Справедливостьпредставляется как существование при минимуме социальных (общественных)ограничений, связанных с функционированием аппарата управления, распределения ипр., и при максимуме возможностей (как материального, так и культурного плана),при том, что уровень таких возможностей и степень их доступности для всехчленов общества одинаковы.
В философииДревнего Востока и Древней Греции справедливость рассматривалась как внутреннийпринцип существования природы, как физический, космический порядок, отразившейсяв социальном порядке. Справедливость является важнейшей категориейсоциально-философской мысли, морального, правового и политического сознания. Ккатегории справедливости неоднократно обращались и такие мыслители, как Г.Спенсер, Дж. Локк .
Дж. Роулс в своей работе «Теория справедливости» формулируетдва принципа понимания справедливости:
1) каждыйчеловек должен иметь равные права в отношении наиболее обширной схемы равныхосновных свобод, совместимых с подобными схемами свобод для других.
2) социальныеи экономические неравенства должны быть устроены так, чтобы:
(а) от них можно было быразумно ожидать преимуществ для всех,
(б) доступ к положениям идолжностям был бы открыт всем».
Аристотельразделял справедливость:
·
·
В ч. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав и основныхсвобод человека закреплено положение о том, что каждый при установленииобоснованности уголовного обвинения, выдвинутого относительно него, имеет правона справедливое и открытое рассмотрение на протяжении разумного сроканезависимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. В ч. 2 и 3этой статьи изложены минимальные процессуальные гарантии, которыепредоставляются тому, кого обвиняют в совершении преступления (презумпция невиновности,равный характер соперничества сторон и равенство средств доказывания, право направовую помощь). Статья 2 Протокола № 7 к Конвенции фиксирует право осужденногона представление жалобы, а ст. 3 — на компенсацию за незаконное осуждение.
Настоящий смысл ст. 6 Конвенции, сформулированной вслишком оценочной форме, выясняется лишь после ее отображения в решениях Европейскогосуда по правам человека, практика которого отмечается откровенно прецедентнымхарактером.
Понятие «уголовное обвинение» в контексте Конвенцииприобретает самостоятельное значение. Если согласно с национальнымзаконодательством предъявленное лицу обвинение принадлежит к «сфере уголовногоправа», то для цели Конвенции оно будет считаться «уголовным». Однако если понациональному законодательству лицо обвиняется в правонарушении, которое неявляется преступлением, Суд должен рассмотреть вопрос, не принадлежит ли этообвинение к «сфере уголовного права» в том понимании, которое предоставляетэтому сроку Конвенция. При этом Суд должен учитывать природу органа, которыйрассматривал дело, характер правонарушения и/или строгость наказания за егосовершение (решение по делу Енгеля от 8 июня в 1976 г.). Потому совершенныев Украине некоторые административные правонарушения могут быть признаны Судом уголовнымив соответствии с содержанием ст. 6 Конвенции и в таком случае судопроизводстводолжно осуществляться с сдерживанием предусмотренных ею процессуальныхгарантий.
Право обвиняемого на рассмотрение дела «независимым ибеспристрастным судом, созданным на основании закона» включает три элемента:
1) наличие суда, созданного на основании закона и всоответствии с критериями независимости и непредубежденности;
2) наличие у суда компетенции относительно рассмотренияуголовного обвинения и принятия решения, которое имеет принудительную силувыполнения;
3) доступность суда (решение по делу ле Конта, ван Левенаи где Мейера от 23 июля в 1981 г.).
Суд должен быть независимым от исполнительной властии от сторон, судьи должны быть неизменяемыми на протяжении срока их полномочийи действовать по процедуре, которая гарантирует принятие справедливого решенияпо каждому уголовному делу. В то же время должна быть внутренняя независимость,невзирая на возможность существования института дисциплинарной ответственностисудей (решение по делу Бомартена от 24 ноября в 1994 г.).
Требование непредубежденности судей в чем-тосовпадает с требованием их независимости, особенно относительно сторон. Так, например, рассмотрев дело Пирсака, Суд отметил разницумежду объективными и субъективными факторами, которые нужно применять приопределении непредубежденности судей. Он определил непредубежденность как«отсутствие предубеждения или предубежденности», подчеркнув, что первый элементсвязан со «стремлением установить личное убеждение судьи по данному делу», авторой — с «определением того, предоставил ли он достаточные гарантии, чтобыисключить любое законное сомнение относительно этого» (решение от 1 октября в 1982 г.).
Личная непредубежденность членов суда резюмируется дотех пор, пока не будет доказано противоположное. Что же касается видимойобъективной непредубежденности, то Суд в некоторой степени пошел за английскойпоговоркой: «Отправление правосудия должно не только осуществляться, но и бытьвидимым». Судьи обязаны вызывать доверие у участников судебногоразбирательства. Любой судья, относительно которого есть основания дляподозрения в недостаточной непредубежденности, должен брать самоотвод (решениепо делу Сайрова ди Карвале от 22 апреля в 1994 г.).
К сожалению с этим пониманием непредубежденности несравнимы положения УПК Украины, в соответствии с которыми суд должен брать насебя инициативу относительно обвинения, а именно:
1) возбуждать уголовное дело (статье 4, 251, 276, 278,279, 430);
2) постановлять обвинительный приговор при отказегосударственного обвинителя и пострадавшего от обвинения;
3) посылать по своей инициативе уголовное дело надополнительное расследование в случае неполноты предварительного следствия (ст.246);
4) приносить протест (право председателя суда) противинтересов осужденного из мотивов необоснованного оправдания или применениязакона о менее тяжелом преступлении или строгости наказания (статье 384, 385).
Право доступа в суд допускает, что заинтересованолицо должно иметь возможность рассмотрения нарушенного относительно него дела всуде и ему не должны препятствовать избыточные правовые или фактическиепреграды. Любое ограничение этого права должно быть оправданным. Государстводолжно обеспечивать реальный и конкретный доступ, продуманно создавая своюсудебную систему и процедуру обращения в суд (решение по делу Циммермана и Штайнера от 13 июляв 1983 г.).
В уголовных делах право доступа в суд не являетсяабсолютным, но лишь в том понимании, что физическое лицо не имеет праванастаивать, чтобы обоснованность обвинения была установлена судом в случаезакрытия дела из-за отсутствия состава преступления, а также не может требоватьуголовного преследования третьих лиц. Практика Суда, связанная с решениемвопроса о нарушении права на доступ в суд, исходит из того, что государство неможет ограничить или упразднить судебный контроль в определенных сферах илиотносительно определенных категорий лиц.
С учетом сказанного выше в Украине необходиморасширить доступ в суд. Судебный контроль нужно распространить на узловые точкидознания и досудебного следствия, где имеет место вынужденное ограничениеконституционных прав и основных свобод человека. В частности, во времядосудебного следствия такие процессуальные действия, как
·
·
·
·
должны осуществляться лишь по мотивированному решениюсуда. Это связано с тем, что судья в отличие от прокурора не является сторонойпо делу, а потому должен быть беспристрастным (решение по делу Хубера от 23 октября в 1990 г.).
В уголовно-процессуальном законодательстве Украины неустановлено предельного срока рассмотрения уголовных дел в суде первойинстанции. Однако, независимо от этого, судьи должны сдерживать разумные сроки,особенно тогда, когда обвиняемый находится под стражей. Относительно таких делв ч. 1 ст. 6 Конвенции закреплено требование относительно права «на судебное разбирательствов течение разумного срока или на освобождение», который гарантируется ч. 3 ст.5 Конвенции. Содержание понятия «разумный срок» определяется характером дела.Период, о котором идет речь в ч. 1 ст. 6 Конвенции, охватывает не только времяк началу суда, но и общую длительность судебного разбирательства, к принятиюрешения судом первой инстанции (решение по делу Дьюераот 27 февраля в 1980 г.).
Во время определения разумного срока нужно такжеучитывать
·
·
·
Определение степени сложности дела зависит отхарактера, тяжести и количества совершенных обвиняемым преступлений,рассматриваемых в рамках одного дела; от отдаленности во времени исследуемыхсобытий от судебного процесса; от трудностей, которые возникают в связи ссобиранием доказательств (большое количество свидетелей, экспертиз и томуподобное).
Нередко при принятии решения относительно избыточнойдлительности судебного разбирательства Суд анализирует «оперативность работынациональных органов расследования и судов, а также поведение обвиняемого»(решение по делу Ноймайстера от 27 июня в 1968 г.) и не признаетдоводы государства об отсутствии надлежащих кадров или о высокой нагрузке судейдостаточными для оправдания длительного срока (решение по делу где Кубе от 26октября в 1984 г.).
Национальные суды должны осуществлять контроль затем, чтобы все участники судебного разбирательства делали все возможное длянедопущения задержки срока рассмотрения дела (решение по делу Капуано от 25 июня в 1987 г.). Отсутствие такого контроля со сторонысудей или нарушения последними разумного срока может быть основанием дляпривлечения судей к дисциплинарной ответственности. Представляется, что этоположение должно достать закрепление в законодательстве Украины одисциплинарной ответственности судей.
Суд считает, что любое нежелание лица, обвиняемого всовершении преступления, сотрудничать или любые препятствования относительно егоучастия в осуществлении правосудия должны браться во внимание при определении разумностисрока.
Исследователи отмечают, что такое понимание Конвенциивряд ли соглашается с презумпцией невиновности и дает основания для споров. Всвязи с этим при реальном осуществлении обвиняемым своих прав, которые всоответствии с национальным законодательством дают ему возможность оспариватьобвинение, добиваться освобождения или отказаться от сотрудничества с органами,которые проводят уголовное преследование, более длительное судебноеразбирательство и содержание этого лица под стражей, по мнению Суда, являютсяоправданными.
Презумпция невиновности является одним из основныхпринципов ст. 6 Конвенции. Рассмотрев дело Барбера, Мессеге и Хабардо, Суд сформулировалсодержание права считаться невиновным. Он заключается в следующем:
1) при выполнении своих обязанностей члены суда недолжны выходить из предубеждения, что обвиняемый совершил преступление, вкотором он обвиняется;
2) бремя доказывания виновности лица несет сторонаобвинения;
3) любое сомнение относительно виновности должнотолковаться в интересах обвиняемого;
4) сторона обвинения должна сообщить обвиняемому овозбужденном относительно него деле для того, чтобы он мог подготовить иосуществить свою защиту;
5) сторона обвинения должна предоставитьдоказательства, достаточные для осуждения обвиняемого (решение от 6 декабря в 1988 г.).
Среди основных требований ст. 6 Конвенции, которые несформулированы четко, но является важным для понимания ее действия, наиболеесущественным является принцип «равенства исходных условий», в соответствии скоторым все стороны судебного разбирательства должны иметь равную возможностьвыражать свое мнение. Ни одна сторона не должна пользоваться существеннымипреимуществами сравнительно с противоположной стороной (решение по делу «Dombo Beheer BV» от 27 октября в 1993 г.).
Следует учесть, что, предусмотренная УПК Украины,процедура внесения прокурором протеста на приговор суда, который вступил взаконную силу, не отвечает отмеченному принципу, поскольку сторона защиты неимеет права делать этого.
Одной из важных процессуальных гарантий,установленных ч. 3 ст. 6 Конвенции, является право обвиняемого защищать себялично или пользоваться помощью защитника. Существует абсолютное право каждогообвиняемого пользоваться услугами защитника на свой выбор, если у него естьдостаточные для этого средства. Государство не может ограничивать это право, номожет устанавливать требования к лицам, которые допускаются к судебномуразбирательству как защитники, а также правила деонтологическойэтики, которой они обязаны придерживаться. В нескольких своих решениях Судпризнал допустимой возможность ограничения (до трех) количества такихзащитников, а также отстранение от участия в рассмотрении дела тех,относительно которых существует серьезное подозрение в поддержке той преступнойорганизации, в состав которой входили обвиняемые.
Если у обвиняемого нет средств, решать вопрос о том,будет он защищать себя самостоятельно или воспользуется помощью защитника, тоэто должны решать органы, которые осуществляют уголовное судопроизводство.Предоставление обвиняемому бесплатной правовой помощи Конвенция связывает с«интересами правосудия», которые в прецедентной практике толкуются широко идолжны приводиться в действие в любой момент, когда отмеченному лицу нужнаправовая помощь.
Рассмотрев дело Артико, Судотметил, что назначение защитника компетентным органом эх officioможет быть недостаточно для обеспечения эффективной защиты, посколькуобвиняемый имеет право на «конкретный и реальный», а не на «теоретическивидимую» защиту (решение от 13 мая в 1980 г.). Нередко же бесплатная правовая помощьв действительности может оказаться тщетной. Нельзя возлагать на государствоответственность за любые погрешности назначенного судом защитника. Независимоот того, осуществляется защита этим лицом или другим защитником, ее ведениеявляется делом обвиняемого и защитника. Однако если профессиональные недостаткиназначенного защитника или его неспособность эффективно представлять интересыобвиняемого являются очевидными, суд или органы досудебного следствия обязанывмешиваться. Они могут или заменить защитника, или вынудить его добросовестноисполнять свои обязанности, или принять другие меры, например, отложить рассмотрениедела, чтобы позволить защитнику подготовиться к защите.
По мнению Суда, обвиняемый может свободно общаться сосвоим защитником, в том числе и за пределами слышимости для третьего лица. Хотьэто право прямо не предусмотрено в Конвенции, оно является одним из условийсправедливого судебного процесса, поскольку лишение обвиняемого возможностиполучать от защитника конфиденциальные инструкции приводит к потерепрактической полезности правовой помощи в целом (решение по делу С. от 28ноября в 1991 г.).
Согласно п. d) ч. 3 ст. 6Конвенции обвиняемый обладает абсолютным правом вызова свидетелей.Соответственно же к внутреннему законодательству суд имеет право отказатьсязаслушивать свидетелей, если их показания будут тщетными. Однако правообвиняемого требовать вызов и допрос свидетелей защиты «на тех же условиях»,что и свидетелей обвинения, является одним из выражений общего принципаравенства средств, которое выплывает из принципа справедливого судебногоразбирательства.
Использование в ходе судебного разбирательствазаявлений, ранее сделанных свидетелями органам расследования или правосудия,само по себе не является несовместимым с п. d) ч. 3ст. 6 Конвенции при условии сдерживания прав стороны защиты. Как правило, этопредусматривает то, что обвиняемый может иметь возможность отрицать показаниясвидетеля обвинения и ставить ему вопрос во время дачи показаний или позже(решение по делу Костовски от 20 ноября в 1989 г.).
Неспособность обвиняемого понимать язык, которымосуществляется судопроизводство,, или разговаривать на нем вызвана какнезнанием этого языка, так и физическим изъяном (например, глухотой и/илинемотой), может быть истолкована для цели Конвенции как его право на бесплатнуюпомощь соответствующего переводчика (п. е) ч. 3 ст. 6). Обвиняемый должен бытьпоставлен в такие условия, в которых он мог бы полноценно принимать участие в процессе(самостоятельно или с помощью переводчика).
Обязательство, которое возлагается на органырасследования и суды, п. е) ч. 3 статьи 6 Конвенции, не ограничиваетсяотмеченным выше, а допускает и контроль за качеством перевода с возможностьюзамены переводчика. Предусмотрено также освобождение обвиняемого от оплатыуслуг последнего, даже при принятии решения не в его пользу (решение по делу Людике, Белькасема и Коха от 28ноября в 1978 г.).
Для УПК Украины имеют значение статьи 2 и 3 Протокола№ 7, которые закрепляют возможность исправления очевидных и существенныхсудебных ошибок после принятия окончательным приговором законной силы, в силуновых обстоятельств как фактического, так и правового характера.
Уголовно-процессуальное законодательство нашегогосударства не определяет понятие новых обстоятельств, которые возникли после принятияприговором законной силы, а вновь выявленные обстоятельства отводит лишь к фактам,которые существовали на момент постановления приговора, но были неизвестны суду(ст. 397). Представляется, что в УПК Украины нужно предусмотреть основанияпересмотра дел в связи с вновь возникшими обстоятельствами как фактического,так и правового характера (принятие нового закона, признания положенного воснову приговора закона неконституционным и тому подобное), а также закрепитьпонятие окончательного приговора. Из содержания Протокола № 7 выплывает, чтоприговор становится окончательным, когда стороны использовали все средства дляего обжалования или когда закончились отведенные для этого сроки. Доступнымивнутригосударственными средствами защиты можно признавать те, которые неявляются привилегиями. Рассмотрев дело «Кучеренко против Украины», Суд признал,что в нашем государстве стороны исчерпали все национальные правовые средстваобжалования судебного решения после его рассмотрения кассационной инстанцией(решение от 4 мая в 1999 г.).
Право обвиняемого на пересмотр дела высшей судебнойинстанцией полностью реализовано закрепленной в УПК возможностью обжалованияприговора в высший суд в кассационном порядке. Исключением являются лишьуголовные дела, рассмотренные Верховным Судом Украины по первой инстанции. Всоответствии с ч. 2 ст. 2 Протокола № 7, если дела по первой инстанциирассматриваются высшим судом, обвиняемый лишается права на обжалование решения.Следовательно, предусмотренный УПК порядок не противоречит Конвенции. Однакосуществует необходимость в четком определении в нем дел, подведомственныхкаждому суду. Ведь приведенное в Протоколе № 7 правило исключает возможностьвысшего суда принимать к своему рассмотрению дело, подведомственное низшемусуду. И это нужно учитывать при кодификации уголовно-процессуальногозаконодательства Украины.
Список литературы:
1.
2.
3.
4. Європейськийдосвід застосування ст. 6 Конвенції про захист прав і основних свобод людини укримінальному судочинстві». О.Толочко.// ПравоУкраїни, 2001, № 6 стр. 41-44
5. Юристъ» 2002г.
6.