Содержание
1Камю А. ……………………………………………… 2
1.1Биография философа………………………………. 2
1.2.Смыслтворчества и философские взгляды………. 4
1.3.«Миф о Сизифе» — основное произведение ……… 5
2.Фрейд З. …………………………………………….. 7
2.1.Биография………………………………………….. 7
2.2.Психоанализ в понятии Фрейда………………….. 8
2.3.Анализ основных произведений…………………. 10
3.Ницше Ф. …………………………………………… 13
3.1.Биография философа……………………………… 13
3.2.Философские взгляды…………………………….. 15
3.3.«Так говорил Заратустра»………………………... 16
4.Толстой Л.Н. .............................................................. 20
4.1.Биография писателя………………………………. 20
4.2.Морально-философские взгляды………………… 21
4.3.«Исповедь»………………………………………... 23
5.Достоевский Ф.М. ………………………………… 24
5.1.Биография писателя………………………………. 24
5.2.Религиозно-философские взгляды………………. 25
5.3.«Легенда о Великом инквизиторе»……………… 26
6.Бердяев Н. ………………………………………….. 29
6.1.Биография писателя………………………………. 29
6.2.ЭкзистенциализмБердяева……………………….. 29
6.3.«Русская идея»…………………………………….. 30
Камю Альбер
(1913 – 1960)
1.1Биография философа
Альбер Камюродился в 1913 г. в небольшом городе Мондови во французском Алжире – с 30-х гг.прошлого века происходило заселение алжирского побережья французскимипереселенцами, а так же выходцами из Испании, Италии, Греции. Ко временирождения Камю в Алжире жило уже более миллиона pied-noires – «черноногих», так называли этих переселенцев вметрополии. Камю родился в семье сельскохозяйственных рабочих: в самом началепервой мировой войны его отец погиб в битве на Марне. Как и многие другие«черноногие», мать была испанского происхождения, на то, кстати, неоднократноссылался Камю, испытывавший постоянный интерес к Испании. Потеряв кормильца,семья – мать и двое сыновей – перебираются в город Алжир, столицу одноименногодепартамента. Мать устраивается работать прачкой, обстирывает господ, денегедва хватает для того, чтобы поднять на ноги сыновей. Старший брат Альбера, както было обычным в рабочих семьях, рано начинает зарабатывать себе на хлеб.Младшему было суждено выйти из своего круга, стать властителем душ, кумироминтеллектуалов. Для этого требовалось образование.
Окончив в1924 г. начальную школу в Алжире, Камю должен был бы пополнить ряды рабочихпосле кратковременного обучения ремеслу. Судьба распорядилась иначе: учительначальной школы, Луи Жермен, обратил внимание на одаренного подростка и добилсядля него стипендии. Французский лицей давал хорошую гуманитарную подготовку иправо без экзаменов поступить в университет.
Учился Камю прекрасно, проблемы унего возникали скорее, социально-психологические. На нищего стипендиата,выходца из Белькура, смотрели покровительственно и преподаватели, и соученики –потомки местной денежной аристократии.
Стремление ксправедливости, социальному равенству было у Камю в зрелые годы не умственнойконструкцией, а результатом жизненного опыта. В лицее Камю повезло вторично спреподавателем: учителем класса философии был Жан Гренье, в будущем близкийдруг Камю. Он способствовал пробуждению интереса к метафизике, литературе,театру.
Материальнуюнужду, как вспоминал Камю, значительно легче переносить там, где ее восполняеткрасота природы, полнота телесной жизни. Средиземноморской природе посвященысамые прекрасные страницы прозы Камю.
По окончаниюлицея он поступает на философско-исторический факультет местного университета.Несмотря на постоянные заботы о хлебе насущном, он успешно осваиваетклассические философские тексты, знакомится с современной философией. Завершаяобучение в университете, он пишет дипломную работу «Христианская метафизика инеоплатонизм». Эта тема – соотношение христианской и языческой мысли – будет вдальнейшем составлять одну из важнейших сторон философствования Камю.
Театрзанимает в жизни Камю огромное место – он был талантливым актером,постановщиком, драматургом. В конце 30-х гг. с театральной труппой «Экип» онобъезжает весь Алжир, играет в небольших, неприспособленных залах, почти бездекораций. Роли он исполняет в классических и современных пьесах, выполняетфункции и режиссера, и работника сцены, и суфлера. Главная роль в то время –Ивана в собственной постановке «Братьев Карамазовых». «Я играл его, может быть,плохо, но мне казалось, что понимаю я его в совершенстве», — вспоминает Камю оролях Ивана в «Театре труда» и в «Экип». Одной из особенностей размышлений в«Мифе о Сизифе» и в «Бунтующем человеке» является актерское вхождение Камю вроль Прометея, Дон-Жуана, Ивана Карамазова.
Эти годы являются переломными дляКамю. Рухнули надежды на продолжение учебы в Эколь-Нормаль – высшей школе,готовящей университетских преподавателей философии, — к конкурсному экзамену недопускают по состоянию здоровья, из-за туберкулеза. Разваливается первый брак.Камю едва сводит концы с концами, обостряется болезнь – близко знавшие Камю вте годы полагают, что тема самоубийства приходит в «Миф о Сизифе» из личныхпереживаний. Но в то же самое время он не только играет на сцене, но и делаетнаброски пьесы «Калигула». В печати появляются первые прозаические сборники –«Изнанка и лицо», «Бракосочетание», написан и отложен первый роман «Счастливаясмерть», начата работа над философским эссе, которое получает название «Миф оСизифе».
В начале 1938г. в мансарду к Камю приходит Паскаль Пиа, основавший газету «РеспубликанскийАлжир», и Камю начинает осваивать новый вид деятельности – журналистику, где онтак же сумел достичь многого. Эпопея Народного фронта уже завершается воФранции, но в Алжире она привела к реформам. Новая газета выступает за равныеправа арабов, разоблачает подтасовки на выборах. Камю пишет статью за статьей онищете и бесправии, голоде арабского населения, вызывая все большую яростьистеблишмента – «Этот Альбер Камю лезет в дела, которые его не касаются, как быне случилось несчастье».
Работа в «Республиканском Алжире»прекращается вскоре после начала второй мировой войны. Камю идет добровольцемна призывной пункт, но туберкулез опять становится у него на пути. Между темвоенным положением воспользовались местные власти, статьи Камю вычеркиваютсявоенной цензурой. Наконец газете закрывается, а Камю остается без работы. Череззнакомых Пиа он получает место технического секретаря в столичной «Пари-Суар».Камю отказывается сотрудничать и уезжает в Париж. После капитуляции остаютсятолько газеты, прославляющие оккупантов и правительство Петэна. С ними Камю отказываетсясотрудничать и едет в Алжир. Там его слишком хорошо знают – работы в газете онне получает. В феврале 1941 г. он заканчивает «Миф о Сизифе».
В 1942 г.Камю возвращается во Францию, вступает в подпольную организационную группу«Комба», образовавшуюся в результате слияния двух групп. Из последних возникаетгазета «Комба», во главе которой сначала становится Пиа, но, занятый другимиделами в рядах Сопротивления», он фактически передает руководство газетойКамю.
24 августа1944 г. во время боев в Париже выходит первый, уже не подпольный номер «Комба»с передовицей Камю «Кровь свободы». В ней говорится о совершающейся революции:люди, годами сражавшиеся против оккупантов, уже не потерпят порядков Третьейреспублики, социальной несправедливости, эксплуатации. Битва идет не за власть,а за справедливость, не за политику, а за мораль. Камю дает газете следующийподзаголовок: «От сопротивления к революции». Политическая борьба Четвертойреспублики и «холодная война» раскалывают ряды участников Сопротивления. Всепартии начинают выпускать свои газеты с преодолением послевоенной разрухи,появляются коммерческие издания. «Комба» была обречена.
В годы войнывышли два произведения. Которые принесли Камю широкую известность, — повесть«Посторонний» и эссе «Миф о Сизифе». Славу приумножила поставленная сразу послевойны пьеса «Калигула». В 1947 г. вышел роман «Чума», за ним последовала пьеса«Осадное положение» и «Праведники». К театру Камю вернулся снова в середине и вконце 50-х гг., когда он поставил несколько собственных инсценировок.«Бунтующий человек» был последним и самым значительным философскимпроизведением Камю, «Падение» — его последний роман.
ПрисуждениеНобелевской премии по литературе в 1957 г было поводом «Шведских речей»,получивших широкий отклик во всем мире. 4 января 1960 г. Камю принимаетприглашение своего друга и издателя М. Галлимара вернуться в Париж не поездом,а на автомобиле. Сошедшая с дороги машина врезалась в дерево. Камю погиб. Роман«Первый человек» был только начат; посмертно были изданы записные книжки,юношеский роман «Счастливая смерть».
1.2.Смыслтворчества и философские взгляды
Эволюцияфилософских воззрений Камю непосредственно связана с историческимиобстоятельствами. Сам Камю говорил как бы о двух циклах своих произведений.Теме абсурда посвящены работы 30-х гг. – философское эссе «Миф о Сизифе»,повесть «Посторонний» и пьеса «Калигула». Теме бунта – эссе «Бунтующийчеловек», роман «Чума» и пьеса «Праведники».
Камю получилтемы абсурда и бунта не только от долгой традиции философской и религиозноймысли, нигилизм представляет собой факты современности. Конечно, и другиекультуры знали нигилизм как следствие кризиса религиозной традиции, но стольострого конфликта, такого разрушения всех устоев истории они не знали.
Подобно всемфилософам-экзистенциалистам, Камю полагает, что важнейшие истины относительносамого себя и мира человек открывает не путем научного познания или философскихспекуляций, но посредством чувства, как бы высвечивающего его существование,«бытие-в-мире». Камю пишет о скуке, неожиданно овладевающей человеком. О том,что spleen или русская хандра, может понемногу овладетькем-нибудь, известно всем и без философии.
Камюисследует в «Мифе о Сизифе» два неправомерных вывода из констатации абсурда.Первый из них – самоубийство, второй – «философское самоубийство». Если дляабсурда необходим человек и мир, то исчезновение одного из полюсов означает ипрекращение абсурда. Как и cogito для Декарта, абсурдесть первая очевидность для ясного мышления ума. Самоубийство представляетсобой затмение ясности, примирение с абсурдом, его ликвидацию. Такое же бегствоот абсурда представляет «философское самоубийство» — «скачок» через «стены»абсурда. В первом случае истреблен тот, кто вопрошает, во втором – на местоясности приходит иллюзия, желаемое принимается за действительное, мируприписываются человеческие черты – разум, любовь, милосердие и т.д.
«У абсурдакуда большего со здравым смыслом, — писал Камю в 1943 г., абсурд связан сностальгией, с тоской по потерянному раю. Без нее нет и абсурда. Из наличияэтой ностальгии нам не вывести самого потерянного рая…» Все рассуждения изарисовки данного эссе резюмируются «Мифом о Сизифе». Если Ницше предложилутратившему самого себя – с максимальной ясностью ума, с пониманием выпавшегоудела, человек должен нести бремя жизни, не смиряясь с ним – самоотдача иполнота существования важнее всех вершин, то абсурдный человек избирает бунтпротив всех богов.
«Бунтующийчеловек» — это история идеи бунта – метафизического и политического удела. Еслипервым вопросом «Мифа о Сизифе» был вопрос о допустимости самоубийства, то этаработа начинается с вопроса об оправданности убийства. Люди во все временаубивали друг друга – это истина факта. Тот, кто не убивает в порыве страсти,предстает перед судом, иногда отправляется на гильотину. Но сегодня подлиннуюугрозу представляют не те преступники- одиночки, а государственные чиновники,хладнокровно отправляющие на смерть миллионы людей, оправдывающие массовыеубийства интересами нации, государственной безопасности, прогрессачеловечества, логикой истории.
Камю в«Бунтующем человеке» прослеживает генеалогию в современной идеологии. Проблемезаключается в том, что сами эти идеологии родились из идеи бунта, преобразовавшейсяв нигилистическое «все дозволено».
Камю считал,что исходный пункт его философии остался прежним, — это абсурд, ставящий подсомнения все ценности. Главная тема произведений – человек; основная проблема –как остаться человеком в мире отчуждения и абсурда. Абсурд, по Камю, — фундаментальный и единственно возможный тип взаимодействия между человеческойличностью и социальным целым.
Абсурд, поего мнению, запрещает не только самоубийство, поскольку уничтожение себеподобного означает покушение на уникальный источник смысла, каковым являетсяжизнь каждого человека. Однако из абсурдной установки «Мифа о Сизифе» невытекает бунт, утверждающий самоценность другого. Бунт придавал ценуиндивидуальной жизни – это «борьба интеллекта с превосходящей его реальностью».В дальнейшем у Камю меняется само содержание понятий «абсурд» и «бунт»,поскольку из них рождается уже не индивидуалистический мятеж, а требованиячеловеческой солидарности, общего для всех смысла существования. Бунтарь встаетс коленей, говорит «нет» угнетателю, проводит границу, с которой отныне долженсчитаться тот, кто полагает себя господином. Отказ от рабского уделаодновременно утверждает свободу, равенство и человеческое достоинство каждого.Однако мятежный раб может сам перейти тот предел, он желает сделатьсягосподином, и бунт превращается в кровавую диктатуру. Бунт превращается вотрицание всех ценностей и выливается в зверское своеволие, когда бунтарь самделается «человекобогом».
Поэтому бунт,будучи элементом цивилизации, предваряет любую цивилизацию, ибо революция можетутверждаться только в революции, а не в терроре или тирании.
1.3.«Миф о Сизифе» — основное произведение
Богиприговорили Сизифа поднимать огромный камень на вершину горы, откуда эта глыбанеизменно скатывалась вниз. У них были основания полагать, что нет карыужасней, чем бесполезный и безнадежный труд.
Если веритьГомеру, Сизиф был мудрейшим и осмотрительнейшим из смертных. Правда, согласнодругому источнику, он промышлял разбоем. Имеются различные мнения о том, как онстал вечным тружеником ада. Его упрекали за легкомысленное отношение к богам.Он разглашал их секреты. Эгина, дочь Асопа, была похищена Юпитером. Отецудивился этому исчезновению и пожаловался Сизифу. Тот, зная о похищении,предложил Асопу помощь при условии, что Асоп даст воду цитадели Коринфа.Небесным молниям он предпочел благословение земных вод. Наказанием за это сталиадские муки. Гомер рассказывает также, что Сизиф заковал в кандалы Смерть.Плутон не мог вынести зрелища своего опустевшего и затихшего царства. Он послалбога войны, который вызволил Смерть из рук ее победителя.
Говоряттакже, что, умирая, Сизиф решил испытать любовь жены и приказал ей бросить еготело на площади без погребения. Так Сизиф оказался в аду. Возмутившись стольчуждым человеколюбию послушанием, он получил от Плутона разрешение вернуться наземлю, дабы наказать жену. Но стоило ему вновь увидеть облик земного мира,ощутить воду, солнце, теплоту камней и море, как у него пропало желаниевозвращаться в мир теней. Напоминания, предупреждения и гнев богов былинапрасны. Многие годы он продолжал жить на берегу залива, где шумело море, иулыбалась земля. Потребовалось вмешательство богов. Явился Меркурий, схватилСизифа за шиворот и силком утащил в ад, где его уже поджидал камень.
Уже из этого понятно, что Сизиф – абсурдный герой. Таков они в своих страстях, и в страданиях. Его презрение к богам, ненависть к смерти ижелание жить стоили ему несказанных мучений – он вынужден бесцельно напрягатьсилы.
Такова ценаземных страстей. Нам неизвестны подробности пребывания Сизифа в преисподней.Мифы и созданы для того, чтобы привлекать наше воображение. Мы можемпредставить только напряженное тело, силящееся поднять огромный камень,покатить его, взобраться с ним по склону; видим сведенное судорогой лицо,прижатую к камню щеку, плечо, удерживающее покрытую глиной тяжесть,оступающуюся ногу, вновь и вновь поднимающие камень руки с измазанными землейладонями.
В результатедолгих и размеренных усилий, в пространстве без неба, но времени без начала иконца, цель достигнута. Сизиф смотрит, как в считанные мгновения каменьскатывается к подножию горы, откуда его опять придется поднимать к вершине. Онспускается вниз, изнеможенное лицо Сизифа едва отличимо от камня! Этот человекспускается тяжелым, но ровным шагом к страданиям, которым нет конца. В этовремя вместе с дыханием к нему возвращается и сознание, неотвратимое, как егобедствия.
И в каждоемгновение, спускаясь с вершины в логово богов, он выше своей судьбы. Он твержесвоего камня. Этот миф трагичен, поскольку его герой наделен сознанием. О какойкаре могла бы идти речь, если бы на каждом шагу его поддерживала надежда науспех. Сизиф, пролетарий богов, бессильный и бунтующий, знает о бесконечностисвоего печального удела; о нем он думает во время спуска. Ясность в видении,которая должна быть его мукой, обращается в его победу. Нет судьбы, которую непревозмогло бы презрение. Здесь-то и корениться молчаливая радость Сизифа.Иногда спуск исполнен страданий, но он может проходить и в радости. Это словоуместно, т.к. вначале были страдания. Когда память наполняется земнымиобразами, когда непереносимым становится желание счастья, бывает, что к сердцучеловека подступает печаль: это победа камня, это сам камень. Слишком тяжелонести безмерную ношу скорби.
Но судьбаСизифа принадлежит ему самому. Обломок скалы – его собственная забота, отсобственной ноши не избавишься. Сизиф признает, что все хорошо, и это дает намформулу абсурдной победы. Счастье и абсурд являются порождениями одной и той жеземли, они неразделимы. Было бы ошибкой утверждать, что счастье рождаетсянепременно из открытия абсурда. Может случиться, что чувство абсурда рождаетсяиз счастья. Слова о том, что все хорошо, раздаются в суровой и конечнойвселенной человека. Они учат, что не все еще исчерпано. Они изгоняют из этогомира бога, вступившего в него вместе с неудовлетворенностью и тягой кбесцельным страданиям. Они превращают судьбу в дело рук человека, дело, котороедолжно решаться среди людей.
Точно такжеабсурдный человек, глядя на свои муки, заставляет умолкнуть идолов. Отныне этавселенная, где нет хозяина, не кажется ему ни бесплодной, ни никчемной. Каждаяпесчинка камня, каждый вспыхивающий в ночи отблеск руды, вкрапленной в гору,сам по себе образует целые миры. В неожиданно притихшей вселенной слышен шепоттысяч тонких восхитительных голосов, поднимающихся от земли. Этобессознательный, тайный зов всех образов мира – такова изнанка и такова ценапобеды. Солнца нет без тени, и необходимо познать ночь. Абсурдный человекговорит «да» — и его усилиям более нет конца. Если и есть личная судьба, то этоотнюдь не предопределение свыше, либо, в крайнем случае, предопределениесводится к тому, как о нем судит сам человек: он фатально и достоин презрения.В остальном он сознает себя властелином своих дней. В неуловимое мгновение,когда человек оборачивается и бросает взгляд на прожитую жизнь, Сизиф,вернувшись к камню, созерцает бессвязную последовательность действий, ставшуюего судьбой. Она была сотворена им самим, соединена в одно целое его памятью искреплена смертью. Убежденный в человеческом происхождении всего человеческого,желающий видеть и знающий, что ночи не будет конца, слепец продолжает путь. Ивновь скатывается камень, ноша его всегда найдется. Но Сизиф учит высшейверности, которая отвергает богов и двигает камни. Сам по себе мир не имеет нисмысла, ни истины. Путь к решению человеческого существования – полная и яснаяотдача себе отчета в конечности и бессмысленности жизни. Сизифов трудбессмыслен, но не бесполезен: он открывает истину самому Сизифу. Одной борьбыза вершину достаточно, чтобы наполнить сердце человека. Поэтому Сизифа следуетпредставлять себе счастливым.
Фрейд Зигмунд
(1856 – 1939)
2.1.Биография
Зигмунд Фрейдродился 6 мая 1856 г. в небольшом моравском городе Фрейбурге в семье небогатоготорговца шерстью. В 1860 г. семья переехала в Вену, где будущий знаменитыйученый прожил около 80 лет. В большой семье было 8 детей, но только Зигмундвыделялся своими способностями, удивительно острым умом и страстью к чтению. Онокончил гимназию в 17 лет и поступил в знаменитый Венский университет.
Обучаясь вуниверситете, Фрейд вошел в студенческий союз по изучению истории, политики ифилософии. Но особый интерес для него представляли естественные науки. Ввеликих открытиях той эпохи – законе сохранения энергии и в установленномДарвином законе эволюции органического мира – черпал Фрейд убеждения в том, чтонаучное знание есть знание причин и явлений под строгим контролем опыта.
Из-заухудшения материального положения Фрейд стал практикующим врачом в качественевропатолога. Своих больных он лечил методом физиотерапии. Он считал, чтопоскольку нервная система представляет материальный орган, то и болезненныеизменения должны иметь материальные причины. Поэтому их следует устранятьфизическими процедурами, действуя на больного водой, теплом и пр. Очень скороон стал испытывать неудовлетворенность этими процедурами. Фрейд задумался оприменении другого метода, в частности гипноза, используя который многие врачидобивались успеха, одним из которых был Иосиф Брейер.
В дальнейшемФрейд становится участником спора между французскими врачами по поводу: считатьгипноз эффектом внушения, которому подвержены все люди, или загипнотизироватьможно только нервнобольных.
Физиологиговорили о нервных функциях, психологи о сознании, способности мыслить,подчинять действия заранее принятой цели. Но ни одно из понятий не моглообъяснить причины болезненных состояний. Фрейда это не устраивало. Егонаблюдения указывали, что источник страданий скрыт в сфере неведомой нифизиологии, ни психологии. Практика требовала отказаться от прежних подходов ипродвигаться либо к новой физиологии, либо к новой психологии.
В 1895 году онпубликует вместе Брейером “Исследования по истерии". Иногда ее оцениваюткак первую главу в истерии созданного Фрейдом психоанализа. Для этого имеютсявсе основания, поскольку в указанной книге можно различить намеки на многиепредставления будущего психоанализа.
В конце 1899году выходит фундаментальная работа Фрейда “Толкование сновидений”, которая досих пор является “библией” психоанализа.
Зигмунд Фрейд- основатель психоанализа и психоаналитического подхода к культуре. Основнаяидея Фрейда как культуролога заключается в том, что культура есть результатпревращения («сублимации») сексуальной энергии человека («либидо») в духовные иматериальные духовные ценности. С этой точки зрения процесс психическогоразвития человека есть в своей сущности биологически детерминирующий процесспревращений его сексуального инстинкта. Культура, по мнению Фрейда, имеетдвоякое значение: с одной стороны, она налагает запреты на подсознательныевлечения и создает механизмы охраны этих запретов, порождая определенныекомпенсаторные иллюзии.
К концептуальномуядру теории Фрейда относятся концепция психоневроза и учение о психическомаппарате, базирующиеся на идее бессознательного: той глубинной и «темной»области человеческой психики, которая связана преимущественно с художественнымтворчеством. Искусство, будучи «сублимацией» и рождаясь в подсознании,нейтрализует присущую человеку агрессивность («мортидо») и выступает, подобнорелигии, как «самотерапия». В подсознании коренятся и такие элементытворчества, как «вдохновение», «индивидуальный стиль» и т. п., обычно неподверженные контролю разума.
В 1908 годупроисходит 1-ый Международный психоаналитический конгресс, в 1909 году Фрейд иего ученик К. Юнг отправляются пропагандировать психоанализ в США.
В 1910 годусоздается доныне существующая Международная психоаналитическая ассоциация.
В 1938 годупосле аншлюса Австрии гитлеровской Германии Фрейд эмигрировал в Англию, гдеумер 23 сентября1939 года.
2.2.Психоанализ в понятии Фрейда
Фрейд написалогромное количество книг и статей: «Тотем и табу» (1913), «По ту сторонупринципа удовольствия» (1919), «Я и Оно» (1923), Психология масс и анализчеловеческого Я» (1921), «Недовольство культурой «(1929), «Новые вводные лекциив психоанализ» (1933), «Почему война?» (1932), «Моисей и монотеизм» (1939), вкоторой поднимается вопрос о сущности религии. Работа «Будущее одной иллюзии»(1927) была переведена практически на все языки мира, в которой говорится о том,что существует аналогия между природным началом человека и культурой с ееидеалами и нормами, противоречащими желаниями, идущим от бессознательногоначала. Культура основана на отказе от удовлетворения своих желаний, онауменьшает счастье человека и увеличивает чувство вины, тревоги из-заневозможности реализовать желания.
В этомпроизведении З. Фрейд рассматривает культуру не только со стороны принуждения ктруду, но и со стороны психологии, пытается оценить ее, обнаружить недостатки.Он решает вопрос о неудовлетворенности культурой, делает вывод о том, что «людине имеют спонтанной любви к труду и доводы разума бессильны против ихстрастей». Он оценивает также религиозные представления о культуре ипоследствия снятия культурных ограничений (переход к природному состоянию).Фрейд со своей точки зрения объясняет значение слова иллюзия, приводит примеры.В последней главе происходит «спор самого с собой» (диалог Фрейда).
На баземедицинской психологии и практики лечения неврозов Фрейдом было созданофилософское учение. Психологические и социологические взгляды Фрейда оказализначительное влияние на искусство, социологию, этнографию, психологию ипсихотерапию и послужили теоретической основой для различных модернистскихнаправлений в художественной культуре первой половины XXвв.
Скептическоеотношение Фрейда к экспериментальной психологии могло быть обусловлено тем, чтоцентральная для него проблема мотивации первоначально не подвергаласьсерьезному экспериментальному изучению. Лишь впоследствии в ряде исследований(в частности, у К.Левина и его школы) эта проблема становится областьюприменения экспериментальных методов.
Ожиданиемпсихических расстройств и составлением клинической картины болезней занимаетсяпсихиатрия, но ведь в часы откровенности психиатры сами высказывают сомнения втом, заслуживают ли их описания название науки. Симптомы, составляющие этикартины болезней, не распознаны по своему происхождению, механизму и взаимнойсвязи; им соответствуют либо неопределенные изменения анатомического органадуши, либо такие изменения, которые ничего не объясняют. Терапевтическомувоздействию эти психические расстройства доступны только тогда, когда их можнообнаружить по побочным проявлениям какого-то иного органического изменения.
Психоанализкак раз и стремится восполнить этот пробел. Он предлагает психиатриинедостающую ей психологическую основу, надеясь найти ту общую базу, благодарякоторой становится понятным сочетание соматического нарушения с психическим.Для этого психоанализ должен избегать любой чуждой ему посылки анатомического,химического или физиологического характера и пользоваться чистопсихологическими вспомогательными понятиями.
Фрейдговорит, что двумя своими положениями анализ оскорбляет весь мир и вызывает ксебе неприязнь: одно из них наталкивается на интеллектуальные, другое – наморально-этические предрассудки. Не следует, однако, недооценивать этипредрассудки; это властные силы, побочный продукт полезных и даже необходимыхизменений в ходе развития человечества. Они поддерживаются нашими аффективнымисилами, и бороться с ними трудно.
Согласнопервому коробящему утверждению психоанализа, психические процессы сами по себебессознательны, сознательны лишь отдельные акты и стороны душевной жизни. Мы,наоборот, привыкли идентифицировать психическое и сознательное. Именно сознаниесчитается основной характерной чертой психического, а психология – наукой осодержании сознания. Да, это тождество кажется настолько само собойразумеющимся, что возражение против него представляется нам очевиднойбессмыслицей, и все же психоанализ не может не возражать, он не может признатьидентичность сознательного и психического.
Фрейдпостоянно подчеркивал, что психоанализ открыл область бессознательных душевныхпроцессов, тогда как все остальные концепции идентифицируют психику и сознание.Рассматривая эту позицию в исторической перспективе, следует подчеркнуть, чтоФрейд неадекватно оценивал общую ситуацию в психологической науке. Понятиебессознательной психики было введено Лейбницем, философскую концепцию которогоГербарт перевел на язык доступной эмпирическому анализу «статики и динамикипредставлений». Переход от умозрительных конструкций, включавших в себя понятиео бессознательной психике (в частности, философии Шопенгауэра), к использованиюв экспериментальной науке наметился в середине XIX в.,когда изучение функций органов чувств и высших нервных центров побудилоестествоиспытателей обратиться к указанному понятию с целью объяснения фактов,несовместимых со взглядом на психику как область явлений сознания. Гельмгольцвыдвигает понятие о «бессознательных умозаключениях» как механизме построениясенсорного образа. Предположение о бессознательной психике лежало в основепсихофизики Фехнера. Согласно Сеченову, «бессознательные ощущения», иличувствования, служат регуляторами двигательной активности. Отождествлениепсихики и сознания отвергали и многие другие исследователи. Действительнаяновизна концепции Фрейда связана с разработкой проблем неосознаваемоймотивации, изучением неосознаваемых компонентов в структуре личности идинамических отношений между ними.
Этопредставляет собой процессы чувствования, мышления, желания, и это определениедопускает существование бессознательного мышления и бессознательного желания.Но данное утверждение сразу же роняет его в глазах всех приверженцев трезвойнаучности и заставляет подозревать, что психоанализ – фантастическое тайноеучение, которое бродит в потемках, желая ловить рыбу в мутной воде. Вопрос отом, тождественно ли психическое сознательному или же оно гораздо шире, можетпоказаться простой игрой слов, но признание существования бессознательныхпсихических процессов ведет к совершено новой ориентации в мире и науке.
Такая теснаясвязь существует между этим первым смелым утверждением психоанализа и вторым, окотором речь пойдет ниже. Это второе положение, которое психоанализ считает однимиз своих достижений, утверждает, что влечения, которые можно назватьсексуальными в узком и широком смыслах слова, играют невероятно большую и досих пор непризнанную роль в возникновении нервных и психических заболеваний.Более того, эти же сексуальные влечения участвуют в создании высших культурных,художественных и социальных ценностей человеческого духа, и их вклад нельзянедооценивать.
Считается,что культура была создана под влиянием жизненной необходимости за счетудовлетворения влечений, и она по большей части постоянно воссоздаетсяблагодаря тому, что отдельная личность, вступая в человеческое общество, сноважертвует удовлетворением своих влечений в пользу общества. Среди этих влеченийзначительную роль играют сексуальные; при этом они сублимируются, т.е.отклоняются от своих сексуальных целей, и направляются на цели социально болеевысокие, уже не сексуальные. Эта конструкция, однако, весьма неустойчива,сексуальные влечения подавляются с трудом.
Психоанализ,как явствует из этих положений, не ограничивался притязанием на построениеновой психологии и нового учения об этиологии нервных и психическихзаболеваний. Выйдя за границы этих направлений, он стал претендовать наобъяснение движущих сил развития человеческого общества и отношений между личностьюи культурой. Такое отношение трактовалось как изначально антагонистическое. Этоследовало уже из исходных позиций Фрейда, согласно которым сексуальные влеченияи агрессивные инстинкты, образуя глубинные, биологические по своей сущностиосновы личности, несовместимы с теми требованиями, которые навязывают ейсоциальная среда с ее нравственными нормами. Кому предстоит включиться всоздание культурных ценностей, грозит опасность, что его сексуальные влеченияне допустят такого их применения.
Итак, обществовыдает нежелательное за неправильное, оспаривая истинность психоанализалогическими и фактическими аргументами, подсказанными, однако, аффектами, идержится за эти возражения-предрассудки, несмотря на все попытки ихопровергнуть.
2.3.Анализ основных произведений
Толкование сновидений.
Явноесодержание сна состоит совсем из другого материала, чем скрытое. В результатевсе содержание сна можно найти в скрытых мыслях, и почти все эти мысли находятсебе выражение в содержании сна.
Есть сновидения,которые сразу обнаруживают свою связь с дневными переживаниями; анализдоказывает, что каждый сон без исключения связан с каким-либо впечатлениемпоследних дней или, вернее, последнего дня перед сновидением. Когда мы всодержании сна находим безразличное впечатление вместо волнующего ибезразличный материал вместо интересного, то это – результат работы смещения.
Сновиденияникогда не интересуются тем, что не могло бы привлечь внимание днем, не всостоянии преследовать нас во сне.
Изотносительно понятных и осмысленных сновидений мы узнаем, что они являютсянезамаскированными исполнениями желаний, т. е., что ситуация во снепредставляет исполнение какого-нибудь вполне заслуживающего внимания желания, знакомогосознанию и оставшегося невыполненным наяву.
З. Фрейд впроизведении рассматривает важные вопросы. Это, во-первых, процесс образованиясна, а, во-вторых, функции сновидений.
Что касаетсяпредставлений о процессе образования сна, то в душевном авторитете человекаимеются две мыслеобразующие, вторая из которых обладает тем, что ее продуктынаходят доступ в сферу сознания, деятельность первой бессознательна. На местеперехода от первой ко второй находится цензура, которая пропускает лишь угодноеей, а остальное задерживает. Ослабление цензуры, образование компромисса –такова основная схема возникновения сновидений.
Припробуждении, говорит Фрейд, цензура быстро восстанавливает свою прежнюю силу итогда может отобразить все, что было завоевано у нее в период слабости.
Фрейдопределяет функции сновидений. Во-первых, они выступают в роли хранителей сна.Наступление сна обуславливается решением уснуть, при этом сон наступает лишьпри устранении внешних раздражителей, которые способны поставить перед психикойвместо сна иные задачи.
«Я и Оно»
Одним из теоретическихдостижений Фрейда была предложенная им модель психики, базирующая на идее«бессознательного». Деление психики на сознательное и бессознательное являетсяосновной предпосылкой психоанализа, и только оно дает ему возможность понять иподвергнуть научному исследованию часто наблюдающиеся и очень важныепатологические процессы в душевной жизни. Для большинства философскиобразованных людей идея психического, которое одновременно не было бысознательным до такой степени не понятна, что представляется им абсурдной инесовместимой с простой логикой.
Бытьсознательным – это, прежде всего, чисто описательный термин, который опираетсяна самое непосредственное и надежное восприятие. Состояние сознательностибыстро проходит; представление, в данный момент сознательное, в следующеемгновение перестает быть таковым, однако может вновь стать сознательным приизвестных, легко достижимых условиях.
Существуютвесьма сильные душевные процессы или представления, которые могут иметь такиеже последствия для душевной жизни, которые могут быть осознаны какпредставления, хотя не являются сознательными. Представления не становятсясознательными потому, что им противодействует известная сила, что без этого онимогли бы стать сознательными. Есть два вида бессознательного: латентное(предсознательное), но способное стать сознательным, и вытесненное (собственнобессознательное), которое само по себе не может быть сознательным.
Мы создалисебе представление о связной организации душевных процессов в одной личности иобозначаем его как Я этой личности. Все наше знание постоянно связано ссознанием. Даже бессознательное мы можем узнать только путем превращения его всознательное. Что значит: сделать нечто сознательным?
Сознание представляет собой поверхностный слой душевногоаппарата, т.е. это функция некой системы, которая пространственно ближе всего квнешнему миру. Сознательны все восприятия, приходящие извне (чувственныевосприятия), а также изнутри, которые мы называем ощущениями или чувствами.Доходят ли эти процессы, совершающиеся где-то внутри, как движения душевнойэнергии на пути к действию, до поверхности, на которой возникает сознание?Именно здесь кроется одна из трудностей.
Различиемежду бессознательным и предсознательным представлениями заключается в том, чтопервое совершается при помощи материала, остающегося неизвестным (непознанным),в то время как второе связывается с представлениями слов.
Внутреннеевосприятие дает ощущения процессов, происходящих в различных, несомненно, вглубочайших слоях душевного аппарата. Они первичнее, элементарнее, чемощущения, возникающие извне, и могут появиться и в состоянии смутногосознания. Ощущения и чувства так же становятся сознательными лишь благодарясоприкосновению с восприятиями. Ощущения либо сознательны, либо бессознательны.Всякое знание происходит из внешнего восприятия.
Модельпредстает как некая «психическая машина», имеющая три отсека. В наиболееотдаленном отсеке присутствует бессознательное – «Оно»; представляющее собой тучасть психики, где сосредоточены инстинктивные импульсы (желания) и вытесненныеиз сознания идеи. Возможно, что в нормальных условиях человек о егосуществовании даже и не подозревает. Еще в одном отсеке находится «Я», котороеосознается как внутренний мир (память, мышление). «Я» стремится выжить в миреприроды и общества, все время сталкиваясь с безрассудочной силой «Оно». Этопосредник между бессознательным и внешним миром. «Оно» осуществляет цензуружеланий бессознательного и представляющих его идей, сообразуясь с реальностьювнешнего мира, сопротивляющейся их попыткам проникнуть в сознание. Анеразряженные желания, сохраняющие активность, находят окольные путипроникновения в сознание. К числу таких путей относятся сновидения, юмор, атакже явления психической патологии.
Между «Я» и «Оно» существуетотсек – перегородка, «Сверх-Я». Это требования культуры, моральные запреты,различные ограничения. «Сверх-Я» — это внутренний цензор, который господствуетнад душевной жизнью человека и благодаря которому человек способен жить каккультурное существо. Таким образом, человеческое «Я», по Фрейду, замкнуто междудвумя противоположными полюсами – природной стихией и требованиями культуры.
Итак, Фрейдрассмотрел и изучил психику человека, сделав тем самым большой вклад в развитиеучения о человеке. Но он явно биологизировал бессознательное, которое оказалосьсведено к чисто природному феномену. Несчетное количество раз психоанализупрекали в том, что он не интересуется высшим, моральным, сверхличным вчеловеке. Этот упрек несправедлив вдвойне – исторически и методологически.Психоаналическое исследование не могло выступить, подобно философской системе,с законченным сводом своих положений, но должно было шаг за шагом добираться допонимания сложной душевной жизни путем аналитического расчленения как нормальных,так и аномальных явлений. Не было надобности переживать за сохранение высшего вчеловеке, т.к. сама задача была заниматься изучением бессознательного вдушевной жизни.
«Будущее одной иллюзии»
В этомпроизведении Фрейд высказывает мысль о том, что, если долгое время живешьвнутри какой-то определенной культуры и неоднократно принимаешься исследовать,какими были ее истоки и путь развития, то рано или поздно чувствуешь искушениеобратить взор в другом направлении и поставить вопрос, какова дальнейшая судьбаэтой культуры и через какие перемены ей предстоит пройти. Но такие исканияоказываются во многих отношениях ущербными, потому что не многие люди способныобозреть человеческую деятельность во всех ее направлениях. Большинствопоневоле вынуждено ограничиться одной, отдельно взятой, или несколькимиобластями; а чем меньше человек знает о прошлом и настоящем, тем ненадежнее суждениео будущем. Такие субъективные суждения зависят от чисто личных моментовсобственного опыта индивида, от большей или меньшей оптимистичности егожизненной установки, которая диктуется его темпераментом, успехом или неуспехомего усилий. Люди, в общем и целом переживают свою современность как бы наивно,не отдавая должное ее содержанию: они должны сперва неким образом взглянуть нанее со стороны; т.е. современность должна превратиться в прошлое, чтобы мысмогли опереться на нее в своем суждении о будущем.
Но человек,который высказывает свои суждения о вероятном будущем, должен помнить оненадежности, присущей всякого рода пророчествам. Фрейд обращается к малойобласти всеобъемлющего целого – человеческой культуре.
Человеческаякультура обнаруживает перед наблюдателем две стороны. Во-первых, она охватываетвсе накопленные людьми знания и умения, позволяющие им овладеть силами природыи взять у нее блага для удовлетворения человеческих потребностей; во-вторых,все институты необходимые для упорядочения человеческих взаимоотношений.
Ницше Фридрих
(1844 – 1900)
3.1.Биография философа
Фридрих Ницше– немецкий философ, представитель «философии жизни», ярый проповедникиндивидуализма, волюнтаризма и иррационализма.
Он — первыйсын священника, лютеранского пастора Карла Людвига Ницше и Франциски Ницше, родился 15 октября 1844 г. в местечке Рёккен у Лютцена, Германия. День рождениясовпал с Днем рождения короля – Фридриха Вильгельма IV, поэтому мальчик былназван в его честь. Ницше рос в глубоко верующей семье, и вера составлялаоснову его мироощущения в детские годы. Учеба в Наумбургской гимназиипродолжалась с 1854 по 1858 гг. Первые пробы стихотворчества и музыкальныхкомпозиций. Ницше пользуется престижем у товарищей по гимназии, учится игре нарояле. Однажды, за 12 дней он пишет историю своего детства.
6 октября 1858года поступает в знаменитую школу Пфорта (под Наумбургом). Первые пробыписательства: маленькое сочинение “О музыке”, стихи. Ницше начинает вестиличный дневник.Знакомство и дружба с Паулем Дёйсееном. В 1860 г.основывает совместно с друзьями детства В. Пиндером и Г. Кругоммузыкально-литературный союз “Германия” (просуществовавший всего три года).Ницше переживает сильное желание стать музыкантом вопреки осуществлявшейся имподготовке к гуманитарной научной деятельности. Уже в это время его занимаютфилософские, этические проблемы. Любимыми авторами Ницше были Шиллер, Байрон,Гёльдерин, в особенности последний.
В серединеоктября 1862 года Ницше покидает Наумбург и отправляется в боннский университет(вместе с П. Дёйссеном). Изучение теологии и филологии. 1864 год – вступление встуденческую корпорацию “Франкония” и в городское певческое общество.Многочисленные музыкальные композиции. Непонимание и разрыв с университетскимидрузьями. “Бегство” из Бонна.
“Три вещислужат мне отдохновением: мой Шопенгауэр, шумановская музыка, наконец, одинокиепрогулки”. Знакомство с Эрвином Роде. Превосходные дипломные работы выделяютНицше среди других студентов в лице профессора Ричля, который увлекает его кнаучной деятельности.
15 июля —начинается франко-прусская война. Ницше подаёт заявление с просьбой об отпускеи предоставлении ему возможности отправиться на фронт, “в качестве солдата илисанитара”; нейтральная Швейцария разрешает ему только второе. Тяжелейшиепотрясения от фронтовых впечатлений. Он почувствовал себя слитым воедино сосвоим народом, переживая недолгое увлечение патриотизмом. 7 сентября,сопровождая транспорт раненых в Карлсруэ, заражается дизентерией и дифтеритом;неделя кризиса в Эрлангенском госпитале между жизнью и смертью (безнадёжностьсостояния такова, что вызывают священника). Война сильно подорвала духовное ифизическое здоровье Ницше: к нему уже никогда не возвращались ни спокойный сон,ни уравновешенное самочувствие. К концу октября, не оправившись полностью отболезни, Ницше возвращается в Базель и приступает к лекциям. Статья “Дионисическоемировоззрение”, подаренная ко дню рождения Козиме Вагнер (разведшейся с Гансомфон Бюловом и обвенчавшейся с Вагнером).
24 мая — поджогТюильри в Париже коммунарами; слухи о подожжённом Лувре. “Я знаю, что этозначит: борьба против культуры. Когда я услышал о парижском пожаре, я был нанесколько дней полностью раздавлен и затоплен слезами и сомнениями: всё научноеи философско-художественное существование показалось мне нелепостью, еслиоказалось возможным истребить за один-единственный день великолепнейшиетворения искусства, даже целые периоды искусства…”
В 1872 г. выходит в свет“Рождение трагедии”. Восторженные отзывы из Трибшена от Вагнера. Напряжённоемолчание в филологических кругах, которое повергает Ницше в крайнее уныние. Сянваря до марта пять лекций на тему “О будущности наших образовательныхучреждений”. По возвращении из Трибшена 21 января узнаёт, что студентысобираются устроить в его честь факельное шествие; отговаривает их от этогонамерения. Ницше строит совместные планы с Вагнером в связи с предстоящимоткрытием Байрейта. 29 февраля восторженное письмо от Листа по поводу “Рождениятрагедии”. Первая анонимная рецензия на “Рождение трагедии” в журнале “RivistaEuropea” (Флоренция). В феврале1874 г.выход в свет второго “Несвоевременного” — “О пользе и вреде истории для жизни”.
Темысеминаров: Античная риторика; Эсхил, “Хоэфоры”; Сафо, История греческойлитературы; Риторика Аристотеля; Софокл, “Царь Эдип”. В начале октября выход всвет третьего “Несвоевременного” — “Шопенгауэр как воспитатель”. В это времясказывается напряжение в отношениях с Вагнером – начало разрыва их отношений.На Рождество Ницше едет к матери и сестре в Наумбург.
В конце апреля1878 г. выход в свет “Человеческого, слишком человеческого”. У Вагнера книгу неприняли. В августовском номере “Байрейтских листков” появляется статья Вагнера“Публика и популярность”, содержащая (впрочем, без упоминания имени) резкиенападки на Ницше. Осенью – резкое ухудшение здоровья; уже в который разподтверждается очевидный факт – состояние здоровья Ницше напрямую связано с егодушевным состоянием, которое в свою очередь сильно зависело от признания еготворчества.
Ницше чуждывсякие попытки построения философской системы, т. к. в начале своей творческойдеятельности он занимался классической филологией, а от нее перешел кфилософии. Мир есть постоянное становление и бесцельность, что выражается видее «вечного возвращения одного и того же». Вслед за Шопенгауэром Ницше воснове мира мыслил волю как движущую силу становления, порыв как «волю квласти» — присущая всему живому тяга к самоутверждению. В силу того, чточеловек – слабое животное, он придумал культуру – стену, отгораживающую его отжизни.
25 января1881 г. рукопись “Утренней зари” отсылается П. Гасту с просьбой переписать еёнабело. В конце апреля Ницше покидает Геную и направляется с П. Гастом вместечко Рекоаро близ Венеции. Работа над корректурой “Утренней зари”.
Специфическаяформа философских сочинений Ницше – эссе, фрагменты и афоризмы. Его философияначинает походить на поэтическое творчество, легенду, миф, он стремитьсяпреодолеть рационалистичность прежних философских методов. Именно так написаныважнейшие его сочинения – «Человеческое, слишком человеческое» (1878),«Происхождение трагедии из духа музыки» (1872), «По ту сторону добра и зла»(1886), «Антихристианин» (1888), «Так говорил Заратустра» (1883-1886) и др.
Всю зиму 1888г. философ работает над материалами к “Переоценке всех ценностей”. Круг чтения:Плутарх, посмертные сочинения Бодлера, “Бесы” Достоевского во французскомпереводе Виктора Дерели, “Моя религия” Л. Толстого, “Пролегомены к историиИзраиля” И. Вельгаузена, Э. Ренан “Жизнь Иисуса”, Б. Констан “Некоторыеразмышления о немецком театре”. В новогоднем приложении и бернскому “Бунду”появляется подписанный К. Шпиттелером обзор сочинений Ницше. Г. Брандесначинает читать в Копенгагенском университете курс лекций о философии Ницше.
В 1891 г.первое вмешательство Э. Фёрстер-Ницше в издание сочинений Ницше: онапрепятствует опубликованию 4-й части “Заратустры” (в основном из-за “Праздникаосла”), а в 1892 г. с согласия матери и после переговоров с издателем К. Г.Науманом, П. Гаст подготавливает первое полное собрание сочинений Ницше иизбранных отрывков из наследия.
Очень важнойбыла критика Ницше современного ему европейского общества. По его мнению,существует несколько типов личности, по-разному проявляющих себя в отношении кжизни и воли к власти. Большая часть людей – это «лабиринтные люди»,нетворческое большинство, серая масса, нуждающаяся в сильной руке, котораязаменяет им отсутствующую у них волю к власти. Но, нуждаясь в сильныхруководителях, они при этом ненавидят их и готовы уничтожить при первойвозможности. Они признают свою ущербность, но не желают, чтобы кто-то отличалсяот них. Для этого они пытаются те нормы морали и религии, которые сами для себяпридумали, навязать своим руководителям – аристократам духа, «людям-львам»,второму типу личности в культуре. Поэтому мораль и религия, придуманныелабиринтным человеком, не для сильных личностей, которые исходят изпринципиального неравенства людей.
Вершиной жеразвития человека станет «сверхчеловек», который сможет непосредственновключиться в процесс жизни. Ницшеанский принцип «сверхчеловека» воплощает егокритику морали. Согласно Ницше, мораль играет разлагающую роль, предполагаяпослушание, терпение, совестливость. Все это размягчает и расслабляет волючеловека. Образ «сверхчеловека» — это культ «сильной личности», одержимойжаждой власти.
По мнениюНицше, европейская культура находится в состоянии глубокого кризиса из-за своейориентации на «вечные ценности», выдуманные «лабиринтным человеком». Отсюда –требование нигилизма, отрицания и пересмотра всех существующих ценностей.Особенно ненавистны Ницше идеи христианства, демократические идеи, закрепляющиестадные истины, идеи равенства и справедливости как «разлагающие цельностьчеловеческой природы».
МироощущениеНицше близко настроениям «декаданса» конца века, что особенно заметно в еголирических стихотворениях.
20 апреля1897г. умирает мать Ницше. Незадолго до этого сестра перевозит больного Ницше вВеймар. 25 августа 1900 г. в полдень Фридрих Ницше умирает в Веймаре.
3.2. Философские взгляды
Творчествознаменитого философа XIX в. Ф.Ницше, к сожалению, почтинеизвестно современному читателю в нашей стране, хотя в начале века в Россиишироко издавались его произведения. Увлечения идеями и личностью Ф.Ницше вомногом передалось и тем поколениям философов, мыслителей, литераторов, которыепринадлежат второй половине XX столетия. Ф.Ницшепродолжает оставаться современным философом.
Своюближайшую задачу Ницше видел в том, чтобы воспитать подлинно свободные умы –философов будущего, способных преодолевать собственные моральные предрассудки.Будущие философы будут законодателями – творцами таких новых ценностей,которые, ориентируя жизнь тех избранных, что способны их принять, будутспособствовать становлению сверхчеловека.
Людскойматериал, в процессе смены поколений которого будет взращиваться сверхчеловек,составят те, кто является аристократом, господином по своей природе, в ком воляк власти не задавлена враждебной ей культурой, кто способен, объединившись ссебе подобными, противостоять большинству, не желающему ничего знать оподлинном предназначении современных людей.
Ницшедействительно пророчествует. Его философствование не методично. «Метод – этоя», — заявляет он. Ницше любил называть себя психологом. Действительно,некоторые из его афоризмов представляют собой выражение результатов пристальныхнаблюдений за мотивами человеческих поступков. В его устах характеристикаДостоевского, как самого крупного психолога из известных ему, означает высшуюоценку. Упор на психологию был естественен в ту эпоху, когда психологизмгосподствовал в логике, и даже в онтологии, когда психология только стала отпочковыватьсяот философии и делать первые шаги как самостоятельная эмпирическая дисциплина. РаботыНицше, привлекающие своим блестящим стилем, точностью фраз, выражающих почтивсегда оригинальную мысль, и отталкивающие апологией силы и инстинкта власти,оказали громадное влияние на европейскую философию и литературу. С однойстороны, его произведения вызывали всплеск как упаднического нигилизма,обернувшегося эстетизмом и культом наслаждения, так и безудержного актинизма,направленного на создание (воспитание) новых людей с новыми жизненнымиценностями.
В своемтворчестве Ницше затронул целый комплекс проблем, которые составляют всю егоконцепцию. Прежде всего, центральной проблемой для него является проблема воли.Ницше противопоставил этому пониманию утверждение в жизни « воли к власти ». «Воля к власти » у Ницше – это, прежде всего вопрос о значимости любого изявлений общественной жизни. Он пишет: « Что хорошо? Все, что повышает чувство квласти, волю к власти, саму власть в человеке. Что дурно? – Все, что происходитиз слабости ». « Воля к власти » — это основа права сильного, оно выражается во власти мужчины над женщиной, например. Подрывает волю квласти доминирование интеллекта, ходячая мораль, которая проповедует любовь кближнему, социализм, который декларирует равенство между людьми.
«Предо мноюужасное, тягостное зрелище: я откинул занавес, скрывавший человеческую порчу.Слово это, когда произношу его я, не заподозрят хотя бы в одном – в том, что оно содержит моральное обвинение человечества. Еще раз подчеркну: в моихсловах нет морализма, до такой степени нет, что порчу сильнее всего,чувствую я там, где до сих пор сознательнее всего чают « добродетельного » и «богоугодного ». Порча – вы уже догадываетесь – это для меня decadence. Мое утверждение состоит в том, что ценности, вкакие современное человечество вкладывает максимум желательного для, — этоценности decadence`a. Животное, целый животный вид,отдельная особь в моих глазах испорчены, если утратили свои инстинкты, есливредное для себя предпочитают полезному. История высших «чувств », « идеаловчеловечества », — возможно, мне придется рассказать ее, — вероятно, почти всеобъяснила бы в том, почему человек так испорчен. Жизнь для меня тождественнаинстинкту роста, власти, накопления сил, упрямого существования; если отсутствует воля к власти, существо деградирует. Утверждаю, что воля к властиотсутствует во всех высших ценностях человечества, - узурпировав самыесвятые имена, господствуют ценности гибельной деградации, ценностинигилистические ».
Сам Ницше затакие интерпретации своего учения ответственности, конечно, не несет. С другойстороны, он, как всякий подлинный философ, учит инакомыслию, т.е. учит мыслитьсамостоятельно, учит ставить новые вопросы. В конечном итоге большего отфилософа требовать нельзя.
3.3. «Так говорилЗаратустра»
Идея о«сверхчеловеке» и вечном возвращении получила философские, поэтическиевоплощения в самой знаменитой работе Ницше – «Так говорил Заратустра».
Когда Заратустреисполнилось тридцать лет, он покинул свою родину и пошел в горы. В течениедесяти лет он наслаждался своим счастьем, но в одно утро он поднялся иобратился к солнцу со словами: «К чему бы сводилось твое счастье, если б небыло у тебя тех, кому ты светишь!» Заратустра говорил о том, что он пресытилсясвоей мудростью, ему нужны руки, простертые к нему, как он простирал их ксолнцу. Заратустра хочет одарять и наделять людей до тех пор, пока мудрые нестанут опять радоваться своему безумству, а бедные – своему богатству.
Для этого емупридется спуститься вниз, закатиться, подобно солнцу. Он хочет опять статьчеловеком. Смысловая нагрузка этого эпизода в том, что «превращение» Заратустрыв человека, Ницше связывает с его закатом.
КогдаЗаратустра спустился с горы, то в лесу повстречал старца, который искалкоренья. Старец говорит, что Заратустра изменился, он стал ребенком, проснулся,т.к. идет по земле как будто танцует, взор его чист, на устах его нетотвращения. Старец спросил Заратустру: «Чего же хочешь ты среди спящих?»Последний отвечал, что он любит людей. Старец сказал, что ушел в лес и пустынюпо тому, что тоже слишком любил людей, но теперь он любит Бога. Человек длянего слишком несовершенен, любовь к человеку убила бы его.
Заратустранесет людям свой дар, а старец говорит ему о том, чтобы он не давал людямничего, в крайнем случае, милостыню. Заратустра любит того, чья душапереполнена так, что он забывает самого себя; того, кто свободен духом исвободен сердцем: так голова его есть только внутренность сердца его, а сердцеего влечет его к погибели; того, кто являются тяжелыми каплями, падающими одназа другой из темной тучи, нависшей над человечеством: молния приближается,возвещают они, и гибнут как провозвестники. Заратустра отождествляет себя спровозвестником молнии и тяжелой каплей из тучи: но эта молния называется - сверхчеловек.С такими словами он обращается к народу.
Люди непонимали Заратустру. В отчаянии он думает о том, что они не умеют слушатьглазами. Но у людей есть то, что делает их гордыми, и они называют этокультурой, именно она отличает их от пастухов. Люди не любят слышать о себеслово «презрение», но Заратустра говорит им о самом презренном существе – этопоследний человек, который уже не может презирать себя.
Заратустра такописывает последнего человека: «Земля стала маленькой, и по ней прыгаетпоследний человек, делающий все маленьким. Его род неистребим, как землянаяблоха; последний человек живет дольше всех. Они покидают страны, где былохолодно жить: ибо им необходимо тепло. Захворать или быть недоверчивымсчитается у них грехом: ибо ходят они осмотрительно. Они еще трудятся, ибо труд– развлечение, но они заботятся, чтобы развлечение не утомляло их. У них нетпастыря, одно лишь стадо, каждый желает равенства: все равны. Все умны и знаютвсе: так что можно смеяться без конца. Они еще ссорятся, но скоро мирятся –иначе это расстраивало бы желудок».
На этом людипрерывают Заратустру криками и радостью толпы. Они требовали, чтобы Заратустрапоказал им последнего человека, сделал всех похожими на него.
Но тутслучилось нечто, что сделало уста всех немыми и взор неподвижным. Канатныйплясун вышел из маленькой двери и пошел по канату, протянутому между двумябашнями и висевшему над базарной площадью и народом. Следом за ним выскочилчеловек, пестро одетый как паяц. Человек кричал плясуну, чтобы тот освободилему дорогу как лучшему. Расстояние между ними убавлялось. А когда оно достиглоодного шага, то случилось что-то ужасное: человек испустил дьявольский крик ипрыгнул через того, кто загородил ему дорогу. Но канатоходец увидел, чтосоперник побеждает его, потерял голову и канат; он бросил свой шест и сам ещебыстрее, чем шест, полетел вниз.
Народ всмятении бежал в разные стороны. Заратустра оставался стоять на месте, и возленего упало тело, изодранное и разбитое, но еще не мертвое. Придя в сознание,раненный сказал Заратустре, что это черт подставил ему ногу и тащит его впреисподнюю. Заратустра ответил, что нет ни черта, ни преисподней, что душа егоумрет быстрее, чем его тело.
Реальныйпредмет размышления Ницше – это человек, несущий в себе образ сверхчеловека. Ачто же такое человек? «Человек – это канат, натянутый между животными исверхчеловеком, — канат над пропастью. Опасно прохождение, опасно быть в пути,опасен взор, обращенный назад, опасны страх и остановка. В человеке важно то,что он мост, а не цель; в человеке можно любить только то, что он – переход игибель», — так учил Заратустра.
Человек,теряя жизнь, не терял ничего, т.к. он определял не больше животного, которогонаучили плясать голодом и ударами. Но его нельзя презирать, он из опасностисделал себе ремесло. Заратустра долго еще размышлял над мертвым телом. Он хотелучить людей смыслу бытия: этот смысл и есть сверхчеловек.
Заратустрасам решил похоронить труп, но сзади к нему подошел паяц и стал шептать на ухо,чтобы он уходил из города, что люди ненавидят его, смеются над его речами. Иесли завтра он не уйдет, то через него перепрыгнет паяц, как живой черезмертвого. Могильщики узнали Заратустру и много издевались над ним, ему пришлосьуйти. Почувствовал голод, Заратустра постучал в дверь дома. Старик, открывшийдверь, предложил Заратустре хлеба и вина, после чего он опять отправился впуть.
Проснувшисьутром, Заратустра внезапно понял, что ему нужны последователи. Не к народудолжен он обращаться, не пастухом и собакою стада должен он быть.
Ницшеописывает странствие Заратустры в царство смерти. Этот эпизод даетпредставление о самом безобразном человеке. Здесь он увидел перед собою что-тосидевшее на краю дороги, по виду напоминавшее человека или почти человека,нечто невыразимое. Заратустру охватил стыд за то, что ему пришлось увидетьтакое. Покраснев, он хотел было бежать из этого места. Но в последний момент имовладело сострадание, и вдруг он упал ниц. Когда Заратустра поднялся с земли,то лицо его было сурово. Он узнал убийцу Бога. Между ними происходит диалог, впроцессе которого невыразимый просит сострадания у Заратустры, т.к. дорогавыбранная им плохая. Убийца Бога говорит, что нежелание помочь благороднее, чемуслужливая добродетель. Сострадание называется у всех маленьких людей самойдобродетелью – они не умеют чтить самое великое несчастье, великое безобразие,великую неудачу. Маленьким людям дана власть – теперь учат они: «Хорошо толькото, что маленькие люди называют хорошим».
Вблагодарность за предостережение от плохого пути, Заратустра хвалит свой путь.Свою пещеру он предлагает как убежище, как сокровенное место. Заратустру непокидают сомнения, что высшим человеком был тот, чей крик он слышал. Так Ницшев своем произведении переходит к описанию высшего человека.
Заратустраобращается к высшим людям, хотя толпа и говорит, что все равны. Человек естьчеловек, перед Богом все равны. Но Бог умер, а высшие люди воскресли. Толькотеперь высший человек становится господином. Бог умер для того, чтобы жилсверхчеловек. Любовь Заратустры принадлежит высшему человеку, он для негопервое и единственное. Маленькие люди стали господами и проповедуют покорность,скромность, благоразумие, старание, осторожность и другие добродетели. К нимЗаратустра испытывает отвращение, они опасность для сверхчеловека.
Человек зол,зло – лучшая сила человека. Человек должен становиться лучше и злее, самое злоенужно для блага сверхчеловека. Но все лучшие из рода высших людей должныгибнуть, т.к. только этим путем вырастает человек до той высоты, где молнияпоражает и убивает его. Заратустра учит высших людей быть осторожными,недоверчивыми с толпой, т.к. толпа умеет верить без оснований. Ученые, помнению Заратустры, тоже представляют опасность, они кичатся тем, что не лгут:но неспособность ко лжи далеко еще не есть любовь к истине. Кто не может лгать,не знает, что есть истина.
Не взирая навесь трагизм жизни, в ней есть мысли и надежда. Сверхчеловек тот, кто воплощаетв своей жизни христианский идеал, выраженный апостолом Павлом: «все мнепозволено, но ничего не должно обладать мною». «Бог умер!» — такую истину нашелв своем сердце мудрец Заратустра. Обратившись к людям, он восклицает:«Смотрите, я учу вас о сверхчеловеке! Сверхчеловек – смысл жизни».
Сверхчеловектот, кто должен заменить умершего Бога, тот, кто свободен во всем – не есть лиэто один из тех мифов, которые обставляют горизонты нашего сознания?
Сверхчеловек– это соль земли, это силы бытия. Заратустра призывает оставаться вернымиземле. По истине, человек – это грязный поток. Надо быть морем, чтобы принять всебя грязный поток и не сделаться нечистым. Сверхчеловек – это море, где можетпотонуть великое презрение. Заратустра говорит, что любит тех, кто приноситсебя в жертву земле; кто живет для познания и кто хочет познать; кто не хочетиметь много добродетелей, ибо одна добродетель – это тот узел, на которомдержится судьба; чья душа расходуется, кто не хочет благодарности и неоказывает ее, ибо он постоянно дарит ее и не хочет беречь себя; кто стыдится,когда счастливая игра выпадает на его долю; кто оправдывает людей будущего; ктострог к своему Богу, т.к. он любит своего Бога: ибо он должен погибнуть отгнева своего Бога; кто может погибнуть при малейшем испытании. Идеясверхчеловека как цель, которую надо достичь, возвращает человеку утраченный имсмысл существования, считал Ницше. Но тот, кто стремиться воплотить в своейжизни идеал сверхчеловека, обречен погибнуть от руки тех, кто привержен к«человеческому, слишком человеческому». Мужество, героизм, свободная смерть –вот что ждет того, кто любит в себе и в других «дальнего».
Заратустра называет трипревращения духа: как дух становится верблюдом, львом-верблюдом, ребенкомстановится лев. Много трудного существует для духа сильного и выносливого,который способен к глубокому почитанию, ко всему тяжелому и самому трудному стремитьсясила его. Все самое трудное берет на себя выносливый дух, подобно верблюду,который спешит в пустыню. Создавать новые ценности – этого не может еще лев, носоздавать себе свободу для нового создания – этого может достичь сила льва. Длятого, чтобы завоевать себе свободу и священное «нет» надо стать львом.Завоевать себе право для новых ценностей – это самое страшное завоевание длядуха выносливого и почтительного. Поистине оно кажется ему грабежом и деломхищного зверя. В святыне, которую ты полюбил, надо видеть произвол и мечту,чтобы завоевать свободу от любви и нужно стать львом для этой победы. Дитяесть невинность и забвение, новое начинание, начальное движение, святое слово.
Из всегонаписанного Заратустра любит только то, что написано своей кровью. Кровь естьдух. Кто пишет кровью и притчами, тот хочет, чтобы его не читали, а заучивалинаизусть. В горах кратчайший путь – с вершины на вершину, но для этого надоиметь длинные ноги. Притчи должны быть вершинами: и те к кому говорят они –большими и сильными. Заратустра говорит: «Я хочу, чтобы кругом меня были горныедухи, ибо мужественен я». Мужество гонит призраков, само создает себя. Ктоподнимается на высочайшие горы, тот смеется над всяческой трагедией сцены ижизни. Беззаботными, насмешливыми, сильными – таким хочет видеть нас мудрость:она женщина и любит всегда только воина. Правда: мы любим жизнь, но не потому,что к жизни, а по тому, что к любви мы привыкли. В любви всегда есть немногобезумия. Но и в безумии всегда есть немного разума. Утверждают не гневом, асмехом.
Красотаговорит тихо: она проникает только в самые чуткие души. Вы любите вашудобродетель, как мать любит свое дитя. Но когда же было слыхано, чтобы матьхотела платы за свою любовь? Ваша добродетель – это самое дорогое ваше дитя. Ввас есть жажда кольца. Чтобы снова достичь самого себя, для этого вертите икрутите каждое кольцо. И каждое дело вашей добродетели похоже на потухающуюзвезду: ее свет всегда находится еще в пути и блуждает. И когда же не будет онеще в пути? Так и свет вашей добродетели находится еще в пути, даже когда делосовершено уже. Пусть он будет даже забыто и мертво: луч его света жив еще иблуждает. Пусть ваша добродетель будет вашей кожей и вашим покровом: вот истинаиз покрова вашей души. Пусть ваше само отразится в поступках, как матьотражается в ребенке: таково должно быть ваше слово добродетели.
Заратустраговорит о том, что он делал лучше, когда учил радоваться. С тех пор, каксуществуют люди, человек слишком мало радовался. Когда мы научимся больше радоваться,тогда мы разучимся причинять другим горе и выдумывать его. Больше одолженийделают не благодарные, а мстительные; и, если маленькое благодеяние незабывается, оно обращается в червя. Заратустра любит дарить как друг друзьям. Ипусть чужие и бедные сами срывают плоды с его дерева – это менее стыдит их. Анищих надо бы совсем уничтожить. По истине, сердишься, что не даешь им. Укорысовести учат кусать других.
Хуже всегомелкие мысли. Лучше уж совершить злое, чем подумать мелкое. Злое дело похоже нанарыв: оно зудит и чешется, и нарывает – оно говорит откровенно. Но мелкаямысль похожа на вошь: она и ползет, и сгибается, и нигде не хочет быть – покавсе тело не будет вялым и дряблым от маленьких вшей.
А если есть утебя страдающий друг, то будь для страдания его местом отдохновения, но так жеи жестоким ложем, походной кроватью: так будешь ты ему наиболее полезен. И еслидруг делает тебе что-нибудь дурное, говори ему: «Я прощаю тебя за то, что тыделаешь, но если бы ты делал это себе, как мог бы я это простить!» Так говоритсамая великая любовь, она должна преодолевать прощение и жалость. Горе всемлюбящим, у которых нет более высокой вершины, чем сострадание. Всякая великаялюбовь выше сострадания: ибо то, что она любит, она еще хочет создаться. Себясамого приношу я в жертву любви своей и ближнего своего, подобно себе – такнадо говорить всем созидающим.
Ницше –Заратустра назвал идею вечного возвращения своей самой бездонной мыслью.Сверхчеловек выступает также как высший биологический тип, который относится кчеловеку в том же отношении, в каком человек относится к обезьяне.
Толстой Лев Николаевич
(1828 – 1910)
4.1.Биография писателя
Выдающимсямыслителем России конца XIX – начала XXв. является Лев Николаевич Толстой, творчество которого стало одной из вершинкритического реализма в мировой литературе. В своем творчестве Толстой сделалакцент на способность человека к внутреннему развитию и совершенствованию инаделил героев своих произведений стремлением к правдоискательству, чуткойсовестью, склонностью к самоанализу. На протяжении жизни он испытывал душевныемучения в поисках правды и смысла жизни. Оставаясь глубоко религиознымчеловеком, он подвергал критике как догматическую религию (богословие), так идеятельность церкви, которая говорит о добре, но в то же время поддерживаетобщественный порядок, основанный на насилии. Мировоззрение Толстого можноохарактеризовать как «панморализм». Моральным проблемам подчинены все мыслиписателя (здесь можно вспомнить романы «Анна Каренина», «Воскресение» и др.).
Не менееважным открытием Толстого в литературе явилось утверждение идеи решающей ролинарода в истории, душевное величие, патриотизм и моральная стойкость которогопомогли отстоять независимость родины в борьбе с армиями захватчиков. Враскрытии этой темы Толстому принадлежит приоритет изображения войны как«противного человеческому разуму и всей человеческой природе события». Вистории мировой литературы Толстой также первым обратился к новому жанру –роману-эпопее, запечатлевавшему события общенационального масштаба в теснойсвязи с повседневной жизнью простых людей, с картинами столичного и усадебногодворянского быта, с многочисленными авторскими отступлениямифилософско-исторического характера, с выразительными психологическими портретамиисторических деятелей и вымышленных персонажей.
Новым приемомв мировой литературе стало раскрытие Толстым «диалектики души» посредствомвнутреннего монолог, описания жестов, движений, характерных портретных деталей,«немых» разговоров глазами, улыбкой взглядом. Толстой выступил новатором и вобласти драматургии. Сила психологического анализа отличала его драмы «Властьтьмы», «Живой труп», в которых, по его собственным словам, он стремился«представить самых разнообразных по характерам и положению людей…поставить ихвсех в необходимость решения жизненного, но не решенного еще людьми вопроса изаставить их действовать…»
4.2.Морально-философские взгляды
Запрещенныероссийской цензурой, пьесы Толстого были поставлены на подмостках европейских театров,принесли заслуженную славу их автору и вошли в постоянный репертуар многих изних.
Толстой хотелбыть религиозным реформатором, хотел создать новое христианство. Но у негоотсутствует идея теизма, сводит христианство к эстетике, перекраивает христианскоевероучение. Церковь вынуждена отлучить Толстого, произошел конфликт. Толстойхотел приобщиться к христианству, но происходит внутреннее отторжение.
Сводяхристианство к морали, писатель распространяет этот принцип на все социальные икультурные явления – это и есть панморализм. Толстой не может принятьгосударство, т. к. оно противится этому принципу, критикует суд, смертнуюказнь. Искусство занимается эстетизацией, которая не воспитывает человека, аразлагает, оно не соответствует христианским критериям. Ошибка Толстого в томутверждении, что каждый может выбрать нравственную задачу, в отождествлении егоиндивидуальной этики с социальной этикой.
Каждыйчеловек вершит сам свою судьбу и из-за своей, порой, неосторожности онподвергает свою жизнь всяческим испытаниям. Жизнь человеку дается один раз.Поэтому каждый человек должен задаваться вопросом: для чего я живу? На это Л.Н.Толстой дает такой ответ: «…для того, чтобы ответить на вопрос, предстоящийкаждому человеку, «что я такое?», или «зачем я живу?», или «что мне делать?», — человек должен, прежде всего, разрешить вопрос: «что такое жизнь?» всегонеизвестного ему человечества, из которой ему известна одна крошечная частностьв один крошечный период времени».
Человек, поТолстому, свободен лишь в сфере личностно-духовной, в служении добру;социально-исторический процесс направляется божеством (провиденциализм) иосуществляется через деятельность масс; здесь отдельная личность, даже царь,является рабом истории (фатализм).
Проблемесмысла жизни является центральной для человечества. На ранних порах своегостановления люди считают, что вертится вокруг них. Они следуют тенденциям моды.Вот что писал об этом Толстой: «В то время я стал писать из тщеславия,корыстолюбия и гордости. В писаниях своих я делал то же самое, что и в жизни.Для того чтобы иметь славу и деньги, для которых я писал, надо было скрыватьхорошее и выказывать дурное. Я так и делал. Я вынес новый порок – доболезненности развивающаяся гордость в том, что я призван учить людей, сам незная чему».
До концажизни пафосом его философии оставался поиск абсолютной моральной истины иправды. Усилия Толстого в области этики дали толчок к возникновениюрелигиозно-утопического направления в общественной мысли конца XIX – начала XX вв. – толстовства.Основные учения были изложены писателем в сочинениях «Исповедь», «В чем моявера» и др.
4.3.«Исповедь»
В 1879 г.Толстой начал писать сочинение, в котором стремился объяснить смыслпроизошедшего с ним «второго рождения», как он именовал переворот в егомировоззрении. Когда сочинение было закончено в черновом варианте, Толстойприступил к его переработке. Из первой главы и выросла «Исповедь», в которойавтор ставит проблему смысла человеческой жизни.
ЖизньТолстого делится на две половины, между которыми нет связи. Толстой пишет, чтородился в православной семье, был крещен и воспитан в православной христианскойвере. В «Исповеди» автор рассказывает о том, что когда ему было 11 лет, емусказали, что Бога нет, Бог – это людские выдумки. Но когда он в 18 лет вышелсо второго курса университета, вера улетучилась, он не верил уже ни во что, изтого, чему его учили, т. к. окружающие люди воспринимают религиозность какэтикет. Отпадение писателя от веры произошло в нем так же, как и происходило влюдях его склада образования. Люди живут так, как все живут, а живут все наосновании начал, не только не имеющих ничего общего с вероучением, но большейчастью противоположных ему, не участвуют в жизни и в соотношениях с другимилюдьми. Вероучение исповедуется где-то там, вдали от жизни и независимо от нее.Если сталкиваешься с ним, то только как с внешним, не связанным с жизньюявлением. Писатель сталкивается с фальшью истинной веры, находясь в атмосфересекулярного общества.
По деламчеловека нельзя узнать верующий он или нет, главное – признание иисповедование. «Православие, - говорит Толстой, — большей частью встречалось влюдях жестоких и безнравственных. Ум же, честность, добродушие и нравственность– в людях, признающих себя неверующими».
Толстой пишет,что «истинная вера моя в то время была верой в совершенствование». Но в чембыло совершенствование и какая была его цель. Он не мог сказать. Он старался совершенствоватьсебя умственно. Он учился всему, чему мог и на что наталкивала его жизнь,старался совершенствовать свою волю, составляя себе правила, которым старалсяследовать. Совершенствовал себя физически всякими упражнениями, изощряя силу иловкость, и всякими лишениями приучая себя к выносливости и терпению. И все этоон считал совершенствованием. Началом было, разумеется, нравственноесовершенствование, но скоро оно подменилось совершенствованием вообще, т.е.желанием быть лучше не перед самим собою или Богом, а желанием быть лучше переддругими людьми. И очень скоро это стремление быть лучше перед людьмиподменилось желанием быть сильным духом, т.е. богаче, славнее других.
Всякий раз,когда Толстой пытался высказывать то, что составляло самые задушевные егожелания: то, что он хотел быть нравственно хорошим, встречало презрения инасмешки, а как только он предавался гадким страстям, его хвалили. Честолюбие,гордость, гнев, месть – все это уважалось. Взгляд на жизнь его сотоварищейсостоял в том, что жизнь вообще идет, развиваясь, и что жизнь в сущности своей– развитие, в котором мы, люди, принимаем главное участие.
Когдапоявилась семья, Толстой стал писать, что для него это единая истина, что надожить так, чтобы самому с семьей было как можно лучше. Это отвлекало его отискания общего смысла жизни. Но затем стали возникать недоумения, остановкижизни. Автор не знал, как жить, что делать. Он как будто жил-жил, шел-шел ипришел к пропасти и ясно увидел, что впереди ничего нет, кроме погибели. Иостановиться нельзя, и назад нельзя, и закрыть глаза нельзя, чтобы ничего невидеть, что нет ничего впереди, кроме обмана жизни. Эти вопросы волновали его,и он решил найти на них ответы. Толстой пишет, что жизнь ему постыла – какая-тонепреодолимая сила влекла его к тому, чтобы как-то избавляться от нее. Мысль осамоубийстве пришла к нему так же естественно, как прежде приходили мысли обулучшении жизни. В итоге Толстой приходит к выводу: жизнь есть бессмыслие.
Долго подвлиянием успеха и людской похвалы Толстой уверял себя, что это дело, котороеможно делать, несмотря на то, что придет смерть, которая уничтожит все – и его,и его дела, и память о них. Толстой говорит о том, что «зачем что-то делать,если все исчезнет, наступит смерть». Он спрашивает себя: «Зачем любитьблизких?» Ведь любя их, он сам не может скрывать истины, т. е. смерти.«Обманывать себя нечего. Все суета. Счастлив, кто не родился, смерть лучшежизни, надо избавиться от нее».
Писателю былоясно, что искусство есть украшение жизни, «заманка» жизни. Но жизнь потеряладля него свою заманчивость, то, как он может «заманивать» других? Пока он нежил своей жизнью, а чужая жизнь несла его на своих волнах; пока он верил, чтожизнь имеет смысл, хотя и не мог выразить его. Отражения жизни в всякого родапоэзии и искусствах доставляли Толстому радость, ему всегда было веселосмотреть на жизнь в это зеркальце искусства. Но когда писатель стал отыскиватьсмысл жизни, когда почувствовал необходимость самому жить, зеркальце это сталоему или не нужно, или излишне и смешно, или мучительно. Он уже не находитутешения в том, что видит в зеркальце.
Автор считал,что все же его жизнь имеет какой-то смыл, но: «Тогда эта игра светов и теней –комического, трагического, трогательного, прекрасного, ужасного в жизни –понимала меня. Но когда я знал, что жизнь бессмысленна и ужасна, — игра взеркальце не могла уже забавлять меня. Никакая сладость меда не могла бытьсладка мне, когда я видел дракона и мышей, подтачивающих мою опору».
Если бы авторпросто понял, что жизнь не имеет смысла, то мог спокойно бы знать, что это егоудел. Но он не может успокоиться на этом. Если бы Толстой как человек, живущийв лесу и знающий, что из него нет выхода, мог жить. Но он был человеком,заблудившимся в лесу, на которого нашел ужас оттого, что он заблудился, и онмечется, желая выбраться на дорогу, хотя знает, что каждый шаг еще большепутает его и не может не метаться. И чтобы избавиться от этого ужаса, он хочетубить себя, все это влечет к самоубийству.
Толстой всвоем произведении отвечает на вопрос, зачем он живет следующим образом. Вбесконечно большом пространстве, бесконечно малые частицы видоизменяются вбесконечной сложности, и когда ты поймешь законы этих видоизменений, тогдапоймешь, зачем ты живешь. Все общество живет и развивается на основаниидуховных начал и идеалов, руководящих им. Эти идеалы выражаются в религиях,науках искусствах, формах государственности. Идеалы эти становятся выше и выше,и человечество идет к высшему благу.
Толстойговорит: «Я – часть человечества, и поэтому призвание мое состоит в том, чтобысодействовать созданию и осуществлению идеалов человечества. Я сам спрашивал усебя, какой смысл моей жизни? Никакого. Что выйдет из моей жизни? Ничего. Зачемсуществует все то, что существует, и зачем я существую? Затем, что существует».Толстому нужно было знать смысл своей жизни, а то, что она есть частицабесконечного, не только не придает ей смысла, но уничтожает всякий возможныйсмысл. Не найдя разъяснения в знании, Толстой ищет его жизни, в людях,окружающих его, как они относятся к этому вопросу.
В итогеписатель дает ответы на спорные вопросы и прелагает выходы из этого положения.Толстой обнаруживает, что есть четыре типа людей по отношению к пониманиюсмысла жизни:
1.Выход незнания: не знать и не понимать, что жизнь бессмысленна и зла. К этомутипу относятся женщины, молодые люди, духовно незрелые люди.
2.Эпикурейский образ жизни: зная безнадежность жизни, пользоваться теми благами,какие есть, веселиться.
3.Выход силы и энергии: понять, что жизнь зло и бессмыслица. Самоубийствосчитает силой.
4.Слабость: понимая, что жизнь – зло, продолжать тянуть ее, зная, что ничегоиз нее не выйдет. Люди знают, что смерть лучше, но не могут закончить жить. Толстой относит себя к ним.
Толстойобращается к науке рациональным путем. Изучает естествознание, читаетфилософскую литературу (Ветхий Завет, Сократа, Конфуция, Шопенгауэра), ноконкретного ответа о смысле жизни не находит. Все мудрецы столкнулись спроблемой смысла жизни, а не только он. Мы приближаемся к истине тольконастолько, насколько мы удаляемся от жизни, — говорит Сократ, готовясь к смерти.– К чему мы, любящие истину, стремимся в жизни? К тому, чтобы освободиться оттела и от всего зла, вытекающего из жизни тела. Если это так, то как же нам нерадоваться, когда смерть приходит к нам? Мудрец всю жизнь ищет смерть, ипоэтому она не страшна ему.
Нужно искатьопору не в разуме, а в религиозной вере, в ней писатель видит силу жизни. Кэтому выводу Толстой приходит, наблюдая за жизнью крестьянства.
Оглянувшисьна жизнь людей, на все человечество, Толстой увидел, что они живут иутверждают, что знают смысл жизни. Как и у других людей, смысл жизни дляТолстого был в вере. Где жизнь, там и вера, с тех пор как есть человечество.Она дает возможность жить, и главные черты веры везде и всегда одни и те же.Если человек живет, он во что-нибудь верит. Вера есть смысл жизни. Если б он неверил, что для чего-нибудь надо жить, то он бы не жил.
Толстой началпонимать, что в ответах, даваемых верой, храниться глубочайшая мудростьчеловечества, и что главное, ответы эти одни отвечают на вопрос жизни. Автор понял:для того, чтобы понять, что такое жизнь, надо узнать и понять всю жизньчеловечества. И я отрекся от жизни нашего круга, признав, что это не естьжизнь, а только подобие жизни. Это не та вера, которую искал Толстой. Вера этихлюдей не есть вера, а только одно из утешений в жизни. Вся жизнь общества, вкотором жил Толстой, была противоречием вере. Жизнь же людей верующих итрудящихся была подтверждением того смысла жизни, который давало знание веры.Толстой присматривался к жизни этих людей и все больше убеждался, что у нихесть настоящая вера им необходимая. Эти люди принимали болезни и горести безвсякого недоумения, а спокойно и с твердой уверенностью в том, что все это,должно быть, и не может быть иначе, что все – добро. Люди круга Толстого противилисьи негодовали на судьбу за лишения и страдания.
Впротивоположность тому, что, чем мы умнее, тем менее понимаем смысл жизни ивидим какую-то злую насмешку в том, что мы страдаем, эти люди живут, страдают иприближаются к смерти со спокойствием, чаще с радостью. Толстой полюбил этихлюдей, чем больше он вникал в их жизнь, тем больше любил их, тем легче емустановилось жить. Он понял, что истину закрыло от него не столько заблуждениеего жизни, сколько сама жизнь в тех исключительных условиях удовлетворенияпохотей, в которых он провел ее.
Когда Толстойговорил, что его жизнь – зло, он был прав. Неправильно было то, что ответ,относящийся только к нему, он отнес к жизни вообще. Жизнь мира совершается почьей-то воле, кто-то нашими жизнями и жизнью всего мира делает свое какое-тодело. Чтоб иметь надежду понять смысл этой воли, надо, прежде всего, исполнятьее – делать то, чего от нас хотят.
Толстойвспоминает, что жил только тогда, когда верил в Бога. Наверное, знать Бога ижить – одно и тоже. Бог есть жизнь, стоит забыть его, не верить – и тыумираешь. Что же такое эти оживления и умирания? Ведь человек не живет, когдатеряет веру в существование Бога. У человека есть смутная надежда найти его. Ноопять же Толстой приходит к мысли о том, что «не мог же я без всякого повода,смысла и причины явиться на свет».
Бог таксотворил человека, что всякий человек может погубить свою душу или спасти ее.Задача человека в жизни – спасти свою душу. Для этого нужно жить по Божьи,отрекаться от всех утех жизни, трудиться, смириться, терпеть и быть милостивым.
Толстойговорит, что только теперь он не видит зла, перестал сомневаться. Он хочетпонять так, чтобы всякое необъяснимое положение представлялось ему какнеобходимость разума, а не как обязательство поверить.
Достоевский Федор Михайлович
(1821-1881)
5.1.Биография писателя
Ф. М.Достоевский – писатель, философ, публицист, общественный деятель. Родился всемье лекаря больницы для бедных. В 1843г. окончил офицерские классыинженерного училища, получил место в инженерном ведомстве, но вскоре вышел вотставку и посвятил себя художественному творчеству. Основные произведения:«Бедные люди» (1846), «Идиот» (1868), «Бесы», «Преступление и наказание»,«Братья Карамазовы» (1879-1880). Участник кружка М.В. Петрашевского,Достоевский в 1849 г. был арестован и приговорен к смертной казни, замененнойкаторгой (1850-1854) с последующей службой рядовым. Там и произошел решительныйперелом в его мировоззрении, осложненный развитием эпилепсии. В 1859 г. онвозвратился в Петербург, где и появились его повести «Дядюшкин сон» (1859),«Село Степанчиково и его обитатели» (1859), роман «Униженные и оскорбленные»(1861), «Записки из мертвого дома» (1861-1862) – о трагических судьбах идостоинстве человека на каторге – прозвучали обвинением русской каторжнойдействительности. Вместе с братом М.М.Достоевским издает «почвеннические»журналы «Время» (1861-1863) и «Эпоха» (1864-1865). В романах присутствуетреалистическое изображение социальных контрастов, столкновение ярких,самобытных русских характеров, страстные поиски общественной и человеческойгармонии, тончайший психологизм и гуманизм.
5.2.Религиозно-философские взгляды
Достоевскийполагал, что сохранившийся в народе христианский идеал веротерпимости обеспечилРоссии усвоение европейской культуры и цивилизации без характерных крайностейбуржуазного общества, без его негативных черт – бедности, вражды сословий,борьбы всех против всех.
Кроме того,Достоевский говорил о необходимости нравственного совершенствования человека,о соединении народа на основе христианской любви, размышляя о возможностипостроения «царства Божьего на земле». По его мнению, достижение братстванародов, социальная гармония возможны только на основе совершенствования жизнии достижения счастья каждым отдельным человеком. Эти проблемы стоят в центревнимания Достоевского-писателя.
В годы юностиДостоевский был сторонником идей христианского социализма, как и идейфранцузских утопистов. Эти идеи ему представлялись тем более гуманными, чемболее терпимыми и безрадостными были порядки, условия жизни миллионов людей,как в России, так и в буржуазной Европе. Отрицательное отношение писателя ккапитализму не изменилось до конца жизни. Никакой прогресс не оправдываетобщество, моралью которого являются обман и грабеж, а высшей ценностью – деньгиради денег.
Существенно,коренным образом изменилось, однако, у Достоевского в 60-70-е гг. (по сравнениюс годами молодости) отношение к социализму: теперь уже не только как к идее, нои практике ее осуществления. (Такой практикой к тому времени уже было«бесовство» — первые кровавые опыты российского терроризма.) Теперь Достоевскийотказывается видеть различие между капитализмом и социализмом по существу: обаони эксплуатируют самые низкие помыслы человека – только грубо-материальные.Речь может идти, считает Достоевский, лишь о перераспределении собственности, оперемене лиц в иерархической власти.
Достоевскийрешительно отвергает теорию «среды» (особенно популярную у французскихматериалистов XVIII в.), фактически снимающую с человекавсякую ответственность за его поступки, а самого человека низводящую дослучайного продукта случайных обстоятельств. Социалистический идеал оченьхорошо соответствует этой теории, т.к. он есть идеал «муравейника», лишающеголюдей индивидуальности, устанавливающего режим жесточайшего тоталитаризма.
ТворчествоДостоевского сосредоточено вокруг вопросов философии духа – это темыантропологии, философии истории, этики, философии религии. Философские взглядыписателя не оформлены в виде системы. Для философско-художественных размышленийДостоевского характерен глубинный антиномизм и экзистенциальная напряженностьдуховно-нравственных исканий, в которых он предвосхитил многие ключевыефилософские идеи XX в. В творчестве автора к 60-м годамXIX в. проявляется господство нигилизма. Оноспровоцировано поражением в Крымской войне и социальными кризисами. Сутьнигилизма – отрицание ценностей, идеалов. Это архаизм, следовательно, нужно всениглировать и заменить культуру общественной полезностью – утилитарный подход.
Достоевский,прежде всего, великий антрополог, все его художество – лишь методантропологических изысканий и открытий. Он не соглашается с тем, что человек –сугубо природное существо. Как религиозный мыслитель, Достоевский ставит высшимприоритетом человека веру в Бога и демонстрирует это своими произведениями.Жизнь с верой – жизнь истинная. Если человек потерял веру, то это заканчиваетсястрашными последствиями.
Главная темарелигиозно-философских исканий Достоевского – человек и его отношение к Богу.Теодицея – проблема оправдания Бога: если Бог – добро, то откуда зло?Достоевского волнует антроподицея – оправдание человека. В романе «БратьяКарамазовы» рассматривается тема зла, его происхождения и возможных попытокосвобождения от него. Достоевский рассматривает освобождение от зла и ставитвопрос о возможности мировой гармонии. Проблема человека трансформируется втему гармонии и путей ее достижения, возможности создания общества без зла.Единственный путь к мировой гармонии лежит через сердце человека, духовноесовершенствование, сопряженное со страданиями. Достоевский, по словамБердяева, открыл новую мистическую науку о человеке. Человек – глубина бытия,уходящая в недра божественной жизни. Философские искания Достоевского оказали влияниене только на русскую, но и мировую культуру и философию.
5.3.«Легенда о Великом инквизиторе»
Возможно ли«заставить» людей быть счастливыми, решив за них – что нужно и что не нужно имдля счастья? Об этом Достоевский размышляет в философии интродукции кзнаменитому роману – «Великий инквизитор». Действие происходит в Испании, в XVI в., в разгар террора инквизиции. Фактически действующихлиц в этой философской притче двое: Великий инквизитор, держащий в страхе иповиновении всю Севилью, и Иисус Христос, вновь посетивший землю после своейсмерти и чудесного воскрешения.
Инквизитор –это девяностолетний старик, высокий и прямой, с иссохшим лицом, со впалымиглазами, но которые еще светятся, как огненная искорка. Он не в великолепныхкардинальских одеждах, в каких красовался вчера перед народом, когда сжигаливрагов римской веры. В эту минуту он лишь в старой, грубой монашеской рясе. Заним на расстоянии следуют мрачные помощники и рабы его и «священная» стража.
Оностанавливается перед толпой и наблюдает издали. Он все видел, он видел, какпоставили гроб у ног его, видел, как воскресла девица, и лицо его омрачилось.Он хмурит седые густые брови, и взгляд его сверкает зловещим огнем. Онпростирает перст свой и велит стражам взять его. Он сжигает людей за «ересь»,за малейшие отступления от канонов и догматов церкви. Фанатик готов упрятать втюрьму, приковать цепями и самого Христа, который своим появлением мешает емуустановить должный порядок в обществе.
Что же это запорядок? Это порядок всеобщей сытости и всеобщего довольства, ведь большинствулюдей, считает их «пастырь», ничего и не надо. Самое страшное преступление, закоторое может быть только одно наказание – костер, — это инакомыслие, дажемалейшее сомнение в справедливости и мудрости поступков и слов Инквизитора,который, возможно, и искренне желает народу добра, но добра по-своему, безсвободы.
Эта главаявляется синтезом религиозно-философского видения. Христос приходит на землю,спускается спустя 15 веков, после того, как пророк написал: «Се гряду скоро».Великий инквизитор, узнав его, приказывает арестовать и в ту же ночь приходит втемницу. В диалоге с Христом, точнее в монологе (Христос молчит), Великийинквизитор обвиняет его в том, что он совершил ошибку, взвалив на плечи людейнепосильное бремя свободы, которая приносит одни страдания. Человек, считаетинквизитор, слишком слаб, вместо заповедного идеала богочеловека, он стремитьсяк малореальным благам, к вседозволенности, власти, чтобы иметь все «здесь исейчас», все сразу. У человека проявляется страстное желание чуда, с которымсвязаны ересь, безбожие, как осуществление вседозволенности.
Свободупроявления человеческого в этом мире сам человек ошибочно и по причине«слабости и подлости своей» понимает как абсолютное освоение. Начинается это стого, что вначале люди подобны детям, взбунтовавшимся в классе и выгнавшимучителя, но заканчивается антропофагией – людоедством. Поэтому несовершенноечеловечество нуждается не в заповеданной Христом свободе, ему нужны «чудо,тайна, авторитет». Чуть лишь только человек отвергнет чудо, то тот часотвергнет и Бога, ибо человек ищет не столько Бога, сколько чудес.Неспокойство, смятение и несчастье – это удел людей после того, как тыпретерпел свободу их. Кому же владеть людьми, как не тому, кто владеет ихсовестью и в чьих руках хлебы их. Мы и взяли меч кесаря, а, взяв его, конечно,отвергли тебя и пошли за ним.
Они самиубедятся, что правы, ибо вспомнят, до каких ужасов рабства и смятения доводилаих свобода твоя. Свобода, свободный дух заведут их в такие дебри и поставятперед такими чудами и неразрешимыми тайнами, что одни из них, непокорные илисвирепые, истребят себя самих. Другие непокорные, но малосильные, истребят другдруга, а третьи, оставшиеся, слабосильные и несчастные, приползут к ногам нашими возмолят к нам: «Да, вы были правы, вы одни владели тайной его, и мывозвращаемся к вам, спасите нас от себя самих». И все будут счастливы, всемиллионы существ, кроме сотни тысяч управляющих ими. Ибо лишь мы, хранящиетайну, только мы будем несчастны. Будут тысячи миллионов счастливых младенцев исто тысяч страдальцев, взявших на себя проклятие познания добра и зла. Этопонимают немногие. Великий инквизитор принадлежит к тем, кто прозрел глубиннуюистину большинства. Жажда необыкновенного, чуда, все и всех возвышающий обманскрывают то, что на самом деле руководит человеком: «перед кем преклониться,кому вручить совет и каким образом соединиться в бесспорно общий и согласныймуравейник».
Никакая наукане дает людям хлеба, пока они будут оставаться свободными, но кончится тем, чтоони принесут свою свободу к ногам и скажут нам: «Лучше поработите нас, нонакормите нас». Поймут, наконец, сами, что свобода и хлеб земной вдоволь длявсякого вместе немыслимы, ибо никогда не сумеют они разделиться между собой.Убедятся тоже, что не могут быть никогда и свободными, потому что малосильны,порочны, ничтожны и бунтовщики. Ты обещал им хлеб небесный. Во имя хлебанебесного пойдут тысячи и десятки тысяч, то, что станется с миллионами и сдесятками тысяч миллионов существ, которые будут не в силах пренебречь хлебомземным для хлеба небесного.
Нет, намдороги и слабые. Они порочны и бунтовщики, но под конец они-то станут ипослушными. Они будут дивиться на нас, и будут считать нас за богов за то, чтомы, став во главе их, согласились выносить свободу и над ними господствовать –так ужасно им станет под конец быть свободными. Но мы скажем, что послушны тебеи господствуем во имя твое. Мы их обманем опять, ибо тебя мы уже не пустим ксебе. В обмане этом и будет заключаться наше страдание, ибо мы должны будемлгать.
Нет заботыбеспрерывнее и мучительнее для человека, как, оставшись свободным, сыскатьпоскорее того, перед кем преклониться. Забота этих жалких созданий не в томтолько состоит, чтобы сыскать то, пред чем мне или другому преклониться, ночтобы сыскать такое, чтоб и все уверовали в него и преклонились перед ним, ичтобы непременно все вместе. Вот эта потребность общности преклонения и естьглавнейшее мучение каждого человека. Из-за всеобщего преклонения они истреблялидруг друга, ибо тайна бытия человеческого не в том, чтобы только жить, а в том,для чего жить.
Без твердогопредставления себя, для чего ему жить, человек не согласиться жить и скорееистребит себя, чем останется, на земле, хотя бы вокруг него были бы хлебы. Нетничего обольстительнее для человека, как свобода его совести, но нет ничего имучительнее.
Избранныеотвергли учение Христа, но взяли его имя как знамя, лозунг, как приманку«награду небесного и вечного» и несут массе столь желаемые ей чудо, тайну,авторитет, избавляя тем самым от смятения духа, мучительных размышлений исомнений взамен счастья растительного существования, которое как «детскоесчастье – слаще всякого».
Христос всеэто понимает. Он видит торжество безликости. Молча выслушав инквизитора, онтоже молча поцеловал его, «вот и весь ответ». Старик вздрагивает и идет кдвери, отворяет ее и говорит: «Ступай и не приходи больше…не приходи вовсе,никогда, никогда…».
Чтобы понятьнюансы писательской мысли, следует напомнить, что христианство изначальноговорит о двух царствах – земном и небесном. Однако оно никогда не отрицало мирматериальный, социальный, мир общественных установлений.
Христа понялилишь «избранные», а большинство его приняло как «внешнее», как чудотворца игаранта вечной жизни после смерти. И это станет явной ошибкой обычного разума,судящего по внешнему соблюдению нравственных норм. Заповеди Бога – это призыв кнравственности в лице Христа к человеку. Христос в «Великом инквизиторе» естьсущность и полнота свободы человеческого мира.
Подлиннаяжизнь человеческого сознания осуществляется в пространстве его свободы, в жаждеи возможности своего собственного, индивидуального самоутверждения. Но природачеловека такова, что отпущенный на свободу, он тот час бросается бунтоватьпротив существующего порядка. Именно тут начинает противопоставляться егоскрытый индивидуализм, раскрывается противоречивость его природы и самойсвободы, к которой стремиться человек, ведет к своеволию, приводит человека к порокуи гибели. Это путь недостойный человека, это путь человекобожества, которыймнит, что ему «все дозволено». Это путь отрицания Бога и превращения человека вБога. Истинный путь свободы – путь, ведущий к богочеловеку, путь следованияБога.
Бог дляДостоевского – основа нравственности. Человек должен пройти испытание бременемсвободы, через все страдания и муки, чтобы сделаться человеком. ДляДостоевского главная забота – это забота о нем самом. Гуманизм писателя – вестисвоего человека к богочеловеку и заботиться о человеке.
Достоевскийговорил, что свобода составляет сущность человека, и он не может отказаться отнее, если хочет остаться человеком. Поэтому он не хочет грядущей социальнойгармонии и радости жить в «счастливом муравейнике», если это связано сотрицанием свободы. Подлинная свобода – это высочайшая ответственность человеказа свои поступки, это тяжелое бремя и даже страдания. Поэтому, люди, получивсвободу, спешат от нее избавиться. Это жестокая взаимосвязь свободы иответственности, существующие для каждой подлинной личности, не сулит человекусчастья. Свобода и счастье для человека, если он действительно человек,оказываются несовместимы. Всегда есть два пути: или быть счастливым, норасстаться со свободой, или быть свободным, но несчастным страдальцем. Свобода– для сильных духом, способных стать страдальцами, встать на путь богочеловека.Достоевский призывает человека сделать свой сознательный выбор между добром излом. Можно идти как к добру, так и к злу. Чтобы человек не превратился взверя, ему нужен Бог. Он может идти к добру только через страдание.
Человекоказывается на грани разрыва между своим вынужденно-житейским путем и истиной,которая в нем тлеет. Задача христианского мира – возродить в человекечеловеческое
Бердяев Николай Александрович
(1874-1948)
6.1.Биография писателя
Н. А. Бердяев– философ и публицист. Учился в университете Св. Владимира (Киев). В 1898г. былисключен из университета за связь с «Союзом борьбы за освобождение рабочегокласса» и пропаганду марксизма. В 1900г. выслан в Житомир. В 1904-1908гг. жил вПетербурге, с 1908г. – в Москве. В первых литературных произведениях примыкал к«легальному марксизму», затем стал противником учения Маркса.
Основныепроизведения: «Субъективизм и индивидуализм в общественной философии» (1901),«Философия свободы» (1911), «Смысл творчества» (1916), «О назначении человека.Опыт парадоксальной этики» (1931), «Русская идея» (1946).
6.2.ЭкзистенциализмБердяева
Бердяевзанимался вопросами социального развития и смысла человеческой жизни. Человек, поБердяеву, принадлежит к двум мирам, Это «мир» — мировая данность,эмпирические условия жизни человека, где царствует вражда, разорванность,рабство и мир подлинный – идеальное бытие, где царствует любовь исвобода. Задача человека – освободить свой дух из этого плена, «выйти израбства в свободу, из вражды «мира» в космическую любовь». Это возможно лишьблагодаря творчеству, способностью к которому одарен человек, поскольку природачеловека есть образ и подобие Бога-творца.
Обосновываяэтику творчества, Достоевский понимает ее как создание чего-то нового, новогокачества, но это не эволюция, в ней ничего нового не создается, а творчество –это свобода. Тайна творчества есть тайна свободы. Творчество предполагаетсамоотречение человека, и все плохие качества направляются в положительноерусло. Творчество – это путь освобождения «от» и «для». Первичный акттворчества – возникновение идеи в глубине сознания, а далее искусствовоплощается в жизнь. Бердяев называл это социализацией гения. Каждый человек –гений, поэтому деление людей неправильно, т. к. отрицает индивидуальность,которая не зависит от социальных наслоений.
Большоевнимание Бердяев уделяет взаимосвязи свободы и совести. Совесть дается человекуот Бога. У человека всегда конфликт между любовью к личности и любовью к идее –Богу, но никогда не нужно жертвовать любовью к ближнему.
В творчествеписателя проявляется интерес к государству, революции и войнам. Революциюсвязывал с жестокостью и насилием. Она происходит сначала в душах людей, апотом выплескивается в общество. Революция может дать много положительного дляжизни людей, но она отрицает ценность личности, свободы и ведет к замене однойидеологии на другую, иногда даже более страшную.
Бердяевпонимал историю как духовный процесс. Внимательно изучал понятие «особенностьрусской души», совмещающее в себе восточный и западный элементы, а так жеправославный аскетизм. Русская душа во многом языческая и необъятная. Писательне согласен с мнением западных мыслителей, что русские люди консервативные икосные. Бердяев не примкнул ни к западникам, ни к славянофилам.
6.3.«Русская идея»
Русскаясамобытная мысль пробудилась на проблеме историософической. Она глубоко вникалав то, что замыслил Творец о России, что есть Россия и какова ее судьба. Русскимлюдям давно уже было свойственно скорее чувство, чем сознание, что Россия имеетособенную судьбу, что русский народ – народ особенный. Мессианизм почти так жехарактерен для русского народа, как и для народа еврейского. Может ли Россияпойти своим особенным путем, не повторяя всех этапов европейской истории? Весь XIX и XX вв. идут споры о том, каковыпути России, могут ли они быть просто воспроизведением путей Западной Европы. Инаша историософическая мысль будет протекать в атмосфере глубокого пессимизма вотношении к прошлому и особенно настоящему России и оптимистической веры инадежды в отношении к будущему.
Центральноеместо в произведении «Русская идея» Бердяева занимает Россия. Автора интересуетвопрос о том, что «замыслил Творец о России», умопостигаемый образ русскогонарода, его идея.
СогласноБердяеву, Россия есть целая часть света, огромный Востоко-Запад. Она соединяетдва мира. И всегда в русской душе боролись два начала – восточное и западное. Вдуше русского народа есть такая же необъятность, безграничность, как и врусской равнине. У русского народа была огромная сила стихии и сравнительнаяслабость формы. Бердяев сравнивает русских с народами Западной Европы и делаетвывод: русский народ не был народом культуры, он был более народом откровений ивдохновений. Он не знал меры и легко впадал в крайности. Кроме того, в Россиине было резких социальных граней, не было классов.
Двапротивоположных начала легли в основу формирования русской души: природная,языческая стихия и аскетически-монашеское православие. В русском народе многопротивоположных свойств: вера и неверие в Бога, смирение и непокорство, рабствои бунт. Для русской истории характерна прерывность, в ней есть уже пятьпериодов, которые дают разные образы. История России есть история КиевскойРуси, времен татарского ига, Московской Руси, петровского и советского периода.
Православнаярелигиозность исторически сложилась в тип храмового благочестия. Судьбафилософии в России мучительная и трагичная. Философия постоянно подвергалась гонению,и она нашла себе приют главным образом в духовных академиях. Очень важноотметить, что русское мышление имеет склонность к тоталитарным учениям итоталитарному миросозерцанию. Настоящее пробуждение философской мыслипроизошло у нас под влиянием немецкой философии. Трагедия русского народа втом, что русская власть не была верна словам: «не в силе Бог, а в правде».
Многовнимания Бердяев уделяет реформам Петра, т. к. благодаря им проявилсянеобычайный взрывчатый динамизм русского народа. Автор подчеркиваетнеизбежность реформ Петра, которые были подготовлены предшествующимипроцессами, но имели насильственный характер. Без этих реформ Россия не моглабы выполнить своей миссии в мировой истории и не могла бы сказать свое слово. Вэтом вопросе философ возвращается к двойственности России: весь петровскийпериод истории был борьбой Запада и Востока в русской душе. Петровскаяимператорская Россия не имела единства, не имела своего единого стиля.
Такимобразом, основной проблемой в «Русской идее» Бердяева является место России вмире и особенности характеров русского народа.
Спорславянофилов и западников был спором о судьбе России и ее призвании в мире.Славянофилы стремились к организации, органичности и целостности, этопротивопоставляется раздвоенности, расчлененности Западной Европы. Три элементана Западе – Римская церковь, древнеримская образованность и государственность –были совершенно чужды Руси. Для славянофилов идеал русской жизни – это община иземщина. Они верили в великое призвание России. Славянофилами были богатыерусские помещики, просвещенные гуманисты. Свободолюбивые, но очень вкорененныев почту, очень связанные с бытом и ограниченные этим бытом. Они не обращаютвнимания на русское странничество и бунтарство. Им свойственна былапатриархальная ограниченная теория общества – это семья. У них вера в религию,свободу, а у западников – в революцию, в социализм.
Россией небыл пережит гуманизм в западноевропейском смысле слова, у нас не былоРенессанса. У русских происходит смешение гуманизма с гуманитаризмом. Егосвязывали не столько с античностью, с обращением к греко-римской культуре, а срелигией. Но слово гуманизм все-таки связано с человеком и означаетприписывание человеку особенной роли. Русским понятием был гуманизм христианский.Именно русскому сознанию свойственно было сомнение религиозное, моральное исоциальное в оправданности творчества культуры. Это было сомнение иаскетическое и эсхатологическое. Гуманизм входит составной частью в религию. Вличности Иисуса Христа произошло соединение божественной и человеческойприроды, и явился Богочеловек. Это должно было произойти в человеке, вобществе, в истории. На почве исторического православия, в котором преобладалмонашеско-аскетический дух, не была и не могла быть достаточно раскрыта тема очеловеке. Богочеловечество предполагает творческую активность человека.
Социальный вопрос в Россииносит консервативный, а не революционный характер. Это было связано главнымобразом с русскими традиционными формами крестьянской общины и рабочей артели.Это было идеологией мелкого производителя. Социалисты-народники боялисьполитического либерализма, т.к. он влечет за собой торжество буржуазии. Герцен– противник политической демократии. Одно время он даже верит в полезную рольцаря и готов поддерживать монархию, если она будет защищать народ. Социалистыболее всего не хотели западного пути развития для России. Они хотят, во что быто ни стало, избежать капиталистической стадии. Русский народ, какнарод-богоносец – должен лучше Запада решить социальный вопрос. Но этот народподстерегают и великие соблазны. Соловьева беспокоил вопрос о возможностихристианского общества, и он обличал ложь общества, которое лжеименно называетсебя христианским. Лишь под конец жизни он разочаровался в царства Божьего наземле. Он утверждал профетическое начало в христианстве и профетическуюфилософию. Мечтой его было преображение всего космоса, заслугой – обличиенеправды рационализма. Объявил протест против смертной казни. Оценкиэстетические преобладают над оценками моральными. Он государственник,аристократ и романтик.
У нигилистовбыло подозрительное отношение к высокой культуре, но был культ науки, т.е.естественных наук, от которых ждали решения всех вопросов. Они популяризовалиестественно-научную философию, то есть в то время материалистическуюфилософию. Культура привилегированного слоя стала возможной благодаря поту икрови, пролитых трудовым народом. Но русская идея есть эсхатологическая идеяцарства Божьего. Это не есть гуманистическая идея в европейском смысле слова.Но русский народ подстерегают опасности, с одной стороны, обскурантскогоотрицания культуры вместо эсхатологической критики ее, а с другой стороны –механической, коллективистической цивилизации. Только культура конца может преодолетьобе опасности. Наиболее близок к этому был Н.Федоров, который тоже обличал ложькультуры и хотел полного изменения мира, достижения равенства и братства нетолько социального, но и космического.
Русская идеяв том, что складу души русского народа чужд культ власти и славы, котораядостигается государственным могуществом. Государственная власть есть зло игрязь. Власть принадлежит народу, но народ отказывается от власти и возлагаетполноту власти на царя. Лучше, чтобы один человек был «запачкан» властью, чемвесь народ. Власть не право, а тягота, бремя. Никто не имеет права властвовать,но есть один человек, который обязан нести тяжелое бремя власти. Юридическихгарантий не нужно, они увлекли бы народ в атмосферу властвования, в политику,всегда злую. Народу нужна лишь свобода духа, свобода думы, совести, слова.Анархия есть идеал свободный изнутри определяемой гармонии и лада, т.е. победацарства Божьего над царством кесаря. Анархизм есть хаос и дисгармония, т.е.уродство. Анархизм в русских формах остается темой русского сознания и русскихисканий.
Христианствоесть не только вера в Бога, но и вера в человека, в возможность раскрытиябожественного в человеке. Существует соизмеримость между Богом и человеком, ипоэтому только и возможно открытие Бога человеку. Чистый, отвлеченныйтрансцендентализм делает невозможным откровение, не может раскрыть путей к Богуи исключает возможности общения между человеком и Богом. В Иисусе Христе –Богочеловеке, в индивидуальной личности, дано совершенное соединение двухприрод, божественной и человеческой. Это должно произойти коллективно вчеловечестве, в человеческом обществе. Учение о Софии утверждает началобожественной премудрости в тварном мире, в космосе и человечестве, оно недопускает абсолютного разрыва между творцом и творением.
Русскимсвойственна православная религиозность, выработавшая тип русского человека снедовольством на мир, с его душевной мягкостью, с его нелюбовью к могуществуэтого мира, с его устремленностью к миру иному, к концу, к царству Божьему.Русская народная душа воспитывалась не столько литургически, традицияхристианского милосердия проникает в глубину душевной структуры. Ожидание новойэпохи Св. Духа связано с развитием, а не с катастрофой, которая приведет кабсолютной гармонии в Боге. Страдание Бога есть признак его святости. РелигияСв. Духа и есть вечная христианская религия. Церковь Нового завета есть лишьсимволический образ вечной церкви.
Духовный перелом, связанный срусским Ренессансом, имел несколько источников. Более широкое значение дляинтеллигенции имел источник, связанный с марксизмом. Часть марксистов болеевысокой культуры привела к идеализму и, в конце концов, к христианству. Взначительной степени отсюда и вышла русская религиозная философия. Другойисточник Ренессанса был по преимуществу литературным. В начале века Д.С.Мережковский сыграл главную роль в пробуждении религиозного интереса ибеспокойства в литературе и культуре. Третье течение в русском Ренессансесвязано с расцветом русской поэзии. И эта поэзия очень знаменательна длярусского сознания, для истории русских идейных течений, то была эпохасимволизма. Символ есть связь между двумя мирами, знак многомира в этом мире.Был разрыв между интересами высшего культурного слоя Ренессанса и интересамиреволюционного социального движения в народе и в левой интеллигенции, непережившей еще умственного и духовного кризиса.
Русскаямысль, русские искания начала XIX-XXвв. свидетельствуют о существовании русской идеи, которая соответствуетхарактеру и призванию русского народа. Русский народ религиозный по своему типуи по своей душевной структуре. Религиозное беспокойство свойственно иневерующим. Русский атеизм, нигилизм, материализм приобретали религиознуюокраску. Русские люди из народного трудового слоя, даже когда они ушли отправославия, продолжали искать Бога и Божьей правды, смысла жизни. Русская идея– эсхатологическая, обращенная к концу. Отсюда – русский марксизм. Но в русскомсознании эсхатологическая идея принимает форму стремления ко всеобщемуспасению. Русские люди любовь ставят выше справедливости.
Немцы давно уже построили теорию, что русский народ – народженственный и душевный в противоположность мужественному и духовному немецкомународу. Русские искания носят духовный характер. У русских моральное сознаниеочень отличается от морального сознания западных людей. У русских иное чувствоземли, и сама земля иная, чем у Запада. Русские отличаются от Запада своейнеповторимой душой.