над предпосылками христианства»83. Наданном этапе Юнг стремится снова сделать христианство тем самым искомымпосредником между сознанием к бессознательным европейца, которым эта религиябыла на протяжении последних двух тысяч лет84. Для этого Юнг выдвигаетпрограмму реабилитации христианства, которая состоит из двух стадий —реинтерпретации христианских догматов и их развития. Юнг реинтерпретируетхристианское вероучение с целью продемонстрировать, что в своей основе оноявляется отражением процесса индивидуации85. Попытка же развития христианскихдогматов предпринимается им для того, чтобы привести данную религию всоответствие с новыми веяниями бессознательного. Это развитие заключаетсяпрежде всего в превращении христианской Троицы в четверицу86 путем добавления внее таких доселе игнорируемых аспектов Божественного, как зло, материя иженское начало (все это Юнг называл одним словом — «тень»).
Именнотакая «терапевтическая» реабилитация знаменует собой третий и последний этапэволюции взглядов Юнга на христианство.
Юнг,условно говоря, прописывает курс лечения, который христианству необходимопройти.
ВыводЮнга о том, что христианство, если оно хочет оставаться адекватным духовнымнуждам современного человека должно включить в себя ряд новых аспектов,удивительным образом находит свое эмпирическое подтверждение в феномененью-эйдж. Набирающий популярность нью-эйдж87, позиционируя себя в качествеальтернативы не только христианству, но и вообще всем традиционным религиям,ставит во главу угла как раз те аспекты (примат личного опыта, зло, женскоеначало, материя), которые, по мнению Юнга, незаслуженно игнорируются какхристианством, так и всей современной цивилизацией, несмотря на все большую ихактуальность.
Взаключение мы кратко воспроизведем общий ход развития взглядов Юнга нахристианство и постараемся сделать ряд выводов.
Вэтом развитии мы выделили три этапа. На первом этапе (1875—1900) Юнг осмысляетхристианство с чисто человеческих позиций, он приходит к пониманию глубокогокризиса этой религии. На втором этапе (1900—1939) Юнг рассматриваетхристианство уже как психолог. В этот период происходит формирование егооригинальных идей. Он приходит к осознанию кризиса современной ему культуры.Данный кризис связан с недооценкой тех психических сил, которые он обнаружил впроцессе своей деятельности как психолога. Это архаические силы души, которыервутся наружу, однако им противостоит весь строй современной цивилизации.Христианство осмысляется Юнгом как неотъемлемая, ключевая часть даннойцивилизации, более того, оно даже считается виновным в том плачевном состоянии,в котором оказался европеец. В целом отношение Юнга к христианству на тотмомент скорее отрицательное. Он озабочен той компенсацией, которая должнапроявиться в сознании современного человека как реакция на излишнююрациональную односторонность, ведь, согласно его теории, каждая односторонностьдолжна быть скомпенсирована своей противоположностью. Такой компенсацией, поЮнгу, становится нацизм, который как раз и выражает архаические психическиесилы, вырвавшиеся наружу. Однако нацизм не оправдал надежд Юнга, наоборот, онпривел к катастрофе.
Осознаниесвоей ошибки вместе с выработкой понимания религии как безопасного посредникамежду сознанием и бессознательным заново приводит Юнга к христианству.Наступает третий этап (1939—1961). Христианство может и должно стать теммостом, который обезопасит европейца от катастроф, подобных нацизму, и поведетего по пути индивидуации. Однако для этого нужно решить две задачи: вернутьсмысл христианскому учению и христианским символам, а также развитьхристианский миф до уровня потребностей современной эпохи и современногочеловека.
Именнотакую цель ставит перед собой его программа по реабилитации христианства,которую он как врач прописывает данной религиозной традиции.
Такимобразом, взгляды Карла Густава Юнга на христианство эволюционировали, этаэволюция шла от отрицания к утверждению, именно феномен нацизма стал главнойпричиной коренного изменения отношения Юнга к христианству. Из характера даннойэволюции и тех выводов, к которым Юнг в конце концов пришел, следует, чтопсихолога никак нельзя считать антихристианским мыслителем, однако при этом неявляется он и христианским мыслителем, так как его программа реабилитации почтиполностью меняет традиционное христианское вероучение. Его отношение к этойтрадиции напоминает скорее отношение самого христианства к иудаизму. Ответив навопрос: является ли христианство иудейской или антииудейской традицией? — мысможем ответить и на следующий вопрос: «Юнг — христианский или антихристианскиймыслитель?»
Список литературы
1 См.: Юнг КГ Символ превращения в мессе // Юнг К.Г. Ответ Иову. М., 2001.
2 См.: Юнг КГ Попытка психологического истолкования догмата о Троице // Юнг К.Г. Ответ Иову.
3 См.: Юнг КГ. AION: исследование феноменологии самости. Киев, 1997.
4 См.: Юнг КГ. Ответ Иову.
5 Об этом см.: Elms A. The Auntiёcation of Jung // Elms A. Uncovering Lives: The Uneasy Alliance of Biography and Psychology. N.Y., 1994;
Shamdasani S. Memories, Dreams, Omissions // Spring: Journal ofArchetype and Culture. 1995. Vol. 57. P. 115-137.
6 См.: Юнг КГ Воспоминания, сноввдения, размышления. Минск, 2003.
7 Jung C.G. Thoughts on the Interpretation of Christianity withReference to the Theory of Albrecht Ritschl // Jung C.G. The Zoёngia Lectures.
Princeton; N.Y., 1983.
8 Clift W.B. Jung and Christianity. The Challenge of Reconciliation.N.Y., 1982; Dourley J.P. The Illness That We Are. A Jungian Critique ofChristianity. Toronto, 1984; Forsyth J. Freud, Jung and Christianity. Ottawa, 1989; Stein M.
Jung's Treatment of Christianity. The Psychotherapy of a ReligiousTradition. Wilmette, 1985; Jung and Christianity in Dialogue. Faith, Feminismand Hermeneutics / Ed. by R.L. Moore, D.L. Meckel. N.Y.; Mahwah, 1990; Jung andthe Monotheisms: Judaism, Christianity and Islam // Ed. by J. Ryce-Menuhin. L.;N.Y., 1994; Wehr G. C.G. Jung und das Christentum. Olten;
Freiburg im Breisgau, 1975.
9 См.: Зеленский В.В. Юнг и религия // Даурли Д., Эдингер Э., Зеленский В. К.Г. Юнг и христианство. СПб., 1999.
10 Stein M. Jung's Treatment of Christianity...
11 Ibid. P. 104-105.
12 См.: Юнг КГ Психологические типы. Минск, 1998.- 13 Например, в работе 1911—1912 гг. «Либидо,его метаморфозы и символы» он пишет: «… христианская религия, по-видимому, ужевыполнила свое великое биологическое назначение… потому ее значениеутратилось, пока в трудно определимом объеме» (Юнг КГ Либидо, его метаморфозы исимволы. СПб., 1994. С. 85).
14 См.: Юнг КГ Либидо, его метаморфозы и символы.
15 См.: Юнг КГ Психологические типы.
16 См.: Юнг КГ Комментарий к «Тайне золотого цветка» // Юнг К.Г. О психологии восточных религий ифилософий. М., 1994.
17 См.: Юнг КГ Воспоминания, сновидения, размышления. С. 50.
18Там же.
19Год начала психиатрической карьеры Юнга в клинике Бургхольцли (Цюрих).
20Год начала семинаров, посвященных духовным упражнениям Игнатия Лойолы. В этотже год Юнгу приснился сон о Святом Граале, который вернул его из мира Индии вмир европейской культуры (Юнг КГ
Воспоминания,сновидения, размышления. С. 277).
21 См.: Юнг КГ Воспоминания, сновидения, размышления. С. 59.
22Там же. С. 60.
23 Там же. С. 84.
24Там же. С. 73.
25Там же. С. 61.
26 Там же. С. 52-53.
27 Jung C.G The Zofmgia Lectures. Princeton; N.Y., 1983.
28 Jung C.G. Thoughts on the Interpretation of Christianity withReference to the Theory of Albrecht Ritschl. P. 108.
29Ibid. P. 111.
30 См.: Юнг КГ Воспоминания, сновидения, размышления. С. 206—207.
31Там же. С. 207.
32Юнг КГ Противоречия Фрейда и Юнга // Юнг К.Г. Дух в человеке, искусстве илитературе. Минск, 2003. С. 161.
33Юнг КГ Психология и религия // Юнг К.Г. Архетип и символ. М., 1991. С. 133-134.
34Юнг КГ Воспоминания, сновидения, размышления. С. 207.
35 См.: Юнг КГ. Либидо, его метаморфозы и символы. С. 81—85.
36 Jung-Freud, 11 Februar, 1910 // Freud S./Jung C.G. Briefwechsel/W.McGuire, W.Sauerlander (Hrsg.). Frankfurt a. M., 1974. P. 323-324.
37 См.: Юнг КГ. Психологические типы.
38Там же. С. 485.
39Там же.
40Там же. С. 533.
41Там же. С. 42.
42Там же. С. 43.
43 Jung C.G. Zivilisation im Ubergang. Gesammelte Werke.Bd.10.
Dusseldorf,1995.
44Юнг КГ Современный человек и проблемы его души // Юнг К.Г. Дух в человеке,искусстве и литературе. С. 338.
45 Там же. С. 345.
46 Там же.
47В концепции Юнга «персона» — это психическая структура, выступающая в качествепосредника между «Я» человека и внешним миром. По сути, «персона» представляетсобой ту маску, которую человек надевает в обществе, для того чтобы наиболееуспешно в нем функционировать.
94
1
48 См.: Юнг КГ Земная обусловленность души // Юнг К.Г. Дух в человеке, искусстве и литературе.
49Там же. С. 210.
50Там же. С. 211.
51 Jung C.G. Uber das Unbewusste // Jung C.G. Zivilisation imObergang. Gesammelte Werke. Bd.10.
52 Jung C.G. — Schmitz O., 26 Mai 1923 // Jung C.G. Briefe1906-1961. Bd. 1-3. A. Jaffe (Hrsg.) Olten; Freiburg im Breisgau, 1972— 1973.Bd. 1. S. 61.
53В этом смысле он не был одинок, еще целый ряд его немецких коллег также увиделив национал-социализме прежде всего событие, имеющее глубокое культурноезначение. Об этом подробнее см.: Cocks G.
Psychotherapy in the Third Reich. The Goring Institute. N.Y.; Oxford, 1985.
54 Neumann M. On the Relationship between Erich Neumann and C.G.Jungand the Question of Anti-Semitism // Lingering Shadows. Jungians, Freudians andAnti-Semitism / Ed. by A. Maidenbaum, S. Martin. Boston; L., 1991. P. 278.
55 Например, см.:Grossman S. C.G. Jung and National Socialism // Jung in Contexts / Ed. by P.Bishop. L.; N.Y., 1999.
56 Об этом см.: Pietikainen P. The Volk andIts Unconcsious: Jung, Hauer and the «German Revolution» // Journalof Contemporary History. 2000. Vol. 35. N 4. P. 523-539.
57 См.: Юнг КГ Диагностируя диктаторов // Одайник В. Психология политики. Политические и социальныеидеи Карла Густава Юнга. СПб., 1996.
58 См.: Юнг КГ. О становлении личности // Юнг К.Г. Психология бессознательного. М.,2001.
59 Согласно Стэнли Гроссману (Grossman S.C.G. Jung and National Socialism. P. 111).
60Юнг КГ О становлении личности. С. 392.
61Там же. С. 375.
62Там же.
63Там же.
64Там же. С. 390.
65Там же. С. 380.
66Там же. С. 381.
67Там же.
68 Там же. С. 391.
69Там же. С. 384.
70Там же. С. 386.
71Там же. С. 393.
72Там же. С. 392.
73Юнг КГ Отношения между Я и бессознательным // Юнг К.Г. Психологиябессознательного. С. 172. Перевод слегка изменен.
74Там же. С. 171. 75 Юнг КГ О становлении личности. С. 393. 76 См., например, работы и интервью Юнга, представленные в книге: Одайник В. Психология политики… 77 См.: Юнг КГ Борьба с тенью // Юнг К.Г. Синхрония. М., 2003. 78 См.: Юнг КГ. Диагностика диктаторов. 79 Цит. по: Нола Р. Арийский Христос. Тайная жизнь Карла Юнга.
М.,1998. С. 398.
80Наиболее лаконично отношение Юнга к национал-социализму иллюстрируется историейего встречи с раввином Лео Бэком. Лео Бэк, знавший Юнга еще до прихода нацистовк власти, был очень разочарован, когда ему стало известно о поведении Юнга вовремя правления нацистов. Вернувшись из Терезинского лагеря в Швейцарию, онотказался навестить приславшего ему приглашение психолога, тогда Юнг пришел кнему сам. Между ними состоялось объяснение, в процессе которого основательаналитической психологии изложил причины своих поступков. В конце концов Юнгсказал: «Ладно, хорошо, я ошибся». Эта последняя фраза, наверное, лучше всегообъясняет поведение психолога. Неудивительно, что во многом именно благодаря ейбеседа закончилась полным примирением, о чем Лэо Бэк и сообщил своему другуГершому Шолему, получившему приглашение выступить на Эраносе и колебавшемуся,стоит ли это делать, учитывая подпорченную нацизмом репутацию Юнга — одного изглавных идейных покровителей «места встречи для Востока и Запада» (об этойистории см.: Jaffe A. C.G. Jung and National-Socialism // Jaffe A. From theLife and Work of C.G. Jung. N.Y.;
Evanston;San Francisco; L., 1971).
81Об этом Юнг пишет почти во всех своих поздних работах о восточных религиях,предостерегая европейцев от увлечения ими. Например, см.: Юнг КГ.Психологический комментарий к «Тибетской книге великого освобождения»(1939/1954) // Юнг К.Г. О психологии восточных религий и философий. М., 1994.
82 Homans P. C.G. Jung: Christian or Post-Christian Psychologist? //Essays on Jung and the Study of Religion / Ed. by R. Martin Luther, J. Goss).
Boston,1985. P. 28.
83Юнг К.Г. Нераскрытая самость… С. 86.
84 См. работы этого периода: Юнг КГ. Символ превращения в мессе;
Онже. Попытка психологического истолкования догмата о Троице; Он же. AION:исследование феноменологии самости; Он же. Ответ Иову.
85Например, о переинтерпретации таинства мессы см.: Юнг КГ.
Символпревращения в мессе. С. 54—98; о переинтерпретации символа креста см.: Там же.С. 86—87.
86 См.: Юнг КГ. Попытка психологического истолкования догмата о Троице. С. 150-178.
87 О феномене ныо-эйдж см.: Hanegraaf W.J. New Age Religion and Western Culture. Leiden; N.Y.; Koln, 1996; Heelas P. The New Age Movement. The Celebration of the Self andthe Sacralization of Modernity.
Oxford, 1996. О соотношении идей Юнга с концепциейдвижения ныо-эйдж см.: Tacey D. Jungand the New Age. Great Britain, 2001.
88Такую точку зрения, например, высказывают некоторые православно ориентированныеавторы. Например, см.: Медведев М., Калашникова Т. Об аналитической психологииКарла Юнга. Взгляд с позиции святоотеческого учения о спасении души. Пермь,2001; Димишриевич В. В плену герметического круга. О психологии Карла Юнга и прозеГермана Гессе. Пермь, 2001.
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.ecsocman.edu.ru