Отношение к 3. Фрейду (и к психоанализувообще) в современной России довольно странно.
Начнем с того, что Фрейд в моде. Его книгипереиздаются. Выходит много литературы о психоанализе (прежде всего зарубежной,но также и отечественной). Возникло несколько психоаналитических обществ идаже исследовательских институтов. Выпускаются специальные журналы.Психоаналитическая техника используется практикующими психотерапевтами. Можносказать, что мы переживаем своеобразную «психоаналитическую волну». Фрейдовскиеидеи свободно применяются политологами и журналистами для толкования нашейистории, текущих событий и действий известных политиков. Литературные критикидают толкования текстов, соединяя фрейдовские конструкции с идеями Деррида,Делеза и других постмодернистов. Создается впечатление, что наша культурапереживает ту же «психоаналитическую революцию, которая повлияла в своевремя на облик современной западной культуры.
Нужно заметить, что ранее в нашей странеотношение к Фрейду было иным. Хотя его работы широко переводилась еще дореволюции, его идеи не получили широкого философского и культурного признания.Психоаналитическая техника использовалась рядом практикующих врачей, но ведущиетеоретики-психиатры и психологи, не говоря уже о философах, его, в сущности, непризнали. В чем тут дело? Ведь ряд принципиальных фрейдовских идей, казалосьбы, резонировал с некоторыми традициями русской мысли. Это прежде всего весьмапопулярные в русской дореволюционной философии и даже в культуре в широкомсмысле, в частности, в литературе, музыке, идеи Шопенгауэра и Ницше окосмической роли бессознательного начала (сам Фрейд писал о большом влиянииэтих идей на формирование его концепции). Это тонкое проникновение в глубиныпсихического бессознательного у Достоевского и других русских писателей ифилософов (не случаен интерес Фрейда к Достоевскому). Мне кажется, чтонепризнание фрейдовской концепции в России в это время объясняется тремяобстоятельствами: 1) ее сциентистским рационализмом: ведь задача психоанализав его классическом понимании состоит в том, чтобы помочь больному справиться ссилами бессознательного, поставить их под полный сознательный контроль; 2) еебиологизмом, иногда даже производящим впечатление биологического детерминизма(биологические импульсы и инстинкты, коренящиеся в 1ё, представляютсяконтролирующими деятельность Эго); 3) ее индивидуализмом: социальное окружениеиндивида — это только источник травм и в конечном счете причина неврозов, таккак именно из столкновения социальных требований с биологическими инстинктами ижеланиями индивида неврозы и вытекают. Понятно, что такого рода идеи вступалив противоречие со всеми принципиальными установками русскогорелигиозно-духовного ренессанса начала XX столетия.
Ситуация как будто бы радикально измениласьпосле революции. Во всяком случае, сциентизм и рационализм (и даже материализм)Фрейда никого уже не мог смущать, а, наоборот, всячески приветствовались.Другое дело его биологизм и индивидуализм! Были сделаны, однако, попыткисоединить Фрейда с Марксом, придав психоанализу социальный» характер. Всоветской России 20-х годов на этой почве возник даже своеобразныйпсихоаналитический бум. Однако длился он недолго, ибо соединение несоединимогобыло, конечно, невозможным.
Современныйпсихоаналитический бум в нашей стране имеет совершенно другой характер исвидетельствует, помимо прочего, о том, что ни русская религиозная
философия, ни марксизм не определяют нынеоблик нашей культуры. Нынешнее психоаналитическое поветрие — это скореевыражение желания ассимилировать то, что на Западе давно усвоено. И как этонередко бывает, делается это весьма поверхностно. Поэтому возникает тастранность в нашем сегодняшнем отношении к Фрейду, о которой я говорил вначале.
Я имею в виду прежде всего то, чтосерьезный философский и теоретический анализ фрейдовской концепции почти непроводится. В то время как рьяные отечественные адепты психоанализа — восновном практики, журналисты, литературные критики — исходят из того, чтонаучность этой концепции полностью доказана (что, видимо, и позволяет им даватьнередко весьма произвольные психоаналитические интерпретации), представителиакадемической науки — психологи и философы -предпочитают не говорить на этутему, что свидетельствует либо о том, что большого восторга психоанализ у нихне вызывает, либо о том, что вопрос этот для них не очень ясен.
Между тем идеи Фрейдазаслуживают самого серьезного исследования именно на эпистемологическом иметодологическом уровне. Ибо его концепция не является чем-то единым, что можнолибо полностью принять, либо также целиком отвергнуть. Развитие психоанализапосле Фрейда это подтвердило. Ряд идей классического психоанализа былотвергнут, некоторые из них были модифицированы. Предметом больших дискуссийстал вопрос об эмпирической подтверждаемости психоанализа. Как известно, дляПоппера именно психоанализ вместе с марксизмом был любимым примером, накотором он демонстрировал действие своего принципа фальсификации: согласноПопперу, основные положения психоанализа нефальсифицируемы, поэтому, заключалфилософ, фрейдовская теория — это типичный образец псевдо-науки. Я не будуспециально обсуждать вопрос об эмпирическом статусе психоанализа (этим вопросомосновательно занимается современный американский философ А. Грюн-баум). Скажутолько, что принцип фальсификации в его попперовском варианте неприменим и кнекоторым заведомо научным теориям. Хотя, конечно, вопрос об эмпирическойобоснованности психоаналитической конструкции во всех ее разветвленияхостается, особенно если учесть, что факты, на которые опирается фрейдовская конструкция,получены не в эксперименте, а в клинике, что вызывает ряд методологическихвопросов.
Я хочу обратить внимание в этом тексте надругое — на то, что именно Фрейд поставил ряд проблем, которые до него в такойформе не ставились и которые оказались одними из центральных для философии инаук о человеке в XX столетии, во многом определив то, чтосчитается их «неклассическим» характером. Эти проблемы стали сегоднядаже более острыми. Остановлюсь на некоторых из них.
1. Прежде всего это проблема непрозрачности Я для самогосебя. Идущий от Декарта тезис о самосознании Я как о чем-то абсолютносамоочевидном был основой всего классического понимания человека, его познанияи сознания. На этом тезисе основывалась классическая психология, в том числе ина том этапе, когда она стала экспериментальной Сегодня идея о том, что Я можетбыть неочевидным для себя, что оно может обманываться в отношении самого себя,признается если не всеми, то большинством философов и психологов. Между тем этаидея означает совершенно другое понимание и человека, и наук о нем. В пользуэтой идеи говорит множество фактов нашей повседневной жизни. Факты этого родаполучены и в психологических экспериментах, и в клинике. Но как это возможно?Очевидно, только в том случае, если допустить расщепление Я, если признатьсуществование такого слоя в психике, который рационально неотрефлектирован,который не осознается субъектом. Этот слой психической жизни Фрейд относил кбессознательному (которое он в свою очередь подразделял на предсознание иподсознание). Революционным шагом здесь было не просто представление о наличиибессознательных процессов, так или иначе связанных с психической жизнью. О том,что работа головного мозга и центральной нервной системы, без которойпсихическая жизнь невозможна, не осознается, писали
многие психологи и физиологи задолго доФрейда. Однако ясно, что сама по себе работа мозга еще не есть психическаяжизнь. Фрейд постулировал существование не просто бессознательных процессов, атаких, которые не сводятся к возбуждению и взаимодействию нейронов и являютсяименно психическими процессами, т.е., например, бессознательными желаниями,намерениями, мыслями, эмоциями и т.д. Именно такое понимание бессознательногоочень долго не принималось. О невозможности существования бессознательнойпсихики писали многие психологи я философы до недавних пор. Сейчас, однако,поток такого рода критики почти иссяк, ибо метафора бессознательной психическойдеятельности оказалась исключительно плодотворной в связи с развитиемсовременной когнитивной науки.
Другое дело, как понимать бессознательноеи подсознание. Обязательно ли связывать его деятельность с системой И, с егобиологически определенными импульсами и даже инстинктами (в том числе жизни исмерти), как это делал сам Фрейд? Обязательно ли принимать фрейдовское учение омеханизмах защиты, о репрессиях и о цензуре во всей его полноте? Я думаю, чтонет. Я думаю, что процесс взаимодействия сознания и бессознательного можетбыть понят и иным образом, например, в рамках построения субъектом собственногоЯ, в ходе которого еж отстраняет, отделяет от себя неприемлемые для него своимотивы, выводит их за рамки самрефлексии, в известном смысле словадезинтегрирует самого себя. В этом случае подсознание выступает не как внешняяпо отношению к Я сила, а как своеобразный продукт самоотчуждения субъекта.Близкое к этому понимание развивается сегодня в проекте «дискурсивнойпсихологии”Р. Харре и Дж. Джиллета. К сходным идеям приходил в свое время иСартр в рамках своего „экзистенциального психоанализа”. Существуют идругие возможности понимания.
Нужно заметить, что сегодня проблемасознания стала одной из самых обсуждаемых в современной литературе покогнитивной науке и по философской психологии. Хотя классическая философияисходила из тезиса о предельной ясности сознания в акте самосознания, иклассическая психология переняла от философии этот тезис, в понимании того, чтотакое сознание, ясности было немного.
Ряд классиков психологии вообще считали,что сознание является лишь фоном, на котором разыгрываются психические процессыи поэтому само по себе не может быть предметом научного исследования и даже неможет быть определено. Ныне преобладает мнение, что мы подошли к такому рубежув изучении работы психики, когда можно и нужно делать сознание предметомнаучного анализа. Но в этом случае фазу же возникает и вопрос о взаимоотношениисознательных и бессознательных процессов. Соответствующие концепции ныне широкообсуждаются (например, теория Д. Дэннета, в которой размывается грань междусознательными и бессознательными процессами и ставится под вопрос тезис оединстве сознания).
Именно Фрейд открыл ту область,исследование которой сегодня является одной из самых перспективных в науках очеловеке.
2. Другое интересное открытие Фрейда, связанное с первым- это возможность объединения причинного объяснения с объяснением на основаниимотивов в том случае, когда речь идет о бессознательных психических процессах.Обычно эти два типа объяснения различаются. Причина действует как некая слепаясила, независимая от нашего сознания. Если в процессе рассуждения человексовершает логическую ошибку, это значит, что имеются какие-то причины этогофакта. Но не мотив, ибо мотив предполагает сознание, а вряд ли человек нарушилв данном случае правила логики сознательно. Конечно, осуществление мотивапредполагает действие некоторых причинных механизмов» ибо иначе нельзя было быпонять, каким образом наличие мотива вызывает определенные действия человека.Однако мы различаем объяснение на основании причин и на основании мотивов (обэтом писал Витгенштейн, и ряд его учеников разрабатывали эту тему). Между тем,в случае бессознательных психических процессов объяснение на основании причин ина основании мотивов объединяется. С одной стороны, эти процессы неконтролируются сознанием. Поэтому они действуют
причинным образом (я совершаю некотороедействие не потому, что сознательно хотел его совершить, а потому, что менятолкает на это некий мой бессознательный импульс). С другой стороны, этипроцессы — результат вытеснения того, что могло быть мотивом действия. Поэтомуони сохраняют нечто от мотивов, т.е. имеют смысл (я совершаю некое действие нетолько потому, что меня толкает к нему некий слепой импульс, но потому, что ясам бессознательно стремлюсь совершить это действие). А это значит, чтопроникновение в область бессознательного имеет определенное сходство систолкованием мотивов действии человека, т.е. с герменевтическим анализом.Хотя речь может идти не о полном уподоблении работе герменевта, а именно толькоо сходстве. Ведь герменевт имеет дело с сознательно написанным текстом или же ссознательно совершенным поступком. Бессознательные процессы не таковы. Поэтомуони и могут принимать характер слепых сил. (Нельзя согласиться с П. Рикером иЮ. Хабермасом, что психоанализ — это просто герменевтическая процедура.)Фрейд, таким образом, показал возможность такого знания, которое, не будучиестественнонаучным в привычном смысле этого слова, шесте не разделяетособенностей классического гуманитарного знания. Это еще одна проблема, котораянуждается в серьезном обсуждении.
3. Фрейд поставил под вопрос тезис оединстве Я, тот тезис, который был бесспорным для всей классической мысли. Я,как показал Фрейд, сложно внутри себя, многослойно, не в ладах с собою. Вместес тем весь смысл разработанный им теории и техники психоанализа состоял в том,чтобы дать средства для восстановления этого единства. Пациент в сотрудничествес психотерапевтом получает возможность проникнуть в глубины своегобессознательного, вывести на свет сознания то, что таилось в темной глубинепсихики, и тем самым овладеть неподконтрольными разуму собственными стихийнымиимпульсами. Превращение больного в разумного человека, владеющего самим собой,и есть задача психоанализа как теории и врачебной практики. Если разумноеиндивидуальное Я, сознающее свое единство и контролирующее само себя, невсегда является фактом нашей жизни, то это во всяком случае идеал с точкизрения Фрейда.
Легко видеть, что революционный разрыв срядом традиций европейской философской и научной мысли сочетается у Фрейда сприверженностью к некоторым основополагающим идеям Просвещения. Это пониманиегуманизма как овладения внешними человеку природными и социальными силами иконтроля за ними с помощью специальных технических систем. Это представление очеловеческой свободе как о полной независимости от внешних сил (в том числе иот других людей). Фрейд распространяет эту идею на самого человека: овладениеиндивидом бессознательными силами собственной психики и контроль за ними спомощью разработанной им техники психоанализа.
В контексте того, что происходит всовременной культуре, в это понимание необходимо внести серьезные поправки.Они могут делаться по-разному и на разных основаниях.
Можно сделать упор на том, чтовключенность современного человека в разные не интегрированные между собойпотоки коммуникации вообще ставит под вопрос достижение единства Я. В этомслучае считается, что существуют не только плохо ладящие между собою Я и ld, но что Я вообще распадается. Я как некоеединство вообще исчезает, и в этом нет ничего плохого, считают представителиэтой позиции, ибо единство сознания, центрирующегося вокруг Я, не только неявляется фактом современной жизни, но не может быть и идеалом. Такая позицияразвивается сегодня рядом философов и психологов, в частности американскимсоциальным психологом К. Джердженом.
Мне представляется, что отказ от идеиединства Я чреват серьезными последствиями, ибо влечет за собой пересмотр нетолько некоторых идей Просвещения, но многих основ европейской культуры в целоми ставит под сомнение возможность ответственного поведения. Я думаю, что болееперспективной является концепция, согласно которой Я может быть понято какрезультат коммуникативных отношений с другими. В рамках этих отношений Я нетолько существует, но и поддерживается. Единство Я тоже может существовать (или может разрушиться) только вэтом кон тексте. В этих же коммуникативных рамках может быть понято ивзаимоотношение сознания как специфического дискурсивного образования снерефлектируемыми слоями психики. Такой подход, сохраняя идею единства Я какнекоего заданного нашей куль турой идеала, позволяет показать его сложность имногослойностъ, возможность коллизий между его разными слоями и вместезависимость этого единства от взаимоотношений Я и других. Подобный подходразвивается ныне рядом исследователей в разных странах.
Словом, и в этом отношении Фрейд задалтакую проблематику, которая является сегодня очень актуальной и которая вместес тем оказалась более сложной, чем это ему представлялось.
Главная заслуга Фрейда, как я думаю,заключается в том, что он сумел разрушить некоторые глубоко укорененныетрадиции мышления в науках о человеке и по существу открыл новый континентпроблем. Что касается его решений, то одни из них выдержали проверку временем,другие нет. Лучшая форма уважения к наследию этого великого человека — обсуждение поставленных им проблем, их критический анализ. А проблемы этисвязаны ни много ни мало, как с современным пониманием человека.МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИУКРАИНЫ
ДОНЕЦКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТКафедра философии
/>
По философии на тему:
«НЕКОТОРЫЕ ФИЛОСОФСКИЕУРОКИ
З.ФРЕЙДА»
Выполнил ст.гр.МОД-00а
Проглядов В.В.
Проверил Денисов Павел
Алексеевич
ДОНЕЦК-2002