Немецкая классическая философия. Философские взгляды И. Канта

КИЕВСКИЙСЛАВИСТИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ









Контрольнаяработа
пофилософии
Тема: Немецкая классическая философия.
Философские взгляды И. Канта.
Выполнила:
Студенткагр. УА
Заочногоотделения
ВолкогонТатьяна
КИЕВ-2005


ПЛАН
В в е д е н и е
1. Аналитика прекрасного.
а. Суждениевкуса по его качеству и количеству.
б. Суждениевкуса по отношению к целям.
в. Суждениевкуса по модальности удовольствия от предмета.
2. Аналитика возвышенного.
а.Характеристика чувства возвышенного.
б. Возвышенное вприроде.
3. Диалектикаэстетической способности суждения.
а. Антиномиявкуса.
б. Об идеализмеприроды и искусства.
З а к л ю ч е ни е
П р и м е ч а ни е


Самый главныйпредмет в мире-
это человек, ибо он для себя-
своя последняя цель. Право чело­-
века должно считаться священным.
И. Кант

«Критикаспособности суждения» Канта является основной его работой, как по еезначению для понимания философии самого Кан­та, так и по влиянию, какое онаполучила в истории послекантовского немецкогоидеализма. В этой работе учение кантовского критицизмаприменяется, во-первых, к способности суждения о прекрасном и произведенияхискусства, во-вторых, к способности суждения о целесообразности в природе, илио целесообразном строении организмов. Вопрос о целесообразности в природе учены­миXVIII столетия решался с точки зрения всеобщихзаконов развития механики, фи­зики и астрономии. Механическая причинность сталаключом к на­учному объяснению всех процессов и явлений природы, в основекоторых лежало представление о целях. С развитием анатомии и физиологиичеловека и высших животных усиливается тенденция распространить принципмеханической причинности и на органи­ческую природу. Но этот метод познания иобъяснения органи­ческого мира зашел в тупик в объяснении вопроса возникновенияжизни на Земле. Кант нашел яркое выражение для этого состояния остановившейсяна половине пути современной ему науки. В своем раннем трактате «Всеобщаяестественная история и теория неба» 1755г. он одновременно выразил и гордую уверенность науки в законности, силемеханического причинного объяснения явлений неорганической природы, и смиренноепризнание ее неспособности дать такое же объяснение явлениям природыорганической. Пока наука подчинялась религии, то естественно все явления и про­цессыобъяснения органического мира она объясняла с религиозной точки зрения, но всенастойчивее наука искала пути для научно­го, не религиозного объясненияприроды. Так возникло в научном мировоззренииXVIII века одно из основных для него противоре­чий. Наука не смоглапризнать, как факт, существование целесобразности вприроде, в то же время сама наука признавала, что научное объяснение этогофакта пока невозможно. Это противоре­чие ослабло кXIX веку, но еще продолжалось вплоть до середины нашего столетия,пока физические и математические методы не проникли в биологию. В эпоху Кантауказанное противоречие оста­валось в силе. Оно не укрылось от проницательноговзора Канта и стало предметом исследования не только в его ранней космогонии,но также в первой из его «критик»-в «Критике чистого разума» 1781г., а также в последующих его работах «Критика практи­ческого разума»и явилось всесторонним изучением этой проблемы в его главной и основной работе- «Критика способности сужде­ния»1790 г. «Критика способностисуждения» завершает построе­ние философии Канта. Если «Критикачистого разума» изучала за­конодательства рассудка, а «Критикапрактического разума» изу­чала законодательства разума, то «Критикаспособности суждения» исследует способность суждения, котораяпредставляет, как те­перь полагает Кант, промежуточное звено между рассудком иразу­мом.
УчениеКанта о целесообразности в органической природе с его достоинствами инедостатками выступают в противоречивом сочета­нии. Совершенно ясно, что,отрицая применимость к организмам принципа механической причинности в качествеспособа теорети­ческого объяснения, Кант и в решении этого вопроса становитсяагностиком, однако в кантовском отрицании принципамеханическо­го объяснения целесообразных органических структур звучит и другой,принципиально не связанный с агностицизмом (см. Примеча­ние№1) мотив, аименно критика односторонности и недостаточ­ности механизма как метода,призванного объяснить происхождение органических форм, но все же механизм дляКанта остается идеа­лом. В то же время он с большой настойчивостью выдвинулперед философией и перед теорией познания вопрос о целесообразности форморганической природы. Он с редкой проницательностью пока­зал, что наука невправе остановиться перед загадкой целесообразности, и не может и не должнасложить перед ней оружие при­чинного теоретического исследования и объяснения,однако агностицизм Канта парализует ценные выводы из его работ. Кант указываетна необходимость дополнить принцип механического объ­яснения теологическимпринципом с внедрением физических методов в биологию. Успехи кибернетикиубедительно показывают нам в настоящее время, насколько принципиален был Кант,защищая право все более широкого применения к органической природе и к ее це­лесообразнымструктурам методов физической причинности.
Краткая биография Иммануила Канта
ИммануилКант родился в Прусском королевстве в1724году, в городе Кенигсберге, в семье мастерового- мастера седельного цеха. Окончил гимназию и Кенигсбергскийуниверситет. Поначалу работал домашним учителем, с1755 года преподавал в Кенигсбергском университете и лишь в46 лет(в1770 году)полу­чил профессорскую кафедру логики и метафизики (был деканом фа­культета идважды избирался ректором университета). В ходе семилетней войны Кенигсберг былзанят русскими войска­ми, а в1794 годуИммануил Кант избирается членом Российской академии.
Хотякниги Канта стали публиковаться в 70-е годы, широкую из­вестность он получиллишь в последнее десятилетиеXVIII века.Чувствуя, что начал дряхлеть, Кант оставляет преподавательскую деятельность, нопродолжает свои философские исследования.
В1804 году Кант умер. Он похоронен вКенигсберге (Калининг­раде) на Острове Канта.
 
Первый раздел.
Чтобыопределить, прекрасно нечто или нет, мы соотносим представление не с объектомпосредством рассудка ради познава­ния, а с субъектом и его чувствомудовольствия или неудовольст­вия посредством воображения. Суждение вкуса,поэтому не есть познавательное суждение: стало быть, оно не логическое, а эсте­тическоесуждение, под которым подразумевается то суждение, оп­ределяющее основаниекоторого может быть только субъективным. Кант далее подчеркивает, чтоудовольствие, которое определяет эстетическое суждение вкуса, свободно отвсякого интереса. Он пишет: «Каждый должен согласиться с тем, что тосуждение о красоте, к которому примешивается малейший интерес, оченьпристрастно и не есть чистое суждение вкуса. (В первом издании „Критикиспособности суждения“ Канта, вышедшей на русском языке в1798 году, слово „пристрастно“переведено как „партийно“, по­этому смысл фразы звучит так: »...суждение о красоте, к которо­му примешиваетсямалейший интерес, партийно"). Поэтому для то­го,чтобы быть судьей в вопросах вкуса, нельзя ни в малейшей степени бытьзаинтересованным в существовании вещи, в этом от­ношении надо быть совершеннобезразличным.". (Все ссыл­ки в последующем навысказывания Иммануила Канта будут даваться по собранию сочинений в шеститомах, т. 5, «Критика способностисуждения», изд-во «Мысль», М.,1966.)Всякая заинте­ресованность ведет не к эстетическому наслаждению, а к практическому удовольствию от приятной или хорошейвещи, далее Кант отмечает: «Через это ощущение оно возбуждает желаниеобладать такими предметами...».. Суждение о предмете удовольст­вия может бытьсовершенно незаинтересованным и в то же время очень интересным, то есть, оно неосновывается на интересе, но возбуждает интерес: таковы все чистые моральныесуждения, но суждения вкуса сами по себе вовсе не обосновывают какого-либоинтереса. Несмотря, однако, на все это различие между приятным и хорошим(первое то, что нравится внешним чувством в ощущении, второе то, что нравитсяпосредством разума через одно лишь по­нятие) они сходятся в том, что всегдасвязаны с заинтересованностьюв своем предмете.
Суждениевкуса, очищенное от утилитарности, является созерца­тельным суждением, то есть,будучи безразличным к существованию предмета, лишь связывает его свойства счувством удовольствия и неудовольствия.
Изтрех видов удовольствия, означающих, следовательно, три различных соотношенияпредставлений с чувством удовольствия и неудовольствия, по отношению к которомумы отличаем друг от друга предметы или способы представления, первые два:приятное - то, что доставляетнаслаждение, хорошее- то, что ценят,одобряют, является не эстетическими, так как в первом случае заинтересованывнешние чувства, во втором-заинтересован ра­зум. И только третий вид удовольствия лишен всяческой заинте­ресованности- прекрасное-то, что только нравится и поэтому оно свободно, а, значит, и эстетическое.«Приятное и доброе ощущают и животные, лишенные разума, красоту- только люди», Кант выводитдефиницию прекрасного: «Вкус есть способность судить о предмете или оспособности представления на основании удовольствия или неудовольствия,свободного от всякого интереса. Предмет такого удовольствия называется прек­расным».
Изэтой дефиниции можно судить о том, что суждение, свободное от всякого интереса,содержит в себе основания удовольствия для каждого. В этом субъективном представлениио предмете субъект может предположить, что тот или иной предмет может илидолжен вызвать у другого индивида такое же суждение- удовольствие или неудовольствие, и«хотя оно только эстетическое суждение и со­держит лишь в себе отношениепредставления о предмете к субъек­ту, оно сходно с логическим суждением о том,что можно предпо­лагать его значимость для каждого», однако из понятий этавсеобщность также не может проистекать. Следовательно, суж­дению вкуса,полностью отрезанное от всякого интереса, должно быть присущепритязание на значимость для каждого, но без всеобщности, направленной наобъекты, то есть, с ним должно быть связано притязание на субъективнуювсеобщность. Из трех видов удовольствия хорошее и приятное базируются на личныхчувствах, поэтому субъект охотно соглашается с другими, несов­падающими с ниммнениями о данном предмете. Но в прекрасном субъект свои представлениястарается выдавать за всеобщие и отстаивает свою точку зрения в споре ссобеседником, требуя от него тех же эстетических суждений, что и у него, новсеобщность удовольствия в суждении вкуса представляется только как субъек­тивная.В суждении вкуса о предмете, представление об этом предмете может быть лишьдушевным состоянием в свободной игре воображения и рассудка, предшествуетчувство удовольствия от этого предмета и является основой этого удовольствия.«Прек­расно то, что всем нравится без (посредства) понятия».
Всякийинтерес портит суждение вкуса и лишает его бесприст­растности, особенно еслион, в отличие от интереса разума, не предпосылаетцелесообразность чувству удовольствия, а основывает ее на этом чувстве. Поэтомусуждение, на которое оказывается такое воздействие, не может притязать наобщезначимость вкуса. Вкус всегда оказывается варварским там, где он дляудовольствия нуждается в добавлении возбуждающего и трогательного, а тем более, если он делает критерии своего одобрения, темболее часто то, что возбуждает, причисляется к красоте и даже выдается закрасоту. Суждение вкуса, на которое возбуждающее и трогательное не имеетникакого влияния есть чистое суждение вкуса. Впонятии вкуса существуют два вида красоты: свободная красо­та- не предполагающая в себе никакой цели исвоего внутреннего совершенства- к этомупонятию Кант относит продукты природы и непрограммную музыку. Если же красотапредполагает понятие це­ли, которое определяет, чем должна быть вещь, а значити пред­полагает ее совершенство, это красота привходящая (обусловлен­наякрасота), к таким понятиям Кант относит различные продукты человеческой деятельности.Суждение о свободной красоте явля­ется чистым, суждение о привходящей естьприкладное суждение вкуса. В суждении о прекрасном не может быть никакогообъектив­ного правила вкуса, в самом деле, любое эстетическое суждение естьчувства субъекта, а не понятие об объекте, хотя эмпири­ческий опыт народовсоздавал во все времена такие понятия об идеале красоты, вернее, нормы родакрасоты, но она, идея, сла­ба, и едва ли может претендовать на критериипрекрасного, хотя на некоторые произведения искусства смотрят как наобразцовые.
Какдалее пишет Кант, идеалом красоты может быть только то,что имеет цель существования в себе самом, а (именно) человек, которыйразумом может сам определить себе свои цели, или где он должен заимствовать ихиз внешнего восприятия, все же в состоя­нии соединить их с существенными ивсеобщими целями и затем также и эстетически судить о согласии с ними- только человек, следовательно, может бытьидеалом красоты, также как среди всех предметов в мире (только) человечество вего лице, как мыслящее существо, может быть идеалом совершенства". Опрекрасном всегда думают, что оно имеет необходимое отноше­ние к удовольствию,но эта необходимость особого рода: нетеоре­тическая объективная необходимость инепрактическая необходи­мость. Это, как отмечает Кант, «удовольствие естьнеобходимое следствие некоего объективного закона и означает только то, бе­зусловно(без дальнейшегонамерения) должно действовать опре­деленным образом».
Скорее,это необходимость образца, которая базируется на чувстве субъекта, но этотсубъект выдает свое личное суждение вкуса не за частное, а за общее и являяськак бы чистой идеаль­ной нормой. При предположении этой нормы можно по правуделать правилом для каждого суждения, которое с этой нормой сог­ласится, хотяэта норма более чем неопределенна. Таким образом, суждение вкуса естьнезаинтересованность субъекта предметом, основанное на его чувствесвободной игры воображения без привлечениякаких-либо понятий и законов, только в этом случае переживания субъекта будутносить эстетический характер.
 
Раздел Второй
Прекрасноеимеет то сходство с возвышенным, что оба нравятся сами по себе, они обапредполагают не существенно определяющие и не логически определяющие суждения,а суждения рефлексии. Вместе с тем у этих категорий есть и существенныеразличия, так, например: прекрасное в природе касается формы предмета,возвышенное может находится и в безобразном. Таким образом, как констатируетКант: «Прекрасное, по-видимому, берется для изоб­ражения неопределенногопонятия разума. Следовательно, там удо­вольствие связано с представлением окачестве, а здесь- с представлением околичестве».Основание для прекрасного в природе мы должны искать вне нас,для возвышенного же- только в нас и вобразе мыслей, который вносит возвышенное в представление о природе.
Еслипрекрасное вызывает в человеке чувство удовольствия или неудовольствия, товозвышенное вызывает в человеке идею о возвышенном.Кант пишет: «Отсюда следует, что возвышенное надо искать не в вещахприроды, а исключительно в наших идеях. В ка­ких же идеях оно заключено- решение этого вопроса надо пре­доставитьдедукции».
Возвышенноене надо искать в продуктах человеческой деятель­ности, так как величина(размеры этих предметов) предопределены целью, возвышенное не надо искать и вцелесообразных продуктах природы, определенных природой, возвышенное необходимоискать только в грубой природе, которая представляет собой величины — идее возвышенной души субъекта. Еслиэстетическая способность суждения в оценке прекрасного соотносит с рассудкомвоображение в его свободной игре, что быть в согласии с понятием рассудка,точно также в суждении о возвышенном суждение соотносится с по­нятиями разума,чтобы субъективно соответствовать его идеям. Возвышенное, как и прекрасное,необходимо искать не в объекте, а в самом человеке- в способности его души, только в первом случае это необходимо искать в идее, а во втором случае- в чувстве удовольствия или неудовольствия. Впервом случае душа находится в возбужденном состоянии, во втором- она в спокойном созерцании.
Подводяитог возвышенному чувству, Кант выводит дефиницию: «Качество чувствавозвышенного состоит в том, что оно есть чувство неудовольствия эстетическойспособностью рассмотрения предмета, которое в то же время представляется в немкак це­лесообразное; а это возможно потому, что (наша) собственнаянеспособность обнаруживает сознание неограниченной способности того же самогосубъекта и что душа может эстетически судить о ней только благодаря этомусознанию».Сила природы часто в нас вызывает страх, но если человекиспытывает только страх перед ней, он никогда не может судить о возвышенностиэтой природы. «Кто боится, тот вообще не может судить о возвышенностиприроды, как не может судить о прек­расном тот, кто во власти склонности ивлечения».Наше суждение о возвышенном в природе возникает не тогда, когдаона вызывает в нас страх, а тогда, когда будит в нас нашу силу, сопоставляя еебез всякого опасения, возвышая наше вооб­ражение до изображения тех случаев, вкоторых душа может ощущатьвозвышенность своего назначения по сравнению с природой. Если возвышенноеприписывается силе, то одним из величайших проявлений возвышенности (уже не вприроде, а в обществе) осу­ществляется в войне. Да, Кант считал, что посколькув таком состоянии души человеческие силы доведены до предела, а стрем­лениесохранения своей жизни для храброго человека ничего не значит, то в такихситуациях душа способна на возвышенные чувства. В одной из греческих трагедиймы находим такой случай. В разгар сражения случилось затмение солнца и многие вэтом увидели гибель, но один из полководцев произнес: «Хорошо! Мы будемсражаться во тьме!» Подобный случай произошел в Отечест­венную войну1812 года, в Лейпцигскомсражении «Битва народов». Французы потерпели поражение и тольконебольшая горстка фран­цузской гвардии стойко оборонялась. Когда один изнападающих предложил им сдаться, видя бесполезность сопротивления, один изгвардейцев ответил: «Гвардия не сдается, гвардия погибает!» Но,наверное, высшим проявлением всеобщего героизма возвышеннойду­ши солдата произошел в Великую Отечественную войну, когда массовый героизмсоветского солдата проявлялся на каждом шагу. Мы знаем много примеров, когдагероизм того или иного солдата или офицера был зафиксирован- отмечен наградой, но у советско­гокомандования не хватило бы почетных званий, орденов и меда­лей, чтобы отметитьмассовый героизм советских людей, к тому же героизм делался не для награды, апо зову возвышенной души за­щитника своего отечества. Но Кант это суждениеприписывает лю­бой войне вообще, мне же кажется, что только освободительнаявойна несет в себе это понятие возвышенного, захватнические войны несут людямлишь зло, и, как пишет Кант:"И если мы нахо­димнаши силы недостаточными для преодоления (этого зла)- оно предмет страха, а не чувства возвышенного".
 
Раздел третий.
Способностьсуждения, которая должна быть диалектической, должна притязать на всеобщность.Но суждение вкуса в большей мере субъективно, так как опирается на субъективные(понятия) о произведениях того или иного вида искусства, каждый имеет свойвкус, о вкусе не дискутируют, но все же о вкусе можно спорить, а значит, спорпредполагает две противоположные точки зрения, которые притязают навсеобщность, но две сразу противоположные точки зрения не могут быть приняты заидеал вкуса. Возникает анатомия вкуса. К тому же в споре противоположныестороны опи­раются на понятия, доказывая свою правоту, но, как нам уже из­вестно,суждение вкуса не опирается на понятие, иначе это будет просто логическимспором. Диалектика способности эстетическихсуждений вкуса относится не собственно к вкусу, а к критике вкуса.
Приразрешении той или иной антиномии дело идет только о воз­можности того, что двавидимо противоположных друг другу поло­жения на самом деле не противоречат другдругу, а могут сосу­ществовать, хотя объяснить возможность их понятия вышенашей познавательной способности.
Такимобразом, Кант ставит вопрос о сочетании субъективных и объективных принциповсуждения вкуса, но не находит на это от­вета, в этом его характер антиномии, онпишет: «Совершенно не­возможно дать определенный объективный принципвкуса, которым суждения вкуса могли бы руководствоваться и на основании кото­рогоони могли бы быть исследованы и доказаны, ведь тогда не было бы никакогосуждения вкуса. Только объективный принцип, а именно, неопределенная идеясверхчувственного в нас может быть указана, как единственный ключ к разгадкеэтой даже в своих истоках скрытой от нас способности, но далее уже ничем нельзясделать его понятным».
Принципвкуса всегда можно усматривать прежде всего в том, что вкус судит эмпирически,через внешние чувства, или из апри­орных оснований. В первом случае это будетэмпиризм вкуса, во втором- егорационализм. Рационализм же принципа вкуса может быть или рационализмомреализма, целесообразности, или рациона­лизмом идеализма ее, но суждение вкусане есть познавательный процесс, а красота-не свойство предмета самого по себе, это лишь эстетические чувства в самомсубъекте, поэтому рационализм принципа вкуса никогда нельзя усматривать в том,будто це­лесообразность в этом суждении мыслится как объективная. За ре­ализмэстетической целесообразности природы говорят прекрасные творения самойприроды. Об идеализме целесообразности в красоте природы Кант пишет так:«Но что прямо доказывает принцип иде­альности целесообразности в красотеприроды, как принцип, кото­рый мы всегда полагаем в основу самого эстетическогосуждения и который не позволяет нам применять реализм цели природы в ка­чествеоснования для нашей способности представления,-так это то обстоятельство, что при оценке красоты вообще мы ищем мерило в нассамих и что эстетическая способность суждения, когда су­дит о том, прекрасновсе это или нет, сама себе устраивает за­коны, чего не могло бы быть, еслидопустить реализм целесооб­разности природы, ибо мы в таком случае должны былибы учиться у природы тому, что мы должны считать прекрасным и суждение вкусабыло бы подчинено эмпирическим принципам».
Ещеяснее можно усмотреть принцип идеализма целесообразности в изящном искусстве, всамом деле, с прекрасной природой оно имеет общее то, что в нем нельзядопустить эстетический реа­лизм, целесообразности через ощущения, ноудовольствие не долж­но зависеть от достижения определенных целей. Изящноеискусство не есть продукт рассудка или науки, а как произведение гения, и,следовательно, оно получает свои правила через эстетические идеи, которыесущественно отличаются от исходящих из разума идей определенных целей.Следовательно, даже в основе рациона­лизма лежит идеальность целей, а не ихреальность. Таким обра­зом, идеализм целесообразности в суждении вкуса опрекрасном в природе и в искусстве есть единственное предположение, при ко­торомкритика только и способна объяснить возможность суждения вкуса.
Всякоесубъективно-абстрактное изображение как чувственное воплощение бывает двояким:схематическое, то есть, понятием рассудка дается соответствующее априорноесозерцание, или сим­волическое, когда под понятием разума не может бытьникакого чувственного созерцания, способность суждения согласуется с са­мимобразом действия, а не по созерцанию. Таким образом, все созерцания, которыеподводятся под априорные понятия, есть суть или схемы, или символы.
Прекрасноеесть символ нравственно доброго: и только принимая это во внимание, оно и ненравится с притязанием на согласие каждого другого, причем душа сознает инекоторое облагоражива­ние и возвышение над восприимчивостью к удовольствию отчувственных впечатлений и судит по такой же максимальной мерке своейспособности суждения о достоинстве других. Прекрасное нравится непосредственно,без всякого интереса, предполагает полную свободу воображения, субъективныйпринцип суждения о прекрасном становится всеобщим. Для изящного искусствасуществует только манера, а не способ обучения. Мастер показывает ученику, каки что надлежит делать, общие правила для данного искусства являютсянапоминанием, а не перенесением в процесс творчества, но стремление к идеалу су­ществует,но в практике этот идеал почти недостижим. Только когда учитель разбудит вученике воображение, только тогда уче­ник сможет творить по законам красотыизящного искусства, то есть, может проявиться гениальность ученика, егокультура ду­шевных сил.
Взаключении Кант пишет: «Но так как вкус, в сущности, есть способностьсуждения о чувственном воплощении нравственных идей (исходящему из этих идейчувству — оно называется моральным чувством) выво­дится то удовольствие,которое вкус объявляет значимым для че­ловечества вообще, а не только дляличного чувства каждого- то ясно, чтоистинной пропедевтикой (см. Примечания п.3) к утверждению вкуса служит развитиенравственных идей и культуры морального чувства; только в том случае, когдачувственность приведена в согласие с этим чувством, настоящий вкус можетпринять определенную неизменную форму».
Взаключение хочется сказать несколько слов об учении Канта вообще и, вчастности, его «Критике способности суждения вкуса».
Формированиефилософских воззрений Канта проходило постепен­но, поэтому его ранние взглядыотличаются от поздних, иногда даже полностью пересматриваются, и, как отмечаетАсмус: «Кант не был кантианцем в такой мере, в какой его изображаютновейшие почитатели».
Положительнаяценность философии Канта в том, что он впервые в истории немецкого идеализмавосстановил диалектику, разрабо­тал сам некоторые ее вопросы и своими работамисообщил сильный толчок к ее дальнейшему развитию.
Многиемыслители обращали внимание на философию Канта как с точки зрения ее ценности,так и с критическими замечаниями. Маркс, Энгельс и Ленин дали глубокий анализсоциально-классовой основы философской системы Канта. Вся концепция Кантанаправле­на на человека, его связь с природой, изучение человеческихвозможностей и справедливо отметил Фридрих Шиллер: «О смертном человекепока еще никто не сказал более высоких слов, чем Кант, что и составляетсодержание всей его философии-»определи себя сам". Эта великая идея самоопределения светит нам,отражаясь в тех явлениях природы, которые мы называем красотой".
Примечания
1. Агностицизм- (греч. agnostos — непознаваемый), учение, сог­ласнокоторому человек не способен познать сущность вещей, не может иметь достоверноезнание о них. В истории философии классическими выразителями идей агностицизма- агностики-были Юм и Кант. Кант хотя и признавал объективноесуществование ве­щей самих по себе, но сущность их считал непознаваемой, пола­гая,что вещи сами по себе не даны ни в каком опыте ("Вещьв себе"), стр.9,Краткий словарь по философии. Изд-во «Политическая литература», М.,1979 г.
2. Априорные принципы — (от лат. priori - из предшествующего)понятие логики и теории познания,характеризующее знание, при­дающее ему оформленный, всеобщий и необходимыйхарактер. Априо­ризм характерен для идеалистической гносеологии кантианства инеокантианства, стр.69, Советский энциклопедический словарь, Изд. четвертое.Изд-во «Советская энциклопедия», М.,1987 г.
Вфилософии И. Канта априорное знание-условие опытного знания, придающее ему оформленный, всеобщий и необходимыйхарактер.
3. Пропедевтика- введение в науку, предварительный вводныйкурс, систематически изложенный в сжатой и элементарной форме, стр.1069, Сов. энциклопедический словарь, Изд.четвертое. Изд-во «Советская энциклопедия»,1987 г.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Кант И. Трактаты иписьма (Вступит. ст. А.В. Гулыги)- М., Наука,1980.  
2. Баскин Ю.Я. Кант.- М., Юрид. лит.,1984.
3. Бахтомин Н.К. Теориянаучного знания Иммануила Канта: Опыт совр.прочтения «Критики чистого разума». М.,Наука,1986.
4. Гринишин Д.М., Корнилов С.В. Иммануил Кант: ученый, фи­лософ, гуманист.- Л., Ленингр. ун-та,1984.
5. Философия Канта исовременный идеализм, И.С. Андреева, И.И. Ремезова, Л.А.Боброва и др., Отв. ред. И.С. Андреева, Б.Т. Григорьян, АН СССР, ИНИОН,М., Наука,1987.
6. Философский словарь, М., Политическая литература, 1975.