Философия Владимира Соловьёва 3

--PAGE_BREAK--Предшественники
Философия Владимира Соловьева сложилась, как уже ясно, далеко не сразу. Переболев материалистическим увлечением, серьезно переработав ряд трудов известных западных идеалистов (например, Канта, Шеллинга и некоторых других), философ в то же время отдал должное и отечественному философскому опыту. Сам Соловьев называл П.Д. Юркевича, В.Д. Кудрявцева и Н.Ф. Федорова своими непосредственными учителями.



Памфил Даниилович Юркевич

1827 – 1874. Профессо­р философии Московского университета с 1863 по 1874 г. Он был реальным учителем Вл. Соловьева и после его смерти ученик принял должность учителя — стал преподавать философию на той же кафедре. Он (Юркевич) считал, что истина обнаруживается не только мышлением, но и «сердцем», так как обнаружение исти­ны связано с религиозными и нравственными стремлениями челове­ка. Он проповедовал идею невозможности познания Бога, а таким образом и истины, без любви. Подвергнув материализм основа­тельной критике, он навлек на себя газетную клевету, всякую грязь. Больше его оппонентам ответить было нечем. Он написал всего лишь одну книгу, вложив себя больше в преподавательст­во Вл. Соловьев высоко ценил его как человека и философа.



Виктор Дмитриевич Кудрявцев

1828 – 1892. Про­фессор философии в Московской духовной семинарии. Он разви­вал идею невозможности объяснения устройства мира посредством дуалистической теории, т.к. это, говорил он, ведет лишь к со­перничеству материализма и идеализма, в котором кто-то из них побеждает. Мы должны найти третий путь, который объединит дух и материю. Этим принципом является абсолютно совершенное су­щество — Бог, который сотворил мир так, что материя служит в качестве основания для проявления духа. В этом ключе затем и работал Вл. Соловьев, не ударяясь сильно ни в сторону материа­лизма, ни в сторону идеализма, а гармонично компилируя их.



Николай Федорович Федоров

1828 – 1903.Вот что го­ворит о нем Н.О. Лосский: " Жизнь Федорова заслуживает всесто­роннего изучения, ибо это был несомненно, праведник и некано­низированный святой". Основой его учения также был девиз — «К истине — с Богом. Что же касается его идей среди них было много любопытных, так к примеру, он считал, что „когда челове­чество покончит с голодом и удовлетворит свои другие потреб­ности, оно тем самым, покончит источником человеческой борьбы, ибо именно страх перед физическими страданиями, по его убежде­нию, заставляет людей разобщаться и враждовать. В этом утверж­дении, однако, кроется ошибка. Именно разлад между людьми, между человеком и природой, порождает борьбу за существование. Другая его идея – нравственный долг человека – воскрешение предков. “Нужно жить не для себя (эгоизм) и не для других (альтруизм), а с каждым и для каждого; это союз живущих (сыно­вей) для воскрешения мертвых (отцов). » Вообще, Федоров делает большую ставку на достижения человечества в сфере научно-тех­нического прогресса.



Философские взгляды
Владимир Соловьев сам неоднократно признавал, что его работы не являются системой законченной, строгой. Он неоднократно изменял свое мнение по тому или иному вопросу. Прео­долев религиозный кризис юношеских лет, Соловьев приходит к убеждению, что человечество может духовно возродиться лишь бла­годаря истине во Христе. В письме к Е.В. Романовой он пишет: " Предстоит задача: ввести вечное содержание христианства в но­вую, соответствующую форму… Представь себе, что некоторая, хотя бы небольшая часть человечества вполне серьезно, с созна­тельным и сильным убеждением будет исполнять в действитель­ности учение о безусловной любви и самопожертвования, — долго ли устоят неправда и зло в мире! Но до практического осущест­вления христианства в жизни еще далеко. Теперь нужно еще силь­но поработать над теоретической стороной, над богословным ве­роучением. Это мое настоящее дело". Добавим, что основной вопрос культуры " ставит человечество перед ди­леммой: принять или отвергнуть истину после того, как она бу­дет познана… "

Среди наиболее важных трудов Владимира Соловьева отметим следующие произведения:

Табл. 1.

Главные философские труды Вл. Соловьева



Книга

Годы написания

Кризис западной философии (против позитивистов)

1874

Философские начала цельного знания

1877

Критика отвлеченных начал

1877-1880

Чтения о Богочеловечестве

1877-1881

Три речи в память Достоевского

1881-1883

Религиозные основы жизни

1882-1884

Великий спор и христианская политика

1883

История и будущность теократии

1885-1887

Россия и Вселенская Церковь

1889

Смысл любви

1892-1894

Оправдание добра

1895

Первое начало теоретической философии

1897-1899

Три разговора

1899-1900



Теоретические изыскания Соловьева всегда преследовали практические цели: совершенствование мира, преодоления себялю­бия, осуществление христианских идеалов любви к ближнему, достижение абсолютных ценностей. Принято делить творческую жизнь, если это слово здесь уместно, на три периода: в первый период интересы Соловьева сосредоточиваются в основном в об­ласти теософии, во второй — в области теократии, и в третий — в области теургии. На первом этапе, он надеялся, что осущест­вление Софии, мудрости в мире, может быть достигнуто посредством познания Бога и его отношения к миру. Затем Вл. Соловьев обращает свой взор в сторону государства, осуществля­ющего христианские идеи, что гарантировало бы, как он считает, справедливость во всех отношениях. И на третьем этапе Соловьев всецело занят теургией, т.е. мистическим искусством, создающем новую жизнь, согласно божественной истине.

Вл. Соловьев ставит своей философии цель – оправдание «веры отцов» на «новой ступени разумного сознания» и, отвергая наивный материализм, Соловьев предпринимает наиболее значительную в истории русского идеализма попытку объединить в «великом синтезе» христианский платонизм, немецкий классический идеализм (главным образом Шеллинга) и научный эмпиризм.

Читаем у него:  "… полное определения истины выражается в трех предметах: сущее,  единое, все". Вообще, истина для Вл. Соловьева — это абсолютная ценность, принадлежащая са­мому всеединству, а не нашим суждениям или выводам. Познать ее — значит преступить пределы субъективного мышления и вступить в область существующего единства всего того, что есть, т.е. Абсолюта. Существа этого мира только в том случае могут под­няться до Бога, если они проникаются чувством совершенной люб­ви, т.е. отрекаются от своего самоутверждения, что отнюдь не приводит к потере индивидуальности, напротив, существо обнару­живает свое истинное я, дух, заложенный, в нем. Существа же, сохраняющие свою эгоистическую исключительность, становятся непроницаемыми друг для друга. Их жизнь строится на грубых принципах материального мира. Вот тут то и начинается то, с чем пытался бороться Федоров, — разобщенность людей, их «борьба за место под солнцем».

Вот как делит Вл. Соловьев процесс восхождения мира к Богу. На низшей ступени этого процесса — эволюции природы — создаются предварительные ступени и условия единства мира. Та­ких ступеней пять: «царство минеральное, царство растительное,  царство животное,  царство человеческое и  Царство Божие».

Эти ступени представляют собою ряд наиболее твердо  определенных  и  характерных повышений бытия с точки зрения нравственного смысла,  осуществляемого в богоматериальном процессе". Процесс же духовного роста человечества описывается им следующим образом: "… природное человечество посредством своей деятель­ности совершенствует свою жизнь и на определенном этапе возвы­шается до идеи безусловного совершенства. Человечество духовное или от Бога рожденное не только понимает умом, но принимает сердцем и делом это безусловное совершенство как действительное начало всего того, что должно быть во всем, и стремится осуществить его до конца или воплотить в жизни всего мира". И далее, «каждый новый тип представляет новое условие… для того чтобы достигнуть своей высшей цели или  проявить свое безусловное значение,  существо, прежде всего, должно быть, затем он должно быть живым, потом — быть сознательным, далее — быть разумным и, наконец, — быть совершенным».

Эта теория вписывает в себя все достижения естествоз­нания, объясняя их и давая, таким образом, оригинальную и ясную перспективу их исследования. Для Вл. Соловьева это качество вообще примечательно. Вся его система — это цельная компиляция всех направлений философской мысли, объединяющая их на новом, гармоничном уровне.

Соловьев полагает что «нравственный элемент… не только может, но и должен быть положен в основу теоретической философии»,[3] Соловьев связывал философское творчество с позитивным разрешением жизненного вопроса «быть или не быть правде на Земле», понимая правду как реализацию христианского идеала.

Это утверждение еще раз подтверждается при рассмотре­нии системы этики Вл. Соловьева. Вершиной его работы в этом направлении принято считать его трактат «Оправдание добра». Что же это за книга?

Своей целью философ ставит здесь определение правды, не впадая в какой бы то ни было тон наставления и проповеди. По его глубочайшему убеждению, на протяжении своего существо­вания человечество идет по этому пути к правде, которая, ко­нечно, в то же время является и истиной и религией. Но отноше­ние его к этим трем ипостасям вполне свободное и необязываю­щее. И если человек хочет быть животным, пусть будет таковым, но пусть тогда не воображает о себе как о путнике на пути к добру и свету. Вообще, весь этот трактат построен на самом тщательном внимании к человеческим нуждам и стремлениям, на рассмотрении самых обыкновенных путей человеческой жизни, взы­вающих, несмотря на стихию зла, к ясной простоте правды и доб­ра, установленных не путем насилия, но в результате самых иск­ренних влечений человеческой воли. Весь трактат «Оправдание добра» проникнут мягкой, благожелательной, отческой заботой о приведении человека и всей его истории к благополучному завер­шению. Человеческое влечение к добру оправдывает собою то, что очень часто считается несовместимым противоречием. Так, нравственности свойственно аскетическое начало. Но она вовсе не цель, а только путь к добру, да и то не единственный. Ха­рактерно, что здесь идет перекличка с буддизмом, в котором также провозглашается «серединный путь», не поощряющий чрез­мерных отклонений. Это еще раз показывает, что, сколько бы ни было религий, все они имеют в себе зерно истины, надо только суметь его увидеть.[4]

Личность человека — на первом плане. Но этот план то­же далеко не окончательный. Вл. Соловьев дает целую теорию семьи, где личность хотя и на первом плане, но находится в согласии с другим рядом личностей, или предков, или потомков. Половая любовь вполне оправданна, но и она не довлеет, а со­держит в себе и многое другое. Деторождение благо — благо, но тоже не единственное. Личность есть полнота, но для завершения этой полноты она нуждается в обществе. Общество есть полнота, но завершение этой полноты не просто в обществе, а во всем историческом процессе, т.е. в человечестве. Экономическая и политическая жизнь, государство и право — это неотъемлемые мо­менты исторического стремления человечества к правде и добру. Но и самая общая нравственная организация должна быть религи­озной и завершаться во вселенской церкви, считает Вл. Соловь­ев.

Философ подчеркивает здесь, что человечество не может развиваться, если нет безусловной цели развития. Так как цель развития человечества — это незыблемая полнота и взаимопрони­занность материальных и духовных сил, то необходимо эту цель человечества наименовать каким-нибудь особым термином. Для ре­лигиозного философа Вл. Соловьева этим термином является «цер­ковь».

Что можно сказать о Соловьеве как о философе в целом? Во-первых, необходимо отметить его необычайную склонность к по­нятийной философии, как в ее истории, так и в ее системати­ческом построении. Его дарования в этой области не только рав­нялись многим выдающимся европейским философам, но по силе эти дарований и по убедительности логики он превзошел многих из них.

Во-вторых, понятийная философия у Вл. Соловьева всег­да отличалась весьма острым историзмом, при котором ни одна теория не отбрасывалась без разбору, а, наоборот, всякое фи­лософское направление получало у него законное место, органи­чески вход в общечеловеческий прогресс мысли и жизни.

В-третьих, понятийная философия имела для Вл. Соловь­ева настолько самостоятельное значение, что, в сущности гово­ря, не нуждалась даже в авторитете веры, что отнюдь не означа­ло для Вл. Соловьева, что разум исключал веру и откровение. Это значило лишь освобождение его от всяких авторитетов и пре­доставление его полной свободе, что приводило его (разум) в конечном итоге к тому же самому мировоззрению, которого требо­вал авторитет веры. В идеале Вл. Соловьев мыслил себе такую понятийную систему разума, которая вполне параллельна вере и откровению, но создается собственными усилиями самого разума.

В-четвертых, всей теоретическая философия Вл. Соловь­ева обладает удивительной особенностью, о которой мы упоминали уже не раз, Она во многом совпадает с различными философскими учениями, которыми изобилует человечество. Но при этом фи­лософское рассуждение в теоретических вопросах мысли развива­ется у Вл. Соловьева слишком искренне и убедительно, а также самостоятельно и тончайшим образом критически, так что нет ни­какой возможности говорить о каких-нибудь прямых заимствовани­ях у других мыслителей. Получается даже исторический парадокс: Вл. Соловьев весьма близок ко многим философам, но он мыслит настолько самостоятельно, что как будто бы этих философов не существовало или как будто бы он с ними не был знаком. Но ост­рая критика Вл. Соловьевым многих зарубежных философов свиде­тельствует о том, что он не только не был с ними знаком, но и умел находить у них такие особенности, которые были для них уничтожающими. Но критика всегда подается у него в тонах впол­не спокойного и даже созерцательного раздумья.

В-пятых, при большой любви к абстрактно-категориаль­ным операциям, при такой, можно сказать влюбленности в чистую мысль Вл. Соловьев вовсе не превратился в абстрактного систе­матика на всю жизнь, а, наоборот, оставался им лишь в ранней молодости. Конечно, эти понятийные конструкции никогда не отб­расывались Вл. Соловьевым целиком и полностью. Но уже с самого начала 80-х годов его начинают волновать совсем другие воп­росы, зачастую отнюдь не философские. [5]

Отметим некоторые характерные черты философских построений Владимира Соловьева.


    продолжение
--PAGE_BREAK--Софиология
Термин София пришел в русскую философию из эллинистической научной мысли. Наибольшей полнотой теория софизма обладала у неоплатоников. В буквальном переводе с греческого слово «София» означает мудрость, премудрость.

В России именно Соловьев вводит термин София в свою систему. София в его устах приобретает существенно иной смысл, нежели в античной неоплатонистской традиции и воспринявший ее элементы христианской мистике средневековья.

У Вл. Соловьева София носит двойственный характер. С одной стороны он вводит ее в контекст христианской теософии. С другой она предстает в его трудах в качестве наиболее мистического элемента как самого философско-теоретического мышления, так и конструируемой им системы «положительного всеединства».[6]

София с точки зрения Соловьева есть «тело Божие, материя божества». Немаловажна для него и возможность воплощения Софии в реальную личность, когда она становится предметом не только чисто рационального акта мышления, но интимно-эмоционального переживания. София выступает носителем обобществленной человечности, становясь залогом осуществления исторической судьбы человека и мира.

Во многом идея Софии носит у Соловьева и мистический характер, объясняемый, прежде всего, личностными переживаниями автора. Но одновременно она и носитель абсолютной истины, и образ Вечной Жены, и многое-многое другое.
Табл. 2.

Аспекты Софии по Вл. Соловьеву



Аспект

Комментарий

диалектическая противоречивость

София сочетает в себе черты Единого и многого

нетварная и тварная София

София  сочетает в себе тварность и нетварность. С одной стороны она есть Премудрость Божья, с другой – она инобытие космоса и человека.

София как разумный аспект космоса

София представляет собой силу, благоустраивающую космос в его цельности и органичности.

антропологический

София является неизменным атрибутом как человеческого общества, таки и отдельно взятых личностей.

вечная женственность

В мистической философии Соловьева Софии отводилось место идеала женской красоты в ее нетленном и вечном состоянии.

интимно-романтический

Для Соловьева София является, прежде всего, внутренним переживанием, и в то же время образом вечно воплощающегося и всего прекрасного.

противоречивость женственности

София обладает двумя характерными сторонами. Она по-женски восприимчива, изменчива, покойна, и в то же время в ней присутствуют начала творческой, разумной активности, что приписывается мужскому характеру.

эстетический

София выступает как носитель вечной красоты и вечного вдохновения.

магический

Как одна из ипостасей мирового единства София может выступать реальной силой, противостоящей «глубинам дьявольским». Соловьев создает особую молитву, обращенную к Софии как объекту поклонения.

национальный

София имеет особое значение для русской народной культуры. Она присутствует в ней как «социальное воплощение Божества в Церкви Вселенской». России уготована особая роль в становлении вселенского человечества в его единстве.

методологический

София напрямую выводит философско-теоретическое познание на практику, понимаемую как социально-культурная практика единого человечества.



Отдельно необходимо упомянуть о гносеологическом аспекте софийной философии Соловьева. София с его точки зрения проходит путь от трансцендентального божественного знания через изолированное развитие отдельных путей познания реальности (эмпирического, рационального, мистического) к становлению цельного знания и конечное его воплощение в богочеловеческом овладении силами Вселенной.

Предложенный Соловьевым вариант методологического обоснования идеи всеединства самым серьезным образом повлиял на всю последующую философскую мысль России. София выступает у Соловьева не просто носителем и выражением мистической истины, но, в гораздо большей степени, — как носитель идеи цельного знания.

Соловьев напрямую выводит философско-теоретическое познание на практику, понимаемую им как социально-культурная практика единого человечества.

Акт вдохновенного мистического единения с абсолютно сущим приобретается само содержание всякого знания, суть которого – в осмыслении мирового единства. Далее, это цельное и безусловное знание оформляется логически и понятийно, становясь доступным для разума, взятого лишь в его рационально-логическом аспекте, и для культуры, базирующейся именно на разумных основаниях. Единая истина философско-религиозного познания по-разному преломляется в практической деятельности. [7]

София выступает у Соловьева как положительный синтез всех основных путей познания реальности. Именно она как сочетание различных направлений познавательной деятельности обосновывает сам проект системы цельного знания и определяет главенство в нем мистического познания в его рационально-логической выраженности. Таким образом, концепция Софии в философии всеединства Владимира Соловьева является концентрацией всех основных мотивов теоретического раскрытия идеи всеединства. Она обосновывает ее методологически и вместе с тем позволяет ей обрести специфическую форму выражения – софийного философствования.


    продолжение
--PAGE_BREAK--