Законодательная регламентация угона транспорта

Оглавление
Введение… 2
Глава1. История становления уголовной ответственности за угон транспорта   6
1.1История становления уголовно-правовой охраны транспорта в России         6
1.2Законодательные меры по борьбе с угонами за рубежом… 13
Глава2. Уголовно-правовая характеристика угона по действующему уголовномузаконодательству России… 18
2.1Неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без целихищения… 18
2.2Угон судна воздушного или водного транспорта, либо железнодорожного подвижногосостава… 39
Глава3. Особенности квалификации угона транспорта… 56
3.1Проблемы квалификации угона транспортных средств… 56
3.2Проблемы совершенствования законодательства об угоне транспорта 66
Заключение… 76
Библиографическийсписок… 79
Приложение1… 85
Приложение2… 86

Введение
Актуальность темы исследования. Транспортные средстваввиду их принадлежности к источникам повышенной опасности всегда находились подохраной уголовного законодательства.
Достаточно распространенным видом транспортныхпреступлений является угон воздушных судов. Если в России за всю историюавиации насчитывается относительно небольшое число актов угона, то зарубежныегосударства в последнее время были захлестнуты волной воздушного пиратства. Пикэтого вида преступной деятельности пришелся на конец 60-х — середину 70-х гг.По данным ООН, если за период 1930-1961 гг. было отмечено 42 случая удавшихся инеудавшихся угонов самолетов, то в 1969-1979 гг. — уже 483 угона авиалайнеров с31 845 пассажирами на борту. В результате деятельности воздушных пиратоввзорвано 75 самолетов. С 1969 по 1988 г. их жертвами стали 2330 человек[1].
Беспримерной в истории человечества акцией воздушноготерроризма стал одновременный угон 11 сентября 2001 г. в США четырехпассажирских самолетов с последующим использованием их угонщиками-камикадзе вкачестве средств осуществления террористических актов в Нью-Йорке и Вашингтоне.В результате совершенного преступления погибли в общей сложности несколькотысяч человек, имущественный ущерб превысил 20 млрд. долларов.
Статистические данные об угоне судов воздушного иливодного транспорта либо железнодорожного подвижного состава в 2000 — 2005 гг.на территории России следующие: в 2000 году — 20 зарегистрированныхпреступлений, 2001 — 18, 2002 — 10, 2003 — 12, 2004 — 14, в 2005 году — 10[2].
Но особенно многочисленными стали в последнее время угоныавтотранспортных средств, так, если в 1997 г. в России в целом былозарегистрировано 58 704 случая угонов автомобилей без цели хищения, то в 1998г. — 51 590, в 1999 г. — 44 399, в 2000 г. — 38 357, в 2001 г. — 29 773, в 2002г. — 31 256, в 2003 г. — 28 231, в 2004 г. — 26 673, в 2005 г. — 31689преступлений[3].
Термином «угон транспорта» в Уголовном кодекс РоссийскойФедерации называют два преступления, которые имеют общие элементы объективнойстороны, вместе с тем статьи предусматривающие ответственность за угонтранспорта расположены в различных главах Уголовного кодекса, кроме онихарактеризуются различным степенью общественной опасности. Эта схожесть идостаточно существенные различия вызывают трудности в квалификации данногопреступления.
Так, работники правоохранительных органов на протяжениивсего времени действия Уголовного кодекса РФ 1996 года испытывают трудности вопределении предмета преступления, предусмотренного в ст. 211, а также сходногос ним по объективной стороне угона транспортных средств ст. 166 УК РФ).
Степень научной разработанности. Наиболее известныеработы по данной проблематике принадлежат перу таких ученых как Бойцов А. И.,Верина Г.В., Ветров Н.И., Гаухман Л. Д., Гусейнов Ф. А., Егоров В. И., ИвановА.М., Коробеев А.И., Кочои С. И., Кузнецова Н.Ф., Лебедев А.В., ЛозовицкаяГ.П., Лукашов А.И., Ляхов А. Г., Наумов А.В., Пантелеев В. П., Петрищев В. Е.,Ромашов Ю. С., Скляров С.В., Фунин О. В., Хомич В.М., Чучаев А. И., Эминов В.Е. и многих других.
Вместе с тем проблематика исследования не исчерпана.
Объектом исследования являются общественные отношения,возникающие по поводу квалификации угона автомобильного железнодорожноговоздушного морского и речного транспорта.
Целью исследования является рассмотрение и актуализациявопросов, касающихся понятия состава преступления и его элементов пороссийскому уголовному законодательству.
Целевая направленность исследования обусловила необходимостьрешения следующих задач:
— рассмотреть историческое развитие ответственности заугон;
— проанализировать понятие угона транспорта за рубежом;
— охарактеризовать состав преступления предусмотренногост. 166 и 211 УК РФ;
— рассмотреть проблемы квалификации и совершенствованиязаконодательства;
— сделать собственные выводы.
Предмет исследования составляют нормы уголовногозаконодательства, регламентирующие уголовную ответственность за угонтранспорта, а именно нормы предусмотренные ст. 166 и 211 Уголовного кодексаРоссийской Федерации.
Методология и методика исследования.  Методологическойосновой исследования являются общенаучные методы познания, а также рядчастно-научных методов: историко-юридический, системно-структурный,сравнительно-правовой, формально-логический и другие. Использовалисьсоциологические приемы в том числе — изучение материалов судебной практики.
Нормативную базу работы составили: Конституция РФ,уголовное законодательство РФ, проанализированы материалы судебной практики.
Теоретической основой исследования явились научные трудыотечественных ученых в области уголовного права, а также иные литературныеисточники и материалы периодической печати, относящиеся к проблемам дипломнойработы, в той мере, в какой они были необходимы для возможно более полногоосвещения вопросов избранной темы.
Соответственно с учетом характера и специфики темы, атакже степени разработки затрагиваемых в ней проблем, построена и структурадипломной работы, которая состоит из введения, трех глав, объединяющих шестьпараграфов, заключения и библиографического списка  и приложений.

Глава 1. История становленияуголовной отвественности за угон транспорта
1.1 История становления уголовно- правовой охраны транспорта в России
Угон или захват с целью угона воздушного судна — преступление, которое становится в последнее время за рубежом и у нас в страневсе более распространенным и дерзким. Общественная опасность его определяетсятем, что оно связано с нарушением установленного порядка пользования воздушнымпространством, содержит в себе высокую угрозу жизни и здоровью пассажиров,членов экипажей, иным лицам, может привести к авариям, катастрофам, осложненияммежгосударственных отношений.
Только за период с 1994 по 1998 г. совершено свыше 900актов незаконного вмешательства в деятельность гражданской авиации России, втом числе 10 попыток захвата воздушного судна, 22 нападения на земле, 54 угрозыв адрес гражданской авиации, свыше 70 случаев несанкционированногопроникновения на объекты воздушного транспорта[4].Все возрастающую внутреннюю и внешнюю угрозу безопасности как РоссийскойФедерации, так и всему мировому сообществу представляет терроризм, в качествесредства реализации преступных целей которого может быть избран захват или угонвоздушного транспорта, воздушных судов. Ежегодно, начиная с 1994 г., в среднемрегистрируется по 2 — 3 случая угона воздушного судна.
Анализ содержания указанного деяния, связанного стерроризмом, следует отнести к преступлениям международного характера. Внастоящее время во многих странах национальные законы предусматриваютответственность за угон самолетов, нападение на их экипажи, действия, ставящиепод угрозу безопасность полетов.
Характерно, что первоначально эти законы разрабатывалисьпо аналогии с отраслью права, рассматривающей преступления против судоходства — морское пиратство. Затем они приобретают специфический характер, применительноименно к воздушному транспорту.
Одной из отличительных особенностей такогозаконодательства, действующего в западных странах, является тяжесть применяемыхсанкций. Так, в Уголовном кодексе Франции захват или взятие в свои рукиконтролирования (путем применения физического насилия или угрозы физическогонасилия) летательного аппарата, судна или другого средства транспорта, на бортукоторого находятся люди, наказывается двадцатью годами заточения (ст. 224.6).Если это преступное деяние сопровождается пытками или актами жестокости илиесли его результатом является смерть одного или нескольких лиц, виновныйнаказывается пожизненным заключением (ст. 224.7).
Более обстоятельно разработано законодательство противвоздушного бандитизма в США. Как самостоятельные виды преступлений здесьвыделяются вмешательство в деятельность экипажа или персонала, обслуживающегосамолет (включая стюардесс), путем нападения, запугивания или угроз. Санкция поданному параграфу раздела Свода законов США предусматривает штраф до 10 тыс.долларов, или тюремное заключение на срок до 20 лет, либо и то и другое вместе.Если при совершении такого действия используется оружие, срок заключения можетбыть пожизненным.
Позднее в Свод законов США вводится понятие«воздушное пиратство». Это захват гражданского коммерческогоавиатранспортного средства либо осуществление над ним контроля во время полета,«совершенные с преступным намерением с применением или угрозой применениянасилия». Наказание — смертная казнь либо тюремное заключение на срок неменее 20 лет.
Многолетняя практика убедительно подтвердила, что вборьбе с посягательствами на авиасредства и безопасность полетов явнонедостаточно усилий отдельных стран. Эта проблема переросла национальные рамкии приобрела международный характер.
Не случайно поэтому борьбе с преступлениями,направленными против объектов гражданской авиации, были посвящены тримеждународные конвенции: Конвенция о преступлениях и некоторых других актах,совершенных на борту воздушного судна (Токио, 1963 г.), Конвенция о борьбе снезаконным захватом воздушных судов (Гаага, 1970 г.) и Конвенция о борьбе снезаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации(Монреаль, 1971 г.).
В каждом последующем документе все более детализируетсясостав указанных преступлений. В Токийской конвенции под незаконнымвмешательством в деятельность гражданской авиации понималось уголовноеправонарушение либо действия, являющиеся или не являющиеся правонарушениями,которые могут поставить под угрозу или угрожают безопасности воздушного судналибо находящимся на его борту лицам или имуществу, или которые угрожаютподдержанию порядка или дисциплине на борту.
Кроме того, к указанным деяниям относились случаи,«когда находящееся на борту лицо незаконно совершает с помощью силы или угрозойсилы акт вмешательства, захвата или другого преступного использованияуправления воздушным судном в полете или когда оно готовится совершить такойакт».
В Гаагской конвенции было уточнено понятие захватавоздушного судна. В ст. 1, наряду с указанием на «силу» или«угрозу силой», введено понятие «любые другие угрозы».Кроме того, детализировано понятие «преступного использования управлениявоздушным судном». Формулировка Гаагской конвенции признает таковым захватвоздушного судна, или осуществление контроля над ним, или попытку совершенияназванного акта. Важным дополнением стало признание преступными действийсоучастников.
Наиболее полными являются формулировки Монреальскойконвенции. В ней объявляются преступными действия виновного, если он незаконносовершает насилие в отношении лица, находящегося на борту воздушного судна вполете и если этот акт может угрожать безопасности судна. Таковыми жепризнаются акты разрушения воздушного судна, причинения повреждений, которыевыводят его из строя или могут угрожать безопасности в полете.
К данному составу относится помещение (или совершениедействий, приводящих к этому) каким бы то ни было способом на воздушное судноустройства или вещества, которое может его разрушить, причинить повреждения,вывести из строя или создать угрозу для безопасности в полете.
И все же международное законодательство, а такжезаконодательство зарубежных государств в определении и квалификациипосягательств на безопасность полетов, пиратства в воздухе, по нашему мнению,страдает рядом пробелов, снижающих его эффективность.
Так, положения двух последних конвенций фиксируют, чтодоговаривающиеся государства обязаны без каких-либо исключений «передаватьдело своим компетентным органам для целей уголовного преследования».Однако выражение «для целей» довольно расплывчато. В самом деле,названная «цель» может не совпасть с «целью»,рассматриваемой судом в рамках национального законодательства. И еслипреступники будут добиваться признания за ними политических мотивов ихдействий, то формально состава преступления может не быть вовсе.
Вот почему участники Европейской конвенции о пресечениитерроризма, ратифицированной Российской Федерацией 7 августа 2000 г.,договорились не рассматривать ряд преступлений в качестве политических. Это — правонарушения, предусмотренные Гаагской и Монреальской конвенциями. То естьпреступник, совершивший деяния, предусмотренные в указанных конвенциях, несможет на территории договорившихся государств раздуть международный скандал,требуя, чтобы его признали политическим преступником и на этом основании невыдавали национальному правосудию.
Вместе с тем ч. 2 ст. 8 Конвенции о пресечении терроризмасодержит императив о том, что никакое ее положение не может бытьинтерпретировано в качестве заключающего обязательства о юридическойвзаимопомощи, если государство имеет серьезные причины полагать, что просьба овыдаче преступника иностранному государству на самом деле была представлена сцелью преследования или наказания этого лица по соображениям расы,национальности или политических взглядов.
Россия ратифицировала конвенцию с оговоркой, в том числеотносящейся и к этой норме: «Российская Федерация исходит из того, чтоположения статьи 5 и пункта 2 статьи 8 Конвенции должны применяться такимобразом, чтобы обеспечить неотвратимость ответственности за совершениепреступлений, подпадающих под действие Конвенции, без ущерба для эффективностимеждународного сотрудничества по вопросам выдачи и правовой помощи».
Исходя из формулировки ч. 4 ст. 15 Конституции РФотносительно признания общепризнанных принципов и норм международного права имеждународных договоров РФ составной частью правовой системы Россиисущественное значение приобретают предписания федеральных законов и другихнормативных правовых актов о применении судами, прокуратурой,правоохранительными органами международных договоров. Особенно это касаетсяУголовного кодекса РФ, в котором положение о том, что Кодекс основываетсянаряду с Конституцией РФ на общепризнанных принципах и нормах международногоправа (ч. 2 ст. 1), не дополняется широко распространенным ныне в российскомзаконодательстве предписанием о непосредственном применении международныхдоговоров РФ к отношениям, регулируемым Уголовным кодексом.
В Особенной части УК отсылки к международным договорамданы лишь в двух статьях гл. 34 «Преступления против мира и безопасностичеловечества» в связи с установлением ответственности за производство илираспространение оружия массового поражения (ст. 355) и за применениезапрещенных средств и методов ведения войны (ст. 356).
Несомненно, на наш взгляд, были бы полезны подобного родаотсылки в статьях, определяющих ответственность за терроризм (ст. 205), захватзаложников (ст. 206), угон судна воздушного или водного транспорта либожелезнодорожного подвижного состава (ст. 211) и ряд других, имеющихмеждународный характер.
Нельзя не отметить его более широкий по сравнению со ст.213.2 «Угон воздушного судна» УК РСФСР 1960 г. характер предметапреступления. Кроме воздушного транспорта ст. 211 предусматривает уголовнуюответственность за угон водного транспорта или железнодорожного подвижногосостава. К судам водного транспорта следует относить также и маломерныемоторные суда, под которыми в соответствии с примечанием к ст. 110 Кодекса обадминистративных правонарушениях следует понимать самоходные суда с главнымдвигателем мощностью менее 75 л.с. и несамоходные суда вместимостью менее 80регистровых тонн, принадлежащие гражданам моторные суда (независимо от мощностидвигателей), а к судам воздушного транспорта — мотодельтапланы, воздушные шарыи т.д.
Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 17.04.1973УК РСФСР был дополнен статьей 213.2 «Угон воздушного судна»,помещенной в главу 10 «Преступления против общественной безопасности,общественного порядка и здоровья населения». В УК РСФСР 1960 года в той жеглаве 10 уже существовала норма, предусматривающая ответственность за угон — ст. 212.1 «Угон транспортных средств».
До включения ст. 2121 в УК РСФСР на основании УказаПрезидиума Верховного Совета РСФСР от 3 июля 1965 года[5] угон транспортных средств рассматривался на практике как хулиганское проявление иквалифицировался по ст. 206 УК РСФСР. В этой связи прежде всего возникалвопрос, имеется ли признак повторности в действиях лица, угнавшего транспортноесредство, и ранее судимого за хулиганство, выразившееся в аналогичномповедении. на поставленный вопрос следует ответить отрицательно, ибо ч. 2 ст.2121 УК РСФСР говорила о тех же  действиях, совершенных повторно «Те  жедействия» с точки  зрения их юридической щенки — это деяние, содержащеепризнаки состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 2121 УК РСФСР  Врассматриваемом же случае лицо ранее было судимо не за угон транспортныхсредств подпадающий под признаки ст. 2121 УК РСФСР, а за хулиганство ч.1 ст.206 УК. РСФСР, то есть за совершенно другое преступление. Иное решение затронутого вопроса  было бы  необоснованно  распространительным толкованиемзакона, противоречащим его букве  и  духу.
Затем рассматриваемый вопрос получил четкое разрешение впостановлении Пленума Верховного Суда РСФСР ст. 22 октября 1969 года, в которомразъясняется «Угон автомототранспортных средств надлежит квалифицировать каксовершенный повторно во всех случаях, когда лицо ранее совершило аналогичноепреступление, независимо от того, было ли оно за кто преступление осуждено».[6] Говоряоб «аналогичном» и «этом» преступлении, Верховный Суд РСФСР, вне всякогосомнения, имеел в виду только деяние, предусмотренное ст. 2121 УК РСФСР.
Законом от 01.07.1994 статья 212.1 УК РСФСР былаисключена, но в главу V УК РСФСР «Преступления против собственности»была введена статья 148.1 «Неправомерное завладение транспортнымсредством, лошадью или иным ценным имуществом без цели хищения». Оттермина «угон» законодатель в данном случае отказался.
С 1973 до середины 1994 года в УК РСФСР существовали двеуголовно-правовые нормы, предусматривающие ответственность за угон, иотличались они лишь по предмету преступления — транспортное средство,участвующее в дорожном движении, и воздушное судно. С середины 1994 года толькоодно преступление носило название «угон» — ст. 213.2 «Угонвоздушного судна». Следует отметить, что в одном из проектов УК РФ оба этипреступления были помещены в одну главу «Транспортные преступления»раздела «Преступления против общественной безопасности»[7].
В действующем УК РФ в главе «Преступления противобщественной безопасности» вместо ранее существовавшей статьи 213.2«Угон воздушного судна» УК РСФСР предусмотрена уголовнаяответственность за угон судна воздушного или водного транспорта либожелезнодорожного подвижного состава.
 
1.2 Законодательные меры по борьбе с угонами за рубежом
Учитывая, что кражи транспортных средств представляютсобой одну из наиболее распространенных категорий преступлений борьба с ними, помнению зарубежных специалистов, требует реализации соответствующих правовых изаконодательных мер
Рост таких преступлений, как кражи и угоны автомобилей, внекоторых государствах вызвал необходимость принятия специальных законов,содержащих нормы, регламентирующие ответственность за эти преступленияПоказательно в этом отношении законодательство США.
В США первый законодательный акт (так называемый ЗаконДайера), направленный на борьбу с перевозкой краденных автомобилей из одногоштата в другой, был принят еще в 1919 г. До 1984 г правоохранительные органыздесь руководствовались положениями Закона о нарушениях дорожного движения от1966 г и нормами Федерального уголовного кодекса США (Раздел 18 Свода ЗаконовСША).
Параграф 511 Раздела 18 Свода законов США предусматриваетза преднамеренное изменение, уничтожение, подделку или переделкурегистрационного номера автомобилей или его частей (узлов) штраф до 10 тыс.долларов или тюремное заключение до 5 лет, или то и другое.
Согласно § 553 Раздела 18, лицо, преднамеренноимпортирующее или экспортирующее украденные автотранспортные средства или ихузлы (предполагается, что это лицо знает о происхождении этих средств илиузлов), подвергается штрафу до 15 тыс. долларом или тюремному заключению до 5лет, или тому и другому
Последующее развитие законодательства США демонстрируеттенденцию ужесточения наказаний за преступления, связанные с кражамиавтомобилей.
В Федеральном Законе США о борьбе с кражами автомобилейот (992 г. статьей 101 (Раздел I.A.) был введен новый состав преступления — «вооруженный угон автомобиля». За это преступление предусматриваютсяболее строгие меры наказания при нанесении тяжких телесных повреждении или присмертельных исходах.
В дополнение к законоположениям, применяемым противвооруженных угонов автомашин в штатах и на местном уровне, имеется рядюридических норм, применяемых к угонщикам федеральными Законами, которыедополняют законодательство штатов и местное, никак не ограничивая его.
Так, Закон 1992 г. рассматривает вооруженный угон автомобилейкак федеральное преступление, и в случае вооруженного угона автомо­биля, врезультате которого было совершено убийство, закон рекомен­дует приговариватьвиновных в этом преступлении к длительным срокам тюремного заключения, вплотьдо пожизненного.
Законодатель в данном случае исходит из того, чтовооруженные угоны связаны с угрозой для жизни людей, и поэтомуправоохранительные органы должны сконцентрировать усилия на борьбе с этим злом.
Директор ФБР по поводу этого преступления заявилследующее:
«Вооруженный угон автомашин будет рассматриваться кбандитизм и насильственное преступление, связанное с употреблением наркотиков,как преступление, которое будет расследоваться службой в составе 300 человек,включая бывших агентов контрразведки»[8].
В основных европейских государствах кража имущества, втом числе автомобилей, регламентируется общими нормами УК. Внутри правовыхсистем зарубежных стран имеются некоторые различия в санкциях за отдельныепреступные действия, связанные с кражами. Сохраняется тенденция к весьмажесткому регулированию вопросов наказания за деятельность преступныхорганизованных групп, за рецидив, нападения с целью завладения имуществом,соединенные с насилием, повлекшим причинение потерпевшему тяжких телесныхповреждений и некоторые другие действия. Так, во Франции кража, совершеннаябандой, наказывается пятнадцатью годами тюремного заключения с обязательнымтрудом и штрафом в размере 1000000 франков. За совершение кражи, связанной снасилием над потерпевшим, предусматривается двадцать лет тюремного заключения собязательным трудом и штрафом в размере 1000000 франков. За совершение кражи,связанной с применением или с угрозой применения оружия, предусматриваетсятридцать пет тюремного заключения и штраф в размере 1000000 франков (ст. ст.311-8, 311-9 Закона №92-683 от 22 июля 1992 г., внесшего изменения в УК).
Как таковое понятие угона в некоторых станах отсутствует,так параграф 242 УК Германии указывает на то, что кража наказыва­ется лишениемсвободы сроком до 5 лет или штрафом. Попытка со­вершения кража (угона) являетсянаказуемой. В особо тяжких случаях кража карается лишением свободы на срок оттрех месяцев до 10 лет (§ 243 УК).
Австрийский уголовный кодекс предусматривает наказание ввиде лишения свободы от шести месяцев до 5 лет за кражу, совершенную членамипреступных групп. Кража  со взломом карается лишением свободы сроком от года до10лет(§ 130 УК Австрии).
Угон автомобиля наказывается лишением свободы на срок до6 месяцев или штрафом до 360 дневных норм заработка (§ 136 УК Австрии).
В Великобритании ответственность за кражу (угон)транспортного средства регулируется общими нормами Закона о кражах 1968 г. (§12 (1) — завладение автотранспортным средством без соответствующих полномочий ит.д.).
Представляется разумным обратиться к опыту государств — участников СНГ в решении вопросов об объекте и предмете рассматриваемыхпреступлений. Во всех уголовных кодексах государств СНГ предусмотрена уголовнаяответственность за угон (неправомерное завладение) судна воздушного или водноготранспорта либо железнодорожного подвижного состава. Имеются различия порасположению этих норм в Особенной части УК, их названии, определении предметапреступления, вида и срока наказания за эти действия. Так, в УК РеспубликиБеларусь, Республики Узбекистан и Украины норма об угоне судна воздушного иливодного транспорта либо железнодорожного подвижного состава помещена в главу«Преступления против безопасности движения и эксплуатации транспортныхсредств», а в УК Республики Таджикистан — в главу «Транспортныепреступления». В иных УК и Модельном кодексе ответственность за этопреступление предусмотрена в главе «Преступления против общественнойбезопасности».
Не столь существенные отличия имеются в названииуказанных норм. Так, в УК Азербайджанской Республики речь идет не ожелезнодорожном подвижном составе, а об угоне железнодорожного поезда; в УКРеспублики Молдова в качестве предмета преступления называется только речноесудно, а не судно водного транспорта; в УК Украины и Республики Узбекистанконкретизируется предмет водного транспорта — морское или речное судно; в УКГрузии используется термин «противоправное завладение», а не«угон».
Вопрос о наказании за рассматриваемое преступлениезаконодатели всех стран СНГ решили практически одинаково: предусмотрен толькоодин вид наказания — лишение свободы. Исключение составляет УК РеспубликиБеларусь, где наряду с лишением свободы предусмотрено как альтернативноенаказание ограничение свободы. Не сильно отличаются минимальные и максимальныесроки лишения свободы. Так, в большинстве УК за простой состав угона суднаводного или воздушного транспорта либо железнодорожного подвижного составапредусмотрен максимальный срок 8 лет, в УК Республики Узбекистан — 10 лет,Украины — 6 лет. Минимальный срок лишения свободы по части первойсоответствующих статей составляет в основном 4 года, в УК Республики Молдоваминимальный срок не указан, в УК Республики Казахстан — 2 года. Практически вовсех УК имеются квалифицированные и особо квалифицированные составы этогопреступления. Максимальный срок наказания в виде лишения свободы по частитретьей соответствующих статей — 15 лет, минимальный — 8 лет. В единственномуголовном законе — УК Республики Таджикистан — за угон или захват этих видовтранспорта при особо отягчающих обстоятельствах предусмотрена смертная казнь[9].

Глава 2. Уголовно-правоваяхарактеристика угона по действующему уголовному законодательству России
2.1 Неправомерное завладениеавтомобилем или иным транспортным средством без цели хищения
Неправомерное завладение автомобилем или инымтранспортным средством без цели хищения есть, иными словами, их угон. Этодеяние относится к категории самых, пожалуй, небесспорных видов преступленийпротив собственности. Достаточно напомнить, что до 1994 г. угон транспортныхсредств квалифицировался по ст. 2121 УК РСФСР и относился к разрядупреступлений против общественной безопасности, т. е. рассматривался  законодателем   как типичный вид транспортного преступления.
Законом РФ от 1 июля 1994 г. данная норма была перемещенав главу о преступлениях против собственности и приобрела вид ст. 1482 УК РСФСР(неправомерное завладение транспортным средством, лошадью или иным ценнымимуществом без цели хищения). В УК 1996 г. законодатель практически воспроизвелв слегка модифицированном виде бывшую ст. 2121 УК РСФСР, но сохранил ее приэтом в главе о преступлениях против собственности.
Отмеченные колебания законодателя обратили на себявнимние ряда ученых. Осуществленная декриминализация неправомерного завладениялошадью и иным ценным имуществом, по мнению С. В. Максимова, противоречитпринципу равенства граждан перед законом, ибо не могут быть «найденысколько-нибудь значимые аргументы в пользу приоритетной защиты имущественныхинтересов собственников или иных владельцев транспортных средств по отношению кимущественным интересам иных собственников или владельцев»[10].
Забота о сохранении ценного имущества (включая вьючноеживотное) сама по себе похвальна. Однако дело, конечно, не в лошади. Сутьпроблемы состоит в том, что считать основным непосредственным объектом угона.
Многообъектный характер преступления, предусмотренногост. 166 УК, очевиден. Лицо, совершающее неправомерное завладение автомобилемили иным транспортным средством, посягает одновременно на целый комплексобщественных отношений.
Истинность последнего утверждения сомнений не вызывает,но это отнюдь не означает еще, что невозможно выделить такое целостное,системно-структурное общественное отношение, которое включало бы в себя всехарактерные признаки непосредственного объекта рассматриваемого преступления. Всвое время нами была высказана мысль, что таким системным образованиемвыступают общественные отношения в сфере безопасного функционирования (движенияи эксплуатации) всех видов механических транспортных средств. Подобным жеобразом определял непосредственный объект угона В. М. Хомич. Под ним он понималсистему общественных отношений, создающую необходимые условия для организациибезопасного пользования транспортными средствами[11].
Отличительная особенность угона заключается в том, чтовред при совершении этого преступления причиняется общественной безопасности,точнее — безопасности функционирования (движения и эксплуатации) транспортныхсредств. Дело в том, что угон зачастую совершается лицами, не имеющими илилишенными водительских прав, находящимися в состоянии опьянения (от 70 до 80%виновных совершают угон в нетрезвом виде), не обладающими необходимыми навыкамиезды, не знающими технических особенностей транспортных средств. К тому же угоносуществляется, как правило, в экстремальных условиях: угонщик вынуждендействовать поспешно, нередко ему приходится скрываться от преследования,двигаться с выключенными световыми приборами, игнорировать сигналы светофора,не подчиняться знакам и указателям, не соблюдать установленную скорость,нарушать другие правила движения, не убедившись предварительно в техническойисправности угоняемых транспортных средств. По данным зарубежныхисследователей, на угнанных автомобилях в расчете на 1 км пробега совершается в200 раз больше дорожно-транспортных происшествий, чем на всех остальныхавтомобилях[12].
Нельзя, конечно, отрицать и тот бесспорный факт, чтоугоном причиняется вред и интересам собственности, ибо угоняемый автомобиль(или иное транспортное средство) на какое-то время неправомерно изымается извладения и пользования собственника. Квалифицированные виды угона причиняютвред личности потерпевшего. Но не эти отношения, как нам думается, определяютюридическую природу анализируемого преступления. Общественная опасность угонаобусловлена вовсе не тем, что при его соверше­нии имеет место посягательство насобственность или личность, а тем, что создается состояние неконтролируемогоиспользования транспортных средств, т. е. нарушаются отношения в сфере безопасногофункционирования транспорта.
Законодатель, как видим, с данной точкой зрения несогласился: он отнес угон автомобиля к преступлениям против собственности, аугон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижногосостава (ст. 211 УК) — к преступлениям против общественной безопасности.
Во-первых, угоны автомобилей (равно как и воздушныхсудов) традиционно считаются классическими видами транспортных преступлений. Неслучайно поэтому в УК РСФСР 1960 г. ответственность за многие транспортныепреступления, включая и угоны, была предусмотрена компактной группой рядомрасположенных норм (ст. 211, 2111, 2112,2113, 2121, 213,2131, 2132УК).
Во-вторых, выведя угоны за рамки понятия транспортныхпреступлений, законодатель оказался непоследователен в выборе для них места вновом УК РФ. Если угон автомобиля он отнес к преступлениям противсобственности, то почему он не поступил точно так же с угоном воздушного ипрочих судов: разве угон самолета или морского судна причиняет интересамсобственности вред меньший, чем угон автомобиля или мотоцикла. И наоборот: еслиугон воздушных, морских, речных судов, железнодорожного подвижного составарасценен законодателем как посягательство на общественную безопасность, то чтомешало ему оценить таким же образом и угон иных механических транспортныхсредств. Ведь неправомерное завладение городским скоростным трамваем можеттаить в себе гораздо большую угрозу общественной безопасности, нежели угонжелезнодорожной дрезины.
Предметом посягательства при угоне (с учетом редакции ст.166 УК) является автомобиль или иное транспортное средство. Автомобиль естьсамоходное транспортное средство на колесном или полугусеничном ходу,оборудованное двигателем и предназначенное для перевозки пассажиров и (или)грузов по безрельсовым путям. Обращает на себя внимание, что законодатель,опустив эпитет «механическое» в словосочетании «транспортное средство», дал темсамым основание чрезвычайно широко трактовать предмет рассматриваемогопреступления. Согласно ст. 2 Закона РФ от 10 декабря 1995 г. № 196-ФЗ «Обезопасности дорожного движения»[13],под транспортным средством понимается «устройство, предназначенное дляперевозки по дорогам людей, грузов или оборудования, установленного на нем».Этот термин охватывает не только трамваи, троллейбусы, трактора, иныесамоходные машины (комбайны, грейдеры, скреперы, бульдозеры и т.п.), мотоциклыи другие механические транспортные средства (мотороллеры, мотосани т.п..), но инемеханические виды, транспорта, вплоть до таких экзотических, как велосипеды,мокики, гужевой транспорт, детские коляски и пр. Попытки ряда авторовограничить предмет угона лишь механическими видами транспортных средств (поаналогии с примечанием к ст. 264 УК), строго говоря, не основаны на законе имогут быть не восприняты судебной практикой[14].
С тем, однако, чтобы не доводить ситуацию до абсурда и невводить правоприменителя в искушение привлекать к уголовной ответственности лицза неправомерное завладение подобными видами «транспорта», было бы желательнона законодательном уровне ограничить предмет преступления, предусмотренного ст.166 УК, лишь механическими транспортными средствами.
В этом случае предметом угона признавались бы только тетранспортные средства, которые отвечают определенным требованиям. Они должны:а) обладать способностью к самостоятельному автономному движению за счетустановленного на них двигателя (объемом более 50 см3); б) подлежатьобязательной регистрации и учету в соответствующих органах; в)эксплуатироваться в соответствии с действующими правилами безопасности. А. И.Бойцов добавляет к данному перечню еще два признака: эти транспортные средствадолжны а) признаваться гражданским законодательством в силу своей техническоймощности источниками повышенной опасности; б) требовать для управления имидостижения определенного возраста (как правило, 16 лет), специальногомедицинского заключения о пригодности к управлению, специального обучения иполучения прав на их управление[15].В то же время несомненным остается тот факт, что воздушные, морские, речныесуда, а также железнодорожный подвижной состав находятся за рамками предметаданного преступления. Угон названных видов транспортных средств влечетответственность по ст. 211 УК. По этой же норме (а не по ст. 166 УК, какошибочно полагают некоторые ученые) следует квалифицировать действия лиц,угоняющих маломерные морские или речные суда (моторные лодки, катера, яхты и т.п.)[16].
Объективную сторону преступления образует совокупностьдвух взаимосвязанных действий: самовольный неправомерный за-хват транспортногосредства (завладение им) и поездка на нем. Способы захвата (завладения) могутбыть различными — тайный, открытый, путем обмана или злоупотребления доверием,с применением насилия или угрозой его применения. Но цель при этом всегдапреследуется одна — воспользоваться транспортным, средством вопреки волесобственника или владельца. Некоторым из перечисленных способов угона, учитываяих повышенную общественную опасность и относительную распространенность,законодатель придал роль признаков квалифицированного состава.
Угон может быть совершен в форме только активныхдействий. По мнению Д. Л. Гаухмана и С. В. Максимова, объективная сторонарассматриваемого преступления допускает и бездействие. Неправомерное завладениекак бездействие — это противоречащее предписаниям закона, иного нормативногоакта либо договора временное удержание виновным ранее переданного ему подзалог, на хранение, под надзор, для ремонта, оценки или иного подобногообращения, отличного от передачи транспортного средства в собственность илииное владение[17].
С приведенным утверждением можно было бы согласиться,если бы законодатель в диспозиции ч. 1 ст. 166 УК не употребил термин «угон»как синоним «неправомерного завладения». Этимология же слова «угон» исключаетформу пассивного поведения.
Угон считается оконченным, когда налицо не только захватмеханического транспортного средства, но и использование его по целевомуназначению, т.е. поездка на нем. Моментом окончания преступления являетсяначало движения. Продолжительность поездки на квалификацию не влияет.Возникает, правда, вопрос: можно ли признавать угоном случаи захвататранспортных средств и переме­щения их без включения двигателя (посредствомбуксировки, при помощи толкания, путем транспортировки в кузове другогоавтомобиля и т. п.)? В законе нет никаких указаний на этот счет. Очевидно,следует прийти к выводу, что угон будет оконченным с момента начала перемещениямеханического транспортного средства с места, где оно находилось, независимо отхарактера и энергетического источника такого перемещения. Многие криминалистысклоняются к такому решению проблемы (Н. И. Ветров, А. И. Рарог, 3. А. Незнамоваи др.). На тех же позициях стоит и судебная практика. Вот почему ошибочнымпредставляется утверждение Е. Нагаева о том, что с принятием УК РФ 1996 г. угон«выражается во временном завладении чужим автомобилем или иным транспортнымсредством и его уводе с места нахождения (т.е. перемещении без посредствадвигателя)»[18].
Так, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22октября 1969 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных снарушением правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств, атакже с их неправомерным завладением без цели хищения» (с последующимиизменениями) прямо указано, что под неправомерным завладением транспортнымсредством без цели хищения следует понимать захват транспортных средств ипоездку на них. Оконченным же это преступление должно считаться с моментаотъезда транспортного средства с места, на котором оно находилось[19].
При рассмотрении конкретного уголовного дела Судебнаяколлегия по уголовным делам Верховного Суда РФ еще раз уточнила: «Завладениетранспортным средством считается оконченным преступлением с момента, когдатранспортное средство уведено с места его нахождения любым способом»[20].
В отдельных случаях один лишь факт неправомерногозавладения транспортным средством для совершения поездки (проникновение вкабину автомобиля, безуспешная попытка включить двигатель и т.п.), а тем более— неудавшаяся попытка захвата транспортного средства должны рассматриваться какпокушение на преступление, предусмотренное ст. 166 УК. В ряде случаев можноговорить о приготовлении к угону. Оно будет иметь место, когда действиявиновного, направленные на подготовку к захвату транспортного средства,пресечены на стадии, например, проникновения на территорию автопредприятия иливзлома замка на дверях гаража.
Судебная практика иногда сталкивается с действиями лиц,которые после завладения транспортным средством и поездки на нем возвращают егона прежнее место. Содержат ли указанные действия признаки угона? Посколькурассматриваемый состав является формальным, подобные действия следуетрасценивать как оконченный угон транспортного средства. Факт его добровольноговозвращения может быть учтен судом как обстоятельство, смягчающееответственность, но не исключающее ее.
О способах угона и особенностях ситуации дают некотороепредставление следующие данные. Как показывает проведенное нами исследование,84 % автомобилей и мотоциклов угнано в рабочие дни; 31 % — угнано из дворовжилых домов, 6 % — с автостоянок, 3 % — из гаражей, 60 % — с улицы.
Те же исследования показывают, что классические угонытранспортных средств уже почти ушли в прошлое. То, что на практике по инерциивсе еще квалифицируется как неправомерное завладение автомобилем (угон), насамом деле чаще всего является завуалированной формой хищения транспортныхсредств. О том же свидетельствует и неуклонное сокращение числазарегистрированных угонов. Так, если в 1997 г. в России в целом былозарегистрировано 58 704 случая угонов автомобилей без цели хищения, то в 1998г. — 51 590, в 1999 г. — 44 399, в 2000 г. — 38 357, в 2001 г. — 29 773, в 2002г. — 31 256, в 2003 г. — 28 231, в 2004 г. — 26 673, в 2005 г. — 31 689[21].Аналогичные тенденции зафиксированы и в отдельных регионах страны[22].
Уголовно наказуемым угоном может быть признано лишьнеправомерное завладение транспортным средством. Неправомерность как признакобъективной стороны преступления означает завладение чужим транспортнымсредством. Таковым оно является, если не принадлежит виновному (или членам егосемьи), не находится в его правомерном владении, не закреплено за ним по роду работы,он не вправе им распоряжаться. Следовательно, не всякое самовольноеиспользование транспортного средства в целях совершения поездки на нем можетрассматриваться как преступление, предусмотренное ст. 166 УК. Завладениетранспортным средством при наличии любого из названных выше оснований исключаетсостав угона.
Прежде всего, не будет угона в самовольных действияхчленов семьи владельца индивидуального транспортного средства, а также лиц,которым владелец разрешал прежде пользоваться им. Упомянутые лица исходят всвоем поведении из действительного или предполагаемого права на пользованиетранспортным средством. С этой точки зрения явно несостоятельна позиция Ф. А.Гусейнова, который полагает, что состав угона может быть даже тогда, когда«собственник тайно совершил угон автомобиля, переданного по доверенности вовладение и пользование другому лицу, не являющемуся собственником»[23].
Не подлежат, далее, ответственности за угон должностные лица,наделенные правом оперативного управления или распоряжения транспортнымисредствами, принадлежащими соответствующим государственным, муниципальным илиобщественным организациям, или обладающие организационно-распорядительнымифункциями, связанными с работой транспорта, если они самовольно использовалитранспортное средство в личных целях. К таким лицам относятся руководителитранспортных организаций и автохозяйств, их заместители, главные инженеры,главные механики, завгары, прорабы, руководители погрузочно-разгрузочных работи т. п. В эту же категорию следует включить и лиц, выполняющих управленческиефункции в коммерческих или иных организациях.
Не будет угона и в действиях водителя, за которымтранспортное средство закреплено по работе, если он самовольно (без разрешенияадминистрации) завладевает им для совершения поездки. Судебная практикарасценивает такие действия как дисциплинарные проступки. Верховный Суд Россиипо делу М. указал, что использование закрепленного за водителем транспортногосредства для поездки в личных целях не образует состав преступления — угонтранспортных средств, а влечет ответственность в дисциплинарном порядке[24]. В рядеслучаев при причинении существенного вреда в результате самовольногоиспользования водителем закрепленного за ним транспортного средства этидействия могут быть квалифицированы как самоуправство по ст. 330 УК.
Ситуация меняется, когда аналогичные действия совершаютработники транспортных предприятий, имеющие по характеру работы лишь доступ ктранспортным средствам (диспетчеры, механики, слесари, электрики, сторожа ит.п.). К этой категории следует отнести и водителей, которые используют дляпоездки транспортные средства, не закрепленные за ними непосредственно, нопринадлежащие организаций, где они работают. Того же мнения придерживаются идругие исследователи  (М. М. Геловани, П. М. Зуев, В. М. Хомич).
Транспортные средства не закрепляются за указаннымиработниками, они не наделены правом оперативного управления или распоряженияими, не обладают и организационно-распорадительными функциями. Поэтому ихнельзя исключать из круга субъектов пре­ступления, предусмотренного ст.  166УК. Указанные лица в рассматриваемых ситуациях не просто совершают самоуправныедействия, но нарушают условия контролируемого пользования в сфере движенияконкретным транспортным средством.  За самовольное завладение транспортнымсредством и совершение на нем поездки такие лица подлежат ответственности пост. 166 УК. Так, шофер К., отстраненный от работы на автомашине и совершившийее угон в личных целях, обоснованно признан виновным в этом преступлении. Суд вприговоре указал, что К. не имел ни действительного, ни предполагаемого правана пользование транспортным средством. Он даже был лишен доступа к автомашинам,поскольку закрепленный за ним автомобиль был передан другому лицу[25].
К сожалению, Верховный Суд России в последнее время сталотходить от этой правильной, с нашей точки зрения, линии. Самовольная поездкаX. на автомашине, вверенной ему для охраны, Верховным Судом РФ не признанауголовно наказуемой только на том основании, что X. «имел свободный доступ кней по службе (являлся охранником гаража)». В другом случае, но по тем жемотивам Верховный Суд не усмотрел признаков данного преступления в действияхН., работавшего слесарем и угнавшего автомашину ЗИЛ-130 из гаража предприятия,где он работал[26].
В то же время нельзя признавать субъектами угона лиц,участвовавших в поездке на угнанном автомобиле в качестве пассажира. Влитературе практика признания соучастниками угона таких лиц справедливопризнана сомнительной[27].
Угон транспортных средств является формальным составом втом смысле, что для признания преступления оконченным не требуется наступлениякаких-либо иных последствий, помимо рассмотренных. Вот почему угон, сопряженныйс последующим нарушением правил безопасности движения и эксплуатации транспортаи наступлением соответствующих последствий (а такие случаи встречаются всудебной практике довольно часто), требует дополнительной квалификации по ст.264 УК.
Также по совокупности должны квалифицироваться действиялиц, которыё в целях сокрытия совершенного преступления уничтожают илиповреждают угнанное транспортное средство. Одно время, например, участилисьслучаи угона с последующим поджогом транспортного средства. Поскольку такогорода действия не охватываются составом угона, требуется дополнительнаяквалификация по ст. 167 (умышленное уничтожение или повреждение имущества).Уничтожение или повреждение угнанного транспортного средства по неосторожностивлечет дополнительную ответственность по ст. 168 УК.
Субъективная сторона преступления выражается только вформе прямого умысла. Виновный сознает, что самовольно, неправомернозавладевает транспортным средством с целью поездки на нем, и желает этого.Мотивами угона чаще всего бывают желание покататься, доехать домой, проехать вдругой населенный пункт, продемонстрировать свои навыки вождения автомобилядрузьям или знакомым, хулиганские побуждения, стремление использовать транспортноесредство для облегчения совершения другого преступления и т. д. Однако в любомслучае необходимо установить, что у виновного отсутствовала корыстная цель, чтопреступник не стремился обратить транспортное средство в свою собственность,незаконно обогатиться таким путем, распорядиться транспортным средством какимуществом по своему усмотрению.
Умысел виновного при угоне направлен не на обращениечужого имущества в свою пользу или пользу другого лица, а на противоправноевременное пользование транспортным средством без согласия собственника илидругого владельца[28].
Поскольку рассматриваемый признак (временное пользование)обычно не поддается количественному подсчету, в теории уголовного правапредпринята попытка определения верхней границы длительности временногопользования чужим имуществом, с превышением которой незаконноё временноепользование становится незаконным обращением в собственность, т.е. хищением.«Такой границей может служить истечение шестимесячного срока с моментафактического выбытия транспортного средства из законного владения. Например,согласно ст. 228 ГК, если в течение шести месяцев с момента заявления о находкене будет установлен законный собственник (уполномоченный или получательимущества), нашедший вещь приобретает на нее право собственности»[29].
Мы полагаем, солидаризируясь в этом вопросе с С. М.Кочои, что шестимесячный срок, установленный для случаев находки вещи, не можетбыть распространен (в силу своей исключительности и неуниверсальности) наситуации неправомерного завладения транспортным средством. Нельзя, кроме того,не учитывать, что при таком подходе нарушался бы принцип субъективноговменения: по формальным основаниям пришлось бы квалифицировать как хищениядействия, не охватывающиеся умыслом виновного.
Еще более оригинальную позицию по данному поводу занимаетС.В. Скляров. Он предлагает признать целью хищения цель распоряжения чужимимуществом по усмотрению виновного. В этом случае, полагает исследователь,отпадает необходимость в составе неправомерного завладения автомобилем без целиего хищения. Такие действия будут квалифицироваться как хищение, так каквиновный при совершении анализируемого преступления всегда преследует цельраспоряжения чужим имуществом по своему усмотрению[30].
Любопытно, что на гораздо более радикальный вариантрешения проблемы пошел законодатель Украины. В ст. 289 украинского УКпредусмотрена ответственность за незаконноё завладение транспортным средством скакой-либо целью. Термин «угон» вообще не упоминается в данной норме (хотя,напомним, она и размещена в разделе «Преступления против безопасности движенияи эксплуатации транспорта»). В примечании к ст. 289 УК Украины приводитсязаконодательное определение незаконного завладения транспортным средством. Подним понимается «совершенное умышленно, с любой целью противоправное изъятиекаким-либо способом транспортного средства у собственника либо пользователявопреки их воле.
Такое законодательное определение объединяет в одномсоставе и хищение транспортного средства (с корыстной целью), и его угон (слюбой другой некорыстной целью), упрощая задачу правоприменителя приквалификации содеянного, что, на взгляд уже белорусского коллеги А. И. Лукашова,представляет собой интересный «материал» для заимствования[31].
Нам все-таки кажется, что объективно существующиетрудности в установлении (и доказывании) признаков субъективной стороныанализируемого преступления не должны преодолеваться за счет искусственногостирания граней между двумя самостоятельными видами преступного поведения: содной стороны — хищения транспортных средств, с другой — их угона.
Угон транспортного средства с целью его хищения меняетквалификацию содеянного. В зависимости от обстоятельств дела будет иметь местоуже кража, грабеж или разбой, т. е. преступление против собственности.Дополнительная квалификация по ст. 166 УК исключается, так как угонтранспортного средства в подобных ситуациях является способом хищения.
Об умысле на хищение может свидетельствовать тщательноесокрытие угнанного транспортного средства, разукомплектование машины споследующей продажей отдельных деталей и узлов, изменение ее цвета, перебивканомеров двигателя и шасси, замена номерных знаков, изготовление поддельноготехнического паспорта на нее и т. п.[32]
В то же время за угон транспортного средства без цели егохи­щения, но с последующим незаконным безвозмездным завладением отдельнымиприборами, деталями, узлами, частями транспортного средства или находящимся внем имуществом ответственность наступает по совокупности преступлений: по ст.166 УК и статьям о преступлениях против собственности. В данном случае виновныйпосягает на различные непосредственные объекты. Это, несомненно, повышаетстепень общественной опасности содеянного и требует соответствующих изменений вего юридической оценке. Квалификация угона и хищения по совокупности не будетзависеть от того, в — какой момент у виновного возник умысел на хищениедеталей, грузов, вещей и т. п. — до угона или после его совершения.
В отдельных случаях самовольный угон транспортных средствсовершается в таких целях и при таких обстоятельствах, что исключает уголовнуюответственность лица. Имеется в виду состояние крайней необходимости. Наличиетакого состояния было признано в действиях Ш., осужденного за самовольный угонавтомашины и нарушение правил движения. Ш., для того чтобы доставить в больницунайденного им на улице избитого М., взял в гараже совхоза пожарную машину, нопо дороге, не имея достаточных навыков вождения, совершил аварию, чем причинилсовхозу материальный ущерб. Несмотря на аварию, Ш. довез М. до больницы.Вышестоящая инстанция дело против Ш. прекратила за отсутствием составапреступления, признав, что он в состоянии крайней необходимости не только взялмашину в совхозе, но и нарушил правила дорожного движения и эксплуатацииавтомашины[33].
Субъектом преступления может быть лицо, достигшее 14-летнеговозраста.
Помимо простого угона закон выделяет квалифицированные иособо квалифицированные его виды. Квалифицированным признается угон,совершенный группой лиц по предварительному сговору; с применением насилия, неопасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия.
Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в упомянутом вышепостановлении от 22 октября 1969 г., при неправомерном завладении транспортнымсредством без цели хищения несколькими лицами по предварительному сговорудействия каждого из них в зависимости от содеянного должны рассматриваться каксоучастие в совершении преступления либо как соисполнительство. Действия всехсоисполнителей следует квалифицировать по ст. 166 УК независимо от того, кто изучастников преступной группы фактически управлял транспортным средством.
Квалифицированным признается угон, соединенный снасилием, не опасным для жизни или здоровья потерпевшего, или е угрозойприменения такого насилия. Необходимо иметь в виду, что до января 1983 г.самовольный угон транспортных средств с применением насилия или угрозой егоприменения рассматривался обычно как хулиганство и даже разбой. Такая квалификацияне была основана на законе и не отражала в полном объеме общественную опасностьнасильственного угона. Поэтому законодатель поступил совершенно  правильно,введя в норму данный квалифицирующий признак.
Под насилием, не опасным для жизни и здоровья, следуетпонимать побои и иные насильственные действия, причинившие физическую больпотерпевшему либо связанные с ограничением свободы, если эти действия неповлекли причинение вреда здоровью и не создавали опасности для его жизни издоровья (связывание, удержании за руки, затыкание рта, запирание в помещении ит. п.). По п. «в» ч. 2 ст. 166 УК квалифицируются и случай угона,сопровождающиеся угрозой применения указанных форм физического насилия. Преступлениесчитается совершенным с насилием и тогда, когда сам факт завладениятранспортным средством насилием не сопровождался, но в дальнейшем для егоудержания оно все-таки было применено к потерпевшему.
При этом необходимо помнить, что насилие при угонеиспользуется виновным как средство завладения тем или иным видом транспорта(либо его удержания) с целью поездки на нем. Насилие в указанных целях можетбыть применено как к собственнику или владельцу транспортного средства, так и клицам, охраняющим его, а также к посторонним гражданам, которые пыталисьвоспрепятствовать угону. Применение насилия к потерпевшему для завладениятранспортным средством с целью его хищения меняет квалификацию содеянного:ответственность наступает уже за грабеж или разбой.
Квалифицированным видом преступления признается угон,совершенный организованной группой или причинивший особо крупный ущерб.Организованной считается группа лиц, заранее объединившихся для совершенияодного или нескольких угонов. Особо крупный ущерб как квалифицированный признакугона не содержит в себе ничего специфического и определяется исходя изпримечания к ст. 158 УК РФ и составляет сумму свыше 1000000 рублей.
Особо квалифицированным следует считать угон, совершенныйс применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозойприменения такого насилия (ч. 4 ст. 166 УК). Под данной разновидностью насилияпонимается такое насилие, которое повлекло причинение потерпевшему тяжкого,средней тяжести либо легкого вреда здоровью.
Таким образом, наказуем как угон, сопровождаемый реальнымпричинением потерпевшему телесных повреждений различной степени тяжести, так иугон, связанный только с угрозой их причинения. Вопрос, однако, в том, будет липравильной квалификация таких действий только по ст. 166 УК.
В литературе советского периода некоторые исследователиотвечали на поставленный вопрос отрицательно. Нам представляется, что реальноепричинение при угоне различных видов телесных повреждений, а тем более — лишьвысказывание угрозы их причинения не требует дополнительной квалификации постатьям о преступлениях против личности. Насилие (будь оно физическим илипсихическим) в данном случае выступает как способ совершения преступления ивходит в качестве обязательного признака в объективную сторону состава угона.Лишь причинение при угоне смерти потерпевшему (в том числе и в ситуациях, когдаона явилась результатом тяжкого вреда здоровью) дает основание для квалификациипреступлений по совокупности, так как такой вид вреда понятием насильственногоугона не охватывается. В этом случае дополнительно вменяются ст. 105 или ч. 4ст. 111 УК. Указанным путем идет и судебная практика.
Определенный ориентир для правильной квалификацииподобных действий можно выработать с учетом указаний, содержащихся в рядепостановлений Пленума Верховного Суда РФ. Так, в постановлении Пленума ВерховногоСуда России Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29«О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое разъясняется, чтопоскольку лишение жизни потерпевшего не охватывается составом разбоя,умышленное убийство, совершенное при разбойном нападении, надлежитквалифицировать по совокупности преступлений[34].
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта2002 г. № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве инезаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывныхустройств» говорится: «Хищение огнестрельного оружия, комплектующих деталей кнему, боеприпасов, взрывчатых веществ, или взрывных устройств путем разбойногонападения (п. «б» ч. 4 ст. 226 УК РФ) следует считать оконченным с моментанападения с целью завладения этими предметами, соединенного с насилием, опаснымдля жизни и здоровья потерпевшего, или с угрозой применения такого насилия»[35].
В приведенных разъяснениях речь идет о квалификациипреступлений, затрагивающих интересы личности, общественной безопасности издоровья населения. В разъяснениях наблюдается общая линия, которойпридерживается Верховный Суд РФ в сходных ситуациях. В этой связи,сформулированные в них положения, как представляется, можно распространить наквалификацию и других категорий преступлений, в частности на угон.
Анализ рассмотренных постановлений на только убеждает внеобходимости квалификации насильственного угона лишь по ст. 166 УК без ссылокна статьи о преступлениях против личности (за ис-ключением случаев угона,соединенного с причинением смерти по-терпевшему), но и наводит на мысль оцелесообразности трактовать насильственный угон оконченным (по аналогии сразбоем) с момента нападения с целью завладения транспортным средством,соединенного с насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего, или сугрозой применения такого насилия.
Насильственный угон не есть, конечно, разновидностьразбоя, поскольку при угоне виновный не преследует цели хищения транспортныхсредств. В остальном (особенно по своим объективным признакам) угон,соединенный с насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего (ч. 4 ст.166 УК), ничем не отличается от разбойного нападения. Думается, чтозаконодатель, конструируя разбой по типу «усеченного» состава, учитывалповышенную общественную опасность именно способа совершения этого преступления,т.е. признаки его объективной стороны, а не направленность умысла виновного.Нет поэтому никаких оснований не учитывать опасность данного способа в другихсоставах преступления. Отсюда следует, что и угон транспортных средств,соединенный с насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего, долженсчитаться оконченным с момента нападения, а не с момента завладениятранспортным средством и начала поездки на нем. Очевидно, Пленуму ВерховногоСуда РФ следовало бы дать соответствующие разъяснения по данному вопросу водном из своих постановлений.
Не меньшие трудности в судебной практике вызываетквалификация угона, соединенного с насилием, но не сопровождающегосянепосредственным управлением захваченным транспортным средством со сторонывиновного.
Так, В. на остановке общественного транспорта выскочилперед ехавшей автомашиной, управляемой потерпевшей, и та вынуждена былаостановить автомобиль. Воспользовавшись этим, В. сел на переднее сиденье ипредложил следовать далее. В ответ на требование потерпевшей выйти из машины В.вытащил нож, приставил лезвие к ее шее и, угрожая причинением насилия, опасногодля жизни и здоровья, заставил проехать к определенному месту и тамизнасиловал. Действия В. были квалифицированы судом по п. «в» ч. 2 ст. 131 и ч.4 ст. 166 УК РФ.
Доводы протеста о том, что поскольку у В. не было умыслана угон автомобиля, то его осуждение по ч. 4 ст. 166 УК РФ необоснованно,признаны Судебной коллегией неубедительными по следующим основаниям.
В соответствии с требованиями закона (ст. 166 УК РФ) поднеправомерным завладением автомобилем понимается увод автомобиля или иного транспортногосредства против воли владельца. То обстоятельство, что при неправомерномзавладении автомашиной, управляемой потерпевшей, последняя оставалась за рулем,никак не влияет на правильность вывода суда, так как потерпевшая была лишенасвободы передвижения вопреки ее воле, управлять автомаши­ной в данной ситуацииее заставил под угрозой ножа В. для облегчения совершения другого преступления[36].

2.2 Угон судна воздушного иливодного транспорта, либо железнодорожного подвижного состава
Общественная опасность угонов воздушных, морских, речныхсудов либо железнодорожного подвижного состава заключается в том, что онисерьезно нарушают отношения, складывающиеся в сфере обеспечения безопасноститранспортных сообщений, создают реальную угрозу для жизни и здоровья пассажирови членов экипажей угоняемых транспортных средств, нередко ведут к авариям,крушениям и катастрофам.
Начало этому негативному социальному явлению положилиугоны воздушных судов. Угон самолетов и других летательных аппаратов сталраспространенным антиобщественным явлением сравнительно недавно.
В связи с резким ростом числа угонов самолетов вразличных странах, отсутствием эффективных международных соглашений, а такжевнутригосударственного законодательства по борьбе с данной разновидностьюантиобщественных действий были приняты Токийская конвенция «О преступлениях инекоторых других актах, совершаемых на борту воздушных судов» 1963 г., Гаагскаяконвенция «О борьбе с незаконным захватом воздушных судов» 1970 г.,Монреальская конвенция «О борьбе с незаконными актами, направленными противбезопасности гражданской авиации» 1971 г. В целях борьбы с угонами морскихсудов были разработаны и приняты Конвенция ООН по морскому праву 1982 г.,Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства 1988 г.[37]
В российском уголовном законодательстве был криминализированугон воздушных судов (ст. 2132 УК РСФСР 1960 г.). С принятием УК РФ 1996 г.сфера действия ст. 211 заметно расширилась: наказуемым стал признаваться угонне только воздушных, но и морских и речных судов, а также подвижногожелезнодорожного состава.
С учетом причин, побудивших законодателякриминализировать комментируемое деяние, а также оснований, характера испособов установления уголовно-правового запрета, особенностей его юридическойприроды, рассматриваемое деяние следует отнести к категории преступлениймеждународного характера, а не международных преступлений, как ошибочнополагают отдельные исследователи (А. И. Чучаев). В литературе эти деликтыпринято считать с некоторой долей условности разновидностями воздушного иморского терроризма[38].
Динамика анализируемых преступлений характеризуетсяследующими данными. Если с 1993 по 1996 гг. в среднем ежегодно фиксировалось3-4 таких преступления в 2000 году — 20 зарегистрированных преступлений, 2001 — 18, 2002 — 10, 2003 — 12, 2004 — 14, в 2005 году — 10[39].
Рассматриваемое преступление законодатель отнес кпосягательствам на общественную безопасность. Это, конечно, гораздо ближе кистине, чем отнесение угона механических транспортных средств (ст. 166 УК) кразряду преступлений против собственности. Но можно ли считать абсолютно точнымобъектом данного преступления общественную безопасность как таковую?
Нам представляется, что объект анализируемогопреступления намного специфичнее: им является не общественная безопасность вшироком смысле этого термина, а общественная безопасность в сферефункционирования (движения и эксплуатации) транспортных средств. Этим понятиемохватывается достаточно разнообразный спектр охраняемых уголовным закономотношений, включающих в себя жизнь и здоровье людей, имущество, безопасность ибезаварийность транспортной деятельности. Близко к такому пониманию объектапреступления, предусмотренного ст. 211 УК РФ, подходит Д. А. Семенов, определяяего как общественную безопасность (в сфере эксплуатации транспорта,использования источников повышенной опасности)[40].
Ясно, что при такой трактовке рассматриваемое деяниепереходит в разряд классических транспортных преступлений. Между прочим,абсолютно правильно, с нашей точки зрения, поступили законодатели Украины иЛатвии, поместившие аналогичную норму в главы своих УК именно о транспортных преступлениях.
Особое значение для квалификации угонов имеет правильноеопределение предмета посягательства. В теории наблюдается отнюдь неединообразный подход к оценке упомянутого признака состава преступления.
Воздушное судно — это любой вид летательного аппаратанезависимо от его ведомственной принадлежности и формы собственности: самолет,вертолет, дирижабль, аэростат, планер, дельтаплан, воздушный шар и т. д.
Судно водного транспорта (морские и речные суда) естьлюбое самоходное судно, а также иное самодвижущееся плавательное средствонезависимо от его принадлежности (оно может находиться в ведении илисобственности как юридического, так и физического лица). К ним относятся: всепассажирские, транспортные, научно-исследовательские, добывающие, перерабатывающие,технические, вcпомогательные, спасательные, спортивные и другие суда, в томчисле суда на воздушной подушке, подводных крыльях, экранопланы, способные кавтономному плаванию подводные аппараты.
Нет единого мнения среди теоретиков относительно маломерныхморских и речных судов. Часть ученых полагает, что они не могут быть предметомрассматриваемого преступления, предлагая квалифицировать подобные действия пост. 166 УК РФ (С. И. Улезько, Н. И. Ветров, В. П. Малков). Другие приходят квыводу, что за угоны и таких плавсредств ответственность должна наступать пост. 211 УК (А, А. Тер-Акопов, С. В. Дьяков).
Последняя точка зрения представляется нам единственноверной. Дело в том, что в советский период угоны воднотранспортных средств быликриминализированы лишь в УК Латвии (ст. 297). В УК РСФСР 1960 г. на сей счетимелся пробел. Практика поэтому вынуждена была квалифицировать подобныедействия чаще всего по ст. 213 УК (нарушение действующих на транспорте правил),реже — по ст. 2121 УК (угон транспортных средств).
С принятием УК РФ 1996 г. ситуация резко изменилась. Вст. 211 УК не содержится никаких ограничений ни по категориямводно-транспортных средств, ни по субъекту. Нет поэтому ни малейших основанийдля того, чтобы искусственно разрывать единое понятие водно-транспортныхсредств и одну часть угонов морских и речных судов квалифицировать по ст. 211,а другую — по ст. 166 УК.
С учетом изложенного к предмету анализируемого преступлениянеобходимо отнести и некоторые виды так называемых маломерных судов. Всоответствии со ст. 11.7 Кодекса РФ об административных правонарушениях подмаломерным судном следует понимать самоходное судно валовой вместимостью менее80 рег. т с главным двигателем мощностью менее 55 квт (75 лошадиных сил) или сподвесными моторами независимо от мощности, парусное несамоходное судно валовойвместимостью менее 80 рег. т, а также иное несамоходное судно (гребную лодкугрузоподъемностью 100 кг и более, байдарку грузоподъемностью 100 кг и более инадувное судно грузоподъемностью 225 кг и более). К предмету рассматриваемогопреступления можно отнести лишь маломерные самоходные суда и парусныенесамоходные суда: моторные боты, катера, лодки, катамараны, яхты, водныемотоциклы и т. п. В него не входят гребные весельные шлюпки и иные плавсредства,приводимые в движение мускульной силой человека.
Под железнодорожным подвижным составом понимаетсямеханический рельсовый транспорт (кроме трамвая и фуникулера) независимо от еговедомственной принадлежности: локомотивы (электровозы, паровозы, тепловозы),вагоны, полувагоны, платформы, цистерны, краны, дрезины и др.
Разногласия возникают и по поводу оценки угоналетательных аппаратов и морских судов, принадлежащих военно-воздушным ивоенно-морским силам России. По мнению ряда криминалистов (Н. Иванов, М.Михайлов, Б. А. Куринов), воздушные и морские суда Министерства обороны РФнельзя отнести к предмету комментируемого преступления. С этим утверждениемможно было бы, согласиться, если бы в главе УК РФ о преступлениях противвоенной службы имелась норма об ответственности за угон военно-воздушных ивоенно-морских судов. Поскольку такой нормы там нет, а в ст. 211 УК в своюочередь нет никаких ограничений на этот счет, то и летательные аппараты, равнокак и морские корабли, принадлежащие Министерству обороны, следует отнести кпредмету данного преступления.
Ссылка на Гаагскую конвенцию, которая не распространяетсяна воздушные суда, занятые на военной службе, не может быть признана достаточноубедительным аргументом. Во-первых, деяния, предусмотренные международнымисоглашениями, становятся уголовно наказуемыми лишь после трансформации их вовнутригосударственное законодательство, а на этом этапе возможны некоторыеотклонения от буквального текста соответствующей конвенции. Они вполнедопустимы в законотворческой практике суверенных государств. Именно такойподход продемонстрировал российский законодатель в процессе криминализацииугона воздушных и морских судов. Во-вторых, Гаагская конвенция нераспространяется и на воздушные суда, занятые на таможенной и полицейскойслужбах. Придерживаясь логики рассуждений критикуемых авторов, пришлось бы иэти суда исключить из перечня предметов преступления, предусмотренного ст. 211УК, что привело бы к неоправданному сужению круга субъектов данного деяния.
Соверши, скажем, военный летчик сегодня нечто подобноетому, что сделал майор В. Беленко, угнавший 6 сентября 1976 г. с одного изДальневосточных военных аэродромов МиГ-25 в Японию, его действия необходимобыло бы квалифицировать по ст. 211 УК.
Предметом данного преступления не могут быть автомобили ииные механические транспортные средства, перечисленные в примечании к ст. 264УК. Угон названных видов транспортных средств (без цели их хищения)квалифицируется по ст. 166 УК.
Объективная сторона преступления выражается внеправомерном завладении (угоне или захвате с целью угона) судна воздушного иливодного транспорта либо железнодорожного подвижного состава. Преступление вобеих его формах может быть совершено только путем активных действий.
Неправомерность не является, строго говоря, обязательнымпризнаком объективной стороны рассматриваемого преступления: законодатель вдиспозиции ст. 211 УК этот термин не употребляет. Однако ясно, что по сутисвоей действия по угону или захвату транспортных средств не могут не быть неправомерными.Вместе с тем законность подобных действий (в отличие от ст. 166 УК) должна бытьограничена лишь случаями завладения транспортными средствами, принадлежащимивиновному на праве собственности или находящимися в его правомерном владении(легкомоторные самолеты, дельтапланы, маломерные морские и речные суда).Завладение транспортным средством при наличии указанных обстоятельств исключаетсостав угона. В остальных случаях (закрепление транспортного средства заугонщиком по роду его работы, возможность им распоряжаться) уголовнаяответственность по ст. 211 УК может иметь место.
Так, работник авиапредприятия С. после распития спиртныхнапитков решил покатать свою невесту Г. на самолете Ан-2, который был за нимзакреплен по роду его работы. Посадив Г. в самолет, он совершил самовольныйвзлет. Через 30-35 мин полета самолет упал и разрушился. Г. получила телесныеповреждения. Действия С. судом были квалифицированы по ч. 1 ст. 85 УК РСФСР(нарушение правил безопасности движения воздушного транспорта). Квалификациябыла бы намного более точной, справедливо считает В. Е. Эминов, если бы С. былпривлечен к ответственности и за угон воздушного судна[41].
Под угоном следует понимать неправомерное самовольноезавладение соответствующим транспортным средством, находящимся на земле, наводе или в воздухе, и перемещение его в пространстве по избранному виновныммаршруту.
В этой связи более чем спорным представляется мнение техученых, которые в характеристику угона как признака объективной стороныпривносят субъективные моменты, указывая на использование транспортногосредства «в личных или иных антиобщественных целях»[42]. Цели и мотивы угона неявляются конститутивными признаками анализируемого преступления, поэтомууказание на них при определении понятия угона совершенно излишне, оно можеттолько дезориентировать практику. Не совсем точным является и вывод о том, чтоугон предполагает незаконное, перемещение транспортного средства в другуюгеографическую точку[43].При таком подходе по ст. 211 УК крайне затруднительно было бы квалифицироватьдействия лиц, угоняющих транспортное средство без четкого преставления о местеего будущей остановки. Между тем, как резонно заметил по этому поводу В. М.Хомич применительно к угону воздушных средств, составом рассматриваемогопреступления «охватывается не только угон самолетов в иное место, но и случаи,когда места взлета и посадки судна совпадают»[44].
Столь же неудачной следует признать и другую попытку ограниченияпонятия угона, когда он связывается только с насильственным завладениемтранспортным средством или с его захватом. В данном случае родовое понятиеугона подменяется одной из его разновидностей. Но вряд ли прав и А. И. Чучаев,подвергший критике данную концепцию на том основании, что «насильственныйспособ установления незаконного контроля над судном не охватывается понятиемугона, а служит обязательным признаком захвата транспортного средства»[45].Разумеется, без насилия захват невозможен, и в этом смысле насилиедействительно является признаком, имманентно присущим захвату. Но захват естьвсего лишь один из способов угона. Поэтому захват транспортного средства, непресеченный на этой стадии, а завершившийся его угоном, будет являтьсяодновременно и насильственным угоном данного транспортного средства.Следовательно, угон может быть как ненасильственным, так и насильственным.
В теории уголовного права и судебной практике известныесложности возникли в связи с определением момента окончания комментируемогопреступления. Оконченным оно признается по общему правилу с момента завладениятранспортным средством и начала перемещения его в пространстве, независимо отпродолжительности такого перемещения и пройденного расстояния.
Для квалификации по ст. 211 УК не имеет принципиальногозначения, в состоянии покоя или в движении находилось угоняемое транспортноесредство. Оно может находиться в этот момент в полете, на взлетно-посадачнойполосе аэродрома, в ангаре; у причальной стенки в порту, на рейде, на якорнойстоянке в открытом море, на фарватере реки; в депо, на станции, на перегонныхпутях.
Угон морских и речных судов, железнодорожного подвижногосостава, находящихся в состоянии покоя, признается оконченным с момента началадвижения. Транспортное средство, уже находящееся в движении, будет считатьсяугнанным с момента установления виновными лицами контроля за процессом егодвижения. При этом отнюдь не обязательно окончание преступления связывать смоментом уклонения от заданного маршрута. Маршрут в силу ряда причин  может ине меняться, но угон будет налицо.
Некоторым своеобразием отличается определение моментаокончания угона воздушного судна. Такой угон может осуществляться не только вовремя нахождения самолета на земле, но и в период пребывания его в полете.Момент окончания указанных разновидностей угона будет неодинаков.
Угон воздушного судна, находящегося на земле, признаетсяоконченным с момента начала полета. По мнению ряда исследователей, воздушноесудно считается находящимся в полете с момента запуска двигателей для взлета домомента остановки воздушного судна после посадки[46]. Другие специалистыначало полета связывают с моментом закрытия всех внешних дверей воздушногосудна до момента открытия любой из этих дверей для выгрузки[47]. Анализ международныхконвенций и ведомственных нормативных актов приводит к выводу, что правильнойявляется вторая точка зрения. В ведомственных нормативных актах, действующих навоздушном транспорте России, воспроизводятся некоторые положения Гаагской иМонреальской конвенций, которые в совокупности именно так трактуют моментначала и окончания полета. И хотя положения ведомственных нор­мативных актов(равно как и международных конвенций) служат лишь ориентиром для судебнойпрактики, полностью игнорировать их нельзя. Исходя из современных целей и задачуголовно-правовой политики в сфере борьбы с такой опасной разновидностью транспортныхпреступлений, как угоны воздушных судов, следует признать вполне оправданнымрасширительное толкование некоторых признаков объективной сторонырассматриваемого преступления, в результате которого момент его окончанияпереносится на более раннюю стадию.
Угон судна, находящегося на земле, может быть осуществленне только лицами из числа экипажа судна или обслуживающего персоналаавиапредприятия, но и посторонними гражданами, незаконно проникшими на егоборт. Именно так 27 мая 1987 г. бывшим работником Аэрофлота С., обманным путем,проникшим на летное поле аэродрома, был угнан в Швецию самолет Аэрофлота АН-2.В другом случае Г. и П., тайно пробравшиеся на борт самолета Аэрофлота Л-200,угнали его в Турцию.
Ненасильственный угон воздушного судна, находящегося в по­лете(практически его могут осуществить только члены экипажа), окончен уже с моментафактического использования судна как транспортного средства в интересахпреступников, т. е. с изменения маршрута, неподчинения диспетчерской службе,другим средствам контроля и сопровождения в полете и т. д.
Уголовно наказуем как угон транспортных средств заграницу (речь, естественно, идет главным образом о воздушных и морских судах),так и такой угон, который связан с незаконным завладением судном и полетом(плаванием) на нем в пределах территории России. На практике чаще всего угонывоздушных судов совершались с целью вылета на них за пределы страны. Суказанной целью был совершен и один из первых угонов советского воздушногосудна. 15 октября 1970 г. отец и сын Б., применив оружие, вынудили экипажсамолета АН-24, выполнявшего рейс по маршруту Батуми — Сухуми, совершитьпосадку на аэродроме города Трабзон в Турции. Ту же цель преследовали членысемьи О., когда 8 марта 1988 г. предприняли попытку захвата и угона в Лондонсамолета ТУ-154, выполнявшего рейс Иркутск — Курган — Ленинград[48].
Захватом следует считать насильственное завладениетранспортным средством, находящимся на земле или в воздухе, с целью его угона.Нетрудно убедиться, что угон и захват как способы совершения преступления хотяи тесно связаны между собой, но полностью не совпадают. Захват есть начальныймомент насильственного угона и в этом смысле всегда предшествует ему. Однако сучетом повышенной степени общественной опасности преступления законодательпризнает его оконченным уже с момента захвата судна (при наличии, конечно, целина последующий его угон). Захват признается оконченным преступлением с моментанасильственного завладения транспортным средством, независимо от места егонахождения.
Захват как насильственная акция преследует цельустановления контроля над транспортным средством. Контроль может быть какнепосредственным, когда управление транспортным средством берет на себя сампреступник, так и опосредованным, когда управле­ние остается в руках членовэкипажа воздушного, морского или речного судна, машиниста железнодорожноголокомотива, но они вынуждены выполнять команды угонщика.
Насилие как элемент захвата может быть физическим ипсихическим. Оно должно иметь определенную степень выраженности.
Физическое насилие в простом составе преступлёния (ч. 1ст. 211 УК) охватывается понятием «насилие, не опасное для жизни и здоровья».Таким насилием, как известно, являются побои, легкий вред здоровью, невызвавший кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкойутраты общей трудоспособности, а также иные насильственные действия, связанныес причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы.
Психическое насилие (применительно к ч. 1 ст. 211 УК)есть угроза причинения насилия. Угроза должна быть наличной, действительной,реальной, но она не может простираться дальше возможности причинения тоговреда, который охватывается понятием «насилие, не опасное для жизни и здоровьяпотерпевшего».
Потерпевшими могут быть члены экипажа воздушных, мор­ских,речных судов, работники поездной бригады, пассажиры, а такжё иные лица,например представители охранных служб, обслуживающий персонал аэродрома,вагонного депо, морского вокзала и. т. п. Применением физического насилияпреступник преследует цель парализовать волю и нейтрализовать сопротивлениелиц, имеющих отношение к угоняемому транспортному средству, с тем, чтобыустановить несанкционированный контроль над ним. В тех же целях применяется иугроза насилием, которая может выражаться в высказывании намерения причинитьфизический вред той или иной степени тяжести.
Применение насилия в иных целях (не как средства захвататранспортного средства и установления контроля над ним) не может влечьответственности по ст. 211 УК. Например, причинение физи­ческого вредапассажиру после состоявшегося акта угона или захва­та транспортного средства помотивам мести за ранее оказанное им сопротивление должно квалифицироваться постатьям о преступлениях против личности.
В ряде случаев можно говорить о стадиях совершениярассматриваемого преступлёния. Так, неудавшаяся попытка угона или за­хвататранспортного средства (попытка завести мотор самолета, проникнуть в кабинутепловоза, установить контроль над морским судном и т. п.) должнаквалифицироваться как покушение. Напри­мер, при совершении рейса по маршрутуМосква — Брянск С. попытался захватить самолет Як-40, однако его попытки сприменением силы и угроз проникнуть в пилотскую кабину не увенчались успехом, ивоздушное судно приземлилось в аэропорту назначения, где преступник былзадержан[49].
С субъективной стороны угон и захват транспортных средствс целью угона могут быть совершены только с прямым умыслом. Что касаетсяпсихического отношения виновного к последствиям, то здесь возможен как умысел(прямой или косвенный), так и неосторожность (легкомыслие или небрежность).
Для совершения данного преступления в форме угона цель имотив обязательными признаками субъективной стороны не являются. Они могут бытьучтены лишь в процессе индивидуализации наказания. На практике ими чаще всеговыступают желание покинуть Родину, стремление совершить захват заложников,избавиться от уголовного преследования, корыстные побуждения и т.п. В историиотечественной аэронавтики зафиксирован даже случай угона самолета с цельюсамоубийства.
Захват транспортного средства должен в качествеконститутивного признака иметь цель угона. Отсутствие таковой не дает основанийдля квалификации содеянного по ст. 211 УК.
Если угон воздушного или морского судна совершенгражданином России с целью государственной измены, необходима дополнительнаяквалификация по ст. 275 УК РФ. Так же по совокупности следует квалифицироватьугон, сопряженный с незаконным пересечением Государственной границы РФ (ст. 322УК), похищением человека (ст. 126 УК), захватом заложника (ст. 206 УК).
Субъект преступления — любое физическое вменяемое лицо,достигшее 16-летнего возраста. Ими могут быть и работники соответствующих видовтранспорта: члены экипажей воздушных, морских и речных судов, персонал поездныхбригад, все иные лица, могущие иметь доступ к транспортному средству в связи свыполнением своих служебных или профессиональных обязанностей.
Квалифицированными видами преступления признаются те жедеяния (угон или захват), совершенные: а) группой лиц по предварительномусговору; в) с применением насилия, опасного для жизни или здоровья либо сугрозой применения такого насилия; г) с применением оружия или предметов,используемых в качестве оружия.
Под насилием, опасным для жизни или здоровья людей,понимается такое воздействие на организм потерпевшего, которое сопровождаетсяпричинением ему физического вреда любой степени тяжести (от легкого дотяжкого), а также истязанием. Угроза насилием в данном случае может выразитьсяв наглядно продемонстрированном намерении не только причинить потерпевшимупомянутые виды физического вреда, но и лишить их жизни.
В реальной действительности подобные угрозы воплощаютсяобычно в высказывании решимости причинить смерть, телесные повреждения членамэкипажа или пассажирам угоняемого транспортного средства, либо взорвать,поджечь или иным способом уничтожить его. Так, именно под угрозой взрывасамолета, следовавшего рейсом Ленинград — Мурманск, Л. потребовал у членовэкипажа изменить маршрут и произвести посадку в Стокгольме. Опасаясь реальнойугрозы взрыва, летчики вынуждены были исполнить требование Л. и изменитьмаршрут полета. Через несколько минут после этого Л. был обезоружен пассажиромВ.
Следует иметь в виду, что как в описанных ситуациях, таки в других подобных случаях применение насилия или угроз его применения какспособа угона или захвата транспортного средства полностью охватываетсяпризнаками состава преступления, предусмотренного ст. 211 УК, и дополнительнойквалификации по статьям о преступлениях против личности не требует.
Понятие оружия, с применением которого может совершатьсяквалифицированный вид анализируемого преступления, дано в Федеральном законе РФот 13 декабря 1996 г. № 150-ФЗ «Об оружии». Под оружием понимаются устройства ипредметы как отечественного, так и иностранного производства,  конструктивнопредназначенные для поражения живой или иной цели: огнестрельное, газовое,холодное, в том числе метательное оружие[50].
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта2002 г. № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве инезаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывныхустройств» специально подчеркивается: при возникновении трудностей в решениивопроса об отнесении конкретных образцов оружия к тому или иному видунеобходимо назначать экспертизу для определения тактико-технических характеристикданных образцов. Если указанные трудности обусловлены не техническимипричинами, а являются следствием противоречий между законодательными актамиРоссийской Федерации и нормами международного права, определяющими критерииразграничения видов оружия, то в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФследует руководствоваться нормами международного права[51].
Предметами, используемыми в качестве оружия, принятосчитать предметы хозяйственно-бытового назначения (кухонные ножи, топоры,бритвы и т.п.), а также любые иные предметы, применяемые для причиненияфизического вреда человеку (дубинки, пилки, камни и т. п.), вне зависимости оттого, были они приготовлены и приспособлены заранее или нет.
Особо квалифицированным видом преступления признаетсяугон или захват с целью угона, если он совершен организованной группой либоповлек по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия.
Организованной признается устойчивая группа лиц, заранееобъединившихся для совершения одного или нескольких угонов.
Под смертью человека понимается гибель хотя бы одногопотерпевшего. Иные тяжкие последствия включают в себя причинение тяжкого илисредней тяжести вреда здоровью многих людей, уничтожение или повреждение транспортныхсредств или иного ценного имущества как результат аварий, крушений и катастроф,дезорганизация работы транспорта на длительный срок и т. п.
Указанные последствия могут быть как результатом насилияв процессе захвата, так и следствием нарушения правил безопасности в ходеуправления угнанными транспортными средствами. Однако в любом случаенаступившие последствия должны находиться в причинной связи с действиямивиновного по угону или захвату транспортного средства.
Наступление перечисленных в ч. 3 ст. 211 УК последствийне требует дополнительной квалификации по статьям о преступлениях противличности или собственности, за исключением ситуации, когда виновный в процессеугона совершает убийство. Норма сформулирована таким образом, чтопредусматривает ответственность лишь за неосторожное причинение смертипотерпевшим, умышленное лишение их жизни требует дополнительной квалификации пост. 105 УК.
Угон воздушного, морского, речного судна, подвижногожелезнодорожного состава, сопровождающийся наступлением последствий, указанныхв различных частях ст. 211 УК, надлежит квалифицировать по той части статьи,которая предусматривает ответственность за наиболее тяжкое из наступившихпоследствий. По совокупности могут квалифицироваться лишь действия, совершенныев разное время, если наступившие последствия явились результатом несколькихвзаимно не связанных между собой преступных актов.
Сложнее ответить на вопрос, возможна ли квалификацияугона транспортного средства по совокупности с нарушением правил безопасностиего движения и эксплуатации (ст. 263 УК). В литературе на этот счет высказаныполярные суждения: одни авторы полагают, что такая квалификация возможна,другие считают ее недопустимой. На первый взгляд может показаться, что поаналогии с квалификацией действий угонщиков автотранспортных средств,причиняющих в результате нарушения правил безопасности движения определенныепоследствия (их действия, как известно, квалифицируются по ст. 166 и 264 УК),так же следует поступать и с лицами, угоняющими другие виды транспортныхсредств. Однако при ближайшем рассмотрении становится ясно, что эти ситуациинесопоставимы и метод аналогии здесь неприменим.
Некоторые особо квалифицированные виды угона воздушных,морских, речных судов, подвижного железнодорожного транспорта — составыматериальные. В качестве преступных результатов в них фигурируют и гибельлюдей, и иные тяжкие последствия. Угон практически всегда связан с нарушениемправил безопасности движения или эксплуатации упомянутых видов транспорта, чащевсего — в виде уклонения от установленного маршрута движения. Поэтому угон,повлекший наступление указанных в законе последствий, может рассматриваться какособый случай нарушения условий безопасности движения и эксплуатациианализируемых видов транспортных средств и в соответствии с правилами оконкуренции общей и специальной нормы должен квалифицироваться только по ст.211 УК. В данном случае состав угона полностью поглощает деяние,предусмотренное ст. 263 УК, и дополнительной квалификации по этой норме нетребуется.
Несколько иначе должна решаться проблема квалификациидействий лиц, нарушающих в процессе угона правила международных полетов.Поскольку правила международных полетов нарушаются не во всех случаях угона, ав тех случаях, когда они все же нарушаются, вред причиняется другому объекту(неприкосновенности Государственной границы России), то несоблюдение этихправил в процессе угона воздушного судна требует дополнительной квалификации пост. 271 УК.

Глава 3. Особенности квалификацииугона транспорта
 
3.1 Проблемы квалификации угона транспортных средств
По-особенному назвал законодатель действия в ст.  166 УКРФ неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством безцели хищения (угон) — этот состав можно охарактеризовать — как проблемный. Нетчеткости, однозначного толкования ни действий, ни предмета, ни объекта, нимомента окончания данного преступления ни в теории, ни на практике[52]. В связис этим нельзя предложить однозначное решение проблем этого состава.
Можно предположить, что основная задача законодателя — ус­тановитьуголовную ответственность за хотя и временное, но непра­вомерное завладениетранспортным средством, тем самым предот­вратив неконтролируемое использованиетранспортных средств как источника повышенной опасности
Все транспортные средства Правила дорожного движенияделят на механические и иные механические транспортные средства. Правилаопределяют как транспортное средство, кроме мопеда, приводимое в движениедвигателем. Термин распространяется также на любые тракторы и самоходные машиныЭто всякого рода автомобили, мотоциклы, тракторы, самоходные машины(погрузчики. автокраны, катки), средства городского электротранспорта (трамваи,троллейбусы), мотоколяски, мотокары.
Кроме названных транспортных средств существуют средстваводного, воздушного и железнодорожного транспорта. Ответственность за их угонпредусмотрена ст. 211 УК, расположенной в глава УК РФ «Преступления противобщественной безопасности», и содержит другую формулировку «Угон и захват сцелью угона» Сопоставление ст. 166 и 211 УК РФ интересно с точки зрения нетолько формулировки действий, но и в связи с существованием разных сужденийученых в отношении маломерного флота: признавать ли его предметом ст. 166 УКили нет.
Если из ст. 166 УК выделить только действия, то этозавладение т. с. угон, но его результатом (презюмируя, что цель — это тотрезультат, к которому стремится виновный) не должно быть незаконное безвозмездноеизъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц.совершенных с корыстной целью и причинивших ущерб собственнику или иномувладельцу имущества.
Исходя из этимологического значения термина «завладеть»[53] смыслдействий, которые обозначаются им, состоит в получении транспортного средства всвое физическое обладание или установление контроля над ним. Физическоеобладание транспортными средствами из-за их особенностей ассоциируется споездкой на нем. Но завладеть можно и, не используя эту особенность транспортногосредства, например, толкая машину, велосипед, и вообще не передвигаясь на нем.
Смысл термина «угон», исходя из его этимологическогозначения[54],предполагает обязательное передвижение лица с (на) транс­портным средством(транспортном средстве). Отсюда завладение и угон не равнозначные понятия.Завладеть транспортным средством можно не угоняя его, а угонять можно безнеправомерного завладения. Угон ближе к использованию транспортного средства всоответствии с его потребительскими свой­ствами: доехать, довезти, перевезтичто-либо. На это обстоятельство указывали многие авторы, подробно исследовавшиепроблему угона транспортных средств[55].Поэтому завладение транспортным средством, равное по значению «угону», — этовременное физическое обла­дание транспортным средством или установление контролянад ним для поездки[56].А завладение им — временное физическое обладание транспортным средством илиустановление контроля над ним.
Законодательное уточнение, т. е. приравнивание завладенияк угону, можно расценить как ограничение круга действий, которые охватываеттермин «завладение» — то, которое связано с незаконным перемещением в (на, с)транспортном средстве (транспортным средством). Действительно, нельзя непризнать, что, используя транспортное средство, угонщик вступает в отношения сгосударством или обществом по поводу контролируемого ими использованиятранспортных средств как источника повышенной опасности. В це­лях охраны жизни,здоровья в имущества граждан, соблюдения их прав и законных интересов, а такжеинтересов общества и государ­ства допуск транспортных средств, предназначенныхдля дорожного движения на территории Российской Федерации, за исключениемучаствующих в международном движении или ввозимых в Россию на срок не болеешести месяцев, производится путем их регистрации и выдачи документов.
Согласно Правилам дорожного движения РФ[57], а также Поста­новлениюПравительства РФ «О государственной регистрации автомототранспортных средств идругих видов самоходной техники на территории Российской Федерации»[58]обязательной государственной регистрации подлежат автомототранспортные средствас рабочим объемом двигателя более 50 куб. см и максимальной конструктивнойскоростью более 50 км/ч, тракторы, самоходные дорожностроительные и иныемашины, а также прицепы к ним, принадлежащие предприятиям, учреждениям,организациям независимо от формы собственности и ведомственной принадлежности,гражданам РФ, иностранным юридическим лицам и гражданам, лицам без гражданства.Водители этих транспортных средств должны иметь документ, подтверждающий знаниеими Правил дорожного движения и Основные положения по допуску транспортныхсредств к эксплуатации. В гражданском праве названные транспортные средстваназываются источником повышенной опасности.
Велосипеды, мопеды и гужевые повозки (сани) могут по реше­ниюорганов исполнительной власти субъектов Российской Федерации иметь специальныерегистрационные знаки, а их водители — документы, подтверждающие знание имиПравил дорожного движения и Основных положений.
В отношении остальных транспортных средств (верховых и вьючныхживотных, самоходного механического транспорта с рабочим объемом двигателяменее (равным) 50 куб. см и конструктивной скоростью менее 50 км/ч и др.) и ихводителей названных документов не требуется.
Неконтролируемое использование транспортных средств беззавладения ими, а также нарушение правил дорожного движения при управлениитранспортными средствами, — административно наказуемые деяния (ст. 12.3 КоАП).Уголовно наказуемыми они стано­вятся в сочетании с неправомерным завладениемтранспортным средством (ст. 166 УК), либо с причинением в результате нарушенияправил среднего, тяжкого вреда здоровью потерпевших или их смерти (ст. 264 УКРФ). В связи с этим, если под неправомерным завладением транспортным средствомпонимать временное облада­ние им и поездку на нем, то неконтролируемоеиспользование транспортных средств можно признать дополнительным объектом — итогда момент окончания этого преступления необходимо связывать с началомдвижения транспортных средств, а предметом преступле­ния могут быть толькотранспортные средства, подлежащие государственной регистрации (см. примечание кст. 12.1 КоАП). В связи с этим временное завладение и передвижение намеханическом транспортном средстве, (как источнике повышенной опасности),подлежащем государственной регистрации, можно бы предусмотреть в законе, т. е.оставить в ст. 166 УК РФ. Такое решение предопределено спецификой предметарассматриваемого преступления. Временное завладение иным, не подлежащимгосударственной реги­страции, транспортным средством, в том числе маломернымисуда­ми, следует предусмотреть как административно наказуемое деяние, оставивадминистративную ответственность также и за использова­ние транспортногосредства без завладения им.
Однако смущает, во-первых, положение, что дополнительнымобъектом названного преступления выступают отношения, которые охраняютсянормами административного права. Во-вторых, от временного лишения собственникатранспортных средств, даже не требующих регистрации, но все же являющихсядовольно ценным имуществом (лошадь, велосипед и т. д.), страдает собственник.По­этому для действующей редакции статьи УК можно считать понятие«неправомерное завладение транспортным средством» шире понятия «угон», объектомего посягательства — только отношения собственности, предметом — всетранспортные средства.
Но и такое решение небесспорно. Так, возникает вопрос:чем названные действия отличаются от других, которыми можно причинить вредсобственнику или иному владельцу, в частности от хищений и незаконногоиспользования имущества. Физическое завладение транспортным средством — разновидность действий, которыми совершается хищение. Просто в силуособенностей транспортного средства его изъятие и обращение в свою пользупроисходит путем его передвижения. Особенность хищений — желание виновного по­лучитьвозможность распорядиться изъятым по своему усмотрению в соответствии с егопотребительскими свойствами до тех пор. пока его не разоблачат. Только трамвайи троллейбус нельзя изъять на таких основаниях. А весь другой транспорт чащевсего похищается. Путем завладения им и перемещения на нем. Редко его грузят надругой транспорт или подцепляют к нему. По сути дела угонщик осуществляет всеполномочия собственника: владеет, пользуется и распоряжается транспортнымсредством. Конечно, нарушаются тем самым собственнические отношения.
Единственное отличие угона от хищений состоит в том, чтотранспортным средством завладевают временно, а корыстная цель достигается засчет пользования транспортным средством по его назначению.
От других случаев незаконного пользования имуществом (ст.165 УК, абстрагируясь от способа совершения преступления) не­правомерноезавладение транспортным средством отличается тем, что транспортным средствомвиновный не только незаконно завла­девает, изымает, выводит его из-под контролявладельца, но и редко возвращает его на место, иногда оставляя его безприсмотра. Чаще всего виновных задерживают работники милиции в процессеэксплуатации транспортных средств или через несколько часов, или черезнесколько дней после завладения ими.
Ситуации, когда угонщик транспортного средства задержан вмомент перемещения на нем, когда он оставил транспортное средство в гараже илиу своего дома, когда он застигнут у транспортного средства, которое он не смогэксплуатировать по техническим причинам, схожи с хищениями. При такихобстоятельствах трудно четко разграничить угон и хищение. При устоявшейся втеории и на практике характеристике корыстной цели, необходимой для вмене­нияхищения, ее в подобных ситуациях практически невозможно доказать. Представляется,что данный факт послужил не последним доводом для обоснования криминализацииугона транспортный средств, что не может считаться правильным. Ведь на практикев рассматриваемых ситуациях вопрос о квалификации действий лип, завладевшихтранспортным средством, может решаться упрощенно в зависимости от показанийугонщика и волеизъявления работника милиции. Кстати, как в материалах уголовныхдел, так и в приговоpax на осужденных за угон транспортных средств в качествеобоснования квалификации приводится одна и та же фраза: «имея умысел нанеправомерное завладение транспортным средством без цели хишения...».
Подобным образом «доказывается» отсутствие умысла на хищениеи в ситуациях, когда с угнанного транспортного средства снимаются отдельныедетали. Сопоставление материалов уголовных дел об угонах и хищенияхтранспортных средств при схожих обстоятельствах свидетельствует, что когдапреступление обнаруживается в процессе снятия деталей, как правило с недорогоймашины, перемещенной на небольшое расстояние или тщательно не спрятанной(оставлена во дворе собственного дома) и т. д., и виновный утверждает, чтохотел только использовать машину по ее назначению (доехать до определенногоместа, покататься), но завести ее не удалось или она «заглохла», действия лицквалифицируются по совокупности — как кража деталей и угон транспортныхсредств". Следует, правда, оговориться, что изученное количество дел охищениях транспортных средств незначительно из-за мизерного удельного веса ихсреди всех хищений, что обусловлено низкой раскрываемостью подобныхпреступлений. Когда машина обнаружена в завуалированном месте или в разобранномвиде, в материалах дела отмечается, что виновный, имея умысел, допустим, накражу, «… завел автомобиль и уехал на нем. тем самым, похитив автомобильстоимостью...», действия виновных квалифицируются как хищение.
Но в связи с этим возникают и такие вопросы: почемупопытка уйти в надетых на себя вещах квалифицируется как покушение на хищение,а попытка уехать на автомобиле — как угон. Насколько обоснованно приразграничении хищений и угона использовать такой неопределенный критерий, как«временно — постоянно».
Имущественный вред собственнику или иному владельцутранспортного средства выражается в виде лишения его, пусть даже временно,довольно ценного имущества. Случаи, когда угонщик попользовался транспортнымсредством и поставил его на место, редки.
Оставление транспортного средства без присмотра, вождениев нетрезвом состоянии лицом, не имеющим водительских прав, часто сопровождаетсяего повреждением, иногда – разукомплектованием. Но умышленное и неосторожноеповреждение имущества предусмотрены другими составами преступлений и напрактике вменяются виновным как самостоятельные, что, на наш взгляд,небесспорно. И все-таки, как нами констатировано, чаше всего транспортноесредство возвращается его владельцу
Кроме того, как показывают результаты изучения уголовныхдел в отношении лиц, совершивших рассматриваемые угоны, сами потерпевшие в 80%случаев не позаботились о сохранности своего имущества Машины чаще всегоугоняются либо знакомыми с потерпевшим лицами (вместе пили, гуляли, работали),либо у водителей, оставивших машину без присмотра, с незапертой дверью и даже сключами зажигания, тибо из гаражей, открывающихся простым нажатием на дверь.
Оценка законодателем общественной опасности угонов, посравнению с хищением, недостаточно последовательна, неоднознач­на Не поддаютсялогическому обоснованию санкции как простых, угонов по сравнению снеквалифицированными хищениями, так и квалифицированных Во-первых, во многихслучаях они больше, чем в хищениях Так, санкция за неквалифицированный угон(после изменений 2002 г. в ст. 158 УК РФ) стала больше, чем за «простую» кражу.С учетом момента окончания хищения и угона (хищение считается оконченным с моментапоявления v виновного реальной возможности распорядиться похищенным, угон — смомента, когда транспортное средство уведено с места его нахождения[59]) иправил назначения наказания за неоконченное преступление (ст. 66 УК РФ) нетолько за завладение транспортным средством тайно, но и с применением насилия,не опасного для жизни и здоровья, за угон, при­чинивший крупный ущерб, возможноназначение более сурового наказания, чем не только за неквалифицированнуюкражу, но и за квалифицированные грабеж и кражу по признакам «насилие, неопасное для жизни и здоровья» и «в крупном размере».
Во-вторых, в силу разной роли, иерархии форм хищения,обстоятельств, выступающих в качестве квалифицирующих признаков в хищениях иугонах, сложилось обратное, в сравнении с общепринятым, соотношение междунекоторыми из них. Так, за кражу транспортных средств с проникновением илипричинившую значительный ущерб гражданину (ч 2 ст. 158 УК) предусмотрена боль­шаясанкция по сравнению с угоном (ч 1 ст. 166 УК). Тогда, как и за простой, и заквалифицированный разбой (ч. 1, 2 ст. 162 УК) она меньше (по ч 1 ст. 162 — вдва раза) санкции за угон транспортных средств (ч 4 ст. 166 УК).
В-третьих, выбранные законодателем квалифицирующиепризнаки состава преступления, предусмотренного ст. 166 УК РФ, повышают неопасность перемещения в транспортном средстве, а завладения им.
В связи с изложенным считаем целесообразным в перспективеисключить данный состав преступления из УК, по крайней мере, в существующейредакции, в силу того, что закон не выделил регистрируемые транспортныесредства как источник повышенной опасности, не назвал действии, отличных от деянийпри хищении, предложив практически недоказуемый в жизни критерий разграниченияданных преступлений — хотел ли угонщик обогатиться за счет изъятого или толькопопользоваться транспортным средством, установил не соответствующиеобщественной опасности санкции за них.
Считаем также необходимым принять во внимание позициюученых, предлагающих отказаться от нечеткой формулировки субъективной стороны вхищениях, и руководствоваться в определении хищения мотивом использованияимущества в соответствии с его потребительскими свойствами.
Тогда неправомерное завладение транспортным средством взависимости от стадии, на которой обнаружился данный факт, будет расцениватьсяс точки зрения оконченности или неоконченности хищений. Такое решение вопросапривлекательно и с точки зрения Назначения наказания (имеется в виду ст. 66 УКРФ — назначение не превышающего трех четвертей максимального срока или размеранаиболее строгого вида наказания). Ведь все равно назначаемые наказания заугоны транспортных средств мягче, чем за хищения[60].
Изложенное позволяет заключить:
При закреплении признаков состава преступления, предусмотренного ст. 166 УК РФ, нарушен принцип определенностиуголовно-правовой нормы, в результате чего при его применении невозможнособлюсти принцип законности и равенства граждан перед законом и судом. Поэтомуэтот состав преступления должен быть декриминализирован.

3.2 Проблемы совершенствованиязаконодательства об угоне транспорта
По действующему уголовному законодательству двапреступления носят название «угон»: ст. 211 «Угон суднавоздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижногосостава» и ст. 166 «Неправомерное завладение автомобилем или инымтранспортным средством без цели хищения», в которой в конце диспозициичасти первой в скобках законодатель указал старое название этого преступления — угон. Таким образом, действующий УК РФ предусматривает уголовнуюответственность за два вида угона, отличающихся по предмету преступления.
Вышедшее из-под контроля движение судна воздушного иливодного транспорта или железнодорожного состава нарушает нормальную работу этихвидов транспорта, создает угрозу общественной безопасности. В этом прежде всегои состоит общественная опасность рассматриваемого преступления. Кроме того,создается угроза жизни и здоровью членов экипажа, водителей, пассажиров. Угоныили захваты этих видов транспорта нередко приводят к авариям и катастрофам.
Основным объектом данного преступления являетсяобщественная безопасность. Согласно ст. 1 Закона РФ от 05.03.1992 года № 2446-1«О безопасности» безопасность — состояние защищенности жизненно важныхинтересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз[61].Общественно опасные деяния, ответственность за которые предусмотрена разделомIX УК РФ, посягают лишь на безопасность общества в целом. Дополнительнымнепосредственным объектом, т.е. тем, которому всегда причиняется вред припосягательстве на основной объект при угоне этих видов транспорта, являются отношениясобственности. Факультативным непосредственным объектом, т.е. тем, которому нево всех случаях захвата или угона причиняется вред, могут быть жизнь, здоровье,свобода человека.
УК РФ расширил понятие предмета этого преступления посравнению с УК РСФСР 1960 года. Предмет рассматриваемого преступления — судновоздушного или водного транспорта либо железнодорожный подвижной состав.Ведомственная принадлежность (военные, гражданские), форма собственности(государственная, муниципальная, частная) указанных видов транспорта и ихцелевое назначение для квалификации преступления значения не имеют.
Остановимся на исследовании такого предметарассматриваемого преступления, как судно водного транспорта. Это любоетранспортное средство, предназначенное для перемещения людей и грузов по водеили под водой с помощью любых средств тяги (морские, речные, озерные суда сдвигателем или под парусом и военные корабли различных модификаций), а такжевспомогательного и специального назначения (буксирные, спортивные, научные,добывающие и др.). К этому виду транспорта относят теплоходы, корабли,самоходные баржи, паромы, морские яхты, подводные лодки. Согласно ст. 3 Кодексавнутреннего водного транспорта РФ, внутренний водный транспорт страны — этоодин из видов транспорта, находящегося в ведении Российской Федерации ипредставляющего собой производственно-технологический комплекс с входящими внего организациями, осуществляющими судоходство и иную связанную с судоходствомдеятельность на внутренних водных путях Российской Федерации. В Кодексеторгового мореплавания РФ даются определения судна торгового мореплавания исудна рыбопромыслового флота.
Авторы многих комментариев к УК РФ и учебников, описываяданный предмет преступления, в скобках указывают: «кроме маломерных судов — катеров, моторных лодок, катамаранов, байдарок». На основании какогодокумента дается такое разъяснение — непонятно, в ряде работ этот вопрос вообщене затрагивается[62].Между тем судебно-следственная практика сталкивается с вопросами квалификацииугона моторных лодок, катамаранов, байдарок и не находит четкого ответа, всвязи с чем в различных регионах дается различная уголовно-правовая оценкаодинаковых деяний. В одних действия виновных квалифицируют по ст. 166 УК РФ, вдругих — по ст. 211 УК РФ, в третьих вообще отказывают в возбуждении уголовногодела или прекращают уголовные дела за отсутствием состава преступления.
Разобщенность и противоречивость советов и рекомендаций оквалификации, содержащихся в различных комментариях и учебниках, трудность ихусвоения не способствуют правильному и единообразному применению уголовногозаконодательства.
Представляется, что ограничительное толкование в ст. 166УК РФ «иных транспортных средств» (кроме автодорожных) дано в силутого, что в УК РСФСР 1960 года, в примечании к ст. 211 «Нарушение правилбезопасности движения и эксплуатации транспортных средств лицами, управляющимитранспортными средствами», было указано, что использованное там понятиетранспортного средства относится и к ст. 212.1 «Угон транспортных средств».В действующем же УК РФ, в примечании к ст. 264 «Нарушение правил дорожногодвижения и эксплуатации транспортных средств», подобной оговорки нет, чтодает основание расширительно толковать понятие транспортного средства в ст. 166УК РФ — и как автодорожное, и как разновидность водного.
В КоАП РФ при описании признаков таких деяний, какнарушение правил плавания (ст. 11.7), нарушение правил эксплуатации судов, атакже управление судном лицом, не имеющим права управления (ст. 11.8),управление судном судоводителем или иным лицом, находящимися в состоянииопьянения (ст. 11.9), нарушение правил обеспечения безопасности пассажиров насудах водного транспорта, а также на маломерных судах (ст. 11.10), нарушениеправил загрузки и разгрузки судов (ст. 11.11) и других, законодатель вездевыделяет либо в скобках, либо непосредственно в тексте понятие маломерных судовиз общего понятия судов водного транспорта.
Так, в ст. 11.7 КоАП РФ в диспозиции части первойговорится: «Нарушение судоводителем или иным лицом, управляющим судном (заисключением маломерного) на морском, внутреннем водном транспорте, правилплавания и стоянки судов, входа судов в порт и выхода их из порта, буксировкисоставов и плотов, подачи звуковых и световых сигналов, несения судовых огней изнаков...». В ст. 11.8 КоАП РФ, описывая признаки правонарушения,законодатель выделяет маломерные суда следующим образом: «Управлениесудном (в том числе маломерным), не зарегистрированным в установленномпорядке...». В ст. 11.10 КоАП РФ в самом названии правонарушения законодательвыделяет маломерные суда: «Нарушение правил обеспечения безопасностипассажиров на судах водного транспорта, а также на маломерных судах».Более того, в примечании к ст. 11.7 дается определение маломерного судна:«Под маломерным судном в статьях 11.7 — 11.13 настоящего Кодекса следуетпонимать самоходное судно валовой вместимостью менее 80 регистровых тонн сглавным двигателем мощностью менее 55 киловатт (75 лошадиных сил) или сподвесными моторами независимо от мощности, парусное несамоходное судно валовойвместимостью менее 80 регистровых тонн, а также иное несамоходное судно(гребную лодку грузоподъемностью 100 и более килограммов, байдаркугрузоподъемностью 150 и более килограммов и надувное судно грузоподъемностью225 и более килограммов)»[63].
Таким образом, в КоАП РФ законодатель не только выделяетиз всего водного транспорта маломерные суда, но и, описывая признаки различныхправонарушений, указывает, относятся ли к предмету данного правонарушениямаломерные суда. В УК РФ этого не сделано, а авторы упомянутых комментариев неделают ссылки на правовой акт, в котором говорилось бы, что в предметпреступления, предусмотренного ст. 211 УК РФ, водный транспорт — маломерныесуда не входят. Это существенный пробел в уголовном законодательстве.
Возникает вопрос: каким образом квалифицировать угонмоторной лодки, байдарки и т.д. Для его решения необходимо определить предметпреступлений, предусмотренных статьями 211 и 166 УК РФ. Исходя иззаконодательной конструкции этих преступлений, им является транспортноесредство: в ст. 166 — автомобиль или иное транспортное средство, в ст. 211 — судно воздушного или водного транспорта либо железнодорожный подвижной состав.Казалось бы, законодатель определил предмет этих преступлений, но на практикенеясно, что относится в ст. 166 УК РФ к иным транспортным средствам — иныедорожные, как и автомобиль, транспортные средства или же вообще любыетранспортные средства, включая водный и воздушный транспорт.
В научной литературе эта проблема освещается по-разному.Большинство ученых придерживается мнения, что предметом преступления,предусмотренного ст. 166 УК РФ, является автомобиль и иное дорожноемеханическое транспортное средство[64].Ряд ученых относит к рассматриваемому предмету и немеханические дорожныетранспортные средства[65].По мнению профессора А.Н. Игнатова, не являются предметом преступления,предусмотренного ст. 166 УК РФ, велосипеды, гребные лодки, животные,используемые в транспортных целях[66].Противоположную точку зрения высказывает профессор С.М. Кочои, утверждая, чтомаломерные водные суда (моторные лодки, катамараны, байдарки, яхты и т.п.)практика относит к предмету преступления, предусмотренного ст. 166 УК РФ[67]. Однаков опубликованной судебной практике мы не нашли этому подтверждение[68].Судебно-следственная практика отдельных регионов, возможно, действительноквалифицирует угон моторной лодки по ст. 166 УК РФ как неправомерное завладениеавтомобилем или иным транспортным средством без цели хищения. Однако, на нашвзгляд, такое решение небесспорно.
В судебной практике Саратовской области предпринятапопытка создать прецедент квалификации угона моторной лодки как угон суднаводного транспорта. Так, 15 января 2004 г. Волжский районный суд вынесобвинительный приговор несовершеннолетнему З., признав его виновным всовершении преступления, предусмотренного частью первой ст. 211 УК РФ. З.,будучи в состоянии опьянения, взял чужую моторную лодку для того, чтобыпереплыть через пролив на остров, где расположены туристические базы. Там онлодку бросил. В этот же день лодка была обнаружена ее владельцем, а З. найденспящим на одной из турбаз[69].
Подобная квалификация вызывает еще большие сомнения в ееправомерности, чем квалификация по ст. 166 УК РФ. Действительно линесовершеннолетний, имея намерение переплыть через несудоходную протоку рекиВолги и временно завладев чужой лодкой, посягал на общественную безопасностьстраны и совершил тяжкое преступление. Следует отметить, что до этого приговорапо фактам временного завладения моторными лодками правоохранительные органыотказывали в возбуждении уголовных дел в силу отсутствия состава преступления,основываясь на сложившейся практике непризнания моторных лодок маломернымисудами, т.е. предметом преступления ст. 166 УК РФ (как излагается во многихуказанных комментариях и учебниках). Кроме этого, подобные деяния неквалифицировали и по ст. 211 УК РФ — ввиду отсутствия у виновных посягательствана объект данного преступления — общественную безопасность.
Таким образом, отсутствие в УК РФ определения понятия«транспортные средства», а также рекомендаций Пленума Верховного СудаРФ влечет вынесение неправосудных, на наш взгляд, приговоров.
Как показал анализ действующих УК, в большинствегосударств она имеется и ее пытались решить. Так, в УК Республики Молдова впримечании к ст. 177 («Нарушение правил безопасности движения иэксплуатации транспортных средств лицами, управляющими транспортнымисредствами») главы 7 «Транспортные преступления» дано понятиетранспортного средства с указанием преступлений, к которым это понятиеотносится[70].
Наиболее удачно этот вопрос решен в УК РеспубликиБеларусь. В нем имеется ст. 214 «Угон автодорожного транспортного средстваили маломерного водного судна», расположенная в разделе VIII«Преступления против собственности и порядка осуществления экономическойдеятельности». Диспозиция части первой этой статьи сформулированаследующим образом: «Неправомерное завладение автодорожным механическимтранспортным средством или маломерным водным судном и поездка на нем без целихищения...»[71].Примечание к этой статье отсылает к другой норме: «Признаки автодорожноготранспортного средства указаны в примечании к ст. 317 настоящего Кодекса».Примечание это гласит: «Под автодорожными транспортными средствами,указанными в статьях 214, 317 и 318 настоящего Кодекса, понимаются все виды автомобилей,тракторы и иные самоходные машины, трамваи, троллейбусы, а также мотоциклы идругие механические транспортные средства с рабочим объемом двигателя не менее50 кубических сантиметров».
Таким образом, белорусский законодатель своим решениемснял вопросы, которые могли возникнуть в практике применения рассматриваемыхнорм. Во-первых, он указал, что к транспортным средствам относятся толькомеханические транспортные средства; во-вторых, в предмет такого преступленияпротив собственности, как угон, он включил и маломерные водные суда.
Действительно, в приведенном примере с угоном моторнойлодки виновный посягал не на общественную безопасность, а на отношениясобственности, т.е. на право собственника по владению, пользованию ираспоряжению, принадлежащим ему имуществом. Полагаем, что на сегодняшний деньпо УК РФ действия виновного, выразившиеся в неправомерном завладениималомерными водными судами без цели хищения, не являются преступными. Этидействия посягают на отношения собственности, поэтому они должны бытькриминализированы именно как преступления против собственности, но ни в коемслучае не как преступления против общественной безопасности.
Общественная опасность преступлений против собственностии преступлений против общественной безопасности различна. Даже если сравнитьсанкции простых составов преступлений, предусмотренных статьями 166 и 211 УКРФ, можно увидеть, что в санкции первой статьи указаны, кроме лишения свободыдо пяти лет, и другие, более мягкие виды наказаний: штраф, ограничение свободы,арест. Преступление это относится к категории средней тяжести. Преступление,предусмотренное ст. 211 УК РФ, относится к категории тяжких, и санкция простогосостава содержит только один вид наказания — лишение свободы от четырех довосьми лет. Правильная квалификация преступления очень важна для виновного.Лицу, не знакомому с УК РФ и вопросами квалификации, разница в диспозицияхрассматриваемых статей не так очевидна. Однако в первом случае подсудимомуможет быть назначено лишение свободы или более мягкое наказание, а во втором — только лишение свободы.
В одном из проектов УК РФ предлагалось все деяния, гдепредметом выступают транспортные средства, поместить в главу «Транспортныепреступления», в том числе «Угон или захват железнодорожногоподвижного состава, воздушного, морского или речного судна» и «Угонтранспортного средства». При этом в примечании к ст. 234 проекта(«Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного,морского, речного или воздушного транспорта») давалось понятиетранспортного средства: «Под транспортом в статьях… понимаются все видыжелезнодорожных, морских, речных и воздушных транспортных средств, в том числеморские и речные маломерные суда», т.е. это примечание относилось и кстатье, соответствующей нынешней ст. 211 УК РФ. В примечании к ст. 240 проекта(«Нарушение правил безопасности движения или эксплуатации транспортныхсредств лицом, управляющим транспортным средством») дается понятиетранспортных средств, но применительно к другим нормам: «Под транспортнымисредствами, указанными в статьях… понимаются все виды автомобильного,городского электротранспорта, трактора и иные самоходные машины, а такжемотоциклы и иные механические транспортные средства», т.е. это примечаниеотносилось и к статье, соответствующей ст. 166 УК РФ. Такое решение было быприемлемым для действующего УК РФ, если бы ст. 211 находилась в главе 27«Преступления против безопасности движения и эксплуатациитранспорта». Но она находится в главе 24 «Преступления против общественнойбезопасности», поэтому включать угон маломерных судов в предмет этогопреступления не следует, поскольку общественная опасность этих деянийзначительно меньше, чем угон воздушного судна или железнодорожного состава, ктому же общественная безопасность этим действием вряд ли будет нарушена.
На основании изложенного нам представляется, что дляустранения пробела необходимо изменить название ст. 166 УК РФ на«Неправомерное завладение автодорожным транспортным средством илималомерным водным судном без цели хищения», диспозицию части первойизложить подобным же образом и в примечании к статье определить понятиеавтодорожного транспортного средства и маломерного водного судна; в диспозициист. 211 УК РФ указать, что в предмет данного преступления не входят маломерныеводные суда, изложив ее следующим образом: «Угон судна воздушного иливодного (кроме маломерного) транспорта либо железнодорожного подвижногосостава, а равно захват такого судна или состава в целях угона...» Это, нанаш взгляд, будет способствовать формированию единой судебной практики ивынесению законных приговоров.
Правильная квалификация существенна с точки зрениякриминологии и судебной статистики, которые, обобщая данные о состоянии идинамике преступности, служат исходным материалом для формирования социально-политическихвыводов о необходимых мерах борьбы с преступностью. «Строгая»квалификация таких преступных действий, как угон моторной лодки (посягающих, нанаш взгляд, на отношения собственности, но не на общественную безопасность), приведетк искусственному увеличению тяжких преступлений против общественнойбезопасности.

Заключение
В настоящее время особую остроту приобретаетнеобходимость комплексного рассмотрения проблем борьбы с угонами транспорта,критического анализа действующей законодательной системы норм об ответственностиза эти преступления, выработки оптимальной модели таких норм, совершенствованияих конструкции. Попытка именно такого рода исследования и предпринята впредлагаемой работе. Мы исходили из идеи, что и ретроспективный анализотечественного законодательства об ответственности за угон, и обзорсовременного зарубежного уголовного законодательства в этой сфере, и разработкаих общего понятия и системы, и рассмотрение проблем квалификации и наказуемостиданных видов отклоняющегося поведения, и выяснение причин и условий, ихпорождающих, — все это в конечном счете должно служить исходным материалом дляразработки единой всеобъемлющей концепции борьбы с угонами и такого еенеотъемлемого компонента, каковым является оптимальная модель системы норм обответственности за данные деяния.
Правильная квалификация существенна с точки зрениякриминологии и судебной статистики, которые, обобщая данные о состоянии идинамике преступности, служат исходным материалом для формированиясоциально-политических выводов о необходимых мерах борьбы с преступностью.
1. Преступление, предусмотренное ст. 211, включено в гл.24 УК «Преступления против общественной безопасности». Здесьнеобходимо отметить ту важную роль, которую отводит законодатель институтуосвобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием иинституту добровольного отказа от преступления в борьбе с правонарушениямиданного вида.
Причиной, побудившей законодателя выделить институтдеятельного раскаяния в нормах (ст. ст. 205, 206, 208, 222), придать емуобязательный характер, а правоприменителя делать акцент на гарантиюнепривлечения к уголовной ответственности террористов, лиц, захватывающихзаложников, участников незаконного вооруженного формирования, является, на нашвзгляд, то обстоятельство, что правоохранительные органы могут оказаться не всостоянии самостоятельно предупредить и пресечь действия по организациитеррористических актов, захватов заложников и прочее, в силу чего предотвращениетяжких последствий деятельности преступников порой будет зависеть только от ихволи.
Вышесказанное в полной мере относится и к преступлению,предусмотренному ст. 211 УК. Если должностные лица проявили халатность ипропустили на борт воздушного судна угонщиков, тем самым поставив под угрозужизнь пассажиров, членов экипажа, то должен быть задействован правовоймеханизм, который устранил бы возникшую угрозу (отказ виновного от своихнамерений и сдача властям в обмен на освобождение от уголовной ответственности)или свел бы его к минимуму. Для этого было бы целесообразно дополнить ст. 211УК примечанием, аналогичным к ст. ст. 205, 206, 208 и др. Тогда угрозарепрессии за содеянное соединится с показом виновному другого пути, дающего емувозможность искупить вину за содеянное.
2. Угон транспортных средств, соединенный с насилием,опасным для жизни или здоровья потерпевшего, должен считаться оконченным смомента нападения, а не с момента завладения транспортным средством и началапоездки на нем. Очевидно, Пленуму Верховного Суда РФ следовало бы датьсоответствующие разъяснения по данному вопросу в одном из своих постановлений.
3. Считаем также необходимым принять во внимание позициюученых, предлагающих отказаться от нечеткой формулировки субъективной стороны вхищениях, и руководствоваться в определении хищения мотивом использованияимущества в соответствии с его потребительскими свойствами.
4. На основании изложенного нам представляется, что дляустранения пробела необходимо изменить название ст. 166 УК РФ на «Неправомерноезавладение автодорожным транспортным средством или маломерным водным судном безцели хищения», диспозицию части первой изложить подобным же образом и впримечании к статье определить понятие автодорожного транспортного средства ималомерного водного судна; в диспозиции ст. 211 УК РФ указать, что в предметданного преступления не входят маломерные водные суда, изложив ее следующимобразом: «Угон судна воздушного или водного (кроме маломерного) транспорталибо железнодорожного подвижного состава, а равно захват такого судна илисостава в целях угона...» Это, на наш взгляд, будет способствоватьформированию единой судебной практики и вынесению законных приговоров.
5. В связи с изложенным считаем целесообразным вперспективе исключить данный состав преступления из УК, по крайней мере, всуществующей редакции, в силу того, что закон не выделил регистрируемыетранспортные средства как источник повышенной опасности, не назвал действии,отличных от деяний при хищении, предложив практически недоказуемый в жизникритерий разграничения данных преступлений — хотел ли угонщик обогатиться засчет изъятого или только попользоваться транспортным средством, установил несоответствующие общественной опасности санкции за них.
Проблема  квалификации угона транспорта несомненнопотребует внимания к ней в дальнейшем.

Библиографический список
1.        Конституция Российской Федерации. М. Закон 1994.-96 с.
2.        Уголовный кодекс Российской Федерации. М. ТК Велби. 2005.- 124 с.
3.        Гражданский Кодекс Российской Федерации ч.1-3. М. Проспект.- 310 с.
4.        Кодекс об административных правонарушения Российской Федерации. М. Проспект.2005.- 214 с.
5.        Воздушный кодекс Российской Федерации// Собрание законодательства РФ. — 1997. — № 12. — Ст. 1383.
6.        Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации// Собраниезаконодательства РФ. -1997.- № 12.- Ст. 1382.
7.        Кодекс внутреннего водного транспорта Российской Федерации // Собраниезаконодательства РФ. — 2001. — № 11. — Ст. 1001,.
8.        Федеральный закон РФ от 10 декабря 1995 г. № 196-ФЗ «О безопасностидорожного движения»// Собрание законодательства РФ.-1995.-№ 50.- ст. 4873.
9.        Закона РФ от 05.03.1992 года № 2446-1 «О безопасности»// Ведомости СНД иВС РФ.-1992.-№ 15.-ст. 769.
10.     Федеральный закон РФ от 10 января 2003 г. «Устав железнодорожноготранспорта РФ»//Российская газета. — 2003. — 11 января.
11.     Федеральный закон РФ от 13 декабря 1996 г. № 150-ФЗ «Об оружии»//Собрание законодательства РФ. — 1996. — № 51 — Ст. 5681.
12.     Постановление Правительства РФ от 23.10.1993 года № 1090 «О правилахдорожного движения»// Собрание актов Президента и Правительства РФ.-1993.-№ 47.- ст. 4531.
13.     Постановление Правительства РФ от 12 августа 1994 года № 938 «Огосударственной регистрации автомототранспортных средств и других видовсамоходной техники на территории Российской Федерации»//Собраниезаконодательства РФ. -1994. -№ 17. -Ст. 1999.
14.     Бойцов А. И. Преступления против собственности. СПб., Юридический центрПресс 2002. – 243 c.
15.     Верина Г.В. Преступления против собственности: проблемы квалификации инаказания. Саратов, 2001. – 144 c.
16.     Ветров Н.И. Уголовное право. Особенная часть. М., Норма. 2000. – 342 с.
17.     Власть: криминологические и правовые проблемы /Под ред. Долговой А.И.М., Юрайт 2003.- 380 с.
18.     Гаухман Л. Д., Максимов С. В. Ответственность за преступления противсобственности. М., 1997. – 164 с.
19.     Гусейнов Ф. А. Автомобиль и безопасность. М., Росич. 2002. – 98 с.
20.     Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М„ 1955 Т. 1.-1566 с.
21.     Дьяков С. Ответственность за угон воздушного судна //Социалистическаязаконность.- 1979. -№6. — С. 33.
22.     Егоров В. И. Ответственность за угон автотранспортных средств посоветскому уголовному праву: Автореф. дис.… канд. юрид. наук. М., 1978. — С.11.
23.     Организованный терроризм и организованная преступность/Под ред. ДолговойА.И. М., 2005.- 166 с.
24.     Иванов А.М.Терроризм: современные аспекты / Сборник научных статей. М.,1999.- С. 87.
25.     Иванов И. Ответственность за неправомерное завладение транспортнымсредством//Российская юстиция.- 1995.- №1.- С. 24-26.
26.     Иванов Н. Ответственность за угон воздушного судна // Советскаяюстиция.- 1973. -№ 11.- С. 14.
27.     Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях.Научно-практический комментарий / Отв. ред. Севрюгин В.Е. М., Норма-Инфра.2004. – 244 с.
28.     Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации/Под ред. СкуратоваЮ.И. М., БЕК. 1998. – 265 с.
29.     Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. РарогаА.И. М., Юрист. 2004. – 674 с.
30.     Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации/Под ред.Галиакбарова Р.Р. Ростов н/Д, 1996. – 722 с.
31.     Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть /Под ред. Скуратова Ю.И. и Лебедева В.М. М., БЕК. 1996. – 622 с.
32.     Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред.Королькова А.Г. М., Норма. 2003. – 544 с.
33.     Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред.Лебедева В.М. М., Норма. 2003. – 600 с.
34.     Коржанский Н.И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны в СССР.Автореф. дис… д-ра юрид. наук. М., 1981. – 324 с.
35.     Коробеев А.И. Транспортные преступления. СПб. Юридический центрПресс.2003. – 356 с.
36.     Коробеев А. И. Транспортные правонарушения; квалификация и ответственность:Практическое пособие М, 1990. -
37.     Кочои С. И. Ответственность за корыстные преступления противсобственности. М., Юринформцентр. 2005.- 256 с.
38.     Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 1972. – 282с.
39.     Кузнецова Н.Ф. Преступление и наказание. Комментарий к проектуУголовного кодекса Российской Федерации. М., БЕК. 1993. – 124 с.
40.     Курс уголовного права. Особенная часть/Под ред. Борзенкова Г.Н.,Комисарова В.С, М., Норма. 2003. – 462 с.
41.     Курс российского уголовного права. Особенная часть / Под ред. КудрявцеваВ.Н. и Наумова А.В… М., Норма. 2002. – 562 с.
42.     Лебедев А.В. Законодательная борьба с кражами и угонаавтотранспорта//Зарубежная полиция.-2003.-№4.- С.13.
43.     Лозовицкая Г.П. Общий сравнительно-правовой комментарий и сравнительныетаблицы уголовных кодексов государств — участников Содружества НезависимыхГосударств. Саратов, 2002.-  560 с.
44.     Лукашов А.И. Уголовное право Республики Беларусь: состояние иперспективы развития. Минск, 2002. – 290 с.
45.     Нагаев Е. Угон и кража автотранспорта: вопросы разграничения составовпреступлений // Российская юстиция.- 2000.- № 8.- С. 44.
46.     Научно-практический комментарий к Уголовному кодексу РоссийскойФедерации / Под ред. Панченко П.Н. Т. 2. Н. Новгород, 1996. – 254 с.
47.     Ляхов А. Г. Преступления против безопасности международной гражданскойавиации и советское уголовное законодательство // Советское  государство иправо. 1989. -№ 7. -С. 125-126.
48.     Наумов А.В. Уголовный кодекс Российской Федерации. Научно-практическийкомментарий. М., 1998. – 468 с.
49.     Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1963- 1080 с.
50.     Панова Ю  Угон автомобиля или иного транспортного средства без целихищения//Российская юстиция.- 1997.- № 7.- С. 27-23.
51.     Панова Ю. Угон автомобиля или иного транспортного средства без целихищения. М., Юрайт. 2002 – 86 с.
52.     Пантелеев В. П. Угон автомототранспортных средств (Уголовно-правовые икриминологические вопросы)- Учеб. пособие. Караганда, 1982. – 128 с.
53.     Петрищев В. Е. Заметки о терроризме. М., 2001. – 222 с.
54.     Преступность, статистика, закон/Под ред. Долговой А.И. М., Юрайт. 2001. –560 с.
55.     Ромашов Ю. С. Борьба с преступлениями международного характера,совершенными на море. М., Норма. 2001.- 144 с.
56.     Скляров С.В. Мотивы индивидуального преступного поведения и ихуголовно-правовое значение. М., Юрайт. 2002.- 274 с.
57.     Скляров С.В.Вина и мотивы преступного поведения. СПб. Юридический центрПресс.2004. –198 с.
58.     Словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. А. П. Евгеньевой. М., 1981. Т.1.- 888 с.
59.     Современный терроризм: состояние и перспективы/под ред. Долговой А.И.М., 2000. – 452 с.
60.     Судебная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ.ред. Лебедева В.М. М., Норма. 2001.- 644 с.
61.     Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть/Под ред. РарогаА.И. М., Юрист. 1999.- 566 с.
62.     Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник / Подред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. М., Юрист. 2004. -782 с.
63.     Фунин О. В. Неправомерное завладение автомобилем или иным транспортнымсредством без цели хищения (уголовно-правовой и криминологический аспекты).Автореф. дисс. канд. юрид. наук. Рязань. 1999.-С.11.
64.     Хомич В.М. Угон транспортных средств. Минск. 1982. – 122 с.
65.     Чучаев А. И. Безопасность железнодорожного, водного и воздушноготранспорта. Саратов, 1988.-  88 с.
66.     Эминов В. Е. Предупреждение авиационных происшествий. М., БЕК. 1990. –126 с.
67.     Материалы юридической практики
68.     Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 октября 1969 г. «Осудебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правилбезопасности движения и эксплуатации транспортных средств, а также с ихнеправомерным завладением без цели хищения»/ Сборник действующих постановленииПленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и РФ по уголовным делам. М., 1999. — С.297.
69.     Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «Осудебной практике по делам о краже, грабеже и разбое»// Бюллетень ВерховногоСуда РФ.-2003 -№ 2. -С. 6.
70.     Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. № 5 «Осудебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном оборотеоружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств»// БюллетеньВерховного Суда РФ.- 2002.- № 5.-С.4.
71.     Определение Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации поделу Е. //Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации.- 1996.- №5.- С. 8.
72.     Бюллетень Верховного Суда РФ.-1996.- № 5.- С.6.
73.     Бюллетень Верховного Суда РСФСР. — 1977. — № 6. — С. 6.
74.     Бюллетень Верховного Суда РСФСР. — 1998. — № 3. — С. 12.
75.     Бюллетень Верховного Суда РФ.- 2000.-№ 4.- С.12.
76.     Бюллетень Верховного Суда РФ.- 2001.-№ 5.- С.17
77.     Бюллетень Верховного Суда РФ.- 2001.-№ 7.- С.14.
78.     Бюллетень Верховного суда РФ.- 2001.-№12.- С.13-14.
79.     Бюллетень Верховного Суда РФ. — 2002. — № 5. – С.14.
80.     Бюллетень Верховного Суда РФ. — 2004. — № 6. — С. 16-17.
81.     Дело № 1-64 за 2004 год из архива Волжского районного суда г. Самары.

Приложение 1
/>

Приложение 2
/>