--PAGE_BREAK--2. Проблемы периодизации истории. Формационный и цивилизационный подходы
Не правда ли, нет ничего проще, чем назвать периоды всемирной истории: древний мир, средние века, новое время, новейшее время — вот те периоды, которые многие назовут безошибочно. Отбросим новейшее время и получим классическую триаду — периодизацию, принятую уже ни один век. Мистическая троица эпох в высшей степени привлекательна для метафизического вкуса Гердера, Канта и Гегеля… Мы видим, что не только для них: она приемлема для историко-материалистического вкуса Маркса, она приемлема и для практически-аксиологического вкуса Макса Вебера, т.е. для авторов любой философии истории, которая представляется им некоей заключительной стадией духовного развития человечества.
Понятно, что единообразия в подходах к проблеме периодизации истории нет: ведь выделение периодов в истории зависит от того критерия (или критериев), которые положены в основу периодизации. За основу периодизации истории брались, к примеру, орудия труда (У. Ростоу, Д. Белл, О. Тоффлер), рост народонаселения (Т.Р. Мальтус), географическая среда (Ш.Л. Монтескье) и т.д.
Наиболее известными сейчас являются формационный и цивилизационный подходы к пониманию исторического процесса. Проблема периодизации истории по формациям и цивилизациям активно обсуждается в литературе уже более столетия. Познакомимся и мы с тем, что вкладывают ученые в категории «формация» и «цивилизация».
Авторство теории общественно-экономических формаций принадлежит К. Марксу. Термин «формация» был воспринят из геологии, где им обозначается напластование геологических отложений определенного периода. Начало философского учения о формациях заложено в самом значительном произведении периода формирования марксизма «Немецкой идеологии», написанном в 1845 — 1846 годах совместно с Ф. Энгельсом. Авторы «Немецкой идеологии» выделили структуру общества, включающую в себя производительные силы — производственные отношения — политическую надстройку — формы общественного сознания. В этой работе была также дана периодизация исторического процесса. Основные стадии исторического развития человеческого общества — это последовательно сменяющие друг друга господствующие формы собственности: 1) племенная, 2) античная, 3) феодальная, 4) буржуазная, 5) будущая коммунистическая форма всеобщей собственности.
Уже здесь видны основы будущей формационной периодизации истории общества, а в развернутом виде учение о социально-экономических формациях было разработано к концу 50-х годов XIX века и сформулировано в работе «Критика политической экономии». Отметим, что полный термин «общественная экономическая формация» вместе с определением этого понятия впервые встречается в предисловии к работе К. Маркса «К критике политической экономии» (1859 год).
Ни один из названных основных теоретических пунктов, положенных в основу теории формаций, не является сейчас бесспорным. Теория общественно-экономических формаций не только основана на теоретических выводах середины XIX в., но в силу этого не может объяснить многие возникшие противоречия: существование наряду с зонами прогрессивного (восходящего) развития зон отсталости, стагнации и тупиков; превращение государства — в той или иной форме — в важный фактор общественных производственных отношений; видоизменение и модификацию классов; возникновение новой иерархии ценностей с приоритетом общечеловеческих ценностей над классовыми.
В заключение анализа теории общественно-экономических формаций необходимо отметить: К. Маркс не претендовал на то, чтобы его теорию сделали глобальной, которой подчиняется все развитие общества на всей планете. «Глобализация» его взглядов произошла позднее, благодаря интерпретаторам марксизма.
В конце XIX — начале ХХ века возник новый культурологический подход к пониманию хода истории. Он был разработан в трудах Н.Я. Данилевского, О. Шпенглера, позднее А. Тойнби. Они выдвинули идею о цивилизационной структуре общественной жизни. По их представлениям, основу общественной жизни составляют более или менее изолированные друг от друга «культурно-исторические типы» (Данилевский) или «цивилизации» (Шпенглер, Тойнби), проходящие в своем развитии ряд последовательных стадий: зарождение, расцвет, старение, упадок.
Для всех этих концепций характерны такие особенности, как: отказ от европоцентристской, однолинейной схемы прогресса общества; вывод о существовании множества культур и цивилизаций, для которых характерны локальность и разнокачественность; утверждение об одинаковом значении всех культур в историческом процессе.
Что же такое цивилизация — термин, упоминаемый нами уже несколько раз? Сейчас его часто используют, причем, не только в качестве существительного, но и как прилагательное, поэтому понятно, что значений этого термина множество. «Философский энциклопедический словарь» дает три трактовки:
1) цивилизация — это синоним культуры, в марксистской философии употребляется также для обозначения материальной культуры;
2) уровень, ступень общественного развития, материальной и духовной культуры;
3) ступень общественного развития, следующая за варварством (Л. Морган, Ф. Энгельс).
К указанным трем трактовка можно добавить и понятия, разработанные философами ХХ века:
1) цивилизация — определенная ступень в развитии культуры народов и регионов (А. Тойнби, П.А. Сорокин);
2) ценность всех культур, носящая общий характер для всех народов (К. Ясперс);
3) конечный момент в развитии культуры того или иного народа или региона — его «закат» (О. Шпенглер);
4) высокий уровень материальной деятельности человека, орудий труда, технологии, экономических и политических отношений и учреждений (Н. Бердяев, С. Булгаков). [8, c.209]
Однако в современной социальной философии под цивилизацией чаще понимают крупномасштабную социокультурную общность людей и народов.
Теория цивилизаций имеет множество достоинств, помогая раскрыть механизмы исторического развития, выявить его пути и особенности. Ее сторонники особое внимание уделяют непрерывности, эволюционности общественного процесса. Отсюда, кстати, следует вывод о том, что революции — это вынужденный, нежелательный акт.
Последователи К. Маркса почти полностью отрицали роль личности в истории. «Незаменимых людей нет! » — так это отразилось на уровне массового сознания советского периода истории России. В теории цивилизаций анализ роли личностного фактора приобретает особое значение. При этом делается вывод, с которым трудно не согласиться: в истории бывают такие периоды когда роль одного человека в решении каких-то исторических проблем может быть более значимой, чем роль других факторов, даже взятых вместе.
Но и цивилизационный подход к пониманию исторического процесса не лишен некоторых недостатков. В частности, в нем не учитывается связь между различными цивилизациями, не объясняется феномен повторяемости.
Таким образом, человечество проходит как бы три «волны» цивилизации. В традиционном обществе преобладало сельское хозяйство, в индустриальном — промышленность, в постиндустриальном — сфера услуг, в которой определяющую роль играет информация. Информация в современном обществе стала фактором, влияющим на все его развитие.
продолжение
--PAGE_BREAK--3. Теоретическая модель общества как выражение его системности. Субъекты и движущие силы исторического процесса
Помимо приведенных подходов идет непрерывный процесс вовлечения новых связей и категорий, отражающих общественную жизнь. Теоретическая модель общества не является самоцелью. Она — инструмент познания реального общества, обеспечивает мировоззренческую четкость, методологическую дисциплину мысли, помогает правильно поставить проблемы и дает ориентиры в научном поиске их решения. Социальные универсалии формируют целостный образ человеческого жизненного мира и выражают шкалу ценностных приоритетов соответствующего типа культуры.
Основой систематизации категорий социальной философии выступают: неисчерпаемость общества; многообразие связей, которые не проявляются везде и всегда одинаково; усложняющееся изменение задач совершенствования социума; собственные тенденции развития социологии.
При построении теоретической модели общества исходят из исследования идеализированного объекта. Это дает возможность отвлечься от несущественных явлений, представить изучаемый объект в идеально развитой форме, что позволяет обнаружить присущие ему законы движения.
Реальное общество богаче, разнообразнее, чем его идеализированная модель. В реальном историческом процессе события носят неповторимую оригинальную окраску. Модель общества, выраженная в категориях, совпадает с реальным обществом постольку, поскольку выражает его сущность, внутренние, необходимые, повторяющиеся связи и отношения. Итак, имеются и сходство, и различие реального общества и его теоретической модели.
Модель общества должна характеризовать социум как совокупность сторон, элементов, т.е. как «вещь», и в то же время как развивающийся процесс.
В гегелевско-марксистском подходе противоречия выступают как источник развития всякого сущего. В учебной литературе источник развития общества сводится к проблеме интересов как детерминантов деятельности людей. Теория конфликтов также отталкивается от интересов. Вероятно, данный вопрос необходимо рассматривать универсальнее.
Отметим, что первоначальным было противоречие между природой и обществом, так как человек и общество вышли из природы. Это противоречие как исходное будет функционировать до тех пор, пока существует социальная реальность. Все планы совершенствования и переустройства общества должны основываться, прежде всего, на необходимости поддержания жизни биосферы и возможностей существования и развития каждого человеческого существа. Любые проблемы социума не могут быть решены помимо взаимоотношения человека с миром природы и миром «второй природы», т.е. культуры. Отсюда следует, что первый уровень (блок) предлагаемой нами теоретической модели общества включает взаимодействие природы, человека и культуры.
Экологический фактор (природная среда) функционирует в единстве со способом производства материальной жизни (экономическим фактором) и способом производства непосредственной жизни (демографическим фактором). Все это составляет второй уровень модели общества. Актуальной является задача создания гармонично функционирующей, единой, человеко-эколого-экономической воспроизводственной системы.
Отталкиваясь от структуры общественного бытия, в третьем блоке модели общества мы фиксируем взаимодействие материального производства, духовного производства, производства общественных отношений и формирования конкретного типа личности, составляющих способ производства общественной жизни.
Внешнее противоречие «природа — общество» превращается во внутреннее противоречие развитого социального организма посредством перехода на новый уровень — между производительными силами и производственными отношениями. Первые в качестве орудий и средств труда функционируют как природа, включенная в общество, вторые — как первооснова всей общественной структуры. Определенному экономическому базису соответствует надстройка общества. По мнению французского академика Р. Арона, марксовы категории производительных сил, производственных отношений, базиса и надстройки вполне применимы во всяком социологическом анализе. Четвертый блок модели общества отражает взаимосвязь и соответствие производительных сил, производственных отношений, базиса и надстройки.
Помимо экономики на исторический процесс влияют также социальная сфера, семейные отношения, государство, идеология и т.д. Противоречие «производительные силы — производственные отношения» переходит в иные противоречия, заключенные в развитии главных сфер общественной жизни. Это — в социальной сфере — противоречие между противоположными классами, доходящее в антагонистическом обществе до классовой борьбы, преодоление существенных различий между классами, социальными группами, слоями, движение к социальной и национальной однородности в единстве с процессом социальной дифференциации. В политической сфере — столкновение политических сил, политических партий, борьба за власть, движение к политической консолидации в единстве с процессом вычленения специфики политических устремлений разных социальных, национальных и региональных сил. В духовной сфере — противоборство в сознании, в теориях, зарождение предпосылок преобразований в идеях. Пятый уровень теоретической модели характеризует соотношение способа материального производства, социальной, политической и духовной жизни. В названных четырех основных сферах социума наличествует материальное и идеальное. В материально-производственной сфере это вещественные средства производства, материальное благо и идеальные компоненты труда. Г. Зиммель, отталкиваясь от идей Маркса, рассматривал деньги не только как показатель экономической жизни общества, но и как особый культурный феномен, опосредующий отношения людей, как универсальный способ обмена, определяющий общение в самых различных областях человеческой жизнедеятельности. Он уделил внимание социально-психологическим аспектам денежных отношений, их влиянию на духовную жизнь людей, высказал мысль о знаково-символической роли денег. Позднее, во второй половине XX в., эти положения развил Т. Парсонс, рассматривая деньги как особый код культуры, «специализированный знак».
В социальной сфере присутствуют материально-экономические истоки появления социальной структуры и различные духовные компоненты функционирования индивидов и социальных общностей, в политической сфере — материальная база управления и его духовные составляющие (политические решения, планирование, идеологические программы и т.п.), наконец, в духовной сфере имеются материальные факторы (продукты духовной культуры облечены в материальную форму). К. Маркс анализировал сознание как «вплетенное» в бытие людей. Люди как элемент общества, считал Г. Спенсер, обладают сознанием, которое как бы разлито по всему социальному агрегату, а не локализовано в некотором одном центре. Любые «представления об обществе и человеке, — полагает B.C. Степин, — должны учитывать историческое развитие, целостность социальной жизни и включенность сознания в социальные процессы». По мере движения от базисной, материально-производственной, сферы к последующим возрастает удельный вес идеального: в духовной жизни идеальное общественное сознание выступает как центральное звено.
Субъекты, инициирующие или реализующие тот или иной способ общественного развития называются его движущими силами. Подчеркнем, что движущие силы — это не отношения, не факторы, не сама по себе деятельность, а именно люди, объединенные в различные коллективы и организации, реализующие общезначимые цели общественного развития. К движущим силам общественного развития обычно относят: народные массы, классы, социальные слои (страты). В Качестве движущих сил истории могут выступать и разные другие общественные силы: партии, движения, союзы, организации, коллективы.
Довольно распространенным является представление о том, что народ, народные массы являются решающей движущей силой истории. Данное положение не лишено оснований. Действительно, в том случае, если народ не безмолвствует, он представляет из себя мощную силу. Чаще всего он представляет собой силу как бы в потенции, поскольку народ, народные массы — это общность статистическая или вероятностная и, конечно, же ситуативная.
Народные массы — это образование внутренне неоднородное, ибо оно выражает реальные противоречия конкретных ситуаций и многообразие их проявлений. Масса, как видим, — это совокупность людей разных социальных слоев, профессий и уровня культуры; это обезличенная совокупность людей, поскольку она представлена, как правило анонимными индивидами; это совокупность людей, слабо взаимодействующих между собой; это совокупность людей весьма неопределенно организованных. Именно эти характеристики во многом характеризуют все структуры современной жизни, а следовательно, так называемое «массовое общество» — эру толпы, когда доминирует масса, — множество людей без собственного достоинства.
Массы, как известно, делятся на классы. Классовая принадлежность человека определяется прежде всего его социально-экономическим положением в обществе (отношением — к собственности, ролью в общественной организации труда, способам и размером получаемого дохода). Наряду с основными (социально-экономическими) признаками, естественно, должны учитываться и все иные особенности класса (политические, идеологические и др.), ибо необходимо учитывать всю богатейшую палитру современных реалий существования и развития класса, видеть его многообразные оттенки, превращения, маргинальные формы.
Известно, что К. Маркс, ф. Энгельс, В. И, Ленин рассматривали классовые интересы как ведущие в общественном развитии. Не случайно и классовую борьбу они считали двигателем истории и практически любые формы конфликтов в обществе сводили к классовым интересам. Конечно, для XXI века, т.е. для периода классического капитализма, теория классовой борьбы была пригодна, поскольку, как говорит известный современный философ Карл Поппер, она верно охватывала «логику классовой ситуации» той стадии развития общества. Однако в наше время в связи с усложнениями социальной структуры общества, изменением характера производственной деятельности людей, материальные (экономические) интересы отходят на второй план. Именно поэтому классы (и классовая борьба) имеют ограниченное значение как движущая сила современного общества. Тем не менее игнорировать роль классовых отношений полностью было бы преждевременно.
Большое значение в современном общественном развитии приобретают страты — социальные группы, объединяющие людей на основе одного и того же положения (статус) в обществе. При этом страты могут быть самые разные: экономические (например, держатели акций), политические (партийные функционеры), профессиональные (шахтеры, операторы компьютеров), региональные (владельцы дачных участков) и т.д. Естественно, все эти люди, объединенные в страты, имеют определенные интересы, которые они пытаются реализовать. В этом случае они создают всякого рода организации, партии, движения, чтобы защищать и отстаивать эти свои интересы, выступают движущей силой общественного процесса. [5, c.51]
Движущей силой исторического развития может выступать и отдельная личность. Однако вопрос о реальных возможностях людей, личности влиять на ход событий истории до сих пор остается открытым. При этом важен вопрос и о том: может ли, например, выдающаяся личность оказать решающее воздействие на историю, скажем, повернуть ее вспять, «задать» своими действиями какое-то особое направление ее развитию. Как видим, вопросы не из легких.
В философских учениях можно на этот счет выделить три принципиально разных подхода.
Первый подход заключается в обосновании положения о том, что выдающимся личностям принадлежит решающая роль в истории. С таких позиций подходили к решению этого вопроса Ф. Ницше, П.Л. Лавров, Н.К. Михайловский и многие другие философы и социологи. С точки зрения приверженцев этой концепции личность всецело определяет направленность истории, она как бы дает «толчок» ее ходу. Точно так же, как часовщик заводит часы, так и личность, стоящая во главе государства, общественного движения — считают сторонники этой концепции, — обусловливает их развитие и амплитуду действия.
Второй подход сводится к обоснованию идеи о том, что выдающиеся личности не могут и не должны пытаться играть какой-либо решающей роли в истории, ибо не они, народные массы являются творцами общественного процесса. Наиболее последовательно данную позицию защищал, например, П.А. Кропоткин, который, считал, что власть портит даже самых лучших людей (отсюда его известный лозунг: «Никаких авторитетов»). Конечно, любая абсолютизация роли народных масс в истории по существу неизбежно сводит на нет значение любой личности в историческом процессе, что и получилось у П.А. Кропоткина. Ибо привыкнув к обезличиванию истории, мы пренебрегаем и незаурядными современниками, если они не отмечены чинами и высокими званиями.
Третий подход можно было бы назвать примиряющим, поскольку он нейтрализует крайности первого и второго подходов. Его сторонники исходят из того, что в целом решающая роль в истории принадлежит народу, массам, а личность лишь влияет на ход исторического прогресса. Это влияние выражается в том, что действия личности придают этому процессу соответствующую окраску, в результате чего история приобретает личностный отпечаток. Наиболее отчетливо эту позицию отстаивал Г.В. Плеханов особенно в своей известной статье «К вопросу о роли личности в истории».
Соглашаясь с Г.В. Плехановым в том, что необходимо рассматривать деятельность личности в конкретной исторической обстановке и в контексте тех общественных сил, которые она олицетворяет, хотелось бы сделать следующие замечания по данному поводу. Во-первых, о выдающейся (исторической) личности можно и нужно говорить не только применительно к политике, но и к искусству, науке, производственной и иной практике людей. При этом, конечно, понятно, что вклад каждой личности в общественный процесс всегда индивидуален, он обусловлен как объективными историческими обстоятельствами жизни, так и специфическими возможностями самой личности. Во-вторых, по-видимому, нельзя сбрасывать со счета и то, что говорим мы обычно о личности, как о выдающейся, почти всегда постфактум. При этом, как правило, даем оценку ей и ее деятельности с позиций настоящего. Не случайно, оценки того или иного, особенно политического деятеля, его поступков, постоянно меняются. В этой связи хотелось бы следовать мысли английского философа и историка Т. Карлейля, и считать, что способ выражения уважения к личности какого-либо деятеля служит истинным масштабом степени развития общественных отношений между людьми: «Если сами мы холопы, — писал он, — то для нас не могут быть герои. Мы не узнаем героя, если увидим его — мы примем шарлатана за героя».
Данное замечание Т. Карлейля имеет исключительно важное значение, ибо позволяет в этой связи сказать, что никакой подлинный авторитет общественного деятеля не мыслим вне определенной совокупности как объективных условий, так и субъективных оснований — способностей и таланта самой личности заслужить, завоевать авторитет среди людей своей деятельностью, а не благодаря должности, или, скажем, манипуляции или давлению со стороны каких-либо групп. Именно поэтому важно, рассматривать и оценивать, например, политического лидера в связи и на основе объективных и субъективных факторов его деятельности. Видеть и отличать моменты его «самодеятельности» и деятельности, выражающей интересы класса, нации, народа.
Личность, какой бы выдающейся она не была, не может играть всецело решающую роль в историческом процессе в целом. Вместе с тем роль политического лидера, любой личности не может не быть решающей в каких-либо отдельных ограниченных временем и местом обстоятельствах. В конкретных ситуациях, когда организация противоречивых движущих сил исторического процесса становится определяющей, такая личность может более активно воздействовать на определенные рычаги общества. В этой связи существенную роль имеют особые качества личности: ее профессиональное чутье, организаторский талант, способность к компромиссам, ум, умение предвидеть. [6, c.397]
Таким образом; деятельность выдающейся личности не может быть понята и объяснена вне конкретно-исторического контекста; любая личность, как бы гениальна она не была, всегда имеет достаточно определенные рамки возможностей и средств своего воздействия на исторический процесс: масштаб и значимость деятельности личности определяется тем, насколько адекватно она выражает тенденцию в развитии исторического процесса, насколько эффективно она выступает генератором идей данного процесса; историческая личность не мыслима без вполне определенных и абсолютно необходимых ей интеллектуальных, духовных, физических и иных качеств, которые делают возможными постановку и решение предельно сложных и динамичных задач общественного развития.
продолжение
--PAGE_BREAK--