О логике и со-бытии
Мычасто слышим вот уже столетие от экзистенциалистов о бытии как основечеловеческого существования, о жизни чувства в противоположность мышлению, онекоем со-бытии с Бытием или Истиной, о бесконечной включительностиэтого со-бытия для всех возможных форм человеческого мышления итворчества, которые обречены лишь отражать его ничтожно малые грани, и потомуявляющихся ничтожными, при том что сам процесс творчества в состоянии со-бытияпонимается ими бесконечно значимым и т.д. и т.п. Однако, я не замечаю здесьничего оригинального по сравнению с тем, что уже было многократно представленов традиционной философии, за исключением может быть множества аллогизмов,свойственных современным последователям экзистенциализма; аллогизмов, которыераньше в философии были более редки и, кроме того с ними разрешалось спорить иустранять, что теперь не разрешается.
Однакоя не экзистенциалист и потому не подчиняюсь новым правилам экзистенциалистов, вытянутымими из ниоткуда подобно тому, как фокусник вытягивает кролика за уши из шляпы,в которой его раньше не было. Я всегда вижу и выявляю эти аллогизмы, продолжаясчитать их пороками мышления, а не вспомогательными средствами, в процессепознания истины или Логоса. Философы и раньше замечали, что словаиногда соответствуют реальным вещам и их активности, а иногда не соответствуютничему в реальном мире. При этом они отмечали, что логика способна оперироватьи тем и другим видом слов. Если в процессе рассуждения и не допускаетсялогических ошибок, то тем не менее логическое творчество со словами не реальными,а лишь номинальными не приводит к знанию никакой реальности. Реальность в такомслучае продолжает иметь свое бытие совершенно отличное от номинальногологического творчества. Однако, первый вид логических операций, имеющий дело сословами, имеющими реальные эквиваленты, никогда не может бытьбессмысленным, кроме как в случаях появления аллогизмов в его процессе, т.е.как раз тогда, когда логика ломается и ее больше нет.
Теперь,я не ставлю своей задачей рассматривать в этой статье номинальный вид логикиили чисто формальную логику, интересную саму в себе как великолепный механизм,в который можно вложить любые символы, процессировать их и получить тоже лишь символические,хотя и необходимые результаты. Интересен для меня сейчас тот случай, когдаформальная логика работает среально значимыми словами и тем самымдает реальные знания о реальной вселенной, построенной изначально логически, ипотому называемой древними греками космосом. Именно поэтому настоящие знания омире, реалистические теории, обладают качеством ретроспективности иперспективности, т.е. весьма надежно описывают события прошлого и будущего, чтоподтверждается снова и снова, миллионы раз. Эти качества научных теорий живы,как в физике так и в психологии, поэтому обе те науки и несут реальные знания окосмосе, а не фантазмы. Когда в какую-то науку вкрадывается фантазм, это обычносвязано с той или иной ошибкой логики или применении в ее рассчетах номинальныхвместо реальных слов. Сталкиваясь с такими ошибками наук, экзистенциалистсклонен упрекать и весь метод и саму логику, как неспособную решить,поставленные задачи, что вдвойне наивно: 1. Потому что аллогизм в логике онисвязывают с самой логикой, т.е. путают черное и белое, 2. Потому что сам экзистенциалиств своем выражении использует слова и пытается делать это понятно (поспособностям), т.е. быть логичным. Если же он критикует логику, не иначе как используялогику, он посуществу говорит: “Истинно логически заявляю, что логика негодится для выражения истины! Отбростье логику, если хотите быть (или со-быть)с иcтиной”. И если мы действительно последуем егосовету, то должны будем отбросить и то, что он говорит и быть уже и не всостоянии ему следовать. Что же это значит мы должны делать? Я совершенно непонимаю. А понимает ли сам экзистенциалист? Он обычно утверждает, что понимает,но сказать не может, ну прямо как собака, — кажется все понимает, толькосказать не может. Но понятно то, что и неэкзистенциалисты, и экзистенциалисты,и собаки — все имеют существование или как иногда выражаются со-бытие. Но разрешите спросить: раз я уже и так неизбежно, по самой своей природе, сфилософией или без нее, со знанием какой-либо теории или без такого знания,будучи здоровым или больным, даже в психическом смысле, будучи человеком,рационалистом или номиналистом, экзистенциалистом или собакой, все равнообладаю со-бытием, а это-то как раз и считается самым главным, о чемэкзистенциалист хочет меня уведомить, зачем же мне вообще нужен любойэкзистенциалист или его теория, которая еще в добавок и по-своему отрицает самотеоретизирование, как средство сформулировать нечто реально значимое? Говорящийили пишущий экзистенциалист – это абсурд! Символ логического противоречия!Вызывающий глубокое человеческое сочувствие и боль за это человеческоесущество, попавшее в такую беду! Смотреть на уверенного экзистенциалиста этоподобно тому, как смотреть на улыбающегося калеку без рук и без ног, но, как ивсе прочие люди в со-бытии с нами и с истиной! При этом странно, что этоткалека призывает и нас, в точности разделить еще с ним этот вид несчастья,которому мы пока безмерно сочувствуем! А зачем? Чтобы не вести тот образ жизни,который мы вели до этого, т.е. изменить стиль со-бытия и житьтеперь без рук и без ног логического мышления. И при этом этот безруко-безногийжалко пытается отталкиваться костылями, напоминающими руки-ноги, т.е. пытатьсянам говорить, чтобы мы говорить перестали. “Станьте больными, чтобы обреститрансцендентное здоровье! И улыбайтесь, улыбайтесь!” Не знаю, как читатель этойстатьи, но с глубокой скорбью за то несчастное человеческое существо, хоть и странсцендентной улыбкой на его лице, я все-же склонен сказать ему со всейскромностью и склоненной головой: Нет! Я остаюсь в со-бытии с тобою и систиной, но, пока это зависит от меня, избираю иной вид со-бытия, аименно с логикой, а не без нее.