Гердер Иоган Готфрид

Гердер Иоган Готфрид (Johann Gottfried Herder)
(1744-1803)
(Германия, XVIII в.)

/>

Немецкий философ, просветитель, педагог, ведущий теоретик движения «Буря и натиск».

Его идея становления и развития мира, как органического целого, а также созданная им философия культуры оказали влияния на развитие немецкой философии, способствовали формированию культурологических идей. В работе «Идеи к философии истории человечества» Гердером зафиксирована целостная программа наук о культуре и дана их детальная разработка, в которой выделяются три компонента: наиболее точное описание культур как альтернативных ответов на требование приспособления человеческой природы к окружающей среде; познание собственной культуры через познание других культур.

Гердеру принадлежит важный вывод о том, что между общечеловеческими достижениями культуры и народной культуры нет и не может быть никаких противоречий, что все культуры представляют собой единство, ведущее к созданию человеческой цивилизации. Гердер стоял на позициях преемственности и всеобщности социально-культурного процесса. Как педагог, Г. необходимым элементом воспитания считал уважение к истории и культуре других народов.

В своем фундаментальном сочинении в 4-х томах “Идеи к философии истории” (1784-1791) Г. дает свое видение общей истории развития человечества. Он представляет ее как органичный эволюционный процесс развития, как саморазвивающееся целое.

Согласно Гердеру, человеческая история берет свое начало из истории развития природы, является ее продолжением, постепенно достигая более высоких ее ступеней. Последним звеном в этой эволюции является человек. Именно культура отличает егоот животного. Культура истолковывалась им как второе рождение человека. Гердер подробно анализирует феномен культуры, подчеркивая, что в ней проявляют себя два начала:

— надприродная сущность культуры;

— историческая причина развития данного явления.

Философ выделяет основные, по его мнению, элементы культуры:

— язык;

— государство;

— семейные отношения;

— религию, искусство, науку и т. д.

Согласно пониманию Гердера, культура “захватывает человека и формирует его голову и… члены его тела” (Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. М.,1977. С. 231). Более того, именно она (культура) выступает тем началом, которое объединяет людей, делает их участниками единого человеческого сообщества.

Гердер рассматривает общественное развитие в историко-географическом ключе. Он последовательно анализирует группу культурно-исторических регионов, обращая внимание читателей на природные условия и традиции, населяющих их народов. Среди выделенных Гердером цивилизаций обозначены древние: Китай, Египет, Греция, Рим, а также славянский мир, культура Германии и т. д. В своем исследовании философ утверждает, что каждый регион обладает специфическими культурными чертами, которые, с одной стороны, подчеркивают его оригинальность, а с другой представляют его как этап развития человеческой культуры вообще.

Наиболее обстоятельно Гердер анализирует европейскую культуру:

— выступая при этом против европоцентристской идеологии;

— подчеркивая одновременно азиатское происхождение многих культурных феноменов.

Различные типы культуры, размышляет философ, не должны разделять людей на “просвещенные и непросвещенные народы”. Гердер отмечает, что данное различие — не качественное, а количественное. Поэтому единая цепь культур имеет “… бесчисленные оттенки, цвета меняются с местом и временем” (там же. С. 230).

Постоянно подчеркивая единство человеческой культуры, философ объясняет pro (т. е. единство) общей целью всего человечества, которая состоит в стремлении обрести “истинную гуманность”. Согласно концепции Гердера, всеобъемлющее распространение гуманности в человеческом обществе позволит:

— разумные способности людей сделать разумом;

— данные человеку природой чувства реализовать в искусстве;

— влечения личности сделать свободными и красивыми.

Далеко не однозначно Гердер решает вопрос о прогрессе культуры. “Культура движется вперед, — пишет он в своих “Идеях к философии истории человечества”, — но совершеннее от этого не становился; на новом месте развиваются новые способности; прежние, развившиеся на старом месте, безвозвратно уходят” (там же. С. 427). Согласно Гердеру, история развития культуры крайне изменчива и непостоянна. Культура может состоять из крайне динамичных и статичных отрезков, ей свойственны взлеты, падения и состояния инерции. Философ приходит к выводу о том, что ни одной из культур никогда в истории человечества не было свойственно поступательное прогрессивное развитие.

Культурологические идеи И.Г. Гердера оказали значительное влияние на становление данной области гуманитарного знания. Активно используемый философом историзм в исследовании культуры:

– позволил увидеть ее сложную противоречивую сущность;

– явился попыткой выявить ее подлинные закономерности; содействовал формированию методов ее постижения.

Гердера интересовала историческая эволюция человечества, взаимосвязь между эпохами, проблемы единства природы, общества и культуры. Но особые надежды возлагались на возможности совершенствования Человека, развития в нем благородства, милосердия и гуманности. На этом общем духовном фоне возникает наука о культуре как философия истории человечества.

Обратимся к более подробному описанию культурологической концепции Гердера, изложенной в труде «Идеи к философии истории человечества». Это произведение состоит из 4 частей и 20 книг, в каждой из которых рассматривается «местожительство» Человека и его культуры на планете Земля. Гердер ставит задачу проследить историческую судьбу человечества как части Вселенной, понять смысл его существования на Землей. Философия истории человеческого рода должна начаться «с небес», поскольку Дом наш — Земля, которая не сама по себе наделена способностью создавать и сохранять органические существа, а получает их от сил, пронизывающих нашу Вселенную. Поэтому и Землю нельзя рассматривать отдельно, а лишь в хоре миров, куда она помещена. Незримые, вечные узы привязывают ее к Солнцу, от которого на Земле свет, тепло, жизнь и цветение. Таково начало культурологической концепции Гердера. Он не противопоставляет культуру и природу, но видит их единство и взаимозависимость.

Путь метафизических рассуждений короче, но если они отвлечены от опыта, от аналогии в природе, то это — плавание по воздуху без опоры, и оно редко приводит к цели. Этот космологический подход был близок идеям Канта, изложенным во «Всеобщей естественной истории и теории неба» в 1755 г., и впоследствии нашел подтверждение и развитие в концепциях русских космистов — В.И.Вернадского, АЛ.Чижсвского, К.Э.Циолковского, Н.Ф.Федорова. Гердер допускает возможность существования Сестер Земли, населенных, возможно, куда более великолепными существами; но на Земле живут те, кто может жить на ней, и этого довольно. Все наши чувства созданы этим строением Земли, соответственно действуют и все душевные силы. «Мироздание строем своим во веки веков бережет внутреннее мое существо, внутреннюю жизнь».

Наши мысли, силы и способности коренятся в строении нашей Земли, мы должны пользоваться созидательными силами Природы. Но при этом в далеком будущем, пишет Гердер, мы сможем путешествовать не по одной звезде, общаться со всеми достигшими зрелости живыми творениями многочисленных братских миров, и тогда откроется небывалая перспектива — идти вместе, по пути добра и красоты, сообщая друг другу свои чувства и жизненный опыт. А пока мы должны помнить, что наш рассудок — земной, и он постепенно сложился на основе чувственных впечатпений от нашего земного окружения. Если Вселенную можно сравнить с радугой, то в этом многоцветьи Земля лишь один цвет, один звук в гармонии звезд.

Человек — это микрокосм, он сын всех стихий и веществ, последнее любимое дитя, рожденное в лоне природы. В природе совершались различные катаклизмы — наводнения, извержения — и древнейшая письменная и устная традиция народов сохранила воспоминания в своей культуре об этих потрясениях и бедствиях. Но из всех катастроф Земля выходила обновленной, словно Феникс, восставая из пепла. Среди всех существ — Человек самое восприимчивое, вся Земля создана для него, он для всей Земли. Он может приспособиться и жить на Земле в самых различных условиях. Это происходит потому, что его главной собственностью является Земля. Так же как сила тяжести обеспечивает нам устойчивость, так и жизненная привычка дает постоянство. «Всякий человек любит свою страну, свои нравы, свой язык, свою жену, детей не потому, что они лучше всех на свете, а потому что они показали, что принадлежат ему, потому что в них он любит себя самого и свой труд». И перелетные птицы гнездятся там, где родились, и самое неблагодарное и суровое отечество обладает притягательной силфй для племени людского, привыкшего к своей стране. Итак, если мы спросим: «Где отечество людей?», то повсюду нам ответ: «Здесь!» Везде, где могут жить люди, они и живут, а жить они могут почти повсюду. От Природы зависит и длительность человеческой жизни, и мера наших сил, и смена возрастов, и перемены занятий и мыслей. Земля — это сцена, на которой разворачивается человеческая История и Культура. Человек должен научиться пользоваться Домом, в котором он живет, с благоговением относиться к Природе.

Человеческая жизнь в той мере, в какой она растительна, разделяет судьбу флоры. Человек рождается из семени, нуждается в теплой материнской оболочке, растет, цветет, отцветает, умирает. Человек не только подобен растению, но и нуждается в нем. Пища, целебные средства, одежда, жилище, посуда и многое другое тесно связаны с растительным миром.

История человечества будет неполной, если ее рассматривать вне связи с миром животных. История культуры наполнена различными сюжетами приручения животных, близости с ними, использования для своей жизни.

Человек является высшим творением, он замкнул цепь земных созданий. Он — первый «вольноотпущенник», наделенный разумом, гуманным духом и особым образом жизни. Призвание человека заключается в-том, чтобы учиться всему. В зависимости от этого разум человека может быть скуден или изобилен, здрав или болезнен, уродлив или строен. Его высокое предназначение состоит в том, чтобы развивать свой разум, действующую в нем «богоподобную силу». Результатом всего земного творения, — пишет Гердер, — и было это подобие Богу. «Бог уже не мог подняться выше, действуя на этой жизненной сцене, но он и не остановился прежде, чем поднялся до высшей точки». Интересно, что в русской культурологии XIX — XX вв. эти идеи «богоподобия» человека развивались В.Соловьевым, Н.Бердяевым. На Земле человек не может перейти ни в какой иной органический строй, на в его существовании обнаруживается противоречие. Как животное он служит Земле и привязан к ней, как к своему родному жилищу, Но человек заключает в себе семена бессмертия и потому «должен расти в другом саду». Он одновременно представляет два мира, и отсюда явная двойственность его существа. В нем заложена лишь способность человечности, но ее нужно воспитывать усердием и трудами. Животное в человеке всю жизнь жаждет управлять им, тянет его к земле и только дух возносит его, но этот венец трудно завоевать. Потому человек представляет собой «cреднюю породу» переход от одной стихии к другой. Удержаться в равновесии — немалый труд -и именно эта цель возложена на культуру. «Исследовать дух гуманности — вот подлинная задача человеческой философии, она являет себя и в общении людей, и б государственных делах, и в науках, и в искусствах.

Благородные обязанности человека состоят в сохранении жизни и участии в жизни других, в общении с ними. И первая черта человечности — миролюбие. Природа наделила человека способностью переноситься в чувствах во всякое живое существо, переживать вместе с ним радости и тревоги. Участливость, сочувствие — необходимые черты гуманности. Она проявляется в дружеском общении, любви, семейных отношениях. Но при этом важно опираться на правило справедливости и истины. Без соблюдения справедливости, без правды немыслимы ни разум, ни человечность. Высшая гуманность проявляется в религии, в ней заключен самый возвышенный дух человечности. Все народы, на какой бы стадии культуры они ни находились, веровали в более могущественные силы, нежели они сами. Религия — это упражнение сердца в нравственном совершенствовании. 'Религия, — пишет Гердер, — наставница человечества, подающая людям совет, утешающая их в темной жизни с ее опасными лабиринтами. Все пороки и все чаяния нашего рода человеческого религия слила в веру и венок бессмертия свила для человечности». Цель нашего земного существования заключается в воспитании гуманности. Все нужно воспитывать, разумная способность должна стать разумом, тонкие чувства — искусством, влечения — благородной свободой и красотой, побудительные силы — человеколюбием.

Но приходится признать, пишет Гердер, что лишь у немногих богоподобный дух гуманности становится подлинным стремлением всей жизни. Разум целых народов пленен их звериным духом, истину ищут на самых нелепых путях, красота и прямодушие подвержены порче от гнусности и небрежения. Достижима ли гуманность? Или творец ошибся, направив человека к этой цели? Богоподобная гуманность — это бутон, скрывающий внутри себя истинный облик человечества. Но пока человек лишь в начале пути, ибо, усваивая дух гуманности, он вместе с семенами добродетели наследует и дурные нравы; жизненный путь благородных людей нередко менее привлекателен для подражания, чем путь преступников.

Гуманность — это надежда на подлинность человеческого существования, это цель истории человечества, его высшее предназначение. «И человек — пока только человекоподобный — станет человеком, и расцветет бутон гуманности, застывающий от холода и засыхающий от зноя, он расцветет и явит подлинный облик человека, его настоящую, его полную красоту».

В каких бы условиях ни существовал человек, в каком бы обществе ни жил, в уме его всегда была только гуманность, и возделывать он мог лишь дух гуманности. Ради этой цели объединяются мужчина и женщина, ради этого природа установила возрасты, чтобы детство длилось дольше и путем воспитания человек усваивал дух гуманности. Ради этой цели учреждены все возможные образы жизни, все виды человеческого общества. Человек учился находить средства пропитания, строить жилища, изготовлять одежду и превращать ее в украшение для своего тела, “вести домашнее хозяйство. Он придумал много разнообразных законов и форм правления, цель у которых одна: каждый человек свободно, ни с чьей стороны не встречая вражды, должен упражнять свои силы, чтобы обрести более прекрасную и свободную жизнь. Для этого была обеспечена сохранность собственности, и труд, искусство, торговля, сношения между людьми были облегчены, назначены кары за преступления и награды лучшим гражданам, установлено много различных обычаев для каждого сословия, для общественной и домашней жизни, включая и религию. Но для этих же целей велись войны, заключались договоры, возникали различные союзы, обеспечивающие гостеприимство и облегчающие торговлю, чтобы за пределами своего отечества человек встречал бережное обращение и принимался по заслугам. Итак, все хорошее делалось в истории ради гуманности, а все нелепое, порочное и омерзительное, что тоже появлялось в истории, было преступлением против духа гуманности. В этом смысле вся история предстает как соперничество, соревнование народов, спорящих о прекраснейшем венце гуманности и человеческого достоинства.

В истории человечества народы-созидатели оставляют о себе гораздо более прочную и добрую память, нежели народы-разрушители. Рассмотрев Землю как местожительство человеческого рода, Гердер переходит к описанию природных условий жизни различных народов Он исследует особенности жизнеоби-тания народов вблизи Северного полюса и на горных хребтах Азии, на островах теплых морей, в Африке, Индии, на берегах Каспия, Средиземного и Черного морей, в Америке. только одна и та же порода людей". Все люди обладают разумом, испытывают чувства, передают поколениям культуру, наследуют образ жизни. Но у каждого народа своя история, своя судьба, своя культура. Гердер пишет о народах Китая и Японии, Тибета и Индостана, Вавилона и Ассирии, Египта и Греции. Его интересует жизнь и национальный характер многих народов Европы. Особую главу он посвящает славянам. Гердер с большой симпатией пишет о славянских народах. Он отмечает их миролюбивый характер, милосердие, гостеприимство до расточительства, послушание и покорность, любовь к свободе. Везде, где они поселялись, земля становилась обработанной и цветущей, их спокойное, бесшумное существование было благодатным. Они занимались земледелием, разводили скот и выращивали хлеб, знали многие домашние ремесла и повсюду открывали полезную торговлю изделиями своей страны, произведениями своего искусства, умели плавить металл, изливать его в формы, варить соль, изготовлять полотно и, как того гребовал их характер, вели веселую музыкальную жизнь. На Днепре они построили Киев, на Волхове — Новгород, и оба эти города вскоре стали цветущими торговыми центрами. Но история славянских народов не была безмятежной. Они подвергались нападениям и много натерпелись от различных нашествий. Это изменило их характер, внеся черты коварства и жестокой лености раба. Однако, пишет Гердер, колесо истории движется, и в будущем славянские народы «пробудятся от своего долгого тяжелого сна, сбросят с себя цепи рабства, станут возделывать принадлежащие им прекрасные области земли — от Адриатического моря до Карпат и от Дона до Мульды — и отпразднуют на них свои древние торжества спокойного трудолюбия и торговли». Гердер призывает ученых описать «исчезающие остатки обычаев, песен и сказаний славян, чтобы была создана целостная история этого племени, чего настоятельно требует общая картина человечества».

Уделяя особое внимание связи человека с природой, Гердер подчеркивает, что человек становится таковым лишь благодаря воспитанию Человек — это искусно построенная машина, наделенная генетической предрасположенностью и полнотой жизни. Но даже самому способному человеку надо научиться играть. Все человеческое связано с обстоятельствами его жизни, родителями, учителями, друзьями, с народами и с целой цепью всего рода. Воспитание опирается на традицию и органические силы, ибо человек должен быть способен к восприятию. Этот процесс созидания человека можно назвать культурой, или возделыванием, а можно вспомнить образ света и назвать просвещением. Различие между народами просвещенными и непросвещенными, культурными и некультурными — не качественное, а только количественное, — заключает Гердер. Если человек живет среди людей, он уже не может отрешиться от культуры. Она придает ему форму, ведет к совершенству или уродует. «Какова культура, насколько податлив материал, от этого зависит, каким станет человек, какой облик примет он». История человечества напоминает лабиринт, в котором на пути встречаются ложные ходы и тупики, пороки и заблуждения и только едва заметные следы ведут к скрытой в глубине цели. Но что это за цель? — спрашивает Гердер. Счастье и человечность, какие возможны на этом месте, в этой степени, в этом звене цепи, охватывающем весь человеческий род, — таков его ответ. Достичь счастья и гуманности достаточно сложно, ибо на этом пути человека подстерегают немалые трудности. Но гений человечности вечно обновляет свой облик, вечно расцветает и вновь возрождается в народах, поколениях, племенах. Гердер справедливо возражает против понятия счастья как «конечной цели огромных человеческих общежитии». Такая цель практически недостижима. Поэтому счастье — это внутреннее состояние самого человека, его мера заключена в груди каждого существа. Здоровье и благополучие всех душевных и телесных сил, радость жизни и доброжелательность к себе и другим определяют необходимые предпосылки человеческого счастья. Таково предназначение человека. Поэтому крайне неразумным было бы считать, что человек создан ради бесконечного умножения своих знаний или чувств, или богатств, или труда, или для бесконечного расширения своего влияния. Еще более чудовищным кажется Гер-деру утверждение, будто человек создан для государства, что государство — конечная цель человеческого рода, что все поколения людей существуют только ради последнего поколения, которое «воссядет на престоле посреди разбитого счастья всех предшествующих родов».

Мы счастливы лишь благодаря естественным отношениям, заботой о семье, близких, друзьях, ибо мы любим других как часть самого себя. Мера блаженства — в каждом человеке. Но при этом счастлива душа деятельная, неустанно творящая благо, и жалок тот человек, который лишь расплывается в словах, не принося добра ни себе, ни другим.

Особое значение придает Гердер языку как средству воспитания людей. Именно язык превратил человека в человека, сдержал, как дамба, чудовищный поток аффектов, поставил им разумные памятники в словах Благодаря языку люди объединились, установили правила жизни и законы, стали передавать из поколения в поколение умения и навыки. Язык — это печать нашего разума. Но у разных народов языки различаются между собой не только строением речи, но и физиогномическим образом. У некоторых народов существуют различия в языке мужчин и женщин, особый язык есть у сословий, по-разному выражаются чувства. Гердер предлагает создать всеобщую физиогномическую характеристику народов по языкам на основе лингвистических трудов, записок путешественников и других наблюдений. Итогом такого труда может стать архитектоника человеческих понятий, наилучшая логика и метафизика здравого рассудка. Сопоставление различных культурных языков, пережитых ими катастроф воспроизводит переменчивую картину поступательного движения человеческого духа, влияния народов друг на друга.

Но если язык служит средством общения и воспитания человечности, то письменность — способ развития учености, образованности. Приобщение к письменности увековечило мысли, придало определенность духу и речи, хотя при этом наложило искусные путы, связав рассудок с буквой, когда мысли умолкают, погребенные в мертвых черточках письма. Вместе со знаками письма угасали постепенно живые акценты, живая речь, сокращалось число диалектов, наречий разных народов и племен. Но именно письменная традиция скрепила человеческий род, усилила возможности памяти и наследования культуры. Тот, кто изобрел письменность, связав быстротечный дух не только узами слова, но и узами буквы, 'был словно богом среди людей", — заключает Гердер. Язык и письмо дали импульс для развития наук и искусств, форм правления, законов и предписаний. История изобретений и история искусств свидетельствуют о том, что благодаря языку стало возможным «бракосочетание Идеи и Языка».

Разум, человечность и религия — три Грации, которым служит воспитание. Традиция, передаваемая поколениями — мать языка и начатков культуры, религии и священных ритуалов. Культура и наука первоначально были просто особой религиозной традицией. На языке религии совершаются ритуалы, в нем отразилась память о древних временах, мерцающий свет знаний. Число и счет дней, знание тайн и искусство предсказания, медицина и умиротворение усопших, письменность и искусство, история и этика, государственное устройство и семейные обычаи идут из глубины религиозной традиции. Всеобщая вера людей в жизнь души после смерти — это пирамида религии, присущая всем народам, именно в ней заключены первые семена культуры.

История человечества убеждает в том, что дорога культуры вовсе не прямая линия, это дорога с поворотами, резкими углами, обрывами и уступами; человеческие страсти обращают течение культуры в водопад. Злоумышленные преступления, кровавые войны, деспотизм и рабство, унижение достоинства человека, заблуждения и ошибки постоянно расшатывали культуру. Но она обладает запасом прочности, и под каким бы углом ни поворачивал поток, он не уйдет в песок, не истощится и не исчезнет на своем пути. Таково поступательное движение культуры народов и всего человечества. Подобно законам природы существуют и законы истории, нарушение которых жестокой карой обрушивается на человека, и он горько расплачивается за свою вину. Но судьба обращает все к лучшему, так что сам человек вынужден стараться исправить положение вещей или же исчезнет внутренняя опора его существования. За всякой ошибкой следовало возмездие, а леность, глупость, злость, неразумие и несправедливость сами наказывали себя. Детям приходилось расплачиваться за грехи родителей, народам — за неразумие своих вождей, потомству — за леность своих предков. Не умея, а иной раз не желая исправить зло, люди столетиями страдали от него. Государства и их правители не так скоро расплачиваются за все содеянные злодеяния, а страдает отдельный человек с его нищетой и подавленностью. Несмотря на все повороты, культура человечества Провидением наделена мудростью и гуманностью. В их осуществлении — закон истории человечества.

Во всей мировой истории нет ничего более радостного, чем вид доброго и разумного человека, который остается таким во всех своих творениях, несмотря на перемены судьбы. Все люди должны учиться разуму и справедливости, поддерживая дух гуманности, соблюдая соразмерность противонаправленных сил, на гармонии которых покоится все наше мироздание. «Роду человеческому, — пишет Гердер, — суждено пройти через несколько ступеней культуры и претерпеть различные перемены, но прочное благосостояние людей основано исключительно на разуме и справедливости*. Даже если вывести систему из присущего ей состояния истины, блага и красоты, то побуждаемая внутренними силами, совершая колебания, она вновь вернется к гармонии, ибо вне этого она лишена устойчивости и постоянства.

Таковы общие контуры культурологической концепции Гердера. Она проникнута идеями гуманизма и просвещения, исторического оптимизма и равнаденности культур всех народов. Многие его мысли удивительно современны, несмотря на то, что Они были высказаны почти двести лет назад. Изучение теоретического наследия Гердера еще ждет своих исследователей. Многие из его предложений о создании истории культуры человечества всех времен и народов необычайно заманчивы, но до сих пор не существует такой энциклопедии культуры. Возможно, эта идея будет интересной для нового поколения ученых.

 

При подготовке текста использовались материалы сайтов Российского государственного гуманитарного университета, Государственной академии славянской культуры, www.pseudology.org, defacto.examen.ru, Упельсинкины страницы, www.psychology-online.net и др.